Прошло еще три недели, прежде чем Лиэнн и Марк вместе опять оказались в моем кабинете. Мы не торопились, я ждал, пока эмоциональное состояние Марка немного уляжется.

По моему предложению он регулярно звонил Лиэнн, и они разговаривали. Он говорил ей, что с ним все хорошо, что он с нетерпением ждет возвращения домой и снова будет с ней, но что ему нужно еще немного времени побыть одному.

Лиэнн это не понравилось, но, по крайней мере, она уже не была так напугана его потерей, как в первые дни после его ухода. Мы с ней проводили еженедельные сеансы, обсуждая ее чувства – что она чувствует из-за отсутствия Марка, какие надежды возлагает на его возвращение.

– Я очень удивлена, – в какой-то момент сказала она, – но то, что Марк ушел, не вызывает у меня ни малейшего интереса к поиску другого партнера – ну, знаете, ради случайного секса. Все, чего я хочу, – это его… Я хочу секса, но только с ним, тепла, любви и безопасности вместе. Мысль о твердом члене, прикрепленном к какому-то анонимному незнакомцу, кажется мне очень пустой.

Она посмотрела на меня с выражением легкого удивления на лице.

– Все эти годы я постоянно об этом думала… когда я встречу следующего парня, который привлечет меня, каким будет секс? А теперь как будто этот переключатель просто выключили.

Она рассмеялась.

– Я даже не мастурбировала… ну, не очень часто. Возможно, прошло уже несколько лет, но мои сексуальные чувства, похоже, связаны с любовью к Марку и желанием вернуть его. Я просто хочу, чтобы не было всего этого… всего этого ДЕРЬМА, чтобы это случилось.

На наших с Марком сеансах мы говорили о сексе. О сексе с Лиэнн, с Лиз, с разными прошлыми женщинами в его жизни. Он говорил о случайном сексе, о нежных занятиях любовью с Лиэнн, о разнице между похотью и любовным желанием, которое он испытывал к ней. Обсудили уверенность в себе и трудности с поддержанием эрекции, после того как он впервые застал Лиэнн с Тео.

Все это может показаться очевидным, но Марк настолько привык держать свои чувства в себе, особенно неприятные или пугающие, что это было для него тяжелой работой. Поначалу ему было трудно поверить в то, что он – не единственный мужчина, испытывающий проблемы с эрекцией… или с уверенностью в себе, если уж на то пошло.

И это было еще труднее, потому что он всегда был привлекательным спортсменом; девушки и женщины давались ему легко. Он привык чувствовать себя хорошо в общении с ними, как в постели, так и вне ее. В отличие от большинства мужчин, у него нет было опыта неуверенности в себе или неудач.

Я спросил Марка, не хочет ли он просто пойти домой, когда будет готов, или предпочтет сначала встретиться с Лиэнн в моем офисе. Он думал об этом неделю, и я не удивился, когда придя еще раз, он сказал:

– Думаю, мне стоит встретиться с ней здесь, Том. Полагаю, это… это может быть эмоционально, и надеюсь, что здесь будет немного легче.

Учитывая, сколько невысказанных чувств есть у обеих сторон, я заранее решил, что мне придется очень тщательно режиссировать их воссоединение. Я попросил Лиэнн прийти на десять минут раньше, чтобы они не столкнулись друг с другом в моей приемной. Когда открыл дверь, чтобы впустить Марка, она стояла в дальнем конце кабинета и нервничала.

Марк вошел и направился прямиком к ней.

– Привет, дорогая, – тихо сказал он и обнял ее. Она крепко обняла его и заплакала.

Я ждал, пока они прижимались друг к другу, а через пару минут она отстранилась, поцеловала его, сказала: «привет, детка», – и улыбнулась мне сквозь слезы.

Они медленно подошли к своим креслам и сели. Лиэнн придвинула свое поближе к креслу Марка, чтобы держать его за руку, и он, похоже, не возражал.

– Я рад, что вы оба здесь, – начал я. – Знаю, что для вас обоих это было очень тяжелое время. Марк, мне кажется, Лиэнн необходимо понять, почему ты ушел той ночью. Конечно, у нее есть общее представление, но будет лучше, если ты поделишься с ней конкретными моментами, о которых мы говорили.

Марк кивнул, но тут же замолчал. Осторожно отстранившись от руки Лиэнн, он встал и прошел в дальний конец комнаты, где прислонился к стене.

– Прости меня за то, что я сделал, Лиэнн, – сказал он. – Уйти вот так… теперь мне это кажется трусостью, и это, должно быть, очень тебя расстроило. Прости.

Лиэнн лишь кивнула. Она внимательно наблюдала за ним, сцепив руки на коленях.

– Наверное, это было связано со многим. Ну, есть одна большая вещь, о которой ты знаешь, – я все еще не… все еще пытаюсь перебороть все образы в моей голове, ты – с Тео, ты – с безликими незнакомцами. И я задаюсь вопросом: сколько, как часто, когда и где? Больше ли тебе нравилось с ними? Что это значит для нас с тобой?

Я видел, что Лиэнн хочет ответить, но легким жестом руки попросил ее подождать.

– Потом была пара конкретных моментов, незадолго до моего отъезда.

Марк рассказал Лиэнн о просмотре фильма «Неверная», и она грустно улыбнулась, понимая, о чем он говорит. Затем он рассказал о том, как они занимались любовью в последнюю ночь, когда были вместе, и что она сказала после этого: «детка, ты – самый лучший, абсолютно лучший», – и как это его мучило.

Лиэнн заплакала:

– Но, Марк, я не…

– Знаю, знаю, – сказал он. – Я знаю, что ты имела в виду, Лиэнн, правда знаю… это было сказано с любовью. Но я просто не мог не превратить это в нечто совсем иное, в напоминание обо всех мужчинах, с которыми ты могла бы сравнить меня.

