Антанта,

или сердечное согласие.

Когда жена отправила Алексея помочь в ремонте своей маме, Светлане Тимофеевне, он не стал противиться. Его тёща обладала прекрасным характером и была всегда рада угостить своего зятя чем-нибудь вкусненьким. Она любила стряпать, и сама была круглой и пышной как пампушечка. Кроме того, она была одинокой вдовой, и ей было банально скучно. По правде говоря, и ремонт был пустяковым, и выглядел лишь как повод пригласить Алексея к себе в гости. Алексей возился в ванной, в то время как на кухне позвякивала посуда и доносились аппетитные запахи.

— Устал, Лёшенька? Иди-ка покушай! - появилась в дверях Светлана Тимофеевна.

Заулыбался Алексей своей любезной тёще, и ещё привлекательней показалась она ему, а она ведь и впрямь имела внешность актрисы, про которую Шарапов в фильме сказал, что она могла бы кого-нибудь осчастливить. Вот например, Алексея. И рюмочка наливки сладкой-сладкой "для аппетита", от которой туман плотно охватывает мозги, и благородные шпроты, чтобы закусить, потом барбекю под соусом, и водочка в хрустальном стаканчике...

— А вы, мама?

— Да, да, Лёшенька. За здоровье!

А потом бормочет телевизор напротив в полутёмной комнате, и кружится голова от выпитого с непривычки, и диванчик, и полные ласковые руки Светланы Тимофеевны...

— Отдохни, Лёшенька!

Ласкающий, воркующий, голос, как у мамы, к которой хочется прижаться, обнять, попросить ласки...

— Лёшенька!

Её губы, в вишнёво-тёмной помаде, тянутся навстречу, готовые принять его, раскрываются в обволакивающем вязком поцелуе. Бухнуло в груди у Алексея, восторженно, в ожидании праздника, необычных подарков от любящей мамы. Из губы прижаты друг к другу так, что мир замер и закрутился в сладком головокружении, и как прекрасно пахнут волосы Светланы Тимофеевны, и бархатисто обнажена кожа её пухлых рук.

— Мама, можно... Мне?!

О, это немой вопрос! Потому что их языки заняты запретной и тайной игрой друг с другом, и язычок Светланы Тимофеевны тыкается ему между губ, и он сам вводит язык в её двигающийся рот. И, уловив тайные желания хозяина, встаёт и каменеет в штанах Алексея его пенис.

— Да, Лёшенька, да!..

Движения рук Алексея, вначале мимолётные, касательные, становятся жадными, когда он начинает сладостно мять тяжёлые тити Светланы Тимофеевны. О, и он покрывает благодарными поцелуями её лицо, шею. Запрокинув голову, отдаётся Светлана Тимофеева желаниям мужчины, которого у неё уже давно не было, и мнут сильные руки её груди, распирающие напряжённую ткань лифчика. Ох, разве позволено такое зятю? Чтобы удобнее было тискать податливую массу плоти, привстал Алексей, наклонился над тёщей, наслаждаясь её телом и целовал, целовал её, целовал и тискал. У его жены не было такой высокой тяжёлой груди. Ленка, жена, она ведь не знает, что прямо сейчас... Возбуждённо и часто дышит Алексей, его заводит красивая тёща, и он не подозревал, что такое с ней возможно!

— Мммых, ммхмм, - частые чувственные поцелуи в кожу лица, в услужливый влажный рот...

Торчит, выпирает в штанине Алексея одеревеневший член. И неожиданно, к нему прижимается горячая бесстыдная ладонь.

— Мама!..

Полулежит на диванчике Светлана Тимофеевна, и полные ноги её раздвигают задравшийся подол халата и сдвигаются вновь, сжимая разгорячённую, возбуждённую, влажнеющую вагину. Она хочет его! Её руки становятся всё более бесстыдными, и Алексей помогает им спустить с себя рабочие штаны вместе с трусами. Холеные пальцы с безупречным маникюром охватывают посередине его пенис. О, как приятно сжимать рукой настоящий, горячий, упругий член! Пусть он и принадлежит дочери, но... Я хочу, я тоже хочу его!

Ооо, мечтал ли Алексей, что когда-нибудь его прекрасная тёща будет ощупывать, лаская, его фаллос?! Ох, она дошла до мошонки и теперь перебирает его яички!

