— Охренеть, Санёк. Я такого сроду не видел. Столько "стволов" в одном месте и все в идеальном состоянии! - удивительно воскликнул мой отец, пораженный видом разнообразного оружия на стеллажах, находившегося в полном сохране, словно с завода.

— Это что, " Шмайссеры"? Я их только в кино видела. Пап, можно я себе возьму? - спросила у отца Леночка и, не дожидаясь его разрешения, схватила один из автоматов и сняла его со стеллажа.

— Осторожнее, дочка. Он может быть заряжен, и ты невольно кого-то застрелишь из нас. Сначала проверь оружие на наличие в нём патронов. - дядя Саша отобрал автомат из рук дочери и ловким движением отсоединил магазин, который оказался под завязку наполнен жёлтыми, словно жёлуди, патронами.

— Когда в руки оружие берёшь, Лена, всегда ставь его на предохранитель. У " шмайссера" он находится вот здесь. - отец показал дочери, как ставить немецкий автомат на предохранитель, щёлкнув небольшим рычажком сбоку, и отдал оружие в руки дочери, присоединив магазин с патронами обратно.

Лена была смышленая девчонка и поняла, что к чему, и поэтому отец без опасений отдал ей автомат, снаряженный смертоносным грузом, способный погубить всех нас в этой комнате при неумелом обращении.

— Вы как хотите, а я себе вот этот пистолетик возьму. Буду с ним от деревенских алкашей на речке отбиваться. - произнесла тётя Люда. Женщина нагнулась, пошарила под стеллажами рукой и, к нашему удивлению, вытащила небольшой пистолет с блестящим стволом и красной рифленой рукоятью, чем-то похожим на наш пистолет " Макарова", но только у этого пистолета из блиндажа на рукоятке виднелась желтая металлическая эмблема, орел, держащий в когтях свастику.

— Губа не дура, Людок. Так это же знаменитый " Вальтер ПП". Небольшой, компактный и очень опасный. Как раз для женской руки. - похвалил жену дядя Саша и стал светить фонариком вниз под стеллаж, а там в ряд стояли в деревянных ячейках пистолеты различных марок, но такого, как у тёти Люды, больше не было.

— Нам, мужикам, вот эти " Люгеры " подойдут. А вам, девчонки, армейские " Вальтеры" в тему будут. Насчет автоматов не знаю, а вот пистолеты мы точно себе оставим для самообороны. - произнёс дядя Саша, доставая из под стеллажей сначала три " парабеллума", большие пистолеты с изогнутой рифленой рукояткой и длинным черным стволом, и два поменьше " вальтера", которые предназначались моей матери и Леночке.

— А я ещё себе вот эту винтовку возьму на лосей охотиться. От пистолетов и автоматов толку нет. Они разве что для самообороны годятся, а для охоты лучше винтовки ещё не придумали. На уток с неё не постреляешь, а вот лося или кабана завалить запросто. - мой отец бережно снял со стеллажей немецкую винтовку " маузер 98к" и погладил её по цевью. .

— Мы всё оружие отсюда себе заберем. Продавать его опасно, можно на ментов или на бандитов нарваться. Спрячем у Саши в гараже в Москве, у него в смотровой яме тайник, есть двойное дно и там никто не найдет. А сейчас кладите всё назад и пойдемте за стол. Мы водку с закуской и сигаретами нашли, и необходимо отметить наши находки. А пьяным оружие в руки лучше не брать, а то ещё перестреляем друг друга. - предложила тётя Люда и первая положила свой компактный " вальтер" в ячейку под стеллажом, и за ней последовали все остальные.

Моя возлюбленная была права насчет того, что нам лучше всего оставить оружие себе для нашей же безопасности. Одно дело сдавать в антикварный магазин однокласснику моего отца ржавые немецкие каски, а совсем другое дело принести ему боевые стволы. Наверняка он имеет связи с бандитами, которые крышуют его бизнес, и нет никаких гарантий, что бывший одноклассник моего папаши не заложит нас бандюкам.

— А что за этой дверью, Саш? Может, там ещё оружие лежит? - спросила у мужа Людмила Ивановна, когда мы проходили мимо второй железной двери, встроенной в стене военного укрытия.

