В этот злополучный вечер Оксана как всегда шла к себе домой. Суточная смена в отделении районной больницы, где она работала санитаркой, была тяжелой, поступило много больных, которых нужно было обработать в санитарном плане, потом уборка палат, туалетов. Оксана прилично вымоталась и мечтала о тёплом душе, чашке чая с пончиками и мягком матрасе. Два дня она будет отдыхать, можно будет отоспаться, потом пойти по магазинам, чтобы купить пару милых мелочей для обустройства своей однокомнатной квартирки, купить новый альбом для рисования, а вечером можно устроить просмотр любимого сериала. Эта квартирка была ей предоставлена государством, как выпускнице детского дома. Да, квартира была не в лучшем микрорайоне районного центра, да и ремонт был сделан не очень качественный, но после детского дома, где её койка стояла в комнате, в которой проживали еще два десятка воспитанниц, она казалась уголком Рая. Сразу после выпуска Оксане удалось устроиться санитаркой в больницу, зарплата была небольшой, приходилось брать подработки, но ей хватало. Она уже почти подходит к дому, когда начитает пиликать её сотовый, она начинает шарить в сумке, пытаясь откопать эту звенящую хреновину, находит мобильник, принимает звонок от заведующего отделением, в котором она работала.

– Алло, Василий...

Ответа она не слышит, так как прямо в этот момент её буквально сбивают с ног, она быстро теряет равновесие, когда чья-то огромная лапа сзади зажимает её рот, не давая проронить и звука, другая обхватывает её шею. Её сумка и телефон падают на асфальт. Оксана пытается вырваться из захвата, но тут к ней подскакивает еще один мужчина и с размаху бьет её кулаком в живот так, что у неё перехватывает дыхание. Она открывает рот, пытаясь вздохнуть и прежде чем ей удается сделать глубокий вдох к её носу и рту прикладывают вонючую тряпку. Перед глазами все мелькает, Оксана пытается дышать, но вместо прохладного декабрьского воздуха вдыхает какой-то едкий тошнотворный запах.

Сразу после этого яркие огоньки ночного города почему-то начинают расплываться у неё перед глазами. Все вокруг начинает вращаться, она чувствует тошноту, какой-то болезненный укол в шею, после которого даже двигаться больше не способна.

Ноги становятся как ватные, и хоть к лицу уже ничего не прикасается, кричать Оксана больше не может, как и двигаться. Последнее, что она помнит, прежде чем потерять сознание, как её руки сковывают за спиной, а на голову надевают мешок

ПЛЕН

Оксана открывает глаза, а вокруг темнота. Черная, густая, как трясина, пронизывающая каждую клетку её тела неизвестностью.

– Где я, что происходит... - её губы едва ли шевелятся, а во рту настолько сухо, словно Оксана не пила воды неделю.

Она пытается подняться, но тут же падает обратно, совсем нет сил в руках и ногах, они словно...онемели, как и все её тело. По спине разливается холод, она снова пытается подняться, но как только встает на ноги, то не удерживает равновесие, и падает на матрас, который просто постелили на полу. Оксана на автомате тянется рукой к шее, проводит пальцами по нежной коже, пока не натыкается на крошечную болезненную точку. Укол. Ей сделали укол!

Воспоминания яркими вспышками ударяют в голову. Вот она, уставшая после смены, идет домой, а потом...чернота, чьи-то огромные руки, крепко схватившие её, болезненный удар в живот, до сих пор больно, там, наверное, синячище огромный... Оксане страшно, очень страшно. Где она? Её похитили, ради выкупа? Бред. У неё нечего взять. Вообще нечего. Родителей нет, бабушка и мама погибли, когда ей было одиннадцать лет. Родных нет. Нет сбережений, нет драгоценностей. Что можно взять с обычной санитарки районной больницы? Разве, что её квартиру.

Она вновь, через силу, заставляет себя снова подняться, и тут же обнаруживает, что на ногах нет кроссовок и носочков, поэтому она стоит на полу босая. Жутко холодный, шершавый, жесткий, похоже это просто бетон. Её продолжает сильно качать, она не то, что идти не может, она стоит с трудом.

– Эй! Помогите. Помогите мне! – хрипит она пересохшим горлом. Оксана обхватывает себя руками и обнаруживает тот факт, что нет ни куртки, ни свитера. Похоже на ней из одежды только трусики, лифчик и маечка

Оксана облизывает сухие губы. Очень хочется пить. Сильно. К горлу внезапно подкатывает едкая тошнота, и Оксана с огромным трудом сдерживает рвотный порыв... Она вновь сидит на матрасе, сжавшись в комочек. Здесь очень-очень холодно. Это похоже на какой-то не отапливаемый подвал. Хуже всего ногам. Оксана очень теплолюбива, она вечно мерзнет, поэтому она дрожит от холода, её стопы просто коченеют, она растирает их ладошками, пытаясь отогреть. Она снова встает и пытается обследовать помещение, пошарив еще немного вдоль стены, Оксана вновь возвращается на матрас. Она все же нашла запертую дверь, но там нет даже ручки. Ничего нет, как и выключателя.

