Глава 11. Огайо

Мое отделение – нас было десять человек – ходило от двери к двери в поисках боеприпасов в заброшенной иракской деревне. Рота, к которой мы были приписаны, имела удовольствие наблюдать, как с этого места около двух часов назад вокруг нас падали минометные снаряды. Я был командиром отделения.

В этом безымянном месте было не более тридцати-сорока домов. Большинство домов представляли собой однокомнатные лачуги с ямой в углу, в которых пахло дерьмом и мочой и где в минуту появлялись миллионы мух. Пятеро из нас охраняли северную сторону улицы, а пятеро - южную. Термин "улица" подразумевал проход между хижинами. Мы держали оружие наготове и ожидали, что в каждом доме будут мины-ловушки.

Мы обходили дверь за дверью, за исключением того, что двери были сделаны из кусков картона или рваной ткани. Мы прощупывали, входили, тыкали штыками и затем уходили. Последний, кто выходил из каждого дома, мазал красной краской возле двери, чтобы показать, что помещение обыскивали. Поблизости не было никаких животных. Кострища в каждом доме были холодными. В этом месте никто не жил по меньшей мере три дня. Здесь пахло опасностью и смертью.

Алан нашел тело мужчины за одной из хижин. У него было перерезано горло и почти оторвана голова. Кровь засохла. От него пахло смертью, а тело сильно разлагалось. Он истек кровью прямо там, где упал. Его тело сразу же привлекло мух, а затем личинок и червей. Это была работа талибов.

Это место было еще одной адской дырой, в которую нас направили. Я хотел вернуться домой.

Я как раз выходил из одной хижины, когда услышал взрыв. Я протиснулся мимо других, чтобы выбраться наружу. Обломки все еще сыпались на тело одного из моих людей, но дым от взрыва стоял так близко, что я не мог его опознать. Игнорируя возможную угрозу других самодельных взрывных устройств, я бросился к лежащему без сознания мужчине. Боже мой, это был Джордж Эллис.

Его ноги превратились в кровавое месиво. У Джорджа не осталось ног, и кровь хлынула из открытой раны, образовавшейся в результате взрыва. Джордж застонал и попытался пошевелиться. Бедняга, должно быть, испытывал мучительную боль. Я сорвал с шеи шнурок и наложил жгут повыше его колена, затягивая толстый шнур до тех пор, пока кровь не перестала хлестать из рваных ран, оставленных взрывчаткой.

— МЕДИК. МЕДИК. МЕДИК. - Закричал я во всю глотку, и слезы наполнили мои глаза. Я прижал Джорджа к себе и продолжал говорить ему, что люблю его. Он был моим братом – моим братом по оружию и кем угодно, только не братом в жизни. Последние двенадцать лет мы были практически неразлучны – в старшей школе, колледже и армейском спецназе. Почему я раньше не сказал ему, что люблю его? Парни так не поступают. Я хотел вернуть ему здоровье и целостность. Я не смог. О, Боже, повсюду кровь – его кровь. Кровь сочилась из осколочных ранений по всему его телу.

Подбежали двое мужчин и встали рядом со мной, чтобы помочь Джорджу. Один начал обрабатывать вторую ногу Джорджа и его раны, предварительно срезав с него часть полевой формы. Другой разговаривал по рации, вызывая вертолет скорой помощи.

Я заплакал. Слезы текли по моему лицу, пока я помогал медику отделения. Этого не могло быть. Этого не могло быть на самом деле. Я рыдал. Я хотел домой. С меня хватит!

**********************************************

Я думал о последних десяти днях – на самом деле о последних двух месяцах – особенно с тех пор, как уехал от Кристал в Индианаполисе и направился в Гринвилл. В жизни бывают моменты, когда вы удивляетесь сами себе, и прошедшие недели были похожи лишь на несколько других в моей жизни. Судьба, должно быть, играет со мной, бросая меня из одной катастрофической ситуации в другую – от горя к радости и любви, от уравновешенности и уверенности к смелости и неуверенности, от знания того, что принесет следующий день, к неуверенности в том, что принесет следующий час.

Я был человеком с простыми вкусами и привычками, живущим простой жизнью. Встал, пошел на работу, повозился с программным обеспечением, вернулся домой, поел и поговорил с Карен, лег спать и на следующий день проделал все это снова. Карен ушла. Я уволился с работы, не желая возвращаться к этой профессии. Теперь моя жизнь была полна сложностей и неразберихи – конфликтов, быстро меняющихся ценностей и границ. Прекратится ли это когда-нибудь? Смогу ли я когда-нибудь вернуться к прежней жизни? Хотел ли я этого вообще?

Меня мучили и другие мысли. Когда я занимался любовью с Кристал, Эллен и Лорен, последняя рассказала мне об еще одном сексуальном "извращении", которым страдала моя покойная жена - она подцепляла незнакомых мужчин в барах и трахалась с ними до бесчувствия, иногда на глазах у окружающих. Лорен рассказала, но я не мог так просто это оставить. Я прожил с Карен восемь лет, и ни разу она не раскрыла передо мной эту сторону своей натуры. Я был мистером Обычная ваниль, и она отлично подходила на роль моей единомышленницы, но теперь я открыл в ней другую сторону - дикую, распутную и сексуальную, сосредоточенную на сексе, необузданном стремлении и безудержной похоти к мужчинам... и к женщинам.

Секретность, которую сохраняла моя жена, заставляла меня чувствовать неуверенность в наших отношениях в целом. Было ли что-то еще? Я любил Карен и делился с ней всем, но тогда я был скучным программистом, и у меня не было ничего интересного, чем можно было бы поделиться, по сравнению с той жизнью, которой она, по-видимому, жила до того, как мы стали относиться друг к другу серьезно. Делала ли она что-нибудь подобное после того, как мы поженились? Лорен сказала "нет", но я не мог не задаться вопросом.

Неужели Лорен была права? Прошлым вечером она дразнила меня, называя "кобелем", из-за всего того секса, который у меня был во время поездки? Ну и что? Разве Карен не сделала именно это? У меня был растущий список женщин по всей стране, к которым я испытывал нежные чувства. Некоторые из них были одиноки и, очевидно, отвечали мне взаимностью: Лорен, Бетти Сью, Пэт, а теперь еще Кристал и Эллен, расставаться с которыми мне было ненавистнее всего. Некоторые были привязаны ко мне, но все равно любили меня. Ким и Джун возглавляли список. Ким была самой особенной.

Секс и другие женщины помогли мне облегчить мое горе от потери Карен – не забыть, а на некоторое время отодвинуть горе от ее смерти в прошлое, пока оно снова не нахлынуло на меня, завладело всеми моими мыслями и не поставило меня на колени от горя. Я чувствовал себя виноватым за прошедшую неделю – за то, что провел время с Кристал и Эллен, играя роль кантри-певца и знаменитости. В промежутках между долгими рабочими днями, когда я записывал отличную музыку кантри, и сексом, который я делил с Кристал, а позже и с ее сестрой, были моменты, когда я почти не думал о Карен. Я похлопал по карману, где у меня лежал маленький конверт, который я должен был оставить в каком-нибудь значимом месте на моем пути в Огайо. Я знал, что мне нужно поразмышлять над всеми этими вопросами, когда я в следующий раз останусь один.

Я обещал Кристал и Эллен, что когда–нибудь снова увижусь с ними. Когда-нибудь, в конце концов, неопределенно, но я хотел, чтобы это произошло поскорее. У меня было открытое приглашение участвовать в одном из них или в обоих, а также поддержка от моего нового агента и пиарщика присоединиться к Кристал для новых записей и концертов по всей стране. Я не мог бесконечно упускать эту возможность. Теперь, всего через несколько часов после того, как я расстался с ними, я ужасно по ним скучал. Я тоже скучал по Лорен и Анне.

Я любил Анну и знал, что она поддержит меня, какой бы путь я ни выбрал. Секс с двумя сестрами – Кристал и Эллен – перенес меня из затишья в наших занятиях любовью к мыслям о том, чтобы заняться любовью с Анной. Я списал это на фантазию, но, возможно, у нее тоже была такая фантазия. Если бы такая возможность представилась снова, поддались бы мы нашей страсти друг к другу? Как бы это изменило наши отношения на всю жизнь?

Изменит ли меня мой внезапный статус знаменитости настолько, что это разрушит мои отношения с Лорен и Анной? Я видел, как это происходило с другими голливудскими звездами. Кристал, казалось, хорошо справлялась со своей внезапной славой.

