Горячий воздух обволакивал Леру и Дашу, как только они вышли из самолета. Две подруги, две студентки педагогического, обеим 21 лет, наконец-то осуществили свою мечту — отпуск в Турции. Белоснежный песок, лазурное море и обещание беззаботного отдыха манили их.

Лера блонди с нежным, почти кукольным лицом, которое светилось азартом и любопытством. Её фигура, изящная и женственная с тонкой талией, не обладала пышными формами — небольшая, аккуратная грудь мягко вырисовывалась под тонкой майкой, упругая попка.

Рядом с ней Даша казалась противоположностью. Спортивная, статная брюнетка, она держалась с прямой спиной, а её фигура, отточенная в спортзале, говорила о силе и соблазне одновременно. Узкая талия и соблазнительный изгиб бёдер. Грудь, третий размер, уверенно заполняла блузку, приковывая к себе взгляды. В её тёмных глазах светилась отвага и готовность к приключениям.

Первые дни они провели как настоящие туристки: лежали у бассейна, пили сладкий чай и коктейли, и с восхищением разглядывали местных мужчин, чьи темные, внимательные взгляды казались им такими экзотическими. Всё было именно таким, как на ярких картинках в интернете: ослепительно белые стены отеля, лазурное море и горячее солнце, горячие южные мужчины.

Вечером, ближе к закату, когда спала дневная жара и на город опустилась бархатная, звёздная мгла, подруги зашли в уютный ресторанчик на берегу моря. Запах жареных морепродуктов, чеснока и зелени смешивался с солёным бризом.

Именно там, к девушкам подошли познакомиться 2 уверенных мужчин. Не похожие на обычных отдыхающих, в нарочито расслабленных гавайских рубашках. Оба — в тёмных, хорошо сшитых брюках и простых хлопковых футболках, обтягивающих торс. Их спокойная уверенность чувствовалась за версту.

— Приятный вечер, не правда ли? — произнёс он по-русски, и в его интонации, чуть певучей и с лёгким восточным оттенком. — услышав столь прелестные голоса, мы с другом не смогли пройти мимо.

Лера и Даша переглянулись с удивлением. Услышать родную речь здесь, в самом сердце турецкой Ривьеры, было неожиданно и сразу по-домашнему приятно.

— Вы знаете русский? — спросила Даша, её голос прозвучал чуть громче, чем она планировала.

— Немного, — улыбнулся второй мужчина, тот, что постройнее, с хитринкой во взгляде. Его улыбка ослепительная. — Работа обязывает. У нас семейный бизнес — ковры, текстиль. Много партнёров из России, с Украины. Зовут меня Явуз. А этого угрюмого великана — Кемаль.

— Угрюмый — потому что ждал, пока ты закончишь представляться, чтобы не перебивать, — спокойно парировал Кемаль, но в глазах мелькнула искорка. — Простите за смелость. Мы заметили вас днём у бассейна. Вы… сильно выделяетесь. Не только красотой. — Кемаль сделал паузу, дав девушкам проникнуться. — Но когда в ресторан входит такой свет трудно оставаться просто зрителем. У вас на лицах написана целая история, которой ещё не было. Одна как утренний тюльпан, который ищет солнце, но боится обжечься. А вторая... — он кивнул в сторону уверенной Даши, и в уголке его рта дрогнула улыбка, — как горный родник — чистая, изящная.

Повисла лёгкая пауза. Слишком красиво, слишком гладко — так не говорят в обычной жизни, где комплиментом считается «ого, классно загорела». Поэтому первой среагировала Лера с её нежным, со слегка смущенным лицом:

— Тюльпан, говорите? — её голосок прозвучал чуть насмешливо, но щёки уже заливал предательский румянец. — А он, между прочим, отцветает за пару дней. Не самый долговечный комплимент

— Родник, значит, — произнесла Даша нарочито медленно, переводя взгляд на Явуза. — Интересно. А в ваших краях к родникам подходят с почтением... или просто умываются, когда жарко?

Но Кемаль и Явуз явно были не из робкого десятка. Явуз засмеялся, и в его смехе была искренняя радость от игры.

— О, это уже философия! — воскликнул он, прикладывая руку к груди. — К тюльпанам подходят с пустыми руками, но с полным сердцем. А к роднику.. — он многозначительно посмотрел на Дашу, — подходят, когда эта жажда становится нестерпимой. И пьют, не отрываясь, чистое спасение.

Девушкам понравились комплименты, почувствовав себя немного смущенными и возбужденными. Даша предложила:

— Знаете что, — разбивая паузу своим звонким голосом. — Сидеть двумя парами за разными столиками — как-то нерационально. Предлагаю объединить силы. Присоединяйтесь.

