ЭЛСИД

Едва солнце скрывается за горизонтом, Сарина отправляется на разведку, на всякий случай оставив мне зазубренный клинок и арбалет. На вопрос, не пригодится ли это ей самой, девушка ответила, что не планирует попадаться дикарям на глаза, а потому как-нибудь обойдётся и без оружия. Не пытаюсь настаивать, оставив клинок и арбалет себе. За прошедшие часы я узнал о своей спутнице много нового, и после всего услышанного воспринимать её как безжалостную хищницу уже не получается. Родилась она в небольшой деревушке под названием Монтеса. Рано осиротела, и вместе с сестрой перебралась в город Кримстен, где сначала занималась попрошайничеством, затем устроилась на работу в трактир, в отличие от своей сестры, которая предпочла торговать своим телом. А ведь я бывал в Кримстене. И даже в тот самый трактир пару раз заглядывал. Еда там так себе, да и выпивка ненамного лучше. В бордель тамошний не заглядывал, хоть и появлялось такое желание.

Вскоре после ухода Сарины вдруг понимаю, что есть ещё одна проблема, о которой я раньше как-то не подумал. И эта проблема – вода. Кислые “картофелины” помогли мне утолить голод, но не жажду. Запоздало спохватившись, что стоило спросить у Сарины, не наткнулась ли она на какую-нибудь речушку или хотя бы ручей, вновь покидаю пещеру, отправившись искать воду. В том, что источник воды, пригодной для питья, на этом острове есть, ничуть не сомневаюсь, иначе тот же самый Бэйлос, пробывший здесь намного дольше меня, умер бы от обезвоживания. Не хочется думать, что ради выживания он пил собственную мочу, благодаря чему так долго и продержался.

Во время поисков воды анализирую всё, что услышал от Сарины, и задаюсь вполне закономерным вопросом: почему я так легко поверил ей на слово? Что если её история – это ложь от первого и до последнего слова? Прозвучало всё вроде бы убедительно, но никаких доказательств Сарина не предоставила. Кровожадный монстр, ранее притворявшийся человеком, сейчас вновь попытался это сделать. А ведь после её истории я перестал видеть в Сарине хищницу. Не рановато ли я это сделал? Прежде чем делать далеко идущие выводы, стоит повнимательнее присмотреться к этой девушке.

Спустя минут сорок блужданий по лесу, слышу какое-то журчание, и натыкаюсь на ручей. Наконец-то! Наклонившись, черпаю ладонью немного воды, и пробую её. На вкус очень даже ничего. Вполне себе нормальная вода, пускай и чересчур холодноватая. Утолив жажду, жалею, что под рукой нет никакой ёмкости, чтобы набрать воды с собой. Однако вскоре понимаю, что есть у меня проблема и посерьёзнее. Блуждая по лесу в поисках воды, я малость заблудился. При свете дня подобная проблема вряд ли бы возникла, но из-за плохой видимости найти дорогу обратно к пещере оказывается сложнее, чем я ожидал. Хочу было призвать светящийся шар, чтобы использовать его вместо факела, но сделать этого не решаюсь. Вокруг постоянно что-то шелестит, скрипит, а если хорошенько прислушаться, то как будто бы ещё и шипит. Вдалеке и вовсе слышен шум битвы. Даже слабенькое свечение в такой темноте сразу же привлечёт внимание. Лучше так не рисковать. Как только рассветёт, обратную дорогу я отыщу без труда, хотя ждать так долго мне бы не хотелось.

— Ну и куда тебя понесло? Неужели так сложно было дождаться моего возвращения? – слышу позади знакомый голос.

Резко обернувшись, вижу тёмный силуэт, в котором распознаю Сарину. Настолько бесшумно она ко мне подкралась, что я этого даже не услышал. Будь у неё дурные намерения на мой счёт, всё бы сейчас и закончилось.

— Ты нашла храм? – спрашиваю о главном.

— Нет. Ничего даже отдалённо похожего я там не обнаружила. Поэтому заглянула в деревушку этих зеленомордых уродцев, и кое-что у них позаимствовала. В процессе мне пару раз чуть башку не снесли, но надеюсь, оно того стоило.

— Нельзя ли поконкретнее? Что именно ты позаимствовала у дикарей?

— Ни что, а кого. Я позаимствовала у них шоранца. Сначала предложила ему следовать за мной добровольно, но он этого делать не захотел. Пришлось этого засранца сначала вырубить.

— И где он сейчас?

— Валяется тут неподалёку. Пойдём покажу.

