Произведение " Anderson Family Journals " англоязычного автора MrHereWriting

Всем героям произведения вступающих в интимные отношения больше 18 лет.

Глава 01 Тимми

Моя старшая сестра дразнит меня

Суббота

Ночи убивают меня. Здесь жарко. Чертовски жарко. Я пользуюсь вентилятором, но этого недостаточно. В данный момент у нас не работает центральный кондиционер, и вместо того, чтобы его починить, мама велела нам молча страдать после того, как моя старшая сестра обозвала ее дешевкой за то, что она сразу не позвонила ремонтнику. Я думаю, моя сестра хотела пошутить, но она та еще стерва, что я могу сказать. У мамы не было денег - она сама их зарабатывает - и она сказала: - Если я могла терпеть это, когда была маленькой, то и вы, ребята, тоже сможете. - Не понимаю, почему это относится ко мне. Это я не пошутил.

К черту мою жизнь.

Понедельник

Почему я возвращаюсь к своему старому дневнику? Я не знаю. Может быть, мне нужно чем-то заняться, кроме как размышлять о сексе, которого я не получаю в своей жизни.

Кто я на момент написания этого? Прошло два года с тех пор, как я в последний раз что-либо писал в своем дневнике. Я изменился.

Мне восемнадцать лет, и я - часть тройного сэндвича "девочка-мальчик-девочка". Я просмотрел свои предыдущие записи, и там нет ничего, кроме "Кем я хочу стать, когда вырасту", "Я думаю, что нравлюсь такой-то", "Моя старшая сестра - стерва" и "Почему моя младшая сестра не могла быть младшим братом?"

Я думаю, мне следует уточнить свой семейный статус, поскольку я уже давно ничего не записывал.

Диана - старшая из тройни. Она и выглядит старше. Она всегда выглядела как женщина. Мои друзья говорят, что она настоящая женщина: сиськи, задница, ноги, пресс и тело волейболистки, которому самое место в календаре бикини, - а я говорю им, чтобы они заткнулись. Они будут обсуждать каждую часть тела моей сестры, пока каждому из нас не захочется кончить.

Эбби - самая младшая из тройни. Я думаю, она милашка, и ей нравится ходить за мной по пятам, когда она не катается на коньках с каждым сорванцом в нашей старшей школе. О, да, она фигуристка без сисек - я не смотрю, - но однажды я сказал ей об этом по какой-то причине и до сих пор говорю ей, что у нее нет сисек, потому что это заставляет нас смеяться. С ее короткими светлыми волосами и легкими веснушками, она могла бы сойти за мальчика под своей бейсболкой, и очень жаль, что она не мальчик, потому что я не думаю, что сестра-сорванец может заменить младшего брата.

Самое смешное - тогда это не казалось смешным - то, что Эбби на год отстает от нас с Дианой в учебе, несмотря на то, что она чертовски гениальна. Наш отец, где бы он ни был, взял на себя опеку над ней, когда мы были младше. Я не знаю, какой тупой судья разделил тройняшек, но этот сделал это. Папа записал Эбби в школу через год после того, как мама записала нас с Дианой - я думаю, он сделал это, чтобы позлить маму, - а потом просто отказался от опеки над Эбби и исчез. С тех пор Эбби повсюду ходит за нами по пятам.

Маме тридцать восемь или тридцать девять, я не знаю. Я не вспомню до ее следующего дня рождения. Не знаю, почему я все время забываю о ее возрасте. На вид ей, я не знаю, около тридцати. Она разведена, и ей нравится наряжаться и заниматься спортом, потому что она увидела рекламный ролик о накачанных мамочках, или, может быть, она смотрела порно. Она так делает, и иногда я слышу это через нашу общую стену. В любом случае, мама решила, что ей нужно подтянутое, зрелое тело пумы, способное выследить молодого тигренка. Что касается девочек: Диана пошла в маму, а Эбби - в худощавую, мальчишескую мать и сестер нашего отца.

Странно это писать, но есть разница между подтянутой, почти сорокалетней женщиной и восемнадцатилетней девушкой. Нет, я не сравниваю тела мамы и Дианы, на самом деле, нет, но это не значит, что я их не замечаю. Обе находятся в отличной форме, но тело пожилой женщины совсем другое. Тело пожилого человека более обветренное, плоть немного дряблая, под ней проступают мышцы, так что при движении они больше напоминают рябь, а кожа уже не сияет молодостью, как когда-то. Контраст между телами моей сестры и моей матери несравним: я не могу сказать, какое из них горячее, хотя никогда об этом не задумывался. Но если бы мне пришлось выбирать... Зачем я это записываю? (Вот почему я раньше смотрел порно, и этот сводный инцест - изюминка сегодняшнего дня.)

Нахуй. Если бы мне пришлось выбирать....

Моя старшая сестра - стерва.

Моя мать - не стерва.

Моя мама победила - и точка.

Какого черта я так пишу о своей семье? Я снова насмотрелся сериала "Игра престолов", и с тех пор, как сериал впервые вышел в эфир, мне хотелось трахнуть Лену Хиди. Жаль, что в этом сериале она не снялась в горячих сексуальных сценах со своей близняшкой. Она настолько привлекательна, насколько это вообще возможно для женщины. Она выглядит как более взрослая версия Эбби. Я могу сказать, что мисс Хиди посещала тренажерный зал во время последнего сезона этого шоу, и в ее сексуальной худобе есть что-то, что граничит с худобой без стрижки. Ладно, я заканчиваю эту запись. Мне нужно еще раз подрочить.

Четверг

Сегодня произошло то, чем я не горжусь. Сейчас лето. Жарко. Летние занятия заканчиваются в полдень, и тогда я, если захочу, тренируюсь с командой борцов - с теми, кто не занимается другими видами спорта, - а потом иду домой. Сегодня я поехал прямиком домой, попросив старшую сестру подвезти меня. У меня была бы машина прямо сейчас, если бы я дважды не провалил экзамен на вождение. У меня есть водительские права - с третьего раза это чертовски здорово, - но мама все еще заставляет меня ждать до конца года, прежде чем она купит мне машину, если только я не захочу устроиться на работу и купить свою собственную, что я рассматриваю…

В любом случае, мама может понять, что кто-то провалил тест один раз. Но дважды? В моем доме это ересь. Думаю, ее чувства справедливы. Мне следовало серьезнее относиться к ответственности при вождение. О, и еще был один случай, когда я без разрешения одолжил мамину машину, так что, возможно, это как-то связано с этим.

Забавно, у Эбби есть водительские права, но она никогда не просила машину, и мама предложила ей купить ее. Ее скейтборд или велосипед всегда были достаточно хороши. Она мечтала о мотоцикле и до сих пор мечтает, но мама не собирается покупать ей его.

О чем я, опять-таки, писал? О, да, я ничем не гордился. Я был дома. Было жарко. Кондиционера не было, и бла-бла-бла. Мы с Дианой сидели в гостиной. Малышка развлекалась со своими дружками-мальчишками, попадала в неприятности, била окна, целовалась, кто знает, что, по ее мнению, должны делать мальчики. Молодец.

У нас большая гостиная. Она открытая, и в ней много места. Здесь есть длинный диван и два диванчика, расположенные в форме буквы U, а также журнальный столик, большой телевизор с технологией Smart TV и камин. В нашем доме много белого. Гостиная ведет в столовую, которая переходит в кухню, затем в большую комнату, которую мама называет своим бальным залом, затем в прихожую, а затем мы снова возвращаемся в гостиную. Там есть лестница, ведущая на второй этаж, и... какого черта я описываю свой дом? Я знаю, как он выглядит. О, да, точно, потому что я не хочу писать о том, что произошло с Дианой в гостиной.

Я хотел посмотреть телевизор. Что угодно. Может быть, "Девушку в джакузи" на Twitch или что-то еще на Youtube, я не был уверен. Диана лежала на одном из диванчиков. На ней были розовые хлопковые шорты для мальчиков и темно-серая укороченная хлопковая майка. Ее длинное тело, растянутое на диванчике, казалось еще длиннее. Ее верхние ребра блестели, как у стриптизерши - не знаю, почему я подумал об этом, когда смотрел на нее. Я видел, как лосьоны, которыми она пользовалась днем, блестят на ее теле. (Иногда я думаю, что мне нужна девушка.)

— Кинь мне пульт? - Попросил я ее, с трудом отводя взгляд от ее ребер. Я опустился на диван, на самый дальний от нее подлокотник, закинул ноги на стол и стал ждать.

Диана обратила на меня взгляд своих голубых глаз. В правой руке она держала стакан с ледяной водой, а в левой - ничего. Она схватила пульт, который лежал рядом с ней, и, глядя мне в глаза, как часто делала в последнее время, сказала: - Нет. Я собиралась кое-что посмотреть. - Затем она медленно показала мне язык, что тоже часто делала в последнее время.

