Глава 16 Тимми

Трахаю Свою Мать

С того места, на котором я остановился

Диана только что сказала мне, что собирается провести ночь у Ланы и заберет с собой Эбби, оставив меня наедине с мамой, которая заедет за мной после тренировки по борьбе. Зачем? Чтобы убедиться, что я не побегу в противоположном направлении? Это заставило меня рассмеяться. Я знал, что причина была не в этом. Только не после нашего поцелуя на кухне. Так почему? Моей маме не терпелось поскорее увезти меня домой после жаркой и потной тренировки по борьбе? Может быть. Но я думаю, она решила забрать меня после тренировки, чтобы показать другим мамам, что игра продолжается.

Перед началом тренировки Диана прислала мне сообщение: - Позаботься о маме сегодня вечером. - Когда я прочитал это в первый раз, мне показалось, что там написано "присмотри"....

В четверг вечером, после тренировки.

Тренировка по борьбе не пролетела для меня незаметно. У нас большой зал для борьбы, но там негде посидеть. В нашем зале для борьбы никто не сидит. Никто не следит за происходящим, по крайней мере, без разрешения нашего главного тренера. Мы закрываем двери, включаем отопление и приступаем к работе. Часов тоже нет. Только наши тренеры знают время. Мы просто работали, пока наши тренеры не сказали нам остановиться.

Самое неприятное в тренировке - это уборка матов после нее. Я знал, что многие мамы и несколько пап ждали нас после тренировки. Я задавался вопросом, подозревали ли когда-нибудь отцы, что у них за жены, а зная, что наши мамы находятся за пределами комнаты и болтают неизвестно о чем, казалось, что на каждую уборку, протирку, опрыскивание и вытирание сухой шваброй уходит в два раза больше времени, чем на самом деле.

Мы покинули борцовский зал, и наши тренеры напомнили нам почистить обувь и подпилить ногти. Все, кто не прошел проверку перед тренировкой, должны были в течение двух минут выполнять высокоинтенсивные подъемы и опускания для закрепления памяти. Тренеры сказали, что наши упражнения с закреплением продлятся всего две минуты - это было настоящим потрясением, - потому что наши упражнения с зпкреплением продолжались до тех пор, пока тренеры не решили, что мы больше не будем забывать их инструкции. "Еще одна минута" означало "Мы даже близко не подошли к завершению".

Так или иначе, когда тренировка закончилась, наши матери ждали нас - восемнадцатилетних - под ночным небом. На этот раз их было около десяти. Остальные ждали на парковке, но всегда находились матери, на которых можно было положиться, и они ждали прямо за дверью. Их глаза впивались в нас. Некоторые матери поднесли руки ко рту, приложив палец к губам, в то время как другие улыбались своим сыновьям, пока их взгляды скользили по всем, насколько это было возможно.

Холодок, который пробудил во мне их голодные глаза, был приятным.

Я подошел к маме, которая была одета в зимнее платье - светло-коричневое платье-свитер, доходившее ей до бедер и свободно висевшее на теле, но не настолько, чтобы не обрисовывать грудь или бедра, когда она двигалась правильно. Это было платье-свитер с длинными рукавами в сочетании с белыми теннисными туфлями, и ее стройные загорелые ноги были открыты всеобщему обозрению. Подобное платье, которое так легко приподнималось, чтобы увидеть обнаженное тело под ним - если бы оно было на Диане - всегда согревало мою кровь и возбуждало мой член.

Приша и несколько других мам стояли рядом с моей мамой. Другие встали по бокам, образовав полукруг вокруг своих сыновей, когда мы подошли к ним. Каждая из них улыбнулась мне сдержанной улыбкой "ты знаешь, чего я от тебя жду", которой они одарили меня во время нашей последней вечеринки по тимбилдингу у бассейна.

— Тимми, - сказала мама. - Муж Приши уедет на выходные. Я предложила тебе помочь Джастину передвинуть кое-какую мебель после вашей субботней встречи.

— Ты ведь не против помочь мне, Тимми? - Спросила Приша.

Ее сын Джастин посмотрел на свою маму, потом на меня, а затем пожал плечами.

Прежде чем я успел ответить, на меня уставились десять пар глаз. Я почувствовал себя только что вылупившимся черепашонком, и все гребаные ястребы в небе только что обратили свои голодные взгляды в мою сторону. Я чуть не сделал шаг назад.

Миссис Нгуен, стоявшая справа от мамы, сказала: - Тимми, мне бы не помешало кое с чем помочь в воскресенье.

Другие мамы сузили глаза, бросая злобные взгляды на миссис Нгуен.

— С чем? - Спросил Кевин, сын миссис Нгуен.

— Я расскажу тебе позже, - сказала ему миссис Нгуен.

— Да, без проблем. - Я выдавил из себя улыбку, пытаясь вести себя как жеребец, которым я стал. - Я не против помочь любому, кто нуждается в помощи. Это доставит мне удовольствие.

Некоторые из моих товарищей по команде рассмеялись, но, думаю, они по-своему понимали, что наши шутки о матерях вот-вот станут реальностью.

Мы с мамой попрощались и отправились домой.

Поездка домой

Мы ехали почти в полном молчании. Проехали всего пять километров, и я опустил стекло, чтобы избавиться от запаха борца, как однажды Диана назвала мой мускусный запах, забрав меня с тренировки. Мама тихо спросила, не голоден ли я. Мне показалось, что я услышал легкую дрожь в ее голосе.

Позаботься о маме. Я не вспоминал о сообщении, которое прислала мне Диана, а слышал голос своей сестры у себя в ушах.

— Я собираюсь принять душ, когда мы вернемся домой, - сказал я. Я посмотрел на маму. Ее платье так скомкано лежало у нее на коленях, что казалось, будто она забыла надеть трусики сегодня вечером. Присмотри за ней. - В своей комнате. Ты можешь присоединиться ко мне, если хочешь.

Мама сделала глубокий вдох, и ее верхняя часть тела изогнулась, как будто самый прохладный ветерок в мире заскользил по ее юбке и вокруг киски. Она сглотнула, ее горло дернулось, и глаза слегка расширились, хотя она ничего не сказала в ответ на мое предложение.

— Я оставлю дверь открытой для тебя, - сказал я, чувствуя, как мое сердцебиение участилось, когда я потянулся через центральную консоль и положил левую руку на середину маминого бедра. Мои длинные пальцы скользнули по внутренней стороне ее бедра, к самой горячей части ее тела.

— Я думаю, что выпью немного вина, когда мы вернемся домой, - сказала она, задыхаясь от внезапно нахлынувшего волнения.

Мамины ноги раздвинулись. Тепло ее тела наполнило мою ладонь. Ее грудь вздымалась и опускалась от резких, учащенных вдохов, в то время как мир за окном проносился перед моим взором размытыми красками. Я положил руку на ее колено, затем снова поднял, притягивая ее бедро ближе к себе и отводя колено далеко вправо. Это не мешало ей вести машину.

— Принеси вино к себе в комнату, - сказал я. Я остановил свою руку, когда мой мизинец коснулся более мягкой внутренней поверхности ее бедра, в нескольких сантиметрах от источника тепла, исходящего из ее промежности. - Подожди меня. - Мой член затвердел, и ствол набух плотной, упругой массой.

Мама сделала глубокий, прерывистый вдох, а затем сказала: - Хорошо.

Я снова сжал ее ногу. На протяжении последних пары километров до дома мой мизинец все больше и больше продвигался вверх по ее бедру. Чем дальше я продвигался, тем мягче становилась ее кожа. Менее чем в километре от дома машину наполнил аромат маминой "цветочной страсти", который ударил мне в ноздри опьяняющим ароматом. Я провел мизинцем выше, опускаясь в ложбинку, где внутренняя поверхность ее бедра переходила в полноватые наружные половые губы. Мама затаила дыхание. Ее кожа была такой чертовски горячей, когда я провел по мягкому краю ее крошечных трусиков.

