Семейный альянс ч.18 (эроповесть)

Автобус с группой студентов приближался к окраинам города. За окнами мелькали строения дачных домиков с ухоженными участками, с коробами стеклянных теплиц, с зелеными шатрами плодовых деревьев. Порой слышались оживлённые восклицания пассажиров:

– Братцы, уже пригород, подъезжаем к родным пенатам!

– Ой! Девочки, смотрите, вон моя дача! – раздался тонкий девчачий голосок.

– А кто там на карачках ползает, твоя бабушка? – Донёсся с соседнего сидения голос весёлого одногрупника.

– Ой! И правда, моя бабусенька, – восторженно согласилась щуплая студентка, признав копошащуюся на грядках старушку, – бедненькая моя.

– Вот завтра помощница подвалит бабке в помощь... – предположил тот же голос.

– С хрена ли! С одного полигона на дачные угодья – я дура что ли? – отбрила субтильная студентка соседа-остряка, – В совхозе хоть деньги заплатили, а здесь задарма вкалывать!...

Справедливое напоминание тут же подхватили товарищи.

– Светлана Васильевна, а мы много заработали? На пиво хватит, а когда получим?

– Хоть сейчас. Буду вызывать по списку, – выложив на папку ведомость по зарплате, она вызвала, тем не менее первым Валерку.

– Чекмарёв, распишись и получи, – протянув авторучку Валерке, Светлана взяла из рук Олега деньги и, пересчитав, вручила их парню, – потрать деньги с умом.

– Где бы его взять? – скептически буркнул Олег, взглянув на довольную физиономию брата.

Когда все деньги были розданы и ведомость возвращена в папку, Светлана Васильевна сообщила попутчикам:

– Товарищи, от имени деканата и от себя лично, благодарю вас за отличную работу. Сейчас подъедем к институту, просьба – не забывать в автобусе вещи, а также не оставлять в салоне цветы. Убирать за вами некому.

Автобус остановился у хирургического корпуса института и через открытые двери ребята с сумками высыпали на разогретый полуденным солнцем асфальт, разминая застоявшиеся мускулы

Светлана придержала Олега и передала сложенный пополам листок с номерами телефонов: рабочим и домашним.

– Бабуля обещала сообщить обо мне твоей матери – пожалуйста, держи меня в курсе. Я зайду в деканат, сдам документацию и узнаю о её дочери. Олежек, вечером позвони, пожалуйста, если не трудно, и не бросай меня одну. Может поцелуешь на прощание?

– Не стоит Свет, Валерка нас ждёт у двери. Давай свою сумку.

– Выходит только с ним теперь целоваться... – обиженно предположила Светлана, оглянувшись на Олега с сумками в руках.

– Ну, это уж как хочешь, но только не при посторонних.

– Тогда, пожалуйста, держи его от меня подальше.

– Его подальше, тебя поближе... – интересное занятие для меня.

На выходе из автобуса, Валерка выхватил сумку Светланы из рук брата и водрузил её себе на плечо.

– Куда теперь, Светочка? – тихо спросил Валерка, глядя на удаляющихся сокурсников, – идём к тебе?

– У меня дел полно, Валер. Идите мальчики по домам, а я ещё здесь задержусь.

Светлана забрала сумку и пошла по ступенькам в корпус.

– Жаль, – посетовал Валерка, провожая глазами тесно обтянутые юбкой, манящие взор крутые бёдра любовницы, – а у меня были несколько иные планы на счёт её прелестей!

– А у Тамары с Люсей свои планы на наш счёт, если не забыл. Притом, сегодня утром ты уже успел попрощаться с бабулей в особо извращённой форме, говнюк...

– А она тебе жаловалась, что ли? – удивившись, спросил Валерка.

– Ещё вчера же при мне договаривались, а сегодня по её походке видно было.

– Дольше помнить будет, – не стал спорить Валерка.

– Было бы за что... – подумал Олег, подбирая сумку.

– Тогда по второму варианту... – решил Валерка, направляясь к трамвайной остановке.

– Может лучше позвонить? – предупредил Олег, придержав за рукав брата.

– Незачем, сюрприз должен быть внезапным, тем более, у неё начинается обед.

– Стой! У меня к матери срочное поручение от бабули, так что можешь проведать Люсю, ей приятно будет, что сынок соскучился по мамке.

– Выходит – опять облом? – разочарованно прогундел Валерка.