— Мы только этого и ждали, — тут же отозвался Явуз, сделав едва заметный знак официанту. — Но с одним условием: вы — наши гости. В Стамбуле, в Антальи, в любом уголке Турции, мужчина не позволяет красивой женщине, которую он пригласил, платить за стол. Это... против природы и против нашей чести.

Он произнёс это без намёка на хвастовство или желание произвести впечатление. Кемаль лишь кивнул в подтверждение, его внимание было всецело поглощено Лерой.

Уже через минуту официанты с почтительным проворством перенесли их бокалы и закуски на более просторный столик у самого парапета, с видом на закатное море, где огни рыбацких лодок мерцали красиво.

И комплименты от мужчины плавно вплетались в беседу, становясь её неотъемлемой частью. И в этом был особый, почти забытый в мире равноправия, шик. Чувство, что о тебе заботятся, что ты — желанная и ценная гостья. Оно не делало их обязанными. Наоборот, давало ту самую лёгкость и ощущение праздника, ради которого девушки и приехали. И это разжигало азарт ещё сильнее и пьянило.

Когда Лера, смеясь, откинула голову, и свет фонаря упал на её длинную шею, Кемаль не сказал ничего. Он просто на секунду замолчал, его тёмный взгляд задержался на этой линии, а потом не отводя глаз, медленно поднял свой стакан к губам и сделал глоток. Это молчаливое действие было красноречивее любых слов.

Позже, когда она неловко уронила бокал, он успел подхватить её раньше, чем та коснулась пола. Возвращая, его пальцы на долю секунды коснулись её запястья.

— У тебя руки балерины, — тихо сказал Кемаль, и его низкий голос прозвучал почти интимно. — Такие… беззащитные. — Лера ощущала в его словах смесь восхищения и нежности, которая заставляла чувствовать себя одновременно хрупкой и бесконечно желанной.

Явуз работал с Дашей тоньше и провокационнее:

— Знаешь, в чём твоя главная сила? Рядом с тобой хочется просто… наслаждаться твоей энергией. Как тёплым ветром на берегу ветра — он говорил не о теле, а о её ауре, и это било точно в цель, заставляя Дашу, привыкшую к более примитивным взглядам, чувствовать себя понятой.

Они болтали о пустяках, но каждый взгляд, каждое случайное прикосновение к бокалу в одном и том же месте, каждое движение к друг другу говорило о главном. Вечер делал свою работу — он растворял границы, снимал осторожность, окутывал их сладкой иллюзией исключительности этой встречи. Девушки чувствовали себя не просто туристками, а музами, открытиями, желанными в такой манящей жизни. А мужчины… Мужчины наслаждались каждым мгновением.

Часы приближались к полуночи, когда Явуз предложил, будто бы между делом:

— Знаете, море ночью — совсем другое. И в этот час намного меньше людей. Пойдёмте? Подышим этим воздухом. Он... очищает мысли.

Предложение повисло в воздухе. Поход на пустой пляж глубокой ночью с двумя почти незнакомыми мужчинами — это был уже откровенный переход грань. И девушки, опьянённые вином и вниманием, согласились.

На пляже, под огромным звёздным куполом, в шепоте накатывающих волн, напряжение достигло пика. Первой не выдержала Даша. Её спортивная, прямая осанка сменилась на что-то более мягкое. Когда Явуз остановился, чтобы снять туфли, она невольно сделала шаг к нему, её рука потянулась, чтобы опереться о его плечо для равновесия. Это был едва уловимый, но красноречивый жест — приглашение к близости.

Но Явуз лишь мягко поддержал её под локоть, помог снять босоножку и... отступил на шаг. Его прикосновение было вежливым, а не захватывающим.

Лера же, поддавшись порыву и тяжёлому, манящему взгляду Кемаля, совсем близко подошла к нему в воде. Когда прохладная волна окатила её ступни, она вздрогнула и инстинктивно потянулась к нему, ища опору. Кемаль взял её за руку, но не притянул к себе. Он просто крепко держал её ладонь, пока она не обрела равновесие, а затем разжал пальцы.

Девушки были смущены и почти обижены. Их намёки, их готовность — всё разбивалось о какую-то невидимую стену сдержанности. Они обменялись недоуменными взглядами: «Что не так? Мы что, не понравились?».

— Лера, Даша, — начал Кемаль, и его голос приобрёл необычную, торжественную серьёзность. Он стоял, повернувшись к ним, его силуэт чётко вырисовывался на фоне звёздного неба. — Вы... невероятные женщины. И то, что мы чувствуем сейчас, — это не просто мимолётное влечение. Мы это знаем.