— Мама!!

Какое это необычное чувство, когда твоя тёща буквально держит тебя за яйца и владеет тобой! Расставил Алексей ноги, предоставляя полный доступ к своей промежности, вспухла головка его члена, выпуская крупную липкую слезину. Согнулся Алексей, потянулся к соблазнительным тёщиным коленям, к бархатистости кожи с внутренней стороне бёдер, и одобрительно поймана тёщиными ляжками рука зятя. И лезет зять между её бёдер всё выше и выше.

— Ох, Лёшенька!

Какой упругий у зятя член, какой горячий! А пальцы его уже нащупывают через материю тёплую влажную раздвоенную припухлость зрелых половых губ! Это не просто розовая щёлка, как у его жены, это матёрая половая теснина, ждущая проникновения. И вот уже залезла сноровистая рука Алексея в трусы Светланы Тимофеевны, огладив поросший жёсткой порослью холмик, нашла пальцем горячую потную щель, и ахнула Светлана Тимофеевна, и подалась навстречу.

— Лёша! Лёшенька!..

Кусает она губы, и ныряют два пальца Алексея в тесноту щели, и натирают круговыми движениями припухшую фасольку клитора. И обхватив рукой, подрачивает Светлана Тимофеевна торчащий эрегированный орган Алексея. Можно ли считать эти взаимные ласки изменой? Заполняют комнату выдохи Алексея, и протяжные "Хооой" Светланы.

— Пройдем на кровать, - наконец шепчет она обрадованному Алексею.

Полностью оголённый Алексей с торчащим как пика пенисом склоняется над лежащей на кровати Светланой Тимофеевной. На ней только гладкая шёлковая комбинация; она не сняв её, потому что стесняется своего животика, но выглядит в ней так аппетитно! Она протягивает руки своему зятю, а полные ляжки её призывно разведены, и манит Алексея истекающая желанием полураскрытая вульва. Он на коленях лезет на Светлану Тимофеевну, и ещё не освоившись со своей ролью, тыкается неловко в её промежность. Она же без промедления перехватывает его стержень и направляет в себя.

— Давай, Алёшенька! - шепчет она ему бесстыдно.

Они оба замерли, когда вздувшаяся головка члена раздвинула теснину сальных половых губ. Осталось только нажать....

— Ааах! - вскрикнула Светлана Тимофеевна.

— Уоохх! - выдохнул Алексей.

Он не ожидал, что его тёща оказалась такой узкой; она всегда мастурбировала себя по старинке, пальчиком и никогда не использовала дидло. Он напряг мышцы, входя в неё до отказа, до самых яиц, и сладость её узилища обхватила его член со всех сторон. Он лежал на тёплой мягкой тёще, войдя в неё полностью, глубоко дыша от волнения, ведь ЭТО произошло! А потом, пыхтя носом, начал её сношать. О, как же это было приятно! Его тёща обнимала его нежно, закатывала глаза, беззвучно открывая рот под сильными ударами молодого человека, которым она в этот момент обладала. Обладала настоящим, молодым парнем, мускулистым, который непрерывно вгонял в неё свой гарпунообразный орган! О, Алёшенька, трахай меня, сынок! Да, так, так, глубже! Хочешь, мамочка даст тебе титю?

— А... А... Алёшень... Ка... Ой!.. Да... Да... Да...

Алексея возбуждала его тёща. Она не лежала бревном, как его жена, она кайфововала от его движений, она гладила его спину, она подмахивала ему! Кто де ещё мог так охать под ним и шептать нежно: "Алёшенька! Сынок!" И Алексей старался! Он чувствовал свой мужской долг отдать своей партнёрше всё, на что он был способен. Она уже перестала подмахивать и теперь лишь повыше задирала ноги, чтобы принять его кукан поглубже. Мячи её грудей прыгали под комбинашкой от усиливающихся ударов зятя, который кайфовал от ощущений своего члена, скользящего в любящем влагалище безо всякой обычной резинки. А потом сильные ноги тёщи обхватили его таз, прижали к себе. "Ты мой, Лёшенька, ты мой!" Запыхтел Лёха, задвигался с трудом, преодолевая сопротивление, и задвинут его член в тёщу до отказа и сжат там её мышцами.

