История о студенте, который решился завести разговор с милой и застенчивой девушкой по имени Мерильда, а в итоге стал её «другом с привелегиями» для всех потребностей.

Прошли напряжённые дни экзаменов в институт, а потом промчалось лето поступления. Пролив немало пота и крови, я попал в престижный ВУЗ на специальность, о которой давно мечтал — «Информатику». Поселился я в кампусе, в студенческом городке, очень живописном и полном зелёных насаждений. С первых же дней меня затянула усиленная учёба, и вот так незаметно пролетел месяц.

За это время я всё-таки успел завести пару знакомых в своей группе, но ещё не освоился на новом месте как следует. Школьных друзей уже не было рядом. Пары я проводил в основном в гордом одиночестве.

Однако моё внимание всё-таки привлекла одна девушка. Волосы у неё были розовые и длинные, но при этом она любила какую-то неприглядную мешковатую одежду, а сидела всегда на задних рядах. Я мог бы вообще не разглядеть её среди толпы студентов с потока, если бы не привычка девушки временами выбегать из аудитории прямо посреди занятия, никого не спрашивая. Первокурсники шептались, но старшие ничего не говорили. Как будто все были совершенно привычны и ни капли не удивлялись.

Однажды, во время обеда, я шёл с подносом к одному из свободных местечек в столовой, когда вдруг заметил знакомые лицо с розовыми прямыми волосами. Это была она.

Девушка сидела и жевала свой сендвич задумчиво и как-то незаинтересованно. Студенты обедали своими кружками и компаниями, но розоволосая девчонка с потока сидела почему-то совсем одна. На ней была обычная тёмная большая худи, а ещё такая же широкая юбка до колена. Я вдруг обнаружил, что она очень миленькая. Вообще не укладывалось в голове, как никто ещё не составил ей компанию.

Я подошёл поближе и заговорил:

— Эм... привет!

Глаза девушки округлились, она вдруг проглотила всё, что было во рту, а потом не глядя потянулась к стакану с соком, чтобы запить комок в горле. Разумеется, она тут же опрокинула его на стол, разливая остатки по столешнице. Я быстро скинул с плеч рюкзак и полез за салфетками, а потом помог ей вытереть лужу.

— Прости! Надо было помахать издалека. Я не хотел напугать, — тут же начал спешно приносить я извинения.

— Н-ничего, всё нормально. Типичная неуклюжая я, — ответила она с вымученной улыбкой.

Наши руки соприкоснулись на столе, когда я стирал остатки сока, и девушка сразу отдёрнула ладонь, как ужаленная. «Молодец, всё что можно уже испортил», — посетовал мысленно я.

На её лице проступил розовый румянец в цвет её волосам. Девушка сидела как-то потерянно, будто только что случился пожар или произошла другая катастрофа.

— Тут... не занято? — спросил я, положив руку на стул, уже ни на что особо не надеясь.

Но она покачала головой, разрешая составить ей компанию.

— Я Мерильда, — заговорила наконец девушка с явной нервозностью в голосе, но к ней примешивалась и доброжелательность. — М-Мерильда МакАвой. Приятно познакомиться.

— Я Макс. Мы же на одном потоке, ага? «Информатика».

— О, ты тоже? — заметно оживилась Мерильда и поставила локти на стол, забыв о своём сендвиче. — Да, я на втором курсе. А ты новенький, верно?

— Ага.

— И... почему ты решил сесть именно со мной? Я сегодня не ожидала никого встретить, вот и... — замялась и не договорила она.

— Ну, просто мне всё ещё не с кем здесь поболтать на перерывах, вот я и решил познакомиться. Да и вообще, ты, похоже, тоже часто сидишь одна.

Мерильда вдруг покраснела без видимых на то причин. Она как-то заёрзала на стуле, двигая бёдрами, и отвела взгляд в сторону.

— На то есть свои причины... Я обычно предпочитаю... быть наедине с собой.

— Т... так тебе нравится наше направление, да? Что думаешь про алгоритмы обучения с подкреплением? Правда это интересно? — отчаянно попытался я разрядить обстановку.

Мерильда снова оживилась, и у нас получился вполне интересный разговор на общие темы. Пусть она была уже на втором курсе, девушка оказалась простой и приятной в общении, активно поддерживала разговор, если мне не хватало слов, или слушала, если я хотел что-то объяснить, при этом оживлённо кивала. Я не знал, как она могла всё время оказываться в стороне от всех тусовок молодых людей; к тому же, Мерильда правда была очень хорошенькой, и украдкой я задерживал на её милом лице свой взгляд.

Порой мне казалось, что и она тоже изучала черты моего лица с неподдельным вниманием...

Но, стоило мне раскрыть рот, чтобы подтвердить или опровергнуть свои догадки, девушка встала, едва не опрокинув стул. Она доела сендвич на ходу, собирая вещи и оставляя поднос там, где был.

— Прости. Мне надо идти. Давай ещё поговорим как-нибудь потом... после занятий...

— Но подожди, вот так резко?

Она молча кивнула и почти бегом покинула столовую. Я остался сидеть в полном недоумении, не зная, что вдруг на неё нашло.

***

Мерильда практически бегом пересекла коридор и распахнула дверь туалета. Она нетерпеливо прошлась по кабинкам, заглядывая в каждую, чтобы убедиться, что была одна. Ей не нужно было повторения прошлых печальных инцидентов, за которые вызывали в школу родителей.

Затем девушка закрылась в одной из кабинок и дёрнула застёжку на юбке. Оглушительный звук раскрывшейся молнии эхом вернулся от белых кафельных стенок.

Юбка упала вниз... но сразу повисла в воздухе. Мерильде пришлось потянуть вниз с усилием, и тогда наружу, преодолев сопротивление ткани, выпрыгнул он. Её большущий, длиной не меньше 30-ти сантиметров, член.

Его головка была раздутой на конце, а тёмная крайняя плоть вся скопилась складками у основания. Из-за этого член напоминал конский фаллос. Вздувшиеся вены паутиной огибали розовую «колонну» плоти.

Зпах мускуса разом наполнил её ноздри. Она ненавидела этот аромат. Он ассоциировался с неловкостью, страхом, с тёмными порывами, которые она не могла контролировать. Когда Мерильда была младше и меньше держала себя под контролем, случились те несколько инцидентов, из-за которых её стали гнать и недолюбливать в классе. В университете она изо всех сил старалась держаться подальше от людей.

Но иногда ей попадались и такие, как Макс. Он подошёл к ней сам, явно не подозревая, что за слухи ходили о ней среди одногруппников. Если бы он знал... Наверняка не стал бы с ней разговаривать. Наверняка оттолкнул бы её. Он был бы в ужасе.

Но... он ведь был так добр. Оставался ещё шанс, ещё робкая надежда, что в их отношениях что-то получится. Вдруг в нём она встретит то самое понимание и принятие, которого ждала так давно?

— Макс... Ах, ну возьми же его! — застонала Мерильда.

Её сводили с ума мысли о том, что могло бы получиться из этого знакомства. Прямо там, в столовой, пока они разговаривали об учёбе и планах, она представляла, как бросает его на стол, опрокидывая всю еду, как её руки свободно касаются любых уголков его тела, до которых могут дотянуться. Как она, прямо там, берёт его и...

— А-а-а! — запрокинула Мерильда голову.

Её член был таким твёрдым, что это причиняло физическую боль. Стоило ей коснуться головки, преэякулят измазал ей пальцы. Казалось, она могла кончить от одних мыслей о нём.

Девушка схватилась рукой за свой большущий конский член и открыла крышку унитаза. Стоило провести по чувствительной головке рукой, и всё её тело содрогнулось от волны удовольствия.

— Да, да! Прими мой член в свою дырочку!

Он был хорош собой. И то, как их руки соприкоснулись тогда... Мерильда не могла больше сдерживаться. Она стала бешено надрачивать свой член, так, что её яички, похожие на целые яблочки, болтались из стороны в сторону. Свободной рукой она стиснула свой твёрдый светло-коричневый сосочек. Из-за возбуждения, которое копилось весь обед и всё время, проведённое в туалете, каждое касание заставляло её дрожать, как от невидимого избиения.

Это были сокрушительные удары по её самоконтролю.

В конце концов она просто стала стонать и обеими руками стискивать член, сокращением бедренных мышц проталкивая его вперёд и назад, взрывными, лихорадочными толчками.

Когда она была уже на пределе, Мерильда согнулась вперёд, положив руку на стенку туалета, и зажмурилась, представляя в последний раз парня, которого сегодня увидела впервые, но уже мысленно отымела в разных позах.

Это было неправильно. Но в тот момент ей ничего не хотелось так сильно, как сделать это.

Мерильда выстрелила в унитаз своей белой семенной жидкостью. Это были объёмные заряды чистой похоти. Каждая струйка была настолько густой, что оставалась на её тонких пальцах длинной липкой, свисающей вниз нитью.

Она подняла ладонь и посмотрела на липкое доказательство её порочным мыслям. Мир начинал возвращаться в прежнее русло, бред нестерпимого желания — рассеивался.

Она быстро вытерла туалетной бумагой густое, как желе, месиво, и смыла за собой, оделась и побежала на пары, которые, наверное, уже начались без неё. Несмотря на неприятный пот, пропитавший одежду, она чувствовала лёгкость, пусть временно, такое удовлетворение, которого не ощущала уже давно. Может быть, они могли встретиться ещё разок с Максом, с тем первокурсником?

