Глава 74 «Мальчишки и девчонки, а также их родители»

После концерта толпа хлынула из зала и волной вынесла меня в коридор, а оттуда на улицу. У меня не было возможности ни обмолвиться словечком с Елизаветой и Вероникой, ни забрать свою аппаратуру, так и оставшуюся за кулисами. Где-то в толпе затерялись мои сын с бывшей женой. Я же сел в машину и поехал в сторону аквапарка, где у детей планировалось продолжение праздника. На этот раз я умудрился добраться до туда раньше остальных и занял удобное место на парковке. Встретившись со знакомыми родителями, я пошел к главному входу. Подъехала мама Вани Б. Как и в садике, она была ответственна за еду и напитки. Мы с папашками вызвались донести коробки до фудкорта, где после водно-оздоровительных процедур дети будут трапезничать пиццей, картошкой фри, а также фруктами и газировкой. Подняв коробки, мы отправились в фойе, чтобы получить браслеты-ключи от шкафчиков, но мама Вани Б. задержала меня. Отвела меня в сторону двери с табличкой «Вход только для персонала», где, круто развернувшись прямо передо мной, схватила меня за яйца.

— Эй, ты что делаешь?! – возмутился от неожиданности я.

— Это было так трогательно! – прильнув губами к моему уху, возбужденно прошептала она. – Твоя песня и гитара разожгли пожар, который надо срочно потушить.

— Ты собираешься тушить прямо здесь, в коридоре?

— Дурачок, конечно же, нет. Вон за той дверью, - она указала на дверь с табличкой.

— И как ты собираешься туда войти? Там ведь написано: только для персонала. Не собираешься ведь ты попросить уборщицу открыть ее для нас? – моя интонация была пропитана иронией, однако ее оставили без внимания.

— Зачем кого-то просить, когда есть ключ?! – она вынула ключ-карту из сумочки и лукаво мне подмигнула.

— Твою ж мать! Ты ради моего члена даже ключ сперла? – поразился я. – Черт побери, я польщен. Никто никогда прежде такого ради нас не делал!

— Заткнись и следуй за мной! – не терпя возражений, потребовала она и, не отпуская мое хозяйство, повела меня за собой. Она поднесла ключ-карту к считывателю, как вдруг он издал сигнал и дверь открыли с другой стороны: уборщица. Мамашка Вани Б. и уборщица застыли на пороге, удивленно глядя друг на друга. Взгляд уборщицы не упустил того, за что она меня держала. Немая неловкая сцена продлилась секунд пять, после чего первой обрела дар речи уборщица:

— Здравствуйте, Регина Викторовна!

— Здравствуй, Гульнара. Ты в бассейн шла? – сказала мама Вани Б.

— Так точно, Регина Викторовна, в бассейн.

— Передай тогда, чтобы Костя был сегодня повнимательнее. Как никак, мероприятие для одноклассников моего сына и их родителей.

— Да, конечно, Регина Викторовна, - ответила Гульнара и ушла с дороги.

Едва ее шаги скрылись за поворотом, я еще более удивленно спросил:

— Регина Викторовна?

— Ну да. А как я у тебя в телефоне записана? Мама Вани Белова, что ли?

Не дожидаясь ответа, она потянула меня в открытую дверь. Оказывается, для персонала (и для владелицы аквапарка, в частности) были отдельные раздевалки и душ. Закрыв дверь на замок, именно там Регина и накинулась на меня. Она срывала одежду с меня, пока я уткнулся лицом в ее глубокое декольте и упивался ароматом ее парфюма, смешавшимся с запахом ее похотливого тела. Затем и она осталась без одежды. Виляя голыми ягодицами, без всякой заминки она изящно отправилась в душевую кабинку. Я не мог не последовать за ней. Там под струями горячей воды мы совершили омовение, а затем под властью вожделения приступили к совокуплению. Я прижал Регину к стенке, подхватил ее под коленку и, смыв с конца остатки пенки, глубоко присунул ей. На этом поэзия закончилась, и без метафор и гипербол, забыв про ямб и про хорей, я жарко трахал эту стерву, по яйца хер вгоняя ей. Короче, был я очень озабочен, как бы до покрова ночи с нею настрогать детей. Забыв про этикет и скромность, она стонала на всю громкость, а я гадал, что за духи слагают думы мои в стихи. Фух! Кажется, отпустило.

Вода стекала по нашим телам. Регина закинула правую ногу за мое бедро, а руки положила на мои плечи. Я ласкал языком и губами ее сиськи, молотя членом ее вагину. Она кричала и визжала, понимая, как сильно меня это возбуждает. Однако силы мои были на исходе. Регина повалила меня на пол и оседлала. Струи воды били прямо в ее спину и плечи, поэтому, чтобы брызги не летели мне в лицо, я снова уткнулся в ее сиськи, жадно их пожирая. Регина была полна сил и желания поскорее унять зуд между ног. Она остервенело наседала на меня, интенсивно работая тазобедренным суставом. Ее киска заглатывала мою сосиску, пытаясь утолить голод. Все быстрее и быстрее. Резче и резче. Регина искусно двигала тазом взад-вперед, вверх-вниз, чередуя с вращательными движениями. В этой акробатической феерии мы внезапно замерли и одновременно пришли к финишу. Ее оргазм сопровождался бурными стонами и спазмами всего ее тела, после которых она усталая, но довольная повалилась на меня, а из ее промежности густой струей вытекало мое семя.

