Когда свободный проход состоялся. ч.2 /HALL PAST ©NoTalentHack

Опубликовано на LE в разделе Loving Wives 05/25/2025

От переводчика

Рассказ слишком большой, чтоб давать его целиком, поэтому я его разбил на две части.

В первой части жена признается, что использовала «пропуск» полгода назад и просит прощения. Брак на краю гибели.

Часть 2.

Тем не менее, в конце концов, мне пришлось отправиться домой. Мне нужно было сказать ей кое-что, а ей нужно было выслушать. Так все и должно было продолжаться, по крайней мере, какое-то время, и ей нужно было привыкнуть к этому сейчас, прежде чем дети вернутся на следующий день.

Добравшись туда, я обнаружил, что Кортни приготовила еще одно блюдо - тушеное мясо в мультиварке с картофелем и морковью, еще одно мое любимое блюдо, хотя и без романтического гарнира, который я подавал прошлым вечером.

— Привет, - робко поприветствовала меня Кортни, когда я вошел на кухню. Я лениво поинтересовался, как долго она сидела тут, ожидая меня.

Затем я неохотно добавил: "Пахнет вкусно".

«Спасибо. Я не была уверена, вернешься ли ты домой или...

— Да. Я... - Вздохнув, я опустился на стул напротив нее. - Послушай. Мне плохо. Я не думаю, что буду счастлив в ближайшее время. Кортни попыталась заговорить, но я поднял руку, чтобы остановить ее. "Не надо. Просто... просто не надо. Это не попытка вызвать сочувствие. Я говорю тебе, как все будет. В конце концов, я прощу тебя, как и обещал. Я не знаю, когда и не совсем уверен, как, но, как я сказал прошлой ночью, я сдержу свое слово.

"Тем не менее, я совершенно серьезно отношусь к моей просьбе, чтобы ты прошла повторное тестирование, и я хочу увидеть результаты. Я собираюсь сделать то же самое. Я просто не могу поверить..." Я подавил гнев, прежде чем он мог подняться слишком высоко. "Держать меня за дурака было... Боже, Корт, это было непростительно опрометчиво. Ты что, не помнишь, как тебя учили основам сексуальной жизни? Есть вещи, которые могут не проявляться месяцами. Да, да, возможно, все будет хорошо, но все же. Иди и сделай это."

Она побледнела во время моей тирады. Может быть, она действительно забыла раздел о венерических заболеваниях. «Хорошо. Сделаю. Мне очень жаль...

— Вот только не изображай страдалицу. Я не хочу слышать, как ты сожалеешь. Я не собираюсь вызывать у тебя чувство вины - это еще одно обещание, которое я планирую сдержать, - но и поддерживать тебя я тоже не собираюсь. Ты сожалеешь? - отлично. Показывай, а не рассказывай".

"Как?"

Пожав плечами, я взял сервировочную ложку. "Ты умная. Разберешься сама".

Ужин в тот вечер прошел так же тихо, как и предыдущий, но на этот раз тишина была скорее печальной, чем тревожной. Бомба уже взорвалась; теперь оставалось только собрать осколки и оплакать погибших.

В основном.

После того, как мы убрали со стола, усталость, с которой я боролся большую часть дня, навалилась на меня. "Я собираюсь лечь спать".

"Ты... ты не против, если я присоединюсь к тебе?"

"Это и твоя спальня тоже". Затем, словно спохватившись, я добавил: "О, и я бы хотел вернуть свой пропуск в зал. Кто знает? Может быть, я найду кого-нибудь, с кем смогу это использовать. Ты думала, что это будет весело, когда сидела в баре с Джаредом, верно? Надо бы выяснить". Не дожидаясь ответа, я повернулся к жене спиной и направился в нашу комнату. Она ничего не сказала. Что она могла сказать, не показавшись лицемеркой?

Оказавшись в постели, она спросила: "Я знаю, ты хочешь, чтобы я сдала анализы, но... Ну, с тех пор мы уже были близки. Не хотел бы ты..."

"Нет."

— Это не обязательно... Я сделаю всю работу. Я буду скакать на тебе, делать тебе минет, все, что ты захочешь. Я люблю тебя, Грег. Я сожалею... - Она замолчала, избегая слова на букву "с". - Я хочу сделать все, что в моих силах, чтобы показать тебе, что я действительно люблю тебя.

— Тогда дай мне поспать.

Долгая пауза, затем тихое "Хорошо". Ее покладистый тон снова разозлил меня. Чего я хотел, если быть честным с самим собой, так это чтобы у меня было больше причин злиться на нее. Я бы хотел, чтобы она повела себя неразумно и обиженно, но она просто... не стала. Вместо этого, когда я повернулся к ней спиной, она нежно коснулась моего плеча и спросила: "Ты хочешь... Можно я тебя обниму?"

"Не сегодня".

— Хорошо, - снова без всякого упрека. - Я люблю тебя. Спасибо тебе за... Что ж, просто спасибо тебе за то, что сдержал свое обещание. Я повторю это еще раз и постараюсь больше не повторять: прости. Я надеюсь, ты веришь в это, а также в то, что я люблю тебя настолько, что буду ждать столько, сколько потребуется, чтобы ты простил меня".

В прошлую ночь я не спал. Я хотел уснуть и должен был это сделать. Но, несмотря на то, что был измотан, вместо сна я был в забытьи. Вместо этого меня мучили кошмары о моей жене с другим мужчиной.

Кто-то привязал меня к стулу бумажными цепочками, которые дети делают на Рождество, чтобы повесить на елку, но звенья были сделаны из десятков экземпляров журнала "Кортни холл пасс", а не из яркой плотной бумаги. Как бы я ни напрягался, я не мог ни высвободиться, ни закрыть глаза. Более молодая версия меня трахала мою жену сзади, дергая ее за волосы и смеясь над моим затруднительным положением, заставляя ее умолять, стонать и говорить ему, что у нее никогда не было ничего лучше и никогда не будет.

Я знал, что это был кошмарный сон, но что бы я ни делал, как бы не кричал на себя спящего, я не мог проснуться. Картина повторялась, казалось, часами, менялись только позы и половые акты. Точно так же, как бумажные цепи приковывали меня к стулу, что-то привязывало меня ко сну.

А потом я проснулся, крича и обливаясь потом. Кортни попыталась успокоить меня - судя по ее возбужденному состоянию, она уже давно пыталась, - но вместо этого я оттолкнул ее и выбежал из комнаты. Как, черт возьми, она могла успокоить меня, если сама причинила мне вред? Нет, лучше спать в другом месте. Она не последовала за мной, поэтому я устроился на диване, вместо того чтобы вернуться на короткую двуспальную кровать Тайлера. В эту ночь я опять почти не спал, но, по крайней мере, смог вытянуть ноги.

Проснувшись на следующее утро, я обнаружил, что она оставила мой пропуск в холл на прикроватном столике. Я спрятал его подальше, на самое дно ящика для носков; я не хотел, чтобы мне постоянно напоминали о том, как был использован другой пропуск.

Что мою подругу использовали.

Холодок между нами сохранялся на протяжении всего воскресного утра, хотя и не из-за того, что она не старалась. Кортни спросила о большом количестве покупок в Подземелье андроида: "Думаешь о возвращении в игры?"

“Да”.

— Это будет забавно. Магия и D&D одновременно, или..?"

«Да. Что ж, D&D. Волшебные колоды предназначены только для игр с детьми."

— О! - радостно воскликнула она. - Это будет весело. Можно я тоже поиграю? Поможешь учить их?

“Конечно”.

"Ура! А как же D&D?"

"Я мог бы научить их и этому, если им интересно. Но все это в основном для меня. Я собираюсь поискать группу.

"Звучит забавно. Возможно, я могла бы присоединиться!"

Посмотрев на нее, я твердо, но невозмутимо ответил: "Нет".

«Что?»

"Нет. Это уже что-то... Я хочу этого для себя". Чтобы подчеркнуть это, я добавил: "Без тебя".

"Ой. О, ну что ж. Эм, это... все в порядке. Это было не так. Это явно было не так.

Представьте себе жену рьяного спортивного болельщика, который потратил годы на то, чтобы заставить ее не просто терпеть, но и с такой же преданностью относиться к его команде, и вдруг говорит ей, что больше не хочет, чтобы она ходила с ним на матчи. По сути, именно это я только что с ней сделал.

Кортни, вероятно, ожидала, что я оттолкну ее в сексуальном плане, или, по крайней мере, она была готова к такому повороту событий. Но это было совсем другое дело, не связанное напрямую с тем, на какой арене она предала меня. В некотором смысле, это был почти личный упрек: я не хотел делиться тем, что составляло огромную часть моей жизни, когда я был моложе, и к чему я хотел вернуться. Раньше я никогда намеренно не отделял какую-либо часть своей жизни от ее. Теперь так будет, по крайней мере, в данном конкретном случае. Ей пришлось задуматься: на что еще я могу распространить этот отпор?

По правде говоря, я тоже так думал.

Днем Кортни забрала детей, я не пошел с ними. Пока я был дома один на пару часов, я провел небольшое расследование, о котором думал накануне. У нас дома всегда была политика открытости в отношении устройств; у меня не было секретов, которые нужно было бы скрывать, и еще сутки назад я не верил, что у нее они есть.

Оказалось, что это предположение все же подтвердилось, если только Кортни не умела скрывать вещи намного лучше, чем я ожидал. Я залогинился в ее ноутбук и осмотрелся, затем в ее планшет, который она привязала к своей учетной записи телефона. Ничего. Никаких зашифрованных приложений для обмена сообщениями, дополнительных учетных записей, скрытых папок или чего-либо еще, что можно было бы найти. Она могла удалить что-либо из этого - в конце концов, у нее было время, - но я просмотрел ее облачные резервные копии и там тоже не нашел никаких доказательств. Если она и скрывала что-то еще, то делала это мастерски.

Затем я отправился на поиски этого ублюдка по имени "Джаред", чтобы подтвердить свои подозрения относительно его внешности. Ее компания опубликовала множество фотографий с выставки, поэтому мне потребовалось всего лишь просмотреть их аккаунты в социальных сетях, чтобы найти то, что я искал: фотографию, на которой моя жена разговаривает с ним на стенде ее компании. Спасибо тому, кто разместил фотографии в таком высоком разрешении, что я смог прочитать имя на его бейдже.

Вы когда-нибудь видели один из тех списков, в которых показано, как Голливуд продолжает подбирать практически неотличимых друг от друга исполнителей главных ролей? Так оно и было. Да, если бы кто-нибудь поставил его нынешнего и меня двадцатипятилетнего рядом, вы вряд ли смогли бы отличить нас друг от друга, возможно с трудом. Но если бы Джаред когда-нибудь совершил преступление и меня вызвали бы на опознание, единственное, что спасло бы меня, - это наша разница в возрасте.

Я захлопнул ноутбук как раз в тот момент, когда подъехала машина Кортни, изобразил на лице широкую улыбку - мне стало легче оттого, что я действительно скучал по детям, - и пошел поприветствовать свою семью. Мои размышления могли подождать. Возвращаясь к мантре "не отрезай себе нос, чтобы испортить лицо", я в тот вечер проводил с Тайлером и Зои столько времени, сколько они хотели, смотрел фильм и готовил ужин вместе с ними. Их мама наблюдала за происходящим, возможно, чувствуя себя немного обделенной, но не жалуясь.

Не думаю, что в последующие недели дети замечали какие-либо проблемы. Отчасти это потому, что мы с Кортни выступали единым фронтом, когда дело доходило до них. Однако в основном они уже достигали того возраста, когда родители начинают интересовать их гораздо меньше, чем любые другие развлечения. Если бы мы не превратились в настоящих мистера и миссис Смит, пытающихся пырнуть друг друга мясницкими ножами на кухне, я не уверен, что они заметили бы, что что-то не так.

Однако это не изменило того факта, что я по-прежнему хотел отстраниться от нее в некоторых местах. Я все еще не простил ее и хотел, чтобы она это знала. Я также хотел вернуть часть себя прежнего, не делясь этим с ней, возможно, на неопределенный срок. Начало работы с этим планом помогло мне в этом, так как у меня оставалось около часа в день, который я мог проводить наедине со своими мыслями.

Что еще более важно, субботний вечер стал для папы игровым.

***

Найти хорошую игровую компанию - это все равно что окунуться в мир знакомств. Лучше всего, если друг может познакомить вас с людьми, которые, по его мнению, вам подходят, но если бы у меня были друзья, которые до сих пор регулярно бросают кости и убивают воображаемых драконов, я бы поиграл с ними. Вместо этого я обратился к контактам из списка «Подземелий Андроидов». Первые два раза не заладились, но, как оказалось, в третий раз все стало просто замечательно.