Но в глубине души девушка с розовыми волосами знала: как бы она ни мечтала о понимании, участии, о друзьях, которые не осудят её, — всё-таки отношения, которые были ей нужны, не могли быть настолько невинными.

***

Когда я уже выходил из аудитории, к моему удивлению в коридоре ждала Мерильда. Девушка помахала рукой, стоя у дальней от меня стенки, и я, машинально приосанившись и поправляя рубашку, подошёл к ней ближе.

— Привет. Как ты узнала, что я тут? — удивлённо поинтересовался я.

— Посмотрела расписание на стенде... — потупившись и глядя вниз, призналась она.

Значит, Мерильда специально ждала меня здесь, а не просто шла мимо! Это сразу вызывало вопросы.

— У тебя ко мне какой-то разговор?

— В общем, — девушка выпрямилась и посмотрела мне в глаза, — извини, что я так резко убежала из столовой. Мне очень понравилось, как легко мы с тобой нашли общий язык, и я подумала, может, мы... сходим куда-нибудь и пообщаемся чуточку дольше?

Было видно, что слова даются ей нелегко. Я уже понял, что Мерильда была застенчивой девушкой, несмотря на то, что с ней действительно легко было поладить. Даже с этой странной манерой сбегать посреди пар или обеда.

Я улыбнулся.

— Конечно. У меня занятия на сегодня всё. Если ты не занята, давай возьмём где-нибудь кофе?

— О, есть одно местечко, где мне нравится латте!

Мерильда просияла и сама повела меня к выходу из корпуса, очевидно, даже больше, чем я сам, воодушевлённая шансом провести больше времени вместе. У меня была домашка, но я решил, что это всё подождёт. Милая девушка позвала меня гулять! Да кто бы отказался на моём месте, даже если бы пришлось забить на всё и всех?

Мы добрались до маленькой кофейни, и я заплатил за нас двоих, настаивая, что это будет честно, раз она показала мне новое место. Мерильда зарделась, но на её губах заиграла довольная улыбка. Взяв кофе, мы отправились в ближайший парк поболтать о том о сём.

— А ещё я люблю животных, — рассказывала она.

— Ого, а каких? — отзывался я.

— Собачек, кошек. Эм... лошадок.

Мерильда как-то странно свела плечи вместе и поёжилась.

Я стал рассказывать о себе и своих любимых занятиях, школе. Мерильда тактично умалчивала о своей биографии, и до сих пор милая атмосфера становилась отчего-то всё более напряжённой. Я видел, как она напрягается, нервничает и плохо это скрывает.

И чем дальше мы шли вглубь парка, тем больше нарастала эта странная неопределённость.

Да, мы были парнем и девушкой, которые внезапно решили погулять в первый же день знакомства. Конечно, мы ещё не привыкли друг к другу. Но отчего она так прятала взгляд? Почему оглядывалась вокруг, будто боялась, что кто-то увидит нас вместе? Отчего теребила уголок своей широкой юбки?

Наконец я не выдержал и спросил прямо:

— Мерильда, что-то не так?

Она вдруг остановилась и встала по струнке. Выражение на её лице, будто её только что поймали с поличным, было настолько трогательным, что я рассмеялся.

— Что смешного? — спросила она, тут же нахмурившись и сложив руки на груди, словно защищаясь от насмешек.

— Извини, я не хотел. Просто... ты ведёшь себя весь день чуточку странно. Избегаешь рассказывать о своей школе. Ещё я никак не перестану удивляться, как у такой милой девушки совсем нет друзей. Это спустя целый год в университете.

Мерильда вздрогнула, как от удара, но потом снова расслабилась и указала на скамейку неподалёку.

— Хорошо. Давай присядем. У меня есть к тебе разговор.

Заинтригованный, я опустился с ней рядом на скамеечку. В парке пока ещё было не так людно, и мы зашли довольно далеко, на одну из дорожек вдалеке от главной аллеи. Тут оказалось прохладно, в тени деревьев, и всюду уже виднелись золотой и парчовый цвета осени.

Я смотрел, как Мерильда забрасывает ногу на ногу в кроссовках, и даже этот кажущийся вальяжным жест у неё смотрелся каким-то скованным. Будто она прятала что-то там, под полой юбки и своей ногой... Я оторвал взгляд от её ног и увидел, как она наматывает прядь розовых волос на палец.

— Дело в том, — начала она, сделав глубокий вдох, — что у меня есть секрет. О нём никто не знает... и я бы хотела, чтобы так оставалось и дальше.

Я нахмурился серьёзно:

— Секрет? Ты уверена, что это можно рассказывать мне? Мы ведь только-только познакомились.

— Да, я знаю, это всё очень быстро. Но почему-то мне так комфортно с тобой, что хочется довериться тебе и рассказать всё, как есть, — призналась Мерильда и опустила взгляд, как бы дожидаясь моей реакции.

— Эм... хорошо. Так что это за тайна?

— У... у меня есть член! — выпалила она, — будто хотела поскорее сказать это, пока не испугалась сама себя.

— Ч... член? — опешил я. — И... эм... ну и чего?

— Ты не удивлён? — посмотрела она на меня широкими невинными глазами.

— Конечно удивлён, — ответил я, немного не в своей тарелке, и потёр виски. — Здорово, что ты не побоялась об этом говорить... но что с того? Ну есть он и есть...

— Но... — Мерильда стала отчаянно ёрзать на месте, — дело не только в том, что он есть. Я... у меня... есть что-то вроде болезни. Нет, это правда болезнь! Я вечно хочу... секса. Ну, как вечно... очень часто.

В нос мне ударил какой-то мускусный, ни с чем не сравнимый аромат. Возможно, я чувствовал его и раньше, но почему-то начал замечать именно сейчас, когда он стал сильным.

— Хочешь сказать, даже теперь?

— Я, ну... Да, — призналась она.

— Да уж, — только и смог вымолвить я.

А что ещё я мог ответить на такое признание?

Мерильда громко сглотнула слюнку и стала быстро качать головой:

— Нет, ты не так понял! Я не могу это контролировать. Даже когда никого нет рядом, хотя бы один раз в день я не могу терпеть и должна идти в туалет, чтобы... сбросить напряжение. И когда рядом кто-то, кто кажется мне привлекательным... кто-то вроде тебя... я не могу ничего с собой поделать, но в голову лезут всякие мысли.

— Так вот почему ты постоянно одна...

Это звучало как глупая шутка, и я бы не удивился, если бы в этот самый момент из-за деревьев показались одногруппники и объяснили, что я стал жертвой пранка, а потом Мерильда захихикала бы и предложила утешительные поглаживания по голове. Но всё, в общем-то, странным образом сложилось в одну картинку. Безразличие старшекурсников, когда она почти бегом покидала аудиторию. Как будто так было всегда. Её одиночество. И... даже её внезапный интерес к незнакомому парню.

— Да, — продолжала Мерильда. — Мне трудно долго находиться рядом с молодыми людьми. Сейчас никто не знает о моей... особенности. Но в старшей школе я ещё ничего не понимала, и там случилась пара очень неприятных вещей. Дело в том, что, если мне очень этого хочется, соблазн как-то разобраться с этим становится просто нестерпимым... И так вышло, что я не удержалась с одной девочкой... И потом меня очень обижали за это, а маму звали к директору, и родители постоянно напоминали мне с тех пор, чтобы я не делала ничего без согласия второго человека...

Слова лились из неё рекой, будто плотину прорвало. Я слушал, подперев подбородок кулаком, сосредоточенно, немало усилий прилагая, чтобы уложить в голове всё, что я тогда узнал.

— Ты... ты теперь не захочешь со мной общаться, правда? — прикусив губу, спросила Мерильда.

И у меня были такие мысли.

Но они в равной степени сочетались с мыслями о том, как мне понравилась эта девушка за несколько часов, которые мы провели вместе. Честно говоря, я не знал, как быть.

— Если честно, я не знаю. Как мы можем говорить о всяких глупостях, обсуждать учёбу, погоду, если я буду знать, что ты... у тебя есть такие мысли? Обо мне.

— Может быть, я могда бы просто, ну... выпустить пар?

У меня чуть не отвисла челюсть.

— Ты хочешь передёрнуть тут, в парке? Пока я буду стоять и ждать? А потом как ни в чём не бывало пойти разговаривать дальше?

Я встал со скамейки с явным намерением прекратить наш разговор на этом месте. Но Мерильда вдруг схватила меня за ветровку и не дала мне сделать следующий шаг. Не успел я опомниться, она прижала меня прямо к дереву за спиной, так что пара кленовых листочков упала мне на куртку. В её руках сейчас была удивительная сила. Невольно вспоминались рассказы о психах, которые в бреду оказывались сильнее обычного человека.

— Постой. Не уходи, пожалуйста, — взмолилась Мерильда. — У меня совсем нет друзей, и ты один из первых парней, которые решили сами ко мне подсесть. Все остальные считают меня странной.

— Их не трудно понять, когда ты хватаешь людей вот так средь бела дня! — воскликнул я, и девушка тут же выпустила мои плечи, а потом сделала пару тактичных шагов назад.