*****************************************

Я позвонил своему школьному и студенческому другу и армейскому приятелю Джорджу Эллису, чтобы предупредить его, что приеду позже, чем планировал. Я подъехал к его дому около половины восьмого. Мы провели несколько минут на лужайке перед его домом, похлопывая друг друга по плечу и восстанавливая нашу дружбу лично после шести лет, прошедших с тех пор, как я в последний раз видел его на своей свадьбе. Мы периодически переписывались по электронной почте, а совсем недавно он уговорил меня иногда пользоваться скайпом, чтобы поддерживать связь. Джордж помог мне снять кое-какие вещи с моего мотоцикла и повел меня внутрь, чтобы познакомить со своей женой Саммер. Мы познакомились по скайпу, но это было совсем не то же самое, что встретиться с ней лично.

Я сразу понял, что у нас троих были какие-то невысказанные планы. Саммер была дружелюбной и приветливой. Она даже небрежно поцеловала меня в щеку и обняла – крепко обняла. Я разговаривал с ней несколько раз. Обычно это были светские беседы, когда я спрашивал Джорджа по телефону. Она, казалось, оценивала меня не так, как обычно: "Это старый друг моего мужа". Джордж, казалось, тоже изучал меня глубже, чем я ожидал. Я списал их внимание на то, что она была вызвана моей внезапной славой на музыкальной сцене Нэшвилла.

Мы с Джорджем вместе пошли в армию, и оба были приняты в спецподразделение "Зеленые береты". У меня было прозвище Волк, у него - Орел. Мы были поджарыми, грозными боевыми машинами, и у нас были боевые шрамы и раны, подтверждающие это. Джордж подорвался на мине во время первой иракской войны, потерял ногу и уволился со службы по инвалидности. Менее показательным было то, что я повредил колено во время баскетбольного матча на базе и уволился из армии как раз перед тем, как мне предстояло отправиться в третий раз на боевой выезд. Джордж теперь управлял магазином автозапчастей в Напе. Я узнал, что Саммер работала неполный рабочий день в публичной библиотеке и иногда помогала в магазине.

Я видел фотографию Саммер на рождественской открытке пятью годами ранее, после того как они поженились: он в первом браке, а она во втором. На фотографии и на веб-камеру за спиной Джорджа она выглядела симпатичной, но когда я увидел ее вживую, у меня глаза полезли на лоб. Саммер была прекрасна. Чуть за тридцать, пепельная блондинка, подтянутая фигура, приятная в общении и прекрасно одевающаяся. Судя по чистоте и убранству их дома, она была идеальной женой.

Они вдвоем приготовили ужин в честь моего приезда. Мы взяли напитки и сидели на кухне, пока Саммер готовила нам тушеное мясо со всеми гарнирами. Я объяснил, что ее блюдо было значительно вкуснее, чем чашка кипяченой воды, которую я налил в походный обед с сублимированным бефстрогановым, который, возможно, и был моей участью. Она выглядела напуганной тем, что я даже подумал о том, чтобы съесть что-то подобное. Мы с Джорджем начали рассказывать ей о еде и лишениях, которые нам пришлось пережить в армии.

Они оба выразили свое потрясение и скорбь по поводу кончины Карен несколько месяцев назад, и я с благодарностью принял их соболезнования. Наш вечерний разговор перешел на более приятные темы, в том числе о восстановлении моих кубиков пресса, моем путешествии и моем новом статусе знаменитости. Оба были в восторге, когда я рассказал им о встрече с Кристал Ли и о том, как я познакомился и случайно попал в музыкальный бизнес кантри. Они оба были большими поклонниками Кристал, а теперь стали и поклонниками Джима Меллона, хотя еще не слышали, как я пою. За обеденным столом я спел для них небольшую песенку в стиле йодль, что вызвало взрыв смеха. Я также пообещал, что когда мои более серьезные работы будут готовы, мы опубликуем их.

Мы слишком много пили, смеялись без конца, убирали со стола и наслаждались обществом друг друга до десяти вечера. Джордж помог мне перенести остальное снаряжение с мотоцикла и предоставил сухое место, где я мог бы переночевать, так как ожидался сильный дождь.

Джордж задержался еще немного. Пожелав спокойной ночи, Саммер ушла спать. Мы с ним спланировали следующий день в соответствии с их расписанием. Ему нужно было быть на работе в семь часов утра, поэтому он собирался уйти пораньше. Саммер позаботилась о том, чтобы я как следует позавтракал, а потом ей пришлось часть дня подменять сотрудников в городской библиотеке из-за расписания отпусков некоторых других работников. Я планировал провести плановое техническое обслуживание своего мотоцикла и заняться написанием электронных писем и дневника.

И снова, когда мы разговаривали, я почувствовал, что Джордж хочет что-то сказать или спросить меня, но не может подобрать слов.

******************************************

После того как Джордж и Саммер ушли на работу, я почувствовал себя достаточно хорошо, чтобы совершить быструю прогулку по центру города, хотя шел небольшой дождь. Я надел свою парку. Их дом находился на боковой улочке в Гринвилле, менее чем в километре от центра города, поэтому я побродил по центру, остановившись выпить вторую чашку кофе в кафе "Данкин Донатс". Вернувшись домой, я сделал несколько упражнений, которые не слишком нагружали мою нижнюю часть тела. Осмотрев свои раны, я решил, что они заживают хорошо и я могу обойтись без слишком больших пластырей и повязок, которые я использовал. Я работал над мотоциклом: чистил карбюратор, менял масло, регулировал газораспределение и доводил мотоцикл до блеска, который мне нравился. Я достал свой компьютер и написал электронные письма Лорен, поблагодарив ее за то, что она приехала в Индиану, а также Кристал и Эллен, сообщив некоторые подробности, которые они хотели узнать. В моем электронном письме Анне я рассказал ей о своих путешествиях, но умолчал о многом из того, что происходило в Кентукки и Индиане, за исключением концертов.

Саммер приехала с машиной, полной продуктов, около половины пятого. Я помог ей все занести и разложить по местам. Мы целый час вели светскую беседу, пока она готовила ужин, но вскоре она перевела разговор на то, как я отношусь к отношениям теперь, когда я снова одинок. Полюблю ли я когда-нибудь снова? На мои представления об идеальной семье и на несколько других потенциально щекотливых тем. Я не уклонялся ни от одного из ее вопросов и отвечал на каждый так, как только мог. Я тоже поменялся с ней ролями, вернув ей некоторые вопросы обратно.

Лето показалось мне теплее, чем накануне. Несколько раз, проходя мимо моего кресла, она проводила пальцами по моей спине или шее интимным, но в то же время игривым движением. Она принесла нам вина и, передавая мне мой бокал, позволила нашим пальцам соприкоснуться на долю секунды дольше, чем это было необходимо. Я не раз ловил на себе ее пристальный взгляд с загадочной улыбкой. Каждый раз, когда мы встречались взглядами, мне казалось, что она хочет заглянуть мне в душу – в какой-то момент нашего разговора она даже употребила такое выражение: "глаза - это врата в душу". Она переоделась из рабочей одежды в повседневную, и результат был на грани сексуальности, к тому же я сразу понял, что на ней не было лифчика. Позже я понял, что она флиртовала со мной и каким-то образом проверяла меня.

Джордж появился чуть позже шести и разделил с нами свой день. Мы выпили еще коктейлей, поужинали, еще немного поболтали, а потом Саммер пожелала нам спокойной ночи и поднялась наверх. Между Джорджем и Саммер произошел какой-то невысказанный диалог. Они посмотрели друг другу в глаза, коротко поцеловались и улыбнулись, когда она уходила.

Джордж завел разговор о мотоцикле, в который я с радостью включился, рассказав о том, что я с ним сделал ранее в тот же день. Я не мог представить, что у меня будет такой сложный механизм, как "Харлей", если я не буду знать, как обслуживать каждую деталь мотоцикла.

Джордж внезапно остановился и перевел разговор в другое русло. Минуту или две он мялся, не зная, что на самом деле хотел сказать. Я не прерывал его размышлений. Джордж говорил полусловами, которые иногда не имели смысла: - Джим, когда мы вместе учились в школе и подразделении... Я имею в виду, что мы всегда могли рассчитывать друг на друга во всем, верно?. .. Ну, иногда... Я надеюсь, что эти обязательства по отношению друг к другу существуют и сегодня... здесь, в Гринвилле, нет никого, на кого я мог бы положиться так, как когда-то рассчитывал на тебя... Мы были близки и знали обо всем... У меня деликатная ситуация... Я надеюсь, ты мне поможешь?

