Два дня спустя я получил еще один звонок от клиента, спрашивающего меня о проблеме с другим моим контрактом. Я не мог поверить, что это происходит вновь. Я связался с заказчиком и договорился, что сам принесу им правильную версию контракта.

Теперь я стал уверен, что мне предстоит решить большую проблему. Либо я внезапно стал некомпетентен, либо кто-то надо мной издевается. Я собирался выяснить, что именно, и решить проблему.

Начал с того, что пошел в отдел C&L и поговорил с Фредом Аллардом. Фред – хороший парень, я доверял ему, и знал, что он скажет мне правду. Я спросил, не было ли у них каких-либо проблем с моими контрактами.

– С твоими контрактами у нас никогда не бывает никаких проблем. Мы всегда составляем твои контракты именно так, как ты их нам отправляешь. А что? Ты находил проблемы с нашей работой, когда мы возвращали их тебе? – спросил Фред.

– Кто-нибудь, кроме меня, возвращал хоть один из моих контрактов на пересмотр? – спросил я.

– Я в это не верю и думаю, что запомнил бы, если бы кто-то сделал такое.

– Ты не слышал чего-нибудь о проблемах с чьими-либо контрактами? – спросил я.

– Нет. А что?

– Просто в последнее время со мной происходит много странного, и я пытаюсь кое-что понять, – сказал я.

– Если могу чем-нибудь помочь, дай знать.

– Ты уже помог, Фред. Спасибо, – сказал я.

Это был тупик. Начинало казаться, что это я делаю ошибки в своих контрактах. Не знаю, из-за моего ли эго или я прав, но просто не могу смириться с тем, что это – моя вина.

***

В тот вечер я рассказал Эрике о том, что случилось, и она отреагировала так, как и ожидалось.

– Значит, ты совершил несколько ошибок, – сказала она, – как и все. Теперь, когда ты знаешь, что случилось, то можешь предпринять шаги, чтобы гарантировать, что такое больше не повторится. Может быть, тебе стоит попросить Билла снова начать корректуру твоих контрактов вместе с тобой.

– Я все еще не верю, что совершил какие-то ошибки, – сказал я. – Кто-то хочет меня погубить.

– Ты хоть представляешь, насколько параноидально это звучит? – спросила Эрика. – У тебя нет доказательств того, что с твоими контрактами кто-то что-то делал, и ты не можешь придумать ни одной причины, по которой кто-то захотел бы этого, а даже если бы кто-то и захотел испортить один из твоих контрактов, ты не представляешь, как бы он мог это сделать. Начинаю думать, что ты просто нервничаешь. Может быть, все что тебе нужно, – это отпуск.

– Я испытываю стресс, но не это вызывает проблемы, – сказал я. – Я знаю, звучит безумно, но кто-то делает это со мной.

– Думаю, тебе нужна профессиональная помощь, дорогой, – сказала Эрика. – Я и впрямь начинаю беспокоиться за тебя.

– А я начинаю беспокоиться за нас, – сказал я. – Ни разу, с тех пор как это началось, ты не встала на мою сторону.

– Чепуха. Конечно же я на твоей стороне. Просто хочу, чтобы тебе помогли.

– Мне не нужна помощь.

На этом разговор в тот вечер и закончился. Эрика отправилась спать, а я удалился в гостиную с большим стаканом скотча.

***

Следующее утро застало меня в кабинете Майка, не по своей воле.

– Дэвид, меня начинает беспокоить количество ошибок, которые ты допускаешь в своих контрактах, – сказал Майк.

Мне стало интересно, откуда Майк узнал о проблемах. Не сказал ли ему Билл?

– Твои клиенты думают, что ты пытаешься что-то исключить из контракта после того, как они согласовали условия. Что, черт возьми, происходит? – спросил Майк.

Я был в растерянности, не будучи способен объяснить, что происходит. Если бы я попытался сказать Майку, что по моему мнению кто-то портит мои контракты, то знал, что он бы этому не поверил. Никто не верил, так с чего бы это делать Майку. Я решил держать рот на замке и позволить Майку закончить свою тираду. Когда он закончил, я сказал, что попытаюсь выяснить, почему такое происходит, а затем покинул его кабинет.

***

Когда я рассказал Эрике о встрече с Майком, она спросила, не готов ли я рассмотреть возможность обращения за помощью. Я был настолько зол, что не разговаривал с ней весь остаток вечера. Когда тем веером мы легли спать, она передо мной извинилась.

– Я не хотела ранить твои чувства, просто твоим проблемам, похоже, нет никакого логического объяснения, – сказала она.

Я сказал, что, по-моему, в мои контракты, возможно, вмешивается Билл.

– Зачем ему это? – спросила она. – Что он выиграет, создав проблемы для тебя и твоих клиентов?

– Не знаю, – Я действительно не знал. – Просто Билл – единственный, кто знал о последних двух проблемах, и вдруг сегодня о них узнал Майк. Билл говорил мне, что хочет скрыть от Майка эту информацию. Не могу придумать ни одной причины, по которой Билл мог бы это сделать, но нет и никакой причины, по которой кто-либо еще в компании мог бы сделать такое со мной.

– Билл пытался тебе помочь, а теперь ты готов обвинить его в искажении твоих контрактов, – сказала Эрика. – Твоя паранойя уже начинает меня пугать.

Я ничего не ответил, и Эрика прижалась ко мне и прошептала:

– Почему бы тебе сейчас не забыть о работе и не заняться любовью со мной?

Это прозвучало как очень хорошее предложение, поэтому я скользнул руками по бокам Эрики, пока не добрался до подола ее короткой ночной рубашки, а затем стянул ее через голову. Я немедленно приступил к работе над чувствительными сосками Эрики, за которыми последовали несколько страстных поцелуев.

Эрике нравится, когда во время секса я грязно разговариваю с ней, поэтому я прошептал:

– Хочешь, чтобы я засунул язык в твою горячую киску, не так ли?