Мама нажала на газ, и мы рванулся вперед. Я убрал руку с ее ноги. Минуту спустя мы свернули на подъездную дорожку к нашему дому, а может, и меньше. Я вышел из машины до того, как мама выключила зажигание.

Трахаю свою мать

Горячая вода потекла по моей коже. Я закрыл глаза, когда струйки жидкости заструились по моему телу, смывая с него засохший пот. Мой член висел над мошонкой, как хобот слона, ожидая малейшего признака того, что он встанет.

Я старался ни о чем не думать, пока струи воды обдавали меня с ног до головы. Я покрылся мурашками, несмотря на жару, окутавшую воздух вокруг меня. Ждала бы меня моя мама... голой? Предложила бы она мне вина? Выпил бы я его? Как она хотела, чтобы я ее трахнул? Трахнуть ее или заняться с ней любовью? Я был влюблен в Диану, но я любил свою мать. Что было бы потом? Возможно ли быть влюбленным в двух женщин или даже в трех?

Я был в шоке. Эта мысль несколько раз промелькнула у меня в голове, прежде чем я выключил воду и вышел из душа со стеклянными стенками. Я вытерся в ванной комнате моей матери, отделанной белым и черным мрамором, с длинной раковиной для нее и зеркалом во всю стену.

Вытершись, я посмотрел на себя в зеркало. У меня было великолепное тело. Крепкое, подтянутое, мускулистое, с широкими плечами, светло-каштановыми волосами и голубыми глазами, как у Дианы... как у Эбби. Такие же голубые глаза, как у отца, которого мы едва знали. Я тоже был похож на него. Мама видела его во мне?

Я посмотрел на дверь ванной, которую оставил приоткрытой. Не очень-то гостеприимно с моей стороны. Я обвязал полотенце вокруг талии, но расстегнул подвернутый уголок полотенца и позволил ему упасть на пол, оставив меня стоять совершенно голым с наполовину вставшим членом.

— Я собираюсь трахнуть свою мать, - сказал я, качая головой. Моя мать, женщина, с которой я сравнивал всех остальных в своей жизни. Мама - гигант среди женщин. Нет, титан. Нет, богиня. И все же осознание того, что я вот-вот введу свой член в киску, которая дала мне жизнь, казалось таким... нормальным.

Спасибо, Диана.

Мой член откликнулся. Он набух и поднялся, поднимая голову, как змея, почуявшая добычу. Позаботься о маме сегодня вечером. Я мог бы это сделать. Время от времени я заботился о Диане, но если бы она сказала мне позаботиться о нашей матери, я бы так и сделал. Я повернулся к двери, открыл ее и вошел в спальню моей матери с полной эрекцией, которая раскачивалась передо мной из стороны в сторону.

Мама стояла у края своей кровати, лицом ко мне. На тумбочке рядом с ней стояла бутылка вина. В поднятой правой руке она держала большой бокал с глубоким дном и широкой ножкой. На ней все еще было платье-свитер и теннисные туфли, но на тумбочке рядом с бутылкой вина лежала пара маленьких атласных трусиков. Мамины глаза расширились, когда она увидела мой член во всей его твердой, возбужденной красе.

— Правильно, мам, - подумал я.

— Это все ради тебя, - сказал я, не имея ни малейшего представления, о чем, черт возьми, я говорю и почему произнес эти слова, вместо того чтобы подумать о них, но, по крайней мере, мама не рассмеялась. Нет, она облизнула губы, прежде чем допить половину вина из своего бокала. - Ты ведь этого хотела, верно?

Мама кивнула, тяжело дыша. Ее грудь вздымалась и опускалась под платьем-свитером. Сердце бешено колотилось у меня в груди, и его стук громко отдавался в ушах.

— Повернись, - сказал я.

Мама поставила свой бокал с вином на стол и обернулась. Когда я подошел к ней, ее тело, казалось, уменьшилось в размерах, и она больше не казалась мне такой крупной, как в жизни, когда я, наконец, встал позади нее. Она казалась карликом из-за моего роста... мой член был таким большим, что нависал над ее круглой задницей.

Я положил руки маме на плечи и провел пальцами по ее мышцам. Мама вздрогнула, прерывисто вздохнув, и я поцеловал ее в затылок сквозь светлые волосы. Она издала тихий звук, когда я опустил ладони вниз по ее рукам к локтям, затем отвел руки назад, чтобы положить ладони ей на бока. Мягкая шерсть ее платья позволила мне прижаться пальцами к ее телу. Я почувствовал ее ребра, ее миниатюрность в своих руках и подался вперед, положив ладони под ее большие сиськи.

— Это то, чего ты хочешь, мама? - сказал я. - Это то, чего ты хочешь от своего сына?

— Да, - сказала мама, отвечая мне, хотя я и сформулировал свои слова как утверждение.

Я поднял руки и обхватил ладонями ее большие, тяжелые груди. Мама застонала, когда я сжал ее большие сиськи, наполняя свои ладони мягкостью и упругостью ее больших холмиков. Мои пальцы сжимали мягкую мякоть сисек. Ее соски выпирали из-под свитера, впиваясь в мои ладони и вызывая у меня озноб. Я прижался к ней всем телом. Кончик моего члена коснулся ее поясницы и скользнул вниз, между ее ягодиц, в мягкую, покрытую шерстью щель между ягодицами.

— Я люблю твои сиськи, мам, - прошептал я, массируя их.

— Ты сосал их, когда был маленьким, - сказала мама, тяжело дыша.

От этих слов по моему члену пробежала волна возбуждения, наполняя мою эрекцию энергией от корня до кончика. Я вжался членом в мамину попку, приговаривая: - Сегодня вечером я снова буду их сосать.

— О боже, - прошептала мама.

Я опустил руки вниз по ее груди, по упругому животу и по бедрам, останавливаясь по бокам. Я опустил руки ниже. Мои пальцы были направлены вниз, когда я согнул колени и запустил руку под подол платья моей матери. Мои ладони коснулись ее обнаженных бедер, и я поднял руки вверх. Подол платья зацепился за мое запястье, задравшись, когда я скользнул шерстяным платьем вверх по ее телу, обнажая упругие изгибы, которые она с таким трудом сохраняла. Под платьем она была обнажена до самых упругих сисек, которые снова наполнили мои ладони, на этот раз при соприкосновении плоти с плотью.

— Тимми, - сказала мама, тяжело дыша, когда я просунул свой член между двумя обнаженными выпуклостями ее упругой, нежной задницы.

Я сжал ее сиськи. Провел пальцами по ее толстым, розовым соскам, подергивая их и заставляя маму всхлипывать. Я склонил голову к ее правому плечу и поцеловал в шею. Она вздрогнула. Я повернул голову направо, поймав наше отражение в большом зеркале, висевшем на задней стороне закрытой двери спальни.

Мое тело поднималось и опускалось прямо, но у мамы был сексуальный S-образный изгиб, с прогибом в пояснице. Ее круглая попка упиралась в мой член, а ее груди лежали в моих руках, округлые и полные. Я положил голову ей на плечо и некоторое время наблюдал за нами.

Я прошептал: - Я люблю тебя, - не задумываясь.

Мама прошептала: - Спасибо, Тимми... Я тоже тебя люблю.

Я отпустил ее грудь, и опустился на колени позади нее. Я осыпал нежными поцелуями ее спину, в то время как ее платье скользило по моему телу. Я держал маму за бедра, крепко, но не сильно, позволяя ей оценить силу моей хватки, давая ей понять, что она не сможет от меня убежать, даже если вдруг передумает впустить меня к себе между ног.