Последовав за Сариной, про себя отмечаю, что поступила она умно, похитив именно раба, а не кого-то из его хозяев. Какой смысл допрашивать захваченного дикаря, если мы не знаем языка зеленокожих? Если же раб ничего о храме не знает, то какого-нибудь дикаря поймать всё же придётся, а шоранец побудет для нас переводчиком.

Приведя меня к шоранцу, неподвижно лежащему под деревом, Сарина сначала пинает его ногой в бок, затем отвешивает пару звонких пощёчин. Такое начало слегка настораживает. На вопрос о местонахождении храма очнувшийся пленник заявляет, что мы оба уже покойники, и что наша смерть не будет быстрой и безболезненной. Такой ответ девушке не нравится. Сначала Сарина сильно бьёт раба затылком об землю, затем ломает ему разом указательный и средний пальцы, прикрыв шоранцу рот, чтобы он своими воплями не привлёк лишнее внимание, после чего, угрожая вырвать кадык, начинает бедолагу душить.

— Отпусти его! – требую я, опасаясь, что девушка прикончит пленника.

Однако Сарина мой приказ игнорирует. Приходится его повторить, призвав светящийся шар в качестве весомого аргумента. Повернув голову в сторону, Сарина буравит меня недовольным взглядом, но мой приказ всё же выполняет. Как только девушка перестаёт его душить, пленник тут же принимается жадно хватать ртом воздух, поглаживая шею. Сарина же отходит в сторону, уступая мне место. Решив действовать помягче, подхожу к шоранцу.

— Как тебя зовут? – начинаю с маловажного вопроса.

— Сириф, - представляется мужчина.

— Ты знаешь, где находится храм этих дикарей?

Сириф молчит, не торопясь отвечать на мой вопрос. Вспомнив про сломанные пальцы, излечиваю их с помощью магии, надеясь, что это сделает шоранца хотя бы чуточку сговорчивее.

— Зачем вы хотите попасть в этот храм? – уточняет Сириф, глядя мне в глаза.

— Чтобы вернуться в наш мир. Мы и тебя с собой возьмём. Наверняка там у тебя остались друзья и родственники. Ты же хочешь вернуться домой? – пробую достучаться до шоранца.

Сириф снова молчит, но это уже не то упрямое молчание, что было ранее. Похоже, достучаться до него мне всё же удалось, и теперь бывший раб пытается принять важное решение.

— Я знаю, где находится этот храм, - признаётся шоранец.

— Отлично. Отведи нас туда.

Сириф качает головой.

— Отвести вас туда я не могу. Зато могу рассказать, как до него добраться. Но только при одном условии.

— Ты сейчас не в том положении, чтобы ставить условия, - напоминает Сарина.

— Я расскажу вам, как добраться до храма, только если вы после этого меня отпустите, - заявляет Сириф, проигнорировав последнюю реплику своей мучительницы.

Условие бывшего раба меня удивляет. Я предложил ему вместе покинуть этот мир, но он как будто в этом не заинтересован, иначе ухватился бы за моё предложение обеими руками. Похоже, он мне не доверяет. Либо считает, что ничего у нас не получится. Как бы то ни было, это его выбор.

— Хорошо. Если расскажешь, где находится этот храм, я позволю тебе уйти. Даю слово, - обещаю шоранцу.

Тот с опаской поглядывает в сторону Сарины, затем тяжело вздыхает, и рассказывает, как добраться до храма дикарей. Едва он замолкает, поделившись всей необходимой информацией, ещё раз предлагаю Сирифу пойти с нами, но шоранец отказывается, напомнив, что я обещал ему совсем другое. Ладно, дело твоё. Поняв, что этот упрямец не передумает, говорю, что он свободен, и может идти куда захочет. Однако сделать этого ему не позволяет Сарина. Подскочив к Сирифу, девушка хватает его за голову, и одним резким движением сворачивает шею. Всё это происходит так быстро, что я даже сделать ничего не успеваю.

— Похоже, ты действительно собирался сдержать своё слово, и отпустить его. Похвально, пусть и глупо. Но я ему ничего не обещала, - говорит хищница, отступив назад на несколько шагов.

Глядя на бездыханное тело у своих ног, сжимаю кулаки, медленно поднимаю голову, и встречаюсь взглядом с Сариной.

— Не смотри на меня так. Ты дал ему выбор между свободой и клеткой. Он выбрал клетку, - объясняет она причину убийства шоранца.

— Даже если и так, это был его выбор. А ты...

— А я не позволила ему вернуться к зеленомордым, и рассказать им, куда мы направляемся. Если ты не полный идиот, то и сам понимаешь, что он бы не стал держать это в секрете.