Он все еще прислонялся к стене, слегка сжав кулаки, и смотрел в никуда. Лиэнн опять промолчала.

– А потом, посреди ночи, я пошел выносить мусор к мусорным бакам и зацепил пакетом грабли, а когда все высыпалось, увидел коробку презервативов.

Лиэнн вскинула голову и уставилась на него, слегка побледнев.

– Я не смог удержаться. Я перерыл весь пакет и нашел пять неиспользованных, а потом сидел и думал об остальных семи, и о том, для чего ты, должно быть, их использовала. И просто… Я просто, знаешь, как бы расклеился.

Лиэнн с тревогой посмотрела на меня, и я кивнул, но подал ей сигнал, означавший «будьте осторожны».

Она повернулась к Марку и взяла в руки свою сумочку, огромную, из темно-синей кожи, которую носила через плечо.

– Дорогой, помнишь, в те выходные я показывала тебе эту новую сумочку? Сказала, что старая черная разваливается, и я прошлась по магазинам и нашла новую, которая мне очень понравилась?

Он кивнул, его лицо напряглось, и она продолжила:

– В тот понедельник я села и переложила все свои вещи из черной в новую. И естественно, я выбросила презервативы, потому что они мне больше не нужны. Раньше я носила их с собой, но с этим покончено. Ты ведь знаешь это, не так ли? – Ее голос звучал очень напряженно. – Ты знаешь, что у меня больше никого не было после того дня с Тео?

Он опять кивнул и сказал:

– Да, Лиэнн. Я тебе верю.

Она продолжила:

– Просто я никогда не разбирала сумочку… даже не думала об этом, пока не купила новую. И я не хотела, чтобы ты видел презервативы, поэтому засунула коробку на самое дно мусорного пакета. Мне так жаль, Марк! – и она заплакала.

Марк слегка расслабился, а через мгновение вернулся в кресло и взял Лиэнн за руку. Она продолжила плакать, но смотрела на него и пыталась улыбнуться. Он обнял ее и нежно поцеловал в щеку. Я ждал.

– Все в порядке, милая, – сказал он, наконец. – Полагаю, это просто невезуха, что я порвал этот чертов пакет. Нет ничьей вины.

Мы все посидели несколько минут, пока они нежно обнимались, а Лиэнн успокаивалась и вытирала глаза.

– Этот сеанс был насыщен эмоциями, – сказал я, – но я очень рад, что вы опять здесь, вместе. Как думаете, мы не могли бы встретиться завтра?

Оба кивнули, и мы назначили время.

– Хорошо, – сказал я. – Теперь о сегодняшнем вечере. Марк, вы готовы опять поехать домой?

Он кивнул, и Лиэнн улыбнулась ему, крепко сжав его руку.

– Ладно. Почему бы вам обоим не забрать вещи Марка из отеля и не отвезти их домой. Сегодня я хочу, чтобы вы провели тихий вечер – посмотрели телевизор или что-нибудь еще, были добры друг к другу, но не пытались ни о чем говорить. Завтра мы вернемся к тому, что нам необходимо обсудить, а сегодня просто наслаждайтесь обществом друг друга.

Я смотрел, как они выходят из моего кабинета рука об руку, и улыбался про себя. Не все сразу, – подумал я.

***

Следующий день был столь же эмоциональным. Я попросил Марка рассказать Лиэнн о его выходных с Лиз. Она восприняла это спокойно, но было видно, что это ее обеспокоило. К концу его рассказа она съежилась в кресле, плотно сложив руки на груди.

– Лиэнн? – спросил я. – С вами все в порядке? Можете рассказать о своих чувствах?

Мы с Марком оба ждали, и она ответила:

– Я… в порядке, Том. Мне больно, когда я представляю Марка с ней, но в основном… в основном меня это пугает. В рассказе она такая красивая и такая восторженная. Как мне с ней соперничать? Я старше, дряблее, тяжелее и…

Тут вмешался Марк:

– Ты – самая красивая женщина, которую я когда-либо видел.

Он сказал это тихо, но она услышала его, и это заставило ее резко выпрямиться. Это было прекрасно. Они молча смотрели друг на друга, а потом улыбнулись.

– В самом деле? – застенчиво спросила она, и он кивнул ей в ответ, улыбаясь.

– В самом деле.

Я подождал, пока они насладятся моментом, и только когда тот прошел, снова заговорил:

– Марк, не мог бы ты вкратце рассказать Лиэнн о… встрече с Лиз, о которой мы с тобой говорили? Когда ты медленно занимался с ней сексом?

Он пересказал эту историю, рассказав о том, как я указал на сходство с тем, что он видел во встрече с Тео. Она внимательно слушала, а потом повернулась ко мне.

– Так, вы сказали ему, что трах иногда похож на занятие любовью? Даже когда это не так?

– Я выразился не так, но да, – ответил я. – Секс может быть медленным и нежным, но это не обязательно делает его более интимным, глубоким или значимым. Если этим занимаются двое, кто любят друг друга, значит, они занимаются любовью. Если же двое просто трахаются, это тоже хорошо, но это – не занятие любовью… не в том смысле.

Лиэнн повернулась к Марку.

– Это хоть как-то помогло, Марк? Услышать об этом от Тома?

– Немного… нет, пожалуй, больше чем немного. Это все еще… причиняет сильную боль, когда я представляю тебя и Тео в своей голове. Но я также могу представить, как выглядели мы с Лиз, и знаю, что это был просто случайный, непринужденный секс. Он совсем не был угрозой тому, что есть у нас с тобой, – сказал он и улыбнулся. – Мои чувства по этому поводу пока не совпадают с тем, что говорит мой разум, но думаю, что у меня все получится.

