День у Отто Хингарда - бургомистра маленького австрийского городка Вадденбург не задался с самого раннего утра. Прежде всего, ему послышался странный шум, доносившийся из спален его дочек. Оставив свою супругу Эйлин сладко спать - она особенно любила поспать в самые ранние утренние часы - он так и оставшись в пижаме, спешно поднялся наверх.

Две его юные дочки-близняшки Аня и Анетта, от первого брака, жили каждая в своей комнате. На ночь, они всегда запирали двери. У Отто Хингарда, конечно же, были ключи. Он собрался было открыть дверь Ани, но тут вспомнил, что забыл связку ключей в кармане своего халата. А халат оставил в гостиной на первом этаже в роскошном кресле, в котором очень любил восседать вечером перед экраном телевизора.

Чертыхнувшись, Отто постучал в дверь.

— Аня, с тобой все хорошо?

— Да, папочка, - раздался сонный голосок дочери.

— Точно? Аня!

— Все в порядке, папуля. Я хочу спать. Сколько времени? Неужели, уже нужно вставать? Можно я еще посплю?

— Конечно можно, милая, - поспешно ответил Отто. – Но ты там, точно одна?

— Конечно, папочка, одна. А кому еще здесь быть?

— Тогда, может, откроешь папочке, милая?

— Я не могу, папуля, я совсем - совсем голенькая.

Обескураженный Отто на мгновение задумался. Потом сказал:

— А ты, укройся одеялом.

— Но, чтобы впустить тебя, я ведь должна сначала открыть дверь, - заявила Аня. – А я не могу, я голенькая.

Отто несколько томительных секунд мялся перед дверью, не зная, как решить сию непростую задачу. Предложить Ане просто завернуться в одеяло и открыть дверь, ему почему-то в голову не пришло. Наконец, он воскликнул:

— Аня, накройся одеялом и жди, я быстренько за ключами!

И бургомистр, со всей возможной скоростью, на какую был способен с учетом его немалого веса, накопившегося к 50-ти годам, устремился в гостиную.

Что и говорить, одной из серьезнейших забот и постоянных тревог Отто были его повзрослевшие дочки. Наверняка, обе засранки резвились в своих комнатах с парнями! Проблема началась, когда девчонкам едва исполнилось четырнадцать. И повышенный интерес к мужчинам год от года у них только развивался и рос. Сейчас, когда до окончания школы осталось совсем немного, когда близились выпускные экзамены и всех парней следовало выкинуть из головы, Аня и Анетт, словно с цепи сорвались. Весна на них, что ли так влияет? Или пик полового созревания наступил и гормоны бушуют?

И ведь, чертовки не остаются без внимания!

Стоило только Ане и Анетте, выйти на улицу, как цепкие взгляды всех мужиков, этих чертовых похотливых кобелей, устремлялись к его дорогим дочуркам!

Отто, данный факт невероятно бесил. Он считал, что с противоположным полом его малышкам следует начать общаться после достижения ими 20-ти лет. Ну, а то, что Аня и Анетта пользовались такой популярностью, в этом не было ничего удивительного.

Обе девки - просто загляденье. Голубоглазые красавицы-блондинки, обладательницы роскошных сисек, крутых спелых бёдер, упругих круглых поп и длинных стройных ног. Всё это, они не стеснялись выставлять напоказ, носили супер короткие юбки, платья и шорты, а на пляже, когда Отто Хингард в прошлом году со всем семейством ездил в Италию - мини-бикини. Нет, дочки его не имели, строго говоря спортивного телосложения, они были стройны, изящны, но при этом их формы отличались мягкими округлостями и ярко выраженной женственностью. Но, именно это и привлекало мужиков. Большинство из них роняли слюни при виде его лапочек, а вовсе не от вида подтянутых, атлеток коих на пляжах, тоже хватало.

В отличии от папочки, озабоченного сохранением невинности своих дочурок, эти самые дочурки постарались от невинности поскорее избавиться. Это было успешно сделано, аж три года назад и теперь Аня и Анетта трахались в свое удовольствие. Обычный способ попасть в их комнаты – это забраться через открытое окно. Уже, больше половины молодых людей Вадденбурга знали эти, всегда приветливо распахнутые окна бургомистерского дома.