– Ммм, – был ее ответ.

Я начал покрывать поцелуями грудь Эрики, спускаясь к ее животу и дальше, к треугольнику темных волос. В тот вечер мы не планировали заниматься сексом, поэтому не приняли душ перед сном, и мускусный аромат женственности Эрики был очень сильным и становился все сильнее по мере того, как я приближался к ее мягкому холмику.

Я воспользовался языком, чтобы раздвинуть ее губы, и когда проник в ее половой орган, ее естественные соки только начали течь. Я пососал ее маленький клитор между губами и заработал языком, чтобы полностью ее возбудить. Когда почувствовал, как по моему подбородку стекают ее соки, я просунул в ее пещерку два пальца и медленно довел до оргазма.

Когда я опять лег на Эрику и протолкнул в нее свой член, она прильнула к моему рту губами и языком. Я чувствовал, что Эрика была горячей, потому что обычно она не целовала меня так, сразу после того как я полизал ее неподмытую киску.

Я начал медленно накачивать свой налившийся член в нее, постепенно набирая скорость, по мере того как возрастало мое собственное возбуждение. Тот вечер был одним из нечастых случаев, когда мы оба кончили одновременно.

После этого Эрика легла в мои объятия и задремала.

***

В течение следующей недели в офисе было тихо, а затем мне позвонил Джордж Харрис, директор по информационным технологиям компании Clinton Products. Он спросил, не могу ли я прийти к нему на следующий день, и я ответил, что буду рад, и спросил, какова тема встречи, но он сказал, что предпочел бы не говорить. Меня это слегка озадачило.

На следующее утро, вместо того чтобы идти в офис, я поехал в Мейкон, чтобы встретиться с Джорджем Харрисом. По дороге я размышлял о возможных причинах встречи. Я не разговаривал с ним больше года и был уверен, что здесь – не проблема с контрактом, потому что мы все еще действовали по условиям контракта, о котором договорились два года назад. Clinton Products была первым новым клиентом, которого я привлек, начав работать с BDS. Я поставил свою ногу на порог, выиграв контракт на предоставление трети сетевых услуг, необходимых компании. За эти годы мы с Джорджем Харрисом подружились, и мне удалось уговорить его увеличить долю BDS в их бизнесе до половины необходимых им услуг. Я просто надеялся, что эта встреча не уменьшит нашу долю в их бюджете на услуги.

Когда я вошел в приемную, секретарша узнала меня:

– Доброе утро, мистер Бекман. Как ты?

– Все великолепно, спасибо, Сара. У меня назначена встреча с мистером Харрисом. Могу я просто подняться наверх?

Сара улыбнулась и сказала:

– Нет.

Такое было впервые. Обычно меня тут же пропускали через вестибюль, и я направлялся прямо в кабинет Джорджа. Я смотрел на Сару и ждал объяснений.

– Офис мистера Харриса находится теперь не в центре обработки данных, а на втором этаже прямо над нами. Теперь, когда ты знаешь, куда, можешь идти.

Сара всегда любила немного подразнить меня, когда я приходил к ним. Я поблагодарил ее и направился к лифтам. Добравшись до его офиса, я получил шок. На двери висела табличка с надписью: «Джордж Харрис, генеральный директор».

За столом у входа в его кабинет не было секретарши, так что, я не знал, то ли постучать, то ли просто войти, и пока пытался принять решение, открылась дверь, и из кабинета вышла привлекательная молодая леди. Она улыбнулась мне и сказала:

– Вы, должно быть, мистер Бекман. Мистер Харрис ждет вас. Можете входить.

Я поблагодарил ее и вошел в огромный офис. Джордж Харрис встал из-за своего громадного стола и обошел его, чтобы поприветствовать меня.

– Дэвид, рад снова тебя видеть. Спасибо, что пришел так быстро.

– Нет проблем, – сказал я. – Полагаю, мне следует поздравить тебя с повышением. Когда это случилось?

– Около шести месяцев назад.

– Потрясающе, – сказал я. – Рад за тебя. Теперь, как я могу помочь новому генеральному директору Clinton Products?

– Ты мне всегда нравился, Дэвид, – сказал он. – Я всегда чувствовал, что могу тебе доверять, и никогда не жалел о подписании того первого контракта тогда. Как ты помнишь, я – не сторонник идеи разделения наших услуг между несколькими поставщиками, и теперь, став генеральным директором, я могу сделать все по-своему. Мое повышение до генерального директора – не единственное здесь серьезное изменение. Мы собираемся объявить о приобретении двух других компаний, которые как минимум утроят объем продукции Clinton. Об этом не будет объявлено до пятницы, и именно поэтому я не мог ничего сказать тебе по телефону. На самом деле, прежде чем мы пойдем дальше, мне нужно, чтобы ты подписал соглашение о неразглашении. Не могу позволить, чтобы об этом узнали заранее. Уверен, что ты понимаешь.

У Джорджа на столе уже лежал документ о неразглашении, и я быстро его подписал.

– Дэвид, я решил использовать для всех наших услуг единый источник и хотел дать тебе первую возможность составить предложение именно для этого. Хотел бы увидеть твое предложение к первому июня, чтобы у тебя осталось шесть недель на его подготовку. Как думаешь, ты сможешь это провернуть? – сказал Джордж.

– Будет сложно, но думаю, что к тому моменту смогу сделать такое предложение, – сказал я. – Каков будет срок действия контракта?

– Хочу, чтобы контракт начинался я первого июля и действовал в течение пяти лет, – сказал Джордж.

– Пяти лет?

Я почувствовал, как мое сердцебиение участилось, когда подумал, сколько будет стоить этот контракт для BDS.

– Мне понадобится некоторая информация о тех двух компаниях, что вы приобрели.

