Мы добрались до воды только ближе к десяти утра следующего дня. Хотя я проснулся около семи или около того, мягкое теплое тело Саманты было для меня слишком большим искушением, и сначала я провел долгие минуты, просто наблюдая за тем, как она спит, прежде чем мои руки начали нежно обводить те сочные изгибы и впадинки, которые являла мне ее обнаженная фигура. Несколько раз, когда мои пальцы слегка касались соска или погружались в ее рот, она тихо вздыхала во сне, и уголки ее рта изгибались в улыбке.

Когда я больше не мог выносить ее нескончаемую привлекательность, я просунул руку между ее бедер и прижался к ее лону, чувствуя, как два ее кольца прижимаются к ребру моей ладони. Другой рукой я массировал ей поясницу, где у нее были две маленькие ямочки чуть выше тазовых костей. Именно тогда она проснулась и увидела, что я улыбаюсь ей.

—Я забыл трахнуть тебя прошлой ночью, — сказал я.

Я перевернул ее на спину и лег на нее сверху, взяв свой твердый член в руку и двигая им вверх и вниз в ее щелочке, пока она не стала приятной и влажной и не стала двигать своей попкой подо мной. Вскоре после этого ее руки схватили меня за голову, пытаясь притянуть к себе. Я потянулся к своей сумке, чтобы снять замок, затем подложил цепочку ей под голову и надел на шею. Сдвинув ее руки вплотную друг к другу под подбородком, цепочка была достаточной длины, чтобы я мог просунуть дужку замка сквозь два ее браслета и защелкнуть его, обхватив ее руки по бокам головы так, чтобы ее волосы оказались под цепочкой. Я немного приподнялся, чтобы лучше видеть.

Саманта выглядела почти комично с торчащими вверх локтями и бесполезно сцепленными под лицом руками. Ее густая копна волос была плотно прижата цепочкой, обрамлявшей голову. Ее потребность становилась все более настоятельной, что она продемонстрировала, подняв ноги, чтобы попытаться расположить мою задницу поближе к себе, чтобы я мог войти в нее. Я направил свой член, чтобы протолкнуться в ее скользкий туннель наслаждения. Саманта издала низкий довольный стон, когда я достиг дна, ее руки хватали воздух, стремясь прикоснуться ко мне. Я оставался в таком положении несколько долгих минут, наблюдая, как она возбуждается все больше и больше, пока ни один из нас больше не смог этого выносить, и тогда я начал с силой входить и выходить из ее тугого, влажного влагалища.

Когда она начала издавать слишком много шума, я наклонился всем телом, чтобы прижаться к ее губам в восторженном поцелуе, эффективно заглушая ее визги восторга своим языком. Мы трахались таким образом, казалось, очень долго, прежде чем ее второй оргазм вызвал мой, мышцы ее влагалища сокращались и сжимались вокруг моего члена, и я чувствовал, как атласная гладкая рука в перчатке сжимает и выдаивает из моего тела все до последней капли жидкости. Боже, мне нравилось трахать эту девушку.

Мне удалось схватить полотенце, чтобы вытереться, когда я скатился с нее, засунув другой конец ей между ног. Несмотря на все усилия, на простыне все равно осталось большое мокрое пятно. Воздух внутри палатки был горячим и пропах сексом. Мы пролежали еще несколько минут, тяжело дыша после наших утренних трудов, прежде чем я нашел ключ, чтобы разомкнуть ее руки.

Огромным усилием воли я заставил себя подняться, чтобы начать новый день. Пока я одевался, Саманта достала из своей сумки платье, чтобы показать мне. Она подняла его, и я увидел, что это был короткий светло-голубой сарафан без рукавов, с перекинутыми через плечи бретельками, застегивающимися спереди на пуговицы. Я попросил ее примерить его, поэтому она собрала материал и надела его через голову, затем разгладила платье по телу. С ее браслетами и цепочкой ей было немного неудобно перекидывать бретельки со спины на плечи, но вскоре она застегнула их и предстала передо мной, все еще в цепях, полностью одетая.

—Это идеально, — сказал я ей. — Надень это сегодня. Ни обуви, ни нижнего белья, но надень свое бикини под него позже, прежде чем мы уйдем. Ты действительно хорошо выглядишь, Саманта, — добавил я.

—Спасибо, сэр, — сказала она. —Могу я теперь снять свои браслеты?

—После завтрака, — сказал я. — А теперь давай приступим к делу.

В туалетах на холме были водопровод и душевые кабины, даже стиральные машины и сушилки, но вокруг были также разбросаны туалеты типа надворных построек, один из которых находился в конце нашей дороги, среди деревьев. Большинство людей не обращали на них внимания из-за запаха, предпочитая более чистые большие туалеты, но они были хороши, если вы не могли ждать или не хотели идти так далеко пешком. Или если не хотели, чтобы вас видело много людей.

Я протянул Саманте полотенце, велев ей обернуть им руки, затем мы направились по дороге в туалет. Я мог бы сказать, что Саманта сначала немного нервничала, крепко сжимая перед собой полотенце и цепочку, и мы действительно встретили пару человек по пути, но мы просто поздоровались и продолжили идти. Просто два человека, которые недавно проснулись. Саманта пошла в дамскую комнату, а я, в другую, отлил, а потом подождал ее снаружи. Я действительно слышал, как ее цепочка звякнула о сиденье или что-то в этом роде, но она закончила, и мы вернулись к нашей палатке.

Наша маленькая полянка среди деревьев на данный момент была нашим домом, и большинство отдыхающих уважали это. Вы бы не стали врываться на чью-то территорию без приглашения. Пока я доставал еду и другие вещи из джипа, Саманта оставалась по другую сторону стола, пытаясь скрыть тот факт, что ее руки были скованны, от прохожих на дороге. Пока я готовил нам яичницу с беконом, я заметил, что пара человек, кажется, переглядывались, когда оглядывались, но я думаю, что больше привлекла внимание красота Саманты, чем браслеты и цепочка, ярко сияющие в утреннем свете, от которых она старалась держаться подальше.

Вскоре мы уже сидели перед красивой тарелкой с беконом и яичницей-глазуньей, хлебом и сыром, апельсиновым соком и большим количеством крепкого кофе, чтобы все это запить. Я помог Саманте, чтобы ей не пришлось тянуться, хвастаться или слишком сильно греметь цепочкой. После того, как мы закончили есть, я собрал тарелки и все остальное, вручил ей мыло и сказал, что она может снять свои браслеты, а потом помыть посуду. Приятно смотреть и так удобно иметь при себе. Саманта много улыбалась во время работы, довольная собой за то, что прошла еще один тест на свою готовность подчиниться любой форме извращения, которая приходила мне в голову.

Я начал собирать все вещи, которые нам понадобятся для нашей прогулки, и относить их вниз, к каноэ. Я испекл бэннок, который похож на большой маффин с отрубями, посыпанный изюмом и шоколадной крошкой, отрезала несколько ломтиков, намазал их небольшим количеством сливочного масла и завернул в фольгу. Несколько свежих персиков, пара банок газировки — и этого хватит на обед. Несколько упакованных пирожных, пачка печенья и моя фляга с водой на перекус. Я ожидал, что в какой-то момент вечером мы вернемся сюда на поздний ужин.

Со дна своей сумки с одеждой я вытащил маленький кляп, который купила для Саманты. На самом деле я нашел его в прошлом году в секс-шопе в центре города, и с того момента, я положил на него глаз, хотя на тот момент в моей жизни не было никого, на ком я мог бы его использовать, я знал, что он должно быть у меня для моей коллекции. Это была черная резина в форме собачьей кости с двумя стальными кольцами на концах и кожаным ремешком.

Причина, по которой он мне понравился, заключается в том, что он был довольно жестким, и при ближайшем рассмотрении я обнаружил, что резина была сформована вокруг тонкого стального стержня, причем кольца проходили через отверстия как в резине, так и в стали. Плотно удерживаемое во рту цепочкой и замком, устройство было бы практически невозможно извлечь, если только не перепилить цепочку. Впрочем, пока сойдет и кожаный ремешок с пряжкой.

Я добавил несколько цепочек, три замка, ключи от которых оставил в своей сумке, и по дороге на каноэ взял цепи Саманты со стола, где она их оставила. Я сказал ей, что солнцезащитный крем должен быть достаточно скользким, чтобы она могла нанести его позже.

Мы сходили в туалет, чтобы привести себя в порядок и все такое прочее, затем окунулись в воду, немного позже, чем я планировал, но небо было ясным, а день восхитительно жарким. Я знал, что до водопада нужно было неспешно плыть часа три, и с помощью Саманты мы могли бы установить легкий темп. С нашего участка мы проплыли на веслах вокруг нашего конца озера и нашли устье реки. И снова, войдя в реку, всего за короткое время мы оказались совершенно одни, слыша только звуки природы вокруг нас. На самом деле, мы действительно встретились с несколькими людьми на каноэ, плывущими вдоль реки, и после обмена несколькими любезностями каждый из нас поплыл своей дорогой.

Мы остановились там, где был построен новый мост для велосипедной дорожки - окрашенная в оранжевый цвет конструкция из стали и дерева, призванная избавить велосипедистов от необходимости переходить реку вброд. Раньше здесь в реке были камни, и из-за них было трудно сплавляться, но теперь работники парка убрали многие из них, и мы могли проплыть под мостом на веслах, не вылезая и не таща каноэ волоком. Мы остановились поплавать, Саманта сняла свое платье, а я — свою футболку. Я заметил на заднице Саманты пару отметин от вчерашней порки, выглядывающих из-под бикини, но это просто больше походило на следы от сиденья в каноэ или от чего-то еще. Нанеся еще немного солнцезащитного крема, мы двинулись дальше.

Нам пришлось снова остановиться и вылезти, чтобы я мог подтянуть каноэ к бобровой плотине, наши босые ноги тонули в липкой жиже, которую трудолюбивые существа использовали для затыкания между нагромождениями веток и деревьев, образующих плотину. Проплывая мимо плотины, я указал Саманте на округлые заросли кустарника, которые были логовищами бобров. Я отметил, где река, по которой мы пойдем на обратном пути, впадает в наш ручей, и указал ей на это. По пути мы встретили еще одну плотину, которая была намного больше, чем в прошлый раз, когда я был здесь. Маленькие негодники времени зря не теряли, что добавило нам трудностей.

После еще многих изгибов и поворотов реки до нас начал доноситься рев водопада. За последним поворотом перед нами открылась прекрасная панорама. Небольшой водопад, но река, извиваясь, текла по розоватой скале, создавая довольно впечатляющую картину. Вокруг было несколько человек, они купались в воде или загорали на камнях. Этот маленький кусочек рая расположен на пересечении реки, пешеходной тропы и велосипедной дорожки. Над водопадом был перекинут мост, по которому люди могли ходить пешком, а в лесу на другой стороне были туалеты.

