Перевод истории The Sultry Sorceress от markydaysaid.

С того самого дня, как Нильрем появился на свет, он ни разу в жизни не видел и не сталкивался с магией, что было странно, ведь мир, в котором он жил, якобы был ею наполнен. В его маленькой горной деревушке Морнингвудс когда-то жили волшебник, алхимик и колдунья, все они в своё время были весьма могущественны, но когда родился маленький Нильрем, у них начались проблемы. Заклинания волшебника стали давать осечку, зелья алхимика перестали действовать, а чары колдуньи рассыпались в прах. Но стоило им перебраться в соседнюю деревню, как все их способности вернулись без малейших затруднений, и они обосновались там, больше не возвращаясь.

Когда Нильрем был ещё мальчишкой, через деревню проезжал отряд знаменитых паладинов королевы Нимфории, охотящихся на ведьму. На них были лишь жалкие куски металлических доспехов, едва прикрывающих их великолепные тела, а их оружие светилось от магических чар. Но стоило Нильрему приблизиться, как их клинки потускнели, а скудные доспехи начали спадать. Паладины заявили, что в воздухе чувствуется нечто зловещее, мешающее их силе, и уехали, больше не возвращаясь.

Когда Нильрему исполнилось 18, он начал играть в те же игры, что и другие подростки из его деревни. Парни и девчонки тайком пробирались в тёмный лес вокруг Морнингвудс, где находились горячие источники фей, и подглядывали за купающимися нимфами и спрайтами. Иногда кому-то из более ловких удавалось поймать одну из них, и в обмен на свободу фея оказывала "услуги". Нильрем прятался в кустах с другими подростками, все они страстно наяривали свои твёрдые члены или ласкали мокрые киски, пока Билли, сын мясника, однажды поймал маленькую зелёную фею за её изящную лодыжку и грубо отшлёпал её зелёную попку, перегнув через бревно. Билли был крупным 18-летним парнем с мощными мышцами и большим членом, тогда как пойманная им фея была чуть больше половины его роста. Тем не менее, у этой маленькой духовицы было соблазнительное тело: салатово-зелёная кожа, тёмно-зелёные волосы, ярко-зелёные глаза, а также сочные зелёные губки и сосочки. Билли перегнул маленькую зелёную попку через камень и, заставив её отсосать его семидюймовый член, вогнал его в её лаймовую киску, заставив её визжать, стонать и кончать без остановки. Билли отпустил зелёную спермоприёмницу, но ловил её снова, и снова, и снова, пока все не поняли, что фея, похоже, не особо-то и пыталась сбежать. Если ты трахнул фею, она оставалась с тобой навсегда.

После этого все повзрослевшие подростки Морнингвудс должны были "заполучить" свою фею, как это делали их родители. Бенджамин, бондарь, прижал золотую нимфу и долбил её большие груди, пока не кончил ей на лицо, после чего она переехала к нему. Дарси, портниха, поймала кентавра и довела себя до безумия его огромным конским членом, а теперь катается на нём по лесу почти каждый день. Даже родная сестра Нильрема, Морган, соблазнила ненасытного оборотня и превратила его в домашнего питомца. Она постоянно выводила его на "прогулки", которые неизбежно заканчивались в её спальне.

Но Нильрему так и не удавалось поймать ни одну фею. Каждый раз, когда он пытался, они улетали, словно уносимые бурей, или проваливались сквозь землю, как призраки. Лишь однажды он сумел дотронуться до одной из них, и бедная нимфа, чью попку он схватил, отлетела, будто её ударило молнией. Он был уверен, что ни одна фея не дастся ему "поймать" себя, потому что у Нильрема, несмотря на миловидную внешность — голубые глаза и кудрявые каштановые волосы, — был самый невпечатляющий член во всей деревне. Лишь у немногих парней были огромные двенадцатидюймовые, как у Морроса Чёрного (чей отец приехал с южного континента), но у большинства в штанах болталось хотя бы солидных шесть дюймов мужественности.

У маленького Нильрема было всего четыре, и он яростно дрочил его, наблюдая, как его сестра прямо сейчас устроила тройничок с Морросом и своим питомцем-оборотнем, Воем.

Морган обвила стройные белые руки вокруг крепкой шеи Морроса, и они целовались, как похотливые маньяки, их языки громко боролись друг с другом. Вой стоял на коленях позади Морган, приподнял её лёгкую юбку и сунул свою длинную морду в уже промокшие трусики, умело вылизывая её набухшую киску. Он вылизывал её так хорошо, что она извивалась в объятиях Морроса, и крупному чёрному жеребцу пришлось крепко прижать её, чтобы удержать.

