ЧАСТЬ 7

Мне снился сон, в котором я по какой-то неизвестной причине рубил дрова, и, когда я просыпался, рядом со мной была довольно большая куча. Я почувствовал знакомое ощущение в своей промежности. Конечно же, это была моя мама, делавшая мне утренний минет! После вчерашних событий это меня немного удивило, я бы подумал, что мама будет заниматься этим с моим отцом. Не сказать, что я не был в восторге от неожиданного внимания моей сексуальной мамочки, но у меня все еще оставались какие-то неразрешенные чувства после предыдущей ночи.

— Мама? Что ты здесь делаешь? - спросил я с легкой ноткой неудовольствия в голосе.

— Почему ты продолжаешь спрашивать меня об этом? Разве это еще не очевидно? - Она ответила между покачиваниями, либо пропустив мимо ушей мой тон, либо решив его проигнорировать.

— Я имею в виду, почему ты не отсасываешь папе?

— Ты хочешь сказать, что предпочел бы, чтобы я занималась этим с ним, а не с тобой? - Ее собственный тон стал ледяным. Но ее рука никогда не покидала моего твердого члена, а ее рот никогда не отклонялся далеко между ответами.

— Нет, нет. Я просто подумал, что после прошлой ночи...

— Что я должна проводить все свое время со своим мужем, а не с моим любящим сыном, который доставляет мне гораздо больше удовольствия, чем его отец?

— Нет, мама. Но мне показалось, что прошлой ночью он неплохо справлялся со своей работой.

— Ты слышал?

— Достаточно. Достаточно, чтобы сказать, что ты получила удовольствие хотя бы один раз.

— Это было дважды, если ты хочешь знать.

— Я этого не хочу знать. - Я помолчал, раздумывая, как поступить дальше. Я действительно хотел, чтобы она закончила то, что начала, независимо от того, какие у меня были проблемы. - Просто я кое-что из этого услышал и захотел, чтобы это был я с тобой. Делать это с тобой. Слушать это было тяжело. Я не должен так думать. Вы с папой должны быть вместе, и вы должны заниматься сексом. Не мое дело говорить, что я хотел бы, чтобы тебя там не было. Я не должен ревновать к папе, но я ревную. - Мой тон был жалобным, может быть, даже немного сентиментальным.

— Нет, ты не должен так себя чувствовать. У тебя нет причин ревновать к тому количеству времени, которое мы провели вместе. Независимо от того, хотим ли мы больше времени. Честно говоря, у тебя нет причин ревновать к своему отцу. Я была честна, когда сказала, что ты лучше его. Он всегда был, как мне казалось, превосходным любовником. Он никогда не оставлял меня в одиночестве, так сказать. За исключением того количества, которое было в последние годы. Но это было до того, как мы начали наши. .. игры. Теперь я понимаю, что с папой мы оба просто используем другого, чтобы получить удовольствие, а не стремимся доставить друг другу удовольствие. С тобой, Джереми, дело не в том, что ты трахаешь меня, чтобы кончить. Ты трахаешь меня, чтобы я могла кончить. Это может показаться небольшой разницей, но это совершенно другой мир.

— Как я уже говорил тебе, мама, доставлять тебе удовольствие, заставлять тебя кончать - это возбуждает меня.

— И именно поэтому я влюбилась в тебя, Джереми. Больше, чем я когда-либо испытывала к твоему отцу. - Может, она и прекратила свой минет, но ее рука все еще была способна творить чудеса с моим членом. Она не пыталась заставить меня кончить, но она дарила мне восхитительные ощущения.

— Я должна признаться тебе, - продолжала мама. - То, что ты слышал прошлой ночью. Это был ты. Я думала о тебе, когда кончила. Хотела бы я, чтобы это был ты.

— Что? Нет.

У мамы было скромное и смущенное выражение лица, как будто она была застенчивым подростком, а не сексуальной пумой. Она кивнула в знак подтверждения. - Оба раза. Мне было неловко из-за этого. Даже будучи с твоим отцом, я все еще чувствовала, что изменяю ему, потому что мысли о тебе вызывали у меня оргазм. Но что еще хуже, я чувствовала, что изменяю тебе, потому что спала со своим мужем.

— У меня тоже есть признание, мама. Прошлой ночью я делал то, что ты делаешь прямо сейчас. Мне казалось, что это ты делаешь это. Я тоже кончил, думая о тебе. Я слышал твой оргазм и кончал одновременно с тобой.

— Действительно? - недоверчиво спросила она. Она нанесла моему члену еще более энергичный удар. - Неужели я сделала это вот так?

— О нет, мама. В реальности у тебя это получается намного лучше, чем в фантазии.

— О, спасибо тебе, милый. Жаль, что меня не было рядом с тобой. Но твой папа хочет этого так редко, что я не могла ему отказать. Я все еще люблю его. Я не собираюсь бросать его только потому, что мне не хватает секса. Наш брак построен не только на этом. Я также не могу оставить его, потому что я люблю тебя, сын мой. - В разгар этого разговора она продолжила свою дрочку, теперь уже рукой, используя время, пока я говорил, чтобы брызгать слюной на мой бушующий член и поглаживать меня в неумолимом ритме. Может, она и не пыталась заставить меня кончить, но и не удерживала меня на краю пропасти.

— Я не хочу, чтобы ты разводилась с папой из-за меня, мама. Я не хочу, чтобы мои желания причиняли боль Джонни или Джоджо. Они просто невинные свидетели в той неразберихе, в которую мы сами вляпались. - Я неосознанно хмыкнул, когда мамин темп ускорился. - Кстати, о беспорядке. Я сейчас близок к тому, чтобы его устроить!

— О, нет, милый! Я не позволю тебе потратить впустую еще больше твоего вкусного коктейля, чем ты уже вылил! - Ее рот снова обхватил мой член, и она усердно работала, чтобы выпустить мою сперму себе в рот. Замечательные мамины оральные навыки рассеяли мрачные мысли и одинокие сомнения прошлой ночи, когда она довела меня до этого великолепного пика и отправила меня, хрюкая и рычаще, в запредельное оргазмическое блаженство.

— О черт, мам! - сказал я, когда снова смог говорить. - Если мне будет позволено так сказать, ты лучшая мать, сосущая член, которую я знаю!

— Скольких ты знаешь? - Она улыбнулась мне в ответ, очевидно, не обидевшись на мой вульгарный комплимент и мою сперму на ее губах.

— Это не значит, что ты по-прежнему не лучшая. Если бы я мог смешать твой язык с горлом тети Джесс, мне пришлось бы жениться на этой женщине, независимо от ее родства с кем бы то ни было!

— Ты сравниваешь мое сосание с сосанием моей сестры?

— Нет. Я их не сравниваю. Просто у каждого из вас есть свои таланты, и если бы они были объединены, это было бы ни с чем не сравнимо.

— Значит, я мог бы выполнять работу лучше? - холодно сказала она.

— Мама, каждая может стать лучше. Даже самые лучшие могут совершенствоваться. - Я знал, что нахожусь в яме, из которой не смогу выбраться.

Взгляд мамы стал суровым. Я сглотнул. Затем она усмехнулась.

— Я никогда не думала о себе, что настолько хорошо умею сосать член. Но я никогда не прилагала особых усилий, чтобы совершенствоваться. До тебя у меня никогда не было никакого стимула совершенствоваться. То, что ты считаешь, что я принадлежу к классу, сравнимому с Джесс, - достаточный комплимент.

Ух ты! Я не собирался быть похороненным в этой яме!

— Твой папа долго не проспит. Я должна была прийти за своим протеиновым коктейлем. И я чувствовала себя виноватой за прошлую ночь.

— Мама, ты никогда не должна чувствовать себя виноватой из-за того, что была с папой. Мне придется набраться мужества и научиться справляться с этим. Это не то, что когда-либо исчезнет. Ни пока ты замужем, ни пока я твой сын. Так что, никогда. Никто из нас не должен чувствовать себя виноватым. Так уж обстоят дела.

— Это кажется таким пессимистичным. - ответила мама прямо.

— Я не хотел этого, но мы должны быть реалистами. У нас совершенно уникальная ситуация. Ты, папа, я, тетя Джесс.

— Я знаю, милый. Я просто стараюсь смотреть на вещи более оптимистично.

— Я тоже так думаю, мам. Я больше всего. Я имею в виду, что у меня есть две сексуальные опытные женщины, которые, кажется, никак не могут насытиться мной. Я самый пессимистичный парень на свете! - Я знал, что это противоречит тому, что я чувствовал прошлой ночью, но даже у супермена должен быть момент сомнения, верно?

— Как ты думаешь, у нас есть время позаботиться о моей маме? - Я снова сменил тему на секс.

— Я так не думаю, Джереми. Может, я и измучила твоего папу, но он не будет спать вечно. Тебе следует принять душ, а я приготовлю завтрак до того, как встанут другие мои дети.

Я взглянул на часы, и они показывали 8:22. - Мама, это святотатство для подростка вставать по крайней мере до 10 утра в выходные! Дай мне еще полтора часа.

— Только потому, что я хочу, чтобы ты набрался сил и продолжал готовить мои восхитительные коктейли со вкусом спермы! - Она поднялась с моей кровати, не потрудившись накинуть халат обратно на ночнушку. К моему сожалению, ничего не было раскрыто, но я видел все это раньше и обязательно увижу снова. - Я пришлю кого-нибудь из твоих брата или сестры, чтобы они подняли тебя. Твой завтрак остынет, но я оставлю тебе немного.

— Спасибо, мама! Ты самая лучшая! - Я перевернулся на другой бок, натянул подушку на голову и на этот раз заснул легче.

Я проснулся не ото сна, а от кошмара!

Землетрясение сотрясало мою кровать! Я резко сел, сбросив подушку с головы, и обнаружил, что это было не землетрясение, а более страшная сила природы - восьмилетняя девочка прыгала вверх-вниз по кровати у моих ног!

— Джоджо! Что ты делаешь?

— Мама сказала, что я могу запрыгнуть к тебе на кровать, чтобы разбудить тебя, соня! - Моя сестра прыгала с большим энтузиазмом, воспользовавшись этим редким случаем, когда ей разрешили прыгать по мебели. Ее радость убила всякое раздражение, которое я испытывал из-за того, что меня разбудили так, как это сделала она. Я вспомнил тайный трепет от прыжков на кровати! Я бы даже присоединился к ней, если бы не боялся, что, вероятно, сломаю свою кровать. У меня было много планов на будущее относительно этой кровати, и я, конечно же, не хотел ее разрушать!

Я незаметно убедился, что мама убрала все мои части тела, прежде чем откинул одеяла, схватил свою младшую сестру и потащил ее с кровати. Я задрал ее маленький топик и уткнулся лицом ей в живот, громко выдувая на него громкий звук. То ли из-за звука, который я издал, то ли из-за ощущения у нее в животе, это вызвало столь же громкий приступ хихиканья у Джоджо. Мои руки пощекотали ее бока, и ее голос повысился на октаву, высоту тона и громкость. Я уверен, что некоторые собаки по соседству слышали те части этого визга, которые были недоступны человеческому слуху!

— Что ты делаешь со своей сестрой? - крикнула мама вверх по лестнице.

Я просто выдул еще один звук на голый живот.

Гортань Джоджо не знала, хихикать ей еще немного или снова завизжать. Я не знал, что это возможно, но она издала оба звука одновременно. Должно быть, это суперсила маленьких девочек!

Это также вызвало еще один вопль снизу.

— Джереми! Прекрати прямо сейчас то, что ты делаешь с Джоджо!

Я не был уверен по ее тону, но мама казалась почти взбешенной. Я прекратил щекотать, но все же выдул еще один звук на живот моей сестры. Звуки, которые она издавала, снова стали обычными человеческими. Я вдруг стал серьезным. Вполне возможно, что это последний раз, когда я могу так невинно заниматься этим с Джоанной. Вскоре она вырастет в молодую женщину, и ее старший брат, издающий пукающие звуки у нее на животе, уйдет в прошлое. Очень похоже на нас с мамой. Мы больше не смогли бы снова быть просто матерью и сыном, даже если бы у нас больше никогда не было секса. Эта мысль навеяла на меня легкую меланхолию. Я никогда не хотел терять то, что у нас было прямо сейчас, но я также скучал по тем дням, которые, казалось бы, были не так давно, когда она укладывала меня спать, или вытирала мне нос, или по любой из тысяч вещей, которые мама делала для тебя, когда ты был ребенком, о которых ты никогда не думал примерно до таких моментов, как сейчас, когда они ушли. Я заметил, что Джоджо смотрит на меня снизу-вверх. Слезы текли по ее лицу, казалось, сочувствуя моим мыслям, но я знал, что они были вызваны моей выходкой.

— Что случилось, Джереми? Ты кажешься грустным.

— Я просто подумал, какой большой девочкой ты становишься. Я скоро поступлю в колледж. Ты вырастешь и станешь женщиной, и мы больше не сможем заниматься подобными вещами.

— Почему нет? Ты всегда будешь моим братом, а я всегда буду твоей сестрой.

— Все становится сложнее, когда ты вырастаешь, Джоджо.

— Тогда я не хочу взрослеть. Мне не нравятся скомпилированные, комбинаторизованные тексты. Я не люблю все простое.

— Никто не занимается Джоджо. Ты просто должна смириться с этим. А теперь давай спустимся вниз, пока мама... О, привет, мама.

Я снова увидел маму, стоящую в дверях моей комнаты. Она была одета в простую белую блузку и плиссированную темно-синюю юбку. У нее было странное выражение лица.

— Иди вниз, Джоджо. Я думаю, Джонни устраивал игру на полу в гостиной.

Тогда моя сестра сделала то, что я запомню на всю оставшуюся жизнь. Она повернулась ко мне, чмокнула меня в щеку своими крошечными губками и сказала: - Я люблю тебя, старший брат.

Я был застигнут врасплох, но секунду или две спустя ответил на ее невинное заявление своим собственным. - Я тоже люблю тебя, Джоджо. Иди поиграй с Джонни. Я думаю, мама хочет поговорить со мной.

— У тебя неприятности? - Ее голос звучал обеспокоенно.

— Нет. Я так не думаю. Все в порядке, продолжай.

Она соскочила с кровати, подошла к маме и обняла ее за бедра. - Я тоже люблю тебя, мамочка! Не злись на Джереми. Мы просто играли. - Затем она поспешила вниз по ступенькам.

— Я надеюсь, ты здесь не для того, чтобы еще раз встряхнуться. Я думаю, что я продался. - Я одарил ее игривой улыбкой. Ее глаза казались слезящимися.

— Нет. Только не это. Во всяком случае, не сейчас. Я слышала, что ты сказал своей сестре.

— Какую часть?

— Все, я думаю.

— Что с этим? - Я попытался вспомнить то, что только что сказал.

— Я согласна с Джоджо. Мне тоже не нравятся компиляции. - Мне пришлось улыбнуться, когда она повторила искаженное произношение моей сестры.

— Тебе нравится просто мамочка? - Я знал, что в данный момент это было неуместно, но я не мог упустить такую возможность.

— Не сейчас, Джереми. Я серьезно.

— Хорошо. Мне очень жаль.

— Тем не менее, ты был прав. Ты поступишь в колледж в следующем году. Все изменится, и что же тогда останется со мной?

— До этого еще далеко, мама. Не беспокойся об этом сейчас.

— Это произойдет раньше, чем ты думаешь, Джереми.

— До этого еще много месяцев. - Для меня это было почти вечностью.

— Много месяцев назад я впервые привезла тебя домой из больницы. Это происходит быстрее, чем ты думаешь. Ты молод и думаешь, что у тебя есть все время в мире. А потом однажды ты просыпаешься и удивляешься, куда делась твоя жизнь.

— Да ладно, мам, ты не такая уж старая. В тебе еще много жизни осталось.

— Как ты и сказал. Джоджо скоро станет подростком, а затем и молодой женщиной. Я не хочу, чтобы она когда-нибудь узнала о... нас. Я бы чувствовала себя из-за этого хуже, чем если бы это сделал твой отец.

