— Куда собрался! — Подняв руки, заложив их за голову и выкатив сиськи. ..— Как я тебе. Нравлюсь?

Я резко обернулся. Вид конечно обалденный, на загляденье. Плавные изгибы, изящные впадинки, безупречные выпуклости, и щелка, без излишне тёмного пигмента. Всё чисто выбрито, будто волос вообще нет.

Жар внизу живота стремительно повышается, дыхание обжигает горло и вздымает грудную клетку. В каких-то сантиметрах от меня голая, распахнутая, мокрая и такая желанная женщина, которая, похоже, только и делает, что дразнит.

Она стоит в этой позе, с поднятыми руками. Словно наблюдая за моей реакцией. А затем делает нечто новое! Повернувшись, наклоняется, отводит руки назад, и ладонями берёт за свои ягодицы, доставая пальчиками до крупных половых губ. И разводит в стороны! Губы расходятся, обнажая нежно — розовую дырочку! А очко растягивается, превращаясь в эллипс и чуть раскрывая гармошку.

— А так. Как тебе!

Замер не дыша, а докторша видит всё это. Румянец на щеках, глазки горят блядством, и смотрят чернеющими зрачками хищницы. Но это ещё не конец, и она добавляет жару следующей выходкой, со словами:

— Твоя подружка так может?!

Начинает шевелить анусом! Выпучивает и расслабляет. Алевтина с распахнутой киской, играет своей анальной дырочкой, словно приглашая и сводя меня с ума. Уффф, долбанная пытка! Хочется засадить ей, да поскорее. Да поглубже! До упора!

Но я знаю, догадываюсь, что она не даст. .. и точно - отпускает свои булки, которые падают всколыхнувшись. Вот же извращенка, а!

— Потри ещё спинку. — Алевтина, стала лицом к стене, упёршись в неё руками и, не оборачиваясь, произнесла. — Понежнее три.

Достала! Ну погоди! Смело намыливаю её всю, нагло упёршись членом в междуножье. Пена стекает по спине, а я трусь между набухших губок, чуть присевшей и расставившей ноги врачихи. Прижимаюсь, надавливая, но член безнадёжно выскальзывает вверх или вниз по обильной мыльной смазке. Двигаюсь всем телом вверх-вниз и вдруг. ..

Оппа. .. На противоходе, внезапно, чудесным образом, мой одеревеневший от желания член скользнул сквозь мыльную пену и вжался в попку! Мы оба замерли, и. .. Секунда, вторая, колечко поддалось, пропустив скользкую головку внутрь, и видимо причинив ей резкую боль.

Алевтина зашипела, громко вскрикнула, и тяжело задышала, принимая неожиданное анальное вторжение.

— Нет! Дурак! Не. .., не. .., не туда! Больно! Вытащи! — Взвизгнула, задёргалась, пытаясь вырваться.

Легко сказать, но невозможно исполнить, когда в азарте, с усилием раздвинув тугую мышцу, мягко погружаешься в пульсирующее тепло. Попка пыталась вытолкнуть посторонний предмет, но каждый раз уступала давлению, позволяя вернуться на завоёванные позиции. Под охи, ахи и ругань Алевтины, удалось запихать член до середины длины, где стенки кишечника не могли больше сопротивляться. Только анальное колечко, негостеприимно пульсируя, сжимало ствол, словно выражая своё недовольство.

— Ты делаешь мне больно. — Переступая ногами, обиженная, врачиха, обозвала меня всякими нехорошими словами, среди которых извращенец и дурак были самыми невинными.

Не обращая внимания, мелко двигая тазом, по чуть-чуть, потихоньку, двигал ствол вперёд. Там, в глубине, было тесно и горячо, да и сам факт запретного секса круто заводил, горяча кровь. А как приятно было держать руки на широкой женской заднице и смотреть, как вминается гладенькая, как у малолетки, дырочка. Словно возражая против вторжения, белеет по краям, но постепенно размягчаясь и почти не создавая трудностей. Теперь, можно было, наверное, при желании, полностью вытащить член и потом легко вернуть его в жаркое вместилище.

— Вытащи, пожалуйста! — Уже просит, а не требует, обернувшись, с то ли обиженным, то ли удивлённым выражением на лице. — Мне не нравится! Зачем ты так. ..

— Я не хотел. .. Я нечаянно. ..

— Вытащи. .., вытащи если нечаянно. Я же прошу. ..

Ну и как вытащить, если член уже полностью в попе? По самые яйца. Это выше моих сил. Раз уж дорвался. А тут просто так вытащить?! Ну уж нет!

Чуть помолчав, поняв, что всё бесполезно, наклонилась, провиснув грудями, упёрлась руками в стенку.

— Выйди из меня!

— Нет! — Упёршись в зад, тихо балдел от удовольствия иметь такую шикарную женщину. Это было так томительно-сладко, видеть прямо перед собой голую спину взрослой, зрелой женщины. Касаться и гладить руками по всем изгибам волнующего тела так возбуждающе, ну а трахать – это вообще верх блаженства.

— Стой! Дай привыкнуть. Извращенец малолетний! — Не слушая, я продолжал трахать в её тугую дырочку. — Ну, хорошо, хорошо. .. тогда поласкай меня, только осторожно и нежно.

