От переводчика.

Приношу свои искренние извинения автору @Aлеко за то, что не упомянул его в предыдущей части. Конечно, я так же благодарен ему за то, что он начал перевод этой замечательной серии рассказов. Искренне не хотел никого обидеть. Всем приятного прочтения.

7

На следующее утро Чарли проснулся в своей постели. Он высадил Мишель у ее дома сразу после часа ночи, и она исчезла за деревьями, намереваясь проскользнуть через заднюю дверь. Когда он высадил ее, на Мишель была другая одежда: красная рубашка и черные джинсы, которые она надела в доме Ванессы. Судя по всему, именно в этом наряде она была, когда Ванесса забрала ее, и она переоделась в короткую юбку и прозрачную рубашку в доме Ванессы.

Юбка и прозрачная рубашка теперь находились в багажнике машины Чарли. Он и Мишель собрали одежду с пола гостиной Ванессы, куда она была небрежно брошена, когда Ник снимал с нее одежду. Мишель не хотела рисковать тем, что бы родители Ванессы нашли ее одежду там на следующее утро.

В свете утреннего солнца прошедший вечер казался сюрреалистичным. Именно так всегда проходили его выходные с Мишель; у них были ночи, когда они вдвоем выходили за пределы своих возможностей, совершая удивительные акты безрассудного гедонизма, за которыми следовали тихие, нормальные утра, из-за которых ночи казались сумасшедшими снами. Сон, в котором они занимались сексом на парковке «Мейсис». Сон, где они занимались сексом в кинотеатре. Сон, в котором Чарли раздевал Мишель донага на заднем дворе дома Гленна Мака. А теперь новый сон: Чарли отдал Мишель Нику, чтобы они открыто трахались, пока все смотрели фильм.

Чарли встал с кровати. Он выполнил свои обычные утренние дела – почистил зубы, принял душ, оделся. Он действовал на автопилоте, почти не замечая, что делает, погруженный в воспоминания о прошлой ночи. Его разум продолжал прокручивать этот момент.

«Могу ли я заняться сексом с Мишель, пока мы смотрим фильм?»

«Конечно. Вперед.»

Всего несколько слов, произнесенных так небрежно, как будто Ник попросил его передать миску с чипсами.

«Конечно. Вперед.»

Всего несколько слов, но Мишель мгновенно поняла их значение. Ответ Чарли означал, что с нее вот-вот снимут одежду. Это означало, что ее обнаженное тело вот-вот будут трогать, гладить и ласкать прямо здесь, в гостиной Ванессы. Ее соски будут засасываться новым ртом, а ее киска почувствует, как новые пальцы исследуют ее. Мужчина, с которым она никогда раньше не занималась сексом, собирался склонить ее обнаженное тело над диваном и засунуть свой член глубоко в нее.

Она знала, что все это произойдет. Он увидел это в ее глазах в тот момент, когда дал ответ Нику. Мишель повернулась к нему, когда Ник задал вопрос; она ждала его ответа. Позволив Чарли отвечать за нее, она подчинилась его выбору.

Возможно, она не ожидала, что он скажет «да». Она определенно удивилась, когда услышала, как он это сказал.

Однако она не задавалась этим вопросом. Однажды Чарли сказал ей, что она будет заниматься сексом с Ником, так и случилось. Когда Ник приблизился, чтобы поцеловать ее, она ответила на поцелуй. Когда он поднял ее рубашку, она позволила ему снять ее. Когда его рука опустилась на ее трусики, она раздвинула ноги и позволила ему ввести пальцы в себя.

И все потому, что Чарли сказал ей.

Он знал, что это чрезмерное упрощение. Он знал, что на то, что произошло накануне вечером, повлияли и другие факторы. Но он постоянно возвращался к тому моменту, когда он почти что приказал Мишель заняться сексом с парнем, сидящим рядом с ней.

Чарли выполнял повседневные дела, часто допуская ошибки из-за того, что постоянно отвлекался. Он продолжал вспоминать шокированное выражении лица Мишель, когда она услышала его ответ, а затем выражение ее лица пятнадцать минут спустя, когда она прислонилась к дивану, а Ник трахал ее сзади. Он прокручивал эти два момента снова и снова, переходя от одного к другому. В какой-то момент его ужасало то, что она давала ему такую власть над собой, но уже в следующий момент это безумно возбуждало его.

Когда Мишель позвонила днем, он схватил телефон, как спасательный круг.

— Привет? — сказал он, прижимая сотовый телефон к уху и быстро поднимаясь по лестнице в свою комнату.

— Это я.

— Эй, — сказал он. — Как дела? Ты в порядке?

— М-м-м. Я в порядке. Нервничаю. И я продолжаю думать о прошлой ночи. Я не могу поверить, что это произошло.

— Ага. Я тоже. — Он почувствовал меньше беспокойства, услышав ее голос. Судя по голосу, она не была расстроена ил обижена на него.

— Мне уже пришлось сегодня использовать Хоппити, — призналась Мишель тихим голосом, используя домашнее имя для своего вибратора. — Это было сложно, потому что все были дома, а стены тонкие. Я была в своей спальне и включила музыку, чтобы заглушить шум. Затем, когда я почти кончила, мама постучала в мою дверь. Не потому, что она что-то подозревала – она просто хотела, чтобы я помогла ей сложить постельное белье. Но мне пришлось извиниться и попросить, чтобы она дала мне еще десять минут, а затем мне, по сути, пришлось начинать все сначала.

— Ты все же кончила?

— Да. Это было классно.

— Я тоже, — признался он. — Я был твердым весь день. Я не могу перестать думать об этом.

— Действительно? — Она вздохнула. — Хотела бы я быть сейчас с тобой.

— Я бы тоже хотел, чтобы ты была здесь.

— Ванесса позвонила мне сегодня утром. Мы поговорили некоторое время. Она была немного напугана прошлым вечером. Я тоже, хотя в другом смысле, так что хорошо, что мы смогли поговорить об этом.

— Вы правда об этом говорили? Почему она испугалась?

— Я думаю, ее шокировало то, что она увидела меня с Ником. То, что мы с ним сделали. Она не знала, что меня это так увлечет. Я совсем не сопротивлялась, когда это все началось, не так ли?

— Нет.

— Все произошло так быстро. Мы все спокойно смотрели фильм, ели мороженое, а через минуту я занимаюсь с ним сексом. Это просто безумие, как быстро это произошло. Меня унесло. Знаешь, что подумала Ванесса?

— Что?

— Она решила, что мы трое это спланировали. Так она думала сначала. Ты так спокойно ответил Нику, а потом мы с Ником так быстро начали заниматься сексом, что она подумала, что все это было спланировано заранее. Она думала, что мы знаем, о чем Ник собирается спросить, и мы с тобой уже решили сказать «да», и она была единственной, кто об этом не знал.

— В какой-то момент я подумал о том же, — признался Чарли. — Что я был единственным, кто знал об этом.

— О боже мой —, сказала Мишель. — Я тоже. Хочешь узнать еще один вариант, о котором думала Ванесса?

— Какой?

— Может быть, ты ответил так быстро, потому что привык к тому, что люди задают этот вопрос. Как будто это то, чем мы с тобой занимаемся, когда проводим вечера вместе, и ты к этому привык. Люди спрашивают, могут ли они заняться со мной сексом, и иногда ты позволяешь им, а иногда говоришь «нет», и я соглашаюсь со всем, что ты говоришь. Эта идея действительно напугала ее, но она не верила, что это правда.

— Господи, надеюсь, она больше так не думает!

— Нет. Потому что она говорит, что смотрела на тебя, когда я была с Ником, и ты сам выглядел шокированным. Как будто ты не мог поверить в то, что я делаю. И именно тогда она перестала думать, что мы заранее это спланировали, из-за твоей реакции.

Чарли вспомнил прошлую ночь.

— Да, — медленно сказал он. — Может быть, я так и выглядел. Типа шокировано. Но в этом-то и был смысл, верно? Вот почему мне так хотелось наблюдать за тобой.

— Я знаю, — прошептала Мишель. — Я сама себя шокировала. Я не могла поверить в то, что делаю, даже пока делала это.

Она вздохнула.

— Мы с Ванессой поговорили обо всем, что произошло и почему это произошло. Мы говорили о фантазии и реальности и о том, как иногда они могут сливаться друг с другом. Они могут пересекаться и смешиваться. Помнишь то видео, которое мы смотрели в монтажной комнате, где пара занималась сексом в библиотеке? И ты сказал, что на самом деле они не были в библиотеке, и что это все было постановкой? Но потом я поняла, что это не имеет значения, они все равно занимались сексом публично, потому что занимались сексом на глазах у съемочной группы. Фантазия и реальность были почти одинаковыми, но мы все равно говорили, что это постановка.

— Ага.

— Я сказала Ванессе, что прошлой ночью было то же самое. На мой взгляд, вы трое помогали мне воплотить в жизнь фантазию, в которой я была вашей секс-игрушкой, и любой мог снять с меня одежду и прикасаться ко мне, как хотел. Ник мог делать со мной все, что хотел, даже заниматься со мной сексом, и мне не разрешалось отказывать. Это была фантазия, и для меня это было похоже на то, что мы все притворялись. Я притворялась, что не могу отказать ему, но на самом деле я чувствовала себя в безопасности, потому что знала, что могу остановить фантазию, если захочу, и ты это тоже знал.

— Да, — сказал Чарли. — Иногда я чувствую, что должен сказать тебе, что тебе не нужно что-то делать, если ты этого не хочешь. Хотя я знаю, что ты это уже знаешь.

— Конечно, — сказала Мишель. — Не обязательно это говорить. Ты знаешь, что я это знаю. Но вчера вечером фантазия и реальность стали для меня одинаковыми. Я чувствовала себя так, будто я действительно была секс-игрушкой, и любой мог прикоснуться ко мне, будь то ты, Ник или Ванесса. Я была так возбуждена, что хотела, чтобы вы все трое трогали и ласкали меня. У меня было такое чувство, будто я занимаюсь сексом со всеми вами тремя одновременно.

— Ты сказал это Ванессе?

— Нет, не об этом. Я сказала ей, что многое из этого мне кажется нереальным, это было похоже на фантазию, которую мы разыгрывали. А для нее все было наоборот: она была шокирована тем, насколько это было реально. Она этого не ожидала.

— Она призналась, что это была ее идея, чтобы Ник задал этот вопрос?

— Нет, — сказала Мишель. — Она этого не признала. Я знаю, что это была ее идея. Но она представила все так, будто они придумали это вместе с Ником.

— Знаешь почему она так сказала?

