Меня начало понемногу отпускать, и сделалось душно. Жутко хотелось пить.

Я повернулся к зрителям и ближнего из них, того, что имел длинномер, попросил подать бутылку воды. Имена у меня давно вылетели из головы. Но он вполне лояльно отнёсся к моей просьбе и протянул полторашку Сенежской. Свинтив крышку, с жадностью приник к горлышку, залпом выглохтал чуть ли не треть, и посмотрел на жену, облизывающую пересохшие губы. Она приняла бутылку, но тут же выронила, и я сам напоил её. Отдышавшись, она молча прикрыла глаза. Кирилл же утирал лицо от выплеснувшейся на него воды. Я ощущал себя так, будто выныриваю их приятной прохлады глубины к жаркому солнцу над морем. Было жарко, даже пот выступил. И тут я вспомнил то, что хотел сказать Кириллу.

— Кир, я не был с Леной.

— И что? Оленька сама хочет, без наших договорённостей. Смотреть будешь?

И он тут же, с долей издёвки, обратился к моей жене:

— Милая леди Ольга, желаете ли вы быть выебанной вашим покорным слугой?

Она открыла глаза. Взгляд её сделался уже более осмысленным.

— Хочу. Всех хочу.

Я даже растерялся, но тут она потянулась ко мне и обвила руками.

— Милый! Я умираю, как мне хочется! Иди ко мне!

Кирилл недовольно поморщился, а я начал наваливаться на свою супругу. Мы поцеловались, но жена неожиданно отстранилась.

— Лад, я есть хочу.

Я сам, тут же осознал то, что мешало мне, создавало дискомфорт – я тоже изнывал от голода. Поднявшись, помог и жене подняться с дивана на ноги. Она покачнулась, ухватившись за мою руку выше локтя, и мы направились к столу. Собравшиеся претенденты на обладание моей женой начали разочарованно вздыхать и о чём-то переговариваться, а после и сами потянулись к столу.

Наверное, мы были похожи на группу голых, изголодавшихся путешественников, выбравшихся из дремучих джунглей к очагу цивилизации и набросившихся на еду. Мы поглощали всё подряд, но ощущение сытости не желало прийти к нам, и только набив желудки, успокоились. Жена повеселела. Да и во всех ощущалась странная весёлость. Ни – усталости, ни – голода, и ничто не болит. Только прилив плотского желания ещё мучил нас, и желание покурить после сытного ночного ужина. Ольга приходила в себя и поминутно пила воду. Она оглядела всех мужчин немного удивлённым взглядом. Меня, себя, и начала стыдливо краснеть за свой вид. Затем она привалилась к моему плечу и зашептала:

— Ладик, я не знаю, что со мной, но если ты меня не трахнешь прямо сейчас – я сойду с ума!

— Прямо при всех?

— Да – она выдохнула это, заметно возбуждаясь своим признанием.

— Чтобы смотрели и тоже, хотели?

— Да, очень хотели. – шепнула жена.

Во мне боролись два желания: сделать то, о чём просит жена, дразня наблюдателей, и желание поскорее увести её в безопасное место, и уже там предаться любви. Мозги, хоть и с трудом, но начали ворочаться в голове. Подумав, понял, что жену возбуждает потенциальная возможность близости с этими мужчинами. Соблазн того, что это может произойти, сладостно возбуждает её. Она хочет попробовать не со мной, узнать, как это будет, что будет чувствовать, может быть это станет самым сладостным моментом её жизни! И её тянет сделать это, будто нечаянно, не разобравшись, в состоянии эйфории, что с ней – не муж. Понятно, что признаться мне в этой фантазии открыто – она никогда не осмелится. Или я всё придумываю себе, и нет у неё такой фантазии? Просто возбуждает желание пошалить, отдаваясь мужу прилюдно для остроты ощущений? Вот это больше походит на неё. А они хотят её. Ну, а меня самого возбуждает то, что вокруг будет сидеть стая хищников? Скорее настораживает. Дам слабину, и они набросятся на плоть доступной самки. Но ведь она несколько раз, находясь под кайфом, сказала, что хочет всех! Как говорится, что у трезвого в уме, то у пьяного на языке. А что тут странного! Пол дня её лапали и дразнили, не давая кончить! Два раза я сам видел, а может быть были и другие разы? Все эти размышления, образы жены в бассейне, наслаждающейся руками посторонних мужчин, млеющей от ласк в танце, незаметно привели меня к осознанию того, что это невероятно возбуждает меня, подмывает самому увидеть то, как она отдаётся не мне. Я начал целовать жене лицо, плечо, и когда дошёл до соска, всё сильнее распаляясь, мысленно уже представлял себе то, как она мечется в экстазе под кем-то, резко и безжалостно всаживающим в неё крупный член, и она наслаждается этим.