Но я не беспокоился о том, что моя мама передумает. Аромат, исходящий от ее киски, был запахом милфы, нуждающейся в молодом члене подростка, который мог бы трахать ее всю ночь напролет, а потом еще немного. Благодаря своей старшей дочери, моей маме повезло, потому что Диана научила меня давать женщине все, что она может пожелать, и даже больше.

Когда мои губы добрались до щелочки маминой задницы, я обнял ее за талию, а правой рукой накрыл ее безволосый холмик. Я застонал, уткнувшись в ложбинку между мамиными ягодицами. Часть меня хотела ощутить прикосновение волос на ее лобке к своей ладони. Я взяла себе на заметку сказать маме, чтобы она отрастила свои кудрявые волосы и подстригла их для меня в красивый, по-матерински пушистый треугольник, к которому я мог бы прижаться щекой.

— Ммм, - простонала мама со вздохом, когда я провел языком по ее щелке. Я задержался, чтобы поцеловать ее в обе ягодицы. Я взял ее ягодицы в зубы и несколько раз с любовью надкусил здоровенные окорока, отчего ее затрясло. У мамы была более толстая задница, чем у Дианы. Упругая и подтянутая, но не твердая, а зрелая, где мясо прилипает к мышцам под действием силы тяжести, заставляя их слегка прогибаться под ее весом.

— Такая чертовски горячая. - Слова слетели с моих губ, когда я уткнулся носом, губами и подбородком в мамину попку. Я высунул язык, с первой попытки найдя ее анус.

— Боже! - воскликнул я. Мама ахнула. Ее тело покачивалось надо мной, поэтому я обнял ее крепче, поворачивая свое лицо по кругу к ее ягодице, все время поглаживая языком ее заднюю дверцу и оставляя слюнявые дорожки на ее сморщенной задней дырочке.

— Папа когда-нибудь трахал тебя здесь? - Спросил я, прежде чем прикоснуться кончиком языка к ее крошечной складочке.

— Нет, - сказала мама высоким голосом. - Боже, нет.

— Я собираюсь, - сказал я. - Сегодня вечером.

— Господи, - выдохнула мама. - Неужели Диана позволила тебе... ммм!

Густая влажность моей слюны, покрывшей ободок ее ануса, помогла мне просунуть язык в ее маленькую, непослушную дырочку. Я сильно лизнул ее, ощущая сильный аромат секса между ее ягодицами. Моя мать была чистоплотна, как порнозвезда на съемочной площадке. Предупредила ли ее Диана? Я двигал языком внутри нее почти минуту, пока она мурлыкала от удовольствия, которое я ей доставлял.

— Никогда, - сказал я, вытащив язык. - Диана не позволяла мне проникнуть в ее задницу... пока. - Я еще раз облизал мамину щелку по всей длине. - Впрочем, я думаю, что когда-нибудь она это сделает.

Я легонько надавил маме на спину. Она наклонилась над кроватью, балансируя на руках. На меня уставились толстые складки ее розовой киски. Мясистой, в форме полумесяца, жирной и сочной, в общем, такой, какой должна быть киска матери для своего сына. Ее внешние губы защищали внутренние. Мягкие полумесяцы были маленькими и изящными, совсем как у ее дочери. Тогда я подумал об Эбби. Покачав головой, я схватил мамин бокал с вином с прикроватного столика и сделал небольшой глоток, прополоскав вино во рту, прежде чем проглотить его. Затем я полизал мамину киску.

— О, ммм, ух, - простонала мама. - Не-а, ух.

Когда она наклонилась, я облизал всю ее щелочку, от утолщения клитора до промежности. Я лизал ее мягкие складочки, как собака, наслаждаясь соками ее киски. Мамина киска раскрылась для меня, и мед, капающий из ее киски, заполнил мой рот.

— Ммм, - простонал я, тяжело дыша ртом. Я поднял пальцы, средний и передний сжались вместе, и надавил кончиками на мамину пизду, прямо туда, где меня ждала ее скользкая дырочка.

— Ух, - простонала мама, когда я запустил пальцы в ее киску. - Черт, Тимми!

Я медленно вошел в ее тугую дырочку. Мягкость ее розовой внутренности окутала мои пальцы одеялом тепла и нежности. Когда мои пальцы скользнули в мамину киску, я с благоговением наблюдал, как ее соки стекают по моим пальцам. Помню, я подумал: - Боже, как вкусно пахнет у нее между бедер. - Когда я добрался до последних костяшек, мама тихо зарычала. Я несколько раз сжал и распрямил пальцы, поглаживая мамино влагалище изнутри.

— О-о-о, - простонала мама, дрожа.

— О, да, да! - воскликнул я.

Я прижал большой палец к ее клитору, приговаривая: - Скажи, мам. Говори, что тебе нужно сказать, пока я буду трахать тебя пальцем.

— Черт, Тимми, - выдохнула мама. - Твоя же сестра... я... э-э... хорошо тебя научила. Ммм, блядь, о, мой малыш.

Мой член запульсировал. Расширяющееся кольцо удовольствия пронзило мой член от основания до кончика. Густая струйка спермы скатилась с моей головки и упала на деревянный пол в комнате моей матери. Я застонал, потом встал, глядя на согнувшееся тело моей матери. На ней все еще было платье-свитер и белые теннисные туфли, толстые шнурки которых были завязаны большими петлями, почти достававшими до пола.

— Ты хочешь мой член, мам? - Спросил я, подчеркивая ее титул. Я обхватил свой член пониже головки и провел своим набалдашником по ее губам. Ее влажный жар пропитал мой губчатый кончик. Я несколько раз шлепнул ее по киске снизу, сильно прижимая свой член к ее обнаженной киске, заставляя ее ахнуть. - Мам? Ты хочешь этот член?

— Да, - захныкала мама. - Я хочу твой член.

— Чей член?

Мама сделала глубокий вдох, прежде чем прохныкать: - Член моего сына. - Она застонала. - Я так долго хотела член моего сына.

Я прижимаю свою головку к ее блестящему шву. Ее узкая щель кажется слишком маленькой для моей толстой головки, и я с силой проталкиваю свою головку в ее маленькую щель.

— Ух, - проворчала мама, когда ее дырочка растянулась вокруг моего члена.

Я замер, крепко сжимая мамины бедра. Я не толкался и не вырывался, а просто кружил бедрами. Мой член оставался внутри нее, потирая стенки ее влагалища и впитывая тепло ее киски.

— Так чертовски туго, мам, - прошептал я.

— Да? - Мама застонала от возбуждения.

— Как подросток, - сказал я. - Как маленькая киска подростка.

— О-о-о, - прошептала мама. - Непослушный мальчик.

Я опустил взгляд на свой член, приоткрыл губы и позволил слюне скатиться с них. В яблочко! Я попал в середину своего ствола. Я растер слюну по своему члену правой рукой, в то время как левой сжимал мамино бедро. Когда я достаточно смазал свой член, я снова ухватился за мамины бедра, удерживая ее на месте, и начал медленно двигать членом туда-сюда, понемногу кормя мамину изголодавшуюся пизду своим членом.

— Ох, ах, ох, ох, - простонала мама, когда ее розовые губки обхватили мой член. Когда тепло ее киски охватило половину моего члена, мама тихонько застонала и, приподняв правое колено на кровати, отползла от моего члена, как испуганный маленький котенок.

— Нет, нет, нет, - простонал я. - Куда ты уводишь эту киску?

— Никуда, малыш, - сказала мама, вздыхая и опуская голову. - Это твоя киска, Тимми. – захныкала мама. - Это киска моего сына.

