He Didn't Say A Word © maninconn

***

Ей сходит с рук неверность. На какое-то время.

***

Она вернулась в его жизнь после отсутствия.

Так она думала. Убедила себя.

Её жизнь была вкусной. У неё дома был тихий любящий мужчина, но она могла в любой момент выйти на улицу и выбрать что-нибудь горячее и острое на ночь. У неё было лучшее из обоих миров.

Томми не мог её остановить. Она знала это. Он знал это. Она не могла остановиться.

Она пыталась, но потерпела неудачу...

***

Она пыталась, когда они только начали встречаться, но этот торговый агент пришел в её офис в первую же неделю, когда они согласились быть верными друг другу, и она не смогла устоять перед его обаянием. Он гладко говорил. Его сэмплы [1] были отстойными, и она ничего не заказала из предложенного им, но упала в обморок от его глубокого баритона. Это было словно гипноз. Прежде чем он покинул её маленький кабинет, она заманила его и сделала всё, чтобы он спустил штаны и засунул свой пульсирующий член в её истекающую влагой пизду, стоило ей наклониться над своим столом. Она даже не разделась. Он просто оттянул её трусики в сторону и.....

Даже сейчас, два года спустя, её пизду затопило воспоминание. Пизда. Она всегда ненавидела это слово, но почему-то не могла думать по-другому, когда она фонтанировала её вожделением к любому мужчине, который не был Томми. Это была её пизда. Она была шлюхой. И она не могла ничего изменить.

Были и другие мужчины, возникающие в её офисе. А ещё в клубах, которые она любила посещать по вечерам, когда Томми работал допоздна, были таксисты, ремонтники, продавцы обуви и ковбои. И у них у всех были члены, члены для её пизды. Все эти члены становились твёрдыми для её пизды, но они не были для неё серьёзными. Томми знал это. Он должен был знать.

Но он не говорил ей ни слова.

***

Почему он себя так вёл? Какой мужчина сделает предложение шлюхе с такой пиздой? Какой мужчина захочет шлюху, которая не может сдержать своё обещание любить его, и только его? Какой мужчина захочет такую пизду, как она?

Томми был не тем мужчиной, которого она представляла себе в качестве ответа на свои вопросы. Он был хорошим человеком. Он был добр и внимателен. Он был вдумчивым и щедрым, и он любил её.

Её чувство вины было непреодолимым, когда он надел кольцо на её левую руку. Девушке Томми суждено было стать его женой. Ей пришлось остановиться. Если бы он не знал, что она шлюха, она не смогла бы позволить ему узнать об этом. Парня можно обмануть, а жениха? Люди искали свои вторые половинки. Измена никому не была нужна. Но до свадьбы бросить неверного партнёра было гораздо проще. Ни адвокатов, ни судов, ни долгой истории, только кольцо, которое нужно вернуть.

Ему не нужно было говорить ни слова.

***

Всё было красиво. И кольцо. И Томми был хорошенький. Жизнь обещала быть такой красивой. Она знала, что сможет это сделать. Сможет отказаться от прежнего образа жизни и быть верной Томми. Она могла бы с гордостью носить это кольцо. Она могла бы смыть свое прошлое, и её пизда могла бы стать киской, милой и достойной ласки любимого мужа. Когда будут появляться всякие агенты, она будет вести себя строго профессионально. Она будет замужней женщиной, и они с Томми смогут жить долго и счастливо.

Так продолжалось до ночи перед свадьбой. Она пережила свой девичник незапятнанной. Она пережила корпоративные вечеринки, девичьи вечеринки и даже встречи с бывшими бойфрендами, не обращаясь к своим прежним распутным привычкам.

Вернувшись в свою квартиру после репетиционного ужина, она обнаружила, что её сосед устраивает вечеринку на своей террасе. Он пригласил её выпить. Его друзья узнали, что это была в ночь перед её свадьбой, и спиртное потекло рекой. Тосты перешли в танцы. Танцы привели к ещё большему количеству спиртного. Чем больше спиртного, тем больше тостов... и меньше запретов.