Молодые люди часто играют в местном игровом магазине, но люди постарше обычно собираются у кого-нибудь дома или в квартире, если это возможно; в конце концов, к распитию спиртных напитков в общественных местах обычно относятся неодобрительно. Однако люди, которым кажется, что бог дал гуся, обычно хотят проверить незнакомцев, прежде чем приглашать их к себе домой, как это делают люди, посещающие упомянутые дома, поэтому я встретился в магазине с представителем этой конкретной группы.

Она назвала мне свой рост (примерно 5 футов 10 дюймов), дала общее описание и сказала, что будет одета в байкерскую куртку и джинсы. Я пришел туда пораньше, чтобы произвести хорошее впечатление и оценить ее, на случай, если сразу замечу за ней какие-нибудь подозрительные знаки.

И это тоже хорошо, потому что оказалось, что мне нужно будет время, чтобы поднять челюсть с пола.

Я не пускал слюни; это, вероятно, окончательно выбило бы меня из колеи. Хотя, может быть, и нет, потому что у меня сложилось впечатление, что мой собеседник привык к тому, что мужчины пускают по ней слюни, и, вероятно, немалое количество женщин тоже.

Черные вьющиеся волосы обрамляли великолепное, в классическом эллинистическом стиле лицо: высокие скулы, греческий нос, глубокие карие глаза и сочные полные губы. Ее лицо могло бы привлечь тысячи взглядов, но как оно сочеталось с длинными ногами, пышной грудью и идеальной формой ягодиц? Вам повезет, если мы избежим Армагеддона, если все мужчины начнут войну из-за нее.

Затем она заговорила, и я полностью понял, как сирены могут заманивать мужчин на верную смерть. "Грег? Приятно познакомиться. Я Бриана".

Что ж, привяжи меня к мачте и назови Одиссеем.

Я бы дал ей около тридцати, что было не так уж и далеко. Двадцатидевятилетняя мать-одиночка, Бриана проводила игру себя дома по субботам, примерно с четырех часов дня до восьми вечера. Они потеряли одного игрока, когда он ушел, и искали зрелую, ответственную замену, которая не относилась бы к игре слишком серьезно, но и не пропускала бы сборища. Ну, по крайней мере, не слишком часто. Мы все были родителями, а семьи для всех были превыше всего.

Даже если бы их собеседница не выглядела как чудо-женщина в образе молодой милфы, я был бы с ней все равно согласен. Их правила были мне по душе, и, к счастью, Бриана, похоже, не считала меня отталкивающим или жутковатым. После того, как мы обменялись номерами телефонов, она дала мне свой адрес и объяснила уровень активности кампании, в которой я буду участвовать, а также немного общей информации о персонажах других игроков, все это в приятной, хотя и слегка отчужденной манере, как и подобает на встрече, где каждый участник беспокоится о том, что другой может стань убийцей с топором.

В следующую субботу днем я сразу же приехал к ней домой с таблицей персонажей, игральными костями и книгами в руках. Хотя Бриана и была ведущей игры, она не была «смотрителем подземелий», что является своего рода комбинацией судьи и рассказчика историй. Вместо этого эта роль досталась Гордону, ветерану DM, примерно ровеснику Брианы. Его жена Миранда также играла за столом, как и пожилая супружеская пара, Бен и Мария.

У нашей группы тоже был талисман - кот Брианы, бестолковый рыжий кот по кличке Баттерболл, который регулярно запрыгивал на один из наших сборников правил или сбивал кубик со стола. Наконец, по краям маячила Лейла, дочь Брианы; однако, как и мои собственные дети, она избегала взрослых и занималась своими делами.

Я был в восторге от этого вечера. При вступлении в новую группу всегда есть риск, что, независимо от того, насколько хорошо новичок вписывается в нее на бумаге, у него это просто не получается. Вместо этого я испытал прямо противоположное, и ко второму часу мне стало казаться, что я играю с ними уже много лет. Хотя я не всегда понимал все шутки, они делали все возможное, чтобы я чувствовал себя желанным гостем, а я, в свою очередь, делал все возможное, чтобы вписаться в атмосферу группы.

С Брианой мне даже не нужно было пытаться; с самого начала оказалось, что мы на одной волне. Отчасти это можно объяснить моим выбором персонажа - сурового, закаленного паладина, который дополнял ее, беззаботного барда, как по тактике, так и по характеру.

Я не задумывал его с такой целью, это было просто счастливое совпадение. Мне всегда нравилось играть парня, который играет на переднем плане и принимает участие в остальной части вечеринки. Тем не менее, способности наших персонажей хорошо сочетались в бою, и мой суровый святой рыцарь показал себя идеальным натуралом для своей остроумной бывшей барной девки, мечтающей стать рок-звездой.

В тот вечер я на собственном опыте понял, как легко два актера в фильме могут влюбиться друг в друга. Несмотря на то, что в профессиональной актерской игре есть определенное разделение, взаимопонимание на экране обычно переводится как взаимопонимание за кадром. Это справедливо даже в платонических отношениях; любой, кто видел бы Хью Джекмана и Райана Рейнольдса во время их рекламного тура, могли видеть, что они искренне нравятся друг другу и любят подшучивать друг над другом.

Однако отношение Брианы к моему персонажу и, по большому счету, ко мне совсем не похоже на то, как два приятеля просто тусуются вместе. Несмотря на то, что за столом, за которым мы играли, не было компании "хорнболлов"(персонажи из вселенной My Little Pony. П.П.) - приключения нашей компании были такими же бесполыми, как в типичном боевике PG-13 (система рейтингов фильмов США, просмотр до 13 лет ограничен. П.П.), - Бриана сыграла роль неисправимой кокетки для моего набожного крестоносца так хорошо, что с таким же успехом они могли бы быть двумя главными героями романтической комедии.

"Пора спать. Мне нужно подготовиться к завтрашнему дню", - говорил мой персонаж Кервин, поднимаясь по лестнице таверны.

Дженнала, ее бард, обычно спрашивала: "Нужна помощь, чтобы "отполировать твой меч"?"

Или, когда он жаловался, что ему трудно протиснуться через расщелину, за которой скрывался вход в подземелье, она поддразнивала: "Да ладно, это, должно быть, не самый узкий проход, в котором ты когда-либо был. Или, может быть, это твой первый раз?"

Мне было бы трудно оставить эту энергию за столом, даже если бы мой партнер по ролевой игре не был абсолютно сногсшибателен. Что еще более важно, когда мы болтали о том о сем в перерывах между нашими выступлениями, я обнаружил, что она мне действительно нравится такой, какая она есть, и, похоже, она чувствует то же самое по отношению ко мне. Не думаю, что я когда-либо с кем-то так же легко сходился, кроме Кортни.

После игры я остался, чтобы помочь прибраться, и мы поговорили о нашей повседневной жизни, хотя и в поверхностных выражениях. Когда мы были только вдвоем и вне игры, ее флирт в основном прекратился, но теплота осталась.

Бриана работала личным ассистентом в консалтинговой компании по разработке программного обеспечения, поэтому, хотя сама не была специалистом в области техники, она знала достаточно, чтобы понять менее эзотерические аспекты того, чем я зарабатываю на жизнь. Мы поговорили о наших детях, и она спросила о Кортни; я был осторожен в выражениях относительно своей жены, что Бриана уловила, но не стала настаивать. Точно так же я не спрашивал о важных, но, вероятно, щекотливых аспектах ее прошлого, таких как местонахождение отца Лейлы.

Оглядываясь назад, я понимаю, что это было похоже на первое свидание.

***

Я вернулся домой с того первого занятия в отличном настроении, которое Кортни подхватила довольно быстро. "Хорошо поиграли?"

"Да, я весело провел время".

"Хорошая группа?"

"Ага. Одна супружеская пара чуть старше нас, еще одна супружеская пара, которой чуть за тридцать, и еще один игрок немного моложе". Я не назвал ни имен, ни пола. Она не нуждалась и не заслуживала большего, чем туманные обобщения.

Кортни знала меня; обычно, если мне что-то действительно нравилось, я мог часами рассказывать об этом. Судя по улыбке, которая была на моем лице, когда я вошел в дверь, я предпочел не разговаривать с ней об этом. Я видел, что это задело ее, и наслаждался этим, пожалуй, больше, чем следовало бы.

Пытаясь скрыть свою обиду, она бодро сказала: "Что ж, я рада, что тебе было весело". Затем, подмигнув, спросила: "Хочешь еще повеселиться?"

Я остановился на мгновение, чтобы обдумать это. Неделю назад мы сдали анализы на венерические заболевания. С тех пор каждую ночь она предлагала мне себя. Это тоже выглядело как предложение. Она не настаивала, по крайней мере, не больше, чем в ту первую ночь, когда мы снова спали рядом. Моя жена просто давала мне понять, что она доступна для секса.

И в ту ночь я согласился.

“Конечно”.

Кортни старалась сделать так, чтобы мне было хорошо, я это знаю. Я не слишком заботился о том, чтобы доставить ей удовольствие, вместо этого позволил своей жене выразить свое раскаяние, стоя на коленях. К сожалению, я ничего не почувствовал. Сначала в мою голову закрались мысли о том, как она провела время с Джаредом, но я закрыл глаза и усилием воли отогнала их прочь. Однако, когда они ушли, нужно было чем-то заполнить пустоту.

Что-то это сделало.

Кто-то это сделал.

Бриана.

Когда голова моей жены покачивалась у меня на коленях, я не думал о женщине, которую любил почти двадцать лет и которая с энтузиазмом, почти отчаянно делала мне минет в нашей супружеской постели. Вместо этого я представил себе свою новую сексуальную знакомую, ту, которая за несколько часов уже успела стать моей подругой.

Я попытался представить, как выглядела бы Бри без джинсов и футболки, каково было бы ощущать прикосновение ее губ к моим, как ее груди заполнили бы мои ладони. Застонала бы она, когда кончила? Или вместо этого она была бы болтушкой, или, может быть, сквернословящей крикуньей, которая умоляла бы меня наполнить ее спермой, пока она царапает мою спину?

Впервые с тех пор, как мы покинули нашу маленькую квартирку, еще тогда, когда Кортни иногда притворялась голливудской старлеткой, соблазняя меня в нашей постели, я кончил в рот своей жене, фантазируя о другой женщине, лениво задаваясь вопросом - на самом деле надеясь, - что Бриана, возможно, думает обо мне и получает удовольствие своими собственными пальцами.

Пока женщина, на которой я женился, пыталась показать мне, что любит меня, я предавался фантазиям, которые страстно хотел воплотить в супружескую измену.

После того, как Кортни снова возбудила меня, я перевернул ее на живот и трахнул. Совокупление не было жестоким; казалось, она наслаждалась им, испытав, по крайней мере, один небольшой оргазм. Если, конечно, она не симулировала его. Я никогда не замечал за ней такого, но она настолько сильно поколебала мое доверие к ней - да и к самому себе, если уж на то пошло, - что я впервые задумался о такой возможности. Но вместо того, чтобы беспокоиться об этом, я закрыл глаза, представляя, что она - это кто-то другой. Когда я закончил, мне потребовалось усилие воли, чтобы не простонать имя Брианы.

Впоследствии я вспомнил, как Кортни описывала свое свидание с Джаредом: "Механически секс был... прекрасным. Даже хорошим. Но искры не было." Пожар в нашей постели в ту ночь вспыхнул, несмотря на присутствие моей жены, и не из-за него. Даже если бы ей это понравилось, она знала, что что-то не так; выражение ее глаз, когда я слез с нее, сказало мне об этом.

Потом мы лежали рядом, не произнося ни слова. Ее голова покоилась у меня на груди, а я обнимал ее. Если бы кто-нибудь увидел нашу фотографию, он бы сказал, что мы обнимались, но это было не так. Точно так же, как во время секса, физическое чувство было, но эмоционального - нет, или, по крайней мере, это были не те эмоции, которые нужны. Позже, когда мы разомкнулись и я повернулся к ней спиной, почти неуловимый звук нежного плача моей жены преследовал меня в моих снах. Жаль, что это не беспокоило меня больше, чем на самом деле.

***

Следующие несколько недель были напряженными, но переломный момент наступил, наверное, месяца через два после той ночи. Кортни продолжала превосходно играть роль идеальной жены, но мое исполнение роли любящего мужа не принесло бы мне никаких наград. Однако дети, казалось, этого не замечали. Всю неделю я ходил на работу и проводил время со своей семьей. Я бегал три дня в неделю и даже добавил к этому несколько упражнений с собственным весом; вероятно, я уже сейчас был в лучшей форме, чем когда-либо с тех пор, как родился Тайлер.

