Рассказ " Aunt Ethel " англозычного автора imhapless

Всем героям рассказа больше 18 лет.

Эта история началась в те времена, когда рождение внебрачных детей было редкостью, когда не было Интернета, GPS или Айфонов. Когда половое воспитание не преподавалось в школе, а аборты были обычным делом. Когда о том, что ты "гей", никогда не говорили, кроме как "ну, ты понимаешь". Когда контроль над рождаемостью – за исключением использования презервативов и диафрагм – был нелегким делом. Когда, если женщина не была замужем к двадцати пяти годам, она была либо старой девой, шлюхой или гомосексуалисткой (лесбиянкой), и когда, если кто-то был "карьеристкой", и это было не очень хорошо. Времена изменились к лучшему на всех этих фронтах. Что, однако, не изменилось, так это животная похоть – сексуальное влечение, которое преодолевает все препятствия, независимо от того, является ли оно продуманным, опрометчивым, умным или невежественным.

******************

Я, Чед Уортон, начал встречаться с Мишель Бриттон, когда нам только исполнилось по восемнадцать, и мы учились в старших классах средней школы. Мы оба были выходцами из семей среднего класса с несколькими братьями и сестрами, мамами-домоседками и отцами, которые работали руками. Я думал, что Мишель была симпатичной девушкой, и интеллект или веселая натура были для меня не так важны, когда я в восемнадцать лет проходил стадию мачо, как внешность. Казалось, мы нравились друг другу. Нам хотелось экспериментировать, и мы, казалось, считали себя более зрелыми, чем были на самом деле, поэтому мы часто резвились на заднем сиденье моего "Форда" 1950 года выпуска.

Ни Мишель, ни я на самом деле не понимали, что делаем. Хотите верьте, хотите нет, но я не был уверен, когда лучше всего надевать презерватив, а Мишель была еще более наивной. После полудюжины трахов в презервативах Мишель, по-видимому, услышала от какого-то "надежного" источника, что гораздо интереснее заниматься этим некоторое время без презерватива, а затем прервать все и надеть презерватив. Я согласился с этим.

Мы обнаружили, что на самом деле гораздо интереснее заниматься этим без резинки.

Мы обнаружили, что это было так весело, что никто из нас не хотел останавливаться, чтобы надеть презерватив.

Мишель сказали, что, если после этого принимать душ, она сможет избежать беременности.

Мы испытывали удачу четыре месяца, прежде чем Мишель начало тошнить по утрам.

Когда "кролик умер" (в то время это означало "ты беременна"), оставалось только одно.

Мы с Мишель поженились на небольшой церемонии перед окончанием учебного года. К счастью, она по-настоящему проявила себя только после окончания школы, и поэтому ее не выгнали из школы. Родители и другие родственники Бриттон и Уортона сделали все возможное, чтобы скрыть свое разочарование в нас и скрыть или проигнорировать тот факт, что Мишель была беременна. Прием прошел вполне прилично. Произошло одно необычное событие – приезд тети Этель Тернер.

Тетя Этель была младшей сестрой матери Мишель. В то время ей было, вероятно, всего двадцать шесть или двадцать семь лет, но она казалась намного старше и более утонченной – ну, может быть, "утонченная" - неподходящее слово, может быть, просто более "светской" или "искушенной в делах". Кроме того, она была, пожалуй, самым обеспеченным членом семьи. Она была первым человеком в нашей семье, который поступил в колледж, не говоря уже о том, чтобы его закончить, и владела, по крайней мере, двумя предприятиями, о которых она рассказывала.

Тетя Этель выглядела совсем не так, как ее сестры или Мишель. В то время как все женщины со стороны матери Мишель, Тернеров, были "хорошенькими", Этель была чем–то большим - она была "экзотичной". В то время как у остальных женщин Тернер-Бриттон были красивые тела, Этель была "сибариткой". У нее были самые большие сиськи для женщины нормального роста, которые я когда-либо видел. Она не была замужем, и в семье ходили разговоры о том, что она была одновременно и "карьеристкой", и "странной", иначе кто-то, похожий на нее, должен был быть замужем. Ее никогда не видели в компании мужчины, хотя иногда она появлялась на семейных сборищах с подругой.

