Часть 1.

Иван развалился в кресле, и потягивая пиво, смотрел по ящику чемпионат мира по боксу. Он, специально ради этого, ушёл по раньше с работы, и теперь, с увлечением наблюдал как два тяжа били друг другу морды. Никто из них не хотел отступать, они совсем забыли о защите, и просто шёл обмен ударами, была дикая мясорубка. И вот, в этот, самый напряжённый момент, позвонили в дверь. С неохотой отрываясь от телевизора, он поставил бутылку на стол и пошёл открывать дверь.

Вместе с вошедшей Настей, их двадцатилетней дочерью, в квартиру ворвался запах духов и алкоголя. Дочь, Настя, была изящной шатенкой с завораживающей фигурой. Её стройные ноги приковывали к себе взгляд, а среднего размера грудь, упругая и гармоничная, добавляла её образу особую женственность и очарование. Настя была ярко накрашена и броско одета. На ней было до неприличия короткое, цветастое платьишко, которое тесно обтягивало её красивую фигуру. На ногах были туфли на высоких шпильках, отчего, она, и так не маленького роста, казалась ещё выше. Длинные, тёмно-рыжие, с блестящим медным отливом, волосы, были разбросаны по её плечам. Перед ним, вместо скромной обычно, дочери, сейчас стояла какая –то женщина-вамп.

— Привет, папочка! – Настя обняла его за шею, и, прильнув к нему, чмокнула в щёчку.

— Где тебя носит?! Опять на какой-то гулянке была?! Спиртным разит!

— Если от тебя разит, то нормально, а как от меня, раз в месяц, то сразу трагедия! – Обиженно надула она свои пухлые губки. – С подругами тусовались, что, разве нельзя? Вина немного выпили.

— С парнями, небось?

— А мы, что, в монастыре?

— Ладно, у меня там бокс, самое интересное… - Он вновь зашёл в зал и уселся перед телевизором.

Минут через тридцать чемпионат закончился, Иван выключил ящик и вышел на кухню. Достав из холодильника очередную бутылку пива, он заглянул в комнату дочери, её там не было. Выйдя из комнаты, он услышал шум воды в ванне. Дочь, как всегда, принимала перед сном душ.

Жены все не было, он уже привык к тому, что частенько, она приходила домой поздно. Этот её график работы…, всякие там сверхурочные… Он уже и не лез к ней с расспросами, всё равно она запудрит ему голову, рассказывая, объясняя, все детали её работы. Да и не нужно ему было этого, всё всех устраивало. Жена приходила поздно, обычно, принимала душ, и сразу спать, говоря ему, что устала на работе. Частенько, ему это было и на руку, так как, она лишний раз не совала свой нос в его дела. Он не знал, есть ли какие тайны у его жены, но у него они точно были. Иван встречался с близкой подругой его жены, Светой. К тому же, и на работе у него, то же, был служебный роман. Он имел связь со своей секретаршей, Любой. Правда, в отличие от незамужней подруги своей жены, с Любой, он встречался не часто, так как она была замужем и не всегда могла проводить время с ним, своим начальником и любовником, в одном лице.

— Пап! Папа! – Раздался из ванной крик Насти.

Иван, неохотно оторвавшись от компьютера, по которому смотрел сейчас свою собственную порнуху с Любой, снятую им в прошлые выходные. Стараясь насильно уложить свой вставший член, он встал и прошёл к ванной, дверь которой была приоткрыта. Ну, если дверь открыта, то это значит, что Настя уже одетая, и он, без задней мысли, вошёл в ванную.

Настя стояла в ванной, абсолютно голая, она даже не прикрыла свою киску, и с лукавой улыбкой смотрела на него.

Иван стоял опешив, открыв рот, он смотрел то на литые, не маленькие, стоячие груди, с розовыми сосками, то взгляд его опускался на аккуратно подбритый, удлинённый лохматый треугольник, что был у неё между ног. К его удивлению, губки под ним были тщательно выбриты.

Член Ивана, предательски встал, оттопыривая его треники.

Настя, смотря на него, на его вставший член, и видя, растерянность отца, в глазах которого, вперемежку с любопытством, было и вспыхнувшее вожделение, самодовольно улыбалась, явно радуясь произведённым на него впечатлением.

— Папочка, мог бы ты принести мне стакан воды? – Промурлыкала она своим сексуальным голоском.

Растерянный, не ожидавший такого оборота, Иван, лишь кивнул головой и пошёл за водой.

Когда он вернулся со стаканом воды, Настя так же стояла обнажённой, и с лёгкой улыбкой на лице, смотрела на него. Взгляд её сверкающих озорными искорками глаз, выражал вызов, он как бы вопрошал: «рискнёшь ли ты, папаша?»

Иван был в смятении, перед ним была красивая во всех отношениях, девушка, полностью обнажённая самка, которая, показывала всем своим видом, что совсем не прочь поразвлечься. Но, в то же время, это была и его дочь. Ивану трудно было принять какое –либо решение, он уже был разгорячён просмотром порнухи, а тут, ещё такое…, прекрасное, полностью обнажённое молодое тело. Взгляд дочери как бы выражал: «возьми меня, папочка». Она уставилась на его оттопыривающий треники, член, который уже рвал штаны. Но, Иван заставил себя резко отвернуться и выйти из ванной. Прикрывая за собой дверь, он сказал:

— Оденься, сейчас уже мать придёт!

Вслед ему раздался смешок дочери.

Сев на диван, он ушёл в свои мысли. Иван уже давно замечал, что дочь как-то странно посматривает на него. И её томный взгляд чаще был похож на то, как смотрит самка на понравившегося ей самца, но в меньшей степени, на дочь, которая видит перед собой любимого папочку. Этот её взгляд, не раз смущал Ивана, когда он ловил его на себе. У него мелькали разные мысли по этому поводу, всё же, он был уже опытный мужчина, имевший не мало женщин, но, он отгонял их от себя, сам не веря в свои догадки, в то, что явно подсказывал его опыт. Но, то, что произошло сегодня, уже выходило за все рамки, дочь, откровенно, не скрывая того, дала ему понять, что хочет с ним секса. Перед ним всё ещё стоял её взгляд, который был полон желания и азарта, он просто вопрошал: «давай, возьми меня папочка!»