— Туда лучше не заходить, Люда. Я было сунулся, но пришлось нос затыкать. Там хозяева этого блиндажа на нарах лежат. Вернее, то, что от них от них осталось за пятьдесят лет. - объяснил жене дядя Саша, беря её за руку, которой она схватилась за ручку двери в стене, но было уже поздно, тётя Люда потянула дверь на себя, и она слегка приоткрылась, и всех нас, стоящих возле неё, обдал такой невыносимый запах мертвечины, что в ту же секунду мать Леночки захлопнула дверь обратно.

— Это что, нам с покойниками придется ночь сидеть? Да мне и кусок в горло не полезет от такого соседства. - произнесла моя мать, с ужасом смотря на железную дверь, окрашенную зелёной краской, за которой лежали покойники.

— Полезет Ира. Ещё как полезет. Я в оружейной комнате одну вещь нашёл, которая поднимает настроение и делает на некоторое время безразличным ко всему. - успокоил мою мать дядя Саша, вытаскивая из кармана небольшой жестяной цилиндр с надписью по немецки " P ervitin ".".

— Одна таблетка и тебе все будет по барабану, Ира и соседство с покойниками покажется приятным. - отец Леночки открыл крышку цилиндра и вытряхнул из него себе на ладонь горсть таблеток белого цвета в количестве шести штук, похожих по форме на аскорбиновую кислоту, которую продают в аптеке.

— Ну уж нет, Саша. Я не собираюсь становится наркоманкой. Лучше шнапса выпить, чем потом в клинике от наркозависимости лечиться. - тётя Люда гневно отвергла предложение мужа попробовать немецкие наркотики и пошла к столу, на котором стояли бутылки и закуска.

— А вот здесь ты не права, Люда. От шнапса на утро голова будет болеть, а от первитина нет. Я же вам говорил, что служил на Севере на Кольском полуострове, и там мы находили в бухтах немецкие схроны, предназначенные для подводников в годы ВОВ. Так вот, по мимо тушёнки нам попадались вот такие цилиндры с таблетками. Я сам их не пробовал, врать не буду, а ребята пробовали, и ни один из них не стал наркоманом. Все уехали на дембель нормальными. А вещь, по их словам, действительно чумовая. Кайф в сто раз лучше, чем от водки, и голова не болит. - возразил жене своего друга мой отец и, к всеобщему удивлению, взял с ладони дяди Саши одну из таблеток, открыл рот и положил её к себе на язык и тут же проглотил, запивая водой из фляжки.

— Давайте, пейте. Потом мне спасибо говорить будете. Ничего с вами не случиться, а удовольствие получите огромное, несравнимое с выпивкой. - папаша не только сам проглотил таблетку с наркотиком, но и, взяв с ладони дяди Саши ещё одну, вложил в рот своей жены моей матери, и та, на удивление, её проглотила, поскольку привыкла во всем слушаться мужа.

Видя такое дело, с ладони отца взяла таблетку Леночка и так же её проглотила, запивая водой из фляжки. Следом за дочкой принял наркотик и сам дядя Саша, а вслед за ним и я положил немецкую таблетку в рот и, запив её водой, проглотил.

— Ты одна осталась, Люда. Давай принимай за компанию, все равно без нас тебе из блиндажа не выбраться. - сказал жене дядя Саша, протягивая ей последнюю оставшуюся таблетку, хотя в жестяном цилиндре у него в руке оставались еще таблетки, минимум четыре штуки, так как на нём стояла цифра десять.

— Ты прав, дорогой. Помирать так уж вместе, а одна я здесь с ума сойду. - Людмила Ивановна с некоторой задержкой взяла у мужа с ладони таблетку и, подозрительно посмотрев на нас, словно проверяя, что с нами случилось, положила её к себе в рот и проглотила, запив водой из моей фляжки, которую я ей любезно предоставил.

— Что-то ничего не чувствуется, Витя. Может, эти твои таблетки от запора. Вот будет хохма, если мы все вшестером тут обосрёмся, и нам придется всю ночь вдобавок и ещё свое гомно нюхать. - упрекнула мужа моя мать, садясь за стол, где её подруга открыла одну из квадратных бутылок шнапса и разливала его в крышки от фляжек.

У нас у каждого были зелёные армейские фляжки с винтовыми крышками, которые мы использовали зачастую не по назначению, а именно выпивали из них водку. В каждую крышку входило ровно сто грамм жидкости. Вот и сейчас они стояли в ряд на столе, и мать Леночки разливала в них шнапс, так как пользоваться стаканами погибших полицаев нам было противно, и их поставили под стол.

