За окном день клонился к закату. Солнце напоследок яркими лучами бросало на стекла зданий и вывесок свой свет, что солнечными зайчиками разбегался во все стороны. Денис, сквозь пыльное стекло, увидел внизу знакомую фигуру матери. Ее рыжие волосы и красный сарафан в жёлтый цветок ярким пятном пересекали двор.

— Идет! — крикнул он оглянувшись назад. Через мгновение из родительской спальни вышел Витька. Он шмыгнул конопатым носом.

— Готово. Лучше не спрятать — Он ухмыльнулся и добавил: — Все будет в шоколаде.

Раздался звук открываемой входной двери.

— А вот и я мальчики! — мама занесла пакет с едой и передала его старшему сыну.

— Держи, — наманикюренные пухлые пальцы передали полиэтиленовые ручки в квадратную ладонь чада. Затем она нагнулась расстегнуть ремешки сандалий. Цветки на животе сморщились, спрятались в складках и их накрыл громадный бюст. Глаза Дениса утонули в вырезе ее декольте ложбинка между плотно сжатыми тканью, грудями стала длиннее и глубже.

Сандалии по очереди упали на полку обувницы.

— Не скучал Денис? — вопрос отвлек его от созерцания раскачивающихся маминых достоинств. Эти горы нередко становились главными героинями его влажных снов.

— Н-нет — заикаясь ответил Ден, — курсак писал, вот сейчас только закончил первую часть.

— Пиши-пиши, молодец — поправляя назад волосы до плеч, мать прошествовала в спальню и прикрыла за собой дверь. Через пять минут уже в домашней одежде она готовила ужин. В это время парни достали с полки родительского шкафа спрятанный смартфон и сели смотреть сделанную запись у себя в комнате.

На ней мать зашла в спальню. Стянула с себя сарафан и повернувшись сплошь усеянной родинками спиной к камере стала переодеваться. На ней сидело обычное белое бельё и чулки в крупную сетку. Один сосок краем тёмного ареола выглядывал из огромной, как кастрюля, чашки. Заметив его, она засунула в лиф руку и поправила грудь. Надела домашнюю одежду и вышла.

— Я бы на месте бати каждый день ее... — восхищённо сказал Витька — у моих одногруппниц и рядом не стоят буфера.

— Да ну, висят наверное до полу — с видом спеца прошептал Денис — убери лиф и шмякнутся, как два уха спаниеля. Гравитация и растяжимость.

— Слышь ты, ученик Ньютона-острый локоть врезался в бок Дена. — самый умный что ли?

Витька вздохнул: Интересно, она любит сосать?

Ничего, что она наша мама? — вытаращил на него глаза младший брат.

— У всех бывают недостатки — с серьезным видом произнёс Витёк и они рассмеялись.

А ночью им обоим приснился один и тот же сон. Как будто очутились они в странной и темной аудитории. В свете одинокой свечи на них из-за стола глядел жуткий старик. Тени играли на его лице, превращали глаза в темные провалы.

— Добро пожаловать в теплую, ламповую атмосферу, о, нечестивые отроки! — хрипло прокаркал он из глубин утробы.

— Эээ... привет — неуверенно ответил Витя.

— Услышал я ваши мысли и решил сделать подарок, вот этот черный отрывной блокнотик! — торжественно продолжил он — блокнот не простой! Напишешь в него, дашь прочитать кому-нибудь и тот сделает, что там сказано! Только надо издалека начинать, а то сойдёт с ума выбранный!

— А какая цена? — прищурился с недоверием Денис.

— Закончатся листки, узнаете!!! — захохотал он, да так громко, что задрожали тени в углах, дернулось пламя и погасло.

Вскрикнув Ден проснулся, на соседней кровати вскочил Витёк: — Я чуть не сделал лужу.

— А вот я писанул чуток в трусы. Что за фигня!? — вскрикнул Ден, да так неожиданно, что его брат подлетел в воздух от страха.

— Чего орешь! — зашипел он-родаки спят уже.

— Ты глянь, что у меня в кровати лежало — он протянул брату в руке что-то, тот моргнул глазами. Когда они привыкли к сумраку, в свете луны он различил, что ему протягивал Ден. Да, тот самый блокнот из сна, что держал старик! Его нельзя было спутать ни с чем другим. Витёк сглотнул. В горле стоял комок.

— Осталось проверить, правда ли он такой магический, как во сне говорил старый перец.

Это они узнали в ближайшее время.

Денис приехал из института, скоро из бассейна должна была вернуться мать. Он поставил телефон на уже привычное место, прикрыв его отцовским парфюмом и маминым феном. Включил камеру и пошёл за компьютер, погонять в гонки.

Он слышал, как открывалась входная дверь, как мама заходила в спальню переодеться.

Что-то она там долго», с тревогой подумал Ден. И тут на пороге появилась мать. Вид у нее был хмурый и не предвещал ничего хорошего.

— Что твой телефон с включенной камерой делал во взрослой спальне? — глухим голосом она спросила сына глядя на него и держа в руке злосчастный гаджет.

Внутри у Дениса все упало и волосы зашевелились на затылке. «Нашла! Что сейчас будет!»

Он покраснел и стал моргать невинными глазами.

— Язык проглотил? Месяц без игр и карманных, понял меня? — мамин голос звенел стальными нотками, она четко проговаривала каждое слово по буквам, входящими в уши, как гвозди в гробовую доску — и теперь будешь ходить с кнопочным телефоном бабушки. Я расскажу отцу вечером, пусть он решает, как с тобой быть.

