Вторая встреча с очаровательной замужней шлюшкой произошла примерно через месяц. Я ждал её с особым предвкушением. У Алины вечером планы в нашем большом городе — день рождения подруги, клуб, шампанское и музыка до утра. Но день — мой. Наш. Её поезд снова прибыл утром, она вошла в холл Хилтона лёгкая, свежая, будто и не провела пять часов в дороге. Взгляд — озорной, затаённо влажный. Сегодня мы знали — еще одна тайная фантазия будет реализована, еще одна граница будет пересечена.

Всё было готово. В сумке — подарки. Красивая пробка с камешком, сияющим как бриллиант, и вторая — из мягкого силикона, с вибрацией, созданная именно для таких начинающих, но жадных к экспериментам шлюшек. Сегодня я собирался взять её туда, где она еще девственница и куда её мужу вход будет всегда закрыт. В её тайную, тугую, нераспечатанную попочку.

Она тоже этого хотела и ждала. Я видел это в её глазах, как только мы поднялись в номер. Платье, чулки, духи — всё это маска. Под маской — трепет. Она понимала, что её ждёт. Мы сели рядом, обнялись, и я шепнул ей на ухо:

— Сегодня я попробую твою попку.

Она вздрогнула, дыхание сбилось. Но не от страха. От желания. Даже мысли возразить не было. Только томный шепот:

— Да... попробуй...

Моё тело напряглось, член уже готов был разорвать брюки. Она принадлежала мне в этот день, до последней клетки. И я собирался войти туда, куда еще не входил никто.

Я раздеваю её медленно, как распаковываю подарок. Платье спадает, чулки остаются, белья почти нет — только лёгкая полоска ткани, которую я одним движением спускаю вниз. Она стоит передо мной — хрупкая, изящная, но в глазах огонь, готовый к новому.

Я показываю ей силиконовую пробку. Чёрная, гладкая, с маленьким хвостиком-основанием. Она берёт её в руки, трогает, проводит пальчиком, смотрит на меня. Секунда тишины — и я опускаю её на кровать.

Она ложится на живот, чуть прогнувшись, попка приподнята, ножки сведены вместе. Я раздвигаю её ягодицы, целую каждую, затем медленно провожу языком по линии между ними. Она вскрикивает. Её дыхание сбивается, бёдра подрагивают. Я чувствую, как попка сжимается и раскрывается от моих прикосновений.

Смазываю пробку гелем, также смазываю её тугое колечко. Один палец — осторожно, медленно. Она вздрагивает, но не отталкивает. Сама разводит ягодицы сильнее. Второй палец. Я слышу её стоны, слегка приглушённые, как будто она кусает подушку.

Пробка тёплая в моих руках. Я приставляю её к входу и начинаю мягко вводить. Медленно, миллиметр за миллиметром. Тугое кольцо сопротивляется, но я давлю чуть сильнее. Она сжимает простынь. Вздыхает. И вдруг — хлоп. Пробка входит, встаёт на место, основание плотно ложится между её ягодиц.

Алина выгибается, прижимается к матрасу, шепчет:

— Боже... как это... необычно...

Я достаю её телефон, снимаю кадр. Она на коленях, попка высоко, в ней чёрная пробка, кожа чуть напряжена, а между бёдер блестят её влажные губки.

— Отправь ему, — говорю я.

Она берёт телефон, не глядя на меня. Снимает ещё одно фото сама, с другого угла. И прямо при мне отправляет Жене. Я вижу, как у неё дрожат пальцы, когда она нажимает «отправить».

Через секунду он пишет: “Шлюшка моя... люблю тебя...”

Алина смотрит на экран, потом на меня. В её взгляде смесь стыда и восторга. Она дрожит, но не от холода. От того, что её фантазия становится реальностью.

Она проводит по себе, смотрит на меня — и медленно, сама, слегка вытягивает пробку, растягивая анус и снова вставляет внутрь. Глубокий вдох, томный стон. Её тело выгибается, словно принимает новое, незнакомое удовольствие. Пробка входит чуть мягче, чем первый раз, и когда она полностью садится на основание, Алина будто подрагивает всем телом.

И тут она нажимает кнопку. Лёгкое жужжание заполняет тишину. Её глаза закатываются. Она хватается за простыню, бёдра трясутся.

— О, Боже... — шепчет она, запрокидывая голову. — Ты не представляешь... как это...

Её клитор набухший, пульсирует, грудь вздымается, соски острые и горят под моими ладонями. Она выгибается, не в силах контролировать себя. Вибрация проходит через всю её попку и отдаётся прямо в киске. Я не выдерживаю. Хватаю её за талию, ставлю на колени, раком, лицом в подушки. Пробка внутри продолжает вибрировать. Я раздвигаю её ягодицы и вхожу в киску одним мощным толчком. Она вскрикивает так, будто её прожгло током.

Член скользит в неё легко — она вся мокрая, горячая, готовая. Я долблю её глубоко, на всю длину, чувствуя, как пробка внутри посылает ритмичные вибрации прямо в мою плоть через её стенки. Она орёт, стонет, выгибается, бьётся в моих руках.