Мерильда пугала меня. Но вместе с тем привлекала. Ну разумеется, не каждый же день приятная девушка проявляла интерес первой.

Даже если эта девушка оказалась какой-то там клинической нимфоманкой.

Мои глаза опустились ниже, и тут я впервые увидел сам, своими глазами этого героя историй.

Её юбка была очень свободной, так что между складками девушка могла при желании скрыть немало пикантного. Но даже так её стояк заметно приподнимал ткань, заставляя её край топорщиться. Что бы она там ни прятала, размером оно было даже не со средний банан, а, пожалуй, раза в два длиннее.

— Прошу, не заставляй меня умолять!

— Ты собиралась умолять? — переспросил я, не переставая сегодня удивляться.

— Можно, я покажу тебе всё как есть?

Она взяла меня за руку и настойчиво повела за собой куда-то вглубь парка, вдаль от дорожки. Сучья хрустели под ногами, тёмные стволы деревьев обступили нас. Она остановилась и посмотрела на меня выжидательно, — будто бы и не завела сама же в какую-то безлюдную часть леса. Потом она стала расстёгивать юбку.

Звук молнии показался мне оглушительным. Во мне боролись межлу собой страхи и предвкушение. Под юбкой Мерильды моим глазам предстали трусики. Вернее целые трусы: в точечку, достаточно большие, чтобы там могла уместиться солидных размеров выпуклость. Сейчас эту ткань натягивал «прибор», которому бы позавидовали чернокожие актёры в порно.

Когда она пальцами сдёрнула хлопковые трусики, он выскочил наружу и предстал во всей своей странной горделивой красе. Её головка была круглой, ровной, широкой по краям, а вся крайняя плоть собиралась внизу, как у коня. Яички у неё тоже были большими, как два мандарина. Он был раза в два больше моего и поблёскивал на конце.

Я тут же почувствовал этот густой аромат её возбуждения.

— Можешь... его потрогать? — попросила Мерильда.

— А может, мне позвонить вместо этого в полицию? Ты перешла черту.

— Нет! Пожалуйста! — она тут же сделала шаг навстречу и взяла меня за запястье, её длинный стояк подпрыгнул и замер где-то у моего пояса. — Я просто хотела показать его тебе, чтобы... может быть... ты всё-таки принял меня такой, какая я есть...

В её щенячьих глазках сверкали непролитые слёзы и надежда перемешивалась со страхом быть отвергнутой. Я отвернулся. Чёрт, что за странная ситуация?

— Мне уже пора. Надо возвращаться в общагу и учиться.

— Ты... ты меня тут бросаешь?

Плечи Мерильды опустились с пораженческим видом.

— Может быть... в другой раз... — нерешительно вымолвил я и снова посмотрел на её член.

В нём было что-то по-своему привлекательное. Я не то чтобы увлекался гей-порно, но это было что-то совсем другое. Это ведь был женский член, так? Приделанный между ног миленькой девушки чуть старше меня самого... Господи, как я до этого докатился?

Я схватил её член, и Мерильда очень развратно застонала, закинув голову кверху, но не пытаясь сделать шаг в сторону и не показывая, что она хоть чем-нибудь недовольна. Я уже знал сам, где обычно должно быть приятно, и свёрнутыми колечком пальцами тихонько стао тереть головку. Она была ребристой и широкой, странно неудобно в моей ладони, будто нечеловеческой.

— Потрогай вот там, — робко попросила она, показывая на свой «чехольчик» у основания стояка.

Я залез внутрь пальцами, подвёрнутыми наружу, провёл ими по кожице её крайней плоти, почувствовав, как она содрогается всем телом мне в ответ. Судя по количеству предсемени, которое сочилось на мою руку, она уже была очень близко к финишу.

Стоило мне потрогать рукой её яички, Мерильда схватилась за мою ладонь обеими руками, закрыв глаза в полной отрешённости от мира вокруг. Я тихонько сжал между пальцами одно яичко, чувствуя себя как-то странно возбуждённым оттого, что могу вот так близко узнать, что там у неё на самом деле, в таком неженском месте.

— Макс, ты очень в этом хорош. Ты всё, всё делаешь правильно, — промолвила она, и эта похвала странным уколом отозвалась у меня в сердце.

Это был стыд? Или даже страх зайти дальше, чем я изначально собирался? Да я ведь вообще не хотел! Так вышло!

Я знал, мне стоило бы остановиться, но руки двигались сами собой, и что-то, какая-то тёмная сторона меня не хотела ничего и нигде прекращать.

Я посмотрел на девушку. Она двигала бёдрами в такт моим движениям в поисках большего и большего контакта. Её грудь вздымалась и опадала под широкой худи, как волна; ресницы трепетали, губы шептали моё имя в тишине леса. Она хотела больше.

И я стал сжимать крепче и двигать быстрее своей рукой на её мокром от семени, горячем, кожистом «шесте».

— Да! Да! Да! Кончаю!

Она выпустила струйку белой жидкости на траву и опавшие листья. Полоска спермы приземлилась где-то меж наших ног. Именно в этот момент, когда всё наконец случилось, я вдруг осознал, что сам дышал так же тяжело, как и она.

Отпустив её член, чувствуя осенний холод на своей мокрой от пота — и не только — руке, я попятился, а потом отвернулся и быстро зашагал назад, оставив Мерильду там, где она была, со спущенными штанами.

***

На следующий день на учёбе было много важного и не до лишних мыслей. Пусть где-то на краешке сознания я всё не мог забыть то, что произошло вчера.

В обед я, конечно же, снова увидел Мерильду. Она робко помахала мне рукой, так, что невозможно было понять — зовёт она меня или просто так здоровается. Какая застенчивая девочка, мог бы подумать кто угодно, кроме меня, — человека, который видел её потерявшей полностью всю эту стыдливость и нерешительность в порывах похоти.

Я ни за что не мог заставить себя с ней заговорить; поэтому бросился к ближайшему столу и бесцеремонно сел за свободное место, где уже были люди. Они посмотрели на меня недоумённо своей компанией, но в целом не обратили внимания.

Только тот парень, что сидел рядом, стильно подстриженный второкурсник в рубашке с закатанными рукавами, проследил за моим взглядом и понял, что я смотрел на Мерильду.

— Поссорился с подружкой? — усмехнулся он.

— Э... да нет, просто...

Подружка... Я чуть не вздрогнул от этой мысли.

— Да ладно, — хлопнул он меня по плечу. — Молодо-зелено. Ты же из перваков?

— Да. И тут никого особо не знаю.

Второкурснику, впрочем, быстро надоело общаться со мной, и остаток времени рядом с ними я просто доедал в молчании свою порцию. Впрочем, когда все поднимались из-за стола, он указал на меня пальцем и заговорил с другим старшекурсником:

— Слушай, Макс тут у нас новенький и не влился пока в наш дружный универский коллектив. Ты же как раз собирался устроить вечеринку?

— Ага, — кивнул второй и дружелюбно протянул мне руку для рукопожатия, а потом назвал своё имя. — Там будет музыка, ну и классные девчонки тоже собирались заскочить.

— У него уже есть Мерильда, — ухмыльнулся первый.

— Эй! Я этого не говорил! — тут же вмешался я, понимая, как легко расползаются слухи в институтах.

— Да ладно тебе, — подмигнул он, собираясь на выход. — Пригласи её тоже. Может, там и помиритесь.

Он сказал адрес, и компания старших покинула столовую гурьбой, оставляя меня в смятении.

***

Учёба продолжалась целый день.

Только вечером удалось перевести дыхание и задуматься над тем странным разговором. Мне сделалось совестно перед Мерильдой. Вспомнилось и что у неё не было друзей, и о рассказах про школу, где её обижали за то, что заставила кого-то делать странные вещи, как меня.

Эта девушка казалась такой милой и невинной при обычных обстоятельствах.

И она сказала, что никто больше не знал в университете о её болезни. Фактически Мерильда ведь излила мне душу, а я взял и отверг её.

Может быть, нам всё-таки стоило бы подружиться?..

На следующий день я пришёл пораньше и сам нашёл её расписание на факультете. В аудитории Мерильда уже сидела, сосредоточенно печатая что-то в ноутбуке. Она была трудолюбивой девушкой.

Я прокашлялся, привлекая внимание, и Мерильда чуть не выпрыгнула из обычной своей мешковатой синей худи.

— Ах! Макс? Т-ты... что ты тут?..

Она быстро натянула на ноги ткань юбки, скорее инстинктивно. Я стал замечать за ней эти привычки, которые могли раньше показаться невинными.

— Чего же ты такая нервная? — почесал я голову.

— Не привыкла как-то разговаривать с людьми, — призналась она и снова резко умолкла.

При этом её взгляд плавно опустился на уровень моего пояса. Я сразу же вспомнил, откуда между нами вообще появилась эта напряжённость. Как можно предлагать дружбу человеку, который явно думает о всяких пошлостях, когда рядом стоит мало-мальски привлекательный парень?!

Но я всё равно предложил.

— Знаешь... Я вот тут подумал о том, что случилось...

— Да?

Мерильда стала играть прядью розовых волос, глядя в сторону, на других студентов, приходивших сквозь двери на занятие.

— Наверное, мы расстались тогда не на лучшей ноте. Ты говорила, что у тебя нет друзей... и у меня на самом деле тоже не так много знакомых. Наверное, мы могли бы иногда зависать вместе.

