К середине трапезы я почувствовал, что крем наконец впитался. Лика это также поняла - она поспешно натянула трусики на их законное место. Я вдруг понял, что все это время ее ночная рубашка прекрасно прикрывала все интимные места и перформанс с трусиками на щиколотках был вдвойне бессмысленным.

Хотя... Ну почему же бессмысленным? У меня в памяти еще надолго будет ее забавная семенящая походка. Улыбнувшись своим мыслям, я вновь посмотрел на Лику. Она с аппетитом поглощала мамину стряпню, у меня еще целая котлета в тарелке, а у нее уже почти ничего нет. Когда Лика закончила, я, смеясь, отдал ей свою котлету.

— Держи. Тебе понадобятся силы, - многозначительно добавил я.

— О, спасибо, братик!

— А я лучше дыньку скушаю, тем более, что их как раз привезли, - подмигнув сестренке, я указал в окно, где прямо под дом подъехала машина с бахчевыми. Я сбегал в комнату, натянул трусы и шорты через несколько минут принес домой пару огромных шершавых дынь. Тут же разрезав одну на дольки, я вгрызся зубами в сладкую нежную мякоть.

— Гош... А может тоже дыньку, а? - мама посмотрела на папу каким-то странным взглядом.

— С удовольствием!

Мы вдвоем прикончили обе дыньки за десять минут. А вот маме и Лике ничего не досталось. Но они совсем на нас не обижались, а лишь лукаво переглядывались. И как только Лика расправилась с котлетой, она тут же посмотрела на маму, но теперь уже по-другому - будто взглядом спрашивала у нее разрешения.

— Ну что такое, доча? Смотришь на меня щенячьим взглядом, аж не по себе!

— Мам, можно я прямо на кухне отсосу братику? - отец чуть дыней не подавился.

Мама усмехнулась.

— А наружу ничего не попросится? Хоть полчаса подожди!

Моя сестренка погрустнела и убежала в свою комнату. А мама еще и чайник поставила, чтобы покушать пирожные. В нашей семье обычно предпочитали более плотный ланч, чтобы потом не грузить желудок во время обеда. Но когда чайник вскипел, Лика снова появилась на кухне. Оказывается, она за это время переоделась в розовую футболку с Минни-Маус и поменяла прическу - вместо свободно ниспадающих волос сделала себе два милых хвостика, заплетя их разноцветными резинками.

— Ну как тебе моя новая прическа, братик?

— Просто супер! - я не кривил душой, меня действительно возбуждали хвостики у девушек. Но оказалось, что у сестренки был свой коварный план.

— Я видела в порно, как парень брал девушку за хвостики и насаживал на член! Может быть, так мне удастся принять тебя поглубже, братик?

Невинный взгляд Лики до того контрастировали с тем, что она сказала, что я не поверил своим ушам.

— Что? Ты хочешь, чтобы я схватил тебя за хвостики и... насадил на член?

— Ну конечно! Мне наверняка понравится!

— Уверена? Это может быть больно!

— Ну, немножко больно, а потом приятно. Ты не волнуйся, если будет совсем нестерпимо, я тебя ущипну!

Я покачал головой. Сестренка говорила просто невероятные вещи. Хотя... что может быть невероятнее, чем то, что мы с ней уже исполняем второй день подряд?

После ланча мама наконец выдала нам телефоны с ноутбуками и решила посмотреть сериал в гостиной. А папа устроился там же на кресле почитать газету - он до сих пор предпочитал их новостным сайтам. Мы же с сестренкой, взявшись за ручки, поспешили в нашу комнату. Мой член уже возбудился, разрывая шорты. Как вдруг нас окликнула мама.

— Так, дети, вы куда?

— Мам, можно братик возьмет меня за хвостики и нахлобучит на член?

— Что сделает? - рассмеялась мама.

— Нахлобучит! - звонко ответила Лика. - И кончит прямо мне в горлышко. Не волнуйся, мы сфотографируем процесс!

— А зачем фотографировать? Вы лучше идите прямо сюда. Диван свободен, устроитесь там, а мы с папой будем следить, чтобы вы чего не выкинули!

— Мам, ты что! Это же неприлично! Да и вам будет неловко.

— Нет, неловко будет, если ты первый курс на сносях будешь заканчивать. Прям совсем неловко. Так что марш сюда.