После того, как мы выбрались, я привязал каноэ к кусту, а затем мы с Самантой отправились на разведку. На вершине был еще одно большое озеро, и после того, как я убедился, что Саманта знает, что камень может быть скользким, мы перешли вброд быстрое течение в начале водопада. Мы провели в этом месте добрых три часа. Я захватил с собой часы, так что знал наверняка. Саманта помогла мне донести каноэ по тропинке к озеру у подножия водопада, и мы полежали на камнях на солнышке, поплавали в воде, когда стало слишком жарко, потом еще немного полежали на камнях. Перекусив, мы снова отправились в путь, чтобы пройти немного дальше вверх по реке.

Чуть дальше от водопада находится то, что осталось от одного из старых железнодорожных мостов. Огромные квадратные блоки из серого камня были использованы для укрепления берегов реки, и зловещего вида сооружения возвышались над нами в нашей крошечном каноэ. Деревянных балок, или, возможно, стальных, моста больше не было, их разобрали, когда разобрали рельсы, но каменные опоры все еще гордо возвышались, свидетельствуя об постройке ушедших дней.

Немного миновав мост, мы остановились у другого водопада, на этот раз не такого впечатляющего, как предыдущий, просто длинный участок серой скалы, где река низвергалась вниз и огибала камни. Мы отправились по тропе, огибавшей пороги, и остановились перекусить на вершине холма, откуда открывался вид на болотистую местность, где протекала река.

— Это и есть то самое болото? — спросила меня Саманта.

—Это болото, — ответил я, — Но не то, то мы посетим позже.

— Здесь, наверху, действительно красиво. Спасибо, что привел меня.

—Спасибо, что пришла, Саманта. Я рад, что смог поделиться этим с тобой. Мне всегда нравились такие места, как это, широко открытые, тихие. Это такой контраст с работой, с городскими толпами. Хотя я думаю, что через некоторое время это стало бы скучно. Я бы скучал по суете городской жизни, по тому, чем можно заняться, но это отличный отдых, тебе не кажется?

—Я выросла на маленькой ферме недалеко от маленького городка в Манитобе, — сказала Саманта. — Открытые пространства были прекрасны, когда я была ребенком, но, когда я переехала в Торонто, с волнением и толпами людей, я подумала, что попал в Рай. Но, увидев твой дом и землю вокруг него, а теперь приехав сюда, где нет шума и суетливой толпы, вокруг прекрасная земля, я начинаю немного больше ценить мирную маленькую ферму моих родителей.

—Сейчас, летом, здесь хорошо, — сказал я, — Но когда вокруг 2, 5 метровые сугробы, делать здесь особо нечего. Ты могла бы владеть магазином или сдавать комнаты туристам, но тогда тебе пришлось работать все лето, чтобы заработать достаточно денег для поездки в теплое место на зиму. В окрестных городах не так уж много ночных клубов. Даже если бы у тебя было достаточно денег, чтобы не нужно было работать, я думаю, тебе бы быстро стало нечего делать.

—Наверное, — ответила Саманта.

Мы сидели вместе на траве, наблюдая, как большие пушистые белые облака отбрасывают тени на болото. Позже я поднялся, чтобы собрать остатки обеда, и мы направились обратно к каноэ. Неспешное плавание, течение реки мягко несло нас вперед, и мы вернулись к водопадам, чтобы немного поплавать, прежде чем развернуть каноэ и установить ее в озере у основания водопада.

Было гораздо легче возвращаться назад, когда течение уносило нас с собой. Большая бобровая плотина была меньшей проблемой, так как мне просто нужно было держаться за веревку и толкать каноэ вниз по склону кучи палок. Потом мы выбрались вброд и забрались обратно. Было около 16-00, когда я заметил просвет в кустарнике там, где протекала другая река, и мы свернули туда. На самом деле это был скорее ручей, достаточно глубокий там, где он был узким, но в нескольких местах, где он расширялся, нам приходилось вылезать и идти по песчаному дну, неся каноэ, воды было едва по щиколотку.

—С тобой все будет в порядке, когда ты будешь делать это на обратном пути? —спросил я.

—Я не знаю. Так ли это?

Я ухмыльнулся ей.

— Может, и нет, но мы как-нибудь справимся.

Мелководья были не такими уж длинными, вездесущие бобровые плотины тоже были невелики, и мы добрались до начала болота примерно за час. Я остановился на мелководье, чтобы вручить Саманте ее браслеты и флакон с солнцезащитным кремом. Я велел ей снять бикини и снова надеть платье. Сделав это, она натерла руки небольшим количеством лосьона и надела на них браслеты. Затем я схватил ее за цепочку посередине и притянул к себе, чтобы крепко поцеловать.

Я обрызгал нас средством от насекомых, и, перебравшись через очередную бобровую плотину, мы вошли в болото. Саманте было несколько неловко грести скованными руками, но сейчас мы никуда не спешили, и я сказал ей расслабиться, просто толкать, когда нам нужно будет повернуть или что-то в этом роде. Вдали от плотины вода была неподвижной и спокойной. Необычным в этом районе было то, что здесь была открытая вода, она была довольно глубокой, но растительность образовывала вокруг что-то вроде тесных островков, корни растений и кустарников удерживали почву толстыми комьями, так что склоны, уходящие в воду, были крутыми. Вы могли бы подплыть на лодке поближе к островам, и если бы захотели продраться сквозь растения, то смогли бы взобраться наверх и полюбоваться прекрасным видом. Но снизу, из каноэ, казалось, что вода разветвляется снова и снова, и вы не могли толком сказать, где находитесь, так как острова, некоторые из которых были довольно большими, закрывали вам обзор.

Я знал, что на дальней стороне есть что-то вроде поляны, до которой мы могли бы добраться, и с которой открывался вид на всю местность. Я положил свой компас на дно каноэ, и мы начали прокладывать себе путь по лабиринту островов. Если не считать шлепанья наших весел по воде, позвякивания цепи Саманты, жужжания насекомых и случайного птичьего крика, на болоте царила мертвая тишина. Облака теперь закрывали большую часть неба. Прогноз погоды предсказывал дождь позже вечером, и я надеялся, что он продлится до тех пор, пока мы не закончим здесь и не вернемся в лагерь. По крайней мере, без солнца было не так жарко. Когда мы добрались, по моим расчетам, до середины пути, я направил каноэ между двумя зарослями растений, чтобы оно выровнялось, затем попросил Саманту повернуться лицом ко мне.

Я достал из сумки две коротких цепочки и замок. Я жестом велел Саманте подтянуть ноги поближе ко мне и надел одну цепочку ей на ступню.

—У меня с собой три замка, — сказал я ей, —И все ключи остались в палатке. Сейчас я хотел бы сковать твои ноги цепью, и как только замок закроется, это обязывает нас выполнить план, о котором я рассказывал тебе вчера. Ты все еще хочешь пройти через это?

Пока я говорил, я надевал цепи на лодыжки Саманты и продевал концы в замок. Две цепочки были достаточно длинными, чтобы не туго обхватывать ее лодыжки, но слишком короткими, чтобы соскользнуть с пяток. Я придерживал пальцами открытый замок, в то время как другой рукой водил вверх и вниз по ее ноге. Я мог видеть, как в ее глазах на краткий миг промелькнула нерешительность, страх от того, что она здесь беспомощна, страх перед тем, что с ней могло случиться. В конце концов, я увидел ее улыбку, жажда приключений взяла верх над практичностью.

Саманте не нужно было мне ничего говорить, я видел, что ее решение было ясно написано на ее лице, когда она подняла на меня глаза. Я улыбнулся и щелкнул замком, этот последний щелчок показался громким в безмолвном болоте. Я приподнял обе ее ступни, чтобы положить их на центральную подставку, замок свисал и стучал по ней, затем я наклонился, чтобы с любовью запечатлеть маленькие поцелуи на всех десяти ее прелестных пальчиках. Затем, после того как Саманта снова устроилась впереди, я оттолкнулся от берега и снова заставил нас двигаться.

По пути я видел несколько участков, где в воде росло какое-то растение, что-то вроде тростника или водяной травы. У растения были длинные толстые листья, и когда мы наткнулись на большой пучок, я направил лодку в середину и с помощью ножа срезал несколько штук. Саманта с любопытством наблюдал, как я взял два стебля вместе и пару раз ударил ими по своей голой ноге. И тут до нее дошло. Я потянулся, чтобы шлепнуть ее по голой руке жесткими листьями.

—Ой! — воскликнула она. —Это больно!

Я улыбнулась и продолжила срезать стебли, пока у меня не набралось десять штук, обрезанных до одинаковой длины, около полуметра. Я использовал другую часть растения, более мягкую, чтобы плотно связать пучок листьев у основания и снова на 5-6 сантиметров выше. Я поднял готовую поделку, чтобы Саманта одобрила ее. Очень сносный флоггер, подумал я.

Проехав пару тупиков и немного отступив назад, мы, наконец, завернули за поворот и вышли на край болота, где была небольшая поляна. Сквозь деревья виднелся скалистый склон холма. Каноэ ударилось дном о песчаный берег, и я вышел. Саманта опустила ноги в воду, и я помог ей встать, затем сказал, чтобы она оставалась там, пока я пойду осмотрюсь, не то чтобы она могла уйти очень далеко. Я немного поднялся на холм, пока не подошел к скалам и не огляделся. Скалистая поверхность утеса в основном заросла растениями, но у подножия было несколько больших валунов. Я вернулся к каноэ и вытащил его на берег, затем отвязал веревку от него, закрепил еще один замок и подошел к Саманте.

—Я бы хотел немного подправить твои браслеты, — сказал я ей.

Я просунул ее цепочку под один браслет, затем продел дужку замка в звено. Я проделал то же самое с другим кольцом, затем продернул замок через звено цепи. Прежде чем закрыть замок, я посмотрел на нее и, увидев во взгляде только принятие и доверие, щелкнул замком. Теперь, когда цепочка, продетая через кольца, занимала много места, она никогда не могла надеть их на руки, и ее запястья были прижаты ближе друг к другу, всего в паре сантиметров друг от друга.

Я расстегнул бретельки ее платья, затем поднял ткань, чтобы стянуть его через голову и с рук. Я сложила платье и положила его на сиденье каноэ, накинув поверх него спасательный жилет, чтобы его не сдуло ветром. Затем я поднял мою драгоценную Саманту, чтобы отнести ее на берег и дальше в лес.

С тех пор как мы въехали на болото, я видел, что Саманта становится все более восприимчивой по мере того, как разворачивается реальность ситуации. Я прошел с ней весь путь от знакомой до принадлежащего мне существа, от свободного человека до сегодняшнего дня - связанного и беспомощного маленького зверька, которого тащат через пустынный лес на возможную бойню. Я чувствовал ее напряжение, когда нес ее, перекинув через плечо, ее скованные руки свисали вниз по моей спине, ее скованные ноги подпрыгивали передо мной. Она слегка брыкалась ногами или тянула руками, цепи щелкали, ее конечности, закованные в крепкую сталь, и я слышал, как она тихо стонала, когда ее подчинение становилось все глубже. Я скользнул рукой вверх по ее бедру, чтобы почувствовать ее киску, горячую, влажную от возбуждения, и я знал, что это будет хорошо. Мой член уже некоторое время напрягался, желая поскорее покончить с этим.