— Не уверена. Она просто сказала, что они говорили о том, что они могут сделать в тот вечер, что наверняка случиться что-нибудь веселое и немного распутное, поскольку ее родители уехали, и дом был в нашем распоряжении. Она уже планировала, что Ник останется у нее, и у нас с тобой будет отдельная комната, которую мы могли бы использовать. Они начали говорить обо мне и о том, как Ник всегда деликатен со мной, хотя я много раз была перед ним без одежды, обнимала и целовала его в таком виде, и Ванесса спросила, было ли у него когда-нибудь искушение пойти со мной дальше, и он ответил: «Конечно, как он мог не думать об этом?». Затем они договорились, что он задаст вопрос. Он просто спросит, и они увидят, что произойдет дальше.

— Думаю, он получил ответ, который хотел, — сказал Чарли.

— Да, получил. И он получил меня.— Мишель сделала паузу. — В тот вечер, когда я пригласила Ванессу в Гринхольт-Гарденс… Я старалась не скрывать от нее никаких секретов и рассказала ей обо всем, что мы делали. Но услышать об этом – не то же самое, что увидеть это в реальной жизни. Она привыкла видеть меня в определенном образе, и ее шокировало то, как я вела себя вчера вечером.

Мишель усмехнулась.

— Она сказала, что это было похоже на то, как если бы она включила порно и увидела, что ее лучшая подруга в главной роли.

— Ей не понравилось видеть тебя такой?

— Нам просто нужно было об этом поговорить. У нас был долгий разговор. Она задавала мне все эти вопросы о БДСМ, как будто я теперь эксперт. Я продолжала отвечать: я не знаю, я не знаю. Есть много вещей, которые мы не делали. Она спросила меня, есть ли у нас стоп-слово. Знаешь, что это такое, стоп-слово?

— Я уже слышал этот термин раньше.

— Я сказала ей, что оно нам никогда не было нужно. Во всяком случае, мы никогда не заходили так далеко, что бы нам понадобилось стоп-слово. Я сказала ей, что прошлой ночью ты впервые видел, как я занимаюсь сексом с кем-то еще. Для нас это был новый опыт, и что Ник особенный, он, наверное, единственный, с кем мы бы сделали это.

—Да, это правда.

Мишель на мгновение замолчала.

— Тебе понравилось, да? — Спросила она.

— Что?

— Видеть, как я занимаюсь сексом с кем-то другим?

— Я не думал, что смогу, — сказал Чарли, — Но мне очень понравилось наблюдать за тобой.

Он сделал паузу, затем признался:

— Отчасти это произошло потому, что мне казалось, что ты делаешь это для меня. Потому что я так сказал.

Он ждал, как она отреагирует. Когда она заговорила, ее голос был тихим шепотом:

—Я сделала это ради тебя. Я хотела, чтобы ты смотрел. Но не только из-за этого. Меня очень возбудило осознание того, что ты за мной наблюдаешь. Ты и Ванесса. Это было так горячо.

— Я знаю.

— Мы этого не планировали. Я не думала, что мы сделаем что-то более безумное, чем заняться сексом в гостевой спальне. Я собиралась возбудить тебя своим сексуальным нарядом, а потом мы одолжили бы спальню, чтобы немного развлечься. Это был мой план. Но потом... это было так быстро... в одну минуту я смотрю фильм, в следующую минуту Ник снимает с меня одежду... и я просто позволяю этому случиться. Я просто отдалась ему.

— Это был один из таких моментов, — сказал Чарли. — Один из тех сценариев, который мы никогда не сможем повторить, потому что условия должны быть абсолютно подходящими.

— Я знаю. Из-за Ника.

— Верно. Это могло случиться только с Ником.

— Только с Ником, — согласилась Мишель. — И Ронни никогда не узнает. Я не хочу, чтобы она когда-либо узнала о том, что произошло.

— Я согласен, — сказал Чарли. — Она никогда не узнает.

— Я уже украла ее пару для выпускного вечера. Представляешь, если она узнает, что я трахалась с ее братом? Думаешь, она ничего не скажет?

— Нет. Конечно, нет.

— Это будет только между нами. Нами четырьмя.

— Ага.

Чарли колебался, думая о Ванессе. Мишель была права – Ник никогда бы не предложил Мишель заняться сексом, если бы Ванесса не уговорила его на это. Именно Ванесса спланировала все, что случилось вечера. Но, по словам Мишель, целью было не посмотреть на Ника и Мишель в живом секс-шоу. Ванесса устроила это, потому что хотела быть с Чарли. Предполагалось, что это будет равноправная сделка.

Чарли почти спросил Мишель, говорила ли Ванесса что-нибудь по этому поводу. Признала ли она, что это было ее намерение? Была ли она все еще заинтересована? Но как он мог сформулировать этот вопрос? Эй, Мишель, твоя лучшая подруга как-то говорила, что хочет заняться со мной сексом? Она все еще хочет? Сделка еще в силе?

Прежде чем он успел придумать, что сказать, Мишель перешла к другой теме, и Чарли решил оставить ее в покое. Он был почти уверен, что уже знал ответ. Ванесса разработала сценарий, в котором Мишель и Ник будут вместе, но она не смогла реализовать вторую часть своего плана. Она была настолько потрясена абсолютной покорностью Мишель, что забыла о своем намерении соблазнить Чарли.

Мишель рассказала Ванессе о своих тайных отношениях с Чарли и истории ее безрассудного эксгибиционизма, и, хотя Ванесса, казалось, приняла признание без осуждения, это не означало, что она была готова присоединиться к этому. Она разделась и прогулялась обнаженной с Мишель по Гринхольт-Гарденс, чтобы показать, что ее заинтриговали обнаженные приключения Мишель. Но бродить по садам ночью было относительно безопасно, риска быть пойманным практически не было. Это мало чем отличалось от купания нагишом в школьном бассейне, чем Мишель и Ванесса, очевидно, тоже занимались вместе в прошлом.

Поцелуй Ванессы на прощание на парковке перед садами стал свидетельством ее любопытства относительно образа жизни Мишель. Тогда она экспериментировала с ним и, по словам Мишель, рассчитывала зайти с ним еще дальше у себя дома. Но она не смогла довести дело до конца. Почему? Он не мог ответить на этот вопрос точно. Возможно, она обнаружила, что просто не такая, как Мишель. Или, может быть, она решила, что лучше понаблюдает за Ником и Мишель, пока они не закончат.

Или, может быть, Мишель ошибалась в намерениях своей лучшей подруги. Возможно, Ванесса не планировала ничего сделать с Чарли, кроме как держать его за руку. При ярком свете дня это казалось более правдоподобным объяснением.

Он проговорил с Мишель еще полчаса. Они говорили обо всем: окончание школы; выпускной; планы на лето. О Ванессе больше не вспоминали. После того, как Мишель попрощалась, Чарли вернулся к своей работе по дому. Он много думал о прошлой ночи, о Мишель и Нике. Он несколько раз думал о Ванессе и о том, как он держал ее за руку, пока они смотрели, как Ник и Мишель занимаются сексом. Возможно, было бы неловко, если бы там сидел только он. Присутствие Ванессы дало ему возможность поделиться своим опытом.

Он не думал, что это будет сделка. То, что Мишель шептала об этом вчера в постели, и то, что Мишель больше не упомянула об этом сегодня по телефону, говорило о многом. Либо это было всего лишь воображение Мишель, либо Ванесса планировала это, но передумала. Как бы то ни было, Чарли не думал, что что-то еще произойдет.

И только на следующий день, во время случайной встречи с Ванессой в школьном коридоре, Чарли понял, насколько он ошибался.

8

— Ты знаешь, что я следующая, не так ли? — спросила Ронни.

Во время обеда они сидели в монтажной и работали над окончательным монтажом первой версии фильма. Чарли вздрогнул.

— Что?

— Это будет справедливо, — сказала она. — Я все время была с тобой и ждала достаточно долго.

— Следующая для чего? — спросил он.

— Мой фильм. — Ронни указала на компьютер, на котором они занимались редактированием. — После того, как мы закончим с этим. Я помогала тебе с первым фильмом, сейчас помогаю тебе со сьемками второй версии. Теперь ты должен помочь мне с одним из моих фильмов.

— Эээ… Фильм для занятий клуба видеолюбителей?

— Нет. Мне не нужно снимать новое видео до начала занятий в следующем году, ты это знаешь. Я говорю о своем фильме. Я работаю над сценарием.

— У тебя есть сценарий? — Чарли откинулся на спинку стула. — Да, конечно, следующим будет твой фильм. О чем он? Или ты не готова рассказать?

Она застенчиво улыбнулась.

— Я все еще работаю над ним. Ничего особенного. Короткий метр про компанию друзей: много разговоров, мало действий. Должен выйти довольно простым в плане съемки.

Он кивнул.

— Подумала над локациями?

— Да. В основном внутри. Мы могли бы снимать в чьем-нибудь доме.

— Я получу должность продюсера? Даже если я просто буду настраивать освещение и прокладывать провода?

Она ухмыльнулась.

— Конечно. Ты можете занять любую должность, какую захочешь, но режиссером буду я.

Он посмеялся.

— Звучит отлично.

— Может быть, Мишель сможет взять на себя одну из женских ролей? Как ты думаешь, она согласиться?

— Да, возможно, — сказал Чарли. — Я думаю, ей нравится сниматься.

— О, это замечательно, — сказал Ронни. — Как ты и говорил: в кадре она выглядит великолепно.

— Эм… в фильме будут какие-нибудь обнаженные сцены?

— Не в этом. — Ронни взглянула на него поверх очков. — Пока не рассказывай ей о фильме, ладно? Я все еще работаю над сценарием. Я сама поговорю с ней, когда закончу сценарий.

— Хорошо.

Чарли начал проигрывать сцену на экране. Даррен и Ким сидели за столом лицом друг к другу, а Мишель села между ними. Камера меняла точки обзора, пока они разговаривали на экране. Даррен и Ким говорили друг с другом большую часть сцены, хотя и у Мишель было несколько важных реплик.

— Возможно, нам понадобится Мишель, чтобы перезаписать эту фразу, — сказала Ронни. — Ее почти не слышно.

— Да, — сказал Чарли. — Мы должны встретиться завтра после школы. У меня есть еще несколько реплик, которые ей нужно переозвучить. — Он поморщился. — На самом деле, у всех троих есть реплики, которые мне нужно перезаписать. Надеюсь, мне удастся записать их все и закончить монтаж до нашей премьеры на следующей неделе.

Они получили разрешение провести премьеру фильма в одном из классов после школы. Хотя среди зрителей должны были быть только друзья, Чарли все равно волновался и хотел, чтобы фильм был идеальным.

Он снова перемотал сцену, и они смотрели ее, пока она не закончилась.

— Если не считать звук, все выглядит хорошо, — сказала Ронни. — Интересно, лучше, чем вторая версия?

— Она ещё не закончена.

— Знаю и, вероятно, мы не сможем продолжить работу над второй версией до выпускного. Следующие две недели будут довольно насыщены. Я не думаю, что ближайшее время у нас вообще будет вечер, когда мы все сможем собраться вместе и продолжить съёмки.