Перед глазами были её литые, упругие груди с пуговками розовых сосков, и этот пухлый, с ровным треугольником курчавых волос, холмик, между длинных, стройных ног, с чисто выбритыми губками, от которого, он силой заставил себя оторвать глаза.

Что произошло сегодня с ней…, была на гулянке, выпитый алкоголь… Или, флиртовала там с каким парнем, возбудилась… Но, как бы там ни было, дочь показала, что готова с ним трахнуться. Но, вот он, явно не был готов к этому. Он часто любовался своей дочерью, она была красавица, но, это было другое, - это был взгляд отца на своего ребёнка, без всякой доли похоти, о таком, он даже и подумать не мог. Но теперь…, теперь в его голове были разные мысли… Промелькнуло даже сожаление о том, что он не воспользовался моментом. Дочери было двадцать лет, и через несколько месяцев, исполнится уже двадцать один. Она уже, по возрасту, была старше своей матери, когда они поженились с ней. Настя вполне взрослая, просто он всё время смотрел на неё через призму того, что она его ребёнок. Но его ли…

*****

Раньше, Иван часто задавался вопросом, а его ли она дочь? Они с Леной прожили два года, когда случилось это. Иван был тогда молодым прорабом на стройке. Была зима, стояли крепкие морозы, они строили промышленное сооружение. На крыше высокого здания стоял небольшой кран «Пионер», с помощью него поднимали цементный раствор в специальной ванне. Иван, уже имел опыт работы с этим ненадёжным краном, который не раз падал на его глазах. Сейчас же, зимой, в эти морозы, шансы такой аварии были особо велики, так как, трос наматываемый на заиндевевший барабан частенько проскальзывал. В результате этого, короб с цементом резко дёргал стрелу крана вниз, создавая предпосылки для того, что и сам кран пойдёт вниз, за тяжёлым коробом. К тому же, рабочие, не желая подолгу находиться на холоде, старались загрузить до отказа короб с раствором, поднять за раз столько, сколько было положено поднимать за два раза. Иван был категорически против такой работы с этим ненадёжным краном, он говорил об этом начальству, но его никто не слушал, так как важно было выполнить план, и техника безопасности была на втором месте.

И вот, это случилось, поднимая доверху нагруженный короб раствора, трос на барабане проскользнул. «Пионер» резко дёрнулся, и стал опрокидываться вниз, рабочие, что были наверху, орали благим матом, чтобы все те, кто был внизу, отбегали от падающего крана. Они вцепились в него стараясь создать больший противовес, но инерция была сильней, кран падал. Им пришлось оставить его и они отскочили от падающего крана, но этого не смог сделать один из них, его фуфайка зацепилась за металлический уголок противовеса, и он полетел вниз вместе с этим краном.

Кран, вместе с противовесом из бетонных блоков, и коробом раствора, упал вниз, прямо на строительный вагончик, что стоял рядом. Это был вагончик монтажников, которые совсем недавно вышли из него, но один из них, почему-то замешкался и ещё оставался там.

Зрелище было кошмарным, кран разнёс вагончик, торчали доски, железо, фанера. Все, кто был рядом, включая самого Ивана, бросились к вагончику. Внутри был человек, молодой, лет тридцати, парень.

Эта картина до сих пор стоит перед глазами Ивана. Парня придавило обломками вагончика и бетонными блоками от крана. За его ухом торчала большая щепка, которая, видимо, вошла ему в горло, так как, он, хватая ртом воздух, пытался что-то говорить, но раздавался только свист и хрип. Вскоре, его голова упала на грудь. Все, кто был там, человек десять, орали от натуги, рвали животы и жилы, пытаясь высвободить парня, но всё было тщетно. Страшная картина, все видят его, он совсем рядом, но не было сил поднять этот груз, чтобы освободить его. Пока подъехал гусеничный кран прошло не менее полчаса. Парень был мёртв, как и тот из рабочих, что упал вместе с краном.

Завели уголовное дело, начальство открещивалось, говоря, что распоряжение на эти работы давал Иван. Его и сделали крайним. Сел он по 109 статье УК РФ - Причинение смерти по неосторожности двум или более лицам. И поехал Иван по этапу, в далёкую восточную Сибирь. Было ему на тот момент тридцать лет, а жене, Лене, - двадцать.

Через год, ему, как хорошему рабочему, не нарушающему дисциплину, разрешили свиданку. Лена, как когда-то боярыня Морозова, приехала к нему в ссылку.

Ещё через несколько месяцев она написала ему, что беременна. Родила она в двадцать два года.

В лагере он занимался тем же, что и на воле, начальство, узнав о том, что он талантливый специалист и руководитель, сделало его, по сути, начальником на стройке. Строили они тогда секретный объект, начальство свыше, постоянно торопило, поджимая сроки. Местное начальство, в свою очередь, выжимало всё из рабочих, коими, в большинстве своём, были зэки.

Когда у Ивана заканчивался срок, они не отпускали его, просили, уговаривали, закончить объект. Обещали платить как вольнонаёмному, даже удваивали ему зарплату, но Иван не соглашался. Тогда, ему напрямую было сказано, что если он по хорошему не согласится, то ему устроят дополнительный срок, который, возможно, будет ещё более длительный, чем тот, что он уже отсидел. Иван понимал, что они это могут легко устроить, тут, как говорится, - был бы человек…

Таким образом, по истечении срока, он «добровольно – принудительно» проработал там ещё три года. Правда, уже как свободный человек, и платили ему, как и обещали, вдвойне.