— Как хорошо! - шептала Светлана Тимофеевна - О, сыночек!

— Ммых, ммых, ммых - старался Алексей.

Пышное, богатое, тёплое тело тёщи прогибалось под ним мягко, от его частых ударов прыгали под шёлком материи тяжёлые груди, высоко задранные ноги болтались в воздухе, и опирался на локти Алексей, и зять с тёщей жадно хватали ртом воздух, предаваясь запретному наслаждению совокупления. Закрыв глаза, ловит Светлана Тимофеевна ощущения от крепкого молодого елдака, таранящего её самое нутро, мнущего её изголодавшуюся матку. И уже шепчет она горячо, бесстыдно:

— Оххмм, да, да, да!.. Еби меня, сыночек, еби!.. Аах, ты мой хороший!..

И бьётся на ней разгорячённый зять, и вгоняет в тёщу раздутый от небывалого возбуждения член, катает по постели разохотившуюся Светлану Тимофеевну. И как же сладко изменять жене с её собственной матерью! Такой пышной, красивой, ласковой и страстной одновременно! И задраны ноги тёщи, и постукивают по изопревшей расщелине ягодиц тяжёлые яйца зятя. Как сладко двигаться в рельефной узости влагалища без резинки, крадущей естество ощущений! Как сладострастно вскрикивает тёша, насаженная на вздутый мужской кукан!

— Лё... Шень... Ка... Сыночек!.. Милый!..

И вновь бросает тёща навстречу Алексею свои бёдра, вновь истово подмахивает ему в немой женской молитве влагалища, требующего полноты мужского члена. И комкает пышный тяжёлый зад пропотевшую в сладости вольной борьбы простынь, и пыхтят в ставшей по-домашнему уютной ебле тёща с зятем, даря наслаждение один другому. И жарко, и потно им обоим.

— Мальчик мой!.. Алёшенька! - шепчет Светлана Тимофеевна, она хочет, чтобы Лёша вошёл в неё весь, целиком, вместе с яйцами, и того же хочет сам Алексей. Заебать свою милую тёщу до потери сознания!

И гладят её мягкие пухлые руки спину Алексея, и скользят ниже, и ложатся на его крепкие мускулистые ягодицы, и трогают их, и мнут бесстыдно. Раздвинув ноги, она вдавливает его в себя, и до предела входит в неё член мужа дочери, который прижат к ротику беснующейся матки, которая втягивает в себя вздувшуюся от перенапряжения головку члена, и замирает Алексей, попавший в ловушку застывшей в оргазме женщины, которая вскрикивает чужим голосом, хрипло, первобытно. А следом хрипит Алексей, и лопается щелью посередине почерневшая головка, и вошёл в тёщу до отказа Алексей, и исторгает его пылающая головка массу горячей застоявшейся спермы прямо в захлёбывающееся в сокращениях устье матки. Дёргается на тёще Алексей, подскакивает от напряжения, застывает вновь, дёргается его член, исторгая потоки спермы из опустошающихся яиц. Прижались друг другу тела тёщи и зятя во взаимном оргазме, и впились пальцы Светланы Тимофеевны в окаменевшие ягодицы зятя, и подрагивает его мошонка от выплесков бэйби-молочка, преступно осеменяя влагалище жениной матери.

Алексей без сил распластался на Светлане Тимофеевне, не вынимая. Счастливая тёща лежала под тяжёлым телом зятя, так восхитительно оттраханная им, и всё ещё не выпуская его натруженный член.

— Какой ты хороший, Лёшенька! Какой сильный!

Она осторожно опустила его на постель, склонившись над ним.

— Милый... Милый...

Едва отдышавшись, она целовала его лицо, его прикрытые веки, приникла к губам. Ей так хотелось отблагодарить своего зятя, который лежал в приятном изнеможении от произошедшей между ними животной ебли. Её губы прикоснулись к его груди, она покусывала его соски, а губы её шли всё ниже, по потному, вздымающемуся животу, дошли до самых лобковых волос, из которых выпирал, уже опуская ставшую тяжёлой головку, его эрегированный член. И уже целует тёша поникший ебательный орган зятя, столь милый её сердцу, доставивший ей настоящее женское наслаждение.