Она снова попыталась податься вперед, когда в нее вошел еще пару сантиметров. Так чертовски туго. Я последовал за матерью, соединяя наши тела своим членом. Ее левое колено уперлось в кровать, и она подползла к центру, лицом к изголовью, стоя на четвереньках и ожидая, пока я продолжу трахать ее, как собаку.

— Готова к тому, чтобы мой член вошел? – спросил я. Боже, было так трудно удержаться от того, чтобы не наполнить мамину киску безжалостным членом.

Мама покачала головой, задыхаясь от смеха. - Я давно этого не делала, детка. - Она застонала. - И никогда с таким членом, как у тебя.

— А как же папин? - Спросил я, не подумав.

— Большой, - прошептала мама, - Но все равно на голову ниже твоего.

Я простонал: - Ну, у тебя все получится, мам. Скоро у тебя все получится.

Такое обращение с мамой, как с секс-игрушкой, привело к тому, что я достиг оргазма быстрее, чем мог трахаться. Я подался бедрами назад, затем вперед, подставляя маме три четверти своего члена. Комнату наполнили ее стоны, сначала тихие, затем громкие, а затем быстрые. Пока я ласкал ее маленькую киску, она вцепилась пальцами в одеяло.

Я застонал, когда ее крошечная киска присосалась к моему члену, как рот. Ее внутренности лизали мою головку, как язык, и после нескольких минут плавных поглаживаний красивой маминой киски я с силой вогнал последнюю четверть своего члена в ее киску.

— Блядь! - Мама ахнула, подавшись вперед. По ее вздернутым ягодицам пробежала легкая дрожь. Я вышел только наполовину, прежде чем снова вогнал свой скользкий шест в ее горячую киску. - Черт! - Я сделал это снова. - Черт, детка, черт!

Мама прочитала мои мысли. Я трахал свою мать, сначала быстро, используя только свои движения, затем замер и снова насадил ее на свой стояк, пока она не начала двигаться сама. Ее стоны и проклятия наполнили комнату. Затем я подался вперед, когда она снова прижалась ко мне задницей, и она издала низкий горловой стон удивления, не в силах произнести ни слова, когда моя головка вонзилась в ее теплое нутро. Я вонзил в нее свой член, поглаживая головкой ее внутренности, достигая ее живота - так я сказал себе - касаясь мест, где раньше не было ни одного члена.

— Я больше папы? – спросил я.

Мама хмыкнула.

Я шлепнул ее по заднице, заставив ее ахнуть.

— Скажи мне, - сказал я, шлепая ее снова, сильнее, чем раньше.

— Черт возьми, да, - захныкала мама. - Ты чувствуешься намного больше, маленький ублюдок.

Звук ее дрожащего голоса, когда она говорила мне непристойности, вместе с жаром, который ее киска придавала моему члену, был невыносим. Мои яйца напряглись. Моя сперма была готова вырваться наружу, когда она металась в моих яйцах, как бушующее море. Я сел на икры и притянул маму к себе, поставив ее на колени так, чтобы ее голени были снаружи моих, когда она села на мой член.

— О, черт, - простонала мама.

Я раскачивал ее киску вверх-вниз на своей вертикальной палке, иногда сильно опуская ее вниз и теребя ее киску так сильно, что наши движения вверх-вниз заставляли мой мошонку сжиматься. Мама захныкала и прижалась ко мне спиной. Я отпустил ее бедра, просунув левую руку под ее свитер, чтобы погладить ее грудь, а правой провел вперед по линии ее бедра и обхватил ладонью ее холмик. Мой средний палец нашел ее толстый клитор, а боковые пальцы сжали ее влажный бугорок, и мама пришла в неистовство, когда я заиграл с ее жемчужиной наслаждения.

— О, блядь, о, черт, блядь, блядь-блядь-блядь-блядь, - хныкала мама. - Тимми, ты маленький засранец!

Мама терлась киской о мой член, дико трахая меня - движениями стриптизерши, которые сводят с ума мужчин в подсобных помещениях. Когда ее попка прижалась к моим бедрам, я стал водить кругами по ее толстому клитору. Сочный бугорок пульсировал и был готов взорваться. Серия спазмов сотрясла мамино тело, и ее киска задрожала вокруг моего члена. Ее соки текли, пока сливочная пена не покрыла мои яйца. Мой член набух, анус напрягся, а яйца покалывало. Я готовился наполнить мамину киску кремом.

— Малыш…о, малыш, я сейчас кончу, - прохрипела мама, двигая своей попкой плотными, твердыми кругами вокруг моего члена. Ее тело под платьем стало влажным от пота. - О, черт! О, черт! О, Тимми, я кончаю на член моего сына!

Тело мамы затряслось, и она попыталась упасть вперед. Я крепко прижал ее к себе, заставляя ее чувствительную киску кончить на мой член. Я вонзил свой член в ее новую, пропитанную спермой скользкость, приподняв свою задницу и оторвав ее колени от кровати, пока я насаживал ее на свой член по всей длине. Громкие шлепающие звуки наполнили спальню моей матери. Мои яйца задрожали и загудели. Я выпустил поток спермы. Моя сперма наполнила мой член, прежде чем выплеснуть свой жар в лоно моей матери одним долгим потоком ошеломляющего блаженства, от которого гудит все тело.

— Черт, мама, мама, мама, - выдохнул я. - О, мам... ДА, ЧЕРТ ВОЗЬМИ, ДА!

Мы катались друг на друге во время оргазма, дрожа и тяжело дыша, постанывая и проклиная, иногда друг друга. Я прижался губами к маминой спине и прикусил ее, не сильно, а просто нежно, так, что натянулась кожа под свитером. Ее дыхание вырывалось из легких резкими вздохами, и она несколько раз хлопнула меня по бедру, все еще пытаясь оторваться от моего члена. Через мгновение я опустил нас на левый бок. Наши головы оказались на подушках. Мой член смягчился, но не стал полностью мягким в ее материнском канале. Когда я, наконец, выскользнул из ее теплой, влажной дырочки, густая струйка нашей спермы потекла по ее левому бедру липким слоем сексуального крема.

Мама повернула голову и посмотрела на меня. Ее светлые волосы были в беспорядке, а тушь потекла. Она улыбнулась мне - это была самая сексуальная, озорная, похотливая улыбка, которую я когда-либо видел на ее губах, - потом она рассмеялась, а потом облизнула губы, увидев выражение моего лица.

— Ночь еще далека от завершения, - сказал я, укладывая ее на спину и устраиваясь верхом на ее животе. Мой член болтался между ее большими сиськами. – Открой рот, мам. У нас впереди еще много времени, чтобы узнать друг друга получше.

— О, боже, - прошептала мама, а затем открыла рот....

Глава 17 Тимми

Стал извращенцем с мамой

Шестьдесят девять с мамой

— О, боже, - прошептала мама, а затем открыла рот....

Мама лежала подо мной, все еще в своем платье-свитере, без лифчика и трусиков, а на ногах у нее были теннисные туфли по щиколотку. Завязанные шнурки касались кровати. Моя мама была полностью одета, а я, совершенно голый, сидел верхом на ее животе и изгибал свой член от основания до кончика, как банан, и при этом струйка спермы стекала с кончика моего члена ей на подбородок.

— Детка, - простонала мама. - Ты просто машина для секса.

Я улыбнулся, гордый и высокомерный, когда слова моей матери заставили мое сердце забиться сильнее. - Спасибо тебе, - сказал я, положив большой палец маме на подбородок и размазывая сперму по ее нижней губе. Втирая свою жидкость ей в лицо, я просунул свой длинный, твердый член между ее сисек, и наша сперматозоидная смесь покрывала мой член и увлажнила внутренние выпуклости больших грудей моей матери. Я опустил ее свитер, прикрыв свой член и ее груди, а затем засунул большой палец маме в рот, чтобы она пососала.

