Рассказ " Drive-In Date with Mom " англоязычного автора SimonDoom

Всем героям рассказа больше 18 лет.

— 21 год. Я не могу в это поверить, Уилл.

Мама посмотрела на меня через обеденный стол своим обычным обожающим взглядом. Это был мой день рождения, и я только что задул свечи на торте, который она испекла для меня.

Мы были только вдвоем. Папа исчез из поля зрения на несколько лет, уйдя от мамы к своей секретарше, которая была на 15 лет моложе. Я считал его идиотом, и наши отношения долгое время страдали. Мама некоторое время горевала из-за папиной неверности и распада брака, но ей не потребовалось много времени, чтобы прийти в себя. У нее была хорошая работа, и она прекрасно могла себя содержать. Я изучал бизнес в колледже, но жил дома, чтобы экономить на расходах.

Мама приготовила куриные энчиладас и шоколадный торт, мои любимые. Она была отличным поваром.

— Это здорово, мам, - сказал я. - Большое спасибо. Я действительно ценю это.

— Это доставляет мне удовольствие. - Она протянула руку через стол и сжала мою. Я был поражен тем, какой юной она выглядела, с широко раскрытыми глазами, безупречной кожей и каштановыми волосами, ниспадающими на плечи. Когда она наклонилась над столом, ее рубашка обнажила декольте - очень большое декольте. Я почувствовал странное покалывание. Сын обычно не испытывает такого трепета из-за своей мамы. Но я это сделал.

Мама, казалось, не осознавала, какое впечатление она производит, и я пожал плечами, или попытался это сделать.

Мы вместе прибрались на кухне, когда ужин закончился.

— 21, - сказала мама, пока мы обе мыли посуду. - Это был номер твоей футбольной формы, верно?

— Да, - сказал я. - Оба года учебы в университете. - Я был сильным защитником в школьной команде.

— Знаешь, - сказала мама, - в старших классах я была чирлидершей. В выпускном классе я была главной чирлидершей.

— Я этого не знал, - сказал я. - Я думаю, это первый раз, когда ты говоришь мне это.

— Действительно? - спросила она меня. - Я удивлена, что ты этого не знал. Думаю, моя форма болельщицы все еще где-то дома.

— Мам, я понятия не имел. Когда ты в последний раз ее надевала?

— Не видела со средней школы, - сказала она.

— Почему бы тебе не примерить ее? - спросил я ее. - Я бы хотел на это посмотреть.

После того, как слова слетели с моих губ, я подумал, что, возможно, это было странно - хотеть увидеть свою 40-летнюю маму в костюме болельщицы. Но я действительно хотел увидеть ее в нем.

— Я не знаю, Уилл, - сказала она.

— Давай, мам, - сказал я. - Ублажи меня. Сегодня мой день рождения.

— Я не уверена, где она, - сказала она. - Но поскольку сегодня твой день рождения, я поищу ее. Даже если я найду ее, я не уверена, что впишусь в нее.

— Не торопись, - сказал я. - Сейчас ранний вечер.

Было еще рано. Мама пришла с работы пораньше, чтобы приготовить ужин на мой день рождения, и мы закончили, а было всего 6:30 вечера.

Мама озадаченно посмотрела на меня и вздохнула. - Здесь ничего не происходит, - сказала она.

После того, как мама вышла из комнаты, я тоже встал из-за стола и пошел в свою спальню. Я достал из шкафа свою старую футбольную майку. Мама ходила в ту же среднюю школу, что и я, двадцать с лишним лет назад, но я был почти уверен, что цвета - белый, зеленый и золотой - остались прежними, и я подумал, что было бы забавно посмотреть, подходим ли мы друг другу. Я стянул с себя футболку и натянул майку. Я вернулся на кухню, сел за стол и стал ждать.

Это заняло, как мне показалось, много времени, но в конце концов до моих ушей донесся звук мягких маминых шагов, и она завернула за угол - и вуаля! - там стояла мама в своем старом костюме болельщицы.

Она выглядела смущенной. Она стояла в дверях, переминаясь с ноги на ногу.

— Что ты думаешь? - спросила она тихим, дрожащим голосом.

О чем я только думал? Я не знал, что и думать. Я никогда раньше не видел маму такой. Я никогда не видел, чтобы она носила такую короткую юбку. Она была крошечной. Это демонстрировало большую часть ног. Ее ноги были стройными, но изящными под маленьким плиссированным подолом юбки. Учитывая, что форма была ей впору в старших классах, было удивительно, насколько хорошо она сидела на ней сейчас. Она была немного тесноватой, особенно вокруг животика и, ну, в общем, ее грудей, которые выпирали из-под белого топа с зелеными и золотыми буквами названия средней школы.

Но в целом мама выглядела удивительно хорошо. Я был немного в восторге. Сначала я ничего не сказал.

— Эм, - сказала мама. - Ты ничего не сказал, Уилл. Я что, выгляжу нелепо?

— Нет, мама! – сказал я. - Ты выглядишь фантастически. Я не могу поверить, как хорошо оно тебе подходит.

— Спасибо, - сказала она. Она выглядела успокоенной, но скептически настроенной.

— Мы подходим друг другу, - сказал я, указывая на зелено-золотой номер на моей майке. В отличие от маминой формы, моя майка стала просторнее со времен старшей школы, так как я потерял часть мышц, которые набрал в те дни, часами занимаясь в тренажерном зале.