Зная, что я слышал о тете Этель, я был удивлен, когда она захотела потанцевать со мной, когда нанятый родителями Мишель диск-жокей-новичок (в те дни они действительно играли на "дисках") сыграл медленную песню, а затем сразу после нее вторую. У тети Этель был искрометный характер – гораздо более искрометный, чем у любой другой женщины, с которой я сталкивался раньше в своей жизни, – и она, очевидно, была очень умна и не пыталась скрывать свой интеллект, как это делали многие женщины того времени. Однако меня более чем слегка смущало, когда время от времени она с силой упиралась своими огромными сиськами мне в грудь. Я был совершенно сбит с толку, когда ближе к концу второй медленной песни она прижалась правым бедром к моей промежности, и у меня немедленно встал. Было невозможно, чтобы она этого не почувствовала, и на ее лице появилась дьявольская улыбка. Казалось, ей действительно нравилось, что у меня на лбу выступил пот, когда она сделала невозможным отодвинуть от себя мой член.

Когда мы с Мишель отправились в мотель на берегу озера, примерно в тридцати километрах от дома, на наш двухдневный "медовый месяц", который начался сразу после приема, это не было хорошим знаком, потому что, несмотря на все мои старания сделать наоборот, я мысленно трахал тетю Этель, когда ебал Мишель так сильно, как только мог.

****************

Мы с Мишель начинали нашу совместную жизнь в подвале дома ее родителей, так как ни у кого из нас не было денег. За шесть лет я нашел приличную работу грузчиком на складе, весил 105 килограмм и был крепким даже для своего роста. Я получал зарплату, которая в то время примерно в четыре раза превышала минимальную. Мишель устроилась на неполный рабочий день в магазин. Однако жить с родителями Мишель было нелегко, поскольку она никогда не хотела трахаться, если не была уверена, что все остальные спят, – а к тому времени я обычно уже засыпал, – а ее семья была слишком навязчивой и прилипчивой. Когда она была на седьмом месяце беременности, секс был запрещен – Мишель это совершенно не интересовало.

Единственным плюсом жизни с родителями Мишель были визиты тети Этель, которые она делала раз в две недели. Она всегда крепко обнимала меня, прижимая к моей груди эти чудеса природы, которые были у нее на теле, и целовала в щеку, а иногда случайно проводила рукой по моей промежности – возможно, просто для того, чтобы удостовериться, что она действительно подняла мой флагшток. Я быстро научился всевозможным трюкам, позволяющим скрыть складки на моих штанах.

Хотя я зарабатывал на жизнь тем, что передвигал вещи, моей страстью были собаки. На самом деле, я был небольшим знатоком в обращении с собаками и многими другими животными. По какой–то причине все собаки - даже такие трудные, как немецкая овчарка, жившая в трех домах от того места, где я вырос, и пытавшаяся укусить любого, кто подходил к ней прикоснуться, но переворачивавшаяся на спину, чтобы я погладил ее по животу, – любили меня.

Тетя Этель была весьма заинтригована, когда во время своего обычного воскресного визита, который она совершала раз в две недели, я играл с двумя золотистыми ретриверами семьи Мишель на заднем дворе, когда в этот район ворвался своенравный рычащий ротвейлер. Ретриверы поспешно отступили за мою спину, а я подошел к незваному гостю, разговаривая с ним твердым, но не угрожающим голосом. Он несколько секунд рычал на меня, а затем посмотрел мне в глаза, когда я приблизился с протянутой рукой. Он позволил мне погладить его и осмотреть ошейник, чтобы узнать, есть ли на нем контактная информация владельца. Она была.

Я крикнул в дом, чтобы кто-нибудь позвонил по номеру, который я зачитал, и принесли мне поводок. Ротвейлер зарычал и сделал несколько агрессивных движений, когда младший брат Мишель вытащил поводок, но я успокоил собаку, надел на него поводок, потрепал его под подбородком, а затем вывел во двор перед домом, чтобы он подождал хозяина.