— Он мой... Мой!..

— Ууммм! - выдыхает Алексей, когда горячий рот тёщи осторожно овладевает распухшей головкой пениса.

— Мммххх - сопит та, овладевая интимным органом зятя.

И вот уже вылизана до блеска чувствительная головка, которая выпустила останнюю капельку спермы, а тёща лышит жарко расширенными ноздрями во влажную поросль лобковых волос, и хватает ртом поглубже фаллос зятя, наклоняясь, и пропускает между губ его вновь, и запрокидывает голову Алексей, чувствуя, как вновь наливается силой его член, и берёт в руки голову тёщи, чтобы ощутить особую власть над нею. О, если бы видела дочь, что вытворяет мама с её Алексеем, и как напрягаются бёдра мужа, фикая её бесстыдный, жадный до чужого члена рот! И остановившийся взгляд Алексея, и его руки, запустившие пальцы в причёску Светланы Тимофеевны, и слышала она его бесстыдные слова:

— О, мама! Да! Да! Со... Сосите! Вот так!.. Ааа!..

А эта развратная ведьма, её мать, уже раскорячившись, села на лицо её мужу, который теперь, задыхаясь в тесной промежности, запустил уже язык в горячую, распухшую, выебанную им самим щель! И тёща с зятем, слившись в возбуждающем непотребстве, лизали и сосали половые органы друг друга, глухо постанывая от похоти! И двигались, прижимаясь к половым губам тёщи, губы Алексея, липкие от собственной спермы, пропуская язык, лижущий распухший женский клитор. И втягивала тёща ртом поглубже член зятя, и раздвигала её щёки затвердевшая вновь лаковая багровая головка.

А потом Светлана Тимофеевна встала, дразня Алексея шёлковой, фиолетовой, готовой лопнуть комбинацией, подошла к окну, склонилась над подоконником, призывно выпятив пухлый аппетитный зад. И тут же вскочил, бросился вслед Алексей, разлученный с тёплым, дающим наслаждение телом. С удовольствием задрал он ей тесный кружевной подол, и пышные ягодицы манили, а член страстно молил о проникновении.

— Мама! - с дрожью произнёс Алексей - Я хочу вас... В попу...

Ошеломлённо облизнула губы Светлана Тимофеева, тяжело сглотнула слюну.

— Там глицерин... На столике...

Как бесстыдно прозвучали её слова! Головка члена Алексея не входила в широкое горлышко пузырька... А потом сладкий и липкий член пристроился между пышностью белых ягодиц Светланы Тимофеевны.

— Алёша, только осторожно!

Она никогда ещё не принимала в зад, и у Алексея это было впервые. Можно было бы сначала осторожно расширить анус пальцем, но он просто приставил головку ко входу в попу и частыми движениями бёдер напирал... И вот они вскрикнули оба, когда с лижущим "Плёп!" головка члена вошла в попу Светланы Тимофеевны. И осторожно, мелкими шажками, входил Алексей, а она зажмурив глаза и приоткрыв рот, отдавалась ему в противоестественном соитии. И вот уже до отказа вошёл Алексей, по самые яйца погрузился в тёплый гостеприимный живот, и жёсткие волосы его лобка прижались к нежной коже ягодиц тёщи.

— Ооааах! - выдохнула она, когда он наполовину извлёк елдак.

Медленно и осторожно фикал Алексей тёщу, но всё более возбуждаясь.

— Светлана Тимофеевна! - признался он, пыхтя - Я всегда мечтал поебать вас... Ебать вас... Всяко...

— Еби, Лёшенька, еби, мальчик! - выдыхала Светлана Тимофеевна, и ходил поршень зятя в её прямой кишке.

И моталась её голова в окне, и сопела она, кусая губы.

— Леночка, - пробормотала она - Леночка с Наденькой гуляют.