Однако по субботам я мог отдохнуть от одного мира фантазий и перенестись в другой, где мои спутники всегда были настоящими, а наша связь нерушимой. В те дни мое настроение почти всегда было лучше, чем в течение недели, и Кортни это замечала. Когда я возвращался со своих игровых вечеров, мы были вместе почти так же, как в ту первую ночь, к счастью, на этот раз без слез, но все еще с воображаемой другой женщиной.

Поначалу, я думаю, мое хорошее настроение и сексуальная энергия в те ночи вселяли в нее надежду; возможно, она верила, что, предоставив возможность мне побыть одному и предаться мечтам моей юности, мы сможем исцелиться. Я не стал разубеждать ее в этом и даже сам купился на это. В любом случае, немного.

Но все вышло не так.

В течение месяца мы с Кортни отдалились друг от друга еще больше, чем когда-либо, в то время как я становился все ближе и ближе к Бриане. Я бы солгал, если бы сказал, что это произошло случайно. Она мне нравилась, и хотя я и мог в определенной степени объяснить это вожделением, это составляло меньшую долю моей привязанности к ней, чем можно было бы ожидать; впечатляет, учитывая, насколько сильно я ее вожделел.

У Брианы было острое чувство юмора, добрые манеры и острый ум. Она также не стала сплетничать, даже когда Миранда и Мария немного подвыпили и начали обсуждать драму в местном игорном бизнесе. Я оценил эту сдержанность, особенно учитывая вероятность того, что в какой-то момент я захочу рассказать ей о провале с пропуском в зал и, возможно, оценить ее готовность помочь мне совершить какую-нибудь безболезненную измену.

Тем временем я использовал свою влюбленность в нее, чтобы подпитывать свое либидо. Каждую субботу я проводил время со своими друзьями, а потом оставался с Брианой, чтобы "помочь с уборкой". Обычно это означало пятнадцать минут работы, за которыми следовал час или два совместного просмотра Netflix и, как правило, съемок всякой ерунды. После этого я возвращался к себе домой и трахал свою жену, мысленно занимаясь любовью со своей пассией.

Когда я познакомился с Бри поближе, я понял, что она, как и многие ролевики, создала персонажа, который, по сути, был расширенной версией ее самой. К этому времени наш внутриигровой флирт вышел из-под контроля и продолжился и после игры. Это было мягче - скорее игривое дурачество, чем что-либо другое, - но оно было.

Теплота между нами росла, как и моя привязанность к ней, даже когда она переросла в нечто, в меньшей степени связанное с сексуальным интересом, а в большей - со всем остальным. За это время мы поняли, как много у нас общего, даже за пределами нашего общего хобби. То, что началось как увлечение горячей девушкой-ботаником, переросло в настоящее... ну, я был в нее влюблен, давайте будем честными. И мое чувство начало перерастать во что-то гораздо более тонкое.

Во что-то гораздо более опасное.

Мы начали регулярно переписываться. Это занимало у меня всего десять-пятнадцать минут в день, но этого было достаточно, чтобы поднять мне настроение. Кортни заметила, что я стал чаще пользоваться телефоном, но ничего не сказала.

В конце концов, я же не пытался скрывать это от нее. Я не менял свой пароль и не отворачивал от нее экрана, когда она сидела рядом со мной. Люди, у которых был роман, поступили бы так, а у меня его не было. Верно?

Моя жена нахмурилась, когда впервые увидела имя моей пассии на экране, когда мы однажды ночью лежали в постели. "Кто эта девушка?"

"Хм?"

— Бриана. Она произнесла это имя с нарочитым безразличием, изображая простое любопытство, но выражение ее лица не соответствовало тону.

"О". Я почувствовал мгновенный укол вины, но быстро отогнал его. Почему я должен чувствовать себя виноватым? Я же не трахал ее. И, черт возьми, даже если бы и так, у меня все равно был пропуск в зал. На что может законно жаловаться моя своенравная жена?

"Она из моей группы поддержки".

"Ты не упоминал ее".

"Нет, я упоминал". Я говорил, что играю с двумя супружескими парами и еще одним человеком. Она другой человек". Другая женщина. "Мы играем у нее дома, чтобы ей не приходилось платить за няню".

"Она мать-одиночка?"

"Да."

“Я понимаю”. Секунду спустя: "Почему ты не упоминал о ней раньше?"

"Я же только что сказал тебе, что упоминал".

"Я имею в виду, что она была одинокой женщиной".

Я беззаботно пожал плечами. Даже вызывающе. "Просто не прозвучало". Я же говорил тебе, что в мой проход, когда я буду заниматься сексом, я хочу этого для себя".

Кортни открыла рот, закрыла его, снова открыла. Затем, видимо, решив, что хочет задать вопрос - или, по крайней мере, была уверена, что его нужно задать, - она спросила: "И это все, чего ты хочешь для себя?"

"Если хочешь что-то сказать, говори".

Я уставился на нее, чувствуя, как во мне начинает закипать гнев. Она отразила мое настроение. - Ты хочешь ее трахнуть?

Я мог бы солгать. Я мог бы притвориться, что, черт возьми, не думал о ней почти каждый раз, когда кончал с Кортни, что фантазия о том, как я кончаю в своего безумно горячего друга, у которого на данный момент нет льгот, неизменно возбуждала меня, но почему я должен?

«Да. Да, если бы представилась такая возможность, я бы с удовольствием это сделал".

Может быть, мне следовало остановиться на этом; черт возьми, может быть, мне следовало остановиться еще раньше. К несчастью для нас обоих, лицемерная позиция моей жены привела к тому, что обида, которая месяцами кипела под поверхностью, снова вскипела, и я хотел, чтобы она тоже сгорела в огне. - Ей двадцать девять, она не замужем, великолепна, и если бы я рассказал ей о своем пропуске в холл, думаю, она бы расстроилась. Мы познакомились, играя вместе. Она мне нравится, и я нравлюсь ей. Но я пока ничего не предпринимал. Она просто подруга". Затем еще одно острое замечание. "В любом случае, пока. Может быть, я подниму этот вопрос после нашей игры на этой неделе".

Это заставило ее замолчать, хотя бы на мгновение. "Это не..." - Кортни прикусила губу. "Это не то, для чего нужен пропуск в зал. Это... Мы говорили о людях без эмоциональных привязанностей. Если она твоя подруга, то...

— Да пошла ты. - Она попыталась заговорить, но я не позволил ей. - Ты хочешь сказать, что не чувствовала какой-то связи с Джаредом? Не похоже, что ты подцепила мужчину для сопровождения, Корт. Ты позволила ему флиртовать с тобой на выставке, не останавливая его, может быть, всю неделю, а потом сидела в баре и флиртовала с ним еще немного, пока не почувствовала себя достаточно комфортно, чтобы снять для него свои чертовы трусики. "Никаких эмоциональных привязанностей", черт возьми."

— Это не одно и то же! Я больше никогда его не увижу!

— О, теперь это тоже в правилах? И, опять же, я называю это чушью. Ты была на чертовой выставке. Торговля. Показы. Знаете, такое шоу, на которое ходят люди определенной профессии? Из тех, куда вы ходите пару раз в год? Ты хочешь сказать, что это не просто одни и те же люди, которые приходят снова и снова? Она нахмурилась, плотно сжав губы, не желая или не в состоянии отвечать; это само по себе было ответом на вопрос. «Да. Да, я так и думал. Ты увидишь его на следующей выставке или на следующем после этого концерте, и он начнет что-то вынюхивать. Черт, он, наверное, расскажет своим друзьям, что заставил тебя раздвинуть ноги, и они тоже захотят сделать свой день. Даже не пытайся притворяться, что этого не произойдет.

Теперь, разозлившись, она выпалила: "Ради бога, Грег. Парни постоянно пытаются залезть ко мне в штаны, а я всегда говорю им "нет"!

— "Всегда", - усмехнулся я, в моем тоне слышались саркастические нотки. - "Всегда", за исключением этого единственного раза. "Всегда", за исключением одного парня, который выглядит точь-в-точь как я, только моложе". Она застыла, услышав, что я все знаю. "Да, подумала, ты можешь пропустить это мимо ушей?"

Для женщины, лежащей в постели, она, несомненно, сделала все возможное, чтобы дать задний ход. "Я не пыталась..."

"Честно говоря, этой похожести удалось ускользнуть от меня, но это потому, что я все еще был в шоке, узнав, что моя жена переспала с другим мужчиной. Как только я снова пришел в себя, я поискал его. - Я насмешливо фыркнул, как на нее, так и на себя. - Ты хоть представляешь, насколько это, блядь, унизительно?

Не обращая внимания на ее возражения - что это не было задумано таким образом, что она не хотела причинить мне боль, и еще кучу подобной ерунды, - я пролистал приложения на своем телефоне, а затем показал ей фотографию Брианы в обтягивающей черной футболке с рисунком. Изображение на футболке - пара двадцатигранных кубиков с двадцатью гранями - огибало ее невероятные сиськи, а подпись над ними гласила: "Да, они натуральные". Ни одна другая женщина, которая когда-либо носила это, не имела на это больше прав.

Зарычав, я сказал: "По крайней мере, когда я ее трахну, это будет потому, что она выглядит как секс на палочке и заставляет меня чувствовать себя единственным парнем в комнате. Это не будет потому, что мне тебя больше недостаточно. Прости, что, наверное, тебе было недостаточно меня".

Кортни прижала руку ко рту, гнев, который только что вспыхнул в ее глазах, сменился обильными слезами, грозящими пролиться ручьем. "Я не... это не было..."

— Просто... Просто избавь меня от этого, Корт. Я не идиот. Или, черт возьми, может, я и такой. Может, я думал, что ты любишь меня достаточно сильно, чтобы... - я покачал головой. - Неважно. "Никаких приступов вины, никаких взаимных обвинений", верно? Наверное, я не так хорошо следую правилам, как ты. Что-то еще у тебя есть надо мной. Поздравления. Может, мы просто будем считать мои маленькие выходки "супружескими проступками", а?

Затем я приложил палец к подбородку, как будто мне только что что-то пришло в голову; по правде говоря, мой внутренний юрист по правилам месяцами корпел над этими строчками текста, выискивая все возможные варианты. - Подожди, мы не уточнили, что супружеские измены длились двадцать четыре часа подряд, не так ли? Сколько времени потребовалось Джареду, чтобы затащить тебя в постель? Тридцать минут? Час? Может быть, парням с выставки все-таки повезло!

Она пробормотала что-то еще, но я больше не хотел этого слышать. Я и так уже сказал много лишнего, и, хотя я не чувствовал себя виноватым из-за всего этого, я знал, как мало разницы между "слишком много" и "больше, чем она могла вынести". Судя по тому, как развивался разговор, я бы добралась до второй отметки и прошел бы ее насквозь, если бы продолжил говорить еще хоть минуту. Вместо этого я встал с кровати, подошел к шкафу, взял запасное одеяло и направился к дивану в гостиной.

Некоторое время я ворочался с боку на бок, злясь и на нее, и на себя за то, что снова сорвался. На этот раз я не кричал на нее, пока бы она не сжалась передо мной в комок. Сейчас было так, знаете, маленькие шажки. Наконец-то я сорвал мантию-невидимку и со слона в форме Джареда, который тоже был в комнате, но этот обмен репликами не принес мне особой радости. Точно так же, как и ее идиотский, недоделанный план по уменьшению моей боли, когда она рассказала о том, что натворила, я мог бы справиться со всем этим лучше.

Мне нужно было справиться... со всем лучше. Я это знал. Если бы я этого не сделал, то к тому времени, когда я научусь прощать, брака могло и не быть. Юношеская вспышка гнева могла бы стать катарсисом, но катарсис не всегда бывает положительным; иногда это всего лишь прелюдия к концу.

***

Заснуть было нелегко, а когда все-таки удалось, в личном кинотеатре моих грез показывали новые мрачные фильмы. "Вечный перепихон" Джареда и Кортни дважды преследовал меня по ночам с того самого первого раза, хотя я больше не просыпался с криком. Однако в этот вечер те же звезды сыграли те же роли, только с другим сюжетом.

Мы были на открытом воздухе, на пляже, под палящим полуденным солнцем. Я все еще был закован в бумагу, но теперь цепи были соединены с наручниками на моих запястьях и прикреплены к булавке, воткнутой в стену утеса. Вместо того, чтобы трахать восторженную Кортни, Джаред держал ее за горло, пока она скулила от страха, не сводя с меня умоляющих глаз. Смеясь, как злодей в старом черно-белом фильме, он издевался: "Теперь я покончил с этой шлюхой. Если она тебе нужна, приходи и забирай ее.