Очень любопытная тетя Этель вышла из дома на передний двор, где я поочередно сидел и боролся с Самсоном - кличкой, которую я получил благодаря жетонам ротвейлера. Когда тетя Этель впервые приблизилась к Самсону, он зарычал, но я успокоил его до такой степени, что он позволил тете Этель нежно погладить его по макушке, хотя из его горла все еще вырывалось тихое мычание, когда она это делала.

— У тебя всегда были особые отношения с собаками? - спросила она, действительно очень удивленная.

— Конечно, - ответил я. - У нас всегда была собака, и я ухаживал за собаками и выгуливал их за деньги, когда был подростком – у меня всегда было с ними взаимопонимание, - ответил я.

— Не думал о том, чтобы заняться бизнесом, работая с ними? - спросила она.

— Я не знаю, как? – ответил я, пожав плечами. - Я не знаю, что бы я с ними делал, чтобы заработать деньги.

— Дай-ка я разберусь с этим, - сказала она с широкой улыбкой.

Мы еще немного поболтали, в то время как все остальные члены семьи, включая двух ретриверов, смотрели в окно, пока через несколько минут не подъехал владелец на старом пикапе. Это был седой старик с татуировками на руках и в грязном комбинезоне. Когда он подошел, на его лице было совершенно потрясенное выражение.

— Самсон - это ваша собака? - Спросил я, вставая.

— Конечно, - ответил он с деревенским акцентом. - Я Джейк Райли. Боже, я никогда раньше не видел, чтобы он так вел себя с кем–то, кроме меня, - он тебя ни разу не укусил?

— Нет, мы с ним приятели, - ответил я со смехом, поглаживая морду Самсона.

— Будь я проклят, - удивился Джейк, пожимая мне руку, и я сказал: - Я Чед Уортон.

— Значит, он никогда раньше ни к кому не привязывался? - Вмешалась тетя Этель.

— Нет, мэм, - ответил Джейк, приподняв свою поношенную бейсболку. - Я просто никогда не видел ничего подобного. У меня была семья, с которой он прожил много лет, и к которой он не питал симпатии – несколько раз мне почти приходилось от него избавляться.

Тетя Этель еще несколько минут выпытывала у Джейка дополнительную информацию, но, похоже, Джейку не терпелось поскорее убраться отсюда – ему, казалось, было неловко разговаривать с такой экзотической умной женщиной. Я опустился на колени, чтобы расстегнуть поводок Самсона, и он лизнул меня в лицо. Выражение лица Джейка, когда он это сделал, сказало все – слова были не нужны, хотя Джейк и пробормотал: - Ну, не я буду...

Инцидент с ротвейлером вызвал настоящий переполох в семье Бриттонов. Ко мне относились как к герою, особенно отец и младший брат Мишель. Похоже, у тети Этель закрутились шестеренки в голове – она ушла перед ужином, что было необычно для нее, сказав, что ей нужно "провести кое-какое расследование".

Обожание других членов клана Бриттон-Тернер прошло в течение следующих двух недель, но тем временем тетя Этель не позволяла траве расти у себя под ногами. Вместо того чтобы навещать меня раз в две недели по воскресеньям, она позвонила и попросила о встрече в субботу. Я подъехал к ее дому на своем "Форде" 1950 года выпуска. Дом был самым красивым из всех, что я когда-либо видел. Он был не таким уж большим, но, боже мой, каким шикарным. Хотя в то время я все еще считал тетю Этель старше, чем она была на самом деле (и не из-за ее внешности), я все еще был поражен, что у нее могут быть такие красивые вещи.

После традиционных крепких объятий и поцелуя в щеку, от которых у меня раздувался член, она сразу перешла к делу. - Чед, ты, наверное, немного не понимаешь, зачем я тебя пригласила. Позволь мне сначала задать тебе несколько вопросов – я надеюсь, ты не сочтешь меня любопытной, но мне нужно получить как можно больше информации.

— Задавай, - ответил я.

