🎸 Эпиграф

"Если ты передашь мне мои цветные карандаши,

Я буду рад записать твоё имя.

Вдруг я встречу того парня, которого ты когда-то знала?

Но я не помню, чтобы любил тебя".

Бобби Брэддок; Харлан Ховард¹

*******

Это никогда не может надоесть.

Тим скатился с меня, запечатлев нежный поцелуй на моих губах. Мы с ним любовники вот уже полгода. Инструмент у него не маленький, но я бы не назвала его член самым большим из тех, что побывали во мне. Даже у моего Сида покрупнее.

На самом деле, важен не размер, а умение пользоваться тем, чем вас наградила природа. И, боже ты мой, как же мастерски Тим им владеет!

Мы с Тимом работаем вместе в компании недвижимости "Premier Realty". Когда моя дочь начала учиться в старших классах, я захотела найти работу на неполный рабочий день.

Тим и его жена живут через два дома от нас, и мы с ним частенько пересекались на соседских вечеринках. Услышав, что я ищу работу, Тим устроил мне собеседование.

Хотя я больше тяготею к офисной работе, а Тим обычно был в разъездах, на показах по продаже недвижимости, он постепенно соблазнил меня.

Все эти маленькие комплименты, то и дело рассыпаемые им для того, чтобы заставить меня почувствовать себя сексуальной, и от которых я поначалу со смешком отмахивалась, вскоре стали ожидаемы мной и были оценены по достоинству.

Я вовсе не собиралась заводить роман на стороне, но... это случилось, вроде как само собой. Гремучей смеси из запретного азарта, физического возбуждения и того, что опытный любовник дарил мне самые взрывные оргазмы в моей жизни, было достаточно, чтобы всё это толкало меня изменять снова и снова.

Теперь мы с Тимом используем рабочие командировки моего мужа Сида как возможность для наших жарких и похотливых постельных игр. Я получаю лучшее из обоих миров, и никто из моих двух мужчин в нашей спальне не испытывает боли и не чувствует себя обделённым.

*******

Лениво и неспешно одеваясь, мы болтали о детях, школе и планах на отпуск. Когда он вышел из спальни, я отправилась в ванную и включила душ. Но не успела я ступить под воду, как Тим ворвался в туалетную комнату и тихо притворил за собой дверь.

- Он сидит там с пистолетом! - прошипел он, суетливо согнувшись и приложив ухо к двери.

- О чём ты говоришь? У кого пистолет? - напряглась я.

- У Сида! Он на кухне, с пистолетом в руках!

- О, чёрт! - ахнула я, тут же торопливо накинув на себя халат. - Он же должен быть в Вашингтоне! Я говорила с ним сегодня утром.

- Ну, сейчас он точно не в Вашингтоне, и наши шансы на выживание, похоже, очень дерьмовые, - выдал Тим, который внезапно сильно вспотел.

- Он что-нибудь сказал? - осторожно прошептала я.

- Нет. Даже не уверен, видел ли он меня. Я наблюдал за ним несколько секунд. Сид... он просто сидел там, слегка постукивая рукояткой пистолета по столу и смотрел в пустоту. Как будто размышлял... Блядь! Ну, и что нам теперь делать?

Мой сбивчивый ответ, не менее панический, чем вопрос, был бесполезен:

- Б-боже, я... я не знаю, Тим. Не знаю...

Я чувствовала головокружение, и моё сердце бешено колотилось. Признаюсь, я никогда не считала своего мужа жестоким человеком. Да, у него был пистолет, но когда он последний раз стрелял в тире - я даже и не вспомню.

Побег через окно? Для Тима это мог быть выход, но... на окнах нашего дома установлены защитные решётки.

Дело не в том, что мы живём в плохом районе, совсем наоборот. Наш район настолько богат, что является приманкой для воров. Так что немного разумной защитной профилактики никогда не помешает.

Мы установили систему безопасности после того, как наши соседи лишились нескольких картин и ювелирных украшений, ценой почти в сотню тысяч. У нас в доме вряд ли наберётся ценностей на такую сумму, но, вероятно, близко к этому. Сид - весьма успешный инвестор.