К реальности меня вернула Ольга:

— Милый, как-то знобко. Пошли в дом.

Я разлил в два бокала остатки шампанского.

— За нас!

Она улыбнулась мне, и, осушив хрусталь, мы, со всей любовью, поцеловались.

Все остальные словно перестали существовать для нас.

— Лад, я в туалет хочу.

Я огляделся и поднявшись, подошёл к хмурому Кириллу.

— Кирилл, где тут туалет?

Он оживился.

— Один – возле мужской раздевалки, другой – женской. Показать?

— Покажи.

Всю дорогу Кирилл любовался тем, как у моей красотки в чулочках и на каблучках при ходьбе разлетаются в стороны немного продолговатые груди и его эректильная дисфункция мирно спала, где-то очень далеко. Я шёл позади них.

Жена скрылась за дверью. Я, проходя в другую, мужскую уборную, Вновь вскользь увидел его инструмент, немного потолще моего, немного подлинней, и весь в извивах вен, не в пример моему, почти гладкому стволу. А не туфта ли это, про дисфункцию? Пробыл я там минут десять. Вымыл руки и когда открыл дверь в коридор, то увидел такую картину:

Ольга, с красным от стыда и возбуждения лицом, стояла припёртая к стене Кириллом. Его пальцы играли с набухшими сосками моей жены, а сам он склонился к её шее и жарко говорил тихим голосом:

— Ну же! Ты же хочешь его! Смелее!

Ольга задыхалась от волнения. В её руке был член Кирилла, и она водила его крупной головкой по упругой и налитой желанием складочке клитора, иногда проводя головкой вниз, к дырочке между раскрывшимися губами, но приткнуть и направить в себя никак не решалась, но похоть пересилила и Ольга приткнула головку члена ко входу в её лоно. Кирилл выпрямил свои, чуть согнутые колени, и весь его истомившийся член легко вошёл по самое основание, словно поддев на крюк тело моей жены. Ольга в голос, благостно выдохнула. Она наслаждалась. Даже глазки любимой сами собой прикрылись. Я ощутил трепет сердца. Я и ревновал и желал, чтобы жена насладилась, одновременно, и вид того, что она сама отдалась не мне – вызывал возбуждение, разрушающее все прежние правила. Но тут взбрыкнула ревность, и я нарочно громко, дёрнул ручку двери, вновь появляясь в дверном проёме. Кирилл просто выскользнул из неё, и теперь с напряжённым ожиданием и вопросом во взгляде, неотрывно смотрел мне в глаза, стараясь понять мою реакцию, а поняв, что я настроен миролюбиво, улыбнулся мне. Я подошёл к ним и коснулся щеки жены поцелуем, а она испуганно смотрела на меня. Всплеск ревности миновал, а вот возбуждение ситуацией вернулось.

— Ладик, я сама не знаю...

Но я положил палец на её губы и жена замолчала, а после, шёпотом, на самое ушко спросил:

— Тебе было приятно?

Она помедлила, но призналась:

— Да – также, шёпотом, выдохнула она.

— Хочешь его?

Ольга чуть помедлив, решила отвертеться от вопроса:

— Не знаю.

Я вздохнул, и, выпрямившись, словно не видя в своей памяти жены напяленной на член хозяина дома, бодрым, примирительным голосом предложил:

Что вы как школьники обжимаетесь! Пойдём, куда-нибудь, покурим, приляжем и пообщаемся!

Кирилл предложил:

— Все уже разошлись, наверное, пойдём в библиотеку: там на диване сигареты должны были остаться – курить дико хочется!

И мы направились в комнату, тускло подсвеченную шарами светильниками, на полу. Кирилл ошибся. В комнате, в креслах полулежали Евгений и Владимир – их имена почему-то неожиданно всплыли в памяти. Только вот кто из них кто – осталось вопросом, и я решил прояснить ситуацию:

— Жень, а что вы не спите?

Откликнулся тот, у которого был длинный член:

— Не знаю, покурили, и теперь ни в одном глазу! Вы тоже?

— Тоже. А летуны?