– Две приобретенные компании – это Augusta Industries в Огасте и Beaucom Manufacturing в Кеннесо. Вот контакты с обеими, – сказал Джордж и протянул мне две визитные карточки. – Они должны быть в состоянии предоставить любую информацию, которая тебе понадобится.

Я провел с Джорджем еще два часа, пока мы обсуждали объем услуг, которые он хотел бы передать BDS. Перед моим отъездом мы составили график еженедельных телефонных звонков, чтобы информировать его о моих успехах и чтобы я мог сообщить ему обо всех проблемах, с которыми сталкиваюсь, получая необходимую мне информацию.

Когда я собрался уходить, Джордж пожал мне руку и сказал:

– Надеюсь, ты понимаешь, что есть много компаний, от которых я мог бы получить эти услуги. Я выбрал BDS из-за тебя. Удачи. Поговорим на следующей неделе.

По дороге обратно в Атланту я думал обо всей предстоящей мне работе и о том, кого бы я мог попросить мне помочь. Именно в этот момент я решил никому не рассказывать, над чем работаю. Я знал, что для одного работы будет много, но не хотел, чтобы об этой сделке знали Билл или Майк, пока у меня не будет окончательного контракта.

***

Вернувшись домой в тот вечер, я был в хорошем настроении, и Эрика это заметила.

– Похоже, сегодня у тебя был хороший день, – сказала она. – Приятно видеть для разнообразия, как ты улыбаешься, приходя домой.

– Как я могу не улыбаться, когда знаю, что прихожу домой к самой красивой женщине в Джорджии?

– Только в Джорджии? – поддразнила Эрика.

– Я еще не был везде в стране, поэтому не могу быть уверенным, что там нет кого-то более красивого, – поддразнил я в ответ.

Эрика обняла меня за шею и поцеловала.

– Поцелуй меня так еще раз, и ужин придется отложить, – сказал я.

– Полагаю, нам лучше сначала поужинать, потому что тебе понадобится энергия, – сказала Эрика и поцеловала меня в кончик носа. – Не хочешь ли перед ужином пива?

– Было бы здорово.

Мы с Эрикой отнесли наши напитки в гостиную и сели на диван.

– Итак, что привело тебя сегодня в такое хорошее настроение? Последние пару месяцев ты был подавлен и раздражен, так что, это – долгожданная перемена, – сказала Эрика.

– Я только что начал работать над предложением для одного из моих клиентов, которое может оказаться очень крупным, – сказал я.

– С тобой над этим работает Билл?

Я резко повернул голову и строго посмотрел на Эрику.

– Нет.

– Тебе не кажется, что следует попросить его о помощи, если это – настолько большая возможность?

– Этим я управляю лично, – сказал я. – И вполне способен выполнить свою работу без постороннего вмешательства.

– Это не постороннее вмешательство. Сделка все равно будет твоей. Я просто подумала, что после недавних проблем, с которыми ты столкнулся, было бы неплохо обратиться за помощью, – сказала Эрика.

– Мне она не требуется, и я не хочу никакой помощи от Билла или кого-либо еще, – сказал я. – Так что, давай просто оставим это, ладно?

– Хорошо.

Хотя она это и сказала, я знал, что она не согласна. Проблемы, с которыми я сталкивался на работе, – настоящая заноза в заднице, но что на самом деле причиняло боль – это тот факт, что они влияли на уверенность Эрики во мне.

***

В течение следующих четырех недель я вообще не заходил в офис. Большую часть своего времени я проводил в одном из торговых центров компании Clinton. По понедельникам и вторникам я был в Кеннесо, по средам и четвергам – в Огасте. Пятницы я проводил у других своих клиентов. Работал по двенадцать-пятнадцать часов в день, но у меня был хороший прогресс. В это время Эрика очень меня поддерживала. Ждала, чтобы поужинать вместе со мной, независимо от того, насколько поздно я возвращался. Тем не менее, иногда она напоминала, что, возможно, пришло время обратиться за помощью. К концу этой четвертой недели у меня было готово первоначальное предложение, и я договорился о встрече с Джорджем Харрисом, чтобы провести его предварительное рассмотрение.

Для встречи Джордж привел с собой мои контактеров из Огасты и Кеннесо, а также нового директора по информационным технологиям в Clinton Products. Мы потратили шесть часов, строка за строкой обсуждая мое предложение. В конце концов, изменений пришлось внести очень мало, поэтому заключительную встречу мы запланировали на первое июня.

Следующие две недели я провел в офисах BDS, внося окончательные изменения в свое предложение и проверяя финансовое состояние продуктов Clinton. Я проверил все через Dun & Bradstreet (D&B) – компанию, которая собирает и делится информацией о компаниях по всему миру, и их заключение было чистым. За семь дней до заключительной встречи я составил окончательное предложение, закончив на неделю раньше, и был очень горд собой. Когда убирал в свой портфель последний документ, к моему столу подошел Билл.

– Есть минутка? – спросил он.

Я ответил:

– Конечно, – и последовал за ним в его кабинет.

– В последние несколько недель я не часто вижу тебя в офисе, – сказал Билл. – Интересно, чем ты занимаешься.

– В последнее время работы было не так много, поэтому я навещал своих клиентов, пытаясь наладить кое-какой бизнес, – сказал я.

– У тебя что-нибудь есть на подходе? – спросил он.

– Прямо сейчас – несколько небольших заказов, – сказал я. – Надеюсь, в следующем месяце все изменится.

В том, как Билл смотрел на меня, было нечто, что заставило меня задуматься, не знает ли он больше, чем показывает. Может ли он знать о предложении, которое я готовлю для Clinton Products?

– Хорошо-хорошо. Если случится что-нибудь серьезное, дай знать. Как ты и сказал, работы было не так много, и нам, безусловно, не помешали бы хорошие новости, – сказал Билл.

Я понял, что наша встреча закончена, и встал.