Морган неловко стянула с себя свободную белую блузку, обнажив упругую грудь среднего размера. Моррос мял её в своих руках, одновременно распуская кружевные ленты, собиравшие её волосы, и они рассыпались по плечам беспорядочными каштановыми кудрями. Вой завершил её раздевание, почти сорвав юбку и стащив кружевные трусики, оставив её гибкие ягодицы голыми, чтобы их могли мять он и Моррос. Вой поднялся, когда Морган опустили на колени, она скулила от нетерпения, пока чёрный жеребец расстёгивал пряжку штанов и освобождал свой быстро твердеющий футовый член. Его массивный хер вырвался на свободу и шлёпнул Морган по щеке, но она тут же широко раскрыла рот и заглотила его головку. Обе руки Морроса вцепились в её растрёпанные каштановые кудри, пока она громко чмокала, двигаясь вперёд-назад, счастливо постанывая от его солоноватого вкуса. Вой, должно быть, почувствовал лёгкую ревность, потому что начал тыкать своим членом в затылок Морган, словно пытаясь привлечь её внимание, но прошло больше минуты, прежде чем она оторвалась от эбонитового мускула и повернулась к узловатому получеловеческому фаллосу своего питомца. Её губы были перепачканы нитями слюны, тянущимися от рта к члену Морроса, но это не помешало Вою засадить свой хер по яйца ей в глотку, заставив похотливую шлюшку слегка подавиться. Однако Морган быстро вошла в ритм и вскоре так яростно сосала узловатый член Воя, что её грудь подпрыгивала в такт движениям головы.

Она переходила от одного к другому несколько минут, смазывая слюной их огромные штыки перед предстоящим проникновением, но для такой шлюхи, как Морган, даже минет был наградой. Она целовала их головки, проводила языком по глубоким щелям, откуда сочилась сперма, и всё это время агрессивно мяла их тяжёлые яйца, будто проверяя спелость фруктов.

Она так устала от страстного минета, что едва могла дышать.

— Это… мои самые любимые члены в деревне, — счастливо прошептала она, её покрытый слюной рот расплылся в пьяной улыбке.

— Ну так давай засунем один из них в тебя, — усмехнулся Моррос с надменным видом. Хотя ему было всего 19, а Морган — 28, он легко стал доминировать в их отношениях, как и со многими женщинами деревни, замужними или нет. Все трахали фей, но в соитии с другим человеком было что-то более интимное, более мощное.

Моррос поднял Морган за волосы. Её лицо выражало томление и голод, когда она прижала свою мягкую грудь к его тёмной, как скала, груди, а её стройные ноги инстинктивно обвились вокруг его мощной талии. Он без усилий отнёс её к кровати и, лёжа, легко удерживал её над собой. Остальное он предоставил Морган, которая неуклюже и нетерпеливо пыталась насадить свою тугую, мокрую киску на его исполинский член, но её ноги дрожали так сильно, что она едва могла занять нужное положение. Вой помог ей, его мохнатые лапы нежно сжимали её грудь, пока она наконец опустилась на член Морроса. Его бульбовидная головка раздвинула её тугую киску шире, чем она привыкла, и она завопила, как похотливая баньши, когда её тело скользнуло по оставшимся одиннадцати дюймам.

Она наклонилась, её стройные бёдра энергично вращались вокруг исполинского члена, заполнявшего её до самой матки, а упругие груди прижимались к горячей груди Морроса, будто шарики теста к противню. Слюна буквально капала с её губ, когда любовник взял её за подбородок и притянул к себе для страстного поцелуя. Огромный член Морроса дёрнулся от возбуждения, и даже этого небольшого движения хватило, чтобы милая попка Морган отпрыгнула от его тела на дюйм вверх.

Вой (который до этого терпеливо наяривал свой внушительный член в стороне) увидел возможность, когда Моррос раздвинул её округлые ягодицы, обнажив чистенький, тугой задний проход. Уже смазанный слюной, он прижал кончик своего узловатого члена к её анальному отверстию и начал входить.

«Мммф!» Голубые глаза Морган чуть не вылезли из оромлённого удовольствием черепа. «Вой! П-погоди! Мы же пробовали! Моя дырочка не для такого размера!»

Обиженный оборотень рыкнул:

— Справишься, сучка.

