Представьте, лето, ночь, луна, старые липы, а под липами на скамье– парочка. Представили? Тогда продолжаем!

— Оль, ты меня любишь?

— Да!

— А из армии ждать будешь?

— Да.

— Тогда, может, на память, на добрую память, хоть разочек. А?

— Колян, отстань! Я же сказала, когда поженимся, тогда, а сейчас нет! Вон Ацетилен Наташку обрюхатил, ушел в армию, а вернулся с женой. Каково Наташке-то?

— Оль, два года! Два года в кулак спускать, и вспомнить нечего! Деды смеяться будут, скажут, девок не щупал.

— Я разве ж не даю, щупать-то, целовать-то? Даю! Хошь, в губы целуй, хошь, в сиськи, щупай везде, а туда – не, только после свадьбы!

После окончания школы Коля и Оля стали ходить вместе. Олю мать определила в доярки, а Коля на колхоз пока забил. Все равно осенью в армию, так что поработать можно и после. Оля – девка ядреная, с косищей до пояса, сисястая и толстоногая, как поцелует, так у Коляна чуть штаны не лопаются.

— А завтра еще купаться пойдем?

— Пойдем, отчего ж не пойти? Только давай под Панское, подальше?

— Тогда велик брать?

— Да. Лучше два. У тебя ведь два?

— Ага. Папкин и мамкин, дамский.

— Вот и хорошо, а то на раме-то жестко.

— Ладно, два возьму.

— Тогда до завтра. На, целуй!

Оля подставила вытянутые в трубочку губы, Коля впился в них с такой страстью, что Оля испугалась за свои бастионы, еще немного, и падут, и выкинут белые флаги, вырвалась и ушла домой. И Колька, освещаемый низкой луной, поплелся домой в сарай над козьим загоном. Там хранилось сено, там Колька и спал. Там же спать приспособился и отец. Он вставал в четыре, шел пешком на станцию, и чтобы не беспокоить Клавдию, стал спать в сарае рядом с сыном. Только храпел сильно, будил Кольку и козу, а потом они привыкли.

Батя проснулся, вытер ладонью слюни, поправил тощую подушку и спросил:

— Ну, что, опять не дала?

— Не-а. После армии, говорит. И никак иначе! Ты-то дашь?

— Чего? Ты что, пидором стал?

— Не-не, не про очко, я про велик.

Колькин отец работал слесарем, потому велосипедов не покупал, выпрашивал у соседей разные детали. У кого педаль, у кого цепь, а Клавке и раму сам сварил для дамского велосипеда. Умелец, ничего не скажешь!

— Так бери, велик-то, я что, не даю?

— Я Ольге хочу мамкин дать, а то она говорит, что рама жопу режет.

— Бери и мамкин. Чтобы на раме ездить, пердак здоровый надо иметь, а у твоей Ольки – с кулачок!

Так, за разговором, они и уснули. Луна светила в щелястую крышу, внизу копошилась коза, а отец и сын храпели дуэтом, пугая комаров...

Колян и не слышал, как встал отец, как, стараясь не греметь, умывался из умывальника во дворе, как сунув в карман с вечера приготовленный обед – сало с хлебом, поспешил на первую электричку. Колька спал и видел Олю...

Утром, едва позавтракав, Коля принялся за велосипеды. Разобрал ходовую часть, промыл подшипники в керосине и заново смазал тавотом. Словом, когда доярки вернулись с вечерней дойки, у Коляна все было готово.

Оля устала. Она сидела на скамье под липами и отдыхала, свесив гудящие руки.

— А, это ты. Мы сегодня первотелок раздаивали. Руками. Они аппарата не знают, боятся, брыкаются. Мука!

— Так, может, не поедем, тут посидим?

— Поедем, окупнемся, пыль смою, и усталость сойдет. Поехали!

И они поехали.

До дубовой рощи пара велосипедистов еле тащилась, но когда дорога пошла под уклон к деревянному мосту, Коля и Оля разогнались так, что на поворотах пришлось подтормаживать. Оля то обгоняла, и тогда Коля, скосив глаза видел голые колени и белые бедра, едва прикрытые развевающимся подолом, то отставала, и Колян тормозил, чтобы она перегнала его снова. Перед мостом дорога выровнялась, и они остановились.

— Сейчас переедем мост, и повернем налево вдоль реки. Там дикие луга, помельче, и народу никого. А под Панским глубоко, и свои купаются.

Вдоль реки они поехали, не торопясь. Солнце уже село, а из-за далекого горизонта выбралась громадная луна! Оля даже остановилась.

— Я и не думала, что она такая большая! – охнула Оля.

— Это оптический эффект! – важно заявил Коля. – Что вроде линзы. У горизонта лучам света приходиться пронизывать более толстую атмосферу, чем в зените, оттого и наблюдается эффект увеличения. Кстати, с солнцем происходит тоже самое.

— А ты, Коля, умнее, чем кажешься на первый взгляд, – задумчиво сказала Оля. – Давай уже купаться, что ли...

Они выбрали песчаный бережок с пологим спуском к воде, и Оля полезла в карман, сначала в правый, потом в левый.

— Я купальник потеряла! Новенький! Как же теперь купаться? Беда! А так хочется окунуться...