— Они же с рейса! Рухнули просто.

Мы, втроём с Кириллом и моей женой, вновь разместились на диване. Кирилл взял с небольшой тумбочки возле подлокотника пульт и пощёлкал им.

— Сделал потеплее – пояснил он. Музыка видимо проигрывалась по кругу, потому, что я узнал композицию, она звучала, когда я раньше был здесь. Медленная, томная, как и все последующие. Кирилл закурил и глубоко затянувшись, передал сигарету моей жене. Она бросила на меня настороженный взгляд, и неуверенно приняла её. Затянувшись, пустила струйку дыма и передала мне. Затянулся и я, и вернул жене. Понимание того, что после Ольга вновь отпустит тормоза, просто взбурлило во мне поостывшую фантазию увидеть её с другим. Так мы и передавали сигарету Кирилл – Ольга – я – Ольга – Кирилл, пока не выкурили её. Не знаю, что там за смесь была намешана в ней, но то, что и мой и Кириллов члены были напряжены вне зависимости от сексуального желания – было очевидным фактом. И снова ревность отступила, лишь поскуливая, где-то в глубине души. Теперь, когда дозировку снизили вдвое, я не утратил способности думать, просто расслабился до пофигизма, но вот Ольга вновь, хоть и не так сильно, но запьянела.

Она повернулась ко мне. Взгляд её сделался томным.

— Потанцуй со мной.

Мы поднялись и начали танцевать, точнее, медленно топтаться на ковре. Я склонился с поцелуями к её шее, за ушком, как она любила, и ей это нравилось. Она нашла мой член и поглаживала рукой, время от времени проводя головкой между своих губ и прижимая её к набухшей складочке клитора, прикрывая от удовольствия глаза. Вновь она начала шумно дышать и постанывать от желания, Жарко целовать меня. Она откровенно хотела. Мне тоже было приятно. Настолько, что сам глаза прикрыл.

Внезапно я почувствовал, что жена отпустила мой член и отстраняется, разрывая поцелуй. Это Кирилл потянул её к себе. Он обнял её и жена, улыбнувшись, взялась за его член, а после начала ласкать себя его головкой, как перед этим моим, и так же улыбаясь. И вскоре после его поцелуев её лица и плеча, они слились в страстном поцелуе. Но едва Кирилл выпустил её из рук, как она оказалась в объятиях Жени, который с некоторой долей жадности, начал проделывать с ней то же самое, и Ольга взялась рукой и за его член. Лицо её выражало восторг этим крупным органом. Курево сделало супругу откровенной в выражении своих эмоций и желаний, потому с таким неподдельным наслаждением она и ласкала себя между ног этой дубинкой. Только Володя не последовал общему примеру, видимо опасаясь напугать Ольгу своим гигантом, толщиной с водочную бутылку, хотя и он тоже, смотрел на мою жену горящими глазами.

Между тем я пришёл в себя от ступора и потянул жену вниз, на ковёр и она охотно подчинилась мне. Я прилёг возле неё, и Ольга сразу развела для меня согнутые в коленях ноги. Прежде чем я успел заняться с женой любовью, с другой стороны от неё оказался Женя, и присосался к её груди. Жена повернулась к нему и улыбнулась, и тогда я вновь начал целовать её, и она ответила на мой поцелуй, затем высвободила свои губы сладко протяжно застонав. Я начал было подниматься, но натолкнулся на плечо Кирилла, который уже налёг на неё, нависнув на руках, и вправив свою плоть в мою жену. Приоткрыв глаза, она увидела меня. Лицо её выражало безмятежное удовольствие и я не стал конфликтовать с Кириллом из-за неприятного сюрприза, а она всё улыбалась мне, повторяя:

— Милый! Милый! Вот так, хорошо, не спеши.

Вновь притянула меня к себе с поцелуем, а оторвав губы, с прикрытыми глазами принимала мои поцелуи лица, шепча:

— Как хорошо! Ещё! Сильней!

Ольга отдавалась, полагая, что это я в ней, и я почувствовал в себе неловкость за это ложное представление жены, за тот шок, который она испытает, когда всё вскроется. А пока она отдавалась, прикрыв глаза.