— Ты выглядишь очень красивым, - сказала мама. Мама постоянно говорила мне подобные вещи, но на этот раз все было немного по-другому, когда она смотрела на меня в моей майке, а я пялился на нее - да, я пялился - в обтягивающей юбке и топе болельщицы.

Мы просто постояли там мгновение, глядя друг на друга, возможно, мы оба чувствовали себя немного нервными, немного нелепыми и немного... что-то еще.

Мама нарушила молчание.

— Это было весело. Пора перестать выглядеть глупо и снять эту штуку. - Она повернулась, чтобы вернуться в свою спальню.

— Не делай этого! - выпалил я. - Оставайся такой. Я продолжу носить свою майку. Это будет весело. Это будет так, как будто я капитан команды, а ты главная болельщица - моя пара.

Я не был уверен, откуда это взялось. Я не был капитаном команды - эта работа досталась квотербеку, чванливому мудаку с раздвоенным подбородком. Но я завидовал ему, потому что он встречался с главной болельщицей, рыжеволосой девушкой по имени Эллисон, в которую я всегда был влюблен. Я хотел пригласить ее на вечер встречи выпускников, но мои надежды рухнули, когда я узнал, что она идет с ним.

— Свидание? - Мама вопросительно посмотрела на меня. - Э-э, куда ты планировал меня отвезти?

Я понятия не имел. У нас не было никаких планов на вечер.

Я напряг свой мозг в поисках идеи, и после нескольких мгновений размышлений и молчания я понял, что смотрю на мамины плотно обтянутые груди, потому что она внезапно скрестила на них руки. Она притопнула ногой.

— Давай сходим в автостоянку, - сказал я, и эта мысль пришла мне в голову из ниоткуда.

— В "Драйв-ин"? Я не могу вспомнить, когда в последний раз кто-нибудь из нас ходил в автостоянку. Почему именно там?

— Я не знаю. Просто кажется, что это подходит к тому, что на нас надето. Футболист и болельщица, идущие в кино. - В глубине души я должен был признать, что это была нелепая идея.

— Ну, сегодня твой день рождения, так что, если ты хочешь, мы можем, но если я собираюсь в автостоянку, мне нужно переодеться. Я не собираюсь изматывать себя этим.

— Давай, мам, - сказал я. - Ты выглядишь великолепно. И, как ты сказала, сегодня мой день рождения. Ты должна делать то, что я хочу.

Она подняла брови в ответ на мое замечание. Ее это не убедило.

— Давай, мам, сделаем это, - сказал я. Я обдумал свой выбор слов, как только они слетели с моих губ. Легкий изгиб ее губ свидетельствовал о том, что она тоже уловила подтекст моих слов.

— Я не знаю...

— Никто тебя не увидит, кроме меня, - настаивал я. - Скоро стемнеет, и ты можешь остаться в машине, пока я достану попкорн.

Мамина решимость, казалось, пошатнулась.

— Что показывают? – спросила она. Теперь я приободрился.

Я посмотрел на свой телефон.

— Через полчаса показывают новый фильм "Форсаж". Мы сможем добраться туда, если отправимся сейчас.

— Эти фильмы глупые, - сказала она.

— Но они забавные тупицы, - ответил я. - Это именно тот фильм, который тебе стоит посмотреть в автосалоне. - На самом деле, в те несколько раз, когда я водил девушку в автосалон, это был эротический триллер. Но это была мама, так что это казалось неуместным.

— Хорошо, Уилл, - сказала она. - Сегодня твой день рождения. Но я не собираюсь выходить из машины. Тебе придется купить попкорн и напитки. Я не хочу, чтобы люди видели, как твоя старая мама выглядит нелепо.

— Ты совсем не выглядишь нелепо, мам. Ты выглядишь действительно хорошенькой.

Мне кажется, она почти покраснела.

— Спасибо. Не могу поверить, что я хорошо выгляжу в этом наряде. Он такой обтягивающий, но спасибо.

На самом деле, мама выглядела хорошо, потому что наряд БЫЛ облегающим. Оно невероятно хорошо облегал ее изгибы. Возможно, это было немного туговато, но, на мой взгляд, не слишком туго. В самый раз. Ее талия была на удивление тонкой, а облегающая рубашка подчеркивала размер ее бюста. Кожа на ее ногах была гладкой, и меня поразило, как высоко на бедрах задирался подол крошечной плиссированной юбки.

— Нам пора идти, - сказал я.

— Как я уже сказала, сегодня твой день рождения, - сказала она, наконец смирившись.

— Тогда это свидание, - сказал я. - Спасибо, мама! - Я просиял. - Эй, поскольку мне только что исполнился 21 год, давай возьмем что-нибудь с собой. - Я подбежал к бару с напитками и вытащил бутылку рома, полную на две трети.

— Я не думаю, что мы должны приносить алкоголь в кинотеатр, Уилл, - сказала она, будучи мамой.

— Никто не узнает, - сказал я. Я взял ее за руку свободной рукой и потянул к гаражу.

Мы отправились в путь. Я открыл маме дверь в гараж, а затем распахнул перед ней дверцу машины, протянув руку в преувеличенно рыцарском жесте. Мама улыбнулась мне, по-видимому, оценив как глупость, так и продуманность этого. Я закрыл за ней дверь, сел на водительское сиденье маленького семейного седана, и мы тронулись в путь.

Мы прибыли в кинотеатр "драйв-ин", когда до начала фильма оставалось всего 5 минут. Сумерки наконец сменились ночью. Небо над головой было темным и ясным, и на нем сияли звезды, но луны не было видно.