Его молчание после того, как он задал последний вопрос, я воспринял как приглашение ответить. - Джордж, я здесь, потому что все еще чувствую твою близость. Я потерял связь с некоторыми ребятами и надеюсь увидеть кое-кого из остальных. Мы многое пережили вместе, в том числе и тяжелые моменты, и я не думаю, что это должно закончиться из–за того, что мы уволились из армии или живем далеко друг от друга. Помни, я тот парень, который помог спасти твою задницу после того, как ты нашел ту мину. Да, я помогу тебе, чем смогу. - Я оставил все как есть. Он возбудил во мне любопытство по поводу того, чего он хотел.

Джордж сказал: - Хорошо. Я знал, что могу на тебя положиться, и я был так рад, когда ты сказал, что приедешь, – еще до того, как ты стал знаменитым. Я не хочу, чтобы это изменило то, что между нами. В любом случае, . .. Я не знаю, как обсудить это с тобой... Я просто скажу, что мне нужно... что нужно нам... и я надеюсь, что ты все равно поможешь нам.

Теперь я был уверен, что он попросит у меня денег – возможно, какую-нибудь ссуду. То, как я интерпретировал все его недомолвки, и тон его голоса указывали именно на это. Я мог бы одолжить ему немного денег прямо сейчас. Черт возьми, я бы выписал ему чек на все, что у меня было. Я знал, что Джордж не стал бы ничего просить, если бы ему это действительно не было нужно.

Джордж закатил глаза к потолку. Он сделал несколько глубоких вдохов, так часто, что я забеспокоился, как бы у него не перехватило дыхание.

— Джим, мы – Саммер и я – хотели бы, чтобы ты..... сделал ей ребенка.

Он посмотрел на меня с явным чувством облегчения и предвкушения. Он произнес слова, которые так раздражали его, по крайней мере, с тех пор, как я появился.

Последовало долгое молчание. Я внимательно посмотрел на Джорджа, чтобы проверить его искренность, и понял, что он сделал серьезное предложение. Я потерял дар речи от его предложения, не зная, что сказать, чтобы не поставить под угрозу нашу давнюю дружбу, но, с другой стороны, он только что сделал это - по крайней мере, он рискнул, зная, как я отреагирую. Возможно, он просто дурачил меня. Я молчал и ждал, что он скажет еще что-нибудь или начнет смеяться.

Джордж, наконец, счел нужным дать более подробное объяснение: - Я знаю, что это странная просьба... это далеко от социальных норм, но нам нужна твоя помощь. Мне неприятно это признавать, но я бесплоден – очень мало маленьких пловцов, способных найти яйцеклетку, и почти нулевая вероятность стать папой. Мой врач считает, что мое бесплодие как–то связано с тем, что мне оторвало ногу от противопехотной мины - возможно, осколком или чем-то подобным. В общем, я стреляю холостыми. Саммер, и я хотим завести семью, и... что ж, мы решили, что хотим, чтобы ты стал нашим донором.

— Ты хочешь сказать, что хочешь, чтобы я пошел в клинику и пожертвовал немного спермы, а ей бы ее имплантировали? - спросил я тоном, полным надежды, что правильно понял его намерения.

Джордж покачал головой: - Нет. Мы не можем себе этого позволить, и в этом штате, если мы поступим таким образом, возникнет миллион юридических последствий, от которых мы хотим защитить тебя, не регистрируя будущие обязательства, подобные событию, и не подчиняясь законам штата и налогам. Если ты хочешь, чтобы мы подготовили какие-либо юридические документы, мы это сделаем, но мы не хотим, чтобы правительство вмешивалось. Мы надеялись, что ты будешь часто спать с ней в течение следующих нескольких дней, пока ты здесь... прежде чем уедешь. - Он наклонился вперед, ожидая моего согласия.

Так вот, это я был тем, кто брызгал слюной. - Но... вы двое... Мне пришлось бы... есть и другие варианты... мммм... как насчет... усыновления? Да, как насчет усыновления? Если это дорого, я могу одолжить вам денег – я дам вам денег. - Я ухватился за эту идею, как за спасательный плот в штормовом море.

Джордж сказал: - Мы рассмотрели это и поговорили со всеми агентствами в округе. Я не буду вдаваться в подробности, но усыновление исключено. И нам не нужно искусственное оплодотворение от кого-то, кого мы не знаем. Нам нужен ты... а не твои деньги.

Я спросил: - И вы проверили все медицинские варианты?

— Все, - твердо ответил он. - К счастью, Министерство здравоохранения оплачивает такие вещи, но не за оплодотворение вашего супруга, даже если бы мы захотели пойти по этому пути.

Я нашел другой спасательный круг: - Почему я? Я не лучший образец мужественности в округе. Меня вряд ли можно назвать гением... Я относительно здоров... мой расцвет уже позади. Я могу быть неподходящим...

Джордж прервал меня: - Мы много думали об этом. У нас с тобой одинаковое телосложение, группа крови, цвет волос, глаз и характер. Я знал твоих родителей и Анну. Их прошлое и здоровье были такими же, как у моих родителей, и мы все здоровы. Я также знаю, что в твоей семье не было отклоняющихся генов, которые вызывают серьезные заболевания или врожденные дефекты.

Я снова попытался увести разговор в сторону: - А как насчет Саммер? Она сдавала анализы? Возможно, проблема в ней.

— Она прошла тест. Проблема не в ней. На самом деле, наш врач описал ее как "невероятно зрелую и готовую". Она в оптимальном состоянии с точки зрения фертильности, цикла и сексуальности – сегодня вечером у нее даже пик. Когда я рассказал ему, что мы хотим с тобой сделать, он сказал, цитирую: "Куй железо, пока горячо". Саммер хочет... и она тоже считает, что ты очень привлекательный.

Я побледнел, узнав, что Джордж поделился своей идеей с кем-то, кроме жены. Я пошел другим путем, чтобы отклонить просьбу Джорджа: - Предположим, что у нее появится ребенок... а что будет, когда ребенок подрастет или станет взрослым? Что ты скажешь ребенку? Может быть, он или она захотят объявить меня своим родителем? А как бы на это отреагировал я или, что еще хуже, как бы отреагировал ты? Не почувствую ли я долгосрочных обязательств перед ребенком? Я, может, и не возражаю, но ребенок может.

Джордж сказал: - Мы подробно говорили об этом. Если ты попросишь сохранить анонимность, мы выполним это требование и никогда не расскажем ребенку о его происхождении. Во-вторых, даже если бы у нас был ребенок... обычным способом... мы надеемся, что ты согласишься взять на себя роль крестного отца для ребенка, и мы предлагаем тебе это. Что касается твоего третьего замечания, я не могу повлиять на твои чувства, но мы делаем это не для того, чтобы обременять тебя. Мы думаем, что у нас есть способ избавить тебя от беспокойства.

— Что это? – спросил я.

— Я бы занялся сексом с Саммер после того, как это сделал ты. Даже врач сказал, что у меня есть небольшой шанс на успех – один к миллиону. Видит бог, мы пытались. Шансы действительно невелики, но, возможно, они не совсем равны нулю. Если что-то случится, никто из нас не сможет быть на сто процентов уверен, что это от тебя. Никто из нас никогда не узнает, и я думаю, это может уменьшить твой стресс по этому поводу.

Я сказал: - Но вы могли бы сделать ДНК-тест или тест на отцовство и сразу сказать.

Джордж решительно заявил: - Мы не планируем этого делать – никогда, если только по какой-то причине ты этого не захочешь.

В этот момент я потерял дар речи, не в силах придумать, что бы еще сказать. После долгого молчания я снова спросил покорным тоном: - И Саммер хочет, чтобы я поднялся наверх, трахнул ее, а потом просто лег спать и забыл об этом? По-моему, это не самый лучший способ.