Чушь. Я мог бы поспорить. Я должен был это сделать. Думаю, ей нравится спорить со мной. Не знаю почему, но споры со мной всегда заводили ее. Я не обращал на это внимания, но из комнаты не выходил. Я сел и стал ждать, пока она что-нибудь посмотрит. Что-нибудь.

Она выбрала то, что меня совершенно не интересовало, - одно из шоу "Настоящих домохозяек". Я не думаю, что у нее тоже был какой-то интерес к шоу, но я знал, что она пыталась заставить меня уйти, точно так же, как некоторые люди громко смеются над тем, что вы смотрите, проявляя пассивно-агрессивную трусость, когда они не хотят смотреть то, что смотрите вы. Она делала это, чтобы подразнить меня, потому что она была таким человеком. Она была стервой.

Я остался на месте. Я смотрел бессмысленное шоу на жаре, без вентилятора, пока моя сестра пила воду со льдом. В середине шоу моя сестра повернулась ко мне и сказала: - Принеси мне еще воды. - В ее стакане был еще лед, но она выпила воду.

— Нет, - сказал я.

— Но здесь так жарко, Тимми.

— И что?

— Я дам тебе пульт.

— Нет.

— Ладно, будь по-твоему, придурок.

Она отвернулась от меня. Мой взгляд привлек звон кубиков льда в бокале. Моя сестра покрутила его в руках, затем поднесла к губам и позволила кубику льда соскользнуть на край бокала. Ее длинный язык подобрал его. Она опустила бокал. Из ее губ торчал замороженный кусочек льда в форме полумесяца, и она схватила его левой рукой и подняла в воздух над головой.

Ебать.

Капля скатилась на лоб моей сестры. Она закрыла глаза и поднесла кубик к коже, а затем провела им по изящному изгибу своего носа. Вода скользнула по ней, проложив дорожку по щекам к подбородку. Кончик ее языка высунулся изо рта и коснулся кубика, когда она провела им по губам и вниз к подбородку. Она снова подняла кубик в воздух, и маленькие капельки жидкости упали на нее, разбиваясь, как сверкающие бриллианты.

Я не мог отвести взгляд, и от холода у меня задрожали плечи. Моя сестра была красавицей. Именно так и должен выглядеть подростковый секс. Диана не открывала глаз. Я сосредоточился на конце кубика льда, и мой взгляд превратился в узкий туннель, из-за которого края мира казались размытыми. Я наблюдал, как вода капает с кубика на золотистую кожу шеи моей сестры, а затем стекает вниз по ее левому плечу.

Мой пах затрепетал, когда кончик моего члена затрепетал и напрягся под напускной сексуальностью моей сестры. (Знала ли она, что делает? Знала ли она, что делает со мной?)

Я проследил за тем, как рука моей сестры опустилась к ее шее. По ней потекли струйки жидкости, и твердый слой воды по дуге спустился по шее к груди. Диана издала нечто среднее между стоном и вздохом, когда она нарисовала кубиком сбоку на верхней части груди. Еще один стон-вздох сорвался с ее губ, звуча сексуально и голодно-распутно. Мое сердце бешено колотилось в груди, а во рту пересохло. Что, черт возьми, здесь происходит?

Грудь моей сестры поднималась и опускалась под ее укороченным топом. Ее упругие округлости были достаточно велики, чтобы поместиться в мужских руках, а то и больше. Моих руках? Ее соски затвердели. Только что они были двумя маленькими комочками на хлопковой ткани ее топа, а потом превратились в два высоких бугорка скрытой толщины, натянувшихся под тонкой тканью, покрывающей их.

Мои яйца покалывало, мошонка напряглась, и мне пришлось сжать бедра вместе и поерзать на подушках, чтобы устроиться поудобнее. Мой член медленно набухал, и это не прекращалось, сколько бы я ни умолял его опуститься. Я посмотрел на профиль своей сестры. Мои глаза сверлили ее череп.

Вот стерва.

Мне удалось закрыть глаза, но я не отвернулся. Затем мои веки поднялись, растягиваясь, пока я пытался бороться с их спазмами, пока зрачки не открылись снизу вверх. Я видел, как моя сестра лениво водила льдом по накачанным мышцам над пупком. Ее пальцы сжимали тающий кристалл, и давление, с которым она сжимала его, заставляло жидкость течь быстрее. Ее упругий живот колыхался под каплями воды, стекавшими по покрытой бисеринками пота коже. Она снова вздохнула, такая довольная. Ее груди поднялись и опустились, а их плавные изгибы гипнотизировали и манили.

Она облизнула губы.

Я облизал губы.

Свет озарил поверхность ее живота. Мышцы напряглись, образовав маленькие островки, от которых я не мог оторвать глаз. Когда моя сестра позволила последнему кусочку льда упасть в рот, она ахнула и повернула голову, глядя на меня так, словно знала, что я все это время наблюдал за ее сексуальным проявлением.

— На что ты так уставился? - прошептала она, а затем слизнула воду с кончиков пальцев, не сводя с меня глаз.

Я не ответил ей. Я повернулся на бок и уставился в телевизор, благодаря Бога за то, что член еще не совсем встал... но кровь, наполнявшая мой член, не отпускала. Я услышал, как моя сестра смеется - надо мной? От того, что она сделала? Как ни странно, но ее дразнящее, самодовольное хихиканье заставило мой член затвердеть на всю длину.

Вот стерва.

Воскресенье

До конца недели ничего особенного не произошло. Кое-что все-таки произошло, но это повторялось несколько раз по разным поводам. Диана всегда заставала меня одного в гостиной и каждый раз приносила стакан воды со льдом на один из диванов. Она крутила стакан, следя за тем, чтобы кубики льда звенели друг о друга, и каждый раз, допивая воду, просила меня наполнить ее стакан. Нет, она приказывала мне наполнить ее стакан. Я каждый раз отказывался. Затем она вставала, наполняла свой бокал и больше не возвращалась. Однако это не мешало ей каждый раз просить меня наполнить ее бокал.

Наконец, сегодня я согласился, когда она попросила меня наполнить ее бокал. Я так устал от ее болтовни. Она смотрела мне в глаза, когда говорила со мной, и я не мог отвести взгляд. Она протянула свой бокал. Я подошел к ней и взял его из ее рук. Когда наши пальцы соприкоснулись, я отвел от нее взгляд, подавляя дрожь, пробежавшую по моей руке. Я пошел на кухню и снова наполнил ее стакан свежим льдом и водой - я почти использовал новый стакан. Когда я вернул ей стакан, она растянула губы в лукавой улыбке и оглядела меня с ног до головы, прежде чем сказать "Спасибо" таким самодовольным тоном, что я невольно сжал пальцы в кулаки.

Затем я вернулся на свое место и сел.

Моя сестра выпила свою воду, а когда ее больше не осталось, взяла из стакана кубик льда и провела им по коже, пока он не растаял, оставив ее золотистое тело влажным.

И я наблюдал, как она это делает.

Глава 02 Тимми

Вы понимаете?

Понедельник

Мама починила систему кондиционирования. Это уже что-то.

Летние каникулы почти закончились. Не то чтобы мои летние каникулы были похожи на каникулы. Я хожу в летнюю школу, потому что хочу быть на шаг впереди всех, и провожу вторую половину дня, тренируясь с командой по борьбе. У нас в команде двадцать выпускников, которые возвращаются домой. Двадцать старших выпускников на четырнадцать должностей, и хотя я всегда был новичком, это никогда не было легко.

Я не знаю, о чем хочу написать сегодня. Моя старшая сестра Диана продолжает вызывать у меня странные чувства. Не знаю, намеренно она это делает или нет, но она это делает. Этим утром, перед школой, я ел хлопья в уголке для завтрака, устроенном рядом с кухней и справа от нашей столовой, когда Диана спустилась вниз и села за стол напротив меня.

Было еще рано, и она еще не оделась для летних занятий. Серо-белый комбинезон, похожий на шорты, с короткими рукавами, облегал ее тело. Комбинезон был застегнут на пуговицы по всей длине от шеи до талии. Ее хлопковый наряд облегал ее тело. Хлопок выглядел мягким. Он был пушистым, и нитки, вероятно, ощущались как воздух, когда вы разминали их между пальцами. Он был достаточно плотно облегающим фигуру моей сестры, и я подумал, что он ей на размер меньше.

В любом случае, в том, что Диана ест сидя, не было ничего нового. Люди едят, и она человек. Это то, что они делают, но у моей сестры были расстегнуты пуговицы на комбинезоне до самого верха живота, и эластичные половинки топа не могли сойтись на груди. Верхняя часть ее комбинезона была разделена V-образным вырезом чуть ниже грудей, и я мог видеть округлые выпуклости ее сисек, которые не должны были быть видны моим братским глазам.

— Ты собираешься пялиться на меня все утро или все-таки принесешь мне хлопьев? - Спросила Диана.