Она развернулась и вышла, в комнате от напряжения воздух стал вязким и тяжёлым. Денис обхватил голову руками, ему было очень стыдно и страшно.

— Вот же жопа, вот же жопа — бормотал он себе под нос.

Тут его взгляд упал на блокнот, он словно специально лежал с ручкой около пальцев. Ден открыл черный переплёт и начал царапать записку. Выдрал ее и прошел на кухню, где бренчала посуда. Сгорая от стыда, не глядя матери в глаза он протянул ей записку.

— Не подходи ко мне — холодно и зло прошипела она. Ее грубые черты лица выглядели напряжёнными и тяжёлыми. — Нервов на тебя не хватает! Ден заметил, что мамина блузка застегнута на все пуговицы до горла, и глубокие морщинки пролегли в уголках сжатых губ.

— Письмо, почему я сделал это — соврал Денис. Внутри он просил всех богов мира, что бы листок сработал.

— Я даже не знаю, как теперь общаться с тобой-все же она взяла листок и пробежала глазами по нему. Смяла в комок и выбросила в ведро.

— Ну все! Это последняя капля — мама раздраженно дернулась, на щеках играли желваки — придется тебя наказать! Пошли в вашу комнату, видит бог я не хотела, но ты меня довел.

Денис, мрачнее тучи поплелся с настроением висельника, медленно и обречено. Почему Витька сегодня учится допоздна, везёт бродяге. Может при нем не так сильно и ругалась бы их звезда домашнего стриптиза.

Мать зашла в комнату вслед за Деном. Прикрыла дверь и повернулась к отпрыску.

— Мне придется наказать тебя Денис. Поверь мне не хочется, но видно, по другому до тебя не достучаться — она жалила его глазами-колючками. — Садись.

Он робко присел на кровать, громко скрипнула пружина. «Зачем вообще затеял все это, как бы время повернуть назад и забыть дурацкий сон!» — по кругу вертелась мысль в его рыжей голове.

Тут произошло неожиданное.

Мать подобрала края юбки и подняла их вверх. Открылись белые, полные ляжки и она легла животом на колени, обалдевшего от такого поворота событий, сына. Ден почувствовал как «выдающиеся» мамины груди прижались к его бедру.

Он опустил взгляд вниз. Перед ним, под собранными складками подола, расположилась широченная, круглая попа в чёрных трусах в горошек.

— Думаю десять шлепков тебе хватит, что бы исправиться-строгим голосом она сказала так серьезно, что Ден чуть не рассмеялся. Хотя скорее из-за истерики, не каждый день на твоих коленях лежит мягким животом с открытой филейной частью зрелая курочка, что клевала до того мозг.

Он замахнулся и от души опустил руку — ШЛЕЕЕП!!! Зад всколыхнулся и на белой ягодице появился красный след от руки.

— Ай! — выдохнула мама.

Три раза рука врезалась в нежную плоть.

— Знаешь мам — трусы мешают, смягчают удары... без них я пойму все гораздо быстрее — сердце Дена стучало тысячу ударов в минуту.

Она поколебалась и полным решимости низким голосом выдала:

— Ты прав. — ее руки потянули резинку трусов вниз к коленям. — Давай считай сначала, ты очень провинился.

Теперь она лежала совсем раздетой ниже пояса и ждала новых шлепков. Денис работал с размахом, звонко, сильно. Аж ладонь зудела и ныла. Мама закусила губу, ее лицо и зад стали красными, как варёный рак на пике своего приготовления, на лбу выступил бисером пот.

— Ммммм-мычала она, едва сдерживая крик. — А! Прилетела очень крепкая оплеуха. Лоб пересекла морщина.

— Перекур? — он жадно гладил горячие ляжки матери.

— Продолжай, сынок, ты должен как следует уяснить, что подглядывать нехорошо... Ааай!... — взвизгнула от очередного удара по пятой точке мать.

Денис закончил хлестать располневшую от избытка сладкого попу, и начал мять побагровевшие телеса, мама не возражала. Ее тело обмякло и она приходила в себя. Он раздвинул ягодицы в стороны и увидел коричневый, окружённый волосами анус-сморщенную дырочку, как у соседского кота под хвостом, что задрав его трубой бегает по лестницам дома. Ниже выпирал тёмный пирог с половой щелью.

В горле у Дениса все пересохло, он месил зад, как тесто, будто случайно, кончиками пальцев касаясь ее дырки и мягкой щели. Член предательски упёрся луковичной головой в тёплый живот матери.

Она отдышалась, выпустила с шумом воздух и встала пошатываясь с его колен. Нагнулась подтянуть трусики, одернула юбку, спрятанная грудь подпрыгнула. Денис смотрел на это представление и палатка в его штанах становилась все мокрее из за вытекающей смазки. Рыжая прядь прилипла к полной щеке, она убрала ее за ухо и пригладив подол юбки выдавила из себя:

— Мне было больнее, чем тебе, но это во благо. Надеюсь ты усвоил этот урок.

— Да, мама — Ден черезчур активно закивал головой — усвоил.

— Ну что же, отцу я говорить не стану ничего, ты и так получил достаточно... но надеюсь это было в последний раз-назидательным тоном продолжила она.

— Да, хорошо-Денискины губы едва сдерживались от ухмылки.

Больше я такого не потерплю. — с вздернутым подбородком она ушла греметь дальше кастрюлями.

— Так все и было-закончил рассказывать Ден Витьке события дня.

— Офигенно! — восхищено воскликнул он.

— У меня возникла идея! Давай сюда блокнот — радостно потер руки Витёк.