Джордж сказал: - Я согласен, но это не то, чего мы хотим. Она хочет, чтобы ты ухаживал за ней, был с ней романтичным, создавал атмосферу любви и нежности. Ты мог бы сделать это чисто технически, но я надеюсь, что ты этого не сделаешь. Я люблю ее и хочу, чтобы она чувствовала себя комфортно и была любима тобой не только на этой неделе, но и всегда. Она знает, что я люблю ее. Она верит, что ребенок должен родиться в любящих отношениях, даже если это не я... и я тоже так думаю. Я бы предпочел, чтобы вы двое нашли место любви и духовности друг для друга в каждом из ваших сердец. Я верю, что она останется со мной, но это так важно для нас, что мы решили пойти на риск, что может случиться что-то еще, кроме этого. Пожалуйста, сделай это для нас. Пожалуйста.

Мы сидели в гостиной – я, откинувшись на спинку плюшевого дивана, размышлял, а Джордж, подавшись вперед, сидел на краешке стула. Мы смотрели и оценивали друг друга взглядом. Я прокручивал эту идею в голове.

********************************************

Я вспомнил то, что было меньше года назад. Воздух был прохладным, а осенняя листва в Новой Англии была в самом разгаре. Мы с Карен отправились на долгую прогулку из нашей квартиры вдоль реки Чарльз в Бостоне. Я даже могу точно вспомнить, где мы остановились: где-то напротив кампуса Массачусетского технологического института. День клонился к вечеру, и тени были длинными, когда последние косые лучи солнца падали на реку. Мы нашли скамейку в парке и сели, глядя через реку на горизонт Бостона. На закате в высотных зданиях начали зажигаться огни, и машины ехали с включенными фарами.

Карен без особых обиняков заговорила на эту тему: - Джим, я хочу, чтобы мы создали семью. Я слышу, как мои биологические часы с каждым днем тикают все громче и громче. Думаю, сейчас самое время.

Я ответил жене: - Это важное решение. У нас есть еще пара лет, прежде чем будет поздно. - Оглядываясь назад, я не знаю, почему я пытался оттолкнуть ее идею.

Она твердо объяснила: - Сейчас самое время. Подумай о другой стороне рождения ребенка – я имею в виду, что даже сейчас нам будет за пятьдесят, когда они закончат среднюю школу, почти за шестьдесят, когда они закончат колледж, и, вероятно, около семидесяти, когда у нас появятся внуки. Еще немного, и мы уже не захотим участвовать в их жизни как те энергичные и активные люди, которыми являемся сейчас.

Помню, я задумался над ее предложением. Мы обсуждали это и раньше, но никогда с такой серьезностью и настойчивостью, как в тот день. Раньше это было абстрактным понятием: - Когда-нибудь у нас будут дети. - Мы согласились, что двое - это правильное число, но еще не решили, когда начнем этот процесс. Теперь Карен сказала: - Давайте начнем!

Я обнял Карен за плечи, и мы долго сидели в тишине – может быть, полчаса, пока мы оба размышляли о последствиях ее просьбы. Карен знала, что я обдумываю эту идею. Именно так я и поступил. Она знала, как у меня в голове рождается решение проблемы – приверженность идее.

В конце концов, я сказал ей: - Ты права. Сейчас самое время. Может, нам вызвать такси, чтобы не терять ни минуты и приступить к делу? - улыбнулся я ей.

Карен хлопнула меня по плечу, как она часто делала, когда я с юмором комментировал ее идеи. Она ответила тем же: - Вообще-то, я надеялась, что мы могли бы начать прямо здесь, на этой скамейке в парке. Уже достаточно стемнело. Мы видим, что делаем, а машины по большей части не обращают на нас внимания. Немногочисленным бегунам, проходящим мимо по дорожке, наше выступление может понравиться.

Мы оба рассмеялись. Я запустил руку ей под блузку и нащупал ее грудь, перекатывая один сосок между пальцами. Карен застонала, и мы страстно поцеловались.

Мы не занимались любовью на скамейке в парке. В ту ночь мы занимались любовью дважды, что случалось редко, только во время нашего медового месяца.

Карен перестала принимать противозачаточные таблетки и начала измерять базальную температуру тела и следить за месячными. Мы продержались до января безрезультатно, а потом с каждым днем она чувствовала себя все слабее и слабее. Она так и не забеременела.

Я отвел ее к врачу, и он назначил серию анализов, которым, казалось, никогда не будет конца. В конце концов, он сказал нам, что организм Карен начал отторгать себя – это называется аутоиммунной реакцией. Никто не знал, чем это вызвано, и никто не мог это вылечить.

Карен умерла месяц спустя.

*****************************************

Я переспал с ней по просьбе Джорджа. Механизм попытки зачать Саммер был прост: она была красивой и зрелой, привлекала внимание, с такой девушкой хотелось бы переспать, если бы не было других сложностей. Ментальный настрой и принятие всеми заинтересованными сторонами легли в основу моего мышления.

Джордж и Саммер остались, чтобы мы могли позавтракать вместе. Никто ничего не сказал о горилле в комнате, что позже показалось мне забавным. Уходя в магазин, Джордж сказал мне: - Поговори с Саммер о том, о чем мы говорили вчера вечером. Сегодня она придет с работы пораньше. - Он помолчал, обдумывая свой следующий комментарий, но все равно выпалил: - Если вы двое решите что-то сделать вместе, пожалуйста... пожалуйста, продолжайте. У вас есть мое разрешение и благословение. Я надеюсь, что вы это сделаете.

Я просто кивнул. Саммер стояла у раковины спиной к нам и слушала. Джордж ушел.

Я сказал Саммер: - Я хотел бы поговорить с тобой позже, если это приемлемо.

Она кивнула. Через несколько минут она ушла на свою работу в библиотеку, но перед этим посмотрела на меня и нежно поцеловала в щеку. Этот поцелуй произвел на меня потрясающее впечатление, как и ее взгляд, полный надежды и заботы.

Я еще раз прогулялся, сделал несколько несложных упражнений, помедитировал, проверил электронную почту и свой дневник и позвонил Лорен. Лорен внимательно выслушала ситуацию и задала несколько тех же вопросов, которые я задавал Джорджу. Похоже, эта идея не вызвала у нее такого отвращения, как у меня вначале. В конце концов, она посоветовала мне помочь этой паре. Конечно, она подчеркнула, что хотела бы услышать подробности того, что произошло, "шаг за шагом". Мы бы занялись сексом по телефону, однако она была на работе и не считала мастурбацию на своем рабочем месте подходящим занятием.

Саммер вернулась домой около двух часов. Мы оба нервничали, поэтому я предложил прогуляться, вместо того чтобы оставаться дома. Думаю, мы прошли около четырех километров. Я спросил: - Ты хочешь, чтобы это произошло – на самом деле – с относительно незнакомым человеком?

Саммер обняла меня, и я сделал то же самое с ней. Она сказала тихим, размеренным голосом: - Ты мне не чужой человек. Я узнала тебя благодаря своему мужу. Он много рассказывал о тебе – о твоем настроении, талантах, юморе, настойчивости и..... В общем, обо всем. Я чувствовала близость к тебе до твоего приезда. Я стала еще ближе после этих двух дней и того, как ты обдумал наше предложение. Ты заботишься о нас, и это заметно. Мне это нравится.

Я начал пересказывать то, о чем говорил с Джорджем. Саммер прервала меня. Успокаивающим тоном она сказала: - У нас с Джорджем все общее. Он рассказал мне обо всем, что вы обсуждали. Я не знаю, что я могу сказать или сделать, чтобы тебя успокоить. Меня это вполне устраивает. Его тоже. У меня было больше времени, чтобы обдумать эту идею – мы начали обсуждать это несколько месяцев назад, когда у нас закончились тесты и альтернативы.

Мы остановились, и Саммер придвинулась, чтобы взять мое лицо в ладони и поцеловать меня. После этого она сказала: - Я хочу этого... Я хочу тебя.

— А как насчет верности в вашем браке?

Саммер ответила: - После того, как мы с Джорджем станем родителями, мы будем такими же верными, как и раньше. Такими же любящими, доверчивыми, общительными, преданными, заботливыми, любящими чувствовать себя комфортно и весело, какими мы были когда–либо, а возможно, даже больше. Мы рады, что в нашем браке ты ставишь "и", а не "или" – то, что мы с тобой будем делать, не исключает Джорджа, а дополняет то, что у нас уже есть. Ты поможешь нам стать единым целым - Джорджу и мне. Мы вложили много психической энергии в рождение ребенка. Мы полны решимости добиться этого. Тот факт, что это ты, как глазурь на торте – ты такой особенный, такой приятный и, как выяснилось за последние недели, такой талантливый. Я хочу, чтобы ты стал отцом моего ребенка – мы хотим тебя.

