Рассказ " Consequences - Maxine " англоязычного автора Thecelt

Всем героям рассказа вступающим в интимные отношения больше 18 лет.

Пролог

Я еще раз осмотрел парковку со ступенек городского комплекса, где стоял, чтобы убедиться, что его грузовик все еще на месте. Я знал, что он приехал несколько минут назад и должен продержаться еще десять-двадцать минут, прежде чем уехать, но я хотел быть уверенным. Она позвонила ему и сказала, что хочет поговорить с ним о моей поездке. Он, вероятно, в эту минуту сидел, привалившись животом к стойке, и разговаривал с ней. Строил планы на вечер, когда меня, предположительно, не будет в городе два дня. У них было два дня, чтобы все устроить. Да, он бы остался и поговорил с ней: я просто нервничал и, по правде говоря, был немного взволнован. Я просто хотел, чтобы все прошло по плану.

Было важно, чтобы все прошло как надо, поскольку я планировал это почти две недели. Я снова поискал глазами машину Джона и на этот раз был вознагражден зрелищем его классического "Мустанга" с откидным верхом, въезжающего на стоянку. Дым из выхлопной трубы сигнализировал о его присутствии. Для меня это был просто хлам, но для него это была любимая классика, а теперь и вестник важных новостей.

Джон припарковался, неуклюже вытащил свое массивное тело из слишком маленькой машины, сунул руку внутрь, чтобы взять потертый портфель, а затем, дважды хлопнув дверцей, чтобы она закрылась и направился ко мне. Ослепительно белые зубы на угольно-черном лице выдавали его улыбку, и мне было достаточно этого увидеть, чтобы ответить тем же. Он торжествующе поднял портфель и поднялся по ступенькам туда, где я стоял. Он подошел ко мне, вытащил пачку бумаг и, протягивая их мне, рассмеялся.

— Все готово. Все здесь, и это как раз то, что вы хотели. Джуниор стоит прямо за мной со своими копиями. Копы стоят прямо за ним, и они согласились последовать его примеру. Еще несколько минут, и вы получите то, что хотели.

Я взял бумаги, которые он мне дал, проверил, соответствуют ли они моим ожиданиям, и улыбнулся ему в ответ.

— Отлично! У Джуниора есть официальные копии? Для них обоих?

— Они у него есть. Как вы и хотели. Расслабьтесь, Боб. Все закончится очень быстро.

Когда я кивнул, он воспользовался последним шансом спросить меня: - Вы уверены, Боб? Вы чертовски уверены, что это то, чего вы хотите? Еще есть время передумать. Будьте уверены!

— Да, я уверен. Я чертовски уверен!

Наша жизнь до сих пор

В этом месяце исполнилось шестнадцать лет с тех пор, как мы с Максин Грей поженились. Мы познакомились и полюбили друг друга в старших классах школы, а затем постоянно встречались в колледже. Я учился в штате Огайо, а она - в Маунт-Юнион, недалеко от Янгстауна. Во время учебы в колледже мы оба встречались с другими людьми, но всегда возобновляли отношения на каникулах. Мы оба закончили колледж в 1989 году и вернулись в наш родной город Толедо. Максин получила диплом бухгалтера и устроилась на работу в городскую аудиторскую контору. Я был инженером и пошел работать к своему отцу в его строительный бизнес. У меня было высшее образование в области гражданского строительства, поэтому я начал потихоньку перенимать его работу, думая о том, что он уйдет на пенсию, а я, в конце концов, буду управлять всем этим. Меня это устраивало, поскольку я всегда хотел заниматься тем же, что и он: руководить собственной компанией и строить что-то новое.

Меня зовут Боб Андерхилл. Бизнес моего отца - "Андерхилл Констракшн", и он занимается в основном промышленным строительством. Он редко берется за мелкие работы и делает ставки только на те, которые позволят ему проработать долгие годы. Это были крупные проекты, и их было много в округе. Когда я закончил учебу, он поручил мне работать с заявками: та часть работы, которая принесла нам успех. Хорошая ставка была необходима для получения прибыли и для того, чтобы переступить порог: слишком высокая - ни малейшего шанса, слишком низкая - хороший шанс работать, но верная потеря прибыли. Хорошая ставка открыла бы мне путь к этой работе и к гораздо большему в будущем. Я учился у профессионала.

Мы с Максин встречались, и по мере того, как мы оба устраивались на работу, разговоры о женитьбе становились неизбежными. Несколько месяцев мы ходили вокруг да около, но в конце концов одним солнечным майским днем я попросил ее выйти за меня замуж. Она согласилась, мы запланировали свадьбу на сентябрь, и наша совместная жизнь началась в тот день в 1991 году, когда мы поклялись в любви и преданности друг другу на всю оставшуюся жизнь. Мы провели недельный медовый месяц на Гавайях, где узнали, что секс - это то, что нам обоим нравится. Я был удивлен, обнаружив, что она довольно необузданна в постели. Как только она поняла, что ей это нравится, ей захотелось попробовать все, о чем она читала или слышала от своих подруг по работе. Я был рад присоединиться к ее исследованиям, и мы хотя бы раз попробовали все, что я мог себе представить.

Когда мы вернулись и начали жить как супружеская пара, мы продолжали заниматься сексом так часто, как только у нас были силы, и нам стало комфортно. Мы были влюблены, и наша жизнь была почти идеальной. Мы планировали создать семью позже, когда почувствуем себя в безопасности, но пока нам было весело.

Мы были женаты пять лет, когда однажды ночью, когда она скакала на мне в постели, как наездница, я протянул руку, чтобы пощипать пальцами ее соски, как ей нравилось, и задал ей вопрос. - Ты хочешь детей? И если хочешь, то сколько?

Она посмотрела на меня, ее глаза остекленели от вожделения, и утвердительно кивнула. Она схватила руки, сжимавшие ее соски, и сильно надавила ими на грудь, начав подпрыгивать все сильнее и быстрее. - О Боже, я кончаю. Я кончаю так сильно! - Я наблюдал, как ее лицо исказилось от удовольствия, и приподнял бедра, чтобы помочь ей достичь оргазма и подстегнуть свой собственный, который был уже на грани. Она откинула голову назад, издав тихий крик удовольствия, и я почувствовал, как ее мышцы сжали мой член, когда ее захлестнул оргазм. Это возбудило меня, и я отпустил себя. Потоки спермы затопили ее внутренности.

Она оставалась в таком положении в течение нескольких минут, пока ее оргазм не достиг пика, а затем начал спадать. Ей нравилась эта поза, поскольку она давала ей полный контроль. Я был с ней, но это была поездка, которая мне очень понравилась. Мне нравилось видеть ее такой. Ее лицо, раскрасневшееся от удовольствия и удовлетворенности, а глаза, остекленевшие от страсти. Она посмотрела на меня с улыбкой на губах, когда, наконец, отодвинулась от меня и рухнула рядом.

— Боже, это было чудесно. Я люблю тебя, Бобби. Я действительно люблю тебя. - Она потянулась, чтобы нежно поцеловать меня. Одна рука скользнула вниз по моему телу, чтобы обхватить мой член, а другая нежно коснулась моей щеки. Ее глаза сказали мне, что она говорит правду.

— И да, я хочу детей. Я думаю, мы должны начать как можно скорее. У твоего отца надежная работа, а у меня есть выбор из множества заданий. Я могла бы работать, пока не забеременею, взять отпуск, чтобы родить нашего ребенка, а затем вернуться, когда он или она подрастут настолько, что их можно будет отдать в детский сад. Ты об этом думал?

На самом деле, это было именно то, о чем я думал, и сказал ей. Пока я рассказывал ей, как сильно хочу детей, она ласкала мой внезапно возбудившийся член и возвращала его к жизни. - Ну, сегодня уже слишком поздно, так как я все еще принимаю таблетки, но я смогу бросить через две недели. А до тех пор мы должны тренироваться. И еще раз тренироваться. И еще раз тренироваться.

Каждое предложение сопровождалось тем, что ее рука сжимала меня, пока я не стал почти таким твердым, как будто никогда не кончал. Она продолжала двигать рукой, доводя меня до оргазма, целуя мое лицо, шею, подбородок, грудь. Таким образом, она довела меня до второй кульминации, которая была такой же сильной, как и все предыдущие. Когда я пришел в себя и сказал, что сделаю то же самое для нее, она только рассмеялась и сказала, что так устала, что просто хочет уснуть в моих объятиях.

Макс прекратила принимать таблетки по расписанию, и мы начали поиски "американской семьи". Прошло почти пять месяцев, но в конце концов она забеременела. Наш первый ребенок, Тиффани Энн, была на подходе. Мы назвали ее Тиффани в честь мамы Макс, а Энн - в честь моей. Макс делала все возможное, чтобы убедиться, что она и ребенок здоровы, и когда родилась Тифф, она была идеальной. И Макс стала отличной матерью. Она заботилась обо всех нас троих, и жизнь была замечательной. Тиффани быстро росла, и когда ей исполнилось три года, Макс начала присматривать детский сад. Она нашла отличное место. Мы с ней проверили его и признали, что оно подходит. Вскоре после этого Тиффани пошла в садик, а Макс вернулась к работе.