Единственное разумное, что пришло мне в голову в этот момент - это немедля позвонить в полицию. Если муж, с пистолетом в руке, поднимется по лестнице в поисках нас, то нам обоим крышка.

- Девять-один-один. Что у вас случилось? - услышала я в трубке, после того как лихорадочно набрала номер.

- Мой муж... он сидит на кухне, и у него пистолет. Я боюсь за свою жизнь.

- Откуда вы звоните?

- Я спряталась наверху.

- С вами есть ещё кто-нибудь?

- Д..да, со мной мой... друг.

- Я направляю к вам патруль. Сможете незаметно впустить офицеров в дом?

- Нет, тогда они окажутся прямо перед ним.

- Принято. Я передам информацию патрульным. Ваше имя и имя вашего мужа?

- Я Полли, а он - Сид Барретт. Я полагала, что он в это время должен быть в Вашингтоне, округ Колумбия.

- Понимаю. Дайте угадаю - вашего друга не должно было быть там? - в профессионально-бесстрастном до того голосе дежурной послышались нотки иронии... или мне это показалось?

Я сделала паузу, чтобы собраться с духом и ответить более-менее ровным тоном:

- Правильно.

- Желаю удачи, - пожелала оператор. - Офицеры могут перезвонить вам, если ситуация перерастёт в противостояние.

- Пожалуйста, не причиняйте ему вреда! - взмолилась я.

- Ничего не могу обещать, Полли, - напоследок сухо отозвалась дежурная и отключилась.

Чёрт возьми! Тревожная неопределённость заставила моё сердце заколотиться вновь. Пока я разговаривала по телефону, Тим, прокравшись из ванной, спрятался в моём шкафу с одеждой.

Вскоре я услышала приближающиеся завывания полицейской сирены.

Крадучись на цыпочках, я пересекла спальню и выглянула в окно, выходящее на улицу. Патрульная машина с двумя офицерами внутри остановилась у тротуара за дом от нас. Облачившись в свои бронежилеты, копы медленно подошли к нашей парадной двери с пистолетами наизготовку.

Через пару секунд раздался домашний звонок. Не успели утихнуть его переливы, как их сменил громкий, требовательный стук во входную дверь, вместе с ожидаемым возгласом:

- Откройте, полиция!

Едва не прилипнув носом к окну, я увидела, как один из офицеров прокрался мимо гаража. У нас есть раздвижная стеклянная дверь, открывающая выход на заднюю террасу. Вероятно, оттуда он сможет увидеть Сида.

В ванной хозяйской спальни тоже есть небольшое окошко, выходящее на наш задний двор. Я на цыпочках подкралась к нему - оно уже было приоткрыто на несколько дюймов - и выглянула.

Тот офицер, что пробрался на задний двор, сейчас стоял за стволом большого ясеня, прикрываясь им, как щитом. Он тихо переговаривался в устройство, прикреплённое к воротнику его амуниции. Похоже, диспозиция не торопилась меняться, а потому ожидание затягивалось.

Я осторожно вернулась к окну, выходящему на улицу. Там появилась уже вторая патрульная машина, а с ней - ещё два офицера. На сей раз прибывшая пара была вооружена штурмовыми винтовками. Когда я увидела это, в моей голове судорожно забилась лишь одна мысль:

"Господи, прошу, только бы они не ранили Сида!"

Почему Сид так и не открыл дверь полиции? Ведь грохочущие звуки всё так же барабанившего в дверь копа, как и его предупреждающие выкрики, продолжались.

"О, боже! Может, он уже... что-то сделал с собой? Неужели..?!"

Эта страшная мысль обожгла меня, и на глаза мгновенно навернулись слёзы.

Один из офицеров, с винтовкой в руках, короткими перебежками рванул на наш задний двор. Примерно в это же время я услышала снаружи голос, усиленный мегафоном.

- Сид Барретт! Положи оружие и выходи. Никто не должен пострадать.

Молоточки страха безостановочно стучали в моих висках, и единственное, что я сейчас слышала, было моё учащённое, прерывистое дыхание. Ни единого звука не донеслось из дома, словно на кухне никого не было.