Я перестал есть, не донеся ложку до рта. Молоко капнуло обратно в тарелку со дна ложки. Голубые глаза Дианы впились в меня, пригвоздив к месту. Чем дольше она смотрела на меня, тем сильнее я чувствовал себя скованным, как будто я должен был ответить на ее вопрос, и, как я полагаю, был только один ответ, который хотела услышать моя старшая тройняшка.

— Хочешь хлопьев? – спросил я.

— Да, - сказала Диана. - Пойди, насыпь мне хлопьев.

Знаете, принести ей воды - это одно, и это то, о чем я хотел думать, но вместо этого ее твердый голос заставил меня подняться с места и сделать, как она сказала. И когда я выполнил ее просьбу, мое сердцебиение участилось, а по плечам побежали мурашки. Я приготовил для нее ее любимые хлопья и аккуратно налил в миску столько молока, сколько, как я видел, она наливала раньше. Я потратил больше времени, чем следовало, на то, чтобы подобрать для нее правильное соотношение молока и хлопьев. Когда я почувствовал, что хорошо поработал, я поставил перед ней миску и принесл ложку, которую она заставила меня снова вымыть, а затем села доедать свой завтрак.

По какой-то причине я не притрагивался к хлопьям до тех пор, пока Диана не проглотила свою первую ложку и не сказала "Спасибо", не глядя на меня.

Я ничего не сказал. Пока она ела, она играла с левой половинкой своего комбинезона. Ее пальцы скользнули под ткань. Она не смотрела на меня, но ей удалось еще сильнее натянуть левую часть своего комбинезона на грудь, почти до ареолы, что еще больше обнажило загорелую округлость ее левой груди.

Когда она встала, чтобы уйти, то сказала: - Я хочу завтра омлет.

Вторник

Я приготовил Диане на завтрак яичницу-болтунью. Когда она спустилась вниз, чтобы поесть, на ней были маленькие белые шорты для мальчиков в клетку с красными вишенками спереди, белая майка с глубоким вырезом и никакого лифчика. Я мог видеть оттенки ее сосков под хлопком, упирающимся в ее толстые соски.

Пока я ел хлопья, я наблюдал за тем, как ест моя сестра. Я ждал, что она скажет что-нибудь. Что угодно, что дало бы мне понять, что ей нравятся ее яйца - яйца, которые я приготовил для нее. Почему я не приготовил себе яичницу? Как бы то ни было, я ждал и ждал, но так и не дождался от нее даже благодарности, прежде чем она вышла из укромного уголка.

Я чуть не выбросил свою чертову миску с хлопьями обратно на кухню. Вместо этого я доел их и отнес свою миску и тарелку сестры в раковину, где им и полагалось быть.

Почему моя сестра издевается надо мной?

Среда

Сегодня мало что произошло. Диана проигнорировала меня, и я отправился на ночную пробежку, от которой у меня горели легкие.

Четверг

У меня произошла странная ссора с сестрой. Диана зашла ко мне в комнату и спросила, съел ли я батончик "Сникерс", который она положила в морозилку.

— Нет, - сказал я.

— Не лги мне, - сказала она.

Этот инцидент произошел поздно вечером, и она ворвалась в мою комнату, одетая во фланелевую рубашку, в которой она любит спать, и белые гольфы. Рубашка была достаточно длинной, чтобы закрывать ее до середины бедер. Я не мог сказать, было ли на ней что-нибудь надето под этим. Под этим я подразумеваю, что подол никогда не поднимался достаточно высоко, чтобы я мог заглянуть под него. Не то чтобы я смотрел. Не совсем. Я и не надеялся, что так получится. Я почти уверен, что не надеялся.

— Я не лгу, - сказал я ей, оторвав взгляд от ее ног. - Я не ел твою гребаную шоколадку.

— Не ругайся на меня, - сказала Диана.

Я встал с кровати. Я уже собирался выставить ее из своей комнаты, когда она подошла ко мне и ткнула пальцем в середину моей груди.

— Не надо, - сказала Диана, наклонившись вперед, когда это слово слетело с ее губ, и она не останавливалась, пока ее губы не оказались рядом с моим левым ухом. - Никогда не смей прикасаться ни к чему из моих вещей, пока я не разрешу тебе? Ты понимаешь?

Мои щеки вспыхнули от жара. Дыхание сестры у моего уха заставило меня повернуть голову вправо, и холодок пробежал по моей пылающей коже. - Заткнись на хрен и выйди из моей комнаты, - хотел я сказать, но из меня вырвалось только: - Да, я понимаю.

— Хорошо, - прошептала Диана. - В следующий раз я не буду такой милой.

Затем она вышла из моей комнаты.

Я не ел ее гребаный шоколадный батончик.

Пятница

Диана проигнорировала меня сегодня, но я этого не заметил, пока не записал эти слова. Моя младшая сестра Эбби, восемнадцатилетняя старшеклассница, спросила меня, не научу ли я ее бороться. Я сказал: - Конечно. Завтра вечером. - Последнее, что мне нужно было делать, это бороться с Эбби, когда я хотел подбросить Диану в воздух как можно дальше.

О, я думаю, что моя мама с кем-то встречается. Сегодня вечером она пришла домой немного навеселе и в хорошем настроении. Я заметил, что ее ноги хорошо смотрятся в чулках. Должен ли я был это заметить? Не знаю, но я заметил, так что продолжай в том же духе.

Чертова Диана.

Суббота

Эбби - обезьяна-паук. Из-за своего образа жизни сорванца она превратилась в маленького жилистого подростка, и эти жилы прочны, как стальные тросы. Трудно воспринимать мою сестру всерьез, когда дело доходит до борьбы - она милая худенькая эльфийка, - но я потратил большую часть дня, обучая ее удержанию равновесия и приемам тейкдауна двумя ногами. Она удивила меня своей выдержкой. Эбби действительно хотела научиться бороться.

Я научил ее тому виду тейкдауна с двумя ногами, который я предпочитаю. Вы стоите в исходной позиции, балансируете, ведете, положив руку с правой стороны на плечо противника, затем вы сбиваете голову противника рукой с левой стороны. Когда ваш противник поднимает голову, вы опускаете центр тяжести и делаете проникающий шаг вперед, прижимая локти к телу, а затем обхватываете руками колени противника. После этого вы утыкаетесь головой в живот противника и прорываетесь сквозь его тело, опрокидывая его на спину. Это веселое, взрывное движение, и Эбби быстро его освоила.

После часа дуракаваляния на заднем дворе Эбби легла мне на живот, после того как впервые уложила меня. (Я позволил ей. Я всегда был для нее хорошим братом, даже до того, как мы забрали ее у папы.) Она положила голову мне на грудь, обхватила меня руками за бока и поставила ноги рядом с моими. Она спросила меня, считаю ли я ее милой. Кто-то - она не сказала, кто именно - сказал, что она напоминает им мальчика. Я сказал ей, что она самый симпатичный мальчик из всех, кого я знаю. Она рассмеялась, но я не думаю, что это ее обрадовало. Я думаю, что тот, в кого она была влюблена, отстранил ее слишком мягко. Господи, я надеюсь, он не сказал ей, что она слишком похожа на мальчика для него. Я обнял ее одной рукой, когда подумал, что кто-то мог сказать ей это.

Когда мы встали, то увидели, что Диана наблюдает за нами из-за раздвижной двери на задний двор. Она покачала головой и вошла внутрь. Когда мы с Эбби проходили через кухню, Диана остановила меня, а Эбби продолжила свой путь.

— Я хочу, чтобы ты принес мне бутылку воды сегодня вечером, - сказала Диана, не глядя на меня.

— Извини? – спросил я.

— Около десяти. Вчера вечером, около десяти, мне захотелось пить, но у меня не было ничего из напитков. Постучи в мою дверь, чтобы я знала, что нужно тебя впустить.

Эта чертова девчонка. Она была совсем не похожа на Эбби, но момент между нами затягивался, пока я, наконец, не сказал: - Прекрасно. - Я мог бы ударить кого-нибудь, когда это слово сорвалось с моих губ, но вместо этого я вышел из кухни с более прямыми плечами, чем когда входил на кухню, и у меня всегда была хорошая осанка. Диана все еще была стервой, но я не узнаю. Теперь я получаю от нее совсем другую стервозность.

В тот вечер я постучал в дверь своей сестры ровно в десять. Я постучал, подождал и постучал еще раз. Она открыла дверь и сказала, чтобы в следующий раз, когда я принесу ей воды, я постучал только один раз и подождал, пока она мне ответит. На ней был укороченный черный топ на бретелях из атласа и пижамные шорты в тон. Топ не прикрывал ее длинный живот, а шорты казались на размер меньше, чем нужно для выреза между ног. Из-за них ее длинные ноги казались еще длиннее, чем были на самом деле.