Его мохнатый хвост завилял, пока мускулистые бёдра вгоняли член глубже, заставляя его войти в её маленькую заднюю киску мощным, медленным толчком, который становился всё упорнее с каждым дюймом. Но даже когда Морган вдохнула полной грудью и закричала, Вой вошёл до конца. Сначала её крики были высокими и визгливыми, но когда два самца синхронизировали ритм и их огромные члены по-настоящему начали долбить, вопли Морган превратились в жалкие, оргазмичные стоны удовольствия, будто крошечную той-пуделя трахали волк и чёрный бык.

Всё же Морган пыталась вырваться. Она дрыгала ногами, извивалась, пыталась залезть выше на грудь Морроса, но это лишь распалило их ещё сильнее, а её грудь оказалась прямо у голодного рта Морроса. Она заплакала от бессилия, когда узловатый член Воя зацепился за её внутренности, где и останется, пока он не кончит. И теперь ей оставалось только стиснуть зубы, принять это как шлюха и… наслаждаться.

Нильрем к этому моменту был полностью голым, сидя в коридоре и подглядывая в дверь. Он устроился на куче своей сброшенной одежды, яростно дроча свой четырёхдюймовый член, будто пытался его сломать. Звук его предплечья, шлёпающего по стройному животу, был достаточно громким, чтобы услышали соседи, но это ничто по сравнению с ЧПОК! ЧПОК! ЧПОК!, которые его старшая сестра принимала с обоих концов. Они трахали её так сильно, что вся кровать сдвигалась по полу и билась о стену. Скорее всего, это уже третья кровать, которую она сломала в этом году.

Наблюдая за сексуальной бойней внутри, Нильрем не мог не думать о своей неполноценности. Моррос был всего на год старше, но по сравнению с этим полукровным жеребцом он выглядел мальчишкой, который так и не стал мужчиной. Его крошечный орешек не впечатлит ни одну девушку в деревне — особенно когда все они уже валялись в сене с такими, как Моррос, Билли или Пегас (так звали кентавра Дарси). Его единственный шанс — поймать свою собственную фею, и он сделает это сегодня, как только закончит наблюдать, как его сестре вытряхивают мозги через киску.

Впрочем, троица уже заканчивала. Когтистые лапы Воя царапали спину Морган, оставляя ярко-красные полосы, когда он поднял голову и завыл, как настоящий волк. Эхом ему ответили все собаки в деревне, салютуя его оргазму. Его яйца заметно пульсировали, выстреливая две порции оборотневой спермы глубоко в задницу Морган, и даже после кульминации он оставался внутри — его узловатый член держал его в заложниках не меньше, чем её.

Следом кончила Морган. Ощущение боли на спине и горячая оборотневая сперма, заполняющая её задницу, было слишком сильным, чтобы сопротивляться. Её потное, скользкое тело затряслось в эпилептических спазмах, когда мощный, оглушающий оргазм прокатился по ней. Она плакала от самого чувства этого, слёзы капали с её лица и шипели на горячей груди Морроса. Она кусала язык, пытаясь не закричать, но тщетно. Когда огромный член Воя наконец выскользнул из её растянутой задницы, она завопила и зарыдала от экстатической муки.

Но Моррос ещё не закончил. Он встал, поднял Морган с лёгкостью младенца и опустил её на кровать, оставив нижнюю часть тела свисать с края. Раздвинув её ноги и прижав, он начал долбить её мокрую киску с такой силой, что это было почти жестоко. Одна его несгибаемая рука держалась за кровать, другая — за её правую грудь, пока левая прыгала в такт. Он трахал её так мощно, что книги падали с полок, а картины на стенах раскачивались. Морган не могла даже кричать — её просто выбивало из реальности. Всё, что она могла, — смотреть широкими, полными ужаса голубыми глазами, чувствуя, как её тело безжалостно доминирует тот самый мальчишка, которого она когда-то нянчила вместе с младшим братом.

Наконец Моррос кончил. Первые два толчка были глубокими и мощными, и он замер, чтобы Морган не спутала удары его спермы с ударами члена. Затем, всё ещё извергаясь, он вытащил его и бросил её дрожащее тело на пол, как мешок с мусором. Он направил свой исполинский ствол, как меч, и начал быстро дрочить, выстреливая порцию за порцией липкой спермы на лицо и грудь Морган, заливая её волосы и залепляя глаза так густо, что она не могла видеть. Хотя два наложившихся оргазма уже превратили её разум в раба, она всё же высунула язык, чтобы поймать как можно больше вкусной спермы, и стонала с почти жалкой жаждой ощутить его вкус.