Когда Тиффани Энн исполнилось четыре года, мы решили завести второго ребенка. Наша сексуальная жизнь вернулась к тому уровню, который был до того, как Макс забеременела, и я не решался отказаться от этого, но пришло время. Мы начали практиковаться так часто, как только могли, пока Макс не объявила, что у нас будет второй ребенок. Я был рад и взволнован. Я сказал ей, что мы должны заниматься сексом как можно чаще, прежде чем она начнет испытывать дискомфорт. Она согласилась, и мы занимались любовью так же часто, как и раньше, но теперь с большей настойчивостью. Именно тогда мы открыли для себя несколько новых вещей, которые нам понравились и которые мы добавили в наш репертуар.

Мы узнали, что это будет мальчик, и это нас обоих очень обрадовало. Мы хотели, чтобы у каждого было по одному ребенку, и решили продолжать, пока у нас не появятся мальчик и девочка. Теперь мы были бы идеальной семьей: муж, жена и двое детей, по одному от каждого. Мы ждали нашего пополнения и были очень рады, когда он появился на свет, здоровый и счастливый. Мы назвали его Лейф Томас, в честь моего и ее отца. Жизнь была прекрасна!

Пока Лейф рос, Макс оставалась дома и заботилась о наших детях, но когда Лейфу исполнилось два с половиной года, Макс была готова вернуться к работе. У меня не было никаких проблем с этим, и она начала собираться. Примерно в это время моя идеальная жизнь стала чуть менее идеальной. У нас появились новые соседи. Том и Кристин Деминт переехали жить по соседству, и по какой-то причине Кристин и Макс быстро подружились. Мне нравился Том, но мы с ним так и не стали лучшими друзьями. Том был банкиром, и у нас с ним было мало общих интересов. Но Кристин и Макс сблизились, и вскоре, когда я возвращался домой, Кристин уже была у нас дома, или я находил Макс по соседству, которая разговаривала и пила кофе с Кристин. Не то чтобы это было проблемой, но по какой-то причине я с первого взгляда почувствовал недоверие к Кристин. У меня не было для этого причин, но, тем не менее, это было правдой.

Макс вернулась на работу в Городской комплекс и теперь работала в отделе выдачи разрешений на строительство. Это было не так уж плохо, поскольку я довольно часто виделся с ней, когда приходил за каким-нибудь разрешением или другим требованием. Все встало на свои места. Макс снова стала сексуальной, и наша личная жизнь стала насыщенной. Мы отпраздновали пятнадцатую годовщину нашей свадьбы, и жизнь казалась прекрасной. На время.

Я не знал, что проблемы начались, когда Кристин уговорила нас с Макс устроить вечеринку и пригласить нескольких наших друзей, чтобы они познакомились с ней и Томом. У меня не возникло возражений против этой идеи, и я согласился пригласить нескольких своих друзей-строителей. У Кристин был небольшой список людей, которых они с Томом знали, и вечеринка была организована. Однажды в субботу днем мы решили устроить барбекю. Я отвез детей к бабушке и дедушке на вторую половину дня, и вечеринка началась.

У нас было много гостей, и я познакомил Кристин и Тома со многими своими друзьями. Я нашел время, чтобы пригласить Макс, поскольку она не была знакома со многими из них. Все шло отлично, пока я не заметил Сэма Фонтейна, подрядчика по автоперевозкам, с которым я иногда работал. Я не приглашал его, поэтому мне было интересно, как он сюда попал. Мне было наплевать на Сэма. Его репутация человека, обходящего закон, была довольно хорошо известна, и я знал, что у него репутация дамского угодника, которому было все равно, женаты они или свободны. Он разговаривал с некоторыми дамами, и я решил, что, находясь здесь, он будет флиртовать.

Некоторое время спустя Макс подошла ко мне и отвела в сторону, чтобы спросить: - Кто этот симпатичный мужчина в кожаной куртке и обтягивающих джинсах? Он классный!

— Это Сэм Фонтейн. Держись от него подальше. Он никогда не встречал женщину, с которой не переспал бы. Замужняя или одинокая, для него не имеет значения. Он настоящий мастер своего дела.

— Зачем ты его пригласил, если он тебе не нравится? - Она, похоже, мне не поверила. Неудивительно, ведь она его не знала.

— Я не приглашал и понятия не имею, кто это сделал. Но он здесь. - Я собрался вернуться в гриль-бар, но Макс была против.

— Познакомь Кристин и меня с ним. Я хочу познакомиться и понять, что в нем такого привлекательного. Посмотрим, что в нем находят девушки. Пойдем. - Она потянула меня к Кристин, а когда подошли, то загнала ее в угол и направилась к Сэму. Мне ничего не оставалось, как последовать за ними.

— Привет, Боб. Слышал, ты устраиваешь вечеринку. Конни пригласила меня пойти с ней. Надеюсь, ты не возражаешь? - Сэм разговаривал со мной, но смотрел на Кристин и Максин. Он широко улыбался, и мне захотелось ударить его по лицу, но у меня не было на то причин.

— Конечно, Сэм. Без проблем. Я хочу познакомить тебя с Максин, моей женой, и ее подругой Кристин Деминт из соседнего дома. Дамы, познакомьтесь с Сэмом Фонтейном.

Представив их друг другу, я отошел и вернулся к своему грилю. Я наблюдал за ними краем глаза, продолжая разносить бургеры и хот-доги, в то время как Том позаботился о напитках. Все шло довольно хорошо, и я забыл о Сэме с дамами, так как был втянут в разговор. Прошел почти час, когда Макс вернулась, чтобы встать рядом со мной и помочь с приготовлением еды. Я заметил, что она часто поглядывала на Сэма, но не придал этому значения. Вечеринка была в самом разгаре, и у меня было мало времени.

Позже в тот же день, когда люди, уходя, останавливались, чтобы поблагодарить друг друга, я снова поискал глазами Максин и увидел, что она стоит в стороне и разговаривает с Сэмом. Казалось, они были вовлечены в нечто довольно серьезное, так как тихо разговаривали и стояли очень близко. Меня это не слишком волновало, и я позвал Максин, чтобы она пришла мне на помощь.

Макс посмотрела на меня, отступила на шаг от Сэма, а затем сказала что-то еще, прежде чем подойти ко мне. Я отвлекся на уходящую еще одну пару, а когда оглянулся снова, Сэм уже ушел, а Максин разговаривала с Кристин. После этого я ничего особенного не увидел, и вечеринка закончилась. Люди направились домой, чтобы забрать своих детей. Том и Кристин помогали убирать, и мы смогли зайти внутрь, пока не стемнело. Вечеринка, похоже, удалась на славу, и Том сказал, что познакомился с несколькими людьми, которых, по его мнению, стоило бы пригласить. Мы пожелали им спокойной ночи, и они отправились домой, а мы зашли в дом.

Остаток вечера Максин почти не разговаривала, убирая остатки еды, моя посуду, наполняя бумажными тарелками и стаканчиками несколько пакетов для мусора. Я вошел и сел на стул, чтобы дать ногам отдохнуть. Целый день простояв у гриля, я сильно устал. Думаю, я заснул почти сразу, как только сел, потому что почти ничего не помнил, пока Максин не разбудила меня позже, чтобы я пошел спать. Я последовал за ней, волоча ноги, но довольный.

Я лег спать, думая, что Макс будет такой же уставшей, как и я, и ничего так сильно не захочет, как поспать несколько часов, но я ошибался. Как только погас свет, она набросилась на меня. Ее руки скользили по всему моему телу, а рот скользил вниз, обещая теплое влажное убежище для моего быстро твердеющего члена. Прежде чем я понял, что происходит, Максин овладела мной жестко и неистово. Она перекинула одну ногу через мое тело и приподнялась прямо над моей пульсирующей эрекцией. Она опустилась ниже, уже влажная и готовая. Она опустилась до конца, затем снова поднялась и начала трахать меня. Я потянулся к ее грудям, как всегда делал в такой позе, и она схватила мои руки, чтобы прижать их к своей груди. Ее голова была запрокинута, и она быстро двигалась вверх-вниз, вверх-вниз, двигаясь все быстрее и быстрее, а ее дыхание было прерывистым. Она была готова, не тратя времени на прелюдию. Я продолжал, пока приближался ее оргазм, и наблюдал, как ее тело реагирует в порыве чистого вожделения.