Я размышлял о некоторых вещах, которые узнал о себе во время поездки. Я поделился с ней одним из них. - Саммер, я легко влюбляюсь... в женщин, с которыми занимаюсь любовью. Я влюблюсь в тебя.

Саммер повернулась и обняла меня. Она прошептала с любовью в голосе и посмотрела на меня глазами лани: - Я тоже. Я всегда была такой. Мы с тобой влюбимся друг в друга, но мы не будем отгораживаться от Джорджа. Я не позволю этому случиться, и ты тоже.

Я кивнул, все еще настроенный скептически, но теперь готовый, по крайней мере, рассмотреть их просьбу. Я воспринял все ее слова, и они не остались без внимания. Когда Джордж вернулся домой с работы тем вечером, мы втроем еще немного поговорили, но в основном решение было за мной. Джордж рассказал о том, как они представляли себе мое присутствие в спальне с Саммер, и даже фантазировали о том, на что это было бы похоже. Он объяснил: - Мы сделали это, чтобы все выглядело максимально реалистично. Мы оба хотели посмотреть, что будем чувствовать после того, как все закончится. Изменит ли это что-нибудь? Ничего не изменилось, за исключением того, что мы оба почувствовали себя ближе к тебе.

После того, как мы еще немного поболтали, мы отложили нашу дискуссию и отправились ужинать. Мои мысли привели меня к тому, насколько близким я теперь себя чувствую к этой паре и как сильно я хочу им помочь. Они еще не достигли стадии отчаяния, но были близки к этому.

**************************************

Когда мы вернулись в дом. Саммер скрылась в спальне почти сразу же, как только мы оказались внутри. Еще одна волна ливня пролилась на маленькую общину. В гостиной Джордж сидел и смотрел на меня – наверное, ждал какого-то ответа. Мы оба потягивали "Гранд Марнье" – насыщенный апельсиновый ликер. Бутылка и маленький стаканчик стояли на журнальном столике.

И вдруг в дверях появилась Саммер в голубом пеньюаре длиной до бедер. Свет из коридора позади нее обрисовывал ее стройную фигуру в прозрачном материале. Она была сексуальна и до того, как надела пеньюар, а теперь же она излучала сексуальность, готовность и зрелость. На ней были белые туфли на шпильках, подчеркивающие изгибы ее ног. Она точно знала, что делает с моим либидо – и, вероятно, с либидо Джорджа.

Она тихо спросила: - Готовы ли двое моих любимых мужчин прийти и заняться со мной любовью? - В ее голосе не было ни колебаний, ни сомнений. Она знала, чего хочет. Вопрос прозвучал скорее как неоспоримое утверждение – конечно, мы были готовы пойти и заняться с ней любовью.

Я поймал себя на том, что киваю. Все споры и мои сомнения улетучились при виде ее красоты и сексуальности. Я был бы отцом ее ребенка.

Я поднялся, чтобы последовать за Саммер наверх. Джордж тоже поднялся. Я посмотрел на него и вежливо сказал: - Оставь нас на этот раз наедине. Если мы с Саммер хотим быть близкими и любящими, как ты сказал, мы должны установить такие отношения между нами двумя – тогда ты сможешь присоединиться к нам.

Он понял. Джордж сказал: - Есть кое-какие незавершенные дела, которыми я, пожалуй, займусь в мастерской. Я задержусь по крайней мере на пару часов. - Он одобрительно улыбнулся нам обоим и направился к их гаражу.

Я взял бутылку ликера, свой бокал и пустой бокал Саммер, а затем последовал за ней вверх по лестнице, наслаждаясь тем, как плавно покачиваются ее бедра. Саммер понравилась идея, что только мы вдвоем сможем начать все.

В спальне Саммер обернулась при моем появлении. Ее первоначальная уверенность, казалось, испарилась. Я медленно подошел к Саммер. Заключая ее в объятия, я тихо сказал ей: - Я не собираюсь нападать на тебя или приставать к тебе с расспросами.

Саммер кивнула. Ее глаза встретились с моими, и она обняла меня в ответ. Мы поцеловались.

Я продолжил мягким сексуальным голосом: - Я хочу, чтобы ты всегда помнила то время, когда ты попросила меня заняться с тобой любовью. Не потому, что я был роботом-донором спермы, и у тебя была созревшая яйцеклетка, а потому, что ты была самой привлекательной и желанной женщиной на планете. Ты выбрала меня для этого. Стань самой непревзойденной любовницей на этот короткий промежуток времени, а я выбрал бы тебя своей парой и земной матерью для нашего ребенка.

Саммер снова кивнула и посмотрела на меня с тоской в глазах.

Я взял Саммер за руку и несколько раз нежно поцеловал ладонь, пока мы пристально смотрели друг другу в глаза. Я убедился, что у нее обостренное чувство осязания, прежде чем медленно взять в рот каждый палец по очереди. Я сделал минет каждому пальчику, массируя его рукой и языком. Ее кожа была нежной. Я повторил этот процесс с другой стороны. Я снова и снова проводил пальцами по ее ладоням, нежно поглаживая их и покрывая поцелуями-бабочками.

Я попросил Саммер закрыть глаза, когда она стояла передо мной. Я знал, что это способ завоевать доверие. Я подошел к ней сзади и погладил ее руки, особенно нежную кожу на внутренней стороне предплечий. Я поцеловал внутреннюю сторону ее локтей, проводя языком по кругу в этих местах.

Саммер уложила свои светлые волосы в сексуальную прическу, так что пряди красиво свисали по обе стороны ее лица. Я воспользовался ее обнаженной шеей и маленькими пучками волос на ней. Я поцеловал ее в затылок во многих местах, медленно переходя с места на место, чтобы Саммер могла почувствовать мое горячее дыхание на этой эрогенной зоне. Я провел языком по ее шее, двигаясь от одного уха к другому. Я провел языком по каждому уху, медленно и чувственно. Здесь не было спешки с завершением - целью путешествия был конечный пункт. Я прикусил мочки ее ушей и поцеловал светлые пряди волос у нее за ушами.

Я постепенно придвинулся к ней, говоря о том, какая она красивая, сексуальная, желанная и привлекательная. Я начал покрывать поцелуями ее лицо, иногда используя язык, чтобы придать ему дополнительную стимуляцию. Я начал с ее век и щек, скользнул вниз по подбородку, а затем поднялся и провел языком по ее губам. Она попыталась поцеловать меня, но я позволил себе лишь скромный поцелуй. Я хотел, чтобы она захотела меня.

Я обеими руками слегка помассировал ее кожу головы, проводя пальцами по волосам, распуская тугую завивку, которую она сделала ранее. Ее золотистые локоны рассыпались по плечам. Я несколько раз провел по ним пальцами, наслаждаясь тактильными ощущениями, которые доставляли ее мягкие волосы.

Я взял свой бокал с ликером с прикроватного столика. Я тихо сказал Саммер: - Я собираюсь поцеловать тебя через минуту. Пожалуйста, присоединяйся ко мне. Позволь мне быть с тобой интимным. - Я сделал глоток ликера и приник к ее губам. Мы начали целоваться, и я нежно провел языком по ее губам, проникая в ее рот. Когда она подалась ко мне, я перелил ликер из своего рта в ее. Теперь мы могли ощутить вкус друг друга и густой жидкости. Наши языки танцевали у нее во рту, пока мы пили ликер.

Саммер застонала и упала в обморок в моих объятиях. Я приподнял ее. Она прошептала: - Еще.

Я снова скормил ей "Гранд Марнье", на этот раз проникнув языком глубже и заключив с ней более крепкий французский поцелуй, пока жидкость растекалась между нашими ртами. Она со страстью посасывала мой язык, пытаясь втянуть меня в свое тело. Когда мы оторвались друг от друга, Саммер начала задыхаться. Жребий был брошен. Мы предались глубоким душевным поцелуям друг с другом.

Я усадил ее на кровать, а сам взял одну ступню и поднес ее к своей груди, чтобы помассировать. Мне понравился каждый палец на ноге, а затем и подошва, когда я большими и указательными пальцами наносил легкие и сильные прикосновения на эту область. Я повторил этот процесс с другой ногой, а затем начал посасывать и облизывать те места, которые больше всего возбуждали ее. Осматривая каждую ступню, я начал легкими прикосновениями касаться мягких тканей на ее ногах, не для того, чтобы пощекотать, а чтобы возбудить.