— Надо было на себя надеть! – победным голосом сказал Коля, стаскивая «техасы». – Я вон плавки на себя надел, и не потерял. Ну, ничего, из каждого положения есть выход.

— Может, мне лопушками закрыться?

— Нет! Самый лучший способ скрыть лысину, знаешь какой?

— Какой? Купить парик?

— Опять нет! Побрить голову наголо!

— Я не поняла, – растеряно сказала Оля.

— Будем купаться голышом!

— Нет-нет! – поспешно возразила Оля. – Я лучше в белье окунусь.

— И простынешь. Или чирей сядет. Не повернешься!

— Да...

— Да я отвернусь!

— Я даже не знаю... – неуверенно сказала Оля.

— Уже отвернулся!

Коля и вправду отвернулся. Он был занят, снимал майку с изображением электрички.

Позади раздалось шуршание одежды, шорох шагов по песку и бульканье. Это Оля пробовала босой ногой воду. Коле очень хотелось оглянуться, хотя бы краем глаза взглянуть на голую Олю. Плавки давно стали ему тесны, и вообше, и, особенно, сейчас, когда Оля беспокоила гладкую речную воду. И Коля поспешно снял плавки, чтобы не сел чирей.

— Водичка теплая! – радостно доложила Оля, зайдя в воду по колено. – Как парное молоко!

Оля совсем не умела плавать. Возле их колхоза на глубине били ключи, и вода была ледяная даже в жару. Она боялась заболеть ангиной и потому не купалась, а Коля не боялся, и плавал очень хорошо. Московский дачник научил Колю плавать тремя стилями: кролем с выносом рук, брассом и на спине.

Оля зашла в воду по пояс и присела.

— Ух, хорошо-то как! – крикнула она. – Можешь повернуться!

Коля повернулся и увидел лишь Олину голову, украшенную косой, уложенной в виде венца, и изящную шею. Остальное было скрыто водой, но и увиденного стало вполне достаточно, чтобы Колин член ожил. Он стоял и смотрел, как Оля бьет по воде руками, воображая, что плывет.

— Колян, заходи! – крикнула Оля, но тут же оступилась и ушла под воду с головой.

— Оля, я тебя спасу! – закричал в ответ Коля.

И всего-то метра четыре, два по песку, два по воде, а Оля, белея спиной, всплыла, и течение уже медленно несло ее в камыши. Коля легко догнал ее, ухватил, как положено, за волосы, за косу, за «баранку» на голове, а на мелководье подхватил Олю на руки. Она была мокрая и все время выскальзывала из рук, но Коля донес ее до места, где на песке было расстелено ее платье, и положил Олю на него. Она не дышала! Тогда Коля завыл волком на луну и услышал в ответ голос учителя по ОБЖ:

— Встаньте рядом с пострадавшим человеком на одно колено. Положите его себе на колено животом вниз и откройте ему рот. При этом надавливайте своими руками на его спину, чтобы из него вытекла вода, которой он наглотался. У пострадавшего могут появиться кашель и рвота – это нормально.

Положите пострадавшего на спину и снимите с него лишнюю одежду. Положите ему под голову что-нибудь, чтобы она была немного возвышена. Для этого можно использовать его же одежду, скрученную в валик или свои колени.

Если человек не дышит, срочно начинайте предпринимать реанимационные мероприятия – делайте искусственное дыхание «рот в рот» и непрямой массаж сердца.

Наберите в легкие воздух, зажмите нос пострадавшего, приблизьте Ваш рот ко рту пострадавшего и выдохните. Необходимо делать один выдох в четыре секунды (пятнадцать выдохов в минуту).

Положите свои ладони друг на друга на грудь, пострадавшего между его сосками. В паузах между выдохами (во время искусственного дыхания) делайте по 4 ритмичных нажима. Давите на грудь довольно сильно — чтобы грудина смещалась вниз примерно на четыре-пять сантиметров, но не более, чтобы не усугубить ситуацию и дополнительно не навредить человеку.

Все это Коля знал, но от страха за Олю забыл, но теперь вспомнил и начал выполнять по пунктам. Он встал на одно колено, уложил Олю на бедро, и из ее рта сразу полилась вода. Она закашлялась и задышала. Затем он положил Олю на спину, подложил ей под голову свои плавки, Олины трусы и лифчик и начал делать ей искусственное дыхание «изо рта в рот», перемежая его с непрямым массажем сердца, хотя Оля давно очнулась, нехорошо ругалась и отталкивала его изо всех сил. И чем он все это делал, тем больше ему это нравилось, потому что напоминало детскую игру «в доктора». Дыхание «изо рта в рот» стало напоминать страстные поцелуи, а массаж – обычное хватание девок за сиськи на танцах в сельском клубе. Наконец Коля лег на Олю и коленями раздвинул ее крепко сжатые бедра...

Он старательно двигался в Оле, сначала медленно и аккуратно, а потом все быстрее и быстрее, пока его член не забился в ней, как маленький зверек в крепко запертой норке. Потом они лежали рядом, Оля – на своей одежде, Коля – на все еще теплом песке, и смотрели на летние звезды. Оля слушала плеск воды в реке, шелест камыша, а Коля услышал голос учителя по ОБЖ:

— Молодец, Николай, все правильно сделал!