— Я принесу напитки и попкорн, - сказал я. Я знал, что любит мама - диетическую колу и легкий попкорн на сливочном масле. Я предпочитал обычную кока-колу. Я побежал к киоску и вернулся к машине с едой, напитками и большим количеством салфеток в руках, а до начала фильма оставалась всего минута.

Я открыл дверцу, сел в машину и занял свое место.

Я сразу заметил, что сиденье было не особенно удобным, и у меня появилась идея.

— Давай сядем сзади, - сказал я. - Там будет просторнее и комфортнее. Я сниму подголовники и сдвину передние сиденья до упора вперед, чтобы дать нам больше места.

— Как скажешь, именинник, - сказала она.

Мне нравилось слышать маму в покладистом настроении. Это было редкостью.

Я отрегулировал передние сиденья и откинул подголовники вперед, и мы заняли свои места на заднем сиденье. Я быстро понял, что единственной проблемой были сиденья перед нами. Я был достаточно высок, чтобы это не имело значения, но маме, будучи невысокой и миниатюрной, было бы трудно видеть поверх пассажирского сиденья. Итак, она подвинулась влево, чтобы сесть посередине, прямо рядом со мной, так, чтобы ни одно сиденье не загораживало ей обзор. Поскольку заднее сиденье представляло собой гладкую, обтянутую кожей скамью, смотреть фильм на нем было гораздо удобнее, чем на передних ковшеобразных сиденьях. Но поскольку мама сидела посередине, рядом со мной, это было теснее, чем я ожидал. Я задавался вопросом, правильный ли я сделал выбор, но тут начались трейлеры, и мы устроились на заднем сиденье, чтобы посмотреть фильм.

Я повернулся к маме.

— Спасибо, что сказала "да" на это. Ты хорошая спортсменка, и это будет весело.

— Нет проблем, - сказала она, поворачиваясь ко мне с очаровательной улыбкой. - Все, что я могу сделать для именинника.

И снова странные, наполовину сформировавшиеся мысли возникли в моем мозгу, прежде чем я отогнал их обратно.

Когда начался фильм, я налил немного рома в каждый из наших стаканчиков с колой. Ладно, может быть, больше, чем немного. Это был мой день рождения, и я был в настроении побаловать себя.

Мама, конечно, была права - фильм был тупым. Он был полон трюков, которые никогда не могли бы произойти в реальной жизни. Но это было частью веселья.

Первые 15 минут мы сидели молча. Я почувствовал приятное гудение, разливающееся по моей голове.

— Ух ты, - сказала мама, нарушая молчание. - Ты добавила много рома в эту колу. Я внезапно это почувствовала.

Мама была намного меньше меня ростом, так что я предположил, что алкоголь окажет на нее большее воздействие, чем на меня.

Миска с попкорном стояла у наших ног, между нами, и я наклонился, чтобы взять горсть, но при этом слегка выпустил из рук чашку, и немного кока-колы пролилось мне на майку.

— Черт, - сказал я. - Мам, ты не могла бы взять салфетки? - Запас салфеток лежал справа от нее, на сиденье.

Мама подобрала несколько штук и прижала их к моей майке, чтобы впитать пролитый напиток. Она скомкала салфетки, проведя рукой по моему торсу.

Было странно, но по-настоящему приятно чувствовать, как мамина рука прижимается ко мне. У меня немного разболелась голова - от рома и от чего-то еще.

— Часть его пропитала майку и попала мне на кожу. Ты можешь это убрать?

Я задрал футболку, и мама промокнула мой обнаженный торс салфеткой. Когда она стала достаточно сухой, она убрала руку.

— Боже, Уилл, - сказала она.

— Что? – спросил я.

— Твой пресс. Он как скала. У тебя совсем нет жира.

Она неуверенно высунула палец и прижала его к моему торсу. Она быстро отдернула его, как будто он мог укусить.

— Спасибо. - Внутри у меня потеплело еще больше. Мне было приятно, когда меня хвалили, даже если эти слова исходили от моей матери.

— Я не понимаю, как ты можешь есть как лошадь и оставаться таким худощавым. Ты такой же, каким был твой отец, когда он был молод. Это была одна из тех вещей, которые привлекли меня к нему, когда мы встретились.

— Я приложил к этому некоторые усилия, - сказал я. - Я не набираю вес так, как в команде, но я тренируюсь и остаюсь в форме.

— Я скажу, - сказала она, ее взгляд задержался на линиях моего обнаженного живота.

Этот гул. Этот гул. Это было из-за алкоголя, но также из-за ее взгляда и слов.

Я указал на ее ноги.

— Ты тоже в хорошей форме, мама, - сказал я, неожиданно сделав ударение на слове "мама". - Посмотри на свои бедра. Они довольно подтянутые.

Без дальнейших церемоний я протянул руку и положил ее на ближайшее бедро, нежно сжав его. Кожа была мягкой и гладкой, но я чувствовал мышцы под ней.

— Ты в такой хорошей форме, - повторил я.

Мама слегка вздрогнула от прикосновения моей руки, но не отстранилась.

— Это все из-за подъема по лестнице в спортзале, - сказала она.

Я убрал руку, и некоторое время мы продолжали смотреть фильм в тишине. Мы допили кока-колу и попкорн, и я определенно почувствовал кайф. Я подумал, что мама тоже так думала, потому что, когда я взглянул в сторону, ее глаза казались остекленевшими, а губы были приоткрыты. В профиль ее лицо выглядело красивым, и в тусклом свете я почти мог представить, что она девушка моего возраста, и что это было обычное свидание.