На каждом плече пеньюара были тонкие бретельки-спагетти, которые я медленно спустил вниз по ее рукам. Я перешел к ее обнаженным плечам, касаясь и целуя каждую область, к которой прикасался. Особое внимание я уделил ее ключицам и небольшим впадинкам у горла. Прикасаясь языком к этим местам на ее теле, я стянул с себя рубашку и остался голым по пояс. Я хотел, чтобы мои феромоны передавали мое желание быть с ней.

Я провел пальцами по ее спине, затем по переду, задержавшись чуть выше верхнего края пеньюара. Я поцеловал ее по всей окружности тела. Она прижалась ко мне, почти беззвучно прося ускорить шаг. Теперь я слышал ее тяжелое дыхание.

Я провел пальцами по ее плоскому животу. Ткань ночной рубашки почти не защищала от моей стимуляции. Я гладил и ласкал широкую область от ее груди до лобка. Я наклонился и подул горячим воздухом через ткань на ее пупок. Она обхватила мою голову руками.

Мои слова, обращенные к ней, по-прежнему подчеркивали ее ценность как личности и привлекательность как женщины, а затем я начал описывать каждый из чувственных актов, которые я совершал и планировал, говоря о том, как я хотел, чтобы каждый из них усилил ее возбуждение и подготовил к нашему соединению. Я сказал ей, что хочу большего, чем просто слияния двух тел. Я хотел единения наших умов, тел и душ. Я говорил о том, как мы могли бы перестать быть чужими друг другу и стать духовными силами, которые воссоединяются друг с другом через наши физические формы. Я говорил о том, что, когда мы соединяемся физически, мы не торопимся и не мчимся к оргазму, а продолжаем медленное восхождение к нирване, которую мы создали друг для друга. Я сказал Саммер, что люблю ее, и она повторила мне эти слова в ответ, а затем поцеловала. Я не мог сказать, притворялись мы или нет.

Пока я говорил, Саммер кивала в знак согласия. Иногда она просила меня сделать что-нибудь еще, посильнее или помягче. Она часто что-то напевала или стонала, и я отчетливо понимал, что эти звуки означают полное одобрение того, что я с ней делаю. Ее дыхание стало тяжелым. Я запустил пальцы под верхнюю часть ее платья, позволив кончикам пальцев почти коснуться округлостей ее грудей. Я медленно снял с ее рук бретельки-спагетти, не срывая их в порыве страсти, а осторожно и медленно снимая их с ее тела. Она просунула руки в бретельки, и тогда я медленно спустил перед ее пеньюара, обнажив сначала одну грудь, а затем другую.

Я подавил желание погрузиться в нее и пососать каждую молочную железу, вместо этого повторив медленный массаж кончиками пальцев и ладонями обнажившейся кожи. Только тогда я сосредоточил свои оральные усилия на ее груди, используя свои творческие способности с помощью языка и губ, чтобы доставить ей удовольствие – поцелуи, облизывание, а затем нежное посасывание в нужных местах. Соски Саммер были белыми, твердыми и возбужденными от страсти.

Я усадил Саммер на кровать и заставил ее встать передо мной. Так ее груди оказались прямо на уровне моего рта. Я медленно продвигался от внешней стороны сочных холмиков к центру и, наконец, втянул в рот возбужденные соски. Саммер испытала оргазм и упала мне на руки. Я помогал поддерживать ее, пока ее охватывало наслаждение, но настаивал, чтобы она продолжала стоять передо мной.

Задыхаясь, Саммер прошептала: - О Боже, я никогда не испытывала такого оргазма. Как тебе это удалось? - Я возобновил свой нежный подход к ее грудям, теперь добавляя стимуляцию руками к ее ногам – медленно скользя вверх и вниз по каждой ноге от коленей до нижней части тела. Я сосредоточился на чувствительной внутренней поверхности бедер и задней поверхности коленей. Она раздвинула ноги в уступчивом жесте.

Я медленно стянул ночную рубашку вниз по ее телу, медленно обнажая каждый сантиметр ее тела. Она была прекрасна. Я погладил ее бедра, плоский живот и ягодицы. Я осторожно притянул ее к себе и сел так, чтобы обдувать горячим воздухом ее киску, находясь всего в сантиметре от нее. Она снова застонала.

Я встал и снял с себя оставшуюся одежду. Пока она раскачивалась передо мной, я повторил процесс введения "Гранд Марнье" ей в рот. Существенная разница теперь заключалась в том, что мы оба были обнажены, и она могла чувствовать прикосновение моего пениса к своим гениталиям. Я был сильно возбужден, и поэтому у меня была полная эрекция.

Я демонстративно капнул немного Гранд Марнье на пальцы, а затем нанес жидкость на ее половые губы. Стоны возобновились. У нее были большие чувствительные губы, которые были наполнены нашей похотью и страстным увлечением. Я нежно массировал их.

Я медленно опустил Саммер на кровать и заставил ее откинуться на спинку. Я проложил дорожку поцелуев по ее телу от губ к шее, груди, прессу и лобковым волосам. Я кончил, высунув язык, раздвинул ее губы и коснулся клитора. Саммер снова кончила, на этот раз наполнив эту область видимым блеском женских соков и глубоким стоном удовольствия. Я сомневался, что когда-либо видел женщину, которая была бы так возбуждена.

Некоторое время я делал ей куннилингус, доводя ее до очередного оргазма... и еще одного. На вкус она была божественна. Теперь я знал, откуда берется божественный нектар. Я чувствовал, как она поднимается по шкале наслаждения до такой степени, что наше присутствие друг с другом только переносило ее с одной вершины на другую, поднимаясь все выше.

Я проложил поцелуями дорожку вверх по ее телу, и мы снова поцеловались по-французски. Я хотел, чтобы она попробовала себя на вкус – это обычно бывает эротично и возбуждающе. Ей понравилась эта идея, и она с усердием впилась в мой рот. Я снова раздвинул ее ноги, приподнялся на руках и медленно погрузил свой член в ее влагалище, не прибегая к помощи рук. Она была такой влажной, что не сопротивлялась, а только приятно прижималась ко мне.

Какое-то время мы медленно двигались друг к другу, целуясь и поглаживая. Я поменял наши позы, чтобы мы могли смотреть друг другу в лицо, когда мы были соединены. Я поглаживал ее клитор в таком положении, пока она не закрыла глаза в явном блаженстве. Я продолжал говорить с ней о нашем союзе, об удовольствии, которое мы приносили друг другу, о любви и заботе, которые олицетворял этот акт любви, включая любовь ее мужа.

Мы занимались этим около двух часов, когда я услышал, как внизу открылась дверь. Джордж на цыпочках поднялся наверх, а мы продолжали заниматься любовью. Оргазма у меня не было. Большую часть времени мы занимались прелюдией и тантрическими ласками, уделяя особое внимание Саммер. Кивком головы я пригласил Джорджа войти и поцеловать свою жену, пока мы были вместе. Думаю, ему понравилась эта идея, потому что он подошел, и они страстно поцеловались, пока мой член был глубоко во влагалище Саммер.

Саммер велела ему раздеться и быть рядом, пока мы будем продолжать заниматься любовью. Хриплым голосом, чуть громче шепота, она вкратце объяснила ему, что мы занимались сексом всего несколько минут. Он выглядел удивленным тем, как мы использовали время, пока его не было.

Я поставил Саммер в классическую позу "по-собачьи", где я мог медленно входить в ее промежность сзади. Она уложила Джорджа под себя и делала ему массаж и минет с той же медлительностью, с которой мы возбуждали страсть друг в друге. Я находил открывшуюся передо мной сцену возбуждающей, наблюдая за выражением лица моего друга, когда она доставляла ему удовольствие.

Я мельком вспомнил, как впервые занимался любовью с кем-то третьим. Ким попросила меня прийти и побыть с ней и Роном. Я неохотно сделал то, о чем она просила, но только потому, что был без ума от нее. Возможно, тот вечер проложил путь к тому, чтобы мне было легче участвовать в этой церемонии.

Мы несколько раз меняли позы, и в каждой из них я читал, что Саммер все больше и больше распалялась в отношении полового акта и наших занятий любовью. По индексу возбужденности она набрала высший балл – максимальный, пиковый. Она стала Афродитой – богиней любви и матерью Эроса. Она повелевала чувствам и силам любить и быть любимой.