Мерильда улыбнулась широко и закивала:

— Ну конечно! Я бы очень этого хотела!

— Что там принято делать у друзей? Может, зайдёшь ко мне в общагу на обед?

— К... к тебе?

Мерильда застыла, как громом поражённая. Я вдруг понял, как двусмысленно это могло прозвучать.

Особенно учитывая отдроченный всего пару дней назад член в парке.

— Нет, нет! Я имел в виду, если у тебя есть время, может, ты могла бы помочь с рефератом. И просто... провести время... без всяких намёков и типа...

Она кивнула, всё ещё затаив дыхание, будто не верила до конца своим ушам. Мы обменялись контактами, и я быстро ретировался на свою пару.

Скорее всего, Мерильда потом пропустила начало лекции в туалете...

***

На обеденном перерыве мы сразу же отправились в общежитие. Порог моей комнаты девушка переступила, заметно побледнев, будто заходила в клетку к тигру. Было видно, насколько для неё всё это серьёзно.

— Ну не надо так переживать, — попытался я приободрить её. — Ты меня пугаешь.

— Прости, — сказала она и окинула взглядом моё холостяцкое жилище.

Я нашёл нам два стула, и мы стали есть вместе и обсуждать учёбу.

— Знаешь, ты здорово разбираешься во всём, что касается специальности. Наверное, ты отличница, — восхитился я после краткого разговора о предметах, которые я не понял.

— Да. Мне говорят, что я прилежна, — улыбнулась робко Мерильда. — Просто это помогает отвлечься от ненужных мыслей. Тех мыслей.

Как бы ни хотелось мне избегать этой темы, мы возвращались к ней снова и снова.

— Как будто всё в твоей жизни так или иначе имеет отношение к сексу...

— Ну конечно! — скуксилась она, скрестив руки на груди, но тон её был несерьёзным. — Если бы ты был на моём месте, ты бы понял.

— Да, наверное, — согласился я.

— Это не делает меня какой-то извращенкой. Правда?

— Нет. Наверное, — всё так же нерешительно ответил я.

— Спасибо, — улыбнулась она чуть шире и стала доедать есть свой салат. — Это много для меня значит. Мало кто сумел принять меня такой, какая я есть, со всеми проблемами.

— Так значит, были... и другие?

Повисла тишина. Её нарушало только щебетание птиц за окошком. Затем Мерильда кивнула.

— Да. Но в конечном счёте ничего не срослось.

— И сколько парней у тебя уже было? Или... ты не только по парням?

— Честно говоря, когда я хочу... этого... Мне уже просто всё равно, с кем и как.

Мерильда заёрзала на стуле.

— Неудобно? Давай пересядем на кровать.

Девушка убрала за ухо прядь розовых волос. Мы оба знали, что дело было совсем не в этом, но всё равно переместились на кровать, привалившись к стенке. Мерильда стала болтать ногами в кедах, глядя куда-то вниз, но не в мою сторону.

— Не будешь надо мной смеяться, если я отвечу честно на твой вопрос?

— Конечно нет. Мы же теперь друзья.

Я уже ожидал закономерный ответ: «Ни одного», — и приготовился даже сказать что-нибудь типа: «Ну и ладно. У меня была всего одна».

Но вместо этого девушка призналась:

— Пятеро.

Я раскрыл рот и застыл так на несколько секунд. Потом мне всё-таки удалось спросить:

— Это те, с кем ты встречалась?

— Нет, это мои партнёры. Конечно, не стоит считать то, что случилось в школе. Она не очень «положительно» к этому относилась. Ругала меня и всем рассказала...

— А другие? Кто были они?

— Одного я встретила в клубе. Он был приятным парнем. Хотел со мной потанцевать. Но я предложила сразу... перейти к делу... Тогда я очень боялась напугать кого-то ещё, поэтому мы занимались этим только... как обычно. Как с девушкой. Было ничего. Для моего первого раза мне понравилось. Потом мы встретились ещё раз, но вскоре он исчез. Наверное, нашёл кого-то постарше.

Я решил не спрашивать, сколько ей тогда было.

— Знаешь, может, нам не стоит это обсуждать, — заметил я. — Может, пойдём лучше на пары?

— Нет, я хочу рассказать. Я ещё никому об этом не говорила.

— Родителям тоже?

— Особенно родителям. Они совсем не понимают мои потребности и всё твердят, чтобы я спрашивала о согласии. Им главное, чтобы не было никаких проблем с законом.

— Ясно. Хорошо. Были ещё три, да?..

— Следующая была девушка с сайта знакомств. Мне очень, очень хотелось попробовать быть сверху. У неё был какой-то кинк на трансов... В общем, она даже предлагала заплатить, чтобы я её отымела. Вот только у меня... ты видел, какой у меня...

У меня перед глазами появились картины этого члена длиной 30 сантиметров. Та девушка не знала, на что подписывалась.

— Ещё я была неопытна... в общем, она решила искать кого-то, кто больше подходил её вкусам. Потом ко мне стал приставать один парень из нашей группы. Сначала я хотела его отшить, но...

Я понял, что она имела в виду. Как можно отказаться от секса в ситуации, когда тебе нужно сбегать с пар каждый день, чтобы передёрнуть в туалете?

— В общем, — продолжала Мерильда, закрыв глаза и лёжа спиной на стенке, — это было ужасно. Он думал только о себе, о своём удовольствии, и отказался помочь мне с моей... особенностью. Член мешался мне внизу, и я не хотела двигаться сама... Нам обоим не понравилось, но он хотя бы сохранил втайне мой секрет.

— А кто был пятым?

— Можно... я расскажу... в другой раз?..

Она прикусила губу, указывая вниз. Там были уже прекрасно видны все признаки её возбуждения. Когда девушка сидела вот так, под юбкой сразу же легко была торчащая вверх «ракета». Мерильда просто не могла вести такие разговоры без реакции где-то внизу живота. Пожалуй, стоило бы уже привыкнуть. Вот только в тот момент это случилось наедине, и так близко ко мне...

Мерильда залезла на кровать, забыв даже снять обувь, и на четвереньках поползла мне навстречу, показывая своё милое румяное личико. Куда девалась в такие моменты её нерешительность? Она уцепилась за воротник моей рубашки, не настаивая явно на чём-то большем, но и не оставляя места намёкам.

— Мерильда... Мы ведь просто друзья.

— Я знаю... Но, наверное, у меня не бывает просто друзей. Может... друзья с привелегиями?

— И какие же привелегии тебе нужны? — спросил я, зная заранее ответ.

— Прошу тебя, засади мне. Трахни меня.

Она коснулась моего лба своим, горячим дыханием обжигая мне лицо, её руки продолжали крепко стискивать мою рубашку, словно отказывались меня отпускать.

— Это ненормально, — отвечал я, тем не менее расстёгивая в это же время её худи. — Так нельзя. Тебе нужно сдерживать себя. Пить какие-нибудь таблетки.

— Я пыталась сдерживаться. Но соблазн всегда сильнее. И несколько лет просто дрочить самой себе в туалете страшно приедается.

Девушка поцеловала меня. Если у неё ещё не хватало опыта и уверенности (в конце концов, она же не целовалась на постоянной основе с парнями и девушками), Мерильда восполнила их страстью и пылкостью.

И когда она села своим приятным весом сверху на мои колени, я уже точно не мог думать больше ни о чём, кроме её трусиков, которые тёрлись медленно о мои джинсы.

С Мерильдой никогда не шло даже речи об умеренности. Она почти сразу засунула мне в рот язык и стала требовательно искать там мой. Я ответил на её напористость и коснулся в ответ её языка. Девушка тут же стала исследовать мой, будто бы это был глоток воды, а она — страждущей в пустыне. Не прошло и минуты, а мы побывали, наверное, в каждом закоулке друг у друга во рту.

Я расстегнул её бюстгальтер, и Мерильда с готовностью выгнулась мне навстречу стройным станом, положив руки мне на плечи. Её тело было горячим, — наверное, из-за всех её влажных мечтаний о мальчиках и девочках, — грудь небольшой, но заметной. Я коснулся кончиком пальца одного из нежных «пиков», и она, как обычно, отреагировала крайне чутко, вздрагивая всем телом от возбуждения. Её соски быстро затвердели.

Член Мерильды тыкал меня в живот, такой длинный, что мешал даже прижаться к ней ближе. Я снова ощутил явственный аромат спермы, животный, грязный. Это не было запахом моего члена.

Она стала раздевать и меня, чуть более решительно, чем я её, расстёгивая пуговицы одну за другой. Её собственные руки тоже стали двигаться вдоль моей груди, нежно, как пёрышко, касаясь кожи. Она облизывалась и смотрела только туда, вниз, как собака на косточку.

Я вдруг почувствовал примерно то же, что чувствуют женщины, протестующие против «объективизации».

— Ты даже не скрываешь, что хочешь моё тело больше, чем всякую там дружбу.

Мерильда стиснула губы, усилием оторвав взгляд от рельефа моих мышц и взглянув мне в глаза.

— Это не так. Вернее, не всегда так. Но прямо сейчас...

Не договорив, она стала срывать с меня одежду дальше, и я тоже расстегнул её юбку, сдёргивая с неё трусы.