— Ты права, мама. Я также думал о вещах, по которым мы скучаем после того, как они ушли. Мы не ценим их, пока они у нас были.

— Это очень мудрые слова.

— Я играл с Джоджо и понял, что через несколько лет ее тело изменится, и она, вероятно, больше не позволит мне пускать газы ей на живот. Мне бы этого не хватало.

— Раньше я так с тобой поступала. И я тоже скучаю по этому.

— Ты все еще можешь, мама! - Я приподнял свою футболку. Она посмотрела на пучки волос на моих грудных мышцах и на то, как они растут из-под пупка.

— Это было бы уже не то же самое. И привело бы к другим вещам, которые нам действительно не следовало бы делать.

— Но мы любим это делать! - добавил я.

— Да. Мы так и делаем. А теперь все усложнилось.

— Как я и сказал ей, это просто жизнь и быть взрослым. Мы ничего не можем с этим поделать. Просто смирись с этим.

— Нам не нужно пытаться все усложнять. - Она спохватилась и лукаво подмигнула мне.

— Иногда быть проще не так уж и плохо! - ответил я.

— Мне действительно нравится это сильнее, просто не жизнь. - Ее намеки могут только усложнить ситуацию! - Я думаю, нам следует вернуться вниз, пока кто-нибудь не поднялся наверх.

Я должен был согласиться, как бы сильно мне всегда ни хотелось побыть наедине с мамой. Она начала поворачиваться, потом снова посмотрела на меня. - Я люблю тебя, Джереми. - Сказала она тихо, хотя ее слова были достаточно невинны, чтобы их услышали остальные члены семьи. Я знал о ее намерениях, и никто больше не должен был этого слышать!

— Я тоже люблю тебя, мама. - Я ответил таким же тихим голосом.

Я быстро поднялся, бросив взгляд вниз, чтобы проверить готовность или отсутствие таковой в моих шортах. Мама заметила этот взгляд и ухмыльнулась, поворачиваясь, чтобы уйти. Я провел рукой по волосам, чтобы избавиться от беспорядка, и последовал за мамиными стройными икрами вниз по лестнице.

Внизу мама сказала, не оборачиваясь: - В духовке для тебя тарелка. С тех пор, как ты не встал к завтраку.

Я взглянул на своего папу, сидевшего в глубоком кресле, чтобы посмотреть, уловил ли он мамин намек. Долгая поездка на лужайку отвлекла его внимание от нас. По крайней мере, я так подумал, потому что, когда мама проходила мимо него, он шлепнул ее по заду. Он увидел, что я наблюдаю за ним, и хитро улыбнулся.

— Когда-нибудь ты найдешь женщину, похожую на твою мать, и ты не сможешь оторвать от нее своих рук... - Он взглянул на двух младших детей, игравших в какую-то настольную игру, которую я не узнал, затем сказал: - Задница.

— Папа! - Джоджо вскрикнула от отвращения.

— Папа сказал "задница"! - Джонни громко рассмеялся.

Их два ответа отразили мою реакцию прежде, чем я смог ответить. - Да, папа, мы с такой девушкой, как мама, тоже не смогли бы оторваться от нее. Прямо как ты.

Мама метнулась в подсобное помещение, чтобы скрыть свою реакцию на мое заявление, из которого, я знал, девяносто процентов прошло мимо папиной головы. Я не мог сказать, собиралась ли мама рассмеяться, заплакать или закричать. Я услышал, как заработала стиральная машина, но было ли это прикрытием или просто работой по дому, я не мог догадаться.

Воспоминание о маме, распростертой на стиральной машине, вызвало волнение в моих боксерах. Дети снова сосредоточились на своей игре, папа был прикован к экрану телевизора. Я пошел на кухню и вытащил теплую тарелку из духовки. Я выключил духовку, схватил вилку и, придерживая подолом рубашки слегка горячую керамическую тарелку, снова пересек гостиную.

— Мне нужно сделать домашнее задание, так что я буду в своей комнате. - Я никому ничего не сказал, и никто, кроме меня, не услышал.

Я вернулся в свою комнату с намерением действительно заняться какой-нибудь школьной работой. Часы пролетели незаметно, пока я погружался в задание по истории, узнавая о невоспетых достижениях Джорджа Вашингтона Карвера. Когда я закончил, то понял, как сильно меня мучает жажда и что я забыл взять что-нибудь выпить за своим поздним завтраком. Я также понял, что время обеда уже прошло, поэтому спустился вниз, чтобы пополнить запасы.

Проходя мимо, я заметил Джонни и Джоджо в их комнатах, а папа, конечно, казалось, даже не пошевелился. Мама была на кухне и что-то делала, когда у меня возникло видение, как она стоит там, одетая не в белую блузку и темную юбку, а только в свой праздничный костюм Евы. Мой член немедленно встал. Очевидно, прошло достаточно времени, чтобы ему захотелось вылезти и осмотреться.

Я подошел к холодильнику и взял спортивный напиток. Мама подняла на меня глаза и слегка улыбнулась, когда увидела, что я как раз беру напиток, и вернулась к тому, что она делала. Я двигался медленно, и она несколько раз взглянула на меня. Я подошел к ней сзади, как будто хотел взять стакан, что должно было вызвать у нее подозрения, поскольку я никогда не использовал стакан со своим спортивным напитком. Пока я был вне поля ее зрения, я высвободил свой член из заточения и быстрым движением одной рукой приподнял ее юбку, а другой стянул трусики в сторону. Мама тихонько вскрикнула, когда почувствовала это, но прежде чем она успела среагировать, я протолкнул свой член вперед и сразу же сумел найти ее скрытую расщелину. Мама ахнула одновременно от удивления и, как я надеялся, от удовольствия.

— О! - громко прошептала она. - Мы не можем сделать это сейчас! Не здесь! Твой отец прямо там, в гостиной! - По мере того как ее голос становился все настойчивее, он становился все тише, пока не стал суровым, как у тюремного надзирателя, и таким тихим, что я едва мог ее расслышать.

Мы стояли за островной стойкой, и любому, кто входил в помещение, было видно только по пояс. Я сделал еще один толчок, и она наклонилась вперед, широко расставив руки на гранитной столешнице.

— Папа не встает, а прилавок скрывает все, что он может увидеть. - спокойно объяснил я.

— Мы все равно не должны этого делать! Это слишком опасно! О! Это так здорово! – вздохнула она.

Я трахал ее в медленном темпе, не желая, чтобы она слишком громко выражала свое удовольствие. Я положил руки ей на плечи, чтобы поддержать нас обоих, и сделал ей несколько быстрых сильных толчков. Это вызвало тот отклик, которого я хотел и в то же время боялся. Мама несколько громко застонала. Я посмотрел на вход в гостиную, но ничего не услышал и не увидел от своего отца. Я вернулся к более медленному ритму, и мама стонала короткими вздохами при каждом погружении моего члена. Нежное бормотание телевизора, надеюсь, перекрывало ее шум.

Без всякого предупреждения мой папа внезапно появился на краю кухни.

— Что здесь происходит? - небрежно спросил он.

Он не мог видеть, что мы делаем. Мама выпрямилась, но мой член остался погруженным в ее влагалище.

— Мне показалось, я слышал, как ты стонала, Дженни. Ты в порядке? - с беспокойством спросил папа.

Мама ответила ему быстрее, чем я.

— Джереми просто зашел выпить, - она кивнула на бутылку на стойке, с боков которой стекал конденсат, - и он удивил меня, обняв, вот и все.

Папа посмотрел на нас обоих. На маму, потом на меня, стоящего позади нее. Мои руки все еще лежали у нее на плечах. Мама заговорила снова.

— У меня болит шея, поэтому я спросила, может ли он сделать мне... массаж.

Я понял ее намек и начал массировать руками нижнюю часть ее шеи. Поскольку другие наши действия оставались незамеченными, я тоже дернул бедрами вперед, и мои лобковые волосы уткнулись в мясистые мамины ягодицы.

Я услышал слабый вздох мамы, прежде чем она сказала: - Сильнее, милый. Это так приятно.

Я массировал ее шею с преувеличенным энтузиазмом, снова проталкивая свой член вперед с большей силой.

— О да! Именно так. Ты знаешь, как заставить свою мать почувствовать себя лучше.

Я видел, как папа странно посмотрел на нас, но, похоже, он ничего не понял. Я снова толкнул маму. Она застонала, когда мой "массаж" скрыл ее голосовую реакцию на мой твердый член, заполняющий ее киску. В то время как папа стоял примерно в четырех метрах от меня! Он подошел к холодильнику и достал оттуда пиво. Он еще раз пристально посмотрел на нас. Теперь мамины руки лежали поверх моих.

— Да, дорогой, еще немного! Прямо здесь! О да!

Я чувствовал, что мама переусердствовала со своими притворными и в то же время такими настоящими стонами. Папа покачал головой и вернулся в гостиную.

Мы с мамой стояли не двигаясь долгую минуту, прежде чем она отступила от меня на шаг, повернулась, взяла меня за руку и потащила в гараж. Как только дверь смежного дома закрылась, она расхохоталась от очевидного нервного напряжения. Во мне была тихая пустота, как будто я смотрел в лицо смерти. Я уверен, что это тоже не было метафорой. Я заметил, что мое сердце было так напугано, что даже не могло биться быстрее. Может быть, потому, что большая часть моей крови все еще была в моем члене, который казался нетронутым, стоя во весь рост и мокрый от маминого возбуждения.

— Я не могу поверить, что он не понимал, что мы делаем! А когда ты сказала "сильнее", меня чуть удар не хватил!

— Но ты все же довел меня до инсульта! Радуйся, что он этого не понял. Это был бы конец для нас обоих! Ты тоже сделал это для меня посильнее! Я чуть не закричала прямо тогда! - Она протянула руку, схватила мой член и потащила меня вокруг своей машины, которая была припаркована там.

Я охотно последовал за ней, несмотря на то, что рука сжимала мой член. Мама склонилась над капотом машины, широко раскинув руки на штампованной стали.

— А теперь заканчивай то, что начал, и трахни меня хорошенько и жестко!

Мне не требовалось приглашения, поэтому я приподнял ее юбку, трусики все еще были у нее на ягодицах, и снова скользнул в нее. С увеличением расстояния между нами и папой, а также из-за закрытой двери я начал по-настоящему с большим энтузиазмом отдавать это маме. Ее стоны срывались с губ более свободно, позволяя себе наслаждаться моим колотящимся членом.

Я не думал, что это займет у меня слишком много времени, поэтому постарался сконцентрироваться на том, чтобы заставить маму кончить первой. Должно быть, она действительно нуждалась, потому что начала давить на меня сильнее, чем я входил в ее трепещущее влагалище.

— О, черт возьми, да! Почти... не останавливайся!. .. Бооог!

Я так сильно врезался в ее задницу, что был уверен, что мы оставим вмятину на ее капоте! Пока она содрогалась в разгар оргазма, я продолжал. Заставил ли я ее кончить снова или сделал это сам, для меня не имело значения. Мама достаточно оправилась, чтобы снова присоединиться к нашим взаимным движениям. Уже недолго осталось!

Мы оба услышали, как открылась дверь дома. Мама убрала руки с капота, но осталась стоять, согнувшись, рядом с машиной. Я отодвинулся назад, когда она сменила позу, что, как я надеялся, пошло мне на пользу, поскольку теперь я был более скрыт пассажирским салоном автомобиля. Но мой член все еще был глубоко засунут в мамину мокрую киску.

— О, вот и вы. Мне было интересно, куда вы двое делись, когда вас больше не было на кухне.

И снова быстро соображающая мама сказала: - Джереми сказал мне, что на моей машине царапина, и я пришла... чтобы проверить это.

Мне пришлось прикрыть рот рукой, когда я закашлялся, чтобы скрыть удушье.

Мама посмотрела на меня через плечо. - Ты в порядке?

— У меня что-то застряло в горле.

— В последнее время я часто это слышу. - сухо ответила она:

Тогда я чуть не потерял легкое. Я увидел злобную ухмылку мамы, когда она посмотрела в сторону машины.

— Это не так уж сильно Джереми. - Она потерлась своей попкой о мою промежность.

Я знал, что она снова дразнит меня. - Что ты имеешь в виду? Он огромен! - Я толкнулся в нее так сильно, что чуть не опрокинул ее вперед.

Папа подошел на шаг ближе. - Дайте мне посмотреть на это.

Следующий приступ кашля застрял у меня в горле.

Мама просто ответила: - Нет, на самом деле ничего особенного. Ты едва сможешь это разглядеть. Джереми просто преувеличивает, насколько он велик.

Я не был уверен, была ли это очередная шутка о моем члене или просто паника, когда папа сделал еще один медленный шаг.

Я быстро добавил: - Завтра я куплю немного этого маскирующего средства от царапин в хозяйственном магазине. Ты даже не сможешь сказать, где была царапина. - Папа помолчал. - На самом деле ничего особенного, папа. Не беспокойся об этом.

— Ну, я думаю, если ты так говоришь. Не забудь сделать это завтра. У меня есть пара небольших царапин, которые тоже можно было бы замазать.

Отлично! Теперь мне действительно нужно было завтра пойти в хозяйственный магазин! Я услышал, как мама хихикнула. Она встала, и ее юбка просто упала обратно на место. Я остался стоять там с моим размягчающимся членом, торчащим на открытом месте.

Пытаясь удержать маму рядом с собой, я спросил: - А как насчет этого места здесь, мама?

Она посмотрела прямо на меня, и на ее лице появилась хитрая усмешка. - Я думаю, ты сможешь позаботиться об этом, дорогой. Ты, наверное, можешь просто стереть это.

Ее ухмылка стала еще злее, когда она повернулась, чтобы последовать за папой обратно в дом. Она остановилась у двери.

— Вот что ты получаешь за то, что напугал меня так, как ты это сделал.

Я слышал, как папин голос говорил что-то о пугающем, но я не мог расслышать всего. Я подтянул шорты, подождав минуту или две, пока моя эрекция утихнет, прежде чем вернуться в дом. Я не мог позволить папе увидеть меня со стояком после того, как меня прижали к маме сзади, независимо от того, подозревал он что-нибудь или нет!

Когда я вошел на кухню, мама спросила с частичкой своей злой усмешки, все еще играющей на ее губах.

— Ты это стер?

— Нет, - раздраженно ответил я. - Мои клиенты могли бы расстроиться, если бы узнали, что я выбрасываю совершенно хороший продукт.

Ухмылка превратилась в сексуальную улыбку.

— Сдаюсь. - сказала мама. Она медленно и чувственно облизнула губы. - Я буду там позже вечером. - Она замолчала, и ее улыбка погасла.

— Серьезно, это было так опасно. Мы не можем позволить, чтобы нас поймали, Джереми.

— Прости, мама, но я увидел тебя в юбке и представил, что скрывается под ней, и ничего не смог с собой поделать.

— Я знаю, дорогой. Я должна была остановить тебя сразу, но как только я почувствовала это... - она погладила мой едва размягченный член, - внутри себя, я не смогла сказать тебе "нет". В последнее время мы стали очень беспечны.

— Я знаю. Я просто нахожу тебя такой сексуальной, мамочка. Опасность делает это еще более захватывающим.

— Да, дорогой. То есть до тех пор, пока нас не поймают. Я нахожу захватывающим, что ты считаешь меня настолько сексуальной, что не можешь оторвать от меня своих рук. Или ты просто знаешь, насколько я хочу, и не можешь устоять?

— Дело не в этом, мама. Не все это. - выпалил я.

— Я тоже испытываю к тебе то же самое, милый. - Она положила руку на мою левую щеку и поцеловала в правую. - Мы просто должны быть более осторожными. Может быть, если бы я могла уделять малышу больше внимания, он не был бы так готов выскочить без предупреждения.

— Но это не поможет тебе, мама. Заставляя тебя... - Я посмотрел в гостиную, ожидая, что папа внезапно появится в третий раз. - Доставлять тебе удовольствие - это то, что мне больше всего нравится в том, чтобы быть с тобой, мама.

