Джени чистила зубы, приоткрыв дверь в ванную. Её маленькая упругая попка выглядела невероятно аппетитно. Прошлой ночью она уже видела, как я писаю, поэтому я решил не смущать её и встал рядом, подняв крышку унитаза и спустив воду. Мне пришлось сосредоточиться на том, чтобы не замечать, как её движения при чистке зубов заставляют её груди слегка покачиваться.

— Ну-ка, посмотрите, как вы выглядите, — со смехом сказала тётя Кими из коридора. — Не забудьте вернуть парню одежду, прежде чем идти на кухню.

"Мама!" — воскликнула Джени.

"Всё в порядке", — сказал я, стряхивая последние капли и смывая ех в унитазе. Пока моя кузина заканчивала с чисткой зубов, я вымыл руки.

Когда я повернулся лицом к сестре моей матери, она взглянула на мой член, затем подняла глаза на моё лицо и сказала: «Похоже, всё более чем в порядке». Она рассмеялась и направилась обратно в коридор.

Я потянулся и слегка ущипнул обнажённую задницу Джени, выходя за дверь. Она издала писк.

Я подошёл к кухонному столу и выдвинул стул. Тётя Кими бросила мне полотенце и сказала: «Твоя задница прилипнет к виниловому сиденью. Не спрашивай меня, откуда я знаю».

— Откуда ты знаешь? — спросил я, усмехнувшись.

"Я думала, ты никогда не попросишь", — ответила она, смеясь.

— Возможно, я сидела на этих стульях раз или два, когда была голой.

"Большую часть времени мы в доме ходим обнажёнными", — сказала Джени, входя на кухню. Она выдвинула стул, взяла у мамы полотенце, положила его на сиденье и села. "Нам просто нужно как-нибудь купить чехлы на стулья".

«Полотенца легче стирать», — сказала моя тётя.

«Надеюсь, это не те полотенца, которыми мы вытираем посуду?», — спросила моя кузина.

— Белые полотенца для посуды, — ответила тётя Кими, хихикая.

— Коричневые — для задниц.

Джени закатила глаза.

— Что ж, — сказала моя тётя. — Раз она убедила тебя не надевать одежду этим утром, я предполагаю, что ты не категорически против того, о чём я говорила вчера вечером.

"Меня немного клонило в сон", — сказал я.

Джени выпалила: «Я хочу иметь от тебя ребёнка, и мама хочет узнать, сможешь ли ты с ней переспать или посчитаешь её слишком старой».

«Что?!» – спросил я.

«Да, ну, это, наверное, моя вина», – призналась моя тётя.

«Ничего не понимаю. Как моя кузина, которая говорит мне, что хочет от меня ребёнка, связана с тем, что виновата ты?» – спросил я.

«Потому что несколько месяцев назад, когда ей исполнилось 18, я сказала ей, кто был её отцом».

Это меня остановило.

«Мама переспала со своим двоюродным братом, чтобы родить меня», – сообщила Джени.

«Я была влюблена в тебя всю свою жизнь, и когда мать рассказала мне о моём отце, я попросила её узнать у сестры, есть ли у неё твоя фотография в обнажённом виде. Мама купила мне фаллоимитатор, и я трахала себя им, глядя на твою фотографию. Мама обещала написать тебе, чтобы узнать, приедешь ли ты навестить меня. Предполагалось, что у нас будет «важный разговор», но я сейчас слишком возбуждена, чтобы ждать ещё хоть минуту. Я не требую от тебя обещаний оплодотворить меня, но я сделаю всё, что ты захочешь, если ты согласишься кончить в меня. Я не принимаю таблетки, так что, если ты не хочешь кончать в меня, я отсосу тебе или что-нибудь ещё».

Я просто уставился на неё. Она смотрела в ответ, ожидая моего ответа. Я проигнорировал тот факт, что она была голой и что её сиськи были в два раза больше, чем я их помнил в последний раз, хотя это был первый раз, когда я их увидел.