В итоге, дома он не был семь лет, и когда вернулся, Насте было уже пять лет.

Иван заработал неплохую сумму денег, они обустроились, оделись, обулись. Вскоре, он вновь работал по специальности, рекомендация данная ему начальством лагеря, сыграла свою роль, его, не смотря на судимость, приняли в солидную фирму, правда, с испытательным сроком, но всё же. Начальство по заслугам оценило его, и Иван, постепенно начал свой карьерный рост в этой преуспевающей фирме.

И вот, в свои теперешние пятьдесят лет, он директор одного из филиалов этой фирмы в их городе. У него есть стабильный заработок, красивая жена, Лене сейчас было сорок лет, но выглядела она не более чем на тридцать с копейками. Красавица дочка, Настя, которой скоро уже будет двадцать один, заканчивает престижный ВУЗ. Ну, и конечно, две его любовницы, такие разные, но обе очень сексуальные.

*****

Из раздумий его вывел звук открывающейся двери, пришла жена, наполнив комнату дорогим парфюмом. Она была весёлая, в хорошем настроении, подойдя к нему, чмокнув его в щёчку, спросила:

— Настя дома?

— У себя, сидит, в телефоне всё зависает.

— А ты, что муженёк, всё пиво дуешь?! Смотри, брюхо себе отрастишь, пойдёшь пописать и члена из-за него не увидишь! Хи-хи-хи!

— А ты, смотрю, весёлая сегодня, блядонула что ли? – Парировал Иван.

— Фууу, какой ты грубый мужлан, Ваня!

— А что, Леночка, если правду сказал, так сразу мужлан?

Иван заметил, как внутри жены на какой-то миг что-то дрогнуло, но его опытный взгляд уловил это, толи, это была реакция на неожиданное, что сходу ляпнул Иван, толи, удивление, толи, тревога. Трудно сказать, но он почувствовал это мимолётное изменение в её состоянии.

— Это с каких таких щей ты мне такое заявляешь?

Иван, просто ляпнувший то, что пришло на ум, даже не ожидал такой реакции от жены, уж как-то всерьёз она всё восприняла, не приняв это просто за шутку.

— Давай, говори, где это я блядонула, и с кем?! – Наседала на него жена.

Иван замешкался.

— Да я, просто, как в анекдоте:

«Ты, что подруга, такая бледная?

— Да блядонула. А ты, что такая сонная?

— Да соснула!»

Лена язвительно заметила:

— Что, на большее ума не хватает? Кроме своих дурацких анекдотов, ты не знаешь, что и сказать? Блядонула, а как дальше, и придумать не можешь? Ха-ха! Сказочник!

— А что мне придумывать, я знаю! – Иван пошёл ва-банк.

Жена опять на миг замерла, испытующе глядя в его глаза, пытаясь понять, говорит ли он правду, или блефует. Но, по выражению его каменного лица, этого было не понять.

— Так, что ты знаешь? Каких-то сплетен наслушался? Так, и я про тебя не мало слышала, но не беру же всё всерьёз. Слушай больше кого попало.

— А я кого попало и не слушаю, я слушаю тех, кто мне врать не будет!

— Даже так? И кто же это, Ваня, кто?

— Дед Пихто!

— И что же этот дед тебе сказал?

— А то, что видел, как ты мацалась с каким-то мужиком. – Иван импровизировал на ходу, говоря первое, что пришло ему в голову. – Целовались, говорят, взасос, и он тебя тискал, везде.

— Ого! Даже так?! Прямо везде?! Но, понятно, откуда ноги растут. Во-первых, мы не целовались, во-вторых, он меня не тискал, а просто обнял на прощание. А тебе уже нагородили хрен знает, чего.

«Оппа –как! Значит, кто-то всё же был». – Подумал Иван.

— И с чего это он тебя обнимал на прощание? – Иван, так неожиданно для себя, бросив, как ему казалось, пустую фразу, как оказалось, попал в яблочко. Теперь, он уже осознанно старался выведать чего побольше из жёнушки.

— А чего тут не понятного, это наш сотрудник, мы вместе работаем, довёз меня с работы до дома, чего тут такого? Ну, шутя приобнял на прощание…, все вы мужики такие.

Ивану стала проясняться картина, - значит, после работы её подвёз, или, подвозит, какой-то чел, якобы сотрудник, а может, и не якобы, а сотрудник, который её, скорее всего, того…

«Сейчас, она спросит меня, кто же мне это сказал? Сказать мог тот, чьи окна выходят во двор дома, где скорее всего, и останавливалась машина в которой её довозили. А у кого из знакомых окна выходят во двор… У Светки…, его любовницы и её подружки… Сказать, что она…, - подставить Светку. Но, с другой стороны, подруги поругаются, глядишь, что-то лишнее вылепят, какой-нибудь скелет да выпадет из шкафа».

Жена вновь перебила ход его мыслей.

— Ну, так я сказала тебе правду, теперь твоя очередь, говори, кто тебе это сказал?!

Иван молчал, не решаясь назвать имя Светки.

— Молчишь?! Ну и ладно, я и так знаю, кто тебе это наплёл! Это же Верочка, не так ли?! Эта мелкая сучёнка, всегда смотрит на меня своим завистливым взглядом, а тебя как увидит, так вся в улыбке расплывается. Вот сучка драная!

Иван вспомнил соседку по соседнему подъезду, Верочку, эту привлекательную, молодую женщину, которая и правда всегда приветливо улыбалась ему.

«А Верочка по лучше Светки будет… Надобно бы к ней по серьёзному подкатить… В ресторан, может, пригласить, а потом, шампанского, коньяка, жрачки, и к ней… Вроде бы она не замужем ещё…»

Жена опять прервала его мечтания.

— А может, ты с этой Верочкой того? У самого нос в пушку, а на меня бочку катишь? Что, лучшая защита, это нападение? Или ты с какой-то шалавой из пятнадцатого дома любовь крутишь?