— И именно поэтому я тоже люблю тебя, Джереми. Если бы ты делал это только для себя. ..все давно бы закончилось. Не многие мужчины чувствуют то же, что и ты. Вот почему ты можешь сделать нас с Джесс счастливыми, даже если мы знаем друг о друге. И когда ты с кем-то из нас, все зависит от того, с кем ты находишься. Вот почему Джесс позволяет тебе продолжать встречаться с ней, хотя она знает, что ты, по каким-то причинам, которые я не могу понять, предпочитаешь меня.

— Мама. Я хотел бы, чтобы ты могла увидеть себя моими глазами. Да, у тети Джессики есть фигура и внешность, но это поверхностно. Не то чтобы мне не нравилась поверхностность, и не то чтобы это было все, чем для меня является тетя Джесс, но у тебя тоже потрясающая фигура. Однако ты - нечто большее, чем просто внешность. Твой стиль, твоя осанка, твоя уверенность. Какая мать была бы настолько смелой, почувствовав прикосновение своего сына?.. не для того, чтобы отдернуть свою руку, а для того, чтобы сделать... что ты сделала? И когда ты облизнула руку перед тетей Джесс! Ты знаешь, как это было горячо? Это не имеет никакого отношения к внешности. Внешность не имела никакого отношения к тому, что ты делала прямо там, на этой кухне, в тот раз. - Мне пришлось постараться, чтобы не быть слишком откровенным на случай, если папа услышит слова, которые он не должен слышать, когда я говорю маме.

— Похоже, это было неправдой. Хотя это было больше связано с потребностью. Мы с твоим отцом перестали удовлетворяться сексом. С семьей, работой и гольфом, - добавила она с оттенком презрения, - у нас было не так много шансов, как хотелось бы. Женщины достигают своего расцвета позже мужчин. Так что я думаю, что сейчас мне это нужно больше, чем твоему отцу. Возможно, его устроит один или два раза в месяц, но, как ты, к счастью или нет, понял, одного или двух раз в день почти недостаточно.

— Мне нравится эта частота!

— Сейчас ты в самом расцвете сил, дорогой. Ты хочешь этого все время!

— Не все время. Иногда мне хочется есть!

Мама рассмеялась над этим. - Это подросток мужского пола. Секс и еда!

— А что еще нужно? - честно спросил я. Я имею в виду, на самом деле.

— Ну, теперь, когда ты доставил достаточно хлопот для одного дня, тебе следует пойти и найти себе другое занятие, пока твой отец не заподозрил, что ты проводишь все время на кухне со своей матерью.

— Есть чем заняться, кроме моей матери? - Я улыбнулся ей, затем поцеловал в щеку, но позволил своим губам скользнуть вниз к ее губам, прежде чем отстраниться. - В последнее время я не так много времени провожу со своими друзьями. Полагаю, я мог бы провести остаток дня с ними вместо моей сексуальной тети и ее не менее сексуальной сестры!

Мама двинулась, чтобы ударить меня по руке, но я увернулся от ее слабого взмаха. - Я могу вернуться домой поздно. Не жди меня.

— Помни, что сегодня школьный вечер! - В этой невероятной женщине, стоявшей передо мной, все еще оставалось что-то от моей бывшей матери.

— Да, мама. - ответил я. - Мы, наверное, просто проедемся по пригородам в поисках горячих мамочек, которым нужна хорошая любовь. - поддразнил я, выходя за дверь. Кухонное полотенце, которое она бросила, попало в дверное стекло.

Я усмехнулся про себя, направляясь к своей машине, припаркованной у обочины. Если бы у меня уже не было почти больше женщин, чем я мог бы справиться с теми двумя, что у меня были, я бы, возможно, подумал о том, чтобы рассказать об этом другим парням. Это был секрет, который я должен был сохранить при себе. Пусть каждый из них сам откроет для себя радости пожилой женщины.

Мне действительно приходилось увиливать от их вопросов о том, чем я занимался в последнее время, и из-за чего не появлялся так часто. Я позволил им поверить, что у меня была девушка, о которой они не знали, что в основном было правдой по-своему. Им не нужно было знать, что у меня их было две!

Мы впятером коротали день проверенным временем способом всех парней-подростков, тусуясь в местном месте сбора и разговаривая о музыке, фильмах и, конечно же, о девушках, приглядываясь к любым симпатичным или горячим девушкам, которые проходили мимо. Я обнаружил, что все они, ну, в общем, девочки. Не женщины. Я подыгрывал им, все еще наслаждаясь зрелищем. Мимо проходила пара женщин, которые привлекли мое внимание, но после того, как я сделал замечание о первой из них - их ответ был таким: - Она старая! - Я больше ничего не сказал и молча наслаждался открывшимся видом. Я думаю, что один или двое, возможно, даже оглянулись на меня, поймав мой пристальный взгляд. Если бы не мама или тетя Джесс, я, возможно, попытался бы поговорить с одной (или несколькими) из них. Если бы на свете было больше отчаянных домохозяек...

Мы перекусили бургерами, поиграли в хупс, нескольким ребятам пришлось уйти пораньше, а когда стемнело и насекомые, наконец, стали невыносимыми, остальные через некоторое время объявили, что на сегодня все. Я пообещал не игнорировать их так сильно, но, учитывая их веру в мою девушку, я мог бы сказать, что на самом деле они меня в этом не убеждали.

Я знал, что все, вероятно, будут в постелях, когда я вернусь домой сразу после одиннадцати. Я увидел свет в окне родительской спальни, но я знал, что было слишком поздно для визита мамы. Папа должен был быть в постели, но я был уверен, что он все еще не спит. Я вошел в дом так тихо, как только мог, не из-за какого-то комендантского часа, а из уважения к остальным членам семьи. Мои родители никогда не назначали время, когда я должен быть дома, чувствуя, что это было мое решение, и если я хотел страдать на следующий день, то это также были последствия моего плохого решения. Пока у меня были хорошие оценки, они полагались на знание того, что правильно воспитали меня, чтобы я мог сделать правильный выбор.

Я уже собирался подняться по лестнице, когда услышал, как открылась дверь родительской спальни. Света от маленькой лампы на прикроватной тумбочке все еще было достаточно, чтобы почти ослепить мои привыкшие к темноте глаза. Я посмотрел на сияние в конце коридора, и мама появилась в ореоле света вокруг себя, как ангел. Она обернулась, когда папа сказал что-то достаточно тихо, чтобы я не расслышал, даже в тихом доме.

— Я просто хочу проведать Джереми. - Мама почти закрыла за собой дверь и грациозно двинулась по коридору в мою сторону. Она взяла мою голову в свои руки и поцеловала меня. Я знал, что ничего, кроме поцелуев, не произойдет, пока папа будет ждать ее возвращения, но даже просто поцеловать маму, жадно и страстно, меня устраивало. Мой член, не получавший разрядки весь день, несмотря на то, что мы трахались на кухне и в гараже, поднялся от этого небольшого поощрения. Я знал, что мама чувствовала, как он расширяется, когда она целовалась более пылко. Она что, пыталась меня помучить? Мама крепче прижалась к моему теперь уже эрегированному члену.

— Тебе не следует так сильно с ним нянчиться. Ему восемнадцать. - Папин голос прозвучал громче, чем было необходимо. Я уверен, что это было направлено как на меня, так и на его жену.

— О, - прошептал я маме, со стоном вонзая свой член в ее тело. - Если это баловство, то ты можешь делать с ним все, что захочешь, мама! - Я мог видеть ее лучезарную улыбку даже при тусклом освещении.

— Я знаю, что сегодня у тебя не было разрядки, и теперь я сожалею, что не позаботилась о тебе раньше, но я наверстаю упущенное утром, когда первой делом приду за коктейлем. - Ее нежная улыбка приняла искаженный вид.

— Надеюсь, не слишком рано. - Мама снова поцеловала меня, но это было быстро и более по-матерински. Она повернулась, чтобы вернуться в свою комнату. Я наблюдал за ней только для того, чтобы поглазеть, и когда ее дверь закрылась, я поднялся по лестнице в свою комнату. Мне захотелось пописать, но пришлось подождать, пока у меня не пройдет вызванный матерью стояк, прежде чем я смог это сделать. Я завалился в постель в одних трусах, чтобы маме было проще по утрам пользоваться моим автоматом для приготовления протеиновых коктейлей. Мне потребовалось немало времени, прежде чем я смог заснуть. Мысли о наших многочисленных промахах сегодня днем и о том, что могло бы произойти, если бы папа узнал, чем мы занимались буквально у него под носом. Это не должны были быть мои мысли перед сном, поскольку они омрачали мою ночь. Я часами ворочался с боку на бок, прежде чем погрузиться в глубокий сон без сновидений.

Целый день без какой-либо разрядки позволил маме подготовить меня к оргазму еще до того, как я проснулся. Я вернулся в этот мир всего за несколько мгновений до того, как угостил маму специальным утренним протеиновым коктейлем "Мучо Гранде" со взбитыми сливками и вишенкой "держи". Она проглотила его одним глотком, хотя и не ожидала, что "Мучо Гранде" будет таким большим, и ей было нелегко проглотить его достаточно быстро. Она слегка поперхнулась, и жидкость пролилась ей на подбородок. Ей явно это понравилось, так как на ее лице была широкая улыбка, когда она облизнула губы и вытерла подбородок пальцем, а затем и его тоже обсосала.

— Спасибо вам, сэр. Пожалуйста, приходите снова как можно скорее! - съязвила мама со счастливой улыбкой.

— Разве это не привилегия владельца? - сказал я, когда она засунула мой поникший член обратно в нижнее белье.

— Только не в этом магазине, - сказала она.

— Клиент всегда прав.

— Этот клиент говорит - поднимай свою задницу и собирайся в школу.

— Я знал, что где-то там была мама!

— Вставай, пока я...

— Что? Снова отсосешь мой член? Сядешь мне на лицо, чтобы я мог заставить тебя кончить так же сильно, как ты только что заставил меня? Или ты будешь подпрыгивать вверх-вниз с моим большим членом в твоей чудесной киске?

— Нет. - Мама едва смогла выдавить из себя одно-единственное слово.

Я неуверенно встал, когда мама встала с моей кровати. Я крепко обнял ее, когда мы оба стояли.

— Спасибо тебе, мама. Ты действительно самая лучшая!

Я схватил кое-какую одежду и направился в душ. Прохладная вода полностью разбудила меня, и мне пришлось поспешно одеваться, так как я немного опаздывал. Я быстро поцеловал маму в щеку и выбежал за дверь.

Когда я вернулся после школы, то увидел тетю Джессику, подъезжающую к нашей подъездной дорожке как раз перед тем, как это сделал я. Мама что-то планировала? У нас было не так много времени до того, как мои брат и сестра вернутся домой. Собиралась ли она попросить свою сестру присмотреть за детьми, чтобы мы могли подурачиться до возвращения папы домой? Это тоже казалось маловероятным. Тетя Джесс помахала мне рукой, выйдя из своей машины. Я припарковался и встретил ее на ступеньках.

— Зачем ты здесь, тетя Джесс?

— Я знаю, о чем ты думаешь! Я здесь не ради секса. Не то чтобы я не хотела наброситься на своего красивого племянника! - Я, вероятно, покраснел от ее комментария. - Твоя мама позвонила и попросила меня приехать. Так что это может быть секс!

— Я сомневаюсь в сексе. - быстро отреагировал я.

— Что бы это могло быть такого, чего она не могла сказать мне по телефону? - спросила она с оттенком беспокойства.

— Она попросила тебя прийти сейчас? - Я подумал, что, возможно, это как-то связано с нашей ситуацией. После того, как мы вчера были на грани срыва, собиралась ли мама сказать, что мы должны остановиться? Сейчас было ужасное время для того, чтобы это произошло, учитывая, что папы не будет весь следующий уик-энд! Теперь я начал беспокоиться!

— У некоторых из нас есть работа, ты же знаешь. - криво усмехнулась она.

— Ой. Да. - Это не означало, что мама не думала о том, чтобы положить конец отношениям между нами троими.

Я открыл дверь и впустил свою тетю. На ней были облегающие, но не слишком узкие джинсы и белый вязаный свитер с высоким воротом в рубчик, который обтягивал ее потрясающие сиськи, как мне и хотелось. Я действительно уставился на ее задницу, когда она проходила мимо меня. Она заметила или предполагала, что я это замечу, и легонько пошевелила им. Я услышал, как она хихикнула.

— Ты хочешь снова трахнуть меня в задницу, Джереми? - Я кашлянул, так как она произнесла это довольно громко посреди гостиной.

— Что это за история с траханьем в жопу? - спросила мама, как будто спрашивала о погоде, выходя из коридора.

— Разве Джереми тебе не сказал? - Сказала моя тетя, взглянув на меня.

— Сказал мне что? Ты заставила его трахнуть тебя в задницу? Ты всегда была шлюхой!

— Да, я это сделала. На самом деле, к твоему сведению, это был мой первый раз! - Тетя Джесс ехидно ответила маме.

— Действительно? Ты всегда казалась мне анальной девчонкой.

— Это что-то особенное?

— Я не знаю. - Мама пожала плечами. Она посмотрела на меня. - Мы с Джереми договорились, что мне не нужно было знать все, чем вы двое занимаетесь, и что он не стал бы "целоваться и рассказывать" о нас. Не все, но я бы подумала, что это было бы чем-то таким, чем ты охотно поделился бы. - Мама пристально посмотрела на меня.

— Помнишь, мама, суббота была днем, когда вы с папой развлекались, а из-за того, что мы вчера развлекались, у меня так и не было возможности. Это то, о чем ты говоришь сразу или не говоришь вообще. Если только это не всплывет.

— Достаточно справедливо. - Ответила мама.

— Что это у тебя с Джастином? - спросила тетя Джесс с большим интересом. Мама жестом пригласила сестру сесть, затем села тоже.

— Джереми, я приготовила немного чая со льдом. Почему бы тебе не принести нам с тетей по бокалу? Я полагаю, ты тоже мог бы выпить стаканчик. Тебя это тоже касается.

Это звучало очень зловеще.

Я пошел на кухню и, признаюсь, попытался подслушать, о чем шла речь. Речь шла только о большом вечере мамы и папы и тете Джесс, описывающей нашу анальную встречу. Скучно, да? Я вернулся и поставил бокалы рядом с женщинами. Я сидел в папином глубоком кресле, пока яростный взгляд мамы не заставил меня пошевелиться. Я сел на диванчик для двоих, в то время как они расположились по обе стороны от меня. Мама продолжила рассказывать тете Джесс о папиной поездке и о том факте, что она отказалась сопровождать его. Тетя Джесс вопросительно посмотрела на меня.

— Я тоже не пойду. Не сейчас, когда школа почти закончена.

Она снова посмотрела на маму.

— Я отказалась ехать не только для того, чтобы мы могли заниматься сексом все выходные! - Мама ответила на невысказанный комментарий своей сестры. - Не то чтобы мы этого не сделаем. Но я сказала "нет" не поэтому. Дети отлично посещают занятия и гордятся этим. Я не забираю их из школы, чтобы мы могли посидеть на курорте, пока Джастин играет в гольф и пьет весь день без нас. Если бы это была семейная поездка, я, возможно, с большей готовностью согласилась бы, но это рабочая поездка, и они привозят семьи, чтобы не чувствовать себя виноватыми из-за этого. Я не соглашусь на такую символическую поездку.

— Как бы мило это ни звучало, это довольно дерьмово, что все жены будут весь день нянчиться с детьми, в то время как у парней на самом деле каникулы! - Тетя Джесс согласилась.

Я не думал, что поездка была такой, какой они ее представляли, но я не собирался спорить ни с кем из них. И если бы это дало мне возможность провести выходные с мамой и ее сестрой, я бы согласился практически на все! Поэтому я просто кивнул в ответ на их жалобы.

— Но как же Джонни и Джоджо? Мы мало что можем сделать, пока они все еще здесь.