— Ну, не знаю. Мне парни говорили, что от этих таблеток кайф отменный. Возможно, они не сразу действуют. - ответил жене Витёк, ловко орудуя штык - ножом, открывая им банки с тушёнкой и немецким консервированным хлебом, который, на удивление, оказался съедобным и даже вкусным.

— За удачу. За то, что твоя карта Вить оказалась не фальшивкой, и мы нашли то, что искали долгие годы. - толкнул тост дядя Саша, поднимая налитую немецкой водкой крышку вверх.

Мы дружно чокнулись крышками друг с другом и, выпив шнапса, накинулись на еду, а именно уплетая куски говяжьей тушёнки, намазанной на ломтики консервированного хлеба из банок, который выкладывал на стол мой отец.

— А шнапс ничего себе пьется и довольно крепкий. Хотя я раньше читал в книгах про войну о том, что он был слабее нашей водки. - сказал дядя Саша, беря в руки квадратную бутылку из под немецкой водки, рассматривая её этикетку.

Шнапс действительно мне показался крепким, и сто грамм хватило, чтобы алкоголь ударил в голову и улучшил настроение, а так же поднял аппетит. Я ел необычайно вкусную тушенку из мяса баварских быков, выращенных на альпийских лугах, и в то же время чувствовал, как у меня встаёт колом хуй. Причём стояк был просто сумасшедшим, каменным, со мной сроду такого не случалось. А ещё вместе с небывало сильной эрекцией ко мне пришло дикое сексуальное влечение. Впрочем, по всей видимости, не только ко мне, но и ко всем сидящим за столом.

Я видел, каким похотливым взглядом сидящий рядом со мной на лавке дядя Саша смотрел на мою мать, которая находилась возле него, а Витёк, мой отец, похабно посматривал на Леночку, раздевая глазами молодую девушку, он сидел с ней за столом напротив на другой лавке.

— Что это за таблетки такие ты нам дал, Саша? Я больше не могу. Олег, выеби меня. Или я тебя сейчас сама изнасилую. - неожиданно для всех произнесла тётя Люда.

Сидевшая рядом со мной на лавке женщина, не обращая внимания на своего мужа, находившегося поблизости, сначала схватила рукой меня за хуй через штаны, страстно помяла его пальцами, а после, вскочив со своего места, уселась ко мне на колени, давя своей попкой мой стояк, впилась в мои губы, жадным ртом целуя в засос прямо при муже.

Но дядя Саша не обратил на выходку своей жены ни малейшего внимания, поскольку он был занят сиськами моей матери, которые он с остервенением мял у неё руками прямо через одежду, а моя мать с удовольствием ему это позволяла. Ну а Витёк мой отец, сидя напротив нас с другой стороны стола, вовсю лапал за груди Леночку, и молодая девушка буквально млела от наслаждения.

На нас на всех напал сексуальный экстаз, который был такой силы, что ему невозможно было противиться, и мы сошлись в безумном групповом сексе, действуя, скорее всего, под кайфом, вызванным приёмом немецких наркотиков, чем от выпитого шнапса.

— Какой он у тебя большой, Олег! Как раз мой размер. Засади мне скорее, парень. Иначе я сама тебя сейчас выебу. - говорила Людмила Ивановна, стоя со мной голая на полу блиндажа, держа в руке мой член, в ту же секунду направив его в свое влагалище, которое у подруги моей матери находилось не по центру, а ближе к лобку.

— Не стоит меня насиловать, тётя Люда. Я сам вас хочу. Очень давно. - Аааа. Ооооо. Аааа. - ответил я соседке, смотря ей в глаза, чувствуя, как мой член входит в её горячее и склизкое влагалище.

"А ебать женщину в миллион раз лучше, чем дрочить. "

Пронеслось у меня в голове, когда я стал совершать толчки во влагалище жены дяди Саши, сжимая в руках её ягодицы.

Мы находились с ней голые на полу блиндажа лицом к друг другу и еблись в положении стоя. А рядом, буквально в метре от нас, моя мать стояла на четвереньках и, глухо мыча, вытаращив на меня ошалелые от похоти глаза, принимала в себя член дяди Саши. Муж тёти Люды ебал жену своего друга Витька в позе "раком", обхватив её руками за бедра, и отрешенно наблюдал за тем, как я сношаю встояка его супругу. .

