Всем персонажам 18+

Жаркое московское лето выдалось на редкость душным. Александр стоял у панорамного окна своего офиса, наблюдая, как город изнывает от зноя. Его дела шли в гору, очередная сделка по продаже партии специализированного промышленного оборудования принесла солидную прибыль, и теперь парень мог позволить себе выдохнуть. В тридцать лет Сашка чувствовал себя на пике возможностей: подтянутое, тренированное тело, ясный ум и стабильный финансовый поток, который позволял не задумываться о мелочах. Его темные волосы были коротко стрижены, а в серых и спокойных глазах читалась уверенность человека, привыкшего держать все под контролем.

Именно в такой момент успеха его взгляд, блуждавший по залу премиального фитнес-клуба, куда он зашел после работы, нашел Нину. Она буквально парила у станка в зале для растяжки, и это не было преувеличением. Девушка с собранными в тугой пучок каштановыми волосами, обнажавшими идеальную линию шеи, выполняла упражнение у хореографического станка. Ее тело было воплощением гармонии и силы: длинные, изящные мышцы, тонкая талия, округлые, но не накаченные, а подтянутые ягодицы и изумительной формы грудь, которая упруго вздымалась под черным облегающим топом в такт глубокому дыханию. На Нине были простые черные лосины и балетки, но даже в этой простой одежде она выглядела, как божество. Ее черты лица были утонченными: высокие скулы, прямой нос, полные, но нежные губы и огромные глаза цвета весеннего неба, слегка раскосые, что придавало лицу загадочное, слегка восточное выражение.

Саша, не привыкший колебаться, дождался, когда девушка закончит занятие и направится к раздевалкам. Он перехватил ее у выхода из зала:

— Простите за бестактность, — начал он, улыбаясь так, чтобы продемонстрировать свою безобидность. — Но я не могу уйти, не спросив. Вы профессиональная балерина?

Девушка остановилась, вытирая капли пота с шеи маленьким полотенцем. Ее взгляд был оценивающим, но не надменным.

— Бывшая, — ответила она мелодичным голосом. — Теперь преподаю классическую хореографию и стретчинг. А что, это так заметно?

— Шутите? — рассмеялся Саша. — Вы выглядите так, словно сошли со сцены Большого. Меня зовут Александр.

— Нина, — ответила девушка, коротко пожав протянутую руку. Ее ладонь была сухой и прохладной, а пальцы — длинными и сильными.

Так начался их роман.

Парень был настойчив, но не назойлив. Девушка — осторожна, но не холодна. Нина покорила его своей внутренней силой и какой-то необъяснимой глубиной. Она не была легкомысленной, ее увлечения ограничивались танцами, литературой и редкими походами в кино. Нина не стремилась к роскоши, хотя Саша с удовольствием дарил ей дорогие наряды, которые та надевала с потрясающим изяществом. На их третьем свидании, проходившем в тихом ресторане с видом на Москву-реку, парень спросил о семье.

Нина помолчала, разглядывая бокал с белым вином.

— Семья у меня... своеобразная. Мамы нет давно, она умерла от болезни, когда мне было пятнадцать. Остался папа, Сергей Васильевич, он профессор истории. И старшая сестра, Настя. Она... очень яркая. И у нее двое сыновей от первого брака. Андрей и Анатолий.

— Двое детей? — удивился Саша.

— Она старше меня на год, просто вышла замуж в восемнадцать, — усмехнулась Нина. — Сейчас она разведена. И есть еще Маша. Моя племянница, дочь моего старшего брата. Его тоже нет в живых, погиб в аварии. Маша живет с папой.

— Может, как-нибудь познакомишь?

Через пару недель Нина пригласила Александра на семейный ужин. Сергей Васильевич оказался подтянутым, моложавым мужчиной пятидесяти лет, с седыми висками и пронзительным, умным взглядом. Он принял Сашу с вежливым, но прохладным любопытством профессора, оценивающего нового аспиранта. Настя была действительно ослепительна: миниатюрная, с идеальной кожей, коротко стриженными волосами и большими карими глазами, она напоминала экзотическую птичку. Сестра Нины была одета в яркое платье, подчеркивающее ее тонкую талию и маленькую, упругую грудь. Ее манеры были немного экстравагантны, а смех — громким и заразительным.

Андрей и Толик угрюмо жались по углам, уткнувшись в телефоны. Андрей был светловолосым и голубоглазым, Толик — темнее, с цепким взглядом. Они явно стеснялись незнакомого мужчину и чувствовали себя не в своей тарелке.