— Ты такая же плохая, как Джереми, Джесс! Ты уже планируешь тоги и текилу, не так ли? - риторически спросила мама. Тоги и текила? Я был согласен!

— Скажи мне, что ты не так взволнована этой перспективой, как мы? - спросила тетя Джесс менее риторически, но все еще не ожидая ответа. - Мы могли бы отвезти их к маме! Я уверена, она была бы рада повидаться с детьми на выходных!

— Мы не можем этого сделать, Джесс. Они рассказали бы своему отцу о том, что были с бабушкой, и когда бы они стали причиной, по которой я отказалась ехать, это выглядело бы подозрительно, если бы я не поехала с ним. Не то чтобы он заподозрил правду. Я надеюсь.

— Но, мама. Ты сказала папе, что это из-за пятницы и понедельника. Если ты скажешь, что бабушка просила навестить их в субботу и воскресенье, твое оправдание все еще в силе, и мы можем провести наши выходные вместе. Я уверен, они оба были бы рады увидеть бабушку Шэрон.

— Я не собираюсь оставлять своих детей у матери, чтобы провести два дня, наполненных развратом, с моей сестрой и моим сыном! - вызывающе сказала мама. Для меня это звучало как идеальный план!

— Дженни, я не говорю, что мы хотим свалить Джонни и Джоджо на маму. Ты знаешь, я люблю их обоих. Я люблю всех твоих детей. - Тетя Джесс с тоской посмотрела на меня.

— Мы тоже тебя любим, тетя Джессика! - ответил я. Она сексуально улыбнулась мне.

— Ты же знаешь, как мама была бы рада получить их. Ты всегда говоришь, что она делает комментарии о том, как часто ей не удается их увидеть, не так, как она делала, когда Джереми был моложе.

Мне всегда нравилось бывать в доме бабушки Шэрон. Она угощала меня, и мы играли в игры весь день, и я играл... но я отвлекся.

— Да, маме бы это понравилось, детям бы понравилось, но тогда почему я чувствую себя такой виноватой из-за того, что соглашусь на это?

— Потому что ты тоже хочешь разврата, тог и текилы, мама!

— Никакого алкоголя не будет! - строго сказала она.

Тетя Джесс рассмеялась одновременно со мной. Мама озадаченно посмотрела на нас.

— Никакого алкоголя, но ты не против тог и разврата? - спросила тетя Джесс. Я снова сдержал смех. На губах мамы появилась улыбка.

— Я думаю, когда ты так это излагаешь, это забавно.

— Тога! Тога! Тога! - пропела тетя Джессика нараспев.

Казалось, я вспомнил эти слова из старого фильма 80-х, о которых в тот момент не мог вспомнить. Мама, должно быть, вспомнила это, потому что тогда рассмеялась.

— Но что, если Джастин спросит? - расспрашивала она нас.

— Ты действительно думаешь, что он стал бы говорить с мамой?

— Да, Дженни, просто скажи ему, что мама позвонила после того, как он ушел, и что это было совпадение и просто минутный порыв. Он же не подумает, что у тебя есть горячий молодой жеребец на выходные, не так ли? - сказала тетя Джесс и еще раз одарила меня раздевающим взглядом.

— Ну, нет. - Мама ответила, все еще колеблясь.

— Ну же, мам. Сколько у нас еще будет таких шансов? Ты продолжаешь говорить, как опасно здесь с папой и детьми. Сейчас у нас есть шанс, когда никого из них нет поблизости. – умолял я.

Мама посмотрела мне прямо в лицо, и я увидел мольбу в ее собственных глазах. Она действительно хотела этого так же сильно, как мы с тетей Джесс. Ей просто нужно было убедить свою практичную материнскую сторону позволить сексуальной половине пумы немного повеселиться. На ее лице промелькнуло выражение, которое дало мне понять, что пума победила.

— Хорошо, я позвоню маме. Мне придется сказать ей, что это должна быть ее идея, если она когда-нибудь всплывет, - она покорно вздохнула.

— Это вызовет у нее подозрения, но мама подозрительна ко всему! - Добавила тетя Джесс с излишним ликованием. - Не похоже, что Джастин и мама когда-нибудь остановятся и сравнят результаты. Они почти никогда не разговаривают, даже стоя совсем рядом друг с другом.

Тетя Джессика действительно была права. Я не думаю, что когда-либо слышал, чтобы папа говорил бабушке Шэрон что-то большее, чем "привет", а она разговаривала со всеми, я имею в виду с каждым, и она только добавляла "прощай" к их разговорам. Я никогда не знал почему и никогда не спрашивал.

— Я все еще чувствую, что теперь это официально подтверждает, что я изменяю Джастину, твоему отцу. - Мама добавила это последнее, глядя на меня. - Что, придумывая любые отговорки, чтобы не пойти с ним, я пытаюсь оправдать то, что остаюсь дома, чтобы провести время, целые выходные, со своим новым любовником. - Тогда она взяла за правило не смотреть на меня, как будто это могло заставить ее потерять всякую решимость высказать свои опасения. - Я не могу сказать, что сожалею о том, что все это началось, или о том, что я вовлекла тебя, Джессика, но от этого ничуть не легче.

— Ты никогда не отрицала, что изменяла папе, но на самом деле это не одно и то же. Ты не будешь делать это с каким-то незнакомым мужчиной, которого подцепила в продуктовом магазине. - Я пытался успокоить ее, но не был уверен, что у меня это получилось.

— Никакого Джереми. - Теперь мама действительно смотрела на меня грустными, но улыбающимися глазами. - От этого становится только хуже. Что он недостаточно хорош для меня, но его сын, наш сын, хорош. Это не только я изменяю ему, но и ты тоже!

Мне пришлось отвернуться от маминого пристального взгляда с этим почти обвинением. Тетя Джессика кивнула в знак согласия. Как это вдруг стало касаться только меня? Технически я все еще был здесь жертвой. Не я это начинал. Только не с мамой. И не с тетей Джесс тоже. Я ничего не делал до нашей третьей встречи. Я был добровольным наблюдателем. Очень добровольным, но все же просто сторонним наблюдателем. Они обе все еще смотрели на меня, и мне становилось очень неуютно.

— Но это не только наша вина, мама. Если бы он заботился о тебе, ничего этого даже не началось бы. - Я попытался отвлечь это нежелательное внимание.

— Это слабое оправдание, Джереми. Я уверена, что есть миллионы жен, которые не удовлетворяются, но которые не изменяют. Это не оправдывает этого. И на данный момент я не уверена, что даже если бы он заботился о моих "потребностях", я бы не держала свою руку там. С тех пор я поняла, что в тебе есть что-то такое, Джереми, что заставляет меня хотеть быть близкой с тобой! - Ее тон смягчился, и я снова смог посмотреть на нее.

— Я всегда хотела быть близкой с тобой, - добавила тетя Джесс, не желая оставаться в стороне. Ну, больше, чем она уже чувствовала. Я повернулся, чтобы встретиться с ней взглядом.

— Вы двое - самые близкие женщины, которых я знаю, и я никогда не хочу вас потерять. Любую из вас. - Своим последним заявлением я пристально посмотрел на свою тетю, чтобы показать, что она ни в малейшей степени не должна чувствовать себя ущемленной. Улыбка расцвела на ее губах. Мама увидела это и тоже улыбнулась.

— Только потому, что мы собираемся это сделать, не значит, что я полностью согласна с этим. - Однако улыбка не сходила с ее губ.

— Я тоже, мама. Я смирился с этим с того самого первого раза, когда мы занялись сексом. Мне нравится быть с тобой. С вами обеими. Но я не собирался красть тебя у папы. Я не хочу делать ничего, что могло бы навредить ему или его семье. Я хочу тебя для себя, но я также не хочу, чтобы мои родители разводились. - Я сказал это со всей своей глубочайшей искренностью.

— Ты не крал меня, Джереми. Я отдалась тебе добровольно. - Любящий взгляд мамы наполнил мое сердце радостью. Было больно от того, что пребывание с ней также причиняло ей какие-то страдания. Это только еще больше заставило меня захотеть утешить и доставить ей удовольствие.

Тетя Джессика смотрела на меня странным взглядом, который показался мне похожим на ревность. Но, казалось, это было адресовано мне, а не ее сестре. У моей тети, очевидно, были свои невысказанные проблемы, с которыми нужно было разбираться. Я не знаю, что я такого сделал с ней, что она начала ревновать. Она увидела, что я смотрю на нее, и выражение исчезло с ее лица, сменившись слабой улыбкой, которая казалась вымученной. Мама нарушила тишину, наполнившую комнату.

— Так что я позвоню маме, чтобы убедиться, что дети смогут приехать на выходные. Джастин уезжает в четверг вечером, но у нас все равно будет наш обычный пятничный вечер кино. Мы не должны менять это только потому, что твоего папы здесь нет. - На губах тети Джесс появилась развратная ухмылка. Мама продолжала оставаться в неведении. - Джонни и Джоджо действительно с нетерпением ждут пятниц.

— Я тоже! - перебил я ее. Мама отмахнулась от моих слов.

— Джессика останется на ночь, как обычно... - Мамин взгляд блуждал, когда она размышляла о том, что мы будем делать этим вечером. - В субботу утром мы позавтракаем, а потом отвезем детей к маме. В воскресенье вечером мы поедем за ними, и все вернется на круги своя. - Она закончила так, как будто теперь наши планы были высечены на камне.

— Нормально? Есть ли в этом доме что-нибудь нормальное, мама? – сказал я.

В этот момент входная дверь распахнулась, и Джонни ворвался внутрь, Джоджо не отставала от него ни на шаг.

— Тетя Джесс! - Мой брат закричал и запрыгнул к ней на колени. То, как он обнимал ее, заставило меня задуматься, понимал ли он, что ее полные груди были чем-то большим, чем помехой для его объятий. Джоджо была заключена в объятия моей тети вместе с моим братом. Глаза мамы стали серьезными, когда она наблюдала за этой сценой, очевидно, сомневаясь в себе и своем выборе.

— Все будет хорошо, мама.

Она посмотрела на меня, и хотя выражение ее лица оставалось прежним, ее глаза действительно загорелись. Тетя Джесс начала щекотать своих маленьких племянника и племянницу. Их хриплое хихиканье наполнило комнату безудержной радостью. Мама оглянулась на безумное нагромождение рук и ног, затем снова перевела взгляд на меня.

— Я уверена, что так и будет, милый. Я очень на это надеюсь.

Я взял свой нетронутый чай и выпил его одним большим глотком, жадно глотая. Мама наблюдала за этим и взяла свой бокал, но только пригубила его, прежде чем снова поставить на стол. Я отнес свой пустой стакан на кухню. Я не знал, хотела ли мама сказать еще что-нибудь, что она могла бы сказать другим ушам, находящимся сейчас в комнате. Я вернулся в гостиную и кивнул маме, чтобы привлечь ее внимание.

— Что-нибудь еще для меня? Если нет, я пойду в свою комнату, чтобы сделать кое-какую домашнюю работу. - Она просто кивнула.

Я поднялся наверх, прихватив на ходу свой рюкзак. Я слышал, как мама разнимала двух других, приказывая делать домашнее задание, и их протесты в ответ. Я погрузился в учебу на несколько часов, услышав, как в какой-то момент мои брат и сестра поднимаются в свои комнаты. Мама позвала нас ужинать, и я увидел, что папа был дома, но тетя Джесс ушла так, что я не услышал, как она ушла. Папа спросил о маминой царапине, и я вспомнил, что не заезжал в хозяйственный магазин. Я быстро придумал кое-что, что подходило бы только по цвету, и поэтому мне хватило только на мамину машину. Он выглядел разочарованным тем, что я не догадался купить что-нибудь для его внедорожника, но больше ничего не сказал по этому поводу.

Я был разочарован тем, что мама не пришла "уложить" меня в тот вечер, и не пришла на следующее утро. Только когда я вернулся домой после школы во вторник, она исправила свой промах. Я вошел в парадную дверь, и мама ждала меня, стоя на коленях. Она набросилась на мои брюки, когда я подошел, и спустила их вместе с боксерами до колен еще до того, как я успел поставить рюкзак. Она обхватила мой поднимающийся член с очевидным голодом.

— Боже, мам! - прохрипел я.

— Я надеюсь, тебе не пришлось выбрасывать ни один из твоих вкусных продуктов. Думаю, сегодня мне понадобится двойная порция. - Ее глаза смотрели на меня с такой беспомощной тоской.

— Я подумал, что, возможно, мне придется это сделать, пока насос не вышел из строя из-за противодавления! - ответил я.

Эти постоянные намеки на протеиновый коктейль уже порядком надоели мне, но маму, похоже, возбуждало, что на сленге так обозначает сосание моего члена и глотание моей спермы, так кто я такой, чтобы отказывать ей в этом? Услышав мои слова, она принялась сосать с большей энергией, и я знал, что это займет всего пару минут, если она будет продолжать в том же духе.

— Боже, да, мама! Отсоси мой большой член! У тебя во рту так приятно! - громко воскликнул я.

— Дай мне свою сперму, Джереми! Мне это нравится!

Она подпрыгивала вверх-вниз в безрассудном темпе. Ее губы так плотно скользили по моему стволу, а ее язык каким-то образом обвивался вокруг моего члена, когда он входил в ее рот ко входу в горло. Я ахнул, и мне пришлось схватить ее за голову, так как мои ноги задрожали. Она пускала слюну, покрывая мой член, так что могла рукой поглаживать меня от основания вверх, в то время как ее рот всасывал меня сверху вниз. Ее вторая рука играла с моими кипящими яйцами.

Тогда я потерял самообладание и закричал, не обращая внимания ни на какие уши, которые могли бы меня услышать.

— Чертова мамммма! Кончаю!

Мама отстранялась до тех пор, пока у нее во рту не осталась только моя выпуклая головка, чтобы освободить место для того количества спермы, которое я начал закачивать в ее ротовую полость. Другой рукой я схватил ее за волосы. Моя грудь сжалась, дыхание прервалось, глаза зажмурились, и я продолжал наполнять мамин рот так быстро, как она могла глотать. Мои яйца, должно быть, были огромными от того количества спермы, которое я брызгал на мамины гланды.

Когда я закончил и мама очистила мой член, она перекатилась на ноги и встала. На ней была атласная темно-красная блузка с изрядным декольте и черная юбка-карандаш длиной до колен, которая заставила меня подивиться тому, как она без проблем держалась на ногах. Я наклонился, чтобы подтянуть штаны.

— Не беспокойся об этом. Я сказала, что хочу двойную порцию. Я еще не закончила, но тебе, наверное, стоит присесть на диван, прежде чем мы продолжим. - Она взглянула на часы над диваном. - У нас должно быть достаточно времени, прежде чем твои брат и сестра вернутся домой.

Я прошаркал к дивану, все еще не поднимая штанов с колен. Я сел, вернее, опустился на подушки. Мама снова опустилась на колени, грациозно приподняв юбку, спустила мою одежду до лодыжек, а затем переместилась между моими коленями и взяла мой обвисший член в свои нежные пальчики. Я подвинулся, чтобы устроиться поудобнее. Мама расхохоталась, и мне пришлось вытаращиться на нее.

— Разве не из-за этого у нас неприятности?

— Хм? - спросил я так мудро, как только смог.

— Моя рука на твоем члене, а ты ерзаешь.

Я посмотрел вниз на ее руку, которая только и делала, что держала мое мужское достоинство, как будто я только что понял, что она делает.

— Эм, да. Я думаю, что да.

То ли недавняя потеря крови в моем мозгу, то ли ее возвращение, казалось, слегка свели меня с ума.

— Должно быть, это просто я.

Мамины поджатые губы открылись, а затем опустились, чтобы поцеловать кончик моей грибовидной головки. Она провела языком по маленькому отверстию, как будто могла протолкнуть его внутрь. Затем этот чудесный язычок начал элегантный танец на головке моего члена. Над ней, вокруг нее и под ней. Гладкая кожа по мере расширения натягивалась, как барабанная перепонка. Ее пальцы выбивали узор по бокам, каким-то образом заставляя мою кровь вернуться. Мой член вырос вдвое за полдюжины минут, а дальше в геометрической прогрессии?