Иван сразу напрягся от услышанного. В пятнадцатом доме жила Люба, его любовница и секретарша. Муж Любы часто уезжал надолго, - дальнобойщик, и Иван захаживал к ней в это время. Пятнадцатый дом был поодаль от их дома, так, что, никто из их дома не мог увидеть там Ивана. К тому же, Иван был очень осторожен, перед тем как выйти из подъезда, он внимательно осматривал двор, стоявшие в нём машины. Лишь убедившись, что никого нет, и припаркованные машины все жильцов этого дома, так как стоят там долго и каждый день, он выходил из подъезда, и озираясь, быстро шёл к тротуару. Никто не мог его увидеть, разве только, что из окон дома напротив. Но кто там живёт из знакомых…, да никто, хотя…, там живёт его друг, Николай. Вот, его окна выходят на подъезд Любы, но, причём тут Николай… Да, он друг семьи, у него хорошие отношения и с Леной, но не мог же он ей что-то наушничать на своего друга…, нет, он отпадает, тогда кто, откуда она знает?

— Что припух сразу, сказать нечего? – Наслаждалась его замешательством взявшая верх жена.

— Что ты гонишь –то?! Какой на хрен пятнадцатый дом?! Что бы я там забыл?!

— Так вот, и я тоже думаю, что ты там забыл, вернее, что вы, там забыли, с этой большегрудой блондинкой, живёт она, однако, там, да? - Жена добивала его, оказывается, она ещё и знала, как выглядит Люба.

— Видели вас, входящих и выходящих вместе из подъезда, и не раз. Эффектная женщина, понятно, что ты залип на такую.

В голове Ивана хаотично проносились мысли: «Ну, откуда? Кто мог сказать, и так описать Любу? Кто мог видеть их, и не раз? Кто-то же из знакомых, не могла же она нанять детектива…, он не подавал к этому повода. Хотя…, возможно, увлёкся, где-то, когда-то, потерял бдительность, возможно, был выпивши. Да, было дело, они выходили вместе, после бурно проведённой ночи, на работу. Было и такое, что приходили к ней вместе, но это всегда было осторожно, без свидетелей, тогда, когда на улице никого не было, да и то, или рано утром, или поздно вечером, когда уже темнело. Так кто же такой глазастый, что всё видел, а потом, сдал его Лене? Какая-нибудь обиженная им женщина… Он вспоминал всех кого знал, и кого трахал в их районе, с кем расстался по плохому, но не вспомнил таких, тем более, живущих в этом доме. Может, из мужиков кому, когда-то, морду бил…, нет, в этом доме таких нет. Но кто-то же сдал меня…»

Жена, выложив такой козырь в их противостоянии, состоявшим из взаимных обвинений, ехидно улыбалась, глядя на него.

— Что, нечего сказать в своё оправдание, милок? А что ты скажешь? Тебе и сказать не хрен! – Она наслаждалась его замешательством. – Так что, сначала на себя посмотри, прежде чем других обвинять! – Победоносно заявила она.

— А я и не собираюсь оправдываться! Наплели тебе, голубушка! Ты больше уши расставляй, всякую хрень слушаешь! Да, заходил я как-то в пятнадцатый дом, там хороший авто мастер живёт, мне нужно было попросить его посмотреть мою машину. А то, что какая-то большегрудая блондинка заходила вместе со мной, так кто его знает, может и заходила, жильцы же заходят в подъезд, что тут такого, это уж кто-то совместил в своём вранье, меня с ней, что бы тебе наивной, по ушам проехать, а ты и рада эти сплетни слушать. А я узнаю, кто это тебе напевает, убью суку! Ничего, ещё раз отсижу, не привыкать уж, а гниду урою! – Иван завёлся, он действительно готов был убить того, кто это наговаривал его жене. «С какой целью он наговаривал…, чтобы вбить между ними клин? Чтобы создать между ними трещину, и разрушить их совместную жизнь, а потом, воспользовавшись этим, быть с Леной? Но кто этот тайный враг?»

— Ясен пень, что тот, кто наводит тень на плетень, явно заинтересованное лицо, заинтересованное тем, чтобы посеять между нами раздор, и тем самым, убрать меня со своего пути! А значит, это не женщина, а тот, кто тебя трахает, и хочет, чтобы ты была свободной! Тут логика простая, - разделяй и властвуй! Кто-то хочет, что бы мы с тобой разбежались. И этот кто-то, живёт напротив пятнадцатого дома! И сейчас, поддавшись эмоциям, ты его практически сдала! И я вычислю эту суку! Вопрос времени! Денег не пожалею, раздам всем бабушкам и пацанам с того дома, они быстро вычислят гадёныша, а уж я, отрежу ему яйца тупым ножом! Так, ты уж лучше сама мне скажи, кто это тебе напевает? Твой поклонник? Любовник?

Жена, опешившая от этого заявления, аж побледнела, и сидела открыв рот, испуганно смотря на Ивана. Она поздно поняла, что в порыве досадить мужу, увлеклась, заигралась, и сказала то, чего говорить не следовало.

— Так, кто он?! Говори!

Лена сидела растерянная, не зная, что сказать мужу, который всё больше заводился. Она знала его буйный нрав, - овен, заводился с пол пинка, и мог в состояние слепой ярости наворотить таких дел, о чём потом, когда приходил в себя, очень жалел сам. Иван был крепким, широкоплечим мужчиной, немного выше среднего роста, он часто посещал спорт зал, где они собирались с его друзьями – товарищами, бывшими спортсменами. Они молотили мешки, друг друга. «Бьёмся кость в кость, без всяких щитков и шлемофонов!» - Хвастался Иван, частенько приходивший хромающим, и весь в гематомах, но счастливый. Так они снимали стресс, накопившийся за неделю. Молотили друг друга до кровавых соплей, а потом, обнимались и садились за стол, частенько нажираясь так, что еле держались на ногах. Порой, к их весёлой компании добавлялись проститутки, на которых они не жалели денег. Жена, конечно, об этом не знала, как и о других его амурных увлечениях.