— Я думал о том же, — сказал Чарли. — Может быть, мне стоит сосредоточиться на первой версии. Я слишком близок к окончательному варианту и не хочу путать эти две версии.

— Хорошая идея, — сказала Ронни. Прозвенел звонок, оповещающий об окончании обеда.

— Ух ты, время пролетело быстро. Нам лучше пойти на занятия.

— Нужно внести еще одно изменение, — сказал Чарли. — Можешь идти на урок. Я все закрою.

— Не задерживайся слишком долго.

— Все в порядке. Следующим у меня урок мисс Лендер. Она совершенно спокойно относится к тому, что я опаздываю.

— Хорошо. Ну, я не выпускник, так что мне нельзя опаздывать. Увидимся!

Ронни взяла свою сумку. Она помахала рукой и поспешила выйти.

Чарли потребовалось меньше пяти минут, чтобы закончить то, что он делал, а затем сохранить и закрыть свой проект на компьютере. Тем не менее, этого времени было достаточно, чтобы, выйдя в коридор, он мог обнаружить, что все ученики разошлись по классам. Занятия уже начались.

Его класс европейской литературы находился в южной части школы, и он поднялся по лестнице в коридор второго этажа, чтобы по пути ему не пришлось проходить мимо кабинета директора. Он шел быстро, но тихо, минуя закрытые двери, где шли занятия. Коридор сделал несколько поворотов, направо, налево и снова направо, повторяя путь на первом этаже, который проходил вокруг столовой. Чарли быстро проходил эти повороты. В коридоре было пусто, и он не боялся, что кого-нибудь встретит.

Он повернул за угол и пошел по коридору с окнами по правой стороне. В стене с левой стороны была только одна дверь, запасной выход из давно не используемого класса. Чарли сделал всего два шага по коридору, как внезапно замер на полпути.

Кто-то приближался к нему из-за угла. Девушка. Он сразу узнал ее. Она была последним человеком, с которым он хотел столкнуться.

«Вампир Ванесса».

Чарли внутренне застонал. Почему? Почему ему пришлось столкнуться с ней сейчас, сегодня, в тот самый день, когда он больше всего предпочел бы избегать ее? Все эти интимные события выходных все еще были свежи в его памяти, и теперь ему придется неловко поздороваться с ней, проходя мимо нее по пустому коридору. А что еще он должен был сказать? Должен ли он как-то намекнуть на их общий опыт, несколько дней назад? Или сделать вид, будто ничего не произошло?

Прежде чем он смог продолжить идти, глаза Ванессы встретились с его глазами. У нее была такая же немедленная реакция, как и у Чарли – она застыла на месте в другом конце коридора, глядя на него. Что его удивило, так это выражение ее лица, когда она увидела его. Это было выражение, которого он никогда не ожидал увидеть.

Она выглядела испуганной.

В тот день Ванесса полностью воплотила свой готический образ вампира. Ее прозвище «Вампир Ванесса» произошло из-за ее темных волос, бледной кожи и острых верхних клыков, напоминающих клыки киношного вампира, но в тот конкретный день она также была одета в черное платье на тонких бретельках, которое сужалось в талии и заканчивалось до середины бедер, а также черные ботильоны и черные чулки чуть выше колен, которые выглядели так, словно их следовало прикрепить к подвязкам. Несколько дюймов обнаженной кожи ног между низом ее платья и резинками чулок привлекли внимание, бледность ее кожи выделялась на контрасте с темной одеждой. Это был чертовски сексуальный наряд, и он мог бы трепетать перед ней, если бы она не выглядела так, будто вот-вот развернется и убежит от него.

Чарли был в замешательстве. Почему он заставил ее нервничать? В тот вечер он не совершил ничего агрессивного в ее доме, ничего, что мог бы припомнить. Он также не сделал ничего сексуального с Ванессой, он просто держал ее за руку. Почему она так испугалась его сейчас?

Несмотря на нервозность, Ванесса шла к нему. Ее глаза были прикованы к его лицу, и Чарли вспомнил, что несколько недель назад он встретил ее в коридоре при аналогичных обстоятельствах – они оба опоздали на урок, и только двое оказались в пустом коридоре. Тогда она пригласила его на вечеринку к Гленну. Теперь она, казалось, тоже хотела что-то сказать, но выражение ее лица было совершенно другим. Она выглядела как настороженная кошка, готовая немедленно броситься назад, если он сделает резкое движение.

Она остановилась прямо перед ним.

— Ты знал, что я буду здесь? — прошептала она. — Ты это подстроил?

Он понятия не имел, о чем она говорит. Но он был заинтригован, и ему было приятно видеть ее так близко. Возможно, поэтому он ответил: «Да».

Она быстро огляделась, проверяя, все ли ещё они одни в коридоре.

— Сейчас? — прошептала она, подходя к нему еще ближе. — Здесь? Это слишком рискованно, не так ли? Тебе не кажется... — Она быстро вздохнула. — Мишель сказала мне… — Она посмотрела на него темными глазами. Ее помада была темно-красного цвета, цвета вишни Бинг.

Что сказала ей Мишель? Чарли понятия не имел. Казалось, она чего-то от него ждала. Мишель сказала что-нибудь Ванессе во время их долгого телефонного разговора? Что-то, что она забыла рассказать Чарли?

Ванесса подошла еще ближе, настолько близко, что ее тело прижалась к нему. Она положила руки ему на плечи. Ее лицо было всего в паре дюймов от него, как будто она потянулась, чтобы поцеловать его.

— Боже, — прошептала она. — Я сейчас чертовски мокрая.

Что?!?

Внезапно Чарли понял, что происходит. Ванесса думала, что он пришел сюда, чтобы заняться с ней сексом! Она думала, что он намеренно ждал ее в пустом коридоре, в то время как все были в классах, чтобы поймать ее и заняться с ней сексом. Вторая половина сделки. Мишель отдалась парню Ванессы, теперь Ванесса была готова отдаться Чарли.

Заниматься сексом в школьном коридоре во время школьных занятий, конечно, было безумием. Это было слишком рискованно, их почти гарантированно поймали бы. Он не мог поверить, что Ванесса могла подумать, что он попросит о таком. Более того, он не мог поверить, что она, похоже, согласилась на это.

Лицо Ванессы было прямо перед ним, и не было никаких сомнений в том, что она намеревалась его поцеловать. Чарли посмотрел ей в глаза. Ему хотелось сказать ей, что это недоразумение, что он просто спешил на урок, и это была случайная встреча. Что он не собирался набрасываться на нее, на самом деле он вообще не ожидал ее увидеть.

Слова так и не вырвались. Чарли обнаружил, что вместо этого он целовал Ванессу.

Его чувства были подавлены ее присутствием. Вкус ее губ, ее запах, ощущение ее тела, прижатого к нему. Его руки обвили ее талию, его руки скользили по гладкой ткани ее платья. Он развернул ее, прижимая к закрытой двери слева.

Ее спина была прижата к двери, а ее грудь была прижата к его груди. Сердце Чарли колотилось, как большой барабан. Его член уже стоял по стойке смирно, и он знал, что тело Ванессы было достаточно близко к нему, чтобы она могла чувствовать выпуклость в его штанах. Он хотел, чтобы она почувствовала это, хотел заставить ее подумать, что это действительно произойдет, что он действительно собирается трахнуть ее прямо здесь, в коридоре.

Он наклонился над ней, и она беспомощно посмотрела на него.

— Это сделка, да? — пробормотал он. — Я отдал Нику Мишель, и теперь он мне должен. Это значит, что теперь я получу тебя. Правильно?

— Да, — выдохнула Ванесса. — Я разговаривала с Мишель…

Чарли покачал головой.

— Нет.

— Нет?

— Нет. Это не имеет отношения к Нику и Мишель. Ты говоришь за себя. Эта сделка только с тобой.

Его рука скользнула по ее спине и теперь прижалась к ее заднице. Ванесса не возражала. Он продолжил:

— Мишель отдалась Нику. Она не останавливала его, позволяла ему делать все, что он хотел. Она сделала это, потому что знала, что я хочу от тебя того же. — Чарли сделал паузу. — Когда тем вечером ты наблюдала за Мишель и Ником, я уверен, ты понимала, что будешь делать то же самое со мной.

Ванесса нервно сглотнула. Она не ответила, только молча посмотрела на него самым покорным взглядом, какой он не видел даже у Мишель.

Чем больше проявлялась эта уязвимая версия Ванессы, тем больше росло в нем неудержимое желание доминировать над ней. Его рука теперь была под ее платьем и терлась о ее задницу. Ее трусики были едва заметны, тонкая полоска ткани, оставляла ему так много открытой кожи, которую он мог ласкать.

— Не здесь, — пробормотал Чарли. — Здесь я этого делать не буду.

— Не будешь? — спросила она неуверенно. Наверное, потому что его рука все еще гладила ее задницу.

— Нет. Я не хочу, чтобы мы торопились. Хочу, чтобы мы наслаждались этим. Здесь это слишком публично. И вообще, у меня есть одна идея.

У него действительно была идея, которая родилась в его голове всего мгновение назад. В каком-то смысле это было то, что она предложила сама.

— Какая?

— Школьный бассейн. Ты сказала, что купалась там обнаженной.

— Да.

— Я хочу поплавать с тобой. Ты сказал, что мне следует поплавать в нем голым до того, как я закончу учебу. Что ж, я хочу сделать это с тобой.

— Когда? — она спросила.

— Сама выбери время. Скажи мне, и я встречусь с тобой. Как-нибудь вечером, когда нам это сойдет с рук.

Он только что сказал ей, что это место слишком публичное для такого поведения, но он не мог удержаться от прикосновения к ней. Он спустил бретельки с ее левого плеча, что позволило ему спустить эту сторону ее платья достаточно низко, чтобы увидеть ее сосок. На ней не было бюстгальтера; ее сосок был розовым и твердым. Он осторожно провел по нему кончиком пальца.

— Только мы? — она спросила. — Или Мишель тоже?

— Как ты захочешь.

Он наклонился вперед и снова поцеловал ее. Его рука переместилась на переднюю часть ее трусиков. Он коснулся ее плоского живота, затем скользнул пальцами вниз, под кружевную ткань, по ее гладкой коже. Ванессе нравилось быть гладко выбритой между ног, о чем он узнал и мог видеть несколько недель назад, когда она была обнажена в Гринхольт-Гарденс. Его пальцы скользнули ниже, касаясь ее самой интимной части.

— Ты действительно мокрая, — заметил он.

— Если ты хочешь, чтобы я была с тобой в бассейне, — пробормотала Ванесса, — и это сравняет нас с тем, что Мишель сделала с Ником…

Она потянулась и поцеловала его, дрожа, когда его средний палец глубоко проник в ее киску.

— Тогда чем же мы занимаемся сейчас?