Пока ее язык продолжал свой балет, мама взяла в рот всю головку и треть моей растущей длины. Рука, которая не касалась боковых сторон моего члена, теперь сжимала основание моего члена так сильно, что это причиняло боль. Это сжатие заставило мой член выпячиваться больше, чем обычно. Мама что-то булькала, покачивая головой вниз и вверх. У нее во рту была половина моей длины, проталкивающаяся мимо входа в горло. У меня не было никакого желания в этот момент, учитывая то малое время, что у нас было, пытаться глубоко заглотить меня сейчас.

— О боже мой, мама! – застонал я. Я не мог поверить, как быстро она заставляет меня снова кончить. Я еще не был готов, но конец был не за горами. - Тебе действительно нравится сосать мой большой твердый член, не так ли? - В основном это был риторический вопрос, поскольку ее действия были красноречивее любых слов.

— Ммргерглм мхфм!

Мне не нужен был переводчик. Я уловил суть того, что она имела в виду.

— Возьми это, мама! Соси этот член, как шлюха! - подбадривал я ее.

— Ммм, хмм

Мама теперь брала мой член глубоко в рот, напевая, что заставляло головку моего члена вибрировать, находясь в непосредственной близости от ее голосовых связок. Затем она отстранилась, пока в ее сосущих губах не остался только голый кончик, и жужжание теперь вибрировало по нервам на чувствительном кончике. Затем она повторила этот процесс. Это выходило за рамки всего, что она делала со мной раньше, и я подумал, не брала ли она у кого-нибудь уроки. Хотя кто-то новый, поскольку это было даже не то, что делала тетя Джессика.

— Ты научилась нескольким новым трюкам, мама! Это потрясающее ощущение! - заявил я.

Ее зеленые глаза сверкнули в ответ. Ее сжимающая рука начинала болеть так, что я не мог этого вынести.

— Полегче с рукой, мама. Теперь мне действительно больно!

Ее рука ослабила хватку, но также начала поглаживать то расстояние, которое должна была оставить моя дряблая кожа. Жгучее покалывание, когда кровь снова прилила к основанию моего члена, также добавилось к многочисленным ощущениям от моего вздымающегося члена. Я был уверен, что если бы мама приложила усилия, чтобы довести меня до экстаза прямо сейчас, то она снова была бы щедро вознаграждена!

— Черт, мам! Я так чертовски близок! Заставь меня наполнить твой распутный ротик! О да! - Я схватил пальцами ее темно-каштановые волосы, пытаясь увеличить ее и без того бешеный темп. Я не знаю, чья это была рука, но пальцы пощекотали нижнюю часть моего мешка с яйцами по каким-то нервам, которые, должно быть, там были. Это была та соломинка, которая подтолкнула меня к краю.

— Мать твою, мамочка! Я снова кончаю!

Все мое тело напряглось, сосредоточившись на том, чтобы слить все, что еще оставалось в моих нежных яйцах, в сосущий рот моей матери и в ее ненасытное горло. На этот раз это заняло не так много времени, и мама почти не сопротивлялась, чтобы выпить мое семя.

Я вяло откинулся назад, когда мама закончила собирать все до последней капли, а затем отполировала мой член до блеска. Она снова натянула мои брюки и нижнее белье, борясь с той небольшой помощью, которую ей оказывали мои изможденные конечности. Она застегнула молнию на моих брюках всего за несколько минут до того, как Джоджо и Джонни ворвались во входную дверь. Я взглянул на маму, беспокоясь, что она разозлится из-за того, как близко мы подошли к этому. Удовлетворенное и торжествующее выражение ее лица, казалось, говорило о том, что она идеально рассчитала время. Если таково было ее намерение, то так оно и было на самом деле!

— Ух ты, мам! Это было фух... - Я поймал себя на том, что теперь у меня чувствительные уши. - Это было невероятно! Дважды!

Она позволила себе медленно облизнуть губы. Я ухмыльнулся ей.

— Мамочка, можно мне печенье? Я сегодня хорошо училась в школе! Я получила две золотые звезды! - Джоджо вскрикнула от восторга.

— И еще немного молока! - Добавил Джонни, не заявляя о каких-либо достижениях, заслуживающих его награды.

Мама вскочила на ноги с большей энергией, чем я мог собрать в тот момент.

— Две золотые звезды! Это заслуживает двух печенюшек! - Мама поспешила на кухню, а мои брат и сестра последовали за ней.

— И еще немного молока! - повторил Джонни, как будто в волнении от получения печенья это можно было упустить из виду.

Я резко встал, чувствуя себя таким же опустошенным, каким был на самом деле.

— Ты тоже хочешь печенье, мамочка? - Джоджо махнула одной из своих двух в сторону мамы. - Ты хорошо себя вела сегодня, мамочка?

Тогда мне пришлось откашляться. Мама подняла на меня глаза.

— Мама была сегодня очень, очень хороша! Она должна получить три печенья! И... приятный. .. большой... стакан... сливочного. .. и молоко тоже!

Мамины глаза расширились, когда я подчеркнул каждое прилагательное.

— Сколько звездочек ты получила, мамочка? - невинно спросила Джоджо.

Джонни ответил прежде, чем мама или я успели поправить сестру. - Мамочке не дают звезд глупая.

— Мама получила бы все звезды, Джоджо. - дал я свой собственный ответ. Джоджо просияла от моего ответа.

— Хорошая работа, мамочка! - гордо воскликнула она.

— Да, хорошая работа, мамочка. - сказал я так же гордо.

Мама хлопнула меня по плечу с большей силой, чем намеревалась, а затем потерла его с материнской заботой. Мы с мамой съели по печенью, а двое младших в итоге получили по три. Джоджо все еще пыталась предложить маме одно из своих в качестве награды.

— Это твое, милая. Ты ешь это. Мама сейчас наелась. - Она посмотрела на меня с блеском в глазах.

Я тихо хихикнул.

Я схватил свою сумку и поднялся наверх, чтобы немного прилечь. Я серьезно собирался начать заниматься спортом! Хотя с моим и без того плотным графиком я не знал, когда у меня появится свободное время. Это сократило бы время, когда моя мама сосала бы мой член, или время, когда я трахал бы фантастическую задницу моей тети! Как я уже сказал, мой график и так был довольно насыщенным!

Ни в ту ночь, ни в среду у меня не было ночных или утренних посещений. Мне пришлось взять это на себя в среду вечером, когда я услышал, как захлопнулась дверь маминой спальни, не "уложив" меня предварительно. В моем мозгу хранилось достаточно визуальной стимуляции, чтобы я продержался так долго, как если бы мама действительно была рядом.

Я простил ее за то, что она не пришла, так как знал, что нас ждут большие выходные. Я сожалел о том, что мне пришлось предпринимать какие-либо действия, зная, насколько измотанным я буду к воскресенью и буду желать, чтобы в баке осталось еще немного. К сожалению, это сработало не так. Независимо от того, насколько опустошенным я был бы в воскресенье вечером, это не уменьшило давление перегрузки в начале недели.

В школе я терял концентрацию во время лекций моего учителя, когда пытался думать о вещах, позициях, ситуациях, связанных с мамой и тетей Джесс. В четверг днем на уроке мисс Дженнингс я представил себе эту брюнетку лет тридцати с небольшим, склонившуюся над своим столом, и меня, засовывающего свой член в ее большую задницу, как я делал это со своей тетей. Возбуждение, которое я получил от этих мыслей, не проходило до окончания урока, и я был вынужден выйти из комнаты, пытаясь спрятать свой твердый член. Я уверен, что потерпел неудачу, так как заметил, что мисс Дженнингс бросила на меня любопытный взгляд, который в моем подростковом сексуально озабоченном сознании я принял за интерес. Я сделал себе выговор, что этого не может быть, и с мамой и ее сестрой (и у меня все еще была Марджи для экстренного вызова, если потребуется), что мне не нужна еще одна сексуально нуждающаяся пожилая женщина! Но мисс Дженнингс была довольно привлекательной. Нет! Я сказал себе, что сейчас у меня и так достаточно проблем. Новые мысли о мисс Дженнингс, стоящей на коленях и сосущей меня, или лежащей обнаженной на своем столе, положив лодыжки мне на плечи и на мои...

Я должен был подумать о том, чтобы рискнуть надолго задержаться в мужском туалете или разгуливать с очевидным огурцом в штанах!

Я пришел на урок миссис Грэм, и одна случайная мысль о почти семидесятилетней коренастой женщине в ее плохо сидящем платье на коленях заставила мой член не только сжаться, но и практически вгрызся в мое тело, чтобы спрятаться, а за ним и яйца. Я и по сей день дрожу от ужаса при виде этого тошнотворного образа. (Ооо, видишь, я снова начинаю!)

Я вернулся домой из школы и обнаружил, что папин грузовик уже там. Я вошел в дом и сразу почувствовал, как понизилась температура воздуха. Мама сидела на диване в светло-голубой блузке и джинсах, скрестив ноги, а верхняя нога беспокойно подергивалась. Поверх блузки на ней был расстегнут тонкий белый вязаный свитер. Она смотрела какое-то дневное ток-шоу, но, должно быть, не слишком заинтересовалась им, так как в руке у нее был пульт дистанционного управления. Она подняла голову, когда я вошел.

— Привет, Джереми. - Она сказала это так категорично, как я никогда от нее не слышал.

— Привет, мам. – ответил я. Я подумал, не стоит ли мне попытаться поговорить с ней, поскольку было очевидно, что между ней и папой что-то происходит.

— Я видел папину машину. Он уже дома?

— Очевидно. - ледяным тоном сказала мама.

Ой!

— Он уезжает сегодня вечером, не так ли? - Я не знаю, почему я задавал вопросы, на которые уже знал ответы. Мне просто было неудобно.

Мама подняла на меня глаза, и мне захотелось поспешно ретироваться. Жесткость в ее взгляде внезапно смягчилась.

— Мне жаль, Джереми. Это не из-за тебя.

— Все еще думаешь о поездке?

Она кивнула, возвращая свой взгляд к экрану телевизора. Из коридора появился папа.

— О, это ты, Джереми. У тебя еще есть шанс передумать. - сказал он с надеждой.

Мама перевела взгляд с папы на меня. Папа этого не заметил, так как был сосредоточен на мне. Как бы я ни ответил, один из них был бы разочарован во мне. Я годами жил с разочарованием отца, которое никак не повлияло на мой выбор. Воспоминания о мамином обнаженном теле, извивающемся от удовольствия подо мной, подействовало.

— Прости, папа. Как ты всегда говорил, школа на первом месте. Нужно смотреть в будущее. - Я знаю, как сильно родители ненавидят, когда их слова возвращаются и кусают их годы спустя.

— Ну ладно. Это твоя потеря. – ответил он.

Я не знаю, звучал ли он расстроенным или нет. Как будто я могу помешать его веселью или настучать маме за какие-то проступки. Мне не обязательно нравилось его низкое мнение обо мне, но прямо сейчас в моей жизни мнение мамы обо мне было единственным, что имело значение. Мне кажется, я уловил проблеск радости на мамином лице.

— Послушай, когда появится Боб, не мог бы ты помочь мне с моими сумками и клюшками?

— Э-э, конечно, папа. - Я не мог отказать ему в этом.

— Боб? - спросил я. - Мама не отвезет тебя в аэропорт? Или я мог бы.

— Боб, с работы. Это просто облегчает задачу всем нам. Твоей матери и так придется иметь дело с детьми.

Из его ответа я смог уловить намеки на то, о чем шел спор. Мама отказалась везти его, снова сославшись на детей.

— Послушайте, если эта поездка пройдет так, как думает вице-президент, компания увеличит бизнес на двадцать-двадцать восемь процентов. Это будет означать для нас бонусы и прибавки к зарплате. И еще больше денег для всех вас. Это путешествие - не только развлечение и игры. - Хотя он смотрел на меня и разговаривал со мной, я чувствовал, что его цель была на диване. Мама демонстративно игнорировала его.

— Когда Боб должен быть здесь? - спросил я, надеясь, что этот ледниковый период скоро закончится.

Папа посмотрел на часы. - Теперь в любое время.

Он пошел за своим багажом. Я предположил, что его сумка для гольфа все еще находится в грузовике, поскольку я ее не видел.

— Ты не сможешь попрощаться с Джонни и Джоджо? - спросил я с некоторым удивлением. Папа остановился возле прихожей.

— Я знаю. Я чувствую себя ужасно из-за этого. Я действительно хочу. - Он почти взглянул на маму. - Мы в любом случае закрываем это дело. Скажи им, что я принесу им обоим что-нибудь взамен.

— Мячи для гольфа? - холодно съязвила мама. Я почувствовал, как мои собственные яйца съежились от дополнительного перепада температуры.

Папа никак не отреагировал на выпад.

— Ты хочешь, чтобы я тебе что-нибудь принес?

Тогда я хотел ответить: - Нет, у меня достаточно мячей для гольфа, - но воздержался.

— Если ты хочешь. Главное, чтобы у Джоджо и Джонни было что-нибудь вкусненькое. - Я увидел, как мама улыбнулась при этих словах.

— Да, да, конечно. - Он похлопал себя по карманам и затем исчез в направлении их спальни.

Я снова посмотрела на маму. Ее скрещенная нога яростно раскачивалась. Она переключила с полдюжины каналов с тех пор, как папа вышел из комнаты. Я неловко стоял там, не в силах уйти, когда вот-вот должна была приехать папина машина. Я неловко переступил с ноги на ногу.

Я услышал сигнал у входа. Папа, пыхтя, вышел, неся два чемодана и сумку для одежды. Я схватил чемодан побольше.

— Спасибо, Джереми. - Он замолчал и повернулся к маме. - Я буду дома в понедельник днем, Дженни.

Мама подняла на него глаза и, казалось, поняла, что даже в разгар ссоры она должна признать его уход. Она стояла как вкопанная, позволив папе наклониться к ней и поцеловать в щеку.

— Я принесу тебе что-нибудь особенное, милая.

— Это было бы здорово, дорогой. - Она приняла его предложение, но ее голос был по-прежнему холоден.

Я открыл входную дверь, и мне помахал рукой крупный мужчина с избыточным весом в таком же большом внедорожнике. Я кивнул этому незнакомцу, направляясь к машине. Он медленно выбрался наружу, задний люк открылся как по мановению волшебной палочки.

Появился папа и крикнул: - Боб, это мой старший сын Джереми.

Боб протянул большую руку, которую мне пришлось пожать левой, держа папину сумку в правой.

— Когда он собирается прийти на работу к своему старику? - спросил Боб с широкой улыбкой.

— Он хочет поступить в киношколу. - сухо сказал папа.

— О. - Улыбка Боба исчезла, и он убрал руку, как будто папа сказал ему, что у меня проказа или СПИД.

Мы втроем подошли к задней части внедорожника и уложили чемоданы. Папа положил сумку с одеждой поверх сумки Боба для гольфа. Затем он поспешил к своему грузовику за клюшками. Боб и я стояли там. Папа вернулся и поставил свою сумку рядом со своими коллегами.

— Что ж, тогда увидимся в понедельник. Позаботься обо всех. Особенно о твоей матери. Она была не в восторге от этой поездки.

— Я заметил. - Я ничего не говорила о том, как хорошо я позабочусь о маме!

Он неловко посмотрел на меня и начал протягивать руку для рукопожатия, затем вздохнул и заключил меня в объятия. Я неловко похлопал его по спине.

— Что ж, пойдем, Боб. Мы можем поймать Чарли до того, как нам придется подниматься на борт. - Папа обошел бегемота Боба с другой стороны. Они отъехали, и я увидел, как папа помахал мне рукой. Я без особого энтузиазма помахал в ответ.

