Вскоре она была полностью одета и вышла за дверь. Как только дверь закрылась, я вскочил с постели, оделся и не слишком отстал от нее. Они опять оказались в том же баре, что и вчера. Там было больше народу, чем прошлым вечером, и я даже увидел двух женщин и их парней с пляжа. Если мой план сработает, к следующему утру они не будут вместе. Я оказался на том же самом месте, где был прошлым вечером, поэтому устроился как можно удобнее и с помощью своей надежной камеры начал записывать события этого вечера.

Вечер прошел так, как я и предполагал, и вскоре оба сидели за столиком, разговаривая и смеясь. Было уже поздно, и я понял, что приближается время, когда мне нужно будет подсыпать им снотворное. Я быстро направился к бару, убедившись, что никто из них меня не видит. Оказавшись там, я нашел свободное место рядом с тем местом, где официантки размещают и наполняют заказы на напитки. Усевшись, я заказал пиво, не сводя с них глаз, чтобы убедиться, что они меня не замечают.

Наблюдая за ними, я заметил официантку, которая остановилась у их столика, чтобы принять заказ. Получив его, она сразу же вернулась в бар и сказала бармену, что ей нужно. Мне повезло, что это был ее единственный заказ. Я выслушал то, что она сказала бармену, а затем, когда тот отошел, чтобы выполнить заказ, я подозвал другого бармена и заказал точно такие же напитки. Первый бармен поставил напитки на поднос официантки, она отвлеклась, пока разговаривала с другой официанткой. Принесли мои напитки, я заплатил за них, затем взял один напиток и, загораживая его от чужих глаз, открыл одну из капсул и высыпал в напиток, перемешав порошок, чтобы лучше растворялся. Тот слегка шипел, но прекрасно смешался с напитком. То же самое я сделал с другим и был готов к обмену. Держа по бокалу в каждой руке, я начал проталкиваться мимо официантки, держась между ней и баром, чтобы смог сделать обмен. Я был быстр, и, к счастью, в баре было достаточно много народу, чтобы никто не заметил моих действий. Я отодвинулся от официантки и повернулся, давая ей возможность отнести напитки счастливой паре. Я так же быстро отошел от бара и вернулся на свое место в отдалении, чтобы наблюдать и ждать.

Официантка принесла им напитки, а я смотрел, надеясь, что правильно рассчитал время. Это было сразу после часа ночи, так что, если лекарство подействовало так, как я надеялся, они будут без сознания до одиннадцати утра или около того. Было бы прекрасно, чтобы они дошли до номера Энтони, пока не вырубятся.

Они сидели, потягивая напитки, и я уже начал нервничать. Что, если они не допьют напитки? Хватит ли им препарата, чтобы создать желаемый эффект? Потом Энтони наклонился и что-то сказал Шеннон. Она улыбнулась, и оба быстро допили то, что осталось, и вышли из бара. Слава Богу.

Я двигался быстро, чтобы не отстать от них, так как они, казалось, спешили вернуться в номер. На этот раз, идя следом, я заметил, что Шеннон начала спотыкаться и, похоже, у нее возникли проблемы с удерживанием равновесия. Энтони взял ее за руку, перекинул ее себе через шею и поддерживал, обняв за талию. К моменту, когда они добрались до его номера, Энтони тоже начал слегка пошатываться. Мое время с подмешиванием наркотиков в их напитки было рассчитано точно, так что, теперь все, что мне было нужно, это дождаться полного эффекта.

К тому времени, как они добрались до его двери, она уже едва держалась на ногах, а он все больше спотыкался на ходу. Он нащупал ключ-карту и после нескольких безуспешных попыток смог открыть дверь и, пошатываясь, войти внутрь. Дверь закрылась, поэтому я подождал несколько минут, затем вытащил ключ-карту, которую взял из сумочки Шеннон, и открыл дверь.

Войдя в комнату, я услышал, как Энтони начал.