Я подошел к скалам и опустил Саманту на клочок мягкой травы. Сначала она едва могла сфокусировать взгляд, так глубоко она погрузилась в свою роль беспомощного маленького существа, и я просто держал ее и гладил некоторое время. Она постоянно двигалась, переминалась с ноги на ногу, теребила руками браслеты и цепочку, пытаясь найти какой-нибудь способ спастись, которого не было и не будет еще довольно долго. Я крепко сжал ее руки в своих.

—Саманта, — окликнул я ее. —Саманта.

Наконец остекленевший взгляд покинул ее глаза, и она повернула ко мне лицо.

—Все будет в порядке, — сказал я ей.

Она сделала несколько глубоких вдохов.

—Со мной все в порядке. Я просто, — она снова начала заламывать руки и трясти ногами, пытаясь освободиться от цепей, —О, о!

Потребовалось всего пара легких прикосновений моего пальца, чтобы довести ее до взрывного оргазма, от которого она крепко вцепилась в мою руку и задвигала ногами. Я обхватил другой рукой ее лодыжки, чтобы удержать ее ноги, чтобы она не поранилась в цепях, и позволил ей переждать это. Когда она закончила, я ослабил хватку и подождал, пока она придет в себя. Через некоторое время ее глаза приоткрылись, и она посмотрела на меня.

—Малышке теперь лучше?

Она улыбнулась.

—Спасибо, Хозяин, малышке это было нужно.

—Мы продолжим?

— Если Хозяину будет угодно?

—Мне нужно забрать кое-какие вещи с лодки, — сказал я ей, — Подожди меня здесь.

Я оставил ее, чтобы пройти небольшое расстояние до каноэ. С холма мне было видно все болото, и я убедился, что нас никто не потревожит, по крайней мере, какое-то время. С лодки я взял моток веревки, свой топор, ее кляп и полотенца. Из них получилась бы хорошая подкладка для большого камня, который я заметил ранее. Я взял флоггер, который сам смастерил, и быстро вернулся к Саманте. Приблизившись, я увидел, что она встала и пытается немного пройтись в цепях. Она могла передвигать ноги только на пару сантиметров при каждом шаге, и на пересеченной местности ей было трудно даже удерживать равновесие, не говоря уже о каком-либо прогрессе. Когда я добрался до нее, я увидел, невероятное, но она снова была близка к тому, чтобы кончить. На этот раз мой член сказал: «—Мне не откажут». Я прислушался к нему, обычно он прав. Я бросил вещи, которые нес, и шагнул к ней. Саманта упала передо мной на колени, подняв руки в мольбе.

—Хозяин, — сказала она тихим голосом. —Пожалуйста, помогите мне.

Засунув большие пальцы за пояс своих шорт, я стянул их вниз и вышел из них. Мой разъяренный член вырвался на свободу, и она тут же взяла его в рот. Но я уже миновал эту стадию и взял ее за голову, чтобы опустить на маленький клочок мягкой травы, затем опустился перед ней на колени. Подцепив пальцами цепи на ее лодыжках, я поднял ее ступни высоко в воздух и медленно придвинулся к ней, расставив колени по обе стороны от ее бедер. Я выровнялся, затем вошел в нее одним плавным движением, заполняя ее целиком. Ее руки взлетели к лицу, и она тихонько взвизгнула, затем я начал быстро врезаться в нее, держа за цепь и подтягивая ее ноги ближе к своему лицу. Я открыл рот, чтобы облизать ее ступни, затем начал нежно покусывать их по бокам и более жесткую кожу ее подошв, чувствуя, как сперма закипает в моих чреслах. Саманта начала кричать, когда кончила, низкие гортанные звуки вожделения эхом доносились до меня со скалистого утеса неподалеку, но мне было все равно, так далеко я зашел. Я тоже громко закричал, кончая, моя сперма извергалась в нее снова и снова, отчего у меня закружилась голова, когда я закончил. Я опустился на нее, ее ноги прижались к ее груди моим весом, наши лбы соприкасались, дрожь сотрясала нас обоих.

Мне удалось скатиться с нее и упасть на спину на лесную подстилку, раскинув руки и ноги. Моя рука опустилась на вещи, которые я уронил, и я почувствовал резиновый кляп под костяшками пальцев. Я смутно осознавал, что Саманта вытянула ноги и перевернулась, чтобы положить руки мне на грудь. Я поднял кляп и поднес его к ее лицу, и ее вздох показал мне, когда ей удалось сфокусировать на нем свой взгляд. Я почувствовал, как она пошевелила руками, чтобы вынуть кляп из моих рук, и когда я повернулся, чтобы посмотреть, она держала его во рту и смотрела на меня. Видение ее хорошенького личика с черной резиновой полоской в зубах быстро вернуло меня к реальности, и я приподнялся, чтобы застегнуть ремни у нее на голове. Я собрал ее волосы и попросил убрать их с дороги, затем туго заткнул кляп у нее на затылке. Саманта попыталась заговорить, но послышался лишь нечленораздельный звук. Она закричала, и кляп несколько приглушил крик. Два больших кольца, слегка прижимавшиеся к ее щекам, контрастировали с маленьким серебряным кольцом в ноздре. Я придвинулся ближе, чтобы поцеловать ее, чтобы почувствовать, как ее язык заперт в резиновой тюрьме. Мне это понравилось.

Я сел и подобрал свои шорты, вытащив из кармана часы. Это продолжалось до шести часов.

—Нам лучше поторопиться, — сказал я.

Стемнеет к десяти, а то и раньше, если облачный покров станет гуще. Я захватил с собой фонарик, но не очень-то верил в наши шансы найти выход из болота в темноте. Я собрал полотенца, которые принес с собой, и расстелил их на ближайшем валуне, затем вернулся к Саманте и отнес ее туда.

Камень был по форме очень похож на скамью для порки, низкую и с вогнутым верхом, предназначенным для того, чтобы приятно обхватывать чей-нибудь животик. Я наклонил Саманту лицом вниз так, чтобы ее ноги чуть отрывались от земли с одной стороны, а руки свисали с другой. Затем я взял веревку и продел ее через два ее браслета, выровняв концы. Я обернул один конец вокруг одной стороны, положил другой конец вокруг основания камня, затем поднял конец с другой стороны. Два конца я обвязал вокруг цепей у ее ног. У основания камня, там, где он соприкасался с землей, была канавка, поэтому, когда я туго натянул веревку, она притянула ее ноги и руки вплотную к камню, а веревка скользнула под более толстую верхнюю часть, лишив Саманту возможности оторваться от нее. Я подошел к ее голове, и она повернула ко мне лицо, из ее заткнутого кляпом рта капала слюна.

—Мне нужно найти хорошую палку, чтобы выпороть тебя, — сказал я. — Не уходи.

Я поднял свои шорты и надел их, затем поднял флоггер и бросил его туда, где была привязана Саманта. Я взял топор и исчез в лесу. Сначала я подошел к каноэ и осмотрел болото, чтобы убедиться, что мы все еще одни. Я случайно наткнулся на идеальную палку, лежащую в ручье рядом с лодкой, мягкую и пружинистую от намокания в воде. Затем я тихо вернулся туда, где мог сесть на поваленное дерево и наблюдать за борьбой моей прелестной пленницы.

Я наблюдал за ней, наверное, с полчаса, лениво обрабатывая палку своим ножом. Она немного боролась, чтобы освободиться, а потом успокаивалась и ждала. Ее волосы, такие красивые, но теперь вызывающие большое раздражение, закрывали ей лицо, когда она пыталась оглядеться, и я наблюдал, как она мотает головой, безуспешно пытаясь убрать их с глаз. Тогда она сдалась и успокоилась, смиренно ожидая моего возвращения.

Я наблюдал, как она возбуждалась все больше и больше, пока не начала издавать звуки, а затем начала кричать, звуки были немного громкими, но вокруг все равно никого не было, чтобы услышать. Она действительно начала метаться, и я почти собирался подбежать к ней, когда увидел, как ее тело напряглось, а бедра опустились вниз, плотно сжав бедра вместе, напрягаясь от своего состояние. Ее пронзительный вопль эхом отразился от скал, когда ее пронзил оргазм, сотрясая ее тело о камень, пока она не упала, обессиленная, по крайней мере, мне так показалось.

Саманта замерла всего на несколько секунд, прежде чем я увидел, как она снова начала бороться с путами, и я увидел, как она быстро достигла еще одного бешеного оргазма. Ее соки, казалось, никогда не кончится, и именно тогда я бросился к ней, чтобы попытаться успокоить ее. В своей борьбе, если бы она растянула лодыжку или запястье, закованные в неподатливую сталь, ситуация вскоре могла бы перерасти в огромную проблему.

Я подбежал к ее камню и поднял ее голову к себе, чтобы она могла меня видеть. Вид ее лица заставил меня вздрогнуть. Она выглядела так, словно уже некоторое время плакала, и ее лицо и волосы были мокрыми от слез и слюней. Поскольку она не могла должным образом закрыть рот с кляпом во рту, слюна попала ей в нос и, должно быть, душила ее. Она все еще дрожала и кричала, ее глаза не могли сфокусироваться на мне, ее оргазм не ослабевал, пока я держал ее голову и выкрикивал ее имя снова и снова. Затем ее глаза расширились, когда она наконец узнала меня.

—Мффф. Мффтр. Тьфу ты! — пролепетала она.

Я потянулся к застежке ее кляпа, чтобы вынуть его, одновременно вытирая ей лицо уголком полотенца. Напряжение в ее теле немного спало, но она начала трясти головой, из-за чего ей стало труднее освободить рот. Наконец пряжка расстегнулась, и я вытащил кляп у нее изо рта. У нее болел рот и было затруднено дыхание, поэтому я просто погладил ее на мгновение, чтобы дать ей отдышаться. Я снова был потрясен, когда ей наконец удалось заговорить.

—О, Хозяин, это было фантастически, — сказала она, широко улыбаясь. —Пожалуйста, не останавливайтесь сейчас. Мне это так нужно. Выпорите меня. Пожалуйста?

—С тобой все в порядке? — недоверчиво спросил я. —Все выглядело так, как будто ты умирала.

Ее глаза уже остекленели. Я как раз повернулся, чтобы поднять флоггер, который я смастерил, когда снова услышал ее зов.

—Хозяин? Кляп?

Я снова взял ее за голову.

—Да, малышка. Спасибо.

Расчесать пальцами все ее волосы на макушке перевернутой головы было легко, и я засунул кляп в ее нетерпеливый рот, чтобы еще раз крепко его застегнуть. Затем я взял свой флоггер и начал пороть ее трепещущую плоть. Сначала я начинал медленно, сводя с ума своей легкостью, но вскоре стал вкладывать в удары все больше и больше усилий, нанося удары от плеч до подошв ног и повсюду между ними. Этот нелепый зеленый флоггер, который я смастерил за десять минут, держался на удивление хорошо и оказался гораздо эффективнее, чем я предполагал. Волокнистые листья начали немного ломаться после нескольких минут интенсивного использования, но они держались вместе и на самом деле стали более эластичными, что позволило мне приложить больше усилий к взбиванию, при этом пряди равномерно ударялись о ее кожу, не нанося при этом каких-либо существенных повреждений.