Мама поджала свои полные губы, и ее глаза расширились. Она пососала мой большой палец точно так же, как моя сестра любит играть с головкой моего члена. Жар, нежность и щелканье маминого языка омыли мой палец в предвкушении минета, который мама сделает мне позже. Я застонал и засунул свой член в ложбинку между грудей, наслаждаясь податливой твердостью холмиков маминых сисек.

— Держи свои сиськи вместе, - сказал я дрожащим голосом. - Дай мне немного поиметь эти красивые штучки.

Мама засунула руку под свитер, без колебаний выполняя мою команду. По моим плечам и рукам пробежала волна удовольствия, когда она послушалась меня без вопросов. Я ускорил свои движения, когда она сжала мой член своими грудями. Их влажная мягкость создала идеальную нишу для моего траха.

— Черт, мам, - простонал я, трахая ее достаточно сильно, чтобы ее сиськи покачивались под свитером.

Мама прикусила кончик моего большого пальца, заставив меня застонать, и боль от удовольствия блаженно сжала мой анус. Я вытащил свой член из-под ее свитера и пополз по ее сиськам, выбросив левую ногу вперед, отставив правую назад и сделав низкий выпад. Мой член повис перед маминым лицом. Она обхватила головку моего члена правой рукой и в следующее мгновение поднесла его к своим губам.

— Пососи член своего сына, - прошептал я.

Мама, улыбаясь, приоткрыла рот и взяла в рот мою палочку для инцеста.

Ее язык опустился на нижнюю часть моей головки, посылая обжигающий трепет прямо к пальцам ног, заставляя их сжиматься. Мои бедра напряглись, задница изогнулась, и я медленно ввел в рот своей матери - моей гребаной матери - ствол своего члена.

— Умм, умм, умм, - простонала мама, поглощая мой член.

Пока вы не испытали этого, нет ничего лучше, чем чувствовать, как рот вашей собственной матери согревает ваш член своей слюной, языком, внутренней поверхностью щек и горячим дыханием. Это была женщина, которая родила меня, заботилась обо мне, обнимала меня, умоляла о поцелуях и ласк - от которой я обычно убегал - и она гонялась за мной с распростертыми объятиями, притворяясь монстром от щекотки, в то время как я смеялся и пытался спрятаться от нее. Позже в жизни она всегда была рядом, когда мне нужно было с кем-то поговорить, услышать слово утешения или какое-то нежное понимание. Это был единственный человек, который, я знал, будет любить меня вечно, что бы я ни делал. Настоящая безусловная любовь. Позволив мне трахнуть свою сестру, она доказала мою веру в любовь моей матери. В какой-то момент, когда моя мать растила меня, ее нежная привязанность превратилась в желание... желание, которое перешло обычные границы отношений матери и сына - желание, которое я разделял.

— Черт, мам, я люблю тебя, - простонал я.

— Ммм, ммм, ммм, - бормотала мама вокруг моего члена. Ее слюна стекала по щекам, а ноздри сильно раздувались. Она выглядела красивой и сияющей. Ее глаза сияли, щеки порозовели, и я никогда не забуду выражение ее глаз, когда я засунул свой член ей в рот, проник в ее горло и уперся яйцами в ее влажный подбородок.

Мама подавилась, всхлипывая, как ангел.

— Да, - проворчал я. - Да, черт возьми, мам. Съешь это. Съешь мой гребаный член. Ммм, да!

Я двинулся к ней всем телом, не вынимая члена изо рта матери. Это было нежное занятие. Вскоре я уже сидел на коленях по обе стороны от ее головы, прижав ступни к спинке кровати, и продолжал кормить ее мясом. Ее затылок покоился на подушке, и мой член, скользящий у нее во рту под обратным углом, казался более грубым, с большим трением. Мама несколько раз подавилась. Я успокаивал ее теми же успокаивающими звуками, которые она когда-то использовала против меня, когда я причинял себе боль.

Я наклонился вперед, оперся на левую руку и правой раздвинул мамины бедра. Она раздвинула их для меня. (Я подумал о том, как я обращался с Дианой, когда моя сестра передала мне контроль). Я шлепал по внутренней стороне маминых бедер, прямо по мясистым выпуклостям под ее киской.

— Ммм, - простонала мама. - Ммм. Ммм. Ммм. Ух!

Я шлепнул ее по другому бедру, и она раздвинула ноги еще шире, подставляя мне свою безволосую киску, чтобы я мог ею полакомиться. Я опустил голову, приподнял задницу и вытащил немного своего члена у нее изо рта. Дыхание мамы успокоилось, затем она захныкала, когда я сильно прижался языком к ее пульсирующему бутону клитора.

От сладости маминой киски у меня потекли слюнки. Я провел струйкой слюны по ее запретной складочке. Она потекла по ее щелке, по промежности, по нижним выпуклостям ее упругих ягодиц и попала в анус, прежде чем упасть на кровать. Я поднял голову и сильно шлепнул маму по киске.

— О! - выдохнула мама. Ее слова путались вокруг моего члена.

Я выпрямил указательный палец и просунул его между ее внутренними половыми губами, лаская ее щель вверх и вниз, а затем раздвигая ее маленькие розовые лепестки в стороны. Мама застонала, извиваясь подо мной. Ее голова двигалась вверх и вниз по моему стволу, а ее горло сжимало мой член.

— Черт, у тебя красивая киска, мам, - простонал я, уткнувшись в ее киску. Тепло ее киски разлилось по моему лицу. - Такая чертовски горячая для меня. Такая чертовски влажная для твоего сына.

Мама подняла руки и схватила меня за задницу. Она впилась пальцами в мои ягодицы и потянула вниз, одновременно продвигаясь ртом вверх. Я застонал, обхватил руками внешнюю сторону ее бедер, сжал ее ягодицы и потянул, широко раскрывая обе ее дырочки.

— О-ммм, - пробормотала мама.

Я скользнул несколькими пальцами правой руки в ее киску, раздвигая ее губы и лаская ее сочные внутренности. Я посасывал ее клитор, полируя языком ее маленькую жемчужину, и скользнул кончиком среднего пальца левой руки между ее ягодицами... напротив ее ануса.

Мама заерзала. - Умм-умм, умм-умм, - простонала она, ерзая задницей по кровати.

Моя слюна, соки ее киски и наша сперма превратили ее ягодицу в мокрое месиво. Я провел кончиком среднего пальца по тугой, шершавой складке ее сморщенной морской звезды. Мама застонала. Она уперлась пятками в кровать и приподнялась, как будто могла удержать меня подальше от своего ануса. Я двигал бедрами вниз, прижимая ее голову к кровати, пока снова и снова засовывал свой член ей в рот по всей длине.

— М-м-м, м-м-м, - бормотала мама.

— Да, мам, - простонал я. - Возьми это, мам. Возьми это.

Мама застонала, когда я провел пальцем по ее заднему проходу. Я не отрывал рта от ее клитора, чередуя посасывание, поглаживание и надавливание на ее розовую жемчужину в устойчивом ритме. Мои пальцы скользнули внутрь и наружу ее влагалища, затем прижались к нижней части ее холмика, лаская точку G. Мой средний палец - тот самый, от которого мама пыталась увернуться, - продолжил свое путешествие по упругому кольцу в ее анусе.

Я приоткрыл мамину попку, борясь с ее стеснением, и не торопясь занялся ее девственным задним проходом. Там она чувствовала себя девственницей. Такой же девственной, как Диана, а моя сестра никогда никому, кроме меня, не позволяла лизать, ласкать пальцами или языком ее анус... больше никто и никогда. Мама вздрогнула, как только я начал растягивать ее задний проход.

— Вот так, - пробормотал я, когда ее анус дернулся и растянулся, казалось, пульсируя на кончике моего пальца.