Она сползла на пол, дёргаясь в конвульсиях, её киска взорвалась мокрым, брызгающим фонтаном на пол, и это продолжалось почти минуту, прежде чем она наконец погрузилась в глубокий, сексом вызванный сон прямо на полу.

Нильрем больше не мог сдерживаться. Его маленький член выстрелил густыми струями спермы так высоко, что они забрызгали его безволосую грудь и юношеское лицо, одна порция приземлилась прямо в открытый рот. Остальное стекало в сторону, пачкая его пропотевшую одежду. Несмотря на жалкие размеры, яйца Нильрема были невероятно плодовиты, и он мог сравниться с любым самцом по количеству спермы, если не по длине.

Моррос усмехнулся, вытирая свой покрытый спермой член простынёй Морган.

— Ну, кажется, теперь мы знаем, кто из нас главный жеребец. Ты чего сегодня такой вялый? — спросил он Воя.

Оборотень почесал голову и рыкнул:

— Должно быть, это её брат-сопляк. Он где-то рядом. Чувствую. В прошлый раз, когда мы устроили Морган двойное проникновение, он ночевал у друга.

— Какая разница, если Нильрем рядом? — Моррос поднял без сознания Морган и уложил её на кровать. — Он что, воняет?

— Нет. Трудно объяснить, но с ним что-то не так. Я спрашивал других фей и духов — все согласны. Этот парень… не знаю… высасывает из нас силы.

Моррос пожал плечами и рассмеялся.

— Ну и хрен с ним. Нет ничего слаще, чем кончить в фею в первый раз. Жаль, он этого никогда не узнает. Если в этой похотливой деревне и есть кто-то, кто умрёт девственником, так это он.

Хотя было ещё раннее утро и до рассвета оставались часы, Нильрем брел по мощёным улицам Морнингвудс в одиночестве, в новой одежде, которую взял из своей комнаты. Он не мог уснуть этой ночью — не с такими, как Вой и Моррос, в комнате сестры, громко хвастающимися своими бесчисленными сексуальными победами. Между ними не было ни одной киски в деревне, которую они бы не растянули, человеческой или иной, и Нильрему не нравилось напоминание, что он единственный 18-летний девственник в округе.

Даже сейчас, в предрассветные часы, улицы наполнялись стонами и визгами любовных утех. Он прошёл мимо дома Дейзи, милой блондинки его возраста, в которую когда-то был влюблён. Она свешивалась из окна спальни, пока невидимый любовник долбил её сзади, её маленькие грудки подпрыгивали с каждым толчком. Он прошёл мимо дома мэра, самой большой виллы в городе, и, судя по всему, местная знать только что закончила приватную оргию. Он даже прошёл мимо тюрьмы, где молодую воровку по имени Рокси посадили в колодки снаружи. Её кожаные штаны были спущены до щиколоток, а вся задница была залита спермой. Похоже, после ареста половина мужчин деревни использовали непослушную Рокси как общественную спермоприёмницу. Даже сейчас пара хулиганов из его школы терла свои члены о её бесчувственное лицо, используя её рот как тряпку для спермы.

Нильрем был добрым парнем, но его сексуальная фрустрация начала превращаться в ненависть ко всей деревне. Единственное, что могло изменить его положение, — поймать свою фею, к чёрту всё, что нес Вой. Сегодня он её поймает.

Нильрем никогда не ходил в лес ночью — сестра всегда запрещала. Она говорила, что милые, сексуальные феи, резвящиеся днём, после заката уходят под землю, а их место занимают сладострастные демоны, которые насилуют людей до смерти и пожирают их. Нильрем бродил уже почти час и не встретил ни одного людоеда, но и фей тоже не видел.

Он услышал звук бегущей воды и пошёл на него, выйдя к небольшому озерцу у подножия скалы. Становилось светлее — на востоке всходило солнце, — и вода в озере отражала лунный свет.

Нильрем понял, что он не один: у воды что-то было. Стройный, сексуальный силуэт присел у края сверкающей воды, опуская большой кувшин под поверхность. Это была обнажённая девушка, её упругая грудь и округлые ягодицы чётко вырисовывались в мерцании воды. Её волосы казались короткими и торчащими, но интереснее было то, что из них росли кошачьи уши, а из изогнутой поясницы вилял длинный чёрный хвост.