Когда она успокоилась, ее дыхание замедлилось, а грудь перестала вздыматься, я посмотрел ей в лицо. Ее глаза все еще были закрыты, а на лице все еще читались признаки страсти. Я был сбит с толку, не понимая, откуда взялась эта волна сексуального вожделения. В то время я не был обеспокоен, а просто сбит с толку. Она часто так реагировала на некоторые наши действия, но сегодня вечером она была возбуждена еще до того, как легла спать. Вот что меня беспокоило.

— Макс, детка, что все это значит? Откуда это взялось? - Я лежал на спине, забыв о своем собственном оргазме, когда она кончила. Она не потрудилась дождаться меня или спросить обо мне. Это тоже было необычно.

Она удивленно посмотрела на меня, а затем ее лицо покраснело от смущения. Она соскользнула с меня, перевернулась и села на край кровати спиной ко мне, и я с удивлением увидел, что она плачет. Я сам сел, потянулся к ней, но она тут же встала и отошла от меня. Она не ответила, а пошла в ванную и закрыла за собой дверь. Я сидел в замешательстве и тревоге. Я решил, что она не обрадуется, если я попытаюсь подойти к ней, поэтому я просто перевернулся на другой бок и устроился удобнее. Прошло, наверное, минут двадцать или меньше, прежде чем я заснул.

Наступило воскресное утро, и я проснулся от того, что Лейф и Тифф играли в одну из своих игр. Я посмотрел на часы и увидел, что было почти десять утра, а я проспал до утра. Я поднялся и пошел в ванную, чтобы принять душ и постараться взбодриться. Полчаса спустя, спустившись вниз, я увидел, что Максин и Кристин сидят за кухонным столом и тихо разговаривают. Когда я вошел, они остановились, и Максин поднялась, чтобы принести мне чашку кофе. Я сел, а Кристин наблюдала за мной, но ничего не говорила. Обычно я был бы рад этому, но сегодня утром это показалось зловещим.

Макс поставила чашку передо мной, посмотрела на Кристин, которая затем встала и ушла. Макс подождала, пока она уйдет, прежде чем заговорить. - Я сожалею о прошлой ночи. Ты, должно быть, подумал, что я сошла с ума. Все это было большой ошибкой. - Она обошла вокруг стола и села напротив меня.

— Что ты имеете в виду под "ошибкой"? Я запутался. - Мне нужен был кофеин, но я сомневался, что это меня просветит.

— Крис, я и еще несколько девушек веселились и шутили. Мы вели себя глупо и говорили о наших мужьях и о сексе. Я просто немного возбудилась и набросилась на тебя, когда мы легли в постель. Я просто немного растерялась и даже не подумала о тебе. Мне так жаль, милый. Правда жаль. Я была так смущена, что просто пошла в ванную и попыталась успокоиться. Когда я наконец вышла, то ты уже спал.

Я подумал об этом и решил, что за этим кроется что-то еще, но Макс, очевидно, хотела забыть об этом, поэтому я оставил все как есть. - Все в порядке, Макс. Все было в порядке. Я так чертовски устал, что не думаю, что мне бы это понравилось в любом случае. Никакого вреда. Ничего плохого.

— Хорошо. Я все исправлю сегодня вечером. Ты можешь положиться на меня. - Теперь она была счастлива, что, что бы это ни было, больше не представляло проблемы. А может, и нет. Хотя, может, так оно и было.

Больше ничего не происходило, пока неделю спустя Макс не спросила меня, не возражаю ли я, если они с Крис сходят куда-нибудь выпить и поболтать. Они собирались пригласить пару других женщин, с которыми Крис познакомилась, и просто попытаться наладить какие-то контакты. Она сказала, что они уедут всего на пару часов, и если я смогу присмотреть за детьми, она будет мне очень благодарна. Я, конечно, тогда этого не понимал, но в тот день моя жизнь изменилась к худшему.

— Конечно, милая. Тебе было бы полезно завести новых подруг. - Кроме Криса, - вот о чем я подумал про себя. Я все еще не доверял ей.

— Хорошо. Думаю, я позвоню Крис и назначу встречу на вечер четверга. Ты не против?

— Я не против. Я займусь чем-нибудь с детьми, чтобы мы были чем-нибудь заняты, пока ты будешь веселиться. - Я улыбнулся, чтобы показать, что просто пошутил. Она улыбнулась в ответ, но без того энтузиазма, которого я ожидал. Возможно, она беспокоилась о том, как я это воспринял. Ну, да ладно. Не мешало бы дать ей понять, что мне не нравится, когда она уходит куда-то без нас.

Наступил вечер четверга, и Макс оделась консервативно для своего выхода в свет. Не думаю, что я когда-либо описывал Максин. Она была симпатичной, с короткими темными волосами и зелеными глазами. У нее было округлое лицо с высокими скулами и маленькой ямочкой на подбородке. Она была невысокого роста, всего 155 сантиметров, и никогда не носила каблуков. У нее была неплохая фигура, только немного полноватая, но все равно приятная на вид. Она не была красавицей, но я любил ее такой, какая она есть. В тот вечер она была одета в слаксы и блузку, а поверх накинула свитер-жакет.

Мы разговаривали на кухне, когда Крис постучала в дверь. Максин пожелала спокойной ночи мне и детям и вышла за дверь, чтобы встретиться с Кристин. Так начался конец моей жизни.

Вечерние прогулки с Крис и их подругами вошли в привычку. Сначала они проводились раз или два в месяц, а затем стали проводиться раз в неделю. Я по-прежнему присматривал за детьми, и мы нашли несколько приятных мест, куда можно сходить повеселиться. Один из них представлял собой крытое место для отдыха с мягкими надувными горками и туннелями и кроватью из больших мячей, в которую они прыгали. Им обоим это понравилось. Мы также посетили зоопарк, аквариум и "Сыр Чаки". Я начал узнавать о своих детях больше, чем когда-либо. На самом деле, именно по этой причине мне и понравились эти вечера.

Первое, что я заметил, - это то, что наша личная жизнь начала меняться. Сначала Макс приходила домой и набрасывалась на меня, желая как-то компенсировать свое отсутствие. Затем постепенно я заметил, что в те ночи секса не было. Затем частота начала снижаться до трех раз в неделю, затем до двух, а иногда и реже. Максин тоже казалась другой: более спокойной и менее склонной пробовать что-то новое в постели. И она перестала делать то, что нам раньше нравилось. Когда я пытался заговорить об этом, Максин начинала злиться и защищаться. Я старался быть таким добрым и любящим, каким только мог, но это ничего не меняло. Что-то происходило.

Я начал пытаться подслушивать телефонные разговоры между Макс и Крис. Когда звонил телефон, я ждал несколько минут, а затем брал трубку одного из дополнительных телефонов, чтобы прослушать разговор. Думаю, Макс спохватилась раньше, и я не услышал ничего необычного. Но если я заходил в комнату, когда она говорила, то она останавливалась, а затем начинала снова, громче, но не говоря ничего необычного. Она знала, что я слушаю. Это натолкнуло меня на идею, и я решил попробовать что-нибудь.

На следующий день я потратил немного времени и нашел магазин Radio Shack. Я поговорил с одним из работающих там молодых людей, который, казалось, разбирался в том дерьме, которое они продавали. Я сказал ему, что хочу прослушивать свой телефон, чтобы узнать, о чем моя дочь говорит своему парню. Я сочинил историю о наркотиках, и он на это купился. Он показал мне оборудование, которое, по его словам, могло бы помочь. Он показал мне, как его подключить и как им пользоваться. Я купил то, что он рекомендовал. Теперь осталось установить.

Однажды днем я пришел домой, зная, что Макс работает. Я нашел телефонный провод, ведущий в дом из гаража, и на мгновение запаниковал, когда мне пришлось перерезать его и снова подключить к маленькой панели на задней панели магнитофона, но мне это удалось. Черт возьми, какие же провода были маленькие! Я подключил устройство, как велел молодой человек, и поставил диктофон за полку со старыми журналами. Мы годами не передвигали эти коробки. Я настроил устройство на запись всех разговоров на цифровую карту памяти. Парень в Radio Shack мне сказал, что на этой крошечной флешке можно записывать разговоры до пяти часов, а диктофон будет сам включаться и выключаться в зависимости от звука. Я мог воспроизвести эти разговоры, используя диктофон или любой компьютер с USB-подключением. Я закончил работу и вернулся к работе.

Хотя я несколько раз проверял флешку, единственное, что я слышал, - это обычные разговоры с Крис. Большую часть времени я был рядом, поэтому знал, что она ведет себя очень осторожно. Я решил в тот вечер незаметно скрыться, чтобы она могла свободно поговорить с Крис. В последнее время она заходила не так часто. Я недоумевал, почему.

В тот вечер после ужина я объявил Макс, что веду детей в тренажерный зал, чтобы они могли зарядиться энергией. Когда я спросил ее, не хочет ли она пойти, она отказалась, сославшись на работу по дому. Меня это устроило, и мы отправились в путь, планируя провести в пути не менее двух часов. Я наслаждался общением с ними, как и в последнее время. Я задавался вопросом, станут ли подобные моменты частью моей новой жизни, в которой не будет Макс. Мы вернулись домой почти через два с половиной часа. Оба ребенка были измучены и готовы ко сну. Я сам поднял их и уложил спать.

