Напитки

Утренний свет безжалостно ударил Майклу в глаза, когда он проснулся, не в силах вспомнить, как заснул. Голова болела, когда он двигался, и когда лежал неподвижно. Воспоминания о том вечере нахлынули на него.

Он вскочил. Его глаза в панике обшаривали комнату в поисках Мышки. Он упал навзничь на матрас, тупо уставившись в потолок, когда понял, одновременно с облегчением и разочарованием, что он один.

Майкл полежал так некоторое время, борясь со своей совестью, пытаясь заставить себя встать и встретиться с Мышкой лицом к лицу. Кровать была убежищем, которое он бы так просто не покинул, пока не вспомнил о том, что делал там прошлой ночью. Затем он быстро поднялся, думая, что, возможно, никогда больше не ляжет в нее.

Он должен был извиниться. Он должен был пообещать, что это больше никогда не повторится, и возможно, винить во всем алкоголь. Вероятно, он должен был помочь ей собрать вещи и отвезти ее к Мелани домой до конца ее пребывания. Они могли просто сказать Мел, что у них ничего не получилось. В это было бы легко поверить.

Из этого ничего не вышло.

Майкл выглянул из-за двери в коридор, затем быстро прошел в ванную. В голове у него пульсировала боль. Во рту было сухо, пахло несвежим пивом и чем-то еще. Он почистил зубы, затем принял две таблетки ибупрофена и долго стоял под душем. Когда на него обрушились потоки горячей воды, он почувствовал себя в безопасности, зная, что Мышка не сможет застать его врасплох. По крайней мере, он надеялся, что она этого не сделает.

Майкл начал представлять, что она так и сделала. Что она пришла к нему добровольно, как бы она выглядела и чувствовала себя там, разделяя с ним воду, прежде чем прикоснуться к нему и позволить ему исследовать ее.

Он представил, как его младшая сестра стоит рядом с ним в душе, мокрая, намыленная и манящая. Он тут же отключил изображение, ругая себя за излишнюю фантазию.

Ему определенно нужно было увести ее из своего дома.

*********************************

Некоторое время спустя он оделся. Найдя все возможные причины, чтобы оттянуть неизбежное, Майкл спустился по лестнице, стараясь казаться непринужденным. Спускаясь, он оглядел большую пустую гостиную, затем зашел на кухню, но обнаружил, что там тоже пусто. Он был удивлен тем, насколько разочарован ее отсутствием.

На кухонном столе лежала записка, написанная от руки. Майкл начал читать ее.

Привет, соня. У меня не хватило духу разбудить тебя. Ты выглядел таким милым, когда крепко спал, и я знала, что у тебя будет болеть голова, когда ты проснешься.

Я позвонила Мелани, чтобы она приехала и взяла меня с собой за покупками. Я не думаю, что ты захочешь пойти с нами, девочками.

Она нарисовала маленький смайлик в форме сердечка сразу после слова "пойти". Он надеялся, что она не имела в виду то, что он понял, как двусмысленность. Он сел за стол, чтобы дочитать последние строки.

Мелани хочет пойти куда-нибудь выпить сегодня вечером. Заеду за тобой в 8.

Вчерашний вечер был замечательным.

Она не подписала письмо. Вместо этого она прикрепила маленькую карикатуру на мышиную головку с поджатыми губами.

Майкл перечитывал его снова и снова, сначала чтобы убедиться, что все прочитал правильно, потом снова с недоверием, а потом снова ради удовольствия.

Когда он понял, что записка ему понравилась, он мысленно дал себе пощечину. Мышке пора было уходить.

**********************

Майкл с нетерпением ждал, когда заедут Мышка и Мелани. Он потратил целый день, слоняясь по дому, ничего не делая, только позволяя своим мыслям витать в облаках. Весь день он метался между причудливыми фантазиями и мысленным самобичеванием.

Теперь он то нервничал, как подросток перед первым свиданием, то чувствовал себя глупо. Он сел в свое кресло, встал и сел на диван, встал и сел на кухне, затем вернулся в кресло. Он дважды менял рубашки, прежде чем спуститься вниз, потом еще раз.

Он вел себя как идиот.

Он подумал, что она снова так с ним поступает. Мышка десятилетиями мучила его разными способами, а теперь нашла другой, который срабатывал, когда ее не было в радиусе десяти километров от него.

Как только Майкл услышал, что машина подъезжает к его дому, он вскочил и направился к двери.

*********************************

Мышка в сотый раз наблюдала, как Майкл ерзает на своем месте. Он был похож на подростка. Он был полным придурком, но это было мило. Она не могла поверить, что довела его до такого состояния.

А еще она все еще не могла поверить, что это произошло, спустя столько лет. Она вспыхнула при воспоминании, подумав, что позже ей придется постараться почувствовать себя виноватой. Она знала, что должна была и почти наверняка сделает это, но почему-то чувство вины не приходило к ней сейчас. Вместо этого она чувствовала себя так, словно парила в воздухе.

Мышка наблюдала, как толстые пальцы ее брата безостановочно, на четверть оборота, крутят стакан на столе. Это могло бы раздражать, если бы его руки не выглядели при этом так чертовски сексуально.

— Майкл, ты выпил сегодня слишком много кофе? - Спросила Мелани с раздраженной улыбкой.

Ее он тоже сводил с ума. Мышка решила, что ей нужно что-то сделать, чтобы поднять ему настроение.

— Ты помнишь Майкла до его самого первого свидания, Мел? - Спросила Мышка с усмешкой.

Мелани села и наклонилась вперед, внезапно преисполнившись энергии.

— Черт возьми, да! Он метался по дому, как зверь в клетке, а потом, когда она вошла, чуть не налетел на стулья и бросился к двери. Мне было так жаль его, что я хотела пойти с ним и проинструктировать его, чтобы он не спугнул ее. - Мелани ласково улыбнулась Майклу, когда сказала это, но он смущенно нахмурился, избегая ее взгляда.

— Что он и сделал, насколько я помню, - добавила Мышка, злобно ухмыляясь Майклу. - Второго свидания не было. Я бы все отдала, чтобы увидеть его лицо, когда он попытался поцеловать ее. Если бы он попытался.

Он бросил на нее свирепый взгляд, который тут же исчез на дне его бокала, когда он осушил его.

— Я тоже помню твое первое свидание, - возразил Майкл, сделав глоток. - Тебе было всего четырнадцать. Ты только сходила на фильм PG-13, но уже научилась одеваться как проститутка.

Он сказал это так, будто собирался использовать более жесткое слово, чем "проститутка". Шлюха. Мышка вспомнила, что сама употребила это слово прошлой ночью, когда он был сверху и внутри нее. Теперь ей было трудно чувствовать себя оскорбленной этим. Ей хотелось, чтобы Мелани не было рядом, чтобы она могла нагло напомнить ему об этом.

— Меня называли и похуже, - уклончиво ответила Мышка, и в ее глазах сверкнула озорная улыбка. Она надеялась, что он уловил связь.

Мелани выпрямилась и напряглась, почувствовав, что началась очередная перепалка между сестрой и братом. Ее взгляд метался между ними. Вероятно, она колебалась, выбрать ли ей роль миротворца или просто уйти с линии огня.

Мышка решила, что все идет не так, как надо. Она выбрала неверный путь, оскорбив его. Она не знала, почему всегда так поступала, почему так сильно любила его, была так увлечена им, но при этом отвергала его на каждом шагу.

— Вообще-то, я думаю, что Мышка была самой смешной, когда ей было шесть, - вставил Майкл.

Он сделал паузу, видимо, для пущего эффекта. Мышке казалось, что весь бар кричит хором: - Какой же она была смешной?

— Помнишь, как она надела мамин лифчик, комбинацию, туфли на высоких каблуках, и больше ничего? А потом прошествовала в гостиную, чтобы все могли ее увидеть?

— Боже мой, я совсем забыла! - Быстро сказала Мелани, широко улыбаясь. - И еще она пользовалась маминой лучшей красной помадой. Тогда я была уверена, что, когда она вырастет, она станет стриптизершей или проституткой!

Майкл и Мелани оба громко рассмеялись. Мышка тоже рассмеялась, но ее взгляд был устремлен в другой конец комнаты, как будто она была смущена, изображая незаинтересованность. - Пусть Майкл думает, что он добился успеха, - подумала она. На самом деле это ее почти не беспокоило. Она с радостью выслушала бы подколки от них обоих, если бы это успокоило Майкла. Мышка взяла свой бокал, плавно осушила его и подозвала официантку, чтобы та налила еще.

Бокалы Майкла, а теперь и ее, были пусты. Мелани только начала пить. Пила ли она медленно, или Мышка с Майклом нервно выпивали их, как воду?

— Я помню, когда мне было десять, - сказала Мышка, готовясь к следующему залпу в битве.

Майкл и Мелани заметно напряглись, гадая, что будет дальше.

— Я боролась с невыполнимой домашней работой по математике, и Майкл помогал мне. Тогда он был терпелив со мной, пока не почувствовал угрозу с моей стороны. - Мышка многозначительно округлила глаза, глядя на него. - Но с ним было так просто решать проблемы, что я подумала, что он гений.

Мышка тепло улыбнулась Майклу, глядя ему прямо в глаза, и лишь мельком взглянула на Мелани, пока ее сестра делала маленький глоток своего напитка. Официантка принесла еще три порции. Майкл не успел схватить свою достаточно быстро.

