Глава пятая

Мы наконец познакомились. Юная нудистка, разумеется, была той самой Венди, которой я должен передавать элементарные задания. Она заочно закончила курсы программистов, но опыта у неё не было никакого. Значит, я буду работать в одной комнату с двумя голыми женщинами, с матерью и дочкой. Хм. Это звучало порнографично, и я понял, какую репутацию себе обеспечил.

Впрочем, моя подруга жила в Кёльне. Сомнительно, что до неё могли донестись слухи из таких глухих мест.

Сильвия встретила нас прямо у двери. Да, я привык к тому, что она всегда голая, но всякий раз с удовольствием разглядывал её груди, плоский животик и чисто эпилированную киску.

— Я слышала шум, - сказала Сильвия, наскоро поздоровавшись со мной. – Это кричал Клаус?

— Мне кажется, мы окончательно расстались, - хмуро сообщила Венди, плюхнувшись на тахту. – Мы были в Кауфланд, и мне стало плохо. Он, конечно, как ты его инструктировала, снял с меня платье, но дико разозлился, когда я очнулась. Сказал, что я нарочно выставила себя перед толпой покупателей и продавцов. Объявил, что в такую игру больше не играет. Хорошо, хоть довёз меня до дома, а не бросил прямо там, посреди торгового центра.

Сильвия посмотрела на меня. Я счёл нужным пояснить, что застал конец этой истории и вмешался, потому что испугался, что этот Клаус ударит Венди.

— Теперь я снова одна, - буркнула Венди. – Может быть, это к лучшему.

Я чувствовал себя неловко при семейной сцене. К счастью, Сильвия заметила мой дискомфорт и предложила кофе, чай или что-нибудь прохладительное. Я попросил кофе и Сильвия ушла в кухню. Как всегда, я с удовольствием полюбовался на покачивание её красивой задницы.

Вместе с кофе и Сильвией в гостинной появился Пауль. К моему облегчению, он был в рубашке и брюках, так что я оказался не единственным одетым. Пауль пожал мне руку и поинтересовался, как я себя чувствую на новой работе. Сильвия, воспользовавшись случаем, увела Венди вглубь дома. Я вздохнул с облегчением. Хоть на голых женщин смотреть приятно, но всё-таки их присутствие напрягает. Я ответил Паулю, что всё в порядке, я всем доволен.

— Честно говоря, меня всё ещё беспокоит ситуация в бюро, - сказал Пауль. – Тебя в самом деле не смущает поведение Сильвии?

— Нисколько не смущает. В конце концов, меня не касается, как она одета или раздета. Я совру, если скажу, что мне неприятно на неё смотреть. Буду откровенен: я с удовольсвтвием поглядываю в её сторону. У тебя очень красивая жена, да! Но это не значит, что я испытываю желание наброситься на неё. У меня есть девушка в Кёльне.

— Нудизм Сильвии связан со здоровьем нашей дочери. Это своего рода психологическая поддержка, - начал Пауль, но я его перебил, сказав, что Венди мне всё объяснила. Я понимаю ситуацию и тронут тем, как Пауль и Сильвия заботятся о девочке. Разумеется, нудизм Сильвии и Венди вынужденный, это вызывает с моей стороны сочувствие и уважение.

— Рад, что ты так воспринимаешь ситуацию. Но я всё же чувствую вину перед тобой, ведь объявление о работе было не до конца откровенным. Конечно, я не мог написать в объявлении о нудизме в бюро. Если бы я совершил такую глупость, ко мне хлынули бы всякие маньяки и любители извращений. Но в результате мне приходилось на собеседовании объяснять ситуацию и все претенденты сразу отказывались. Когда я тебя брал на работу, мне, честно говоря, выбирать было не из кого. Ты был единственным, кто воспринял положение спокойно. И, похоже, я вытянул счастливый билет. То, что ты делаешь, просто замечательно, высший класс. Ты – профессионал именно такого уровня, какой мне требовался. Если мы выиграем конкурс проектов, я подниму тебе зарплату, обещаю.

Помолчав, Пауль продолжил.

— До сих пор мы в самом деле были маленькой семейной фирмой с «небольшими особенностями». Мы справлялись вдвоём с Сильвией. Постоянные клиенты, требования которых известны заранее... И точно так же заранее известно, кто сколько может заплатить. Но рынок расширяется. Появляются новые заказы. Мы уже не справляемся. Сначала взяли практикантку, потом стали искать постоянного сотрудника и нашли тебя. Наверно, через несколько месяцев придётся ещё раз расширить штат. Я думаю об этом с ужасом. Трудно представить, что там ещё раз так повезёт, как повезло с тобой. До сих пор нудизм Сильвии и Венди оставался частным делом внутри семьи. Но не знаю, что будет дальше...