Когда я спустился вниз, Максин сидела в гостиной и смотрела какой-то фильм по телевизору. В тот вечер, после того как она ушла спать, я решил проверить, как работает прослушка. Все, что мне нужно было сделать, это подождать, пока она уйдет. В последнее время это было нетрудно. Теперь она часто поднималась раньше, чем я был готов, надеясь, что она заснет до того, как я поднимусь. Таким образом, она могла избежать занятий любовью со мной. Я прошел в маленькую комнату, где у нас стоял компьютер, и начал писать электронные письма контактам, которых я избегал. Я все еще работал, когда она просунула голову в дверь, чтобы пожелать спокойной ночи. Я хмыкнул и помахал ей рукой, давая понять, что занят. Я продолжал в течение следующих десяти минут, зная, что она сейчас в постели и пытается заснуть.

Я зашел в гараж, отодвинул одну из коробок и выключил диктофон. Я вытащил флешку из гнезда и отнес ее обратно в комнату, где ждал компьютер. Я вставил флешку в один из разъемов USB и нажал на "Компьютер". Конечно же, он показал, что маленькая флешка является съемным жестким диском. Я дважды щелкнул по флешке, а затем по значку, который выглядел как музыкальный символ. После этого открылась программа, о существовании которой я даже не подозревал, и открылся экран, похожий на киноэкран. Почти сразу же зазвучал голос. Удивленный, я присмотрелся и обнаружил регулятор громкости. Я настроил звук так, чтобы он был четким, но слишком тихим, чтобы его можно было услышать за пределами комнаты.

— Привет, девочка. Ты можешь говорить? - Это явно был голос Максин.

— Конечно, могу. Что насчет тебя? Где этот твой муж? – Определенно сказала Кристин.

— Он повел детей куда-то поиграть. У меня теперь есть немного времени.

— Хорошо. Том снова гуляет с одним из своих приятелей. Как обычно, он все время от меня уходит. Нам нужно добавить еще один вечер к нашему девичнику.

— Боже, нет. Сейчас и так тяжело, когда Бобу приходится заботиться о детях после целого дня работы. Мы всегда занимались этим вдвоем. Я ненавижу это, но я не откажусь.

— В прошлый раз было что-то другое, не так ли? Боже, ты действительно занималась этим вдвоем. Я сходила с ума, просто наблюдая за этим.

— И мне это понравилось. Я просто хотела бы, чтобы это было то, что я могла бы сделать с Бобом. Это было бы намного лучше.

— Но ты же знаешь, что он бы не купился на что-то подобное. Он бы никогда на это не пошел.

— Я знаю. Он бы никогда не согласился на это, и если бы он узнал, это убило бы его. Я в таком замешательстве.

— Что ж, просто будь осторожна и наслаждайся этим. Я так рада, что ты попросила меня присоединиться к тебе, когда Сэм пригласил тебя на первое свидание. Почему ты решила пойти?

— Будь я проклята, если знаю. Я думаю, он просто такой красивый, и когда мы впервые заговорили на вечеринке, у меня так намокли трусики, что мне захотелось узнать, какой он на самом деле. Глупо, я знаю.

Были и другие комментарии, не окончательные, но очень понятные, если я делал какие-то предположения. У меня не было доказательств того, о чем они говорили, но я знал, что в этом замешаны обе женщины. Я перемотал назад достаточно быстро, чтобы понять, что это было примерно одно и то же. Ближе к концу я запустил его на обычной скорости.

— Черт! Дерьмо! Мне нужно ответить на другой звонок. Это может быть Боб. Увидимся завтра, когда мы куда-нибудь пойдем. Не звони мне сегодня вечером. Хорошо?

— Ладно, пока.

Я был сбит с толку, так как других звонков не поступало. Мне показалось, что Макс нервничала по телефону, хотя меня там не было. Я скопировал файл на свой жесткий диск и стер флешку, чтобы использовать ее снова. Я вернулся, чтобы вставить флешку и поставить коробку на место. Завтра будет другой день.

Ложась спать, я прокручивал в голове этот разговор. Ничего определенного, кроме замечания Крис о них двоих, не вызывало у меня болезненных ощущений в животе. Я догадывался, что это значит, но видения, которые возникали у меня в голове, вызывали тошноту. Для меня это было очевидно, но не являлось реальным доказательством. Это должно было измениться. Я скользнул в постель. Макс сделала вид, что спит, но я знал, что это не так. Ее дыхание участилось, когда я повернулся к ней, но я просто прижался к ней и закрыл глаза. Казалось, она постепенно расслаблялась, а я не делал никаких движений в ее сторону. Я заснул. Мой разум был перегружен.

На следующий день я просмотрел "Желтые страницы" и нашел объявление частного детектива. Я позвонил и договорился о встрече на более поздний срок в тот же день. Я закончил кое-какую важную работу и оформил одно предложение, которое подлежало оплате, но попросил отложить его обсуждение со своими ребятами до следующего утра. Я отправился на встречу с разбитым желудком. Мое тело было в полной панике. Я поехал в район города, который знавал лучшие времена, и нашел здание по нужному мне адресу. Здание было ненамного лучше, чем тот район, в котором оно находилось, но я не обратил на это внимания. Мне просто нужен был частный детектив, а не шикарный офис.

Я вошел в офис на втором этаже и обнаружил пустой стол, за которым должна была сидеть секретарша. На ее месте я увидел маленькую табличку, на которой была просто стрелка, указывающая на вторую дверь в глубине. Я подошел к этой двери и постучал.

— Заходите. Открыто!

Внутри я увидел огромного чернокожего мужчину, весившего, вероятно, более ста пятидесяти килограмм и заполнившего собой всю маленькую комнату, в которой мы находились. Его кожа была угольно-черной, но в улыбке виднелись зубы белее, чем я когда-либо видел. Несмотря на то, что в целом он производил впечатление не слишком удачливого следователя, меня поразило чувство компетентности. Я подошел к нему, протянул руку, которую он пожал, и решил, что этому человеку я могу доверять.

— Вы, должно быть, мистер Паттерн. Меня зовут Джон Сполдинг, и я управляю этим заведением. Присядьте, отдохните. Как видите, мне нужно много сидеть.

— Пожалуйста, зовите меня Боб. Спасибо, что приняли меня так скоро. У меня есть вопросы, на которые я хочу получить ответы, и я надеюсь, что вы сможете мне помочь.

— Я сделаю все, что в моих силах. Почему бы вам не задать мне свои вопросы? Тогда мы посмотрим, сможем ли мы найти ответы на ваши вопросы.

Я изложил ему свои опасения и сказал, что мне нужны доказательства того, что моя жена делает то, что, как я думал, она делает. Я рассказал ему всю историю, имена и адрес Кристин и Тома. Я кратко упомянул Сэма Фонтейна как "вероятного" человека, которого я хотел бы проверить. Он слушал, внимательно наблюдая за выражением моего лица. Он заставлял меня нервничать, но в то же время вселял оптимизм. Странное сочетание.

— Итак, вы можете мне помочь? Выясните, что мне нужно знать?

— Кажется, все просто. Но у меня есть вопрос. А что насчет этого парня, Фонтейна? Кажется, вы хотите большего, чем просто застукать его со своей женой. Так ведь?

— Да. У Сэма Фонтейна плохая репутация во многих отношениях, а не только в том, что он трахает чужих жен. Я хочу собрать на него как можно больше грязи. Вы можете это сделать?

— Хотите верьте, хотите нет, но я могу сделать практически все, что вы захотите. Но это будет стоить вам дорого. Как вы хотите платить? Поденно или за полную работу? В конечном счете, полная работа обойдется дешевле, в зависимости от того, что я найду. Я займусь вашей женой, мистером Фонтейном и двумя другими за 5000 долларов. В противном случае я работаю за 300 долларов в день плюс расходы. На ваш выбор.

Сумма застала меня врасплох, но я быстро решил, что моя жизнь стоит гораздо больше. И мы говорили о моей жизни. Я выбрал полную оплату и сказал ему об этом. Казалось, ему было все равно, но он попросил "предварительный гонорар". Я выписал ему чек на 2500 долларов, на который он взглянул мельком и бросил в ящик стола.

— Хорошо. Вот как это работает. Вы сообщаете мне все подробности, которые у вас есть, а затем я продолжу. Я хочу заехать к вам через день или около того, чтобы установить кое-какое оборудование. Вам нужно найти причину, по которой я мог бы подняться к вам в спальни и в гараж. Вы можете это сделать?

— Проблем быть не должно. Я давно хотел установить сигнализацию. Вы могли бы дать мне "приблизительную оценку". Как вам это?