— Я тут же решила, что когда-нибудь выйду за него замуж, - закончила Мышка. Она посмотрела Майклу в глаза и тоже улыбнулась. Ее разум наполнился теплыми воспоминаниями о том, как она украдкой прикоснулась к его восхитительно большим рукам, когда он помогал ей.

Мелани притворилась, что поперхнулась мартини, но Мышка даже не взглянула в ее сторону. Майкл смотрел на нее с неуверенным выражением лица. Это могло быть проявлением интереса, недоверия или шока. Или дискомфорта. В конце концов он сдался, опустил глаза к столу и поднес кружку с пивом ко рту, чтобы отвлечься.

Мелани посмотрела на них обоих, затем расплылась в легкой улыбке, решив, что это был способ Мышки объявить перемирие. Мышка подумала, что Мелани умерла бы, если бы поняла подоплеку всего этого разговора.

— Слава богу, что вы двое никогда не сможете пожениться. Это был бы самый ужасный брак на свете. И мне было бы жаль ваших детей! - Мелани улыбнулась им обоим.

Последовала короткая неловкая пауза. Мышка ждала от Майкла какого-нибудь ответа, от которого ей тоже стало бы легче. Она хотела, чтобы он признал, хоть в какой-то мере, что он тоже чувствовал это до прошлой ночи.

Майкл молчал. Он продолжал молчать.

— Это было до того, как я узнала, какой он на самом деле придурок, - с горечью произнесла Мышка в растущее пространство, не сводя с него глаз.

Мышка быстро обиделась, что Майкл не дал ей того, чего она хотела и в чем нуждалась, после этого разговора. Это разозлило ее. Ему не нужно было много говорить, но любое небольшое замечание могло бы помочь. Просто признай, что она ему нравилась, что он испытывал к ней чувства, которые она всегда испытывала к нему и до сих пор испытывает.

Но он этого не сделал. Он упустил такую возможность. Мышка решила вцепиться ему в горло.

Мелани опередила ее.

— Я помню крики ярости, когда тебе было одиннадцать, и ты застала его в душе! - Вмешалась Мелани, проникаясь духом игры, о которой она думала. Этот эпизод поставил их обоих в неловкое положение, поэтому она не стала принимать чью-либо сторону.

Они все рассмеялись немного свободнее, даже Майкл.

— Я и сама об этом забыла, - солгала Мышка. - Но я также помню, как, когда мне было двенадцать, я застала Майкла в постели с девушкой, - лукаво сказала Мышка.

— Боже мой, ты этого не делала. Ты никогда не говорила мне об этом. Когда? Как? Что ты видела? - Торопливо спросила Мелани. Она сама слегка покраснела, как будто была непосредственным участником происходящего, и это произошло только вчера.

Майкл теперь серьезно хмурился на Мышку. Это было не притворно и не мягко. Он кипел от злости. Мышка поняла, что она действительно задела его за живое. Это было их секретом уже почти два десятилетия. Она всегда уважала это, и держала свое обещание молчать.

— Прости, Майкл, - робко сказала она, впервые пожалев о том, что позволила своему гневу завести ее так далеко. - Но это было так давно. Могу я, наконец, рассказать кому-нибудь? Просто Мел?

Майкл некоторое время смотрел на нее, пока выражение его лица не смягчилось. Затем он смущенно посмотрел на Мелани.

— Я думаю, ты и так зашла слишком далеко, - сказал он Мышке, не сводя глаз с Мелани. - Мама с папой не смогут наказать меня или выгнать из дома. - Он рассмеялся, но это было натянуто. - Ты можешь продолжать. Но Мел придется хранить это в секрете еще как минимум двадцать лет. От всех. Даже не думай рассказывать об этом своему мужу.

Мелани демонстративно перекрестилась, держа в другой руке почетный знак скаутов, хотя, к ее чести, Мышка заметила, что она ни разу не произнесла ни слова в знак согласия.

— Майкл не знал, что дома кто-то есть, - продолжила Мышка, которой теперь не терпелось поделиться своей историей. - Я никогда раньше не оставалась дома одна, поэтому он просто решил, что он в безопасности, когда мамы и папы нет дома, и привел ее домой. Я слышала, как он вошел, но я играла в своей комнате и оставалась там... пока не услышала странные звуки, доносящиеся из коридора, - сказала Мышка, сделав паузу. - Ее и его.

— Фу-у-у-у, - театрально произнесла Мелани, снова переводя взгляд с одной на другого, на Мышку, ожидая подробностей, и на Майкла, возможно, пытаясь представить себе это или посмотреть, как он отнесется к этой конкретной истории.

— Я больше ничего не скажу, кроме того, что мне было любопытно. Я пошла посмотреть, что происходит. Я некоторое время наблюдала, пытаясь понять, что происходит. Когда они, наконец, увидели меня, они оба были подавлены. Он прогнал меня, а потом щедро заплатил за молчание... Я думаю, что это было три похода с ним в кино, - сказала Мышка с еще одной ухмылкой и еще одним блеском в глазах.

— Насколько я помню, после этого ты еще два раза не возражала. Вымогательница. И ты заставила меня все это время держать тебя за руку.

— Сколько именно ты видела? - Спросила Мелани.

Мышка резко вдохнула, готовясь к следующему удару.

— Я не хочу вдаваться в подробности.

Мелани замолчала, бросив на нее разочарованный взгляд, означающий "да ладно тебе". Мышка явно намеревалась продолжить.

— Я была так молода, что все равно не знала, на что смотрю, - сказала Мышка, глядя на Майкла. - Я скажу, что Майкл мог многое предложить девушке. Очень многое.

Мышка ухмыльнулась, глядя в свой бокал, и, в свою очередь, спряталась за бокалом, когда поднесла его ко рту, но позволила своим глазам блеснуть над краем, глядя на Майкла и Мелани.

Мелани, разинув рот, переводила взгляд с одной на другого.

— Фу-у-у-у, - повторила она снова, но на этот раз с гораздо большим чувством. - Фу-у-у-у, - повторила она для пущей выразительности. - Не думаю, что мне хотелось или нужно было это знать.

— Ты спрашивала, - подумала Мышка. И Мышка не могла дождаться, когда скажет это, призналась она себе, как ради себя, так и ради него. Она не могла сказать наверняка, потому что Майкл выглядел удивленным и смущенным, но ей показалось, что она видит, как он втайне раздувается от гордости.

— Лействительно? - Спросила Мелани в минуту слабости, выдавая намек на интерес, и застенчиво переводя взгляд с брата на сестру. Она тут же покраснела, пожалев о своем вопросе. Мелани и Майкл смущенно опустили глаза на стол, в то время как Мышка нахально одарила их обоих довольной улыбкой.

Она снова выиграла.

******************************

Майкл отвернулся к кафельной стене, закрыл глаза и сосредоточился на облегчении, которое испытал, опорожнив мочевой пузырь. Он нашел временное убежище от Мышки в мужском туалете. Теперь он не мог поверить, что позволил себе увлечься идеей выпить с ней сегодня вечером. Все было точно так же, как и всегда, только хуже. В этом не было ничего веселого.

Закончив, он неохотно застегнул молнию на брюках, жалея, что не выпил побольше, а значит, и не сходил в туалет, чтобы как можно больше времени провести вдали от Мышки. Он потратил еще больше времени на то, чтобы дважды тщательно вымыть руки. Сделав один глубокий вдох в знак покорности судьбе, он направился к двери.

Мышка ждала его там, прямо за дверью. В этот вечер на ней было фантастически сексуальное платье - белое, с глубоким вырезом, открытыми плечами, облегающее и короткое. Она подошла к нему вплотную, грудь к груди, точно так же, как они стояли вместе прошлой ночью. Она снова смотрела ему в глаза, как сексуальный ангел с выражением лисицы на лице.

На него нахлынули воспоминания о том, как он обнимал и целовал ее. На мгновение он почувствовал себя ошеломленным и сбитым с толку. Даже закружилась голова от нахлынувших образов и мыслей.

Майкл открыл рот, чтобы спросить ее, что происходит сегодня вечером. Прежде чем он успел вымолвить хоть слово, она приподнялась на цыпочки, обхватила его руками и прижалась губами к его губам. Он положил руки ей на плечи, чтобы немедленно усадить ее обратно.

Тот момент, когда их губы оторвались друг от друга, был почти физически болезненным. Он наклонился к ней, продлевая поцелуй, но в то же время отталкивая ее.

— Мышка! - хрипло прошептал он. - Ты с ума сошла? Где Мелани?

— Возвращаемся к столу. Она пьет не так быстро, как мы с тобой, так что ей не обязательно было уходить. Она спросила, не хочу ли я составить ей компанию, и я сказал "нет", хотя имел в виду "да", но не ее...

Мышка одарила его откровенной улыбкой. Майкл попытался одарить ее строгим, братским, укоряющим взглядом. В ответ Мышка изобразила свою любимую притворную гримасу.

— Ты ведь не слишком злишься на меня, правда? - спросила она, кокетливо заглядывая ему в глаза. - Я всего лишь играла...

— Ты всегда играешь, Мышонок, - сердито перебил он. - Со мной. Всегда.

Майкл крепко взял ее за руку и потащил обратно к их столику в баре, но она вырвалась.

— Мне все равно нужно сходить. Я просто хотела застать тебя наедине, чтобы сказать "привет", - сказала она, пятясь в сторону дамской комнаты.