В этот момент в разговор вступил я, потому что мне требовалось дать им указание. У меня был план, как вернуть их на путь истинный.

– Итак, давайте поговорим о следующей неделе. Я бы хотел увидеть вас обоих вместе через неделю, а пока у меня есть пара указаний. Был ли у вас какой-нибудь сексуальный контакт прошлой ночью?

Они покачали головами, и Марк сказал:

– Думаю, мы были немного напуганы. Мы хорошо поужинали, посмотрели телевизор, немного пообнимались, а после просто легли спать. Мы не говорили об этом, но думаю, что оба чувствовали одно и то же.

– Хорошо, – сказал я. – В ближайшую неделю я хочу, чтобы вы чаще делали то же самое. Будьте настолько нежны, насколько захочется, – побольше обнимайтесь, касайтесь друг друга, целуйтесь, если захочется. Относитесь друг к другу с любовью, делайте друг другу массаж спины или ступней, если захотите, но никакого секса. Хочу, чтобы у вас было немного времени, чтобы восстановить физическую связь без какого-либо давления со стороны секса.

Оба сразу же согласились, испытывая скорее облегчение, чем разочарование, и мы попрощались.

***

Когда наступила следующая неделя, Марк и Лиэнн выглядели более счастливыми и расслабленными. Лиэнн особенно не терпелось рассказать мне, как у них все прошло.

– Это было так странно, Том! Вообще-то потрясающе, – Марк согласно кивнул, – но я чувствовала себя так, словно вернулся в колледж. Первые пару дней мы просто немного обнимались по вечерам, но по мере того как шла неделя, мы стали все больше и больше заводиться. Ко вторнику [за два дня до нашей сессии] мы оба были готовы наброситься друг на друга, но продолжали уговаривать себя подождать. Мы… сосались, и было очень трудно не пойти дальше.

Вмешался Марк:

– Прошлым вечером Лиэнн ОЧЕНЬ хотелось что-то сделать, и я предложил нам… помастурбировать друг для друга. Решил, что раз уж мы не трогаем друг друга, то все будет в порядке.

– И как все прошло? – спросил я, очень нейтрально.

Они выглядели слегка смущенными.

– Фантастически, – сказала Лиэнн. – Мы никогда не делали такого друг для друга, в одно и то же время, при включенном свете и все такое. Оба были настолько возбуждены, что это не заняло много времени.

– И едва все закончилось, – сказал Марк, – я вскочил со стула, лег на кровать к Лиэнн и просто обнял и поцеловал ее. Мне было просто НЕОБХОДИМО прикасаться к ней, и, поскольку мы оба только что испытали оргазм, я надеялся, что это будет нормально. Я ничего не мог с собой поделать, мне требовалось ее обнять.

– Звучит прекрасно, – сказал я с улыбкой. – И я не собираюсь мучить вас дальше – на эту неделю правила будут совершенно другими. На этой неделе вы можете заниматься сексом столько, сколько захотите… любым видом сексуальных контактов, каких оба хотите. В том числе и без них, конечно, если кто-либо из вас или оба будете не в настроении. Но… вот в чем загвоздка… все, что вы будете делать в сексуальном плане, должно быть тем, чего вы не делали никогда раньше, как минимум в каком-то отношении. То есть: половой акт – в позе, которую вы никогда не пробовали вместе, или – какая-то иная форма сексуального контакта, которую вы еще не испытывали, или – секс в совершенно новом месте. Ничто не должно быть повторением того, что в прошлом вы делали вместе.

Марк уточнил:

– То есть, например, подойдет и миссионерская поза, если мы будем заниматься этим, скажем, на крыше?

Я рассмеялся и ответил:

– Именно. Подойдет и секс в вашей постели, если вы никогда не пробовали такую позу.

Лиэнн тут же сказала:

– Дорогой, может, по дороге домой заедем в «Барнс и Нобл»? Уверена, мы сможем найти там экземпляр «Камасутры»…

Они вышли из моего кабинета, почти хихикая, и я был очень доволен. Конечно, цель заключалась в том, чтобы избавить их от старых стереотипов и поставить в ситуации, когда они должны по-новому реагировать друг на друга. Я хотел дать им некоторое время, чтобы они добились сексуального успеха, а их старые воспоминания и страхи были подавлены необходимостью делать что-то новое.

***

На следующей неделе Лиэнн и Марк снова были счастливой парой. Они попеременно и со смехом рассказывали о том, что пробовали – что-то было веселым, а что-то не очень.

Марк сказал:

– Лиэнн нашла одну позицию под названием «не уходи», которая мне очень понравилась. Это – половой акт лежа на боку, только голова Лиэнн – у меня на коленях, ее ноги обхватывают меня, и я могу ласкать ее… ягодицы.

Лиэнн тоже понравился этот вариант, но она сказала:

– Еще больше мне понравились «сексуальные ножницы». Я лежу на спине на краю кровати, а Марк прижимал мои ноги к своей груди. Находясь во мне, он постоянно открывал и закрывал их… это было потрясающе! Сначала я была напряжена, сжимая его, а потом я раскрылась настолько широко… – Она выглядела так, словно хотела описать это еще более детально, но после остановилась, слегка смутившись.

Они продолжали в том же духе еще несколько минут. Очевидно, неделя прошла успешно.

– Ладно, – сказал я. – На этой неделе вы можете делать все что угодно, но брать руководство станете по очереди. Лиэнн, завтра – ваш день. Любой вид секса, какой захотите, столько, сколько захотите, любым способом, каким захотите… в том числе и никаким. Вы решаете, а Марк соглашается с вами. На следующий день главным будет Марк. Дни будете чередовать до следующей недели. Ясно?