– Что с тобой, детка? Ты не так уж много выпила, – нечленораздельно говорил он, так что, я понял, что очень скоро он будет в нокауте.

Войдя в номер, я увидел, что Шеннон лежит на кровати лицом вниз и впадает в спячку. Энтони тряс ее, пытаясь разбудить.

– Давай, детка, пора делать ребенка. – Он оглянулся и увидел, что я вхожу. – Эй, ты кто такой, черт возьми? – Он начал выпрямляться и чуть не упал.

– Всего лишь ее ее муж, придурок. А теперь будь хорошим мальчиком и отключайся, чтобы я смог забрать ее отсюда. – Как по команде, он медленно рухнул на пол и больше не двигался.

Подойдя ближе к кровати, я отыскал его телефон, лежащий на полу рядом с ним. Взяв его в руки, я хотел посмотреть, что у него было на нем в виде СМС и фотографий. Вскоре я прокручивал сотни фотографий, большинство из которых были достаточно невинными, но затем попал в грязь. У него была папка с десятками изображений женщин в разных стадиях раздевания, а некоторые совершали сексуальные действия, например, играли сами с собой или сосали, как я мог предположить, его член. Большинство женщин я не узнавал, но нашел несколько фотографий Шеннон в обнаженном виде, а также некоторые из тех же сексуальных актов. Продолжая просматривать фотографии, я начал узнавать в некоторых женщинах – учительниц из той же школы, в которой преподавала Шеннон, а также жен нескольких учителей-мужчин. Что ж, это интересно. Кажется, Энтони – ходок, когда дело доходит до чужих жен. Все должно было закончиться очень некрасиво.

Я просмотрел его список контактов, чтобы узнать, кто там есть, и решил, что эти фотографии, кроме моей будущей бывшей жены, должны быть переданы всем из его списка. Мне потребовалось несколько минут, чтобы пометить и отправить все эти фотографии всем этим людям, некоторые из которых были мужьями тех жен, что он фотографировал, вместе с несколькими видео тех же женщин, делающих ему минет. Когда он вернется домой, его будет ждать неприятный сюрприз. Фотографии и видео Шеннон я отправил на ее телефон, а потом, с ее телефона – на мой. Те, что я позже использую в своих целях. Можно сказать, шантаж.

Выключив его телефон, я начал собирать все его вещи, одежду, туалетные принадлежности и все остальные предметы, которые он привез для этой поездки, и просто небрежно запихнул их в его чемодан. Также я обыскал его карманы и забрал всю наличность, бумажник, кредитные карточки, водительские права и паспорт. Я знал, что без паспорта ему будет очень трудно покинуть остров.

Закончив наполнять его чемодан, я повернулся к Шеннон. Она все еще лежала лицом вниз на кровати, свесив одну ногу. Я очень осторожно перевернул ее на спину, затем поднял на руки и отнес в наш номер. Оказавшись там, я положил ее на нашу кровать и вернулся в комнату мудака, чтобы забрать все его вещи, оставив себе его телефон, бумажник и наличные, так как чувствовал, что должен получить некоторую компенсацию. Пройдя через его номер, я хотел убедиться, что ему нечего взять с собой. Я даже снял с него туфли, а на обратном пути нашел мусорный контейнер отеля, бросил туда его чемодан и туфли и накрыл их каким-то мусором, чтобы не обнаружили.

Вернувшись в свой номер, я начал собирать свой чемодан вместе с чемоданом Шеннон, поскольку относился к ее вещам с той же заботой, что и к вещам Энтони. Я собирался оставить ее здесь без всего, кроме одежды, что на ней, сумочки, тампонов, в которых она нуждалась, и пустого бумажника, в котором была лишь записка, оставленная мной. Когда я заканчивал упаковывать вещи, то заметил, что уже начало четвертого утра, а мне нужно было быть в аэропорту к девяти. Поскольку Шеннон допила свой напиток около двух часов ночи, она будет без сознания по крайней мере до полудня. Энтони, как я подозревал, придет в себя где-то около десяти утра, и я буду уже далеко, прежде чем очнется кто-нибудь из них. Мне нужно было сделать еще кое-что.