«Мама купила нам обеим противозачаточные таблетки, – продолжила Джени. – Она начала принимать их месяц назад – на случай, если ты согласишься трахнуть её. Я ещё не начала принимать, но начну – обещаю – если ты согласишься трахнуть меня, но не захочешь ребёнка прямо сейчас.

Мама говорит, что я эгоистка и что ты, возможно, не захочешь становиться отцом прямо сейчас. Я сказала, что поговорю с тобой о том, что тебе не придётся помогать мне с ребёнком. Мама думает, что ты можешь не согласиться».

Я подумал про себя: «Отцовство? Смогу ли я просто уйти от ребёнка, которого я создал?»

Я посмотрел на свою тётю.

«Мой двоюродный брат хотел быть с нами», – сказала моя тётя.

— Сначала я его отговаривала. Это его очень расстраивало. Он погиб в автокатастрофе, когда Джени было пять».

«Я никогда не приводила его в наш дом, потому что это было бы слишком неловко. Я попросила твою маму просто не упоминать об этом».

«Мама знала?»

«После того, как я забеременела, я рассказала ей. Но я не упоминала, что планировала это заранее».

«Ты любила его? Почему ты выбрала его отцом?»

«Я...» — её лицо исказилось.

«Прости», — сказал я ей. «Ты не обязана мне говорить...»

«Нет», — возразила она. «Джени должна знать. Она ещё не спрашивала, но должна знать. Ты тоже можешь послушать».

Я ждал.

«Я совершила ошибку», — начала она. «В старших классах меня привлекали плохие парни. Я не хотела говорить им «нет». Они причиняли мне боль. Мной попользовались и просто выбросили как не нужную вещь, я замкнулась в себе.

Фрэнк был моим ближайшим родственником. Он был самым милым парнем на свете. Слишком милым. Слишком застенчивым. Он даже не разговаривал с девушками. Я оказалась в его объятиях, он заботился обо мне — любил меня — и я знала, что это то, чего я хочу. Я хотела секса. Я хотела, чтобы его твёрдый член входил в мою киску, но я также хотела, чтобы меня обнимал тот, кого я люблю и кому доверяю.

На самом деле он не хотел заниматься со мной сексом. Он боялся, что его мама узнает. Моя мать игнорировала меня, и отчасти из-за этого я связалась с плохими парнями. Я дразнила и соблазняла Фрэнка, пока не заставила его трахнуть меня. После первого раза стало легче. Фрэнк был идеален.

Я забеременела, и мы уехали — сюда, — чтобы семья не следила за нами так пристально. Я сказала им, что хочу жить на ранчо, где буду одна, а Фрэнк просто поехал со мной, чтобы убедиться, что со мной всё в порядке. Я сказала им, что сбегаю от плохого парня, который сделал мне ребёнка. На самом деле я просто уезжала, чтобы продолжать жить с отцом моего ребёнка — моим двоюродным братом».

Она сделала глубокий вдох — очистительный вдох — и выглядела на десять лет моложе.

— Ты трахнешь меня? — спросила Джени. — Или хотя бы позволишь мне взять твою сперму?

Я старался не смотреть на её тело — я старался просто смотреть ей в глаза. Было очевидно, что она этого хочет. Я немного беспокоился, что это просто какая-то одержимость, но моя маленькая головка определённо была занята тем, чтобы трахнуть готовую к этому киску. Мой целеустремлённый член решил «позвонить в колокол».

— Твой член твердеет, — сообщила Джени, улыбаясь. — Это да?

Я посмотрел на свою тетю.

«Предполагалось, что это будет гораздо менее манипулятивная, — она пристально посмотрела на Джени, — дискуссия».

«Всё в порядке», — сказал я.

«Ты сделаешь это?» — спросила Джени.