Удовлетворив свои потребности и потушив очаг возгорания, Регина оделась, получила ключ-браслет от шкафчика для меня и провела меня служебным коридором к раздевалке. Зона шкафчиков для хранения вещей была отделена от входа в помещение рядом кабинок для переодевания. Посетители входили в кабинки через одну дверцу, а, переодевшись, переходили к шкафчикам через вторую, оставляя обе дверцы за собой открытыми. Сквозь мельтешащий народ и создаваемый ими шум и гам я подошел к одной такой кабинке, гляжу: дверца приоткрыта. Отворил ее и нырнул внутрь, а там... стоит стройная женская фигура с широкими бедрами, а по ее грациозной спине буквально стекает легкое зеленое платье, обнажая темно-зеленые стринги и пару знакомых мне ягодиц. В штанах, несмотря на недавний секс с Региной, началось волнение. Мой ошеломленный взгляд поднялся по ее нагой спине и темным прямым волосам, остановившись на золотых сережках с изумрудами. Осознание того, с кем мы оказались в одной кабинке, подняло детородный орган на 90 градусов. Одна ножка высвободилась из лежащего на полу платья, за ней вторая. Тонкие пальчики уже подцепили резинку трусиков и собирались их стянуть вниз, но тут периферийное зрение нимфы меня обнаружило. Поворачиваясь ко мне лицом, она одной рукой прикрыла маленькую грудь, а другой - треугольник трусиков, скрывавший ее лобок.

— Здравствуй, Дарья! — возбужденным голосом сказал я.

Узнав, что это я вероломно ворвался в ее кабинку, она расслабилась и кричать не стала. (Оказывается, она отправила мужа и сына в соседнюю кабинку, по вполне понятным причинам) Пару секунд она смотрела мне в глаза, затем заметила движение в моих брюках и опустила взгляд. На ее смущенном лице появилась хитрая улыбка. Она убрала руки с груди и стрингов, поскольку чего я там еще не видел, и уперлась ими в бока. Ее глаза снова встретились с моими, и по ее немому выражению лица я понял, что она не против. Я закрыл за собой дверцу и заключил ее в объятия. Мы пылко целовались, мацались, ерзали от возбуждения и нетерпения. Мои руки оккупировали ее бедра, а губы оказали влажное приветствие ее соскам. Мы всячески старались не шуметь, чтобы в соседней кабинке нас не разоблачили. Дарья помогла мне раздеться, ослабила ремень, расстегнула ширинку и вынула детородный орган, который торчал на одиннадцать часов. Она нагнулась к нему и взяла головку в рот. Я заботливо убрал с ее лица мешающие волосы и собрал их в хвост, а другой рукой продолжал гладить ее попку и пальцами массировать промежность. Ее влажный язык и мягкие губы окутали мой член уютом и теплом. Я наслаждался гостеприимством ее ротовой полости и не желал ее торопить, понимая, что мой следующий оргазм случится еще не скоро, учитывая физические нагрузки, которые орган уже успел испытать за эти полдня. Поэтому я растворился во времени и пространстве, концентрируясь исключительно на ее попке и половых губах.

Стонать Дарья себе запретила, но блаженное мычание сдерживать не могла. Ее киска уже взмокла, половые губы набухли и умоляли меня оприходовать их. Мои пальцы скользнули под последний предмет ее гардероба и теперь касались ее нежной плоти без всяких посредников. Розочка раскрылась, и я проскользнул в ее недра. Дарья в этот момент вынимала мой член изо рта и невольно ахнула от удовольствия. В следующий миг мой конец снова оказался у нее во рту, и когда я снова засунул два пальца, она, сдерживая стоны и крики, туго обхватила губами мой ствол. Настолько туго, что зажала его зубами. Больно не было, но импульс заставил меня немножко поволноваться.

— Даш, ну что ты там? — услышали мы за дверцей.

Дарья вынула мой член, сглотнула, прочищая горло, и ответила:

— Вы идите кладите вещи в шкафчик и в душ! Встретимся в бассейне.

— Без тебя?

— Ну вы же уже большие мальчики! — парировала Дарья.

— Хорошо. До встречи в бассейне. Не задерживайся! — с этими словами ее квадратный муж повел сына к шкафчикам.