Я не мог в это поверить. Реальность только начинала медленно доходить до меня. У нас с мамой и тетей Джессикой действительно были целые выходные в полном распоряжении самих себя! Я был в состоянии, которое можно охарактеризовать только как легкомысленное. Мои ноги не чувствовали, что они стоят на земле, как будто под моими ботинками были маленькие облачка, удерживающие меня в воздухе. Я вплыл обратно в дом, или, как теперь представлялось мне, в мое логово бесчисленных сексуальных удовольствий!

Закрыв дверь, я обнаружил, что моя мать прильнула к моим губам. Это был гораздо лучший прием, чем пятнадцать минут назад!

Я крепко обнял ее, чувствуя, как ее груди прижимаются к моей груди. Я старался держать наши чресла раздвинутыми, так как не хотел испытывать эрекцию, когда мои брат и сестра вот-вот появятся. Мама, должно быть, почувствовала это, так как не пыталась тереться о мою промежность.

— Мы снова поссорились. - заявила мама, когда мы отстранились друг от друга.

— Я мог бы догадаться.

— Он пришел домой и прямо сказал мне, что его не нужно подвозить, потому что я должна присмотреть за детьми и что кто-нибудь с работы отвезет его в аэропорт. Просто потому, что я была расстроена из-за поездки, это не значит, что я бы не отвезла его. Он мой муж. Я его жена! А потом он идет и строит свои собственные планы! Как будто я ничего не значу! - Она задрожала в моих объятиях.

— Все в порядке, мам. Все в порядке. - Я прижал ее к себе и погладил по спине.

Десять минут спустя два торнадо ворвались в дом.

— Папа! - Оба вскрикнули одновременно. Они оглядели комнату с недоумением на лицах. Я был рада, что их там не было, чтобы стать свидетелями ссоры наших родителей, хотя я уверен, что мама и папа постарались бы лучше скрыть это от младших.

— Папа уже уехал в свою поездку по работе. - Независимо от того, что она чувствовала, она хорошо скрывала это перед детьми. - Он сожалел, что ему пришлось уехать, не попрощавшись с вами обоими. Я должна крепко обнять вас от него. - Она подхватила их обоих на руки и крепко сжала. Я знал, что это больше для мамы, но если ей от этого станет лучше, то неважно.

— Он сказал, что привезет нам всем что-нибудь особенное. - сказала мама, когда отпустила их.

— Как краб? - спросил Джонни.

— Русалку. - добавила Джоджо.

Что ж, возможно, я тоже не откажусь от русалки!

— Я уверена, что бы это ни было, оно не будет живым. - Сказала мама, покачав головой и слегка улыбнувшись просьбам своих детей.

— Мертвый краб! - рассмеялся Джонни. Даже мне пришлось ухмыльнуться такому ответу.

— Больше похоже на морские раковины, Джонни. - сказала мама.

— Это скучно! - Он топнул ногой.

— Мне нравятся морские раковины! - радостно воскликнула Джоджо.

Мама посмотрела на меня.

— Что бы папа ни принес, я уверен, что это будет вкусно и что каждому из вас это понравится. И даже если тебе это не нравится, ты скажешь ему, что тебе это нравится, потому что он подумал о тебе, чтобы подарить тебе что-нибудь. - твердо сказал я. - Папе приходится работать все выходные, так что у него может не хватить времени сходить к океану и половить крабов. Или русалок. Кроме того, я думаю, что они живут на Карибах. - Я бы не стал разрушать детские иллюзии Джоджо. Они были дороже любой русалки.

— Я тоже хочу русалку! - провозгласил теперь Джонни.

Мама посмотрела на меня широко раскрытыми глазами. Я улыбнулся в ответ и кивнул. Мама снова посмотрела на Джонни. Тогда некоторые из маминых иллюзий разбились вдребезги.

Мама заставила их сделать все домашние задания, которые у них были (и у меня!), а потом мы тихо поужинали без папы впервые за очень долгое время. Даже Джонни был необычно тих во время ужина. Может быть, он просто взрослел. После ужина мама сообщила им новость о том, что они проведут выходные в доме бабушки Шэрон. Маме, возможно, было бы лучше рассказать об этом раньше, поскольку они оба обрадовались этой новости и ходили по дому, казалось бы, рассказывая каждому неодушевленному предмету, что они идут к бабушке. Спустя более чем тридцать минут нам с мамой наконец удалось успокоить их настолько, что они смогли лечь спать. Потом мама села на диван, и я присоединился к ней. В тот момент я чувствовал себя очень по-родительски, когда дети устраивались в постели, сидя рядом с моей возлюбленной и матерью.

— Мы действительно готовы к этим выходным, Джереми? - тихо спросила мама.

— Почему ты спрашиваешь? Это просто будет много секса. И немного поесть. Иногда вместе!

— Я серьезно, Джереми. Это не похоже ни на что, что мы делали раньше.

— Конечно, похоже. В тот первый раз у тети Джесс с Марджи. В тот день, когда они пошли в зоопарк. Все остальное, что мы сделали

— Тот первый раз - это все, что похоже, и это было что-то особенное и совершенно другое. В тот день были только мы с тобой, и Джессики тоже не было. Сейчас это будем мы все трое. Как в ту ночь, когда мы не стали смотреть фильм и легли в мою постель, а ты вырубился прямо у нас на глазах. Но это продолжалось всего час или два. Это продлится два дня! - решительно сказала она.

— Мы не собираемся заниматься сексом все время, мама. Нам нужно когда-нибудь отдохнуть. Даже мне!

— У меня никогда не было секса в течение целого дня, Джереми. Даже когда я только вышла замуж. Мы были на мели и оба работали. Мы не могли позволить себе заниматься сексом весь день!

— А теперь ты можешь!

— И я хочу этого. Я хочу тебя. Даже если мне придется делить тебя с Джессикой.

— Я говорил тебе, мама. Тебе не обязательно делить меня. Мы с тетей Джесс благодарны тебе за это, но я мог бы сказать ей "нет". Что ж, может быть, я и смог бы.

Мама слабо улыбнулась мне и поцеловала в уголок моих губ. - Я же говорила тебе, что не поступлю так с тобой. Или с ней. Я не имею права оставлять тебя себе. Я вообще не должна была тебя иметь! Но я перестала корить себя за то, что мы делаем, и теперь я просто не хочу, чтобы меня застукали за этим занятием. - Я обнял ее за спину и притянул к своему плечу.

— Я не знаю, что с нами будет дальше. Я даже не хочу гадать. Я никогда бы не мог предположить, что буду сидеть здесь с тобой, обнимать тебя, иметь возможность поцеловать тебя, - и я поцеловал, быстро, но нежно, - и что мы собираемся провести вместе выходные, наполненные сексом.

— Я знаю, милый. Иногда все это кажется таким нереальным. В других случаях все это кажется слишком реальным. Я тоже не знаю, что ждет нас в будущем, но я немного боюсь это узнать. Теперь мне есть что терять. Ты, дети, даже твой отец. Может, сейчас мы и ссоримся, но мы преодолеем это. Мы слишком сильно любим друг друга, чтобы допустить это... разногласия разрушают наш брак. Даже то, что происходит с тобой. Независимо от того, что я чувствую к тебе, я не могла бы развестись с твоим отцом из-за этого.

— И независимо от того, что я чувствую, мама, я тоже этого не хочу. Даже если я буду ревновать, видя тебя с папой.

— Ты это делаешь? - Она повернулась, чтобы посмотреть на меня.

— Только потому, что я твой сын, это не значит, что мне нравится видеть тебя с кем-то другим. Но родители должны быть вместе. Когда я услышал тебя и папу на прошлой неделе, меня убивало это слушать. Чтобы знать, что он делал с тобой. Хотел бы я, чтобы это был я.

— О, милый, я никогда не догадывалась. Мне так жаль! Но это именно то, о чем мы говорим. Я хочу вас обоих. - Она заметила мой удивленный взгляд. - Нет, не вместе. Хотя это было бы...

— Мама!

— У тебя скоро будут две сестры на целые выходные! Тебе не разрешается ни на что жаловаться, мистер! - Она ткнула пальцем мне в ребра. Я думаю, она была права. Но это также подняло еще один вопрос, который у меня возник.

— Что мы будем делать, мама? Я собираюсь все время быть с тобой и тетей Джесс, или мы собираемся быть отдельно? Я молод, но я не супермен?

— Ты спрашиваешь, будет ли это похоже на первый раз, когда все будут заниматься вместе... разным сексом. Или, если ты трахнешь меня, тогда Джесс?

— Да. Это помогло бы, если бы я не делал всю работу сам.

— Ты пытаешься вежливо спросить, собираемся ли мы с Джесс что-нибудь делать вместе, не так ли? - Она высвободилась из моих объятий и серьезно посмотрела на меня.

— Ну, очевидно, Джесс и раньше была с женщиной. - Я прервал его вопросом, который давно мучил меня. - Но как насчет тебя, мама? Ты никогда... не экспериментировала?

— Мне странно говорить с тобой, сын мой, об этом, но, думаю, на данный момент я действительно мало чего не могу тебе сказать, не так ли?

Я пожал плечами.

— Да. У меня был такой опыт. - застенчиво сказала она. - Много лет назад, но я никогда этого не забуду. Шелия. Это была та самая девушка. Мы... делали все вместе. Возможно, я расскажу тебе когда-нибудь, но не сегодня.

Она замолчала, и перевела дыхание.

— Было бы более чем странно что-либо делать с Джессикой. Или больше, чем ты уже заставил нас сделать.

Я помнил, как они целовались, а потом поцеловали мой член обеими губами!!

— Она моя сестра. Я знаю ее дольше, чем кого бы то ни было, кроме моей мамы. Но то, что она моя сестра, это ведь не оправдание, не так ли? Я имею в виду, что у меня секс, отличный секс, со своим сыном. И я тоже была с женщиной. Так что я должна сказать... Я не знаю. Я могу, а могу и не делать этого. У Джессики могут возникнуть проблемы из-за того, что мы вместе. Я этого не вижу, но она может. Я не хочу, чтобы ты тешил себя надеждами, и этого не случилось. Думаю об этом сейчас, раз уж ты заговорил об этом. Напоминающий мне о Шейле. Должна сказать, что я заинтригована этой идеей. Посмотрим. Есть еще идеи, извращенец? – усмехнулась она.

— Это было главным. Я хочу, чтобы для вас обеих это было так же здорово, как и для меня. Я просто не знаю, смогу ли я сделать это сам. Вам обеим легко угодить, но трудно удовлетворить, или, скорее, сохранить удовлетворение! - Мама хихикнула над этим.

— У тебя есть друзья, которым ты можешь позвонить? - поддразнила она. Я надеялся, что она дразнится!

— Ты сказал, что это уже здорово для тебя. Что ты имеешь в виду?

— Просто все, что произошло, - это больше, чем я когда-либо мог мечтать. Мне не нужны эти выходные, чтобы понять, как мне хорошо с вами двоими. Даже папе в те времена это не удавалось!

— Ты хочешь сказать, что тогда мы можем все отменить? - спросила мама с усмешкой.

— Я сказал, что мне это не нужно, а не то, что я этого не хочу! Кроме того, я не думаю, что вы с тетей Джессикой позволили бы мне отменить встречу в любом случае.

— Джереми! - Ее голос звучал потрясенно. На что? - Я хотела бы надеяться, что ты поймешь, что если ты или кто-либо из нас, если уж на то пошло, не захочет что-то делать или больше не захочет продолжать это по какой-либо причине, то остальные из нас будут уважать это решение. Я надеюсь, что ты бы это сделал.

— О, конечно, мама. Хотя ты меня знаешь, я бы все равно хотел вас обеих, даже если бы у меня отвалился член!

— Но тогда ты был бы бесполезен для нас! - поддразнила она.

Мои глаза и рот широко раскрылись от преувеличенного удивления. Затем я облизал губы и пошевелил перед ней языком.

— О да! Значит, не совсем бесполезен!

Я еще раз обнял ее, и, как неизбежно случается, когда мы были так близки, все закончилось поцелуем. Никто не беспокоился о том, что нас поймают, и, казалось бы, у нас было все время в мире. Мы продолжали заниматься этим целую вечность. Я никогда в жизни ни с кем не целовался так долго, даже с теми немногочисленными подружками, которые у меня были. У нас всегда были дела или кто-то рядом, так что это заняло всего минут двадцать, максимум сорок. Я не особо обращал внимание на часы, но, по моим прикидкам, мы провели около девяноста минут, просто сидя на диване и целуясь! Наши руки действительно блуждали, но в основном мы удерживали головы друг друга на месте, запускали пальцы в волосы или ласкали шеи и плечи.

Мама, наконец, откинулась на спинку стула, тяжело дыша, и посмотрела на меня из-под полуприкрытых век. - Ух ты!

— Я полностью согласен! - У меня закружилась голова.

— У меня не было такого сеанса поцелуев с кем-то подобным со времен старшей школы!

— Я никогда этого не делал.

Мама посмотрела на меня с недоверием.

— Не так долго. – уточнил я.

— Я думаю, что могла бы провести всю ночь, просто целуя тебя, Джереми! Ты целуешься так, как никто из тех, кого я когда-либо знала!

Это определенно подстегнуло мое самолюбие!

— Я надеюсь, что сегодня вечером ты думала не только об этом. - сказал я с надеждой в голосе.

— Я могла бы, но не то чтобы я хотела или собиралась это сделать. - Ее улыбка осветила комнату ярче, чем любая или все лампы в ней. - У нас впереди вся ночь, и я не хочу терять ни минуты!

— Хочешь посмотреть, насколько полезным я мог бы быть без своего большого члена? - Я похотливо уставился на свою мать.

— О, Джереми. Я так много хочу сделать, что не знаю, с чего начать. - раздраженно сказала она.

— Исходя из того, что я знаю, у тебя не было оргазма с воскресенья, юная леди! Я думаю, тебе причитается по крайней мере несколько! - Мамин смех был почти хихиканьем.

— Да, сэр. Пожалуйста. - Она встала и начала снимать белый свитер.

— Нет, мама. Позволь мне раздеть тебя. Как мои глаза уже делали дюжину раз с тех пор, как ты встала.

— Раз уж ты так вежливо попросил! - Она опустила руки по швам.

Я встал и повернулся лицом к маме.

Первое, что я сделал, это наклонился вперед, пока наши губы едва не соприкоснулись, и провел языком по обоим ее чувственным влажным изгибам. Я скорее почувствовал, чем услышал мамин вздох. Я не хотел снова отвлекаться на наши поцелуи, поэтому с сожалением провел языком по линии ее подбородка, оставляя влажный след на мочке уха. Я почувствовал ее дыхание на своей щеке, такое же мягкое и нежное, как горячее дыхание нуждающейся женщины. Я пососал мочку ее уха, чувствуя крошечную дырочку от пирсинга. Мамины руки легли мне на плечи, но я опустил их обратно.

Теперь мой язык путешествовал вниз по ее шее и под двойным слоем одежды на плечах. Я обдал ее кожу своим дыханием, стягивая белый свитер с одного плеча. Я позволил ей поднять руку и высвободить ее из белоснежной ткани. Я позволил ему упасть ей за спину, придерживая за другую половину свитера. Я распахнул ее светло-голубую блузку и поцеловал только что обнажившуюся кожу. Мои пальцы нащупали первую застегнутую пуговицу и расстегнули ее. Я отодвинул ткань в сторону и проложил дорожку поцелуев к мягкому, округлому маминому плечу. Мне пришлось расстегнуть еще одну пуговицу, прежде чем я смог обнажить ее бледный сустав. Я проложил дорожку поцелуев вниз по ее ключице и ложбинке на шее. Я остановился на этом и еще раз приблизил свои губы к ее губам. Когда мой язык скользнул вверх по ее подбородку, ее губы попытались последовать за ним. Нежный палец на ее подбородке притянул ее лицо вперед.