"Давай же, Сид. Сотрудничай с полицией!" - мысленно умоляла я мужа.

Мегафон повторил попытку.

- Сид! Ты нас слышишь?

Стараясь не скрипнуть ни одной половицей, я тихонько вернулась к окошку в ванной комнате. Оба офицера, расположившиеся неподалёку от дома, склонив головы, бубнили что-то в свои воротнички.

Вся обратившись в слух, я смогла разобрать, как офицер, вооружённый винтовкой, доложил:

- Он просто сидит там и... постукивает рукояткой пистолета по столу. Кажется, похоже на "Глок".

- Без команды огонь не открывать, - последовал ответ.

Тут завибрировал мой сотовый. На входящий звонок я ответила шёпотом:

- Алло...

- Полли, говорит капитан Мандрелл. У вашего мужа имеются какие-нибудь психические заболевания?

- Нет, ничего подобного. Он никогда не был агрессивным и скорее выстрелит в себя, чем причинит кому-либо вред, - всё так же приглушённо ответила я.

- Мы обязаны принять защитные меры. Если он не бросит пистолет, нам придется его нейтрализовать, - в голосе капитана слышалась твёрдость.

Сквозь комок, застрявший в горле, я взмолилась:

- По..пожалуйста, не убивайте его!

Снова загрохотал мегафон:

- Сид, подними руку, если ты нас слышишь.

Минута тишины пролетела, как одно мгновение. А потом из рации офицера на заднем дворе донёсся короткий, как удар хлыстом, и жёсткий приказ капитана:

- Обезоружить!

Я даже не успела ничего осознать, когда из винтовки одного из офицеров, притаившихся на заднем дворе, вырвалось белое облачко дыма. Резкий звук выстрела разорвал мне сердце.

Они застрелили Сида!

Никто не двинулся с места. Офицер доложил в своё переговорное устройство:

- Пистолет выбит из руки. Объект даже не вздрогнул.

- Возможно, он мёртв, - прошипела рация. - Проверьте на месте. Приближайтесь с осторожностью.

Мои нервы сдали, и я не смогла сдержать крик отчаяния:

- НЕ-Е-Е-ЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕТ!!!

Держа под прицелами винтовки и пистолета заднюю дверь дома, два офицера короткими шажками приблизились к террасе, после чего я потеряла их из виду.

Метнувшись к окну, смотрящему на улицу, я увидела там подоспевшую "скорую" и ещё пару прибывших патрульных машин. После фатального выстрела все, словно безумные, бросились к парадной двери дома, и уже через несколько секунд я услышала шум на первом этаже.

Мой сотовый запиликал снова.

- Полли, вы должны лечь на пол, лицом вниз. И ваш друг тоже. Мы поднимаемся наверх, - предупредил капитан Мандрелл.

- Что с Сидом?!

- Без движения. На пол, НЕМЕДЛЕННО!

Поспешно плюхнувшись ничком, я успела крикнуть:

- ТИМ! Сейчас же на пол, или тебя пристрелят!

Дверца шкафа распахнулась, и выкатившийся из его недр Тим рыбкой нырнул на ковёр рядом со мной. Уткнувшись носом в пол, я услышала, как чуть скрипнула, открываясь, дверь спальни.

- НЕ ДВИГАТЬСЯ! - последовал окрик сзади.

После быстрого, но тщательного обыска они помогли нам подняться на ноги.

- Мой муж! Что вы сделали с моим мужем?! - сейчас меня волновало только это.

- Он жив. Прямо сейчас его грузят в "скорую", - сообщил один из копов.

В этот момент взвыла сирена, и, рванув с места, автомобиль неотложной медицинской помощи умчался прочь.

Пожалуйста, пусть с Сидом всё будет хорошо!

*******

Только оказавшись на улице, я узнала: стрелявший полицейский целился в пистолет, выбив его из руки Сида. Мой муж никак на это не отреагировал, он по-прежнему сидел и просто смотрел перед собой.