*****

Лена надолго запомнила тот вечер, когда прошлым летом, они с Иваном решили посидеть в летнем кафе. После изнурительной дневной жары, с наступлением вечера, появилась лёгкая прохлада, и таких как они, любителей посидеть вечерком за бокалом вина, или кружкой пива, было много. Обычно тихое, уютное кафе, в тот день было шумным, было много подвыпивших людей, особенно, молодёжи, которые веселились на открытой танцплощадке, что прилегала к кафе. С наступлением темноты их становилось всё больше, гремела музыка, мелькали вспышки цветомузыки, было очень шумно. Они выбрали столик подальше от танцующих, на противоположной от танцплощадки стороне. Хотелось тихо – мирно посидеть, поговорить, насладиться вкусным вином, которое они помаленьку и потягивали.

Но, видимо, не судьба. В какой-то момент, за плечами Ивана возник здоровенный детина.

— Привет, Ванёк! – Сказал он, и хлопнул Ивана по плечу, от чего тот аж присел.

— Ааа, привет, Гоша! – Обрадованно ответил, вскакивающий Иван. Они обнялись, здоровяк так сжал Ивана, что у того аж затрещали кости.

— Знакомься, Лена, это Георгий Сафронов, мой старый знакомый, мы с ним вместе сидели.

— Так, я возьму чего-нибудь? – Сказал Гоша, подмигнув при этом Ивану.

«Ну всё, вот и посидели тихо –мирно, и без пьянки». – С досадой подумала Лена.

Вскоре Гоша вернулся с полным разносом еды и двумя запотевшими бутылками водки.

Мужики, пропуская рюмку за рюмкой, так увлеклись разговором, своими воспоминаниями, что почти не обращали внимания на Лену.

Лена сидела, пила вино и слушала этот, совсем не интересный для неё, разговор. Когда она уже опорожнила от скуки всю бутылку вина, к ней подошёл красивый, статный мужчина, по внешности, азиат.

— Дэвушька, мошьно вас прикласит потанцеват?

Лена охотно согласилась, что ей слушать эти мужские разговоры…

Иван лишь взглянул на вставшую из-за столика Лену, и продолжил увлечённый разговор со своим приятелем.

«Ну и ладно, сидите, пейте, а я буду танцевать с теми, кто видит во мне женщину!» - Подумала обиженная, обделённая вниманием мужа, Лена.

Вскоре она увлеклась танцами. После двух танцев с пригласившим её кавалером, Лену, по очереди, стали перехватывать его друзья, так же, азиаты, их было шестеро, все подогретые спиртным, они, обнаглев, не отходили от Лены, постоянно приглашая её танцевать, а после, и вовсе не отпускали к столику, за которым сидел Иван со своим другом.

Иван, увлечённый разговором с другом, смотрел на всё это сквозь пальцы. «Танцует жена, нравится ей, ну и пускай танцует, это даже к лучшему, лишь бы не нудила на счёт того, что он пьёт водку с другом», - размышлял он.

Постепенно, мужики с ближайшего зарубежья, стали наглеть, они уже прижимали Лену, сначала просто опуская руки ниже талии, а потом, и вовсе, стали сжимать, мять её попку. Лена пыталась отталкивать их, но куда там, мужчины уже были разгорячены, возбуждены, и её попытки были тщетны. Шестеро, окруживших её мужиков, постепенно оттеснили её в другой конец площадки, к самому краю, где за деревянным ограждением, была парковая зона. Освещения тут почти не было, как и народу, который веселился в центре площадки.

Тут, разгорячённые мужики уже внаглую стали лезть ей под юбку и расстёгивать кофточку. Сопротивляться им было бесполезно, хотя, она отчаянно пыталась, но шесть пар рук… Кто-то держал её, а кто-то шарил по её телу. Кофточка её уже была расстёгнута и распахнута, Лена из последних сил прикрывала руками свою киску, но её руки отвели в стороны, и вот, уже чья-то рука проникла в её трусики.

Всё ещё пытавшаяся вырваться Лена, с надеждой взглянула в ту сторону, где находился её муж, но сейчас между ними была танцплощадка, и танцующие на ней люди закрывали его от неё. Она поздно поняла, что допустила ошибку, вовремя не остановившись и позволив им увести её на противоположный край площадки. Кричать, звать на помощь, было бесполезно, музыка всё заглушала, да она и не хотела, так как боялась привлечь к себе всеобщее внимание, ибо её кофточка была уже расстёгнута и распахнута, бюстгальтер порван, и сорван с неё, а её литые груди теперь были на всеобщем обозрении. Хорошо хоть, что никто из посетителей не видел её, так как, шестеро человек плотно окружили Лену, закрывая от посторонних взглядов своими телами. Да никто особо и не обращал внимания на их компанию, обосновавшуюся на самом краю площадки, в самом не освещаемом месте. Громко играла музыка, люди были увлечены танцами, к тому же, тут был тёмный угол. Мужики наслаждались её грудями, мяли, целовали их, наперебой припадали к ним, покусывая соски, которые, предательски стали твёрдыми от накрывшего её возбуждения. Это уже были не танцы, они топтались на месте, мужики окружили её, и их руки вовсю гуляли по её телу.

Отчаянно рванувшись, Лена сделала ещё одну попытку вырваться, но шестеро мужчин не дали ей этого осуществить. Вот уже чья-то рука проникшая в её трусики вовсю хозяйничала между её ног, которые она сначала пыталась сжимать, но, уступив напору мужчин, расслабилась, постепенно разведя их в стороны. Теперь, ничто не мешало этим жадным рукам изучать её, уже текущую киску.