Я повторил свои действия с этой стороны маминой женственной фигуры, только расстегнул еще одну пуговицу на блузке, и свитер упал на пол, когда она отпустила другую руку. Дыхание мамы было прерывистым, и я заметил, что она закрыла глаза, слегка откинув голову назад. Когда на этот раз я добрался до ее грудины, я скользнул вниз, в ложбинку между грудей, своим дыханием, нежными поцелуями и влажным языком. Ее кожа покрылась пупырышками от моего прикосновения, а ее лифчик задел обе мои щеки.

Я встал и, поцеловав еще раз бабочку, встал позади мамы. Я позволил ее обтянутой джинсами попке коснуться моего наполовину затвердевшего члена, но отстранился, когда она попыталась усилить давление на мою эрекцию. Или на ее задницу.

Я поцеловал ее за правым ухом и провел языком обратно под ее шоколадными локонами и вниз по задней части шеи. Она наклонила голову вперед, и я перекинул ее волосы через плечо. Ее блузка едва держалась на обоих предплечьях. Я обхватил невероятно мягкую мамину плоть и расстегнул предпоследнюю пуговицу. Блузка теперь с трудом держалась на ней.

Я нежно поцеловал маму между лопаток, и она вздрогнула один раз, потом второй. Я услышал, как она выдохнула мое имя, не громче дуновения ветерка в листве.

Мой язык и губы прошлись по обеим костлявым поверхностям, а мои пальцы ласкали небольшой участок подтянутого живота, который был обнажен. Мама издала звук, который мог бы сойти за смех, если бы ему дали время созреть. Я задержался с последней пуговицей блузки и вместо этого расстегнул пуговицу на ее джинсах. Мамины пальцы поднялись и пробежались по моим собственным. Мой рот закончил исследовать твердый неровный рельеф ее лопаток и бретельки белого лифчика и перешел к полусложной застежке нижнего белья.

Я лизнул кожу вокруг места соединения и медленно провел руками по ее бокам, чтобы разъединить их. Ремни с пружинящим щелчком разошлись в стороны. Я положил руки по обе стороны маминой шеи и провел ими наружу, снимая бретельки лифчика. Они и блузка теперь висели у мамы на локтях.

Я поцеловал середину ее спины и обхватил ладонями ее груди, мягко и чувственно, но не сексуально. Я скользнул ладонями вверх, а мои пальцы коснулись обоих чувствительных и возбужденных сосков. Мама ахнула.

Я поцеловал ее в затылок среди выбившихся волос, в то время как мои руки продолжали подниматься вверх, а затем наружу и вниз по ее рукам, наконец, стягивая одежду с ее верхних конечностей. Я расстегнул последний барьер на пути маминого обнажения, и лифчик с блузкой упали на пол. Я снова придвинулся к ней спереди и попытался отвести взгляд от ее вершин. Я, конечно, потерпел неудачу, но это был всего лишь беглый взгляд.

Я снова поцеловал маму, но на этот раз оставил свои губы на месте на два долгих мгновения. Затем я поцеловал ее в подбородок, слегка наклонился, чтобы поцеловать ямочку на шее и грудину между грудными бугорками. Я чувствовал, что мама изо всех сил старается удержаться от того, чтобы не прижать эти шары к моему лицу. Я начал водить языком по все увеличивающимся кругам, пока не начал облизывать внутренние стороны обеих сисек. Я удовлетворил ее желание и своими собственными руками сдвинул ее сиськи вместе, ударяясь о мои щеки. Я должен был покататься на моторной лодке, даже если это нарушало чувственный момент. Мама хихикнула. Вспомнив вчерашний день с моей сестрой, я внезапно опустила голову и, набрав в легкие столько воздуха, сколько смог, издал самый громкий звук, который я когда-либо слышал, в мамин живот.

— Джереми! - воскликнула мама, но я мог видеть и слышать ее детское ликование от моего несогласованного поступка.

— Видишь. Ты никогда не должна прекращать это делать! - сказал я громким шепотом, который казался ненужным по сравнению с только что прозвучавшим.

— Не прекращай то, что ты делаешь! – ворковала мама.

Что я делал? О да.

Я приблизил губы к ее правому соску и нежно провел ими по твердому кончику. Я не поцеловал сосок, а просто прикоснулся к нему губами. Мой язык тоже наткнулся на него. Затем обвел его вдоль ареолы. У мамы перехватывало дыхание при каждом прикосновении.

Я улыбнулся про себя и перешел к другому соску. Я знал, что она подозревала там такое же обращение, но это не то, что я планировал. Я тяжело задышал вокруг нежного бутона, затем нежно прикусил его. Затем более твердо.

— О! - простонала она с некоторым удивлением.

Я нежно поцеловал ее, но еще не закончил. Я взял сосок в зубы, удерживая его там, одновременно откидывая голову назад, увлекая ее сосок за собой.

— О Боже! – вскрикнула мама.

Ее руки были на моей голове, удерживая ее, но не было заметно, чтобы она притянула ее обратно к груди или побудила меня потянуть сильнее. Я открыл рот, и ее сосок подскочил в семи сантиметрах от моего лица.

Я провел языком по одному, затем по другому, прежде чем продолжить свои облизывающие поцелуи дальше вниз. От моего прикосновения мурашки побежали по коже, а мое теплое дыхание щекотало крошечные, почти невидимые волоски на мамином животе. Мои руки соскользнули с ее великолепных грудей, пройдясь вниз по бокам к поясу ее джинсов. Я схватил их с обеих сторон, чуть ниже ее бедер, и потянул обе руки вниз и наружу, заставляя ее молнию резко сдвинуться вниз. Затем мои руки скользнули по ее бедрам и обхватили ее упругие ягодицы. Я никак не мог взять себя в руки, чтобы сжать их из-за толстой ткани, поэтому довольствовался тем, что потирал ладонями ее полушария.

Я поцеловал треугольник кожи, открывшийся из-за расстегнутой молнии, и проблеск красной ткани, спрятанной под ней. Еще несколько поцелуев, и я запустил руки ей под джинсы и крепко схватил, чтобы стянуть брюки с маминых бедер. Пара прозрачных атласных трусиков теперь была видна вместе с мамиными джинсами, спущенными до колен. Я оставил их там на мгновение и опустился на колени, целуя мамин пупок и проводя языком внутри сморщенной дырочки. Это вызвало еще один слабый смешок из маминого горла.

Я спускался зигзагами по нижней части ее живота и более густым и заметным волоскам, пока не добрался до эластичного края трусиков. Мама дернулась, когда я подошел ближе к ее спрятанным сокровищам. Я мог видеть явное мокрое пятно, и когда я вдохнул, женственный аромат ее возбуждения наполнил мои ноздри.

Мои поцелуи проследовали по эластичному следу этого деликатного предмета одежды, по маминой тазовой кости к внешней стороне ее ноги и вокруг верхней части маминой киски. Я поерзал на коленях, снова обходя ее сзади. Мне хотелось схватить эту задницу и никогда не отпускать, но в ближайшие несколько дней я еще много раз прикоснусь к этим чудесным изгибам, так что я воздержался. Я продолжил свои облизывающие поцелуи по мягкой ложбинке и вверх по следующему бугорку, затем к другому бедру. Мои колени с трудом поспевали за моим путешествующим языком.

Когда я вернулся к исходной точке, темное пятно увеличилось.

Я перепрыгнул своими поцелуями через ее трусики и поцеловал верхнюю часть маминого левого бедра спереди, затем слегка спустился вниз и в основном внутрь, к самой внутренней части ее бедра. Я проследовал вниз по внутренней стороне ее бедра, пока не добрался до колена и ее скомканных джинсов там. Я натянул их на мамины лодыжки и пару черных балеток на ее ногах. Я взял маму за руку для равновесия, и она подняла ногу, чтобы позволить мне снять туфлю. Затем она подняла другую и теперь была без обуви.

Я решил сбросить джинсы сейчас, пока она была в моих объятиях. Она подняла ногу, и я стянул штанину, затем повторил то же самое с другой ногой. Единственное, что сейчас было надето на маме, - это ее красные трусики.

Я поцеловал внутреннюю сторону колена на противоположной ноге, с которой спускался, и теперь поднимался на этой. Мама сделала шаг, чтобы раздвинуть бедра пошире, обнажив влажную резинку своих розовых трусиков.

Теперь я разрывался на части. Я хотел вернуться к ее заднице, чтобы провести языком по этой обширной территории, но я мог сказать, что мы с мамой были на грани того, сколько еще медленных поддразниваний мы могли бы вынести. Я был готов перейти к более интимным удовольствиям!

Но сначала я должен закончить раздевать маму!

Я поцеловал середину гладкой ткани и почувствовал под ней грубую текстуру маминых волос на лобке. Я чередовал поцелуи и щелчки языком по широкому кругу вокруг маминой интимной расщелины. Я почувствовал ее вкус, когда добрался до темной области, задержав там свой язык.

Добравшись до места своего отправления, я направился прямиком по середине, зная все чувствительные места, по которым мне предстоит пройтись. Мама пошевелила ногами, чтобы восстановить равновесие, и задрожала от моего прикосновения. Я опустил голову так низко, как только мог, используя ее бедра в качестве преграды. Мой язык прижался сильнее, когда я поднялся обратно по той же линии. Положив руки на оба бедра, я потуже подтянул красные трусики, и очертания ее женственных черт стали более отчетливыми. Все еще держа мамины трусики в том виде, в каком были, я снова провел языком вниз, затем вверх между очевидными выступами долины.

— О боже...! - громко ахнула мама.

Я переместил свой язык к вершине этой чудесной впадинки и задержал его там, пока быстро стягивал мамины трусики до колен. Внезапное движение красной ткани, натянутой между ее клитором и моим языком, создало неповторимое ощущение, которое заставило маму вскрикнуть.

— Блядь!

Я с полдюжины раз провел языком по ее скрытому нервному узлу, затем провел языком вниз и вверх по ее обнаженным половым губам. Я отстранился, чтобы позволить маме сблизить ноги, так как трусики не могли растянуться достаточно далеко, чтобы опуститься еще ниже. После того, как она освободилась от последнего предмета одежды, я поцеловал ее в нижние губы, затем поднялся и поцеловал ее в губы. У обеих пар было свое очарование.

Я отступил назад, оставив маму смотреть на меня полузакрытыми глазами.

— Вот как ты раздеваешься. - гордо провозгласил я.

Мама, казалось, затерялась в другой стране.

— Да, пожалуйста.

Она моргнула, потом еще раз.

— Ты мог бы делать это для меня каждую ночь? - Она наполовину прошептала, наполовину вздохнула.

Я протянул руку и убрал несколько выбившихся волосков с ее лица. Я прошептал что-то своими губами на ее губах и вдохнул ее дыхание. Я ответил, зажав между нашими ртами снежинку диаметром с ладонь.

— Каждую ночь, миледи.

Глаза мамы немного остекленели, но внезапно в них вспыхнул огонь, и она посмотрела на часы.

— Сегодня школьный вечер, и мы должны уложить тебя в постель, молодой человек. - Сказала она с оттенком серьезности и изрядной долей сексуальности!

Мой единственный вопрос заключался в том, в чью постель я ложусь?

Мама наклонилась, чтобы собрать свою сброшенную одежду, но я остановил ее.

— Я возьму их, мама.

Когда я поднялся с пятью предметами одежды, я снова почувствовал ее губы на своих.

— Я хочу, чтобы ты был в моей постели, Джереми! - сказала мама с животным голодом.

Она взяла одну мою руку в свои, другую прижала к моей груди вместе с одеждой, и, держа за руки, моя обнаженная мама повела меня в свою спальню.

Мы прошли через дверной проем, и я бросил свою ношу рядом с ее комодом. Мы снова обнялись, а мамины руки стянули с меня рубашку, когда наши губы соединились. Мои руки блуждали по разгоряченной коже мамы, вырисовывая геометрические фигуры на ее теле. Она швырнула мою рубашку, не обращая внимания на ее траекторию, и ее пальцы впились в мои брюки, стягивая их вниз, насколько это было возможно, не отрывая наших ртов друг от друга.

Мы, спотыкаясь, прошли через комнату к кровати. Мама неохотно рассталась со мной.

— Мы должны закрыть дверь. Дети...

Я снова быстро поцеловал ее и бросился через темную комнату, попутно снимая штаны. Мама тем временем включила прикроватную лампу, наполнив комнату волшебным присутствием.

На мне все еще было нижнее белье, но я оставил его для своей возлюбленной, чтобы она сняла его и увидела подарок, который я приготовил для нее внутри!

Однако сначала я все равно должен был выполнить свое обещание, данное ей. Один из множественных оргазмов.

Наши руки обхватили друг друга, затем губы соприкоснулись, и я упал на маму на ее кровати. Ее груди так чудесно прижимались к моей коже. Твердость ее сосков вызывала дополнительный трепет.

— Я еще не закончил с тобой, мама. Я должен тебе несколько потрясающих оргазмов. И я собираюсь отплатить тебе тем же. С процентами!

Мамины глаза сияли в бледном свете, как сверкающие изумруды.

— Я уже так возбуждена из-за тебя, Джереми.

— Я уже заметил.

Я поцеловал ее в губы, коротко чмокнул с обещанием большего, затем, как и во время раздевания, провел губами и языком по ее фантастически подтянутой фигуре. В этой поездке я не так уж много бездельничал. Я посетил две ее горные вершины, пощелкал по каждой из них, затем пересек бледные равнины и спустился в Землю Обетованную. Мой язык проложил себе путь сквозь заросли волосков и добрался до места назначения.

Я с новым изумлением уставился на мамины раздвинутые половые губки, такие широкие и манящие. Я достаточно подразнил ее, поэтому не стал утруждать себя поцелуями ее бедер или облизыванием половых губок. Я наклонился, прижался губами к ее клиторальному бугорку, посасывая со всей силой, на какую был способен, и отбивал языком барабанную дробь. Затем я просунул два пальца как можно глубже в ее влагалище, сгибая их, когда вводил и выводил из хорошо смазанного канала.

Я был прав, угадав уровень маминого возбуждения. Суперхот!

— Ой! Боже мой, чертов Бог! Аа! Не останавливайся! Не... чертов... остановись! - закричала мама.

Я боялся, что она разбудит остальных, и нам придется объяснять моим брату и сестре, почему я оказался в постели с нашей голой мамочкой! Я также не собирался останавливаться, несмотря ни на какие трудные объяснения.

— Фу. .. да... кончаю! - Мама застыла, запрокинув голову и выгнув спину дугой. Затем, когда оргазм охватил ее тело, она закружилась, как торнадо в трейлерном парке!

Я сделал паузу, пока она дрожала, позволяя ее блаженству немного утихнуть, прежде чем приступить к повторному представлению. Мой язык станцевал танго на ее клиторе, затем вальс, пасодобль, а затем быстрый шаг. Благодаря сексуальному телу Джулианны Хью и тому танцевальному шоу я узнал о танцах гораздо больше, чем мне нужно было знать!

Я также исследовал мамины потаенные уголки в поисках того неуловимого сокровища, которое так долго искал. Я понял, когда нашел это, потому что по сравнению со вторым маминым оргазмом первый казался танцем в сарае в два шага! (Ладно, хватит танцевальных метафор!)

Если бы я раньше не видел, как мама бьется в конвульсиях от мощного оргазма, я бы, возможно, забеспокоился, но поскольку это было так, я сильнее надавил и потер ее знаменитое местечко, одновременно напевая, посасывая и пощелкивая ее чувствительным бугорком. У мамы почти не было слов, когда она кончила снова.

— Боже! Фах! Боже! Я! Кончай! Боже!

Пока она металась на своей кровати, я размышлял, стоит ли мне попробовать трифекту или это может вывести мою мать из строя! У нас были все выходные, а не только сегодняшняя ночь. И мне все равно завтра в школу. Поздно начинать или нет! Поэтому я дал ей оправиться от двойного удара, который я ей нанес, и просто лежал, уставившись на красивое обнаженное тело моей мамы. Когда ее глаза в конце концов сфокусировались, они обнаружили, что я пристально смотрю на нее.

— Привет. - сказала мама.

— Привет, красавица.

— Мне это нравится.

