Я стою голая на пороге открытой двери моей квартиры. Мое тело напряжено как струна, но еще больше напряжены нервы. Боль и удовольствие в одном флаконе. Внутри все сжалось в тугой узел, но я чувствую, что у этого состояния есть и приятный оттенок. Напряжение на кончиках пальцев и это пальцы моих ног, сейчас они так чувствительны... На самом деле я чувствую себя словно перед первым экзаменом, что-то запредельное до звона в ушах. Сейчас три часа ночи и надо на что-то решиться, либо я исполню свою безумную фантазию, либо испугаюсь и потом буду жалеть об этом. Уж я то себя знаю.

Прислушалась. Все спокойно, ни одного постороннего звука, осторожно вздохнула, от одного лишь сквозняка мое тело невидимо дрожит, но не от холода, а от непривычных ощущений, еще ни разу я не покидала квартиру без одежды. Мне девятнадцать и меня зовут Лиза. Выгляжу я примерно также, как обычно выглядят девушки моего возраста: длинные худые ноги, маленькая попа, впалый животик, небольшая подростковая грудь и довольно миловидная мордашка с большими испуганными глазами, нежным по детски носиком и чуть припухлыми губками. Волосы на голове короткие, несколько лет я носила длинную прическу, но детство осталось позади. Сейчас мне нравился этот новый образ, он делал мое лицо более открытым.

Посмотрела вниз на свои ноги, они выглядят по детски нежно и прозрачно на фоне грубого серого кафеля. Время идет и пора уже что-то решать. Вдохнув, словно перед прыжком в воду я тронула пальцами ноги холодный кафель лестничной площадки. Ничего ужасного не произошло, не взвыли сирены, не случилось ядерной войны, никто не закричал истошным голосом "Люди добрые, вы посмотрите что делается-то..." Вокруг по прежнему было тихо. Я перенесла через порог вторую ногу и мой узел внутри сжался еще сильнее, теперь я была вне квартиры.

Чувства обострились до невероятного, я ощущала малейшее движение воздуха, малейший шорох даже внизу на улице. Дверь надо было закрыть максимально тихо, чтобы не разбудить бабушку, спящую в своей комнате. К счастью, ее комната находилась на максимальном удалении от двери. Тихий щелчок замка прозвучал словно взрыв мегатонной бомбы. Я застыла, чувствуя как дрожат мои голые ноги. Казалось, я совершаю сейчас что-то незаконное. Наверное, мне будет очень стыдно, если меня увидят, но, скорее всего, я просто сойду с ума. В ушах звенел очень высокий и тонкий звук, словно от лопнувшей струны. Возник импульс - вернуться, я даже взялась за ручку двери, но остановилась. Совсем недавно я сломала что-то в себе, заставив шагнуть на площадку и было бы обидно все отменить. Теперь мне предстояло спуститься по лестнице с третьего на первый. Такой привычный путь, я делала это каждый день и давно уже на автомате, но только не сейчас. Я не могла двигаться обычной "ленивой" походкой. Что-то, то ли босые ноги, то ли обнаженность в целом, заставляло двигаться меня иначе, словно я специально хочу подчеркнуть свою сексуальность, хоть это и не так. Я ступала одними пальцами ног, почти не опускаясь на всю стопу. Мне казалось, что так я двигаюсь тише. Хорошо знакомая лестница предстала передо мной словно впервые после долгого перерыва, все ее сколы, потертости, рельеф, измененный множеством ног, глухие железные двери на втором этаже, словно бойницы. Надеюсь в три часа ночи никто не подсматривает в глазок. Чем ниже я спускалась, тем больше росло эмоциональное напряжение.

Вот и первый этаж, вечно открытая летом дверь для проветривания и одинокий тусклый желтый фонарь на улице. Его свет почти не попадал внутрь, да и снаружи был слабым, что было мне на руку. Выход на улицу - еще один барьер. Там над деревьями была большая желтая Луна и лишь маленькое облачко пыталось стыдливо прикрыть ее взгляд от меня. Я застыла в темноте подъезда, чувствуя и страх и возбуждение. Ночь по прежнему была тиха и безмятежна. Уже здесь, в подъезде, я ощущала благоухание цветов и растений, которые буйно раскинулись возле дома. Убедившись в относительной безопасности своего положения, я наконец решилась. Холодный кафель под ногами сменился прохладным асфальтом, я вышла из подъезда, ощутив еще один взрыв эмоций и своей новой походкой направилась во двор. Идти было недалеко, но как же непривычно ступать по столь знакомым бордюрам босыми ногами. Я была совсем открыта, мне словно не хватало объема и привычной защиты, которая давала одежда. Оставив позади припаркованные напротив подъезда машины, я юркнула в спасительную темноту кустов.

Тропинка была почти теплой, не успела остыть после горячего дня. Теперь меня скрывали кусты и было почти не страшно. Неужели я все-таки сделала это? Узел внутри немного ослаб и я смогла вздохнуть посвободней. Ощущения были слишком сильные, наверное, я не решилась бы на все это, зная что мне придется испытать. Сейчас я была во дворе, тропинка вывела меня на детскую площадку - цель моего путешествия. Вот они - заветные качели, на которых я так любила качаться ребенком. От посторонних глаз площадка была скрыта плотной стеной кустарника. Дальше за ней было шоссе, а за ней большой лес.