Все кажется каким-то нереальным, страшным сном. Оксана хочет просто проснуться у себя дома, просто проснуться, она старается изо всех сил, но ничего не получается, потому что это не сон, это все жуткая реальность, заставляющая кровь стыть в жилах и бешено стучать сердце. Через какое-то время Оксану вновь начинает трясти. Трясти от этой мертвой тишины, мрака и неизвестности. Это точно подвал, мелькает у неё в голове, в обычном помещении было бы теплее. Какой-то резкий звук заставляет Оксану подскочить на месте. Яркий свет бьет в глаза, слепит, а когда зрение все же адаптируется к яркому свету, Оксана видит двоих мужчин восточного типа. Они похожи, наверное, они братья, один старше другого, года на три, наверное. Они смотрят на нее... Это ненависть. Так смотрят люди, которые смертельно ненавидят кого-то. Её? Но что она им сделала? Она видит их впервые в своей жизни... Мужчины начинают разговаривать, но она не понимает их. Это какой-то восточный язык, похож на язык продавцов с рынка, на который она ходит за покупками. Что здесь происходит, может быть, кто-то даст её ответ?!

— Эй. Послушайте. Кто вы? Что здесь происходит? Что вам от меня надо? – робко спрашивает их Оксана.

— Заткнись, животное, - грубо выплевывает старший мужчина, - ты откроешь свой грязный рот только тогда, когда тебе разрешат!

Оксана в страхе умолкает...

ВАГИФ И АЯЗ

Вагиф Тащиев смотрит на эту тварь в девичьем обличии и с трудом сдерживает себя. Она красива, эта тварь, голубые глазищи, пышная грива блондинистых волос, стройная фигурка, грудь – двоечка, красивое личико. Внешность ангела. Так и хочется схватить её за роскошные волосы и провести этим красивым личиком по шершавой бетонной стене, до костей содрав плоть с лица. Тварь, проклятая тварь, такая же, как и её папаша. Она похожа на него, очень похожа, не надо было даже тест ДНК делать, что бы удостовериться, что это она, но они его сделали, что бы быть уверенными на все сто. Она смотрит на него и его брата с испугом и ожиданием. Ей страшно. Это хорошо. Это очень хорошо. Скоро ей будет еще и больно. Очень больно. Его семья раздавит её. Уничтожит её. Сотрет в пыль.

— Красивая сучка, - говорит ему брат, - можно я её трахну? Она ведь еще целка, я её медкарту смотрел, она медосмотр недавно проходила.

— Нет, Аяз. Дед приказал её не трогать до его приезда. Переведи её отсюда в другое место, там, где тепло. Здесь она может заболеть и подохнуть раньше срока. Не забывай её кормить и давать воду. Ей предстоит много чего перенести, она должна быть в форме. Я приеду через пару дней.

— Хорошо, брат, я все сделаю, - ответил Аяз.

Вагиф продолжает рассматривать её, она пытается с ними заговорить, что-то там спрашивает, в ответ он срывается на неё, и она испуганно замолкает.

ОКСАНА

Мужчина, что нахамил ей, обозвал её выходит. Остается тот, что моложе, он, гадливо улыбаясь, подходит к ней и пытается взять её за грудь, Оксана отталкивает его руки, он в ответ дает её пощечину. Девушка вскрикивает и хватается за горящую огнем щёку. Мужчина дает её еще одну пощечину, и она падает на матрас.

— Встань, тварь! – орет он её, хватает за волосы и рывком поднимает на ноги. Оксана с трудом сдерживает себя, чтобы не зарыдать. Мужчина задирает майку, срывает лифчик и начинает мять её груди, пощипывая соски, нагло улыбаясь. Оксана отворачивает от него лицо, краска заливает щеки, ей стыдно и гадливо. Мужчина отпускает одну грудь и лезет ей в промежность. Оксану начинает тошнить от отвращения к этому моральному уроду.

— Сухая, - констатирует факт мужчина, - ну это ничего. Пошла за мной, гадина.

Они выходят из подвала, проходят коридором, поднимаются по лестнице и идут по шикарно отделанному холлу. Её мучитель идет впереди, Оксана шлепает босыми ногами по полу за ним. Он проводит её в комнатушку, в ней есть кровать, стул, ведро с крышкой. Небольшое оконце под потолком забрано решеткой.

— Обитать будешь тут. Ведро – туалет для тебя. Стой, не дергайся, - с этими словами он застегивает на её шее ошейник с цепью, другой конец цепи крепит на серьге, торчащей в стене, и защелкивает замок.