– Вроде того, если Люся для тебя – облом, – жёстко резюмировал Олег, – наш трамвай идёт, ты со мной?

– Конечно! Если не к Томусе, то придётся к Люсе, – уныло согласился Валерка, вынужденно подчиняясь сложившимся обстоятельствам.

* * *

В вестибюле хирургического корпуса, возле доски объявлений, толпились абитуриенты, изучая график сдачи вступительных экзаменов. Светлана, оставив сумку у колонны, направилась в толпу абитуриентов и командным голосом объявила:

– Кто здесь Текменёва Татьяна? – гул в толпе стих, Я спрашиваю, Текменёва: есть такая?

– Я, Текменёва, – услышала Светлана у себя за спиной негромкий голос Тани.

– Когда подавала документы в приёмную комиссию?

– Три дня назад, а что такое? – недоумённо поинтересовалась Таня.

Светлана осмотрелась и, переведя взгляд на девушку, предусмотрительно, спокойно, с улыбкой предложила:

– Отойдём в сторонку, поговорим... – и взяв за локоть, она вывела Таню, из толпы абитуриентов.

– Что-нибудь не так? – не на шутку встревожась, переспросила Татьяна молодую женщину.

– Всё в порядке, Таня. Давай знакомиться. Меня зовут Светлана Васильевна Полуянова. Я преподаватель на кафедре хирургии. Вот вернулась с первокурсниками с практики из Александровки. Хорошо знакома с твоей мамой – Зинаидой Федоровной. Привет тебе от неё. Давай присядем где-нибудь, только сумку возьму.

– Спасибо, Светлана Васильевна, волнуется мама за меня. Честно говоря, я сама страшно переживаю, хотя в аттестате все пятёрки, только одна четвёрка...

– Хорошие оценки, а чего на лечфак документы не подала – побоялась что ли?

– Ага, вдруг не доберу баллов, а на педиатрию проходной бал ниже.

– Сейчас идём в приёмную комиссию и переведём документы на лечфак. Не трусь, Татьяна, слушай меня. Даже если не доберёшь баллы, помогу перевестись на педфак. А то, что я скажу бабуленьке, обещала ей присмотреть за тобой – ободряюще улыбнулась Светлана.

– А почему Вы её бабуленькой называете? – удивилась Таня.

– Зинаида Федоровна сама позволила, я с ребятами у неё в гостях была, в бане меня парила.

– С какими ребятами? – не поняла Татьяна.

– С внуками бабули – Олегом и Валерой. Тебе они, вроде бы, племянниками приходятся? Симпатичные ребята, особенно Олег.

– В день отъезда я видела Олега и даже успели коротко пообщаться, – припомнила Таня, – а с Валерой увидеться не пришлось.

– Будешь здесь учиться – ещё пообщаешься и с тем, и с другим. Но для романов Олег не годится. У него есть девушка. Вот на Валеру обрати внимание – шустрый парнишка, в чём-то даже чересчур...

– Про девушку Олега мама не говорила... Но это меня не касается, – поспешила отмежеваться Татьяна, – мальчики уже взрослые, я им ни к чему...

– Действительно, займёмся лучше нашими делами. Идём в приёмную комиссию, – согласилась Светлана, – погоди, только сумку заброшу на кафедру.

* * *

Повздыхав о неизбежной разлуке с тремя близкими ей людьми, Зинаида Федоровна сняла трубку телефона и набрала номер Тамары.

– Слушаю, говорите, – услышала она в трубке незнакомый женский голос.

Зинаида Федоровна смутилась, но тут же нашлась:

– Мне бы Тамару Николаевну Лунёву. Это ведь её телефон?

– Если Вы на приём, женщина, звоните в регистратуру.

– Простите, гражданочка, я её мама. Мне бы переговорить с дочкой по личному делу. Она скоро будет?

– Ах вот оно что... У неё сменился номер телефона, запишите я продиктую, – Зинаида Федоровна записала новый номер и, поблагодарив, вновь позвонила.

– Завотделением слушает, – услышала Зинаида Федоровна деловой голос дочери.

– Томочка, ты что ли? – в недоумении переспросила Зинаида Федоровна, – с чего вдруг ты завотделением стала? Или голову старухе морочишь?

– Прости, мамуля, не успела тебе сообщить. У меня новая должность и вот этот телефон. Как ты, дорогая? Что-то случилось?