— Мне все равно, сколько времени у меня уйдет на то, чтобы ответить. Подожди здесь, пока я открою. Тимми, ты понял?

— Да, - сказал я.

— Тимми, - сказала Диана, - ты не должен тратить свое время на борьбу с маленькими девочками. - Она положила руку мне на грудь, прямо над сердцем. - Они не смогут дать тебе необходимую тренировку. - Она замолчала и заглянула мне в глаза, словно ища там что-то. - Ты понимаешь?

Мое сердце забилось быстрее. Мое дыхание участилось. Моя сестра, должно быть, почувствовала дрожь моего тела под своей ладонью. Я кивнул головой и сказал: - Да, я понимаю. - Но, черт возьми, нет, я ничего не понимал. Я только знал, что в тот момент меня захлестнула энергия, и я замерз, но был готов пробежать пару километров.

— Я хочу, чтобы ты принес мне завтра вечером еще одну бутылку воды, - сказала Диана. - Ты понял?

— Да, - сказал я.

Диана отослала меня, и мое лицо исказила гримаса, когда дверной замок щелкнул, вставая на место.

Воскресенье

День выдался отвратительный.

К тому времени, когда я стоял перед дверью спальни моей сестры, держа в руках ее бутылку с водой, я уже пытался контролировать свое дыхание. Она открыла дверь, держа в руке бутылку с водой. На ней была простая белая рубашка, подол которой свисал чуть ниже промежности. На ней снова не было лифчика, и ее соски торчали сквозь ткань, выделяясь на хлопке. Ее длинные, стройные ноги со спортивными изгибами на мгновение привлекли мое внимание. Когда я поднял голову, то понял, что моя сестра заметила, как я разглядываю ее.

— Отнеси воду обратно вниз, - сказала Диана. - Не пей ее. Завтра вечером принеси мне ту же бутылку. Ты понимаешь?

— Да, - ответил я, пытаясь выровнять дыхание.

Диана положила руку мне на щеку и провела по ней полукруглыми движениями. - Я ценю, когда ты слушаешься меня. - Диана убрала руку и провела кончиками пальцев по моему подбородку. - Если ты будешь продолжать в том же духе, я дам тебе шанс оценить меня за то, что я ценю тебя. Ты понимаешь?

Не знаю, понял ли я, но затуманенный взгляд моей сестры и легкая улыбка, появившаяся на ее губах, заставили меня захотеть понять ее полностью. Я хотел понять ее прямо сейчас. Боже, я хотел понять ее.

— Да, - сказал я и ушел, чтобы убрать воду, как она мне и велела.

После того, как я все это записал, все, через что Диана заставила меня пройти, кажется таким глупым, но мне не терпится узнать, что же будет дальше между нами. Как, по мнению моей сестры, я должен ее оценить?

О, да, я видел сегодня свою маму в полосатом красно-белом бикини. Она хорошо выглядит. Действительно хорошо. Надеюсь, это не значит, что она снова начнет ходить на свидания. Я хочу убраться из этого дома до того, как это произойдет. Мамина комната прямо рядом с моей, и я не хочу, да мне и не нужно, слышать, как она стонет, когда я пытаюсь заснуть. Иногда с порно и так все плохо, но если мне придется слушать, как какой-нибудь парень пристает к моей матери... Господи Иисусе, мать твою.

Глава 03 Тимми

Трогать мою сестру

Понедельник

— Я дам тебе немного времени, чтобы оценить меня по достоинству.

Вот что сказала Диана, прежде чем закрыть за мной дверь прошлым вечером, и это была первая мысль, которая пришла мне в голову сегодня утром. Что она имела в виду? Я думал о ее словах весь день, так и не придя к разумному выводу.

Начались занятия в школе. Я был старшеклассником. Диана была старшеклассницей, а Эбби - младшеклассницей. В отличие от нас с Дианой, у Эбби не было свободных часов. Итак, у меня дома все по-старому. Школа, предсезонные тренировки по борьбе, домашнее задание, расслабься, ополоснись и повтори.

Вчера вечером Диана попросила меня принести ей сегодня ту же бутылку с водой, от которой она отказалась накануне вечером. Ту же самую чертову бутылку. И знаете, что? Я принес ее ей. Я поставил бутылку с водой на нижнюю полку в глубине холодильника и оставил ее там, чтобы отнести ей вечером. Что, черт возьми, со мной не так?

Диана могла бы сама отнести ее наверх. Когда Эбби отправилась спать, все собрались в гостиной, а мама отправилась на кухню. Диана лежала на диване, одетая в спортивные леггинсы, которые были толще штанов для йоги, но ненамного. Они заставляли напрягаться мышцы ее бедер, и их длины хватало только на то, чтобы прикрывать ногу до середины икры. Сверху на ней был свитер большого размера, в котором она отдыхала всю ночь.

— Я иду в свою комнату, - сказала Диана, вставая с дивана и направляясь к лестнице, не обращая внимания на кухню и свою бутылку воды.

Было около десяти часов, поэтому я встал и пошел к холодильнику за водой. Я сказал маме, что иду спать, и она обняла меня, пожелав спокойной ночи, что в последнее время делала нечасто. Хотя я заметил, что она, скорее всего, обнимет меня или поцелует в щеку, когда ее личная жизнь пойдет на спад, а в последнее время это может происходить со дня на день. Да, она вроде как снова начала встречаться, но, слава богу, пока никого не приводила домой.

Я поднялся наверх и постучал в дверь своей старшей сестры. Я стучал не очень сильно. Мысль о том, что моя мать или Эбби застанут меня стучащегося в дверь сестры, заставляла меня чувствовать себя неуютно. Что я им скажу? Что Диана попросила меня принести ей воды, и я так и сделал, потому что я хороший брат? (Я бы сделал это для Эбби, но никогда не сделал бы этого для Дианы.) Так что, нет, я не мог им этого сказать. И я не мог сказать им, что Диана в последнее время вела себя странно, и я хотел знать почему. И, возможно, я хотел знать, что она имела в виду, когда сказала: - Я дам тебе шанс оценить меня за то, что ты ценишь меня.

Итак, я подождал снаружи комнаты моей сестры минуту. Две минуты. Я стал дышать глубже, издавая звуки, когда дыхание проходило через носовой проход и выходило в воздух. Три минуты? Я сжал бутылку с водой. Пластик хрустнул, и я подумал, не снять ли крышку и не выпить ли воды самому. Что бы сказала на это моя сестра? По моей правой щеке скатилась капелька пота. Я несколько раз посмотрел в коридор, ведущий в мою комнату. - К черту все это, - подумал я, но не двинулся с места.

Диана открыла дверь. Насколько я мог видеть, на ней была только белая футболка и ничего больше. Это была простая белая футболка, которая обтягивала ее тело, как вторая кожа, от чего округлости ее больших грудей выступали наружу, а плоский животик - внутрь. Тени ее сосков темнели на хлопке рубашки, и они торчали вверх и наружу, как две шлюхи, нуждающиеся во внимании. Рубашка была спущена чуть ниже промежности, и, если немного приподнять ее, можно было увидеть все, начиная от талии и ниже.

— Твоя вода? - Сказал я ей, поднимая руку.

— Как раз вовремя, - сказала она, принимая ее.

Взгляд Дианы медленно прошелся по моему телу, задержавшись на серой рубашке, обтягивающей плечи и доходящей до талии, и на баскетбольных шортах. Ее взгляд больше задержался ниже талии, чем выше.

— Мама сказала, что я должна попытаться поладить с тобой, - сказала Диана. - Тебе нравится, как я поладила с тобой?

Она имела в виду, с тех пор как начала мной командовать? И какого хрена я это делал?

— Думаю, это лучше, чем драться, - сказал я. - Мне это нравится.

— Тогда ты можешь обнять меня, - сказала Диана.

Я стоял и смотрел на нее. Я мог бы обнять ее? Почему она разрешила мне обнять ее? Чего я ожидал от нее сегодня вечером? Моя сестра стояла в дверях и ждала, как будто, позволяя мне обнять ее, она делала мне одолжение. Мои глаза блуждали по ее телу, останавливаясь на груди и ее толстых, стоящих по стойке "смирно" сосках. Нахуй. Я шагнул вперед, обнял ее за плечи и крепко прижал к себе.

Диана не обняла меня в ответ. Моя сестра была всего на полголовы ниже меня, и мне пришлось согнуть колени, чтобы обхватить ее за плечи, потому что ее руки свисали по бокам. Это было странно, не буду врать, но после того, как ее груди коснулись моей груди, а ее соски впились в мою кожу через рубашку, когда я притянул ее к себе, я забыл обо всех странностях.