Мы немного поговорили об этом. Они казались взволнованными, но слегка обеспокоенными тем, что кто-то из них предложит что-то, что может не понравиться другому. Я сказал:

– Вы любите друг друга и хорошо друг друга знаете. Я не боюсь, что вас перестанут заботить чувства друг друга, но хочу, чтобы у каждого из вас был шанс получить именно тот сексуальный опыт, который он хочет. И думаю, вы найдете, что это очень здорово – подчиняться, зная, что даешь партнеру именно то, чего он хочет.

Опять довольные, они покинули кабинет.

Пока все хорошо, – подумал я про себя, размышляя, как долго смогу продолжать в том же духе.

***

Я по-прежнему каждую неделю встречался с Лиэнн и Марком по отдельности, и эти занятия были гораздо более серьезными. С Марком я пытался его открыться, говорить о своих чувствах и проработать продолжающуюся борьбу с ревностью и переживаниями по поводу собственной неадекватности как любовника. Выходные с Лиз явно помогли, но проблема от этого не исчезла.

Однажды на неделе, когда он пришел, я прямиком спросил его:

– Марк, есть ли что-то о встречах Лиэнн с другими мужчинами, что ты хочешь знать? Может, нам стоит поговорить об этом, чтобы ты смог обсудить это с ней?

Он посмотрел на меня.

– Что продолжает сводить меня с ума, Том, – хоть я, вроде как, и вижу, что это не имеет значения, – так это количество мужчин. Трахалась ли она с другими парнями раз в месяц? Или два раза в месяц, или, Боже упаси, три раза в неделю? И, наверное, я также не могу не задаваться вопросом, насколько часто она встречалась с одним и тем же парнем, не перерастало ли это в нечто более «зависимое», если понимаете, что я имею в виду, – нечто более эмоциональное.

Пока он говорил, я за ним наблюдал: по-видимому, сам того не осознавая, Марк сжал кулаки.

– Давайте обсудим эти два вопроса, – сказал я. – Как думаете, что было бы для Лиэнн минимальным с точки зрения других мужчин, а что – максимальным?

– Не знаю, может быть, как минимум раз в два месяца. А максимум… черт, раза два в неделю? Не знаю, как бы у нее нашлось на это время, но ее график работы с недвижимостью всегда был довольно гибким.

– Значит, за четыре года она могла провести около двадцати четырех встреч, если это было раз в два месяца. Или до четырехсот, если дважды в неделю… хотя это и маловероятно.

– А вы не знаете? – спросил он, пристально глядя на меня; было видно, насколько больно ему это дается.

– Нет, – сказал я, – мы с Лиэнн не говорили о количестве. Но скажите, в чем разница в ваших ощущениях? Что вы чувствуете, думая о паре десятков, а не о паре сотен? Вот что по-настоящему важно.

Долгое молчание.

– Если четыреста, – сказал он очень медленно, – то она – шлюха. А я не уверен, что смогу жить со шлюхой, даже если ей будет кто-то, кого я люблю столь же сильно как Лиэнн.

– Но если – двадцать пять, значит, все в порядке?

Он пожал плечами с таким видом, будто осознавал всю абсурдность своих слов.

– Я понимаю, что это бессмысленно, Том, но мысль о том, что Лиэнн может быть с сотнями парней, вызывает у меня отвращение. Я вижу их, выстроившихся возле нашей спальни, очередь тянется по коридору и через парадную дверь на улицу… а внутри в постели лежит голая Лиэнн и кричит: «Следующий!» каждый раз, когда предыдущий парень заканчивает ее трахать.

Он выглядел измученным.

– Как мне… как я могу видеть в своей голове эту картину и продолжать ее любить? Продолжать заниматься с ней любовью?

Я долго ждал, прежде чем заговорить:

– Ну, во-первых, Марк, вы должны понять, что эту картинку придумали ВЫ сами, и к реальности она не имеет никакого отношения, не так ли?

Он покачал головой, и я продолжил:

– Мы знаем лишь то, что Лиэнн иногда вступала в сексуальные отношения с другими мужчинами. Незаметно для вас и почти никогда в вашем доме. И не забудьте – с вашего разрешения. И вы мне говорили, что, по ее словам, не было никаких постоянных любовных связей…

– Но что именно это значит? – перебил меня Марк. – Она говорила, что… была с Тео три или четыре раза. Но был ли это ее максимум? Насколько знаю, есть и другие парни, с которыми она трахалась месяцами!

Минуту или две мы сидели молча.

– Марк, я думаю, вам нужно принять решение. Мне кажется, есть два способа думать об этом и два способа двигаться дальше.

– Первый – сказать, что все это в прошлом, и теперь все кончено. Лиэнн сказала вам, что обязуется быть абсолютно верной, и вы ей верите, так?

Он кивнул, и я продолжил:

– Так что, одна из альтернатив – просто принять, что прошлое будет беспокоить вас всякий раз, когда вы станете о нем думать, но оно уже в прошлом, и со временем вы будете думать о нем все реже и реже. Не нужно тыкать в него палкой и ворошить. Другой вариант – сказать: «Я не думаю, что это сработает… это чересчур меня беспокоит, чтобы просто его отбросить, и мне необходимо попросить Лиэнн рассказать больше». Но в этом случае, конечно, вы должны быть уверены, что готовы услышать ответы. Если думаете, что ответы Лиэнн могут оттолкнуть вас от нее, стоит ли задавать вопросы?

Я знал, что Марк, впервые пришедший ко мне в кабинет несколько месяцев назад, выбрал бы первый вариант: отбросить все, постараться об этом не думать. Но это не сработало, и я не удивился, когда Марк, сидящий напротив меня, выбрал второй вариант.

– Я… думаю, я должен спросить, Том. Я постараюсь не набрасываться на нее, но незнание просто сводит меня с ума. А воображать что-то – еще хуже, чем знать правду… по крайней мере, я так думаю.