— Привет, - сказал Майкл с невозмутимым видом. Она слабо улыбнулась ему, отчего он внезапно почувствовал себя жестоким. Он слабо улыбнулся ей в ответ, когда она скрылась за дверью.

********************************

— Я не понимаю, почему ты остаешься в этом огромном пустом месте, - критически заметила Мышка Майклу, когда они принялись за четвертую порцию выпивки. - Это похоже на мавзолей.

Майкл ощетинился, восприняв это как оскорбление.

— Мне нравится мой дом, спасибо, - спокойно ответил Майкл. Он почувствовал, как спиртное подействовало на него, и понял, что после этого ему следует остановиться, а может, и на трех. Майкл пил недостаточно часто, чтобы справиться с этим. Очевидно, прошлом вечером он этого не сделал. - Если тебе это не нравится, оставайся с Мелани.

Мышка сердито посмотрела на него. Казалось, она молча спрашивала, действительно ли он хочет, чтобы она ушла. Майкла поразило, что он на самом деле причинил ей боль, для разнообразия. Но он не отступил.

— В любом случае, это лучше, чем жить в тесной мышиной норе, - добавил Майкл.

— Мне нравится моя тесная мышиная нора, - ответила Мышка. - Тебе бы она тоже понравилась, если бы ты когда-нибудь в ней побывал. - Мышка многозначительно подняла брови, глядя на Майкла. Ее глаза улыбались, а затем она ухмыльнулась в свой стакан, пригубив следующий напиток.

Майкл знал, что это еще один явный двусмысленный намек. Он взглянул на Мелани, опасаясь, что она заметила переход от "стесненного" к "тесному" и поняла, что за этим кроется. Она не заметила или не подала виду, что отреагировала, если и заметила. Она наблюдала стоически, возможно, с опаской, ожидая увидеть, насколько бурным станет этот разговор.

— Ты маленькая, а я большой, - улыбаясь, сказал Майкл, радуясь редкой возможности подколоть Мышку тонким остроумием. - Каждому свое.

— Каждому свое, - сказала Мышка, поднимая бокал в слегка подвыпившем тосте. - Сестры и брат, разные, но соединенные.

Мелани тоже подняла свой бокал, снова не уловив инцестуозного подтекста в комментарии. Майкл поднял свой бокал последним, неохотно, потому что ничего не упустил.

Мышка явно была в восторге. - Ей тоже нужно было остановиться после этого, - подумал Майкл. Им не нужно было снова возвращаться домой пьяными вместе. Это было бы катастрофой.

Он не знал, как скажет ей, что ей нужно уйти сегодня вечером, но это было необходимо сделать. Их нужно было физически разлучить, иначе ситуация вышла бы из-под контроля. Или, скорее, еще больше вышла бы из-под контроля.

***********************************

Мелани оставила их и сбежала. Мышка заметила, что Майкл, казалось, пытался уговорить ее остаться, чтобы снять с себя какую-то тяжесть или избежать встречи с Мышкой наедине, но Мелани не дала ему такой возможности. Она выезжала с подъездной дорожки, когда Майкл плюхнулся в свое глубокое кресло, измученный за вечер.

Мышка не колебалась ни секунды. Она опустилась прямо к нему на колени, обвила руками его шею и нежно прижалась лбом к его лбу. Сначала она внимательно изучила его нос и рот, приблизив свое лицо всего на несколько сантиметров к его лицу, а затем посмотрела ему в глаза. Она почувствовала напряженность в выражении своего лица. Она не хотела пугать его, но и не могла этого скрыть.

— Ты опять пьян? - спросила она, поддразнивая, но мягко.

Майкл уставился на нее в ответ, застыв от ее прикосновения.

— Ты собираешься снова попытаться поцеловать меня? Заставить меня поцеловать тебя? - спросила она хрипловатым, как у котенка, голосом маленькой девочки.

— Нет, - отрезал Майкл.

— Может, и нет, - подумала она, но она знала, что он ответит на ее поцелуй, если она поцелует его. Она просто ждала, когда он откроет рот, и не важно, что он скажет в ответ. В тот момент, когда он это сделал, хотя с губ его сорвалось слово "нет", она прижалась губами к губам брата, просунув язык между его зубами, отчаянно ища, пытаясь сделать поцелуй как можно более сексуальным.

Внезапно раздался звонок в дверь, заставив их обоих вздрогнуть. Майкл вскочил на ноги, чуть не уронив Мышку на пол. В последний момент он успел подхватить ее и поставить на ноги своими сильными руками.

Одно это действие возбудило Мышку больше, чем поцелуй. Она почувствовала, как ее сердце бешено колотится в груди, а лицо заливает румянец - от поцелуя, от шока, вызванного тем, что ее прервали, а затем от грубого, властного прикосновения его рук, спасающих и защищающих ее, точно так же, как он делал это, когда она была совсем маленькой.

Они одновременно подняли головы и увидели, что Мелани, прижавшись лицом к стеклу рядом с входной дверью, заглядывает внутрь. Майкл повернулся к Мышке, что-то говоря уголком рта.

— Черт! Что она только что увидела?

Мышка не ответила. Она молила Бога, чтобы Мелани ничего не заметила. Что она здесь делала?

Майкл широкими шагами направился к двери. Он отодвинул засов и распахнул дверь.

— Заходи, - сказал он, нетерпеливо отступая в сторону, чтобы пропустить ее. - Я рад, что ты вернулась, я...

Мышка не дала ему договорить.

— Как дела, Мел? - весело спросила она.

Мелани переводила взгляд с одной на другого, чувствуя, что что-то не так.

— Извините за вторжение. Я просто... вы что, снова занялись этим вдвоем? Уже? Я отлучилась всего на минуту.

— Мы обсуждали идею о том, чтобы Мышка переехала к тебе, - сказал Майкл, шокировав Мышку.

— Нет, это слишком большая нагрузка для Мел, - сразу же ответила Мышка, возможно, даже слишком поспешно. - Мне и здесь хорошо. Это всего лишь еще один день.

— Еще две ночи, - поправил Майкл, многозначительно глядя на нее.

— Верно, две долгие ночи, в течение которых мы будем крепко спать, совершенно не в силах побеспокоить друг друга, - парировала Мышка, злобно ухмыляясь.

Мелани снова перевела взгляд с одной на другого, явно чувствуя себя неуютно. Возможно, она что-то увидела сквозь оконное стекло.

— Послушайте, - начала она и замолчала, когда никто из них не обратил на нее должного внимания. Майкл и Мышка не сводили глаз друг с друга в смертельном поединке. - Послушайте, я вернулась, потому что нервничала, что оставлю вас двоих одних. Майкл вел себя так, будто хотел, чтобы ты ушла, и, похоже, так оно и есть. Я начинаю думать, что мы все поступили глупо, поступив так с вами обоими.

Мышка бросила на нее жестокий взгляд.

— У нас все в порядке.

Она произнесла это с болезненно громким ударением в конце предложения.

Мелани стояла, нервно моргая. На нее было не похоже показывать свои нервы или отступать, и сейчас это давалось ей нелегко. Она была старшей. Они с Мышонком почти не спорили. Из-за разницы в возрасте и расстояния их пути не часто пересекались. Но, несмотря на то, что характер Мышки был легендарным в их семье, потребность Мелани все контролировать была хорошо известна.

На этот раз Мелани сдалась первой, и на удивление быстро.

— С тобой все будет в порядке, Майкл. Остался всего один день, - сказала она, потерпев поражение.

— И две ночи, - радостно защебетала Мышка.

— Извините, что помешала, - сказала Мелани со слабой улыбкой, выходя из комнаты. Теперь, когда она проиграла, ей, казалось, не терпелось поскорее убраться с поля боя. - Увидимся завтра за ужином. Пожалуйста, ведите себя приличнее. Выбрось все из головы сейчас же, - закончила она, уже выходя за дверь.

— Мы сделаем это, - пропела в ответ Мышка, снова лукаво улыбаясь, сначала Мелани, а затем, более многозначительно, Майклу.

Он беспомощно оглянулся на нее.

— Мы не будем, - попытался он внушительно сказать ей.

— Это было восхитительно, - подумала она про себя. - Он пытался сбежать, и теперь ему придется за это заплатить. - Как только Мелани ушла, Мышонок повернулась и направилась на кухню, спросив Майкла, не хочет ли он пива. Он сказал "нет", но она все равно принесла по стаканчику для каждого из них.

Майкл неохотно принял его, сделал большой глоток и снова опустился в кресло. Он сидел нервно расслабленный, как пациент в ожидании бормашины дантиста.

Мышка скользнула к развлекательному центру. На ходу она украдкой наблюдала за отражением Майкла в больших эркерных окнах и почувствовала приятное покалывание, когда заметила, что он наблюдает за ее задницей. Она небрежно приглушила свет, ничего не сказав, а затем включила стереосистему. Она уже выбрала музыку утром, оставив ее на вечер. Майкл начал протестовать, когда Маус начал танцевать.

************************

Возражения застряли у него в горле, как только она начала двигаться. Майкл попытался успокоиться, сделав еще один быстрый глоток из бутылки, понимая, что проиграл. Это была одна из его любимых песен, медленная, мелодичная баллада в стиле R& B в исполнении дивы с богатым голосом.

Я в полном восторге.

И одинокий парень.

Проходящий через

Одинокий мир

Мышка легко и эротично покачивалась в такт музыке. Майкл почувствовал, что растворяется в ее теле, как только она начала двигаться, как он всегда делал, наблюдая за ее танцем. Он наблюдал, как ее плавные, женственные линии изгибаются, извиваются и вертятся, неотразимо переводя взгляд с одной части ее тела на другую, и так далее.