– С детьми всё хорошо. Мальчики сегодня вернутся домой. Ты свою должность по каким заслугам получила или как-то по-другому заработала?

– Мамуль, ну что ты за человек – всё надо опошлить.

– Не обижайся, дочка. Я рада за тебя, будет чем похвалиться перед Матвевной.

– Так что ты хотела, мам? У меня мало времени, сейчас планёрка у главного начинается...

– Просьба у меня, Томочка. Найди время для моей знакомой, пожалуйста, посмотри девушку. Первая беременность, волнуется очень. Я так не специалист, а ей нужна квалифицированная консультация гинеколога. Не откажи, дочка, только не поручай другим, сама обследуй.

– Кто твоя знакомая? Имя, место жительства, замужем?

– Зовут Светланой, живёт в Саратове. Да Олег тебе всё расскажет. Она в мединституте работает, преподаёт в их группе.

– Час от часу не легче. А Олежка какое отношение к этому имеет?

– Ровным счётом никакого, не переживай. Так выполнишь мою просьбу, Томочка?

– Конечно, мамуль, о чём речь? – успокоила Зинаиду Федоровну Тамара, взглянув на часы.

– Спасибо, дочка. Ты уж понаблюдай Светлану, чтобы всё было благополучно у неё. Только о её беременности знаю я и Олег. Валере об этом знать не нужно. Ляпнет ещё кому-нибудь...

– Как себя чувствуешь, не замучили мальчишки? – поднимаясь из кресла спросила дочь.

– Олежек у тебя – просто чудо! Да что тебе рассказывать, сама знаешь. У Люси как дела? В главврачи не определили нашу шаболду?

– Более достойного нашли. Всё, мамочка, бегу на планёрку. Обязательно сделаю, как просишь, хотя как-то странно...

– Целуй Люську. Спасибо за мальчишек, дочки. Отпускайте их ко мне хоть на праздники.

В трубке послышались короткие гудки. Тамара положила в карман халата блокнот для заметок и вышла из кабинета.

– Значит будет кому нас с Людкой сегодня порадовать, но и мы не останемся в долгу, заодно и отпразднуем новоселье.

* * *

В обеденный перерыв позвонили из проходной и сообщили Тамаре о приходе сына.

– Спасибо, пусть проходит на второй этаж, я его встречу, – сказала она, поднимаясь из-за стола.

Выйдя из кабинета, Тамара увидела в конце коридора Олега, идущего ей навстречу. Гостеприимно распахнув перед сыном дверь кабинета, она вошла вслед за ним, на ходу потрепав густую шевелюру на голове Олега.

– Здравствуй, Олеженька! Проходи сынок. Дай тебя обнять, мой мальчик, мы так соскучились с Люськой по вам!...

– А уж как я соскучился...

– А Валерке, поди, не до нас было? Всю Александровку перелахматил, шельмец?

– Это ты у него спросишь. Я постоянно у бабули жил. Что-то, мам, не пойму... Ты, вроде, замещаешь завотделением?

– У нас хорошие новости для вас, мальчики. Меня повысили и теперь я завотделением гинекологии.

– Здорово, мамуль, поздравляю тебя, а прежнего куда, на пенсию что ли? – удивился Олег.

– Её тоже не обидели, а в результате, учитывая квалификацию и стаж работы, мне предложили занять вакантную должность. Ты рад, Олежек?

– Конечно, мамочка. Выходит, что ты закончила с практикой и перешла в администраторы?

– Я бы сказала – в практикующие администраторы. А ты чего задумался, Олеж?

– Мам, тебе бабуля сегодня звонила?

– Звонила, просила посмотреть какую-то женщину с подозрением на беременность. Правда, я не совсем поняла, почему Валера не знает об этом, а ты в курсе?

– Светлана Васильевна просила ему не говорить. Наверное, не слишком доверяет Валерке, а меня они с бабулей просили переговорить с тобой насчёт осмотра. Между прочим, твой Валера, рвался к тебе, но я его отправил к Люсе, пусть порадует свою мать для начала. Ты ведь понимаешь, зачем этот стрекозёл так стремился попасть к тебе?

– Погоди, Олежа, я сейчас позвоню Людмиле.

Тамара набрала номер лаборатории и, услышав голос сестры, в приказном тоне попросила отправить Валерку домой. Долгожданную встречу с ним, Тамара перенесла на вечер. Если она ещё не успела брякнуть о подарке сыновьям, то пусть потерпит до вечера. Хотя, по прерывистому сопению в трубке, Тамара поняла, что о сюрпризе Людка ещё не успела проболтаться.