— Как это... офигенно... еще... сильнее... — кричит она. — Я... я... сейчас...

Я держу её за волосы, прижимаю лицом к матрасу и продолжаю трахать в киску, чувствуя, как её тело дёргается, как вибрация в попке сводит её с ума.

Она кончает, выгибаясь в спазмах, орёт в подушку так, что кажется, её голос сотрясает стены. Вибрация в попке доводит её до безумия, моя плоть в киске разрывает её изнутри, и всё вместе вырывает из неё первый настоящий, животный крик шлюшки.

Я выхожу из её мокрой киски. Член горит, вены вздулись, тело требует большего. Я знаю — сейчас момент. Она лежит передо мной, вся дрожащая, черные волосы разметались по простыне, дыхание сбито.

Медленно развожу её ягодицы и достаю вибропробку. Щёлк — и она выходит из тугого колечка с лёгким сопротивлением. Её анус раскрыт, покрасневший, но мягко подрагивает, как будто зовёт меня.

Я провожу по нему головкой члена, скользя смазкой и её соками. Она поднимает лицо, смотрит на меня через плечо, глаза огромные, в них и страх, и жажда.

— Пожалуйста... сделай это...

Я прижимаюсь сильнее. Тугое колечко анусе сопротивляется, но я давлю ровно настолько, чтобы он начал поддаваться. Миллиметр за миллиметром я вхожу в неё. Её тело напрягается, дыхание сбивается, ногти царапают простынь.

— Боже... — стонет она, — он... он входит...

Моё сердце грохочет. Я чувствую, как головка проходит через кольцо, и вот — оно обхватывает меня. Первый рывок, первое настоящее проникновение в её анальную девственность. Тесно, жарко, так плотно, что кажется, её тело хочет выдавить меня обратно. Но я держу, не отпускаю, медленно проталкиваюсь еще глубже.

Она хрипит, стонет, выгибается, но не отстраняется. Наоборот — подаётся назад, помогая мне войти.

И вот я внутри, весь, до основания. Её попка впервые приняла настоящий член.

Я замираю, держу её за талию, чувствую, как её тело дрожит. Внутри всё сжимает и отпускает меня волнами... замираю внутри неё. Она вся дрожит, прикусывает губу, ногти впиваются в простыню. Но в её взгляде — не страх, а жадность. Я чувствую, как её тугое кольцо судорожно сжимает мой член, пульсирует, будто само учится принимать. Медленно начинаю двигаться. Сначала почти незаметные качания — вперёд-назад, по сантиметру. Она стонет, сначала глухо, напряжённо, потом голос срывается, становится выше.

— О боже... он... он такой большой... я разрываюсь...

Я держу её за талию и волосы, направляю каждое её движение. Она выгибается дугой, рот открыт, глаза закатились.

— Да... ещё... я чувствую всё...

Я начинаю двигаться сильнее, агрессивнее. Каждый толчок — это новое завоевание. Её попка сжимается, пытается сопротивляться, но моё тело сильнее. Я долблю медленно, но мощно, заставляю её привыкнуть, принять меня.

И вдруг я чувствую, как её тело ломается. Сопротивление исчезает, она начинает сама двигаться навстречу, подставлять себя, подмахивать попкой.

— Трахай... трахай меня в жопу... — выдыхает она, почти крича.

И я начинаю долбить по-настоящему. На всю длину, мощными толчками, прямо вглубь её узкой попки. Она ревёт, орёт в подушку, сучит ногами. Я держу её крепко, не даю выскользнуть, загоняю член всё глубже, яйца бьются о её киску.

Её тело трясётся, она кончает, впервые от анального траха. Я чувствую, как её мышцы бешено сжимаются вокруг моего члена, выжимают меня, как насос.

— Я... я кончаю!!! В жопе!!! — кричит она, бьётся в моих руках, выгибается так, что кажется, сломается пополам.

Я не могу больше сдерживаться. Толкаюсь до упора, в самую глубину, и в этот момент взрываюсь диким животным оргазмом. Я стону, зажимаю её крепче и изливаюсь в неё. Густо, мощно, так, что кажется, заливаю каждую клетку её попки. Алина падает на подушки, вся дрожит, волосы липнут к щеке. Моя сперма медленно вытекает, перемешиваясь с остатками смазки. Она шепчет, не открывая глаз:

— офигенно...

Она ещё лежала распластанной, тело всё в мелкой дрожи, дыхание сбито. Я вытащил член из её попки — сперма сразу начала стекать изнутри, тёплыми каплями по её смуглым ягодицам.

— Подожди... — прошептала она, дрожащей рукой потянулась к телефону. Сделала фото — крупно, раздвинув булочки, показала, как сперма блестит на её анусе. Потом ещё одно — с лицом, раскрасневшимся, мокрым от пота и слёз наслаждения.

— Для Жени... он должен видеть, как это было, — выдохнула она, отправив снимки.