Но больше всего Сашу поразила Маша. Когда она вышла из своей комнаты, чтобы поздороваться, у Саши перехватило дыхание. Ей было лет тринадцать, но в ее стройной, уже начавшей формироваться фигурке, в больших карих глазах, смотревших из-под длинных темных ресниц, и в густых, темно-русых волосах, спадавших на плечи, была какая-то тревожащая, почти зрелая красота. Грудь, отчетливо выделявшаяся под простой футболкой, была уже второго размера. Девочка была застенчива, говорила тихо, называя его «Александр Николаевич», и постоянно опускала глаза. Но Саша поймал себя на том, что его взгляд раз за разом возвращается к ней, к этой хрупкой, начинающей расцветать девушке. Он тут же одернул себя — мысль была абсурдной и неприличной.

Той ночью, после ужина, когда они остались с Ниной наедине в его квартире, секс был особенно страстным. Саша с жадностью исследовал идеальное тело бывшей балерины, каждый изгиб, каждую линию. Он вошел в нее, глядя в ее синие глаза, и девушка приняла член, обвив ногами спину парня, и ее таз двигался в унисон с толчками Александра. Когда Нина кончила, закусив губу, чтобы не закричать, а Сашка вслед за ней излился прямо во влагалище, он почувствовал полное единение.

Лежа рядом, парень спросил, глядя в потолок:

— А ты никогда не хотела попробовать что-то... эдакое?

— Например? — девушка повернулась к нему на бок, подперев голову рукой.

— Ну, не знаю... Анальный секс? — выдохнул он.

Нина задумалась, ее пальцы бессознательно водили по его груди.

— В принципе, не против. Но я слышала, это больно. И нужно полное доверие к партнеру. А ты?

— Я... — Саша колебался. — Честно? Боюсь сделать тебе больно. Ты такая... хрупкая.

Нина тихонько рассмеялась:

— Я бывшая балерина, дорогой. Мое тело прошло через такие боли, что твой член мне не страшен. Но спасибо, что беспокоишься.

Больше они к этой теме не возвращались.

Их отношения развивались стремительно. Через полгода Саша, уставший от городской суеты, купил просторный загородный дом в Подмосковье, и они съехались. Нина перевезла свои вещи, ее балетные пачки и купальники заняли место в гардеробной рядом с мужскими костюмами. Жизнь вошла в идиллическое русло: утренние пробежки по лесу, ее занятия в танцевальной студии в городе, его работа, их совместные вечера у камина.

Ощущение идиллии было таким полным, что когда в среду его деловая встреча в центре была неожиданно отменена, Саша решил сделать Нине сюрприз. Он заехал в ее любимую кондитерскую, купил коробку изысканных пирожных и направился домой, предвкушая радостное удивление девушки.

Подъехав к дому, Александр не заметил ничего необычного. Ее машина стояла возле дома, что было логично — сегодня у девушки не было занятий. Но, открыв дверь ключом и войдя в прихожую, парень сразу насторожился. Воздух пахнет не свежестью и цветами, как обычно, когда Нина дома, а был каким-то спертым, и прямо у порога, в небрежной куче, валялись две пары кроссовок. Не Нининых изящных спортивных тапочек, а чужих, мужских, среднего размера, явно подростковых.

Саша нахмурился. Может, Настя приехала с мальчишками? Но почему она его не предупредила?

Парень снял туфли и прошел в гостиную - она была пуста. Тишина в доме была звенящей, неестественной.

И тогда Саша услышал, приглушенный, доносящийся из-за двери их спальни стон.

Сердце Саши замерло.

Потом другой звук, более высокий, а вслед за ним - тихий, прерывистый женский всхлип, который парень узнал бы из тысячи. Это был голос Нины.

Мысль об изнасиловании ударила в виски с такой силой, что у Александра потемнело в глазах. Он, не дыша, крадучись, как вор, подошел к двери в спальню. Она была приоткрыта на пару сантиметров. Саша заглянул внутрь, и его мозг отказался воспринимать увиденное.

Их большая кровать с бельем цвета слоновой кости была смята. На ней, стоя на коленях и локтях, в позе «раком», расположилась Нина. Она была абсолютно голая. Ее идеальная спина была выгнута, а ягодицы, такие упругие и высокие, были приподняты и раздвинуты, а каштановые волосы выбились из прически и спадали на лицо.

Но это было не самое шокирующее.

Сзади к девушке, тоже полностью обнаженный, пристроился Толик, ее племянник. Его тело было худощавым, подростковым, но уже с намеком на мускулатуру, а полностью эрегированный член, был больше, чем можно было предположить у парня его лет. И этот член был глубоко погружен в анальное отверстие Нины. Племянник двигал бедрами с грубой, почти животной силой, его ягодицы напрягались с каждым толчком, шлепая о плоть тетушки с влажным, причмокивающим звуком.