— Ой, дядь Вить. Ещё. Ещё. Глубже. Глубже. Сильнее. - просила моего отца Леночка, ебясь с ним так же, как и я с её матерью в позиции стоя.

Витёк мял молодой девушке ягодицы руками и со стоном засаживал ей в пизду свой лошадиный конец до упора по самые яйца, как она и просила. .

— Хорошо то, как Олежка. Еби меня, сынок. Еби мой родной. - скулила тётя Люда, яростно мне подмахивая.

Женщина аналогично мне, схватила руками меня за ягодицы и, двигаясь навстречу моим толчкам, как бы натягивала на себя, тем самым ускоряя приближение оргазма, который в такой сумасшедшей позе не заставил себя долго ждать.

— Ыыыы. Аааа. Ыыыы. Тётя, Люда, я вас люблю. - говорил я матери Леночки, рыча молодым баском, впрыскивая той во влагалище порции жирной молодой спермы.

— Взаимно, Олежка. Взаимно, счастье моё. - Ааааааа. Аааааа. - тётя Люда кончала вместе со мной, больно вцепившись ногтями в мои ягодицы, которые эта страстная и безумно красивая зрелая женщина держала в своих ладонях.

— Ой, Саша всё. Аааа. Аааа. Оооооййй. - вслед за нами завыла моя мать, стоя на коленях возле стола, испытывая оргазм от порева на глазах у сына и мужа с другом семьи.

Лицо у моей мамы было красным, а её красивые карие глаза застилала пелена похоти.

— Ирочка. Любимая. - Ыыыы. Ааааа. Аааа. - дядя Саша, стоя на коленях позади моей матери, крепко держа руками её за бедра, ускорил движения и быстро заработал тазом, вдалбливая член в пизду жены друга, словно отбойный молоток, и вскоре затих, закончив кончать.

— Так. Так, дядь Вить. Олег, учись у своего папы. Меня так давно не ебли. - выла Леночка сношаясь, стоя с моим отцом, смотря при этом в мою сторону.

Как и её развратная мать, молодая девушка вцепилась руками в ягодицы Витька и натягивала его на себя, активно ему подмахивая стоя. И вскоре они кончили, сорокалетний мужик и двадцатидвухлетняя девчонка училка.

— О, нет. Не надо. Олег, прошу тебя. - моя мать заводила жопой и попыталась меня оттолкнуть от себя, когда я коснулся залупой ее белых, молочного цвета ягодиц.

После сумасшедшего секса с тётей Людой и последующего оргазма, хуй у меня не упал, а продолжал стоять, настолько велико было возбуждение, и я полез на мать, дождавшись, когда дядя Саша отвалился с неё на бок и переключил свое внимание на родную дочь.

— Не противься, мам. Так надо. Сейчас я хочу с тобой попробовать, а потом мне всё равно. - сказал я матери, крепко обхватив руками ее крутые бедра, и мамаша, как ни странно, успокоилась.

— Ох. Ну что же поделать. Раз у нас все так пошло. - со вздохом произнесла мама, повернув голову в мою сторону, смотря в мои глаза таким развратным взглядом, от которого я чуть не кончил, даже не ебя её.

Мать просунула руку к себе в промежность и, обхватив пальцами мой член, страстно его погладила, ощупывая со всех сторон, и, чуть помедлив, решительно направила в свое влагалище, которое у моей мамы находилось сзади, соседствуя с тёмно-коричневой дырочкой ануса, и её удобнее всего было ебать сзади по собачьи. .

— Оооййй. Оооооййй, Олег. Так так, сынок. Ещё. Ещё... - мать заводила попой в разные стороны, как бы плотнее насаживаясь на мой стояк, сладко постанывая при этом, а я, обхватив её руками за бедра, стал совершать толчки во влагалище матери училки на глазах у отца, который смотрел на нас, но в то же время засаживал в стояка тёте Люде.

" А мать намного приятнее ебать, чем Людмилу Ивановну и пизда у моей мамы не такая растянутая, как у тёти Люды. "

Пронеслось у меня в голове во время полового сношения с родной матерью.