Я потерял счет количеству оргазмов, которые у нее были, в основном это был один долгий непрерывный оргазм с пиками и впадинами дрожи, стонов и брызг ее соков из ее набухшей и цепкой киски. Когда листья флоггера стали слишком шершавыми, чтобы возыметь хоть какой-то эффект, я быстро схватил палку, которую подготовил, и начал бить ее ею, в основном по более мягкой коже ее задницы, но задняя сторона ее бедер тоже представляла собой хорошую мишень. Предыдущие стоны Саманты превратились в невнятные проклятия, затем в крики, когда гибкая палка вонзилась в ее плоть. Конечно, я держал свои колебания под контролем, не желая оставлять никаких серьезных следов на ее прекрасном теле. Конечно, я бы никогда не простил себе, если бы отметил ее каким-либо постоянным образом. Но я не пожалел усилий, чтобы убедиться, что она пережила этот сеанс в полной мере, и, надеюсь, он запомнится ей надолго.

Я не знаю, как долго это продолжалось, но, наконец, я увидел, что с нее хватит, и остановился. Вся ее задница была более или менее ровного огненно-красного цвета, и я долгие минуты слушал ее всхлипывания, ожидая, пока она успокоится. Я вытащил у нее кляп, но она крепко зажала его зубами, поэтому я оставил ее на минутку, чтобы проверить болото. Вокруг по-прежнему никого не было видно, поэтому я вернулся к Саманте с флягой воды. Она разжала зубы, кляп лежал на земле у нее под головой. Я приподнял ее голову и капнул немного воды ей на губы, затем налил немного себе в руку, чтобы нежно погладить ее по спине.

Отвязав веревку, удерживавшую ее внизу, я осторожно поработал над мышцами ее ног, а затем и рук, прежде чем помочь ей спуститься со скалы. Она была крепко привязана к валуну уже больше часа, и от перенесенного испытания у нее все затекло и болело. Но когда я сел на камень, она немного подвинулась, чтобы прижаться ко мне, и, подняв глаза, улыбнулась.

—Спасибо вам, Хозяин.

Эти три коротких слова, и мое сердце воспарило, довольное тем, что я не толкнул ее за край, что я отвел ее туда и вернул в целости и сохранности.

Мы пробыли там еще около часа, пока я держал ее на руках и отгонял от нее насекомых. Я отнес полотенце к воде и, смыв с него ее соки, вернул его обратно, чтобы оно охладило ее разгоряченную спину. Позже я помог ей надеть платье, затем осторожно поднял ее, усадил в каноэ и отправился обратно в лагерь.

Со стороны обрыва я наметил более прямой маршрут обратно к выходу из болота, и мы добрались до бобровой плотины всего через полчаса или около того. Был момент беспокойства, когда после того, как я вытащил Саманты из каноэ и перенес ее за плотину, ее ноги, там, где она стояла в воде, погрузились в ил. Ветка, или корень, или что-то еще зацепилось за цепь вокруг ее лодыжек, и когда я попытался поднять ее, она взвизгнула. Однако я наклонился, сумел распутать цепи. На мелководье мне пришлось еще раз осторожно вытащить ее из каноэ и дать ей постоять в воде, пока я протаскивал его мимо, а затем подойти к ней, чтобы отнести обратно. Только начинало темнеть, когда мы снова добрались до главной реки, хотя еще оставалось достаточно светло, чтобы мы могли благополучно вернуться. Ветер начал немного усиливаться, и после того, как я провел нас мимо последней плотины, я застегнул спасательный жилет на талии Саманты. Она не могла просунуть руки из-за цепей, но это было лучше, чем ничего.

Я протянул ей менее мокрое полотенце, чтобы прикрыть ее скованные руки на случай, если мы кого-нибудь встретим по пути, затем налег на весло, чтобы доставить нас домой. Саманта была в довольно плохом состоянии, когда мы уезжали, но теперь, когда мы выбрались из болота и вернулись к главной реке, она начала немного отходить. Она обернулась и мило улыбнулась мне.

—Тогда это было совершенно невероятно, Хозяин. Спасибо вам.

—Тебе не обязательно называть меня Хозяином, —напомнил я ей, — Джим подойдет.

—Похоже, я все еще ваша пленница, сэр, — сказала она, покачивая цепями так, что они загремели. Я наблюдал, как она вздрогнула, когда ее вес переместился на больное место.

—Тебе очень больно?

Саманта тихонько хихикнула.

—О да. Я чувствую себя ужасно и в то же время прекрасно.

—Расскажи мне об этом, Саманта.

Я попросил ее рассказать все подробно, так как у нас оставалось еще около часа до возвращения. Но потом я сидел завороженный, когда она открыла мне свои самые сокровенные чувства по поводу того, что произошло на том склоне холма, возвышающемся над болотом. К тому времени, как она закончила, моя эрекция угрожала прорвать переднюю часть моих шорт.

— Это было прошлой ночью, когда вы сковали мне руки, а потом сказали, что оставили ключ в лагере. Я начала бояться, вдруг кто-нибудь увидит меня такой, а потом мне стало по-настоящему страшно, особенно после того, как вы привязали меня к дереву, и я подумала: «—Что, если с вами что-нибудь случится, и я застряну там бог знает на сколько». Но потом все закончилось замечательно, и вы вернули меня домой.

Прошлой ночью, лежа в постели, я начала думать о том, как мне было жарко, когда я была прикована цепью к тому дереву, и я действительно не знала почему. Но теперь я понимаю, Хозяин. Отчасти это был страх перед неизвестностью, перед тем, что могло произойти, но не произошло. Страх, что кто-нибудь придет и тоже увидит меня в таком состоянии. Но в основном это было сегодня, когда вы впервые приковали меня цепью, когда эти замки защелкнулись, и я поняла, что ни у кого из нас нет никакого способа снять их с меня. Тогда я знала, что полностью в вашей власти, что я больше ничего не смогу сделать без вашей помощи. Я не могла ходить; если бы вы оставили меня там, я бы никогда не смогла выбраться из того болота.

Потом вы заткнули мне рот кляпом и привязали к тому камню. Я не могла не пошевелиться, не позвать на помощь, хотя вряд ли кто-нибудь услышал бы. Я начала думать, что вы оставили меня там совсем одну, и я действительно начала паниковать. Я не могла освободиться, и мне было трудно дышать, а потом я начала так заводиться, что просто начала кончать как сумасшедшая. Мне казалось, что я останусь там навсегда, прикованная цепью к этому большому камню с кляпом во рту. Мне казалось, что я уплываю, что вокруг больше ничего нет, кроме меня и той большой скалы, к которой я была прикована.

Это было прекрасно, Хозяин, спасибо вам.

В какой-то момент я перестал грести, и мы плыли по течению, пока я слушал ее. Мне хотелось заключить ее в объятия, прижать к себе, но с этим придется подождать позже, когда мы доберемся до лагеря. Прошло некоторое время, прежде чем я снова смог заговорить.

— Спасибо тебе, Саманта. Ты замечательная, больше, чем я когда-либо мог надеяться. Я действительно рад, что тебе сегодня понравилось.

—Но, Хозяин, — сказала она, — Вы кончили только один раз, в то время как я делала это так много раз. Вы сделали всю работу, пока я развлекалась, а теперь я даже не могу помочь вам грести.

—Обычно я прихожу сюда один, — сказал я, —С тех пор как умерла моя жена. Это приятно, шанс проветрить голову. Но сегодня, с тобой, для меня словно открылся целый новый мир.

—Неужели... —начала Саманта. — Ты водил Сьюзен на болото?

— Она видела его, но не из-за того, что делали сегодня мы. Ей не нравилось делать подобные вещи на публике. Мы всегда держали извращенные штучки в секрете, дома. Даже с такими друзьями, как Майк, которые знали, чем мы занимаемся, Сьюзен никогда не чувствовала себя комфортно, признаваясь в том, чем мы обычно занимались в уединении нашего дома.

Пока я говорил, другое каноэ вывернуло из-за поворота и проплыло рядом с нашим. Саманта видела их, пожилую пару с большой собакой породы хаски между ними, и она просто присела на корточки, чтобы прикрыть свои прикованные лодыжки платьем, держа полотенце на руках.

—Добрый вечер, — сказал мужчина.

—Скоро может пойти дождь, — ответил я.

Кожа спины Саманты действительно выглядела немного грубой по краям, и женщина в другой лодке заметила это.

—С вами, все в порядке? —спросила она.

—Жена немного перегрелась на солнце, — сказал я. — У нее немного обгорела спина.

Саманте удалось подавить приступ хихиканья, пока другое каноэ не скрылось из виду. Когда она успокоилась, я сказал ей, что Сью была бы сильно смущена, если бы какой-нибудь незнакомец увидел ее скованной в каноэ, и она никогда не смогла бы пройти через то, что мы сделали сегодня.

Саманта сказала:

—Я думаю, что больше всего удовольствия было в том, что я никогда не знала, может ли кто-нибудь прийти и увидеть меня такой. Хотя я не знаю, что бы они с этим сделали. Может быть, побежать и рассказать смотрителям парка, что я была схвачена работорговцем, а вы спасались вместе со мной на каноэ.

Эта абсурдная идея вызвала у нас обоих смешки, и я упоминал различных пиратов, пока мы не добрались до конца реки и перед нами не открылось озеро. Теперь, находясь на открытой воде, я мог видеть далекие вспышки молний, и было слышно, как низкий раскат грома прокатывается по холмам.

—Аррр, держи внизу на цепи, сегодня вечером она поднимет бурю.

Было начало десятого, когда каноэ причалило к берегу у нашего участка и я попросил Саманту постоять в воде, пока я вытаскивал каноэ на сушу. Затем я взял ее на руки и с любовью поцеловал, прежде чем отнести наверх, в палатку. Усадив ее на кровать, я порылся в своей сумке, пока не нашел ее ключи, и, наконец, она была свободна. Что ж, на ней все еще были браслеты с соединительной цепочкой, но, по крайней мере, теперь она могла раздвигать руки немного шире.

—Уже достаточно темно, — сказал я, —И мне бы очень хотелось, чтобы ты оставила их еще на некоторое время. Я умираю с голоду, но мне нужно поднять брезент, пока не начался дождь. Я могу сделать это сам, но, если ты думаешь, что справишься, мне бы не помешала помощь.

—Просто дай мне переодеться, и я выйду через минуту, — сказала она.