– Если случится что-нибудь серьезное, обязательно дам тебе знать, – сказал я и вышел из его кабинета.

Весь остаток дня я размышлял об этой встрече. В конце концов, решил, что он никак не мог узнать о Clinton Products, а если бы узнал, то сразу спросил бы об этом. Я догадался, что у меня просто паранойя.

Моя последняя встреча с Clinton Products была запланирована на следующую среду, поэтому я потратил время до встречи, вычищая несколько скромных контрактов от других моих клиентов.

***

Встреча с Clinton Products прошла лучше, чем я надеялся. Мы еще раз обсудили все предложение, и все согласились с тем, что никаких изменений вносить не требуется. Общая стоимость предложения составила чуть более десяти миллионов долларов за пять лет.

Джордж Харрис огляделся в комнате и сказал:

– Последний шанс: какие-нибудь добавления, удаления или другие изменения?

Никто не произнес ни слова. Я сунул руку во внутренний карман пиджака, вытащил ручку «Монблан» и протянул Джорджу. Не говоря больше ни слова, Джордж взял ручку и подписал предложение.

– Я отнесу его в свой офис, составлю контракт и принесу его на подпись на следующей неделе, – сказал я.

– Отлично. Думаю, что это все. Всех хочу поблагодарить за их работу, – сказал Джордж и завершил встречу.

***

В тот вечер по дороге домой я был в очень хорошем настроении. Когда я вошел в дом из гаража, за дверью ждала Эрика.

– Ну, как все прошло?

– Подписали предложение. Десять миллионов за пять лет. Майк обосрется, увидев это, – сказал я.

– Я так горжусь тобой, милый, – сказала Эрика, обнимая меня и целуя. Затем взяла меня за руку и повела в спальню, где помогла раздеться. Я отплатил тем же, а затем Эрика повела меня в душ, где провела со мной полный курс обработки. Я стоял неподвижно, пока она намыливала и любовно смывала все мое тело.

Она опустилась на колени, чтобы помыть у меня между ног, а затем взяла мой полувставший член в рот. Когда тот напрягся, Эрика левой рукой схватила мои яйца, а правой обхватила ствол. Она накачивала мой член рукой, в то время как сосала и лизала фиолетовую головку. Я прислонился спиной к стенке, в то время как Эрика продолжала доставлять удовольствие моему члену, пока я не кончил. Мой оргазм был настолько силен, что я почувствовал, как у меня слабеют ноги.

Эрика продолжала сосать, пока из моего опадающего члена не перестала вытекать сперма. Затем вернулась к мытью меня. Когда Эрика закончила меня мыть, я стоял, наслаждаясь ощущением горячей воды, в то время как Эрика мылась сама.

Мы вышли из душа, быстро вытерлись и направились обратно в спальню. Едва забрались на кровать, как Эрика опять взяла мой член в рот. Мне удалось повернуть нас обоих так, чтобы я мог полакомиться ее чудесной киской. Одна из моих любимых частей занятий любовью с Эрикой – это лизать ее. Мне нравится, как она пахнет, и вкус ее соков, когда те начинают течь. Иногда мне кажется, что я мог бы испытать оргазм только от острых ощущений, получаемых при лизании киски Эрики.

Мы продолжали орально доставлять удовольствие друг другу, пока мой член полностью не встал, а Эрика не испытала оргазм. Эрика толкнула меня на спину и оседлала, а затем протянула руку между нами, чтобы направить член в свою скользкую плоть. Некоторое время она подпрыгивала на мне вверх-вниз, а потом легла на меня сверху. Она продолжала трахать меня только движениями таза, в то время как сама засовывала свой язык мне в горло.

Когда я, наконец, почувствовал, что приближаюсь к оргазму, то перевернул Эрику так, чтобы оказаться на ней сверху, и начал быстро и сильно входить в нее. У меня был удивительно мощный оргазм, но я продолжал ласкать Эрику, медленнее чем раньше, но продолжал двигаться. Эрике потребовалось всего пара минут, чтобы разразиться собственным оргазмом.

После этого мы просто обнимали друг друга некоторое время, а минут через двадцать встали и оделись.

***

На следующее утро я поцеловал Эрику, собираясь уходить на работу.

– Ты знаешь, что я люблю тебя, не так ли? Прошлая ночь была чудесной, – сказал я.

– Разыграй свои карты правильно, и сегодня вечером сможешь получить повторное представление, – сказала Эрика и снова поцеловала меня.

Добравшись до офиса, я направился прямо в Отдел контрактов и юридических услуг и передал предложение по Clinton Products Фреду Алларду.

– Фред, мне нужно, чтобы ты провел юридическую экспертизу этого предложения, а затем составил контракт. Когда закончите, я хочу, чтобы его доставили прямо в офис Майка. Не хочу, чтобы ты показывал его кому-то еще. Ладно?

Фред улыбнулся и подмигнул мне:

– Никто его не увидит, кроме меня и Майка, – сказал он.

Я поблагодарил его и ушел. Я знал, что контракта у Майка не будет до следующего дня, поэтому отправился навестить некоторых клиентов.

***

Вечер четверга не совсем повторил предыдущий, но был чертовски близок к этому. Это немного затрудняло вставание с постели в пятницу утром.

– Эй, детка, почему бы нам обоим не сказаться сегодня больными и не остаться в постели? – спросил я.

– Ага. Как будто сегодня ты сможешь остаться дома, – сказала Эрика. – Я знаю, насколько тебе не терпится попасть в офис, чтобы услышать, что скажет Майк о твоем большом контракте.

Это меня рассмешило. Она слишком хорошо меня знает.

– Думаю, тогда нам лучше вставать.

***

Когда я подошел к своему столу, на моей голосовой почте уже было сообщение от Майка. В сообщении говорилось, что я должен немедленно прийти к нему.