Четырёхдюймовый обрубок Нильрема моментально встал, и он буквально пускал слюни, глядя на привлекательную фею. Это та самая, подумал он, та, которую он поймает. Он бесшумно сбросил одежду и подкрался, но, как бы тихо он ни был, кошачьи уши феи всё равно его услышали.

— Кто здесь? — кошка-девушка вскочила, лунный свет скользнул по бледной коже её юной груди, выделяя маленькие сосочки. Хоть она и была стройной и юной, она была на голову выше Нильрема. — Покажись! Я тебя порежу!

— Попалась! — воскликнул возбуждённый парень, прыгая голым и хватая её за хвост.

— Что?! Что ты— — и тут она резко вдохнула. — АЙ!

Искры и пламя вырвались из её хвоста, и хотя огонь не причинил Нильрему вреда, он отпрянул от страха. Кошачья девушка бегала кругами, тряся хвостом и хватаясь за упругую попку, всё это время крича: «АЙ! АЙ! БЛЯТЬ! АЙ!»

— Стой! — закричал Нильрем, внезапно обеспокоенный её безопасностью. — Я принесу воды!

— Стой! Не— — но она не успела его остановить. Юноша схватил кувшин, который она уронила, и выплеснул воду на неё с головы до ног.

Кошачья девушка замерла на мгновение в ошеломлённом, дрожащем молчании. Холодная вода заставила её обнажённое тело покрыться мурашками, а маленькие соски встали, как розовые башенки. Её колени подкосились, и она завопила жалобным воем.

— Мне хо-хо-лодно… — всхлипнула она.

— Не волнуйся! — сказал голый Нильрем. — У меня есть одежда!

Он схватил свои сброшенные рубашку и штаны и направился к ней, но как только ткань коснулась её тела, новые искры и электрические разряды вырвались из неё.

"Ай-ай!" — всхлипнула она. — "Хватит трогать меня, мелкий засранец! Просто... просто отдай мне одежду и отойди нахер!"

Смущённый и виноватый, Нильрем так и сделал. Он сел голым на траву, пока стройная девушка встала и быстро вытерла своё гибкое, нимфоподобное тело его рубашкой, а как только та стала слишком мокрой, отбросила её и использовала штаны, чтобы высушить свои торчащие чёрные волосы. Когда она подняла руки над головой, её грудь приподнялась, а спина выгнулась в сексуальной позе, из-за которой Нильрему было трудно не потянуться к своему члену.

Она посмотрела на него сверху вниз с долей любопытства и изрядной порцией отвращения.

— Какого чёрта ты вообще делал? Зачем на меня прыгнул?

— Я... я прости, — сказал он, едва сдерживая слёзы. — Просто... просто все в деревне уже поймали какую-нибудь фею или монстра, а я ненавижу быть единственным, у кого...

— Воу, воу, воу, — девушка остановила его. — Ты думаешь, я фея? Парень, я похожа на ёбаную фею? Похожа на тех, кто порхает по деревьям, поклоняется луне и обожает собирать грибы?

— Эм... ну...

— Я демон, мелкий придурок. Дух-фамилиар. У меня уже есть хозяйка, и она могущественная колдунья, так что если ты ещё раз тронешь мой хвост, она запустит тебе файербол в жопу так быстро, что...

— Колдунья?! — перебил Нильрем. — Настоящая?

— Э... ну да, — кошка самодовольно посмотрела на него. — Никогда не видел колдунью? Из какой глуши ты приполз?

Нильрем так разволновался, что вскочил и снова приблизился к ней, хотя это заставило её шерсть встать дыбом.

— Просто... просто в моей деревне вообще нет магов, все они уехали вскоре после моего рождения. Фей и прочей нечисти полно, но они все ненавидят приближаться ко мне. Наверное... демонам тоже не нравится, когда я их трогаю, — грустно сказал он. — Но настоящая колдунья, вау. Я могу... могу с ней встретиться?

Кошачья шлюха приподняла бровь и задумчиво подперла подбородок. Она оглядела голого парня. Он был милым со своим миниатюрным телом, сияющими голубыми глазами и кудрявыми каштановыми волосами, но его член был настолько коротким, что боги могли бы просто сделать его девочкой. Однако в этом мальчишке было что-то интересное.

— В твоей деревне нет магов, говоришь? — спросила девушка. — И те, что жили там раньше, уехали, когда ты родился?

Парень кивнул.

— И феи даже близко к тебе не подходят?

Он кивнул.

— И мой хвост загорелся, как только ты к нему прикоснулся?