Мамино тело напряглось, когда мой палец медленно раздвинул ее ягодицы. Очень медленно. Ее дырочка расширялась маленькими, почти незаметными шагами, а затем я вошел внутрь.

Я трахал внутри ее задницу.

— О-о-о! – хмыкнула мама.

Я взял в рот мамин клитор и пососал изгиб холмика ее киски. Она напряглась. Мои яйца защипало, и по моему стволу пробежали волнистые линии удовольствия. На теле мамы выступил пот, а я продолжал засовывать свой средний палец ей в попку.

Мама несколько раз всхлипнула, когда ее киска задрожала под моими пальцами.

Я вошел в ее попку по первые костяшки пальцев, а затем по последние костяшки, и из ее киски потек мед, стекая по щелке ее задницы и увлажняя мои пальцы. Я начал дрожать, когда мои яйца загудели и набухли. Мама всхлипывала вокруг моего члена, тяжело дыша, почти гипервентилируя. Ее живот перекатывался, а груди покачивались.

Я посасывал ее клитор так сильно, как только мог, а затем просунул последний кончик пальца в горячее, мускулистое кольцо ее заднего прохода. Мышцы заднего прохода мамы пульсировали вокруг моего пальца, казалось, пытаясь втянуться внутрь при каждом сжатии ее влагалища. Вздохнув, я пошевелил пальцами в ее анусе, наслаждаясь теплом ее задницы.

Мама что-то прохныкала, говоря в мой член, и я кончил. Вибрации ее приглушенных слов щекотали мою головку, и мои яйца взорвались в блаженной агонии. Я надавил на мамин клитор, провел пальцем от ягодиц к верхушке, затем снова ввел его, проделав это несколько раз, от трения у меня по коже побежали мурашки. Мама взвыла подо мной, напряглась, а затем растаяла, когда оргазм поразил ее тело с силой молнии.

Полтора гигаватта!

Из маминой киски хлынул поток сока и сливочной спермы. Это было похоже на порно, только настоящее, сексуальное, и ее сперма пачкала мои пальцы и ее постель. Когда мама кончила, я стал водить языком по ее клитору, и моя сперма хлынула через мой ствол в мамин рот, пока я не подумал, что больше нечем ее накормить.

Через минуту мама толкнула меня бедрами, и я скользнул в сторону. Мой член скользнул по ее губам. Когда я освободился, она задохнулась. Осознания того, что я заставляю ее работать сильнее, чем когда-либо, было достаточно, чтобы из моего члена вырвался последний поток спермы.

— Отдышись, мам, - сказал я, заваливаясь на бок. - Твоя задница - следующая.

— Боже мой, - сказала мама. - Боже мой, Тимми, ты животное.

Я рассмеялся, затаив дыхание, и потянулся, чтобы взять маму за руку. Мы переплели пальцы, крепко сжимая друг друга.

— Я знаю, мам, - сказал я. - И сегодня ты заперта в моей клетке.

Мама рассмеялась. - А вот и мой бестолковый сыночек....

Я рассмеялся, но тоже встал и перевернул маму на живот, а затем провел языком по ее попке.

Глава 18 Тимми

Разврат продолжается

Анал с мамой

..., затем я опустил свой язык в щелочку ее попки.

Кончик моего языка коснулся верхушки маминой щелки. Ее золотистая кожа пахла потом и ванильными сливками. Этого аромата было достаточно, чтобы мой член еще больше набух. Мой член напрягся, а яйца заболели от того, что я так быстро кончил дважды, но я был готов трахнуть свою маму в задницу. Только смерть могла остановить меня сейчас.

Моя голова была обращена к маминым ногам, обутым в теннисные туфли. Я высунул язык, прижался к ее щелке и провел им вниз, между ее толстых ягодиц. Она была упругой, как Диана, но с более мягким мясом, упругой полной попкой, предназначенной для того, чтобы трясти, покачивать и гипнотизировать мужчин, пока они не одуреют от вожделения - каковым я и был.

Вкус киски и спермы растекся по ягодицам моей матери. Я облизал ее, глубоко дыша и вдыхая сладострастный аромат, исходящий от ее бедер, пропитанных спермой. Мама вздрогнула, когда я приблизился к ее анусу, и ее тело напряглось. Я положил руки ей на ягодицы и обхватил ладонями ее упругие округлости, впиваясь пальцами в ее упругие ягодицы. Я зарычал и раздвинул ее ягодицы, открывая своим глазам ее персиково-розовую попку.

— Ммм, - простонала мама.

Я смотрел на нее всего мгновение, запоминая изгибы ее влагалища, а затем просунул язык в ее анус и провел кончиком по крошечному углублению.

— О-о-о, - выдохнула мама дрожащим голосом.

— Девственная задница, мам? - Я снова лизнул ее анус. - Скажи мне?

— Да, да, - прошептала мама. - Игрушки, вибраторы, и всякие мелочи. - Ее голос повысился, когда она заговорила, и ее слова дрожали от едва заметной дрожи. - У меня никогда не было члена... о... или чего-то такого большого, как у тебя. Черт, Тимми!

Я прижался языком к ее сфинктеру, пробуя упругую плоть ее задницы. Ее киска дернулась, пытаясь вытолкнуть меня из ее заднего прохода, когда моя слюна потекла по языку, покрывая ее задний проход. Я шире раздвинул мамины ягодицы. Она раздвинула ноги, и ее половые губки, покрытые глазурью и блестящие, стали розовыми и раскрылись, когда я раздвинул ее холмики в стороны.

— Черт, Тимми, - простонала мама. - Черт возьми, сынок, что ты только не вытворяешь со своей матерью.

— И твоей дочерью.

Улыбка искривила мои губы, когда мама ответила мне голодным, но недоверчивым стоном, как будто хотела услышать, что я скажу о Диане, но не хотела верить. Все равно это ее завело.

Я просунул правую руку между маминых ног, проведя пальцами по ее половым губкам, прежде чем скользнуть кончиками в складочки. Мама вздрогнула, когда я раздвинул ее розовые губки. Я услышал шуршание ткани, когда она согнула правое колено, приподнимая его на кровати и еще больше открывая для меня свою киску.

— Вот так, мам. Дай мне поиметь эту киску.

Я просунул два пальца между ее бедер, в ее нежную киску.

— О-о-о, - простонала мама.

Я вытащил из нее свои пальцы и двинулся по ее телу, стягивая с нее платье-свитер, сначала скользнув руками под ее тело и обхватив ее сиськи. Немного поиграв сосками, я стянул с нее платье и отбросил его в сторону, а затем оседлал ее нижнюю часть спины, все еще стоя лицом к ее ногам, и положил свои яйца на ее щелку. Левой рукой я держал ее правую ягодицу раскрытой, а пальцами правой руки медленно ласкал влажную мягкость между ее ног. Я собрал ее соки пальцами. Ее анус нуждался в смазке, а ее густая сперма была достаточно скользкой, чтобы смазать ее девственную задницу.

— Мама, я собираюсь трахнуть тебя в задницу, - прошептал я, тяжело дыша. - Как мы до этого дошли, мам? - Я облизнул губы. Что бы сказала Диана? - Как мать может решить, что хочет трахнуть своего сына?

— Господи, Тимми, - выдохнула мама. - Ты заставляешь меня чувствовать себя такой мерзкой.

Я зарычал и засунул пальцы в мамину киску, шлепнув ее по заднице левой рукой. Мама вскрикнула. Ее ягодицы затряслись от волны упругой округлой плоти. Мой член вырос, вытягиваясь вперед, а моя плоть потеплела от возбуждения. Мой набалдашник скользнул по маминой щелке, затем поднялся, превратившись в толстый столб на ее холмах - мой упругий кончик казался слишком большим для ее маленькой дырочки.