Не помогало и то, что ее платье было таким коротким и облегающим, что казалось, будто она уже обнажена, или что оно может в любой момент задраться еще выше или упасть, как восхитительное последствие ее движений.

Хотелось, чтобы кто-нибудь...

Обнял меня

И сказал мне, что я рядом с ним

Он почувствовал, как его тело реагирует на ее взгляд. Он мысленно выругал себя. Она была его младшей сестрой. Он попытался подавить это чувство или отвести взгляд, но обнаружил, что не может.

И заставить меня быть с ней.

*****************************

Мышка старалась не смотреть на него. Старалась не замечать его реакции. Она очень хорошо знала, что делают с ним ее танцы. Она делала это так часто, как только могла. Это всегда был единственный способ прикоснуться к нему - сексуально, хотя он был ее братом, и она никогда не могла ощутить прикосновение его кожи так, как ей хотелось.

Она всегда обещала себе, что никогда не допустит, чтобы что-то из этого произошло. Он был ее братом. Но это случилось. Это происходило.

Я несчастна

и ожесточена.

Растоптана

Мир, в котором никто не живет.

Танцуя, Мышка чувствовала тепло своего тела. Ее сердце учащенно забилось. Когда она подумала о прикосновении Майкла, оно заколотилось. Тепло быстро переросло в жар, сосредоточившийся в ее бедрах.

Ей нужно было что-то еще.

Оставить меня наедине с собой

И заставить меня вернуться к тебе.

Мышка приготовилась к тому моменту, когда музыка остановится, а затем зазвучит громче, когда певица проникновенно запоет припев. Мышка вложила в свой танец те же чувства и драматизм, как любовник, приближающийся к кульминации после медленной, нежной прелюдии. Она хотела, чтобы Майкл чувствовал это вместе с ней.

Оставь меня в покое...

Оставь меня в покое...

И сделай так, чтобы я была рядом с ним...

Оставь меня в покое.

И я буду рядом с тобой ради нее

Ради нее

— Еще раз, - подумала она. Она пробудет здесь всего один день. Она могла бы провести с ним еще две ночи. Потом она вернется в Чикаго, и это никогда больше не повторится. Но теперь у нее мог быть ее брат, такой, каким она всегда хотела его видеть. Такой, каким он овладел ею прошлой ночью. Еще всего на две ночи она могла уступить своим желаниям и стать его, и быть больше, чем просто младшей сестрой.

Мышка направилась к брату, по-прежнему не отводя от него взгляд. Когда она приблизилась, он встал, по-видимому, чтобы остановить ее. Оказавшись у его ног, танцуя почти вплотную к нему, вместе с ним, она осторожно заглянула ему в глаза, надеясь, что он увидит и ответит на кровосмесительную страсть, которая, как она знала, одолевала ее.

Его глаза горели. Она не была уверена, от желания это было или от гнева. На мгновение она одновременно испугалась и возбудилась от мысли, что он может схватить ее, прижать к себе, помешать ей танцевать. Она хотела и того, и другого. Она хотела, чтобы брат остановил ее, укротил. И еще она хотела, чтобы брат обнял ее, овладел ею.

Она хотела, чтобы он прикасался к ней, как ему заблагорассудится.

Он не двинулся с места. Он стоял, не сводя с нее глаз, опустив руки по швам, забыв о бутылке пива, которая болталась в пальцах одной руки за горлышко. Мышка продолжала нежно танцевать для своего старшего брата. Все это было для него, невероятно сексуально и только для него. Она ясно дала это понять, неотрывно глядя ему в лицо.

Он по-прежнему никак не реагировал. Он не прикасался к ней и не двигался вместе с ней. Мышка опустила взгляд на его живот. Она подалась вперед. Покачиваясь из стороны в сторону, она несколько раз провела по нему сосками. Она закрыла глаза, наслаждаясь ощущением тела брата, прижатого к ней, этим нежным, нескромным, опасно кровосмесительным прикосновением. Затем она снова посмотрела на него, на этот раз более застенчиво, чувствуя себя менее защищенной.

Майкл поднял руки, чтобы найти ее плечи, а затем снова опустил их. Он резко отступил назад, испытывая противоречивые чувства, и снова опустился в кресло.

*****************

Когда песня закончилась, Мышка взяла с кофейного столика свое пиво и сделала паузу, чтобы сделать большой глоток. Она искоса взглянула на Майкла, затем обвела взглядом комнату, а затем опустила глаза в пол. Для разнообразия, казалось, ей было непривычно неловко.

— Ей тоже было нелегко, - подумал Майкл. Он хотел ее. Он знал, что любит, он признался в этом самому себе, и после ее танца изо всех сил старался держаться подальше. Очевидно, она тоже хотела его. Но сейчас им обоим было трудно переступить черту, которая так легко исчезла прошлым вечером.

Несмотря на их вожделение, ни один из них не смог бы с таким рвением снова погрузиться в инцест.

Она подалась к нему, а затем ловко забралась к нему на колени, оседлав его на стуле. Майкл резко отбросил мысль о том, что она сдастся. Это было трудно для него, но не для нее.

Ей пришлось задрать свою короткую юбку, чтобы раздвинуть ноги и обхватить его. Майкл почувствовал волну паники, смешанную с захватывающим трепетом, когда она обнажила большую часть своих бедер, а также волосы на лобке. На ней опять не было трусиков, или она сняла их в баре. Волна жара в ее промежности прижалась к его ногам. Он подавил желание почувствовать, как она прижимается к его постыдной эрекции.

Заиграла следующая песня, и Мышка снова закачалась, теперь уже у него на коленях, делая еще один глоток пива. Некоторое время она танцевала прямо над ним, сидя на нем, не сводя с него глаз. Все это было до жути похоже на предыдущую ночь, но они поменялись ролями.

Его прекрасная младшая сестра не сводила с него пристального взгляда своих пронзительных темно-карих глаз, а ее черные зрачки были широко расширены в тусклом свете. Она смотрела на него так, словно ждала, терпеливо ждала, что он сорвется, как раньше. Майкл сохранял самообладание, отказываясь поддаваться своей похоти.

Мышка поступила так, как он от нее ожидал, и втайне желал, чтобы она и сделала, и не сделала. Она наклонилась вперед, медленно, обдуманно, чтобы коснуться его губ своими губами. Он не уклонился и не оттолкнул ее. Он должен был, он знал, что должен, потому что сестра попыталась поцеловать его.

Сначала это было так мягко и нежно, как будто они почти не касались друг друга, как будто между ними все это время было пространство толщиной с лист бумаги.

Он никак не отреагировал. Ее губы начали двигаться по его губам, все так же нежно, все так же тихо касаясь его. Она нашла его верхнюю губу своими губами, затем нижнюю, затем уголки его рта. Она на мгновение отстранилась, чтобы посмотреть ему в глаза, а затем продолжила свою нежную любовную атаку.

Майкл почувствовал, как его руки легли ей на бедра, и не понял, как они туда попали. Она казалась такой теплой и хрупкой в его объятиях. Ее узкая талия, внезапно переходящая в изумительную форму попки, оказалась в его ладонях, когда она мягко покачивалась в такт музыке.

Тут он тоже почувствовал, как напрягся его твердый член, тянущийся к ней. Она намеренно подалась вперед и надавила на него бедрами. В панике он понял, что она это почувствовала. Что она поняла, что его самообладание было жалким маскарадом.

Майкл пытался не поддаться нежным, теплым, дразнящим губам Мышки, думая о ней как о своей сестре. Она была его младшей сестрой. Ее поцелуи были кровосмесительными.

Он вспомнил, как она была маленькой девочкой. Он вспомнил, как помогал ей с математикой. - Как тогда, когда она сказала, что решила выйти за него замуж, - подумал он, а затем осознал свою ошибку, потому что это вызвало у него внезапный трепет. Он вспомнил, как забирал ее с уроков танцев, когда она была маленькой, а затем снова представил, как она соблазнительно двигалась для него вчера вечером и сегодня вечером. Он представил ее в платье для выпускного вечера, запоздало вспомнив, какой красивой и сексуальной она была, и как отчаянно ему тогда хотелось поцеловать ее.

Теперь ее язык был у него во рту, и его собственный язык сам по себе охотно откликался, танцуя с ней. Только так ему было комфортно танцевать с ней. Он даже не помнил, как открыл ей рот, позволил ее языку найти его. Это случилось, когда он думал о ней, своей младшей сестре.

Когда она отняла губы, Майкл почувствовал, как в нем растет мучительное желание. Она посмотрела на него с любовью. Он знал, что, должно быть, смотрит на нее так же.

— Не заставляй меня умолять, Майкл, - выдохнула она. - Я буду умолять, если ты этого хочешь. Я буду умолять за тебя.

Затем бесстыжая Мышка вышла поиграть. Она взяла свою бутылку пива. Она прижала горлышко к груди, небрежно проведя краешком бутылочки по краю своего соска, твердого, темного и легко различимого под тканью облегающего платья, устремившегося к нему на вершине восхитительного изгиба ее груди.

Мышка наклонила бутылочку. Пиво потекло на платье, на сосок, пропитывая его. Ткань плотнее прилегла к коже. Платье стало более прозрачным, отчетливо обнажая глубокий темный контур идеального круга соска в центре ее идеальной груди.