Мы с сестрой послушно устроились на диване. На экране мелькали сцены сериала, а Лика положила свои маленькие ладошки мне на член и приблизила ротик к моим губам. Поцеловавшись, мы прильнули друг к другу и я начал гладить ее животик, задирая футболочку. Я вдруг увидел, что она и трусики переодела - вместо слипов натянула беленькие с кружавчиками. Мой взгляд не укрылся от Лики.

— Ай, братик, не смотри на мои трусики!

— Но ведь ты их переодела! Разве не для того, чтобы я смотрел?

— Нет, конечно, это... - тут Лика задумалась. - Это для папы!

— Что? При чем здесь я? - отец посмотрел на нас квадратными глазами.

— Ну как же? Разве непонятно? Сейчас я встану на коленки перед братиком, чтобы принять в ротик его член, футболочка задерется и ты сможешь их увидеть, папочка! А они довольно милые - белые, да еще и кружевные. Я подумала, что тебе будет приятно.

— Так, постой... Ты что, хочешь меня соблазнить, доча?

— Конечно нет, папа! Совсем наоборот, - испуганно зачастила сестренка. - Это просто так, чисто для эстетического удовольствия! Мне они самой очень нравятся и грустно, что их больше никто не видит. Братику их показывать нельзя, вот я и решила...

— Стоп, если брату нельзя, то почему мне можно?

— Да как раз поэтому! Я ведь уже объясняла - у него крышу сносит, если видит мои трусики или, еще хуже, голую попку! Вот сегодня, когда крем втирал, он мне свой пальчик вставил прямо в дырочку!

— Это правда? - сурово спросила мама.

— Да не волнуйтесь. Не в ту дырочку! Задний вход, отбой тревоги! Да и не вставил, а просто провел рядом.

— Нет, братик! Ты именно побывал там своим пальчиком! Можно сказать, изнасиловал!

Я снова не верил своим ушам. Особенно про трусики - это уже ни в какие ворота не лезет - то она говорила, что стесняется папу и поэтому прыгала на кухню, как стреноженная лань, лишь бы не снимать трусики, то, получается, ни разу не стесняется! Хоть бы определилась! Впрочем, если ей именно нравится светить нижним бельем перед папой, то все логично...

— Это ужасно, Борь. Ты правда это сделал?

— Да ничего я не сделал! Просто провел пальцем там... ну, рядом. Никакой опасности.

— И тем не менее эпизод был и ты этого не отрицаешь?

— Ну был...

— Тогда должно последовать наказание... Помнишь, что мы говорили насчет ночных минетов?

— Ну да, ты разрешила нам, если будем фотографировать...

— Так вот, разрешение отменяется! - тут мама задумалась - Да вот только как вас, шалопаев, проконтролировать?

Тут вмешался отец.

— У меня в гараже есть датчики движения. Я просто поставлю их в вашей комнате - если будете лежать в своих кроватях, то будет тихо. Но если вздумаете лезть друг к дружке под одеяло... Пиши пропало!

— Но ведь это и для меня наказание! Я же ничего не сделала! - взмолилась сестренка.

— Как это не сделала? Ты ведь не рассказала нам сразу! Если бы не всплыла эта тема, то проступок Бори остался бы тайной еще долго! Так что ты тоже виновата.

"Еще долго!" Да навсегда он бы остался тайной. И никакой это не проступок вовсе. Я буквально чувствовал, как все закипает внутри. Вот кто ее за язык тянул?

— Поняла, мам... Но хоть сейчас я могу сделать братику приятно своим ротиком?

— Сейчас можешь... - разрешила мама и снова обратила внимание на экран. Лика соскользнула с дивана вниз, устроившись у моих ног. Она снова ласково улыбнулась и раскрыла ротик, высунув язычок. Ну как на нее такую няшу можно сердиться? Я ласково потрепал ее за ушком. Сестренка довольно хихикнула, а потом расстегнула молнию у меня на шортах и выпустила член на свободу. Он закачался из стороны в сторону, будто маятник. Лика зачарованно следила за ним, затаив дыхание.

Затем ее ротик приблизился к члену - я почувствовал дыхание Лики на своей головке. Уже в следующее мгновение ее губки коснулись пениса. Она немножко поводила им себе по губам, после чего чмокнула прямо в навершие. А потом еще раз - протяжно, засасывая воздух, будто пытаясь втянуть его в себя. Я выдохнул сквозь зубы и почувствовал, как тону в наслаждениях. Вдруг Лика на мгновение выпустила член и повернулась к папе.

— Ну что, тебе видно мои трусики?

— Ну... да.

— И как, нравятся?