Дарья сбросила с меня брюки и стянула с себя стринги, давая мне понять, что времени у нас немного. Я пристроился к ней сзади и вогнал негнущийся член в ее мокрую киску. Она приняла его с распростертыми объятиями и сладострастным хлюпаньем. Дарья уперлась руками в стенку и стиснула зубы, чтобы не издавать ни звука, пока я медленно натягивал ее. Я взялся за ее широкие бедра и направлял ее промежность на свой штык. Внутри жерла ее вулкана было тепло и приятно. Медленное трение наших гениталий вызывало бурю эмоций. Решив побаловаться, я вставил средний палец в ее задний проход, с которым мы познакомились в нашу последнюю встречу, и теперь стимулировал два ее отверстия. Дарья не возражала — она, в принципе, боялась открыть рот, чтобы не закричать. Пока мой член ходил туда-сюда, она игриво виляла задом, дразня меня. Совершала им круговые движения, чтобы испытать весь спектр положительных ощущений. Чувствуя, как напряглась ее промежность, я понял, что точку кипения она уже достигла и скоро выпустит пар. Дабы догнать ее, я вынул палец, взял ее за талию и ускорил фрикции. Вероятно, шлепки наших тел слышались и в соседних кабинках, но для меня это все потеряло значение. Я снова был на финишной прямой и собирался кончить с одной из самых аппетитных попок в мире. Вместо громких стонов, криков, воплей Дарья испускала горячее дыхание. Стенка кабинки затряслась. Дарья промычала и покрылась дрожью, а я, не найдя другого выхода, вынул член из ее киски и вставил в ее задний проход, высвобождая заточенную энергию. В этот момент Дарья невольно вскрикнула. Выпрямилась. Я, сливаясь с ней в единое целое, обхватил руками ее нагое потное тело и губами ее рот, запуская внутрь язык. Словно древнегреческое изваяние, мы застыли в этой позе: губы сплетены страстным поцелуем, мои руки покрывают ее грудь с торчащими сосками, а мой член между ее ягодиц заполняет анус спермой.

Вдруг кто-то постучал в дверь:

— Ты еще там? Мы пошли в душ.

На этот раз голос подал я:

— Я очень рад за вас, молодой человек.

— Ой, извините! — всполошился он и ушел, а мы с Дарьей едва сдержались, чтобы не захохотать.

Через минуту Дарья в темно-зеленом закрытом купальнике выскочила в одну дверь, чтобы через другую кабинку выйти к шкафчикам, а спустя еще минуту я вышел через вторую. Положив вещи в свободный шкаф, я отправился к душевым и увидел идущую мне навстречу Дарью в закрытом купальнике. «Скрывать столь прекрасное сексуальное тело противоестественно и должно быть запрещено на законодательном уровне!» — подумал я, когда мы, поравнявшись, обменялись заговорщическими улыбками и вошли в разные двери.

Пока одна часть родителей следила за порядком в бассейне, другая — накрывала на стол. Олеся была среди тех, кто расставлял коробки с пиццами, картошкой, наггетсами, пирогами и прочим. Ей компанию в столовой составила Регина, руководившая процессом. Несколько мамашек и папашек, желавших отвлечься от контроля за детьми, тоже присоединились. Я же оказался среди тех, кто делал малышне замечания, если они носились по мокрому полу, топили одноклассников и прыгали бомбочкой в бассейн, что администрацией аквапарка не разрешалось. Однако, сам я никаких замечаний не делал — для этого были специально подготовленные яжематери и им подобные. Я уселся на шезлонге и таращился на наиболее привлекательных мамашек. Особенно на тех, кто носил раздельный купальник по своему размеру. К таким относилась мама Ани Морозовой. Увидев мой пристальный пожирающий взгляд, она чуточку сконфузилась. Неудивительно, ведь мы чпокались всего-то один раз, да и было это уже давно. Магия моей привлекательности и харизмы давно развеялась. Однако, она тоже поглядывала в мою сторону. Таки песенка в школе зацепила и ее. Я изучал изгибы ее бедер, выпуклость ее сисек, мокрые волосы, прилипшие к груди, румянец на ее щеках. Но тут в толпе безбашенных мальчишек разглядел своего: нацепив надувные нарукавники, он прыгнул в воду и обдал всплеском рядом стоявших родителей и спасателей. Яжематери начали делать ему замечания, но он на их возмущенные крики положил х.., в общем, проигнорировал, обернулся ко мне и поднял большие пальцы в знак восторга. Я посмеялся и ответил ему тем же жестом. Тут я заметил осуждающие взгляды яжематерей и спасателей и тоже положил на них. Сын подплыл ко мне и поделился переполнявшими его эмоциями. Он также высоко оценил мое участие в концерте, разделил мое облегчение, что «дядя Володя» не смог прийти, и продолжал увлечено болтать.

Через час после начала купания родители стали загонять детей в столовую, и в бассейне осталось уже не так много народу. Осталась и мама Ани М. Критиковавшие поведение детей, мамашки и папашки стали сами нырять в воду. Кто-то расслаблялся спокойным плаванием, кто-то наслаждался тишиной. Я поплыл к своей новой цели. Ее муж был где-то наверху, помогал кормить первоклашек и мог в любой момент выглянуть в окно и увидеть нас вместе. Но я был на кураже и решил рискнуть. Плывя кролем, я широко махал руками и быстро нагонял ее, а когда догнал, со всему размаху заехал ей ладонью прямо по полуобнаженной ягодице. Раздался шлепок. За ним — вскрик. Затем я остановился и столкнулся с ней в воде. Она сначала возмущалась, но, когда я предложил сделать ей массаж ушибленного участка, она фыркнула и поплыла на выход. Я, как джентельмен, был просто обязан исправить то, что натворил, и последовал за ней. Она шмыгнула в душ — я за ней.