Он задумчиво посмотрел на меня и сказал:

– Похоже, я сильно изменился, да? Когда впервые пришел к вам, я был королем замалчивания проблем.

– Да, – сказал я, – но, насколько я помню, это работало не очень хорошо.

Он лишь рассмеялся с легким сожалением.

***

На следующем сеансе с Лиэнн я сказал:

– Марк собирается спросить вам кое о чем.

– Например?

– Например, сколько у вас было мужчин; как часто вы занимались с ними сексом у себя дома и было ли это вообще в вашей постели; сколько раз вы встречались с одним и тем же парнем, перерастало ли это в эмоциональную связь. И, возможно, опять же, почему вам было необходимо это делать.

Она выглядела серьезной.

– И мой брак зависит от моих ответов?

– На самом деле не знаю, – ответил я. – Возможно. Но я не вижу ничего, что бы мы с вами могли сделать. Марк должен услышать правду от вас, а потом мы должны помочь ему с этим справиться. Есть много способов сказать правду, более или менее тактичных и деликатных, но при этом правдивых. Думаю, сегодняшнее занятие нам стоит провести, обсуждая их.

– Хорошо, – сказала она, кивнув. – В некотором роде небольшая репетиция. Я не против.

***

Когда Марк и Лиэнн пришли вместе на той неделе, они выглядели напряженными. Я спросил, как прошла сексуальная жизнь с поочередным доминирование, и это вызвало улыбки.

Лиэнн ответила:

– Думаю, что и Марку понравилось, но я просто В ВОСТОРГЕ!

Она хихикнула.

– Это было так… так роскошно – лежать и получать от него удовольствие именно так, как я хочу, и настолько долго, как мне надо. И он заставил меня… ну, скажем так, он оставил меня очень уставшей и очень довольной!

Марк улыбнулся и сказал:

– Мне тоже было приятно. В каком-то смысле ублажать Лиэнн в ее дни было даже лучше, чем быть боссом в мои. Знать, что я делаю лишь то, чего хочет она, лишь то, что доставляет ей наибольшее удовольствие, и видеть ее наслаждение… это просто здорово.

– Мне тоже нравилось, когда была моя очередь, – вклинилась Лиэнн. – Быть маленькой секс-гейшей Марка, обслуживать его так, как хочет он, – было круто!

– Хорошо, – сказал я. – Похоже, последние несколько недель с этими безумными правилами, которые я для вас ввел, сработали так, как я и надеялся. Вы повеселились, сделали что-то новое и, возможно, немного больше узнали о том, что нравится каждому из вас и что нравится вашему партнеру. Теперь я избавляю вас от игр: занимайтесь любовью как хотите и когда хотите. Попробуйте иногда устраивать день «главный – Марк» или «главная – Лиэнн», если вам захочется. Достаньте книгу «Камасутра» и найдите новую позу, если вам захочется, и т.д. Пока секс приносит удовольствие и приятные ощущения, вы можете заниматься им хоть на трапеции или привычным способом в своей постели.

Они кивнули, все еще улыбаясь, но я чувствовал, как возвращается напряжение. Оба знали, что их ждет.

– Марк, – сказал я, – у вас к Лиэнн есть несколько вопросов – о ее встречах с другими мужчинами. Почему бы вам не задать их?

Наступило короткое молчание. Он выглядел серьезным, а она – испуганной.

– Детка, – сказал он, – до того как мы начали встречаться с Томом, я думал, что лучше всего будет просто не думать ни о чем из этого, просто выкинуть все из головы. Но это явно не сработало. Поэтому мы с Томом поговорили о том, что если я буду знать правду, то смогу с ней справиться, а не бороться с картинками в голове. Ты не против?

Она напряженно кивнула.

– Да, Марк. Я готова сделать все, что поможет нам двигаться дальше.

– Кроме Тео, – сказал он, – сколько раз ты… занималась сексом с кем-то еще в нашем доме?

Лиэнн слегка расслабилась. Этот вопрос был легким.

– Всего единожды. Очень давно, пару лет, как минимум. Это было на заднем дворе, как с Тео, однажды днем, когда ты был на той конференции в Сиэтле.

– Ладно. Эмм, ты сказала, что была с Тео несколько раз до того дня в нашем доме, верно?

Она кивнула.

– А как часто ты вообще… ты занималась сексом с одним и тем же парнем?

– Чаще всего это бывал лишь один раз. Время от времени, но не слишком часто, я виделась с парнем два или три раза. Но никогда больше четырех или пяти.

– Значит, никогда не было ничего постоянного или чего-то, что стало бы чем-то большим, нежели… нежели случайный трах?

Этот вопрос для Марка был очень важен – я видел это по его попытке выглядеть расслабленным и непринужденным, когда он спрашивал.

– Нет, детка. Для меня всегда это был секс без обязательств. Иногда я понимала, что парень заинтересован в чем-то большем, и просто переставала с ним встречаться. Они мне никогда не звонили, Марк, всегда я звонила им. Ни у кого никогда не было моего номера телефона, и никто не знал, где я живу. И единственными парнями, с которыми я встречалась больше одного раза, были те, у кого было такое же отношение как у меня: это – развлечение, и не более того.

– Значит, было… несколько парней, с которыми ты встречалась четыре или пять раз, как с Тео, но не более?

– Может, было с полдюжины, с которыми я встречалась пять раз, точно не знаю. Но никогда не было больше. Речь шла не о любви или занятиях любовью, дорогой! – Она вдруг стала выглядеть обеспокоенной и крепко сжала руку Марка. – Речь шла о возбуждении, о том, чтобы почувствовать себя привлекательной. О том, чтобы не дать волю чувствам, о которых я даже не подозреваю.