— Сколько денег ты сейчас зарабатываешь?

— 4 доллара 50 центов в час, и в полтора раза больше, если я работаю более сорока часов в неделю.

— Какие льготы ты получаешь?

— У меня есть кое–какая медицинская страховка - я точно не знаю, что она покрывает. Я редко болею и не хожу к врачу, но это немного помогает Мишель во время беременности посещать врача.

— Что бы ты сказал о гарантии в 6, 00 долларов в час и возможности зарабатывать в десять раз больше при аналогичном медицинском обслуживании?

— Кого я должен убить? – усмехнулся я.

— Я провела небольшое исследование и пришла к выводу, что этому сообществу нужен бизнес, соответствующий твоим навыкам. Ты мог бы открыть питомник и заняться дрессировкой собак. Я бы предоставила начальный капитал, - начала тетя Этель. Я понятия не имел, что такое "начальный капитал", но не хотел показаться глупцом и не спросил. - Я гарантирую тебе 6, 00 долларов в час в течение первых шести месяцев, чтобы бизнес заработал. После этого мы станем партнерами 50 на 50. Как только я заработаю 100 000 долларов, я перепишу бизнес на тебя бесплатно.

— УХ ТЫ! - воскликнул я. - Это правда?

— Да, это так. Кроме того, я уже подыскала подходящий для тебя участок земли, который не требует изменения зонирования, и на нем есть небольшой домик, в который ты с Мишель могли бы переехать и жить бесплатно в течение первых шести месяцев.

— Ты что, черт возьми, – простите, тетя Этель, – издеваешься надо мной?

— Нет, давай рассмотрим детали.

Мы с тетей Этель разработали то, что, как я позже узнал, называется "бизнес-планом". Честно говоря, я почти ничего из этого не понял, но суть мне очень понравилась. Через полтора часа у меня закружилась голова. - Мне нужно поговорить об этом с Мишель, - сказал я, когда достиг точки насыщения. - Когда я должен принять решение?

— У меня есть возможность приобрести недвижимость в течении месяца, так что ты должен принять решение к тому времени, иначе мне придется пересматривать свои расчеты и искать другую недвижимость. Я не хочу этого делать. Это идеальное место. Почему бы тебе с Мишель не пойти посмотреть на это завтра со мной?

На следующий день, в воскресенье, мы с Мишель и ее отцом сели в мой "Форд" и поехали в поместье, куда мне указала тетя Этель. Это было примерно в десяти минутах езды от дома родителей Мишель и примерно в пятнадцати минутах езды – почти в противоположном направлении – от дома тети Этель. Тетя Этель ждала нас.

Это действительно был симпатичный домик, уместное слово "маленький", хотя он был больше, чем подвал, в котором мы сейчас жили. Мне показалось, что это подходящее место для питомника, который тетя Этель финансировала. Очевидно, она уже попросила какого–то чувака-строителя выделить участок площадью около 40 соток – весь участок был около полутора гектаров - где будут находиться питомник и тренировочная площадка, а также как снести старый сарай и построить новый, в три раза больше.

— Хотя мне нравится это место, этот парень ничего не смыслит в бизнесе, - справедливо заметил отец Мишель.

— Это я возьму на себя, - рассмеялась тетя Этель. - Я начну с рекламной кампании, а сарафанное радио сделает все остальное, как только все увидят, какой Чад умелый. Однако есть еще одна вещь, которую я выяснила. Для того, чтобы мы с Чадом получили лицензию, нам нужно пройти курс обучения в местном колледже. Это происходит вечером, после работы, так что это не помешает работе Чада, пока не придет время переезжать.

И Мишель, и я были немного встревожены, но по разным причинам. Я не знал, хватит ли у меня таланта, чтобы осуществить это, и я думаю, что Мишель опасалась в основном потому, что была привязана к своей близкой семье, но отец Мишель дал нам свое согласие, что было очень важно. На следующей неделе я получил еще один стимул, который превзошел мои ожидания.