Но если бы это было обычное свидание в кинотеатре на колесах, мы бы уже целовались.

Я вернулся к фильму и потряс головой, чтобы прояснить ее. На самом деле это не сработало.

Мне все еще хотелось пить, но не кока-колу. Я поднял бутылку рома с пола у своих ног и налил себе в чашку немного. Я предложил бутылку маме.

— Еще немного? – спросил я.

— Я не должна, - сказала она.

— Ты не за рулем, - сказал я.

Она поколебалась, а затем протянула мне свою чашку. - Совсем чуть-чуть.

Я налил немного в ее чашку. Я закупорил бутылку и поставил ее обратно к своим ногам. Мы потягивали чистый-пречистый ром из наших чашек и продолжали смотреть фильм в тишине.

Это действительно был тупой фильм - просто множество невероятных, но хорошо спродюсированных экшн-сцен, сшитых воедино тончайшим сюжетом, какой только можно вообразить. Но звезды были знакомы, и временами действие было настолько возмутительным, что заставляло нас обоих громко смеяться. Я был рад видеть, что маме явно понравился фильм, несмотря на его ребячество. Вероятно, ром помог ей насладиться этим.

Мы оба потягивали из своих чашек, пока ром не закончился.

Мама нарушила молчание.

— Уилл, я должна сказать, это мило. Немного странно, но приятно.

— Я рад, что тебе это нравится. Мне весело быть здесь с тобой. И ты отлично выглядишь в роли болельщицы.

Она хихикнула. - Спасибо.

Она положила руку мне на шею и запустила пальцы в мои волосы.

— Ты замечательный сын. Я ценила твою поддержку в течение последних нескольких лет. Мне было нелегко. С Днем рождения.

— Не за что, мам. Я рад, что смог быть рядом с тобой.

Ее пальцы, пробегающие по моему черепу, были фантастическими на ощупь.

Она отдернула руку и заерзала на своем сиденье. Она была немного ближе ко мне, чем раньше.

Не думая о том, что делаю, я обнял ее за плечи и нежно притянул к себе. Мама сначала напряглась и сопротивлялась, но потом расслабилась, наклонилась и положила голову мне на плечо. Я наклонил к ней голову и вдохнул сладкий аромат ее каштановых волос.

Я и раньше оказывалась в таком положении с другими девушками, но никогда с мамой. И все же, как и в случае с другими девушками, это было возбуждающе.

Я почувствовал слабое напряжение между ног.

Я крепче прижал маму к себе, медленно и нежно. На этот раз мама не сопротивлялась. Ее тело изогнулось, и она придвинулась еще ближе ко мне, пока ее обнаженное бедро не прижалось к моей ноге, одетой в джинсы.

Она вздохнула так тихо, что я едва расслышал это за шумом фильма, но я услышал.

Я начал сжимать ее правое плечо, мягко и ритмично. И снова мама не сделала ничего, чтобы сопротивляться. Она продолжала прижиматься ко мне головой и смотреть вперед, делая вид, что смотрит фильм. Но я не думал, что кто-то из нас в тот момент уделял фильму много внимания.

Мой взгляд переместился с киноэкрана на мамины ноги. Я снова поразился тому, как много ее гладких бедер я мог видеть под крошечной юбкой. Ее ноги были немного раздвинуты, и я не мог отделаться от мысли, что юбка была такой короткой, что она почти обнажала себя. Это навело меня на размышления о том, что скрывается под юбкой.

Я почувствовал себя смелым.

— Мама? – спросил я.

— Что? - ответила она, не поворачивая головы.

— Это может прозвучать как забавный вопрос, но что ты носишь под своей юбкой болельщицы?

Услышав этот вопрос, мама села и посмотрела на меня.

— Ты хочешь знать, что у меня под юбкой?

— Ну, да. Я просто думал об этом, и мне стало любопытно.

— Ты играл в футбол, Уилл. Ты же знаешь, что чирлидерши носят под юбками. Ты видел это много раз.

— Я знаю это, - сказал я с таким, я уверен, застенчивым выражением лица. - Я просто... э-э... подумал, было ли то же самое в твое время.

— Мое время, - ответила она. - Это было не так давно.

— Я не пытаюсь быть оскорбительным. Я просто подумал, было ли это то же самое.

— Уилл... - начала она.

Но она посмотрела на меня, и любое ощущение, что она чувствовала себя обязанной где-то подвести черту, казалось, смягчилось и исчезло под воздействием алкоголя и той особой близости, которая у нас уже была. Я увидел, как вытянулось ее лицо.

— Хорошо, - сказала она.

Ее руки взялись за подол юбки по бокам, и она одернула ее, очень медленно - может быть, из нежелания, а может быть, потому, что хотела устроить шоу, я не знаю, что именно, - но вскоре в поле зрения появились белые трусы из спандекса, идеально подходящие к ее юбке. Она была права. Они ничем не отличались от трусов, которые я много раз видел на других болельщицах, выполняющих свои упражнения во время игр моей команды.

В дизайне трусов не было ничего особенно сексуального. Они были однотонными, непрозрачными и плотно прилегали друг к другу, чтобы ничего не было видно. Но я был загипнотизирован тем, как они вылепили холмик на ее лобке. Я не мог видеть ее киску, но прекрасно видел ее форму и контур. И мне показалось, что я заметил едва заметную расщелину, маленький верблюжий носок.

Я снова почувствовал это напряжение у себя между ног.

— Удовлетворен? – спросила она.