«Персик» Мерильды показался на удивление невинным по сравнению с тем, что я уже успел увидеть у неё чуть раньше.

Я коснулся её лобка, потом раздвинул её киску двумя пальцами, глядя на розовые, как у розы, лепестки. Я прильнул к «устрице» губами, пробуя её на вкус. Та встретила меня жаром и влагой, которые больше любых слов говорили о том, как же она этого хотела.

Мерильда не слишком стеснялась лапать саму себя за грудь, пока ей делали приятно, сжимая пальцами мягкие холмики с силой, с какой не решился бы их стискивать даже я сам.

Мы так и не успели снять с неё кеды, поэтому каждый раз, когда вздрагивали её ноги от судороги удовольствия, она скребла мне голую спину. Даже когда я отвлёкся на секунду разуть её, девушка нетерпеливо потянула меня обратно, тихонько взяв за уши, и стали двигаться ритмично бёдрами навстречу.

— Ты не можешь терпеть. Ни одной лишней секунды, — понял я.

— Дошло? — выгнула она бровь.

Я схватил её за щиколотки и прижал их вниз, к кровати, оголяя её задницу и киску, которые вместе подходили на перевёрнутое сердечко. Мерильда обхватила свои же ноги руками, выглядывая из-за них, словно спрашивая: «Чего же ты ждёшь?». При этом два её больших тёмных яичка оказались зажатыми плотно между её бёдрами. Но сейчас-то была не их очередь.

Я прижал головку члена к её узенькой киске. Она тут же проскользнула внутрь в мокрые глубины. Мерильда застонала, и я прикрыл ей рот рукой.

— Кто-то может быть за стеной. Не кричи ты так.

Она прикусила мне палец, чтобы не застонать опять, когда я вошёл ещё глубже в её влажную бездну. Девушка прижала свои колени ближе к лицу, давая мне возможность зайти как можно дальше. Потом развела их в стороны на весу.

— Трахни меня. Пожалуйста. Я так этого хочу.

— Шлюшка.

Она врезала ногой мне в подбородок, так что я почувствовал кислый привкус крови на языке.

— Я никакая не шлюха! — сложив брови домиком, будто злой смайлик, возразила она. — Просто нимфоманка.

— Ладно, ладно. Прости. Само как-то вырвалось.

Я схватил её за грудь, и всё воинственное настроение девушки разом смыло новой волной удовольствия. По крайней мере в этом с ней было просто. Мерильда укусила себя за указательный палец и стала мотать из стороны в сторону головой, чувствуя мою твёрдость внутри, засасывая её глубже своими ритмичными сокращениями, её розовые волосы разметало по кровати.

Я начал двигаться, и её киска бессовестно захлюпала, настолько девушка намокла от ожидания. Я коснулся её клитора, и Мерильда тут же сжала мой член вагиной, словно в кулак.

— Кончаю!

Она кончила одной киской; в процессе никак не участвовал её наполовину твёрдый, но уже пульсирующий от желания член. Я вынул ненадолго, продолжая при этом целовать её коленки и грудь, зная, что этой девушке хватит даже таких невинных касаний, чтобы оставаться всё такой же невероятно возбуждённой.

Мерильда же схватила мой член и массировала его, не слишком-то сдерживаясь, как будто хотела, чтобы я кончил от одного этого касания.

Её бешеное влечение невольно передавалось мне. Я снова поцеловал её и загнал хрен в дырку, начиная двигаться быстрее, чем в прошлый раз. Кровать скрипела так, что, даже если мы хотели от кого-то что-то утаить, вся общага всё равно бы услышала

— Не волнуйся, все на парах, — успокоила она меня, положив нежно руку мне на щёку.

— Там должны быть сейчас и мы с тобой.

— Издеваешься? — она обхватила меня ногами, упираясь пятками мне в поясницу, чтобы я зашёл как можно дальше и коснулся всего, что только могу достать. — Мы только начали и мы обязаны закончить. Слышишь? Обязаны!

И я снова раздвинул ей ноги и стал двигать бёдрами, как будто её щёлка чем-то провинилась и заслужила порек, теребя над ней клитор. Мерильда застонала, стискивая до побеления пальцев спинку кровати. Она снова сжала меня внутри, словно хотела оторвать член.

Я никогда не думал, что смогу подарить девушке два оргазма подряд и не кончить ни разу сам. Но с ней... это было возможно. Я откинулся на кровати... и Мерильда забралась сверху, продолжая тереться киской внизу.

— Эй! Ты ещё не всё?

— Нет. Мне нужно больше. Ещё.

Она чуть приподнялась и села на мой член, поглощая его своей дырочкой, как ключик замочком.

— Осторожно, — широкими от напряжения глазами взглянул я на то, как мой «дружок» гнётся угрожающе под её весом.

Она начала двигаться сама, ритмично, как поршень в двигатель вгоняя вглубь себя мой стояк, и её собственный член, только что обмякший после оргазма, стал подниматься всё больше с каждым новым ударом в её слабые точки.

Он быстро сделался каменным и нацелился своим чуть загнутым концом прямо в моё лицо.

— Макс... если тебе не трудно...

Я вздохнул и неохотно лизнул дырочку на кончике. Мерильда застонала снова, но в этот раз как-то иначе. С какой-то новой низкой интонацией:

— Макс...

Пришлось вытянуть шею, чтобы взять в рот её головку. Сразу же чувствовался на языке солёный привкус преэякулята. Таким вот странным способом я трахал её, пока она в свою очередь имела в рот меня.

Мерильда схватила мою руку и притянула к основанию своего неженственного чудовища, этого Уробороса, заставляя меня массировать её колонну плоти. Уже привыкая заниматься такими стыдными для меня вещами, я снова залез пальцами за её чехольчик крайней плоти, — заслужив одобрение в виде новой порции солёного преэякулята.

Мерильда кончила внезапно, не предупреждая меня. Её сперма наполнила мой рот, и объём «выстрела» заметно превышал нормальные объёмы эякуляции человеческого члена. При этом само семя было очень, очень густым, словно желе, кремовой консистенции.

Запах просочился в нос прямо изо рта, заставляя меня покраснеть, как налитое яблочко. Или как девочка.

Мерильда встала с моего члена и тут же бухнулась рядом на колени, чтобы отплатить услугой за услугу. Я был на грани, поэтому, стоило её мягким губкам обвить мой член и сделать парочку контрольных движений вниз и вверх, как я залил ей язык собственным «молочком».

Она рухнула на меня сверху, очевидно, усталая не меньше меня. Наши липкие потные тела прижались друг к другу, — и (что, возможно, важнее) наши члены тоже были прижаты друг к другу, её всё ещё и более длинный, и и более энергичный, твёрдый, чем мой собственный.

Возможно, в этот миг мы формально ещё не пересекли никаких линий. Но именно тогда мы зашли дальше, чем я мог себе до сих пор представить.

***

8 октября 2024 г.

[Мерильда]

Эй, Макс, как твои дела?

Макс, почему не отвечаешь? Что-то случилось?

[Макс]

Всё нормально.

Ты что-то хотела спросить?

[Мерильда]

Да

Макс, ты тут?

[Макс]

Тут

[Мерильда]

В общем, завтра же выходные, да? Давай сходим куда-нибудь? Перекусим

Макс?

Я угощаю

[Макс]

Ладно. Пошли. Куда думаешь?

[Мерильда]

Куда угодно. Ресторан это слишком. Может, бургерная?

[Макс]

Хорошо. Встретимся на станции часов в шесть

***

Мерильда упала на кровать с телефоном в руках и зарылась лицом в подушку, чтобы её смех радости и возбуждения не разбудил родителей через стенку.

Потом она ещё раз перечитала переписку в Вотсапе. Ей не снилось. Несмотря на все её странности этот парень всё равно был не против встретиться снова. Они могли говорить на любые темы, и она уже доверила ему столько своих тайн.

Да, всё случилось очень быстро, и, возможно, им стоило притормозить. Но зачем, когда всё складывалось так идеально?

Мерильда быстро оделась и тихонько вышла из комнаты, а потом на улицу. Оставалось меньше часа до закрытия, когда она вошла в магазин с розовой неоновой вывеской.

— На водной основе. И пачку презервативов. Икс-икс-эль, — сказала девушка продавцу, пряча взгляд.

— Бурная будет ночка, а? — подмигнул кассир, пробивая товар.

— Э... это не для меня, — слабо улыбнулась девушка, поправляя розовые волосы.

Конечно, он ей не поверил, но предпочёл понимающе промолчать и принял оплату картой. Он вряд ли догадывался, что Мерильда, строго говоря, брала эти вещи совсем не для себя...

Следующим вечером они с Максом зашли в неплохую бургерную. Парень, разумеется, наотрез отказался, чтобы за него платили.

— Ты сегодня оделась совсем не так, как в универе. Мне нравится, — оценил Макс.

Мерильда зарделась от комплимента и провела рукой по милой рубашке с рюшами и затем узкой чёрной юбке с эффектными вставками из кожи.

— Обычно мне трудно носить такие вещи. Я не хочу привлекать внимание. Поэтому мне захотелось показаться хоть раз в чём-то поинтереснее.

Разговор шёл вполне невинно. Они обсуждали свой ВУЗ, строили планы о совместных проектах, говорили о новых сериалах и фильмах.