Я прошептал о своем намерении наполнить ее тело своей спермой. Она улыбнулась мне самой теплой и радушной улыбкой с тех пор, как я приехал. - О, пожалуйста! - прошептала она мне. Джордж отодвинулся на край кровати, чтобы не мешать, но достаточно близко, чтобы с любовью прикоснуться к жене.

Я снова принял миссионерскую позу, и она обхватила меня ногами. Мы быстро совокупились, как две секс-машины, вонзающиеся друг в друга, стремясь к полному единению. Я трахал Саммер, и она испытала оргазм, намного более сильный, чем любой другой за эту ночь. Спазмы в ее расщелине доили мой член и толкали меня к краю. Я тоже взорвался. Струи моей густой спермы пробежали по моему члену и изверглись глубоко внутрь ее гибкого тела.

Наши тела выгнулись навстречу друг другу. На минуту мы перестали дышать. Член проник глубоко в ее шейку матки, а моя сперма - в яйцеклетку. Мы достигли того единения любви, разума, тела и духа, к которому стремились. На несколько коротких секунд для нас не существовало другого мира, только полное единение двух наших существ – нашего духа, наших душ.

Тишина воцарилась в спальне, когда мы спустились с гор, наполненных невероятным наслаждением. Мы целовались со страстью, которую я стеснялся демонстрировать перед Джорджем.

Джордж тихо проговорил: - Это было самое прекрасное, что я когда-либо видел. Я имею в виду... У меня на глазах слезы, но не от ревности или чего–то подобного, а от того, что мне выпала честь находиться в комнате, где такая страсть и такая красота вспыхнули между двумя людьми - вами обоими. Я люблю вас обоих.

Я отошел от Саммер, и она протянула руки к мужу. Он подошел к ней, гордо выставив перед собой эрекцию.

Я пробыл в комнате ровно столько, чтобы понаблюдать, как он погружается своим членом глубоко в ее тело и начинает любить ее так, как только что любил я.

***************************************

На следующее утро Джордж поприветствовал меня за завтраком улыбкой и рукопожатием. Он не упоминал ни о каких событиях прошлой ночи, за исключением того, что сообщил мне, что Саммер в тот день осталась дома, чтобы "побыть со мной". Я просто кивнул, принимая ситуацию. По правде говоря, я немного нервничал из-за того, как мы все заживем после того, что произошло прошлой ночью.

Мы с Саммер провели весь день в ее постели, занимаясь любовью. Прелюдия предыдущего вечера не выходила у нее из головы, поэтому мне не составило труда снова возбудить ее. Она оказалась энергичной и изобретательной партнершей на весь день, чувствуя себя комфортно в своей наготе по дому в перерывах между "сеансами".

В течение дня я сокращал наши сеансы, отчасти для того, чтобы увеличить количество маленьких "пловцов", которые я вводил в ее тело. Она понимала, о чем мы говорим, и с радостью участвовала в наших половых актах или руководила ими. Я сказал ей, что считаю Джорджа очень счастливым человеком, у которого она есть, и что для меня большая честь, что они оба выбрали меня своим партнером на этом этапе своей жизни.

Мы были полностью увлечены друг другом, и этот факт вдохновлял нас на более активные сексуальные игры в течение всего дня, даже когда мы не были физически связаны. Саммер прокомментировала предварительную ласку накануне вечером, а также то, как долго мы занимались любовью после того, как соединились, – сорок пять минут. Я рассказал о тантрическом сексе и некоторых принципах, которым я придерживался и которые использовал в своих занятиях любовью.

После нашего утреннего совокупления мы с Саммер были особенно нежны и любвеобильны друг к другу. Я сказал ей, что хочу, чтобы она помнила, что зачала ребенка по любви, а не из-за какого-то долга или обязаловки произвести на свет потомство со мной, потому что ее муж не мог этого сделать. Я знал, что увижу ее снова, особенно если меня назначат крестным отцом ее ребенка – нашего ребенка. Я хотел, чтобы она с нетерпением ждала этих визитов и не боялась увидеть вторую половину чертовой машины, которая была навязана ей для оплодотворения яйцеклетки.

Чем дольше мы были вместе, тем сильнее росло мое первоначальное влечение к ней, и я знал, что она чувствует то же самое. Мои чувства зародились, когда я впервые встретился с ней лицом к лицу, и росли по мере того, как мы втроем обсуждали нашу жизнь и наши мечты, а также такие вещи, как воспитание детей. Мы были открыты друг другу, и возможностям нового, светлого будущего, в котором, как я надеялся, будет ребенок. Глубокие чувства, которые мы с Саммер испытывали друг к другу, выросли на плодородной почве нашей любви и дружбы с Джорджем. Я никогда не собирался вытеснять его в ее глазах, и мы все это знали. Ей было легче принять и полюбить меня. Я ничего не хотел делать с ее мужем.

В тот день мы с Саммер занимались любовью до самого возвращения Джорджа. Мы втроем отправились ужинать и говорили обо всем, кроме гориллы в комнате. Он никогда не спрашивал, и я подозреваю, что Саммер никогда не рассказывала ему о том, как мы провели день, но он знал – он спланировал и организовал наше совместное времяпрепровождение. За ужином мы обсуждали самые разные темы и дважды прерывались, когда к нашему столику подходили новые поклонники и просили у меня автограф. Я отказал им, но пожал руки. Джордж и Саммер выглядели довольными, что их увидели со знаменитостью в местном Cracker Barrel.

Вечером Джордж организовал еще один "сеанс" с Саммер. Она хотела, чтобы Джордж посмотрел, и я согласился, особенно после того, как она подарила мне французский поцелуй, от которого растаяли бы горы. Мы с Саммер снова занялись любовью, а Джордж наблюдал за нами, сидя в кресле в спальне и поглаживая себя. Через несколько минут после того, как мы занялись любовью, Саммер попросила Джорджа присесть на кровать рядом с нами. Я недоумевал, к чему все это клонится, но не сбавлял темпа.

Джордж и Саммер поцеловались, а потом он занялся любовью с ее грудью и верхней частью тела, пока я погружал свой член в ее киску. Я обнаружил, что наблюдение за ними стало для меня еще более эротичным дополнением к моим усилиям. Я даже почувствовал, как мой член еще больше набух при мысли о том, что она только что устроила на кровати. Я чувствовал себя более расслабленным, чем накануне вечером. У нее была течка, она хотела секса как можно больше, в любой форме и как можно быстрее. Цель оплодотворения была временно забыта, уступив место чисто плотскому желанию. Мы все чувствовали это и позволили этим моментам увлечь нас.

После того, как я кончил и оставил еще один взнос в матке Саммер, я отошел в сторону, чтобы Джордж мог сменить позу и взять на себя обязанности, о которых мы договорились, – заняться любовью с Саммер после меня. Я начал выходить из комнаты, но Саммер и Джордж попросили меня остаться в комнате – физически присутствовать, пока они занимались любовью.

Саммер жестом велела мне опуститься на колени у ее изголовья. Когда я это сделал, она протянула руку, взяла мой член в ладони и поднесла его ко рту. На мне все еще были следы от нашего предыдущего полового акта, но это, похоже, ее не остановило. Она лизала меня в течение минуты, с каждой секундой проявляя все большее желание. Затем она втянула в себя мой опорожненный орган, причмокивая и посасывая с громкими и эротичными звуками. Ее действия были настолько возбуждающими, что я изменил намерение своего тела сдуться.

Джордж трахнул Саммер, и, думаю, то, что он наблюдал, тоже показалось ему очень сексуальным. Он выразил свою признательность Саммер за то, что она была такой открытой и сексуальной в моем присутствии. Она улыбнулась в ответ ему – и мне, - и сказала шутливым тоном: - В любое время, когда кому-нибудь из вас понадобится потрахаться - вы просто заходите. Я предлагаю услуги круглосуточно. - Она хихикнула и добавила: - Джордж, у тебя всегда есть доступ к моей киске. Джим, тебе здесь всегда рады – и знай, без сомнения, что я снова займусь этим с тобой, когда ты вернешься. - Джордж кивнул в знак согласия на ее приглашение. Саммер продолжила: - И, по правде говоря, я очень рада, что вы двое занимаетесь со мной любовью одновременно. Мне нравится этот союз втроем, который мы создали, и я не хочу, чтобы он когда-нибудь заканчивался - никогда!