Её решимость растворилась в Танкерае [2] и тонике, её киска наполнилась, когда её сосед и пятеро его ближайших друзей льстили и дразнили её по поводу предстоящего шара и цепи [3]. К тому времени, когда они начали убеждать её, что последняя интрижка будет вполне приемлемой, её киска опять стала текущей пиздой. И после стриптиза под хор мужских охов и ахов, она раздвинула ноги и позволила всем им ебать её всю ночь напролёт.

Визажист был профессионалом. Парикмахер был опытным. Платье подошло идеально. Томми не заметил мешков под её глазами или следов на её шее. Он не увидел любовных укусов на её груди и плече, несмотря на платье с глубоким вырезом на спине.

Он не сказал ни слова.

***

Он не жаловался, когда она заснула в первую брачную ночь. Она была измотана свадьбой. Он не жаловался на следующий день, когда они улетели в Пуэрто-Рико на медовый месяц. Она всё ещё была измучена. На следующий день она плохо себя чувствовала, заснула у бассейна и так сильно обгорела на солнце, что он не мог прикасаться к ней ещё две ночи. Он не жаловался. Он любил её. Для него она стоила того, чтобы ждать. Он прикусил язык, и в ванной намазал её кожу лосьоном.

Но он не сказал ни слова.

***

Она любила его за это. Она специально сгорела под тропическим солнцем, чтобы её растянутая и рыхлая пизда смогла вернуть тонус и снова превратиться в киску, и она вознаградила его за терпение.

В то утро, когда она выздоровела, она полностью погрузилась в то, чтобы высосать его член досуха. Она сосала его, когда он проснулся, и её тёплый влажный рот полностью поглотил его длинный, толстый член. Её язык медленно и чувственно скользил по чувствительной головке, нежно скользя зубами по её верхней части. Она точно знала, сколько и как сосать, чтобы доставить мужу удовольствие, не вызывая дискомфорта, который может принести чувствительному органу горловой минет. Её голова медленно качалась вверх и вниз по хую. Она была полна желания дать ему лучшее, что только может дать жена. И её решимость подкреплялась пульсирующими спазмами, всё чаще начинающими охватывать до предела напряжённый член Томми. Когда, наконец, муж был готов, он попытался вырваться из её рта, но она была неумолима и решила взять в своё горло всю его силу. Она так и сделала. Он застонал. Он тяжело дышал. Его затрясло. Он хрюкал, извергаясь в её жадный рот, но не сказал ни слова.

Она приняла душ, пока Томми отдыхал. Когда она вышла, чтобы одеться, он лежал, распростертый на спине, выставив вверх сердито красный, сильно пульсирующий член.

— Опять? — кокетливо спросила она.

Он улыбнулся, и она оседлала его и начала качать. Она прижалась к нему, стараясь не сводить с него взгляда. Его руки были повсюду на ней, особенно на её пышной груди. Они оба сошлись, кончив одновременно, а затем рухнули в объятия друг друга. Она счастливо вздохнула. Он улыбнулся и поцеловал её, когда она снова заснула.

Он не сказал ни слова.

***

Он владел её разумом и телом до конца их медового месяца. Он продолжал владеть ею, когда они вернулись домой. Она так была занята в постели, что у неё не оставалось времени думать о других мужчинах. Она улыбнулась, подумав, что то, что когда-то было её пиздой, теперь стало его киской. Он любил её киску. Он всегда был нежен с ней. Он заботился о ней и хорошо кормил её. И она любила его в ответ, в течение многих лет.

Но жизнь имеет свойство идти своим чередом и брать своё. Они оба стали профессионалами в своей работе, особенно Томми. Однако то, что они вкладывали большую часть себя в работу, сказалось на их сексуальной жизни. Они обнимались и целовались каждую ночь, но всё чаще и чаще случались ночи, когда одному из них или обоим приходилось работать допоздна, и они приходили домой слишком измученными, чтобы делать что-то ещё в постели. Это был шаг до тех дней, когда они занимались сексом только ради того, чтобы сказать, что они занимаются сексом, а не занимаются любовью.