Выйдя из комнаты, я схватил два диска DVR, которые записал ранее, и направился к номерам, где остановились две женщины и их бойфренды. Очень тихо и быстро я просунул по диску под каждую дверь и вернулся в свой номер. Там я посмотрел на мирно спящую на кровати Шеннон, и меня наполнило чувство большой потери и печали. Я так хотел иметь с ней детей, но у нее были другие планы, и я не мог ее простить.

Обойдя комнату, я убедился, что все упаковал, затем схватил чемодан Шеннон и вернулся к тому же мусорному контейнеру, куда бросил чемодан Энтони и добавил ее чемодан. Вернувшись в номер, я обшарил сумочку Шеннон, чтобы убедиться, что та пуста и там нет ни денег, ни кредитных карточек, ни паспорта. Я хотел быть уверен, что ей будет так же трудно вернуться домой, как и Энтони.

Сидя на одном из двух стульев в комнате, я был измучен, но затем подумал о том, каким будет мой следующий шаг, когда я вернусь домой. Во-первых, опустошить наши банковские и дебетовые счета, а затем аннулировать все наши кредитные карты. Потом я соберу все, что у меня есть, и вывезу из нашего дома. Я был уверен, что потребуется найти хранилище, чтобы сложить все туда, но мне было все равно, я просто хотел уйти. Прочь из нашего дома и из этого фиктивного брака.

Не успел я опомниться, как уснул, а когда проснулся, было уже почти семь утра. Оттолкнувшись от стула, в котором я спал, я подошел к кровати, бросил последний грустный взгляд на Шеннон, затем осторожно поднял ее на руки и вынес из комнаты. Я спустился к бассейну и оставил Шеннон на одном из шезлонгов. Так как я выписывался, то не хотел, чтобы она была в номере, когда туда придут, чтобы убрать его и подготовить для следующих гостей.

Вернувшись в номер, я схватил свои чемоданы и прежде чем уйти, в последний раз огляделся, чтобы убедиться, что взял все. У меня все еще был телефон Энтони, но потом у меня появилась идея. Вернувшись к бассейну, я схватил телефон Шеннон и начал посылать все эти фотографии и видео всем в ее списке контактов, за редким исключением. У нее было несколько племянниц и племянников, которые были слишком молоды, чтобы видеть такое, но я был уверен, что ее мать, отец, сестры и коллеги найдут их интересными. Я подошел к стойке регистрации и попросил кусок скотча, после чего вынул из ее телефона батарейку, наклеил на контакты очень маленький кусочек скотча и установил батарейку обратно. Все будет выглядеть так, будто у нее сел аккумулятор. Я также убедился, что у нее нет шнура для зарядки телефона. Без денег ей потребуется некоторое время, чтобы заставить телефон работать.

Сразу после восьми утра я услышал крики и вопли. Это был голос одного из двух бойфрендов тех женщин, с которыми я вчера видел Энтони. Похоже, их будущие бывшие бойфренды посмотрели видео, которое я подсунул им под дверь.

– ТЫ – ШЛЮХА. Можешь сказать своей семье, что свадьба отменяется, и я больше не хочу тебя видеть. Дорогу домой найдешь сама, СУКА, – кричал один парень своей девушке.

У другого парня было просто каменное холодное выражение лица, в то время как его девушка умоляла его:

– Детка, пожалуйста, не бросай меня, я же сказала, что очень извиняюсь. Это была и впрямь глупая ошибка, и к тому же, ты с ним расплатился сполна.

– Ты – шлюха. Возвращайся к своему новому парню. Может быть, у него член и побольше, но я не думаю, что теперь он будет работать так же хорошо, – сказал он ей так холодно, что я вздрогнул от страха. Интересно, что они сделали с беднягой Энтони? Ну, что ж, думаю, этого я никогда не узнаю.