В окне увидел Алексей свою жену с дочкой. Дочка играла, а Ленка разговаривала с подружкой. Если бы она подняла глаза и всмотрелась в окно, то увидела бы, как мотается в оконном проёме голова её матери от ударов по ягодицам бёдёр её мужа, содомировавшего её родную мать. И как приятно Алексею смотреть на свою жену, сжимая руками пышные ягодицы Светланы Тимофеевны, чтобы потеснее было в попе его снующему в животе тёщи елдаку! А можно ещё половить её массивные тити, раскачивающиеся, прыгающие вперёд-назад от его ударов. А похлопать стоящую рачком тёщу по жопе? И была готова уписяться развратная мать, когда зять медленно вытягивал из неё свой пенис, чтобы потом войти вновь до отказа, со шлепком животом по ягодицам, с мягким ударом яичками по истекающей соками пизде! Старался Алексей, истово сношал свою тёщеньку, пока вдруг не поймал прямой взгляд его жены. Нет, она его не видела но взгляд был такой пристальный, что охнул Алексей, войдя в тёщу до отказа, и выстрелил спермой его член, раз, другой, посылая горячие струи семени во тьму кишочек Светланы Тимофеевны.

— Ооойб... Ой, блядь!.. - выкрикивал он.

И не надо в мире ничего больше, кроме стоящих перед ним крепких ног с обширной задницей, ведь всё остальное не важно! Заохала, заойкала и его партнёрша, счастливая тем, что выдоила молодца досуха, в пику своей дуры-дочери, которая не ценила такого сильного ёбаря.

— Скажи, что я блядь!

— Вы блядь, Светлана Тимофеевна, блядина, давалка, сучка ебливая - простонал изнемогающий от сладостного семяизвержения зять.

— О, да, Алёшенька, да! - счастливо прощебетала Светлана Тимофеевна, сжимая анусом горячий пульсирующий мужской орган.

И долго ещё, привалившись к тёплой гостеприимной попе, стоял Алексей, дёргаясь и выцеживая последние капли семени в послушно стоящую перед ним раком тёщу...

Всё чаще говорил он супруге, что устаёт на работе, а сам уходил с работы пораньше - и прямиком к тёще. Она и утешит, и блинчиков даст сладких, и рюмочку поднесёт, и разденет, и красивыми губами хуй возьмёт, и поскачет на нём, и попой покрутит, и под ним умело подмахнёт. Можно ли такое счастье снести одному? И вот однажды сделал он своей тёще такое предложение, от которого та вся зарделась, отнекиваться стала, но потом согласилась.

И как-то раз в доме Светланы Тимофеевны появился зять вместе со своим старшим братом Димоном. Присутствие же чужого мужчины смутило её, от него незнакомо пахло табаком, а глаза его любопытно и жадно ощупывали хозяйку дома. Она же привычно угостила мужчин крепким вином и выпила сама, а потом внезапно оказалась в плену сильных ласкающих рук. Её принялись тискать сразу двое мужчин, нетерпеливо сдирая с неё одежду. Её груди сзади мял через лифчик Алексей, а спереди стоял Димон, оглаживая обтянутую гладким шёлком трусов попу. Мужчины раздевались быстро, швыряя одежду в угол. Стащил с себя трусы Димон, и запах застоявшейся, восстающей плоти незнакомца, обнажающей налитую головку, коснулся затрепетавших ноздрей Светланы Тимофеевны. Закружилась её голова, а рука сама обхватила торчащий как кол орган Димона. Часто задышали мужчины, вдыхая тонкий возбуждающий запах духов женщины, запах её кожи, а обе крепкие руки хозяйки властно завладели их пенисами. Сопя, приник ко рту женщины Димон, они лизались языками, и подрачивала она затвердевшую мужскую плоть, а через шёлк трусов исследовали её распухшие половые губы пальцы мужчины. Алексей освободил её от лифчика, и она осталась в своей шёлковой, с кружевным подолом короткой комбинашке, в чулках на резинках и кокетливых босоножках на каблуках. Димон присел, стаскивая со Светланы Тимофеевны тесные трусы, обнажая тёмный треугольник жёстких волос на лобке, которому он приник лицом. Лобок тоже источал возбуждающий запах духов, в то время как скрытая в волосах половая щель, увлажняясь, пахла ещё более возбуждающе. Не в силах сопротивляться этому влечению, Димон подлез под женщину, вдыхая аромат зрелой разохотившейся пизды, приник ртом к половым губам, с наслаждением проник слюнявым языком в розовую мякоть сочащейся щели. Томным грудным голосом охнула Светлана Тимофеевна, сгребла волосы на затылке Димона, привлекла к своему лону, задвигала низом живота, наслаждаясь лижущим ртом. А в это время её собственным ртом завладел Алексей, и три языка заработали в унисон, вторгаясь в нежность мякоти ртов и вагины. И с удовольствием женская рука ощупывала негнущийся пенис Алексея, дойдя до самых яичек, и тянула его к себе, и подрачивала. И все трое сопели, и наполнилась полутёмная комната вздохами удовольствиям и звуками лизания.