— Ну-у, симпатичные... - пробормотал отец, не сводя глаз с Ликиной попы. Она будто специально покрутила ею, а потом снова обняла мой член губками. Причмокивая, она погружала его все глубже в свой ротик, полный слюны. Я с замиранием сердца следил, как член миллиметр за миллиметром исчезает в ее губках. На сей раз она отсасывала так, что я вообще не чувствовал ее зубки - только влагу, острое тянущее наслаждение и изредка острый язычок. Когда сестренка добралась примерно до второй четверти члена, я ощутил, как он уперся в преграду. Ее пока еще нетренированное горлышко не могло меня пропустить.

Лика затрепыхалась на члене, судорожно пытаясь пропихнуть его дальше. Ничего не получалось, тогда она вспомнила про свой план. Взяв мои руки в свои ладошки, она положила их к себе на хвостики и промычала:

— Фратик, фяни их вниф!

"Тяни их вниз", понял я. И потянул. Сестренка забилась, мыча и всхлипывая, когда член попал в узенькую щель над миндалинами. Она так хрипела, что я испугался, и потянул ее за хвостики вверх. У сестренки даже слезы из глаз побежали! Но она меня так и не ущипнула, хоть и предупреждала, что сделает это, если будет больно. Снявшись с члена, Лика закашлялась.

— Братик, какой же он у тебя большой! Но я обязательно с ним справлюсь! Когда-нибудь, - она улыбнулась сквозь слезы. Я наклонился и поцеловал ее прямо в раскрасневшиеся губки. А потом слизал соленые слезы с щеки.

После этого Лика попросила меня тянуть ее за хвостики сразу же, а не ждать, когда член упрется в преграду. Я исполнил ее просьбу - в этот раз дело пошло быстрее. Я решил немного подвигать ее по члену перед финальным рывком. Схватившись за хвостики покрепче, я начал - вверх-вниз, вверх-вниз, будто мастурбировал свой пенис ее горлышком. Лика громко хлюпала и глыкала, очевидно, мешая маме смотреть сериал, а папе - читать газету. Но они к тому моменту лишь делали вид, что увлечены своими делами, на самом деле оба неотрывно смотрели, как их детки постигают азы глубокого минета.

Сестренка булькала на члене, буквально пуская пузыри. Слюнок набежало столько, что на ковре уже была лужица. А я упоенно продолжал, как говорила Лика, нахлобучивать ее. Я уже чувствовал приближение финиша, как вдруг Лика закатила глазки и мелко затряслась, вибрируя губками.

— Вббрфбхфбх! - звучало из ее горлышка. Она положила ступни друг на дружку и сжала пальчики на ногах. Я не мог понять, что происходит, да и больше был увлечен своим финишем. А вот папа сразу обратил внимание на одну деталь.

— Диан, да у Лики мокрое пятнышко на трусиках! Смотри, иди сюда! - радостно хохоча, отец буквально подскакивал в кресле. Мама вскочила со своего места и подбежала к папе, чтобы убедиться воочию - с ее кресла вид на Ликины трусики практически не открывался.

— Лика, ты кончила от минета? Доча, какая же ты умница! - я слышал их будто в тумане, занятый извержением в горлышко сестренки. Она судорожно сглатывала всю мою сперму - ведь теперь не нужно показывать ее маме, она и так видит, что мы не нарушаем правила.

И тут вдруг сестренка осознала, что произошло. Она услышала, что говорит отец, как хвалит ее мама и покраснела. Ее ладошки тут же метнулись к задку, прикрывая заветное пятнышко.

— Фафа, не фмотри! - отчаянно промычала она. Ну вот, опять не смотри. А только что хвасталась трусиками.

— Доча, так наоборот - это очень здорово! Ты молодец! - папа был в нескрываемом восторге.

Лика выпустила бестящий от ее слюнок член на свободу. Он по-прежнему стоял, будто каменный страж, даже не думая опускаться.

— Мам, пап, мне очень стыдно, простите! - она отчаянно просила прощения, хотя отец с мамой наоборот, были очень довольны.

— Лика, это просто супер! Далеко не каждая девочка может кончить от минета!

Сестренка краснела щечками, выслушивая похвалы. Я гладил пальцами ее лицо и шейку, которая только что раздувалась от моего члена. Мне было невыносимо радостно осознавать, что Лика может кончить только от того, что у нее в глотке мой пенис. И одновременно я пытался понять - что же творится у нее в душе, как сочетается удивительная стыдливость и похоть, как перемешивается ее ангельская внешность с повадками лисы... Или, скорее, хомячка? Я вспомнил, как она надувала щечки, полные спермы, улыбнулся и понял, что влюблен в свою сестру. Влюблен полностью и безоговорочно.