Поднимаясь в кабинет Майка, мне было трудно убрать с лица улыбку. Я знал, что ему не понравится, если я приду туда с самодовольным видом. Когда я вошел в его кабинет, Марси посмотрела на меня, и у меня создалось впечатление, что она отчего-то грустна. Прежде чем успел спросить ее, что случилось, я услышал, как Майк крикнул из своего кабинета:

– Это Дэвид? Скажи, чтобы он тащил сюда свою задницу.

Марси молча кивнула головой в сторону двери, и я решил, что позже мне придется поговорить с Марси, чтобы узнать, что ее беспокоит.

– Закрой дверь, – сказал Майк, когда я вошел в его кабинет.

Я закрыл дверь и сел перед столом Майка. Когда Майк, наконец, посмотрел на меня, он не выглядел радостным.

– Какого хрена ты пытаешься провернуть? – закричал он на меня.

Я покачал головой.

– Не понимаю, о чем ты, – сказал я.

Майк швырнул мне через стол копию контракта с Clinton Products. Когда я увидел контракт, то понял, что Майк просто пытается действовать мне на нервы.

– Довольно неплохо, да? Десять миллионов за пять лет, – сказал я.

– Ты совершенно некомпетентен или действительно думал, что это сойдет тебе с рук? – зарычал Майк.

– Понятия не имею, о чем ты говоришь, Майк.

– Ты понимаешь, что по такому крупному контракту ты должен проверить финансовое положение клиента, чтобы мы не застряли с контрактом, по которому не сможем получить деньги?

– Конечно, знаю. Я и проверил их, и никаких проблем нет, – сказал я, но мне стало страшно. Не мог ли я что-то упустить?

– Ну, тогда, может быть, ты сможешь объяснить, как ты пропустил вот это? – спросил Майк, протягивая через стол лист бумаги.

Когда я прочитал страницу, которую дал мне Майк, то почувствовал спазм в животе. То, что он протянул, было копией новостной статьи из Уолл-стрит Джорнел, датированной тремя неделями ранее. Поскольку сейчас статьи передо мной нет, я просто изложу ее суть. В статье говорилось, что компания Clinton Products из Мейкона, штат Джорджия, находилась под следствием SEC – Комиссии по ценным бумагам и биржам США. Появились сообщения о том, что Clinton Products намеренно искажали финансовое состояние компании в своих квартальных и годовых отчетах. Далее в статье говорилось, что если информация, полученная SEC, правдива, то компания, вероятно, находится на грани банкротства. Далее в статье говорилось, что неизвестный источник сообщил SEC, что руководители компании уничтожают документы.

Закончив читать статью, я поднял глаза на Майка. Я не знал, что сказать или сделать, поэтому молча сидел и ждал, когда Майк что-нибудь скажет.

– Ты понимаешь, что если бы эту историю не увидел Билл, мы бы подписали с ними контракт? Затем, когда они потерпели финансовый крах, мы потеряли бы все, что вложили в эту сделку, – сказал он.

Это был провал эпического масштаба. Каким-то образом, услышав, что именно Билл обнаружил статью в новостях, все стало еще хуже.

– Майк, это не моя вина. Я проверил через D&B, и отчет не показал никаких проблем, – сказал я.

– Черта с два это не твоя вина. Расследование SEC только начинается, так что у D&B пока нет никакой негативной информации. Они не сообщат о проблеме, пока не получат подтверждение от SEC о том, что были допущены неправильные действия. Очевидно, что эта сделка оказалась для тебя слишком большой, чтобы справиться с ней. Этого бы никогда не случилось, если бы ты с самого начала привлек Билла.

– И что я должен был сделать? Если в отчете D&B говорится, что с ними все в порядке, откуда мне знать, что есть проблема?

– Провести какое-нибудь гребаное исследование, как это сделал Билл. Все, что тебе было нужно, это поискать в Уолл-стрит Джорнел какое-либо упоминание о Clinton Products, и ты бы сам обнаружил эту историю. Подозреваю, что тебе застил глаза лишь размер сделки, и ты чуть не подставил нас.

– Еще не слишком поздно, – сказал я. – Мы еще не подписали с ними контракт. Я вернусь в Clinton на следующей неделе и выясню, что происходит.

– Это именно то, что собираемся сделать мы, но ты не будешь в этом участвовать.

– Но они – мои клиенты, и если это – моя ошибка, ты должен позволить мне попытаться ее исправить, – сказал я.

– Они больше не твои клиенты. Твое поведение в последние несколько месяцев было шатким, и теперь, когда все пошло наперекосяк, я потерял по отношению к тебе терпение. Я немедленно прекращаю твою трудовую деятельность, – сказал Майк. – Просто подожди здесь.

Майк вышел из офиса, и пока его не было, я все пытался понять, что со мной только что случилось. Я не мог поверить, что меня только что уволили. Мне хотелось вскочить, убежать куда-нибудь и закричать, но я, казалось, не мог заставить свои ноги двигаться.

Не знаю, сколько прошло времени до возвращения Майка, но когда он вернулся, с ним было два охранника. Обращаясь к ним, Майк сказал:

– Проводите мистера Бекмана к его столу и проследите, чтобы он собрал свои личные вещи. Также заберите у него пропуск и ключи от рабочего стола. Когда он закончит упаковывать свои вещи, сопроводите его в отдел заработной платы, чтобы он смог забрать свое выходное пособие. После того как он получит свой чек, проводите его до машины и убедитесь, что он покинул территорию компании.

Майк сел за свой стол и не смотрел на меня, пока охранники выводили меня из его кабинета.

С того момента как я покинул офис Майка, и до тех пор пока меня не проводили к моей машине, я был как в тумане. Я поехал прямиком домой. К тому времени как вошел в дверь, я был настолько подавлен, что единственное, о чем мог думать, это свернуться калачиком в постели.