— Мммооохх! - выдохнула тёща прямо в рот Алексею, когда его брательник, вместе с мякотью вагины, втянул в рот её распухший клитор.

И старался Димон, и лизал, и сосал, возбуждаясь, и соками истекающей пизды опьяянясь. И всё это происходило стоя, пока не дошедший до исступления Димон не потянул свою партнёршу к кровати. Его истекающий смазкой хуй жаждал проникновения в предмет своей страсти. Он был возбуждён самим фактом измены своей жене с более пожилой пышной матроной, которой он истово лизал в отместку за то, что его жена не позволяла ему этого с ней, постоянно отталкивая от себя его ишущий рот. Он, с торчащим вверх членом, лёг на спину, ожидая исполнения своих онанистных мечтаний, когда мама кладёт мальчика на кровать, а после, полуодетая, опускается на него и овладевает им. А он, счастливый бьётся под ней, выгибая спину и счастливо подмахивая своей насильнице...

Ждал нетерпеливо Димон, чтобы хозяйка забралась на него, и руки его заголили пышную женскую попу, и опиралась одной рукой о кровать Светлана Тимофеевна, другой же завладела твёрдым негнущимся стержнем восставшей плоти, пристраивая его к своему женскому органу. И вот уже вздутая, багровая, испускающая предъэякулят головка члена нырнула в джунгли волос промежности, раздвинула раздвоенные валики половых губ и вошла в податливую мякоть влажной горячей вульвы. Неспешно опускаясь на на незнакомого мужчину, заполнялась Светлана Тимофеевна его готовым к сношению пенисом.

— Мммхххмм - выдохнула она она от удовольствия.

— Ооохх - радостно выразил Димон чувства своего пениса, раздвигающего вздувшейся головкой податливую, ещё не испытанную плоть.

— Ооо мааа... - ахнул он счастливо - Мамочка!

Исполнились его давние мечты, воплотились в реальность картины из сладких грёз в процессе тайных сеансов онанизма, и благодарно гладили его руки мерно поднимающуюся и опускающуюся попу хозяйки, которая своей вагиной фрикала его член. И было в комнате мерное поскрипывание кровати, и напряжённые частые выдохи, и шорохи рук по гладким тёмным чулкам, охватывающим белизну сильных качающихся бёдер. И к половому акту между молодым мужчиной и матёрой женщиной присоединился Алексей, пристроившийся сзади, там где между выпуклых ягодиц тёщи совершал челночные движения мерцающий в полутьме эрегированный пенис друга, подбрасываемый толчками напряжённых бёдер. Придавленный сытным пышным телом Светланы Тимофеевны, как шахтёр в забое, истово трудился Димон в погоне за наслаждением от движения члена в рельефной тесноте вагины. Руки Алексея заголили плечи своей любимой тёщи, и пригнул её Алексей, вывалились наружу тяжёлые мячи грудей, и закачались они призывно, маняще, провоцируя мужские ладони завладеть ими. В борьбу за обладание качающейся плотью включились руки Алексея и Димона, они по очереди хватали и тискали налитое возбуждающее бесстыдство тить. Впились в цилиндрик соска губы мужчины, и ещё быстрее заработал он тазом, проталкивая в хозяйку занятый напряжённой еблей член.