А сестричка вдруг обратила внимание, что мой член, хоть и только что кончил, все еще не опускается. Поэтому она вновь прильнула к нему - не сей раз не погружая глубоко, а лаская лишь головку и щекоча пальчиками яйца. Удивительно, но от такой ласки я кончил быстрее - Лика едва успела сомкнуть губки, чтобы сперма не забрызгала все вокруг. Лизнув член напоследок, сестренка поднялась и убежала к себе. Она все еще прижимала ладошки к трусикам сзади, чтобы папа с мамой не видели влажное пятнышко, которое с момента появления еще больше увеличилось в размерах.

А перед обедом мы решили наконец попробовать камшот. Собственно, именно тот эпизод и привел к новому правилу - камшоты только в ванной. После того, как Лика убежала в свою комнату, я спокойно досмотрел с родителями сериал, и лишь затем ушел к себе. Сестренка сидела за ноутом и резалась в какую-то стрелялку в наушниках. Когда я положил ей руки на плечи, она аж вздрогнула.

— Ну же, не бойся!

— То же мне, пугалка еще у тебя не выросла, братишка! - весело сказала Лика. - Я просто от неожиданности вздрогнула.

— Мне очень понравилось, то, что ты делала в гостиной.

— Мне тоже, братик... - тихо сказала сестричка.

— Самое интересное, что родители тоже были в восторге.

— Не напоминай. Это был позор! Ты слышал, как они смеялись?!

— Ну, ведь они смеялись от радости! Они же правы, очень мало девочек способны кончить от минета!

Сестрица что-то неразборчиво буркнула. А потом посмотрела на меня.

— Братик... Уже почти час прошел. Покормишь меня снова?

— О чем речь! - я тут же начал расстегивать ширинку, как вдруг на пороге появилась мама.

— Так, дети, вы, что опять собираетесь...?

— Да, мы как раз хотели тебя позвать, мамочка! - звонко проговорила Лика.

— И ты снова собираешься проглотить сперму братика?

— Ну да, мам! Обязательно выпью ее всю!

— Вы знаете, дети, я тут подумала... А вы когда-нибудь слышали про белковое отравление?

Мы покачали головами.

— Я читала, что если девушка за раз выпьет много спермы, у нее как раз оно может быть.

— Мам, ты что такое говоришь? Как я могу отравиться спермой братика?

— Ну. назовем это не отравлением, а белковым перенасыщением... Тоже ничего хорошего. Так что я подумала... Может все таки попробуете... камшотик? - мама улыбнулась Лике.

— Ура, кашалотик! - сестренка победно вскинула ручки вверх.

— Ну да, кашалотик... - подтвердила мама и ушла разогревать обед, сказав Лике явиться в кухню прямо со спермой на лице, чтобы не тратить время на фотографирование. Так что она в какой-то мере сама виновата в том, что произошло дальше - без ее предложения мы бы вряд ли решились такое исполнить.

Лика, как обычно, встала передо мной на коленки. Я поводил членом по ее губкам, постучал по щечкам и наконец оказался в гостеприимном ротике. В этот раз я предоставил пилотирование процессом Лике, и она решила попробовать кое-что новенькое - закладывала пенис за щечку и прижимала его язычком. Казалось, будто она ест большой огурец, который не вмещается в ротике и оттопыривает щеку. Опять это сходство с хомячком... Я наклонился и похлопал сестренку по щеке, к которой с внутренней стороны прижимался мой член.

Было удивительно ощущать свой пенис сквозь такую живую преграду. Лика пошевелила язычком, и вот мой член уже справа, выпирает теперь там. Я принялся двигаться взад-вперед, растягивая щечки сестренки. Она упоенно мычала, но пока не тряслась в экстазе - возможно, кончить ей удается лишь от глубокого проникновения в горлышко? Я уже хотел было проверить эту гипотезу, но почувствовал, что финиш близко, а он в этот раз у нас должен был стать особым. Поспешно вытянув член, я сделал пару движений рукой по стволу и принялся поливать личико сестренки своей густой горячей спермой. Она заблаговременно зажмурилась, поэтому ничто не мешало капелькам и струйкам красиво ложиться ей на губки, носик, щеки и подбородок. Я уже чувствовал, что начинаю иссякать, как вдруг одно неосторожное движение - и огромный сгусток сорвался с члена и устремился прямо к занавескам! Я беспомощно смотрел за ним будто в замедленной съемке - вот он летит, бесформенный комок, а вот уже мощной белесой кляксой висит прямо по центру левой шторы.