— Это для того, чтобы заставить меня ждать, — прошептал он.

— О, так ты решил взять с меня аванс?

— Правильно, — сказал он. — Пока мы не сравняемся.

Он знал, что они не смогут дольше задерживаться в коридоре, но почувствовал желание увидеть ее между ног. Он присел на корточки, приподнял ее платье и обхватил пальцами ее трусики. Он потянул их вниз, пока они не оказались на одном уровне с резинками ее чулок. Ванесса внимательно наблюдала за ним, но не говорила и не двигалась, чтобы остановить его.

Он смотрел на нее мгновение, любуясь блестящей складкой ее розовой вульвы, ее половыми губами, похожими на два лепестка, которые вот-вот распустятся. Он наклонился вперед и поцеловал ее лобок, чуть выше ее киски. Он чувствовал запах ее возбуждения.

В таком состоянии он и оставил Ванессу. Ещё немного, и он бы поддался искушению сделать с ней больше, невзирая на риск. Он не попрощался с ней, он вообще ничего не сказал. Просто поднялся, кивнул и ушел.

За углом он прошел мимо девушки в очках, которая спешила в противоположном направлении. Перед собой, как щит, она держала книгу по геометрии, и, вероятно, она, как и он, опаздывала на занятия. Прошло всего несколько секунд с тех пор, как Чарли оставил Ванессу, и он надеялся, что у нее было достаточно времени, чтобы надеть трусики и поправить платье.

Он вошел в класс мисс Лендер с опозданием в двадцать минут. Учительница видела, как он вошел, но ничего не сказала, а остальной класс почти этого не заметил. Чарли достал книгу и постарался сделать вид, что его интересует урок.

Но это было не так. Он был слишком отвлечен. У него на уме было слишком много других вещей.

9

Мишель позвонила ему сразу после школы.

— Привет, Чарли, — быстро сказала она. — Мне нужно поговорить с тобой о Ванессе.

Чарли сжал телефон в руке.

— Аааа…

— Может быть, ты уже слышал. У нее официально больше нет пары для выпускного. Коди отказался с ней идти.

— Оу.

Он переложил телефон в левую руку. Он все еще чувствовал запах киски Ванессы на пальцах своей правой руки.

— Он нашел другую партнёршу. Ты можешь в это поверить? Девушка из другой школы. Он нашел ее так быстро, что многие из нас думают, что он, вероятно, уже встречался с ней.

— Меня это не удивило бы. Он сказал об этом Ванессе сегодня?

— Да. Этим утром. Возможно, он хотел добиться от нее реакции, но ей было все равно. Я думаю, она этого ждала. — Мишель вздохнула. — Она все еще хочет пойти на выпускной. Даже если ей придется идти одной. Я сказала ей, что она обязана пойти, нам все равно будет весело.

— Она говорила с Ником о том, чтобы пригласить его на выпускной?

— Она не хочет его спрашивать. Она думает, что он будет чувствовать себя некомфортно, и не хочет вовлекать его в школьные драмы. Я думаю, ей хорошо одной. У нее будет много друзей, которые составят ей компанию.

— Ага…

— Как ты и я. Ты бы потанцевал с ней, не так ли? Тебе же нравится танцевать?

— Ух… да. Я мог бы сделать это с ней. Я имею в виду танец. Я мог бы потанцевать с ней. — Чарли вытер пот со лба. Почему-то в салоне его машины сегодня было жарче, чем обычно. — Эй… ты разговаривала с Ванессой после обеда?

— Нет, — сказала Мишель. — Я ее не видела.

— А когда ты разговаривала с ней на выходных… ты сказала что-нибудь о том, о чем мы говорили в пятницу?

— О чем мы говорили?

— В постели. Ты знаешь. Сделка?

— О, да. — Мишель хихикнула. — Сделка. Да, мы говорили об этом.

— И что ты ей сказала?

— Я сказал ей, что это было бы справедливо: у меня был секс с Ником, поэтому ей нужно выполнить свою часть сделки. Я сказала, что ты с нетерпением этого ждешь.

— Ты сказала, Что?

— Я просто дала ей понять, что я в порядке. Она сказала, что понимает и готова.

— И это все? Это все, что она сказала?

— Это был более длинный разговор, но в основном это то, что мы сказали друг другу. Потом она спросила, когда, и я сказал, что не знаю, я сказал ей, что тебе нравится, чтобы секс был немного опасным, немного неожиданным, и я намекнула, что ты что-то задумал для нее.

— Что?! Ты сказал, что я что-то задумал?

— Да, сказала. Я подумала, что для нее так будет интереснее, знать, что это произойдет, но не знать, когда и как. Знаешь, предвкушение и все такое?

Она снова хихикнула.

Чарли покачал головой.

— Ну, думаю, это многое объясняет.

— Что объясняет?

Мишель сразу заинтересовалась.

— Я встретил Ванессу после обеда, — сказал он. — В коридоре. В пустом коридоре.

— И?

— Она испугалась, когда увидела меня. Она думала, что я жду ее. Она думала… я имею в виду, я думаю, что она думала, что я был там ради другой части сделки.

— Боже мой, — выдохнула Мишель.

— Она выглядела очень нервной. Но она подошла прямо ко мне. И на ней было это черное платье…

— Я знаю, во что она была одета, — быстро сказала Мишель. — Короткое черное платье. Без бюстгальтера. Маленькие черные трусики. Я видел ее сегодня утром. Я подумала6 «ммм, довольно сексуально для понедельника…»

— Да, — неловко сказал Чарли. — Итак… она была там… мы были одни в коридоре… и, наверное, я немного увлекся?

— Боже мой. Расскажи мне.

Чарли рассказал ей все. Сначала он пытался уклончиво и туманно рассказывать о том, что произошло, но Мишель этого не позволила. Ей хотелось услышать каждую мелочь. Ей хотелось знать, где он прикасался к Ванессе, был ли он нежным, грубым или что-то среднее, выражение лица Ванессы, когда он это делал. Ей хотелось знать, сколько раз они целовались, кто кого целовал, с закрытыми глазами или с открытым, с языком или без языка. Чарли повторил слова, которыми он обменялся с Ванессой; Мишель хотела услышать весь разговор слово в слово.

Наконец Мишель сказала:

— Я так и знала!

— Ты знала что?

— Я знала, что ее заведет, если она позволит кому-то другому быть главным и контролировать ее. Я знала, что ей это понравится.

— Действительно? — Чарли был удивлен таким выводом. — Но разве ей не нравится быть главной? Она всегда берет на себя инициативу.

— Ей нравится быть лидером, — сказала Мишель. — Но иногда людям, которые всегда являются лидерами, втайне нравится идея позволить кому-то другому контролировать ситуацию. В повседневной жизни на них лежит вся ответственность, поэтому в спальне они хотят, чтобы за них решал кто-то другой. Это как фетиш.

— Ты думаешь, Ванесса такая?

— Думаю, да. Но я не уверена на сто процентов. — сказала Мишель. — А ты? Ты был с ней сегодня.

— Я не уверен, — уклончиво сказал Чарли. — Может быть, я делал то, что она хотела.

— Это похоже на слухи о тех бизнесменах. Генеральный директор большой компании, влиятельный и могущественный, и все делают то, что он прикажет. А потом скандал, и оказывается, что он платил какой-нибудь «госпоже» тысячи долларов, чтобы она его отшлепала за закрытыми дверями конференц-зала.

— А такое бывает в реальной жизни? — спросил Чарли. — Или только в кино?

— Такое случается, — сказала Мишель. — Главный на публике, покорный наедине.

— Она вела себя так с другими парнями? — спросил Чарли. — Так покорно?

— Нет, — сказала Мишель. — Она всегда была главной в отношениях с парнями, с которыми встречалась. Даже когда она училась в девятом классе и встречалась со старшеклассником. Она не любит идти на компромисс в своей жизни, поэтому, если парень, с которым она встречается, не соглашается с тем, чего она хочет, она бросает его. В конце концов.

— Тогда почему ты думаешь, что она хочет быть покорной со мной?

— Потому что, — сказала Мишель, — ты не ее парень. Ты мой парень.

— Хм?

— Ты безопасен и опасен одновременно. Она может поиграть с тобой, потому что ей не нужно беспокоиться об отношениях. Думаю, именно поэтому она и организовала эту сделку, этот обмен.

— Безопасен и опасен одновременно? Что это значит? Это звучит как оксюморон.

— Это наша сексуальная жизнь, Чарли. — Она хихикнула. — Мы делаем опасные вещи самыми безопасными способами. Разве ты не заметил?

Чарли усмехнулся.

— Да, я думаю, это правда. Хотя иногда мне кажется, что мы чуть более опасны чем безопасны.

— Иногда, — сказала Мишель. — Но не всегда. Эй, хочешь услышать историю о Ванессе и Коди? Реальная история, произошедшая пару месяцев назад.

— Конечно.

— Они были на вечеринке в большом доме, где собралось много людей, и Ванесса устроила так, что одна из спален наверху досталась только им двоим на весь вечер. Ей хотелось заняться с ним сексом, потому что она чувствовала себя очень сексуальной и по-настоящему возбужденной, и спальня была полностью в их распоряжении до самого утра. Но Коди и компания других ребят организовали турнир по видеоигре, в футбол, и Коди был очень хорош в этой игре, и очень азартен. Он постоянно побеждал и не хотел уходить, пока продолжал выигрывать. Итак, Ванесса ждала, ждала и ждала. Иногда она смотрела, как он играет, иногда поднималась наверх и лежала одна в кровати, ожидая, пока он присоединится к ней. Три часа она ждала его, прежде чем он наконец поднялся наверх, чтобы заняться с ней сексом. Как ты думаешь, она занималась с ним сексом после всего этого ожидания?

— Нет?

— Да! Потому что она все еще этого хотела. Но она сделала это, зная, что в течение трех часов он предпочитал видеоигру сексу с ней.

— Воу.

— Теперь подумай о том, что произошло сегодня между тобой и Ванессой. Все как-то наоборот, да? Ты столкнулся с ней в коридоре, обнимал ее, прижимал к себе, прикасался к ней, ласкал ее под одеждой… и ты сказал, что это потому, что она заставила тебя ждать. Как будто ты хотел ее сильнее, из-за того, что она заставляла тебя ждать. Это полная противоположность ситуации с Коди, верно? И я думаю, что для нее это хорошо, почувствовать разницу – чувствовать, что кто-то хочет ее так сильно.

— Я хочу тебя больше, — сказал Чарли.

— О, тебе не обязательно это говорить. Я не ревную.

— Но это правда.

— Я знаю, — сказала она. — Спасибо.

— Что ты думаешь о том, что я ей сказал? — он спросил. — О Бассейне?

— Она это устроит, — уверенно сказала Мишель. — Вероятно, раньше, чем ты думаешь.

— Так тебя это устраивает?

— Да. Я же говорила тебе. Я не ревную. Как я могу после Ника?