– Ладно, Лиэнн, можем мы поговорить об этом? Можешь ли ты… можешь ли ты попытаться помочь мне понять, зачем тебе понадобилось делать это? Каким чувствам ты не давала волю?

Я молча наблюдал за происходящим через стол. Марк выглядел серьезным, но контролировал себя – казалось, ему удавалось внимательно слушать, не поддаваясь эмоциям.

– Ты… ты знаешь, какой у меня отец? Ну, я никогда не была уверена в его любви, никогда не чувствовала, что могу удерживать его внимание дольше нескольких минут. Интим на одну ночь был безопасен – я ничем не рисковала. Я получала порцию уверенности, ну, знаешь, почти как от крепкого напитка: «я привлекательна, я сексуальна, я возбуждаю мужчин». А поскольку не было никакого продолжения, никакой длительной связи, я не могла почувствовать себя обиженной, как это часто бывало с моим отцом, когда его интерес ко мне угасал. Я контролировала ситуацию, и меня не могли подвести.

– И ты думаешь, что больше тебе это не нужно? – тихо спросил Марк.

Лиэнн взглянула на меня и улыбнулась.

– Когда я встретила тебя, Марк, мне все еще было трудно поверить, что кто-то, кто дорог мне, может на самом деле меня любить… ну, знаешь, по-настоящему, надолго. И эти быстрые… эти… интрижки на одну ночь не позволяли мне быть брошенной, чего я всегда боялась. Но ты меня любишь, – она одарила его ослепительной, любящей улыбкой. – Ты заставил меня поверить, после всех этих лет, что кто-то замечательный может любить меня, не теряя интереса и не бросая меня. А работа с Томом помогла мне в это поверить и по-настоящему довериться твоей любви. Конечно, я все еще немного боюсь, что мне будет больно, но уже не столь сильно, не настолько, чтобы укрепляться бессмысленным сексом. Я и впрямь не скучаю по нему, понимаешь? Я уже говорила Тому… даже когда ты ушел, и я так боялась, что ушел навсегда… я не хотела подцеплять кого-либо. Просто хотела, чтобы ты вернулся.

Она посмотрела на него.

– Ты – единственный, Марк.

Ничего себе, – подумал я. – Она прекрасно ответила на его вопросы – правдиво, но в то же время с любовью. Я надеялся, что этого будет достаточно, но мы еще не закончили.

Марк ей улыбался.

– Спасибо, дорогая, – сказал он. Это был приятный момент, но после он закончился, и лицо Марка снова напряглось. Он отвернулся.

– Сколько? – вопрос был задан тихо, но почти как рычание. Затем он опять пристально посмотрел на Лиэнн. – Сколько всего было мужчин, Лиэнн?

– Не знаю, Марк. В какие-то месяцы их было один или два… или ни одного. Естественно, бывали месяцы, когда у меня не было… когда я не была ни с кем другим. А потом… иногда это случалось чаще. Думаю, несколько раз в неделю.

– Это было связано с тем, как мы вели себя… ну, в постели?

– Не думаю. Это было, скорее, делом случая – встретился ли мне кто-нибудь. И насколько мы с тобой вообще были заняты, была ли я завалена делами с недвижимостью, был ли ты в отъезде, например, в Милуоки, или часто был поблизости. Когда мы проводили много времени вместе, например, в отпуске или на выходных, не было никого. Потому что все, чего я хотела, – это быть с тобой. Это приходило мне в голову лишь тогда, когда я оставалась одна.

Наступило молчание, и, прежде чем он заговорил опять, Лиэнн продолжила:

– Вообще-то, знаешь… Я думаю, что иногда мои отношения на одну ночь случались сразу после того, как мне приходилось иметь дело с отцом. Телефонный звонок, а иногда после того, как они с мамой приезжали в гости или мы ходили к ним. Кажется, несколько раз я выходила и… подбирала кого-нибудь на следующий день или два. Не думаю, что раньше я это осознавала. Наверное, разговор об этом с Томом, ну, знаешь, о моем отце, заставил меня увидеть связь.

Он кивнул, задумавшись.

– Так сколько их было всего, как думаешь?

– С тех пор как мы поженились?

– Да, – ответил он.

Я предупреждал Лиэнн, чтобы она не говорила: «о, я не знаю, Марк» или «а разве это имеет значение?». Потому что для него это реально ИМЕЕТ значение, причем очень большое.

– Наверное, в среднем раза два в месяц, – сказала она. – Может, чуть чаще.

Мы замолчали, и я смотрела, как Марк подсчитывает. Получилось за четыре года около сотни – возможно, сто двадцать пять, в зависимости от того, что означает «чуть чаще».

– Это – число мужчин или сексуальных связей? – спросил он.

– Сексуальных связей. Число мужчин меньше.

Наступило тяжелое молчание, которое нарушил я, задав свой вопрос:

– Марк, как вы думаете, за четыре года вашего брака с Лиэнн как часто вы с ней занимались любовью?

Он выглядел удивленным.

– Боже, не знаю… Думаю, в среднем не реже трех раз в неделю… Бывали недели, когда меньше, но в отпуске – не реже раза в день, так что, в среднем так. Думаю, я бы сказал – три раза в неделю.

Лиэнн кивнула в знак согласия.

– Значит, если говорить в целом, – сказал я, – вы занимались любовью вместе, наверное, шестьсот тридцать раз или около.

Я наблюдал за выражением лица Марка, когда до него дошла эта цифра.

Вы можете спросить себя: «Какое значение имеют цифры?» Но для многих людей (как минимум, для многих мужчин) они имеют большое значение, независимо от того, логично это или нет. Марк надеялся, что для него будет иметь значение тот факт, что они с Лиэнн занимались любовью в шесть раз чаще, чем она занималась этим с другими мужчинами.