Следующий звук, который я услышал, был от сирены скорой помощи, которая остановилась перед зданием. Тот, что я принял за управляющего, вышел из своего кабинета и быстро повел санитаров по дорожке к номеру Энтони. Я очень надеялся, что с ним все в порядке. Когда вокруг начали собираться люди, чтобы посмотреть, из-за чего весь этот ажиотаж, я тихо взял такси и поехал в аэропорт. Я включил телефон и заметил голосовое сообщение. Включив голосовую почту, я прослушал сообщение от моего брата Фрэнка.

«Стью, что, черт возьми, у вас там происходит? Я получил кучу обнаженных фотографий и несколько очень детальных видео Шеннон. Я имею в виду, я знаю, что она – горячая штучка, но в чем дело? Ты не знаешь? Позвони мне, когда получишь это сообщение».

Приехав в аэропорт и ожидая посадки в самолет, я перезвонил ему и объяснил всю ситуацию, о том, как Шеннон трахалась с Энтони, пока мы были в отпуске, и как она пыталась от него забеременеть. Мой брат был в шоке и сначала подумал, что я шучу, но потом я сказал ему, чтобы он повнимательнее просмотрел видео. Она отсасывала не мне. Он сказал, что очень сожалеет о случившемся и что, если мне что-нибудь понадобится, я могу ему позвонить. Я поблагодарил, повесил трубку и вскоре оказался на обратном пути домой в одиночестве.

***

Включив телефон Энтони по приземлении, я обнаружил дюжину голосовых сообщений и более тридцати сообщений с угрозами нанести ему телесные повреждения. Полагаю, что те фотографии и видео, что я разослал, стали не очень популярными. После получения чемоданов, я забрал свою машину с долгосрочной парковки и поехал домой. По дороге я начал планировать, что делать дальше. Развод был вариантом, но я знал, что при этом она получит половину всего, а это меня попросту не устраивало. Она изменяет и, тем не менее, остается при разводе в порядке. Это было просто несправедливо.

Пока я вел машину, в моей голове начал формироваться другой план, и я стал составлять мысленный список того, что мне нужно и как это сделать. Она разрушила наш брак, поэтому я собирался превратить ее жизнь в сущий ад. Вернувшись домой, я позвонил брату и спросил, не может ли он в ближайшие несколько дней помочь мне вывезти из дома вещи. Я хотел сделать это до возвращения Шеннон, чтобы та вернулась в пустой дом. Наконец, я включил телефон и обнаружил более двадцати голосовых сообщений и более дюжины сообщений. Многие из них были от сестры Шеннон, спрашивавшей меня, что происходит, и почему Шеннон не отвечает на ее звонки. Некоторые из них были от других членов семьи Шеннон, в основном, задававших те же вопросы. Я испытал некоторое удовлетворение от того, что не было никаких голосовых сообщений или СМС от самой Шеннон. Это означало, что она не смогла включить свой телефон и, вероятно, еще не поняла, что случилось. Я улыбнулся при мысли о том, что когда она, наконец, включит свой телефон, то увидит все СМС и голосовые сообщения, спрашивающие ее о тех фотографиях и видео, что она отправила со своего телефона. Ее ждал очень грубый сюрприз.

Моим первым приказом было аннулировать все наши кредитные карты и перевести все наши деньги с нашего общего банковского счета на мой личный. Затем я начал собирать всю свою одежду, а также другие личные вещи, которые хотел сохранить. Все подарки, которые Шеннон сделала мне на протяжении многих лет, отправлялись прямиком в мусорную корзину, если только не стоили чего-то, тогда я либо продавал их в интернете, либо относил в ломбард.

Домашний телефон был отключен, как только я приехал домой, так что, любому, кто попытается связаться со мной, придется звонить мне на мобильный. Было около одиннадцати вечера, когда я, наконец, посмотрел на свой мобильный телефон и увидел несколько СМС и голосовых сообщений от Шеннон. Кажется, она снова смогла заставить свой телефон работать. Первые несколько сообщений были:

«Где ты? Почему уехал и оставил меня здесь? Ты в порядке? Кажется, меня ограбили».