— Ты, что, меня преследуешь? — возмутилась, оборачиваясь, она. — Это ведь женский душ!

— Ну если не хочешь здесь, пошли в мужской! — ответил я.

— Хочу что? — типа не поняла она.

— Как что? Массаж. Я же не мог отпустить тебя, не извинившись должным образом.

— Нет, спасибо, — отвечала она, двигаясь к душевым кабинкам спиной. Я же продолжал наступать. Понимая, что я не отстану, она сиганула в кабинку и поспешила закрыть дверь, но я был шустрее. Второй раз за день я оказался с женщиной под душем.

— Я буду кричать, — предупредила она.

— Конечно, будешь, — наступал на нее я.

— Не в том смысле, — решила поправиться она.

— И в том, и в этом, — мой голос перед броском становился ниже. — И сверху, и снизу.

— Это будет расцениваться, как домогательство, — погрозила она мне пальчиком. Я схватил ее за руку и потянул резко на себя, захватывая в крепких объятиях.

— Только если я кончу первым, — сказал я, глядя ей прямо в глаза, а разделяло наши лица всего несколько сантиметров. От нее исходило тепло и волнение. Участилось сердцебиение. И от малейшего прикосновения ее обуревало возбуждение. Мой член, выпирающий из плавок, уперся в ее лобок. Ее грудь в купальнике соприкасалась с моей. Она нервно сглотнула, и ее губы разомкнулись. В этот момент и мне, и ей стало ясно — она готова.

Наши губы сплелись в поцелуе, при чем необузданная страсть исходила от нее. Мои пальцы схватили ее за попку и проскользнули под резинку ее трусов, нащупывая холодную плоть ее мягких булок. Резким рывком я сорвал с нее плавки и залез рукой в промежность, щупая ее по-хозяйски. Она издала томное мычание и обхватила губами мой язык. Я сунул пальцы в ее щелку, пробивая последний барьер обороны. Второй рукой я сорвал с нее верхнюю часть купальника, оставляя стоять с голыми сиськами. Она схватила мой ствол, вынула его из плавок и принялась массировать, хотя он уже выглядел достаточно грозным оружием.

Я встал на колени и решил побаловать ее лучшим куни в ее жизни. Она прикрыла рот руками, чтобы приглушить грудные стоны, пока я ласкал ее половые губы и клитор, помогая языку пальцами. Она набрала в грудь побольше воздуха, а когда выдохнула, раздался протяжный стон, который приглушить ее руки были бессильны. Я облизывал ее вагину и играл с клитором, а она задыхалась от переполнявшего ее возбуждения. Оторвавшись от ее влагалища, я рывком встал, подхватил одну ее ногу, отвел в сторону, открывая доступ, и вогнал грозное оружие по самые яйца, чем вызвал новую волну неконтролируемых стонов и криков. Придерживая ее за бедра, я вонзался в нее снова и снова. Сначала медленно, смакуя тем, как у нее перехватывало дыхание. Я высунул ей язык, а она припала к нему губами, ласкала его своим языком. Затем фрикции стали учащаться, становились резче, грубее. Едва я забарабанил ее, как следует, я почувствовал, как сжались ее мышцы, и она протяжно пропела сладострастную мелодию оргазма. Я думал сменить позицию или лишить ее анальной девственности, но темп, в котором наши гениталии терлись друг об друга, приближал мой очередной оргазм семимильными шагами, и мне не хотелось его прерывать. Я продолжил ее трахать и любоваться тем, как она переживает афтершоки своей кульминации, как трясутся ее сиськи в такт моим толчкам, как с ее губ слетает прерывистое дыхание. Предчувствуя свой апогей, я вогнал ей напоследок еще раз по самые яйца и резко вынул, фонтанируя спермой на ее живот и лобок.

Кончив, я отпрянул на пару шагов от нее, а мама Ани М. обессиленно сползла по стенке душевой кабинки на пол. Мой конец устало повис, капая остатками спермы. А она сидела и благодарно смотрела на меня снизу вверх. Спустя пять минут расслабона мы включили воду и, нежась под струями в объятиях, освежились. Она выходила их душа первая и выводила меня, как отряд спецназа выводит разведчика из тыла врага.

Когда мы поднялись в столовую половина газировки была выпита, а половина фастфуда съедена. Зато к фруктам никто еще даже не притрагивался. Родители сидели за отдельными столами и что-то весело обсуждали. Я перекинулся взглядами с теми, кого уже успел осчастливить сегодня: Дарья, Регина, Галя. Увидел сына, бурно обсуждающего что-то с Беловым, Петровым, Морозовой и другими детьми. С ближайшего стола взял кусок пиццы с ветчиной и ананасами, которую еще никто не трогал, и пошел к другим папашам и мамашам. Некоторые из них встретили меня улыбками, оценили мое владение гитарой. Кстати, о гитаре. Я мысленно поставил себе напоминание написать Веронике, чтобы она приглядела за моей аппаратурой до понедельника. А затем вспомнил, что она навряд ли еще в школе, ведь день уже близился к вечеру. Мысленно отвесил себе подзатыльник за то, что не забрал гитару с прибамбасами сразу. Пока я пребывал в этих размышлениях, ко мне подошла моя бывшая жена. С тех пор, как она выдворила меня из своей квартиры, я так много хотел ей сказать, а теперь, когда она стояла рядом и произнесла свой «Привет!», у меня не было слов. Ответный «Привет!» пришлось буквально выдавливать из себя. Тем не менее, разговор был начат.