В следующую субботу я снова пошел к тете Этель, чтобы еще немного поговорить об этом. Она встретила меня в купальнике. Шел 1960 год, и только что вышла песня Брайана Хайланда "Крошечное бикини в желтый горошек". Если бы вы заменили на "в красную и белую полоску" - "желтый горошек", песня могла бы быть написана для тети Этель. Мне даже не понадобилось крепких объятий, чтобы у меня встал. - Я просто загорала на заднем дворе. Надеюсь, ты не возражаешь, если мы посидим там, Чад? - прощебетала она.

— Э-э, нет, конечно... - пробормотал я, запинаясь.

Она принесла мне пива – хотя до совершеннолетия мне оставалось еще более двух лет – и себе бокал вина на заднюю веранду своего дома. Мы немного поговорили о бизнесе, насколько это было возможно, пока я любовался ее великолепным телом, а затем направление беседы изменилось.

— Чед, я надеюсь, что не отпугну тебя, но мне нужно задать и несколько личных вопросов. Пусть тебя это не смущает – я клянусь, что все, о чем мы будем говорить, никогда не станет известно никому другому.

Не помню, чтобы я как-то выразил свое одобрение или хотя бы кивнул, прежде чем она начала.

— Чед, ты, как и остальные члены семей Бриттон и Тернер, думаешь, что я лесбиянка?

— Я... я... э-э-э... действительно не знаю, - смог выдавить я.

— Мне кажется, у тебя всегда возникает реакция в промежности, когда я прижимаюсь к тебе всем телом, не так ли?

— Э-э... да... извини, - пробормотал я.

— Не извиняйся – мне это нравится, - улыбнулась она. - Скажи мне, ты любишь Мишель?

— Я... я... думаю, да, мы женаты.

— Да, но это не было похоже на то, что ты долго встречался, занимался сексом со многими другими людьми и принял осознанное решение жениться. Ее беременность как бы вынудила тебя к этому, не так ли?

— Э-э... да... но она мне действительно нравится.

— Ну, а как у тебя с сексом после свадьбы?

— Боже, тетя Этель, стоит ли нам вообще об этом говорить...Я имею в виду... – ответил я, но это все, что я успел сказать, прежде чем она встала со своего шезлонга, подошла и села ко мне на колени.

— Держу пари, что у тебя уже давно не было киски, не так ли? Теперь, когда у нее все в порядке с беременностью. Она сказала то же самое в тот день, когда произошел инцидент с ротвейлером, - продолжала тетя Этель, ничуть не смутившись.

— Ух...но...эти последние несколько месяцев было тяжело, потому что я привык трахаться... Я имею в виду, заниматься любовью, и теперь это причиняет боль.

— Ты можешь говорить "трахаться" при мне, Чад, потому что я собираюсь сказать это при тебе. Потому что ты знаешь, что мне больше всего на свете нравится делать, Чед?

— Ух...э-э...наверное...нет, - пробормотал я в ответ.

— Трахаться, и не с другими женщинами. Я люблю трахать таких больших, сильных, мускулистых парней, как ты, Чад. Я, наверное, никогда не выйду замуж, потому что мне нравится трахаться с разными парнями, и я не хочу детей. Знаешь, что у меня получается лучше всего на свете, Чад?

— Э-э, нет... - пробормотал я, запинаясь.

— Черт возьми, Чед. Если мы будем заниматься этим бизнесом вместе, у нас будет масса возможностей трахаться. Я сделаю твою жизнь фантастической, - сказала она страстным голосом, а затем поцеловала меня.

Я вожделел ее – так сильно, что мне даже в голову не приходило притвориться, что я хочу остановиться. Я никогда даже не думал о Мишель, но тетя Этель упомянула ее.

— Ты будешь лучшим мужем для Мишель и лучшим отцом, когда родится твой ребенок, если ты будешь по-настоящему счастливым человеком, Чед. И я сделаю тебя по-настоящему счастливым человеком, - прошептала тетя Этель мне на ухо, прежде чем высунуть язык.