На их вторую годовщину она была приглашена на вечеринку с некоторыми из самых влиятельных людей в её компании. Она знала, что у Томми будет запланирован особенный вечер, но её никогда раньше не приглашали ни на один из этих знаменитых вечеров, а они славились тем, что смазывали полозья на продвигающейся карьере. Она была честолюбива. Она хотела подняться в этот высший эшелон любым способом, и она знала, что может далеко продвинуться в социальной среде. Она могла бы руководить целым коллективом... О да, она могла.

Томми не обрадовался, когда она позвонила ему, чтобы предупредить, что опоздает на пару часов. Но она пообещала, что наверстает упущенное, когда вернётся домой, и будет дома ещё не слишком поздно.

— Зажги свечи на столе, — сказала она мужу. — Я приду вовремя, чтобы мы поужинали вместе при их свете.

Конечно, одна рюмка сменяла другую, и были танцы, и ей так нравилось внимание младших руководителей, что она даже забыла позвонить Томми и сказать ему, чтобы он погасил свечи и не ждал её, потому что она опоздает. Она почти не думала о Томми, когда с удовольствием еблась, катаясь по кровати с управляющим директором по продажам в Восточном регионе, но она болезненно ощущала его, когда ехала домой.

До отъезда домой она смогла принять душ в офисе и снова нанесла макияж, но час был слишком поздним, и вряд ли это устроит её мужа. Она никогда не работала после 10:00 вечера и даже не делала исключений для иногородних клиентов. Как она объяснит возвращение домой в 3:30 утра в их годовщину?

Она вошла в дом, стараясь вести себя как можно тише. Томми оставил для неё приглушенный свет, но его не было видно.

Кухня была безукоризненной чистой, но она чувствовала слабые запахи того, что, должно быть, было вкусным ужином. Он даже испёк хлеб. Она видела характерную форму его буханок на столе. Заглянув в холодильник, она обнаружила остатки филе-миньона и её любимый кремовый пирог.

Такое соседство блюд поразило её. Кремовый пирог выглядел восхитительно, но она не могла жить на одном сахаре.

Ужин был большим событием. Так же, как и сегодняшний любовник и её муж. Ей нравился пирог в качестве угощения, но она не могла потерять Томми. Она ведь знала, чем рискует, но не смогла сопротивляться. Что с ней не так?! Она должна была прекратить это, иначе она потеряет Томми, своё основное блюдо.

Она разделась и легла в постель, отчаянно пытаясь не разбудить мужа. Он просто лежал неподвижно, и она была уверена, что он крепко спит. Но она видела только его спину, а не лицо. Его глаза были открыты и он смотрел, как тикают минуты на часах у его постели.

Она быстро заснула.

Он ничего не сказал.

***

На следующее утро, когда она проснулась, Томми уже не было. Она бегала по дому в отчаянных поисках его, но нигде не смогла найти. Именно тогда она обратила внимание на обеденный стол. На нём стоял их добрый фарфор и серебряный сервиз её матери. Все сверкало и блестело от недавней полировки. В центре расположились два подсвечника, каждый из которых держал массу расплавленного воска. Свечи догорели, и Томми оставил их для неё.

В центре её тарелки лежала фотография, на которой был запечатлён стол, накрытый для их застолья. Повсюду были свежие цветы, бутылка шампанского в ведёрке со льдом и подарочная коробка на тарелке, где теперь лежала фотография, поперёк которой муж написал «С годовщиной».

Для человека, который ничего не говорил, он сказал очень много.

Она побежала за телефоном и позвонила в его офис. Ответа не было. Конечно, была суббота, а в его офисе мало кто работал по выходным. Она попробовала позвонить на его мобильный телефон и получила в ответ сообщение. Сан-Диего? Он уехал в Сан-Диего? По работе он не так много путешествовал, а если и приходилось, то обычно уезжал в среду на конференцию до конца недели. Он никогда не уезжал в субботу.

Дерьмо. Значит, он знал. Он должен знать. И он ничего не сказал.

Она опасалась худшего. Он никогда не уходил, не попрощавшись, и никогда не уходил, не сказав куда... Неужели это конец?!