Я открыл машину, чтобы вытащить свой большой брезент, затем опустил веревку, которую натянул ранее. Я как раз расстилал брезент вдоль веревки, когда Саманта вышла из палатки. Она надела джинсы, и ноги у нее были босые. На ее плечах было то, что лучше всего можно было бы описать как пончо, плетеное одеяло с отверстием для головы. Оно ниспадало ей на руки и красиво прикрывало скованные руки. Она расчесала волосы, и в целом получился какой-то земной образ коренной американки, который заставил меня оторваться от работы и просто пялиться.

—Саманты, ты выглядишь великолепно! — сказал я, стоя там с открытым ртом. Когда она подошла ближе, я рассмотрел ее повнимательнее. Под ним на ней был топик, а в узор пончо были вплетены изображения деревьев и лесных животных.

—Мне это нравится, — сказал я ей.

Мы без особых проблем натянули брезент, и я установил плиту на столе, затем зажег фонарь и поставил ее на слабый огонь. У меня был контейнер с замороженной тушеной говядиной и один с соусом для спагетти, но мы остановились на тушеном мясе, так было быстрее. Пока Саманта возилась с ужином, я подошел к каноэ, чтобы собрать все, что было раньше, затем перевернул его и вернулся. Я нашел замки, которые использовал на Саманте, и из ящика с инструментами в машине достал баллончик WD-40 и побрызгал на них немного масла, чтобы вытеснить воду, чтобы они не испортились. Потом я собрала все необходимое для ужина и накрыл на стол. Мне пришлось передвинуть машину так, чтобы кузов оказался под брезентом, и мы только начали есть, когда начался дождь. К тушеному мясу, хлебу и сыру была подана бутылка хорошего вина. Я увидел, как Саманта извивается на жестких досках стола для пикника, и из-за дождя, барабанящего по брезенту над нашими головами, мне пришлось кричать, чтобы она услышала.

—Ты в порядке? — спросил я ее. — Тебе не слишком больно?

— Немного. Все в порядке.

К тому времени, как мы закончили трапезу, дождь немного утих, и после того, как я быстро сполоснула посуду, я собрал несколько сухих полотенец, мыло и шампунь и, взяв свой большой зонт, мы отправились в душ. Дорога была грязной, и Саманта остановилась, чтобы немного закатать свои джинсы, затем я крепко прижал ее к себе под зонтом, пока мы шли в душ. Вдоль задней стены здания душа тянулся ряд примерно из восьми дверей, каждая из которых вела в уютную маленькую нишу. Несколько душевых были заняты, но вокруг больше никого не было. Я открыл дверь, чтобы впустить Саманту, затем вошел следом за ней, закрыл дверь и повернул замок.

Душевая была разделена на зону, где можно было раздеться, и другую, где находился душ. Она была достаточно большой, чтобы мать могла помыть там одного-двух детей, так что места хватало нам двоим. Я включил воду, а затем помог Саманте снять одежду, повесив ее на крючки на стене. Прежде чем Саманта встала под струю, я отрегулировал температуру, чтобы вода была немного прохладнее, лучше, чтобы успокоить ее все еще горящие спину и ягодицы. При всем том шуме, который любила издавать Саманта, о том, чтобы трахнуть ее, не могло быть и речи, так как я мог слышать других людей в соседних кабинках, но я удовлетворил свои плотские желания, намылив ее прелестное тело и свое собственное, а затем потерся о нее всем телом. Своими скользкими руками я массировал ее уставшие мышцы и успокаивал измученную кожу, пока она не замурлыкала от удовольствия. Я вымыл ее волосы и свои, поцеловал ее и сказал ей, как сильно я ее люблю, приглушенным шепотом ей на ухо. Она усадила меня на прохладный кафельный пол, а сама взяла мой член в рот и сосала его до тех пор, пока я не выпустил большую порцию горячей спермы ей в горло, когда на нас брызнула вода.

Мы пробыли там, должно быть, больше часа, и после того, как вытерли друг друга и снова оделись, мы оба почувствовали себя намного лучше. Мы прошли мимо нескольких человек по дороге, и я увидел пару парней, которые старались не слишком бросаться в глаза, раздевая Саманту глазами. С ее руками в цепях, спрятанными под пончо, и сияющим лицом, сияющим сверху, мы просто поздоровались и разошлись в разные стороны. Я был чертовски доволен тем, что она полностью принадлежала мне. В лагере Саманта заварила нам чай, и мы просидели в закрытой передней части палатки до поздней ночи, ели печенье и пили чай, разговаривая. Саманта рассказала мне, что раньше она часто носила два стальных кольца на запястьях, прежде чем к ним добавили цепочку.

—Сначала мне очень понравилась идея цепочки, соединяющей их, однажды я видела что-то в точности подобное в каком-то фильме, кажется, «Наложница», но потом я поняла, что это, в конце концов, не очень практичная идея. Я подумала, что хотела бы носить их на публике, где люди увидели бы это и подумали, что я какая-то рабыня или что-то в этом роде. Но я начала понимать, что большинство людей так не думают, что для других было бы просто слишком странно смириться с тем, что они видят меня со скованными руками. Я увидела это пончо на распродаже на блошином рынке и подумала, что оно позволит мне носить цепочку на улице, но каждый раз, когда я собиралась это сделать, я трусила и не делала этого. Но здесь, где мы никого не знаем, это почему-то кажется правильным. Я не чувствую себя так странно, разгуливая вот так, как если бы я вернулась домой.

—Это странно, Саманта, и это очень плохо, потому что, если бы мы были только вдвоем, я бы попросил тебя носить их постоянно. Ванильки просто не могут принять многое из того, что нам нравится, из того, что мы делаем. Дела идут немного лучше, когда бондаж и S и M медленно входят в мейнстрим, благодаря фильмам и тому, что иногда можно увидеть по телевизору. Это начинают видеть все чаще, и люди начинают понимать, что, в конце концов, это не так уж ужасно.

—То, что мы сегодня делали на болоте, было действительно здорово.

— Это было здорово. Но если бы кто-то появился и захотел устроить скандал, я мог бы угодить в тюрьму за то, что сделал это с тобой. Даже если это было по обоюдному согласию, даже если ты скажешь, что тебе это понравилось, они просто подумают, что ты чокнутая, и отправят тебя на веселую ферму.

—Мммм, интересно, приковали бы они меня цепью к кровати.

Я рассмеялся.

—Я сомневаюсь в этом. Они, вероятно, заставили бы вас надеть хороший костюм и просидеть весь день в офисе. Научу тебя быть мисс Чопорной и Благопристойной.

—Фу! Я получаю достаточно этого, работая в банке.

Позже мы вышли в туалет и посмотреть на озеро. Я все еще мог видеть вспышки молний вокруг нас, и в воздухе начинало определенно холодать. Мы вернулись, и я проверил палатку, прежде чем мы забрались в мой большой спальный мешок на ночь. Саманта отключилась, я некоторое время лежал рядом с ней, чувствуя ее тепло и прислушиваясь к ее ровному дыханию, прежде чем сон окончательно овладел мной.

В какой-то момент я проснулся от громкого раската грома неподалеку и стука дождя по крыше палатки. Я посветил фонариком вокруг нашего уютного жилища, но вода внутрь не попала. Саманта проснулась, прикоснулась ко мне, она выглядела прелестно рядом со мной, и в конце концов мы занялись медленной, сладкой любовью, ее крики страсти соответствовали энергии шторма, пронесшегося над нами. Мы проспали до самого серого утра, и журчание воды, стекающей с деревьев, служило успокаивающим фоном для уютного тепла нашего маленького любовного гнездышка.

Солнечный свет пробивался сквозь облачный покров, когда мы наконец вышли на улицу, чтобы поприветствовать новый день. Мы приступили к приготовлению завтрака. Саманта надела свое пончо только с шортами, а под ним — браслеты с цепочками. У меня была фланелевая рубашка и хлопчатобумажные шорты. Сегодня было прохладнее, чем раньше, — явная перемена в погоде после того, как прошли ночные бури. Хорошо еще, что дополнительная одежда скроет следы на спине Саманты. На тыльной сторона ее ног так же были следы, но они выглядели как легкий солнечный ожог. Следы же на ее спине, и, в частности, на заднице, не оставляли никаких сомнений в том, что ее чем-то хлестали. На ее заднице было несколько рельефных рубцов, которые все еще были довольно болезненными, а также несколько багровых пятен от ушибов.

Однако мы оба чувствовали себя хорошо, вполне довольные результатом нашей вылазки на болото, и наслаждались неторопливым и сытным завтраком.

—Если ты не против, — сказал я, — Мы могли бы сплавиться сегодня по другой реке. Это длинная прогулка, но она приятная, никаких бобровых плотин, через которые нужно перелезать.

—Звучит неплохо.

—Ммм. Как ты думаешь, ты могла бы оставить свои цепи?

Саманта лукаво улыбнулась.

—Ты думаешь, нам это сойдет с рук?

—Я не знаю. Это пончо хорошо их прикрывает. Надень под нее бикини, если позже станет жарко, мы пойдем купаться.

Саманте не нужно было снимать браслеты, у верха купальника были завязки, которые перекидывались через плечо. Она развязала их, затем влезла в костюм, и я помог ей снова завязать их. Она снова натянула шорты, и я накинул на нее пончо, затем расчесал ее длинные волосы. Саманта прибралась после завтрака, а я приготовил несколько бутербродов с ветчиной и упаковал несколько банок содовой для нашего обеда. Я развесил вчерашние мокрые полотенца на веревке между двумя деревьями, затем достал несколько сухих. Спустившись к воде, я спустил каноэ и начал грузить в него вещи. Как раз перед тем, как мы отправились в путь, Саманта повернулась ко мне.

—Хозяин, — спросила она. — Не могли бы вы захватить с собой замок, на всякий случай.

—Хорошо. Ключ тоже?

Саманта покачала головой. Должно быть, у нее было что-то на уме, но я не спрашивал. Я подошел к своей сумке и достал замок, убедился, что он работает после вчерашнего, затем оставил его открытым и бросил ключ обратно в сумку.

Прежде чем мы, наконец, отправились в путь, я намазал наши лица и ноги солнцезащитным кремом, так как облака почти исчезли. Саманта довольно хорошо гребла несмотря на то, что ее руки были скованны цепью. Сами по себе браслеты не выглядели бы слишком необычно, и издалека цепочка между ними как бы сливалась с древком ее весла. Не совсем, но это то, что я сказал ей, чтобы укрепить ее волю к тому, чтобы ее видели в таком виде в общественном месте. Всякий раз, когда другая лодка приближалась, Саманта просто опускала руки, положив весло поперек передней части лодки, и накидка падала вниз, закрывая все. Дул небольшой встречный ветер, который соблазнительно развевал волосы Саманты передо мной, а вода в открытом озере была немного неспокойной. Я спросил ее, не хочет ли она надеть спасательный жилет, но она сказала, что чувствует себя комфортно, когда он находится рядом, где она может схватить его на случай, если мы перевернемся.