Она встала, расстегнула верх своего бикини и позволила ему упасть на пол. Ее сиськи были великолепны. Они были не только большими, но и имели как раз ту степень провисания, которая делала их восхитительно массивными, и у них было то, что сейчас называют "пухлыми сосками", термин, который тогда не использовался. Я был потрясен. Я инстинктивно протянула сначала правую, а затем левую руку и коснулась их. Они были такими мягкими и приятными на ощупь.

Тетя Этель улыбнулась, взяла меня за руку и повела к дивану в своей гостиной. Когда мы вошли внутрь, она спустила трусики, обнажив почти безволосую промежность, сильно отличающуюся от других волосатых женщин, которых я видел, и легла на диванные подушки, раздвинув ноги. Ее киска блестела. Я начал раздеваться.

— Сначала тебе нужно съесть меня, жеребец, - хихикнула она. Увидев озадаченное выражение моего лица, она хихикнула. - Ты ведь раньше не ел киску, не так ли?

— Ух...нет, - сказал я, полностью смутившись.

— Это весело и просто. Встань на колени, и тетя Этель покажет тебе, что делать.

Тетя Этель проявила терпение и признательность, показав мне, как исследовать ее сокровище пальцами и ртом. Мне не потребовалось много времени, чтобы освоиться с этим и получить удовольствие, тем более что ее киска пахла и была на вкус как острый мандарин. Я никогда раньше не нюхал и не пробовал киску на вкус, но если они все такие на вкус, то мне действительно чего-то не хватало. После пары десятков восклицаний тети Этель "О да, прямо здесь" она испытала мощный оргазм. Это был самый сильный оргазм, который я когда-либо видел у Мишель, по крайней мере, судя по ее реакции на него, но я знал достаточно, чтобы понять, что это был оргазм и что я не сделал ничего плохого.

Я массировал ее потрясающие сиськи, пока она приходила в себя после оргазма. Как только она полностью освоилась, на ее лице появилась широкая улыбка, и она спросила: - Мишель когда-нибудь сосала твой член?

— Ух...нет, - пробормотал я.

Тетя Этель села, стянула с меня штаны и боксеры. Она заставила меня снять их, а так как я уже снял рубашку и ботинки, то остался только в носках, а затем принялась сосать мой член. Ее рот был волшебным. Через несколько минут она остановилась и, улыбнувшись мне – к тому времени она уже стояла на коленях – сказала: - Мне очень нравится твой член. Он как раз подходящего размера и с правильным соотношением сторон.

Я понятия не имел, что такое "соотношение сторон", но я был очень рад, что ей понравился мой член, потому что ему определенно понравился ее рот.

Как только я начал стонать, она встала, толкнула меня на диван, а затем, отвернувшись от меня, прижалась своей влажной киской к моему стоячему твердому члену. Я никогда раньше не трахался в позе, которая, как я позже выяснил, называлась "ковбойской", но должен сказать, что эта поза была лучше – особенно потому, что я мог обхватить ее торс и массировать эти чудеса на ее груди, пока она подпрыгивала на мне вверх-вниз. Я пытался взбрыкнуть – и делал это время от времени, – но тетя Этель держала себя в руках. Когда я кончил в нее, она вскрикнула и напрягла мышцы своей киски. Я испытал лучшее чувство в своей жизни. Мне было неприятно даже думать об этом, но это было настолько лучше любого сексуального опыта с Мишель, что он был почти совершенно другим.

Когда мы оба перестали дрожать и стонать, тетя Этель встала, раздался характерный "хлюпающий" звук, сопровождаемый дрожью в наших позвоночниках, свидетельствующей о том, что мой член вышел из ее влагалища. Тетя Этель повернулась ко мне, схватила меня за руку и сказала: - Пойдем наверх, в мою кроватку для позы собачки – там будет удобнее, чем на диване.

Увидев непонимающее выражение моего лица, тетя Этель усмехнулась. – Эй, знаток собак, ты что, никогда не видел, как трахаются собаки?

— Э-э, конечно, - пробормотал я в ответ.

— Ну, вот что ты собираешься со мной сделать, жеребец, - хихикала она, пока мы поднимались по лестнице, держась за руки.