— Да дикари и без его подсказки обо всём догадаются!

— Я в этом так не уверена. Может, догадаются. А могут и не догадаться. Но если бы он вернулся в деревню, они бы точно обо всём узнали. Нравится тебе это или нет, но заткнуть ему рот было необходимо.

В глубине души понимаю, что Сарина права, но признавать этого вслух не хочу. Вновь переведя взгляд на покойного шоранца, произношу короткую молитву, за упокой его души, на что хищница отвечает ехидным смешком. Смейся, пока можешь. Время покажет, кто из нас будет смеяться последним.

— Ну что, идём? Или ты ему ещё и похороны торжественные хочешь устроить? – интересуется Сарина, едва я заканчиваю зачитывать молитву.

— Не хочу. Идём.

АНТЕЙ

Добравшись до реки, пополняю запасы питьевой воды. Пока занимаюсь этим, умывшаяся Бриса предлагает ненадолго заглянуть в Винтрес, чтобы прикупить какой-нибудь еды. Поначалу отказываюсь, говоря, что это слишком рискованно. Тогда девушка предлагает заглянуть в город в одиночку, а мне советует остаться снаружи. Так-то звучит вполне разумно, но определённая доля риска всё равно остаётся. Не хочу надолго терять невесту из виду. Если в городе с ней что-то случится, я даже не сразу об этом узнаю. Да и постоять за себя Бриса вряд ли сможет, даже если возьмёт с собой нож. Но девушка заверяет, что ничего плохого с ней не случится, и я, скрипя сердцем, всё же отпускаю её в город. Встретиться договариваемся на тракте, но не у южных ворот, которые совсем близко, а со стороны северных. Всё равно ведь потом придётся идти дальше. Пока обхожу Винтрес стороной, вспоминаю ту смуглую девушку, что так вовремя предупредила меня о грядущей облаве. Если бы не она, меня бы застали врасплох. Не плохо было бы узнать о ней побольше, но соваться ради такого в Винтрес совсем не хочется. Если будет возможность разгадать тайну незнакомки, я это сделаю, но пока у нас есть заботы и посерьёзнее.

Обойдя Винтрес, занимаю наблюдательную позицию под одиноким деревцем, стоя метрах в тридцати от тракта. Что-то моя невеста сильно задерживается. Неужели что-то случилось? Зря я всё-таки отпустил её одну. Не стоило этого делать. Подожду ещё минут тридцать, и если она за это время не объявится, придётся и мне тогда наведаться в город, чтобы найти её. Продолжая наблюдение, вскоре замечаю небольшую вереницу кибиток, выехавших из Винтреса через северные ворота. Вдруг из одной из них выглядывает Бриса, внимательно смотрит по сторонам, а когда замечает меня, улыбается, и машет мне рукой. Неожиданно. Когда добираюсь до нужной повозки, возница ненадолго останавливается, позволяя мне забраться внутрь. Помимо Брисы, там находится ещё несколько парней. Угостив меня сыром и вяленым мясом, моя невеста рассказывает, что все эти люди – это бродячие артисты. Их конечный пункт назначения – Барнакс, но по пути труппа планирует делать остановки и в других городах. За плату в четыре медяка они согласились подкинуть нас до ближайшего населённого пункта. Как по мне, многовато взяли. Можно было поторговаться, и снизить плату вдвое. Зато теперь какое-то время передвигаться будет проще, быстрее и безопаснее. С этой мыслью решаю немного вздремнуть, раз уж выдалась такая возможность. То же самое делает и Бриса, устроившись рядышком.

Из объятий сна нас вырывает чей-то грубый окрик. Открыв глаза, вижу какого-то бородатого мечника, требующего, чтобы мы вылезли из повозки. Приходится подчиниться. Выбравшись наружу, замечаю отряд всадников, и артистов, выстроившихся в одну шеренгу, от чего сразу же появляется нехорошее предчувствие, и по спине пробегает неприятный холодок. На разбойников эти ребята не похожи, но спокойнее от этого не становится. Прежде чем спешиться, рыцарь, возглавляющий этот отряд, объясняет, в чём дело. Недавно артисты выступали в поместье одного винтресского лорда, и вскоре после их отъезда, слуги не досчитались пары серебряных чаш. Рыцарь предлагает добровольно вернуть украденное, и выдать воров, пообещав, что после этого отпустит всех остальных. И вроде вполне справедливое требование, но хозяин каравана чуть ли не клянётся, что это просто совпадение, и что среди его людей нет воров. Рыцарь ожидаемо не верит ему на слово, и приказывает своим людям всё тщательно обыскать.