В результате выстрела пуля, разбив стекло кухонного окна, повредила кисть Сида. Кроме того, во время проникновения копы вышибли дверь, ведущую из гаража в дом.

Офицеры сняли показания с Тима, после чего он исчез, ни разу даже не взглянув на меня. Впоследствии до меня дошли слухи, что жена устроила ему грандиозную взбучку, и я сомневаюсь, что их брак уцелеет.

На допросе я старалась отвечать честно, - по крайней мере, насчёт причины визита Тима.

Прошло больше часа, прежде чем с формальностями было покончено и мне разрешили уйти, чтобы проведать состояние Сида. Персонал больницы был со мной вежлив, но никто толком не мог ничего объяснить.

Лишь через несколько часов, показавшихся мне вечностью, лечащий врач, занимавшийся ранением Сида, вышел и сообщил мне последние новости.

- Миссис Барретт, я доктор Шаффер. Ситуация на данный момент такова: помимо потери одного пальца на руке, ваш муж перенёс травмирующий черепно-мозговой припадок. Обычно его вызывает внезапный и сильный шок. Скажите, что произошло сегодня у вас дома?

- Этим утром Сид отправился в Вашингтон, округ Колумбия, где у него должна была пройти деловая встреча. Ко мне домой зашёл один джентльмен... и... когда он собрался уходить, то обнаружил Сида, сидящего на кухне с оружием в руках.

- Могло быть так, что ваш муж увидел, как вы с вашим... э-мм... другом делали что-то, и это спровоцировало у него приступ? - спросил док.

- Возможно. Я... в общем... я занималась сексом с соседом, - призналась я.

- Сид знал об этих отношениях?

- Насколько мне известно - нет.

- Почти наверняка он застал вас и решил убить. Но вскоре после того, как он достал свой пистолет, его, вероятно, настиг внезапный удар, - заключил доктор Шаффер.

- Сид хоть как-то реагирует? - этот вопрос тревожил меня больше всего.

- Визуально - нет. Он реагирует на электрические импульсы, но не более того. Большинство реакций исходит от ствола мозга, а не от осознания реальности.

- Могу я попробовать поговорить с ним? - с надеждой спросила я.

- Если хотите, попытайтесь.

Доктор Шаффер провёл меня в палату, где лежал мой муж.

- Сид, я люб... - это всё, что я успела произнести.

Едва увидев меня, глаза Сида неестественно расширились, и он закричал, - пронзительно, душераздирающе, - как кричит ребёнок, терзаемый ужасными коликами. От этого дикого крика кровь застыла в жилах, пригвоздив меня на месте.

Моментально зажав мне рот рукой, доктор Шаффер вытолкал меня из палаты.

- Полагаю, именно вы являетесь источником мозгового расстройства Сида. То, что он увидел, оказалось невыносимым для его психики, - вынес он свой вердикт.

*******

Звонок дочери дался мне тяжело. У Ронды и Сида всегда были особые отношения "папа - любимая дочка".

Ронда учится на последнем курсе колледжа. С Полом, её любовью со времён школы, она рассталась прошлым летом. Он хотел "попробовать других женщин", и когда Ронда сама обратила свой взгляд на других мужчин, то вскоре решила, что оставшиеся два года в колледже посвятит тому, чтобы наверстать упущенное.

В итоге теперь каждый раз, когда Пол делал попытки возобновить их прежние отношения, Ронда попросту отфутболивала его.

- Привет, мам! Вижу, ты звонила несколько раз. Что-то случилось?

- Да, дочка... с твоим отцом. У него случился черепно-мозговой припадок, и сейчас он лежит в Университетской больнице. Врачи наблюдают за ним.

- О БОЖЕ! Когда?!

- Сегодня днём.

- В Вашингтоне?

- Нет, у нас дома. Я... я не знаю, почему он не улетел.

- Можно его навещать?

- Не знаю. Меня к нему не пускают. Он плохо реагирует, когда я пытаюсь с ним заговорить.

- Мам, у меня завтра важный тест. Я не могу всё бросить и уехать, но... я должна быть рядом, если понадоблюсь папе!