Явуз кивнул, его обычно насмешливые глаза стали тёмными и сосредоточенными.

— Но мы — мусульмане. Мы выросли в семьях, где честь женщины и уважение к ней — не просто слова. Для нас провести ночь с женщиной, которая нам так сильно нравится, просто так... — Он сделал паузу, подбирая слова.— Это было бы не только грехом перед Аллахом, но и неуважением к вам. Как если бы мы взяли самый прекрасный цветок, чтобы истоптать.

Лера замерла, а Даша нахмурилась, пытаясь понять, к чему они ведут.

— Есть... один путь, — продолжил Кемаль, и его низкий голос зазвучал почти как заклинание в ночной тишине. — Древний путь уважения. Временный союз. «Никах мут’а». Брак, который заключается на определённое время — на эту ночь, на несколько суток, пока вы здесь. Он даёт нам право быть вместе с чистой совестью. С благословения, а не с грехом. Это не просто разрешение на близость. Это... обещание заботиться друг о друге, уважать друг друга в это время. Как муж и жена.

Тишину нарушал только шепот волн. Звёзды сверху казались свидетелями. В глазах Леры и Даши боролись последние сомнения, но их уже перевешивало это пьянящее чувство — быть не просто соблазнёнными, а избранными для особого ритуала.

— Мы… согласны», — тихо, но чётко сказала Лера, и её голос прозвучал удивительно твёрдо в ночной тишине. Даша лишь кивнула, не отрывая заинтригованного взгляда от Явуза. — Что нужно делать?

Кемаль медленно достал из кармана брюк два тонких браслета. Они были простыми, из тёмной, мягко блестящей кожи, но выглядели дорого и солидно.

— Это не просто украшения, — пояснил он, держа их на ладони. В свете далёких фонарей кожа казалась тёплой. — Это символ. Знак обещания. В нашем обычае в свидетели пойдут у нас самые главные — это море и небо. А золото — это наше слово. Мы даём вам эти браслеты как знак того, что с этой минуты и до рассвета (или до того часа, который вы сами назовёте) мы берём на себя ответственность за вашу безопасность, за ваше удовольствие, за ваши чувства. Как мужья перед своими жёнами.

— Ты позволишь мне заботиться о тебе эту ночь и остальные сутки, пока ты тут? Быть моей женой под этим небом — спросил он тихо, глядя ей прямо в глаза.

Даша, чувствуя, как под его взглядом тает вся её обычная броня, кивнула.

— Да, — выдохнула она.

Явуз застегнул браслет на её запястье. Замкнувшееся кольцо кожи мягко обняло её кожу.

И поцеловал взасос, Даша ответила.

Тем временем Кемаль стоял перед Лерой. Он был серьёзен и сосредоточен, как перед самым важным делом в жизни.

— А ты… обещаешь довериться мне? На всё время нахождения тут? — его голос был густым и бархатным.

Лера лишь кивнула, не в силах вымолвить слово. Он взял её хрупкую руку в свою крупную ладонь, и контраст их размеров заставил её сердце бешено колотиться. Он застегнул браслет, и его пальцы ненадолго сомкнулись вокруг её запястья поверх кожи.

— Моя жена, — прошептал он так тихо, что это было скорее движением губ, и поцеловал её руку в том же самом месте — на внутренней стороне запястья, где пульсировала кровь. Его губы обожгли её кожу.

Они отошли чуть дальше по пляжу, где темнота была гуще, а шум прибоя заглушал всё остальное. Кемаль остановился, повернул Леру к себе и без лишних слов взял её руку. Его поцелуи медленно, поползли вверх по её предплечью, к локтю, к шее. Каждое движение сопровождалось горячим дыханием, от которого по её коже бежали мурашки. Лера зажмурилась, прислонившись спиной к его могучей груди, и позволила голове упасть ему на плечо. Она не сопротивлялась, её тело обмякло в его объятиях, отдаваясь этому сладкому, гипнотическому ритуалу. Кемаль осыпал поцелуями страсти ее шею, оставляя плотные засосы.

Тем временем Явуз усмехнулся, глаза в полутьме блестели, как у хищника. Он просто шагнул к Даше, обхватил её за затылок не грубо, но властно, и притянул к себе для долгого, глубокого, исследующего поцелуя. А руки начали исследовать тело, лаская за грудь. В нём не было и намёка на ту нежность, что была у Кемаля.

— Забота бывает разной, Даша, — прошептал Явуз, его пальцы обхватили ее голову. — Иногда она в том, чтобы дать то, чего хочешь ты. А я вижу, чего ты хочешь. На колени.

