Она стояла у тумбочки с телефоном, одной рукой придерживая трубку, а другой пытаясь натянуть платье на грудь. Я нажал кнопку громкой связи, и тут же в комнату прорвался голос отца. Мама положила трубку и занялась свои платьем. Отец что – то говорил про свою работу. Я подошел маме сзади вплотную и обнял ее. Мой осатаневший член прижался к гладкому прохладному шелку на рельефной маминой попе. Мои губы прижались к основанию маминой шеи.

– Ну, а вы там как? – послышался голос отца.

– Привет, папа! – сказал я. Маме так и не удалось справиться с платьем, потому что мои руки нагло залезли под него и с жадностью прильнули к маминым грудям.

– Ты уже приехал? Сессию сдал?

– Да... Все нормально... Сдал...

Мамины груди увесистыми мягкими шарами с цилиндриками сосочков податливо колыхались в моих ладонях. Мама не издавая ни звука, попыталась вырваться, но я прижал ее своим тазом к тумбочке.

– Все о кей, папа. А у нас сегодня интересно. Были гости. Сейчас мама расскажет...

– Да? А кто был?

Мама слегка кашлянула и принялась рассказывать. Настал мой час! В мгновение ока мамино платье задрано до самого пояса. Одной рукой я обнимаю маму за живот, другой направляю свой член между маминых ягодиц. В мамином голосе появилась паника. Она стала говорить быстро, скороговоркой. Руками она пытается оттолкнуть меня, но я держу крепко. Мой член беспомощно тыкается в промежности у мамы. Мама не сдается. Дождавшись, когда отец начал говорить, я быстро отжимаю кнопку громкой связи и ору:

– А мы тут трахаемся! – и отпускаю кнопку.

– Что? – переспросил отец.

Мама окаменела. Она издала нерешительное "Э – э – э... ". Воспользовавшись этим, я почти грубо нажал ладонью маме на шею. Она послушно согнулась, опершись на тумбочку. В этот самый момент я удачным движением вогнал в нее свой распаленный член.

– Ой! – громко вскрикнула она.

– Что случилось? – забеспокоился отец.

– Да я тут... Ноготь сломала... Дурацкий телефон...

Мой член двигался в животе у мамы, в тесной, горячей, влажной пещерке, стенки которого мягко и нежно сдавливали его. Мой живот шлепался о мамины ягодицы, руки подхватили подпрыгивающие от ударов мамины тити. Тумбочка начала раскачиваться. Мама, не поднимая головы, уперлась руками в стену. Она уже почти не могла говорить и начала беззвучно плакать, и тогда я взял нить разговора в свои руки.

– Пап, как там у вас погода? Ты когда прилетишь?

– Метет у нас, метет. Боюсь, не улечу вовремя. А так – завтра бы уже был дома...

В какой – то момент до меня дошла полная нереальность происходящего. Я ебу маму, разговаривая с отцом! Осознав это, прямо на середине фразы, я начал кончать.

– Ну ты это... Ты Э! Э! Э! Это... Ты... Постарайся... Пораньше... Да?. .

Мой член дергался в животе у мамы и спускал в него. Я держал маму за талию и с неконтролируемой яростью толкал и снова натягивал на себя нежное, пышное, насилуемое, плачущее тело...

– Эй! Вы куда там все пропали? – ворвался в комнату голос отца.

– Пап! Поздно уже... Я чего – то выпил лишку немного... Ну давай! С Новым Годом тебя...

Ноги у меня тряслись от пережитого напряжения. Я опустился за мамой и принялся целовать ее ноги на сгибе коленей. По лицу мне ударил шелестящий мягкий ворох упавших шелковых юбок.

Мама согнулась над тумбочкой и застонала.

– Серж! Ты меня просто в проститутку превратил! Как ты мог... Ты животное!

Я обнял мамины колени, целовал и целовал ее ноги.

– Мама! Я умру. Мне незачем, в общем – то жить. Но я умру с мыслью, что у меня в жизни была самая ценная, самая желанная в мире женщина. Такой у меня никогда больше не будет.

Мама попыталась высвободиться.

– Серж! Ты идиот. Отпусти ноги, я сейчас упаду!

– Мама, прости меня...

Я уткнулся лицом в мамины юбки.

– Сержик, давай. Я говорю тебе, ты дурачок! Пусти, я платье испачкаю. Ты меня изгваздал всю. Как из шланга, прямо...

Мама высвободилась и скрылась в ванной.

***

Мы сидели на кухне и пили чай. Я сидел, опустив голову, а мама с украдкой поглядывала на меня. Наконец, она начала говорить, тщательно подбирая слова.

– Сын! У тебя вся жизнь впереди. Ты женишься, у тебя будет жена. То, что произошло сегодня, было неправильно, и ты сам это прекрасно понимаешь. Но я сама виновата...

– В чем ты виновата? Я так благодарен тебе...

– Но это преступление, Серж. Это инцест. Это противоестественно.

– Ах, противоестественно! А я вот уверен, что тебе это очень понравилось. Это приятно и безопасно. Ни одна живая душа об этом не узнает. А такого ты за всю свою жизнь никогда не испытывала...

