*****

Хотел бы я сказать, что у меня было разбито сердце. Хотел бы я сказать, что был опустошён её действиями, но я не могу.

Честно говоря, я скорее испытал большое облегчение.

Хотел ли я, чтобы всё было по-другому? Всем сердцем.

Я любил её. Я заботился о ней. Я хотел построить с ней жизнь. Я хотел завести с ней детей и растить их вместе в любви и счастье, но этому не суждено было сбыться.

Так было не всегда. Когда-то у нас была очень счастливая жизнь, и мы были по уши влюблены, по крайней мере, я. Детали нашего романа на самом деле не важны, но мы встречались, ходили на свидания, веселились, пережили множество приключений в нескольких экзотических местах, и я думал, что мы проведём вместе долгую и счастливую жизнь.

Мы оба были молоды, получили высшее образование, и у нас была отличная, хорошо оплачиваемая карьера с большим пространством для роста. Мы купили хороший дом в хорошем районе и были на верном пути к осуществлению мечты.

Линда - красивая умная женщина. Однако мне предстояло узнать, что она также была очень манипулятивной, жестокой женщиной, которая, казалось, получала удовольствие, причиняя другим сильную эмоциональную боль, когда ей этого хотелось. Короче говоря, она была злобной сукой.

Если бы мне пришлось описывать себя: я выше среднего по внешности и росту, и я в отличной физической форме. Я не Адонис, но вполне подтянутый.

Мы были женаты чуть больше трёх лет, когда всё начало меняться.

Я думал, что мы разделяем одни и те же ценности: честность, сострадание, семья и верность. Перед тем, как пожениться, мы долго и подробно обсуждали, насколько мы ценим честность друг с другом. Мы также обсудили, что верность была абсолютной необходимостью в нашей жизни, и не было прощения ни за один акт неверности. Мы также обсудили, что хотим иметь семью. Мы так и не определились с количеством детей, которых мы хотели бы иметь, но это было как минимум двое. После этого мы сможем решить, хотим ли мы большего. Частью выбора дома была отличная репутация школ, которые находились в нашем районе.

Наши обсуждения также касались того, когда мы создадим семью. Мы решили, что идеальным вариантом было бы года три пожить одним. Мы думали, что это даст нам время закрепиться на работе, а также сэкономит немного денег, если Линда решит не возвращаться на работу после рождения детей. Однако, когда пришло время, она захотела подождать ещё немного, прежде чем отказаться от противозачаточных средств. Меня это устраивало, но она очень расплывчато говорила о том, когда мы создадим семью. Ещё раз, я не настаивал на этом, но спросил, почему она считает, что время неподходящее. И снова она была очень расплывчата и так и не объяснила причину, по которой она хотела подождать. Я был разочарован, но не форсировал события. Я был готов предоставить ей пространство для размышлений.

Вскоре после этого обсуждения другие вещи начали меняться. Это происходило постепенно, но было таким же банальным, как любая история, касающаяся супружеской неверности. Она начала работать поздно, не слишком поздно, но позже, чем раньше. В качестве причин были названы обещания какого-то продвижения по службе с хорошей прибавкой к зарплате и бонусом. Однако ничего конкретного сказано не было.

Следующим был печально известный "Girls Nights Out (GNO)". Она, дескать, знакомилась с женщинами, с которыми работала, на более личном уровне. По её словам, это поможет мистическому продвижению по службе, над которым она работала.

За это время она, казалось, стала одеваться чуть лучше, сексуальнее и больше заботиться о своей внешности. Конечно, всё это было ради продвижения по службе.