Майкл почувствовал, что его неудержимо тянет к этому, когда Мышка обхватила свободной рукой его лысый затылок, притянула к своей груди, обхватив губами ее влажный сосок. Он почувствовал вкус пива, смешанного с хлопком. Он почувствовал прикосновение ткани к своему языку, а также твердое сопротивление ее возбужденного соска. Мягкая плоть ее груди прижалась к его губам и лицу, приятно подавшись, когда она сильнее прижала его к себе.

— Сосок моей сестры, - заставил себя подумать Майкл. Он думал, что это его остановит, но это только еще больше возбудило его. Грудь моей сестры. - Сладкая, великолепная грудь моей младшей сестренки, - подумал он, и внезапно его рот жадно присосался к нему, пытаясь полностью вобрать ее в себя. Его язык заскользил сильнее, слизывая пиво с ткани. Он услышал резкий вздох, говоривший о том, что она наслаждалась этим ощущением так же сильно, как и он.

******************************

Мышка широко раскрыла глаза. Она уставилась в потолок, чувствуя, как к горлу подступает стон. Она подавила его, боясь напугать брата и заставить его прийти в себя. У нее ничего не вышло. Из ее горла вырвался короткий, пронзительный, эротичный визг. Мышка была в восторге, когда Майкл в ответ поднял руку с ее бедра и обхватил другую грудь.

Она прижалась к нему, продолжая тереться сильнее, держа одну сиську в его руке, а другую - во рту. Мышка начала нежно покачиваться, трахая его рот своим соском и сиськой, одновременно потирая влажное местечко у себя между ног всем, чем могла.

В тот момент, когда он отстранился, она снова прижалась к нему губами. Больше всего она наслаждалась этим поцелуем, ощущая вкус пива у него на губах, находя его язык, а затем всхлипывая, когда его язык оттолкнул ее и вторгся в нее, неистово и бесконтрольно переплетаясь с ее языком.

Она прервала поцелуй, чтобы лукаво улыбнуться ему. Одной рукой она стянула верх платья ниже своей единственной влажной груди, а затем вылила изрядную струю пива на обнаженную грудь. Она передвинула бутылку, чтобы намочить ткань своего платья и с другой стороны, обнажив перед ним темную тень соска.

Майкл не сводил с нее глаз, пока она это делала, а затем его взгляд упал на пиво, блестевшее на ее коже. Наконец он набросился на нее, слизывая и высасывая пиво с ее кожи с удовлетворяющей животной похотью.

Мышка смеялась и визжала от ощущения его прикосновения, радуясь, что довела своего черствого старшего брата до такого страстного состояния. Ей понравилась игра, и она продолжала играть, проливая пиво на них обоих. Пиво стекало ему на промежность. Она посмотрела на растекающееся там мокрое пятно и, внезапно потеряв контроль, поняла, что должна сыграть в эту игру сама. Она вылила на него содержимое бутылки.

Мгновение спустя она была на ногах. Он потянулся к ней, пытаясь прижать к себе. Она нежно взяла его за руку, давая понять, что тоже не может с ним расстаться. Она обошла вокруг его кресла. Он не сводил с нее глаз, а она - с него. Оказавшись у него за спиной, она ловко перелезла через его плечо, скользнула по его груди и животу, перевернулась и прижалась лицом к твердой, горячей, влажной промежности в его штанах.

— Мышонок, нет, - прошептал Майкл.

— Да, Майкл, да, - прошептала она в ответ, как маленькая девочка, но слишком возбужденная женской похотью.

Затем ее губы почувствовали вкус пива и приятную твердую выпуклость под ним. Ее руки быстро и легко нашли застежки на его брюках. Она умело обхватила его ожидающий член, и он неохотно застонал, поощряя ее. Его руки, прекрасные руки Майкла, нашли ее попку, где его пальцы сжимали ее плоть крепко, почти до боли.

Взяв член брата в рот, она закинула одну ногу ему на голову, так что ее влагалище оказалось перед его лицом. Она провела губами по его члену, вызвав у брата еще более сильные стоны, прежде чем подразнить его своими грязными мыслями.

— Полижи мою киску, Майкл. Полижи мою узенькую мышиную норку.

Он сделал, как ему было сказано. На ней не было трусиков. Его толстый мускулистый язык легко проник внутрь нее. Она вскрикнула, почувствовав его прикосновение, когда его член оказался у нее во рту. Его сильные руки сжали ее сильнее, резко притягивая к своему лицу. Его язык извивался и искал, пытаясь проникнуть в нее поглубже. Его губы нашли губы ее влагалища и клитор, с наслаждением покусывая и посасывая все.

Мышка боролась с желанием заговорить еще, напомнить ему об их кровосмесительных отношениях. Эти мысли, сам акт, мысли о нем - все это безмерно взволновало ее. Ей хотелось донести это до него, возбудить его этим, поделиться своими чувствами, но она не могла рисковать и напугать его. Не сейчас. Не тогда, когда его член был у нее в руках и во рту всего лишь мгновение.

Теперь она нежно занималась любовью с членом своего брата своим ртом. Она не торопилась, впервые наслаждаясь ощущением его на своих губах и языке, толстого, длинного, восхитительно порочного члена своего любящего брата. Она страстно желала, чтобы он кончил, представляя, как он наполняет ее рот, но знала, что сегодня вечером хочет большего. Со временем она заставила себя отпустить его.

Мышка подняла голову с его колен, одновременно сильнее прижимаясь своим влагалищем к лицу Майкла. В ответ он еще глубже проник в нее языком. Она вскрикнула от удовольствия.

— О, Майкл! О, Майкл! Злой Майкл!

Она внезапно вывернулась из его хватки, высвободилась и упала почти на пол, смеясь при этом как ребенок. Она улыбнулась ему, развернулась и снова села к нему на колени, на этот раз отвернувшись от него. Она взяла его руки в свои и, не выпуская их, повернула голову, чтобы снова поцеловать его.

Мышка застонала ему в рот, как только их губы встретились, а затем прижала его обожаемые руки к ее грудям. Он грубо сжал их, заставляя ее стонать еще громче во время их поцелуя. Она почувствовала его член, твердый и горячий, у себя между ног, прижимающийся к ее жадному, изголодавшемуся влагалищу.

Она нуждалась в нем внутри себя. Мышка неохотно отпустила его руки. Он оставил их на ее груди, продолжая сжимать и ласкать их. Ее собственные руки нашли его член - член ее брата. Она приподняла бедра, чтобы он вошел в нее, а затем медленно, восхитительно медленно опустилась на его член, когда он пронзил ее. Сначала из ее горла вырвался тихий стон, но он продолжался, перерос в визг, а затем и в полный крик, когда он полностью заполнил ее.

— О, да, Майкл. Трахни меня. Трахни свою младшую сестру, как следует, - наконец, простонала она, безрассудно раскрывая ему свои мысли.

В ответ Майкл задвигал бедрами, то ли для того, чтобы войти в нее, то ли просто для того, чтобы проникнуть в нее глубже. Мышка не была уверена. Однако и на него, и на нее это произвело потрясающее впечатление, поскольку они оба почувствовали, как ее старший брат энергично откликнулся на ее просьбы.

— Да, Старший брат, да. Трахни свою сестренку-шлюшку так глубоко, как только сможешь.

— Трахни мою узенькую мышиную дырочку, Майкл. Трахни мою маленькую дырочку, склонную к кровосмесительству.

Затем он застонал. Его звуки были для Мышки как музыка. Теперь он быстро извивался, подводя ее все ближе и ближе к оргазму. Она почувствовала, что теряет способность думать и сосредотачиваться. Все сжалось от ощущения его члена, прижимающегося к плоти внутри ее влагалища, и влажного, скользкого ощущения того, как он скользит внутри нее, нежно теребя, дразня, ее клитор.

Как будто догадавшись, что она чувствует, одна из больших, фантастически сексуальных рук Майкла скользнула вниз по ее телу, чтобы найти клитор. В тот момент, когда он прикоснулся к ней, она взорвалась, больше не осознавая, что делает.

— О, Боже, Старший брат. О, Боже, я люблю тебя! Я люблю тебя! Я люблю твой прекрасный, запретный член, Майкл. Я люблю его, я люблю тебя, я люблю член моего брата...

****************************

Ее слова и крики лишили его рассудка. Ее тело было таким удивительно гибким и мягким в его руках, и таким маленьким, что им было так легко манипулировать. Он чувствовал, как по нему разливается злая сила, как будто он мог делать с ней все, что угодно.

Она была его сестрой. То, что он делал, было так неправильно. Он трахал ее, и ему нравилось трахать ее. Он никогда не собирался останавливаться. Он собирался найти способ трахнуть ее сильнее.

Майкл снова поднял руки к ее сладким маленьким сиськам, сильнее прижимая ее всем телом к своей груди, прижимая ее к себе. Затем он встал, все еще держа свой член внутри нее, и она закричала еще громче. Звук был захватывающим.

Он пронес ее таким образом несколько шагов к дивану, а затем опустил на него. Она застонала, когда его член выскользнул из нее. Она быстро поднялась на колени, приподнимая к нему свою красивую круглую попку, распутно покачивая ею, маня его розовой, блестящей плотью внутри своего открытого влагалища.

— Пожалуйста, Майкл, - всхлипывала она, плача. - Пожалуйста, вернись в меня. Мне нужно, чтобы мой брат был внутри меня.