Действительно, влагалище у мамы Иры было заметно уже вагины её подруги, и это было объяснимо, так как моя мать вечерами сидела дома и не изменяла мужу на стороне, как это делала соседка с первого этажа. И сейчас я, её сын, наслаждался плодами материнской воздержанности в сексе, и мой член ходил в её вагине плотно, словно поршень в цилиндре, а вот у тёти Люды влагалище похлюпывает во время секса с ней из-за того, что оно было у нее растянутое членами многочисленных любовников.

— Ира. Ирочка. Родная моя. Я люблю тебя, мама. Очень сильно люблю. - говорил я матери ласковые слова, засаживая ей на полу старого блиндажа при свете керосиновой лампы, висящей на потолке, держа в руках её большие белые ягодицы, такие мягкие и желанные.

И странное дело, едва я начал ебать мать, а дядя Саша присунул стоя родной дочери, как пол под нами загудел и завибрировал, а стены блиндажа сильно затряслись, и керосиновая лампа, висящая на потолке, закачалась в разные стороны, как от землетрясения, и это было не похоже на ураган, бушевавший снаружи. Очевидно, инцест матери с сыном и отца с дочерью каким-то образом подействовал на обстановку в старом военном укрытии русских коллаборационистов, но как эта связь работала, нам ещё предстояло узнать.

— Ой, пап. Оооой. Аааа. - застонала Леночка, принимая в себя член родного отца.

Дядя Саша ебал дочь стоя, как и я до этого, порол его жену, и Леночка активно подмахивала отцу, двигаясь навстречу. Рядом с ними Витёк драл тётю Люду, усадив жену своего друга жопой на край стола и задрав ей ноги, вгонял в поросшую белесыми волосками пизду соседки свой лошадиный конец по самые яйца. А я на полу ебал его жену, свою родную мать, мял ей жопу руками, и когда стал кончать, впрыскивая во влагалище матери порции спермы, потерял сознание от сладости оргазма с женщиной, которая меня родила и воспитала.

******

— Олег. Проснись, сынок. Я не пойму, что сейчас ночь или утро? Лампа потухла и посветить нечем. - сквозь сон я услышал голос матери и в ту же секунду ощутил касание соска её крупной сиськи к своей груди.

В темноте мать склонилась надо мной и касалась голыми грудями моего тела, чем вызвало стойкое желание завалить её на себя и заняться с ней сексом, так как член спросонья у меня стоял колом. Но я не стал этого делать, потому что в темноте не тот кайф от полового сношения. Мне хотелось видеть тело своей мамы, ласкать и смотреть ей в глаза.

— Сейчас, мам. Там на столе, кажется, зажигалка лежала. Нужно лампу по новой зажечь, не мог же в ней керосин выгореть. - ответил я матери, вставая с дощатого пола блиндажа, на котором до этого лежал голый.

Осторожно ступая босыми ногами, чтобы ненароком на кого-нибудь не наступить, я подошёл к столу и на ощупь нашёл на нём зажигалку, лежавшую на краю среди банок с тушёнкой и бутылок. Подсвечивая зажигалкой, я встал на лавку, а затем на стол, в попытке дотянутся до висевшей на потолке немецкой керосиновой лампы. И был удивлен, заметив, что фитиль у лампы полностью выкручен, что стало причиной того, что она погасла.

— Кто-то из наших её выключил, мам. Сейчас мы это дело исправим, керосина в ней полно, а это главное. - сказал я матери и подтвердил свои слова делом, а именно вернул фитиль на место, покрутив специальное колесико и приподняв стекло на лампе, поджег кончик фитиля зажигалкой.

И тут же пространство блиндажа осветилось ярким светом немецкой керосиновой лампы " Petromax ". И я увидел стоящую на полу голую мать, стыдливо прикрывающую ладошкой лобок, заросший чёрными волосками, и лежащих вповалку на полу остальных членов нашего отряда, абсолютно голых в развратных позах.

— Олег, помоги мне, пожалуйста, найти нижнее бельё. Не помню, куда я его вчера кинула. - попросила меня мать, стоя голая передо мной, по прежнему прикрывая ладошкой лобок, но вот её крупные груди с тёмно-коричневыми сосками оказались открытыми, и их я рассматривал во все глаза, до того они выглядели привлекательно. Впрочем, и мать не сводила взгляда с моего члена, который у меня стоял колом от возбуждения.