Затем сообщения изменили тон, когда до нее дошло, что произошло, и я уверен, что она получила множество СМС и голосовых сообщений о фотографиях, что были отправлены с ее телефона всем в ее списке контактов:

«Почему? Почему ты так со мной поступил? Разве мы не могли сначала поговорить?»

Я просто проигнорировал остальные ее сообщения, полагая, что это лишь еще сильнее расстроит ее.

Следующий день был насыщенным. Я понятия не имел, когда Шеннон сможет вернуться домой, поэтому мне пришлось действовать быстро. Сначала я приобрел коробки, чтобы упаковать оставшиеся вещи и арендовал склад, достаточно большой, чтобы вместить все это. Затем пошел в банк и убедился, что на нашем совместном счете осталось совсем немного денег. Остальное я перевел на свой бизнес-счет, который собирался закрыть, взять деньги и бежать, но мне нужно было сделать кое-что еще, прежде чем я смогу уехать навсегда.

Дом, в котором мы жили, был очень маленьким начальным домом. Мы решили начать с малого, а когда наша семья вырастет, купить дом побольше. Здесь были просто две спальни с маленькой ванной и маленькой кухней. Ничего особенного, и с моим бизнесом, который занимается улучшением дома и некоторыми ремонтными работами, у нас были большие надежды превратить этот дом во что-то особенное. Что ж, теперь у меня были другие планы на этот счет, и я носился по городу, собирая то, что мне понадобится, чтобы сделать приезд Шеннон таким, какого она никогда не забудет. С тех пор как занялся ремонтом, я кое-что знал о строительстве, несущих стенах и так далее. Вооружившись этим знанием, я собирался сделать некоторые экстремальные изменения в нашем доме, просто нетрадиционным способом.

Позже тем же утром появился мой брат Фрэнк со своим пикапом, и после некоторого обсуждения моей ситуации мы начали загружать его грузовик всеми моими вещами. Это заняло более пяти часов и три поездки на склад, но к концу дня я официально съехал. Я не стал рассказывать Фрэнку о своих планах относительно дома и о сюрпризе, который ждал Шеннон. Я знал, что он попытается отговорить меня, поэтому так и не сказал ему об этом.

Он спросил, каковы мои планы на ближайшее будущее.

– Просто уехать из города и оставить позади этот кошмарный брак. Я не собираюсь подавать на развод, но когда она вернется, меня здесь не будет. Она может получить дом, но это – все, что она получит от меня.

Фрэнк лишь покачал головой.

– Ты же знаешь, что это не сработает. Она просто наймет адвоката и выследит тебя. Давай просто покончи с этим и разведись с этой изменщицей. Если попытаешься сбежать, то лишь ухудшишь ситуацию, когда она тебя догонит. Послушай, я знаю, что ты зол и обижен, но не позволяй своим эмоциям принимать решения за себя. Мужайся, найди адвоката и отдай ей половину.

– Нет. Эта сука изменила мне и пыталась завести ребенка от этого придурка, планируя выдать его за моего. Она не заслуживает ничего, и это как раз то, что она получит. Видишь ли, я не собираюсь с ней разводиться. О нет. Я просто брошу ее без денег в банке и со всем ее грязным бельем, выставленным на всеобщее обозрение.

Фрэнк знал, что уговаривать меня бесполезно. Я склонен быть упрямым, а когда становлюсь таким, мало что может изменить мое мнение. Он ушел, но не раньше, чем велел мне все обдумать и не делать ничего опрометчивого. Я все обдумывал с того самого момента, когда увидел, как она целует своего возлюбленного. Теперь пришло время привести в действие мой план.

