Я сидел за столом, поигрывая бокалом и поглядывая поверх свечи на свою рабыню Дженифер, удивляясь, как меня угораздило оказаться здесь. На Дженифер было респектабельное платье с шалью и практичные босоножки на танкетке. Ее волосы были собраны на затылке в стильный конский хвост, а в ушах и на декольте сверкали украшения. Она посмотрела на меня с сочувствием. Ее мать, Джанет, опоздала более чем на 15 минут, что, как она заверила меня, было типично для нее.

Дженифер много рассказывала мне о своей матери, когда планировала нашу первую встречу. Отец Дженифер ушел от них, когда она была совсем маленькой, и ее мать старалась заменить его почти каждым мужчиной, которого встречала. Сначала Дженифер думала, что это весело — все эти мужчины приносят ей подарки и стараются понравиться, но разочарование за разочарованием сменяли друг друга, и она начала винить себя в том, что они уходят. Ее мать не помогала, изображая жертву при каждом удобном случае, а потом рыдала в объятиях дочери, когда боль и одиночество становились невыносимыми. Любая другая дочь разозлилась бы и обиделась, но Дженифер просто стала более любящей и сострадательной, поняв, что она — единственная опора, которая была у ее матери. Даже после того, как она уехала учиться в колледж, они регулярно встречались, и она звонила каждую неделю. Конечно, она рассказала своей матери о замечательном парне, с которым познакомилась, но пообещала, что все более интересные подробности наших отношений останутся в секрете.

—О, вот и она, — сказала Дженифер и нетерпеливо помахала рукой женщине, которая только что вошла в ресторан. Я посмотрела на нее и увидела примерно то, что ожидал по рассказам от Дженифер.

Джанет подошла к нашему столику с важным видом, обходя как посетителей, так и персонал. На ней было белое платье с вырезом, который был слишком глубоким, чтобы соответствовать случаю. Каблуки у нее были чуть-чуть высоковаты, а серьги чуть-чуть великоваты. Должен признать, она прекрасно смотрелась с большой грудью, переходящей в не совсем тонкую талию, и широкими бедрами с правильными пропорциями. Создавался эффект симпатичной женщины за 40, которая изо всех сил старалась притвориться, что ей немного за 20. Когда она подошла к столу, я встал, чтобы отодвинуть для нее стул, и в лицо ударил запах ее слишком сильных духов. Усаживаясь на свой стул, она посмотрела на меня снизу вверх, так что мне был виден вырез ее платья. Я сосредоточился на ее взгляде, любезно представляя ее, пока пододвигал стул к столу.

—Дженифер так много рассказывала мне о вас, —сказала она, пока мы ждали заказ. —Я рада, что она встретила человека, который делает ее такой счастливой.

Дженифер просияла от похвалы, но я уловил резкий оттенок. Джанет ревновала к своей дочери. Дженифер нашла привлекательного мужчину постарше, с которым она чувствовала себя защищенной и желанной, в то время как Джанет все еще бросалась в толпу в надежде, что кто-нибудь ее поймает. Остаток вечера продолжался в том же духе. Дженифер разглагольствовала о том, как мы были счастливы, а Джанет кипела от едва скрываемой зависти.

Когда Джанет допила третий бокал вина, ее внимание стало более откровенным. Во время разговора она гладила меня по предплечью, поигрывала своим бокалом и облизывала губы после каждого глотка. Я даже почувствовал, как она начала поглаживать мою ногу под столом. Дженифер не обращала на все это внимания, видя только, что ее мать так хорошо ладит с ее «парнем». Конец вечера не мог наступить достаточно скоро, и я быстро оплатил счет, пока Дженифер провожала мать до такси. Я помог ей сесть, хотя она и пошатывалась, и отпустил ее, в то время как Дженифер цеплялась за мою руку.

—О, Хозяин, это была такая хорошая ночь. Спасибо вам за то, что вы были таким джентльменом с моей мамой, —восхищалась Дженифер, когда я вез нас домой. —Мне так жаль ее, когда она возвращается домой в пустую квартиру. —сказала она печально. —У нее была тяжелая жизнь, и она заслуживает того, чтобы встретить такого же хорошего человека, каким вы являетесь для меня.

Мы вернулись ко мне, и пока шли по дорожке, Дженифер продолжала рассуждать о том, как это несправедливо, что она была так счастлива, а ее мать —нет. Мы вошли в дверь, и я быстро схватил ее, развернул и прижал к стене.

—Я достаточно наслушался о твоей матери для одного вечера, рабыня, —прорычал я в притворном гневе. —Пора сосредоточиться на том, что действительно важно, тебе не кажется?

Глаза Дженифер расширились от шока, когда я схватил ее, но теперь они светились страстью, когда я крепко прижал ее к стене.

—Конечно, Хозяин, —кротко ответила она. —Я была очень невнимательна к вам, пожалуйста, позвольте мне загладить свою вину.

Я ослабил хватку на ее руке, схватил ее за горло и сильно надавил.

—Ты можешь загладить свою вину, если наконец заткнешься и будешь использовать свой рот по назначению! —прорычал я.

Она кивнула, широко раскрыв глаза от возбуждения. Когда я ослабил хватку на ее горле, она сползла по стене и опустилась на колени у моих ног.

—Хозяин, может ли эта рабыня начать извиняться, отсосав ваш член? —взмолилась она.

—Это только начало, не разочаровывай меня, —ответил я, снимая пиджак с плеч и галстук.