Наряду с работой допоздна, GNOs и большим количеством времени в спортзале (чтобы уменьшить её стресс), мы проводили всё меньше и меньше времени вместе. Кроме того, её отношение ко мне начало меняться. Всё началось с тонких замечаний и мягкой критики. Ничего чрезмерного, просто больше негативных комментариев, чем когда-либо прежде, и с оттенком остроты. Кроме того, комментарии были на темы, которые на самом деле ничего не значили. Казалось, она изо всех сил старалась оскорбить меня. В других случаях она вела себя неуважительно. Я говорил ей об этом, но она всегда списывала это на стресс от работы над повышением или на то, что я был слишком чувствителен. Когда я говорил с ней об изменениях в её личности, она обещала стать лучше, но этого так и не произошло. Когда я высказался ещё резче о её поведении, она перешла к обороне и/или открыто начала унижать меня. Когда я обратился к ней по этому поводу, я получил в ответ молчание. Этот тип эмоциональных американских горок был очень тяжёл для меня. Я ценил общение, но не получал его, или оно было настолько негативным, что временами я уклонялся от открытой конфронтации. Однако бывали моменты, когда дискуссии переходили в перебранку. В других случаях её отношение было безразличным. Она вела себя так, словно ей было насрать на мои чувства или опасения. Я действительно чувствовал, что она играет со мной по какой-то извращённой причине.

Я всё ещё пытался поговорить с ней, пытаясь заставить рассказать мне, что происходит. Я отправлял ей текстовые сообщения и электронные письма, в которых сообщал ей о своих мыслях и чувствах. Я отправлял ей открытки и цветы на работу. Я пытался устраивать романтические ужины, я предлагал совместные небольшие поездки, я предлагал консультацию. Я пытался предотвратить катастрофу, которой становился наш брак. Я неоднократно указывал на проблемы так, как я их видел, но она просто отрицала, что проблема была, или что я всё преувеличивал, или она давала обещания стать лучше, но, опять же, она никогда по-настоящему не пыталась.

В других случаях её словесные нападки были очень жестокими. Эти личные нападки, особенно по глубоко личным вопросам, в которых я доверял только ей, были очень обидными. Кроме того, она обвиняла меня в попытке контролировать её, в нежелании, чтобы она добилась успеха, и т.д. и т.п. Всё это было чистой воды чушью.

Вместо того чтобы увидеть, какой ущерб она наносит нашему браку и что у нас настоящие неприятности, она начала работать ещё позже, редко ужинала со мной. Мы почти не проводили время вместе.

Несколько наших друзей также видели её в ресторанах, клубах и других местах с различными группами людей, как мужчин, так и женщин. Ещё раз, всё это было сделано в погоне за "продвижением по службе". В других случаях она отрицала, что была там, где её видели. Отрицания были особенно энергичными, когда её видели с другим мужчиной.

Только слепой идиот не понял бы, что происходит. Однако, после нескольких месяцев её дерьмового отношения, лжи, обмана и отсутствия общения, я был готов к тому, что произойдёт событие, меняющее жизнь, которое, наконец, положит конец тому, что теперь было очень несчастливым браком.

*****

Однако вместо одного великого катаклизма, или того, что я нашёл неопровержимые доказательства её неверности, или того, что застал её в постели с кем-то другим, на меня снизошло очень простое прозрение.

Какого хрена я пытаюсь спасти брак с этой злобной сукой?

Да, я считаю её обращение со мной злом. Вы не можете утверждать, что любите кого-то, хотите провести с ним свою жизнь, но затем относиться к нему с таким открытым презрением и отсутствием уважения. К тому же, к этому времени у меня не было никаких сомнений в том, что у неё роман.

Плюс, последние несколько недель у нас не было секса, отговорки были неубедительными, поэтому я просто перестал пытаться.

В любом случае, после моего прозрения я быстро решил оставить этот брак позади. Я нашёл адвоката и попросил подготовить документы для развода.

У нас были собственные счета и кредитные карты, но общий семейный счёт и сберегательный счёт. Я разделил умеренную сумму с этих счетов и просто положил свою долю денег на отдельный счёт. У каждого из нас были свои собственные счета 401(k) и инвестиционные счета, так что мне не нужно было ничего с этим делать.