Вот и сегодня утром, и Аня и Анетта кувыркались в постели с симпатичными парнями, пока бдительный папочка не услышал что-то… вероятнее всего блаженные стоны и вздохи.

Парень Ани по имени Вилли испуганно прятался под кроватью, пока Аня беседовала с папашей через закрытую дверь. Когда Отто убежал вниз за ключами, она наклонилась и быстро зашептала.

— Давай, сматывайся, пока его нет.

— Но я не успею одеться, - запричитал Вилли, вылезая из-под кровати. Он был совершенно гол.

— Давай прямо так, в кустах под окном оденешься! – воскликнула Аня, пихая в трясущиеся руки Вилли его скомканные вещи и толкая охающего кавалера к открытому окну. – И не забудь лестницу убрать.

Вилли поспешно полез вниз по приставной лестнице. Спустившись, он отволок её в сторону и мелькнув голой задницей, затаился в кустах.

Аня тем временем, выскочила в коридор и три раза стукнула в соседнюю дверь сестры. То был условный сигнал, чтобы Антонио - дружок Анетты, быстренько убрался из комнаты тем же способом, что и Вилли.

Приятели встретились в кустах. Оба тяжело и шумно дышали от волнения.

— Ух, успели смыться, - наконец, прошептал Вили. – Даже не представляю, что сделает со мной бургомистр, если застукает у своих дочурок.

— Я слышал, он грозился кастрировать всякого, кто полезет на Аню и Анетту, - прошептал Антонио.

— В самом деле? Неужели, он сделает это? – глаза Вили округлились от ужаса.

— Не знаю, насколько это правда, - Антонио пожал плечами, - не хочу проверять.

В это время над их головами стукнули ставни в комнате Ани. Приятели затаились, благо кусты были достаточно густые и развесистые. Бургомистр, наверняка сейчас выглядывал из окна. Вилли рискнул посмотреть вверх сквозь переплетение веток.

Точно! Голова Отто Хингарда торчит из окна, и он вертит ею туда-сюда, словно не только высматривает, но и вынюхивает.

Все прошло бы нормально, если бы у Вилли в этот момент не зачесался нос. Да так зачесался, что хоть ори. Но, орать было нельзя. Он стоически терпел, на глаза навернулись слезы. Антонио, вообще заерзал. Как оказалось, он угодил ногами в скопище черных муравьев. Они облепили ему ягодицы, и как показалось Антонио, проникли и в саму задницу. Но, орать было нельзя. Никак нельзя.

Пытка продолжалась, должно быть, около минуты. Наконец, голова бургомистра исчезла. Выждать еще секунд тридцать и можно…

Вилли и Антонио, с дикими воплями выскочили из кустов и припустили по улице. Один, при этом отчаянно тер рукой нос, другой, подпрыгивал, подскакивал и прямо на бегу чесал покрасневшую задницу. Одеться они, разумеется, не успели. Благо в этот ранний час улицы были еще пусты. Правда, за поворотом, в переулке, ведущем на главную площадь, они едва не столкнулись с матерью Луизой – настоятельницей женского монастыря Святого Франциска. Увидев бегущих голых парней, мать Луиза открыла от изумления рот и застыла. Они скрылись быстрее, чем она успела, хоть что-то произнести. И уже за поворотом следующей улицы до них донесся ее пронзительный, рвущий душу визг.

* * *

Да, в комнате Ани никого, кроме нее не было. Но все же, Отто заглянул на всякий случай в шкаф, под кровать, потом в другой шкаф. Аня, завернувшись по самую шею в одеяло, сидела на кровати и с самым невинным видом следила за папочкиными поисками.

Осмотрев комнату, Отто выглянул в окно. Внизу, в кустах ему показалось какое-то шевеление, возня, но поскольку он был близорук, а свои очки оставил где-то внизу, определить, что же там происходит, было невозможно.

— Ну, хорошо, - произнес бургомистр, прикрывая ставни, - умница дочка, не обманула папу. Я рад. Очень рад. Однако, в следующий раз закрывай окно, дорогая. Так ведь и простудиться недолго.

— Хорошо, папуля, - Аня мило улыбнулась, ну прямо сама невинность.

В это время с улицы донесся истошный крик, который впрочем, начал быстро стихать и удаляться. Бургомистр бросился к окну, но пока он возился со ставнями, те, кто вопил, успели скрыться.