Мерильда сама не знала, что так приятно будет просто поговорить с кем-нибудь о том и о сём, об их жизни. Она всегда была одна, не могла завести друзей, ведь каждый раз это неминуемо приводило в постель, а потом к расставанию.

Они вышли на улицу и зашагали в сторону станции.

— Проводишь меня домой? Это не так далеко от общежитий.

— Конечно, — ответил Макс.

С ним всегда было легко найти общий язык.

Когда они снова были в районе кампуса, Мерильда заметила в темноте яркую вывеску. Это был бар. Девушки и парни парочками то заходили внутрь, то выходили наружу.

Она вдруг почувствовала смелость и взяла Макса за руку. Тот посмотрел на неё недоумённо.

— Знаешь... мне не хочется, чтобы этот вечер заканчивался так скоро.

Он проследил за её взглядом и понял, что девушка имела в виду.

— Я видел тебя трезвой. Не хочу даже знать, какой ты будешь, если напьёшься.

Мерильда оскалилась в ответ.

— Я не хотела бы показывать это кому-то ещё, но я знаю, что с тобой мне можно расслабиться. Ты же не откажешь своей подруге?

Как всегда, Макс был слишком добр, чтобы сказать «нет». И они зашли в бар. Примерно через час, разговаривая слишком громко и оживлённо, чтобы их можно было до сих пор считатать трезвыми, оба отправились в сторону дома Мерильды. Она пригласила Макса «посмотреть квартиру», и оба ввалились в её комнату, сбросив кое-как обувь в коридоре.

— Где твои родители? — спросил он.

— Они ушли на вечер. Обещали вернуться поздно. Где-то... через три часа.

— Так мы одни, — как-то поздно пришло осознание к студенту под мухой.

— Именно, — усмехнулась Мерильда... и нажала кнопку проигрывателя.

Тихий романтический эмбиент наполнил комнату. Она прикрыла дверь и встала напротив, как будто отрезав пути к отступлению. В этот момент в её узкой юбке были предельно ясно видны все контуры «штуки», которую обычно она прятала ото всех под мешковатыми штанами и широкими юбками. Босыми ногами неслышно она подошла к Максу и коснулась его груди, чувствуя биение его сердца.

— Ты хочешь?..

— Тс, — она приложила палец к его губам. — Не порти, пожалуйста, момент.

Он кивнул и тоже коснулся её талии, заставляя сердце Мерильды стучать, когда в её кровь выплеснулась убойная доза гормонов, — обычная в её состоянии, совершенно необычная по эффектам у любого другого человека. Мерильда стиснула его руки, нащупав там естественные контуры мышц, которыми его наградила природа; потом быстро расстегнула пуговицы на его рубашке и на своей, прижимаясь к нему затем всем своим телом. Твёрдые бугорки её сосков проступили через бюстгальтер, заставляя её вздрогнуть от предвкушения, когда они коснулись его кожи.

Мерильда спускалась пальцами ниже и ниже, нежно массируя его торс, — но когда уже дошла до заветной нижней границы, очерченной его ремнём, руки девушки вдруг перебежали ему на спину и ниже. Она легонько стиснула его ягодицы.

— Сегодня ты трогаешь меня в каких-то странных местах. Это потому, что ты выпила?

— Что, если скажу, что именно там мне нравится трогать мужчин? — отвечала Мерильда.

— Правда?

— Я ведь так и не рассказала тебе про своего последнего парня. Знаешь, почему у нас с ним ничего не получилось? Почему он сбежал от меня?

— Эм... и почему же?

— У нас всё было замечательно. Мы начали с ним очень мило. Признались друг другу в любви в один день, и я много времени проводила у него дома. Он знал о моей... особенности, и вроде бы ему было всё равно. Пока в один день я не почувствовала особенно сильное желание, которое было ничем не унять. И тогда я положила его на кровать. Лицом вниз.

— Вниз, — повторил Макс.

От него не укрылась такая важная деталь рассказа. Мерильда кивнула, положив руку на пряжку его пояса.

— Да. Прямо на живот. И потом я забралась сверху и вошла в него. Сначала он был настроен решительно дать мне то, чего я хочу. Но когда я уже кончила и пошла на второй заход, он стал молить меня о пощаде. Но я не смогла остановиться. Я извинялась перед ним и клялась, что так никогда больше не будет. Но я не остановилась. Если бы ты был умным мальчиком, Макс, ты бы не играл с огнём. Но сейчас уже слишком поздно.

Она сдёрнула с себя юбку и быстрым, как молния, движением, которое выдало всё её предвкушение, опустилась на корточки, открывая тумбочку. Та была пуста... за исключением одинокой бутылочки смазки и пачки презервативов.

— Я к такому не готов, — с широкими глазами, полными удивления и сомнений, сказал Макс.

— Я обещаю быть настолько нежной, насколько смогу.

— Я же знаю, ты не можешь ничего обещать, — сделал шаг в сторону двери Макс, но девушка остановила его, взяв за руку.

— Тебе понравится, — сказала Мерильда, громко и чётко.

Почему-то эта фраза оказала особый эффект. Парень опустил руку, которой тянулся к дверной ручке.

Он вздохнул, словно боролся сам с собой, но борьба была очень недолгой.

Уже совсем скоро она сидела в одном нижнем белье на своей кровати, поджав ноги, и лила обильную порцию смазки на дырочку Макса, пока тот лежал лицом вниз и задом кверху, спустив ниже свои боксеры. Мерильда с улыбкой водила кончиком пальца по его «морской заёздочке», лёгкими, как пёрышко, прикосновениями, пока не стала вводить свой палец туда целиком.

— Расслабься, Макси, я ничего страшного ещё не делаю, — приободряла она, нажимая на отверстие и проталкивая скользкий средний палец вглубь.

— Ещё? Так себе утешение.

Она всё равно просунула его внутрь и подвигала там, прикоснувшись к простате своего «друга с привилегиями». К удовлетворению Мерильды она увидела отклик — содрогание его свисающего вниз «малыша».

— Тебе нравится, правда?

— Это очень странно. И стыдно, — пробурчал он, пряча, очевидно, красное, как кленовый лист, лицо.

— Но тебе нравится.

И, добавив ещё немного склизкой жидкости из бутылочки, она вставила заодно и указательный палец. Макс застонал, когда она раздвинула оба в стороны, и его член вздрогнул ещё раз, явно начиная твердеть, и довольно быстро.

Мерильда взялась за него другой рукой и стала массировать, продолжая растягивать и смазывать попку, которой собиралась воспользоваться этой ночью.

— Это жестоко. Ты знаешь, что дальше он на всю ночь останется нетронутым, — заметил Макс.

Мерильда в ответ лишь оставила поцелуй на его заднице. Жестоко было иметь такую тугую дырку, которую ей приходится настолько долго растягивать, просто сгорая от желания. Жестоко будет отыметь кого-то в такую маленькую тугую дырочку; но если даже девушка хотела удержать себя, она ни за что не смогла бы.

Она притянула парня к себе за плечи, расстёгивая бюстгальтер и снимая трусики.

Мерильда прильнула к его спине, прикасаясь сосками к его горячей коже, а свой ещё более горячий твёрдый член прижав ниже, к его пояснице. Под их общим весом они упали обратно на кровать, но это не останавливало девушку ни на миг. Она касалась пальцами его бёдер, его груди, талии, зарываясь во впадинку его шеи лицом.

— Пора, Макс, — прошептала она ему на ухо, а потом прикусила его мочку, заставляя студента вздрогнуть.

— Уже? Может, всё-таки...

— Здесь. Сейчас, — сказала она и раскрыла его ладонь, силой проталкивая в неё презерватив.

— Ты можешь надеть его сама?

— Нет. Это должен сделать ты.

Он повернулся к ней, изучая глазами обнажённое тело девушки, не спуская глаз с её груди. Он хотел поцеловать её, словно пытался отчаянно выторговать изменения в планах, но она отстранилась и улыбнулась, показывая глазами вниз, туда, где упирался ему в живот огромный «прибор». Плечи Макса опустились в жесте поражения, и он коснулся её члена, а потом стал натягивать презерватив. Его длины, разумеется, не хватило на все 30 сантиметров этого монстра. В магазине не хватало размера икс-икс-икс-эль. И тем не менее он стоял теперь вверх, как гора, скрытый белым капюшоном, будто снежный пик, готовый в «бой».

Мерильда вылила немного смазки прямо на член, прижимая его к хорошо подготовленной дырочке Макса. Тот капельку вздрогнул от холодного прикосновения.

Она зашла внутрь широкой головкой, и мальчик сразу зашипел:

— Жжёт.

— Будь мужчиной.

— Если я должен быть мужчиной, значит, мне надо быть сверху!

— Хорошо, будь девушкой. И расслабься. Пожалуйста, Макс. Я едва-едва сдерживюсь, чтобы не загнать его внутрь прямо сейчас.

Кажется, доводы подействовали, и паренёк слегка расслабил своё основательно растянутое и смазанное отверстие.

Мерильда чуть не теряла сознание от удовольствия каждый раз, когда она оказывалась внутри. Её член начинал таять в этой узенькой дырочке. И когда она думала о том, что эта дырка скоро перестанет быть настолько узенькой, её захлёстывала волна похоти, которая заставляла её грубо двигать бёдрами вперёд-назад, несмотря на то, как Макс извивался от неприятных ощущений, — или даже подстёгиваемая видом его дискомфорта.