Я выругался и попытался освободиться от пут, пытаясь дотянуться до них, но тщетно. Губы Джареда скривились в усмешке. - Нет? Что ж, я полагаю, если никто из нас не хочет ее... Он направился к морю, волоча ее за собой. Я умолял его остановиться, не делать этого с нами, но он просто снова рассмеялся, даже не оглянувшись. Как только голова Кортни скрылась под волнами, я проснулся весь в поту.

Когда я попытался прогнать сон с глаз, то обнаружил в них слезы. Часы на моем телефоне показывали 3:37 утра, и, зная, что вряд ли мне удастся еще немного отдохнуть, я решил еще раз пробежаться. Я прокрался в спальню, чтобы взять свои шорты и кроссовки, но, открыв комод, услышал, как Кортни тихо позвала: "Грег?"

“Прости. Не хотел тебя будить.

Она пошевелилась в постели позади меня. - Не извиняйся. Я рада, что ты здесь. Я скучала по тебе прошлой ночью. Я скучала... Я скучала по нам. Мы отдаляемся друг от друга, и я это знаю, но я не знаю, что с этим делать. Пожалуйста, присядь и поговори со мной?"

Мои глаза были прикованы к полуоткрытому ящику. "В прошлый раз все прошло не так хорошо".

"Да, не получилось". Она издала долгий, медленный выдох. "Мне жаль. Ты был прав. Я была лицемером. Я не хотела этого, но так получилось. Я просто... Я не могу смириться с мыслью, что потеряю тебя из-за кого-то другого, и я постоянно вижу тебя в телефоне, и..."

Кортни, должно быть, заметила, как изменилась моя поза, как напряглась моя фигура или как я расправил плечи, и быстро добавила: "Пожалуйста, я не пытаюсь бороться. Ты прав, я нарушила правила. Но я и не пытаюсь отрицать... Я хочу сказать, что не собиралась этого делать. Я не собиралась этого делать, но все равно сделала. Пожалуйста, подойди и посиди со мной. Если ты захочешь встать и уйти, я пойму, но позволь мне объяснить?"

Я воздержался от очевидного возражения типа: "Ты действительно собираешься все объяснить или просто выдумываешь всякую хрень?" - Вместо этого я повернулся к ней лицом, а затем пересел на краешек кровати, как можно дальше от нее. - Я не знаю, что бы ты могла сказать, чтобы я почувствовал себя лучше... что-нибудь из этого.

Кортни несколько раз кивнула, неохотно признавая: "Я тоже не знаю. Но позволь мне начать с того, что я не считаю тебя идиотом. Я знаю, что это не так. Ты... великолепен. Я не просто хочу сказать, что ты умен, но ты... иногда ты видишь то, чего не вижу я. Но это не значит, что ты всегда видишь все правильно.

"Я говорила тебе, что не знаю, почему я сделала то, что сделала; чувствовала себя старше и незаметнее, была немного навеселе, думала о пропуске в зал... все это участвовало в этом, но не они были причиной. И это было не так... Я думаю, это было как-то связано с тем, что он был так похож на тебя, но и не из-за этого. Не так, как ты сказал вчера вечером."

Она потянулась вперед, чтобы коснуться моей руки, простыни упали, открывая мне ее тело. Я не отстранился. - Я никогда не смогу заменить тебя. Когда я была с ним, мне даже в голову не приходило, не осознавала, насколько он был похож на тебя. Я имею в виду, я видела, что он похож, но это было не так... Я не думала, что это как-то связано с этим. У меня есть свой типаж, ты это знаешь. И в последующие месяцы я старалась забыть обо всем этом, насколько могла. Я просто не хотела об этом думать.

— Но с тех пор, особенно после твоей реакции, я много думала об этом, и о том вечере, когда я пошла с ним, и о том, почему я это сделала. И о нем тоже. Я не пыталась скрыть, что он очень похож на тебя; на самом деле это было не так. Я хотела покончить с этим, со всем этим, и, сосредоточившись на какой-то одной детали, казалось, что это усложнит задачу.

— Я подумала, что, может быть, ты плохо отреагируешь на подробности, и я беспокоилась об этом, но ты этого не сделал, или, по крайней мере, тогда ничего не сказал, так что, думаю, именно поэтому я старалась вообще не говорить об этом, но ты даже не вздрогнул от того факта, что он был похож на тебя, вот я и подумала... например, зачем заострять на этом внимание?

"Я не знала, что это так сильно тебя обеспокоит, и ты не позволил мне поговорить с тобой об этом вчера вечером; ты просто перебивал меня, а потом сказал все эти..." Она отвела от меня взгляд. -. ..эти неприятные вещи.

— Суд...

Она перевела взгляд на меня. - Не надо. Я все еще зла, но не хочу ссориться. Я знаю, что уже не такая красивая и подтянутая, как раньше. И не такая сексуальная. Я совершенно точно не подхожу под ее имя. Бритни?"

"Бриана".

Она фыркнула. "Да, конечно. Она даже звучит как порнозвезда". Я почувствовал желание защитить Бри, но Кортни оборвала меня. "Я не говорю, что она такая, или что она какая-то разлучница, или... Я ее не знаю. В этом часть проблемы: что я ее не знаю.

— Но я знаю тебя, даже если в последнее время я совершила несколько серьезных ошибок в этом отношении. Я знаю, что ты делаешь некоторые вещи специально для того, чтобы отдалиться от нас. Я не знаю, то ли это для того, чтобы наказать меня, то ли это то, что ты должен сделать сам. А ты?"

Я подумал об этом несколько мгновений, а затем ответил: "На самом деле, и то, и другое. В основном потому, что мне нужно было почувствовать..." Слова дались мне не так легко, как я ожидал; я был так рад швырнуть Бриану в лицо Кортни прошлой ночью, чтобы причинить ей боль, но сказать ей всю правду означало признать: "... Мне нужно почувствовать, что мое счастье не зависит от тебя. Что у меня есть вещи, которые принадлежат мне, только мне, так что у меня будет убежище на тот случай, если в следующий раз ты решишь, что твое веселье стоит того, чтобы причинить мне боль."

— О, Грег. Она попыталась преодолеть дистанцию на четвереньках, но я отстранился. Она позволяла мне это делать в течение нескольких месяцев, но не в этот раз. Вместо этого она продолжала приближаться, пока не обхватила меня руками и не прижала мою голову к своей груди. - О, любовь моя. Моя любовь. Мне очень, очень жаль. Я знаю, ты не хочешь слышать эти слова, но это правда. Я никогда больше не причиню тебе такой боли. Если я доживу до ста лет, я этого не сделаю. Я не буду, я не буду, я не буду. Я обещаю тебе это. Видеть тебя в таком состоянии - это тоже убивает меня.

Мои слова были заглушены ее объятиями. "Хотел бы я тебе верить".

— Тогда давай начнем с этого: почему я это сделала, почему тогда и почему с ним? И я думаю... Я думаю, что отчасти это связано с той ночью, когда мы подарили друг другу пропуска в зал, и с тем, что было несколько лет спустя.

Я отстранился, чтобы посмотреть на нее. "Что это должно означать?"

Она несколько мгновений смотрела мне в глаза, затем нерешительно спросила: "Ты помнишь, кто подарил ее первым?"

"Ты это сделала".

"Верно. И я тот, кто заламинировал их. Обычно я тот, кто говорил о них первым, если они когда-либо появлялись. Если мы и шутили по этому поводу, то это всегда было о том, что ты пользуешься своей карточкой, а не обо мне. И когда мы играли в ролевые игры, я всегда прощала тебя за то, что ты использовал свои, и никогда наоборот".

Я подумал об этом, а потом признал: "Да, наверное, это правда".

— Я этого не делала... Идея о том, что ты воспользуешься своим пропуском, показалась мне захватывающей, как будто ты отправишься в большое приключение, но все равно вернешься ко мне. Это последнее было действительно важно - то, что ты вернешься ко мне. Что какой бы горячей или сексуальной ни была девушка, ты вернешься ко мне и все равно будешь любить меня. По-моему, я немного романтизировала это. Может быть, я сказала себе, что с тобой будет то же самое. И это было не так, но... Она пожала плечами.

"Итак, когда я была одна в том баре, чувствуя себя старой и незаметной, ко мне подошел парень, который был так похож на тебя, и предпочел меня другим, более красивым и молодым девушкам... Я думаю, что, возможно, это что-то во мне пробудило. Я почувствовала... Не скажу, что это не было похоже на измену, но на измену это было похоже меньше. Как будто я моложе, а ты все еще выбираешь меня постарше.

"И я знаю, возможно, это не слишком утешит тебя, но это правда. Я не думала..." Она вздохнула и покачала головой. - Я не понимала, как сильно это ранит тебя, пока сама не поняла, что это совсем не то, на что было похоже. Черт, я действительно не понимала этого, пока не рассказала тебе, и ты разозлился на меня, и у меня тоже было время подумать об этом, но в глубине души у меня было это... предчувствие, даже той ночью, когда я побежала обратно в свою комнату."

Хмурое выражение моего лица отразилось в моем голосе. - Значит, ты изменила мне со мной, потому что это было бы не похоже на измену? Правда?

Кортни усмехнулась, ответив самоуничижительным тоном. "После четырех рюмок и дюжины лет работы над "холлом", может ли это не уложиться у меня в голове? Да. Это было глупо, я не буду этого отрицать. Но именно так я себя чувствовала. Я должна была раньше понять, что это не по-настоящему, но именно так я себя чувствовала.

Ее рука погладила меня по волосам. "Я все еще чувствую себя такой глупой. Ты... Боже, Грег, ты для меня все. Все, чего я только могу пожелать." Она, должно быть, увидела недоверие в моих глазах. Легко было произнести эти слова, но ее действия этого не подтверждали. - Ты прав. Мне жаль, что я упустила это из виду, как бы я ни поступила.

— И еще кое-что. Ты прав, что я пряталась за правилами. Я не хотела этого, не совсем. Но ты прав, что я был одержима правилами, а не тем, что они означали. И из-за этого, а также из-за того, что я действительно хочу показать тебе, что я люблю тебя и доверяю тебе, несмотря ни на что, я собираюсь изменить правила твоего пропуска".

"Изменить?"

«Да. Или... А что наоборот? Акциз? Что угодно. Короче говоря, если ты хочешь воспользоваться своим пропуском со своим другом или с кем-то еще, не стесняйся. Когда угодно, где угодно и с кем угодно, в течение двадцати четырех часов. Я верю, что ты примешь решение, которое не причинит нам вреда". Она отвернулась от меня, на ее лице был написан стыд. "Учитывая все обстоятельства, я доверяю тебе гораздо больше, чем себе".

Я взвесил это предложение в уме, обдумывая его, прежде чем, наконец, сказать: "Хорошо. Но я хочу еще кое-что.

Она снова посмотрела на меня, с любопытством, но не защищаясь. «Что?»

"Перестань пытаться быть идеальной. Я ценю, что ты пытаешься загладить свою вину передо мной, но каждый раз, когда ты делаешь все возможное, это просто напоминает мне о том, что ты пытаешься забыть о последствиях. Я не говорю, что это неискренне, но это не помогает мне забыть... это".

Кортни слабо улыбнулась и погладила меня по щеке. “Хорошо. Я имею в виду, это не лицемерие; я действительно хочу быть лучшей женой, потому что ты действительно так много значишь для меня, даже если я и упустила это из виду в ту ночь. Но если тебя это беспокоит, я постараюсь говорить тише."

“Спасибо”. Я отстранился от нее и встал. - Я, э-э, все равно собираюсь на пробежку.

«Хорошо. Я собираюсь попытаться снова заснуть. Спасибо, что выслушал меня... ну, просто за все."

Зашнуровав обувь, я посмотрел на свою жену, которая лежала в нашей постели и наблюдала за мной. Мне захотелось наклониться и поцеловать Кортни в лоб. Это была банальная вещь, небольшая нежность, которой не было в нашем доме с той ночи, когда она призналась, но сейчас я понял, как сильно мне этого не хватало. И поэтому я не стал подавлять ее, вместо этого прикоснувшись губами к ее лбу.

Ее слабая, полная надежды улыбка превратилась в широкую ухмылку; не ту хрупкую, которую она сдерживала, ожидая, когда упадет вторая туфля, а более честную и настоящую. Непринужденную. По-настоящему любящую, а не пантомиму кающейся, недостойной грешницы, которую она изображала в течение нескольких месяцев.

Кортни сказала: "Я люблю тебя", - как говорила мне каждое утро.

Мой рот пару раз открылся и закрылся, прежде чем я, наконец, выдавил: "Я тоже тебя люблю". Это был первый раз, когда я сказал ей это после того ужасного уик-энда несколько месяцев назад. Я имел в виду именно эти слова, но, произнося их, все равно чувствовал себя неловко, как будто дал ей больше, чем был готов. Прежде чем она успела ответить - и, надеюсь, прежде чем она увидела выражение моего лица, - я повернулся и выбежал из нашей спальни, затем из дома, убегая все дальше и дальше по улице.

