После душа Даша вышла из ванной, ее кожа еще слегка блестела от капель воды, которые она не до конца вытерла полотенцем. Она прошла в свою комнату, оставляя за собой едва уловимый аромат геля для душа с нотками ванили. Включив мягкий свет настольной лампы, она бросила полотенце на стул и подошла к шкафу. Выбрав легкий шелковый халат персикового оттенка, она накинула его на голое тело, наслаждаясь тем, как ткань скользит по ее коже. Халат был коротким, едва доходящим до середины бедра, и завязывался тонким пояском, который то и дело норовил распуститься. Затем она достала из ящика прозрачные белые трусики — тонкие, почти невесомые, с кружевной каймой по краям. Натянув их, Даша посмотрелась в зеркало: сквозь ткань отчетливо проступали очертания ее гладко выбритой промежности, а тонкая полоска сзади подчеркивала округлость ягодиц. Она решила не надевать лифчик — ей нравилось ощущение свободы, да и легкое трение шелка о соски вызывало приятный трепет. Улыбнувшись своему отражению, она поправила волосы и направилась на кухню.

— Артем, давай покушаем? — позвала она, заметив, как он сидит за столом, уткнувшись в телефон. Его темные волосы слегка растрепались, а взгляд казался рассеянным.

— Ага, давай, — отозвался он, отложив гаджет и посмотрев на нее. Его глаза задержались на ней чуть дольше, чем обычно, и Даша это заметила.

Она начала готовить, неспешно двигаясь по кухне, будто наслаждаясь каждым движением. Первым делом она решила достать сковородку из нижнего шкафа. Медленно наклонившись, она почувствовала, как халат задрался, обнажая ее бедра и ягодицы. Прозрачные трусики плотно облегали кожу, и Артем, сидящий сбоку, мог видеть все: тонкую ткань, которая врезалась между ее ягодиц, подчеркивая их упругую форму, и спереди — едва заметный темный треугольник, проступающий сквозь прозрачность. Даша задержалась в этой позе, делая вид, что ищет нужную посуду, слегка покачивая бедрами, чтобы дать ему рассмотреть детали. Ее грудь, свободная от лифчика, слегка покачивалась под халатом, и она знала, что поясок вот-вот может развязаться, обнажив еще больше.

Даша решила приготовить что-то простое и сытное, остановив свой выбор на жареной картошке. Она достала из пакета несколько крупных клубней, взяла маленький нож и мусорное ведро, поставив его на пол рядом с собой. Вместо того чтобы сесть за стол или стоять у раковины, она опустилась на корточки прямо перед ведром, широко разведя ноги для удобства. Ее короткий шелковый халат задрался до самых бедер, обнажая прозрачные белые трусики, которые она надела после душа. Положение было откровенным: она сидела лицом к Артему, который расположился за кухонным столом в паре метров от нее, листая телефон, но теперь его взгляд невольно упал на нее.

Прозрачные трусики почти ничего не скрывали. Тонкая ткань плотно облегала ее промежность, подчеркивая каждую деталь: контуры половых губ, слегка припухших от ее собственных мыслей, и тонкую полоску, которая уходила назад, исчезая между ягодиц. Свет от кухонной лампы падал прямо на нее, делая ткань еще более прозрачной, и Артем мог видеть темный треугольник волосков, аккуратно подстриженных, и легкую влажность, проступившую на материале. Ее поза — ноги широко разведены, колени чуть дрожат от напряжения — делала все еще более откровенным. Халат слегка распахнулся, обнажая нижнюю часть груди, но основное внимание притягивала именно промежность, выставленная напоказ.

Даша взяла первую картофелину и начала чистить, аккуратно соскребая кожуру ножом и бросая очистки в ведро. Ее движения были неспешными, почти нарочито медленными, и при каждом взмахе руки ее тело слегка покачивалось, отчего трусики то натягивались сильнее, то чуть ослабевали, открывая новые ракурсы. Она подняла взгляд на Артема и улыбнулась, будто не замечая, как откровенно выглядит.

— Как доехал? — спросила она непринужденно, продолжая чистить картошку. Ее голос звучал легко, с легкой ноткой любопытства, словно ничего необычного не происходило.

Артем, который к этому моменту уже отложил телефон, замер. Его щеки медленно залились краснотой, а глаза, несмотря на попытку перевести взгляд куда-то в сторону, снова и снова возвращались к ее промежности. Он сглотнул, пытаясь собраться с мыслями.

— Эм... да, нормально, — выдавил он, голос слегка дрогнул. — А ты что делала?

Даша пожала плечами, отчего халат соскользнул еще ниже, обнажив край соска, но она тут же поправила его, будто случайно. Нож в ее руке двигался ритмично, и она наклонилась чуть ближе к ведру, чтобы смахнуть очистки, отчего ее ноги разошлись еще шире. Трусики натянулись, и Артем теперь мог разглядеть даже мельчайшие складочки кожи под тканью, а влажное пятно стало заметнее, выдавая ее возбуждение. Она чувствовала его взгляд, и это только подстегивало ее продолжать.