Не зная, что делать, я отвалился в сторону и не видел уже лица жены. Я смотрел на то, с каким упоением вдвигает в неё свой член Кирилл, прикрыв от удовольствия глаза, и я простил его за то, что он опередил меня. Натерпелся, наголодался. Хрен с ним. Но я был намерен сменить его, едва только он оставит мою жену. А тем временем Ольга начала свой путь к оргазму. Открыв глаза, она не смогла понять того, почему над ней трудится Кирилл, но не сильно огорчилась этому и продолжила двигаться тазом навстречу ему. И вновь прикрыла глаза, охватив ладонями за шею своего любовника, напряглась всем телом, и немного приподнявшись, а затем, протяжно застонав, отпустила Кирилла и упала на ковёр совершенно расслабив тело. Он вколачивался и вколачивался в неё, сотрясая тело, постоянно ускоряясь, завыл, вонзившись и замерев.

Ольга лежала словно уснувшая, выдавало только тяжелое дыхание. Кирилл упал на неё и немного полежав, скатился, и уж тут я не сплоховал. Скользнул в супругу и ощутил обжигающий мокрый жар. Прохлада нового члена привлекла её внимание, и Ольга открыла глаза.

— Милый.

Она качнула тазом, показывая мне то, чего ей хочется, и я начал.

Удивительно было то, что я уже устал, ублажая благостно постанывающую жену, но член мой был всё в той же превосходной твёрдости. Я выдохся точно так же, как мой предшественник, буквально за двадцать минут, и скатился с жены физически просто устав.

Понятное дело, что к ней тут же начал пристраивать свою дубинку Женя.

Ольга улыбнулась ему, и когда тот склонился, медленно вдвигаясь в неё, ответила на его поцелуй. Но едва его член углубился на три четверти, жена вырвала свои губы и болезненно сморщив лицо, начала протяжно стонать. Руки её судорожно вцепились в бицепсы партнёра, а он старался вдвинуться ещё глубже. Неожиданно Ольга вскликнула на вздохе и замерла, а член партнёра в это время плавно вошёл в неё весь. Ольга заахала, а после завыла в голос. Её пробила крупная дрожь и она обмякла, достигнув оргазма.

— Кайф! – прошептал Женя.

Всё увиденное мной вызвало новое желание курить, и я поднялся на ноги. Нашёл свои сигареты и, со смаком закурив, плюхнулся на диван, в двух метрах от которого, на ковре лежала моя жена, а её любовник потихоньку возобновил свои движения. Рядом сидел и тоже, наблюдал продолжение, Кирилл, иногда поглядывая на меня. Получив удовлетворение первой волны желания, я уже достаточно успокоился для того, чтобы просто любоваться красотой тела жены и мощью её партнёра так, как смотрят забористую порнуху.

Постепенно размах движений любовника становился всё больше и женщина с восторженными вскриками принимала всё новые вторжения, которые ускорялись, делались всё более быстрыми, и её вскрики переросли в завывание, она начала напрягаться телом и вскоре, когда после бешенного ритма любовник вернулся к редким, но резким выпадам, она вновь заахала, жарко прося ещё и ещё. И он долбил, всаживая свой длинномер до самого лобка, пока Ольгу вновь не затрясло в оргазме и она не зашлась в хрипах.

Я ожидал, что на этом всё и закончилось, но едва Женя вытянул свою дубинку, Ольга недовольно застонала:

— Ну, куда же ты!

Меня это проявление похоти у жены изумило, как и то, какой величины мужчину она хотела. А Женя, отдышавшись, и по-прежнему стоя на коленях, перевернул Ольгу и поставил на колени. Поняв то, что хочет любовник, жена охотно приняла новую позицию и сама переступила коленями, пошире расставив бёдра. Женя направил свой член и тот под тихий ах легко скользнул по самое основание, вызвав ей смешок. Женя склонился и дотянулся ладонями до свисавших продолговатых грудей, подхватил их снизу и грубо помял, вызвав этим сладостное «ох». Затем Женя

Перехватился руками почти за основание продолговатых сисичек, и потянул за них партнёршу на себя. Это было больновато для неё, но боль тут же переплавилась в сладость. Начались частые шлепки мошонки о клитор и женщина завыла. Довольно скоро тело её начали сотрясать всё новые конвульсии, но разгорячённый и эгоистичный любовник не останавливался, пока не добился новой концовки, и только тогда отпустил её груди, позволив обессилено рухнуть, а сам, насытившись, с полуобвислым членом направился по коридору в свою комнату. Этот партнёр оказался покрепче нас и его секс занял почти пол часа. Впрочем, он ведь моложе нас. Я поднялся на ноги. Жена старалась отдышаться. Всё лицо её было красным. Я перевалил её на бок и приподняв голову, дал напиться воды. Ей полегчало. Жена благодарно улыбнулась мне, но тут же смущённо отвернулась, и чтобы не мучить любимую стыдом, только спросил:

— С тобой всё хорошо?