В тот же вечер я приступил к работе по дому и проработал до раннего утра. Я все еще не знал, когда вернется Шеннон, поэтому мне пришлось действовать быстро. Единственное, что работало в мою пользу, – это снег. Казалось, надвигается еще одна крупная буря, вынудившая закрыться несколько крупных аэропортов. Полеты туда и обратно будут отменены, и это даст мне больше времени, чтобы внести последние штрихи в мой проект реконструкции. Еще одним хорошим аспектом в этой буре были дополнительные двадцать-тридцать сантиметров снега, которые она принесла. У нас на земле и крышах все еще было его сантиметров тридцать, что помогло облегчить мой план.

С тех пор как я вернулся на два дня, я редко отвечал на звонки, так как видел, что большинство звонков были от Шеннон. В конце концов, я решил ответить на ее звонок, но причина была в том, что я мог получить от нее какую-то информацию, не более того.

– О, детка, пожалуйста, пожалуйста, послушай. Это была ошибка, просто огромная глупая ошибка с моей стороны. Я никогда не хотела, чтобы это зашло так далеко. Я сделаю все, что потребуется, но, пожалуйста, прости меня. – Я слышал, как она плачет, но на меня это не действовало. Я больше не хотел иметь с ней ничего общего, но в данный момент мне нужно было сохранять спокойствие. Дать ей хоть немного надежды, а потом в нужный момент отрезать ее.

– Шеннон, ты ранила меня сильнее, чем кто-либо. Я не знаю, смогу ли простить тебя или доверять когда-нибудь снова. Я просто хочу знать, почему? Почему ты так со мной поступила? С нами? Разве ты не любила меня? Разве меня тебе было недостаточно? – Я говорил спокойно, но с оттенком грусти в голосе. Чего мне действительно хотелось, так это кричать в трубку, что она – просто шлюха, которую я больше никогда не хочу видеть. Я должен был позволить ей думать, что у нас есть шанс снова быть вместе.

– Детка, пожалуйста, позволь мне объяснить, все это ничего не значило, и он ничего не значил. Ты же значишь для меня все, ты – моя жизнь, смысл моей жизни. Пожалуйста, о Боже, пожалуйста, прости меня. – Она разрыдалась.

Я подождал несколько минут, потом заговорил.

– Детка, я просто не знаю. Я любил тебя, но ты разбила мне сердце. Я не думаю, что мы сможем все исправить.

– Нет, детка, мы все исправим, и у нас будет еще более сильная любовь, более крепкая связь между нами, если только мы сможем это пережить. Пожалуйста, детка? Ты можешь хотя бы подождать, пока я вернусь домой, чтобы мы смогли поговорить?

Я слышал в ее голосе отчаяние.

– Не знаю. Когда ты возвращаешься?

– Ну, есть одна проблема. У меня нет ни паспорта, ни билета на самолет. Сейчас моя сестра переводит мне немного денег, так как все мои кредитные карты украдены. О, это напомнило мне... пожалуйста, позвоните в эти компании кредитных карт и попроси их немедленно заблокировать мои карты.

Удивительно, как она перешла от просьбы забрать ее обратно к приказу аннулировать ее кредитные карты. Какая штучка.

– Хорошо, я сделаю это прямо сейчас. Так, что, ты понятия не имеешь, когда вернешься домой?

– Думаю, через несколько дней. Я поговорила здесь с американским консульством, и они сделают мне новый паспорт.

– Позвони, когда будешь уезжать. Хорошо?

– Я так и сделаю. Стью?

– Да.

– Я люблю тебя.

– Увидимся, когда вернешься домой. – Я повесил трубку.

Значит, она вернется только через несколько дней. «Идеально», – подумал я. Это даст мне достаточно времени, чтобы убедиться, что мои домашние улучшения будут сделаны, и что я смогу сделать несколько вещей, чтобы помочь себе начать новую жизнь без нее.

На следующий день позвонил Фрэнк, чтобы узнать, как у меня дела, и пригласить на ужин. Я согласился, так как уже больше недели не ел домашней еды. Я жил на пицце и китайской еде и, закончив разговор с Фрэнком, заверил его, что не собираюсь делать ничего опрометчивого. Потом позвонила Шеннон:

– Привет, детка. Я только что получила известие, что через пару дней мне выдадут новый паспорт. Теперь все что мне нужно – это билет на самолет домой. Я могу быть у тебя через несколько дней и, если успею на ранний рейс, буду дома ближе к вечеру. Ты встретишь меня в аэропорту? Я на самом деле хочу, чтобы мы как можно скорее поговорили.