— Хочешь, чтобы она и тебя пригласила?

— Нет, — сказала Мишель. — Не в этот раз. Возможно, в следующий.

— Хорошо.

Мишель какое-то время ничего не говорила. Затем она заговорила тихим голосом:

— Было трудно, Чарли? Оставить ее вот так в коридоре?

— Да, — признался он. — Это было чертовски трудно.

— Ты хотел ее трахнуть? Прямо там, в школьном коридоре?

— Да, хотел.

— Держу пари, что ты сейчас на взводе. Не так ли?

Чарли знал, куда клонит Мишель.

— Да, — сказал он. — Я действительно твердый. На самом деле… — Он подождал немного, прежде чем продолжить. — Я был тверд все время, пока мы разговаривали. Твой голос заставляет меня становится твердым.

— О, Чарли…— Она тяжело дышала, как будто трогала себя. — Чарли. Мы можем встретиться?

— Где?

— Мост. Через час.

— Я буду там.

10

Он точно знал, какой мост она имеет в виду. Хэнсон-роуд представляла собой извилистую дорогу среди холмов, ведущую к карьеру, а мост Хэнсон-Бридж представлял собой участок дороги, пересекавшей небольшую речку под названием Пайк-Ривер. Чарли любил называть этот мост «Мост Мишель», потому что это было одно из ее любимых мест. Она ходила туда много лет – иногда с друзьями, иногда со своими парнями, иногда одна. Она даже потеряла девственность возле моста со своим тогдашним парнем Кайлом, на небольшом пляже, который находился ниже по течению реки.

Именно Мишель однажды субботним вечером в марте впервые познакомила Чарли с мостом. Она показала ему тропу, ведущую к пляжу, и они занялись любовью под звездами на этом небольшом участке берега. Это было живописное место, и ночью здесь было хорошее место, чтобы уединиться. С тех пор они возвращались сюда еще несколько раз за последние недели, всегда поздно ночью, чтобы проскользнуть в лес и заняться сексом на этом секретном пляже.

Чарли съехал с дороги в обычном месте, на ухабистой лужайке прямо перед мостом, и припарковался перед тропой, ведущей к секретному пляжу. Его машина была там единственной. Он проверил свой телефон, но не получил никаких сообщений от Мишель. Солнце садилось за рощу перед ним, и нескольким случайным лучам солнечного света удалось просочиться сквозь листву и окрасить переднюю часть его машины оранжевыми бликами.

Красная машина съехала с дороги и остановилась рядом с ним. Чарли увидел Мишель за рулем. Она помахала ему рукой, прежде чем выйти из машины. Она была одета в повседневную спортивную одежду, майку и спортивные штаны, а ее длинные волосы были собраны в хвост.

— Я приехала раньше тебя, — сказала она ему, когда он подошел к ней. — Но я не хотела парковаться, пока тебя здесь не было. Так что, я проехала мимо, а затем свернула на дорогу и собиралась снова проехать мимо, если тебя всё ещё не будет. Но теперь ты здесь.

— Да, я только что приехал.

Она посмотрела на небо.

— Когда я говорила встретиться через час, я думала, что уже будет ночь. Не так ли?

— Дни становятся длиннее. Месяц назад в это время была бы ночь. Сейчас еще светло. Но скоро стемнеет, солнце уже садится.

Пока они разговаривали, устойчивый гул приближающегося грузовика становился все громче, и теперь грузовик выехал из-за поворота, проехав полмили вверх по дороге. Это был один из карьерных грузовиков, везший прицеп с камнями, и они оба дождались, пока он проедет, прежде чем продолжить разговор. Мост вибрировал, когда грузовик проезжал по нему, затем он проехал мимо и скрылся из виду за следующим поворотом.

Грузовики были повсюду на Хэнсон-роуд. Каждые несколько минут проезжал грузовик, направлявшийся в карьер или обратно. Дорога, казалось, заканчивалась у карьера, и, насколько знал Чарли, карьер мог быть единственной причиной существования этой дороги.

Мишель с тревогой смотрела на мост.

— Я никогда раньше не пробовала сделать это при дневном свете.

Чарли знал, что она собирается сделать. Мишель была одержима идеей пройти с одной стороны моста на другую полностью обнаженной. Он не знал, сколько раз она пыталась это сделать, но ей так и не удалось перебраться на другую сторону. Она всегда слышала приближающийся грузовик, и это заставляло ее сдаться. Она бежала обратно к началу моста, чтобы спрятаться, пока проезжает грузовик.

Чарли предлагал несколько способов как это можно было сделать, но она всегда отвергала их как жульничество. Она отказалась взять с собой куртку, чтобы надеть ее, пока проезжает грузовик – это было бы нечестно, если бы она не была голой всю дорогу. Она также не стала бы бежать через мост – это должна была быть обычная прогулка.

— А что, если ты пройдешь почти весь путь и вдруг услышишь приближающийся грузовик? — Чарли однажды спросил ее об этом. — Разве ты не пробежишь остаток пути через мост?

— Нет, — ответила она. — Я бы побежала обратно, чтобы спрятаться.

— Почему? — спросил он ее. — В этом нет смысла. Если пройти вперёд осталось меньше, то возвращаться назад… почему бы тебе просто не побежать вперед?

— Потому что весь смысл в том, чтобы не волноваться, — ответила Мишель. — Я хочу пройтись и не торопиться, и что бы меня не волновало, что я буду голой. Если мне придется бежать, то это не то же самое. Это не в счет.

Чарли не стал с ней спорить, даже если то, что она говорила, не имело для него никакого смысла. Это был ее вызов, и она устанавливала правила. Она решила, что доставит ей наибольший восторг и величайшее чувство выполненного долга, когда она наконец перейдет на другую сторону, и ей не хотелось, чтобы это было легко.

Когда она смотрела сквозь деревья на заходящее солнце, он знал, что было бы бессмысленно предлагать ждать. Но он все равно это сделал.

— Мы могли бы подождать, пока стемнеет, прежде чем ты попробуешь перейти мост. Не обязательно пытаться сейчас.

— Нет, — сказала она. — Все в порядке. Я не думаю, что рядом есть кто-то еще. Наши машины здесь единственные. Но... ты не против сходить к мосту и быстро проверить? Чтобы убедиться, что там никого нет?

— Типа случайных отдыхающих на реке?

— Ага. Просто посмотри вверх и вниз по реке и убедись, что никого не видно.

— Хорошо, — сказал он. — Я подниму большой палец вверх, если все будет чисто.

Он пошел по дороге к мосту. Это было интересное сооружение, явно построенное с некоторыми усилиями, чтобы оно приносило еще и эстетическое удовольствие. В начале моста с каждой стороны возвышались два тонких металлических столба, образуя дугу по всей длине моста. Вертикальные металлические балки поднимались примерно через каждые десять футов, пересекаясь с дугой, а затем, изгибаясь внутрь, нависали над мостом. Именно к этим балкам по всей длине крепились фонари – маленькие лампочки, светящиеся ночью тусклым оранжевым светом. Огни тянулись вдоль всего моста, на высоте, где их не достали бы беспрерывно проезжавшие по мосту грузовики.

Чарли предположил, что мост был спроектирован не только для того, чтобы выдерживать движение грузовиков, но и с идеей, что этот район будет привлекать туристов и других людей, интересующихся отдыхом на свежем воздухе. Металлические балки были узкими и располагались достаточно далеко друг от друга, чтобы не закрывать вид на реку с перил. Ровный участок земли, где они с Мишель припарковались, возможно, когда-то в прошлом предназначался для асфальтированной парковки.

Ему казалось, что он понимает увлечение Мишель переходом моста ночью. То, как мост светился оранжевыми огнями, из-за которых балки в темноте становились едва различимыми, и то, как он изгибался над темной рекой, напоминало путь над бездной. Это было похоже на сон, словно идти по мосту, плывущему через залитую звездами часть вселенной.

По крайней мере, так было до тех пор, пока мимо не проехал один из грузовиков.

При дневном свете это был мост, с которого открывался приятный вид на реку. Чарли на ходу смотрел через перила, щурясь от света солнца, которое все еще стояло на горизонте. Он мог видеть медленный изгиб реки справа и вдалеке небольшой пляж, куда они с Мишель обычно ходили. Сосны местами росли почти у самого берега реки. Вода ловила солнечный свет и отражала деревья, смешивая отражение деревьев с солнечными бликами.

Он оглянулся на их припаркованные машины и увидел Мишель, стоящую возле дороги и наклонившуюся вперед, чтобы наблюдать за ним. Она все еще была одета и ждала, пока он подаст сигнал, что все чисто. Чарли проверил берега реки в обоих направлениях, выискивая тех, кто мог оказаться в пределах видимости моста. Путешественники, рыбаки, любители пикников. Другие пары в поисках уединения.

Он никого не видел. Он повернулся к Мишель и указал обоими большими пальцами в небо. Она кивнула в знак подтверждения, а затем исчезла из поля зрения.

Чарли прислонился к перилам и смотрел, как река медленно течет под мостом. Он знал, что Мишель не начнет свою попытку сразу. Она ждала, пока мимо проедет следующий грузовик, в надежде максимально использовать время, отведенное ей на попытку. Грузовики проезжали нерегулярно, поэтому у нее не было никаких гарантий, даже если бы она попыталась рассчитать время между грузовиками. Грузовик мог проехать в любую минуту и в любое время суток.

Чарли услышал следующий грузовик. Он ехал с юга, а это означало, что он направлялся в сторону карьера с пустым прицепом. Сначала он проедет мимо Мишель, а она, вероятно, спряталась в своем укрытии недалеко от моста. Чарли посмотрел в том направлении, в сторону машин, в поисках Мишель, но ее нигде не было видно. Он повернулся еще немного, теперь наблюдая за поворотом и ожидая появления грузовика.

Грохот мотора автомобиля постепенно заглушил тихое спокойствие реки, пока, наконец, грузовик не появился из-за поворота. Чарли снова повернулся к перилам, наблюдая за грузовиком боковым зрением, притворяясь, что поглощен видом. Он почувствовал вибрацию, когда грузовик пересек мост. Его окутал порыв теплого ветра, пропитанный запахом дизельного топлива, когда громкая машина проехала позади него.

Он взглянул направо, наблюдая за грузовиком, который поднимался по склону к следующему повороту, затем посмотрел налево, чтобы проверить, нет ли Мишель. Он был удивлен, увидев, что она уже вышла; на самом деле она шла к нему по дороге, уже почти у моста. Она была совершенно обнажена, если не считать пары черных сандалий. Он предположил, что она, должно быть, вышла из своего укрытия сразу после того, как грузовик проехал, пока он еще был на мосту, вероятно, чтобы получить несколько секунд форы при переходе. Она рисковала быть замеченной водителем; он мог заметить ее в зеркале заднего или бокового обзора, но, скорее всего, он будет смотреть вперед и не увидит ее.