— Как работа? – спросила меня Олеся.

Я вспомнил, какие потрахушки мы устраивали с сотрудницами и начальницей, улыбнулся и ответил:

— Все хорошо. Отзывчивый коллектив, неплохая зарплата, даже квартиру предоставили – не работа, а мечта! Как у тебя?

— Тоже не жалуюсь. Начальница уходит в декрет, планирует меня поставить на свое место. А это дополнительные деньги и новые возможности.

— Поздравляю, - ответил сухо я. – Как дома? Как на личном фронте?

— Дома нормально, потихоньку. А вот мой личный фронт тебя, полагаю, мало интересует, - вроде не нахамила, но я почувствовал, как осадила, чтобы не лез, куда не просят.

— Понятно. Не хочешь, можешь не говорить.

— Да при чем тут не хочешь? Просто не думаю, что ты сможешь за меня порадоваться, что я нашла настоящего мужчину.

— А я был, типа, ненастоящий, что ли?! – возмутился я.

— Не начинай! – сразу остановила она меня. – Ты был настоящий, но, как ты высказался в ЗАГСе, уже не тем, что был раньше. Я не чувствовала себя, как за каменной стеной, что на тебя можно положиться в трудную минуту. Не чувствовала твою поддержку, заботу, страсть, любовь...

— А теперь чувствуешь? – в лоб спросил я.

— Теперь чувствую.

— Ну и счастья вам. Совет да любовь. Только пусть не лезет в наши с сыном отношения, - погрозил я пальцем и собирался удалиться, но Олеся бросила вслед:

— Возможно, я бы и чувствовала, если бы ты не тратил свои силы направо и налево, кобель.

— Заметь, что я – тот кобель, которого предпочла жена твоему хахалю. Быть может, он не настолько хорош?

С этими словами я ушел окончательно. По пути подошел к сыну, поздравил его и пошел переодеваться. На этот раз один. Спустя пять минут я сдал браслет на стойке администрации, завел машину и погнал ее прочь. Если бы не множественные оргазмы за этот день, думаю, гнев и ярость переполняли бы меня, побуждая заехать в гости к Володе и заехать ему по роже. Пару сотен раз. Но эйфория после стольких кисок сгладила эффект, и мне было на него по фигу.

Глава 75 «Как в старые добрые времена»

Едва я припарковался у своего подъезда, раздался звонок телефона. Черная вдова! Я нажал на зеленую кнопку и услышал шум в динамике.

— Привет! Я чего звоню. У меня есть билет на рок-концерт сегодня вечером. Не хочешь присоединиться?

Откровенно говоря, единственное, что я хотел сейчас, - это полтора литра светлого нефильтрованного на диване перед телевизором. Однако, я так редко выбирался куда-нибудь из дома в последнее время.

— Да, конечно. Скажи, куда надо подъехать.

Узнав адрес, я снова завел двигатель и поколесил в сторону клуба. Перед началом концерта мы с Вероникой заскочили в кафе, выпили по чашке кофе и съели по сэндвичу. Между нами сохранялась дружеская атмосфера: мы шутили, смеялись, братались, пока стояли в очереди в клуб. Тут я и выяснил, почему она выбрала мою кандидатуру на данное мероприятие. Оказывается, она порвала со своим парнем и хотела развеяться в духе своей юности: мальчики постарше, алкоголь и рок-н-рол. Концерт играла местная группа, пропагандирующая классический хард-рок. Исполнила несколько каверов на известные песни. Сыграла несколько своих. Два часа безудержного драйва и громкой музыки. Мы с Вероникой прыгали, резвились и горланили песни на танцполе, как подростки.

После концерта я вызвался довезти ее до дома, однако клуб, хард-рок и компания Черной Вдовы вызвали эффект дежавю, и мы вновь поддались соблазну в салоне моего автомобиля. На этот раз я загнал машину на ни кем не используемую парковку рядом с лесом. Разложил задние сидения в ровный пол. Постелил что-то, чтобы было мягче. И там-то все и произошло. Мои мышцы устали за целый день физических нагрузок, поэтому я лег на пол, а Вероника села сверху. Она оказалась первой моей партнершей за день, у кого под рукой нашлись презервативы. Натянув резинку, она просунула мой заебавшийся член в свою пещерку и принялась скакать. Из приемника доносились драйвовые рифы, в такт которым она наседала на мой инструмент. Рифы ускорялись, и она вместе с ними. Сквозь ахи и охи она умудрялись даже подпевать рок-группе, песня которой стала саундтреком нашему сексу. В итоге она выбилась из сил и последние фрикции совершала уже вымотанная, но ее усердие и выносливость были вознаграждены. Я лежал на полу машины, обнимая Веронику, и планировал немножко восстановить силы и достичь своего хэппи-энда. Однако, пока мы отдыхали, мой дружок на все плюнул и отправился спать.