Затем я попросил юриста подать заявление о расторжении договора на дом. Я не думал, что она будет бороться с разводом и, вероятно, подпишет бумаги в тот момент, когда получит их.

Компания, в которой я работал, была международным конгломератом с офисами по всему миру и многочисленными представительствами в Соединенных Штатах. Я договорился о переводе в другой офис на противоположной стороне Соединенных Штатов. Я просто хотел начать новую жизнь и подумал, что смена обстановки пойдёт мне на пользу.

Мои родители умерли, мои самые близкие друзья были разбросаны по всей стране, так что, опять же, ничто не удерживало меня в этом городе.

Как только документы на развод были готовы, я позвонил Линде и попросил её быть дома в тот вечер, чтобы мы могли всё обсудить. Я не собирался обслуживать её на работе, я планировал вручить ей документы лично. Она утверждала, что работает допоздна, но я сказал ей, что для нашего брака чрезвычайно важно, чтобы она была дома, чтобы мы могли поговорить. Её ответом было, что я "Король драмы", и она будет дома к 9:00 вечера, и тогда мы "могли бы" поговорить, при условии, что она будет в настроении и не слишком устанет.

Я предположил, что она, вероятно, встречалась со своим любовником или с кем-то ещё, безразлично, поэтому я договорился и доплатил серверу обработки, чтобы он отследил её, а затем обслужил, где бы она ни была, в 18:00.

К этому времени я уже упаковал всё, что принадлежало мне, в свой внедорожник. Кроме одежды, у меня действительно было не так много личных вещей. Я оставил всю мебель, фотографии, предметы домашнего обихода и маленькие сувениры, которые мы с Линдой собирали на протяжении всего нашего брака. Меня ничего из этого не интересовало. Я убедился, что, за исключением фотографий, не осталось никаких следов того, что я когда-либо жил в этом доме.

Я ничего не разрушал в доме и не делал ничего такого, что могло бы вызвать какое-либо драматическое заявление. У меня просто не было на это сил. Я также не оставил ей записки. Я неделями пытался поговорить с ней, поэтому решил, что документы о разводе будут достаточно громкими. Кроме того, мне больше нечего было сказать.

В 18:05 я получил уведомление от сервера обработки, что её обслужили в местном ресторане, где она ужинала с каким-то чуваком.

В 18:07 мне позвонила Линда, но я отклонил звонок, после чего заблокировал её номер. Ещё раз, мне больше нечего было с ней обсуждать, поэтому я не видел смысла отвечать на звонок.

Затем я сел в свой внедорожник и уехал из своего родного города.

Примерно через 10 минут езды мне позвонили с незнакомого номера. Это была плачущая Линда. Она умоляла меня поговорить с ней, что она уже на пути домой, чтобы мы могли обсудить наши проблемы. Я просто сказал ей подписать документы и отключился. После этого я больше не отвечал ни на какие звонки.

Как только я устал, я заехал в мотель и провёл ночь. На следующее утро я проверил свой телефон и увидел множество текстовых сообщений и голосовой почты. Большинство из них были от Линды (с другого телефона), несколько были от её друзей и одно от её отца. За исключением голосовой почты её отца, я удалил их все и заблокировал номера всех телефонов, с которых приходили сообщения.

Поев, я отправился в путь, направляясь на свою новую работу и новый дом. Затем я позвонил её отцу и коротко поговорил с ним. Предположительно, Линда была опустошена разводом и совершенно ошеломлена. Он также утверждал, что ей нужно поговорить со мной и что она сделает всё возможное, чтобы мы были вместе.

Я просто сказал ему, что дело сделано. Я дал ему понять, что в течение нескольких месяцев пытался заставить её поговорить со мной, но она не была заинтересована в решении проблем, как я их видел. Я также сказал ему, что знаю, что у неё роман, и это нарушило для меня сделку. Он попросил у меня доказательств, но я сказал ему, что у меня нет фотографий или чего-то подобного, да я их и не искал. Просто её ложь и обман вкупе с неуважением и отсутствием общения заставили меня не доверять ей. Я потерял всякое доверие к Линде и у меня нет никакого интереса пытаться помириться.