— Отлично. А теперь давайте соберем кое-какую информацию, чтобы я мог начать сегодня.

Час спустя я ушел, чувствуя себя увереннее после того, как предпринял первые шаги, чтобы выяснить, что происходит. Я все еще думал о последнем заявлении Джона перед тем, как он меня отпустил. Он выглядел очень серьезным, когда прямо спросил меня: - Боб, вы уверены в этом? Вы можете поговорить со своей женой, поделиться с ней своими подозрениями и попытаться убедить ее, что интрижка - плохая идея. Если вы никогда не узнаете правду, возможно, вы сможете двигаться дальше и разобраться с этим. Но как только вы узнаете наверняка и увидите доказательства того, что она делает, пути назад уже не будет. Вашему браку придет конец. Итак, мне нужно, чтобы вы сказали, что хотите, чтобы я продолжил. Если вы скажете "нет", я верну вам ваш чек, и мы закончим.

Я сказал ему, чтобы он продолжал и получил мои ответы. Я был уверен, что это необходимо сделать. Я не могу с уверенностью сказать, почему я не встретился с ней лицом к лицу и не поговорил. Возможно, мне следовало бы, но я дал ей обещание, когда мы поженились, и с тех пор был ей верен. Никому не нужно было говорить со мной и убеждать меня в том, что мои клятвы важны и их никогда не следует нарушать. Зачем мне было с ней разговаривать? Не было никаких причин, если она любила меня. А если любила, то Джон ничего бы не нашел.

Когда я вернулся домой, это было раньше, чем обычно. По какой-то причине я вошел через черный ход, а не через боковую дверь, как обычно, и, войдя, увидел Кристин, которая сидела на нашей кухне и разговаривала с Максин. Никто из них не слышал и не видел меня, когда я вошел, и я бесшумно прошел по коридору, ведущему на кухню. После визита в кабинет мистера Сполдинга я находился в режиме невидимости, поэтому решил подслушать их разговор.

Я прислонился спиной к дверному косяку и прислушался. Я получил больше, чем хотел.

— Да ладно, Макс. Ты же знаешь, что он ничего не знает и не подозревает. Он думает, что мы просто идем куда-нибудь выпить с девчонками. Вот и все. Том тоже ничего не знает, но ему просто все равно. Так что, не переживай, девочка.

— Я ничего не могу с собой поделать. У меня такое чувство, что он знает, что что-то изменилось. Отчасти это моя вина. В последнее время я стала меньше любить его, и наша сексуальная жизнь изменилась. Мне по-прежнему нравится заниматься с ним любовью, но сейчас он кажется другим. Это пугает меня.

— Это у тебя в голове, Макс. Боб ничего не знает. Он доверяет тебе. Ты это знаешь.

— Да, и я предала его. Вот что я хочу сказать ему за доверие ко мне. О Боже, Крис. Я должна покончить с этим. Я так сильно люблю Боба и не знаю, что бы я сделала, если бы он узнал.

— Но если ты это сделаешь, то никогда больше не будешь счастлива. Он никогда не согласится на то, что ты делаешь с Сэмом и Джо. Ты это знаешь. И ты будешь скучать по этому. Я могу это сказать. В любом случае, мне нужно, чтобы ты забрала Джо и Сэма и для меня тоже.

Крис издала короткий смешок, а затем продолжила: - Что, если ты пригласишь меня немного поразвлечься с тобой и Бобом? Устроим для него настоящий секс втроем, чтобы уравнять шансы?

— Боже, нет! Я бы умерла, если бы увидела, как он трахает тебя или любую другую женщину. Боже, какая же я лицемерка! Я собираюсь покончить с этим. Я должна.

— Сэм тебе не позволит. Ты это знаешь. Он использует те снимки, которые сделал в первый раз, чтобы показать Бобу. Так что, как бы ты на это ни смотрела, тебе лучше потерпеть какое-то время, пока Сэму не надоест.

— Думаю, да. Не то чтобы это было тяжело. Боже, я не знаю, что он со мной делает, но я не могу уйти. Я просто не могу! - Тут она рассмеялась, и Крис присоединилась к ней. Чувствуя тошноту, я тихонько вернулся к черному ходу, вышел на улицу, а затем, как всегда, производя шум, вошел в боковую дверь.

Когда я шел на кухню, Крис прошла мимо меня и, уходя, похлопала по плечу. Я смотрел ей вслед, желая, чтобы она упала замертво, прежде чем повернуться к Макс.

— Где дети? Я не слышал их, когда вошел. Они дома?

— Нет, они с твоей мамой. Она хотела взять их с собой и купить им новые джинсы. Она всегда им что-нибудь покупает. Я бы хотела, чтобы она не делала этого так часто. Она их испортит. - Она стояла ко мне спиной, делая вид, что моет посуду.

Я не хотел сейчас поддерживать разговор, поэтому просто сказал: - У мамы слишком много свободного времени с тех пор, как умер папа. Ты же знаешь! - Зачем мне напоминать ей об этом? Прежде чем дать волю своему гневу, я отошел, чтобы подняться к себе и переодеться.

Я пошел в ванную, закрыл дверь и заперся на замок. Я включил воду в раковине, а затем сел на сиденье и дала волю слезам. Весь этот день я старался держать себя в руках, но после разговора с Джоном, прослушивания разговора с Крис и наблюдения за тем, как она избегает встречаться со мной взглядом, это было уже слишком. Я плакал так, словно моему миру пришел конец, и на самом деле так оно и было. Горе было слишком велико, чтобы сдерживать его. Я сидел и плакал, как ребенок, минут пятнадцать. Я не плакал так с тех пор, как сам был ребенком. Я не мог остановиться. К тому времени, как я закончил, я задыхался, а мое лицо было мокрым и липким. Я встал, подошел к раковине и ополоснул лицо водой, пока не почувствовал себя почти нормально.

Когда я, наконец, спустился вниз, там была моя мама, и они с детьми показали мне, что они купили. У Тиффани была новая юбка, которая ей очень понравилась, а у Лейфа - новые теннисные туфли, на которых кто-то расписался, так что они стоили вдвое дороже, чем стоили на самом деле. Я поприветствовал детей одобрительными возгласами, отвел маму в сторонку и отчитал ее за то, что она слишком много тратит и балует их, а затем поблагодарил ее за это. Она была довольна и пригласила нас на выходные куда-нибудь на гриль. Я сказал ей, что поговорю с Макс и позвоню.

Как только она ушла, я стал избегать Макс и провел некоторое время с Лейфом и Тифф. Они играли со своими игрушками и были рады, что я присоединился к ним. Я играл с ними, пока не пришло время ложиться спать. Они издавали обычные звуки протеста, но Макс этого не позволила, и они отправились спать. Я сел в кресло и включил телевизор. Я просто смотрел на него, даже не понимая, что смотрю, пока много позже не вошла Макс, фыркнула, увидев, что показывают, и переключила канал. Она устроилась поудобнее и начала смотреть какую-то передачу, а я наблюдал за ней краем глаза.

Я пытался разглядеть в ней перемены, которые, должно быть, произошли. Я не смог их заметить. Она выглядела как та самая Максин, на которой я был женат пятнадцать с лишним лет, но вела себя совсем по-другому. Она стала другой. Более капризной, менее разговорчивой, ее глаза редко встречались с моими, ее манеры стали более резкими. Она была гораздо менее активна в постели и редко выступала инициатором секса, тогда как раньше она всегда была в настроении и обычно проявляла инициативу. Чаще, чем я. И мне это нравилось. Я устал от постоянной необходимости быть агрессором. Ничего этого не было заметно, когда я смотрел на нее краем глаза. И поскольку она больше не решалась смотреть мне в глаза - я не мог этого видеть.

К одиннадцати я устал и мне захотелось поспать. На самом деле, я хотел забвения, которое принесет сон. Я сказал ей, что устал, и пошел спать. Я принял душ, чтобы смыть с себя запах предательства, и забрался в постель грустный и подавленный. Я закрыл глаза и вознес молитву Богу, чтобы все это оказалось всего лишь дурным сном. Я молился изо всех сил, но ничего не почувствовал. Я снова почувствовал слезы, но на этот раз я справился с ними. Больше не надо.

Я почти заснул, когда почувствовал, что Макс забралась ко мне на кровать. Я контролировал свое дыхание, чтобы она подумала, что я сплю. Я старался не напрягаться, когда она прижалась ко мне и положила одну руку мне на бедра. Я почувствовал ее дыхание на своем плече, но никак не отреагировал. Она прошептала мое имя, но я снова позволил своему дыханию остаться прежним. Она попыталась разбудить меня, прижавшись всем телом к моей спине. Ее груди прижались ко мне, а рука скользнула к моей промежности. Я начал считать до тысячи и смог контролировать любую реакцию своего вялого члена. Он оставался под контролем и мягким. В конце концов она сдалась, перевернулась на спину и затихла. Я уже почти заснул, когда услышал тихий плач. Когда-то это вывело бы меня из состояния глубокого сна и заставило броситься к ней на помощь. Сегодня ночью я просто похолодел.