***

В течение следующих нескольких недель я пришел к некоторым выводам. Во-первых, мне нужно было полностью посвятить себя прощению Кортни и восстановлению нашего брака. Мы уже пришли к выводу, что она не сможет добиться от меня прощения; это должно быть то, что я должен был принять, и я сделаю все, что в моих силах. Я взял на себя роль хорошего мужа, вместо того чтобы заявлять об этом по телефону.

Кортни, как могла, облегчала мне задачу. Она начала посещать психотерапевта, как и было оговорено, и, хотя она не сразу поняла, что побудило ее воспользоваться своим пропуском, осознание того, что она работает над достижением этой цели, помогло мне почувствовать себя спокойнее. Она также отказалась от попыток быть идеальной, переключившись на просто великолепную. Я мог бы попросить большего - или меньшего, я полагаю, - но вместо этого я предпочел найти золотую середину: быть чуть более вовлеченным и стремящимся угодить, чем она была до того, как сбилась с пути, но без маниакального отчаяния.

Во-вторых, мне нужно было решить, что делать с Брианой. Ответ пришел ко мне быстро: ничего. Как бы я ни злился на Кортни, когда она возражала против моего выбора Брай, она была не совсем неправа. Я уже подошел к грани эмоционального романа, возможно, даже переступил ее. Секс с ней, даже всего на одну ночь, скорее всего, приведет меня прямо на территорию долговременной неверности. Предполагая, что она была хотя бы наполовину так хороша, как я себе представлял, я не был уверен, что смогу отказаться от этого конкретного наркотика после первого же глотка.

У меня раньше не получалось завести настоящую дружбу с выгодой для себя. Каждый раз, когда я пытался это сделать, у меня завязывались, только краткосрочные отношения. Я знал, что я не из тех парней, которым обычно нравятся свидания на одну ночь, и я не видел четкого способа сохранить нашу дружбу, если я все-таки решу использовать свой пропуск с Бри, даже если предположить, что она захочет этого. Учитывая ее флирт и нашу связь, я думал, что она может это сделать, но я также обладал достаточной осведомленностью, чтобы понимать, что вместо этого могу оскорбить ее. Лучше не рисковать ни этим, ни своим браком.

Что заставило меня принять третье решение, а именно, что делать с моим пропуском в зал? Ответ был довольно прост, хотя я и ломал над ним голову некоторое время: НИЧЕГО. По крайней мере, на данный момент. После того, как Кортни изменила мне, я был вне себя от злости, и хотя иногда я все еще злился, когда слишком долго думал об этом, я знал, что мое стремление воспользоваться пропуском было больше связано с желанием поквитаться, чем с тем, чтобы получить такой опыт, который бывает раз в жизни. Поэтому я решил оставить его там, где он лежал, под моими носками, до тех пор, пока не представится такой случай.

Как только я принял эти решения - в сочетании с новым, менее влюбчивым поведением Кортни - я смог начать двигаться дальше в своей жизни и в своем браке. Все чаще и чаще я проявлял настоящую привязанность к Кортни, как в присутствии наших детей, так и когда мы были одни. Наш секс превратился в занятия любовью, и в конце концов с одного раза в неделю после моих игровых вечеров до двух, а иногда и трех раз в неделю. Я не буду притворяться, что во время этих сеансов Бриана время от времени перестала приходить мне в голову, но это стало большой редкостью, и кошмары о Джареде и моей жене полностью исчезли.

Тем не менее, что-то в нашем браке все еще казалось не совсем правильным. Я не мог понять, что именно, но это было так. Иногда я испытывал необъяснимый гнев; может быть, я видел пропуск в ящике с носками, или мы смотрели фильм, в котором один из моих теоретических обладателей пропуска в зал участвовал в пьяной дискуссии десятилетней давности, и я впадал в панику. Однажды, в разгар спора с Гордоном о каких-то деталях правил, я так разозлился, что мне пришлось выйти из комнаты, а потом извиниться перед всеми.

Гнев, смешанный с чем-то еще, чему я не мог дать точного определения, каждый раз на несколько дней осложнял мои отношения с Кортни. Это не возвращало нас к исходной точке, но чувства просто продолжали возникать, и я не мог найти способ их остановить.

Некоторое время я метался вслепую в поисках решения. Иногда я скрывал свои попытки от Кортни, а иногда был откровенен, но ни то, ни другое, казалось, не имело значения. Я даже попытался отказаться от своей дружбы с Брианой, думая, что, возможно, это представляет собой препятствие, которое я не замечал вследствие близости к ней. Но это ничего не дало; на самом деле, вероятно, за ту неделю или две, что я пытался это сделать, все стало только хуже. Как только я вернулся к регулярной переписке с Брианой и время от времени созванивался с ней, отношения между Кортни и мной, казалось, наладились. В конце концов, я попытался убедить себя, что время решит проблему, но не уверен, что когда-нибудь по-настоящему верил в это.

Следующие несколько месяцев пролетели незаметно. Я пошел на работу. Я проводил время с детьми. Я бегал. Я играл со своей группой D&D. И все это время я становился все ближе к Бриане, несмотря на то, что несколько сузившаяся, но все еще существующая пропасть между мной и женой упорно отказывалась закрываться.

Затем, примерно через полгода после того, как Кортни произвела ошеломляющее впечатление, Бри произвела свое собственное.

***

Лейла ушла на вечеринку с ночевкой, и разговор зашел о личной жизни Брианы. В этом не было ничего необычного; как только я решил, что она будет моим другом и не более того, я пару раз предлагал свести ее с молодыми парнями, которых я знал, думая, что они ей подойдут. Она всегда возражала, ссылаясь на то, что ей нужно сосредоточиться на дочери и своей работе.

Однако в тот вечер мы оба немного перебрали, и когда я предложил выпить еще, она посмотрела мне прямо в глаза и сказала: "Ни за что на свете я не позволю мужчине снова разрушить мою жизнь".

«Что?» Из предыдущих разговоров я знал, что отца Лейлы звали Дрю и что он был никудышным мужем, но не более того.

Бриана пробормотала себе под нос "Черт", а затем пренебрежительно махнула рукой. "Ничего. Это... Правда, я ценю это, Грег, но... Послушай, я в полном дерьме. Правда, я в полном дерьме. Мне не нужно причинять боль какому-то бедолаге".

"О чем ты говоришь? Ты замечательная".

Она усмехнулась, сделав еще один глоток, прежде чем ответить: "О, я знаю это. Но я также знаю, что я облажалась. Послушай, это должно было стать моим развлечением, моей ночью, когда я могла распустить волосы и просто... притвориться. Притвориться кем-то крутым, у кого нет проблем, кто спасает жизни и убивает монстров. Притвориться, что... Она покачала головой с самоуничижительной улыбкой на губах. "Притвориться, что у меня нет ужасного прошлого, из-за которого я оказалась в таком ужасном положении".

— Брай, послушай... Ты не обязана говорить мне, если не хочешь; а я скажу, что хожу сюда по той же причине. Я не играл десять лет до этого, и я вернулся к этому занятию не потому, что моя жизнь внезапно стала менее беспокойной; она стала более хреновой. Но это так... Я не скажу, что сейчас стало совсем лучше, но я справляюсь с этим, и одна из вещей, которая действительно помогла мне пережить это, - это ты".

Бриана закатила глаза. "Да ладно тебе".

— Это правда. Мне нужно было... Послушай, я буквально никому об этом не рассказывал. Вообще. И если ты не хочешь знать или не хочешь рассказывать мне, что с тобой происходит, это нормально. Но это стопроцентная правда: если бы я не встретил тебя и... не разобрался в некоторых вещах, я не уверен, что мой брак устоял бы. Я все еще не уверен на сто процентов, что так и будет, но я стараюсь. Мы оба стараемся."

Она наклонилась вперед с выражением наполовину заговорщицы, наполовину озабоченности на лице и сказала: "Хорошо, теперь я должна знать".

Я сделал глубокий вдох, задержал дыхание на мгновение, а затем медленно выдохнул. "Кортни изменила мне". Напряжение в моих плечах и шее, о котором я и не подозревал в течение нескольких месяцев, внезапно отпустило.

«Что? Да нет, ни за что.

«Да. Это... Там целая история, но короткая версия такова: она изменила мне, и мне нужно было сбежать от... от нее. От нашего брака и от необходимости быть рядом с ней и притворяться, что все в порядке. Мне нужно было просто побыть где-нибудь еще, черт возьми, хотя бы один день в неделю.

— Но оказалось, что мне нужно было нечто большее. С самого начала ты была важной частью того, как я пережил это время, а потом ты стала... еще большей. Другом, даже если мы не сможем провести вместе остаток недели. Если бы это была просто игра, я не думаю, что смог бы так далеко продвинуться в том, чтобы собрать себя воедино. Так что, если я могу тебе помочь, даже если просто выслушать, я бы с удовольствием это сделал."

"Подожди, я все еще пытаюсь осознать это. Какого черта Кортни стала бы изменять тебе?"

Пытаясь копировать Энтони Хопкинса, думаю я производил ужасное впечатление, когда пробормотал: "Ах-ах-ах". Услуга за услугу, Кларисса. Тп-тп-Тп-Тп."

После того, как она закончила выплевывать через нос красное вино и проклинать меня за это унижение, Бриана начала свой рассказ. "Дрю был... Он был намного хуже, чем просто плохим мужем, но все это имело более давние корни. После окончания школы я сделала несколько неудачных выборов, и он был просто худшим из них". Бри усмехнулась своим собственным словам. "Я имею в виду, он был не просто худшим, он определенно был самым худшим выбором, который я сделала.

Она откинулась на спинку стула, положив ноги на кофейный столик. "Итак, меня воспитывали очень религиозной. Я ненавидела каждую секунду нашу жизнь дома, но знала, что лучше не бунтовать открыто. Как только мне удалось получить стипендию, я сбежала от своей семьи и поступила в государственный колледж, расположенный примерно в пяти часах езды отсюда.

"Я, э-э, тогда я как будто сошла с ума. Я имею в виду, это как клише: типичная дочь священника, которая сошла с ума, пошли выпивка, наркотики – не тяжелые, только травка и молли - и, конечно, тонны секса... ну, скажем так, "самых разных видов".

Выражение лица Брианы стало задумчивым, а ее тон - ностальгическим, хотя и немного пьяным. "Я не скажу, что все было плохо. У меня были отличные времена, и мне удалось сохранять хорошие оценки. Мои сожаления о том времени... ну, да, у меня были такие моменты, но в основном, когда все выходило за рамки обычного "запредельного" и переходило на территорию "Калигулы". Я многое узнала о себе и о том, что мне нравилось. Честно говоря, если бы это было все, что тогда произошло, я бы, наверное, сохранила лучшие воспоминания.

— Но потом я встретила Дрю. Он был... притягателен. Я никогда раньше не встречала такого, как он: уверенного в себе, кажущегося успешным, и не сводящего с меня глаз. К тому же он был на десять лет старше, что должно было насторожить. Как я уже говорила, я выросла в очень защищенной среде, и в первые дни он заставлял меня чувствовать себя чем-то вроде диснеевской принцессы или и какой-то языческой секс-богиней. Я не могла им насытиться.

"Многие излишества, о которых я упоминала, возникли в то время, но даже когда он вытаскивал меня все дальше и дальше из моей зоны комфорта, он всегда был рядом и говорил мне, что я все еще достойна любви, независимо от того, какое извращенное дерьмо мне нравилось".

Бри сделала глоток из своего бокала, затем тихо усмехнулась. "Достойна любви только его, конечно. Я не знала, как выглядит нарцисс, или что такое любовная бомба, или насколько сильно он начал отдалять меня от моих друзей и тех немногих членов семьи, с которыми я все еще общалась.

"Он сказал мне, чтобы я отказалась от таблеток, и что мы могли бы при этом рискнуть или использовать план "Б", и это сделало бы все намного более напряженным". Она издала легкий самоуничижительный смешок. "Надо признать, он был прав. Я знала, что это рискованно, но я доверяла ему. Я верила, что, если что-то пойдет не так, он все равно позаботится обо мне.

— Все действительно пошло не так. Или не так для меня, но правильно для него. Он "случайно" не сумел выйти вовремя, и обрюхатил меня. Я не понимала, что он сделал это нарочно, пока он не напился и не начал злорадствовать по этому поводу много лет спустя. Дрю хотел держать меня под контролем, и он этого добился. Он сделал мне предложение и... ну, как я уже сказала. Принцесса Диснея. Я думала, что это моя ожившая сказка, даже если я попала туда совсем не диснеевским способом.