Через полчаса мой автомобиль остановился у ее подъезда. Едва Вероника Андреевна выпрыгнула из моего автомобиля, на прощание чмокнув меня в щеку, я стал предвкушать, как сейчас вернусь домой, открою холодильник, достану полтора литра пива и утолю жажду хмельным напитком. Но не успел я представить, как холодный жидкий хлеб будет растекаться по моему пищеводу, мои мысли прервал телефонный звонок. Олеся. Мне следовало ожидать, что вселенная найдет способ помешать мне насладиться пивом и чипсами, но был удивлен, что позвонила именно она. Учитывая нашу перепалку в аквапарке. Тем не менее, я не мог не взять трубку — если уж она звонила в столь поздний час, значит, дело срочное.

— Алло, — сухо ответил я, приглушая музыку в машине.

— Ты можешь ко мне приехать? — без преамбул спросила она заплаканным голосом.

— Что случилось? — сухость сменилась настороженностью.

— Можешь? — не отвечая, продолжила Олеся.

— Да, конечно.

Я добрался за 15 минут. Припарковал коня на том же месте, где и всегда. Позвонил в домофон. Олеся открыла, не спрашивая «кто?». Когда я добрался до двери, она уже была не заперта. По пути к бывшей я перебрал различные варианты того, что могло случиться. Главным подозреваемым ее заплаканного голоса был Володя. Оскорбил ли, изменил ли, поднял ли на нее руку — я при любом раскладе собирался набить ему морду. Поэтому, когда я вошел в квартиру, не снимая обуви, сразу двинулся на поиски ее хахаля. Однако, его не было. Зато Олеся вышла в домашнем халатике из кухни. От нее веяло вином. Глаза немного запьянели. А слезы размазали тушь. Но она все равно была прекрасна. Ее взгляд упал на мою обувь, и я почувствовал исходящий от нее укор. Быстро сбросил кроссовки и швырнул их в прихожую. Подошел к Олесе, взял ее за плечи и сказал:

— Ну рассказывай, что случилось.

Она подняла глаза на меня, улыбнулась сквозь слезы и поцеловала меня в губы. Сначала едва касаясь. Затем я подался вперед, и градус нашего поцелуя стал подниматься. В ход пошли языки и объятия. Мои руки опустились на ее талию и привлекли ее поближе. Она расположила свои руки на моих плечах и во время страстного поцелуя прихватила мою губу зубами — я почувствовал привкус железа во рту. Ее пыл пробуждал во мне звериный аппетит. Мои руки сползли еще ниже и вцепились в ее попку. Олеся ахнула, ухватилась за мою рубашку и разорвала ее на моей груди. Я был обескуражен, ведь она никогда прежде такого не делала. Что ж, зуб за зуб, как говорится — я сорвал с нее халат, оставляя Олесю в одних кружевных стрингах. Ее груди приветливо встречали меня возбужденными сосками. Я оторвался от ее губ и принялся ласкать ее сиськи. Губами, зубами, языком. Тем самым вызывал томные стоны своей бывшей жены. Ловким движением я освободился от брюк, оставив их на полу, подхватил Олесю под бедра и потащил ее на диван. Уложив ее на спину, я подцепил пальцами резинку трусиков и стянул их. Она расставила ноги, впуская меня, и я набросился на нее. Мой восставший из спящих друг ворвался в теплые объятия ее бритой киски. «Сколько лет, сколько зим!», казалось, воскликнули они. Наши гениталии слились в страстном порыве, и наши голоса наполнили комнату симфонией секса.

Оказалось, что я так сильно по ней соскучился, а ей не хватало меня. Мы предались бурному неистовому сексу, как тогда — на заре наших отношений. Быстро и результативно. Я пыхтел, она стонала, а наши потные тела шумно шлепались друг о друга в миссионерской позе. В разгар секса мы обменивались горячими поцелуями и тянулись душами друг к другу. В тот момент мне никто другой был не нужен, всю свою страсть, любовь, энергию я желал отдать лишь ей. Хотел сделать ее счастливой. Пускай всего на несколько минут, но счастливой. Наши губы разомкнулись. Я нависал над ней и смотрел в ее глаза, пока она жарко стонала под моими зверскими фрикциями.

Затем ее охватило сладострастное ощущение, и Олеся закрыла глаза в экстазе, чтобы раствориться в нем. Я почувствовал извержение своего вулкана и по привычке не стал вынимать инструмент. Испытав облегчение от схлынувшего возбуждения, мы возобновили ласки и поцелуи на диване. Придя в себя, Олеся предложила мне выпить вина. Выбравшись из-под меня, она, виляя голыми бедрами, отправилась на кухню за бокалами. Мы взяли вино и пошли на балкон. Город погрузился в ночь. Сентябрьский ветерок обдувал нас свежестью, но не мог остудить наш пыл. Выпивая голышом, я гладил ее тело и любовался ее наготой. Олеся ловила мои восхищенные взгляды, и ей было лестно. Она даже сменила свою стойку, чтобы мне были открыты все ее пикантные места: затвердевшие соски на грудях, бритый лобок, ведущий к половым губам, а в окне сзади отражались ее ягодицы. Бокал вина помог мне рефрешнуться и притупить усталость в мышцах и паху. Теряя рассудок от переполнявших меня ностальгии и желания, я отставил свой бокал и поцеловал Олесю в шею. Вслед за моими влажными губами ее кожу обдало мое разгоряченное дыхание, заставляя мурашки бежать вниз по спине. Затем мои губы спустились на ее холодные плечи, грудь. Я жадно обхватил губами ее груди и коснулся кончиком языка ее сосков. Олеся не могла устоять на месте, она допила свое вино и поставила бокал рядом с моим. Я целовал ее живот, пупок, опускаясь на колени. Затем развернул ее к себе спиной и впился губами и зубами в ее сладкую попку. Мои руки гладили ее бедра, а зубы кусали мягкие булочки. Олеся томно дышала и постанывала, держась руками за подоконник.