– Смотри, блудница, не пригласи на вечер высокое начальство... Сама дура! Не знала бы – не говорила.

Пока Тамара препиралась с сестрой, Олег водил кончиками пальцев по её спине, спуская их до самой ложбинки меж ягодиц. Тамара беспокойно посматривала на сына, пытаясь снять его руку со спины и понимая, что будь на месте Олега племянник, лежать бы ей животом на массивном столе с раздвинутыми ногами и принимать в себя столь желанный ею, возбуждённый ствол Валерки.

– Олеженька, мне ещё полдня работать, а ты меня только раззадоришь не ко времени. Что, мальчик, сильно соскучился по мамке? Дай мне дверь закрыть. И не больше десяти минут, обед заканчивается, могут зайти.

– Я тебя раздевать не буду, успеешь запахнуться.

– А раскрасневшееся лицо и сбитое дыхание куда прикажешь девать? Ладно, чего уж там... Людка моего любовника услаждает – не слезая с члена, на звонки отвечает, а мне родного сыночка не порадовать?... Давай стоя приму... долгожданного гостя, – предложила мать, заходя за спинку высокого кожаного кресла, – всё меньше возиться. Только нашим не говори, хотя у Людки рентген в башке – непременно узрит, сколь не крути, – подытожив свои рассуждения, Тамара подняла подол халата к пояснице, приспустив тонкие трусики с широких бёдер, ухватилась за кресло руками, выставляя на показ соблазнительные округлости широкого таза. Олег, легонько шлепнув ладонью по приоткрытому пирожку матери, захватил его в щепоть, несильно сжал и шутя, но требовательно поинтересовался:

– А ты не изменяла с кем-нибудь в наше отсутствие?

На дерзкую ласку тело Томы ответило чередой мелких спазмов мышц, гортанным стоном и глубоким прогибом спины, с попыткой еще глубже вдавить свое естество в жесткую ладонь сына.

– Настоящий, умный мужчина такие вопросы порядочной женщине не задаёт, – уклончиво ответила Тамара, разводя рукой пышные ягодицы. Не отвлекайся на лишнюю болтовню, сынок: вставляй его... родного!. Не приведи бог, ещё Валерку нелёгкая принесёт...

Тамара мягко качнулась навстречу,  выдохнув томительный протяжный стон, ощутив движение сыновнего члена внутри довольной самки, настойчиво, но осторожно стремившегося в влажную глубину ее горячей утробы. Свободная рука нашла в устье вульвы небольшую горошинку клитора и, лаская её пальчиками, отдалась экстазу нарастающего возбуждения.

Через пятнадцать минут, пока Олег приводил себя в порядок, она уже вновь звонила сестре:

– Ты своего отправила? Пусть подходит к главному корпусу, Олег его заберёт с собой – так надёжнее будет. Не спорь со мной, – понижая голос, произнесла Тамара в трубку, – не хватает, чтобы сын нарвался на отца. Хорошего понемногу.

– Ну, ступай сынок, мне работать надо, сказала мать, одёргивая халат. Завтра приводи вашу Светлану к обеденному перерыву. Посмотрю её в своём прежнем кабинете.

– Спасибо тебе, мамочка. Проводишь меня? – целуя мать в податливые губы, попросил Олег.

Но за дверью их ждал неожиданный сюрприз. Только прикрыв за собой дверь кабинета, Тамара увидела, что им навстречу по коридору идёт Чекмарёв. Поравнявшись, он остановился и внимательно посмотрел на Олега.

– Какая встреча, молодой человек! Помнится, мы уже встречались не так давно?

Олег рассеянно взглянул на едва знакомое лицо мужчины и припомнил их встречу в автобусе, по дороге в Александровку на практику. По пути к ним подсел этот мужчина, с короткой, аккуратной бородкой на сухощавом лице. Сидя в соседнем кресле, он втянул Олега в непринуждённую беседу, подробности которой, парень почти забыл. Помнится, речь шла о его дочери...

– Позвольте, Тамара Николаевна, уж не сын ли Вам, этот юноша? Просто одно лицо с вами. Мне он показался исключительно серьёзным парнем на фоне его товарищей. Весьма рад нашему знакомству, если не ошибаюсь – Олег? Что ж, после института будем рады видеть тебя в качестве перспективного молодого врача. Надеюсь, что наша встреча – не последняя. Между прочим, Олег, следуя твоему совету, оставил дочку учиться здесь в нашем городе...