Я обняла ладонью железный прут качелей, интересно, качался ли кто-нибудь на них голышом? Или я буду первой? Деревянная дощечка сиденья в обрамлении железной окантовки была отполирована сотнями детских попок. Осторожно присела на нее, когда-то мне хватало двух третей этой ширины, сейчас же моя жопка занимала всю доступную ширину сиденья, по бокам оставалось не больше пары сантиметров. Все-таки она выросла вместе со мной. Рост у меня средний, метр семдесят пять, при этом неплохие пропорции, большая длина ног, относительно туловища. Я знаю, это нравится мужчинам, да и мне это тоже нравилось. Когда я была дома одна, то почти всегда раздевалась и смотрелась в большое зеркало в полный рост, изучала свое тело, мечтала, фантазировала.

Дерево было гладким и теплым, а железки по краям холодными. Посмотрела на свои босые ноги запачканные песком. Слегка оттолкнулась и начала раскачиваться. Голое тело почувствовало легкий обволакивающий ветерок. Никогда раньше не испытывала таких ощущений и неудивительно, ведь качаться обнаженной мне еще не приходилось. Ощущение мне нравилось, это было что-то совершенно новое, удовольствие на грани оргазма. Я стала раскачиваться сильнее, желая усилить его. При большей амплитуде качели начали поскрипывать, это мешало полностью расслабиться и окунуться в океан чувств. Но даже несмотря на опасность, я продолжала наращивать амплитуду, воздух все ощутимее ласкал мое тело и ноги, это было нечто запредельное.

Не знаю, как называется такое состояние, возможно нирвана, но я испытывала даже не блаженство, а острое удовольствие на грани умопомешательства, да, в этот момент я была абсолютно счастлива. Как только я могла жить раньше, не зная этого удовольствия? На взлете я вздыхала полной грудью, мои легкие переполнялись насыщенным и свежим ночным воздухом. Я задыхалась от восторга, смеялась и плакала и, кажется, больше не боялась. Я смотрела на свои длинные голые ноги, наслаждаясь их красотой, на фоне столь привычной площадки, песочницы, в которой сама играла, будучи маленькой, сломанной уже несколько лет карусели, на которой еще успела покататься. Здесь было знакомо каждое дерево, каждый куст и от этой привычности мое приключение казалось еще более диким.

Летом ночи короткие, ближе к четырем уже начнет светать, даже сейчас небо было уже не такое темное, как в момент моего возмутительного до бесстыдства появления на улице в обнаженном виде. Я понимала, что должна вернуться затемно, чтобы не быть замеченной. Конечно, в нашем сонном царстве в это время никто по улице не гуляет, но вдруг кому-то не спится, меня могут увидеть в окно, когда я буду возвращаться. Страх снова вернулся, напомнив об узле в животе, но сейчас этот узел вдруг пролился вниз раскалёнными ощущениями и все тело свело судорогой от внезапного оргазма. Никогда бы не подумала, что могу кончить без помощи рук. Скрестив ноги в нелепой позиции, я ловила волну за волной, надеясь не потерять сознание и не упасть с качелей на ходу.

Не имея импульса, качели раскачивались все слабее и наконец остановились. Меня почти отпустило, лишь слабые отголоски порой докатывались внезапной дрожью. Я ступила босыми ногами на грешную землю, почувствовала, как зябко бывает под утро. Сейчас хотелось тепла, я словно очнулась голой посреди улицы. На деревянном сиденье осталось немного моей влаги, но мне было не до этого, пусть это будет утренняя роса. Озираясь, словно я что-то своровала, я прошла по тропинке, застыла в кустах, у подъезда было все также безмолвно и тихо. Глупо было стоять здесь, светя голой жопкой на всю улицу, время шло. Наконец, решившись, я выдохнула и ринулась вперед, в спасительную темноту двери подъезда. Со временем я немного просчиталась, небо уже было непозволительно светлым. Оставалось надеяться, что меня никто не видел.

Взбежав вверх по лестнице, я запыхалась, но скорее от волнения, чем от нагрузки. Внутри был обычный сумрак, рассеиваемый одинокими тусклыми лампочками. Вот и моя дверь. Задерживаться здесь не стоило, напротив была дверь соседей и, хотя они не были замечены в слежке через глазок, лучше не рисковать. С другой стороны, надо было осторожно открыть дверь, чтобы замок не щелкнул сильно. На это ушло несколько бесконечных секунд. Медленно повернув ручку, я открыла дверь, юркнула внутрь и постаралась также тихо закрыть замок. Все же щелчок был слишком громким и я застыла в напряжении, слушая тишину.

Поняв, что не разбудила бабушку, я выдохнула. Оказывается все это время я сдерживала дыхание. Теперь можно было расслабиться, ванная была в конце коридора, я прикрыла дверь и включила воду. Надо было подмыться и помыть ноги. Теплая вода оказалась настолько приятной, что я решилась принять ванну целиком. После такого дикого напряжения хотелось расслабится и согреться. Сейчас, в этой маленькой комнатке, недавние мои приключения казались невероятными. Неужели я действительно решилась? Господи, до чего же я безумна! Ведь могло произойти все что угодно! Вспоминая невероятные ощущения, я не могла не улыбнуться, тело помнило эту невероятную эйфорию и было до безумия приятно осознавать, что я получила дикое удовольствие, нарушила все нормы и устои общества и осталась безнаказанной.