Дженифер расстегнула мой ремень и спустила с меня брюки. Она начала целовать мой член со своей обычной неторопливой чувственностью, но я схватил ее за волосы и прижал ее лицо к своей промежности.

—На это нет времени, я ждал этого 3 часа. Приступай к работе.

Дженифер быстро поняла намек и засосала мой член глубоко в глотку, впиваясь ногтями в мою задницу. Я позволил этому продолжаться несколько минут, пока не кончил, а затем резко дернул ее за волосы, поднимая на ноги. Она потрясенно ахнула, слюна неудержимо потекла по ее подбородку. Прошло много времени с тех пор, как я был с ней так напорист, и, хотя ее глаза были настороженными, я также увидел в них отражение похоти и нетерпения. Я развернул ее, завел ей руки за спину и завязал их своим галстуком. Она застонала, когда ее прижали лицом к стене, и раздвинула ноги для равновесия, когда я грубо завязал шелк вокруг ее запястий.

Прижимая ее к стене сзади за шею одной рукой, я задрал легкий материал ее сарафана, обернув его вокруг талии и обнажив белые трусики-стринги, обрамляющие ее попку. Я отодвинул их в сторону и просунул руку ей между ног, скользя пальцами по ее киске и потирая клитор. Она выгнула спину, сопротивляясь силе моей руки, удерживающей ее на месте, и приподнялась на цыпочки, когда я начал стимулировать ее. Я почувствовал, как ей стало хорошо и влажно, и когда я был удовлетворен, то ввел в нее свой все еще твердый член. Крепко прижимая ее к стене, я трахал ее сильно и быстро, ее тело подпрыгивало вверх и вниз с каждым толчком.

—О боже, о боже, о боже. — вот и все, что она могла сказать, когда я снова и снова глубоко входил в нее. Я протянул руку и разорвал перед ее платья, освобождая ее грудь, чтобы я мог их мять и щупать ее, пока грубо брал ее сзади.

Примерно через 10 минут я весь покрылся потом от напряжения. Я отстранился, выходя из нее, и Дженифер издала стон разочарования. Я все еще прижимал ее к стене, а другой рукой вытащил из кармана свой нож (не тот, тот на дне озера). Я открыл его и срезал с нее нижнее белье, скомкав его в руке. Я грубо развернул ее и запихнул скомканный шелк в ее открытый рот.

—Смотри, чтобы это не выпало, —приказал я, отступая назад и снимая рубашку.

Дженифер была в полном беспорядке. Ее волосы растрепались, пот и стена размазали макияж, платье превратилось в лохмотья, и все ее тело сотрясала дрожь. Однако ее глаза горели от возбуждения, и она стояла там, ее грудь вздымалась при каждом вздохе, ожидая, что я собираюсь сделать с ней дальше.

—Лицом вниз, —скомандовал я, указывая на пол в гостиной.

Дженифер мгновенно подчинилась, опустившись на колени и прижавшись щекой к полу у моих ног. Ее задница была высоко поднята, и она изо всех сил старалась сохранить равновесие, так как ее руки все еще были связаны. Я подошел к ней сзади, откинул остатки ее платья и прижал свой член к ее заднице. Она задвигалась взад-вперед, пытаясь расположить свою киску на одной линии со мной, но я сильно шлепнул ее по заднице, и она застыла на месте.

—Я трахну тебя, рабыня. —сказал я, проводя руками по гладкой выпуклости ее ягодиц. Дженифер кивнула в ответ, и я увидел, как она в отчаянии сжала кулаки, ожидая моего удовольствия. Она все еще была влажной, когда я глубоко вошел в нее, толкая ее вперед, пока ее голова не уперлась в диван. Она застонала от удовольствия, когда я стал долбить ее сильно и быстро, шлепая по заднице с каждым ударом. Ее приглушенные стоны наполнили комнату, а также запах ее киски и нашего пота.

Я почувствовал, как она начала подергиваться, а ее дыхание стало прерывистым, с приглушенными хрипами, свидетельствующими о том, что она близка к оргазму.

—Пока нет, рабыня. Твои оргазмы принадлежат мне, и я скажу тебе, когда ты сможешь их испытать. —я подкрепил мою команду еще одним крепким шлепком по ее заднице. Она заскулила от разочарования, но кивнула головой. Она сосредоточенно зажмурилась, пытаясь отказать себе в удовольствии, которого так отчаянно хотела.

Я почувствовал, как нарастает мой собственный оргазм, и замедлил движения, стараясь продержаться как можно дольше. Хныканье и стоны Дженифер достигли апогея, когда она начала терять самообладание. В тот момент, когда я понял, что она больше не может сдерживаться, я сказал:

—Сейчас, кончай сейчас! —и засунул свой член на всю длину в ее киску. Она содрогалась и кричала в экстазе, когда волна за волной накатывал на нее оргазм. Трусики, которые были у нее во рту, упали на пол, когда она выгнула шею, постанывая:

—О, Хозяин, о, Хозяин, с вами так чертовски хорошо!

Мне было почти больно, когда мышцы ее киски сжались вокруг моего члена, высасывая из него все до последней капли моей спермы глубоко в ее живот.

Мы лежали на полу, задыхаясь от изнеможения. Руки Дженифер все еще были связаны за спиной, и она повернулась так, что ее голова оказалась у меня на груди. Она потерлась об меня грудью в блаженном удовлетворении и провела своей гладкой ногой вверх и вниз по моему бедру, слегка подталкивая мой член коленом.

—Хозяин, вы такой идеальный, —тихо пробормотала Дженифер. —Я бы хотела, чтобы моя мама нашла кого-то похожего на вас.