Чарли прислонился к перилам, любуясь ее длинными ногами и стройным телом, пока она шла к нему. Мишель была среднего роста, но длинные ноги делали ее визуально выше. Ее бедра покачивались из стороны в сторону при ходьбе; он подумал, что она подсознательно шла более сексуальной походкой, когда была обнажена. Ее груди представляли собой идеальные капли и слегка покачивались при каждом шаге. Солнце стояло низко над горизонтом, бросая теплый свет на ее левый бок, превращая ее упругие соски в крошечные солнечные часы, отбрасывающие небольшие тени на переднюю часть ее груди.

На одном из первых уроков по видеосъёмке мистер Гаретт рассказал им о времени суток, которое называется «Волшебный час». Это был час перед закатом, и предполагалось, что это лучшее время дня для съемок на улице. Качество света было мягче, чем у обычного дневного света, и оно подчеркивало цвета того, что вы снимали. Если снимали человека, то свет можно было использовать для придания ему естественного ореола, расположив его так, чтобы солнечный свет падал на него сзади.

В случае с Мишель источник света был слева от нее, но Чарли подумал, что эффект все равно был невероятно великолепным. У Мишель были темные волосы, но солнечный свет сверкал на прядях ее волос, и ему нравилась игра света и тени на изгибах ее обнаженного тела. В лучах заходящего солнца, она выглядела так, будто сама светилась изнутри.

— Привет, — сказал он, потянувшись за телефоном. — Ты выглядишь потрясающе в этом свете. Позвольте мне сфотографировать тебя.

Он сказал это импульсивно, думая лишь о том, что стал свидетелем чего-то прекрасного, и захотел попытаться запечатлеть это на фотографии. Только после того, как он вытащил телефон, ему пришло в голову, что, возможно, Мишель не хотела фотографироваться в этот момент. Она была обнажена при дневном свете на общественном мосту. Очевидно, ей не нужны никакие доказательства того, что она делала.

Но она не сказала ему убрать телефон. Вместо этого она остановилась, слегка раздвинув ноги и положив одну руку на бедро.

— Как-нибудь так? — она спросила.

— Отлично, — сказал Чарли, сосредоточившись на экране своего телефона. — Классно выглядишь.

Ее тонкая темная полоска лобковых волос соответствовала разделительной линии, которую солнечный свет провел на ее теле: ее левая сторона купалась в теплом свете, правая сторона была в тени.

— Слегка поверни лицо к солнцу. Да, вот так.

В промежутке между ее ногами Чарли мог видеть мост позади нее, все еще освещенный солнцем. На этом ярком фоне выделялось небольшая выпуклость ее половых губ. Он сделал несколько фотографий.

— Можешь повернуться еще немного к солнцу? — он просил. — А теперь наклонись немного вперед. Представь, что ты наслаждаешься видом. Хорошо.

Он сделал еще несколько снимков.

— Да, отлично.

— Поторопись, — сказала Мишель. — Я слышу, как приближается грузовик.

— Хорошо. — Чарли взглянул на свой телефон, затем снова на нее. — Вообще-то, можем ли мы попробовать пару фото с распущенными волосами?

— Чарли!

— Очень быстро. У нас еще есть время.

Мишель потянулась назад и начала возиться с завязкой своего хвоста. Рычание мотора грузовика эхом разносилось по холмам. Он шел со стороны карьера, и Мишель с тревогой смотрела на ту сторону моста, хотя Чарли знал по опыту, что у них есть по крайней мере минута, прежде чем грузовик выедет из-за поворота.

Мишель вытащила резинку, и ее темные волосы упали на обнаженные плечи.

— О, да, — сказал Чарли, делая еще несколько снимков. — Замечательно.

— Чарли! — Мишель умоляла. — Поторопись!

— Еще несколько. Повернись немного ко мне. Теперь запустите левую руку в волосы, как будто ты зачесываешь их назад. Великолепно.

Громкий грохот грузовика прогремел над рекой. Мишель не могла с собой ничего поделать; она начала делать маленькие нервные шаги к другой стороне моста.

— Чарли, он вот-вот повернет за угол! Он почти здесь!

— Хорошо, — сказал он. — Я закончил! Беги. Беги!

Он махнул рукой, чтобы она бежала быстрее. Мишель тут же повернулась и побежала к другому концу моста. Чарли начал было опускать телефон, но, когда увидел, как она бешено бросилась бежать в укрытие, снова поднял телефон и сделал несколько ее фотографий сзади. Теперь это были кадры прекрасного спортивного обнаженного тела в движении. Ее длинные ноги подняты в воздух, обнаженная задница напряжена от страха, темные волосы развеваются позади нее. Он знал, что ее сердце колотилось в груди, от не только страха, но и от возбуждения.

Мишель добежала до конца моста и быстро скользнула вправо, сбежав в свое укрытие вниз по склону от моста. Как только она скрылась из виду, Чарли повернулся и стал ждать грузовик. Он считал секунды себе под нос: «Один… Два… Три…». Когда грузовик наконец появился из-за поворота, он досчитал до пятнадцати.

— Видишь? — сказал он себе под нос. — У нас было еще достаточно времени.

Он повернулся и последовал за Мишель, неторопливо прогуливаясь по мосту. Грузовик с ревом пронесся мимо, и его окутала очередная волна теплого ветра и дизельных паров.

Мишель спустилась по склону с моста, присев за густыми кустами. Сначала он подумал, что она все еще прячется от грузовика, но, подойдя, увидел, что она вытирает полоску грязи, которая тянулась по ее правой ноге.

— Смотри! — сказала она, указывая на небольшую лужу грязи выше по склону от ее укрытия. — Я так спешила, что поскользнулась на ней. Теперь я вся в ней.

Чарли спустился и встал рядом с ней. Мишель не выглядела так, будто вся была в грязи; это было всего лишь пятно грязи на одной ноге, от бедра до колена. Попытки вытереть его рукой совершенно ей не помогали. Она просто размазывала его, делая себя еще грязнее.

Она наклонилась, вытирая грязь с колена, и глаза Чарли, как магнит, были притянуты к виду, который открылся перед ним. Ее киска и попка были нагло обнажены, когда она наклонилась, и он был достаточно близко, чтобы разглядеть каждую деталь, каждую блестящую линию и складку. Его подозрения оправдались: бег обнаженной к укрытию через мост возбудил ее, и он мог видеть блеск ее выделений на ее половых губах.

Теперь ее вид возбуждал его. Было что-то первобытное в том, чтобы видеть ее такой: обнаженной, потной, испачканной в грязи. Все приличия были забыты, когда она так беспечно показывала себя ему. Он не мог отвести от нее взгляд. Вид ее тела разбудил какое-то первобытное желание глубоко внутри него, мощную и непреодолимую жажду присоединиться к ней, быть внутри нее.

Он расстегнул штаны. Никаких боксеров; он оставил их дома. На один предмет одежды меньше, чтобы не беспокоиться о нем, когда с него неизбежно слетит вся одежда. Его возбуждённый член высвободился и наконец оказался на воздухе. С момента встречи с Ванессой эрекция почти не покидала его, поэтому сейчас его член был тверже чем когда-либо и постоянно пульсировал в ожидании разрядки, и, казалось, раздулся еще больше, когда он поднес его ближе к ничего не подозревающей щели Мишель. Мишель была занята грязной полосой на верхней части бедра, и она не заметила, что он делал, пока он не вошел в нее. Она коротко выдохнула: «Ох!». Это прозвучало почти как икота, и она повернула голову, чтобы посмотреть на него, ровно настолько, чтобы он мог видеть профиль ее лица, и увидел, как закатились ее глаза, когда его член погрузился в нее на всю глубину. Она прижала ладони к склону и при следующем толчке оттолкнулась от него так же яростно, как Чарли вонзился в нее.

Чарли крепко схватил ее за бедра, пытаясь удержать ее неподвижно, поддаваясь нетерпеливому желанию своего тела скользить в нее снова и снова, ощущать изысканное удовольствие от ее киски, сжимающей его член. Она уже была очень мокрой, когда он вставил в нее свой твердый до предела член, но, казалось, текла все больше и больше с каждым его движением, когда он входил и выходил из нее. Поначалу их ритм был беспорядочным; Мишель поглощала его толчки, как пружина, а затем пыталась прижаться к нему, пока он выходил, как будто она жаждала его члена и хотела удержать его внутри себя. Но через минуту или две она отдала ему контроль, получая удовольствие прислонившись к склону и счастливо задыхаясь каждый раз, когда его член наполнял ее.

Другой грузовик с ревом мчался где-то по дороге со стороны карьера, и звук приближался. Несомненно, они бы услышали его раньше, если бы не были так увлечены. Чарли заметил перемену в Мишель, как только они услышали приближающийся грузовик: она часто оглядывалась через плечо, пытаясь увидеть другой берег реки, и тем временем прижималась к нему всё плотнее, вращая бедрами, а ее стоны становились громче. Он понимал, что происходит – она думала, что водитель грузовика может посмотреть в боковое окно и увидеть, как они трахаются рядом с мостом, и эта идея распалила ее возбуждение еще сильнее.

Чарли проверил дорогу по другую сторону моста и был вынужден признать, что был небольшой шанс, что водитель мог их увидеть. Водителю пришлось бы отвести взгляд от дороги, при спуске с холма, как раз в этот момент он мог видеть нижнюю часть моста сквозь деревья, а это предполагало, что он даже сможет разглядеть Чарли и Мишель, спрятавшихся там. Солнце уже почти село, сумерки уже почти превратились в ночную тьму, и они сидели прямо возле моста. Их будет нелегко увидеть.

Даже если бы водитель их и увидел – ну и что? Почему его это должно волновать? Ему нужно было доставить груз камней. Он бы даже не замедлился.

Несмотря на эту логику, Чарли мог понять, что чувствует Мишель. Легко было представить, что они стоят прямо у дороги, трахаясь на виду у всех, кто проезжает мимо, особенно когда звук грузовика становился все громче с каждой секундой. Инстинкты Мишель подсказывали ей бежать и прятаться, а вместо этого она шире раздвигала ноги, впуская член Чарли ещё глубже, не обращая внимания ни на что, кроме удовольствия, которое пронизывало ее обнаженное тело.

Он наклонился над ней, нашел ее груди и сдавил их, прижимая к грудной клетке. Ее соски были длинные, твердые и настолько чувствительные, что она вскрикнула, когда он их ущипнул. Он расслабил пальцы, обхватил обе груди и прижал их ладонями. Он чувствовал, как они перекатываются в его руках, когда ее тело двигалось под ним.

Грузовик выехал за поворот. Чарли не нужно было это видеть; он мог слышать изменение в реве его мотора, который больше не отражался эхом от холмов, а доносился прямо за их спинами. Мишель тоже услышала разницу, и это повергло ее в шок. Теперь она двигалась быстрее, не в силах остановиться, даже когда грузовик спустился с холма и повернул к мосту.