— Я хочу, чтобы ты трахнул меня так, как трахаешь своих любовниц. Хочу испытать то, что чувствуют они с тобой в постели. Стонать и визжать от удовольствия. Хочу этой ночью забыть, что значит, быть твоей женой, и в кои-то веки побыть твоей любовницей.

— И ты готова на минет, куни, анал? — спросил я, продолжая пожирать ее ягодицы.

— Да, — трепетно выдохнула она.

Тогда мои руки приступили к подъему по ее талии и спине. Я встал, раздвинул ее ноги и просунул эрегированный конец в ее киску, рывком входя внутрь. Олеся захлебнулась собственным стоном. Одной рукой я держал ее за плечо, а другой — за бедро, и медленно насаживал, чтобы соки ее киски увлажнили ствол и подготовили его к триумфальному входу в ее анус. Медленно, но уверенно я совал и вынимал член из ее пещерки, а Олесины стоны становились все жарче и громче. Она наклонилась вперед, а я убрал руку с ее плеча и принялся средним пальцем массировать ее задний проход. Олеся ойкнула, но не стала сопротивляться, а лишь пошире расставила бедра, готовясь принять меня в зад. Я медленно разминал оба ее отверстия еще несколько секунд, а затем, набравшись решимости, покинул ее киску и вошел в анус. Олеся вскрикнула, а я отвел таз назад и вошел вновь. На этот раз поглубже. Тугое кольцо ее заднего прохода обхватывало мой конец и сопротивлялось, отчего трение было чувственнее. С каждым разом я забирался все глубже и глубже, и, когда ее стенки раздвинулись и член стал входить увереннее, наконец ускорил темп.

Олеся забылась в пылу страсти и кричала во все горло, пока я, ее бывший муж, разрабатывал ее попку. Я с юности считал анальный секс извращением, а потому никогда не практиковал его с теми девушками, в кого влюблялся раньше, чем затаскивал в постель. Ни свою бывшую, ни Алину, ни Олесю. Зачем марать чистые возвышенные отношения этой грязью. Исключением была, пожалуй, только Дашка. Но понял я, что любил ее, уже после того, как подавляющую часть сексуальных экспериментов мы успели перепробовать, поэтому – не считается! И вот мы с Олесей, моей бывшей женой и матерью моего ребенка, стоим на балконе и предаемся разврату. Я жестко и грубо осваиваю ее задний проход, а она стонет, как грязная шлюха, отчего мне хочется засадить ей еще пожестче. Из соседних окон стали высовываться головы и слышаться возмущенные возгласы: «Вот извращенцы! Сейчас полицию вызову – нашли, чем заниматься на балконе! Закройтесь в комнате и трахайтесь, сколько угодно – зачем мешать соседям спать! Фу, содомия! Ужас, ваши извращения ведь могут услышать дети! Граждане, это в какой квартире происходит?» и так далее. Я был уверен, что Миле, если она дома, крики Олеси тоже не дадут уснуть.

Трение в ее заднем проходе вызвало у меня обильный оргазм. Я покрепче взялся за ее ягодицы и вогнал максимально глубоко, чтобы наполнить семенем ее второе отверстие. Олеся вскрикнула, когда мой член в ее анусе дернулся в кульминационный момент, и наконец затихла. Он дернулся еще пару раз, опустошая запасы, и с чувством выполненного долга выскользнул из нее. Мы стояли, обнявшись, на балконе и переводили дыхание, пока наши соседи не унимались. Забрав бокалы, мы, игнорируя их возгласы, пошли на кухню за вином.

Следующее, что я помню, - мы сосались под душем и смывали пот и сперму с наших тел, готовясь к очередному раунду в спальне. Затем мы расположились на белоснежных простынях, которые Олеся предусмотрительно постелила перед моим приходом. Она заняла позицию сверху и, обезумев от возбуждения, страстно скакала на мне. Ее груди подпрыгивали в такт ее движениям, а я любовался ими и мял руками ее ягодицы. Кровать скрипела, по стенам стучали неспящие соседи, а Олеся проникновенными стонами исполняла эту арию любви. Ее руки гладили мою волосатую грудь, и вдруг ногтями впились в мою плоть и стали ее царапать. Характер ее телодвижений изменился, а в лице читалась сконцентрированность. По симптомам стало ясно: вот-вот кто-то кончит. Она сжала зубы и сквозь них яростно промычала. Олеся застыла, закрыла глаза, а ее тело задрожало. Спустя несколько секунд она отдышалась и наклонилась к моим губам, чтобы слиться с ними в пламенном поцелуе.