— Ты мне нравишься.

— Ты мне тоже нравишься.

— Это было хорошее начало? - тихо спросил я.

— Как будто тебе нужно спрашивать! Из-за тебя я валялась на кровати, как тряпичная кукла! Как всегда, это было потрясающе!

— Не за что. - Мне действительно нравилось получать мамину похвалу, даже если это было за то, как хорошо я вылизал ее киску!

Она притянула меня к себе и быстро, нежно поцеловала.

— Если я когда-нибудь снова увижу эту Веронику, я думаю, мне придется от всего сердца поблагодарить ее.

Если бы мама когда-нибудь увидела мою бывшую девушку, чтобы сказать ей спасибо, я уверен, что Вероника ожидала бы благодарности не за мои навыки куннилингуса.

— Это была бы неловкая встреча. - сказал я без особых эмоций.

— Ты прав, я бы не поблагодарила ее. Я бы сделала ей выговор за то, что она разбила сердце моего сына!

— Это было не так уж серьезно, мама. Раньше это было просто много минетов с хорошей дозой лизания киски.

— И все же, она должна была назвать тебе причину.

— Я давно смирился с этим, мама. И она действительно научила меня довольно хорошо лизать киску.

— Мне не нравится, что ты так это называешь, Джереми. И ты лучше, чем просто очень хорош!

— Тебе, кажется, действительно понравилось!

— Я сделала это, не так ли? - Мама поднялась. - Теперь, я думаю, твоя очередь!

Она начала ерзать на кровати, а ее голова направлялась в мои нижние сферы.

— Ты делаешь это достаточно часто, мама. Я хочу, чтобы ты оседлала мой член!

— О, мне это тоже нравится! - Она счастливо улыбнулась.

Я лежал на спине после того, как поспешно снял боксеры. Мой твердый член гордо стоял, как флагшток.

— У тебя действительно великолепный член, Джереми! Я не могу поверить, что Вероника никогда не хотела прокатиться на нем после всех этих минетов. Но я думаю, что твое облизывание киски могло бы компенсировать отсутствие в ней этого великолепного члена! Я не могу сказать, что я бы так подумала, но мне нравятся, нет, обожаю твои навыки и твои качества!

— Хватит о Веронике, и займись уже мной!

Мама не смогла удержаться, чтобы все еще не взять мой член в рот, когда она взяла его половину в себя, смачивая своей слюной. Она заметила мой взгляд.

— Я должна смазать его, - попыталась она оправдать свой поступок.

— За исключением того, мама, что я прекрасно знаю, насколько ты уже смазана! Твоя киска такая чертовски влажная, что тебе позавидует вся Атлантика! - Она улыбнулась моей шутке.

— Только потому, что ты сделал меня такой. Ты собираешься жаловаться на то, что мой рот обхватывает твой член?

— Никогда, мама! Ты можешь отсосать у меня, когда и где захочешь! Только не сейчас. - Я хлопнул ее по бедру. - А теперь сядь на мой член, сучка, пока я не повалил тебя на эту кровать и не выебал до усрачки!

Это вызвало хихиканье у мамы.

— Ладно! Ладно! Думаю, мне просто придется оседлать большой твердый член моего сына, пока он не заставит свою мамочку кончить на него целиком! - Улыбка чеширского кота озарила ее нетерпеливое лицо. Я дал ей еще один игривый шлепок, когда она встала коленом на кровать.

— Ты хочешь посмотреть, как покачивается моя задница или как подпрыгивают мои сиськи?

Что такое "то, чего ты никогда не ожидал услышать от своей матери"? Скажи ему, что он выиграл, Джекпот!

— Это нечестно, я не могу выбирать между такими вариантами!

— Я хочу видеть твое лицо, когда буду трахать твой член, так что тебе просто придется помучиться с моими обвисшими сиськами!

Обвисшие - это единственное, чего не было в маминых сиськах!

— О, такова моя судьба! - вскрикнул я в притворном отчаянии.

Мама схватила мой вздымающийся член, направила его к своему влагалищу и медленно опустилась на меня. Я застонал вместе с ней, когда это восхитительное ощущение тугой влажной киски моей матери окружило мой член. После того, как она опустилась, целуя наши лобковые волоски, мама сидела неподвижно.

— Чертов Джереми! Твой член наполняет меня так чертовски полно! Еще чуть-чуть, и, думаю, я бы взорвалась!

У меня внезапно возникло видение толстяка из "Смысла жизни", который ест этот кусочек мяты после ужина, а затем взрывается. Это была мама, сидящая на моем члене, когда она взорвалась. Не хочу сказать, что мама не взрывалась из-за моего члена регулярно, просто не так, как раньше, и гораздо менее беспорядочно. Обычно!

— Оседлай мой член, мама! Наполни свою тугую пизду моим большим членом! Ты же знаешь, тебе нравится, когда мой член входит в тебя!

— Я знаю, милый! Я люблю это! Мне нравится твой член в моей пизде!

Мама начала приподниматься и снова опускаться вниз. Это было медленно и размеренно в любом направлении, но с заметно ускоряющимся темпом с каждым ударом.

— Тебе нравится этот мед? Тебе нравится, когда моя пизда сжимает твой член? Тебе это нравится так же сильно, как и мне?

Мама подпрыгивала в бешеном темпе, оседлывая мое тело, как будто я был скаковой лошадью, и мы были на втором месте, отстав всего на полметра. Она была самой сексуальной жокейкой, которую я когда-либо видел!

— Мне нравиться, мама! Быстрее, сука, быстрее

— Я так близка к тому, чтобы кончить Джереми!

— Я тоже, мама! Так чертовски близко! Трахни меня!

— О Боже! Кончи в меня, милый! Кончи мне в пизду! Я сейчас кончаю, о-о-о!

Это тоже завело меня, и я извергал поток за потоком своего сливочного семени в маму. Она упала на кровать, а моя сперма взлетела в воздух и приземлилась мне на живот, в то время как последние капли стекали по бокам моего блестящего мокрого члена. Густая мамина сперма собралась вокруг моего все еще твердого члена и потекла по бедрам, пропитывая простыню под моей задницей.

Временно я был не в состоянии пошевелить ничем, кроме головы, которую я повернул, чтобы посмотреть на маму, тоже неподвижную. Ее глаза были слегка затуманены, но устремлены в мою сторону. Они, казалось, сфокусировались немного больше, когда она увидела, что я смотрю на нее. Я улыбнулся так хорошо, как только смог. Ее ответная улыбка казалась такой же слабой. Крошечная слезинка изо всех сил пыталась выкатиться из ее правого глаза. Когда ей это наконец удалось, она проложила зигзагообразную дорожку вниз по щеке к верхней губе и затерялась в складке маминых губ. Мои глаза вернулись к маминым.

— Семьдесят два или больше часов этого, чтобы трахаться, мама! - Не думаю, что в моем голосе прозвучало столько энтузиазма, сколько я хотел. Улыбка мамы стала немного шире.

— Это кажется долгим сроком, не так ли?

— Я не знаю, получится ли у меня это. Возможно, я первый восемнадцатилетний парень, который умрет от переизбытка секса! Но какой это был путь!

— Я не думаю, что на это есть много шансов! Этот малыш, кажется, готов трахать в любой момент.

Мама протянула руку и нежно взяла мой все еще почти твердый член. Ее мягкое прикосновение заставило вернуться небольшое количество вытекшей крови. Она сделала несколько медленных поглаживаний, от которых у меня мурашки пробежали по мозгам и яйцам.

— Полагаю, мне придется еще раз прокатить его, раз уж он все еще не спит.

— Я мог бы подождать, если ты не хочешь большего. - сказал я, стараясь, чтобы в моем голосе не прозвучало разочарование. Я знал, что слишком скоро буду готов принять измотанных партнеров. Если бы это было возможно с мамой и ее сестрой! И в доказательство моей правоты мама ответила мне.

— Джереми, это началось из-за того, что я не получала достаточно секса! Я же не могу отказаться, когда здесь есть потрясающий член, твердый и готовый к действию, не так ли?

— Я полагаю, что нет. - Я попытался скрыть ликование в своем голосе.

— Не говори так взволнованно, милый. - пожурила она меня.

— Мне просто интересно, кто из нас устанет первым, мама! Восемнадцатилетний... жеребец, "не то чтобы я считал себя таковым, но я не могу спорить с оценкой меня тетей Джесс или мамой", или сорокалетняя...

— Осторожнее, мистер! Я все еще могу перекинуть тебя через колено! - Мама ругалась с оттенком серьезности.

Я продолжил. -. ..сорокалетняя сексуально озабоченная пума. Я не знаю, стал бы я ставить на себя! И я мог бы пригрозить, что перекину тебя через колено, мама, но тебе бы это слишком понравилось!

— О да, отшлепай меня! Отшлепай меня! - сказала мама фальцетом.

— Я знаю, знаю, мама, потом начинается оральный секс. У меня есть фильм "Помни!"

— У меня уже был оральный секс. Но если ты предлагаешь больше... Или ты сам напрашиваешься на что-нибудь? - Она облизнула губы.

Ее рука не прекращала нежных поглаживаний, и хотя этого было недостаточно, чтобы что-то спровоцировать, это заставляло меня хотеть большего.

— Мама, я приму от тебя все, что ты захочешь мне дать. Это у меня была рука на коленях!

— Как долго ты собираешься напоминать мне об этом?

— До тех пор, пока это будет приносить мне больше секса!

— И я очень хочу продолжать дарить тебе больше секса! - Ее глаза изучали мое лицо. - Но семьдесят два часа? Мы не собираемся заниматься сексом так долго! У тебя есть школа. У нас все еще продолжается вечер кино. Мы должны отвезти детей к маме, а потом забрать их. И нам нужно когда-нибудь поспать. Или поесть!

— Я могла бы пропустить занятия завтра, - я посмотрел на часы на прикроватном столике, - сегодня. – исправился я.

— Ты мог бы. Я не могу остановить тебя. Но пока ты здесь, ты не получишь от меня никакого секса. У Джесс есть работа, так что там ты тоже ничего не получишь!

— Тогда, наверное, я пойду в школу. - Я похотливо улыбнулся. - Но я уверен, что смог бы соблазнить тебя.

— Ты готов поспорить на это?

— Нет. Думаю, нет.

— Так что, если мы собираемся сделать что-то еще с твоим другом, нам следует приступить к этому, чтобы ты мог поспать.

— Как насчет собачки, раз уж ты все еще должна мне немного покачать задницей!

Мама действительно рассмеялась над этим.

— Приближается еще одно покачивание задницей!

Она приподнялась на локтях и приподняла бедра настолько, чтобы повернуться в моем направлении, покачивая при этом задницей. Она, конечно, дразнила меня, но я все равно любил смотреть на мамину задницу по любому поводу. Она не была ровней своей сестре, но генетика все еще была на месте!

— Потряси своей попкой для меня, мама!

Она ответила вращением попой так же хорошо, как и любая танцовщица!

— О да, мам, встряхнись! - Я поднялся с новыми силами. Моя мотивация заставляла кровать подпрыгивать подо мной. Я протянул руку и слегка шлепнул ее.

— О да, детка! Шлепни по этой толстой заднице!

Я еще несколько раз шлепнул ее по заднице, которая ни в коем случае не была толстой! Ее занятия йогой и регулярное плавание позаботились об этом!

— Как насчет этого члена? Ты тоже хочешь, чтобы это было у тебя в заднице? - Я занял позицию позади мамы. Она оглянулась через плечо, когда я помахал мясной палочкой.

— Не сейчас, милый, но я действительно хочу попробовать. Джесс говорит, что это так приятно. Это в моем списке на эти выходные! - Теперь это тоже было в моем списке! - Просто трахни мою горячую пизду прямо сейчас, Джереми! Я не могу поверить, насколько я горяча и готова к тому, что ты уже снова овладеешь мной!

Мне внезапно захотелось пиццы!

— У тебя я всегда наготове, мама!

И с этими словами я погрузился в эту горячую и готовую к употреблению киску. Это обернулось вокруг меня так невероятно!

— К черту мама! У тебя самая лучшая киска, которую я когда-либо трахал!

— Спасибо тебе, дорогой. У тебя самый лучший член, который у меня когда-либо был! А теперь трахни меня этим, черт возьми! Трахни мамочку своим большим твердым членом, милый! Ты же знаешь, как сильно я в этом нуждаюсь!

Не совсем, но я рад, что она дала мне знать!

Я хотел, чтобы это продолжалось, но было поздно, и я знал, как сильно мы оба хотели кончить снова. Ну, я все равно это сделал!

— Ты готова к хорошему жесткому траху, мамочка?

— О Боже, да, милый! Трахни меня так сильно! Заставь меня кружиться. Заставь мои глаза выпучиться. Просто заставь мою киску кончить!

Я врезался в трепещущее влагалище моей матери, используя все мышцы, которые у меня были. Затем я повторил это дюжину раз. Сделал глубокий вдох, а затем сделал это снова. Глубокий вдох. Повторный хлопок. Это считается тренировкой, верно? Я слышал, что все дело в подходах.

Мама стонала и охала почти в тот же миг, как я начал, и с каждым новым повторением ее голос приобретал новую тональность. Закончатся ли у нее колебания раньше, чем у меня закончится энергия?

Пот стекал с меня и скапливался лужицей на маминой пояснице, покрываясь рябью, когда я колотил своим членом по маминой тугой попке. Я наугад отвесил ей сильный шлепок, достаточный, чтобы ужалить ладонь.

— Отшлепай меня! Трахни меня! Издевайся над своей матерью, как над шлюхой, которой я являюсь! Просто трахни меня жестко!

Я уже отдавал ей все, что у меня было!

Еще одно повторение, еще один сильный шлепок. Мама взвизгнула. Я снова почувствовал возбуждение в своих яйцах, когда стенки маминой киски уговаривали мой член разгрузить мой драгоценный груз с помощью ее сжимающих внутренних мышц. Считалось ли это для нее тренировкой? Мы оба продолжили наши повторения, доводя наше предвкушаемое блаженство до более высоких пределов.

— Трахни меня, Джереми! Я собираюсь кончить так сильно! По всему твоему потрясающему члену! Кончи в мамочку и заставь меня кончить вместе с тобой! Заставь мамочку кончить!

Я научился определять, когда мама была близка к оргазму. Я сам был почти так же близок. Я хотел сделать так, как она просила, и, наполнив ее влагалище густой спермой ее сына, отправить ее в страну вечного экстаза. Я копнул поглубже и нашел немного дополнительной энергии, чтобы как-то посильнее вонзить свой член в маму. Теперь она вопила так, словно я бил ее. Думаю, в каком-то смысле так оно и было. Моя членовая дубинка колотилась в ее любовном канале!

— Кончи для меня, сука! Кончи на мой большой член, когда я наполню тебя всем своим липким семенем!

— Наполни меня, милый. Наполни пизду своей мамочки своей восхитительной спермой! Я тоже собираюсь кончить!

Как раз в тот момент, когда я подумал, что больше не могу, я почувствовал, как напряглись мои яйца, а затем этот всплеск, когда мой груз пронесся по моему горящему члену и вырвался из него, вызвав надвигающийся мамин оргазм в полную силу. У меня ничего не осталось, поэтому одним последним толчком я погрузил свой взрывающийся член глубоко в дрожащую мамину киску и позволил своей сперме выстрелить в ее лоно.

Мама что-то бессвязно бормотала, и я воздержался от комментариев, чтобы не проверять свои способности прямо сейчас. Я упал на кровать за мгновение до того, как мама перекатилась на бок, почти прижавшись ко мне. Собрав последние силы, я положил руку ей на бок и обнял ее так крепко, как только мог, поскольку мы не были прижаты друг к другу. Я не хотел. Я хотел сказать маме, какой замечательной она была, но я отключился и через несколько мгновений заснул, и последнее, что я слышал, было глубокое дыхание мамы.

Продолжение следует......

P.S. Дорогие читатели! Вы можете поблагодарить за мои старания, перечислив любую сумму на карту № 2202200858517376