Я всегда ладил с ним, поэтому я проявил к нему уважение, поговорив с ним и позволив ему попытаться уговорить меня вернуться, но я сказал, «что сделано, то сделано».

В конце концов, он был недоволен, и у него начала проявляться неприязнь ко мне. Вместо того чтобы ответить тем же, я пожелал ему хорошей жизни и повесил трубку.

В течение следующих нескольких недель я получил множество телефонных звонков и текстовых сообщений от множества друзей и знакомых, но обычно я не отвечал или отвечал кратко. Все они утверждали, что Линда была опустошена, но я думал, что она разыгрывала жертву. Может быть, у неё было своё собственное прозрение, но это не имело значения. Я больше не интересовался ни ею, ни её желаниями. Моя жизнь с ней закончилась.

Я действительно слышал от своего адвоката о возможности консультирования по решению суда, но быстрая телеконференция с моим адвокатом, её адвокатом и судьёй сделала этот вопрос неактуальным. Я очень чётко изложил свою позицию относительно нашего брака и примирения, в сочетании с тем фактом, что теперь я жил за тысячи миль, поэтому судья отклонил её просьбу.

Я никогда не верил, что Линда действительно хотела помириться. Я думал и думаю, что всё это было напоказ. И снова, казалось, ей нравилось быть жертвой.

Поскольку я никогда не отвечал на звонки с номера, которого не было в моём списке контактов, я никогда не разговаривал с ней вживую, однако она смогла оставить мне несколько голосовых сообщений. Как только я слышал её голос, я просто удалял их, блокировал номер и, конечно, никогда на них не отвечал. Она также пыталась отправлять мне электронные письма, но как только я понял, что они от неё, я просто заблокировал адрес и удалил их.

Наконец, чуть больше чем через полгода после моего отъезда, я получил по почте постановление о разводе.

После этого я почти ничего не слышал о Линде. Иногда я слышал о ней от нескольких друзей и знакомых, но в основном я вежливо слушал и никогда ничего не расспрашивал. Со временем о ней перестали упоминать.

*****

Я так и не понял, что с ней случилось, что заставило её так относиться ко мне. Перемена в ней была очень разительной и нехарактерной, по крайней мере, для человека, которым я её считал. Может быть, она притворялась всё то время, что я её знал, и фальшивое лицо, которое она демонстрировала, в конце концов выдало её; или, может быть, у неё было какое-то психическое расстройство; или, может быть, перспектива и реальность создания семьи заставили её взбеситься и положили начало разрушению нашего брака.

Я никогда не узнаю, но я смирился со своим решением никогда не выяснять, что заставило её относиться ко мне и нашему браку таким неуважительным и злым образом.

Я знаю, некоторые люди, возможно, захотят узнать, почему я не попытался "сжечь эту сучку", но, честно говоря, у меня не было ни желания, ни энергии. Чтобы всё настроить, требуется слишком много усилий и времени. Как только на меня снизошло прозрение, я не увидел необходимости в расплате, и мне не нужно было получать какие-либо доказательства её измены. Что бы это доказало, особенно учитывая, что мне было всё равно, кто виноват в расторжении нашего брака.

Если она солгала и сказала всему миру, что я виноват, кого это волнует? Я больше не позволял ей каким-либо образом контролировать меня. Кроме того, я отдалился от неё и от всех остальных в этом городе. Мне наплевать, что они думают обо мне. Я использовал свой шанс начать всё сначала, как я желал и в чём нуждался.

В конце концов, жить хорошо - лучшая месть... и я, безусловно, так и живу.

57101   131 188   +9.6 [135]

Rocket081960, AN EPIPHANY