Пропавшие чаши довольно быстро удаётся отыскать. Обнаруживаются они в дорожной сумке Брисы. Видя это, моя невеста бледнеет, и даже слова в свою защиту вымолвить не может. Лишь когда двое воинов хватают её за руки, девушка начинает оправдываться, говоря, что впервые видит эти чаши, и понятия не имеет, как они оказались в её сумке. Один из державших Брису мужчин, пропустив её слова мимо ушей, ехидно интересуется, какую руку ей оставить, а какую отрубить. Услышав такое, перепуганная девушка тут же начинает брыкаться, за что получает кулаком в живот от подошедшего рыцаря. Ах ты тварь! Совсем позабыв про нож, резко срываюсь с места, и бросаюсь с кулаками на выродка, поднявшего руку на мою невесту. Мощным боковым ударом в челюсть опрокидываю обернувшегося ублюдка на землю, сажусь сверху, и успеваю нанести по наглой физиономии ещё несколько ударов, прежде чем кто-то лупит обухом меня по затылку, из-за чего свет перед моими глазами меркнет, и я теряю сознание.

В себя прихожу в маленькой тёмной комнате с решетчатой дверью и соломенной подстилкой в углу. Помимо головы также болят и рёбра. Видимо, пока я был в отключке, меня ещё и отпинали как следует. Повезло, что не убили. О чём я вообще думал, и на что рассчитывал? Вопрос риторический и несвоевременный. Сначала совсем тихо, а затем погромче начинаю звать невесту по имени. Услышав её голос из-за стены слева, вздыхаю с облегчением.

— Ты в порядке? Они ничего тебе не сделали? – интересуюсь первым делом.

— В порядке.

— Ты знаешь, где мы?

— В темнице.

— Вижу, что не в гостевых покоях. Это Винтрес?

— Да. Меня обвиняют в воровстве, а тебя – в нападении на рыцаря. Но я ничего не крала! Клянусь!

— Я знаю. Когда ты угощала меня мясом и сыром, никаких чаш в сумке не было. Они появились там уже позже, после того как мы уснули. Подложил их кто-то из тех, кто ехал с нами в одной повозке.

— Но почему?

— Видимо заметил преследователей, понял, к чему всё идёт, и таким способом решил спасти свою никчёмную шкуру. Непонятно, о чём и каким местом этот кретин думал, воруя столь приметные вещицы, но теперь это уже не так важно. По крайней мере, для нас.

— Что теперь с нами будет?

Ничего хорошего. Меня, скорее всего, казнят. Брисе на что-то хорошее тоже вряд ли стоит рассчитывать, даже если она каким-то чудом сможет доказать, что ничего не крала. Но она не сможет. Просто потому что никто её и слушать не станет.

— Ни о чём не переживай, дорогая. Всё будет хорошо. Надолго мы здесь не задержимся, - бессовестно лгу, решив не пугать невесту.

Не вижу выражения лица Брисы, но что-то мне подсказывает, что девушка не особо верит моим словам. Всё-таки зря мы в этот поганый городишко сунулись. Здесь наше недолгое путешествие, по всей видимости, и закончится.

ДЖАНА

Во время завтрака один из слуг сообщает, что меня хочет видеть какой-то мужчина. Представиться и назвать цель своего визита гость не пожелал, но когда слуга описал, как он выглядит, я сразу поняла, что это Дирджек – один из моих единокровных братьев. Допивая чай, приказываю проводить визитёра в одну из гостевых комнат. Мой отец когда-то резвился с его матерью, а когда та забеременела, поступил с ней так же, как и со мной – дал денег, и приказал больше не попадаться ему на глаза. Звали её Вейла. Вот уж от кого, а от одной из любовниц отца я меньше всего ожидала помощи. В тот злополучный день, когда мою мать сожгли на костре, Вейла тоже при этом присутствовала. Она отыскала меня уже после того, как я закончила реветь, приютила, и стала растить вместе с двумя мальчишками, которые были старше меня. Дирджек был сыном Вейлы, а Таюс – нашим общим братом от другой женщины. Ещё один бастард маркиза Арренса, чья мать умерла, когда мальчику было четыре года. Чуть позже мы все вместе перебрались в Аталию.