На следующее утро я сказал Максин, что ко мне приедет парень, который оценит установку системы безопасности. Мы обсуждали это некоторое время, и Макс была не против. Я позвонил Джону и попросил его приехать. Он сказал, что будет там сразу после обеда. Я сказал Макс, что заеду домой и впущу его, чтобы она могла остаться на работе. Теперь Джону оставалось только установить все, что он хотел. Я просто хотел, чтобы это было сделано. Это убивало меня, и до сих пор у меня не было ничего, кроме подозрений, основанных на разговорах между Максин и Кристин.

Следующие несколько ночей были похожи на ту, когда я сопротивлялся. Макс начала беспокоиться, но я просто сказал ей, что слишком устал и слишком занят новой важной работой. После смерти отца я управлял всей компанией, но я обучил нескольких человек выполнять важную работу, что оставляло мне много времени. Теперь я предпочитал работать, а не проводить время с Макс. Я чувствовал напряжение, но не говорил ей об этом. Я либо ложился спать пораньше, чтобы притвориться спящим, когда она поднимется, либо ждал, пока она заснет, а потом либо забирался в постель, либо оставался внизу на диване. Моя жизнь превратилась в сущий ад, но я должен был узнать правду.

В пятницу позвонил Джон и сказал, что пока ничего не выявлено на его оборудовании. Он спросил меня, могу ли я запланировать поездку за город хотя бы на три дня и три ночи. Я сказал, что могу, и он попросил меня все подготовить. Я сделал, как он просил. В следующий понедельник вечером я пришел домой и дождался, когда дети уснут, чтобы выложить все Максин.

— Макс, мне нужно тебе кое-что сказать. Мне нужно уехать из города на несколько дней, чтобы встретиться с несколькими клиентами по потенциальной работе. Это большой контракт, и он может обеспечить работой почти на год. Я улетаю завтра вечером и смогу вернуться домой в пятницу. Меня не будет всего три ночи.

Макс выглядела рассерженной моими словами. Казалось, она пыталась решить, что мне ответить, и, наконец, посмотрела на меня. На самом деле она смотрела прямо на меня, чего не делала уже некоторое время. Я думаю, у нее были основания для гнева, направленного на меня, и она считала это оправданным. Это чуть не заставило меня рассмеяться, но я сдержался.

— Что ж, очень мило с твоей стороны предупредить меня. Что мне делать с Тифф и Лейфом? Ты об этом подумал?

— Ну, теперь я забочусь о них по четвергам, когда ты и твои подружки уходите куда-нибудь и не приходишь до тех пор, пока они не лягут спать. Я весь день работаю, а вечером забочусь о них, но я не вижу, чтобы ты делала то же самое для меня. Когда это я просил тебя присмотреть за ними, чтобы я мог повеселиться?

Я был вознагражден страдальческим взглядом, когда она осознала, в какое положение поставила себя своей жалобой. Я увидел, как кровь прилила к ее лицу, прежде чем она отвернулась. Пусть она сама разбирается с этим!

— Ты прав. Наверное, я была несправедлива к тебе. Мне жаль. Я буду в порядке, когда ты уедешь. Мне важно знать, иначе ты бы этого не сделал. Я попрошу твою маму помочь. Ей это понравится.

— Хорошо. Я рад, что ты не против этого. Мне нужно собрать вещи сегодня вечером, так что я уеду прямо с работы. - Я боялся, что мой сарказм спровоцирует спор, которого я не хотел, но Макс, казалось, ничего не заметила.

Та ночь была самой тяжелой за все время. Максин хотела заняться со мной любовью до того, как я уеду, но мне пришлось сослаться на усталость и беспокойство. Я попросил ее дать мне неделю на то, чтобы принять решение по поводу этой работы, и тогда я смогу перестать волноваться и стать самим собой. Она тяжело восприняла это, и я снова услышал, как она плачет, когда подумала, что я сплю. Теперь ее слезы не произвели на меня никакого впечатления. Я решил, что если вернусь и Джон скажет мне, что все в порядке и Макс ничего не сделала, пока меня не было, я покончу со всем этим и верну свою жену. Если он ничего не найдет, то для меня это было большим "если".

Я уехал на следующий день, как и планировал. На самом деле, я поселился в отеле в ста километрах отсюда и оставался там следующие три дня. Пока меня не было, я звонил Макс на мобильный по нескольку раз в день. В частности, я позвонил ей в четверг, когда она была занята тем же, чем занимались они с Крис, но ее сотовый был странно тих. Все, что я получил, это голосовое сообщение "недоступен" и "оставьте сообщение, чтобы я перезвонила". Я оставил ей сообщение, в котором сообщал, что она, должно быть, занята чем-то очень важным, раз не отвечает на мой звонок. Может быть, я зашел слишком далеко, но каким-то образом гнев вырвался наружу и схватил меня за горло.

Джон сказал, чтобы я не звонил ему. Он сам позвонит мне. Поэтому я ждал и подсчитывал некоторые суммы, которые на самом деле были довольно большими. Время тянулось медленно. Когда Джон, наконец, позвонил, это было за день до того, как я должен был лететь домой. Он хотел, чтобы я приехал в офис, как только смогу. Я выписался из мотеля и проехал сто километров, чтобы повидаться с Джоном. Теперь я жалею об этом. То, что он приготовил для меня, было хуже, чем я мог себе представить. Но теперь я узнал правду. Я знал, что она делала, с кем она это делала, и был потрясен.

Когда я сидел в кабинете Джона, он показал мне фотографии Максин с Сэмом Фонтейном и еще одним мужчиной, которого я не знал. Там были ее фотографии с каждым из них, и каждый мужчина трахал ее сзади, а она была сверху. Там были ее фотографии, на которых они оба, один снизу, другой сзади, трахали ее в киску и в задницу. Она лежала лицом вверх, и я мог видеть похоть и удовольствие на ее лице. На нескольких фотографиях также присутствовала Кристин, занимающаяся разными вещами. У Джона также были фотографии, на которых Кристин запечатлена с обоими мужчинами одновременно. Были и другие фотографии, на каждой из которых обе девушки делали то, о чем я мог только мечтать, даже несмотря на нашу активную сексуальную жизнь. Я никогда не делал ничего из того, что она делала с Сэмом Фонтейном, и это вызывало у меня тошноту. Меня тошнило от злости и ярости.

Джон ничего не сказал, когда я побежал в туалет, чтобы меня вырвало. Он сидел за своим столом и слушал, как меня рвет в унитаз. Он встал, увидев, как я, пошатываясь, возвращаюсь в комнату, с бледным лицом, которое еще оставалось после того, как я стал свидетелем предательства моей жены. Он сел, а я плюхнулась в кресло. Он ничего не сказал, пока я собирался с духом, чтобы спросить.

— Где были мои дети? Я знаю, что эти снимки были сделаны в моей спальне. Где были мои дети? - Я боялся ответа, но надеялся, что она не была такой уж плохой.

— С вашей матерью. Их там не было, Боб. Будьте спокойны. Их там не было.

— Когда это произошло? В четверг вечером? Она делала это и в другие вечера?

— Нет. Это был единственный раз, когда она пригласила их к вам домой. Это была вторая ночь, когда вас не было дома. Я слышал, как один из них говорил другому, что она никогда раньше не позволяла им приходить к вам. Он был так чертовски счастлив, что "трахал эту сучку в постели ее мужа". Я записал это на пленку. Это было от того парня - Сэма. Он настоящий кусок дерьма. Он настоящая задница.

— Я хочу его задницу, Джон. Я очень хочу его задницу. Что мы можем сделать, чтобы прижать его к стенке? Я знаю, супружеская измена не является преступлением, так что я могу сделать, чтобы прижать его к стенке? - Я был в ярости и хотел убить Сэма Фонтейна, но я не хотел сидеть в тюрьме за убийство такого сукина сына, как он. Я просто хотел, чтобы он убрался.

— Я знаю нескольких парней. Просто предоставьте это мне. Это обойдется вам в дополнительные две тысячи. Согласны?

— Не проблема. Я заплачу столько, сколько потребуется, чтобы поймать этого сукина сына. Просто сделайте это, Джон. Пожалуйста, поймайте его.

— Дайте мне неделю. Поговорите со своим адвокатом, если собираетесь, и через неделю все будет готово. Я позабочусь об этом умнике. Положитесь на меня. Просто дайте мне денег мелкими купюрами, чтобы я мог купить все, что мне нужно. И Боб, вы должны доверять мне. Вы сможете это сделать?

— Я доверяю вам, Джон. Больше, чем женщине, которую я любил. Матери моих детей.