— Да вот, кажется, твои трусы, мам и лифчик. - среди вороха разбросанной на полу одежды я без труда нашёл объемные мамины трусы и бюстгальтер.

Нижнее белье моей матери отличалось не только размерами, но и цветом. Тётя, Люда и Леночка носили узкие чёрные трусики, а у моей матери бельё было светлым.

— Спасибо, сынок. Ты тоже оденься, а то мне стыдно на тебя на голого смотреть. - поблагодарила меня мать, беря одной рукой трусы и лифчик из моих рук, все так же стыдливо прикрывая волосатый лобок ладошкой, но это у неё плохо получалось, так как чёрные заросли внизу живота у моей мамы были обширные, и часть лобковых волос всё же выбивалась у мамы из под ладони.

— Как скажешь, мама. Сейчас только найду свою одежду. - ответил я матери, гася в себе желание подойти к ней сзади и прижаться хуем к её жопе.

Мать в попытке надеть на себя трусы, повернулась ко мне спиной и невольно демонстрировала сыну свои аппетитные ягодицы, белые и чрезвычайно мягкие и податливые, которые ночью я держал в своих ладонях и мял.

Впрочем, не только я, но и дядя Саша, когда порол мою мать, стоя с ней на четвереньках.

— Олег. Ира. Во сколько вы проснулись? Который сейчас час? - спросил у нас с матерью Витёк, поднимаясь с пола и протирая сонные глаза.

Папаша стыдливо прятал глаза от жены, ведь рядом на полу лежала голая соседка с первого этажа, которую он ебал ночью.

— Да откуда мне знать Витя, который сейчас час. Мы проснулись, темно ещё было, кто-то выключил лампу. Часы у Саши есть, у него нужно спросить. - ответила мужу моя мать, нисколько его не ревнуя к тёте Люде, понимая, что у неё у самой "рыльце в пушку", ведь ночью она изменяла своему Вите не только с другом семьи, но и с родным сыном.

— На моих часах ровно полночь. Но этого не может быть, по ощущениям, сейчас уже утро. - подал голос дядя Саша. Он встал с пола и поднял за руку свою дочь, с которой он лежал в обнимку, а я, не теряя времени, нашел в куче белья на полу трусики и бюстгальтер, принадлежащие дочке дяди Саши, и подал их молодой девушке, стоя перед ней голый, с отменным стояком трусы, как просила меня моя мать, я не спешил надевать и решил продемонстрировать Лене свой " инструмент", который был у меня не меньше, чем у моего отца.

— Спасибо, Олежек. А на моих часах так же стрелка на двенадцати ночи застыла. - сказала Леночка, беря у меня нижнее белье, при этом оценивающим взглядом осматривая мой стояк с крупной алой залупой, покрытой мелкими пупырышками.

Лена с нескрываемым интересом рассматривал мой член и заодно демонстрировала мне свое молодое тело, а оно у девушки было идеальным. Упругие, стоящие колом сисечки, плоский живот, аккуратно подбритый по краям лобок, покрытый светлыми волосиками, стройные ножки и пухлые, почти мальчишеские ягодицы в купе с привлекательным личиком делали девушку очень сексуальной и желанной. .

— А мне трусики не подашь, зятёк. Поищи их, пожалуйста, Олег, а то у меня голова болит. - попросила тётя Люда, очевидно приревновав к дочери.

Она при всех назвала меня зятем, и никто из присутствующих этому не удивился, включая Леночку. После произошедшего ночью в блиндаже на острове, молодая девушка однозначно должна выйти за меня замуж, а про своего жениха Игоря забыть.

— Вот ваши трусы, Людмила, Ивановна и бюстгальтер. - сказал я женщине, быстро найдя её черные трусики и лифчик в ворохе разбросанной на полу блиндажа одежды.

Я подошёл к жене дяди Саши голый, почти вплотную касаясь головкой члена её сексуального животика, а он у соседки был небольшой и очень приятным на вид и на ощупь отдал ей нижнее белье и мысленно сравнил тела тёти Люды и Леночки, и чаша весов склонилась в пользу Людмилы Ивановны, так как я обожал зрелых женщин, молодые девушки мне тоже нравились, но не так сильно, как дамы в возрасте.

— Что теперь делать будем? Это ты, Саша, виноват со своими таблетками. Мне до сих пор стыдно за то, что я ночью вытворяла. - спросила моя мать, по большей части обращаясь к Людмиле Ивановне, поскольку она имела властный характер и негласно верховодила в двух наших семьях.