Он кивнул.

— Хм... может быть... ты... — она прикусила губу, снова его осматривая, но любые мысли перебивало то, насколько жалко маленький у него был "кисочный штырёк". Как вообще может быть настолько крошечный член у кого-то хоть сколько-нибудь стоящего?

Девушка щёлкнула пальцами.

— Ладно. Ты можешь пойти со мной.

Нильрем чуть не заплакал и бросился обнимать её.

— О, спасибо теб...

Она отпрыгнула в сторону.

— Но ты НЕ МОЖЕШЬ меня трогать. Вообще. Никогда. Понял?

Он улыбнулся и покраснел, отступая.

— Да. Прости.

— И ты должен донести этот кувшин с водой до моей Госпожи. Она в пещере неподалёку.

— Круто! — Нильрем с энтузиазмом наполнил кувшин и понёс его вслед за кошкой-девушкой, которая вела его обратно в лес, её идеальная попа светилась в лунном свете. Кувшин был тяжёлым, но он был готов нести его хоть тысячу миль. Может, эта колдунья поможет ему переспать с кем-нибудь. Они же на это способны, надеялся он.

Когда солнце поднялось, его тёплый свет осветил высокие горные вершины, окружающие ленивую деревушку Морнингвудс, заискрился на озере и реках и сделал проклятый лес чуть менее тёмным. Из каждого уютного домика выходили бодрые жители, большинство ещё слегка одурманенные после бурной ночи, полной секса, но, тем не менее, они приступали к своим делам. Миленькая Дейзи (та самая, в которую Нильрем безнадёжно влюблялся) отправилась работать в кондитерскую, хотя большинство парней, с которыми она флиртовала, больше интересовались сладостями под её юбкой. Мэр, страдая от похмелья, с трудом добрался до своего офиса, а его дом всё ещё был в беспорядке после вчерашней оргии. Морган, сестра Нильрема, даже не заметила его отсутствия, когда сонно отправилась на молочную ферму, где применяла свои шлюшьи навыки, чтобы делать лучшее масло в провинции.

Морган сидела за своим столом, яростно двигая маслобойку вверх-вниз, её пропотевшее платье сползало с плеч, а упругая грудь выскакивала наружу, совершенно не подозревая, что за ней наблюдают с холмов.

Более чем в миле от того места, где Морган тряслась и двигалась, на мёртвом дереве сидел бандит с подзорной трубой. Наблюдая за сексуальной девицей, делающей масло, он не мог удержаться и полез в штаны, чтобы сделать то же самое, начав дрочить свой большой, грязный член в такт её маслобойке.

— Сокол-Джек! — раздался низкий, чудовищный голос снизу. — Какого чёрта ты делаешь? Ты должен разведывать оборону деревни, а не подглядывать за их шлюхами.

— У них нет никакой обороны, только жирные, ленивые стражники и одна разваливающаяся башня, — ответил разведчик, не отпуская свой член.

— Чёрт возьми, Джек, слезай оттуда, пока я не срубил это дерево. Ты сможешь насладиться женщинами, когда мы разграбим деревню и выебем их всех!

Сокол-Джек понял, что начальник прав, и убрал свой большой член.

— Прости, босс.

Разведчик спрыгнул вниз и присоединился к своему отряду бандитов — самой мерзкой, грязной и жестокой шайке, которую только можно было собрать.

Сокол-Джек был, пожалуй, самым симпатичным из них, с его торчащими седыми волосами, ясными голубыми глазами и рельефным телом, но когда большинство женщин, которых ты встречаешь, — жертвы твоих грабежей и изнасилований, внешность уже не так важна. Все бандиты были людьми, кроме начальника, который на него орал. Босс, Большой Чод, был орком. Семифутовая гора зелёных мышц, достаточно сильная, чтобы проломить кирпичную стену на бегу или свалить дерево одним ударом своего гигантского топора. Он съедал целую корову в день, срал кучами тяжелее человека и мог запросто трахнуть дюжину девушек, прежде чем насытиться. В глазах бандитов он был, без сомнения, самым крутым парнем на свете, но у бандитов, мягко говоря, своеобразные взгляды.

— Так, пацаны, — начал Большой Чод. — Там внизу лёгкая добыча, так что не облажайтесь. Помните, мы делимся на четыре группы. Первая группа идёт с севера, поджигает дом мэра и убивает его стражников. Вторая группа берёт запад и забирает как можно больше этих вкусных коров. Третья группа...