Я сел в постели, спиной облокотившись о спинку кровати, и развернул Олесю спиной к себе. Она расставила ноги пошире и опустилась на мой член, однако я направил конец не в ее блаженную вагину, а в задницу. Олеся не стала возражать. Член снова входил туго, но уже быстрее. С третьего раза ее попка смогла принять всю его длину. Олеся откинулась спиной на мою грудь, я подхватил ее под бедра, выставляя их на нужный уровень, и принялся сначала медленно, а через минуту во всю прыть долбить ее анус. Не успели ворчливые соседи решить, что утихомирили нас, и разойтись по кроватям, как Олеся снова зашлась дикими стонами и криками, пока я закреплял достигнутый результат. К концу занятия мой поршень входил в ее проход, как нож в масло. У Олеси к тому моменту успело сесть горло, и мои финальные толчки она сопровождала прерывистым дыханием. Наконец я замер и парой очередей выпустил пар.

Уставшие, мы повалились на бок. Сначала лежали молча, восстанавливая дыхание. Затем я сходил на кухню и откупорил еще одну бутылку вина. Первый бокал мы с Олесей выпили залпом. А уже второй смаковали на белоснежных простынях, которые успели пропитаться нашим потом. Лежа бок о бок и потягивая алкоголь, мы умиротворенно беседовали. О нас и нашем браке, о сыне, которого Олеся оставила у родителей, о перспективах наших отношений, о моих «шалавах» и ее хахале. Оказывается, Володя снова уехал на вахту, а Олесю так растрогала песня Антона Токарева, которую я исполнил в школе, что ей не терпелось провести еще одну ночь со мной. Ее тронула наша перепалка, и она хотела взглянуть на ситуацию моими глазами. Ну и узнать, почему бывшая Володи предпочла меня ему в постели. Она не была уверена, что ее отношения с Володей приведут к очередному замужеству или появлению новых детей, но и ко мне она возвращаться не собиралась. Честно говоря, я тоже считал сегодняшний анал жирной точкой в наших романтических отношениях. Лучшее, что мы могли сделать для ребенка и себя, это остаться друзьями. И, возможно, устраивать периодический чисто дружеский перепихон.

Когда я проснулся на следующее утро от легкого похмелья, мне почудилось, что весь прошлый вечер был просто невероятным сном. А уж увидев спящую рядом в нашем семейном ложе Олесю, я чуть не тронулся рассудком: неужели последние несколько месяцев мне приснились?! Не было трах-тибидох-тибидоха с воспитательницей, оргии на выпускной, репетиторства с племянницей, отмщения Дмитрию с секретаршей и его женой? Не было Володи и его блудливой жены с сестренкой? Неужели всего этого не было, а мы с Олесей продолжали жить в браке?!

Однако, заметив пустую бутылку вина и два бокала на прикроватной тумбочке, я начал вспоминать, как мы вчера вечера в гостиной, на балконе и на этих простынях ставили жирную точку. Мое ерзание разбудило бывшую жену. Она сладко потянулась и уставилась заспанными глазами на меня. После вчерашнего невероятного секса Олеся выглядела посвежевшей и помолодевшей. Я потянулся к ней, чтобы поцеловать, но она меня остановила.

— Забыл? Ты проснулся в квартире любовницы раньше нее. По всем законам жанра ты должен тихонечко собрать свои вещи и уйти по-английски, чтобы минутная слабость не вызвала привыкания.

— Ну, может, хотя бы прощальный поцелуй? – спросил я, наклоняясь к ней.

— Увы, нельзя. По законам жанра.

Олеся отвернулась и засопела. Я был достаточно проницателен, чтобы понять, что меня выпроваживают. Быстро нацепил брюки, туфли, порванную рубашку и вышел из квартиры. Как только захлопнул дверь, вниз по лестнице с верхнего этажа показались ножки в кроссовках. С каждой последующей ступенькой моему взору открывались остальные части подтянутого спортивного женского тела, спускающегося на утреннюю пробежку. Едва я увидел грудь в топике, утонченную шею и профиль лица, я узнал в спортсменке соседку-Милу, от которой ушел Володя. Она повернула голову и заметила меня. Она застыла на лестнице. Несколько секунд ее мозг анализировал информацию, а затем она воскликнула:

— Так это были вы прошлой ночью?!

— Да уж, ирония судьбы, не иначе! – улыбнулся я в ответ на ее удивление. – Любовница застала любовника, выходящего после секса от бывшей жены.

— Ха! А кретин-Володя, уходя от меня, заявлял, что это я конченная шлюха, и он нашел ту, что будет ему верной женой. Посмотрим, что он теперь скажет!

— Да будет любопытно увидеть выражение его лица. Будь другом, когда станешь ему рассказывать, сними его физиономию на видео и перешли мне.

С этими словами я развернулся и отправился на улицу. На подъезде вдохнул свежий утренний воздух. Запах сентября ворвался в легкие и освежил голову. Первоклассный концерт. Первоклассный праздник. Первоклассный секс. Все это осталось вчера, а сегодня ожидало первоклассное похмелье.