Он наслаждался неистовыми криками, которые она издавала, когда он удовлетворял ее потребность, яростно погружаясь в нее, чтобы повалить ее животом на диван. Он схватил ее за плечи обеими руками, чтобы удержать на месте, а затем вонзился в нее бедрами так сильно, как только мог, снова и снова, быстро, почти жестоко.

Слова, слетавшие с ее губ, были путаными и вымученными, почти бессвязными.

— О, Майкл, никогда не останавливайся. Обещай, что будешь трахать меня так вечно. Обещай, что будешь трахать свою младшую сестру снова и снова, сегодня вечером, завтра, вечно.

Она повторяла эту просьбу снова и снова, напоминая ему, насколько порочным был их поступок, но умоляя его принять ее. Он слушал, трахая ее непрерывно, но молча.

— Пожалуйста, Майкл. Я обожаю твой член. Я люблю твой член. Я всегда любила тебя, твои глаза, твои руки, твое тело, твой член. Мне нужен мой брат Майкл, пожалуйста, обещай, что у меня всегда будут тело и член моего брата.

Майкл не собирался давать никаких обещаний. Он повторял себе снова и снова: - Только в этот раз, он может сделать это только в этот раз, он должен сделать это только в этот раз. - Затем он почувствовал, как его член напрягся и забился в конвульсиях. Киска Мышки была такой тугой и горячей, что он не понимал, как продержался так долго.

— Ты не можешь жениться на мне, но можешь трахнуть меня, - взвизгнула она между быстрыми, затрудненными вдохами. - Я буду твоей шлюхой, Майкл, как ты и обещал. Вы с Мэл назвали меня шлюхой, и я такая и есть.

Упоминание об их старшей сестре вывело его из себя. Он чувствовал себя порочным и грязным, трахая свою младшую сестру. Он мысленно представил, какое выражение шока и ужаса было бы на лице Мелани, если бы она их застукала.

Но он страстно желал остаться внутри Мышки и наполнить ее своей спермой. Влагалище его младшей сестры было таким тугим и сладким. Оно обволакивало его член горячей, обжигающей хваткой, которая высасывала из него все. Ему до боли хотелось кончить в нее. Словно почувствовав это, она тоже умоляла его об этом.

— Майкл, войди в меня сейчас. Майкл, мне нужна сперма моего брата во мне сейчас. Наполни меня кровосмесительной спермой. Майкл, преврати меня в шлюху, занимающуюся кровосмесительством, наполнив меня порочной, горячей спермой моего сладкого, любящего брата.

Майкл чувствовал, как нежная кожа ее попки соприкасается с его бедрами каждый раз, когда он входил в нее, а затем мягкое упругое сопротивление ее влагалища в конце каждого движения. От ее слов сперма мгновенно хлынула в его член. Это вырвалось из него восхитительным, противным, непреодолимым чувством полного и тотального освобождения.

— Обещай мне, Майкл! Войди в свою сестру и пообещай ей, что кончишь снова, - кричала она. - Обещай мне, что ты снова наполнишь меня своей спермой!

— Я не могу, Мышонок. Я не могу. Ты моя сестра. Моя прекрасная младшая сестренка.

— Я твоя шлюха, Майкл. Маленькая шлюха моего брата.

— Ты моя сестра, Мышка. Моя гребаная сестра. Я трахаю свою гребаную сестру...

Эти слова, признание собственной вины вывели его из себя. Майкл не мог сдерживаться, он снова и снова входил в нее. Его член каждый раз дергался, извергая в нее все больше своего семени. Он не смог сдержать своих следующих слов. Они вырвались у него изо рта сами по себе.

— Да, Мышка, да, я обещаю, я должен трахнуть тебя, мне нужно трахнуть тебя. Я люблю свою младшую сестру, я люблю ее киску, я люблю наполнять ее спермой. Я кончу для тебя, в тебя, когда ты захочешь, Мышка, я заполню твою узкую мышиную дырочку членом твоего брата и кончу, когда ты захочешь.

**************************************

Он лежал на ней, тяжело дыша, обливаясь потом, вдавливая ее своим телом в подушки дивана. Мышка лежала под ним, наслаждаясь ощущением его тела, которое придавливало и защищало ее. Она тяжело дышала, пытаясь прийти в себя и собраться с мыслями.

Она боялась, что это было бы невозможно. Что ничто не могло сравниться с их предыдущей ночью, и что она была бы разочарована. Она не была разочарована. Так оно и было. Это было так же чувственно, чудесно и незабываемо.

Слова лились из его рта, как сперма, вытекающая из его члена, согревая и наполняя ее. Они сменились удивительно чудесной серией рычаний, животных по своей интенсивности и искренности. Она знала, что это правда. Что именно так он себя и чувствовал. Она знала, что он тоже любит ее и что отныне он всегда будет с ней.

Ее брат будет трахать ее снова, и снова, и снова.

Мышка не хотела кончать сама. До того, как это началось, она говорила себе, что это только ради него. Что она хочет быть с ним только для его удовольствия. Она не могла позволить себе наслаждаться этим слишком сильно. Она не могла позволить себе кончить, не говоря уже о том, чтобы попытаться.

Она согласилась. Она должна была. Он заставил ее кончить своей настойчивостью и обещаниями.

Завтрак

На следующее утро утренний свет снова обрушился на Майкла, так же болезненно и злобно, как и накануне, на этот раз подкрепленный раздражающими звуками, доносившимися снизу. Он хотел драматично застонать, но не смог заставить себя сделать даже это. Его руки протерли глаза, прогоняя сон, слишком осторожно, поэтому он надавил сильнее, пока точки света не заблестели в темноте за его закрытыми веками.

Он встал, накинул халат и направился к лестнице. На верхней площадке лестницы он замер, почувствовав неприятный привкус во рту. Он повернулся и бросился в ванную, чтобы почистить зубы. На полпути он остановился и посмотрел на себя в зеркало. - Я хочу попробовать что-нибудь свежее, - пренебрежительно подумал он, - на случай, если сестра поцелует меня.

Он закончил чистить зубы, сполоснул и вытер лицо. У него разболелась голова. Мгновение он смотрел на бритву, ощупывая щетину одной рукой, а затем с отвращением отбросил ее в сторону. Он вышел и спустился по лестнице.

Мышка стояла у плиты спиной к нему, когда он вошел в кухню. На ней была золотистая блестящая атласная кофточка, которая была ей явно мала, так как поднималась по низу и, без сомнения, была слишком низкой спереди. Он подумал, что она, должно быть, специально подобрала ее, чтобы добиться такого эффекта. Она всегда "улучшала" свою одежду. Она делала это, чтобы подразнить любовника тем, что у нее было для него.

— Чтобы подразнить любовника, - снова подумал Майкл.

Она также надела туфли на высоких каблуках с золотым отливом, как у шлюхи, и белый кружевной фартук домохозяйки, завязанный свободно, так что по бокам были видны прелестные изгибы ее груди. Нижняя часть ее ягодиц, а также пространство под задницей и между ног были отчетливо, неуловимо видны, соблазнительно приоткрытые ему благодаря кофточке и высоким каблукам, как напиток, предложенный официанткой. Он восхищался тем, какой маленькой, округлой и упругой была ее попка, и отчетливо помнил, как чудесно она ощущалась в его руках.

Он споткнулся. Мышка ловко дала ему время, чтобы занять место в столовой, прежде чем нарушать тишину светлая и утренняя.

— Ты устаешь? - спросила она не оборачиваясь. - Ты проспал. Снова.

Не сводя глаз с ее ягодиц и придерживаясь привычной для них манеры общения, он ответил вопросом на вопрос.

— Сколько именно белья ты взяла с собой, чтобы провести четыре ночи со своим братом? И зачем?

Мышка улыбнулась про себя, игнорируя его.

— Тебе нравится? - ласково спросила она.

— Это... вкусно. Может быть, немного многовато для завтрака.

— С чего ты взял, что тебе дадут что-нибудь на завтрак? - поддразнила она, не оборачиваясь. - С чего ты взял, что тебе вообще дадут что-нибудь на завтрак? - добавила она с усмешкой, оглядываясь через плечо.

— Это не так. Я имею в виду, мы не должны, - неловко ответил Майкл.

— Конечно, нет. Я твоя горячая сестренка и все такое, - ответила она, почти пропевая эти слова.

— Вот именно, - добавил он более властным тоном, стараясь казаться более сдержанным, и пытаясь играть роль старшего брата.

Мышка положила себе на тарелку яичницу с беконом, развернулась и подошла к нему. Его поразило, как эротично она могла передвигаться по кухне утром, в фартуке и с тарелкой для завтрака в руках.

На ней не было косметики. Это было шоком. Он не мог припомнить, чтобы когда-нибудь видел ее без макияжа, по крайней мере, с тех пор, как она была ребенком. Она все еще выглядела великолепно. Он удивился, почему она так много и так часто красится. Такой она ему нравилась больше.

Она поставила тарелку на стол перед ним. Быстрее, чем он успел среагировать, она повернулась в сторону, опустилась к нему на колени и обвила его шею своими прохладными, мягкими руками. Она быстро раздвинула его халат, чтобы поиграть с волосами у него на груди, и запечатлела легкий нежный поцелуй на его лбу, а затем на губах, сначала нежно, а затем жестко и жадно. Майкл старался не реагировать на восхитительную череду ощущений.

Когда все закончилось, Майкл овладел собой настолько, что смог заговорить.

— Нам нужно поговорить.