В тот вечер я остался с Джоном, и мы вдвоем прикончили бутылку виски "Джонни Уокер". На следующий день я проснулся, лежа на полу в однокомнатной квартире. Как я понял, это была квартира Джона, поскольку он храпел на раскладной кровати. Я встал, умылся, как смог, и разбудил его, чтобы он сказал, что моя машина ждет меня внизу. Я поехал на работу, провел там несколько часов, а потом, когда пришло время, поехал домой. Я был достаточно взвинчен, чтобы убедить Макс, что провел несколько часов в самолете после ранней встречи с клиентами.

Джон убедил меня, что мне нужно перестать избегать ее и провести следующую неделю со своей женой, относясь к ней как к любящей жене, а не как к изменяющей шлюхе. Она не могла узнать, что я слежу за ней, потому что могла рассказать Сэму, и это разрушило бы его планы. Это было тяжело, но когда я подумал об этом, то решил использовать это время, чтобы вспомнить, как это было раньше. Проблема была в том, что я все еще любил ее, даже если она предала меня. Со временем эта любовь медленно угасала, но пока она была жива и здорова и наказывала меня за то, что я узнал о худшем. Это было больно. Боже, как же это было больно! Моя любовь к ней все еще была так сильна, что боль от предательства была невыносимой.

Та первая ночь дома была самой трудной. Я поиграл со своими детьми, помог ей уложить их спать, а затем провел вечер с женой, рассказывая ей о работе. Затем поднялся к ней в постель, чтобы впервые за три недели заняться любовью. И я действительно занимался с ней любовью. Я все еще любил ее и был верен ей на протяжении всего нашего брака. Меня не сдерживало чувство вины. Я занимался с ней любовью, как будто это было в первый раз. На этот раз она плакала потому, что это было так прекрасно. Я занимался любовью каждым прикосновением, каждым поцелуем, каждым движением своего члена. Она отвечала. Ее тело не оставляло ей выбора. Сначала я беспокоился о венерических заболеваниях и даже СПИДе, но, когда я подумал об этом, мне почему-то стало все равно. - Ну и что? Я могу умереть? Что я сейчас делаю? По крайней мере, это было похоже на смерть: распад моего брака и той идеальной жизни, которую, как мне казалось, мы разделяли.

По мере того, как проходила неделя, я все больше и больше думал о своей жизни без Максин. А как же Тиффани и Лейф? Что бы они подумали, если бы мы расстались? Как бы мы организовали их визиты? Кому они должны были достаться? Это было легко. Когда она привела двух мужчин и еще одну женщину в мой дом для секса, это упростило принятие решения - я добивался полной опеки и использовал фотографии, которые были у Джона, как рычаг давления. Я начал принимать конец своего брака, но это принесло с собой печаль. Я поймал себя на том, что плачу без всякой причины днем и часто по ночам. Я был вялым на работе, злился по самым глупым поводам и каждый вечер боялся возвращаться домой. Я начал проводить на работе все больше и больше времени, возвращаясь домой далеко после ужина. Макс заметила, но из-за моей новой энергии в спальне и моего странного поведения в другое время она была просто сбита с толку.

Я работал со своим адвокатом, чтобы согласовать условия развода. Я хотел быть уверенным, что, что бы мы ни делали, дети не пострадают. Я планировал расходы на колледж, медицинское страхование, поддержку и все остальное, что связано с воспитанием детей. Изначально я планировал, что мы оба будем работать сообща, чтобы сделать то, что будет лучше для наших детей. Теперь мне нужно было спланировать совместное принятие решений и то, как это воплотить в жизнь. Совместные банковские счета и сбережения не имели большого значения. Мы ни в коей мере не были богаты, так что эти счета были небольшими. У каждого из нас были свои планы на пенсионные фонды, и, хотя мои планы финансировались, как и мое социальное обеспечение, я не принимал от нее никаких претензий по поводу моих собственных инвестиций в мое предложение. Своим предательством она отказалась от любых претензий на мое будущее.

Я зарабатывал значительно больше, чем Макс, и смирился с тем, что мне придется выплачивать какие-то алименты, но я старался, чтобы они были как можно меньше. Не для того, чтобы сделать ее жизнь невыносимой - я просто не хотел платить ей за то, что она трахалась с другими мужчинами. Пусть она работает, чтобы зарабатывать деньги на свою сексуальную жизнь. Я не хотел в этом участвовать. И, возможно, она могла бы стать партнершей Кристин. Они вдвоем могли бы открыть эскорт-службу. Они могли бы неплохо заработать на этом.

Это подняло еще один вопрос. Что делать с Томом? Должен ли я отдать ему то, что у меня было, и что я узнал о Кристин? Мне показалось, что он должен знать правду о своей жене. Я поговорил об этом с Джоном, и он предположил, что анонимный конверт будет оставлен на рабочем месте Тома. Скорее всего, он узнает, кто это прислал, но мне понравилась эта идея, и я попросил его организовать это. Теперь у него были все детали, и он попросил меня подождать до следующего понедельника. Это был день свершений.

В конце недели мы с Максин трижды занимались любовью. Интересно, что на той неделе она не пошла на девичник с Кристин. Мне стало любопытно, поэтому я позвонил Джону, и он сказал мне, что она дважды в течение недели встречалась с Сэмом в обеденное время. Он сказал, что во вторник они уехали в мотель, но с тех пор ничего не происходило. Я мысленно вернулся к тому вторнику, и той ночью мы не занимались любовью. Макс сослалась на головную боль, и я смирился с этим. Когда мы все-таки занялись любовью в четверг, я больше не думал об этом. Теперь я знал, что независимо от того, что она сделает, Макс не собирается хранить мне верность в будущем. Она сама построила свою жизнь на обмане и предательстве. Теперь это стало частью ее жизни. Я решил, что позволю ей заниматься этим всю жизнь. Я больше не буду для нее чем-то важным.

В воскресенье вечером, когда мы лежали в постели, я сказал ей, что в понедельник мне нужно лететь в Чикаго. Это будет короткая поездка. Я уеду в понедельник днем и вернусь во вторник вечером. Всего на одну ночь - ничего особенного. Макс немного повздорила, но ничего серьезного. Она приняла это, и тогда мы занялись любовью в последний раз. Я знал это, а она - нет. Я отдал ей все, что у меня было, понимая, что это конец моего времени с Максин. У нее было по меньшей мере четыре оргазма, и к тому времени, как я закончил, она рыдала от удовольствия. Я занимался с ней любовью, вкладывая в это всю свою любовь и желание к ней. В ту ночь я отдал ей всего себя, как делал всегда. Все, что она могла мне дать, - это то, что осталось у нее после других любовников. Это не имело значения. Я все равно победил. Я был верен ей на протяжении всего нашего брака и собирался расстаться с ней с чистой совестью.

Это подводит нас к тому понедельнику, когда я стоял у здания городского комплекса, где она работала, и ждал вместе с Джоном Джуниора и полицию. Это было оно. Дети уже были с моей матерью. Я провел с ней час, объясняя, что собираюсь сделать и почему. Я показал ей одну фотографию, чтобы убедить ее, но не более того. Я бы не поступил так с мамой. Родители Макс были далеко. У ее отца была болезнь Альцгеймера, а мать была нездорова, так что никто из них ничего не узнал бы, если бы она сама им не сказала. Остались только я, Том и Кристин. В этот самый момент доставляли конверт Тома. Кристин, как всегда, была дома.

Джон указал и сказал: - Вот они идут. А вот и Джуниор с шерифом Тернером. Время представления! - Джон снова посмотрел на меня, вопросительно подняв брови. Я просто кивнул ему. Он улыбнулся и принялся за работу.

Джуниор подошел, коротко поговорил с Джоном и затем вошел в комплекс. У него было два конверта, и он знал, куда идти. Я последовал за ним, но остался вне поля зрения. Шериф ждал снаружи. Он должен был прийти позже.

Джуниор быстро прошел по коридору и свернул в нишу, где прилавок высотой по пояс отделял трех женщин от зала напротив. Над ними висела табличка с надписью "Разрешения на строительство". Там, прислонившись к прилавку, стоял мужчина и разговаривал с одной из женщин. Джуниор подошел к этой женщине, встал рядом с Сэмом Фонтейном и спросил, не она ли Максин Паттерн. Она представилась, и он протянул ей один из конвертов. - Вас обслужили. - Она посмотрела на него в замешательстве, но взяла конверт.

Он отступил назад, посмотрел на Сэма Фонтейна и спросил, так ли его зовут. Сэм кивнул, тоже слегка сбитый с толку. Он протянул Сэму оставшийся конверт и сказал: - Вас обслужили. - Он повернулся и быстро пошел прочь, кивнув мне на прощание.