— Жаль, что мне брат запретил тебя трогать. А то я бы отодрал тебя во все щели. Ну, ничего, все еще впереди, - он дает её очередную пощечину и выходит из комнатки. Хлопает дверь, лязгает замок, Оксана садится на кровать... Её начинает трясти, но уже не от холода, а от ужаса перед будущим... Проходил полчаса. Лязгает замок, мужчина входит в комнатку.

— Послушайте, тут какое-то недоразумение. Вы ошиблись... – начинает было Оксана.

— Заткнись, или я тебя опять ударю, - с этими словами мужчина бросает на пол рядом с ней...тарелки. Точнее, это не тарелки даже, а обычные жестяные миски, с которых кормят животных в вольерах. Одним движением ноги мужчина пододвигает эти миски к Оксане, после чего берет какой-то синий пакет, и насыпает оттуда корм.

– Это что такое?

– Это твоя еда. Жри, на сегодня все.

Оксана замирает от шока. Он произносит это абсолютно серьезно, а она даже не знает, как ей реагировать.

– Еда?! Это же собачий корм!

– Я знаю, - мужчина отвечает невозмутимо.

— Вы меня похитили, и удерживаете здесь насильно. Вас найдут и посадят в тюрьму. Это похищение человека, похищение девушки! – Оксана начинает скатываться в истерику. Она чувствует, как подрагивают её пальцы, а щеки становятся мокрыми от слез.

– Ты не девушка, тварь.

Как это грубо, жестоко и страшно. Мужчина абсолютно уверен в своих словах. Он смотрит на неё, на Оксану, сверху вниз, как на что-то...низкое, мерзкое, как на бесправное существо, как на таракана.

– А кто же я, по-вашему?

– Теперь ты моя сука, моя вещь. Вернее нашей семьи.

– Да вы просто ненормальный... Психопат. Да что вам нужно от меня?!

– Ты. Нам нужна ты. До последней капли крови.

— Да что вы такое несете?! – вскрикивает она.

– Пока не приехал мой старший брат, я твой хозяин, тварь. Твой Господин. Твой царь и Бог. Поняла?! Ты, тварь, дышишь, пока я разрешаю, ты ешь, пока я позволяю, ты пьёшь, пока я разрешаю. Ты будешь расплачиваться за грехи своего отца, пока мы не решим, что ты выплатила долг.

– Какие еще грехи, какой долг? Я его никогда не видела, меня воспитывала бабушка и мама!!! И как именно расплачиваться?

— Как расплачиваться? Тебя засунут в самый грязный, вонючий бордель, где ты будешь обслуживать по тридцать мужиков в день. Будешь там «молотить» пару месяцев. Такой будет твоя расплата. А может придется тебе раздвигать ноги, да отсасывать хуи и больший срок.

Возникает пауза, и Оксана слышит лишь свое сиплое дыхание. От ужаса её голос сбивается, поэтому следующий вопрос она задает шепотом:

– А что будет потом? Когда я расплачусь с вами?

– Тебя казнят. Забьют камнями, как порочную девку. Как шлюху. Тебя закопают в землю по пояс, а потом начнут в тебя швырять камни. Все это будет заснято на видео, а потом отправлено твоему папеньке. Вместе с твоей разбитой головой – в посудине со спиртом. Вот он порадуется... Поставит на полку и будет любоваться, - отвечает маньяк.

Мужчина говорит спокойно, без эмоций, а Оксана поверить не может в то, что слышит. Она впадает в ужас от понимания того, что он говорит это абсолютно серьезно... Они похитили её, чтобы взимать с неё какой-то долг, о существовании которого она не имеет даже представления, они хотят сделать из неё шлюху, а после...казнить?! Забросать камнями живого человека? Нет, это бред, такого не может быть. Она когда-то смотрела фильм, там женщину закидали камнями за измену мужу... Но в том фильме было показано средневековье. А сейчас? Двадцать первый век на дворе и такая дикость? Оксана сидит, обхватив голову руками и качается вперед назад, вперед, назад... Нет, нет, нет. Это не может быть правдой, это просто кошмар, надо просто проснуться, просто проснуться и всё закончится...

Её взгляд падает на две жестяные миски, стоящие рядом с кроватью, и нервный смешок тут же вырывается из её горла. В одну миску налита вода, а во вторую насыпан корм. Корм для собак. Собачий корм! Оксана босой ногой пинает миски, опрокидывая их. Нет, она не собирается есть и пить из них. Или пусть будет нормальная еда и посуда или пусть ничего не будет. Пусть лучше она умрет от голода и жажды, но не доставит этому гаду удовольствия любоваться её унижением!

Она ложится на кровать, сворачивается калачиком и проваливается в беспокойный сон.

Продолжение следует.