Я покачал головой и произнёс: «Я имел в виду, что хотел бы поскорее закончить с этим».

«Но ты же не говоришь «нет»? Верно?» — спросила меня кузина, её взгляд выражал беспокойство.

«Я бы хотел кончить в тебя», — ответил я. «Теперь ты счастлива?»

— Пока нет, — промурлыкала она, — но я буду!

Она вскочила, схватила меня за руку и потащила к дивану. Шторы на панорамном окне в гостиной были раздвинуты, но я думаю, что мы бы заметили подъезжающий автомобиль задолго до того, как кто-то увидел бы меня с членом, погружённым в киску моей кузины.

Джени усадила меня на диван, сдвинула к краю, опустилась между моих колен и взяла мой член в рот. Тётя Кими подошла и села рядом со мной.

— Она тренировалась. — сказала она мне.

— Если ты сможешь потерпеть её день или два, я думаю, она успокоится после того, как ты несколько раз кончишь в неё».

Я не мог поверить, что сижу на диване у тёти Кими, пока сестра моей матери смотрит, как её дочь сосёт мой член. Лучше могло бы быть только в том случае, если бы я в это же время вылизывал её. Даже просто смотреть на её обнажённое тело было бы потрясающе.

«Какие мысли сейчас в твоей голове?» — спросила меня тётя, улыбаясь.

«Я думаю, что самое идеальное сейчас было бы, если бы я лизал твою киску, пока Джени сосёт мой член», — ответил я ей.

— Ты что, издеваешься? — спросила тётя Кими, поворачиваясь ко мне.

— Нет, — сказал я, глядя ей прямо в глаза.

"Ущипни меня за сиську", — попросила она.

Я посмотрел на эти груди, скрытые под одеждой, — они по-прежнему были объектом моей давней, сильной одержимости телом этой женщины. Прежде чем она успела передумать, я потянулся, провёл указательным пальцем по передней части её груди, пока сосок не встал, а затем ущипнул его.

— Нет, я точно не сплю! — взвизгнула тётя Кими, вскакивая с дивана и начиная быстро снимать с себя одежду.

Я наблюдал, как моя тётя — звезда всех порнофильмов, которые когда-либо появлялись в моём сознании, — сбросила с себя всю одежду и встала, словно воплощённая богиня любви, ожидая, что я одобрю её великолепную фигуру.

«Боже, ты такая сексуальная!» — простонал я.

«Ты даже не представляешь, сколько раз я фантазировал о том, чтобы увидеть тебя в таком виде. Можно мне попробовать тебя на вкус?» — спросил я.

— Держу пари, что ты та ещё штучка, — прорычала она, забираясь на диван, держась за спинку, переступая через мою грудь и слегка присаживаясь, чтобы опустить свою киску на мои губы и язык.

Мои предыдущие подружки никогда не хотели, чтобы я им делал куни. Я всегда предполагал, что это потому, что они не хотели отсасывать мне в ответ. И по этой причине у меня не было большого опыта доставлять женщине оральное удовольствие, но тете Кими, казалось, нравилось то, что я делал. Она держалась за спинку дивана одной рукой, а другой сжала мои волосы, прижимая моё лицо к своей промежности.

Горячий рот, который обрабатывал мой член, исчез. Воздух стал холодным. Через несколько секунд тугая вагина прижалась к верхушке моего члена — там, где только что был рот моей 18-летней кузины. Я не уверен, что в любом случае сказал бы что-нибудь, но в тот момент я действительно мало что мог сказать, потому что мой рот был занят восхитительной пиздой её матери.

Я вслепую шарил вокруг, пока не нащупал пару задниц. Левой рукой я взялся за задницу тёти, а правой — за задницу кузины. Я провёл пальцами и ладонью вверх и вниз по их упругим ягодицам, лаская их и пытаясь дать им понять, что всё хорошо — НЕТ, не хорошо — ИДЕАЛЬНО.