Это было плохим окончанием сеанса, но ничего не поделаешь. Времени – в обрез, и меня ждал другой пациент. Но, по крайней мере, мне удалось напомнить Марку, что шестьсот – это гораздо больше чем сто. Тем не менее, когда они выходили из моего кабинета, между ними с Лиэнн сохранялась напряженность.

***

Когда в следующий раз увидел Марка наедине, я понял, что он встревожен. Напряжен и, возможно, зол. Я едва успел сказать «привет», как он выпалил:

– Сто раз! Может, больше, может, сто пятьдесят! Господи Иисусе!

– Ладно, – сказал я. – Очевидно, ваши мысли занимают цифры, так что, давайте поговорим о них. Как думаете, Марк, сколько всего было мужчин?

Он посмотрел на меня, от неожиданности гнев на мгновение оставил его, и я холодно сказал:

– О, вы не занимались подсчетами? Что ж, следите за мной. Лиэнн сказала: «два раза в месяц или чуть чаще». В четырех годах сорок восемь месяцев, так что, пусть будет сто раз, а то и сто двадцать пять. Так вот, она же сказала, что с полудюжиной мужчин она встречалась пять раз – это тридцать, то есть, остается максимум девяносто пять. С остальными, по ее словам, она «время от времени» встречалась более одного раза, возможно, два или три. Если «время от времени» означает, скажем, один из каждых трех, то с третью парней она встречалась два или три раза – в среднем два с половиной, а с остальными двумя третями – всего один раз. Как у вас с арифметикой, Марк? Вы же инженер, в конце концов. Два с половиной умножить на треть от «х» плюс «х» умножить на две третьих равно девяносто пяти. Следовательно, четыре с половиной «х» делить на три равно девяносто пяти, или полтора «х» равно девяноста пяти. Следовательно, «х» равно шестидесяти трем. Плюс исходные шесть, и всего получается шестьдесят девять мужчин. Как вам, Марк, число шестьдесят девять, оно правильное?

Я говорил холодно, даже слегка грубо, и Марк был явно озадачен моим тоном. Однако он проследил за вычислениями и кивнул.

– Да, ладно, всего шестьдесят девять парней.

Не давая ему времени сказать: «и это отвратительно» или «видите, какой шлюхой была Лиэнн», я продолжил:

– Марк, со сколькими женщинами вы занимались сексом за годы между разводом и встречей с Лиэнн?

Он выглядел еще более озадаченным.

– Я… не знаю… может, с сотней? Наверное, не меньше восьмидесяти. Но Том, это же было в прошлом!

– А это нет? Лиэнн не была ни с кем другим с того дня, как вы увидели ее с Тео, а прошло уже несколько месяцев. Так скажите мне, почему именно ее шестьдесят девять хуже, чем ваши восемьдесят?

Он выглядел еще более озадаченным, а после торжествующим.

– Потому что… потому что тогда я не был с ней. Мы не были женаты, черт возьми!

– А разве не вы разрешили это? Разве не вы сказали ей, что все в порядке? Ради всего святого, Марк, пора становиться мужчиной!

Теперь он был по-настоящему потрясен. Думаю, он был слишком удивлен, чтобы даже обидеться, хотя, наверное, имел на это право.

– Просто ответьте мне на несколько вопросов, ладно? Только «да» или «нет».

Он кивнул, и я стал задавать ему вопросы один за другим, едва давая ему время ответить, прежде чем продолжить.

– Вы любите Лиэнн?

– Да.

– Она все еще та женщина, с которой вы хотите провести всю свою жизнь?

– Да.

– Вы верите, что она любит вас?

– Да.

– Как думаете, изменяла ли она вам когда-нибудь?

– Нет.

– Верите ли вы, что она сдержит свое слово и навсегда откажется от других мужчин?

– Да.

– Делала ли она когда-нибудь что-либо, что заставило бы вас подумать, будто секс с любым из этих других мужчин был для нее лучше или важнее, чем секс с вами?

– Нет.

– Давала ли она вам хоть малейший намек на то, что не очень довольна вашей совместной сексуальной жизнью?

– Нет.

– На самом деле, дает ли понять, насколько сильно ей нравится заниматься любовью с вами?

– Да.

Я откинулся на спинку кресла и позволил тишине на несколько мгновений заполнить комнату.

– В итоге, Марк. Вы любите Лиэнн, а она, очевидно, обожает вас. У нее был секс с другими парнями; у вас был секс с другими женщинами. Вы отказались от этого, и она отказалась от этого. Любовь между вами прочна, а секс в последнее время, кажется, просто замечателен. Так что, пора с этим смириться, пора переступить через себя, стать мужчиной и вернуться к жене. Полностью, во всех смыслах. Пора утопить ее в своих ласках, каждую минуту давать ей понять, что она для вас значит. Пора показать ей, что она – самое важное в вашей жизни.

Я немного смягчил свой голос.

– Это не значит, что вы совсем не имеете права чувствовать себя обиженным или неуверенным в себе. Не значит, что вы не можете просить о поддержке. Полагаю, вы захотите больше говорить с Лиэнн о ее встречах, и пройдет какое-то время, прежде чем они перестанут иметь для вас значение. Это ничего. Спросите ее, и пусть она вас успокоит. Пусть она десять, тысячу раз скажет вам, что покончила со всем этим, и что вы – все, что ей нужно. Потому что это – правда.

***

После этого я еще раз встретился наедине с Лиэнн, и они вдвоем провели еще около восьми сеансов, постепенно сокращая их до одного раза в месяц. На сеансе с Лиэнн я ей сказал, что нанес Марку довольно сильный удар, но что, по моему мнению, он к этому готов.

– Он мне доверяет, и я думаю, что мои слова останутся с ним. Уверен, что ваш муж еще долго будет любящим и ласковым.

Она улыбнулась.

– Звучит не так уж плохо!

