Воодушевлённая столь легкими победами, свершениями о которых раньше боялась и помыслить, Надя все больше распалялась. При первом же рывке самцов, при котором, к слову, член Жени оказался первым у лица девушки, последняя с чувством самой пылкой благодарности оказала теплый прием. Большие выразительные глаза снизу вверх, кокетливо моргая, посмотрели в похотливые лица стоящих на коленях с двух сторон мужчин. Члены раскачивались и почти тыкались в лицо, Надя поморщилась, от чего на ее славном носике собрались морщинки, но в ее глазах любой бы разобрал невыносимое желание. В результате мучительного выбора девушка отдала предпочтение гостю, с дрожью в пальцах обхватила толстый, расширяющийся к основанию пенис, однако, неумелая игра выдала в глазах девушки - Дорвалась!

Муженек отступил, но не сводил глаз с лица своей ненасытной шлюхи, ну а своевременную помощь бывшей принял благосклонно. На Роминых глазах его супруга, лежа животом на кровати и оперевшись на локти, наслаждалась каждым прикосновением красного, негнущегося гиганта к лицу и губам. Женя не торопил события, просто стоял на коленях, смотрел сверху и наслаждался, подбадривая худышку своими стонами и вздохами. Вот тонкие губы широко распахнулись и вобрали огромную головку внутрь. Дрожь прошла по телу Нади, когда ощущение наполненности рта соединилось с круговым движением ее шершавого языка. Толстый, даже больше ее руки, хуй едва мог шевелиться в ее ротике без того, чтобы не травмировать хрупкую девушку, но Наденька наслаждалась каждым прикосновением к его бархатистой коже. Большой рот легко справлялся с крупным стволом, но головка сразу упиралась в горло, как яблоко, целиком засунутое в рот.

Девушка приняла инициативу и попросила обладателя крупного болта лечь, теперь торчащий орган можно было лизать, сосать, выбирать в рот бесконечно долго. Ревность больно кольнула Рому, когда он пристально наблюдал за несвойственным рвением жены, можно сказать, и он и кто-либо вообще впервые могли увидеть, с какой страстью Надежда наслаждается минетом. Девушка то прищуривала глаза, то широко их раскрывала, но не останавливалась ни на секунду и даже ни разу не пожаловалась, что челюсть устала. Не обошла стороной и тяжелую мошонку, она непрестанно перекатывала яички своими пальчиками и время от времени, ценой огромных усилий оторвавшись от члена, по очереди вбирала яички в рот. Если бы представилась такая возможность, Надя всю ночь бы не выпускала хуя изо рта. Для Ромы даже умелый глубокий рот бывшей жены не смог стать равноценной заменой. Тогда он оттолкнул Катю, возможно  грубее, чем следовало бы в данной ситуации, и подобрался к изменнице.

Мужчина накрыл своим телом лежащую на животе девушку и, помогая рукой расширить безвольные бедра, направил в необыкновенно мягкое и мокрое влагалище свой жаждущий стержень. Роман полностью опустился на увлеченную жену, совсем рядом с его головой была ее, усердная и сосредоточенная. Новое ощущение жаркой и скользкой пизды в сочетании с наполненным орехами кишечником способно подарить самый выразительный оргазм любому, даже самому холодному и чопорному мужчине. Рома медленно водил членом, раньше при такой степени женского возбуждения он мог бы сколько угодно долго трахать, успешно сдерживая бурлящую в яйцах сперму, но сейчас, когда перекатывающиеся где-то очень близко грецкие орехи массировали и давили на его чувствительный пенис, счастье не могло продлиться долго. Как и многие другие на его месте, Рома предпочел прервать сладкую муку и вышел с помыслом воспользоваться и обкатать другую дырочку. Наденьку было трудно узнать, румянец покрыл ее щеки, уши заметно горели огнем, а глаза заволокло мутной пеленой. Печально, но настоящую сексуальность Нади раскрыл не он...

— Пойдем от орехов избавляться, - ласковым голосом продолжила наставлять Катя.

На ее глазах худышка с печалью рассталась с Жениным толстяком и поднялась на ноги. Женщины оставили разгоряченных самцов в комнате, вышли в темноту улицы и Надя без стеснения присела возле угла дома. Вскоре, ценой неимоверных усилий, первый орешек упал на землю, следующий вышел легче. Так, в темноте один за другим Надя избавила прямую кишку от посторонних предметов.

— Все шесть? - заботливо спросила Катя, когда девушка встала на затекшие ноги.

— Ага, - довольная ответила Надя, - побежали.

Новоиспеченная приверженка заднепроходного соития поспешила в дом. Лишь только она появилась у входа в комнату, кокетливо извиваясь, изнемогающие мужчины вперили свои жадные взгляды. Не стоило споров - первым обкатать лошадку сзади должен Роман по двум соображениям. Во-первых, его орган хоть и длиннее, но существенно тоньше, а во-вторых, в конце концов, Надя - его законная жена. Ну и как бы то ни было, Жене доставляет не мало удовольствия лицезреть, особенно если бы речь шла о его собственной жене. Королева, вульгарно виляя бедрами, прошла к кровати, оттопырила попку и опустилась четвереньками на край кровати. Она выставила свой широкий, круглый зад, будто это ее главное достоинство, способное затмить восхитительные Катины груди. Женька обнял супругу и они оба, довольные своими заслугами, наставнически начали наблюдать за новым счастьем хозяйской четы.