Но цивильность продлилась ровно до тех пор, пока он не стал наконец помещаться внутри. Дальше Мерильда надавила.

— Стой! Ты меня порвёшь!

— Так и нужно.

— Что значит «так и нужно»?!

— В смысле ты и должен так себя чувствовать. Скажи, если станет правда больно.

— Да мне и так нифига не прия...

Она вставила до конца, а потом ещё подвигала бёдрами, прижавшись плотно к его булочкам, — чтобы даже сантиметра её члена не осталост снаружи. Макса чуть не стошнило. Он был занят своим шоком из-за пенетрации огромным членом, как в порнухе, так что не особенно заметил, что Мерильда начала выходить наружу и добавлять ещё немного смазки взамен той, что осталась там, в его «волшебном кармашке» (в прямой кишке).

Он сидел на коленях, уткнувшись в кровать, пока холодный пот выступал на лбу, и в это время девушка медленно, почти лениво двигала внутри своим большущим «эхолотом», исследуя доселе неисхоженные глубины.

Трудно было со стороны понять, в чём причина такой странной неподвижности парня, пока она была целиком внутри. Наблюдатель мог лишь увидеть, как очень настойчивая милая девушка прижималась сзади к парню, который был чуть выше и чуть шире неё в плечах. Но Макс чувствовал каждый, каждый сантиметр и, возможно, даже каждый миллиметр обёрнутого в латекс Моби Дика, который выталкивал из него весь воздух при каждом новом погружении.

Его собственный член при этом оставался совершенно каменным, как никогда раньше. Он торчал в тот момент точнёхонько вперёд, навстречу его лицу. И очень странно было видеть два ещё более крупных «шарика», касающихся его яичек снова и снова. Сразу и так неправильно, и странным образом очень правильно.

Анальный секс девушкой не был абсолютно неприятным занятием. Впрочем не настолько замечательным, чтобы он не пожалел о принятых в жизни решениях, которые вели к этой самой минуте. Особенно когда он увидел, как в его животе гуляет «холмик», — вещественное доказательство, что там есть абсолютно инородный и слишком длинный предмет, напоминавший сосиску.

Мерильда была уже в высшей точке страсти от прелюдий, и довольно быстро она всё своё возбуждение благополучно спустила внутрь, — при этом её чудовище вздрагивало внутри, вызывая новые волны неприятных ощущений.

Наконец девушка достала свой член наружу, и неприятный холод, будто касания холодных рук, вторгся внутрь сразу после того, как ушёл поток жара пустыни Сахара.

Она ласково притянула его лечь спиной к себе на колени и поцеловала в губы, убирая прядь розовых волос, которая упала вниз под таким наклоном. Это был нежный приободряющий поцелуй. Но Максу было не по себе оттого, что он лежал у неё на коленях, как девушка, пока она держала его за плечи.

Оторвав свои сладкие губы от его губ, она посмотрела томно в его глаза.

— Я давно хотела тебя спросить, Макс. Почему ты позволяешь мне делать все эти вещи? Мы знакомы едва ли неделю. Почему ты на всё согласен, почему почти не протестуешь, когда я предлагаю секс?

— Просто... я вижу, что ты не пытаешься меня обмануть, — отвечал, чуть отведя взгляд, парень. — Я вижу, что ты и правда такая. Добрая и ранимая. Ты не хочешь использовать меня. Поэтому я... не могу сказать нет.

От этого ответа самодовольная ухмылка появилась на лице у Мерильды.

— Так значит, ты просто не можешь мне отказать. Ты моя покорная девушка, что бы я ни делала с тобой.

Мерильда потянулась к тумбочке и взяла с неё второй презерватив. Макс видел, как она стянула со своего всё ещё твёрдого, странно похожего на конское достоинства прошлую «резинку», и видел абсолютно ненормальный объём спермы, заполнившей его «головку». Девушка разорвала пачку и взяла белый кругляшок в свои руки.

— Поднимись, — приказала она, и Макс выпрямился, осторожно усаживаясь дальше на краешек кровати, стараясь не переносить при этом вес тела на раздолбанную основательно, похожую на монету дырочку.

Мерильда взяла его за заднюю поверхность головы, а другой рукой вставила презерватив прямо ему в рот, заставляя распробовать латексную смазку на языке.

Потом она тихонько, но настойчиво потянула его вниз, туда, где всё место занимал её огромный и розовый, кожистый фаллос. Макс понимал, чего от него хотят, — и осознание даже после всего, что уже случилось, заставило густо-густо, как помидор на грядке, покраснеть его щёки. Новый презерватив он надел прямо на её чувствительную головку, пользуясь одним только ртом. Зубами он неловко и не с первого раза подцепил краешек «резинки», а потом широко, шире, чем когда-либо ещё, раскрыл челюсть, спускаясь теперь вниз по «шесту», поглощая его весь, пусть он был прямым и царапал нёбо, гланды и всё остальное.

Он убрал голову, только когда новый презерватив был на месте, и в ответ удостоился нового самодовольного взгляда наглой девчонки.

Она залезла на кровать, как тигрица, силой опуская его на спину и пристраиваясь нетерпеливо сзади, согнув ноги в коленях.

Прошлый заход прошёл для Макса будто капельку в тумане под действием алкоголя, и тот лишь позже успел прочувствовать настойчивую, пульсирующую боль в заднем отверстии. Но теперь он уже немного протрезвел, и огромный член, тыкавший его в зад в поисках заветной «дверцы», вызывал инстинктивные судороги и напряжение внизу живота.

— Расслабься, — снова приказала Мерильда, и он обречённо подчинился.

В этот раз (видимо, полагая, что его «шахта» достаточно разработана) она вошла сразу и полностью, чуть только добавила немного новой смазки. Гадкое чавкание заставило его судорожно схватиться в панике за руку девушки.

Она выпрямила полностью ноги, как будто лыжница на горном спуске, но на самом деле она просто засунула член в его задницу.

— А-а-ах! Как же хорошо! Я просто...

Мерильда не договорила.

Было очевидно, что она больше не соображает, где вообще сейчас находится. Прямо как в парке, когда он помог девушке рукой. Тогда она вошла в какое-то подобие транса.

Только теперь она была внутри него, и — эта маленькая деталь добавляла сразу несколько баллов по шкале опасности разваривающихся событий.

Короче говоря, Мерильда трахнула его жёстко. Она нажимала на бёдра Макса и двигала бёдрами в ни на секунду не оставляющем темпа, роаном ритме. Да, она уже могла двигаться с такой скоростью после того, как его отверстие было хорошенько растянуто во все стороны прошлым заходом. Но «могла» не означало «было комфортно». Нихрена оно это не означало.

В общем, Макс стонал, пыхтел и извивался, как на сковородке. По крайней мере, его «жарили» добросовестно.

И что хуже, весь этот дискомфорт, вся эта боль от анальных ласк на грани фола ему в каком-то странном извращённом смысле нравилась. Это было совершенно новое ощущение, ни капли не похожее на то, что он чувствовал, когда занимался обыкновенным сексом. Каждый раз, когда она выходила наружу, растягивая его сфинктер, Макс хотел сказать: «Ещё». Но, во-первых, признаться было бы крайне унизительно. Во-вторых, Мерильде было всё равно. Она не подстраивалась под него. Просто гналась без оглядки за собственным оргазмом, который медленно, слишком неторопливо, очень медленно из-за того, что она уже успела один раз кончить, плыл ей в руки, как рыбка на блесну.

Звук шлёпающих о его задницу яиц раздавался в комнате раскатистым эхо, и каждый этот трескучий шлепок ощущался новым ударом по его достоинству.

— Да-а-а! — простонала Мерильда и загнала член глубоко, опять кончая обильно в презерватив.

На этот раз она не останавливалась на месте, а двигалась внутри, как бы выдаивая из себя каждую капельку его же внутренностями, закусив губу, сосредоточенно.

Она упала сверху, немного обессиленная, придавив его своим весом.

— Вынь его, — стал ёрзать от неприятного ощущения Макс, чувствуя, что не может и не хочет держать её толстенную «трубу» внутри ни секунды дольше.

Тяжело дыша, с трудом девушка поднялась на ноги и вытащила наружу «агрегат», а вместе с ним с дурацким звуком устремился наружу воздух.

Она продолжала лежать сверху, приходя немного в себя. Но, даже обессилев, она так и продолжала стискивать его бёдра, будто не хотела выпустить ни на минуту.

Кажется, ненадолго они уснули.

Но прошло лишь несколько минут, прежде чем движение разбудило Макса снова. Он не сразу пришёл в себя, но когда вспомнил, что с ним было, то увидел, как Мерильда стоит на кровати рядом, на коленях, уже сдёрнув с себя вторую «резинку», впечатляющий даже в обмякшем состоянии стояк представив специально его взору.

— Время для третьего раза, — сказала Мерильда.

— Я больше не выдержу, — покачал он головой.

— Не заставляй меня просить ещё настойчивее.

— Я правда больше не смогу. Это же был у меня первый раз.

— Выбирай. Либо делаешь это ртом. Либо «задним ртом».