– Всё может быть, – поспешила согласиться Тамара, с укором глядя на Сергея Сергеевича. – Иди Олег, вечером увидимся.

– Какого чёрта, Сергей? Жизнь наших сыновей тебя не касается. Надеюсь, Людмила объяснила это тебе?

– Не волнуйся, Тамара, всего лишь случайное знакомство. Кто знает, как в дальнейшем сложатся наши отношения?...

– Не фантазируй, Сережа. Ни о каких отношениях не может быть и речи. Лучше найди себе женщину и успокойся. Мы с Людмилой не намерены обеспечивать потребности свободного мужчины, потому как сами не свободны. А связывать себя браком с тобой – слишком поздно для нас.

– Но иногда, мы могли бы?... – расстроенно но с надеждой произнёс Чекмарёв.

– Вот именно, что иногда и то в память о прошлом. Но это никого из нас троих не обязывает – партнёрский секс, не более того и уж никак не на работе...

* * *

Валерка завистливым взглядом проводил удаляющуюся фигуру брата и, с сожалением вздохнув, отправился в направлении лаборатории, где работала мать. Из кабинета заведующего лабораторией вышла медсестра.

– Валюша, maman у себя? – обратился Валерка к лаборантке.

– Ой, Валерик! – обрадованно воскликнула девушка, – я сейчас доложу Людмиле Николаевне. Вот обрадуется!

– Стой, Валюха! Мой визит – сюрприз, не снижай впечатление. К нам никого не пускать. Слёзы радости твоей начальницы никто не должен видеть. А лучше говори, что «Её нет и будет – не знаю когда». Поняла?

Девушка понимающе закивала головой, восторженно любуясь сыном начальницы. – Конечно! Никого не пущу, не сомневайся.

Валерка приоткрыл дверь и увидел за столом, склонившуюся над стопкой бумаг, Людмилу.

– Как всё же они с Томой похожи! – подумал парень, разглядывая серьёзное лицо матери под белоснежной медицинской шапочкой.

– Мне бы мочу на анализ...

– В баклаборатории оставьте, – не поднимая головы ответила Людмила.

– А её не выпьют?

– Простите, что? Не поняла! – переспросила завлаб, подняв глаза на посетителя.

– Мне бы в баночку пописать...

– Вот клоун, чего несёшь, балабол. Это был бы не мой сын! – рассмеялась Людмила, вставая из-за стола. – Не туда ты учиться пошёл – комедиант.

Людмила подошла к сыну и положила ладонь на лёгкую щетину на лице Валерки.

– Только приехал и сразу к мамке? Ты уж не ври, что соскучился, – добродушно усмехнулась она.

– К Тамаре Олег не пустил, какие-то у него дела с ней срочные.

– Томка у нас теперь высокое начальство – в завотделением подалась. К ней теперь только по записи.

– Так ты тоже завотделением, мамуль, – напомнил Валерка, вставляя ногу меж бёдер матери и плотно прижимая её к себе.

– Должность одна, а масштабы разные, но я рада за сестрёнку. Чего руки распускаешь, поди, бабульку всю ночь ворочал. Войдёт кто, а ты тут мать с голой жопой к столу пристраиваешь.

– Я твоей Валюхе наказал никого не пускать. А девчонка явно похорошела... так и просится на твоём столе полежать.

– Пошляк ты, сына! Хоть бы мать постеснялся! А как сама зайдёт, что делать будем? Нет уж, запри дверь изнутри, спокойнее будет. Не за чем мне промежностью перед подчиненными сверкать.

Валерка оставил мать и подошел к двери. С усилием задвинув запор, посоветовал:

– Щеколду распорядись сменить, шибко тугая.

– Краской замазана, давно не пользовалась. Ты собственно чего, раздеваться надумал? Не место тут глупостями заниматься, ночь впереди, успеешь с Томкой покувыркаться. Давай, начинай Валера, только синяков не наставь, Олежке не понравится.

* * *

В амбулаторию вошла Глафира и, приоткрыв дверь в кабинет Зинаиды Федоровны, робко спросила фельдшерицу:

– Зина, можно к тебе на перевязку?