Перед Ниной, на краю кровати, стоял Андрей. Он тоже был гол, и его светлый член, чуть тоньше, чем у брата, но такой же возбужденный, исчезал между губами девушки. Нина делала племяннику минет, ее голова ритмично двигалась, щеки втягивались, а губы плотно обхватывали его крепкую плоть. Руки девушки были прижаты к ягодицам Андрея, притягивая его ближе, глубже.

Саша застыл, как парализованный. Это не было насилием - это был добровольный, яростный, похотливый секс. Парень смотрел, как мышцы на спине Толика играют при каждом движении, как яички Андрея напрягаются, когда пенис входит глубже в глотку тетушки. Александр видел, как растянуто анальное кольцо Нины вокруг члена Толика, как оно блестит от смазки. Видел, как ее вагина, скрытая между бедер, сочится прозрачной жидкостью, стекающей по внутренней стороне девичьих ног. Ниночка была возбуждена, даже более чем возбуждена — она была в экстазе.

И тут Нина на мгновение освободила рот от члена Андрея, чтобы глотнуть воздух. Ее голос, хриплый от глубокого минета, прозвучал с такой силой и такой откровенной похотью, что Сашу будто ударили током:

— Да! Вот так! Жестче, Толь! Долби свою тетку в сраку! Вытрахай из меня всю дурь! — девушка кричала, и ее грязные и незнакомые слова разрывали воздух, как раскаты грома. — Еби меня, как последнюю шлюху! А ты, Андрюша, не останавливайся! Засунь свой член глубже! Я хочу подавиться твоим хуем!

Нина снова взяла в рот член Андрея, уже с новой яростью, издавая при этом громкие, чавкающие звуки. Ее тело напряглось, и Саша увидел, как ее пизденка сжалась, и из нее выступила новая струйка смазки – девушка кончала от собственных слов, от этих развратных действий.

Саша не мог пошевелиться. Он стоял и смотрел, как его женщина, его утонченная балерина, его Нина, с неистовством отдается двум подросткам, своим племянникам. Его разум, пытаясь защититься, цеплялся за абсурдные детали. Парень заметил, как на затылке Толика, у самого края коротко стриженных темных волос, выступили капли пота и медленно скатились по шее на спину. Он увидел родинку на левой лопатке Андрея, которая ритмично подрагивала в такт движениям его бедер. Зафиксировал, как дорогое постельное белье, которое Нина так тщательно выбирала, было смято в бесформенную массу, и на нем темнело влажное пятно — следы ее возбуждения.

Звуковой фон этого кошмара был не менее насыщенным, чем визуальный. Ритмичное, влажное шлепанье плоти о плоть, когда Толик с силой вгонял напряженный пенис в тугой анальный проход. Хриплое, прерывистое дыхание всех троих. Сдавленные стоны Андрея, когда головка его члена упиралась в самое горло Нины, и ее собственные звуки — не крики, а именно низкие, похотливые рычания, которые рвались из груди девушки между глубокими толчками.

Внезапно Толик, не прекращая движений, изменил угол. Он приподнял бедра тетушки еще выше, так что ее поза стала еще более унизительно-распахнутой. Парнишка одной рукой схватил девушку за бедро, чтобы лучше фиксировать, а другой провел по ее позвоночнику, от лопаток до копчика. Нина вздрогнула всем телом и издала длинный, стонущий выдох.

— Да... вот так... Андрюха, — прохрипел Толик, обращаясь к брату, но глядя на тетку, которую трахал. Его лицо было искажено гримасой концентрации и наслаждения. — Она вся сжимается... Бля, ее очко, как сжимается...

Андрей, чье дыхание уже срывалось на свист, вынудил Нину отпустить его член. Тонкая нитка слюны повисла между распухшими губами девушки и его блестящей залупой.

— Рот... открой, тетя Нин... шире, — скомандовал школьник, его голос звучал неестественно грубо для его лет.

Нина послушно, почти рабски, широко раскрыла рот, высунув язык. Ее глаза, полные влаги и какого-то отрешенного блаженства, были устремлены на член племянника. Андрей одной рукой взялся за основание своего пениса, а другой снова вцепился в волосы девушки, и начал не трахать ее рот, а наносить залупой удары по ее лицу, по губам, по языку. Шлепающий звук кожи о кожу смешивался с подавленными кряхтениями балерины. Она не сопротивлялась, а, наоборот, ловила ртом каждый такой удар, стараясь обхватить губами крепкую плоть, когда она прижималась к ее лицу.