Пышная раздвоенность женских ягодиц под задранным подолом кокетливой рубашки манила Алексея, заставляла подниматься выше возбуждённый фаллос. Окунуть в баночку с маслянистой жидкостью головку члена, приставить её к заднему входу в тёщу... Тыкался головкой пениса в анус Алексей, разрабатывал себе проход, настойчиво, властно. Ооо! Он вошёл! Вскрикнула Светлана Тимофеевна ошеломлённым "АХ!", почувствовав, что она пронзена насквозь членами двух мужчин. Это незабываемое чувство и предлагал испытать любимой тёще зять, пригласив друга. И три человека слились в общей развратной оргии совместного противоестественного совокупления. Протяжно стонала Светлана Тимофеевна, и в теснотах её живота сновали без устали члены мужчин, и тёрлись друг о друга через тонкую прослойку плоти, и каждый ощущал вздутость головки члена товарища. И душно, и потно стало в комнате, и с сальными звуками маслали члены в гостеприимных узостях тела Светланы Тимофеевны. И "пых-пых-пых", сопели мужчины, и "ох-ох-ох" выдыхала женщина, и вскрикивали они всё чаще от сладострастия, вызванном соитием трёх тел. И всё сильнее влекло их друг к лругу, и замерла женщина, отдаваясь мужчинам, и работали как рабы на галере мужчины, вновь и вновь пронзая по очереди хозяйку своей похоти. Две пары рук обнимали её, и гладили, и тискали везде. И бился под женщиной Димон во всепоглощающем счастьи совместной взаимной любви. И мяли его руки тяжёлые провисшие тити над ним, и скользили по гладким бокам, и охватывали мясистые ягодицы, а бёдра друга прижимали его ладони к подрагивающей от ударов попе.

И вот горячие губы Алексея прижались к уху Светланы Тимофеевны, выдыхая с отдышкой:

— Мама, сядьте... Наоборот... - попросил молодой человек.

Расстыковавшись ненадолго, трое любовников сменили позу. Лёг на спину Алексей, а его тёща послушно расположилась спиной к нему, тяжело опустившись на его бёдра, приняла жаркой вагиной его член. Подлез сзади к ней босой и голый Димон, приставил головку эрегированного члена к разработанному другом анусу, задвинул пенис в тёпую тесноту живота, в то время как руки друга толкали его ягодицы. "Хооо!" - выдохнул Димон от неожиданной помощи друга, помогающего ему сношать партнёршу в зад. И вновь - ритмичный скрип кровати, шлепки бёдер по ягодицам, напряжённое пыхтение мужчин, постанывание покорно отдающейся им женщины...

Трутся друг о друга в теснинах хозяйки напряжённые члены, всё более приближаясь к развязке. И как-то по-особому чувственно лежат ладони Алексея на ягодицах лруга, и ласкают, и сжимают их. И стыдно Димону, и стыдно Алексею, но возбуждение от тройного сношения требует дальнейшей эскалации. И тут почувствовал неожиданно Димон, как пальцы друга коварно проникли в промежность и захватили его мошонку, и теребят её бесстыдно, и перебирают вздувшиеся от напряжения яички. И не в силах сопротивляться плотно подступившему перевозбуждению, Димон сдался императиву сладостно-мучительной кончины. Согнулся он, завладев единолично тяжёлой мякотью раскачивающихся тить Светланы Тимофеевны, толкнулся бёдрами в её зад до отказа, застонал в оргазме, и лопнул в узости кишочек его член, и выплюнул струю густой семенной жидкости. Его пульсирующий половой орган заставил член Алексея тоже задёргаться в толчковый выплесках спермы. До конца войдя в Светлану Тимофеевну, два члена исступлённо накачивали её до краёв жидким эякулятом. Ахнула протяжно их партнёрша, чувствуя внутри горячие фонтанчики семяизвержений. Крепко вцепились в неё руки мужчин, удерживая женщину в своей власти до тех пор, пока в пульсирующих толчках не опустошатся до конца, стимулируя друг друга в сладостных подёргиваниях оплодотворяющих истечений.

Затем они упали без сил вповалку на кровати, на смятых, мокрых от пота и спермы простынях. Члены мужчин, сладко подёргиваясь, постепенно склоняли свои воспалённые бордовые головки, испускающие последние горючие капли. Их яички приятно ныли, освободившись наконец от давления распирающей спермы. Светлана Тимофеевна счастливо улыбалась, доведя двоих молодых мужчин до неистовости совокупления в совместной оргии с последующим оргазмом. Она ласково поглаживала свою растрёпанную, мокрую, выебанную двумя мужчинами писю, заполненную до краёв молодой, густой и тягучей, производящей детей спермой.

— -----------

(с) Кейт Миранда

mir-and-a@yandex.ru