Поняв, что не сможет избавиться от вцепившегося как клещ пацана, видимо, решила расслабиться и получать удовольствие. Попеременно, одной рукой, сняла мои ладони с бёдер, и положила на свою грудь, показав, что надо ласкать соски, а вторую на гладкий, безволосый лобок. Мой член в её попке сразу напрягся, Алевтина негромко охнула, ещё немного насадившись на него. Эти действия без слов, прозвучали для меня как приглашение к продолжению, как разрешение, что она не против. Ведь могла вывернуться, при желании, но не стала и прижав к себе, я сразу же покрыл поцелуями все до чего дотянутся.

— Вот так делай... — Прошептала докторша, положив руку на мою, и подвигала ею, — с соском аккуратно. Полегче сжимай.

Получив разрешение, смело мял провисшую, спелую, упругую грудку. Ладонь прошлась по бугристому ореолу соска и зажала между пальцев мягкий бугорок.

— Тебе нравится так, что ли? Ох... — Приняв неизбежное, уже спокойнее сказала она, и раздвинув колени прогнула спину. — Извращенец! Точно смерти моей желаешь...,

А я. .. а я, просто был в раю! Одна рука на груди, а вторая между ног, плотно сжала крупные губы. Средний палец провалился в глубину, где мокро, скользко и очень горячо. Теперь-то я понимаю, что в тот момент она сильно возбудилась, а тогда лапал, мял, и растягивал промежность. Продолжая азартно, толчками двигаться в попке, в ответ на тихие стоны девушки. Почувствовав набухшую под ладонью горошину, стал кружить пальцем, смоченным в её соках, вокруг клитора. Время от времени, снова возвращаясь назад. В ответ на что, Алевтина, вдруг раздвинула колени ещё шире, позволяя погрузился в неё всей ладонью.

Изнутри она была горячей, мягкой и мокрой. Похоже, что ей это понравилось-стала двигать бёдрами, насаживать дырочкой на согнутые пальцы, а попкой-на колом стоящий член. С губ стали слетать лёгкие стоны, которые становились всё громче. Под конец, уже на финише, Алевтина внезапно охнув, шумно вздохнула и громко застонала, немного испугав меня.

— Держи меня. .. крепче. .. держи! — Словно задыхаясь, еле слышно.

Тело в моих руках несколько раз сильно дёрнулось, а низ живота и ноги свело судорогами. Дёрнулась ещё раз, потом ещё через мгновение, едва не выскользнув из моих рук. Протяжно стонущую Алевтину, заколотило как в припадке. Дёргаясь всё сильнее, и сильнее, извиваясь и пытаясь устоять на подкашивающихся ногах.

Испугавшись, что оторвёт член, пытаюсь выйти, но пульсирующее колечко ануса, не желает выпускать головку. Наконец врачиха обмякла и фактически повисла на всё ещё стоящем члене, поддерживаемая за бёдра. С трудом освободившись, развернул к себе лицом и, поддерживая, аккуратно усадил в воду. Ноги её, продолжали тряслись, а глаза закатились, превратившись в сплошной белок. Похлопал по щекам, поплескал в лицо.

Глядя куда-то сквозь меня, девушка, закрыв глаза откинулась, попытавшись лечь. Пришлось вылезти из ванны, дав возможность ей вытянуть ноги. Стоя рядом, растерянно переводил взгляд с Алевтины, находившейся в полуобморочном состоянии, на дверь, думая, что лучше сделать. Удрать или позвонить в скорую. А она тяжело дышала, ухватившись за края ванны и пытаясь прийти в себя. Хватала горячий, влажный воздух открытым ртом, как рыба, выброшенная на берег,

— Вау! Обалдеть! — Одними губами, почти беззвучно произнесла девушка, когда её дыхание немного успокоилось. Потом добавила, хриплым, еле слышным голосом. — Первый раз у меня такое!

— Помоги даме, кавалер! — Немного придя в себя, протягивает мне руку, чтобы встать. — Оботри меня.

Обнимаю её огромным махровым полотенцем, помогая выбраться из ванны и встать на пол, а затем, начинаю торопливо вытирать.

— Дай мне полотенце, я голову вытру. — Попросила усталым голосом.

— Подождите, я вот тут пропустил. — Наклонился, чтобы вытереть бедро, но тут же поднял голову. — У вас из попы течёт?!

Она глянула вниз — бедра мокрые. Тронула себя, пытаясь понять, откуда влага, и, видимо поняв, внезапно улыбнулась.

— Ничего. Всё нормально. — Опершись о моё плечо, чуть присела, развела колени, и прикрыв глаза начала быстро, с видимым наслаждением, тереть полотенцем между ног.

Взглянув на обалдевшего меня, улыбнулась, постояла молча, затем, словно очнувшись, потянулась, выставив вперёд грудь и заложив руки за голову. Глубоко вдохнула, словно собираясь нырнуть в воду, и, внезапно смутившись, тихо скомандовала:

— Пойдём. .. в комнату. — Протянула мне халат, набросив себе на плечи новое, сухое полотенце. — Замёрзнешь ещё.

Халат был сильно велик, и мог вместить двоих таких как я. Но почувствовал себя в нём тепло и уютно. Примерно представляя, что будет, когда мы дойдём до кровати в комнате.

Как же я ошибался. ..