— Лижи... лижи мои яйца, шлюха, — срывающимся на фальцет голосом приказал Андрей.

Нина, все так же стоя на четвереньках и принимая в задницу член Толика, потянулась головой к мошонке племянника. Ее розовый и проворный язык выскользнул изо рта, и девушка начала лихорадочно, с явным знанием дела, вылизывать маленькие яички, обсасывать их, заглатывая в рот по очереди и сразу два. Андрей закинул голову и застонал, его бедра непроизвольно подрагивали.

В этот момент Толик, наблюдавший за этой сценой с удовлетворением, решил усилить натиск. Он вытащил свой член почти полностью, давая Саше в щель двери увидеть, как налитая кровью головка, темная и блестящая от смазки, на мгновение задержалась у самого входа в темно-розовое, растянутое анальное кольцо его девушки. Очко балерины пульсировало и выглядело неестественно широким. Затем Толик, уперевшись руками в тетушкины ягодицы, с силой, одним быстрым и неумолимым движением, вогнал хуй в сразу по самые яйца.

Нина взвыла, но это был вой не боли, а чистейшего, животного экстаза. Ее тело напряглось струной, спина выгнулась дугой, а ее возбужденная пизда сжалась и исторгла из себя новый поток смазки, который обильно закапал на простыни.

— Сука... тетя... ты... такая обалденная... — сквозь зубы выдохнул Толик, замирая на секунду в самой глубине тетушкиной задницы, наслаждаясь конвульсивными сжатиями ее внутренних мышц. — Двигай попкой навстречу... давай... работай, как шлюха.

И Нина, его тихая, интеллигентная тетя, преподавательница танцев, начала сама, с отчаянным энтузиазмом, двигать бедрами навстречу его толчкам, раскачиваясь, как на шарнирах. Ее ягодицы встречали удары племянника, а мышцы ануса сжимали член с такой силой, что на лбу у Толика выступили новые капли пота.

Андрей, видя эту картину, снова поднес свой член к лицу девушки:

— Хватит лизать... Открывай пасть, тетя. Я хочу трахнуть тебя прямо в горло.

Нина послушно подняла к нему голову, ее подбородок и шея были мокрыми от слюны. Девушка снова широко открыла рот, и Андрей, направив член, вошел глубоко, упираясь головкой прямо в тетушкину глотку. У Нины вырвался рвотный спазм, ее тело дернулось, но она не оттолкнула парня, а наоборот, ее руки обхватили его ягодицы, притягивая племяша еще ближе. Ее глаза закатились, и по ним потекли слезы, вызванные не болью, а интенсивностью ощущений. Нина научилась расслаблять горло, и теперь Андрей мог трахать его почти без сопротивления, пока слюна девушки обильно стекала по стволу члена.

Создавалась сюрреалистическая картина: тело балерины было разорвано на две части. Нижняя половина, от пояса и ниже, принадлежала Толику, который методично, с нарастающей яростью, долбил хуем ее в анус, а его яички шлепались о женскую промежность. Верхняя половина принадлежала Андрею, который, откинувшись назад и запрокинув голову, использовал рот тетушки и горло как свою личную секс-игрушку. А она, Нина, была связующим звеном, живым, стонущим, извивающимся мостом между двумя этими молодыми, похотливыми телами. Ее собственная женственность, ее пизда, оставалась нетронутой, но от возбуждения она пульсировала и сочилась смазкой, будто плача от зависти ко рту и жопе.

Толик, видимо, почувствовав, что его брат близок к кульминации, решил добавить унижения. Прнишка замедлил темп, почти прекратил движения, заставляя Нину скулить от нетерпения.

— Ну что, тетя? Хорошо, когда ебут в две дыры сразу? — его голос был хриплым. — Говори, в какую дырку тебе больше нравится? В эту... — племянник слегка пошевелил бедрами, заставляя тетю сдавленно ахнуть, —. ..или в ту, что ебет мой брат?

Нина, с налитой залупой в глотке, могла только мычать, закатывая глаза.

— Отпусти его, скажи, — приказал Толик.

Андрей, понимая игру, вытащил свой член из тетушкино рта. Нина, задыхаясь, слюнявя губы, выдохнула:

— В обе... в обе нравится... я ваша шлюха... ваша вещь...

— Чья вещь? — настаивал Толик, снова начиная неглубоко, но резко входить в растраханную жопу.

— Ваша... ваша с Андрюшей! — закричала девушка. — Трахайте свою вещь, как хотите!

Этот полный полной капитуляции и извращенного восторга крик, казалось, взорвал воздух в комнате. И именно в этот момент, словно получив долгожданную команду, оба подростка перешли к финальной стадии.