— Потом он сказал мне, что у него появилась новая возможность для бизнеса в Калифорнии. Я не хотела бросать школу, но он сказал, что я могу перевестись в другую, как только мы туда доберемся. А потом...

Брианна с отвращением покачала головой. - Ну, ты, наверное, догадываешься. Он занимался нашими финансами, убедил меня отложить учебу, сказал, что у меня будет время завести друзей позже, и что я должна сосредоточиться на нем и Лейле, в таком порядке. Мы просто шли по списку мужей, которые жестоко обращаются с семьей, пока не дошли до "Я бы не ударил тебя, если бы ты меня не разозлила". Он даже пытался убедить меня, что в этом нет ничего страшного, потому что мне иногда нравится, когда грубо, и... Она внезапно побледнела. - О боже мой, TMI (сленг: слишком много информации.П.П.)! Извини! Я не..."

"Все в порядке, Брай". Я поднял руки и заговорил успокаивающим тоном. "Это..... Мне жаль, что тебе пришлось через это пройти, и я обещаю, что никому не расскажу. Что бы ты ни думала, это твое дело, и это, черт возьми, не может служить оправданием для кого-то, кто... - Мой голос оборвался, оставив на моем лице только сердитое выражение отвращения.

— Спасибо, - тихо ответила она. - Я знаю, что это не так, но некоторые люди..... Что ж, ты бы удивился, узнав, как часто кто-то не замечает этого различия, или как часто он пытался играть роль адвоката дьявола в первые дни".

"Тогда они придурки. У дьявола и так достаточно защитников".

Кивнув и печально улыбнувшись, она продолжила. - В любом случае, я пользовалась этим в течение года или около того, откладывая деньги то тут, то там на крайний случай. Какой бы наивной я ни была, часть меня понимала, что я на пути к этому.

— Потом, вскоре после того, как Лейле исполнилось два года, я проснулась ночью, а он стоял над ее кроваткой и пьяно бормотал: "Если бы мне не нужно было тебя кормить, со мной все было бы в порядке". То, как он звучал... Боже, это напугало меня до смерти. Я увела его и, э-э, отвлекла его в ту ночь. А на следующий день, пока его не было дома, я собрала все, что могла, в чемодан, взяла припрятанные наличные и купила билет на автобус сюда, и Лейла всю дорогу ехала у меня на коленях."

Бриана допила остатки своего напитка и отставила стакан в сторону. "После этого я на некоторое время переехала к своему брату – «серой овце» в семье, и поскольку я была «черной овцой», - подала на развод, закончила учебу по ночам и выходным и попыталась наладить свою жизнь. Вскоре Дрю попал в руки копов за растрату; я узнала об этом, когда пара агентов ФБР появилась у моей двери с несколькими вопросами.

"Так что, да, из-за всего этого эпизода у меня возникли некоторые проблемы с доверием. Терапия немного помогла, но... Не знаю. Каждый раз, когда я начинаю относиться к этому серьезно, страх все еще присутствует, все еще сдерживает меня, как будто, возможно, я просто попадаюсь на удочку очередного жестокого мудака и подвергаю Лейлу опасности.

"Итак, на данный момент, а может быть, и навсегда, я занимаюсь сольным творчеством. Я пару раз пробовала пользоваться Tinder, но... Ха, как там говорится? "Шансы хорошие, но товар странный".

"И, я имею в виду, я не чувствую себя одинокой. У меня есть друзья, мой брат и несколько коллег, с которыми мне нравится проводить время. На Лейлу также было оказано большое мужское влияние, и отсутствие мужчины в нашей жизни идет ей на пользу. Я просто... Я знаю, что я в некотором роде травмирована, и я не хочу причинять это кому-либо еще, потому что я знаю, что, вероятно, никогда не буду готова сделать этот последний шаг вместе с ним".

Она наклонилась вперед с ленивой, самоуверенной улыбкой. - Честно? Ты мне тоже помог. На самом деле у меня не было возможности флиртовать, ну, скажем так, безопасно. Просто парни пытаются залезть ко мне в штаны или, что еще хуже, завязать отношения. - Ее улыбка стала шире, когда я виновато нахмурился. - Или это было небезопасно, а я просто так думала?

Вздохнув, я сказал: "Возможно, так оно и было, но в то время я не хотел об этом думать. Я был так зол на Кортни, и мне было так больно, и я просто... Я хотел причинить ей боль в ответ. Я все еще иногда это делаю, но уже не так сильно. Я не знаю. Может быть... Честно говоря, если бы ты предложила это раньше, это было бы не так уж безопасно. Я просто... Быть "в безопасности" довольно сильно задело меня за живое, так что быть с кем-то другим звучало довольно заманчиво, понимаешь?"

"Возможно". Улыбка смягчилась, став более располагающей. "Хочешь поговорить об этом?"

"Ну, раз уж ты рассказала мне о своих скелетах, я думаю, это будет справедливо".

Я рассказал ей практически обо всем. Это заняло больше часа; время от времени она задавала уточняющие вопросы, но в основном просто позволяла мне рассказывать. К концу Бриана уже знала обо всей этой чертовой неразберихе: о пропусках в зал, о разительной разнице в моем и Кортни отношении к ним, о том, как Корт использовал карточку, о признании и выяснении отношений, подробностях о Джареде, обо всем, вплоть до разговора, который мы вели в тот момент.

Я умолчал лишь о нескольких деталях, таких как степень моей необузданной страсти к Бри в первые дни нашей дружбы - теперь более или менее обузданной - и то, как я фантазировал о ней, лежа в постели с Кортни. В конце концов, есть честность, а есть и жутковатость. Тем не менее, я рассказал ей, как возбуждающе то, что красивая женщина флиртует со мной, даже если это иногда прослеживается в нашей игре и в персонажах, которых мы играем, помогает мне смотреть на вещи с большей надеждой. Это дало мне понять, что мысль о том, что я найду кого-то, кто воспользуется моим пропуском и ради кого действительно стоит его обналичить - не обязательно ее, но кого-то еще - не выходила за рамки возможного.

Когда я закончил, она откинулась на спинку стула. "Вау. Просто вау."

«Да. Забавно, я буквально никому больше об этом не рассказывал. У Корт есть психотерапевт, но у меня никого не было. То есть, она у меня была, но..."

Бриана кивнула с глубокомысленным видом и немного более трезво. - Я понимаю. Трудно говорить разумно с человеком, который причиняет тебе боль. Я... Честно говоря, для меня очень важно, что ты поделился этим со мной. И я рада поговорить с тобой об этом".

"Просто поговорим, да?" Я усмехнулся, останавливая ее, прежде чем она успела ответить. "Не надо, не надо, я шучу. Как я тебе уже говорил, я знаю, что Кортни было бы больно, если бы мы с тобой, ах..."

"Трахались, как пара накачавшихся кокаином бонобо?"

"...Конечно, давай продолжим в том же духе. Кроме того, я также знаю, по крайней мере теперь, что был, гм, чересчур оптимистичен в своей оценке наших ранних взаимоотношений."

— Как дипломатично сказано! - сказала она со смехом. - И совершенно неправильно, к тому же. Послушай, я не связываюсь с женатыми мужчинами. Никогда. Но... Ну, есть причина, по которой я флиртую с тобой, а не с Гордоном или Беном. Я имею в виду, помимо того факта, что их жены сидят прямо здесь и я не хочу создавать никаких трений. Это потому, что... Это потому, что, если бы все было по-другому... они были бы другими.

Я не смог удержаться и фыркнул. "Да ладно".

— Ты сам сказал, что между нами есть взаимопонимание. Если бы на тебе не было кольца, когда ты подошел к столу... Честно говоря, я, вероятно, сделала бы действительно глупый выбор и провалила бы свою субботнюю игру в D&D.

"Я знаю, ты, возможно, не очень-то веришь в то, что сейчас говорит твоя жена, но поверь мне: с тобой все будет в порядке. Милый, умный, высокий, добрый, верный, забавный, сексуальный, хороший отец, хороший друг? Черт, позволь мне перефразировать: с тобой и сейчас почти все в порядке".

"Сексуально, да?"

Бриана закатила глаза. "Конечно, это то, на чем ты сосредоточился. Да, дурачок. От тебя исходят настоящие мужские флюиды, и я далеко не застрахована от них".

"Что ж, спасибо. Это действительно, ах..." Типа, как, черт возьми, ты вообще на это реагируешь?

Она рассмеялась, когда я растерялся, прежде чем бросить мне реплику. "Итак, похоже, ты все еще борешься с...".. чем? Хочешь двигаться дальше? Простить ее?"

Немного подумав, я ответил: "Да. Ну, вроде того, я думаю? Но... Знаешь, это странно. Как бы я ни ненавидел эти проходы в зал, отсутствие выбора, прощать ее или нет, странным образом освобождает." Я поднял руку. "Да, да, я знаю, что все еще не могу простить ее, но я же поставил свою подпись на пунктирной линии. Еще до этого я обещал, что постараюсь, но наличие своего рода "контракта" означает, что я буду делать все, что в моих силах".

— Так почему же ты этого не сделал?

Я еще дольше уставился в свой бокал с вином, размышляя над этим. “Не знаю. Я продолжаю думать, что да, но потом я начинаю так злиться в самые странные моменты и по самым странным причинам. Даже не из-за того, что она сделала, просто... злюсь. А потом становлюсь угрюмым. Корт дает мне свободу действий, в то же время давая понять, что она рядом со мной, но в любом случае ничто из того, что она делает, не помогает. Мне просто приходится каждый раз справляться с этим в одиночку, и я понятия не имею, почему я так злюсь."

— Ты уверен, что злишься именно на нее?

“Да? Я имею в виду, что иногда это Джаред, но он был просто мелким подонком-авантюристом. Когда я действительно злюсь на него, то в основном приглушенно. Как будто это больше связано с тем, что он собой представляет, чем с чем-либо еще. Типа того, что нынешнего меня недостаточно для... - Пожатие плечами и глоток напитка завершили предложение.

— У тебя есть его фотография?

— Хм. У меня ее нет, но я уверен, что смогу найти.

Бриана склонила голову, глядя на мой телефон, и я отправился искать снимок, на котором они с Кортни запечатлены на выставке. Как только я нашел его, я передал ей устройство. Она посмотрела на его улыбающееся, вполне сносное лицо - по крайней мере, для меня, - потом на мое, потом снова на него, потом на меня. "Это действительно странно. И все же, - сказала она, возвращая мне телефон, - я бы предпочла тебя ему в любой день, даже если бы просто смотрела на двух незнакомцев в баре. Похоже, он заурядный парень.

— Ха! Что ж, очень мило с твоей стороны сказать...

— Честно говоря, - перебила она.

— . ..но, как я уже сказал, я на него не сержусь. Ну...не совсем. Я имею в виду, если бы я увидел его на улице, у меня возникло бы искушение пнуть его по яйцам, но я, вероятно, смог бы сдержаться. Вероятно".

"Впечатляющая выдержка". Затем она тихо сказала: "Знаешь, есть еще одна возможность".

"О?”

"Если ты не злишься на нее - или, по крайней мере, думаешь, что простил ее - и на самом деле не злишься на него, то на самом деле остается только один человек".

Мне потребовалось немало времени, чтобы понять ее намек. "Я? Серьезно? С чего бы мне злиться на себя? В смысле, да, я разозлился на Кортни, но, думаю, это вполне объяснимо, учитывая обстоятельства.

"Так и есть. Я не об этом. Я имею в виду..."

В ее глазах появилось задумчивое выражение, как будто она пыталась взвесить, как подойти к этой теме. "Итак, я начала проходить терапию только через три года после того, как ушла от Дрю. Нужно было убедиться, что я достигла всех нижних ступеней иерархии Маслоу для себя и Лейлы - ну, ты помнишь: еда, вода, кров и так далее, - прежде чем я смогла потратить время и ресурсы на то, чтобы привести мысли в порядок. Более того, я не хотела ворошить все это снова. Только когда Лейла стала слишком взрослой, чтобы я могла уклоняться от вопросов типа "где мой папа", я начала пытаться найти кого-нибудь, с кем можно было бы поговорить.

"С первым психотерапевтом все сложилось не очень хорошо. Я очень ценю прощение как шаг к исцелению. Для некоторых людей это не самый ужасный вариант, но для меня ужасный. Потому что, серьезно, к черту Дрю. Я не могу представить, что смогу простить его за то, что он сделал. Он не заслуживал прощения, но этот престарелый придурок в своей гребаной водолазке и очках в металлической оправе не переставал настаивать на своем.