Он всегда оставлял маршрут с информацией о рейсе и о номерах отелей, в которых будет останавливаться. Она открыла свой ноутбук и запустила почтовую программу. Вот оно, отправленное месяц назад сообщение с изменениями, которые он внёс для прошлой недели. Дерьмо. Как она могла это пропустить. Он же говорил ей... Ой чёрт! Это должна была быть ТА поездка! Она пообещала Томми взять на работе недельный отпуск и поехать вместе с ним на годовщину их свадьбы. Как это могло выскользнуть у неё из головы?! Слишком много мыслей о муже ускользало от неё в последнее время.

Она пыталась дозвониться до Томми весь день, но он не отвечал. И не отправлял ей никаких сообщений.

Что она могла сказать о случившемся? Она не знала, как много он знает. Он, конечно, знал, что вчера вечером она сорвала их юбилейный ужин и что она проснулась не для того, чтобы отправиться с ним в путешествие. Возможно, ей повезло, что она забыла взять отпуск. Возможно, она действительно сможет оправдаться за то, что не поехала с ним, потому что у неё не было времени на отпуск?

Ситуация становилась всё хуже. Она глубоко завязла в паутине упущенных шансов и забытых обязательств. Сколько раз она опаздывала домой после работы? Слишком много. По крайней мере, вчера был единственный раз, когда она изменила мужу. То есть изменила ему в сексуальном плане. Она поняла, что каждый раз, когда она пропускала ужин или отменяла свидание из-за работы, это тоже было изменой ему. Она чувствовала себя все хуже и хуже.

Она звонила Томми снова и снова. Ответа не было.

Ему нечего было ей сказать.

***

На следующее утро она обнаружила, что её ждет сообщение, из которого она узнала, что Томми приехал в Сан-Диего и, зарегистрировавшись в отеле, отправился на пляж, чтобы полюбоваться закатом. Это было красиво, но к тому времени, когда он вернулся в отель, было уже 2:00 ночи. Он не позвонил, потому что в их семье не было обычая звонить друг другу так поздно. Конечно, может быть, так и должно быть, потому что ей, как оказалось, нравились предрассветные утренние часы.

Значит он знает, как поздно она вернулась. Дерьмо. И она не может с ним поговорить... дерьмо, дерьмо!

Разница во времени составляет четыре часа. Чёрт, если она не получит его в воскресенье, она не доберётся до него. Он так занят, когда работает, что обычно связаться с ним можно только поздно вечером.

Она звонила мужу в воскресенье весь день. Ничего.

***

В понедельник утром она нашла ещё одно сообщение.

«Извини. Занят работой, может не быть возможности позвонить. Буду дома поздно вечером в пятницу. Очень поздно. Позже, чем обычно. Как и ты».

Хорошо, он хоть что-то сказал. Но она всё ещё не могла сказать, как много он знал на самом деле. Она ответила Томми:

«Скучаю. Извини за вечер пятницы. Мы сможем отпраздновать, когда ты вернешься».

Он не ответил. И не перезвонил.

Ей хотелось, чтобы он это сделал. Ей не хватало его голоса, и ей очень хотелось услышать, как он заканчивает своим обычным «Я люблю тебя».

Но он ничего не сказал.

***

Утро понедельника выдалось дерьмовым штормом на работе. Босс уволил управляющего директора по продажам в Восточном регионе вместе со всей его командой. Из офиса их выводили в наручниках полицейские детективы. По офису поползли разные слухи. Команда детективов осталась, чтобы опросить сотрудников. Ей выпало давать показания последней в этот день. Она не знала ответов на то, что хотела знать полиция.

— Не уезжайте из города, — сказали ей, отпуская.

По-видимому, были какие-то нечистоплотные вещи с документами, какое-то оборудование, которое исчезло со склада, и какие-то секреты, проданные конкурентам.

Управляющий директор по продажам в Восточном регионе и его окружение были в большой беде. Все, у кого были с ними связи, были объявлены заинтересованными лицами в этом деле. Все, кто был на той вечеринке, оказались такими людьми. Она тоже была там вместо того, чтобы пойти домой и отпраздновать годовщину своей семейной жизни. Она попала на камеры наблюдения отеля, поднимаясь в номер управляющего. И оказалось, что у неё было больше связей с ним, чем у большинства других сотрудников.