Мышка вскочила с его колен и выпалила в ответ: - Нет, не надо, - отступая к плите и снова поворачиваясь к нему своим соблазнительным задом.

— Мышка, нам нужно поговорить. Мы брат и сестра, а мы только что трахались, как молодожены.

Она остановилась, оглядываясь через плечо, осторожно и осознанно, как он был уверен. Она выгнула спину, подчеркивая очаровательные изгибы своей задницы и груди. Она застенчиво улыбнулась ему и скромно спросила: - Молодожены? Мы женаты? Как я всегда мечтала?

— Мышонок, прекрати. Нам надо поговорить.

Она снова отвернулась, продолжая возиться с плитой, и строго повторила: - Нет, мы этого не сделаем. - Тут она набрала обороты, и в ее голосе зазвучали нотки гнева. - Люди, попавшие в беду, должны поговорить. Люди, чьи отношения складываются не лучшим образом, должны поговорить. Мы идем верным путем. Сегодня наши отношения лучше, чем когда-либо.

Она остановилась у плиты, положив руки на ее края и внимательно изучая их, по-прежнему стоя к нему спиной. Она неловко переступила с ноги на ногу, а затем выпрямила обе ноги сразу, чтобы снова соблазнительно подставить ему свою задницу.

Майкл с болью посмотрел на ложбинку между ее ног, на узкую щель между двумя ее изящно очерченными бедрами, на вырисовывающийся там силуэт волос на лобке. Ему пришлось подавить свою естественную реакцию на это зрелище. Он знал, что им манипулируют, но у нее это так хорошо получалось.

— Мышка... это не "отношения". Мы просто...

Она развернулась и практически бросилась на него, срывая фартук. Мышка яростно схватила кухонный стул одной рукой и с глухим стуком развернула его спинкой к Майклу. Она оседлала его и резко села, закинув ноги на спинку и наклонившись вперед, вцепившись руками в спинку стула.

Темно-коричневые соски торчали прямо над ее слишком низкой майкой. Черные завитки волос на лобке теперь были отчетливо видны за перекладинами спинки стула. Майкл все видел. Он не позволил своему взгляду задержаться на ней, но заметил, и это произвело желаемый эффект, вызвав в нем бурю эмоций. Внешне он сохранял самообладание.

Со своего места в позе она просто возмущенно смотрела на него. Она сидела, глядя прямо ему в глаза, как и две предыдущие ночи, и в то же время не так. Эмоции были определенно другими.

— Очень тонко, Мышонок. Ты всегда так делаешь, - попытался пролаять он. - Покажи свои сиськи и пизду, чтобы отвлечь внимание...

Как только она села, она резко вскочила, толкнув стул вперед, и тот с грохотом упал на пол.

— Ты вульгарен. Ненавижу это слово, - огрызнулась она, бросаясь обратно к плите и уставившись в какую-то точку на стене, снова намеренно повернувшись к нему спиной.

— Все ненавидят это слово, - ответил Майкл. - Я просто сказала это, чтобы позлить тебя. Как я всегда и делаю.

— Это сработало.

— Да, похоже, сработало.

В ответ она подняла кастрюлю, а затем с грохотом поставила ее на другую конфорку, просто чтобы поднять шум.

— Мышонок, не злись. Но у нас нет никаких отношений...

— Есть!!! - она прервала его громким, дрожащим голосом, снова ударив по кастрюле. - У нас были отношения двадцать девять лет, с того дня, как я родилась.

Майкл был шокирован ее растущей истерикой.

— Это другое, - попытался он. - Это не...

— Значит, у нас были отношения всего две ночи? И это все, по-твоему? - выпалила она, снова перебивая. - Связь на две ночи? Трахни свою младшую сестру, разок-другой, ради улыбки, заткни за пояс и двигайся дальше? - Ее ярость нарастала. Она старалась, чтобы это прозвучало как можно более грязно и оскорбительно. Ей это удалось.

— Мышонок, нет...

Его поразило, что он понятия не имел, как таинственным образом оказался здесь, ссорясь с женщиной на кухне, споря об отношениях. И это были даже не отношения, черт возьми! Год назад он умыл руки и перестал бороться из-за пустяков, просто ради того, чтобы чем-то заняться, потому что больше нечем было заполнить пустоту. И вот он снова здесь.

— Ну, не совсем снова, - подумал он. Между ними определенно было нечто большее, чем просто ссора, даже если они и не вели себя так, даже без секса. Между ними действительно была связь, какой бы извращенной ни казался их обычный танец всем остальным. Он действительно любил ее, очень сильно. Он всегда был увлечен ею. Он всегда заботился о ней, даже когда злился на нее. Это должно что-то значить.

А его бывшая редко надевала нижнее белье. Конечно, не по утрам и уж точно не во время приготовления завтрака. Майкл снова восхитился формами Мышки, подумав о том, что даже десять лет назад его бывшая никогда не выглядела так хорошо, как Мышка сейчас. - Не хуже, чем его сестра, - напомнил он себе.

Она снова развернулась, свирепо посмотрела на него, огрызнулась в ответ и втянула его обратно в драку.

— Немного секса на скорую руку для тебя? Так вот что это было? Ты этого хочешь? Трахни свою сестру и двигайся дальше? Ну, для меня это больше, - Одинокая слезинка скатилась по ее щеке, заставив Майкла замолчать.

— Ты знаешь, скольких мужчин я подцепила и трахнула, потому что они были немного похожи на тебя? Ты знаешь, скольким мужчинам я велела называть меня "Мышкой", когда держала их в себе? - Слова теперь шли быстро. - Иногда, если я знала, что больше не хочу их видеть, я звала их "Майкл", пока была в их объятиях. Я ждала, когда буду готова кончить, и повторяла твое имя снова и снова. Обычно они замирали, и это все портило, но я все равно делала это, как только начинала кончать, просто чтобы быть немного ближе к тебе. Просто чтобы сделать фантазию немного более реальной.

Все это вырвалось так быстро, так неожиданно, ошеломляющий поток слов и образов.

Она продолжала смотреть на него, а слезы текли теперь по обеим щекам, но на ее лице были гнев и вызов.

Он ошеломленно уставился на нее в ответ. Это было совсем не то, чего он ожидал. Он и представить себе не мог, что она испытывала такие чувства. Что она тоже так долго думала о нем. Он всегда был уверен, что это только его вина, что все это происходит в его собственной извращенной голове. Что он остался наедине со своими тайными желаниями.

Даже после двух последних ночей ему не приходило в голову, что Мышка думала о нем до этого момента. Он думал, что все это просто происходит, а она подыгрывает ему в своих собственных убогих представлениях о развлечениях.

— В ту первую ночь, когда ты поцеловал меня, я так испугалась, - продолжила она, ее голос стал более спокойным. - Разве ты не мог сказать? Я боялась пошевелиться, заговорить, моргнуть или вздохнуть. Испугалась, что ты остановишься и все закончится. Я так боялась, что ты вспомнишь, что мы брат и сестра, опомнишься и оттолкнешь меня. И мне это было нужно. Мне был нужен ты.

— Я много думаю о тебе, и мне всегда хотелось, чтобы ты тоже так думал обо мне. И потом ты действительно сказал это вслух. Ты спросил меня. Ты спросил меня. Помнишь? Ты спросил меня, как я люблю тебя, и я ответила тебе.

Все это вырвалось так неожиданно. Целый вихрь мыслей, эмоций, чувств и секретов. Она на мгновение остановилась, переводя дыхание, ожидая, что он заговорит.

Майкл молчал.

— Неужели ты никогда не думал обо мне... вот так? Раньше? - спросила она, в ее глазах была безмолвная мольба.

Майкл все еще колебался, скрывая постыдную правду. Он не мог ответить. Все это было так неожиданно, так экстремально, так трудно было осознать. Как все это произошло так быстро? Он уставился в землю. Он трусливо уклонился от ответа, сменив тему, сказав: - Я не знал, что ты такая одержимая...

— Одержимая? - закончила она за него, щелкнув, как хлыстом. - С тобой? Не льсти себе... Я не "одержима". Это просто фантазия. Которая мне нравится. - Она закрыла глаза, прикусила губу и добавила почти про себя: - Действительно, по-настоящему наслаждаюсь.

— Это больше не фантазия, - перебил он, затем сделал паузу. Ее глаза распахнулись в нетерпеливой надежде. - Это реально, - продолжил он. - И это опасно.

Время между ними застыло. Они долго молча смотрели друг на друга. Майкл задумался, как часто они будут вот так смотреть друг на друга. Это становилось тревожной привычкой.

Внезапно она скользнула вперед, произнеся низким голосом, почти рыча: - Мне нравится опасность.

Она упала перед ним на колени. Она распахнула его халат, чтобы взять его член в рот, прежде чем он успел среагировать. Нет, это была еще одна ложь. Он не хотел реагировать. Он никогда не собирался останавливать ее.

Она подняла на него грешный взгляд, наполовину взяв в рот его мягкий член. Слезы все еще блестели на ее щеках, но глаза были широко раскрыты. Она держала себя в руках и ждала. Она выпустила его, когда он начал затвердевать.

— Ты можешь говорить сколько угодно, старший брат, - промурлыкала она. - Я буду слушать. А пока я займусь этим.

Она встретилась с ним взглядом, полностью беря его в рот. Даже не осознавая, что делает, он завел руки ей за голову и держал ее крепко, но нежно, пока она покачивалась вверх-вниз, принимая его в себя и выходя из него, покрывая его теплом и влагой, постоянно щекоча головку его члена языком и прижимаясь к нему губами.