На самом деле я не помню, как лег в постель в тот день, но проснулся около трех часов дня. Я знал, что Эрика вернется домой около пяти, и мне не хотелось, когда она войдет в дом, сидеть с таким жалким видом. Моим блестящим решением было поехать в торговый центр примерно в миле от нашего дома. В том торговом центре есть ресторан «Чили», и это – мой пункт назначения. Я сказал себе, что иду туда, чтобы съесть поздний обед, и так и сделал, если считать подходящим обедом бурбон. К шести часам я был навеселе, поэтому оставил машину у торгового центра и пошел домой пешком.

Войдя в дом, я увидел, что Эрика очень расстроена. И не потому, что я пришел домой поздно. Было всего 6:20. Я редко возвращался домой с работы раньше 6:45.

– Где ты был? Я ужасно о тебе беспокоилась, – сказала Эрика.

Я подумал обо всех возможных причинах, по которым Эрика могла беспокоиться обо мне, а затем просмотрел все свои возможные ответы, прежде чем ответить ей, сказав:

– Эээ?

– Вскоре после того как я вернулась домой, сюда позвонил Билл Нельсон. Рассказал, что случилось. Ты в порядке?

– Я щ’не в прядке, но сли б мог спкойн впить, то бл’бы ужсен, – сказал я на слегка измененном варианте английского языка.

Я хотел сказать что-то еще, но забыл что именно, поэтому направился в гостиную и сел, чтобы подождать, пока Эрика принесет мне мой напиток. Ожидая, я вспомнил, что хотел сказать: «Какого черта Билл Нельсон думает, что он имеет право звонить моей жене, чтобы говорить ей, что меня уволили?»

Конечно, этот вопрос я так и не задал. Когда проснулся в то субботнее утро, я все еще лежал на диване в гостиной. Эрика подложила мне под голову подушку и накрыла пледом. Я встал и пошел на кухню, где обнаружил Эрику, сидящую за столом со своим кофе и утренней газетой. Я налил себе чашку и сел за стол рядом с ней.

– Как себя чувствуешь сегодня утром? – спросила Эрика.

– Неплохо для безработного продавца с похмелья, – сказал я.

– Не думаю, что это – повод для шуток, – сказала Эрика. – Что будешь теперь делать?

– Не знаю. Мне придется над этим немного подумать.

– Нет ли какого-нибудь шанса, что Майк примет тебя обратно?

– Нет, а даже если бы он предложил вернуть мне мою работу, я бы не согласился. Я всегда знал, что этот большой тупой говнюк – придурок, но то, как вчера он обошелся со мной, было совершенно неуместно. Признаю, что я облажался, но это не дает ему права так со мной разговаривать, – сказал я.

– Что он тебе сказал?

Я рассказал Эрике о стычке с Майком, ожидая, что она выскажет гнев по поводу того, как со мной обошлись.

– Ну, а чего ты ожидал от него услышать после такого провала? Похоже, он позволил себе простить некоторые из твоих ошибок, и просто не смог больше терпеть.

– Не могу поверить, что ты принимаешь в этом его сторону, – сказал я.

– Я этого не делаю. Но ты должен посмотреть на все с обеих сторон, если хочешь снова работать с ним. В конце концов, ты проработал там почти двенадцать лет. И теперь собираешься просто все это выбросить и попытаться начать все сначала?

– Ты что, не слушала меня? Я же сказал, что он не примет меня обратно. Да и я бы не вернулся туда, даже если бы он захотел, – ответил я.

До конца выходных мы с Эрикой почти не разговаривали, и следующая неделя была не намного лучше. И не потому, что мы злились; а потому, что просто не знали, что говорить друг другу. Кроме того, я был настолько подавлен, что все равно не хотел ни с кем разговаривать.

К среде той недели в нашем доме начало нарастать напряжение. Эрика каждый день спрашивала, не искал ли я работу, а я отвечал, что собираюсь начать на следующий день. По правде говоря, я просто не чувствовал в себе сил искать работу. Все, чего я хотел, это спать, а когда не спал, мне хотелось немного выпить, чтобы притупить боль от моего унижения. Я видел, что мое поведение раздражает Эрику, но она не обращала на это внимания до вечера среды.

– Черт возьми, Дэвид, ты должен выбраться из этого ужаса, в котором сейчас находишься. Мы не можем позволить себе оставить тебя без работы на длительный период времени.

Мне не нравилось давление, оказываемое на меня Эрикой, но я знал, что она права, поэтому не стал с ней спорить.

– Звонил Билл Нельсон, чтобы узнать, как у тебя дела. Предложил написать тебе хорошую рекомендацию, если это поможет, – сказала Эрика.

– Какого черта он тебе звонит?

– Не знаю. Может быть, понимает, что с ним самим ты разговаривать не будешь, если он позвонит.

– Ну, в этом он прав.

– Почему ты себя так ведешь? Билл ничего тебе не сделал. Он гоыорит, что пытался отговорить Майка от твоего увольнения, но Майк не стал его слушать. Биллу ты нравишься, и он просто хочет помочь.

– Он мог бы помочь, если бы не пошел к Майку со статьей в Уолл-стрит Джорнел, – сказал я.

– Ты же знаешь, что он не мог ее проигнорировать. Это затрагивает также и его работу, – сказала Эрика.

– Я знаю, что ты права, но это не заставляет меня его любить.

Такие же споры происходили в четверг и пятницу. К субботе я просто избегал разговоров с Эрикой.

Понедельник начался так, будто он должен был повториться на прошлой неделе, поэтому я продолжал избегать разговоров с Эрикой. Просто глубже забрался в свою скорлупу. Затем, в среду Эрика сбросила на меня бомбу. Вернувшись в тот вечер с работы домой, она попросила меня посидеть с ней, потому что ей есть что мне сказать. Должен сказать, что тон ее голоса меня встревожил. Я знал, что бы она ни собиралась говорить мне, это не будет хорошей новостью.