— Что за чертовщина! – вскричал Отто.

Он опрометью выбежал из комнаты и кинулся проверять комнату Анетты. Там, разумеется, он тоже никого не нашел. Снедаемый нехорошим чувством, что остался в дураках, Отто вернулся в их с женой спальню.

Эйлин, по-прежнему мирно спала. Беготня мужа, нисколько ее не потревожила. Она лежала на постели раскинувшись, в одной коротенькой шелковой сорочке. Отто залюбовался ею. Его супруге недавно исполнилось 30 лет. Эйлин обладала потрясающей внешностью. Недаром восемь лет назад, еще до замужества, будучи худенькой, стройненькой девчоночкой, она была избрана королевой красоты в своем родном Шпреере. А сейчас, Эйлин расцвела еще больше, обретя зрелую женскую красоту. Ноги у нее, были по-прежнему длинные и стройные, бедра широкие, с крутыми изгибами, талия, не такая тонкая, как в ранней юности, но и сейчас, очень даже ничего. Груди у Эйлин стали существенно больше, налились зрелой спелостью и при этом, сохранили свою аппетитную упругость. Кроме этого, Эйлин была натуральная голубоглазая блондинка и не просто миловидная, а обладающая какой-то аристократической красотой и утонченностью черт, свойственных, лишь женщинам нордической расы.

При виде своей молодой супруги, ее слегка раздвинутых ног, вздымающихся при дыхании грудей, Отто ощутил сильнейшее желание. Член его начал наливаться силой и упругостью.

И тут, губернатор взглянул на наручные часы. Его пенис мгновенно скукожился, а волна желания, тут же схлынула. Его ждало срочное совещание в управлении.

Отто бросился лихорадочно одеваться. Он выбежал из дома, даже не позавтракав. Что ж, рассчитывать ему теперь придется на Кэтти. Уж, она то не оставит начальника без чашки горячего кофе и огромного бутерброда с тиролльским сыром.

Едва Отто выбежал из комнаты и даже еще не покинул дом - его быстрые шаги были слышны на лестнице - Эйлин открыла глаза. Затем, немного свесившись с кровати и приподняв приспущенный край одеяла, она шепнула:

— Вылезай, он ушел.

Через минуту из-под кровати выбрался ее любовник Ахмед Эльчибей. Это был здоровенный мужик лет 40-ка, с отвисшим волосатым пузом, волосатыми грудью, руками и ногами. Он был турком, родом из Анкары. В Австрию приехал более пятнадцати лет назад вместе со своей женой Фазимой. Здесь в Вадденбурге, он жил и держал лавочку, где торговал овощами и мясом.

В отличии от волосатого тела, голова Ахмеда была почти лысой, а топорная физиономия, с мощной нижней челюстью, скорее подошла бы горилле, нежели человеку. Но Эйлин не обращала внимания на внешность любовника, даже наоборот, мужики такого типа, ей нравились, куда больше, чем всякие там Аленделоны. У Ахмеда имелось главное достоинство, перевешивающее все его недостатки, а именно здоровенный член, длинною больше ладони и толстый, как свиная сарделька. Вот, этим-то членом, торчащим вверх, Эйлин и занялась.

Молодая женщина обхватила толстый, темно-красный елдак рукой. Пальцы с удовольствием сжались вокруг теплой, упругой плоти. Такой член – мечта каждой женщины. У мужа, кстати, тоже был неплохой член, но всё же не такой великолепный монстр. Далеко не такой! Дрожа от желания и волнения, Эйлин раскрыла губы и головка пениса вошла в её жадный рот. Сопя и мыча, она начала сосать. Проделывала это она умело, сразу видно – опытная. Она, то сосала, забирая залупу Ахмеда глубоко в рот, то выпускала член и облизывала языком сверху до низу от головки до самых яиц. Сами яйца - здоровенные плотно-упругие мешки, Эйлин, тоже с удовольствием облизывала.

— А муж, не вернется? – спросил между стонами турок. Голос его – низкий и грубый, был под стать его внешности. – Вдруг, он что-то забыл? Выбежал в такой спешке…

— Не вернется, - ответила Эйлин, на минутку прервав отсос. – У него, какое-то важное совещание сегодня, а все нужные бумаги ему Кэтти готовит.

Это успокоило Ахмеда. И они продолжили.