— Останови меня, старший брат, - сказала она между глотками. - Не дай своей младшей сестре отсосать тебе.

Время от времени она позволяла ему выпасть, затем двигала ртом по всей длине, от кончика к основанию, с другой стороны и обратно к верхушке, где она снова поглощала его, обхватывая ртом и опуская голову вниз, насколько могла, пока ее губы снова добрались до основания, и головка его члена прижалась к задней стенке ее крошечного горла и проникла еще глубже.

Он никогда не испытывал ничего подобного.

— Останови меня, Майкл. Не дай мне показать тебе, как сильно я люблю твой сладкий, запретный член.

В других случаях она отстранялась, чтобы обхватить его обеими руками, глядя на его член или прямо ему в глаза, призывая остановить ее. Всегда, прежде чем он успевал взять себя в руки и что-то сказать, она быстро и нежно целовала его, сначала несколько раз в головку, затем вокруг основания головки, затем вниз по всей длине, все время нежно, но ритмично сжимая его руками. Затем она снова брала его в свой восхитительный ротик.

Мерзкий, восхитительный ротик его младшей сестры.

******************************

Вот он, со своим членом во рту у младшей сестры. И она, и это, пригвоздили его к стулу. Он не мог пошевелиться, и не мог заставить себя остановить ее. Он не хотел, чтобы она когда-нибудь останавливалась.

— Ты мог бы остановить меня, старший брат. Ты мог бы оттолкнуть мой кровосмесительный рот. Оторвать рот своей младшей сестры от твоего сладкого члена.

Это было слишком хорошо, слишком порочно, несравненно хорошо. - Маленькая сучка, - подумал он, не придавая значения этим словам, как они звучали. - Красивая, горячая маленькая сучка.

Казалось, прошли часы, прежде чем она отстранилась, все еще держа его в руках. Она подняла на него напряженный и проницательный взгляд, чтобы сказать: - Я сделаю это снова позже, обещаю. - Она поцеловала его член еще раз, а затем приподнялась и оседлала его, прежде чем он успел оттолкнуть ее, как будто собирался это сделать. Она снова чуть-чуть втянула его в себя. Жар ее влагалища обжег кончик его члена, ощущаясь даже горячее, чем во рту ее шлюхи.

Она стояла неподвижно. Дразнящее прикосновение ее пылающего влагалища только смачивало кончик его члена.

— На этот раз я контролирую ситуацию, - пробормотала она. - Я собираюсь показать тебе, как правильно трахать мышь, - добавила она, хихикая.

Беззаботный смех длился всего мгновение. Так же быстро, как появилась игривость, она вдруг снова стала страстной и серьезной. Ее пылающие глаза прожигали его, когда она опускалась на него, очень, очень медленно. Кончики его пальцев коснулись ее бедер, когда она опускалась. Он опустил взгляд, наблюдая, как входит в нее сантиметр за сантиметром, а затем снова поднял глаза и увидел, что она все еще смотрит ему в глаза. Все еще.

— Ты обещал, Майкл, - выдохнула она, издав тихий писк, когда он снова оказался полностью внутри нее. Она изогнулась влево и вправо, сжимая их вместе, двигая его внутри себя, не выпуская ни на дюйм. - Я слышала, как ты обещал, когда трахал меня. Ты обещал, что всегда будешь трахать меня, когда я захочу. Ты не можешь нарушить обещание, данное девушке, у которой твой член глубоко внутри.

Она одарила его злобной ухмылкой. - Мы семья, - сказала она, - Я твоя сестра, твоя младшая сестренка. Особенная, черт возьми, младшая сестренка. Я буду любить тебя безоговорочно и всецело. Я отдам себя тебе так, как ты захочешь.

Он открыл рот, чтобы возразить. Желая скрыть неоспоримую, отвратительную правду, скрыть ее за ложью, но она нежно приложила палец к его губам, мягко останавливая его.

Затем она снова рассмеялась. Вскинув голову, она добавила: - Я все равно буду тебя раздражать. Я буду доставать тебя, как младшая сестра, при каждом удобном случае, и это никогда не прекратится... - Она перешла на хныканье, переходящее в визг. Она снова взъерошила волосы у него на груди, а затем больно потянула за прядь. - Но я всегда буду позволять тебе трахать меня, старший брат, и ты должен это сделать, - добавила она, - С этого момента я всегда буду раздвигаться для тебя...

Он видел, что она теряет себя. Теряет контроль.

Мышка грациозно подтянула колени к его плечам, балансируя ступнями на краешках стула. Опасаясь, что она может упасть, Майкл потянулся, чтобы поддержать ее, проведя руками по ее спине. Она улыбнулась ему, зная, что он снова стал ее старшим братом-защитником. Она воспользовалась его поддержкой, чтобы убрать от него руки и соблазнительно приподнять волосы на голове. Он наблюдал, как ее ангельские сиськи приподнимаются, словно стремясь к его рту.

— И ты будешь заботиться обо мне, - предупредила она. - Ты не дашь мне упасть и будешь держать меня в узде. И если я выйду за рамки дозволенного, ты схватишь меня и прижмешь к своей кровати, как маленькую сучку-сестренку, которой я и являюсь. - Закончила она очередным сексуальным визгом, который издает шлюха, чтобы побыстрее кончить.

Когда она подняла руки, ее прелестные, неотразимые груди были естественно выставлены навстречу Майклу. Оон инстинктивно подался вперед, чтобы взять одну из них в рот. Он почувствовал на своих губах ее мягкую плоть, контрастирующую с твердой формой ее соска, прижимающегося к его языку. Он позволил своему языку блуждать, исследуя ее форму и текстуру, находя ее края там, где он нашел более гладкую кожу ее груди.

— Да, Майкл, ты хороший мальчик. Ты хороший старший брат, - промурлыкала она, еще глубже засовывая свою грудь ему в рот. Она раскачивалась взад-вперед. Она сидела на нем верхом, пока они целовались, прикасались и исследовали друг друга.

Вскоре она начала вздрагивать, приговаривая: - О, Майкл. Ты... О, Майкл. О, брат Майкл. О, Майкл, Майкл, Майкл, Майкл... - и затем она исчезла, сопровождаемая, казалось, нескончаемым хором визгов, дрожи и вздохов, когда она кончала, казалось, без конца.

Майкл, должно быть, тоже кончил, но он этого не помнил. Он помнил только ее образ и ощущения, когда она раскачивалась, хватала его, обливалась потом и целовала, повторяя его имя снова и снова. Ее оргазм был таким сильным, таким ошеломляющим, что ему почти показалось, что он испытал и его тоже. Что она приняла его в себя.

Майкл никогда не испытывал ничего подобного, и никогда не доставлял женщине такого полного удовольствия. Он наслаждался этим ощущением не с чувством триумфа или победы, а с удивлением и удовлетворенностью.

Когда они оба устроились поудобнее, они поцеловались. Как теперь казалось, это стало для них привычным. Они посмотрели друг на друга спокойно и удовлетворенно. Через некоторое время Майкл осмелился задать вопрос.

— Когда ты успела стать такой же психованной, как моя бывшая жена? – подразнил он.

— Никогда не сравнивай меня с этой шлюхой, - раздраженно огрызнулась Мышка, но с кривой усмешкой, которая выдавала ее истинные чувства.

— Я думал, ты ненавидишь это слово.

— Я ненавижу. В любом случае, ты хочешь сказать, что эта тряпичная кукла когда-нибудь делала то же, что и я? - Спросила Мышка, пристально глядя на него. Уголки ее губ слегка приподнялись. Майклу это показалось невыносимо красивым. Все, что она когда-либо делала, было прекрасным.

Майкл не смог ответить. Он посмотрел ей в глаза, а потом ответил единственным доступным ему способом - молча, страстно поцеловав ее.

Через некоторое время она оторвалась от него. Она улыбнулась и нежно поцеловала его, несколько раз в лоб. Она наклонилась, чтобы тоже нежно поцеловать его в губы.

— Так-то лучше, старший брат, - выдохнула она.

И это, по его мнению, было особенно важно в сексе. Его бывшая никогда не могла и близко подойти к тому, что делала Мышка. Супружеский секс в значительной степени закончился много лет назад и был устаревшим задолго до этого. Он знал, что когда-то у них, должно быть, были бурные ночи, но он не мог вспомнить их в туманной дымке всех этих ночей, полных банальной рутины. Даже если бы и случилась какая-нибудь ночь с искрами, дымом и пламенем, его бывшая ни за что не справилась бы с этим с таким изяществом и мышиным театром.

Еще через мгновение Мышка встала. Его член печально попрощался с ее влагалищем влажным чмоканьем. Сначала она взяла его за руку, но потом передумала и, опустив ее, взялась за его член. Она осторожно потянула его, пока он не поднялся и не встал у нее за спиной. Она отошла, двигаясь изящными кошачьими шажками на цыпочках, потянув его как за поводок за собой.

— Давай вместе примем душ, - предложила она, улыбаясь. - Я тоже хотела сделать это долгие годы. Пришло время.

С этими словами она повела его вверх по лестнице.

Продолжение следует......

P.S. Дорогой читатель! Понравилось? Если да - пожалуйста, перечислите 10 рублей на карту № 2202200858517376. Вас это сильно по карману не ударит, а для меня это единственный источник дохода. Заранее благодарен. Ваш ЛюбительКлубнички.