Через секунду я крепче прижал к себе сестренку-тройняшку, удивленный теплотой и упругостью ее тела, когда она прижалась ко мне. Я шагнул ближе к сестре и прижался к ней всем своим существом. Быстро набухший член обжег меня. Диана просто позволила мне обнять ее. Она просто позволила мне это сделать, даже когда ее груди прижались к моей твердой груди. Она не обняла меня в ответ и не напряглась, но чем дольше я ее обнимал, тем больше мне казалось, что она делает мне одолжение. Мне это понравилось, как бы ни было неприятно это признавать. Мне это очень понравилось. Я хотел, чтобы она оказывала мне больше таких услуг.

— Спокойной ночи, - сказала Диана через минуту после этого. Она вернулась в свою комнату и закрыла за мной дверь.

Я вернулся в свою комнату, чтобы посмотреть порно и подрочить.

Вторник

Эбби спросила меня, как я думаю, позволит ли мама ей пригласить друзей в это воскресенье, когда мама будет на позднем завтраке. Я спросил, что это за друзья, и она ответила: - Мои друзья.

Я спросил, был ли среди ее друзей мальчик.

Она сказала, что, возможно.

Я спросил, не сказал ли этот парень, что она похожа на мальчика.

Эбби спросила: - Как ты думаешь, мама, блядь, будет возражать? Господи!

— Ты знаешь правила, - сказал я. - Диана, мама, или я должен быть здесь, а Диана ходит на пляж по утрам в воскресенье. Я еще не знаю, что делаю.

— Почему мама обращается со мной как с ребенком?

— Потому что твои друзья разрушительны, - ответил я.

После недолгих разговоров я согласился побыть с ней в воскресенье.

После ужина Диана сказала мне, что у нее болит плечо, а затем спросила, умею ли я прикасаться к женскому телу. Я покраснел, но ответил, что "да", просто пытаясь сдержать учащенный пульс. Она сказала, что подумает об этом. О чем подумает? Позже, когда я принес Диане воды на ночь, она сказала мне: - В следующий раз, когда я скажу, что ты можешь меня обнять, тебе лучше обнять меня сразу. Тебе больше нельзя колебаться. Понял?

— Да, - сказал я, и произнес это слово быстро и без колебаний.

Диана положила руку мне на грудь. Ее ладонь была раскрыта, а пальцы растопырены. Она медленно сомкнула пальцы на моей груди, проводя ногтями по моей коже, пока не сжала руку в кулак. По мне пробежала дрожь, когда мой член набух. Было больно, но так, как бывает больно после хорошей растяжки.

— Можешь помассировать мне плечи завтра перед школой, - сказала Диана, опуская руку. - Будь в моей комнате завтра в шесть утра. Я оставлю дверь незапертой для тебя.

Она закрыла за собой дверь, а я пошел в свою комнату посмотреть видео с инструкциями по массажу на YouTube.

Среда

Я проснулся до того, как зазвонил будильник, и, как всегда, был возбужден ниже пояса, но не так сильно, как обычно. Нет, в моих трусах был твердый кусок стали, который кто-то нагрел, обработал ковкой и сложил, затем нагрел, обработал ковкой и сложил еще несколько сотен раз, а затем закалил в волшебном масле, которое сделало мой член нерушимым. В штанах у меня был самурайский клинок. У меня было полчаса до того, как я должен был быть в комнате сестры. Я помочился, что всегда нелегко, когда у меня стояк. Я подрочил, наслаждаясь ощущением своего твердого члена в руках. Слово "огромный" едва ли могло описать, каким большим выглядел мой член этим утром. Я выступил посредником, желая, чтобы этот сукин сын сдался, и это произошло всего за несколько минут.

С телефоном в руке я ждал в темноте за дверью комнаты моей старшей сестры. Мое сердцебиение постепенно учащалось, пока я ждал, когда электронные часы переведут стрелки с 5:59 на 6:00 утра. От тишины, царившей за дверью моей сестры, у меня по спине побежали мурашки. С каждым вдохом я боролся с неумолимым давлением момента. Моя голова постоянно моталась то влево, то вправо, как бы я ни пытался себя остановить. Мама уже ушла бы на работу, а Эбби лежала бы в постели, пока я не разбудил бы ее милую маленькую попку в школу - несколько раз - и, наконец, не вытащил бы ее из постели - если бы пришлось. Прошла последняя минута, но это ни на секунду не успокоило меня.

Я взялся за дверную ручку и повернул, зная, что Диана, должно быть, заперла ее, потому что хотела сыграть со мной какую-нибудь злую шутку. Это было бы так на нее похоже, но она не заперла ее, и она повернулась. Защелка щелкнула, и я толкнул эту чертову дверь, которая беззвучно распахнулась на петлях. Мое сердце сильнее забилось в груди, грудная клетка сжалась, а дышать было все равно, что глотать воздух, когда я по шею зарылся в песок. Выиграть свой первый чемпионат штата по рестлингу было легче, чем сейчас.

Диана лежала на своей огромной кровати. Она спала под несколькими тонкими простынями без стеганого одеяла. Ее комната была второй по величине в доме, а кровать стояла под длинной чередой окон, расположенных вдоль стены напротив двери. Раздвинутые деревянные жалюзи пропускали слабые лучи наступающего рассвета, придавая комнате серовато-белый оттенок, благодаря которому все было видно.

— Ты вовремя, - сказала Диана. - Хороший мальчик. Иди сюда.

От ее глупых слов у меня мурашки побежали по коже, но я, не колеблясь, забрался к ней в постель. Диана лежала на животе. Ее шелковые и хлопковые простыни прямой линией лежали у нее на плечах. Она не дала мне никаких указаний, поэтому я откинул одеяло и понадеялся, что это то, чего она хотела. Мой стояк снова начал подниматься, и я чувствовал, что этот момент требует второго раунда дрочки. Возможно, так оно и было, но, несмотря на то, что мой член до боли наполнился кровью, я сосредоточил свое внимание на сестре.

Я опустился на колени слева от нее, так, чтобы она смотрела мне в глаза, и если бы она посмотрела вниз, то увидела бы палатку, которую я соорудил из своих баскетбольных шорт. Мне было все равно. Мне нужно было помассировать ее плечи, поэтому я осторожно стянул простыни с ее спины. Я не знаю, почему я сразу не снял с нее простыни, но мне показалось, что моя сестра позже оценит необходимость делать все с преднамеренной тщательностью и безукоризненной точностью.

Почему эта стерва была у меня в голове? Но она не была стервой, по крайней мере, не такой, как раньше. Она была - я не знаю, кем она была, - но она не была стервой в том угрожающем смысле, каким была до того, как начала указывать мне, что делать, не крича на меня.

Я откинул простыни с ее спины, ожидая увидеть бретельки от бюстгальтера, поскольку они не прикрывали ее плечи, но ничего не увидел. Там ничего не было. Моя старшая сестра, которая была рождена раньше около минуты, была без лифчика. Я стянул ткань до середины ее спины, и ее кошачья нагота загипнотизировала меня. Я продолжал стягивать простыни, и от того, что я увидел ее тело без одежды, по моим рукам побежали мурашки. Простынь доходила ей до поясницы, а я по-прежнему не видел одежды. Я спустился ниже, очарованный ее наготой, и откинул простыни, открывая изгиб ее спины, а затем ниже, к бедрам, открывая самую обнаженную ложбинку между ее ягодицами. Начало ее влагалища.

Боже, но моя сестра была в отличной форме. Занимаясь кроссфитом. У Дианы не было времени на организованные занятия спортом, но она использовала это время, чтобы подтянуть свою задницу.

— Прекрати, - ровным голосом сказала Диана. - Я не говорила, что ты можешь это сделать, - и затем ее слова повисли на расстоянии между нами, - пока.

Пока? Мои яйца напряглись. Что, черт возьми, означало "пока"? Я сжал губы, когда капля предварительной спермы скользнула по моему стволу и скатилась с кончика члена, заставив меня задрожать.

Еще до того, как я кончил, мои руки переместились на плечи моей сестры. Я спросил ее, какое плечо болит, и она сказала мне: - Разберись, а если не можешь, то помассируй оба.

Черт возьми, да. Я собирался помассировать ей оба плеча.

Ее кожа согревала мои ладони. Она была горячей на ощупь, и от этого по моим рукам пробежала дрожь, от которой мышцы превратились в желе. Диана сначала молчала, а потом начала издавать тихий стон, то тут, то там. Здесь стон, там стон, повсюду этот гребаный звук, который заставлял мой член набухать, а яйца покалывать.

Большие груди моей сестры были прижаты к матрасу и выпирали из-под ее тела. Я слегка кончил при виде ее сисек. Это был первый раз, когда я вот так прикасался к девушке, и меня охватил ужасный страх. (Эбби была не единственной, с кем мама обращалась как с ребенком, когда дело доходило до свиданий.) В любом случае, это был страх, что я кончу, и моя сестра узнает, что, прикоснувшись к ней, я сорвался. Страх, что она никогда не позволит мне сделать это снова. Страх, что это должно было закончиться, чтобы подобное не повторилось в последующие дни.