– Это не очень хорошая идея, Шеннон. Ты должна попросить сестру забрать тебя и отвезти домой. Мы сможем поговорить, когда ты приедешь. – Я просто вел ее дальше. К тому времени, как она доберется до дома, я буду по меньшей мере в сотне миль отсюда.

– Ладно, детка. Я люблю тебя и знаю, что если ты дашь мне шанс, мы сможем пройти через это. Хорошо, Стью?

– Да, конечно, поговорим, а потом посмотрим. Никаких обещаний. – Я солгал точно так же, как когда-то она мне.

Теперь у меня было хорошее представление о том, когда она будет дома, что дало мне достаточно времени, чтобы сделать еще кое-что из того, чтобы замести следы, когда я уеду из города. Сначала я продал свой грузовик, который использовал для работы, и купил другой, подержанный и в хорошем состоянии, но зарегистрировал его на имя друга. Во-вторых, я должен был сообщить ребятам, что работали на меня, что закрываю бизнес в связи с моим предстоящим разводом. Мне было жаль, что я так быстро ухожу, но я не мог уйти, не сказав им, что случилось и почему.

Затем я позвонил старому другу из колледжа, сейчас живущему в Колорадо. Когда мы закончили колледж, он сказал, что я должен приехать и заняться бизнесом вместе с ним. Он говорил, что со всеми домами зимой и квартирами летом у нас будет работа в течение всего года. Он был рад услышать меня, но удивлен тем, что произошло между мной и Шеннон, поскольку знал ее, когда мы встречались, и всегда думал, что мы идеально подходим друг другу. Я спросил, устраивают ли его выпускники из колледжа или ему нужен на самом деле хороший помощник? Он сказал, что теперь, когда законы о марихуане изменились, за последний год его рабочая нагрузка утроилась, и он будет более чем рад, если я приеду и стану работать на него. Я спросил, не может ли это быть неофициально, так как хотел, чтобы Шеннон не узнала, куда я уехал, и чтобы не получала от меня никаких денег.

Все было устроено, и мне оставалось лишь уехать. Шеннон звонила мне несколько раз в день, чтобы сказать, что любит меня и просит простить. Она также давала мне ежедневную информацию о том, когда будет дома, и что когда она вернется, я буду единственным в течение всей ее жизни.

За день до ее приезда домой я загрузил свой новый грузовик, и освободил дом от всех моих вещей. Все, что осталось, принадлежало либо Шеннон, либо было тем дерьмом, на которое мне было наплевать. Я уехал очень рано утром, так как хотел выехать из города так, чтобы никто не заметил. Своему соседу через улицу я сказал, чтобы он в качестве одолжения сделал мне запись возвращения Шеннон домой. Я сказал ему, что позвоню, чтобы сообщить, когда она приедет, так как у меня для нее есть сюрприз. Он понятия не имел, что случилось, и что у нас с ней семейные проблемы, и с радостью согласился, сказав, что будет ждать моего звонка на следующий день.

Все было готово, когда я выехал из города и направился на юг, к своей новой жизни без Шеннон. Мне понадобится по меньшей мере два дня, чтобы добраться до дома моего друга, а к тому времени Шеннон уже будет дома. По дороге я чувствовал себя менее сердитым и более умиротворенным, чем на прошлой неделе. С тех пор как я увидел Шеннон и Энтони вместе у бассейна, я чувствовал, что моя жизнь была спущена в унитаз, а теперь начал вытаскивать себя из этой выгребной ямы отчаяния.