— Моему члену будет тесно в твоей заднице, - сказал я.

Мама застонала.

— Как ты думаешь, другие мамочки позволят своим сыновьям трахать их в сексуальные, как у МИЛФ, задницы?

Мама задрожала.

— Ты надеялась, что в наш первый раз я буду девственником?

— Я бы не смогла этого сделать с тобой, если бы Диана не взяла твой член первой, - прошептала мама хриплым шепотом.

Я открыл рот, и с моих губ слетела слюна. Моя слюна попала маме в щелку между ягодиц. Я скользнул пальцами по ее промежности и просунул их в щель между ее теплыми булочками. Мама задрожала. Я раздвинул ее правую ягодицу и влажным средним пальцем очертил круг вокруг ее ануса.

— Так чертовски сексуально, - прошептал я. - Почему ты хочешь трахнуть меня, мам?

— Боже, Тимми, - сказала мама, вздыхая. Ее голос был напряжен, - Ты действительно хочешь поговорить об этом... сейчас?

Я просунул палец в ее задний проход, проверяя упругость ее сморщенного ануса. - Я хочу услышать от тебя какую-нибудь гадость в мой адрес. - Я погладил самый центр ее розового бутона.

— О-о-о, - простонала мама. - Потому что, - она цокнула языком, - потому что у моего сына самый большой член в его команде по борьбе.

Я застонал.

— Тебе понравилось, детка?

— Да, - сказал я, сделав на этом слове шипящее ударение.

Между выделениями из киски, спермой и слюной мой палец медленно скользнул в мамину попку. Ее горячее анальное кольцо прильнуло ко мне, прогибаясь внутрь под давлением моего пальца, пока ее маленькая дырочка не втянула меня прямо в ее попку, где было чертовски тепло.

— Ох, - проворчала мама, низко, громко и... напряженно.

Я отпустил мамину ягодицу и обхватил свой член левой рукой, поглаживая себя несколько раз, пока просовывал палец в мамину попку. Мама застонала подо мной. Ее тело извивалось, когда ее анус боролся с моим непослушным, ощупывающим попку пальцем. Я медленно двигался в ее анусе, а ее внутренности были теплыми и мягкими. Жар внутри нее вызывал боль в моих яйцах, когда мой анус напрягся от желания.

— Хорошо, мам?

— Странное ощущение, - сказала мама. - Но... ммм... хорошо. Пугающее удовольствие.

Я провел пальцем до последней костяшки, а затем обвел его вокруг ее внутренностей. Мама застонала. Я вытащил его, протолкнул внутрь, снова вытащил, затем обвел кончиком пальца вокруг ее анального кольца, пытаясь расслабить ее.

— Время для еще одного пальца, - прошептал я.

Мама испустила долгий, дрожащий вздох. - Диана многому тебя научила.

Я ничего не сказал, думая о том, что Диана уже не раз трогала мою задницу. Вместо этого я ответил на мамины слова тем, что прощупал ее задний проход указательным пальцем, подталкивая его к среднему, кончик которого боролся за место в гладком, упругом отверстии моей матери. Мама застонала, когда я ввел кончик в ее попку, отодвинув в сторону ее анальное кольцо. Войдя, я вытянул палец и провел им по ее анусу до последней костяшки.

— О, черт! – хмыкнула мама.

Я отпустил свой член и просунул левую руку под мамины обнаженные бедра. Она выгнула свою попку над кроватью так сильно, как только могла, когда я сидел на ней верхом, но мне хватило места, чтобы дотянуться пальцами до ее киски, причем два моих самых больших пальца касались ее клитора и мясистой жемчужины, выступающей из него.

— О, черт, детка, - простонала мама. - Черт. О, черт.

Я пошевелил пальцами над ее клитором. Мама дернулась, и я оседлал ее тело, как ковбой, укрощающий дикую кобылу. Я нежно вращал ее клитор, медленно поглаживая его в такт моим пальцам, которые входили и выходили из ее задницы. Вскоре я ускорил свои гребаные движения, одновременно лаская ее клитор и прощупывая попку, потирая стенки ее ануса и все остальное, до чего мог дотянуться. Мама была мягкой, теплой и упругой за пределами своей анальной дырочки.

— Черт. Детка, черт, - простонала мама. - О, боже, как хорошо... ммм, да... черт!

Я стал быстрее обрабатывать ее киску.

— Черт, детка.

Я еще глубже вогнал палец в ее попку.

— Господи, блядь-блядь! – захныкала мама. - Детка, о, детка. Детка!

Я засунул пальцы ей в попку так глубоко, как только мог, и стал водить ими из стороны в сторону, надавливая на клитор, а затем снова.

— Детка, о, детка, боже. Ты заставляешь мамочку кончать.

Я потерял самообладание. Мои пальцы словно обезумели, трахая мамину попку сами по себе. Мама напряглась и задрожала. Ее мышцы вздулись под кожей, а плавная форма бедер подчеркивалась четкими линиями, проходящими по ее конечностям. Ее упругая попка затряслась. Ее анус сжался, сжимая мои пальцы так чертовски сильно, что я был уверен, что они вот-вот сломаются.

— О, черт! - Мама застонала, заглушая свой голос полным ртом покрывала, когда кончила.

Я держал в руке мамин бугорок, крепко сжимая ее киску, и засовывал пальцы в ее толстую задницу, крутя ими, как шурупом, пока насиловал ее задний проход во время оргазма. Мамины всхлипы наполнили комнату, и ее сперма наполнила мои ноздри густым мускусным ароматом, от которого с моего члена потекла предварительная сперма.

— Мне нужно тебя трахнуть, - прорычал я.

Мама что-то пробормотала мне. Ее невнятные слова были полны удовольствия. Я вытащил пальцы из ее задницы и повернулся, оседлав ее бедра так, чтобы мой член оказался в ее анальной щелке. Я прижал ее ягодицы друг к другу и с минуту ласкал ее холмики, просто проталкивая свой член сквозь ее мясистые ягодицы, с каждым движением отводя свой член чуть дальше назад, пока мой кончик не коснулся кольца ее заднего прохода.

— О, черт, - выдохнула мама. Ее руки сжали покрывало, потянув ткань вверх.

— Раздвинь свою задницу для меня, - сказал я, шлепнув ее правой рукой по заднице. - Давай, мам. Дай своему сыну то, что он хочет.

— Ты, маленький засранец, - сказала мама дрожащим голосом.

Она потянулась назад обеими руками и обхватила себя за ягодицы. Ее пальцы скользнули в щелку, и она раскрылась для меня. Я осмотрел ее щелку по всей длине, остановив взгляд на бледно-розовой дырочке, которую собирался трахнуть. Я обхватил головку своего члена правой рукой, положил левую руку ей на поясницу, а затем прижал ее к скользкой маленькой попке.

— Ммм, блядь, - простонала мама, когда моя головка надавила на кольцо ее ануса. - О, черт, Тимми!

— Боже, мам, - простонал я. - Так чертовски горячо. Так чертовски туго.

Нереальное напряжение охватило мою головку, посылая мурашки удовольствия по всему краю моего шлема. Мамин задний проход крепко схватил меня, сжимая головку моего члена в сверкающих тисках удовольствия, от которых нижняя часть моего тела напряглась.

— О, о, о, боже! - Мама застонала, затем вскрикнула, когда мой член вошел в ее задний проход.

Я задержал дыхание, закрыл глаза и тяжело задышал. Блядь. Я трахал свою мать в задницу! Мое сердце готово было выпрыгнуть из груди. Насколько это было неправильно? Насколько это было охуенно здорово? Насколько это было неприлично?

— Скажи, чтобы я тебя трахнул, - процедил я сквозь стиснутые зубы.