Мы полностью оделись в армейское хэбэ, найдя его разбросанным на полу, и сидели за столом, похмелялись шнапсом.

— Любить друг друга, вот что мы будем делать, Ира. То, что произошло между нами в этом блиндаже, навсегда останется в его стенах. А тайну будем знать только мы вшестером и свято хранить её. Предлагаю стать одной большой " шведской семьей", и с этого дня каждый из нас волен заниматься сексом с кем он захочет, но только в нашем кругу. Посторонние контакты исключены. - ответила моей матери тётя Люда, вопросительно обводя взглядом всех сидящих за столом, ожидая возражений.

Но все молчали, а это означало, что предложение Людмила Ивановны единогласно принято.

— В таком случае выпьем за рождение новой семьи в стенах этого блиндажа и будем собираться на выход. Вернемся в свой лагерь на реке и там как следует отметим это дело. - произнесла тётя Люда, разливая шнапс по крышкам от фляжек, при этом многозначительно смотря на меня.

Моя новоиспеченная теща ещё толком не насладилась моим членом, как и я, её прелестями, и по прибытию в лагерь как следует со мной развлечется, а вот мне, как ни странно, больше хотелось лечь в постель с матерью. Поставить её на колени, мять руками пухлые белые ягодицы и смотреть, как мой член входит и выходит в её заросшем чёрной волоснёй влагалище.

— Только Олег будет у нас жить, мам. Я к своей квартире привыкла. - с вызовом сказала Леночка, садясь на лавку рядом со мной и обнимая меня за шею рукой.

После выпитого шнапса молодая девушка вела себя нагло, да и терять ей, по большому счету, было уже нечего, так как в её пизде побывал не только здоровенный член будущего тестя, но и хуй родного отца, и Леночка отбросила в сторону всякий стыд.

— Само собой, дочка. Квартира хотя у нас не слишком большая, но ещё для одного члена семьи место найдется. - ответила дочери тётя Люда, ласково смотря на меня, облизывая губы.

Она, естественно, хотела держать своего зятя поближе к себе для того, чтобы почаще заниматься с ним сексом.

— Не пойму, а по чему дверь не открывается? Я в туалет по маленькому сильно хочу. - сказала моя мать, подойдя к двери блиндажа, через которую мы попали в него, и сняв с неё запор, попыталась открыть, потянув за ручку на себя, но дверь не поддалась.

— Отойди, Ирочка. Тут сила нужна. Дай я её открою. - дядя Саша ласково назвал мою мать Ирочкой и, подойдя к двери, взялся за ручку, с силой потянул на себя, но дверь как была закрыта, так и осталась.

— Не пойму ничего, словно что-то её держит снаружи. Может, дерево какое упало. Но по идее, оно не должно мешать, так как дверь вовнутрь открывается. Давайте, мужики, помогайте. - обратился к нам муж тёти Люды, и мы с отцом пришли ему на помощь, вцепившись втроем в массивную ручку стальной двери, тянули её на себя изо всех сил, но дверь не открылась ни на миллиметр, словно она была приварена сваркой с той стороны.

Последующие десять минут мы тянули уже дверь на себя вшестером, привязав к её ручке верёвку, которая была в рюкзаке у дяди Саши, взятая им на случай, если кто-то из нас провалиться в болото. Но и вшестером мы не смогли открыть стальную дверь, наш единственный выход из блиндажа, который спас нас от урагана, сейчас грозил стать для нас братской могилой, если мы не найдем, как из него выйти.

— А может гранатами её взорвать? В оружейной комнате их целый ящик на полу лежит. - предложил мой отец, от волнения закуривая сигарету.

Остальные члены нашей компании, включая меня, потянулись к куреву, чтобы унять охватившее нас волнение.

— Нет, Витя гранатами не получиться. В таком случае при взрыве может обрушится потолок и нас засыплет землей. Не известно, сколько сверху над нами земли насыпано, а там ведь ещё и бревна в несколько накатов. - отверг идею друга дядя Саша, дымя сигаретой и лихорадочно думая, что нам предпринять для выхода из сложившейся ситуации.

— Я не хочу умирать, мама. Только жить начала, а тут такое? - заплакала Леночка, умоляюще смотря на мать, а та сама не знала, что делать.