— Да.

— Отдохну.

— Я пока отойду.

— Иди.

Я вышел по направлению к туалету, попутно выпив из оставленной на столе недопитой бутылки пару глотков хорошего коньяка.

Вернулся быстро, и как раз в тот момент, когда Ольгу уже вновь поставил на четыре опоры Володя, обладатель самого толстого члена, который я когда-либо видел и чего никак не ожидал. Оторопело встав, я только смотрел на то, как нечто, толщиной с водочную бутылку, под вскрики боли впихивается в мою жену, пытающуюся сползти, но Кирилл силой удерживал её.

— Больно же! Больно! – закричала Ольга и я рванулся к ним, но Кирилл остановил меня выставив ладонь:

— Они все кричат с Володей! И Ленка в первый раз кричала. Подожди, всё с ней будет нормально.

Я почувствовал себя так, будто у меня отняли жену и насилуют, а я только смотрю.

Но тут Ольга перестала кричать и в голос затянула:

— Хорошо-о-о! Ой, мамочки, как хорошо! Её трясло, она выла, но постепенно уже сама всё глубже напарывалась на мощную плоть, упиваясь толщиной этого чуда природы. Когда же он вошёл весь в обрамление добела растянутой вульвы, Ольга вновь заахала, достигнув концовки, хотя Володя ещё и не начинал. Смотреть на это было выше моих сил, и я вышел на улицу. Закурил. Я слышал дикие вопли жены, её визги, но всё это было настолько замешано на её наслаждении, что я не осмеливался войти и всё остановить, оставив жену не насытившейся. Ночной холод вызывал мурашки на голом теле, но меня всего трясло не от холода, а нервной дрожью отходняк. Я ужасался тому, что жене этот Володя, не смотря ни на что, очень понравился, как сексуальный партнёр. Неожиданно подошёл Кирилл.

— Ну, прости! Так надо было! Не мог я ему отказать! Обещаю, что когда они закончат, я сам её на руках тебе принесу, на постель положу и на колени встану, прося прощения! А сейчас не мучь себя, не смущай жену. Иди в свою комнату. Проводить?

— Я сам.

Вздохнув, вернулся и увидел, что парочка переместилась, и теперь моя жена, стоя на коленях, лежала грудью на продолговатом мягком пуфе с отсутствующим выражением лица. Смотрел на то, как плавно и туго в Ольгу вползает этот монстр, а после вытягивает вслед за собой её вульву, и вновь впихивается. Я остановился, не в силах оторвать свой взгляд от этой сюровской картины. Кирилл протянул Володе баллончик спрея-смазки. Тот привычными движениями обильно прошёлся по своему члену, когда вновь вытянул его на две трети, и заскользил вновь, но уже довольно легко, без труда. Володя даже начал ускорять свои движения и лицо жены осветилось блаженной улыбкой.

— Вот так, хорошо! Ещё! Ещё!

А после она начала завывать от наслаждения.

На душе сделалось муторно. Я пошёл в нашу комнату и Кирилл последовал за мной, прихватив со стола коньяк.

В комнате я сел на кровать и он рядом. Я не гнал его. Мне было не до него. Я думал о том, как мы будем с Ольгой дальше жить. Простит ли мне, что я допустил, чтобы она прошла через такое! А что, если ей это западёт из-за курева, и она начнёт тайно хотеть повторить эту групповуху или с этими, негабаритными!

— Лад. Это моя вина.

— Что? - не сразу вернувшись в реальность, переспросил я.

— Ну, моя вина тут во всём! Кругом! Хочешь, иди и прямо сейчас трахни Ленку!

— А она хочет меня?

— Не особо, но понимает, что это наша вина.

— Она-то каким боком?

