Андрей проснулся от резкой боли в висках. Солнечный свет, пробивавшийся сквозь шторы, резал глаза, заставляя морщиться. Он медленно приподнялся на локте, ощущая, как ноет всё тело. Во рту стоял противный привкус перегара и чего-то ещё — чего-то знакомого, отчего по спине пробежали мурашки.

В памяти всплывали обрывки вчерашнего: тёмный номер, чужие руки, сковывающие его запястья, смех Виолетты, звучавший откуда-то сверху, когда он...

Дверь номера резко распахнулась. На пороге стояла Виолетта — безупречная, собранная, в строгом сером костюме, с чемоданом в руке. Её каблуки отчётливо стучали по паркету, когда она вошла.

— Я улетаю. Через два часа рейс в Москву, — её голос звучал ровно, без намёка на вчерашнюю хрипотцу.

Андрей попытался что-то сказать, но она продолжила, даже не глядя в его сторону:

— Все документы у Жени. Доделаете презентацию для "Кристалла" без меня. Вопросы есть?"

Он молча покачал головой. Виолетта развернулась и вышла, оставив за собой лёгкий шлейф дорогих духов — совсем не тех, что вчерашние, тяжёлые и душные.

В коридоре послышались шаги. В дверях появилась Женя — деловая, подтянутая, в идеально сидящем брючном костюме. Ни намёка на тот развратный образ, что преследовал Андрея в воспоминаниях.

— Собирайся. Через сорок минут в лобби, — бросила она, оставляя на столе папку с документами.

Андрей кивнул, не решаясь встретиться с ней взглядом. Когда дверь закрылась, он глубоко вздохнул и потянулся за бокалом воды. Рука дрожала.

На столе рядом с папкой лежал смятый презерватив в прозрачной упаковке.

Андрей резко отдернул руку. Вода разлилась по тумбочке, капли упали на пол, оставив тёмные пятна на светлом паркете.

Где-то за стеной зазвонил телефон.

Конференц-зал отеля наполнялся деловыми людьми. Андрей автоматически поправил галстук, чувствуя, как ткань ворота раздражает кожу — там, где вчера он ощущал горячее дыхание.

Партнеры из "Кристалла" — солидный седовласый мужчина и его молодой коллега — уже изучали разложенные документы. Женя безупречно вела презентацию, её голос звучал чётко и профессионально.

"На слайде пятом вы видите квартальную динамику", — говорила она, и Андрей невольно замер, услышав в этом голосе отзвук тех самых шёпотов, что звучали в темноте прошлой ночью.

Он потянулся за стаканом воды, и вдруг вспомнил, как эти же пальцы вчера обхватывали бокал с вином — плавно, почти ласково, перед тем как...

"Ваше мнение, коллега?" — седовласый партнёр обратился к нему.

Андрей вздрогнул. "Простите, уточняю цифры", — пробормотал он, чувствуя, как по спине пробежали мурашки. В голове всплыло другое "уточнение" — как вчера Женя "уточняла" границы его сопротивления.

Кофе-брейк. Андрей стоял у окна, наблюдая, как Женя легко общается с партнёрами. Её смех, сейчас такой естественный и деловой, вчера звучал иначе — низко, хрипло, когда она...

— Продолжим? — она вдруг оказалась рядом. От её духов — свежих, с нотками бергамота — у него перехватило дыхание. Вчера её запах был другим — густым, терпким, смешанным с потом и...

Переговоры завершились благополучно. Когда партнёры ушли, Женя молча собрала документы. Её пальцы перебирали бумаги — те самые пальцы, что вчера перебирали...

"Завтра в восемь", — сказала она, не глядя. Но когда подняла глаза, Андрей увидел в них тот самый огонь, что горел в темноте их номера.

Она вышла, оставив его наедине с документами и нахлынувшими воспоминаниями, о каждом прикосновении, каждом стоне.

Я закрыл глаза, чувствуя, как реальность снова начинает расплываться. Граница между вчерашним безумием и сегодняшней нормальностью оказалась тоньше, чем думалось.

Это невыносимо, с этим нужно срочно что-то делать..."

Андрей зашагал по коридору, чувствуя, как мысли путаются, накладываясь друг на друга. Вчерашнее. Сегодняшнее. Женя, которая то превращалась в ту самую хищницу, то снова становилась холодной деловой коллегой.

Он резко нажал кнопку лифта.

Бар отеля был полупустым — пара деловых людей с ноутбуками, несколько уставших туристов. Андрей опустился на барный стул, ощущая, как кожа под одеждой всё ещё помнит чужие прикосновения.

"Виски. Двойной, " — бросил он бармену.

Стекло ударило по столу. Первый глоток обжёг горло, но не смог перебить вкус, оставшийся с прошлой ночи — солёный, терпкий, чужой.

Андрей зажмурился.

— Ещё один.

Бармен кивнул, бросая лёд в бокал. Где-то за спиной раздался смех — звонкий, женский. Он не обернулся.

"Что вообще происходит? Они что, действительно собираются делать вид, будто ничего не было?"

Лёд зазвенел, когда он встряхнул бокал.

Третий виски уже не горел.

Только тогда он почувствовал на себе взгляд.

Кто-то наблюдал за ним.

И он почти наверняка знал, кто...

Но я ошибся — это были две очаровательные шотенки.