— Да, - сказал я дрожащим голосом. - Спасибо.

Она снова одернула юбку, прикрываясь.

— Давай продолжим смотреть фильм.

Мама вернулась на свое место, положив голову мне на плечо, а я накрыл ее руку своей, и нам было так же уютно друг с другом, как и раньше.

Моя рука возобновила ласкать ее плечо.

На этот раз она двинулась вниз. Мама ответила тем, что еще крепче прижалась ко мне.

На данный момент у меня был план, и я знал, что хочу делать дальше. Я хорошо умел распознавать готовность женщины к следующему шагу, и в тех случаях, когда я делал этот следующий шаг, мне никогда не отказывали. Но это была моя мама. Могу ли я пойти на этот шаг?

Хотел ли я этого? Да, я это хотел. Я чувствовал, что в моей крови течет достаточно алкоголя и возбуждения, и не сомневался, что так оно и есть. Но что бы подумала мама? Она могла бы плохо отреагировать и сесть, и тогда наши объятия закончились бы, и свидание - пока что райское - могло бы закончиться плохо. Я не хотел этого в свой день рождения.

Но в ту ночь дьявол взял верх над моим ангелом.

К черту все это.

Я провел рукой вниз от ее плеча по груди, пока мой указательный палец не коснулся верхней части ее правой груди, и я провел им взад и вперед по ее груди под футболкой болельщицы. Я ждал реакции мамы.

Сначала она ничего не сказала.

Я продолжал щекотать пальцем ее грудь, двигая им по более широким кругам, щекоча ее сбоку.

Наконец мама сказала: - Это приятное ощущение.

Бинго. Я опустил руку еще ниже, обхватив ладонью переднюю часть ее груди. Я сжал ее.

Мама застонала. Да, моя мама застонала, когда ее сын впервые сжал ее грудь.

Я помял ее грудь более агрессивно. Я схватил ее, сжал и стал двигать вверх-вниз, из стороны в сторону. Я соединил большой и указательный пальцы на ее соске, который, как я мог сказать, был твердым даже под тканью ее топа для веселых игр.

Мама застонала еще громче.

Я приблизил свои губы к ее уху.

— Это приятно на ощупь? - прошептал я.

— Да, это так.

Она начала водить рукой взад-вперед по моей груди, по моим собственным соскам, когда я ущипнул ее.

Я никогда раньше не видел свою маму такой. Такая мягкая и уступчивая. Особенно с тех пор, как много лет назад они расстались с папой, мама стала более деловой и напористой. Но вот она лежит в моих объятиях, казалось бы, готовая сделать... все, что угодно.

Я хотел посмотреть, что она захочет сделать дальше.

Я провел левой рукой по своему телу, осторожно взял ее за подбородок и приподнял, пока ее голова не приподнялась настолько, что я мог видеть ее лицо и ее глаза, смотрящие в мои.

Я обхватил ладонью ее щеку и поцеловал - просто мягко, нежно чмокнул в губы.

— Уилл, - сказала она, сверля меня взглядом, и я не мог понять, что она имела в виду. В этих глазах плескалась тысяча значений, и я не мог сказать, какое из них преобладало. Неужели она собиралась упрекнуть меня? Сказать нам, что мы должны были остановиться? Скажи мне, что мы должны были уйти и вернуться домой прямо сейчас?

Она не делала ничего из этого. Ее тело подалось вперед, и ее правая рука легла мне на затылок, и она притянула мою голову к своей, и наши губы снова встретились, на этот раз более настойчиво, и мама поцеловала меня глубоко и страстно. Наши губы соприкоснулись, а затем раскрылись, и наши губы соприкоснулись, а затем они танцевали вместе, кружась и толкаясь.

Мы с мамой поцеловались крепко, самозабвенно. Мы с мамой целовались на заднем сиденье машины в автосалоне.

Мама обеими руками вцепилась мне в шею, а мои свободные руки вернулись к ее сиськам, взяв их обе в свои протянутые нетерпеливые пальцы. Я жадно мял ее груди, пока мы целовались.

Она на мгновение отстранилась от меня.

— Мы не должны были этого делать, - сказала она.

— Мне это нравится, - сказал я.

— Мне тоже от этого хорошо, - сказала она. - Но мы все равно не должны этого делать.

— Я хочу, - ответил я. - Но делай все, что захочешь, мама.

Она сделала паузу, но лишь на мгновение, прежде чем снова наброситься на меня, более пылко, чем раньше. Наши губы снова соприкоснулись.

На этот раз я встал, когда мы поцеловались, и отодвинул ее плечи назад. Это было нелегко сделать на заднем сиденье маленькой машины, но я наполовину встал, наполовину присел над ней, и мамины колени поднялись, и вскоре я оказался на ней сверху, ощупывая ее и целуя, в то время как она запустила пальцы в мои волосы.

Это было странно, и я уверен, что для мамы это было еще более странно. Но что-то, сдерживаемое внутри нее, очевидно, вырвалось на волю. Ее тело двигалось с таким же пылом и нетерпеливостью, как и мое.

Со всем этим возбуждением и кайфом от алкоголя, проходящим через меня, не было никаких преград, которые могли бы удержать меня от того, что я хотел сделать дальше. Когда мы целовались, мое тело было сверху ее, и одна свободная рука опустилась вниз, пока не обхватила ее лобковый бугорок. Моя рука надавила, и ее холмик отодвинулся назад. Черт возьми, мам. Она оттолкнулась бедрами от сиденья, прижавшись к моей руке. Я взял другую руку и просунул ее вверх, под ее топ, пробираясь по пупку и бархатистой коже ее торса, пока не добрался до края лифчика. Это никак не могло прекратиться. Мои пальцы пробрались под край ее лифчика и продолжали двигаться, пока, наконец, мои пальцы не оказались на обнаженной маминой груди, и я почувствовал, как к ним прижался твердый сосок.