Если мы не найдем выход из блиндажа, то запасов продуктов нам хватит на месяц, а воды еще меньше, и мы умрем, заживо похороненные в этом склепе от жажды.

— Только без паники. Никто умирать не собирается. В крайнем случае, начнем потихоньку разбирать потолок и через него выйдем наружу. Конечно, такой способ долгий и по времени займет неделю, но всё же это вариант. Но, как я знаю из книг, в блиндажах всегда делали запасной выход на случай, если главный вход завалит взрывом. И в этом блиндаже наверняка он есть. И, по моим расчетам, должен находиться в спальном помещении. - успокоил плачущую дочь дядя Саша, показывая всем на железную дверь в стене, выкрашенную зелёной краской, за которой лежали покойники, и там, возможно, находилось наше спасение.

— Олег, пошли с тобой на разведку, сходим. А ты Вить с девчонками останься. - сказал дядя Саша, беря со стола штык - нож и фонарик своей жены.

Хотя покойники не представляли опасности, но муж тёти Люды зажал в руке острый, как бритва, немецкий штык - нож, прежде чем открыть зеленую дверь в царство мертвых.

— Осторожнее там, Саша. Ищите выход, на вас вся надежда. - напуствовала меня и мужа Людмила Ивановна, закрывая нос от нестерпимой вони, шедшей из открытой настежь двери спального помещения русских коллаборационистов, которое стало для них могилой полвека назад.

Едва мы зашли внутрь, и дядя Саша включил фонарик, как в нос ударил смердящий запах гниющего мяса, а на двухъярусных кроватях луч фонаря высвечивал скелеты солдат в лохмотьях немецкой формы.

— Сколько их здесь! Не меньше взвода, точно и все полицаи. - удивлённо произнёс мой будущий тесть, идя по проходу между нар, на которых лежали мертвецы, светя фонариком.

Я шёл вслед за ним, едва не касаясь свисающих с нар костлявых рук скелетов в военной форме, и по моему телу шли мурашки от ужаса. Хотя раньше при раскопках в местах былых боёв нам часто попадались человеческие кости, черепа и части скелета, видеть в одном месте столько убитых для меня было невыносимо ужасно.

— А вот и запасной выход, как я и предполагал. Олег, ты похудее и помоложе меня. Давай проверь, куда ведёт этот ход. - обрадовано произнёс дядя Саша, увидев в стене спального помещения русских коллаборационистов железный люк, дверь которого была приоткрыта, и в неё снаружи поступал свежий воздух, и это было спасением для нас всех.

— Без проблем, дядь Саш. Главное, что есть выход на поверхность, а залезть в него труда не составит. - не менее обрадовано ответил я своему будущему тестю и, взяв у него из рук фонарик, полез в люк.

Подземный ход, ведущий из блиндажа на поверхность, был довольно просторным и не слишком длинным, и уже через несколько минут пути, карабкаясь вверх, я увидел над головой синее небо и плывущие по нему облака. Вылезать на поверхность я не стал и поспешил вернуться обратно, чтобы порадовать новостью всех членов нашей семьи, которые пребывали в смятении.

— Все нормально, дядь Саш. Там есть выход наружу. Я видел небо над головой, и на улице сейчас день. - ответил я отцу Леночки, и мы с ним поспешили обратно в блиндаж.

— Мы спасены. В спальном помещении есть выход на поверхность. Подземный ход Олег по нему лазил. Давайте собираться по быстрому, пока есть возможность. С собой особо ничего не берите. Только по пистолету, на всякий пожарный. За остальным оружием и вещами придём, когда центральный вход откроем. А по подземному ходу много не унесёшь. - отдал команду дядя Саша, чем вызвал у всех присутствующих бурю радостных эмоций и восторга.

— Выходит, что мы еще поживем на этом свете и потрахаемся с тобой, зятёк? - тётя Люда кинулась ко мне и расцеловала, а вслед за ней и Леночка заключила меня в свои объятия.

— Некогда, Люд, слюни разводить. Выберемся с острова, тогда хоть обцелуйтесь. А сейчас давайте спешить. Мало ли что, а вдруг и этот ход из блиндажа закроется. - сказал жене дядя Саша, и та его послушалась из-за страха быть погребенной заживо в блиндаже с покойниками и никогда не попробовать больше член молодого зятя.