- Родная, сейчас он никого не узнаёт. Оставайся там и сдай свой экзамен. Если он придёт в себя, я обязательно скажу ему, что ты хотела приехать и быть рядом с ним.

*******

Так началась моя новая жизнь... вернее сказать, моё существование.

Первые несколько недель были адски тяжёлыми. Я часто плакала, засыпая и просыпаясь со слезами на глазах, и осознавая, что это из-за моих действий мой бедный муж так серьёзно пострадал.

Каждый новый звонок и очередное выяснение у персонала больницы каких-либо изменений в состоянии Сида - которых всё не происходило - были очень удручающими. Дни сменялись один за другим, и теперь депрессия стала для меня обычным состоянием.

Он сидел, стоял или лежал в одиночестве, не реагируя ни на что... кроме записанного звука моего голоса. Как только он его слышал, беспрерывные испуганные крики мужа разрывали мне сердце.

"Боже мой, что я с ним сделала? Простит ли он когда-нибудь меня?" - терзали меня одни и те же вопросы. Вопросы, остающиеся без ответов.

Даже спустя два месяца после событий в нашем доме он кричал, едва услышав мой голос. Врачи попробовали применить визуальный стимул, но даже показ моей фотографии Сиду вызвал лишь очень слабую - можно сказать, почти никакую - мозговую активность.

Чтобы разобраться с нашими финансами, мне пришлось потратить значительное время. В результате я была вынуждена урезать все несущественные расходы. Потеря дохода Сида уже оказывала на меня серьёзное давление, заставив сесть на весьма скудный бюджет и жёстко следовать ему.

Пока ещё действовала медицинская страховка мужа, но когда она закончится, мне придётся продавать активы и ликвидировать наши инвестиции, чтобы свести концы с концами.

Недели превратились в месяцы. Сида перевели в психиатрическое отделение больницы. Страховка покрывала расходы на лечение сроком до трёх лет, но время неумолимо шло.

Я сменила несколько мест работы - в основном, чтобы находиться среди тех, кто не знал о моём прошлом. Если какой-нибудь мужчина пытался заигрывать со мной, то он сразу же получал ледяную отповедь.

На первой работе я не задержалась надолго, поскольку то и дело испытывала проблемы из-за эмоциональных срывов. Пришлось посещать курсы по управлению гневом, и лишь после нескольких занятий мне удалось научиться брать свои эмоции под контроль.

Теперь я вежлива с окружающими, но стоит только начать флиртовать со мной, как я сразу же проявляю холодное отторжение. Мужчины понимают посыл, и я могу спокойно выполнять свою работу.

Со временем Ронда понемногу узнала правду о том, как Сид застал меня с Тимом в нашем доме. Из-за этого я потеряла близость и расположение своей дочери - по крайней мере, на данный момент.

*******

Лишь через десять с небольшим месяцев после случившегося Сид пришёл в себя.

Персонал больницы сообщил по телефону, что мой муж больше не проявлял прежней негативной реакции на звук моего голоса. Едва узнав об этом, я помчалась в клинику со скоростью света.

- Сид! Я так счастлива, что тебе лучше! - выпалила я с порога, оказавшись в его палате.

- Кто вы такая? - непонимающе спросил Сид.

Я буквально остолбенела, застыв на месте и почувствовав, как кровь, отхлынув от сердца, прилила к моим ногам.

- Я... я Полли. Твоя жена... - пролепетала я.

- Вряд ли, - покачал он головой. - Будь вы моей женой - я бы сразу узнал вас, и у меня внутри запорхали бы бабочки. Вы, должно быть, похожи на кого-то, кого я знал раньше... но я не помню, чтобы любил вас.

Он отвернулся, словно разговор со мной не вызывал у него никакого интереса.

- Сид! Не говори так! У нас есть дочь. Я люблю тебя, а ты - меня!! - воскликнула я, слёзы навернулись на мои глаза.

- Простите, но я не помню, чтобы любил вас, - монотонно повторил Сид. - Кажется, вы упомянули о детях. Вы сказали, у вас один или двое..?