Как только мы добрались до ее кровати, тетя Этель пососала мой член с минуту или около того, чтобы я снова возбудился – именно столько времени мне потребовалось, чтобы я был возбужден – и сразу же встала на четвереньки. Я быстро освоился с программой. Она дернулась назад почти так же сильно, как я входил в нее. Боже, это было весело! Я не знал, смогу ли снова кончить так быстро, пока не услышал, как ее массивные сиськи шлепаются друг о друга, пока я не кончил. Когда она простонала: - Засунь свой большой палец мне в задницу, - я не поверил своим ушам, но когда она повторила это во второй раз, я подчинился.

Как только мой большой палец оказался у нее в заднице, тетя Этель начала напрягать мышцы влагалища, и это, в сочетании с еще более интенсивным шлепающим звуком ее увесистых сисек, летающих взад-вперед, вскоре довело меня до крайности. Я хрюкал, как стадо свиней, в то время как тетя Этель визжала, как баньши, когда мы оба испытали невероятный оргазм. Когда мой поникший член наконец покинул то, что теперь было его любимым местом на земле, я прижался к богине, ответственной за лучшее чувство в моей жизни, и задремал примерно на полчаса.

Когда мы с тетей Этель снова пришли в себя, мы поцеловались. - Теперь нам нужно поговорить о индейке, - сказала она, когда я погладил один из ее набухших сосков. - Если ты начнешь работать со мной, то можешь рассчитывать на то, что я буду полировать твой член как минимум дважды в неделю, при условии, что мы оба будем вести себя сдержанно, и я смогу продолжать вести себя как лесбиянка. Никогда не думай, что ты бросишь Мишель или своего ребенка, или что мы поженимся. Мы просто будем наслаждаться обществом друг друга, будем счастливы и довольны. Договорились?

— Договорились, - усмехнулся я, пожал ей руку и пососал сначала один набухший сосок, а потом другой.

*******************

После моей первой встречи с тетей Этель моя жизнь была не идеальной, но почти такой. Мы с тетей Этель вместе открыли несколько очень успешных предприятий. К тому времени, когда мне исполнилось тридцать, с помощью тети Этель я владел франчайзинговыми заведениями по дрессировке собак и уходу за ними в двадцати разных штатах и стал миллионером. Пока тете Этель удавалось сохранять свой лесбийский облик, мы с ней трахались в среднем три раза в неделю, пока она не погибла в автокатастрофе, когда ей только исполнилось шестьдесят. Никто ничего не заподозрил, даже когда мы с ней вместе проводили долгие выходные на "конференциях", связанных с бизнесом, в котором мы были партнерами. Невероятно, но секс с тетей Этель со временем становился все лучше. Она была права – несмотря на множество талантов, тетя Этель умела трахаться лучше, чем кто-либо другой. Мы использовали все позы, игрушки и сценарии, известные человечеству.

Одна странная вещь – я никогда не называл ее иначе, чем "тетя Этель", даже во время страстных занятий любовью, и она никогда не хотела, чтобы я называл ее как-то иначе. Думаю, это заводило нас обоих.

В то самое время, когда тетя Этель сделала меня самым сексуально удовлетворенным мужчиной на планете, я научился любить Мишель, а она - меня, и у нас родилось трое прекрасных, счастливых, умных детей, которыми мы гордимся как бабушка и дедушка шестерых внуков. При жизни тетя Этель баловала всех наших детей и была их любимой родственницей.

Сейчас нам с Мишель далеко за семьдесят, и мы по-прежнему наслаждаемся сексом раз в пару недель, но наши отношения выходят далеко за рамки секса. Они основаны на любви и уважении, и нам нравится стареть вместе. Однако не проходит и дня, чтобы я не думал о тете Этель, ее пухлых сосках и киске, как пылесос.

Вздох!

Конец.

P.S. Дорогой читатель! Понравилось? Если да - пожалуйста, перечислите 10 рублей на карту № 2202200858517376. Вас это сильно по карману не ударит, а для меня это единственный источник дохода. Заранее благодарен. Ваш ЛюбительКлубнички.