Я внимательно наблюдал за лицом Максин, стоя так, чтобы она меня не видела. Она открыла конверт, достала документы, прочитала первую страницу и посмотрела на фотографию, прикрепленную скрепкой. Внезапно ее лицо побледнело, руки задрожали, а рот открылся в беззвучном крике. Она упала лицом на прилавок. Конверт и его содержимое упали на пол. Я видел, как по ее щекам потекли слезы, а она продолжала пытаться закричать. Наконец она набралась духу, и оглушительное "НЕТ!" взорвало тишину в округе. Как только это произошло, она медленно скользнула под прилавок.

Сэм Фонтейн тоже просмотрел свой документ. В нем он был назван соответчиком по иску об отчуждении чувств, а также была приложена фотография. В нем содержались претензии к его бизнесу и судебный запрет, запрещающий ему контактировать с Максин, моим домом или местом работы. Максин обнаружила бы в своих документах аналогичный судебный запрет, запрещающий ей находиться в нашем доме и с детьми до тех пор, пока не будет разработан график посещений.

Лицо Сэма потемнело от гнева, и в нем проступило высокомерие, когда он засунул документы обратно в конверт и повернулся, чтобы выйти из здания. Я стоял в стороне, пока он проходил мимо, а затем последовал за ним на некотором расстоянии, когда он прошел по коридору и вышел через парадные двери прямо в руки шерифа. Я быстро подошел к открытой двери и услышал, как шериф сказал: - Сэм Фонтейн, вы арестованы за крупную кражу. Все, что вы скажете, может быть использовано против вас в суде. У вас есть право хранить молчание и пользоваться услугами адвоката. Если вы не можете позволить себе нанять адвоката, вам его назначат. Вы понимаете эти права?

Сэм сопротивлялся, но в конце концов сказал, что все понял. Шериф и его помощник стащили Сэма с лестницы к своей патрульной машине и втолкнули его внутрь. Забавно, что они не защитили его голову, которая довольно сильно ударилась о верхнюю часть двери. Я услышал "Ой!" от помощника шерифа. Позже Джон объяснил мне, что из нескольких местных магазинов произошла серия краж. Странным было то, что все украденные товары были найдены в одном из грузовиков Сэма Фонтейна. Все было проверено и будет возвращено в те места, откуда они были украдены. Был выдан ордер на его арест, и один из знакомых Джона смог сообщить шерифу, где можно найти мистера Фонтейна.

Я вернулся в здание и направился по коридору к отделению Максин. Я остановился перед прилавком и огляделся в поисках Максин, но не увидел ее. Затем я увидел, что несколько девушек столпились вокруг стула, на котором, как я предположил, она сидела, поэтому я обошел стойку и подошел туда. Я протолкался мимо нескольких женщин и увидел, что Макс сидит, опустив голову и поникнув плечами, признавая свое поражение. Это было горько-сладкое зрелище, и я не хотел бы, чтобы его кто-нибудь видел.

Холодным голосом, старательно подавляя все эмоции, я сказал: - Не возвращайся сегодня домой. К твоим копиям прилагается судебный запрет, который запрещает тебе приближаться ко мне, детям или дому, пока суд не изменит условия. Дай мне знать, куда отправить твои вещи.

Услышав мой голос, Макс подняла на меня глаза, но я не дал ей возможности что-либо сказать, поскольку произнес запланированную речь. Ее лицо было бледным, глаза покраснели от слез, рот приоткрыт, а нижняя губа дрожала. В тот момент я любил ее так сильно, как никогда в жизни, но при виде нее мне стало плохо.

Она выслушала мою речь, а затем заговорила напряженным голосом, на грани срыва. - Мне так жаль, Боб. Я люблю тебя больше собственной жизни. Мне очень жаль.

Я посмотрел на нее сейчас, после того, как сделал все, что планировал. В тот момент я был в оцепенении, поэтому сказал только: - Мне тоже. - Когда мой самоконтроль начал покидать меня, я снял обручальное кольцо и бросил его на пол перед ней. - Я сдержал свои обещания.

Я быстро ушел, пока не потерял самообладание, и вернулся на улицу, чтобы найти Джона. Он стоял на том же месте, наблюдая, как шериф и его племянник Джуниор разговаривают друг с другом. Они обернулись, помахали и уехали.

Когда они отъехали, Джон повернулся ко мне и спросил: - Ну? Это было то, чего вы хотели?

Я посмотрел на него. - Да, это было так, и мне это совсем не понравилось. Как вам такое?

— Я ни капельки не удивлен. - Он посмотрел на меня, положил свою огромную руку мне на плечо и ушел. Я смотрел, как он садится в свой маленький "Мустанг" и уезжает.

Эпилог.

Меньше чем через месяц после того, как все произошло, Том и Кристин выставили свой дом на продажу. За день до того, как приехал фургон, чтобы забрать их мебель, Том остановился поговорить со мной. Я вышел и встал рядом с ним, наблюдая, как Кристин руководит грузчиками. Он заколебался, прежде чем заговорить.

— Я знаю, что это ты прислал мне конверт. Там было что-то еще? - Он не смотрел на меня, но я знал, что он ждет моего ответа. Я вспомнил совет Джона. Я посмотрел на Кристин, и в этот момент она подняла голову, встретившись со мной взглядом. Она не смогла удержать их. Я решил, что ему сказать.

— Было еще кое-что, но я не буду тебе этого рассказывать. Тебе нужно решить, что ты хочешь делать. Как кто-то однажды сказал мне: "если это все, что ты знаешь, у твоего брака есть шанс выжить".

Он кивнул, повернулся и ушел. Я больше никогда их не видел и не разговаривал ни с одним из них.

Сэму Фонтейну было предъявлено обвинение, и он был признан виновным в краже в особо крупных размерах. Поскольку он отказался признать свою вину, суд приговорил его к десяти годам лишения свободы. Он начал отбывать наказание месяц назад. Он продолжает утверждать, что понятия не имел, откуда взялись эти вещи.

Шесть месяцев спустя я получил окончательные документы о разводе. Это было в обычный четверг, в тот вечер, когда Макс и Крис отправились на свой "девичник". Казалось, что это было так мало, чтобы так много закончилось. Просто набор бумаг, подтверждающих, что брак расторгнут, что все согласились на справедливое распределение имущества и что опека над несовершеннолетними детьми должна быть общей. Вот так закончилась одна часть моей жизни.

Я сидел в своем кабинете и размышлял о том, как закончились последние пятнадцать лет моей жизни. У Максин была маленькая квартирка на другом конце города, и она виделась с детьми каждые выходные, пока мы наконец не договорились о совместной опеке. После развода они оставались со мной в течение летних месяцев, а Максин - в течение учебного года. Чтобы облегчить жизнь детям, я снял квартиру Максин, и она вернулась в наш дом вместе с детьми. Тиффани была уже в третьем классе, а Лейф только начал ходить в детский сад. Летом мама живет со мной, чтобы помогать мне заботиться о них. Мама также вызвалась помогать Макс всякий раз, когда ей нужна была помощь, но я понятия не имел, кто еще мог ей помочь.

Мы с Макс иногда разговариваем и очень стараемся не обсуждать прошлое. Она все еще пытается уговорить меня дать ей возможность объяснить, что произошло, но я злюсь, когда она это делает, и в конце концов она перестала. Она пыталась поговорить со мной до того, как развод стал окончательным, но я отказался. Я не мог этого сделать. Я знал, что сломаюсь и сдамся, если сделаю это. Для меня было тяжелее, чем для нее, отпустить ее, но у меня не было выбора. Брак основан на доверии и взаимных обязательствах, а Максин нарушила эти клятвы и разрушила наш брак. Конечно, я все еще любил ее. Этого ничто не изменило бы. Очевидно, безусловная любовь была у меня в генах. Я не мог перестать любить ее, что бы она ни делала. Так что у меня не было другого выбора, кроме как избегать ее как можно больше.

Я оглядываюсь на годы, проведенные вместе, и вспоминаю хорошие времена. Мне было легко, когда я был со своими детьми. Они олицетворяли все хорошее и чистое. Я стараюсь не думать о плохом. Я также вспоминаю слова очень умного человека - Джона Сполдинга. Он сказал мне, что если я пойду по тому пути, который выбрал, то у меня не будет шанса спасти свой брак. Я до сих пор удивляюсь, почему я выбрал именно этот путь. Что, если бы я столкнулся с ней лицом к лицу? Что, если бы я вынудил ее сделать выбор? Выбрала бы она меня и наш брак? Даже если бы она выбрала, что помешало бы ей поступить так же когда-нибудь в будущем? Я просто знал, что всегда буду задаваться вопросом, что она делает, каждый раз, когда что-то идет не так. Но все равно, мне интересно. Я задаюсь этим вопросом каждый вечер, когда возвращаюсь домой, чтобы побыть одному.

Вопрос, который я продолжаю задавать себе, прост. - Теперь, когда я получил именно то, что хотел - почему я недоволен?

Последствия могут быть ужасными! Для обеих сторон.

Конец.