– Мне позвонил мой босс и сказал, что есть вакансия в учебных курсах, которые он хочет, чтобы я посетила. Занятия начинаются во вторник в Лос-Анджелесе. Я улетаю в Лос-Анджелес в понедельник утром и вернусь домой поздно в пятницу.

Я не сразу ответил Эрике. Она не задала мне ни единого вопроса, и я все равно не знал, что говорить. Пытался понять, как отношусь к ее отъезду на неделю в наших нынешних обстоятельствах.

– Для меня это – прекрасная возможность. Мне нужно это обучение, чтобы я могла претендовать на повышение, и думаю, нам обоим будет полезно, если мы проведем несколько дней врозь. Может быть, пока меня не будет, ты начнешь чувствовать себя лучше.

Я обнаружил, что испытываю к рассматриваемой теме двойственное отношение. Казалось, я не испытывал никаких эмоций по поводу перспективы того, что Эрика уедет на неделю.

– Ну? Что думаешь? – спросила она.

Я посмотрел на нее и что-то прочел в ее глазах.

– Ты уже забронировала эту вакансию, не так ли?

Отвечая мне, Эрика выглядела слегка смущенной:

– Да. Мне пришлось забронировать место на курсах, пока его не занял кто-то другой.

– Поскольку ты уже решила, что едешь, то думаю, тебе следует ехать, – сказал я.

– Ты мог бы попытаться хотя бы притвориться, что поддерживаешь меня, – сказала Эрика.

– Прости. Просто я плохо себя чувствую, – сказал я.

– Я в шоке, – сказала Эрика. В ее голосе я слышал сарказм, но предпочел проигнорировать его. Вместо этого пошел в свой домашний офис и притворился, будто читаю книгу.

***

Возможно, в среду, когда Эрика рассказала мне о своей поездке, я был противоречив, но к вечеру воскресенья я стал совсем другим. К тому времени моя депрессия превратилась в чистую тревогу. Я беспокоился обо всем, и мысль о том, что Эрика уезжает на неделю, сводила меня с ума.

Именно тогда мне пришла в голову блестящая идея попросить Эрику перенести свое обучение. Я сказал «блестящая идея»? На самом деле оказалось, что просить ее перенести занятия за ночь до того как она должна была уезжать, – не очень хорошая идея. Эта лошадь и не думала скакать.

Было восемь часов вечера в воскресенье, и мы только что закончили смотреть по телевизору «Шестьдесят минут», когда Эрика объявила, что идет принять ванну. Когда она поднялась с дивана, чтобы подняться наверх, я решительно сказал невпопад:

– Эрика, мне просто интересно. Ну, ты знаешь, у меня не очень все хорошо получалось последние пару недель, и я подумал, что, может быть, ты могла бы... э-э... отменить эту поездку завтра и, возможно, перенести занятия на другое время.

Эрика бросила на меня злобный взгляд и сказала:

– Не надо так со мной, – затем направилась вверх по лестнице.

Я проследовал за ней наверх, в спальню. Плюхнулся на кровать, когда она начала раздеваться, а затем попытался повторить свой аргумент в пользу того, почему она должна остаться дома со мной. Ее реакция была не настолько положительной, как я надеялся.

– Ты хочешь, чтобы я отказалась от этой возможности, потому что сам облажался и потерял работу? Ты знаешь, что моя работа так же важна для меня, как твоя была важна для тебя, а теперь, когда я – единственная из нас, у кого есть работа, она стала еще важнее, – сказала Эрика, явно пытаясь сдержать свой гнев.

– Я знаю, что она для тебя важна, – сказал я. – Просто подумал, что при сложившихся обстоятельствах ты могла бы договориться о том, чтобы пройти эти курсы позже. Я не слишком хорошо справляюсь с ситуацией, и хотел бы иметь поддержку от тебя, чтобы было легче пройти через все это.

На короткое мгновение мне и впрямь показалось, что я увидел в глазах Эрики огонь, когда она посмотрела на меня. Я почувствовал жар ее гнева в ее словах, когда они ворвались в меня.

– Ты – такой неудачник, – сказала Эрика. – Все это – твоя собственная вина. Все что тебе было нужно, это попросить Билла о помощи, и такого бы никогда не случилось. Тебе же потребовалось попытаться сделать все самостоятельно, и ты все испортил. Теперь ты потерял работу и самоуважение. Что ж, не надейся утащить за собой меня. На случай, если ты этого еще не понял, твоя ошибка влияет не только на тебя, но и на нас обоих.

***

Прошло как минимум сорок пять минут, прежде чем открылась дверь ванной. В спальне было темно, так что, единственный свет исходил из ванной из-за спины Эрики, когда та стояла обнаженная в дверном проеме. Лицо Эрики и передняя часть ее тела были в тени, а свет, идущий сзади, создавал вокруг нее своего рода ауру. Мои глаза были прикованы к свету, сияющему между ее ног, подчеркивающему ее холмик и заставляющему ее вьющиеся волосы светиться, словно те были золотыми. Эротический вид вызвал у меня эрекцию, и в то же время у меня заболело сердце. В ночь перед ее отъездом я позволил Эрике разозлиться на себя. Во время, когда мы должны заниматься любовью, а не ссорой.

Я не был уверен, что Эрика могла видеть меня в темноте, в то время как сам наслаждался восхитительным видом ее прекрасного тела. Я ожидал, что Эрика зайдет в свой шкаф за ночной рубашкой, но она просто постояла минуту в дверях, а затем подошла к кровати. Я был очень удивлен, когда она легла на кровать и положила голову мне на грудь.

– Мне очень жаль, Дэвид. Ты – не неудачник, и мне вовсе не следовало называть тебя таковым, – сказала она. – Просто в последние несколько месяцев ты вел себя странно, и у меня такое чувство, что тебе нужна помощь. Я уже не знаю что делать. Знаю лишь, что люблю тебя и что помогу тебе пройти через все. Пожалуйста, пойми, что я обязана поехать на эти курсы завтра. Когда вернусь домой в пятницу, мы разберемся со всем, и я помогу тебе пройти через это.