— Мм, - простонала Диана, когда я надавил пальцами на ее мышцы. Она закрыла глаза. - Ты молодец, братишка. - Она снова застонала. Ее стоны звучали как настоящие, но преувеличенные. Для меня? - Сегодня у тебя есть разрешение только на то, чтобы... о-о-о... помассировать мне плечи. Ниже опускаться нельзя. Помни об этом.

Я впился пальцами в ее плечи и провел большими пальцами по ее коже, успокаивая мышцы и сухожилия и разглаживая узлы интенсивным, но безболезненным надавливанием. Я хотел опустить руки ниже. Я хотел дотронуться кончиками пальцев до грудей моей сестры, чтобы увидеть, как они выпирают из-под нее. Я хотел опустить ее простыни пониже и выяснить, действительно ли она обнажена до пят. Иногда у ее трусиков-бикини был пояс с низкой посадкой, который позволял всем видеть, какая гладкая у нее промежность, так почему бы не надеть трусики? Но я знал, что она была обнажена, так и должно было быть, но я хотел это увидеть. Я хотел…

— Мне нужно в душ, - сказала Диана, прекращая мой массаж. - Я хочу хлопья на завтрак. - И она отпустила меня прежде, чем я успел ответить. Я соскользнул с кровати и повернулся к ней спиной, чтобы скрыть свою эрекцию.

К тому времени, как Диана спустилась вниз, у меня все было готово. Я налил ей молока, как только она села на стул. Диана улыбнулась. Эбби уставилась на меня вытаращенными глазами. Мы поели. Диана проигнорировала меня. Когда мы отправились в школу, Диана задержала меня у входной двери нашего дома, а Эбби направилась к машине нашей сестры. Моя сестра шлепнула меня по правой руке, несильно, и сказала: - В следующий раз, когда я приглашу тебя в свою комнату, тебе лучше запереть за собой дверь. Понял?

— Да, - ответил я без колебаний.

Диана игнорировала меня весь остаток дня. Когда в конце вечера я принес ей воды, она не позволила мне обнять ее. Думаю, это было моим наказанием за то, что я не запер ее дверь. Так и должно было случиться, и она не пригласила меня к себе в комнату на следующее утро. Еще одно наказание?

Может, это из-за ее стервозного поведения, но это была ее комната, а значит, и ее правила, верно? Черт возьми, но что я пытаюсь объяснить?

И почему мне казалось, что она наказывает меня?

Четверг

Диана проигнорировала меня сегодня. О, я ненавидел это. Я чертовски сильно ненавидел. Утром я пристально смотрел на нее, ожидая ее приказания, но она ничего мне не дала. Ни черта. Дома снова ничего. Я был в бешенстве. Я был в ярости. Что я сделал не так? Не знаю, но я бы как-нибудь загладил свою вину перед ней.

Эбби хотела продолжать брать у меня уроки борьбы. Нахуй. Я учил ее и усердно тренировал ее маленькую попку. Борьба в межсезонье - это обучение, основы и поддержание формы. Это наш классный час перед соревнованиями. Это закаливание. Это... это куча таких гребаных высказываний. Но работы с моей младшей сестрой было недостаточно, чтобы избавиться от гнева, сжигавшего меня изнутри, потому что Диана не обращала на меня внимания.

К тому времени, как мы закончили, Эбби обливалась потом. Она была в восторге. Она делала все, что я говорил, даже тренировалась, хотя это было для меня. Когда мы закончили, она обняла меня, вся в поту, и поблагодарила. Я растрепал ее эльфийские волосы, а потом бросил ее в наш бассейн.

Я принес Диане воды ровно в десять и подождал у ее двери, пока она не открыла. Она взяла ее и попросила меня оставить ей бутылку воды на прикроватной тумбочке, как только я завтра вернусь домой из школы. Она сказала: - Я знаю, ты расстроился из-за того, что я не обратила на тебя внимания, но поскольку ты вел себя хорошо, несмотря на то, что был зол, с этого момента тебе нужно ждать за моей дверью только тогда, когда я специально попрошу тебя подождать. Понятно?

Черт возьми, нет, но я все равно сказал "Да".

Пятница

— Я собираюсь куда-нибудь пойти сегодня вечером, - сказала мне Диана за завтраком, который я приготовил для нее, хотя она и не просила меня готовить ей завтрак. - Я вернусь только в воскресенье утром.

— Куда ты идешь? - Спросил я, не подумав.

Диана посмотрела на меня и склонила голову набок, словно изучая меня. Она сказала: - Будь хорошим мальчиком, и я расскажу тебе, когда вернусь домой.

В школе и после поездки, во время которой я изо всех сил старался скрыть свой гнев, но потерпел сокрушительную неудачу, и после того, как Диана припарковала свою машину, а Эбби покинула нас, Диана повернулась ко мне, посмотрела мне в глаза и взяла мои руки в свои. Глубоко вздохнув, она сказала: - Это хорошие руки, братишка. Я не хочу, чтобы ко мне прикасалась еще одна пара. Хорошо? А теперь убирайся к черту из моей машины.

Черт возьми.

Я вышел из ее машины и решил, что должен сделать ей что-нибудь приятное, чтобы загладить свою вину за то, что разозлил ее. Куда подевалась моя зрелость? Я сидел в ее машине и дулся, выводя ее из себя. Это было бесполезно, поэтому я прибрался в ее комнате позже, пока ее не было. Я даже сменил ей простыни. Что, черт возьми, со мной было не так? И что, черт возьми, было не так с моей сестрой? И почему меня больше не волновало, что она моя сестра? Когда это произошло? Я не могу сказать, потому что не знаю. Это просто случилось.

Когда Дианы не стало, а у моей матери со дня на день начался подъем в личной жизни, я много времени проводил, борясь с Эбби. Эта девочка умеет кататься, и ее жилистая сила просто сводила с ума. После этого мы посмотрели несколько фильмов и заснули вместе на диване. Она задала мне несколько вопросов о мальчиках, но не слишком откровенных. Думаю, она была смущена. В ту ночь мама не пришла домой, и когда я проснулся где-то после двух часов ночи, я отнес Эбби наверх и положил на ее кровать, а потом пошел в свою комнату, чтобы досидеть до конца ночи.

Суббота

Эбби напугала меня сегодня до чертиков. После утренней борьбы она спросила меня, нравятся ли мужчинам маленькие сиськи? В частности, понравятся ли им когда-нибудь ее маленькие сиськи? Она стеснялась парней, которые были рядом со мной, но не стеснялась своих сисек. Поди разберись.

— Какого черта ты меня об этом спрашиваешь? – спросил я.

— Потому что мы близнецы, - ответила Эбби.

— Знаешь, грудь у девушки может вырасти и в двадцать лет.

Эбби смерила меня равнодушным взглядом, наклонив голову.

— Знаешь, мужчин привлекают не сиськи, - быстро сказал я. - А девушки. Если девушка нравится мужчине, ему понравятся и ее сиськи. - Я улыбнулся, и тут меня осенила мысль, потому что бесстрастный взгляд Эбби ничуть не изменился. - Не девичьи сиськи. Женские сиськи. У тебя не девичьи сиськи. У тебя женские сиськи.

Эбби покачала головой и вздохнула, сказав, что мой ответ ее не удовлетворил, но, с другой стороны, может быть, ее сиськи немного вырастут в ближайшие два года. Мне нужно перестать думать о сиськах моей сестры. Боже, как бы я хотел, чтобы Эбби родилась мальчиком. Как только эта мысль пришла мне в голову, я сравнил Эбби с Дианой, подумав, что вторая сестра - это не так уж плохо. Не буду врать. Извращенные доводы, стоящие за этим сравнением, заставили меня пойти в душ, чтобы привести мысли в порядок.

Позже тем же вечером мне позвонили несколько друзей и спросили, почему я все время провожу дома. Это был хороший вопрос. Дианы не было дома, так почему же я был дома? Я никуда не выходил. Я превращаюсь в слабака - так бы я сказал, не будь я таким крутым борцом. Только бывший парень Дианы, Рой, тоже старшеклассник, был лучше меня в прошлом году, но он на целую весовую категорию выше меня. Мы близки, почти слишком близки, и он вовсю учится в Северо-Западном университете, пока я обдумываю предложение Стэнфорда. Я не только крепкий орешек. У меня еще и мозги есть, за исключением тех случаев, когда Диана открывает свой гребаный рот.

В тот вечер мама пришла домой навеселе и немного раздраженная.

— Приятный вечер? – спросил я. Было уже поздно, на мне были только обтягивающие хлопчатобумажные боксеры, и я был на кухне за бутылкой воды, когда она вошла в парадную дверь.

— Нет, ты маленький засранец, - таков был ее взгляд, которым она одарила меня, но затем выражение ее лица смягчилось, и она улыбнулась мне.