Шины грузовика с грохотом ударились о мост, и тело Мишель начало прогибаться под ним. Чарли чувствовал, что она кончает. Ее руки подкосились, и она рухнула на локти, прислонившись к склону. Ее правая рука теперь впилась в грязь в то же луже, на которой она поскользнулась ранее, но Мишель, похоже, это не волновало. Она потерялась в волнах экстаза.

Грузовик с грохотом проехал по мосту, проезжая прямо над ними. Чарли поднял голову, но из-за угла увидел лишь мельком верхние несколько дюймов кабины и прицепа. Водитель не мог видеть, как они трахались у подножия моста, но все равно казалось, что грузовик проехал прямо рядом с ними. Чарли даже почувствовал в воздухе ту же теплую волну воздуха с запахом дизельного топлива, которую он почувствовал на мосту.

Потом все закончилось, звук стих, вернулся тихий покой текущей реки. Скоро прибудет еще один грузовик, может, через пять минут, а может, и через десять. Они услышат его приближение, у них будет достаточно времени, чтобы снова спрятаться, но сейчас они могут делать все, что захотят. Он мог бы взять Мишель и трахнуть ее прямо у дороги. Возможно, даже на дороге. Что, если бы она легла обнаженной прямо здесь, на белой разделительной линии посреди дороги, а он опустился бы на нее сверху и медленно трахнул бы ее? Понравиться ли это ей? Понравится ли ей это так же сильно, как ему?

Чарли понял, что вот-вот кончит. Он быстро отодвинулся от Мишель и направил свой член в сторону моста. Густая струя спермы вырвалась и забрызгала кусты. Он медленно дрочил свой член, вытягивая еще больше спермы, позволяя ей капать на землю.

Мишель рухнула на склон и перекатилась на спину. Ее глаза были закрыты, и она тяжело дышала. Она подняла правую руку; ее глаза приоткрылись, и она посмотрела на новую полосу грязи, которая спускалась с ее предплечья до локтя.

— Было много? — Спросила она.

— Что?

— Я не видела, как ты кончил. Это было мощно?

— Ага. — Чарли посмотрел на кусты, ожидая, что он сможет показать ей, но большая часть уже начала капать с листьев. — Да, это было мощно.

— Я думаю, это все, что ты хотел отдать Ванессе ранее в коридоре, — сказала она. — Это копилось до сих пор.

Чарли открыл рот, но не знал, что сказать. Это правда, что он ушел от Ванессы, возбужденный и желавший большего, что, вероятно, способствовало потоку желания, который захлестнул его тело, когда он увидел склонившуюся перед ним Мишель. Его член мгновенно поднялся и выскочил, как воздушный шар, прикрепленный к баллону с гелием. По телефону он признался Мишель, что чувствует себя неудовлетворенным, так что это не было большим секретом или чем-то в этом роде. И все же он чувствовал себя неловко.

Мишель сказала: «Надеюсь, у тебя есть еще немного, специально для меня».

Штаны Чарли сползли до колен. Он сбросил их вместе со своими сандалиями и оттолкнул в сторону. Затем он снял рубашку и бросил ее на выброшенные штаны, оставив себя таким же обнаженным, как и Мишель.

— У меня есть еще много специально для тебя, — сказал он. — Мы только начали.

Он присел перед ней и раздвинул ее ноги. Его лицо скользнуло между ее ног, и его рот накрыл ее киску.

— О, Чарли, — прошептала она. Затем, через мгновение: — Чарли… Чарли!

Ее голос стал настойчивее.

— Мм?

— Я в грязи. Место, где я поскользнулась… оно подо мной. Я буквально лежу в луже. Я испачкаю всю спину.

— И что?

— Я становлюсь грязной!

— Ты уже грязная, — сказал он. — Ты мне нравишься грязной.

Его язык скользнул по ее клитору, и она задрожала.

— Чарли… — вздохнула она. — Осторожнее, пожалуйста… Я сейчас очень чувствительна…

Она шире раздвинула ноги и больше не говорила о грязи.

Последние лучи солнечного света медленно исчезли с неба, пока Чарли неспеша исследовать киску Мишель языком. Она была очень мокрой после их секса, и Чарли чувствовал знакомый вкус ее возбуждения везде, где бы ни находился его рот. Он нашел своим языком щель между ее половыми губами, где несколько минут назад его член скользил взад и вперед. Он проник в нее языком, пытаясь протолкнуть его как можно дальше, и она застонала ещё громче, счастливо извиваясь в грязи.

Мимо проехал грузовик, направлявшийся в карьер. Чарли взглянул на Мишель и увидел, как она смотрит вслед за грузовиком, который поднимался на холм на другом берегу реки. Похоже, она больше не беспокоилась о том, что водитель грузовика может их увидеть, может быть, потому, что на улице уже было темно, а может, потому, что тело Чарли закрывало ее. Или, может быть, она дошла до того, что захотела, чтобы их увидел водитель.

Сразу после того, как грузовик скрылся из виду, на мосту замигали и зажглись огни. Тени, скрывавшие их, мгновенно исчезли, словно кто-то щелкнул выключателем, и теперь озарились мягким оранжевым светом. Мишель вздрогнула, но, когда увидела, что свет исходит от моста, хихикнула и вернулась в свое полулежачее положение, а Чарли снова опустил голову ей между ног.

Было слышно, как с другого берега реки ехал еще один грузовик. Грузовик ехал из карьера. Чарли проверил Мишель, чтобы понять, не беспокоит ли ее свет с моста, но она выглядела расслабленной. Она оперлась на локти, наблюдая за дорогой через реку полузакрытыми глазами, ожидая появления грузовика. Огни моста рассеяли скрывавшую их тьму, но это был слабый оранжевый свет, окрашивавший все вокруг в один цвет. Если бы они были прижались к склону, то могли бы слиться с травой и кустарниками.

Или, может быть, это больше не имело значения. Когда Чарли посмотрел на Мишель, он вспомнил, что она часто говорила: дело не в том, что ей нравилось, когда ее видели, просто ее возбуждало раздеваться, и ей было все равно, увидит ли это кто-нибудь. Именно так она выглядела в тот момент, лежа на склоне, широко расставив ноги, и лениво ожидая, пока грузовик завернет за поворот. Она выглядела так, будто ей было все равно.

Чарли хотел проверить ее, посмотреть, как далеко он сможет ее завести. Он сел, и его движение привлекло ее внимание. Она посмотрела на него с любопытством. Он провел рукой от ее ступни, по колену и до спины. Он молча показал, что ей следует перевернуться. Мишель не задавала ему вопросов; она послушно двигалась так, как он хотел, позволяя его нежным движениям привести ее в положение, в котором она сидела на четвереньках, ее пышная задница была направлена на другой берег реки. Ее лицо было отвернуто от того места, где должен был появиться грузовик; она его не увидит, но услышит.

Чарли скользнул между ее бедер и прижался ртом к ее вульве снизу. Он скользнул в нее языком и услышал ее вздох. Когда он исследовал ее мокрую дырочку, он чувствовал, как ее тело слегка раскачивается вперед и назад, прижимаясь к нему, и задавался вопросом, осознавала ли она вообще, что делает это.

Грузовик приближался, и он переместил рот выше, сначала скользя языком по небольшому участку кожи между ее киской и задницей, а затем очертил круг вокруг ее ануса. Он почувствовал, как сжалась звёздочка ее ануса, когда он прикоснулся языком к нему, и Мишель ахнула.

Чарли погрузил палец в ее киску, водя им взад и вперед, пока он не стал скользким от ее выделений. Затем он поднес его к ее заднице. Мишель застонала, и ее тело задрожало; она знала, что он задумал. Когда грузовик с ревом пересек реку, Чарли толкнул палец в анус Мишель.

Тело Мишель дрожало от стыда и волнения, когда Чарли ввел палец в ее задницу. Она смотрела прямо перед собой, и перед ней не было ничего, кроме клочка травы, окрашенной в оранжевый цвет от огней моста. Она могла только представить, что происходило позади нее. Но улетел ли ее разум на другую сторону моста, чтобы ехать в кабине грузовика и видеть глазами того водителя, который в данный момент вел свою тяжелую машину вниз с холма? Представляла ли она себе тот вид себя, который он мог увидеть, если бы случайно взглянул в их сторону? Женщина у подножия моста, совершенно обнаженная, лицо невидимо, а киска и задница непристойно устремлены к небу, как будто приглашая незнакомцев посмотреть на нее. Обнаженная, ее кожа сияла под тусклым светом оранжевых фонарей, она дрожала от экстаза, когда ее парень трахал ее задницу пальцами под сумеречным небом. Они оба были слишком возбуждены, чтобы волноваться, что кто-нибудь их увидит.

Отвернув лицо и закрыв глаза, Мишель могла представить, что она слышит, как грузовик замедляет ход, даже останавливается – явный признак того, что водитель их видел. Но Чарли мог оглянуться через плечо и видел, что грузовик движется так же, как и всегда: ровно и осторожно вниз по холму, а за ним грохочет прицеп. Он понимал, что чувствует Мишель; трудно было не чувствовать себя беззащитной, особенно в свете огней. Но он не спускал глаз с грузовика и не заметил никаких признаков того, что водитель их заметил.

Ему нужно было еще раз отдать Мишель всю накопившуюся в нем похоть, но для этого требовалось правильное время. Чарли подождал, пока грузовик достигнет идеальной точки, в нескольких сотнях футов от моста. Рев мотора был так близко, казалось, будто он направлялся прямо на них. Чарли встал. Он наклонился и помог Мишель подняться на ноги; она стояла на нетвердых ногах, откидывая с глаз спутавшиеся от пота волосы. Когда он взял ее за руку и повел вверх по склону, она последовала за ним, не споря, хотя грузовик приближался к ним. Она достигла той точки, когда сдерживающие ее факторы полностью исчезли, и если Чарли хотел подвести ее прямо к дороге и трахнуть на виду у проезжающих мимо машин, она была готова это сделать.

Иллюзия была настолько реальной, что Чарли чуть не обманулся сам; он почти остановился, думая, что они достигнут вершины склона раньше, чем проедет грузовик. Но нет, он правильно рассчитал время, и когда они поднялись достаточно высоко, чтобы их можно было увидеть, грузовик уже промчался мимо. Они все еще чувствовали проносящуюся мимо волну теплого ветра.

Чарли не терял время. Он подвел Мишель прямо к краю дороги и наклонил ее, с силой вводя в нее свой член сзади. Грузовик все еще громко звучал в их ушах, хотя он свернул за поворот и больше не был виден. Они стояли на краю дороги, которая была пуста в обоих направлениях, но все равно казалось, что они стоят на виду у проезжающих машин.