«Ладно, пусть, может успокоятся на этом, получив желаемое, только бы Иван этого не увидел» - Думала с надеждой на это, Лена.

Но Иван был увлечён разговором, несколько раз он мельком оглядывал зал, но не найдя Лену, подумал, что она обиделась и ушла.

«Ну и ладно, пусть едет домой» - думал он, так как, заметил, что она всем своим видом показывала, как ей скучно, что она недовольна тем, что он пьёт. «Раз за столько лет кореша встретил, как тут не посидеть, не поговорить за жизнь, столько лет прошло… Не понимают бабы этого, ну и пусть едет домой.»

Вскоре, с треском были порваны мешавшие мужикам трусики. Кто-то из них, с силой рванул их, и сдёрнув с неё, поднёс к своему носу.

— Вах! – Он с наслаждением вдохнул запах текущей женщины. Мужики уже учащённо и тяжело дышали, кто-то из них расстегнул сзади молнию на юбке и она упала к её ногам. Лена попыталась нагнуться и вновь натянуть её, но кто-то схватил юбку и сказал ей:

— Или сама снимешь, или мы порвём её! Лена позволила снять с себя юбку. Южане цокали в восхищении языками. Перед ними была уже практически, голая, распахнутая кофточка была не в счёт, красивая, фигуристая женщина, с красивой грудью, больше среднего размера, и аппетитной попкой. Все взгляды были устремлены на самое интимное место, - гладко выбритая киска, с небольшим, аккуратно подбритым по краям, пучком кучерявых волос на лобке.

— Ай, какой шилюха! Весь пизта вибритий! – Восхищались они.

Самый шустрый из них, что-то сказал друзьям, те, схватили одну ногу, и не смотря на сопротивление Лены, подняли её, согнутую в колене, кверху. Они крепко держали дёргающуюся Лену, которая упиралась в чью-то спину, мужик расстегнул ширинку и достал обрезанный, не маленьких размеров, член. Почти сходу он вогнал его в её разгорячённую, текущую пещерку.

— Ахх! Какой вкусний она! Горячий, узкий! – Хрипло выкрикивал мужик, вгоняя в неё, до упору, свой член.

— Аааййй! – Завопила Лена, - Аааа! Не надо! Ну, что вы делаете! Отпустите! Сейчас мой муж придёт! Отпустите! Аааа – чья-то рука зажала её рот.

— Твой мужь всё видель, он ссикло, и будэт сидэть там, пока ми тэбя не отпустим! Не кричи шьлюха, ми всэ сэйчас поебём тэбя и отпустим!

— Все же всё видят! – Уже покорно, тихим голосом, сказала Лена, когда ей открыли рот.

— Никто нэ видит! Ми же закрываем тэбя! Никому нэт дэла до нас! А твой мужь побоится пойти сюда, бил би смэлий давно пришёл би!

Лена поняла, что в его словах есть правда, почему-то, Иван не спохватился её, хотя должен был заметить, что жены давно уже нет.

«Неужели и правда струсил, бросил её, отдав на растерзание этим наглым азиатам… А что тут удивляться, их всё же шестеро, горячая южная кровь, такие и зарезать могут. Столько его знаю, но не думала, что он струсит. Хотя, он всё правильно делает, мне ничего не сделается, а вот его могут убить, или покалечить. Сиди, сиди, Ваня, не вставай, я тебя винить не буду, лишь бы они тебя не тронули». – Так думала она, не зная, что Иван, потеряв её, подумал, что она психанула и поехала домой.

Кто-то из мужиков принёс несколько стульев и отгородил ими небольшое пространство, чтобы никто из танцующих и случайных зевак не сунулся к ним. С другой стороны, было уже ограждение, к тому же, они образовали плотную стену из своих тел, и закрывали собой всё происходящее от посторонних глаз. Темнота, вернее, слабое освещение, способствовали им, так как, в этой части площадки, на её краю, практически не было фонарей, лишь мелькали всполохи светомузыки. Так что, они без всякой опаски наслаждались с роскошной русской красавицей. Не желая предстать перед посетителями кафе в негожем виде, Лена не кричала, не звала на помощь, да и что толку было кричать, музыка, эта долбёжка, под которую танцевала весёлая толпа, всё заглушала, да и услышь кто, навряд ли посмел бы вмешаться, всё же это были крепкие мужики, и их было шестеро.

Заведённые мужики были в восторге от так удачно сложившейся ситуации. Такого они даже и не ожидали, с этой красоткой даже просто потанцевать было за счастье, а тут, такое вышло… Эта красивая, яркая, сексуальная женщина и полностью в их руках. Не кричит, не зовёт на помощь, а они, заслонив собою от окружающих то, что сейчас тут происходило, с азартом пользовали её. Муж её не осмеливался подойти, вступиться за свою красавицу жену, теперь, она их, и никто им не помешает.

«Какая нелепая ситуация… меня имеют прямо на танцплощадке, совсем рядом столько народу, и никому нет дела…, а на другом конце зала сидит мой муж… Что же, если ситуацию не изменить, то хотя бы получить от неё удовольствие. Тем более, всё это с молчаливого согласия мужа, который, как она считала, всё прекрасно видел, понимал, куда её повели, и зачем, но не подошёл, отдав её этим горячим мужикам» - Так думала Лена, которую вся эта ситуация стала сильно заводить, и она расслабилась, перестав сопротивляться, отдав себя на волю этих разгорячённых мужчин. Лена уже была игрушкой в руках этих темпераментных мужиков. Они подняли ей вторую ногу, и теперь уже, держали её на весу, прижимая спиной к себе, и держа согнутые ноги под коленями, широко разведя их. Мужики жадно трахали её, они менялись, кто-то держал её на весу, а кто-то вбивал в неё свой обрезанный член спереди. Хорошо хоть, что они не кончали в неё, не доходя до оргазма, очередной мужик выходили из неё, уступая место следующему участнику этой импровизированной групповухи. Мужики часто менялись, и её киска жалобно чавкала под напором обрезанных членов, что с силой врывались в неё. Вскоре, они стали передавать её друг другу, теперь, она была передом к тому, кто трахал её, она держала его за шею, а он крепко сжав её попу, поднимал и с силой опускал на свой член, натягивая её на него. Потом, её передавали другому, и так, все шестеро, по кругу. Лена уже на сдерживалась, она громко вскрикивала когда её с силой опускали на очередной член, натягивая на него до упора. Она громко стонала, завывала.