– Просто будьте готовы его успокоить, – сказал я. – Он не перестал чувствовать себя неуверенным в себе и обиженным. Эти чувства могут проявляться в неподходящее время; он может захотеть спросить вас об этом или просто стать язвительным и отпускать колкие замечания в адрес вас и других парней. Вы должны быть терпеливой и любящей. Дайте ему понять, что вы понимаете, что на это нужно время, но что было, то прошло. Если у него будут вопросы, даже если он снова и снова станет задавать одни и те же вопросы, постарайтесь быть с ним терпеливой. А если он станет грубить и задевать ваши чувства, призовите его к порядку! Заставьте его вспомнить, что вы имеете такое же право на доверие, любовь и уважение, как и он.

До конца сессии мы говорили о том, как могут развиваться события и как она может с ними справиться. В конце она сказала:

– Я очень хочу обнять вас, Том, я невероятно благодарна вам за то, что вы для нас сделали! Но это как-то слегка… не знаю, как будто это не совсем правильно, когда мы вдвоем в этом кабинете.

Я кивнул и сказал:

– Я понимаю, что вы имеете в виду, Лиэнн. Но я ценю ваши чувства.

***

Еще восемь сеансов, на которых Марк и Лиэнн были вместе, были просто на всякий случай, чтобы сгладить шероховатости, если таковые появятся. Время от времени они приходили и рассказывали о неприятном разговоре, который случился на прошлой неделе, или о моменте, когда возникли неуверенные чувства, беспокоившие Марка.

Однажды Лиэнн была очень расстроена, ей показалось, что Марк неосознанно подкалывает ее по поводу других мужчин, делая косвенные, язвительные замечания. Он был ошеломлен, узнав, что она чувствует себя так, и тут же извинился.

Но были и замечательные моменты, в том числе две истории, которые вселили в меня большую надежду.

На третьем сеансе Марк сказал:

– Два вечера назад случилось нечто такое, чего я не мог раньше понять – до того, как мы начали с вами встречаться. После ужина я работал в своем кабинете и слышал, как Лиэнн разговаривает по телефону в другой комнате – я подумал, что она разговаривает с родителями. Через некоторое время она подошла к дверному проему и молча смотрела на меня в ожидании. Когда я повернулся, то увидел, что она плачет. И она сказала: «Марк, прости, что беспокою тебя, когда ты работаешь, но… как думаешь, ты бы не мог… пойти и выебать меня до потери сознания? А потом просто обнять, поцеловать мои волосы и сказать, что любишь меня?» Конечно же, я подошел к ней, крепко поцеловал, отнес ее в спальню и сделал все, как она просила. Не самое сложное для меня задание!

Он усмехнулся, и Лиэнн поспешила продолжить его рассказ.

– Он был великолепен, Том. Занимался со мной любовью так неистово, это было настолько возбуждающе. А потом обнял меня, и я некоторое время плакала в его объятиях. А после мы опять занялись любовью, нежно, я все еще немного плакала, а он шептал, как он меня любит, какая я красивая.

Марк сказал:

– Я видел, что ее расстроил разговор с родителями – возможно, с ее отцом, должен сказать, холодным ублюдком.

– И это было так здорово, Том! Мне было больно и обидно, но у меня не было ни малейшего желания идти и подцепить какого-нибудь парня – мне нужен был только Марк, его любовь и уверенность, и он был рядом со мной настолько идеально! Это было одним из самых приятных, что когда-либо со мной случались.

Через пару недель Лиэнн рассказала историю о неожиданном предложении Марка.

– В прошлую субботу, когда погода была очень теплой, Марк приготовил для нас обед и предложил поесть на свежем воздухе у бассейна. Мы оба избегали этого места, ну, как будто эта часть двора все еще была радиоактивной. Но мы устроили пикник и некоторое время лежали на солнце, просто дремали. А потом он подошел и начал целовать меня, сначала очень нежно, потом мы стали обниматься, а через несколько минут он снял с меня купальник и уложил на надувной матрас, ну, тот самый, где… где он видел меня с Тео. Я очень волновалась о том, что будет дальше, но Марк просто улыбнулся мне и сказал: «Может, пришло время отвоевать эту часть дома для нас с тобой».

– И мы занялись сексом, медленно и с любовью. Я знала, что Марк пытается сделать все так, как он видел делали мы с Тео, но, похоже, это его не смущало. И я начала немного плакать, пока мы занимались этим, и говорить: «Прости!». А он просто поцеловал меня и сказал, что любит меня, и мы продолжили заниматься тем, чем занимались.

Марк сказал:

– Я слегка нервничал по поводу того, что будет, но часть меня кричала: Черт возьми, я хочу обратно свой бассейн! И свой задний двор, и свой надувной матрас! Нам всегда нравилось заниматься сексом там, и я не хотел от этого отказываться. И когда мы начали, все было прекрасно. Сексуально, медленно и с любовью, и больше не было рядом Тео, были только Лиэнн и я.

Она встала с кресла, подошла, села к Марку на колени и крепко поцеловала. А потом захихикала, и они оба слегка смущенно посмотрели на меня, а я молча улыбнулась в ответ.

***

К восьмому сеансу у Лиэнн и Марка все было очень хорошо, и мы уже почти исчерпали запас слов – явно пора было остановиться. Когда мы собрались в последний раз, я, как обычно, сказал, что они могут приходить ко мне в любое время, что это очень распространенное явление для пар – возвращаться на «повторный курс», если они считают, что это будет полезно.

Я и впрямь получил от Лиэнн объятия, поцелуй в щеку, а после крепкое рукопожатие от Марка.

Оба очень искренне поблагодарили меня, и когда я сказал: «Мне было очень приятно, и я счастлив, что все так хорошо получилось», – я был абсолютно серьезен.