Она ничего не делала, не знала ни о каких схемах, ни о промышленном шпионаже. Она просто занималась сексом. Как неправильно это звучало. Она «просто занималась сексом». Она просто изменила самому замечательному человеку, который только может быть у девушки. Она заслуживала тюрьмы, но не за то, за что полиция могла бы её арестовать. Она позвонила на телефон мужа. Ответа нет. Она попыталась связаться с его секретаршей, но та не сказала ей, где он находится.

— Но я же его жена!

— Если бы это имело значение, вы бы уже знали, где он.

Она была права.

Он был вне досягаемости... поговорить... не получится.

***

Прошла неделя. Полиция сняла с неё все обвинения. Её жизнь вернулась в привычное русло, но без мужа. Он не выходил на связь. Она чувствовала себя одинокой, хотя вокруг неё были люди. Друзья и коллеги старались её подбодрить. Не это не помогало. Его не было рядом. Ей был нужен Томми.

Она отправила мужу ещё одно сообщение. Надеясь, что он ответит.

«Где ты?»

Он ответил:

— Тусон.

Она надеялась, что он скажет что-то ещё. Они не разговаривали с тех пор, как она пропустила их годовщину.

— Когда же ты вернешься домой?

— Не знаю.

— Ты мне нужен.

Ответа не последовало.

— Пожалуйста, дорогой. Это был просто деловой ужин.

— Нет, это был наш юбилейный ужин.

— Я не планировала опаздывать. Позволь мне загладить свою вину перед тобой.

— Что ты можешь предложить?

— Отпраздновать наш юбилей.

— Как?

— Это был просто ужин. Мы можем отпраздновать это ужином в любое время.

Ответа не последовало.

— Пожалуйста, милый? Возвращайся домой! Я постараюсь искупить перед тобой свою вину?

— Всю?

Как много он знал? Что он имел в виду, говоря «всю»? Он не мог знать! Этого не может быть.

— Детка, ты меня пугаешь. Возвращайся домой.

— Тогда расскажи мне об этом. Как ты всё это себе представляешь?

— Детка, что ты хочешь знать?

— Всё.

— Хорошо. Я пошла на вечеринку...

— Нет, я же сказал «всё». Начнём с того первого торгового агента, с которым ты трахалась до того, как мы поженились.

Она ничего не сказала. Она была ошеломлена.

А он продолжал, перечисляя имена, которые представляли всю её историю сексуальной неосмотрительности. Он знал всё. Он перечислил каждый случай, когда она его предала.

Его голос гудел всё дальше и дальше в телефоне. Слёзы текли по её лицу, смывая макияж. Он никогда ничего не говорил. И теперь навёрстывал упущенное.

Затем он сообщил ей, что систематически выкачивал свои активы и прятал их там, где она не могла их достать. В ящике письменного стола для неё были приготовлены документы о разводе. Они были сделаны только для её удобства. Сам он переехал за границу, где законы о разводе были совсем другими, и суд не признавал алиментов или общего имущества.

Он не вернется.

— Счастливой жизни, — сказал он ей, вешая трубку.

Ей нечего было сказать.

КОНЕЦ

***

Примечания переводчика:

1. Сэмпл (англ. sample) — «образец». В основе своей сэмпл - это культурный код, передающийся из поколения в поколение. В данном случае имеется в виду манера общения персонажа.

2. Танкерай - марка джина, производимого компанией Diageo plc. Он был создан в Лондоне. Хотя он не занимает значительной доли на своем родном рынке, его крупнейшим рынком сбыта являются Соединенные Штаты. Tanqueray - это лондонский сухой джин, отражающий процесс его дистилляции и происхождение из Блумсбери, Лондон.

3. «Шар на цепи» (Ball and chain) — название типа кандалов, к которым прикрепляется большой увесистый шар, как правило, чугунный. В данном случае имеется в виду свадебная клятва.

***

От переводчика:

Уважаемые читатели! Приглашаю Вас посетить мою страницу: https://boosty.to/dmitry113

Там Вы сможете оставить свои пожелания, найти и прочитать или скачать понравившиеся Вам переводы полностью (без деления на части). Кроме того, рассказы доступны в форматах fb2 и epub для электронных книг. Там же вы найдёте переводы, которые не публиковались на BW.

Добро пожаловать!

Новые переводы – за мной...