— Да, Уилл, - сказала она.

Мама была похожа на кого-то, кого я никогда раньше не знал. Я не знал, кто была эта женщина. Но она была великолепна, и у нее было великолепное тело, и она предлагала его мне, и мои руки хотели исследовать его. Все время, пока мы извивались друг против друга, мама целовала меня, пылко, страстно, а губы нападали на меня, как дикие звери. Я атаковал в ответ. Это было похоже на то, как будто мы оба охотились и пожирали друг друга.

А потом, внезапно, мама снова прижалась ко мне, и я отстранился от нее, пока снова не сел прямо, удивленно глядя на нее. Я недолго раздумывал.

— Уилл, - сказала она. - Ты ведь не против видеть свою маму такой, не так ли? Ты не думаешь обо мне плохо?

— Боже, нет, - сказал я. - Мама... я не знаю, что сказать.

— Ты не обязан ничего говорить, - сказала мама хриплым голосом.

Она толкнула меня в грудь, и настала моя очередь откинуться на кожаное сиденье машины.

Быстрые, проворные мамины пальцы скользнули к ширинке моих брюк, и на фоне громкого шума абсурдного фильма, который мы должны были смотреть, я услышал звук расстегиваемой молнии.

Срань господня, мама собиралась...

Да, она была такой.

Ее руки скользнули в расстегнутую ширинку моих штанов и вскоре вернулись со своим призом: твердым как камень членом, который напрягся под обтягивающими штанами, а теперь дико вздымался и был высоким, направленным к потолку машины при слабом освещении.

Мама не теряла времени даром. Она обхватила пальцами мой набухший член и сжала его. Она согнулась в талии, пока ее лицо не оказалось в нескольких сантиметрах от моей набухшей головки. Мы снова встретились взглядами, и мама улыбнулась, и за этой улыбкой скрывалась бесконечность мыслей, эмоций и истории. Потом она высунула язык и принялась за работу.

В тот момент, когда ее язык коснулся моего члена, время остановилось. Ударила молния, и прогремел гром. Я понятия не имел, где мама приобрела свои навыки, но навыки у нее были. Ее язык скользнул по кончику моего члена, а затем закружился у основания головки. Затем своей рукой она приподняла мой член, чтобы ей было удобнее водить своим чавкающим язычком вверх и вниз по всей длине моего члена. Ах, это был рай. Ни одна девушка, которая у меня когда-либо была, не справлялась с этим лучше. Я все время думал: - Черт возьми, мам, как у тебя это так хорошо получается?

Когда ее ручные манипуляции с длиной ствола моего члена были закончены, она подняла на меня глаза, как бы говоря: - Теперь время для основного блюда. - А потом она широко раскрылась, и ее рот опустился на мой член с таким мастерством и энтузиазмом, которых я никогда раньше не видел и не чувствовал. Она быстро взяла мой член в рот, и я услышал, как ее стошнило, но она не остановилась.

При слабом освещении я увидел, как тонкие струйки слюны потекли по обе стороны маминого рта, но она продолжала сосать. Ее рот работал сверхурочно над моим твердым стволом, не останавливаясь, не делая перерывов, не расслабляясь. И я зачарованно наблюдал, как великолепные пухлые губы ее рта опустились на меня, доставляя мне удовольствие, которого я никогда не испытывал. Я посмотрел маме в лицо. Я видел похоть, ярость, страстное желание и отчаяние, как будто всю свою жизнь она чего-то жаждала и никогда этого не получала, и теперь, наконец, на заднем сиденье своей машины, ни больше ни меньше, как со своим сыном, у нее был шанс получить это, и ей не собирались отказывать. Она атаковала мой член своими губами - этими восхитительными губами - и время от времени, при скудном освещении кинотеатра, она переводила взгляд с моего твердого члена на мое лицо этими глазами - этими восхитительными глазами, полными любви, похоти и эмоций, которых я не знал и не понимал.

Она некоторое время так обрабатывала мой член, и я потерял счет времени. Мы оба уже давно перестали обращать внимание на этот фильм. Я ненадолго забеспокоился о том, что кто-нибудь может увидеть нас внутри машины, но было темно, стекла были тонированы, а все остальные смотрели фильм, и я не слишком волновался. Мама, казалось, совсем не волновалась. Она была слишком занята обслуживанием моего твердого члена.

— Мне так хорошо, мам, - сказал я ей.

— Ммммф, - сказала она в ответ, и ее рот был набит твердым членом.

Я приподнимал бедра каждый раз, когда ее рот опускался, чтобы убедиться, что мой член вошел в нее как можно глубже. Мама принимала каждый мой толчок.

Я почувствовал тепло и прилив сил внутри себя и понял, что был близок к этому. Я собирался кончить маме в рот. Бог.

Но мама, словно почувствовав мои мысли, оторвала свой рот от моего отчаянно твердого члена.

— Не кончай мне в рот, Уилл, - сказала она. - Я хочу, чтобы ты пошел куда-нибудь в другое место.

Для меня это звучало нормально, но прежде чем я дал маме то, что она хотела, мне кое-что было нужно. Я поднялся с сиденья и отвел ее за плечи назад, пока мама снова не оказалась лежащей лицом вверх на заднем сиденье, а я наполовину стоял, наполовину сидел на корточках над ней.