В конце концов Джордж выплеснул свою сперму на тело жены, а она продолжала сосать и облизывать мой член. Я хотел продолжить, но, учитывая, сколько раз мы занимались любовью в течение дня, у меня не было шансов эякулировать. Вместо этого она заставила меня просто лениво трахнуть ее, пока мы говорили друг другу непристойности.

Я позволил им выманить у меня сексуальную историю о том, как во время моей остановки в Пенсильвании со мной занимались любовью три женщины: Джун, Джен и Триш. Я добавил достаточно деталей, чтобы не только стимулировать себя, чтобы снова кончить, но и вернуть Джорджу очередную эрекцию, а Саммер испытала еще один оргазм.

В конце концов, я вышел из красивой, но еще неокрепшей киски Саммер. Я некоторое время ласкал ее, не обращая внимания на сексуальные выделения, исходящие от нас троих. Джордж последовал за мной несколько минут спустя, пока я наблюдал, хотя бы для того, чтобы показать, что он справился с задачей, несмотря на неряшливый пейзаж. Снова кончила Саммер, когда я прижал ее тело к своему, а Джордж ласкал ее киску.

Джордж и Саммер снова занялись любовью, и это был продолжительный половой акт, наблюдать за которым и принимать в нем участие я счел за честь, поскольку Саммер оказывала мне оральное внимание. Саммер нашла физическое пространство, которое позволяло ей часто кончать. Она делала это снова, когда Джордж выгибался над ней в момент оргазма. После этого она, казалось, была готова заснуть, поэтому мы накрыли ее обнаженное тело простыней, страстно поцеловали ее и, выключив свет, вышли из комнаты.

Только оказавшись в коридоре, я понял, как сильно в спальне пахнет сексом – сочетание запахов, исходящих от нас троих. Мы с Джорджем надели трусы с шортами и спустились вниз. Он принес нам пару банок пива. Я был благодарен на восстановление жидкости. Мы вышли на улицу и в темноте посидели у него на крыльце. Гроза, которая бушевала весь день, продолжала усиливаться. Согласно прогнозу, к утру она прекратится.

Он заговорил первым, и это было хорошо, потому что я понятия не имел, с чего начать, кроме как с какого-нибудь бессмысленного комментария о погоде. - Джим, спасибо тебе. Ты навсегда изменил нашу жизнь, даже если она не забеременеет. Нам нужно было что-то подобное, чтобы вывести наши занятия любовью из привычной колеи, в которую мы впали, даже когда решили немного увеличить частоту, чтобы она могла забеременеть. Я никогда не думал, что снова буду испытывать такой энтузиазм по поводу секса... и, если ты не заметил, Саммер обновилась в сексуальном плане. Сегодня вечером она сказала мне, что все, чего она хочет, - это "трахаться, трахаться, трахаться". По-моему, это неплохая идея.

Я не удержался от смеха. Я знал, что пробудил в Саммер женскую сексуальность, но я просто не был уверен, насколько сильно и как долго продлится это сияние.

Некоторое время мы молчали. Я нарушил наше молчание: - Как ты знаешь, я подумывал о том, чтобы завтра уехать.

— Я забыл спросить, - сказал Джордж, - где твоя следующая остановка?

Я сказал: - Остров Макино, Северный Мичиган. Я встречаюсь там с Питером – членом студенческого братства, который владеет частью одного из крупных отелей на острове или его семьей. Он практический менеджер.

Он сказал: - Повеселись и..... мы будем скучать по тебе. Особенно Саммер будет тебя не хватать. - После еще одного долгого молчания он добавил: - Я знаю, что мы еще увидимся... и что мы с тобой будем продолжать поддерживать связь... Я дам тебе знать, если что–то изменится... Завтра утром я уезжаю, и вам следует провести еще одну совместную сессию, прежде чем ты уедешь. Я бы хотел, чтобы это произошло ради нее – она бы тоже этого хотела.

Я сказал успокаивающе: - Я не пытаюсь заменить тебя... ничто во мне не хочет, чтобы это произошло.

Он рассмеялся: - Я знаю. Ты делаешь ее счастливой, и завтра вечером она сделает счастливым меня. Я уверен, что то, что ты в ней пробудил – сексуальное животное, которое ты выпустил на волю, – продлится как минимум несколько недель. Я планирую наслаждаться каждой секундой этого. Кто знает, может быть, мы найдем другие способы сохранить этот новый дух. Может быть, даже найдем другого партнера.

После долгого молчания, когда мы потягивали пиво, Джордж сказал: - Знаешь, ты сделал с Саммер что-то еще.

Я озадаченно посмотрел на него.

— Она влюблена в тебя. Сильно влюблена... может быть, даже больше, чем в меня в данный момент, и это нормально. Я могу принять это за страстное увлечение и потребность в любовных отношениях с мужчиной, от которого у нее будет ребенок. Это то, на что я надеялся, и благодаря этому у нас у всех будет самый лучший ребенок на свете. Спасибо тебе.

Я посмотрел на Джорджа, и по его щекам потекли слезы радости.

******************************************

Утром мы с Саммер в последний раз занимались любовью. Как и в самом начале, я уделил особое внимание тантрической прелюдии. Когда мы действительно соединились, мы не торопились. Ни у кого из нас не было ограничения времени. Мы оставались вместе почти час, прежде чем позволили финальному крещендо завладеть нашими физическими телами. Без сомнения, мы были связаны разумом, телом и душой. Она была в восторге от того, что мы можем возвращать это чувство снова и снова.

Мы приняли душ и оделись. Я отнес свои вещи к мотоциклу и приготовил все к отъезду. Утреннее солнце уже начало припекать и подсушивать дороги.

Саммер поддержала меня, когда я сел на мотоцикл. Мы держались друг за друга. Она спросила: - Ты веришь в женскую интуицию? В то, что мы можем чувствовать что–то даже на клеточном уровне внутри себя?

Я сказал, что верю.

Она на минуту закрыла глаза. Я мог бы сказать, что она обратилась к мудрости и знаниям. Когда ее глаза открылись, она сказала твердым голосом: - Я беременна. Ты знаешь – ты сделал это. Мы сделали это.

Я ответил с такой же уверенностью: - Я тоже знаю. Ты будешь замечательной мамой. Заставь нас гордиться тобой.

Мы поцеловались в последний раз – таким поцелуем глубоко влюбленные люди скрепляют на всю жизнь слияние своих умов, тел и души. Мы прошептали друг другу несколько слов любви. Я надел шлем, завел мотоцикл, и вскоре их дом и Саммер скрылись из виду, когда я ехал по их тихой улице.

Я поехал на север, направляясь в Мичиган. Я остановился в государственном парке Гранд-Лейк-Сент-Мэри. Там я узнал, что все озера в Огайо созданы человеком. Несмотря на эти изменения в природе, я позволил легкому ветру унести часть праха Карен в воду.

Стоя на коленях у озера, я снова подумал о том, как мы с Карен хотели ребенка, а потом о том, как ее смерть положила конец этой мечте. Я верил, что наши настоящие духи – энергетические сущности, из которых мы исходим, – выбирают людей, которых они хотят видеть своими родителями. Они могут даже создавать физические тела родителей, чтобы те могли родиться в этих измерениях... таким образом, они могут прийти в "земную школу", чтобы расти, развиваться и работать над своей человеческой кармой.

Если бы существовало Существо, обладающее Энергетической Сущностью, которое хотело прийти в это измерение и выбрало Карен в качестве своего родителя, то смерть Карен помешала бы этому рождению. Теперь, полгода спустя, мы с Саммер создали возможность для этого Существа прийти в этот мир. Ребенок, который родится у Саммер, будет таким же, как у нас с Карен. Я был уверен. Они с Джорджем будут хорошими родителями, а я буду активным крестным отцом ребенка.

Я сидел и плакал, так как меня переполняли эмоции. Мне было грустно из-за потери Карен и из-за того, что она никогда не станет матерью. Я также радовался предстоящему рождению нашего с Саммер ребенка. Я радовался всей той любви, которая была на меня обрушена за последние недели. Вселенная устроена странным образом.

В конце концов, с улыбкой и новым чувством удовлетворения от того, что я сделал что–то хорошее - что-то действительно хорошее, я снова сел на мотоцикл, чтобы продолжить свое путешествие и отправиться на север. Я уже тогда чувствовал, что там меня ждут новые друзья и приключения. В глубине души я также понимал, что начал выздоравливать.

Продолжение следует.....