Медсестра взяла меня под руку и потянула прочь из палаты.

- Дайте ему время, Полли. Я уже видела подобную реакцию раньше, - сказала она.

В течение дня я заходила в палату Сида ещё несколько раз. Его реакция в отношении меня неизменно оставалась абсолютно нейтральной. Как будто мы незнакомы и никогда раньше не встречались. Мой муж относился ко мне точно так же, как к медсёстрам - вежливо, терпеливо и... безразлично.

К сожалению, он также отвергал любые мои попытки сделать для него что-то, чего не делали медсёстры. Всё шло так, как будто у Сида была амнезия, касающаяся только меня.

Как только Ронда смогла, она вылетела первым же рейсом, прибыв в город посреди ночи. Поспав всего несколько часов, она навестила Сида. Я пыталась предупредить дочь, что он может её не узнать, но... это не у неё , а у меня сердце разбилось вдребезги. В очередной раз.

Сид узнал Ронду и так обрадовался ей! Она тоже была счастлива, бросившись в его объятия. Я наблюдала за ними с другого конца комнаты. Сид рассказал Ронде о своём потрясении, когда узнал, что потерял десять месяцев своей жизни.

Они обнялись. Они поцеловались. Они не могли наговориться. Потом снова крепко обнялись. А я... я тихо плакала в своём углу.

Подняв правую руку, Сид спросил у Ронды:

- Ты не знаешь, как так получилось, что у меня потерялся один палец?

Дочь объяснила ему подробности про выстрел. Они рассмеялись, потом ещё раз обнялись и поцеловались. Слёзы по-прежнему текли по моему лицу.

- А что сталось с твоей матерью? - спросил Сид.

- Она всё ещё здесь, - ответила Ронда, - но ты, кажется, её не узнаёшь.

- Знаешь, - задумчиво произнёс он, - я пытался вспомнить её имя, но даже когда люди называют его, оно ничего для меня не значит. Постой... м-мм... Полли, верно?

- Верно, - кивнула наша дочь. - Тебе показывали её фото?

- Да, но... это ещё одна странная вещь. Они говорят, что даже через пару минут после того, как они показывают мне её фотографию, я забываю её лицо.

Я тихо всхлипывала, и слёзы уже ручьями текли по моему лицу. Его повреждённый мозг... он просто стёр меня из памяти. Я значила для Сида меньше, чем пустое место. Обвиняющие взгляды, которые время от времени бросала на меня Ронда, лишь усиливали испытываемую мной невыносимую боль.

Ронда восстановила свою прежнюю связь с Сидом. Что же касается меня... я каждый день дежурила в палате мужа, но просто чувствовала себя лишней. Словно сиделка, приставленная ухаживать за пациентом.

Через неделю после возвращения домой Сид снова вернулся к своей биржевой торговле. Осознание того, что все мои разговоры с Сидом быстро стирались из его памяти, в очередной раз разбило мне сердце.

Я пребывала на распутье. Есть ли у меня шанс, что мой муж, в конце концов, однажды вспомнит меня? Но этот шанс также таил в себе рискованную вероятность повторного рецидива срыва у Сида. Ради лучшего будущего Ронды с её отцом, я съехала из нашего дома.

*******

Эпилог

С помощью Ронды, взявшейся помочь Сиду в финансовых вопросах, мы договорились, что подача на развод будет исходить от меня. Сид подписал документы без каких-либо дальнейших обсуждений.

Моё ежемесячное содержание было больше похоже на невеликое пособие. К сожалению, Тим стал последним человеком, с которым у меня был секс. Я не хочу никого, кроме Сида, но этому моему желанию, видимо, не суждено сбыться.

Моё нынешнее существование состоит из упорного труда на работе и регулярных разговоров с дочерью. Иногда - нечасто - я вижу Сида, но постоянный страх спровоцировать рецидив заставляет меня держаться на расстоянии.

Таким образом, из-за глупой похоти и моих эгоистичных решений я теперь живу в своём персональном аду.

Ронда не хочет, чтобы я появлялась поблизости, когда она проводит время со своим отцом. Мне пришлось с грустью смириться с разрывом всех прежних связей с Сидом.