С ее помощью, гребя на веслах, потребовалось всего около часа, чтобы добраться до другого конца озера. Там, в стороне от главной дороги, было место для пикника, а другая река протекала справа. Я был немного удивлен, когда несмотря на то, что поблизости было много людей, Саманта просто продолжала грести и позволяла всем, кому было не все равно, взглянуть на ее кандалы. Я был еще больше удивлен, и, думаю, Саманта тоже, что никто, казалось, не слишком расстроился из-за того, что в моем каноэ была девушка, руки которой были закованы в цепи. Я видел, как несколько человек посмотрели, потом посмотрели еще раз, потом просто отвернулись, иногда слегка улыбаясь, не желая нас беспокоить. Мы плыли вдоль реки, встречаясь с другими людьми, обмениваясь любезностями. Когда другие лодки все-таки приближались, Саманта опускала руки под накидку и мило улыбалась, оставляя людей гадать, правильно ли они поняли. Когда мы заплыли в тихую бухту, она повернулась ко мне.

— Кажется, людей это не слишком беспокоит, — сказала она.

—Может быть, мы еще не встретили нужных людей, — пошутил я. — Я заметил, что люди приходят сюда, чтобы отвлечься от всего, насладиться переменами в своей монотонной жизни. За эти годы я повидал здесь немало странных людей. Люди, кажется, с большей вероятностью расслабляются в дикой местности, и я думаю, что до тех пор, пока ты не причиняешь беспокойства, любую странность немного легче переносить.

Река выходила к небольшому озеру и еще одному палаточному лагерю, пляж был переполнен множеством людей и детей. Я попросил Саманту пока прикрыть руки, чтобы мы не расстраивали людей, и поплыл к песчаному участку на другой стороне озера. Мы высадились, а затем вскарабкались по крутому склону из рыхлого песка на вершину. Это была еще одна странная местность, состоящая в основном из голых скал, покрытых пятнами какого-то лишайника, который казался шершавым под нашими босыми ногами. Те кусты, что там были, были маленькими и чахлыми, растущими на песчаной почве. Несмотря на проливные дожди прошлой ночью, в этом районе было сухо, как в пустыне. Мы немного погуляли, а потом присели в тени небольшого дерева. Саманта подняла руки над головой и обхватила основание дерева, затем звякнула своими цепями.

Я улыбнулся.

—Пока нет, моя маленькая шалунья. Возможно, позже мы найдем милое уединенное местечко.

Я просунул руки ей под накидку и приподнял верх бикини с ее груди. Саманта держалась за ствол дерева и представляла, как ее руки обхватывают его, пока я массирую ее прелестные груди, пощипывая пальцами затвердевшие соски. Я задрал ее накидку и приблизил свое лицо, чтобы провести языком по соску, затем обхватил его губами и начал посасывать. Прислушиваясь, не появится ли кто-нибудь поблизости, я довольно долго сосал ее грудь, пока она не начала ерзать попкой и издавать тихие довольные звуки. Затем я отстранился и сел.

Я ухватился за ее цепь и поднял нас обоих на ноги. Саманта была явно возбуждена и стояла, слегка пошатываясь. Держа ее цепочку в руке, я повел ее обратно к каноэ. Пляж для палаточного лагеря был достаточно далеко, и я чувствовал, что если кто-то не воспользуется биноклем, то не сможет разглядеть нас так хорошо, поэтому я сказал Саманте снять пончо и шорты. Я снял рубашку, снял шорты, затем натянул плавки. Оставив нашу одежду в каноэ, мы вошли в теплую воду и прекрасно поплавали.

Саманта довольно хорошо плавала со своими скованными руками, используя что-то вроде собачьего весла, с помощью которого ей удавалось довольно хорошо поспевать за мной. Я наткнулся на большой камень в маленькой бухточке, частично скрытый от дальнего пляжа изгибом береговой линии, на который я смог сесть, вода доходила мне только до шеи.

—Эй, — окликнул я, — Я нашел хороший стул.

Саманта подплыла ко мне, и я развернул ее, чтобы усадить к себе на колени. Когда она прижалась ко мне своей задницей, я оттянул в сторону промежность ее купальника и ввел свой возбужденный член внутрь нее. Плавки у меня уже были спущены до колен. Обхватив ее за талию, и когда вода забрала большую часть ее веса, я смог медленно покачивать ее тело вверх и вниз на своем члене на виду у людей на пляже по ту сторону озера. Мы были достаточно далеко друг от друга, и я чувствовал, что никто на самом деле не мог сказать, что мы делаем, и такой трах на открытом воздухе действительно придавал ему остроты.

Сэм начала издавать свои обычные звуки, и я сказал ей, что ей лучше заткнуться, или мне придется выпорть ее палкой. Я ухмыльнулся, когда при этом ее возбуждение удвоилось, хотя ей и удалось напустить на себя более невинный вид. Мы, должно быть, трахались там минут двадцать, прежде чем я кончил в нее. Временами, когда она сильно кончала, она наклонялась вперед, чтобы погрузить голову под воду и пускать пузыри, пытаясь заглушить свои крики страсти. Так мило. Я прижимал ее к себе и ласкал руками ее сиськи под топом бикини, растягивая ее вершину, затем продолжал двигать ее телом на себе, поглаживая себя ее тугим теплом.

Когда мы закончили, я спустил Саманту с себя, подтянул шорты и поплыл на спине прочь от скалы. Я не смог обнаружить никакого необычного волнения на дальнем пляже, поэтому предположил, что никто не догадался, чем мы там так долго занимались. Мы выбрались на берег, чтобы обсохнуть, Саманта снова накинула свое пончо, затем мы сели в каноэ и отчалили. Река продолжалась мимо другой бухты с расположенными повсюду кемпингами, затем длинный, довольно прямой участок, идущий вдоль старого железнодорожного полотна.

Миновав палаточный лагерь, Саманту большую часть времени просто гребла как обычно, прикрывая руки пончо только тогда, когда приближалось другое каноэ. Однако она часто не утруждала себя и позволяла видеть себя множеству людей, большинство из которых казались безразличными или, по крайней мере, притворялись безразличными. Мы даже зашли так далеко, что поговорили с несколькими гребцами, Саманта поправляла волосы руками, цепочка позвякивала, солнечный свет отражался от нее и блестящих стальных колец на ее запястьях. Были подняты брови и время от времени раздавались комментарии, но люди, которые видели ее необычные украшения, большую часть времени их игнорировали. Чем дальше от палаточного лагеря, тем меньше вокруг было людей, так что это не имело особого значения.

Мы наткнулись на плотину, рукотворное сооружение, которое контролировало уровень воды в озере. Высадившись на берег, Саманта помогла мне перевернуть каноэ и спустить его на воду с другой стороны. Затем мы продолжили грести вниз по реке. Я никогда не проплывал мимо плотины, но раньше смотрел на карту, и река тянулась бесконечно, это был один из главных водных путей старых маршрутов охоты на пушнину, но я не планировал заходить слишком далеко.

Примерно через час после плотины я начал различать сквозь деревья высокую скалу на склоне холма. Я увидел то, что показалось мне небольшим ручьем, отходящим от главной реки к холму, поэтому я развернул лодку, и мы медленно двинулись сквозь густой кустарник вдоль неглубокого ручья. Примерно через десять минут вода стала слишком мелкой, чтобы мы могли продолжать путь, поэтому мы высадились, и я взял наш пакет с ланчем, после чего мы продолжили путь пешком к холму. Мы набрели на красивую солнечную поляну у подножия холма и сели перекусить. Саманта сняла пончо, затем, поскольку в укрытии на склоне холма было достаточно тепло, она сняла и верх бикини. Вид восхитительного тела Саманты придал бутербродам немного пикантности, отчего они показались мне лучшими бутербродами с ветчиной и сыром, которые я когда-либо пробовал.

После того, как мы закончили есть, я собрал мусор и оставил пакет на вершине камня, затем мы немного прогулялись по окрестностям. Никто из нас не захватил с собой обувь, но лесная подстилка была в основном покрыта опавшими листьями, размякшими от ночного дождя. Саманта заметила это первой, и я проследил за ее взглядом в сторону голого каменистого холма. Наверху, примерно в 3 метра высотой, в трещине пустило корни и выросло там жалкое на вид деревце, его немногочисленные ветви тянулись вверх, к солнечному свету.

Под деревом, у основания почти отвесной скалы, лежал большой плоский камень высотой в несколько сантиметров. Саманта взобралась на скалу и, повернувшись ко мне лицом, прислонившись спиной к скале, подняла руки высоко над головой. Мне не потребовалось много времени, чтобы понять.

—Я вернусь к лодке и возьму веревку, — сказал я. — Подожди здесь, я ненадолго.

По пути я подобрал пакет с мусором, затем на лодке оставив пакет и взяв веревку, я отправился обратно. Саманта сидела на каменной платформе, обнаженная, если не считать браслетов и цепочки. Я сел рядом с ней и начал продевать веревку сначала в один браслет, потом в другой. Я трижды продевал веревку через каждый из них, затем завязал тугой узел на расстоянии около метра вдоль длинного конца.

Саманта встала под деревом, и после пары бросков я перекинул через него веревку. Медленно, дразняще, я потянул за нее, чтобы поднять ее руки над головой. Я внимательно наблюдал за деревом, схватил оба конца веревки и сильно потянул, чтобы убедиться, что ничего не рухнет, но дерево было прочно вделано в скалу, и, удовлетворенный, я подтянул веревку так, чтобы поднять руки Саманты были прямо над ее головой.

Немного левее была трещина, через которую мне удалось просунуть веревку, чтобы я мог ее завязать. Затем я отступил назад, чтобы полюбоваться своей обнаженной девушкой, прикованной к скале.

—Все, что нам сейчас нужно, — это дракон, — сказал я, имея в виду рисунок, который она мне дала.

Глаза Саманты начали стекленеть, когда она начала немного тянуть и сопротивляться. Я наблюдал, как она перенесла больший вес на руки, проверяя свои путы, пока ее ноги не оторвались от камня под ней. Она подняла ноги и свободно повисла, слегка раскачиваясь, подвешенная к двум браслетам на запястьях.

Я подошел к ней и обнял, чтобы принять на себя часть ее веса.

—Хозяин, не могли бы вы поднять меня немного выше?

—Нет, Саманта, я не думаю, что это хорошая идея. У тебя на запястьях будут синяки, если ты будешь так висеть. Твои браслеты — это не подвесные манжеты, нерв или что-то в этом роде может быть защемлен и впоследствии вызвать у тебя проблемы.

Она разочарованно застонала, но снова опустила ноги на камень. Я начал нежно ласкать ее тело, позволяя своим рукам блуждать по каждому сантиметру ее нежной кожи, уделяя особое внимание ее грудям, напрягшимся соскам и еще ниже, между ее бедер. Ее возбуждение нарастало, и там она уже была довольно влажной. Кончиком одного пальца я провел вокруг ее клитора, затем начал нежно тереть его подушечкой пальца.