— Вторая, Аманда, была лучше. Она предложила простить его, но смягчилась, когда стало ясно, что этого не произойдет. Мы говорили о том, как забыть о том, что сделал со мной Дрю, не сдерживая свой гнев; функционально это то же самое, но без необходимости преодолевать ментальный блок, связанный со словом "прощение".

— Впрочем, как и ты, я все еще злилась, даже после того, как решила, что иду дальше. Отчасти это нормально, мы же люди, понимаешь? Время от времени я все еще злюсь на эту сучку Мэг Дженкинс за то, что она увела моего парня из младших классов.

— Но это был другой вид гнева. Я знаю, что мое самочувствие частично объясняется посттравматическим стрессовым расстройством, так что я, вероятно, никогда не избавлюсь от этого на 100%, но я не смогу найти никаких легко идентифицируемых причин для этих внезапных, сильных приступов гнева, которые возникали время от времени. Они просто... произошли.

"Я бывала в клубе с коллегами и если видела, как какая-нибудь девушка прижимается к парню на танцполе, - я сходила с ума. Или я смотрела диснеевский фильм с Лейлой и чувствовала себя совершенно взбешенной, когда принцесса встречалась с принцем. Все эти случайные, не связанные между собой моменты, которые выводили меня из себя, казалось бы, без всякой причины.

"Однажды коллега пригласил меня на обед в его церковь. Даже не на церковную службу, а просто на обед. И я пошла. Бесплатная еда, верно? И еще в церкви и приготовленная женщинами, все то, что я любила, когда была маленькой. Но когда я вошла в эту дверь, мне захотелось разрыдаться. Я ненавидела все и вся в этом мире, и мне хотелось быть где угодно, только не здесь. Я думаю, что могла бы наброситься на кого-нибудь, если бы мне сказали что-нибудь не то.

— Мы с Амандой вроде как договорились, но на следующий день я первым делом позвонила ей и сказала, что мне нужно срочно записаться на сеанс, - Бриана наклонилась вперед и взяла мою руку в свои. От ее обычного восхитительного сарказма не осталось и следа, его сменила глубокая серьезность. "То, что Аманда сказала мне тогда, сначала разозлило меня еще больше, но она была права. И я думаю, что это может быть правильно и для тебя тоже.

— Она сказала, и я никогда этого не забуду: "Я не обязана прощать Дрю, но мне нужно простить себя. Не ту версию себя, которая сидит сейчас здесь, сильная, уверенная в себе мать-одиночка, которая вытащила свою дочь из этой ситуации и наладила ее жизнь, а наивная студентка колледжа, впервые оказавшаяся вдали от дома, которую приютил очаровательный, самовлюбленный насильник.'"

Бри прикусила губу, глаза ее затуманились. - Мне нужно было это услышать. Мне очень нужно было это понять. Это меня разозлило, да, но довольно быстро я поняла, что злюсь на себя, и что я всегда злилась на себя, с тех пор как все пошло не так.

"У меня были друзья, которые предупреждали меня насчет Дрю, но я не слушала. Мой брат говорил мне, что он ему не нравится, когда они встретились в первый раз, а я проигнорировала его. Даже тихий голосок в моей голове пытался поднять тревогу, но я отказывалась обращать на него внимание.

"Дрю унизил меня. Я не должна была доверять ему, но я доверилась, и он воспользовался этим. Я так долго свыкалась с мыслью, что все, что со мной случилось, произошло из-за его жестокого обращения, что не обращала внимания на стыд, который испытывала из-за того, что он меня обманул. Стыд, который, честно говоря, я не должна была испытывать.

Умом я понимала, что стала жертвой, но мне нужно было услышать слова от кого-то другого: "Ты сделала неправильный выбор, когда была моложе, но ты делала его добросовестно". И, Грег, дорогой, твоя ситуация отличается от моей, но ты все еще находишься в плену выбора, о котором сожалеешь, хотя сделал его добросовестно, и этот выбор повлиял на то, к чему вы с женой пришли сейчас.

"Подумай обо всех ситуациях, когда выходишь из себя, не зная почему. Они напоминают не только о пропуске в коридор, но и о том, как ты был замешан, сначала в его создании, а затем в том, что впоследствии не говорил об этом. Даже в том споре с Гордоном - в котором, будем честны, в тот раз ты был прав, потому что Гордон был Гордоном - ты обсуждал правила с кем-то другим, точно так же, как в ту ночь с Кортни."

Она снова потянулась вперед, на этот раз, чтобы дотронуться рукой до моей щеки. "Что-то еще", что ты чувствуешь, что не можешь определить? Я тоже не могла. Как только Аманда рассказала мне об этом, я так разозлилась, что вышла из ее кабинета и не возвращалась до следующей недели, так что, пожалуйста, не стреляй в курьера, ладно?"

Увидев эту сторону Брианны, ее эмоциональную открытость и совершенно неприкрытую честность, я немного растерялся. Мы и раньше делились друг с другом многим, но эта уязвимость казалась мне такой интимной, какую я испытываешь только с любимым человеком. Нет, даже это неточно. Такой уровень доверия? Я мог припомнить, что испытывал его только с Кортни.

Кивнув, я пробормотал: "Хорошо". Затем, более твердо, "Хорошо. Я обещаю.”

Понимающая улыбка появилась на лице Брианы, придав серьезности ее тону. - Позор. Это позор. Я была умной девочкой и продолжала твердить себе, что должна была знать лучше, что какая-то часть меня действительно знала лучше. Но это моя нынешняя версия, которая судит о себе прошлой по тем же стандартам. Я судила о наивной девушке по стандартам человека, пережившего множество травм, и когда та девушка неизбежно не соответствовала им, мне стало стыдно за то, кем я была и что сделала.

— Я думаю, ты тоже это чувствуешь. Я думаю, ты простил Кортни за то, что она сделала - может быть, не полностью, но достаточно, - но ты не простил себя за свою роль во всем, что произошло: за разговоры о пропуске, споры о правилах, молчание на следующий день, согласие с ней, когда она шутила по этому поводу или фантазировала о том, как его использовать.

— Ты сам сказал, что ответственные взрослые люди не дают друг другу пропусков в зал, но тогда ты не был ответственным взрослым. Ты был почти ребенком, едва закончившим колледж, и она тоже. Вы оба были так убеждены, что это навсегда и ничто не сможет вас разлучить, что действовали беспечно. Вначале любовь может казаться нерушимой, но потом оказывается, что это не так... просто она такая, такая хрупкая. И ты этого не понимал, по крайней мере, не так, как сейчас.

— Но ты судишь тех детей, судишь себя по тем временам, по меркам того "тебя", которому сейчас больно, старшего и мудрого. И это несправедливо по отношению к вам обоим. - Она смахнула большим пальцем слезинку с моей щеки. - Эй. Эй. Все нормально. С тобой все будет хорошо.

Смущенный, я отвернулся и вытер глаза рукавом, прежде чем молча кивнуть и продолжать слушать то, что она мне сказала. Слова пока не шли на ум, хотя я хотел поблагодарить ее. Она была права, как в отношении этого трудно определимого чувства, так и в отношении моей первоначальной реакции. Я вновь почувствовал необъяснимую злость, теперь на нее за то, что она увидела то, чего я не видел, так и на себя за то, что я этого не заметил с самого начала. Одного этого разговора было бы недостаточно, чтобы погасить мой гнев - эмоции слишком скользки для этого, - но я знал, что она права.

Все это время моя подруга сидела рядом со мной, поглаживая мою руку. Это нежное прикосновение в сочетании с ее тихими, повторяющимися утверждениями, в конце концов заставило меня заговорить. "Боже. Ты действительно замечательная мама".

Фыркнув, Брай игриво толкнула меня. "Гребаный мудак".

"Да, наверное, так и есть". Она попыталась отстраниться, но я снова взял ее за руку, на этот раз обняв ее за плечи. "Хотя, серьезно. Я... Мне нужно некоторое время, чтобы все обдумать, но я думаю, ты права. И... и если это так, то от всего сердца благодарю тебя.

— В любое время. Не могу допустить, чтобы мой любимый "мясной щит" пострадал.

После этого мы позволили разговору вернуться к менее серьезным темам. Беседа дала мне толчок, чтобы обдумать все, что Бриана сказала о прощении себя в молодости. Всегда существует опасность ложного прозрения, и я хотел избежать этого. Однако чем дольше я прокручивал ее слова в голове, тем больше убеждался в том, что Бри правильно понимает ситуацию.

Мне нужно было сесть за руль, поэтому я снова перешел на воду, но она продолжала пить вино до конца вечера. К тому времени, когда я отнес наши бокалы в раковину, я был чист и трезв. Бриана, возможно, и была трезва, но определенно не протрезвела; она встала на нетвердых ногах, чтобы проводить меня. Я ожидал, что на следующее утро у нее будет довольно приличное похмелье. Или, скорее, уже в это утро; пока я не посмотрел на свой телефон, я и не подозревал, что мы на два полных оборота минутной стрелки (2 часа) превысили время окончания моих обычных посещений, и было уже за полночь.

Бри проводила меня до двери и нежно обняла, на что я ответил тем же. Положив голову мне на плечо, она прошептала: "Если тебе нужно поговорить с Кортни, ну, обо всем, о чем мы сейчас говорили, не стесняйся. Я не стыжусь своего прошлого, больше не стыжусь. Просто я редко говорю об этом. Она пьяно хихикнула: "Я имею в виду, может быть, обойдемся без грубого секса, но если это поможет вам с ней помириться..."

«Спасибо. Я, наверное, поймаю тебя на слове."

Она еще раз крепко сжала меня в объятиях, затем отстранилась, чтобы заглянуть мне в глаза. Ее взгляд был более чем стеклянным, но у нее явно было что-то на уме. "Я... я просто хотела сказать... То есть... Я имею в виду... К твоему сведению, я думаю, мне бы понравилось быть твоим пропуском в зал. Брай усмехнулась и покачала головой, лениво переводя взгляд на меня, теперь в нем читался голод. "Нет. Нет, это неправда. Я уверена, что мне бы это понравилось.

Моя отвисшая челюсть вызвала пьяный смех у моей девушки-фантазии, но странное, меланхоличное выражение быстро сделало серьезным ее лицо. В романтическом сериале это был бы момент, когда главный герой - поцеловал бы лучшего друга и признался в только что осознанной любви, предоставив второстепенному романтическому герою собирать осколки своего разбитого сердца.

На мгновение, когда объект моего многомесячного вожделения, она же неожиданно обретенная лучшая подруга, уставилась на меня, приоткрыв рот, я почти принял невысказанное приглашение. По моему телу пробежал электрический разряд, и я почувствовал, как твердею в ее объятиях. Обещание этого момента казалось ошеломляющим.

Тогда я мог бы поцеловать Бриану, и я уверен, что она поцеловала бы меня в ответ. Тогда я бы подхватил ее на руки, отнес в спальню и провел ночь, занимаясь любовью с одной из самых красивых женщин, которых я когда-либо встречал. Утром мы все будем жить долго и счастливо; в любом случае, именно это пыталось сказать моему разуму мое сердце.

Но моя жизнь - не кино, и у нее не было бы счастливого конца, если бы я так поступил. Если бы я переспал с Брианой, нашей дружбе в том виде, в каком она была, пришел бы конец, и эта единственная ночь навсегда оборвалась бы. Между напряженными попытками забыть и возможностью того, что могло бы случиться, если бы мы поддались искушению во второй раз, мы потеряли бы самих себя.

И даже если мы с Бри никогда больше не будем вместе, у нас с Кортни тоже не все будет хорошо, что бы там ни говорилось на каком-то клочке бумаги. Может, мы и не разведемся, но мы никогда не будем вместе, а это значит, что наши дети тоже будут страдать. Каждый раз, когда я приходил бы на субботние игровые вечера, моя жена проводила бы вечер в ярости, и я в конце концов ушел бы в защиту, и мы снова возвращались к круговороту взаимных обвинений, что положило бы конец нашим отношениям.

И хотя я был уверен, что ночь, проведенная с Брианой, будет блаженством; я также знал, что это никогда не будет стоить того, что я потеряю.

Пока я крутил "хомячье колесо" в голове, пытаясь придумать, что сказать дальше, Бри отпустила меня. Она встала на цыпочки, чмокнула меня в щеку и отступила на шаг. "Давай, ты, иди поговори со своей женой". Затем, хихикнув, она облизала большой палец и провела им по моей щеке. "Не хочу отправлять тебя домой с чужой помадой. Это трудно объяснить".

"Брай, я..."

"Все в порядке, Грег. Я знаю. Мне не следовало этого говорить, но... Она пожала плечами. - Это правда. Но только потому, что это правда, это не обязательно что-то значит.