Спустя секунду моя щека начала гореть от оплеухи.

– Завтра приедет отец, и...

– И?. .

– И это больше никогда не повторится. Иди спать.

Я положил лоб на руки.

– Мама, я люблю тебя!. .

Мама раздраженно отодвинула табурет и ушла в спальню.

Через некоторое время я лежал на диване под одеялом, размышляя, не отключить ли гирлянду у елки, пока я не заснул. Внезапно дверь спальни открылась, и вышла мама. Она подошла к дивану, покраснела и сказала нерешительно:

– Здесь где – то были мои трусики... Ты не видел?

– Вот они.

– Давай сюда.

– Не дам.

– Ты обормот, Серж. Прекрати это! Зачем они тебе?

– Долгими зимними вечерами я буду смотреть на них, и вспоминая сегодняшний вечер, злобно онанировать.

Мама засмеялась.

– На здоровье! У меня их целый ящик. А эти постирать надо.

Я достал из – под одеяла мамины белые невесомые трусики, прижал к своему лицу, вдохнул их запах.

– Нет! Не надо.

– Ха! Шантажист. Пожалуйста, онанируй сколько влезет. Можно подумать, что раньше ты не онанировал.

– Лучше онанировать, чем вошкаться с общаговскими мокрощелками. Знаешь, у них даже презервативы всегда наготове. Происходит это обычно в прачечных или в душевых в секциях...

– Ты собираешься меня просветить во всех этих подробностях?

– Извини, я только хотел проиллюстрировать тебе, как выглядят эти "непротивоестественные" отношения.

– Ну вот. Опять ты за свое.

– На прошлой неделе мне приснился замечательный сон. Будто я лежу в спальне на кровати, а ты заходишь, раздеваешься, садишься на меня и начинаешь нежно меня насиловать. Ты кормишь меня своим восхитительным телом...

– Какой слог! Бунин! Вылитый Бунин! Писать не пробовали, батенька?

Мама быстро протянула руку, пытаясь выхватить у меня свои трусики, но я ее опередил. Поймал мамину руку и поцеловал в центр ладони. Принялся целовать ее пальчики.

– Перестань. Опять пытаешься меня соблазнить!

– Пытаюсь.

– Все. Завтра приедет папа.

Мама отобрала свою руку и удалилась в спальню.

***

Отец приехал на следующий день. Мама собралась встречать его в том самом праздничном платье. Увидев ее в нем, у меня сразу все внутри заныло. Я оделся и ушел к своим старым друзьям, школьным однокашникам. Вернулся вечером. Отец был уже сыт, пьян и нос в табаке. Они с мамой встретили меня с радостью. Оба веселые, раскрасневшиеся. Ясно, чем они тут занимались. Я тоже выпил, мы сидели на диване. Отец одной рукой обнял меня, другой – маму, и о чем – то громко базарил. Мне пришло в голову – знал бы он, что происходило вчера на этом диване! Я взглянул на маму. Мы посмотрели друг на друга, и мама скромно опустила глаза.

Утром я проснулся от неопределенного шума в спальне родителей. Встав, я, с неукротимым утренним стояком в трусах, подкрался к закрытой двери и очень осторожно приоткрыл ее. То, что я увидел, настолько повергло меня в шок, что я отпустил дверь, и она открылась еще шире. Я увидел, что отец лежит на кровати на спине, а на его ногах, верхом на нем, сидит голая мама. Она сидит наклонившись, опирается руками о подушку. Я видел, как изгибается мамина стройная спина, приподнимается ее широкий зад, и между их телами становится виден стоящий хуй отца, на который мама и насаживалась. Роскошные мамины тити качались над отцовским лицом, а он выгибался, стараясь достать до них вытянутыми губами.

Я был так захвачен этим зрелищем моей мечты, что достал из трусов свояка и начал его надрачивать. Отец надсадно пыхтел и охал. Мама изящным движением головы отбросила волосы с лица и тут увидела меня. Наши глаза встретились. Мама взглянула на мою "работу", и на ее лице появилось странное выражение. Не сводя с меня глаз, она выпрямилась и прямо села на отца. Я с восхищением пожирал взглядом ее фигуру. Мама начала приподниматься на отце и вновь садиться на него. Она скакала на нем! Груди у нее так и подпрыгивали. Я поймал себя на том, что двигаю рукой в такт ее скачкам. Отец издал сдерживаемый долгий стон. Он кончал, дергаясь под мамой. Мама приподнялась и придерживая отцовский обмякший хуй, слезла с него. Затем своими наманикюренными пальчиками стала аккуратно сдирать с него презерватив. От этого зрелища я тоже стал кончать в свой кулак. Умудрившись не хлопнуть дверью, я закрыл ее, и оставляя на своем пути капли спермы, побежал в ванную.

Утром отец с мамой вышли из спальни.

– Ну как спалось, сынок? – спросил отец.

Я бросил долгий взгляд на маму, которая ответила мне таким же долгим взглядом.

– У меня был сон в руку. В правую...

Продолжение следует.