— Сильия и Венди не хотят нудировать при посторонних? Они стесняются?

— Нет, не в этом дело. Тут по разному. Венди переживает из-за своей вынужденой наготы, а Сильвия вначале была зажата, но потом втянулась. Ей нравится, когда на неё смотрят. Она наслаждаются чужим вниманием, - Пауль искоса взглянул на меня и быстро добавил, - Нет, нет, никакого свинга и обмена партнёрами. Просто ей нравится показывать себя... Но люди принимают обнажённость за прямое приглашение к сексу, а это совсем не то, что нам нужно.

— Предрассудки по поводу наготы... - пробормотал я. Пауль пожал плечами.

— Такова наша культура. Таково наше общество. Всё, что мы можем, это выстроить своего рода заповедник, частную территорию, непрозрачную для посторонних.

Я кивнул. В принципе, меня его семейные проблемы не касались. Я был всего лишь коллегой по работе. Если им необходимо ходить голышом, пусть ходят. Меня это вполне устраивает, подумал я.

Глава шестая

Венди работала старательно и быстро училась. Похоже, на своих курсах она время не теряла. Я между делом поинтересовался, не голышом ли она присутствовала на очной сдаче экзаменов. Она кисло усмехнулась и передёрнула плечами..

— Конечно, я была в платье. А в паузах запиралась в туалете и раздевалась, чтобы кожа отдохнула от зуда.

Между прочим, я в то время ни разу не видел её знаменитых припадков «милиария профунда», потому что никогда не видел Венди в одежде.

Мы с ней бегали по утрам трусцой на три километра, а на бегу болтали о том, о сём. Я рассказывал ей про свои приключения в Университете, она доверяла мне свои девичьи переживания. Меня это устраивало, потому у меня, как я уже упоминал, в Кёльне была девушка, и я не собирался ей изменять или расставаться с ней. Венди очень милая, симпатичная, умненькая, но... слишком молодо она выглядела. Если честно, то Сильвия заводила меня гораздо сильнее.

Все её секреты были пустяками. По некоторым умолчаениям я догадался, что она всё ещё была девственницей и ужасно переживала по этому поводу. Девочки в школе расстались со своей невинностью самое позднее в пятнадцать лет, а Венди, при своей репутации «школьной шлюхи», до сих пор оставалась девушкой. Мальчишки избегали её. Сама Венди обвиняла свой нудизм, но я полагал, что дело не в этом. У всех одноклассниц, наверно, оформились фигуры, груди, талии, попки, а Венди так и осталась мелкой пацанкой.

Я не навязывался Мюллерам, но они сами иногда звали меня в гости, на ужин и просто поболтать. Венди с энтузиазмом демонстрировала мне семейные альбомы, которые выглядели как фетишистское порно. Сильвия, оказывается, обожала фотографироваться в рискованных позах, в настоящих эксгибиционистских ситуациях, с раздвинутыми ногами. Венди не видела в таких фото своей матери ничего особенного и спокойно комментировала их, как обычные семейные снимки. Сильвия в этот момент сидела напротив нас, в кресле. Я осторожно покосился в её сторону, ожидая резкой реакции, но она смотрела на нас совершенно спокойно, с довольной улыбкой. Пауль, как ни в чём ни бывало, налил всем охлаждённого белого. Мне не осталось ничего другого, как притвориться, будто меня ничто не удивляет.

Другая часть фотографий относилась уже к самой Венди. Всё начиналось с раннего детства. На первых снимках ей было, наверно, года три. Потом школа, каникулы на море, занятия спортом перед домом. Я заметил, как она росла и менялась дет до двенадцати, а потом развитие остановилось. Бедняжка, подумал я. Потом опять пошли серии фотографий её мамы, на этот раз с Паулем. Довольно откровенные снимки, надо сказать. Камеру держала, скорее всего, Венди. Получалось, что родители перед дочерью особенно не стеснялись. Нет, сексом они перед ней не занимались, ничего такого не было. Но были фото голого Пауля с эрекцией, причём Сильвия придерживала мужа за член.

Смотрелось всё это красиво, снимки Сильвии с Паулем были подчёркнуто эстетизированные, со стилистическим холодком. Но холодноватое эстетство лишь усиливало эротизм.

Разумеется, я возбудился. К счастью, неделя кончилась, следующий день был выходной. Я, распрощавшись с Мюллерами, тут же созвонился со своей подругой и помчался к ней в Кёльн. Два дня мы не выходили из постели. Я бешено расходовал накопившуюся за рабочие дни сексуальную энергию и прямо замучил свою подругу.

— Чем тебя кормят в этом Вестервальде? – недовольно поинтересовалась она. – Похоже, что тебе непрерывно подсовывают афродизиаки.

Я ничего ей не стал рассказывать про свою новую работу и, как показало дальнейшее, был прав.

Продолжение следует