Вейла произвела на меня положительное впечатление с первой взгляда. Она была доброй и заботливой женщиной. А вот в компании единокровных братьев мне было некомфортно. Дирджек был грубым и задиристым. Он не видел ничего плохого в том, чтобы потаскать меня за волосы, отвесить подзатыльник или подставить подножку. Таюс же был будто не от мира сего. Что бы не происходило, у него было одно выражение лица на все случай жизни. Он не был дурачком, и всё прекрасно понимал. Просто складывалось ощущение, что человеческие эмоции ему чужды. Ничто её не веселило и не расстраивало. Позже, когда мы хоронили умершую Вейлу, Дирджек даже не пытался скрывать, насколько ему хреново. Таюсу же как будто было всё равно.

За прошедшие годы Дирджек сумел неплохо подняться. Начинал он как вышибатель долгов и негласный чемпион уличных кулачных боёв. Сейчас же мой единокровный старший брат стал довольно важной шишкой в какой-то воровской гильдии. Именно он предоставлял мне информацию о храмовниках, покинувших Дальфар после того как король Леонис распустил Орден Света на территории своего королевства. Помогал мне брат не по доброте душевной и не из-за нашего родства, а исключительно за звонкую монету. Никаких скидок Дирджек мне не делал, да не особо то они мне были и нужны. Благодаря покойному муженьку, оставившему после себя богатое наследство, с деньгами у меня проблем не было.

Закончив трапезу, иду проведать родственничка. Внешне Дирджек напоминает взрослого медведя: такой же лохматый, крепкий и высокий. Возможно, некоторым девушкам и нравятся такие громилы, но только ни мне. Даже если закрыть глаза на кровное родство, ничего привлекательного в Дирджеке я не вижу. Хотя чисто внешне определённое сходство с нашим отцом всё же прослеживается.

— У меня не так много времени, так что говори быстрее, что случилось, - не считаю нужным быть вежливой с тем, кто когда-то таскал меня за волосы, весело при этом хохоча.

— Доброе утро, сестрёнка. С чего ты взяла, что что-то случилось? – интересуется гость с улыбкой.

Улыбка у него какая-то глуповатая. Впрочем, таковой она была всегда.

— С того, дорогой братец, что ты пришёл ко мне домой, хотя я просила этого не делать. Почему просто не прислал записку или кого-то из своих прихвостней, как раньше?

— Потому что о таких вещах лучше говорить с глазу на глаз. Дело в нашем брате.

— При чём здесь Таюс?

— При том. Ты знаешь, где он?

— Понятия не имею. Давно с ним не пересекалась. А что случилось?

— Поговаривают, что он прибился к какому-то культу.

— И что с того?

— А ты не понимаешь? Хорошо, тогда объясню. Когда слухи об этом дойдут до инквизиции, а они дойдут, мало не покажется не только Таюсу, но и нам. Особенно когда храмовники поймут, что к ним в руки попал настоящий тёмный колдун.

— Таюс ничего о нас не расскажет.

— Расскажет. Может и не сразу, но выложит всё как миленький. Или же всю необходимую информацию из него вытащат другим, гораздо более эффективным способом – залезут к нему в голову. Я слышал, у инквизиции и такие умельцы есть.

Действительно, есть. Не каждый адепт света на такое способен, но и нельзя сказать, что это совсем уж редкость.

— От меня ты чего хочешь? – спрашиваю открыто.

— Надеюсь, до этого не дойдёт. Но если Таюса всё же схватят, ты сможешь позаботиться о том, чтобы он никому ни о чём не рассказал?

— Ты мне сейчас всерьёз предлагаешь собственноручно прикончить нашего брата?

— Ради нашей общей безопасности. К тому же тебе не впервой проливать родную кровь.

Последняя фраза брата застаёт меня врасплох. Как Дирджек об этом узнал? Неужели Таюс проболтался? Да нет, вряд ли. На него это совсем не похоже. Хотя, стоп! Кто сказал, что Дирджек не блефует? Он может лишь строить догадки, но не более того.

— Понятия не имею, о чём ты. Если имеешь в виду нашего отца...

— Да насрать мне на него! – резко перебивает меня Дирджек, слегка повысив голос. – Будь у меня возможность, я бы этого поганого маркизишку удавил бы собственными руками. Не о нём сейчас речь.

— Нет, я не смогу дистанционно прикончить Таюса. Думаешь, будь у меня такие силы, стала бы я просить тебя о помощи с поиском храмовников?

Дирджек даже не пытается скрыть разочарование.

— Вряд ли, - бормочет он как-то уж слишком обречённо.

Потеряв интерес к разговору, Дирджек уходит. Культ, значит, а заодно и нехорошие слухи. Интересно. Версию Дирджека я услышала. Теперь осталась послушать, что скажет Таюс, о местонахождении которого, вопреки ранее сказанному, я на самом деле знаю.