И чувство этой утраты, вместе со мной, становится старше с каждым прожитым днём. Это моя вина, а значит - и мой крест.

👨‍💻 От переводчика

Оригинальная история: "Wiping Away More Than The Tears" © 2020 by moreandmore

Перевод и литературная адаптация: JFC © 2025

P.S. Новым читателям и подписчикам всегда рад 🙋‍♂️ Если вы хотите получать оперативные извещения о появлении свежих публикаций, просто нажмите на кнопку "Подписаться" под текстом рассказа.

Онлайн-обновления (в виде 🔔 "колокольчика") будут мгновенно отображаться в вашей верхней панели портала BW. Спасибо всем читателям за оценки и обратную связь в виде комментов! 👍

ℹ️ Примечания к рассказу и полезныя сведения

1️⃣ - "Я не помню, чтобы любил тебя" [англ. "I Don't Remember Loving You"] - песня в стиле кантри, написанная Харланом Ховардом и Бобби Брэддоком. Композиция была записана в исполнении Джона Конли и выпущена в октябре 1982-го года в качестве третьего сингла с альбома "Busted".

Песня рассказывает о мужчине, сошедшем с ума из-за измены своей возлюбленной и неспособном узнать её, когда она навещает его в психиатрической больнице.

В истории от moreandmore встречается несколько отсылок к этой песне.

Видео: https://m.my.mail.ru/mail/theodor7/video/17564/17639.html

Текст песни

"Я не помню, чтобы любил тебя.

И я не помню всего того,

Через что, как ты говоришь, я прошёл.

Ты говоришь, что так долго мучалась угрызениями совести,

Ты говоришь, что бросила меня,

Ты говоришь, что поступила со мной плохо.

Что ж, я просто не понимаю,

Как это может быть правдой -

Потому что я не помню, чтобы любил тебя.

Я не помню, чтобы любил тебя.

Ты можешь поговорить с моим врачом,

Он заходит ко мне каждый день в два часа.

У меня возникает странное чувство, когда я смотрю в твои глаза.

В твоей улыбке есть что-то такое, отчего у меня в животе порхают бабочки.

Ты, должно быть, похожа на ту, что я когда-то знал.

Но я не помню, чтобы любил тебя.

Припев

Я не помню, чтобы любил тебя.

Я слышал, ты упоминала о детях,

Ты сказала, что у тебя один или двое?

Ты говоришь, я бросил свою работу, а потом напился до бесчувствия?

Ты говоришь, что я мчался по шоссе, выкрикивая твоё имя?

Но это не похоже на то, что я бы сделал.

Нет, я не помню, чтобы любил тебя.

Я не помню, чтобы любил тебя.

Я уверен, я абсолютно точно знаю,

Что это не может быть правдой.

Но все, кого я знаю здесь, в этом месте -

Очень странные люди.

Если ты передашь мне мои цветные карандаши,

Я буду рад записать твоё имя.

Вдруг я встречу того парня, которого ты когда-то знала?

Но я не помню, чтобы любил тебя..."

2️⃣ - Сид Барретт - главный герой рассказа, очевидно, вовсе не случайно носит это имя, известное во всём музыкальном мире.

Ро́джер Кит Ба́рретт по прозвищу Сид [англ. Roger Keith "Syd" Barrett; 1946-2006] - британский музыкант, поэт, композитор, художник, основатель рок-группы Pink Floyd, один из родоначальников психоделического направления в рок-музыке и одна из самых загадочных её фигур.

Барретт является автором названия "Pink Floyd", а также большинства раннего материала группы, включая первые синглы и первый альбом - "The Piper at the Gates of Dawn". Он был основным творцом, идеологом и вдохновителем музыкального и стилистического направления ансамбля.

Ошеломляющий успех, бешеный гастрольный ритм и употребление наркотиков (ЛСД, Mandrax) привели Сида Барретта к нервным срывам, неспособности к дальнейшей концертной деятельности и, как следствие, скорому уходу из группы, в которой его место занял Дэвид Гилмор.