Мама вопросительно посмотрела мне в глаза, но сопротивляться не стала. Она откинулась назад, наблюдая за манипуляциями моих рук с ее телом.

— Мама, - сказал я с тяжелым вздохом.

— Уилл, - сказала она в ответ.

Я не стал ждать. Я провел руками по ее обнаженным прохладным бедрам, пока мои пальцы не нащупали пояс ее трусиков болельщицы. Потом я потянул. Я почувствовал это первоначальное сопротивление, и это было восхитительно. Но довольно скоро крошечное одеяние спустилось с ее талии, с бедер, вниз по бедрам, пока они не оказались у ее колен.

— Как ты относишься к тому, чтобы быть голой в автосалоне, мам? – спросил я.

— Нервничаю, - сказала она.

— Есть вещи похуже, чем нервничать, - сказал я и стянул трусики полностью вниз, мимо ее колен, мимо голеней, неловко натягивая их на ступни, пока они не превратились в комок латекса в моих руках, а мама лежала передо мной распростертая, голая, выставив киску напоказ.

Я отбросила трусики в сторону.

В кинотеатре что-то происходило в фильме. Я понятия не имел, что именно. Рок совершал что-то героическое, или Вин Дизель был крутым парнем. Все это не имело значения. Все, что имело значение, - это то, что моя мама лежала обнаженная и распростертая передо мной, а мне был 21 год, и я был возбужден. Я хотел ее больше, чем когда-либо хотел какую-либо женщину раньше. Она посмотрела на меня, и мы встретились взглядами. Если бы я мог скрыть этот взгляд, я бы так и сделал.

Мои руки потянулись вперед и обхватили ее бедра. Мои руки отодвинули их назад.

Мамина киска лежала передо мной, как спелый фрукт, готовый к тому, чтобы его попробовали на вкус.

Я попробовал ее на вкус.

Мои руки скользнули к ее киске, и они раздвинули ее губки. Было так темно, что я едва мог видеть, что делаю, но, тем не менее, я видел, как внутренняя часть ее киски блестит в свете, исходящем из фильма. Я никогда не видел ничего более красивого и эротичного.

Я не мог устоять. Мой рот опустился к ней, и я почувствовал вкус своей матери.

Я начал с ее клитора, сжав губы в маленький кружок и высунув язык вперед, чтобы прикоснуться к ней. Я дразнил ее крошечную драгоценную жемчужину.

Мой язык скользнул вниз, в углубление ее расщелины, и я ощутил вкус сладких, буйных глубин мамы - этот изысканный вкус, неуловимый и не поддающийся никакому описанию.

Я слышал, как девушки говорили, что парень не должен опускаться слишком быстро или слишком грубо, но не торопиться, и я попытался. Но это было тяжело. Я не просто хотел съесть маму, я хотел проглотить ее целиком.

— Так хорошо, мама, - сказал я, отрываясь от нее ровно настолько, чтобы произнести эти слова, прежде чем снова опуститься на нее.

Я наслаждался ее сладостью снова и снова. Я тоже почувствовал, как эти пальцы снова зарылись в мои волосы. Мама стонала и визжала.

Любой, кто проходил мимо, мог заглянуть в машину и увидеть нас. Может быть, так оно и было. Я не знаю. Я осознавал риск, но останавливаться не собирался.

Я мог бы вот так лизать маму всю ночь, при условии, что из кинотеатра нас бы не выгнали. Но мне нужно было сделать что-то еще. Я оторвался от нее. Мама откинулась на спинку сиденья машины в сексуальном беспорядке. Волосы растрепаны, топ задран на грудь, юбка задрана, а киска полностью выставлена на всеобщее обозрение.

— Я хочу тебя, - сказал я. - Ты нужна мне.

— Мы ужасно беззащитны, - сказала она. - Может быть, нам стоит пойти домой.

— Я не могу дождаться, - сказал я. Я не мог. Мне нужна была мама прямо тогда и там. И, по правде говоря, мне нравился риск. Мне понравилась идея впервые трахнуть свою маму в общественном месте, в окружении людей в их машинах.

Я двигал бедрами вперед до тех пор, пока пурпурная головка моего члена не прижалась к губкам ее киски.

— Я собираюсь трахнуть тебя сейчас, - сказал я.

— Хорошо, - сказала она. Ей не хотелось говорить это, но она хотела этого.

Я двинулся вперед и был удивлен тем, с каким сильным сопротивлением столкнулся поначалу. Странная мысль пришла мне в голову. Моя последняя встреча с маминой киской была 21 год назад. Я вернулся.

Наконец головка протиснулась мимо ее нежных губ. Я продолжал толкаться и с радостью наблюдал, как мой член сантиметр за сантиметром погружается в нее. Ее киска оказалась более упругой, чем я мог бы предположить. Она облегала меня, как плотная перчатка, хотя ее интенсивная влажность облегчала продвижение вперед. Я толкался, все дальше и дальше, пока, наконец, мой член полностью не исчез внутри нее.

— Я не могу поверить, что действительно трахаю тебя, - сказал я.

Несколько мгновений мама ничего не говорила. Она просто посмотрела на меня с выражением, которое было невозможно прочесть. Шум из фильма становился все громче. Я думаю, что продолжалась автомобильная погоня. Мне было все равно. Я не мог отвернуться от мамы.

— Это приятное ощущение, - сказала она наконец.