Я ничего не сказал. Не знал, что говорить. Эрика все еще меня любит, и это – все, что важно в этот момент. Пока я размышлял об этом, Эрика подняла голову и поцеловала меня, в то же время просунув руку мне в штаны и начав поглаживать мой уже твердый член.

– Вижу, что мое тело все еще оказывает на тебя положительное влияние, – сказала Эрика. – Я не была уверена, смотрел ли ты на меня, когда я вышла из ванной, но, судя по приветствию, которое получаю от своего друга здесь, внизу, я могу сказать, что смотрел, и что я все еще могу тебя завести.

Эрика опять поцеловала меня и начала расстегивать мою рубашку. Она распахнула рубашку и начала целовать мне грудь и сосать соски. Медленно двинулась вниз по моей груди, одновременно расстегивая брюки. Я приподнял бедра, чтобы помочь ей, когда она стянула с меня штаны и сняла их.

Я посмотрел вниз на Эрику, когда она опустила голову, взяла мой член в рот и обвела языком его головку. Наслаждаясь чудесными ощущениями рта Эрики вокруг моего члена, я закрыл глаза и откинул голову на подушку. Я не мог не удивляться тому, насколько этот вечер отличается от того, что я ожидал всего десять минут назад. Я ожидал, что Эрика выйдет из ванной, наденет ночную рубашку и ляжет спать, не заговорив со мной. И уж конечно не ожидал, что получу от нее оральный секс.

Эрика почти довела меня до оргазма, когда выпустила мой член изо рта.

– Моя очередь, – сказала она и повернулась так, чтобы я мог просунуть голову между ее ног.

Когда провел языком по губам ее киски, я уже мог ощутить вкус нектара ее возбужденного полового органа. Мысль о том, что она возбудилась, доставляя мне удовольствие, заставила меня захотеть свести ее с ума. Я пососал губами клитор, просунул в нее палец и сделал все возможное, чтобы доставить ей быстрый оргазм. Ее первый оргазм был небольшим, но заставил ее захотеть большего, и всего через несколько минут я смог дать ей второй, гораздо более сильный оргазм.

– Поторопись, я хочу, чтобы ты был во мне сейчас же, – сказала она, едва ее оргазм утих.

Не желая разочаровывать ее, я лег сверху и вонзил в нее свой меч из плоти. Когда вошел в нее, она начала говорить:

– О, да. Чудесное чувство. О, Боже, я люблю тебя...

Эрика продолжала в том же духе, пока не достигла кульминации, а затем просто притянула мое лицо к своему и, кончая, крепко поцеловала.

Прошло еще пять минут, прежде чем достиг оргазма я. После этого мы некоторое время молча обнимали друг друга, а мой опадающий член все еще был внутри Эрики.

– Это было чудесно, дорогой, – сказала Эрика. – Ты не думаешь, что сможешь сделать это еще раз?

– Мне понадобится немного времени, чтобы восстановиться, но думаю, что смогу пойти на второй раунд.

– Восстановиться я тебе помогу, – сказала она, а затем сделала то, чего никогда раньше не делала. Эрика оттолкнула меня от себя и перевернула на спину. Затем взяла мой член, покрытый нашими общими любовными соками, в рот и начала сосать, возвращая его к жизни.

Когда член начал реагировать на усилия Эрики, и я почувствовал, что мое желание снова нарастает, я решил сделать то, чего ранее никогда не делал: решил спуститься на грязную киску Эрики. Решил, что это – наш общий беспорядок, и если она смогла это сделать, то и я смогу.

Когда я передвинул Эрику так, чтобы смог просунуть между ее ног голову, в то время как она продолжала сосать мой член, я немного заколебался, и Эрика прекратила свое дело.

– Ты не обязан делать это для меня, – сказала она.

В том, как она это сказала, было что-то такое, что заставило меня подумать, будто на самом деле она хочет, чтобы я это сделал. Поэтому я просто просунул голову между ее ног и просунул язык внутрь нее. Когда начал ласкать языком ее клитор, Эрика сказала:

– О, это так горячо. Не могу поверить, что ты это делаешь.

Оказалось, что лизать ее киску – не так уж и неприятно, а эффект, который это оказывало на Эрику, более чем стоил затраченных усилий. Воодушевленный ее откликом, я продолжил лизать и ласкать ее языком, используя два пальца, чтобы помочь, пока она не испытала мощный оргазм.

Эрика прекратила свои оральные действия на моем члене ровно настолько, чтобы прошел ее оргазм, а затем начала снова и не остановилась, когда я сказал ей, что вот-вот кончу. Эрика высосала меня досуха.

Мы повернулись и лежали, глядя друг на друга.

– Прости, детка, но не думаю, что сегодня вечером смогу снова встать, – сказал я.

– Все в порядке. Я более чем удовлетворена. Не могу поверить, что ты сделал это со мной. Я думаю, что это – самое горячее из того, что ты когда-либо делал со мной, – сказала Эрика.

– Тебе это нравится больше, чем трахаться?

– Нет. Просто это было настолько по-другому... Я знаю, что ты никогда бы не сделал этого, если бы не любил меня, и именно это делает все настолько горячим. То, что ты сделал, повлияло на меня как морально, так и физически. Ну, то есть, то, что ты делал, – приятно. Всегда приятно, когда ты делаешь так, но мысль о том, что ты делаешь это со мной сразу после того, как кончил в меня, меня просто поразила. Я все думала, что должна сказать тебе остановиться, но не смогла. Не хотела, чтобы ты останавливался... Я так сильно тебя люблю.

Некоторое время мы обнимали друг друга, а потом задремали.