Роман, обличенный ответственностью первоиспытателя, твердо подступился сзади и прижался низом живота к аппетитной жопе супруги. Недолго подразнив, Рома нашел тюбик, не в меру много выдавил на член белого крема и приставил головку туда, где минуту назад покоились извилистые скорлупки орехов. Таз подался вперед и головка начала растягивать крошечное отверстие, кончик погружался в скользкое тепло и вскоре, когда сфинктер поглотил залупу, ствол по смазке легко погрузился внутрь целиком. Торжество и ликование! Удалось! Удалось и Наде побороть свой страх и расслабить мускулы. С каждым разом взмахи становились глубже и быстрее,  и уже через несколько минут Ромин член размашисто долбил роскошную Надину жопу. Неожиданно раздался смех, Наденька громко безостановочно смеялась то ли от истерики, то ли от боли, а может по какой-то другой, известной лишь ей одной причине. Надя часто дышала, сопела, стонала и все это под сумасшедший смех, потное ее тело дрожало, а руки подкашивались.

Настал момент, когда Рома почувствовал пульсирующие сжатия вокруг чувствительного члена, еще быстрее и еще сильнее он начал забивать сваю, вытаскивая почти до конца и потом расплющивая низом живота ягодицы жены. Оттянутые яйца молотили по болотистой мякоти влагалища. Последнее, самое сильное пульсирующее сжатие не оставило ни одного шанса и поток спермы хлынул глубоко в прямую кишку. Еще раз медленно член пошевелился и обмякший начал покидать тесное вместилище, до последнего удерживающее головку. Евгений не заставил себя ждать, он нетерпеливо подскочил и с искрящимися глазами наконец обхватил жопу девушки.

— Нет, нет, нет, - застонала Надя, - пять минут, прошу тебя, прошу пять минут...

Пока Надежда приходила в себя, безвольно раскачивая поднятым задом, новый любовник наслаждался потираниями пахом и разминаниями ягодиц.

— Ромочка, иди сюда,  я вытру, - неизменно ласково сказала Катенька.

Катя краем простыни обтерла повисший писюн, нежные пальчики через хлопок гуляли по плоти, стирая крем и... Неожиданно, Катя посмотрела прямо в глаза и широко открыв рот, всосала вялый пенис. Сзади раздался визг и оба повернулись к противоестественно совокупляющимся. Толстый, как рука, хуй пытался растянуть анус девушки, но крупная тупая головка не имела успехов, если только кроме причинения острой боли. Наденька визжала и вырывалась пока сильные мужские руки не выпустили пленительную жопу, несмотря на страстное желание овладеть юй и как следует натянуть.

— Отойди, садист, - подбежала Катя и по-матерински обняла девушку, - сейчас я помогу тебе. Больно?

— Да, очень больно, он слишком большой...- захныкала Наденька.

— Нельзя ж так, нахрапом, думать надо, - Катя обратилась не столько к бедняжке, сколько огласила присутствующим простые истины.

Добрая, заботливая пышечка улеглась вдоль кровати головой к мужу и помогла девушке перекинуть ноги.

— Ложись, солнышко, я тебя помассирую и все будет хорошо...- с подкупающей искренностью защебетала пышечка.

Катины руки обхватили с двух сторон приятные округлости и широко развели, нежная, раскрытая пизда пришлась прямо над лицом и Катя начала тихо всасывать клитор и края лепестков. Тем временем пальчик легко занырнул в размягченную дырочку, обильно измазанную кремом и спермой. Женя понял сигналы жены и снова вернулся к станку. Супруги не без труда ладонями поделили место на большой жопе и когда головка снова уперлась, Катя начала интенсивно вылизывать и обсасывать клитор. Залупа начала свое погружение, увлекая за собой жесткие, черные волоски. Кожа натянулась, половые губы стянулись, увлекаемые вслед за протыкающим тупым концом члена. Катя, заботливая и сочувственная, отчаянно лизала, пока Надя справлялась с жуткой, растягивающей болью.

Только Рома, лёжа рядом с интересом наблюдал за искаженным лицом жены, как она ловила воздух открытым ртом, как морщила носик и изо всех сил сжимала веки, и как, в конце концов, блаженная улыбка растянулась на ее лице, принося с собой облегчение. Там, сзади, над Катиным носом головка втиснулась в растянутый анус и замерла. Женщина чувствовала частое дыхание на своем лобке и не прекращала водить языком. Отстраненная и горячная Надя размахивала головой и была близка к истерике, когда толстый член продолжил нестерпимо медленно вбуравливаться в тесный анус, лицо Кати окатило неблагодарными, кипящими брызгами и девушка обрушилась словно безжизненная кукла.

Сфинктер несколько ослабил хватку и Евгений смог протолкнуть свой не длинный, но не пропорционально толстый орган почти до конца, наградив супругу шлепком яиц по лицу. Удерживаясь от травмирующих размашистых накачиваний, он приступил к мягкому извлечению члена, остановился на полпути и снова медленно назад. Так, аккуратно и медленно, словно речь идет об обезвреживании мины, Женя сдержанно наслаждался анальным сексом. Надя в бреду непрерывно вышла и стонала, она безвольно приняла в себя залп спермы. Евгений, с видом довольного самца, не оставлял сомнений для окружающих в своем полном разочаровании, что было естественно, если имеешь дело с нерастраханной худышкой. Катя же за свои старания оказалась вознаграждена немыслимым потоком спермы, с хлюпаньем потекшей вместе с воздухом из красной, натруженной дыры самым естественным при данных обстоятельствах образом.