– Чего там перевязывать-то, поди, заросло всё, как на собаке... Тьфу ты! Прости Господи! Или за задницу ухватил? Грыз бы сразу за башку бестолковую.

– Давай, показывай ногу, – размотав бинт на ране и, осмотрев глубокий укус, Зинаида Федоровна удовлетворённо сказала:

– На этот раз, вроде, обошлось. Глубокий засос он тебе оставил, паразит. Кость не задел, рана помаленьку зарастает. Ещё раз перевяжу и будет с тебя.

– Спасибо тебе, Зинуля, огромное.

– Не за что, всех моих заслуг, что одним уколом от столбняка отделалась, вместо сорока от бешенства. А следовало бы.

Глафира встала с кушетки и, пересев на стул, смущённо посмотрела на подругу.

– Ну, чего ещё? – взглянула Зинаида из-под очков на посетительницу.

– Зинуль, помнишь, обещала укол Амуру сделать? Я согласна...

– Муж-то, когда уезжает?

– С час, как уехал, – коротко вздохнув, сообщила Глафира, комкая в кулаке платочек.

– Тогда пошли сейчас, проведу твоему ухажёру эвтаназию.

– Это что такое?...

– Это процедура добровольного прекращения жизни, – пояснила Зинаида.

– Бедняга, если бы умел говорить, добровольно на это не согласился бы.

– В таком случае достаточно вашего с мужем согласия. Будем ждать мужа?

Во дворе Глафиры, истерично повизгивая, метался на привязи лохматый кобель.

– Веди своего паршивца в дом. И намордник не забудь надеть.

Сидя на кухне, Зинаида Фёдоровна ждала, когда Глафира приведёт собаку. Пёс крутился у ног хозяйки, норовя сунуть морду ей под подол. Натянув намордник собаке, Глафира привела пса в кухню, пытаясь того усадить ближе к столу.

– Господи, что ж ты нашла в этом дураке? – недоумевая, возмущалась Зинаида, извлекая из сумки шприц и ампулу.

– Хочешь, посмотреть?

– Совсем охренела?! Буду ещё на эту гадость смотреть, дурища! Клади на пол стервеца и держи крепче. Я пока укол приготовлю. Да не страдай ты так или передумала, прелюбодейка? – глядя на слезящиеся глаза соседки...

– Хоть перед смертью, Зин, пусть напоследок потешится, – молящими глазами посмотрела Глафира на Зинаиду Фёдоровну.

И чего?!... – возмутилась Зинаида, – мне ждать что ли, глядючи на эту мерзость, Глашк?

Хочешь смотри, не хочешь во дворе подожди. У него это не долго, Зинуль.

– Тьфу, тьфу, тьфу! Связалась с тобой, заразой. Пога́нь себя, коли хочешь, идиотка. Позовёшь, но долго ждать не буду...

– Пойдём, Амурчик, в комнату, не хочет, пусть не смотрит. Нам и вдвоём хорошо, миленький...

– Ни видеть, ни слышать не хочу это святотатство, – ворчала Зинаида Фёдоровна, выйдя за дверь, чего только бабе не хватает... мозгов, наверное?

Вскоре Глафира окликнула подругу:

– Заходи, Зин, только скорее, пока не раздумала.

– Юбку одёрни, шалава. Тащи его на кухню, у меня всё готово.

– Зинуль, притомился он, спит почти, давай в комнате?

– Беда мне с вами, извращенцами.

Когда всё было закончено и обмякшее тело пса вытянулось на полу, Зинаида распрямила согнутую спину, встав с колен и положила пустой шприц в металлический футляр.

– Могилку приготовила, – вдова собачья?

– На дворе хоронить не хочу, муж может найти. На тачке отвезу в посадки, а мужу скажу, что убежал и пропал где-то... Давай выпьем за упокой души, Зин.

– Считаю, грех мне за такое пить, ты уж сама оплакивай, без меня... Могу только посочувствовать твоей утрате. И с подобными проблемами ко мне больше не обращайся. Мешковину пошире неси, помогу донести до катафалка.

Женщины вынесли из дома тяжёлый мешок и положили его в короб садовой тачки.

– Извини, Глашк, без оркестра и траурного сопровождения. С богом, ненормальная...

Но видя скорбное выражение на лице подруги, примирительно похлопала женщину по плечу:

– Не суди строго, Глафира. Если будет нужда в полюбовнике, посодействую, коли, случай выпадет...

Продолжение следует