— Да так, по дому возилась, потом в душ сходила, — ответила она, бросив на него быстрый взгляд и тут же опустив глаза к картошке. — Жарко сегодня, правда? Еле остыла после ванны.

Артем кивнул, не в силах оторваться от зрелища. Его лицо пылало, дыхание стало чуть тяжелее, но он старался держать себя в руках. Даша, словно не замечая его состояния, продолжала болтать — о погоде, о том, что видела в новостях, о каком-то смешном котике в видео. Она сменила картофелину, наклонившись еще ниже, и теперь ее промежность оказалась прямо в центре его обзора: ткань врезалась между губ, подчеркивая их форму, а влага сделала трусики почти невидимыми. Ей нравилось это ощущение — быть на виду, дразнить его, оставаясь будто бы невинной.

— А ты картошку с чем любишь? — спросила она, наконец поднявшись с корточек, но не торопясь прикрыться. Халат остался задранным, и Артем получил еще несколько секунд, чтобы запомнить увиденное, прежде чем она неспешно направилась к плите.

Когда еда была готова, она взяла тарелки и подошла к столу. Наклонившись к Артему, чтобы поставить его порцию, она дала халату соскользнуть еще ниже. Ее грудь оказалась прямо перед его лицом — мягкая, с легкими веснушками на декольте, и сосками, которые казались еще более яркими на фоне бледной кожи. Она задержалась в этой позе, поправляя что-то на столе, и чувствовала, как его дыхание касается ее кожи. Ей нравилось это ощущение власти, этот скрытый танец, где она будто случайно демонстрировала себя, а он не мог отвести глаз.

После ужина они перешли в гостиную, чтобы посмотреть телевизор. Даша устроилась на диване, поджав под себя одну ногу и слегка разведя колени. Халат задрался до бедер, и Артем, сидящий в кресле напротив, мог видеть все: прозрачные трусики, обтягивающие ее промежность, где ткань уже явно намокла, и тонкую полоску, уходящую назад. Она сменила позу, вытянув одну ногу вперед и опершись на локоть, отчего халат распахнулся, обнажив обе груди. Свет от телевизора падал на ее кожу, подчеркивая изгибы и тени, делая соски еще более заметными. Даша делала вид, что увлечена фильмом, слегка покачивая ногой, отчего трусики то и дело натягивались, открывая новые детали.

Затем она легла на бок, подложив под голову подушку и согнув одну ногу в колене. Эта поза полностью обнажила ее промежность: Артем видел, как ткань врезалась между половых губ, подчеркивая их форму, и как влага проступила еще сильнее, делая трусики почти прозрачными. Ее грудь лежала на диване, слегка сдавленная, и сосок торчал вверх, будто приглашая его смотреть. Даша болтала о сюжете фильма, о том, что ей нравится главный герой, но ее мысли были далеко — она представляла, как Артем разглядывает ее, и это заставляло ее тело дрожать от возбуждения.

Через какое-то время Артем пробормотал что-то невнятное и быстро ушел в туалет. Даша улыбнулась, понимая, что он не выдержал. Когда он вернулся, она подождала пару минут и тоже вышла из комнаты. Зайдя в туалет, она заметила на крышке унитаза густые белые капли — Артем явно торопился и не успел убрать за собой. Даша наклонилась, провела пальцем по одной из капель и поднесла к губам. Вкус был солоноватым, с легкой горчинкой, и ей неожиданно захотелось большего. Она опустилась ниже, слизывая остатки языком, смакуя каждую каплю, пока ее собственное тело не задрожало от удовольствия. Это было странно, но так возбуждающе, что она едва сдержалась, чтобы не прикоснуться к себе прямо там.

Вернувшись в гостиную, она дождалась конца фильма и встала, потягиваясь так, чтобы халат снова задрался, показав трусики и край груди.

— Уже поздно, я пойду спать. Твоя комната там, — сказала она, наклонившись к Артему, чтобы он в последний раз за вечер увидел ее соски, выглядывающие из-под ткани. — Спокойной ночи.

Он кивнул, проводив ее взглядом, и закрыл дверь своей комнаты. Оставшись один, Артем лег на кровать, расстегнул штаны и начал мастурбировать. Перед глазами стояли ее прозрачные трусики, обтягивающие влажную промежность, ее груди, покачивающиеся при каждом движении, и соски, которые так и манили его весь вечер. Он вспоминал каждую позу, каждый наклон, и вскоре его тело содрогнулось от оргазма.

Даша же, добравшись до своей спальни, сбросила халат и легла на кровать в одних трусиках. Она раздвинула ноги, чувствуя, как ткань липнет к коже, и провела рукой по груди, сжимая соски. Ее пальцы скользнули ниже, под трусики, где все уже было горячо и влажно. Она гладила себя, представляя, как Артем смотрел на нее, как он ушел в туалет, чтобы выпустить напряжение, и как она слизывала его сперму. Мысли о том, как она будет соблазнять его дальше — может, "случайно" уронит что-то перед ним или выйдет утром в еще более откровенном виде, — доводили ее до предела. Ее пальцы двигались все быстрее, пока она не выгнулась на кровати, задыхаясь от оргазма, и не затихла, улыбаясь в темноте. Завтра будет новый день, и она уже знала, как его провести.