Она начала пытаться прижаться ко мне, пытаясь чуть сильнее надавить на кончик моего пальца, но я сохранял свои прикосновения сводя с ума, позволяя ее жару медленно нарастать, а затем удерживая ее на грани в течение мучительных минут. Глаза Саманты были плотно закрыты, а ее лицо и грудь пылали малиновым румянцем от возбуждения. Ее ноги, казалось, стали совсем резиновыми, так что большая часть ее веса приходилась на запястья, но с первого взгляда я понял, что кровообращение было хорошим. По крайней мере, ее руки все еще были здорового розового цвета. Когда она была почти готова кончить, я убрал руки и отступил с каменной платформы.

Прошло некоторое время, прежде чем она поняла, что стимуляции, которой она наслаждалась, больше нет; ее подергивания прекратились, и она открыла глаза, чтобы увидеть меня, сидящего на соседнем камне и наблюдающего за ней. Она сделала несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться, затем обратилась ко мне.

—Хозяин, почему вы остановились?

Без сомнения, правильный вопрос, но мне все равно пришлось рассмеяться.

—Чтобы помучить тебя, моя дорогая, — сказал я.

Саманта висела с красным лицом, ее скованные руки были привязаны к каменному утесу. Она стояла лицом ко мне, и я понял, что цвет больше не соответствует цвету ее спины.

—Ты бы хотела, чтобы я выпорол тебя, дорогая?

Подобие улыбки приподняло уголки ее рта. Она увидела, куда я смотрю, на ее прелестную грудь.

—Может быть, немного, — ответила она.

Соскользнув вниз, я пошел искать палку. Используя свой нож, я отрубил тонкую ветку от небольшого клена, затем встал перед своей извивающейся пленницей и позволил ей наблюдать, как я обдираю листья и побеги, соскребаю тонкую кору, в результате чего у меня получился красивый прямой тонкий прут длиной около полуметра. Я шлепнул ее по внутренней стороне груди.

—Ой!

Там, где я ударил, мгновенно появилась узкая красная полоска, и пока Саманта переминалась с ноги на ногу, я огляделся в поисках чего-нибудь, чем можно было бы заткнуть ей рот. Мой взгляд упал на верх ее купальника, лежащий неподалеку на земле, поэтому я скатал материал в шарик и поднес его к ее лицу. Саманта послушно открыла рот, чтобы позволить мне просунуть ткань.

Вскоре после этого Саманта снова оказалась на гребне эндорфин-индуцированного кайфа. Мне трудно понять, как кто-то мог получать такое, казалось бы, эйфорическое удовольствие от причиняемой ему боли, но довольная улыбка на губах Саманты, когда я ударил ее своей палкой, доказала, что это возможно. Во время вчерашнего сеанса я внимательно наблюдал за ней в поисках какого-нибудь знака того, что этого достаточно, что мне следует остановиться. У каждого есть пределы, и я искал их, но она взяла все, что я ей дал, и я подозревал, что она даже осталась желать большего. Однако было не так много, что я когда-либо был готов отдать.

Умеренная порка, конечно. Хлыст? Умелое владение тоже хорошо.

Тонкая, жалящая палочка, подобная той, которую я сейчас использовала, тоже хорошо работала. Начинайте медленно, дайте боли нарастать, заставьте эти замечательные гормоны, убивающие боль, циркулировать по крови. Разожгите этот огонь, заставьте его бушевать. Она сейчас там, летает высоко, прямо там. Немного уменьшите масштаб, сохраните его реальным. Более мягкие, хорошо распределяющие удары, сохраняющие остроту, тщательный баланс на лезвии ножа. Легкий апперкот, и снова, по ее мягкой влажной сердцевине, достаточно сильно, чтобы почувствовать, познать страх перед тем, что могло бы быть. Слышать, как палка касается ее плоти и звенит о кольца. Отлично.

Хозяева, которые жалуются на то, что у них устает рука, не знают, что они делают. Или, возможно, именно готовность и отзывчивость Саманты сделали это таким легким делом. Я провел руками по ее грудям и вниз по животу, не прикасаясь к ней, чувствуя исходящий от нее жар. Ее глаза были открыты, она знала обо мне, видела меня. Подбадривала меня. Два быстрых, резких удара по этим двум маленьким бугоркам, торчащим у меня из-под носа. Ее глаза закрываются, и она дрожит, добавляя к луже девичьих соков на камне у себя под ногами.

Я позволяю сеансу затянуться, поддерживая ее в напряжении в течение долгих минут, немного замедляя его, позволяя ей немного расслабиться. Затем снова усилив и заставив ее снова оказаться на краю. Саманте нравилось все это. Я мог видеть это в ее глазах, когда она смотрела в мою сторону, необузданную страсть, вырвавшуюся на волю. Я приподнял ее в последний раз, затем подошел к ближайшему камню, чтобы примостить свою задницу и просто наблюдать, как она извивается, извиваясь всем телом в высшей степени эротично. Я вертел палку между пальцами, наблюдая, как она все кончает и кончает. Такая простая вещь, использованная правильным образом, высвобождает такое огромное количество энергии. Прошло несколько минут, пока Саманта оправилась. Я наблюдал, как она вытащила кляп изо рта и позволила ему упасть к ее ногам, затем глубоко вздохнула, набрав полную грудь свежего воздуха. Когда она, наконец, стала лучше осознавать окружающее, я подошел к ней и нежно обнял ее. Она наклонила голову и тихо заговорила мне на ухо.

—О, Хозяин, — проворковала она, — Это было чудесно.

Она подняла ногу, чтобы потереться о мою ногу.

—Пожалуйста, трахните меня, Хозяин.

Я немного спустил шорты, и мой член выскочил на свободу, готовый к действию. Приподняв одну из ног Саманты, я осторожно проник в ее кипящую от возбуждения киску. Саманта подняла другую ногу и обхватила мои бедра, сцепив ступни позади меня. Я схватил ее за бедра и прижал спиной к каменному утесу, затем начал двигать бедрами и врезаться в нее. У нее болело как спереди, так и сзади, и я видел, как время от времени она вздрагивала от боли. Она тоже была измотана, но я почувствовал, что у нее было два слабых оргазма, мышцы ее влагалища каждый раз сильно сжимались на моем члене. Я поддерживал ее, пока трахал, ее вес был снят с запястий, веревка ослабла. Я не пытался продлить это, я немного беспокоился о том, что ее запястья все это время выдерживали ее вес, и вскоре я смог извергнуть огромную порцию спермы в ее цепкую киску. Я подхватил ее рукой под попку, чтобы немного приподнять, затем отступил в сторону и потянулся к концу ее веревки. Вытащив его из трещины в камнях, я отнес Саманту на участок мягкой травы и осторожно положил ее. Я отвязал веревку от ее браслетов и велел ей подождать меня, пока я схожу к каноэ за флягой с водой. Затем, снова натянув шорты, я оставил ее там. Мне показалось, что я услышал приближение людей, и когда я добрался до каноэ, то увидел еще одно каноэ, плывущее вверх по маленькой реке. Взяв флягу и пончо Саманты, я поспешил обратно к ней.

—Кто-то идет, — сказал я ей, —Постарайся не выглядеть так, будто тебя только что выпороли палкой.

Саманта надела пончо и поправила волосы, пока я собирал ее бикини, затем мы сели вместе, потягивая воду, и ждали наших гостей. Мы услышали их задолго до того, как увидели. Двое детей, мальчик-подросток и, предположительно, его подружка, наткнулись на нас, сидящих на траве. Они оба нервно притихли, когда увидели меня с Самантой.

—Привет, — сказал я.

—Привет, — сказали они в унисон.

Эти двое прошли мимо нас и повернули налево, чтобы идти вдоль обрыва. Если бы они пошли направо и встали там на плоский камень, то могли бы поскользнуться в большой луже соков Саманты. Я попросил Саманту показать мне свои руки, и она вытащила их из-под своей накидки. Как я и подозревал, мне не понравилось то, что я увидел. Это не совсем правда, большой части меня это понравилось. Из-за того, что она всем весом повисла на браслетах, ее запястья выглядели воспаленными и, вероятно, к концу дня будут в синяках. Я пошарил под стальными кольцами и заметил, как она вздрогнула, когда я слегка надавил.

—Ты все же навредила себе, — отчитал я ее.

—Все не так уж плохо, — ответила она.

—Посмотрим. Вставай, надо возвращаться.

Я поддержал Саманту, когда мы возвращались к каноэ, и помог ей устроиться спереди. Я довел нас почти до главной реки, и мы искупались, чтобы смыть с себя последствия нашего жаркого секса. Саманта нашла прохладную воду успокаивающей, поэтому я позволил ей немного понежиться, растирая ее уставшие мышцы и прижимая ее к себе в воде. Затем мы вытерлись, оделись и снова двинулись в путь.

Саманта спросила меня, может ли она на некоторое время снять свои браслеты и цепочку, я сказал «да» и протянул ей флакон с солнцезащитным кремом. Я видел, как она сопротивлялась, и слышал, как она стонала от боли, пытаясь снять браслеты со своих рук, и я сказал ей подождать, пока мы не вернемся, и я постараюсь ей помочь. На плотине вокруг никого не было, поэтому я еще раз взглянул на ее руки.

Она действительно нанесла себе травму, и ее запястья были не только в синяках от напряжения, вызванного подвешиванием на браслетах, но и немного распухли.

—Саманта, тебе лучше оставить их в покое на некоторое время, пока ты немного не поправишься. Если ты будешь пытаться снять их сейчас, ты только сделаешь хуже.

Я не хотел ее расстраивать, но вместо выражения страха на ее лице я увидел улыбку.

—Ты хочешь сказать, что я вот так застряла? — спросила она, позвякивая цепочкой.

—Я думаю, так оно и есть. По крайней мере, на сегодня.

Я дал ей передохнуть, пока перетаскивал каноэ и весь наш хлам через плотину, а потом мы приготовились к возвращению домой. Саманта немного помогла мне грести, но когда мы добрались до большого озера, ветер дул нам в спину, и нас в основном отнесло обратно к лагерю. Было начало восьмого, когда лодка причалила к берегу за участком, и первое, что я сделал, это отвел Саманту в палатку и хорошенько натер ее своим лосьоном для кожи с гамамелисом. Я не думал, что это поможет, но я втер немного в ее запястья, ощупал кости под браслетами, чтобы убедиться, что ее травма несерьезна.

—Ничего не сломано, — сказал я ей, — Не думаю, что вывихнуто. Оставьте их пока, и мы постараемся снять их завтра.

—Да, Хозяин. Спасибо.

Мы переоделись в джинсы, я надел толстую рубашку, Сэм — свое пончо. После обливания спреем от насекомых мы приступили к ужину. Я развел огонь, затем поставил на плиту сковороду для спагетти. Пока Саманта возилась с горшочками с соусом и лапшой, я попробовал поджарить чесночный хлеб на огне. При приготовлении в духовке под жаровней кусочки чеснока остаются сверху, где им и положено быть, но когда вы готовите это на углях в жаровне, большая часть чеснока отваливается и подгорает. Вонь действительно помогала держать насекомых на расстоянии, так что мы смогли насладиться едой, не отмахиваясь от комаров, и хлеб действительно получился вкусным.