Спустя какое-то время, они, видимо, устали так упражняться с ней, и опустили её на пол, после чего, стали сгибать книзу. Лена, поняв, что от неё хотят, не стала сопротивляться, а сама наклонилась, выпятив на встречу им свою аппетитную попку. Кто-то схватил её за волосы и грубо пригнул к своему члену.

— Соси, шилюха!

Она не стала противиться, и крупный, обрезанный член глубоко вошёл в её глотку. Её пилотка чавкала уже под напором другого члена, а в рот наперебой вставляли то один, то другой, обрезанные члены. Руки остальных сжимали её груди, щипали и крутили соски, она громко вскрикивала, но звуки музыки заглушали и эти её крики, и громкие стоны, что она уже постоянно издавала, кончая, и просто испытывая дикое, не привычное для неё возбуждение. Да, к её стыду и удивлению, она тоже кончала, и не раз, Лена была впервые сразу с шестерыми. Южане отрывались. Они принесли стул, и поставив Лену на него коленями, так же трахали её, одновременно сзади и спереди.

Она уже потеряла счёт времени, и не знала, сколько прошло, то ли полчаса, то ли, все пару часов, её драли и драли, нещадно эксплуатируя её бедную, чавкающую киску, которую так неожиданно для себя получили в своё полное распоряжение, эти горячие мужчины.

Кто-то из них достал свой телефон и стал снимать происходящее.

«Да, пофигу, снимайте, будете дрочить потом на меня!» - Подумала она, лишь не на долго глянув в камеру, своими, с поволокой, глазами.

Снимавший, кому-то позвонил и что-то увлечённо рассказывал, похоже, он скинул своему оппоненту снятые им фото и видео.

Не прошло и десяти минут, как появились ещё два мужика, они, цокали языками, восклицали «Вах, вах!», и грубо хватали её за груди, шлёпали ей по жопе. Один из них уже стал расстёгивать штаны, когда кто-то из шестерых, что-то сказал на своём языке, и все закивали головами. Лене позволили одеть юбку, дали застегнуть кофту, и потащили к выходу, где их ждал минивэн. Мужики уже предвкушали приятный вечер с этой сексуальной красоткой, мужа которой сочли трусливым лохом.

Уже почти на выходе, она, увидев Ивана, крикнула:

— Ваня! Вань!

Иван, услышав крик жены, и увидев тащивших её к выходу азиатов, встал из-за столика. Подойдя, он сказал им, что является её мужем, и попросил их оставить её. В ответ, получил толчок в грудь, со словами: «Пишшёл отсюда, со своя жина успеишь ещщё, сейчас ми будим с нэй ночь! Видишь, она хочэт нас, ти не мужик для нэё!»

Лена, как и все остановившиеся приятели этого обнаглевшего азиата, стояли и смотрели на Ивана, одни, с ухмылкой, другая, с испугом и удивлением. Она не знала, как сейчас поведёт себя Иван, опустит ли голову и сядет за стол, или, начнёт спорить, упрашивать их отпустить её, но в последнем случае, они начнут его бить, и она боялась за него.

Никто не ожидал того, что будет дальше. Иван, оставаясь внешне спокойным, и не повышая голоса сказал: «Если ты, чурбан ебаный, ебёшь у себя в ауле ишаков, так ты, что, считаешь себя мужиком?! А может, это ишаки ебут тебя?! Ах-ха-ха-ха! Да ты первая шлюха в ауле, для ишаков! Мужик нашёлся, блядь, да ты пидор гнилозадый, хуесос чурбанский!»

Азиаты, не ожидая такого, стояли открыв рот, не сразу придя в себя.

— Ай ти, ебат тебя рот, шикал бьлят! Да я тебя счассс! – Выкрикнул побагровевший азиат.

— Маму свою еби! А что ты мне, чурбан ебаный, можешь сделать?! Только, что на хуй насрать, да собственной жопой размазать?! – Лицо Ивана налилось кровью, он схватил зарвавшегося азиата за плечи и с силой ударил его в лицо своей головой, повторив так ещё пару раз, он взял двумя руками обмякшего азера, приподнял, и со всего маха ударил о столик, который при этом развалился. После чего, он стал бить его ногой по голове, и по рёбрам, ломая их, он приговаривал: «мужик значит, а растележился, сука, как баба! Я из тебя, падла, сейчас отбивную сделаю!»

Придя в себя, остальные семеро бросились на Ивана. И тут, встал друг Ивана, здоровенный детина, он был около двух метров роста, лысый, с большой, рыжей бородой и агрессивным выражением лица, мускулистый, руки и шея его были все в тюремных наколках.

То, что дальше произошло, Лена заполнила надолго. Друг Ивана, схватив первого из нападавших, поднял его своими могучими ручищами, и с силой опустил на своё колено, раздался хруст, и, он, отбросив от себя обмякшее словно тряпка тело, принялся за следующего.