— Я в таких сферах вращаюсь, что постоянно какие-нибудь вечеринки, приёмы. Ну и как-то один из акционеров спьяну рассказал, как по ошибке, напившись, чуть на родную сестру не залез в бане. А Ленка, дура, возьми и расскажи, как вы ворковали, одним словом, всю историю, как женился на её подруге, что фигурами они почти копия. Он тогда оглядел Ленку, мордашку её, и говорит, а как она лицом? Ну, Ленка притащила альбом с фотографиями, посмотрел он и обалдел. Говорит, дай, я сыну, Володьке покажу, а то он на Леночкину фигурку втихаря дрочит, так пусть лучше не на твою жену! Ну, запал он на Ольгины фото. Стал меня прижимать этот акционер относительно того, чтобы мы свели Ольгу с Володей. Ленке так стыдно было, продать подругу! Даже попыталась Володьку отговорить, предложила с ней попробовать, мол она такая же, и может Володьке не понравится. Ну, я от стыда сгорал. Давай, хлебнём, за то, чтобы отвязался от Ольги!

Мы выпили, закурили, и Кирилл продолжил:

— Ну, этот Вовка тоже, не дурак. Согласился. Я сижу, слезами обливаюсь, а за дверью Ленка рыдает от боли. Всю ночь её драл. Она только на третий день нормальной походкой ходить смогла. Этот про Ольгу молчит. Спустя пару недель снова приехал. Мы оба от стыда под землю готовы! Но, деваться некуда – снова ночь с ним провела. Но уже так не орала. Стал он к нам регулярно, каждую неделю наведываться, Ленку дрючить. И тогда я решил схитрить, а то за пару месяцев сам уже как в проруби стал в ней болтаться, и сказал, что лавочка закрывается – Ленка забеременела. Отстал на какое-то время, а тут его отец снова насел на нас, мол, вынь и положь его сыночку Ольгу, если Ленку нельзя. Давай ещё дерябнем!

— Кир, ты извини, но я бы просто ушёл от них, чем жену так подносить, на блюдечке, с голубой каёмочкой!

— Ага! А как ты её отдал сегодня?

— Ну, она сама захотела, что я мог!

— И моя так же, «сама», таблеточку ей подсунул и повёл в кровать. Ушёл? Если даже всё оставлю им и в чём есть уйдём – нас так просто не оставят. Мне Вовкин отец сразу намекнул, что те, кто много знают и уходят – долго не живут. Это тебе не у бандитов! В сравнении с этими волками, те – болонки! Это вы можете свинтить, а мы по уши сидим в этом. Это только по документам всё кругом моё! Ладно, не буду на тебя своё вешать. Попробуй поспать.

— Тут уснёшь!

— Это верно. Добьём бутылку?

Допили. Сделалось полегче.

— Кир, а нафига были эти две пары?

— Акционер. Не хочет со мной отношения портить – ценный работник, вот и пригнал своих подневольных с мужьями, рядовых сотрудниц, в надежде на то, что у сыночка на одну из них глаза загорятся, а он, как твою сегодня увидел, сразу ко мне: «хочунемогу»! Ну, я и отпустил девок по домам. Ладно, пойду, посмотрю, как там у них.

Из опасения не сдержаться и после сесть, я не пошёл с ним. Кира вернулся довольно скоро.

— Скотина! Мразь! Она уже никакая лежит, а он всё долбит! Хоть бы отсох он у него! Всем бы легче жилось!

Спустя ещё пол часа хлопнула дверь в комнату в коридоре, и мы спустились вниз. Ольга лежала на пуфе во всё той же позе. Между ног у неё зияла малинового цвета растянутая дыра, из которой вытекала сперма. Я встал на колени и коснулся плеча жены. Она открыла глаза и попыталась улыбнуться.

— Милый! Затрахали меня немножко. И снова закрыла глаза.

Судя по тому, как у неё еле ворочался язык, она полностью обессилила.

Кирилл помог перенести совершенно безвольное тело в его комнату и уложить на кровать. Пошёл стучаться в комнату напротив, к жене.

Ленка зашла в прозрачной голубоватой ночной рубашке и немного настороженно посмотрела на меня.

— Лен, давай, посмотри, может нужно что-то! Помощь какая! – искренне волновался Кирилл.

— Крови не было?

— Нет.

— Долго он её?

— С час, примерно – отозвался Кирилл.

— Ну, значит ничего страшного, просто устала до предела. Пусть поспит. Воды поставьте на тумбочку. Ей сейчас сон лучший лекарь. Лад, посидишь с ней на всякий случай?

— Конечно – удивился вопросу я.

Ольга проспала почти до обеда. Она проснулась от Ленкиного голоса.

— Всё, уехал этот дебил!

От этих слов внутреннее напряжение у меня спало, и я как сидел в кресле, так и уснул, помню только то, как носом клюнул.