Около полудня позвонила Шеннон и сказала, что будет дома завтра около четырех вечера. Она снова спросила, не заеду ли я за ней в аэропорт, но я ответил, что у меня есть кое-какие дела, и я вернусь домой после нее. Она может просто войти, когда доберется. Затем я позвонил своему соседу и сказал, чтобы тот был готов с видеокамерой, дабы запечатлеть сюрприз, что я приготовил для своей жены.

На следующий день я был уже в Колорадо и всего в часе езды от дома моих друзей, когда мне позвонила Шеннон.

– Дом... он просто обрушился, сложившись внутрь себя. Должно быть, из-за снега. Я едва вставила ключ в замок и повернула его, как вдруг услышал громкий треск, и крыша провалилась внутрь. О, Боже, наш дом исчез. – Она плакала.

– Ну-ну, Шеннон, не волнуйся. Я уверен, что твои родители все еще ждут тебя в своей комнате. Что касается меня, то я уже принял другие меры, – весело сказал я.

– О чем ты говоришь? Наш дом пропал! Как ты можешь быть так счастлив?

Теперь она начинала злиться. Хорошо.

Моя реконструкция прошла так, как я и планировал. Я подстроил так, что дом рухнул внутрь себя, когда она отперла дверь. Я устроил в подвале временные крепления, а потом бензопилой срезал все гвозди в полу. Замок на входной двери был соединен с выключателем, который включал лебедку, которую я купил в ломбарде очень дешево. Затем, используя шкив и несколько веревок, прикрепленных к временным креплениям, как только она повернула ключ, включилась лебедка, и наш дом обрушился.

– Видишь ли, дорогая, наш дом рухнул не просто сам по себе из-за снега, к этому приложил руку я. Видишь ли, я сделал с нашим домом то же, что ты сделала с нашим браком. Удачи тебе в поисках нового жилья. Что касается меня, то я уже почти добрался до своего нового дома.

В этот момент я сбросил ее и позвонил соседу.

– Стью, ты не поверишь, что произошло. Твой дом только что обрушился. Думаю, он не смог выдержать весь этот снег, но вроде его было не так уж много. По крайней мере, не настолько, чтобы причинить такой ущерб. Слушай, я все записал на видео, и, к счастью, с твоей женой все в порядке. Она пыталась открыть дверь, когда все это случилось, и это было похоже на БАХ, и он просто упал сам в себя. – Он был так взволнован.

Я сказал ему, чтобы он прислал мне видео по электронной почте, когда у него появится возможность, что я хотел бы сохранить его копию. Поговорив с ним, я выключил телефон и продолжил свой путь к новой жизни.

Эпилог

Прошло уже почти три года, и я устроил себе безбедную жизнь здесь, в Колорадо. Я поддерживаю связь с несколькими друзьями в Миннесоте и слежу за тем, что происходит. Я не хотел напрямую связываться ни с кем из членов семьи, так как был уверен, что они сообщат Шеннон, где я живу. Похоже, Шеннон исполнила свое желание и забеременела от Энтони. Какое-то время она всем говорила, что ребенок мой и что я не смог оставаться отцом, поэтому я сбежал как трус. Даже моя мать верила ей, только потому, что хотела иметь внука. Я связался с другом, который, в свою очередь, связался с моим братом и сказал ему попросить Шеннон сделать тест ДНК ребенка с моим братом. Если отцом был я, то было бы совпадение с моим братом. А если не я, то совпадения бы никакого не было. Как идиотка, она согласилась. Когда вернулись результаты, моя мать выгнала ее из дома, крича, чтобы та никогда не показывалась в дверь со своим ублюдочным ребенком.

Что же касается Энтони, то, похоже, он сильно пострадал от тех двух парней на курорте и провел в больнице больше недели, прежде чем смог вернуться домой. Когда он, наконец, добрался до дома, там было еще несколько джентльменов, или, лучше сказать, бывших мужей, ожидающих, чтобы добавить к его травмам новые. С тех пор он уехал из города в неизвестном направлении, но ходят слухи, что он потерял одно яичко и больше не может получить эрекцию. Думаю, его дни как кобеля закончились.