Он приоткрыл было рот возражать, но обречённо зарылся лицом в её мошонку, касаясь там языком вспотевших яичек. Мерильда быстро подстроилась, встав на кровати так, чтобы он мог заглотить по одному каждое её яйцо. При этом она массировала пальцами влажную от эякулята головку.

Он гладил рукой её бедро, икры и ноги, помогая поднимать ото сна чудовище. Мерильда встала с кровати, а ему, несмотря на дискомфорт, пришлось стоять на коленях прямо на голом полу, пока он заглатывал её головку. Минет оказался сложным занятием для новичка, и где-то ещё жива была на краю сознания неприятная мысль, что он вообще не собирался становиться в этом деле экспертом... но Макс просто продолжал облизывать её головку, при этом массируя собственный член в такт минестрациям.

Он кончил первым. Запах, взгляд девушки, когда он смотрел на неё вверх, а она улыбалась ему вниз, её грудь, которую он мял в одной руке, — всё это было уже невозможно стерпеть, после того, как его дважды за вечер отымели взад. Когда он залил собственной спермой пол, ему показалось, что он расписался в контракте с дьяволом и отдал ему душу в рабство, и не совсем было ясно, что же он получал взамен, если вообще хоть что-то.

Но это был не конец. Ему пришлось глотать член и давиться ещё долго, а дальше Мерильда захотела ещё заход. Она не смогла остановить себя прежде, чем в комнату вошли вернувшиеся домой родители.

Во время скандала Макс кое-как, не застёгивая, натягивал на себя рубашку и штаны, и ему пришлось униженно выбежать с курткой в руках под мелкий дожик, чтобы не попасть под руку разгневанной четы.

Когда он добрался до общежития, разумеется, давно был отбой. Он долго звонил, пока его не встретила в дверях злая дама на проходной, отчитывая том, что она не должна никого пускать в такой поздний час. Он добрался до комнаты и упал на кровать, разбитый, но слишком, слишком ещё трезвый. Ему хотелось напиться в хлам после такой бурной ночки.

Зажужжал в кармане телефон. Он посмотрел на экран. Это было сообщение от Мерильды.

Она отправила фото оставшегося презерватива с нарисованным маркером сердечком, внутрь которого было вписано его имя: «Для Макса».

***

Следующие три недели у меня в ВУЗе превратились в странную игру, очень похожую на охоту на зайца.

Её суть заключалась в том, что каждый раз, когда Мерильде удавалось встретиться со мной вживую, у нас был секс. Начиналось всё очень мило и дружелюбно, но заканчивалось — либо в туалете, либо в пустом классе, либо в какой-то подворотне, стоя со спущенными штанами.

За всё это время понятие «секс» включало «вагинальный» от силы раз, пока я ещё не был готов принимать его внутрь опять.

Дальше я тоже не был готов, но у Мерильды мнение на этот счёт оказалось иным.

Я научился врать и изворачиваться. Писал ей, что буду в одном корпусе, а сам бежал в другой.

Я исполнил давнее намерение научиться готовить обеды дома, чтобы не появляться в столовой, где был лёгкой добычей. Однако Мерильда всё равно умудрялась встретить меня на выходе из аудиторий или университета. Она знала, что я лгал ей, но это её не обижало. Она приняла условия странной игры и побеждала в ней снова и снова.

Мне пришлось научиться делать минет. Дошло до того, что я не выходил из дома без влажных салфеток — не для рук, для члена. Просто потому, что не знал, чем обернётся новый день.

Это были странные отношения. Мы переписывались на вполне обычные темы по телефону, и Мерильда доказывала мне, что она никакая не извращенка. Она обычная девушка с необычными потребностями. Однако слишком часто моё отверстие сзади выполняло роль приёмника этих потребностей.

Она любила жёстко. Она любила по-собачьи, когда её член мог зайти как можно глубже. Иногда у неё не было презерватива. И я даже не пытался покупать их сам, потому что 30 сантиметров плоти и крови в любом виде причиняли дискомфорт, а когда мы трахались «наголо», она хотя бы кончала раньше.

И стыдно признавать, но я тоже кончил больше, чем один раз. Её член был так велик, что доставал мне простату, хотел того или нет.

Когда первое стеснение прошло, я научился наслаждаться ощущением её кожи на моей коже и её касаниями, пусть теперь это были прикосновения собственничества и желания взять, а не «дать». Но после этого я не мог нормально сидеть, едва мог нормально ходить, а мысли о том, как бы не попасться на член нимфоманки, занимали место вещей, которые должны были быть для меня важнее.

Однажды я увидел того парня с второго курса, который устраивал вечеринки. Ему меня мимоходом представили где-то с месяц назад, ещё когда я даже не думал оказаться у Мерильды в постели.

Я подбежал к нему, хватая его за руку:

— Мужик, пожалуйста, спаси меня!

Сначала он, конечно, смотрел на меня как на ненормального. Но после некоторых объяснений, кажется, стал понимать лучше мою просьбу.

— Тебе нужно найти девушку на факультете, которая не против отношений с другими девушками, да? С особенными девушками.

— Девушками с членом, — уточнил я и показал руками всю длину этого монстра, которую узнал слишком близко.

— Блин, ты же так и не ходил на ту вечеринку. И на другую вечеринку. А ещё универ устраивал Хэллоуин.

— Ну извини. Я был слегка занят.

Я не мог рассказать ему, что меня имели во все дыры. Но этого и не требовалось, в конце-то концов. Почему-то только тогда, поделившись этим с кем-то, я понял, насколько вообще-то странно встречаться с девушкой с членом как у порноактёра.

— Я понимаю. Ну, тебе повезло. Мы скоро собираемся отмечать Хэллоуин у меня дома.

— Так вы уже отмечали?

— Это была пати. Теперь будет автепати.

Похоже, эти ребята ждали только повода собраться тусить. Когда они только находили на всё время?

— В общем, — сказал мне парень, похлопав меня по плечу, — приходи с ней завтра вечером. А я обо всём позабочусь.

***

Мы с Мерильдой заскочили на вечеринку в честь Хэллоуина примерно в восьмом часу вечера. Конечно, никто не носил костюмы, и кроме тыквенной атрибутики пати ничем нн отличалась от обычных тусовок студентов. Как правило люди приходили сюда встречаться и искать себе партнёров на ночь. Возможно, я стал первым парнем, который заявился на вечеринку наоборот избавиться от партнёра.

— Макс, идём скорее танцевать! — загорелась Мерильда и потащила меня в центр комнаты, где сверкающий огнями шар расцветил её волосы в оттенки фиолетового.

За последнее время она стала одеваться более смело. Сейчас на ней было довольно короткое вечернее платье, и я даже видел характерную выпуклость между её ног.

Не успели мы войти в ритм, как две девушки присоединились к нам. Одна была довольно худенькой мулаткой в белом топике и ярких шортах, лишь подчёркивая так темноту своей кожи. Вторая была рыжей ярко накрашенной бестией, лицом на шестёрочку, зато уверенной в себе на все одиннадцать.

— Приветик, милая, — сказала мулатка и подхватила Мерильду под руку с одной стороны.

— Мы слышали о тебе кое-что... очень интересное, — сказала рыженькая, тоже взяв её за руку со своей стороны.

Мерильда вдруг вспомнила о своей застенчивости и виновато улыбнулась, сначала одной, потом второй девушке.

— Не против, если мы позаимствуем твою подругу ненадолго? — спросила рыжая и, не дожидаясь ответа, повела её к (мистическим образом) никем не занятому дивану.

Я наблюдал за ними издалека. Видел, как Мерильда нервничает и поглядывает в мою сторону, поправляет розовые волосы и робко смеётся, пока с ней заигрывают две других девчонки.

Я знал, что она падка на комплименты и ещё больше падка на лёгких партнёров. Очень скоро она уже целовалась с мулаткой взасос.

Тёмный язычок сотворил маленькое чудо: очень скоро все втроём они встали и отправились в дальний от основной тусовки коридор, в другую комнату, где не горел свет.

Я подождал несколько минут, а затем тихонько подкрался к двери, заглядывая сквозь замочную скважину. Трудно было разобрать что-то в темноте. Но я увидел тёмные силуэты на фоне окна. Руки и ноги, чьи-то пальцы, сплетавшиеся вместе на кровати. У меня была мысль присоединиться к ним, — мысль, которая объясняла, как я попался изначально на крючок и забыл навсегда, что такое узкая дырка. Это было желание увидеть в чьём-то ещё, более подходящем анатомически, отверстии тот огромный член, который вспоминал ночами, когда мне хотелось сбросить груз накопленных за день фрустраций.

Но я вернулся к гостям и стал веселиться вместе с ними. Пить пунш и забывать медленно о мире страсти и неутолимой похоти, в который погрузился благодаря нимфоманке по имени Мерильда МакАвой.

Позже были долгие объяснения, заверения, что я раскрыл её секрет только ради её же блага.

Впрочем, я ведь не сказал никому главного. О её невероятном сексуальном желании Мерильда заявила сама, оттарабанив двух лесбияночек сразу на гулянке.

Она вошла во вкус и потом писала мне о многих новых сексуальных похождениях с другими студентками.

Наш с ней опыт стал лишь предметом шуточек и подначиваний. Всё-таки любви с первого взгляда не получалось у нимфоманок.

Мы остались с ней друзьями. Но я предпочитал больше переписываться, а не встречаться вживую. Так. На всякий случай.