Письмо дорогому Джону

A DEAR JOHN LETTER автор likegoodwine

Дорогой Джон,

Я просто больше не могу этого выносить. Для тебя важно найти время, чтобы прочитать это письмо, чтобы ты понял мое решение.

Я познакомилась со Стивом шесть месяцев назад на конференции в Денвере. Я до сих пор не знаю, что произошло и почему. Может быть, разреженный воздух Колорадо в сочетании с небольшим количеством вина на нашем ужине, но правда в том, что я оказалась в постели с этим молодым человеком.

Я не имела права этого делать. Стив был слишком молод для меня, так как ему всего чуть за 30, а мне было 45. И еще есть небольшая проблема с обручальным кольцом, которое я носила, когда он затащил меня в свою спальню.

Я не могу сказать тебе, что это было пустяком. Он был внимательным любовником с большой выдержкой. Секс с ним был просто потрясающим.

Я не принижаю тебя, потому что ты тоже замечательный любовник, но Стив был другим.

Вот почему я не смогла его отпустить. Если бы это была только одна ошибка, я могла бы скрыть правду и научиться жить со своей виной, нежась в твоих объятиях. Воспоминания об этой встрече со временем поблекли бы. Но я была слишком невменяема после того валяния в сене, и мне нужно было больше. Стив был полностью готов дать мне больше.

Когда ты узнал о моем романе, мы встречались уже четыре раза, включая тот первый раз в Денвере. Проблеск новизны уже угасал, и мы собирались позволить ему угаснуть. Я не знаю, была ли это наша последняя встреча, но было уже слишком поздно.

Мне не было необходимости тебе об этом говорить говорить. Я знаю, что моё враньё по поводу поздних встреч или отъезда на выходные уже обрекло меня на гибель. Теперь я понимаю, что мы слишком хорошо знали друг друга, невозможно было скрыть то, что так изменило жизнь.

Это взаимное знание означает также, что, когда ты пинком распахнул дверь номера мотеля и обнаружил нас в постели, я поняла, что между нами все кончено как между мужем и женой. Твое лицо было открытой книгой, и я читала отвращение, ненависть и великую печаль.

Увидев тебя в дверях, я поняла, что жизнь, которую я любила и обожала, закончилась. Я без удивления смотрела, как ты избиваешь Стива. На несколько мгновений я испугалась и захотела, чтобы ты проделал со мной то же самое. Я уверена, что это было оправдано. Но ты этого не сделал. Ты просто оставил меня там, в той грязной комнате мотеля, где мне самое место.

Чего я не знала и даже не предполагала, так это реакции детей. Уже было трудно осознать, что человек, которого я так сильно любила, теперь ненавидит меня. Мой стыд и чувство вины были непреодолимы, а твоя законная ненависть сокрушала меня. Но с неприятием моих детей было невозможно справиться.

Я перешла от того, чтобы иметь все, к тому, чтобы не иметь ничего. У меня был любящий и заботливый муж. У меня было двое любящих детей, которые уже показывали себя миру. И теперь у меня ничего не осталось.

Ты не несешь ответственности за мои действия. Это всё я.

Как бы то ни было, я очень сожалею. Я люблю тебя и буду продолжать любить тебя до последнего вздоха. Скажи детям, что я понимаю их реакцию и все еще очень сильно их люблю.

Но если трудно даже думать о том, чтобы жить без тебя, любовь моя, то просто думать о том, чтобы жить без любви моих детей, становится невыносимо. Вот тогда я вспомнила, что ты сказал мне, когда я спросила, что я могу сделать, чтобы заслужить твое прощение. Что ж, я сделала это.

Твоя навсегда,

Марта.

****************

Джон еще раз перечитал последний абзац, не в силах вспомнить, что он сказал своей жене.

Когда он вошел в дом, он сразу понял, что его бывшая жена была там, когда увидел кучу фотографий его и детей на кофейном столике в гостиной. Поднявшись наверх, он нашел ее мертвой в их кровати, с пустой бутылкой таблеток в одной руке и адресованным ему письмом в другой.

Он склонился над ее мертвым телом, изо всех сил пытаясь вспомнить ту роковую последнюю встречу, когда до него дошло, о чем она говорила. Тогда он сказал так много вещей, отвратительных вещей. Он наклонился над Мартой и услышал неприятный запах у неё изо рта. Да, действительно, он почувствовал запах фекалий.

Ему не следовало говорить: "Съешь дерьмо и умри".