После того как мы поели, все прибрали и убрали на место, мы взяли чашки кофе и шезлонги на лужайке и отправились на пляж посидеть и понаблюдать за заходом солнца. Мирное завершение фантастических выходных.

—О, Джим, — сказал Саманта, — Это была такая прекрасная поездка. Спасибо, что взял меня с собой.

—Прекрасная? —спросил я. — Твои руки закованы в цепи, и тебя пороли. Мне бы не хотелось видеть, как у тебя будет проходить неудачное путешествие.

Она рассмеялась.

—Ты знаешь, что я имею в виду.

—Конечно. Было здорово, что ты был рядом, Саманта. Все действительно получилось хорошо.

—Не могли бы мы как-нибудь повторить?

—У тебя еще остались дни отпуска в этом году?

Саманта сказала мне, что у нее в запасе еще неделя. Я мог бы взять отгул в любое время, учитывая мою работу.

—Осенью здесь действительно хорошо, — сказал я. — Меньше людей. Когда листья начинают окрашиваться, это действительно красиво. Обычно я стараюсь приехать в течение недели примерно в середине сентября. Погода иногда паршивая, но тогда, по крайней мере, нет насекомых.

—Не мог бы ты взять меня с собой в следующий раз?

Я ухмыльнулся.

—По ночам становится довольно прохладно. Было бы здорово, если бы кто-нибудь согрел для меня спальный мешок.

Мы еще долго сидели на пляже после захода солнца, наблюдая, как появляются звезды, а позже вернулись к нашей палатке, чтобы взять мыло и полотенце. В душе было людно, но нам пришлось подождать всего несколько минут, пока освободилась душевая. Мне показалось, я услышал какие-то смешки, когда мы оба вошли и закрыли дверь, но это не имело значения. Я осторожно нанес мыло на нежную кожу Саманты и помог ей умыться, чтобы ей не пришлось слишком сильно греметь цепочкой. Мы быстро закончили, и я вытерся насухо, потом мы оделись и ушли.

Вернувшись в палатку, я снова нежно протер ее лосьоном для кожи, а потом мы долго сидели у костра, болтая, как давние любовники. Я знал эту девушку чуть больше месяца, и было страшно, насколько хорошо мы подходили друг другу. Ее отношение ко многим вещам казалось более зрелым, чем можно было бы предположить по ее возрасту, и то, что я был старше ее более чем на десять лет, никогда не казалось для нее проблемой. Что касается наших сексуальных потребностей, то мы оба подходили друг другу. Я почувствовал себя счастливым, когда наш разговор начал сводиться к тому, что у нас появились более твердые обязательства друг перед другом.

—Саманта, — сказал я, —Я знаю, что мы знаем друг друга совсем недолго, но я хочу, чтобы ты знала, что если ты согласна на то, чтобы мы жили вместе, я был бы очень рад, если бы ты решила переехать ко мне. Ты знаешь, когда я с тобой, я чувствую полноту, которой у меня уже давно не было, и я думаю, ты тоже это чувствуешь; как хорошо нам было бы друг для друга"

—Я думаю, мне бы это понравилось, Джим, но для меня это большой шаг. Я думаю, что хотел бы, но пока не уверена, смогу ли.

—Это, конечно, было бы переменой, — сказал я, — Но для меня это было бы переменой к лучшему, быть ближе к тебе, иметь тебя рядом со мной. Что касается твоей работы, такая умная девушка, как ты, могла бы найти что-нибудь поближе к моему дому, если бы захотела. Или нет. Это не было бы проблемой, если бы ты решила остаться дома, у меня достаточно денег, чтобы мы справились.

—Это означало бы отказаться от моей независимости, — сказала она.

—Я не думаю, что отсутствие независимости — это то, по чему ты будешь сильно скучать.

Это вызвало у нее улыбку.

—Подумай об этом, Саманта, — сказал я. —У нас есть все время в мире.

Ближе к полуночи мы спустились на пляж, чтобы еще раз посмотреть на звезды. Теперь, когда погода стала прохладнее, небо стало еще яснее, и небеса были заполнены крошечными точками света. Пока мы наблюдали, огромная падающая звезда ярко вспыхнула, казалось бы, совсем близко, распадаясь в плотных слоях атмосферы на более мелкие осколки, которые мерцали, падая на землю.

—Загадай желание, — сказал я.

Мы держали друг друга в объятиях и целовались долго и с большой страстью. Позже, в палатке, после того как мы разделись, я вставил кляп в рот Саманте и уложил ее на спину. Я приподнял ее ступни и просунул цепь между ее запястьями под ноги, затем под задницу, так что она лежала на ней, а ее руки были прижаты к бокам. Я просунул свое лицо между ее бедер и наслаждался ее восхитительной киской, лакая ее горько-сладкий нектар каждый раз, когда он брызгал из ее отверстия. Кляп на самом деле мало помогал заглушить ее крики в тишине палаточного лагеря, и каждый раз, когда она начинала шуметь, я просто отрывал от нее свой рот и ждал, пока она успокоится. Она быстро поняла, что, если она хочет, чтобы стимуляция продолжалась, ей лучше молчать.

После этого я заставил ее перевернуться на бок, а сам устроился у нее за спиной. Взяв ее цепочку в руку, я завел ее руки за спину, стараясь не повредить запястья еще сильнее, и ввел свой член в ее ожидающую киску. Я просунул пальцы под ремешок ее кляпа, большим пальцем обхватив цепочку, и крепко держал, пока медленно вводил в нее свой член. Саманта заставила меня гордиться тем, что ей удалось сохранить молчание еще во время двух оргазмов, прежде чем я выпустил поток спермы глубоко внутри нее.

Я высвободил свою руку из ее и расстегнул ремешок кляпа, затем мы просто лежали, тесно прижавшись друг к другу, пока сон, наконец, не овладел нами. В какой-то момент мой член размяк и выскользнул наружу, но я уже расстелил под ней полотенце, прежде чем мы начали, так что любое месиво не слишком сильно впиталось в мой спальный мешок.

Проснувшись на следующее утро, я обнаружил, что прелестный зад Саманты прижат к моему боку, а моя рука лежит на ее бедре. Она вытянула одну руку перед собой, цепочка была у нее под талией, другую она завела за спину и касалась меня. Я разбудил ее, погладив по груди, и какое-то мгновение она сопротивлялась, прежде чем поняла, что лежит на цепи, соединяющей ее руки.

—Доброе утро, милая, — сказал я

—Ммммм. Доброе утро, Хозяин.

Я расстегнул молнию на спальном мешке и помог ей надеть цепь на ноги. Должно быть, было еще рано, так как снаружи было тихо, а свет все еще был тусклым. Я нашел свои часы и проверил. Пять тридцать утра.

—Давай покатаемся на веслах, — сказал я.

Одевшись, я сварил нам кофе и отломил по кусочку от лепешки, после чего мы вышли на прохладный утренний воздух. В шести метрах от берега озеро окутал утренний туман. Я греб сквозь густой туман, не зная, в каком направлении мы плывем, потом мы некоторое время плыли по течению.

Слишком скоро солнце разогнало туман, и вокруг нас начали формироваться очертания. Мы проплыли недалеко от одного из островов. Я взял руки Саманты в свои, чтобы осмотреть ее запястья. Опухоль спала, и она уже не так сильно вздрагивала, когда я тыкал пальцем под ее браслетами.

—Когда мы вернемся, мы подумаем, как снять это с тебя.

—Во сколько мы уезжаем?

—Наверное, как-нибудь днем, а что?

Саманта смотрела на свои скованные руки.

—Когда я их надела?

—Два дня назад. Середина дня?

—Сорок восемь часов, — сказала она. Я почувствовал, как она слегка вздрогнула. — Вау. Я бы никогда...

Я ждал, что она продолжит. Когда она этого не сделала, я сказал:

—Ты замечательная, Саманта. Я так сильно тебя люблю.

Она подняла глаза.

—Я тоже люблю вас, Хозяин.

Когда туман почти рассеялся, я погрузил весло и отвез нас обратно в лагерь.

—Хозяин? Можно я сниму их позже, чтобы было ровно два дня?

—Конечно, малышка, почему бы и нет.

После плотного завтрака мы переправились на веслах через озеро к тропе, по которой впервые отправились в пятницу вечером. Пройдя мимо места ее первого наказания, мы поднялись на холм и спустились с другой стороны к следующему озеру, ни с кем, не встретившись по пути. На Саманте было надето пончо, под которым вообще ничего не было, кроме браслетов и соединяющей их цепочки. Раздевшись, мы хорошенько поплавали, затем сели голышом на камни на берегу, чтобы обсохнуть, прежде чем услышали приближение людей и были вынуждены поспешно одеваться. Двое мужчин с каноэ спустились с холма и спустили его на воду рядом с тем местом, где мы сидели. Когда они ушли, Саманта вздохнула с облегчением.

—Знаешь, — сказал я, —Если ты все еще хочешь приехать сюда осенью, мы могли бы найти место, где вокруг больше никого не было бы.

— Северная часть парка — это огромный участок дикой природы, куда можно добраться только на каноэ или пешком, — сказал я ей. — Основные маршруты для каноэ, как правило, оживленные, но есть много боковых рек и озер, по которым мы могли бы плыть и никого больше не видеть в течение нескольких дней.

В глазах Саманты появился блеск.

—Это могло бы быть интересно, — сказала она.

Мы вернулись к лодке и поплыли обратно в лагерь, затем мы начали паковать вещи. Саманта приготовила обед, и после еды я набрал ведро озерной воды. Было около двух часов дня, когда я намазал мылом руки и помог ей снять с них браслеты. Я наблюдал за ней, пока она помогала мне сложить палатку, большую часть времени держа руки близко друг к другу, и на ее лице появилось удивление, когда она обнаружила, что держит их далеко друг от друга, протягивая руку, чтобы что-то сделать. После того, как ее руки так долго были скованы цепями, она привыкла к такому положению вещей и теперь находила свою свободу странной.

С легкой грустью я завел джип, и мы медленно проехали через палаточный лагерь и выехали на шоссе. Чем ближе мы подъезжали к дому, тем шире становились дороги и интенсивнее движение. Я отвез Саманту в город, к ее квартире, припарковался и отнес ее сумку к ней домой.

—Останешься выпить кофе? —спросила она.

—Нет, — сказал я. — Я собираюсь заехать в больницу на обратном пути, посмотреть, не было ли каких-либо проблем, а затем отправиться домой. Но все равно спасибо.

—Позвонишь мне вечером?

—Конечно, Саманта. Спасибо за действительно отличные выходные. Скоро увидимся.

—Пока, Джим. Спасибо.

Снова в дороге, в машине пахнет свежестью кемпинга, я еду в тени каноэ на крыше. Все остальные водители, казалось, очень спешили, когда я мчался по внешней полосе. На работе возникла небольшая проблема, но мой ассистент справился с ней. Потом я поехал по шоссе домой, включил музыку по радио, и на моем лице появилась широкая улыбка.