— У тебя получается заниматься борьбой, - сказала мама с остекленевшими глазами. Она выпрямилась и странно улыбнулась мне. В новой позе ее большие груди выпирали из глубокого выреза коктейльного платья. Йога пошла ей на пользу.

— Это помогает мне поддерживать форму, - сказал я.

Мама сказала мне, что она могла бы сказать. Возможно, она была не просто слегка навеселе. Гораздо больше, черт возьми. Она подошла ко мне и сказала, что мне не следует разгуливать по дому без футболки или подходящих шорт. Когда я спросил, почему, она ответила: - Ты будешь отвлекать друзей своей сестры. - Она не уточнила, какую сестру и каких друзей, но это не имело значения. Мама покачнулась, когда выходила из кухни.

— Тебе помочь добраться до кровати? – спросил я.

Мама остановилась и покачала головой, пробормотав что-то вроде "Вот это был бы день", не оборачиваясь. Затем она упомянула, как сильно она ждала начала сезона рестлинга. Затем рассмеялась, и упомянула, что все матери с нетерпением ждут начала сезона рестлинга. Она упомянула: - Матери всегда сравнивают своих сыновей друг с другом, но они знают, что мой лучший.

— Второй по силе, - сказал я. - У Роя есть преимущество, но я близок к нему. Я чувствую это. Мне становится лучше, но он остается прежним.

Мама не обратила внимания на мои слова. Она повернулась, чтобы посмотреть на меня. Ее взгляд скользнул вверх и вниз по моему телу, прежде чем она сказала: - Ты лучше всех подходишь для того, что мы, матери, обсуждаем. - Насколько она была пьяна? - Твой отец был борцом, но ты это знаешь. Твое трико сидит на тебе лучше, чем на нем.

— Майка, - сказал я. Черт возьми. - Я ношу майку, а не трико.

— Не вырастай таким, как твой отец, - сказала мама. Ее взгляд снова скользнул по мне. - Ну, не совсем такой, как он. В некоторых отношениях он был полезен.

Она вышла из кухни и обернулась еще раз, прежде чем завернуть за угол. Она попросила меня обнять ее, что я и сделал, а она пробормотала что-то о том, что я крупнее своего отца. Сильнее. Не буду врать: это меня немного напугало. У меня от этого мурашки побежали по коже, но были ли они хорошими или плохими, я не знаю. В тот вечер я дрочил на порно с милфами-блондинками с короткой стрижкой, но я подросток, так что все порнозвезды – милфы. Верно?

Воскресенье: с утра до вечера

Диана вернулась домой ближе к вечеру. В это время я был в бассейне с Эбби. Ее друзья не пришли. Мама не пошла на поздний завтрак, а Эбби не хотела, чтобы ее друзья приходили, когда мама была рядом. Что задумала эта девушка? Это было связано с мальчиками. Я не дурак, и мама наблюдала за Эбби через прицел оптического прицела. Она тоже наблюдала за Дианой, но первые пять лет своей жизни Эбби была с нашим отцом, и я подумал, не из-за этого ли Эбби казалась маме моложе. Со мной так и было. Я знал, что у Дианы тоже так было.

Как бы то ни было, Диана застала нас на улице, когда мы вернулись домой. Она упомянула купальник Эбби. На моей младшей сестре был костюм-двойка вместо ее обычного цельного, но в этом не было ничего сексуального. Эбби сказала, что хочет такие же бикини, как у Дианы, - чертовы стринги, от которых у мамы начинался сердечный приступ, когда она их видела, - что заставило Диану рассмеяться, но она пообещала нашей младшей сестре когда-нибудь купить ей такой же. Казалось, они говорили друг с другом с сарказмом, но мы же тройняшки, так что я услышал правду в их словах.

После небольшого дружеского разговора с Эбби Диана сказала мне: - В одиннадцать часов, - прежде чем вернуться в дом.

— Что это значит? - Спросила Эбби. - Вы, ребята, куда-нибудь идете сегодня вечером? Можно мне пойти с вами?

Я плеснул волной воды в эльфийское личико моей младшей сестры, а потом поплыл в дальний конец бассейна, потому что мне нужно было скрыть, что у меня наполовину встал, и мне не хотелось, чтобы Эбби это увидела или, что еще хуже, почувствовала.

Солнце в тот день не успело зайти за горизонт, а вечер пролетел незаметно. С каждой минутой я все сильнее ощущал тревогу. Я хотел, черт возьми, уйти, но идти было некуда. Я сидел в своей комнате, чувствуя, как энергия маленькими волнами разливается по моему телу, и пытался двигать время вперед одной лишь силой воли, но это все равно что упираться пятками в землю и пытаться одолеть Невероятного Халка.

Каждое тиканье моих мысленных часов оставляло в моем мозгу дыру, от которой напрягались мышцы. Я дважды подрочил, прежде чем пробило одиннадцать. Мама заглянула ко мне в комнату, извиняясь за то, что была пьяна прошлым вечером. Она постучала в мою дверь, когда я был в полудреме, и попросила впустить ее. Мне пришлось прижать свой член к животу и затянуть завязки на баскетбольных шортах, чтобы удержать это чудовище на месте. Даже тогда я ходил, слегка сутулясь, чтобы рубашка как можно больше свисала с моего тела. После своих извинений мама обняла меня самым неловким образом в мире и поцеловала в щеку. Мне пришлось повернуть голову, чтобы отодвинуть свою промежность от ее живота, и в итоге она поцеловала меня примерно в четверть губ.

— Ой, - сказала мама. Я уловил едва уловимый запах вина в ее дыхании. - Никому не говори, что я была твоим первым поцелуем. - Она рассмеялась и ушла в свою комнату. Если бы не мой стояк, который сделал ситуацию неловкой, мамин комментарий мог бы это сделать.

О, и я не впервые поцеловал свою маму.

Воскресенье: Вечер

Я стоял у двери своей сестры за пять минут до одиннадцати. Когда пришло время, я вошел в ее комнату и запер ее дверь за секунды до назначенного времени. Диана наблюдала, как я запирал ее дверь. Она ничего не сказала, но кивнула, а затем вернулась к чтению своего журнала. Она лежала на своей кровати, а я стоял и наблюдал за ней, не зная, чего она хочет от меня дальше.

Верхняя часть ее тела была прикрыта черной мини-рубашкой для сна, а нижняя часть - пижамой из черного атласа с белой отделкой, но на размер меньше. Я никогда раньше не видел такой рубашки. У нее был низкий, с разрезами, воротник, застегнутый всего на две пуговицы, одна из которых прикрывала ее соски, а другая - нижнюю часть грудей. Моему взору открылась загорелая округлость ее декольте. Хвосты рубашки свисали вровень с ее ребрами, расширяясь в стороны, так что я мог видеть весь ее живот. Ее черные атласные шорты для мальчиков были отделаны белой каймой по краям, и они были маленькими, но свободного покроя, так что, если бы она сидела, скрестив ноги, я, вероятно, смог бы увидеть ее трусики до самого выреза.

Как я уже говорил, Диана лежала в центре своей кровати и читала журнал. Она читала, вытянув туловище и скрестив ноги в лодыжках. Я подождал около пяти минут, пока она дочитает ту статью, из-за которой ее глаза бегали по странице. Волна облегчения пробежала по моей коже, когда она подняла на меня взгляд, успокаивая мои подергивающиеся мышцы.

— Захвати мой лосьон, - сказала Диана. - Ты убрал в моей комнате. Я собираюсь отблагодарить тебя, позволив намазать лосьоном мои ноги перед сном. - Она заглянула в свой журнал. - И делай это медленно. Убедись, что этот лосьон действительно впитался в мою кожу.

Я не потрудился проверить, каким лосьоном пользуется моя сестра, но взял флакон с туалетного столика и подошел к ее кровати. Она лежала в центре, у изголовья, на подушках, так что мне пришлось забраться к ней на кровать. Она раздвинула ноги, и я встал на колени между ними. Ее шорты натянулись под бедрами, прижимая атлас к коже, так что я не мог видеть дырочки между ее ног. Тем не менее, ее маленькие, тонкие шортики плотно облегали перевернутую пирамиду между ее бедер, и я не мог сказать, были ли на моей сестре трусики, по тому, как выпукло выделялась ее мясистая киска на шортах для мальчиков.

Я не колебался. Я хотел снова прикоснуться к ее коже. К ее телу. Когда я выдавливал лосьон на ладони, в моей голове с такой скоростью проносились смутные мысли, что только мое подсознание могло их понять.

Это было неправильно.

Это было странно.

Брат и сестра так не общаются.

Моя сестра приставала ко мне? Ставит хэштег "Я тоже трахаюсь"? Как это, блядь, глупо! Я был восемнадцатилетним парнем с мужским телом, мужскими мускулами и мужской силой, но с сильным сексуальным влечением подростка. Диана не смогла бы приставать ко мне, даже если бы попыталась, но она могла бы мучить меня до смерти - но она же не заставляла меня делать то, чего я не хотел, не так ли? Другие мысли терзали мой мозг, но к черту эти мысли. Я был полностью поглощен тем, чтобы провести руками по ногам моей сестры, а затем выше.