"Это необязательно", - ответил я. Но затем я повторил ее предыдущий поцелуй, слегка коснувшись губами ее щеки, прежде чем отстраниться. "Но это так. Спасибо». Это, эм, это много значит. Осознание того, что я не просто был... тупым. Придурком. Неважно.

— Ты не был таким. Она снова хихикнула. - Ну, может быть, немного, если бы я, ну, знаешь, не пялилась на твою задницу каждый раз, когда ты поворачивался спиной.

— О, правда?

"Да, правда. А теперь уходи. Уходи!" Бриана выпроводила меня за дверь, затем посмотрела, как я спускаюсь по ступенькам ее дома и выхожу на парковку. Как только я открыл дверцу своей машины, я обернулся и слегка помахал ей рукой; она ответила на это с нежной, но слабой улыбкой на губах. Затем она закрыла дверь и через несколько мгновений выключила наружный свет.

***

Было уже ближе к часу ночи, когда я вошел в нашу затемненную спальню. Я открыл дверь так тихо, как только мог; нам нужно было поговорить, но это могло подождать и до утра.

Мне не стоило беспокоиться. - Грег?

"Прости, я не хотел тебя разбудить".

"Ты же не разбудил". Я услышал шорох простыней, когда Кортни села, и едва разглядел ее в бледном свете, пробивающемся из-за закрытых жалюзи. "Я не могла уснуть.. . Эм, ты хорошо провел вечер?" Ее голос звучал странно. Напряженно.

"Да, это было..." - Мои слова замерли, когда в моем тупом мозгу всплыло слово "идиот". Она не спрашивала, хороша ли была игра; она допытывалась о причине моего позднего прихода домой. Мне следовало бы это понять, тем более что я никогда так долго не оставался в квартире Брианы. Справедливости ради, я был уставшим, все еще ощущал последствия выпитого вина и погруженный в собственные мысли. "Игра была хорошей. Извини, я не хотел так опаздывать. После этого мы с Брай немного поговорили."

Корт включил прикроватную лампу; в резком свете, который она отбрасывала, я увидел на ее лице выражение сомнения и надежды одновременно. "Это был хороший... разговор?"

Я открыл рот, чтобы ответить, затем снова закрыл его, повернувшись к комоду. Порывшись в верхнем ящике и найдя то, что искал, я повернулся к ней. "Да."

Моя жена посмотрела в мою сторону, но не на меня. Вместо этого ее взгляд остановился на старом ламинированном листе картона в моей руке, который она подарила мне полтора десятилетия назад и который, как я когда-то думал, давно пропал. Множество эмоций отразилось на ее лице, когда я подошел к кровати. Когда я сел и протянул ей пропуск, они отразились н а ее лице в болезненное согласие.

Она поколебалась, затем взяла его у меня, кивнув и пробормотав: "Хорошо. Я рада, что все прошло... хорошо.

— Суд...

"Нет. Нет, все в порядке. Ты не обязан мне ничего говорить. - Моя жена храбро улыбнулась мне. - Я рада. Я не шучу.

— Я не пользуюсь своим пропуском, Кортни. Вернее, я им не пользовался.

«Что? Я думала..."

"Все, что мы делали, это разговаривали; это не эвфемизм. У нас была долгая, напряженная дискуссия о... о ее бывшем муже, и о пропуске в зал, и о том, как забыть о том, что каждый из нас натворил, и о том, что с нами сделали. Просто говорили; в основном, о жизни. Она поцеловала меня, но только в щеку, и я ее тоже поцеловал. Вот и все, и это все, что мы собираемся делать".

Кортни нахмурила брови. "Тогда почему ты даришь это мне?"

— Потому что я этого не хочу. Я никогда этого не хотел. Когда я попросил его вернуть, я хотел причинить тебе боль. Я хотел... Нет, мне нужно было заставить тебя почувствовать ту боль, которую я испытал, когда ты использовала свой, а потом, когда я понял, с кем ты его использовала. Все это по-прежнему причиняет мне боль, даже если я прощаю тебя.

— Я действительно, прощаю. Я не могу забыть, но я действительно прощаю тебя, Кортни. Она тихо ахнула; я не произносил этих слов раньше, хотя наши отношения постепенно возвращались к чему-то близкому к прежнему статус-кво. - Я верю тебе, когда ты говоришь, как много для тебя значил этот пропуск, и я верю, что ты пыталась защитить меня, даже если ты действовала самым безрассудным образом из всех возможных.

— Ничего из того, что ты сделала, не было сделано со злым умыслом. Но если бы я воспользовался своим, это было бы так. Я бы попытался поквитаться, но я просто... не могу. Я не могу так поступить ни с тобой, ни с собой. Я глубоко вздохнул, зная, что мои следующие слова причинят ей боль, но также зная, что мне нужно быть честным. - И Бриане тоже. Я забочусь о ней. Очень. Просто как друг, но я думаю... Я думаю, если мы сделаем этот шаг, то, возможно, сможем добиться большего. Возможно, эта дружба перерастет в любовь. Я имею в виду романтическую любовь. Если честно, я думаю, что уже люблю ее как своего друга.

— Итак, мы не пойдем на этот шаг. Если мы этого не сделаем, мы с ней сможем сохранить ту любовь, которую мы чувствуем, в рамках дружбы; я искренне верю в это. Но если мы переспим? Тогда я потеряю друга, а возможно, и жену, и мой брак, и мою семью. Я тоже потеряю самоуважение, потому что становлюсь тем, кем никогда не хотел бы быть: мошенником.

— Потому что это то, о чем мы говорим, или, по крайней мере, то, о чем мы с тобой говорили той ночью, до того, как начали спорить о правилах и тому подобном. Мы говорили: "Если ты совершишь ошибку, я прощу тебя". О мошенничестве, а не о том, чтобы быть мошенником. Ты сжульничала, да, но если бы я воспользовался своим пропуском с Брианой, я был бы мошенником. Не могу представить, что я бы не подумал о том, чтобы попробовать еще раз. Прости, если это причиняет боль, но это правда. И я не хочу совершать подобную ошибку. Я не хочу, чтобы тебе пришлось пройти через то, что потребовалось бы, чтобы простить меня, даже если бы ты смогла."

Я глубоко вздохнул, уставший как из-за позднего часа, так и из-за бремени, которое она взвалила на мои плечи, и я наконец-то смог признаться себе и ей, что мне просто придется с этим жить. - Последние шесть месяцев измотали меня, и я просто не собираюсь так поступать с тобой. Если я люблю тебя - а я люблю, - как я могу с чистой совестью заставить тебя пройти хотя бы четверть того, через что ты заставил пройти меня, не говоря уже о чем-то гораздо худшем? Я не могу. Я просто не могу, не могу и по-прежнему буду в состоянии сказать "я люблю тебя" искренне".

— Грег... - начала Кортни, но я поднял руку. Мне нужно было пройти через все это, особенно через следующую, самую трудную часть.

— Я прощаю тебя за то, что ты воспользовалась своим пропуском, и я прощаю себя за то, что позволил этому остаться в прошлом той ночью, когда мы напились и обменялись ими. Я должен был сказать что-нибудь на следующее утро, но я этого не сделал.

— И потому что я этого не сделал... Именно потому что я этого не сделал, мы сейчас здесь. Эти пропуска в коридор - самая ядовитая вещь, которую мы когда-либо впускали в наш брак. Они - приглашение к катастрофе. Как чеховское "Ружье", понимаешь? Они существуют для того, чтобы их использовали. Если они не используются, какой смысл в них? И это никогда не было тем, чего я хотел.

— Ты написала на них что-то о "супружеских проступках"? Вот почему я возвращаю тебе твой пропуск. Мне не следовало его принимать и, черт возьми, не следовало давать его тебе тоже. Молчаливость была величайшим супружеским проступком, который я когда-либо совершал. Надеюсь, это худший поступок в моей жизни.

"Вот и все. Прости, что позволил нам дойти до этого момента. Прости, что промолчал тогда. Прости, что я сорвался на тебе, дважды, и прости, что позволил себе так близко подойти к разрушению нашего брака. Я надеюсь, ты тоже сможешь меня простить."

Кортни впала в ступор от неожиданности. Что бы она ни ожидала услышать от меня, это было не то. Молчание повисло в воздухе на невыносимо долгое время. О чем она думала? Неужели я только усугубил ситуацию? Почему она не... скажет

Кортни в мгновение ока оказалась рядом, ее губы прижались к моим, руки скользнули по моей спине и зарылись в волосы. Она ничего не говорила словами, вместо этого говорила своим телом; оно говорило мне об отчаянии, прощении и любви. Это заговорило со мной - мы заговорили друг с другом - так, как не заговаривали с тех пор, как вернулись в нашу старую квартиру. С тех пор мы занимались любовью бесчисленное количество раз, и каждый из этих моментов был по-своему особенным. Это выбило нас из колеи. Нежно и с любовью, но в то же время со страстью, какой наша спальня не видела уже много лет.

Спустя некоторое время мы лежали вместе на груде смятых простыней и порванной одежды. Кортни уткнулась носом мне в шею, тяжело дыша в промежутках между легкими покусываниями, прежде чем приникнуть к моим губам. Она снова поцеловала меня, не с такой страстью, как в тот момент, когда принимала мои извинения, но с теми же чувствами.

Моя жена взяла пропуск со своего прикроватного столика и сказала: "Я передумала. Это самый романтичный подарок, который мне когда-либо дарили с любовью. Я тебя люблю. Я буду любить тебя всю оставшуюся жизнь. Я имею в виду, я и так бы это делала, но это... Я просто... Я не могу найти слов, чтобы выразить, как много это для меня значит. И, смотри... Я не верну тебе это обратно - я думаю, ты прав насчет того, что пассы токсичны, даже если я не понимала этого раньше, - но... Боже, Грег. Я никогда не хочу этого узнавать, но, честно говоря? Думаю, я могла бы простить тебе почти все, особенно сейчас."

Я усмехнулся и поцеловал ее в макушку. «Спасибо. Но давай не будем это проверять, ладно?"

Вскоре после этого она заснула, все еще держа пропуск в руках, прижимая его к груди, как ребенок плюшевого мишку. Раньше это могло бы вызвать у меня раздражение, однако теперь я не мог удержаться от улыбки. Расквитаться - или, по крайней мере, попытаться это сделать - могло бы заставить меня почувствовать себя лучше в данный момент, но это не принесло бы мне покоя, который принесло мое решение.

Мне все еще больно от того, что она сделала? Да. Наверное, так будет всегда. Но теперь, наконец, я смог ясно увидеть наше будущее, несмотря на боль. И этого было бы достаточно.

***

Что мне всегда нравилось в старых фильмах, так это то, что они умели просто заканчивать. Никаких эпилогов или сцен после титров, никаких попыток привлечь зрителей к бесконечным продолжениям и спин-оффам, только "КОНЕЦ" и титры. Я имею в виду, что хорошего было бы для «Выпускника» (фильм 1967 с Д.Хоффманом и К.Росс. П.П.), если бы у него было еще двадцать минут экранного времени, вместо двусмысленного кадра Бена и Элейн, едущих в автобусе и пытающихся понять, что будет дальше? Вообще ничего.

Однако современным зрителям, похоже, это не очень нравится. Или, может быть, студиям это не нравится, я не знаю. Кто кого там ведет? Если зрители ценят такие вещи, почему бы исполнителям не дать им это? Я имею в виду, что трудно спорить с кассовыми сборами. Так что, пожалуй, я добавлю пару замечаний.

Я не собираюсь давать вам шесть гребаных концовок, как в "Возвращении короля". Не беспокойтесь об этом. Вы не услышите о главных украшениях на нашу двадцать пятую годовщину свадьбы.

Да, нам с Брианой удалось сохранить нашу дружбу. Мы поговорили с ней о том вечере, и она извинилась за то, что приставала ко мне, а позже извинилась за это перед Кортни. Однако, как выразилась Кортни, "я была готова к тому, что ты вышибешь ей мозги. С какой стати я должна злиться из-за того, что она вместо этого отправила тебя ко мне домой?"

Черт возьми, им двоим даже удалось подружиться. Надо признать, что первый визит Брианы в наш дом дал мне свои собственные основания поощрять это. После ухода Брай Корт спросила: "Ты отказался от этого ради меня? Правда?" перед тем, как полностью опустошить меня, как только дети улеглись спать. Учитывая, что почти каждый визит Брай приводил к повторению, хотя, возможно, и не в таком масштабе... что ж, это был еще один хороший повод провести время вместе. Я думаю, Бриана тоже это знала, хотя она никогда напрямую это не комментировала.

И, да, в конце концов, у Бри тоже был счастливый конец.

Но это, как говорится, история для другого раза.