Не дожидаясь ответа, он медленно, не сводя с Даши глаз, расстегнул свою пряжку. Даша замерла, следя за его движениями. Когда он высвободил твердый, темный, обрезанный полный желания член. На её лице отразилась смесь азарта и решимости.

Даша опустилась на колени на тёплый, сыпучий песок.

Явуз глухо охнул, его руки непроизвольно впились в её распущенные волосы, но не стали ими управлять. Он позволил ей задавать темп. И она задал — неспешный, размеренный, но с каждым движением всё более глубокий. Её язык работал активно, обвивая ствол, лаская головку, а её свободная рука сжимала его яйца, то усиливая, то ослабляя хватку.

Даша почувствовала как намокает между ножек.

— Да… вот так, ты моя, — говорил Явуз, голос потерял всю свою игривость, став низким и густым от нарастающего наслаждения. — Ты красивая… такая красивая на коленях. Ты знаешь, как угодить мужу.

Кемаль продолжал нежить Леру, его пальцы скользили по её телу, снимая остатки одежды. Он лёг на песок рядом с ней, притягивая к себе. Его руки были повсюду — на её спине, на бёдрах, лаская её ягодицы, раздвигая их, чтобы коснуться влажного, горячего входа. Лера ахнула, когда его палец вошёл в неё, и её бедра непроизвольно разошлись, чтобы Кемалю было удобно. Он работал пальцами искусно, массируя её изнутри, пока она не начала тихо стонать, двигая бёдрами в такт его движениям.

— Хочешь меня, Лера? — прошептал он ей на ухо.

— Да… — выдохнула она, и это было чистое желание.

Кемаль повернул ее спиной. Лера упёрась руками в песок, чувствуя, как держат за бедра, и заставляя встать на колени в позе раком. Она была полностью открыта ему, её влажная, пульсирующая киска была на виду. Он вошёл в неё одним медленным, но глубоким движением, и Лера застонала от удовольствия. Он был огромен, и она чувствовала каждый сантиметр его твёрдого члена внутри себя.

Он начал двигаться. Сначала медленно, с длинными, скользящими толчками, которые доставали до самой матки. Его руки держали её за бёдра, контролируя темп. Каждый толчок был мощным, уверенным. Лера закрыла глаза, полностью отдаваясь ощущениям. Кемаль владел её телом, и тело отвечало волной за волной наслаждения. Скорость нарастала, его толчки становились жёстче, быстрее. Затем он шлепнул по попе, и от этого по её телу пробежала дрожь. Она была близка, очень близка.

Рядом с ними Даша всё так же была на коленях перед Явузом. Явуз смотрел на неё сверху, его взгляд был полон властного обладания.

— Хватит, — сказал он грубо. — Ложись.

Он оттолкнул её, и Даша легла на спину на тёплый песок. Он навис над ней, раздвинул ноги коленями и без всяких приготовлений вонзил свой член в её мокрую киску. Даша ахнула от резкого, глубокого проникновения. Явуз ебал её жёстко и быстро, как будто хотел доказать ей, кто здесь хозяин. Его ладони лежали на её груди, сжимая соски, от чего Даша вскрикивала от смеси боли и удовольствия. Он смотрел ей в глаза, не отрываясь, и этот пристальный, гипнотизирующий взгляд сводил её с ума.

— Моя, — рычал он в такт своим толчкам. — Ты моя сучка.

Кемаль, услышав это, ускорил темп. Его бёдра двигались как поршень, вгоняя свой член в Леру всё глубже и глубже. Лера уже не могла сдерживать стоны. Они вырывались из её горла громко, заливисто. Она чувствовала, как внутри неё нарастает спазм, как сужается кольцо влагалища вокруг его члена.

— Давай, кончай, — прошептал Кемаль. — Покажи мне, как ты хочешь меня.

Эти слова стали последней каплей. Мощный оргазм сотряс тело Леры, она закричала, бёдра дрожали, а внутри всё сжалось в сладком, изнуряющем спазме. Кемаль застонал и сделал несколько последних, глубоких толчков, прежде чем разрядиться в ней, наполняя лоно горячей струей.

В это же время Явуз усилил натиск. Он схватил Дашу за ноги, закинул их себе на плечи и начал вгонять свой член с бешеной скоростью. Даша кричала от удовольствия, ногтями впилась в его спину. Её оргазм был не таким долгим, как у Леры, но не менее яростным. Она извивалась под ним, как змея, а он продолжал трахать, пока не кончил сам, с низким, победным рыком излившись во влагалище.

продолжение следует, но это неточно...

https://t.me/daisy_tellstories пишите если хотите обсудить произведения или просто пожелания, без хейта, пожалуйста, обратная положительная связь ускоряет написание