Диана продолжала читать свой журнал, но я услышал тихий шелест страниц, когда она опустила верхний край, чтобы посмотреть на меня. Я провел пальцами по ее ногам, и ее икры напряглись. Не знаю почему, но я взял ее левую ступню в руку и провел по ней кончиками пальцев свободной руки. У Дианы перехватило дыхание, а когда я поднял взгляд, она закрыла глаза, и на ее лице застыло напряженное выражение.

Я подумал, что у нее чувствительные ступни, и таким же образом погладил подошву другой ноги. Сестра попыталась отстраниться от меня, но я обхватил пальцами ее лодыжку и удержал ее на месте. Я не поднимал глаз, но она сверлила меня взглядом. Я несколько раз провел ладонью по подошве ее правой ноги, не щекоча, а лишь слегка касаясь ее кожи. Диана вздрогнула и снова попыталась отдернуть ногу, но я не позволил ей. Она не рассердилась. К тому времени, как я закончил, дыхание Дианы стало ровным и размеренным.

Я медленно погладил каждую из ее икр, как она мне велела. Я провел кончиками пальцев по ее мышцам, оставляя на коже белые следы, словно кометы. Мои пальцы оставили ямочки на ее теле, когда я гладил ее конечности. Диана тихо застонала. Для меня? Может быть, я не знаю, но когда с ее губ сорвалась серия голодных звуков, я надавил сильнее, и она застонала глубже. Ей это понравилось. Возможно, она стонала за нас обоих.

Мой твердый как камень член был безошибочно виден сквозь шорты, когда я добрался до бедер моей сестры. Ее потрясающие бедра, сильные и упругие, с самыми толстыми мышцами в середине бедра и подколенных сухожилиях, а затем сужающиеся к бедру и вниз к коленям. Я держался подальше от внутренней стороны бедра моей сестры, но она сказала, что нужно смазать ноги лосьоном, а это означало, что все ее ноги, не так ли?

К этому времени Диана отложила журнал. Она лежала на подушках, закрыв глаза и вытянув руки по швам. Кончики ее пальцев шарили по кровати, сжимая-разжимая-сжимая-разжимая, оставляя бороздки на черных простынях. Ее дыхание было прерывистым. Она выглядела такой чертовски чувственной, когда впитывала мои прикосновения, что мне захотелось кончить.

— Мои бедра, - прошептала Диана, и слова дрожью слетели с ее губ. - Не забудь втереть в них лосьон повсюду.

Я обработал все, кроме внутренней стороны ее ног, где кожа была самой нежной. Обхватив ее колени, я опустил руки вниз, направив пальцы прямо к ее мягкому центру, а большие пальцы рук легли на внутреннюю поверхность бедер по направлению к задней поверхности бедер. Я надавил вверх.

Мир вокруг меня закружился, а сердце бешено заколотилось. Я слышал, как участилось мое дыхание. Слышала ли это моя сестра? Я провел пальцами вверх по нежной внутренней поверхности ее бедер. Боже, там, внизу, она была такой мягкой и горячей. На уровне середины бедра у Дианы перехватило дыхание. Я поднял глаза, завороженный тем, как перекатывается ее живот и медленно поднимается, и опускается грудь. Напряженное выражение лица моей сестры заставило мой член подпрыгнуть, а ее высокие скулы казались более рельефными, чем обычно, когда сухожилия на ее шее напряглись. Ее кожа покрылась румянцем. От того, что я понял, у меня пересохло во рту. Я ведь мог в какой-то мере контролировать свою сестру, не так ли?

Чем выше поднимались мои пальцы, тем быстрее сестра задыхалась. Ее руки скользнули по бокам бедер, а затем вверх. Диана просунула пальцы под прорези своих шорт и потянула, не останавливаясь, пока не добралась до бедер, превратив шорты в трусики. Она показала мне всю свою ногу целиком, а также четверть ягодиц. Центр ее промежности выпятился наружу, создавая представление о трехмерной киске.

Ебать.

Мои пальцы продолжали медленно двигаться выше, и я добавил к их движениям еще больше давления, которое раздвинуло бедра моей сестры еще шире. Чем выше я поднимался, тем уже становился промежуток между ее ногами, и на мгновение - только на мгновение - я почти заколебался. Но Диане не нравится, когда я колеблюсь, поэтому я провел рукой по внутренней стороне ее бедер, пока мои пальцы не коснулись вырезов на ее шортах, которые под острыми углами поднимались от промежности к тазовым костям.

Диана вздрогнула.

Я повернул пальцы так, чтобы длинный изгиб кожи, идущий от больших пальцев к указательным, касался внутренней поверхности бедер моей сестры. Я снова двинулся выше, втирая лосьон, нанесенный на ладони, в плоть моей сестры. Ее дыхание стало более глубоким. Мои большие и указательные пальцы обхватили края ее шорт, а большие пальцы опустились так низко, что я коснулся внутренних выпуклостей ее обнаженных ягодиц там, где они переходили в тыльную сторону бедер.

Я держал ее, не зная, что делать дальше. Ее шорты туго обтянули округлость лобка, а киска набухла, упираясь атласным щитком в нежную расщелину. Ебать. Я был на седьмом небе от счастья.

Диана облизнула губы. Она несколько раз волнообразно повела бедрами вверх-вниз, и ее плоть скользнула по моим пальцам. Я хотел большего, и, наконец, боже, мне потребовалось чертовски много времени, чтобы пошевелить руками. Я повернул большие пальцы вверх. Кончики проникли под дырочки ее шорт прямо под промежностью, и я не почувствовал ничего, кроме горячей, влажной плоти на своей коже. Мой член дернулся по всей длине, и струйка спермы, такая густая, что, возможно, это была сперма, выплеснулась через мой ствол на шорты.

Я застонал.

Моя сестра улыбнулась.

От тепла между ее ног мои руки увлажнились от кончиков пальцев до тыльной стороны ладоней. Я не хотел, чтобы это заканчивалось.

Я знал, что касаюсь самых обнаженных краев наружных половых губ моей сестры, проводя большими пальцами по бороздкам, которые вели от внутренней поверхности ее бедер к лобку, а затем я отодвинулся от жара между ее ног. Я сильнее надавил на ее нежную кожу, заставив сестру издать глубокий стон, и когда я убрал пальцы от ее киски, то постарался отодвинуть ее внешние губки друг от друга. Я попытался раскрыть ее вишнево-ванильную складочку. Она снова застонала, когда я, наконец, почувствовал, как мягкая плоть между ее ног оторвалась от моих пальцев. Прежде чем я успел повторить свои действия, моя сестра остановила меня, взяв мои руки в свои и крепко сжав их.

— Ты поступил правильно, убрав мою комнату, - прошептала Диана дрожащим голосом, а ее щеки чудесно порозовели. - Теперь ты можешь вернуться в свою комнату и подумать о моих ногах, но только один раз за вечер. Понял? - Она быстро облизнула губы. - Только один раз, Тим.

Я кивнул. Я полностью понял свою сестру.

— Тебе понравилось? - Спросила Диана, улыбаясь, но затем ее улыбка погасла, и ее глаза впились в мои. - Тебе нравится водить большими пальцами по краям киски?

Ебать меня.

— По киски твоей сестры?

Ебать меня дважды.

Моя сестра действительно задавала мне этот вопрос или я сошел с ума?

Я кивнул головой.

— Я сейчас без трусиков, - прошептала Диана, - потому что они грязные. - Она сжала мои руки. - Не все мои трусики грязные, а только те, которые были на мне до того, как ты постучал в мою дверь. Я случайно намочила их. И поскольку те, что я выбрала для тебя, были грязными, я решила снять их до твоего прихода.

Я чуть не залил свои шорты спермой.

— Я хочу, чтобы ты приходил ко мне в комнату каждую пятницу и забирал мои грязные трусики. Я хочу, чтобы ты стирал их для меня. - Диана не сводила с меня глаз, пока говорила, и все время кивала. Я поймал себя на том, что киваю вместе с ней. - Я постираю остальную свою одежду, но я хочу, чтобы ты, и только ты, постирал мои грязные трусики. Понял?

— Да, - прошептал я.

— Хорошо, - сказала Диана. - А теперь иди в свою комнату и подумай о моих ногах, но только один раз.

Черт возьми, но я сделал то, что она мне сказала, и ничего больше.

Я не мог дождаться завтрашнего дня.

Продолжение следует.....

P.S. Дорогой читатель! Понравилось? Если да - пожалуйста, перечислите 10 рублей на карту № 2202200858517376. Вас это сильно по карману не ударит, а для меня это единственный источник дохода. Заранее благодарен. Ваш ЛюбительКлубнички.