— Простите, — раздался чистый женский голос.

"Не перебивай!" — зарычал Большой Чод. — "Третья группа идёт с востока, и вы, пацаны, должны набрать как можно больше свежих кисок. Мне уже надоели те шлюхи, которых мы похитили в прошлом месяце. Теперь, четвёртая группа—"

"Извините, мистер орк, " — женщина снова перебила.

"Хватит меня перебивать, чёрт возьми!" — снова зарычал Большой Чод. — "Так, на чём я остановился... Ага. Четвёртая группа—"

"Извините, мистер орк, я не хотела прерывать, но я заблудилась."

"ЁБ ТВОЮ МАТЬ! Кто, блядь, перебивает... ОГО!"

Большой Чод наконец осознал, что его перебивает женщина, хотя в его банде воров женщин не было. Он обернулся и увидел красивую, пышногрудую и скудно одетую женщину лет тридцати. Для человека она была высокой — около шести футов, с особенно стройными конечностями и торсом, но её грудь напоминала два бронзовых дыни, прикреплённых к её груди. Её багровые одеяния облегали тело, будто были мокрыми, а глубокий V-вырез спускался до её подтянутого живота. Её волосы были серебристыми, шёлковыми и длинными, но сейчас они были собраны в декоративную косу, обёрнутую вокруг головы в пучок. Её скулы были высокими и аристократичными, губы — пухлыми и похотливыми, а глаза — странного фиолетового цвета, с тяжёлыми веками, будто она только что проснулась после ночи страстной любви.

"Простите, что прервала вашу маленькую встречу, " — сказала женщина, казалось, не осознавая, что смотрит на толпу возбуждённых насильников. — "Но я должна спросить, не видели ли вы кого-то."

Огромная, усеянная клыками челюсть Большого Чода отвисла до ключицы. "Чёёё?"

"Я ищу женщину, понимаете. Примерно моего роста, с большой грудью, как у меня, пухлыми губами, идеальными для сосания члена, длинными рыжевато-каштановыми волосами, невероятной задницей, и обычно путешествует с чёрной кошкой. Вы её не видели?"

Большой Чод всё ещё был ошеломлён, так что Сокол-Джек заговорил первым. "Детка, если бы мы увидели женщину, столь же соблазнительную, как ты только что описала, мы бы уже насиловали её до смерти. Прямо как собираемся сделать с тобой."

Мужчины закричали в восторге, и Большой Чод наконец пришёл в себя. "Верно! Эти дыни сейчас станут моей закуской, тупая сука!"

Женщина смотрела с глупым недоверием, когда огромные руки Большого Чода схватили её платье за воротник. Одним титаническим рывком он разорвал одежду, оставив её полностью голой, если не считать нескольких золотых украшений. Нижнего белья на ней не было вовсе. Мужчины ахнули, увидев её обнажённое тело. Она была идеальна. Её кожа была безупречной и загорелой, как золото, её золотисто-розовые соски торчали от возбуждения, а её упругая, гостеприимная киска была аккуратно подстрижена, с прядью серебристых волос. Они всё это отлично рассмотрели, потому что тупая сука даже не пыталась прикрыться или убежать. Она просто стояла там.

Большой Чод наклонился и приблизил лицо к её. Его голова была размером с её грудь. Он вдохнул, обнюхивая её, и его выдохи были настолько сильными, что её грудь затряслась.

"Ты хорошо пахнешь, сука, " — насмешливо сказал Большой Чод. Он высунул свой огромный фиолетовый язык и лизнул её тело от левой груди до лица, оставив толстый след слюны, капающей с её губ на сосок.

Она сморщила свой идеальный нос от отвращения. "А ты — нет."

Большой Чод зарычал. Его раскрытая ладонь ударила её по лицу и отправила на землю, где её голое тело проехало по грязи. Она застонала и перевернулась на грудь, её большие сиськи смягчили падение. Её округлые ягодицы торчали вверх, а ноги раздвинулись для равновесия, открывая всем её прекрасную, аппетитную киску. Её стройная рука поднялась, но вместо того, чтобы прикоснуться к ушибленному лицу, она схватила себя за сочную ягодицу, тихо постанывая и раздвигая её, будто приглашая любой большой, агрессивный член, достаточно близкий и настойчивый, чтобы понять намёк.