Я взял в руки ту самую пробку с камнем. Тяжёлая, красивая, как украшение, она сияла в свете лампы.

— Теперь ты будешь носить мою печать, — сказал я и резко, но уверенно вставил пробку в её растянутую попку.

Она всхлипнула, дёрнулась, но потом застонала от удовольствия. Внутри ещё было полно моей спермы, и я чувствовал, как пробка загоняет её глубже, запечатывает.

— Боже... — она выгнулась, проводя пальцем по камню, выглядывающему между её ягодиц. — Теперь пусть он увидит меня такой... с твоим следом внутри...

Она снова взяла телефон, сделала снимок с пробкой и смело отправила мужу.

— Пусть знает, какая я шлюха... он этого хотел..., — сказала она, оборачиваясь, с голодным блеском в глазах.

Я вышел из душа, ещё тёплый от воды, с членом, налитым и готовым снова. В номере — мягкий полумрак, и картина, которая свела бы с ума любого мужчину: Алина сидит на кровати, раздвинув ножки, пробка с камнем сияет между ягодиц, а в руках телефон.

На экране — Женя. Его взгляд — тот самый, который я видел раньше: смесь боли, дикого возбуждения и бессилия.

— Видишь? — мурлычет Алина в камеру, проводя пальцами по пробке. — Я теперь шлюшка... твоя и его. Он сделал меня такой. Я подхожу ближе, тень падает на её тело. Она поворачивает голову ко мне, тянется, и уже в следующую секунду мой член в её рту.

Она сосёт жадно, смачно, прямо в объектив, не прекращая говорить с мужем:

— Смотри... смотри, как я сосу его хуй... весь... до конца... шлюшки должны сосать... ты всегда хотел увидеть, как я буду шлюхой для другого? Вот я, Женя... твоя жена... с пробкой в попке и его членом в горле...

Я держу её за волосы, задаю ритм, и чувствую, как её слова вибрируют на стволе. В камере всё видно — её блестящие глаза, натянутые губы, пробка, торчащая из попки.

Женя тяжело дышит, что-то бормочет. Она смеётся, отрываясь на секунду, и с вызовом добавляет:

— Ну что, милый? Нравится твоя жена шлюшка?

И снова берёт меня глубоко, почти захлёбываясь, а я сдерживаю стон, понимая, что это только начало её настоящего падения.

Я наклоняюсь, пальцы сжимаю её талию, удерживая тело, чтобы она не отстранилась. Она смотрит в экран телефона, глаза блестят, дыхание частое, сосёт глубоко.

— Женя, — шепчет, почти дрожащим голосом, — я... хочу... кончить... для тебя... слышишь? Для тебя...

На другом конце линии слышно, как он глотает, тяжело дышит, сжимает кулаки. Она кивает мне, словно спрашивая разрешения. Я не могу сопротивляться, подталкиваю её голову чуть глубже, держу за волосы, а её рот работает с невероятной жадностью.

— Да, да, — слышу от неё, — я хочу... кончить от твоего члена в горле... Я шлюшка... твоя... и для него тоже...

И буквально в тот момент, когда я чувствую, что вот-вот срываюсь, она закрывает глаза, сжимает губы вокруг меня, её стоны пробиваются сквозь минет прямо в микрофон.

— Ааааа... дааа... Женя... слышишь? Я кончаю... для тебя... — и она стонет ещё сильнее, её тело дрожит, руки сжаты, а рот захлёбывается от напряжения.

Я хватаю ее, отрывая от члена и бросаю на диван... кладу ладони на её бедра, толкаю чуть вперёд, чтобы она оперлась грудью о диван, тело выгнулось, ягодицы подставлены. Пробка с камнем уже внутри, её тело ещё дрожит от прошлого оргазма, анус туго сжимает металл пробки, киска мокрая и готова принять меня снова... вставляю член, сначала аккуратно, вдоль её согнутой спины, ощущаю, как каждый сантиметр входит в неё, растягивая одновременно и влагалище, и анус. Она стонет, прогибается сильнее, словно зовёт меня глубже.

— Ах... дааа... — слышу её, голос прерывается от возбуждения, она сжимает пробку в анусе, пальцы вдавливаются в диван, стон смешивается с хрипом и лёгким визгом.

Я начинаю ритм, сначала медленно, позволяя ей привыкнуть к двойному проникновению, затем ускоряюсь, чувствуя, как её киска обжимает меня, а анус держит пробку. Каждое движение — двойное удовольствие, она кричит, выгибается, мои руки поддерживают талию, играю с сосками и шеей, стимулирую клитор пальцами.

— Ещё... ещё... — умоляюще шепчет она, и я отвечаю мощным ударом, наваливаюсь всем телом сверху, входя почти вертикально, чтобы клитор чувствовал каждое движение. Алина снова кончает с ревом, тело дергается, анус и киска сжимаются одновременно. Я продолжаю, ловлю её волны, ещё несколько глубоких толчков, и, наконец, срываюсь сам, заливая её киску и ощущая пробку, которая остаётся в анусе как печать нашей двойной страсти