Саша видел, как Толик, стиснув зубы, ускорил движения, его толчки стали резче, глубже, а Андрей, закатив глаза, схватил Нину за волосы, чтобы контролировать ритм ебли.

Александр стоял и смотрел, как его женщина, его утонченная балерина, его Нина, с неистовством отдается двум подросткам, своим племянникам.

— Я... я сейчас кончу, тетя Нина! — простонал Толик, и его голос сорвался на визг.

— Внутрь! Кончай мне в задницу! — выдохнула девушка, снова отпуская член Андрея. Ее губы блестели от слюны. — И ты, Андрей, в рот! Я хочу вашу сперму! Дайте мне ее!

Толик с громким стоном вжался в тетушку, вогнав напряженный хуй вглубь жаркой задницы, в последний раз, и его тело затряслось в оргазме. Саша видел, как ягодицы парнишки судорожно сжались. Одновременно Андрей, дергаясь, излил свое семя девушке в рот, а Нина с жадностью глотала молодую сперму, ее горло работало, а подбородок испачкался в белых каплях, которые балерина не успела проглотить. Толик, тяжело дыша, вытащил свой обмякший член из задницы родной тети, и Саша увидел, как из ее растянутого ануса вытекает густая, белая сперма.

Все замерли, тяжело дыша и обливаясь потом. В комнате пахло сексом, потом и подростковым возбуждением. И вот тогда Александр отворил дверь и вошел в спальню.

Он стоял на пороге, в своем деловом костюме, с лицом, не выражавшим никаких эмоций. Трое на кровати застыли. Ужас и паника исказили лица мальчиков. Нина медленно подняла на него глаза. Стыд, страх и что-то еще, что Александр не захотел разбирать, мелькнуло в ее синих глазах.

— Саша... — прошептала девушка.

— Встань. Оденься. Возьми свои вещи, — его голос был тихим, ровным, металлическим. — И выметайся из моего дома. Ты и они. Сейчас же.

Никаких сцен. Никаких эмоций. Парень смотрел на троицу, как на посторонних людей, совершивших досадный проступок.

Андрей и Толик, не говоря ни слова, в панике начали хватать свою одежду. Они одевались, спотыкаясь, не глядя друг на друга, и выбежали из спальни, а затем из дома, словно их преследовала свора собак.

Нина медленно, будто в тумане, сползла с кровати. Ее тело было покрыто потом, а сперма продолжала вытекать из ее выебанной задницы. Девушка не пыталась прикрыться, а просто смотрела в пол.

— Прости, — ее шепот был едва слышен.

Она накинула на себя первый попавшийся халат, быстро собрала свою сумку и, не поднимая глаз, вышла из спальни, а затем и из дома. Саша слышал, как хлопнула входная дверь со звуком ружейного выстрела.

Александр стоял посреди опустевшей спальни. Воздух был пропитан запахом духов Нины, ее тела и спермы двух подростков. На смятой простыне темнели пятна. Парень повернулся и вышел, направившись в гостиную, к бару.

Он машинально взял тяжелый хрустальный стакан, достал бутылку дорогого шотландского виски и налил себе порцию, не разбавляя. Его рука не дрожала. Сашка поднес стакан к губам и только тогда, глядя на свое отражение в темном стекле панорамного окна, заметил кое-что неожиданное.

Через ткань его дорогих брюк отборного кроя четко вырисовывался мощный, твердый бугор. У него была эрекция. Полная, напряженная, болезненная эрекция. Александр смотрел на нее с холодным, отстраненным удивлением, как на чужую, неподконтрольную ему часть тела. Его разум был полон образов того, что он только что видел: изогнутая спина Нины, ее жадный рот обхватывающий член племянника, растянутый анус, принимающий хуй подростка. И тело Саши, вопреки воле, вопреки шоку и отвращению, отреагировало на это зрелище диким, животным возбуждением.

Александр медленно выпил виски. Оно горело в горле, но не могло заглушить жар, разливавшийся по низу его живота. Парень стоял один в своем большом, тихом доме, с стаканом в одной руке и с немым вопросом, обращенным к самому себе, который висел в звенящей тишине.

Что же будет дальше?

Благодарю за внимание. Если тебе понравилось и ты хочешь узнать, чем закончилась эта история, или ты готов окунуться в Темную сторону, то приглашаю тебя почитать продолжение и другие мои истории на моем бусти:

https://boosty.to/mr_brown_777

Но будь осторожен, поскольку некоторые мои рассказы могут тебя шокировать.

До встречи, Дорогой Читатель.