Штаны Большого Чода взорвались, когда два фута толстого, покрытого венами, пульсирующего, зелёного, с фиолетовой головкой, сочащегося спермой члена встали в полную эрекцию. Его разъярённый "дракон" высосал столько крови из его тела, что огромный орк чуть не упал в обморок, но, хотя он остался на ногах, его сознание исчезло. Он потерял дар речи, способность мыслить и самоконтроль. Он вернулся в состояние, в котором когда-то была его раса: безмозглая машина насилия и изнасилования.

Один из мужчин приблизился к хрюкающему орку. "Босс, ты в порядке? Ты выглядишь немного—"

Большой Чод размахнулся своей кулачищей и снёс мужчине голову, как одуванчик, разбрызгав кровь и мозги повсюду.

Мужчины отпрянули в шоке, когда Большой Чод схватил возбуждающую женщину за тонкую талию, без усилий поднял её тело с земли и поднёс её податливую киску к голове своего камнедробящего члена. Его чудовищный фаллос пульсировал так сильно, что его толщина почти соответствовала ширине её живота, но, по какой-то причине, глупая дура не казалась испуганной. Она была, скорее, даже радостной.

"О боже, " — улыбнулась и ахнула она. — "Я обожаю большие. Не стесняйся, милый, ты можешь—АААААААААА!!!"

Никаких прелюдий не было. Простой, обезьяноподобный разум Большого Чода понимал только одно — изнасилование. Он вогнал все два фута своего тарана глубоко в её кишку, отчего его член оставил непристойный выступ на её животе. По всем законам, она должна была взорваться; её матка должна была вылететь через рот, но каким-то образом её тело выдержало. Ещё более пугающим для перепуганных бандитов было то, что она, казалось, наслаждалась этим.

Лицо женщины стало пустым, с безумным взглядом, её фиолетовые глаза закатились, а длинный розовый язык высунулся, как у умирающей суки. Сначала она кричала, но вскоре её лёгкие не смогли даже вместить столько воздуха, и она перешла на быстрые, жалкие всхлипы и стоны, но вместо боли её тело дрожало в эпилептическом оргазме.

Большой Чод трахал её, будто пытался убить, его толчки и движения были жестокими и злобными. Он пытался разорвать её, хотел выпотрошить её своим членом, но не мог. Как бы сильно он ни старался, она принимала всё и хотела ещё. Её киска сочилась смазкой, скользкой, как ни один лубрикант на земле, и её тело, казалось, было сделано не из костей и плоти, а было одной огромной киской в форме женщины. Вскоре она не просто стонала — она заговорила и стала издеваться над ним.

"Давай же, маленькая сучка! Сильнее! Ещё, ещё, ещё, " — бессмысленно задыхалась она. — "Сильнее, сильнее, глубже, глубже, убей её, убей её... трахни, трахни, тра—АААААААА!!!"

Она кончила. Фонтаны спермы брызнули из её переполненной киски, заливая землю под ней. Большой Чод тоже кончал, его рёв был настолько оглушительным, что его должно было быть слышно во всей деревне, но они подумали бы, что это гром. Когда он кончал, его яйца размером с дыню пульсировали так громко, что казались вторым и третьим сердцем, и его поток липкой, горячей спермы заполнил её живот так быстро, что она начала раздуваться. Её подтянутый, спортивный живот быстро раздулся, как у беременной, достигнув предела за секунды.

Она истерично завопила, когда её тело начало соскальзывать с его члена, а затем её отбросило, как ракету, швырнув в воздух, и она упала в грязь с мокрым шлёпком, выливая из своей разорванной киски целые кувшины спермы, её половые губы растянулись так широко, что мужчина мог бы засунуть туда всю голову с запасом места.

Большой Чод рухнул, пока его член продолжал извергаться, как липкий гейзер, но его разум быстро вернулся, когда его кипящая кровь успокоилась.

"Святое... святое ёбаное дерьмо, шлюха, " — задыхался он. — "Ты... ты должна быть мертва. Ни один человек не пережил бы этого."

Спермопокрытая сука выглядела совершенно отключённой, но её чувства быстро вернулись, и она шатаясь встала на ноги. Её тело быстро возвращалось к своей прежней форме, но она продолжала дрожать от возбуждения, пока её внутренности выплёвывали каждую каплю семени, которым Чод её наполнил. Она повернулась к бандитам, её красивое лицо кокетливо и злобно улыбалось.

"Я всё ещё возбуждена, мальчики."

"Демон! Ведьма!" — закричали мужчины.

"Добейте её!" — закричал Чод, его голос дрожал от страха впервые в жизни. — "Убейте её!"