Чарли держал Мишель за локти и снова и снова входил в нее своим членом. Он прекрасно осознавал свою наготу и риск, на который они пошли. Хотя он знал, что услышит приближающуюся машину задолго до того, как она появится, ему все равно казалось, что из-за поворота в любую секунду могут появиться фары.

Мишель, должно быть, это казалось еще более рискованным, потому что у нее не было гарантии, что Чарли вообще остановится, когда услышит приближающийся автомобиль. Может быть, он был слишком возбужден, чтобы остановиться, может быть, он продолжит трахать ее, пока проезжает машина. Мишель отдала весь контроль Чарли, и она не собиралась прекращать заниматься с ним сексом, пока он кончит в нее или на нее. Если бы он решил продолжить трахать ее, пока следующий грузовик переезжал мост, то она бы оставалась в той же беспомощной позе каждую секунду его пути – обнаженная и согнутая почти вдвое, с членом Чарли глубоко внутри нее.

В свете оранжевых фонарей, ее спина, покрытая полосками грязи, выглядела как спина тигра. Он также мог видеть следы грязи на ее руках и ногах. Как она успела так измазаться в грязи? Корчилась на склоне, пока он лизал ее киску? Безразлично размазывала грязные пятна с одной части тела на другую? Он даже чувствовал грязь на ее сиськах, когда ласкал их. Как это произошло?

Он наклонился и прошептал Мишель: «Мы останемся здесь, пока ты не кончишь».

Это был блеф, и он на самом деле не планировал этого. Он намеревался сбежать с Мишель на секретный пляж, как только они услышат первый признак приближающегося грузовика. Но он сказал это, надеясь завести ее ещё больше, и это удалось; Мишель застонала и начала двигаться быстрее, прижимаясь к нему бедрами. Он чувствовал, что она близко. Ее тело двигалось целеустремленно.

— Ещё немного… — Простонал она, как будто отчаянно искала ту искру, которая вызовет ее взрыв.

Теперь приближалась другая машина, и у нее был другой звук, пронзительный гул. Не грузовик, что-то другое. Мишель тоже это услышала, и этот звук пронзил ее тело волной очередного оргазма. Этого было достаточно, чтобы довести ее до края. Она выгнула спину, ее тело содрогалось в экстазе нового оргазма, и Чарли пришлось обхватить руками ее туловище, чтобы она не упала.

Мишель находилась в эйфорическом тумане, когда ему наконец удалось увести ее с дороги к припаркованным машинам. Им едва удалось спрятаться за укрытием, как появился транспорт: красный мотоцикл, которым управлял человек в красном шлеме и такой же красной куртке. Гонщик проносился по поворотам, превышая скорость, быстро пересек мост и умчался прочь. Вероятно, тестировал мотоцикл на извилистой дороге.

Они прятались за машинами меньше десяти секунд, но Мишель уже стояла на коленях и держала член Чарли во рту и с удовольствием сосала его. Он погладил ее по волосам.

— Давай, — сказал он. — Пойдем на пляж.

Она позволила его члену выскользнуть изо рта.

— Твоя одежда, — пробормотала она. — Она все еще внизу на склоне.

— Я заберу ее.

— Я могу принести ее для тебя, — предложила Мишель.

— Нет, я заберу ее сам. Иди на пляж и обмойся в реке.

Чарли быстро спустился по склону и подхватил свою одежду. Он вернулся к тропе, никто больше не проезжал мимо, и, прогуливаясь среди деревьев, он почувствовал себя в безопасности.

Утоптанная земля тропы превратилась в коричневый песок пляжа, и Чарли вышел на открытое пространство, где река, поворачивая вправо. Он огляделся в поисках Мишель, но не увидел ее. Затем руки схватили его сзади и теплое обнаженное тело прижалось к его спине.

— Сюрприз! — сказала Мишель.

— Вот ты где, — сказал он. — Я думал, ты собираешься обмыться в воде?

Он все еще мог видеть полосы грязи, пересекающие ее тело.

— Вода очень холодная. Я обмоюсь после.

— После?

— После того, как ты кончишь на меня.

Они нашли место на краю пляжа, где заканчивался коричневый песок и из рыхлой почвы росла высокая трава. Брошенные рубашка и брюки Чарли стали для них импровизированным покрывалом, но в последовавшем после неистовом и восторженном сексе никто из них не заметил и не заботился о том, была ли под ними ткань или подстилка из мягких стеблей травы. Они были голые, потные, грязные; они чувствовали себя скорее животными, чем людьми, и поэтому занимались сексом, как животные, катаясь по траве, переплетаясь телами, кожа к коже. Сначала Мишель скакала на нем сверху, пока он сжимал в своих ладонях ее сиськи и тянул за соски. Когда она устала, то просто покачивалась из стороны в сторону, тесно прижавшись к Чарли всем телом, потираясь своим клитором о его лобок, пока его член находился глубоко внутри нее, а его руки ласкали ее задницу. Потом Чарли перевернул их и начал резко толкаться в нее своим членом. Он ускорялся с каждым толчком, стараясь сохранить максимальную глубину проникновения при каждом толчке. Руки Мишель царапали кожу его спины, а ноги она закинула и скрестила у него на заднице, помогая толкаться ещё сильнее и глубже. Чарли не хотел выходить из теплой и тугой киски Мишель до последнего момента. Была бы она против, если бы он кончил глубоко внутри нее? Расстроилась или разозлилась бы на него? Он сделал над собой усилие и в последний момент вместо того, чтобы снова войти в нее на всю глубину, отстранился и вытащил свой член из ее киски. Двигаясь по инерции, его член ещё раз скользнул по клитору Мишель и прижался к ее лобку, когда Чарли, наконец, начал кончать на ее живот. Она была слишком утомлена, чтобы открыть глаза. Она лежала в траве, тяжело дыша, листья и сломанные стебли травы приклеились к ее коже и волосам. Она протянула левую руку и окунула палец в лужу спермы на животе, мечтательно протягивая пальцем от нее полосы, словно рисуя солнце.

Чарли первым пошел к воде. Он вошел только по щиколотку, Мишель была права – вода была ужасно холодной. Он вошел дальше, почти до колен, и плеснул немного воды на руки и грудь. Часть грязи смылась, но большая часть осталась.

«Забудь об этом. Лучше поехать домой грязным и искупаться под горячим душем» — подумал он.

— Я же говорила тебе, что вода холодная. Мишель вошла в реку и стала рядом с ним. — Ее питают горные ручьи.

— Слишком холодная для меня. Я подожду пока доберусь до душа.

— Я бы тоже с удовольствием. Но я не могу пойти домой в таком виде.

Мишель пошла дальше, к центру реки. Чарли смотрел, как вода стекает по ее бедрам. Огни далекого моста сверкали на поверхности воды, и тело Мишель вырисовывалось на фоне мерцающего свечения. Она наклонилась, плеснула немного воды на себя и потерла руками.

— Хочешь, я помогу тебе помыть спину? — спросил Чарли.

— Это было бы чудесно!

Чарли заставил себя присоединиться к ней в более глубокой воде и поморщился, когда холод пробежал по его ногам. Он чувствовал, как течение реки тянет его за собой, но ему было легко сопротивляться. Он зачерпнул немного воды руками и вылил ей на спину.

— Боже мой! — она пискнула. — Какая холодная!

Чарли вытер грязь на спине Мишель и смахнул прилипшие песчинки и кусочки травы. Он вылил ей на спину еще две пригоршни воды, а потом еще. Когда ее спина и плечи стали чище, он начал вычёсывать пальцами листья из ее волос.

— Спасибо, — вздохнула Мишель. — Это приятно. Я уже привыкаю к воде, а ты?

— Все еще холодная. Но да, теперь я привыкаю к этому.

Мишель внезапно повернулась к нему лицом.

— Готов? — Спросила она. — Раз… Два... Три!

Она нырнула в воду, погрузившись до плеч на несколько секунд. Затем она резко поднялась, расплескивая воду во все стороны и задыхаясь:

— О боже мой! Как холодно! Холодно!

Волна холодных капель окатила грудь Чарли.

Он протянул руки и поймал ее; он притянул ее тело вплотную к себе. Ее кожа была холодной от воды.

— Ой! — воскликнула она. — Ты теплый!

Она прижалась к нему.

— Теплее, чем ты, — сказал он. — Просто такой же мокрый.

— Хочешь нырнуть вместе? — предложила она. — На три?

— Ни в коем случае! — сказал Чарли. — Я думаю, ты достаточно чиста.

— Ты уверен? — спросила она. — Это бодрит! Это действительно заставляет сердце биться чаще.

— Обнимать тебя заставляет мое сердце биться чаще.

Мишель хихикнула.

Он сжал ее в объятиях ещё сильнее, наслаждаясь ощущением ее обнаженного тела.

— Иден-Бич, — сказал он.

— Что?

— Это мое новое название этого места. Пляж Эдем. Потому что это рай, и мы всегда здесь нагие, как Адам и Ева.

— Иден-Бич? Это весьма пафосное название. — Мишель снова хихикнула и вздохнула. — Может ли это быть райский сад, когда рядом все время проезжают эти громкие грузовики?

На другом берегу реки очередной грузовик с шумом спускался с холма и направлялся к мосту.

— Иногда я их почти не замечаю, — сказал Чарли. — Они слишком далеко, чтобы нас увидеть.

Мишель кивнула. Она подняла руку, сравнивая ее с грузовиком вдалеке.

— Ты когда-нибудь представлял, каким маленьким отсюда выглядит человек внутри грузовика? Если они выглядят такими маленькими, значит, я такая же маленькая, когда они смотрят на меня. — Она двинула рукой, следуя за движением грузовика. — Человек в этом грузовике меньше кончика моего мизинца. Вот какой маленькой я бы выглядел для него. Как ты думаешь, он сможет сказать, что я голая?

— Нет, не ночью. Днем, возможно. Но даже тогда он не сможет сказать, кто ты. Все что он увидел бы это крошечную голую точку вдалеке.

Мишель улыбнулась.

— Две крошечные голые точки. — Она хихикнула и вырвалась из рук Чарли. — Ты уверен, что не хочешь нырнуть вместе? Искупаться немного, прежде чем мы вернемся?

— Нет, спасибо.

— Ты ждешь, когда сможешь искупаться вместе с Ванессой? — поддразнила она. — Верно?

— Да, верно, — сказал Чарли. — Но я сомневаюсь, что Ванесса вообще на это пойдет.

— О, это Ванесса. — Мишель ухмыльнулась. — Она обязательно на это пойдет. Она приложит все усилия что бы это случилось.

На берегу Чарли заметил свой телефон в кармане скомканных в траве штанов. Телефон завибрировал и загорелся – пришло текстовое сообщение, хотя Чарли не увидел его, пока они с Мишель не дошли до берега.

Сообщение гласило: «Четверг, 6:30. Увидимся в бассейне».

Оно было от Ванессы.