Эта картина до сих пор стояла перед её глазами, - здоровенный детина, в забрызганными чужой кровью лицом и майке, ловящий визжавших, окровавленных азиатов, и молотивший их своими здоровенными кулачищами. Было такое ощущение, что он занимается привычным для себя делом, и, судя по его зловещей улыбке, на забрызганном кровью лице, это доставляло ему удовольствие. Иван не отставал от него, он превратился в какого-то зверя, она помнит, как у парня, которого он бил, вылетали зубы, тот визжал, орал, но Иван, молотил кулаками, и не отпускал его до тех пор, пока его друг, расправившийся с остальными, не выхватил его из рук Ивана и не выкинул за ограждение, где на асфальте, скрючившись, уже валялись остальные его друзья. Кафе было разгромлено, люди, сидевшие за столиками, что теперь валялись повсюду опрокинутыми и поломанными, разбежались в испуге. Хорошо, друг Ивана быстро позвонил кому-то, тут же, на новеньком «Крузере» приехало двое таких же, как он, мордоворотов, все быстро загрузились в джип и уехали.

Мужу, конечно, она ничего не сказала о том, что её насиловали. Её могли выдать следы на теле, - груди в засосах, поцарапанная попка, бёдра и спина, багрово-синие отпечатки пальцев на них. Но Иван был пьян, и это спасло её, а в последующие дни, она одевала длинный халат и избегала под любым предлогом секса ним.

Последствия того дня ей пришлось ещё долго расхлёбывать, они даже изменили привычный ход её жизни, внеся в неё новые коррективы. Выводы из случившегося она сделала такие: Никогда впредь не танцевать, и вообще не заводить близких отношений с нерусскими, которые всегда вначале, сама галантность, - красивые слова, ухаживание, но уловив удобный момент, они используют тебя как шлюху. И второе, - не провоцировать пьяного Ивана, не создавать, и просто избегать таких ситуаций, когда он может превратиться в того зверя, что она видела.

Нет, такого ей больше не надо, она не хотела, что бы её спокойный, в последнее время, как тюлень, Иван, вновь превратился в это чудовище. Но, сейчас, кажется, этот процесс трансформации начал происходить. Иван соскочил с кресла, лицо его побагровело, кулаки были сжаты, скрипя зубами, он нервно ходил по комнате.

— Не хочешь говорить кто он, тогда передай этому своему ёбарю, что я найду его! Скажи ему, что умирать он будет медленно и мучительно, от удушья, так как, я затолкаю его отрезанные причиндалы ему в глотку!

Ситуацию разрядила вошедшая в комнату дочь.

— Что тут у вас? Что за шум, а драки нет? – Пошутила она.

— Драка будет позже, но не тут! – Бросил, разгорячённый Иван.

— Папик, папик, да успокойся ты уже! Что случилось -то? Злишься, что мамочка опять так поздно откуда-то вернулась? Дочь специально сделала акцент на фразе «откуда-то».

— Что значит откуда-то?! Я с работы вернулась, а тут папаша твой пьяный начал на меня пургу гнать!

Настя хмыкнула.

— Так он не пьяный, а с работы обычно намного раньше возвращаются! А вот откуда-то, как раз в такое время!

— А ну-ка подойди сюда, Настя! Дыхни на меня! Ну! Быстро, я сказала! – Она, поймав Настю за руку, притянула её к себе.

Так от тебя алкоголем несёт! Опять где-то пила?! То-то я думаю, язык у тебя развязался!

Лена хотела влепить дочери оплеуху, но та, выкрутившись, и ловко увернувшись, отпрыгнула, и спряталась за широкую спину отца.

Иван выставил перед собой руку.

— А ну, стоп! Успокойся, успокойся, Лена! Что-то тебя понесло сегодня!

— Это меня –то понесло?! Да ты…! Ты посмотри, дочь твоя выпивать стала, дерзит мне, а ты потакаешь ей! Спелись! Да пошли вы оба! – Лена отвернулась и удалилась в спальню.

— Папочка, да не обращай ты на неё внимание, побесится, побесится, да перестанет. Садись, папуль, расслабься. Пиво тебе ещё принести?

Иван кивнул.

— Держи! – Она протянула ему открытую бутылку, и стала гладить его по голове как маленького ребёнка. Постепенно рука её опустилась ниже, и уже гладила по его волосатой груди, так как, дома Иван редко одевал что на верх, обычно оставаясь лишь в одних трениках. Настя плавно переместилась на его колени, и Иван почувствовал её упругую попку, которая елозила по его бёдрам.

На Насте был лёгкий домашний халатик, который она накинула сразу после ванной, на голое тело. Дочь взяла бутылку из его рук и поставила на стол, а потом, толкнула его так, что он откинулся на спинку кресла. Немедля, она уселась на него верхом, лицом к нему, и обвив своими руками его шею, стала целовать в щёчки. После чего, потянулась к его губам, но Иван вовремя отвернулся.

— Настя, ты чего… - только и мог проговорить удивлённый и ошеломлённый этим, Иван.

— Ну, что ты, папа… расслабься, я лишь хочу снять твоё нервное напряжение, а то ты весь на нервах.

Она ещё больше наклонилась к нему, и Иван почувствовал прикосновение к своей груди её твёрдых сосков, которые выпирали сквозь тонкий халатик дочери. Как-то машинально, он обнял её, крепко прижав к себе. Упругие девичьи груди давили ему на грудь, а под руками, которые сами по себе опустились ниже, чувствовалась упругая попка. Член Ивана, по мимо воли своего хозяина, стал подниматься. Настя, почувствовав это, стала ещё больше елозить на нём, отчего член уже рвался сквозь его треники. Тут, Настя вновь сделала выпад, и впилась в его губы.

Иван, всё же нашёл в себе силы оттолкнуть дочь.

— Настя, ну, ты что… Сейчас мать может войти.

— Так может перенесём этот момент на то время, когда её дома не будет?

Иван даже не знал, что сказать, но снял с себя дочь, и пару раз шлёпнул по её упругой попке.

— Иди спать, Настюша!

Настя уставившись на оттопыривавший его треники член, усмехнулась, послала ему воздушный поцелуй, при этом, её милое личико имело какое-то блядское выражение, а глаза выражали насмешку.

— Баю бай, папочка! – Виляя бёдрами, она прошла в свою комнату.