— Малыш, - захныкала мама, - трахни свою маму в зад.

Я вошел. Мой член был мокрым от слюны и сока из киски после дрочки.

— Да, малыш, да, - простонала мама. - Трахни мамину задницу... о... трахни ее хорошенько, Тимми.

Я был готов выплеснуть густую струю спермы в мамин зад, но сжал внутреннюю сторону ягодицы и сильно напряг член, отчего мама громко застонала. Я задержал дыхание. Мое сердце учащенно забилось, и я медленно ввел свой член по всей длине в горячую попку моей матери. Медленно входил, медленно выходил, делая небольшие движения, от которых моя мать шипела, тяжело дышала и задыхалась. Трение было таким сильным, и таким приятным, что я чуть не кончил.

Засунув половину своего члена в мамину попку, я схватил ее за запястья и прижал их к пояснице. Мама удивленно подняла свою белокурую голову, и я, не останавливаясь, вогнал в нее оставшуюся часть своего члена. Ее упругость сдавила стенки моего члена, и плоть, которая уже была внутри нее, чуть не лопнула. Когда я застонал, посмотрев вниз, я увидел, что анус моей матери растянулся до неприличных размеров, когда она обхватила мой член. Когда мои яйца прижались к ее киске сзади, мы оба громко застонали, наполнив комнату нашим напряженным удовольствием.

— Боже, Тимми, - простонала мама. - Твой член так сильно наполняет меня.

— Член для инцеста, - выдохнул я.

— Да, твой член для инцеста... о... заполняет мамину задницу до краев.

— Мам, - выдохнул я, - у тебя такая горячая задница внутри.

Я опустился на руки, прижавшись грудью к маминой спине, и медленно ввел свой член в ее анус. Тело мамы раскачивалось на кровати. Ее стоны подстегивали меня. Моя задница поднималась и опускалась, пропуская мой член через мамино анальное кольцо. Мои мышцы напряглись, когда мамина задница изо всех сил старалась удержаться на моем члене. Я задыхался и стонал, просовывая руки между кроватью и большими мамиными сиськами, наполняя ладони ее мягкими грудями.

— Ух, ух, ух, - мама тяжело дышала подо мной. На ее теле выступили капельки пота. Ее голос звучал напряженно. - Ух, ух, ух. - Это был самый лучший звук в мире.

Я не знаю, как долго мы трахались. Я тяжело дышал, а мама стонала и хрюкала подо мной. Ее дыхание было хриплым и размеренным, а ее стоны - горловыми и дикими. В конце концов, я перевернул маму на бок и задрал ее ноги на кровать, пока она не оказалась лежащей на боку в позе эмбриона. Левой рукой я держался за ее бедро, одновременно засовывая свой член в ее задницу, а пальцами правой руки водил по складкам ее выпуклых половых губ. Из нее сочился мед, пропитывая своим ароматом мои пальцы, ее бедра и простыни.

Стала бы Диана такой же влажной, если бы мой член вошел в ее юную попку?

Эта мысль подтолкнула меня вперед. Я перевернул маму на спину, подняв ее ноги в воздух, чтобы мне не пришлось вытаскивать из нее свой член, когда я переворачивал ее. Я обхватил руками ее колени и отвел ее ноги назад, так что ее ступни торчали прямо вверх, а шнурки ее теннисных туфель раскачивались с каждым твердым движением члена в ее анусе.

Я не хотел, чтобы эта ночь заканчивалась, но и не продержался так долго, как мне хотелось. Мама просунула руку себе между ног и поиграла со своей киской, одновременно засовывая пальцы другой руки мне в рот. Я посасывал их, трахая ее все быстрее и быстрее. Мама захныкала, бросив на меня такой взгляд "как-ты-смеешь-трахать-свою-мать", от которого у меня защипало в кончике члена.

Я кончил первым, вскрикнув и задохнувшись, когда ударился обо что-то мягкое и растягивающееся в задней части ее анального отверстия. Сперма хлынула через мой член, набухая там, где она проходила через мой ствол, и я заливал задницу моей матери непрерывным потоком спермы. Я сложил маму пополам и прижался губами к ее губам. Мои бедра пришли в неистовство, когда я погрузил остатки своего содержимого в ее задницу. Как только я кончил, мама кончила, целуя меня так сильно, что на моих губах остались синяки, а ее анус судорожно сжался вокруг моего члена.

Через минуту, тяжело дыша, я опустил ноги матери обратно на кровать. Затем я рухнул на нее, опираясь на локти и колени, чтобы удержать большую часть своего веса, хотя и прижался грудью к ее влажным сиськам. Мама тяжело дышала подо мной, когда мой член размягчился в ее заднице. Когда я вытащил свой член из нее, мой член растянулся между нами. Ее анус не желал меня отпускать.

— Черт возьми, - прошептал я. - Черт, мам, это было горячо. - Я улыбнулся. - Я только что трахнул свою мать, мам.

— Когда будешь готов трахнуть меня снова, просто разбуди меня, - прошептала мама. - Теперь, когда мы покончили с этим занятием, ты можешь попрактиковаться в любви со мной.

Я закрыл глаза и взял маму за руку. - Я обещаю, - сказал я. - Я обещаю.

Я встал с кровати и пошел в мамину ванную, где включил горячую воду в раковине и намочил полотенце для рук. Я вытер тело матери. Она лежала без сил, и ее соски были твердыми, а киска влажной. Позаботившись о маме, я принял душ, выключил свет и забрался к ней в постель. Я проснулся поздно ночью, и теплое мамино тело убедило меня, что требуется еще один раунд траха. Я сделал, как и обещал. Я медленно разбудил маму тонкими ласками, которыми Диана могла бы гордиться.

Я занимался любовью с мамой в темноте, позволяя ей прикасаться ко мне, целовать меня, пробовать меня на вкус и использовать меня. После того, как я наполнил мамину киску спермой, мы заснули в объятиях друг друга. Проснувшись утром, я услышал, как Диана и Эбби спускаются по лестнице. Я схватил свою одежду и как был, так и побежал в свою комнату. Мама решила не ходить на работу. Прошло много времени с тех пор, как ее кто-то трахал, и в тот день ей было слишком больно вставать с постели.

Внизу, на кухне, Диана поприветствовала меня поцелуем и растворилась во мне, как будто мы не виделись неделю. Эбби, казалось, не была удивлена привязанностью Дианы ко мне. (Внутри я был встревожен больше, чем показывал внешне). Моя младшая сестра наблюдала за нами, склонив голову набок, и смотрела на нас любопытными глазами - большими, любопытными глазами, - как будто изучая и запоминая наши движения.

Любопытство Эбби беспокоило меня. Тройняшка или нет, она все равно оставалась моей младшей сестрой, и хотя она была всего на несколько минут младше меня, за эти пять лет без нее она казалась намного моложе меня (по духу).

По дороге в школу Эбби сидела на заднем сиденье. Когда она выходила из машины, ее взгляд встретился с моим, и в нем было что-то, что я бы назвал пониманием, хотя я понятия не имел, что именно она поняла. Этот взгляд заставил меня задуматься - еще больше - о том, чем занимались мои сестры в течение ночи, проведенной вместе.

Я уверен, что ничего хорошего из этого не вышло, но я был уверен, что это каким-то образом вернется и будет преследовать меня. Что еще хуже, Диана посоветовала мне не лезть не в свое дело, когда я спросил ее об этом.

Думаю, это не имело значения. В конце концов, я все равно узнаю.

Продолжение следует......

P.S. Дорогой читатель! Понравилось? Если да - пожалуйста, перечислите 10 рублей на карту № 2202200858517376. Вас это сильно по карману не ударит, а для меня это единственный источник дохода. Заранее благодарен. Ваш ЛюбительКлубнички.