— Ой! - вырвалось у меня.

— Нет, братик! Только не говори, что ты что-то испачкал! - взмолилась сестренка. Открыть она смогла только правый глаз, потому что левый украсил огромный сгусток, примерно такой же по размерам, как и висящий на шторах. Обернувшись, Лика ужаснулась.

— Как же так, братик? Я ведь была совсем близко, разве можно было промазать?

Она чуть не плакала, чувствуя, что нас могу наказать еще сильнее - одними ночными минетами не отделаемся. Мы тут же устремились на кухню. Мама похвалила нас за красивый камшот, но мне пришлось признаться, что я испортил шторы. Поспешив в нашу комнату мама оценила масштаб катастрофы. Шторы были немедленно сняты и отправлены в стиралку и выведено новое правило - кашалоты должны жить в ванной. То есть кончать на лицо сестренке я теперь мог только там, желательно сразу под душем.

— Мам, но мы теперь совсем без штор. А у нас окно выходит на стену дома с балконами! Вдруг кто-то будет подсматривать? - испуганно спросила Лика. Она до сих пор не смыла сперму, поэтому белесые сгустки продолжали красиво свисать с подбородка и ресниц сестренки. Ее левый глазик все еще был напрочь залеплен.

— А ты им собираешься что-то в окно показывать?

Сестренка помотала головой - сперма у нее на лице забавно затряслась в такт.

— Вот и отлично. Перебьетесь.

Лишь после этого Лика наконец отправилась в ванную, где смогла умыться. На удивление никакого наказания конкретно за испорченные шторы не последовало. Зато встал другой вопрос - сколько раз в день нужно кормить сестренку? Мама ответила, что пять-шесть, не больше. Но увидев, как вытянулись наши лица, она поспешно добавила.

— Но ведь я же разрешила вам в ванной! Там можешь кончать на лицо сестре сколько влезет! Точнее, выйдет, - улыбнулась она.

— Ну нет! - канючили мы. - Там ведь нет мягких поверхностей, и вообще, в душе неудобно, ванная скользкая и твердая, а уж унитаз напрочь убивает возбуждение!

Мама вняла нашим аргументам, и повысила планку аж до пятнадцати кормлений. Но нам и этого было мало. Тогда был предложен еще один вариант.

— Доча, а что, если ты просто будешь выпускать из ротика сперму себе на сисечки, а потом втирать ее в них? Как крем?

— А что, это идея, мам! - обрадовалась Лика, но тут же помрачнела. - Но ведь для этого мне придется показать свою грудь братику! А он... ты же знаешь... Совсем обалдеет, когда их увидит...

— Ну прям уж обалдеет! Доча, это ведь просто грудь. Попу ладно, нельзя, трусики ему свои не показывай, но сисечки-то... Разве это криминал? Да мы с отцом, если хочешь знать, в твоем возрасте в море голышом купались!

Лика покраснела. Они принялись жарко спорить и наконец сошлись на том, что сестренка будет показывать мне грудь лишь в тех случаях, когда это необходимо для втирания спермы. Ни больше, ни меньше. На том и порешили. Но потом Лика вдруг загорелась еще одной идеей.

— Раз уж ты так настаиваешь, чтобы я показывала братику голую грудь, то может, использовать ее иначе? Ты знаешь, что такое пайзури?

Тут настал черед мамы удивляться новым терминам. Но после того, как Лика объяснила, что это когда девочки помещают член мальчика между грудей и трутся об него, мама понимающе улыбнулась. А папа, который внезапно появился на пороге комнаты, заявил:

— То же мне, удивила! Только в наше время такое называли просто и коротко - сиськотрах. А то понавыдумывали пайзурей всяких...

— Пап, это же неприлично звучит!

— Что неприлично? Сиськотрах?

— Ну да! Как будто прозвище человека. Называй лучше пайзури... Или интрамаммарный секс.

— Что? Звучит будто какой-то термин медицинский... - отец вздохнул и потрепал нас с сестрой по головам. - Ну ладно... Главное, чтобы вам хорошо было, детки... Но про безопасность не забывайте - Борь, помни, что кончать Лике можно только в ротик и на лицо!

— А теперь и на сисечки! - счастливо улыбнулась Лика.

— Ну, и на них тоже, - отозвался отец.