— Вы, случайно, не местный? — одна из них — рыжая, с веснушками — наконец решилась заговорить.

— Нет, но кое-что в этих краях знаю, — Андрей улыбнулся, ловя ее взгляд.

Они разговорились. Девушки оказались туристками из Глазго — веселыми, легкими, без намека на вчерашние игры во власть и подчинение.

Андрей расслабился.

— Так вы бизнесмен? — вторая, брюнетка с хрипловатым голосом, скользнула пальцем по краю бокала.

— В каком-то смысле, — он позволил себе наклониться чуть ближе, вдыхая ее легкий аромат — ваниль и что-то еще, сладкое.

Именно в этот момент он почувствовал ее присутствие.

Женя стояла у входа.

Не в платье, не с распущенными волосами — в строгом брючном костюме, волосы собраны в тугой хвост. Но взгляд...

Тот самый.

Она не подошла. Не вмешалась. Просто заказала напиток в другом конце бара и села одна, время от времени бросая на него холодные, оценивающие взгляды.

Андрей попытался не обращать внимания, но...

— Вам что-то не нравится? — брюнетка нахмурилась, следуя за его взглядом.

— Нет, просто вспомнил о работе, — он заставил себя улыбнуться.

Но когда одна из шотландок — та самая рыжая — неожиданно поцеловала его в щеку на прощание, он почувствовал, как Женины глаза прожигают его насквозь.

Девушки ушли, смеясь.

Бар опустел.

Андрей допил виски и вышел, чувствуя ее глаза у себя за спиной.

Холодные.

Голодные.

Знающие.

Андрей вышел из бара, ощущая приятную тяжесть в ногах от выпитого виски. Лифт медленно поднимался на его этаж, и он облокотился о зеркальную стену, наблюдая, как его отражение слегка расплывается перед глазами. В голове еще звучал смех шотландок, но теперь его постепенно вытеснял образ Жени - той, что наблюдала за ним из темного угла бара.

Номер встретил его прохладой и тишиной. Он скинул пиджак, расстегнул воротник рубашки и потянулся, чувствуя, как усталость накрывает его волной. "Черт, надо протрезветь", - пробормотал он, направляясь в ванную.

Холодный душ обрушился на него ледяными потоками. Андрей зажмурился, чувствуя, как вода смывает с кожи липкий налет вечера. Капли стекали по спине, по груди, по животу... Его мысли начали проясняться, но вместе с ясностью вернулись и навязчивые образы: как Женя смотрела на него, когда та рыжая поцеловала его в щеку. Этот взгляд...

Он резко выключил воду. В тишине ванной комнаты собственное дыхание казалось слишком громким. Накинув полотенце на бедра, Андрей вышел в номер, протирая мокрые волосы второй полотенце.

И в этот момент раздался стук.

Тихий. Точно выверенный. Будто кто-то знал, что он только что вышел из душа.

Андрей замер. "Кто там?" - спросил он, и тут же пожалел о своей глупой формальности. Конечно, он знал, кто.

— Это я, - донеслось из-за двери. Голос Жени звучал мягко, но в этой мягкости была стальная нотка.

Он потянулся к ручке, чувствуя, как сердце начинает биться чаще. Дверь открылась.

Перед ним стояла совсем другая Женя. Не та деловая коллега с переговоров, не тот помощник Виолетты в строгом костюме. Ее волосы, обычно собранные в тугой хвост, теперь свободно спадали на плечи. Алые губы блестели, а из глубокого декольте черного платья выглядывало кружево бюстгальтера. Она пахла чем-то дорогим, терпким, совсем не тем легким ароматом, что был у нее днем.

— Ты забыл документы, - сказала она, поднимая папку, но ее глаза говорили совсем о другом. Они скользнули по его мокрой груди, по каплям воды, стекающим по животу, по полотенцу на бедрах.

Андрей почувствовал, как по телу разливается тепло, никак не связанное с алкоголем. "Спасибо, " - пробормотал он, принимая папку. Их пальцы соприкоснулись, и это прикосновение словно обожгло его.

Женя не уходила. Она стояла на пороге, рассматривая его с едва заметной улыбкой.

— Ты сегодня хорошо держался, " - наконец сказала она. Но я видела, как ты смотрел на меня в баре."

Я открыл рот, но слова застряли в горле, когда по спине пробежали мурашки. Воспоминания о вчерашнем вспыхнули с неожиданной силой — тепло, разлившееся тогда между ног, странная смесь боли и наслаждения, когда его тело предательски откликалось на каждое движение...

Он почувствовал, как член тяжелеет, превращаясь в кол будто помня то, что сознание пыталось забыть. Кожа на внутренней стороне бедер заныла едва уловимым эхом прошлой ночи — не болью, а глухим, тревожащим напоминанием.

Женя заметила это мгновенно. Ее взгляд, скользнув вниз, задержался на вздрагивающем полотенце.

— Тело — удивительный механизм, — ее губы дрогнули. — Оно помнит даже то, что разум отвергает

Андрей ощутил, как по коже между ног снова пробежали те самые мурашки — будто тысячи иголочек, напоминающих о том, как неожиданно его тело тогда отозвалось на прикосновения.

Дверь закрылась с тихим щелчком, и этот звук почему-то отозвался именно там, в самой глубине, где все еще тлели угли вчерашнего стыда и наслаждения.