Я вытащил член почти до упора, пока часть головки моего члена не показалась между ее розовых губ, а затем я снова вошел внутрь.

Это был чистый рай.

Я входил в нее и выходил из нее, а мама прижималась своим телом к моему, извиваясь и постанывая. Стоны иногда прерывались восклицанием - О, Уилл!

Я не мог придумать, что еще сказать. Проникать в ее глубины было так приятно, что мой мозг работал не очень хорошо, и слова давались с трудом. Я сосредоточил все свое внимание на восторженном ощущении ее тугой, влажной киски, сжимающей мой член.

Я тоже это слышал. Звук моего твердого члена, входящего в ее мокрую киску. Я слышал, как ее киска становится все более влажной с каждым движением. Не было музыки слаще этой.

— Боже, это так вкусно, - сказала мама, тяжело дыша.

Я поднял глаза и заметил, что на стеклах машины начинает собираться конденсат. Хлоп. Люди заподозрили бы неладное, если бы заметили это - и тот факт, что наших голов не было видно. Они бы знали, что происходит.

Однако я не собирался останавливаться. Трахать маму было слишком хорошо, чтобы останавливаться. И я мог бы сказать, что маме тоже было приятно. Она не обращала внимания ни на что, кроме того, что ее трахали. Я восхищался видом ее обнаженного тела под моим - вздымающиеся груди, мокрая киска, волосы, разбросанные повсюду.

Она выглядела... распутной. Я никогда раньше не думал о своей маме как о сексуальном человеке. Я никогда больше не буду думать о ней по-другому. Мама, спрыгнувшая обнаженным телом с заднего сиденья машины, выглядела такой же возбужденной и помешанной на сексе, как любая девушка, которую я когда-либо встречал.

Моей маме нравилось, когда ее сын трахал ее.

Впрочем, ей это понравилось не больше, чем мне. Мне это понравилось. Мой член был ракетой, влетающей в ее внутреннее пространство, исследующей глубины ее тела, с которыми я никогда не сталкивался, и о которых даже не думал раньше. Ее киска сидела на мне как влитая. Боже, что за чувство.

— Скажи мне, насколько тебе это нравится, мам, - сказал я.

— Мне это нравится, Уилл, - сказала она.

— Еще, - сказал я, тяжело дыша и с усилием выговаривая слова, пока раскачивался внутри нее. - Расскажи мне подробнее о том, что ты чувствуешь.

— Мне нравится, как ты трахаешь меня, Уилл. Мне нравится это ощущение твоего большого члена во мне.

— О да, - сказал я. Я был слишком далеко, чтобы придумать, что сказать. 99% моего мозга было сосредоточено на ощущении того, как ствол моего члена движется взад и вперед между ее чудесными половыми губками. Мозговых сил не хватало даже на слова.

— Скоро ты заставишь меня кончить, Уилл, - сказала мама. - Я хочу, чтобы ты кончил в меня.

Я ничего не сказал в ответ, но трахнул ее еще сильнее, вдавливаясь в нее со всей своей внутренней силой, покачивая бедрами, концентрируя всю свою силу и старание на моем члене и ощущении влажного бархата маминой киски. С каждым ударом я вонзался в нее по самую рукоятку. Мама визжала при каждом толчке.

— Да! - воскликнула она. - Я кончаю.

Мамино тело содрогнулось подо мной, и это ощущение в сочетании с осознанием того, что я только что довел свою мать до оргазма, тоже возбудило меня. Я почувствовал прилив энергии внутри себя и разрядку в маминой киске. Я опустошил себя в нее, дико и бесконтрольно.

Я рухнул на нее сверху.

Мы оба вспотели. В машине было влажно, как в джунглях, а в воздухе витал запах секса. Стекла машины были запотевшими.

Мы с мамой лежали обнаженные вместе несколько минут, пока мое внимание не переключилось на звук фильма, который мы давно перестали смотреть. Все было кончено. Я сел. Шли титры.

— Нам лучше одеться, - сказала мама, хотя и не двинулась с места. Она лежала неподвижно, обнаженная и великолепная, подо мной, вытянувшись на заднем сиденье. Ее киска была явно выставлена на всеобщее обозрение.

Я протянул ей ее одежду. Мы оба оделись.

Я чувствовал себя неловко, выходя из машины, чтобы вернуться на переднее сиденье. Мне было интересно, посмотрят ли люди на маму и заподозрят, чем я занимался с ней на заднем сиденье. Я подумал, не узнает ли нас кто-нибудь в автостоянке.

Мы мало что могли сделать. После того, как я снова натянул штаны, а мама облачилась в форму болельщицы, мы открыли задние двери и заняли свои места на переднем сиденье. Я не увидел никого, кого узнал бы. Машины начали отъезжать и покидать кинотеатр.

Мы тоже поехали домой.

Некоторое время никто из нас ничего не говорил. Я думаю, мы оба были в восторге от секса, но и смущены этим тоже.

Мама была единственной, кто нарушил молчание.

— Уилл, - сказала она.

— Да, мам?

Я повернулся к ней. Она смотрела на меня, и я никогда не видел такого озорного выражения на ее лице.

— Нам не нужно ждать твоего следующего дня рождения, чтобы снова пойти в кино.

Конец.

P.S. Дорогой читатель! Понравилось? Если да - пожалуйста, перечислите 10 рублей на карту № 2202200858517376. Вас это сильно по карману не ударит, а для меня это единственный источник дохода. Заранее благодарен. Ваш ЛюбительКлубнички.