Эйлин отсасывала еще минут десять. Ахмед между тем, одной рукой начал мять и тискать сиськи бургомисторши, прямо через ткань сорочки, другую руку запустил ей под подол между ног.

Молодая женщина застонала от удовольствия, чувствуя, как пальцы любовника проникли в её влажную щелку. Они растягивали срамные губки Эйлин, а сразу тремя пальцами, Ахмед дрочил её вагину. Не забывал он, и потереть пальцами упругую пипочку ее клитора.

Что особенно нравилось турку, так это то, что Эйлин, вся такая нежная, гламурная и ухоженная «кошечка», с белой, нежной, бархатистой кожей. Даже, промежность у нее была гладко выбрита: ни единого волоска ни на лобке, ни на половых губках и нигде вокруг между ног. И возбуждалась Эйлин мгновенно.

Не прошло и минуты с начала их «баловства», а соски молодой бургомисторши, уже отвердели и заострились, срамные губки разошлись, клитор сладко ныл, когда пальцы Ахмеда теребили его. Во влагалище Эйлин стало мокро и горячо, смазка липкими струйками потекла по ляжкам.

Наконец, сгорая от нетерпения, Эйлин стянула с себя сорочку. Затем, поднявшись и оставаясь к любовнику спиной, она переступила через него одной ногой и стала опускаться. Ахмед, тут же ухватил руками ее большие упругие ягодицы. Член его вошел Эйлин во влагалище. Она протяжно застонала, ощутив мощную, горячую, твердую плоть в своем лоне. Молодая женщина начала двигаться вверх-вниз, насаживаясь на член любовника. Ахмед же, тискал, то ее ягодицы, то бёдра и поддавал своим елдаком снизу так, что взвизгивающую от восторга Эйлин, даже немного подбрасывало. Красный, лоснящийся пенис, весь липкий и блестящий от вагинального сока, с чавканьем ходит туда-сюда между растянутых срамных губок.

Эйлин двигалась все быстрее и быстрее, рыча от похоти и шумно хватая ртом воздух. Молодая женщина с силой насаживается мокрой, растянутой пизденкой на могучий член любовника. Он, просовывая ей руки под мышки, тискал и мял ладонями её сиськи, крутил и оттягивал пальцами ее твердые, большие, розовые соски. Она распалялась все больше и больше. Откинувшись немного назад и широко раскинув ноги, насаживалась мокрой вагиной на член турка все сильнее и резче. Ее «киска», была вся мокрая, по ляжкам, тоже текло.

И вот, через несколько минут Эйлин кончила. Её ноги и бёдра начали подергиваться в сладких конвульсиях оргазма. Горло сдавил спазм, так что, молодая женщина несколько мгновений кричала от наслаждения беззвучно. Потом, из груди ее, таки вырвался крик – короткий и резкий.

Ахмед, подхватив молодую женщину под ягодицы, сначала снял ее с себя, потом, уложил спиной на кровать. Ухватив Эйлин за щиколотки, вытянул её ноги вверх и широко раздвинул их в стороны. Сам турок навис над любовницей, стонущей от оргазменных спазмов. Он собирался загнать ей. Прямо сразу, когда Эйлин еще не отошла от оргазма. Ахмед хорошо изучил свою любовницу. Эйлин особенно нравилось, когда после первого оргазма не было паузы и ебля продолжалась сразу до второго. Мощный, горячий пенис турка упёрся в половые губки молодой женщины. Головка легко раздвинула срамные губки и член вошел во влагалище Эйлин, почти по самые яйца. Да, в самую горячую и сочную мякоть! Эйлин протяжно стонала, выгибая от удовольствия спину.

— Да, о да, - прошептала он. – Глубже, засади глубже…

Огромный член заполнил её всю. Когда же, он начал двигаться взад - вперёд, молодая бургомисторша, не смогла сдержать восторженных криков. Она кричала и взвизгивала, чувствуя, как пенис любовника глубоко и сильно вонзается в её влагалище. В горячую, липко-тягучую мокроту! Член Ахмеда двигался между растянутых половых губок Эйлин с громким, смачным чавканьем. Из влагалища Эйлин текло и текло. Пенис турка, ныряющий между растянутых, розовых складок писи, был уже весь мокрый и липкий от вагинальных выделений.

Чмок-чмок-чмок! Чуф-чаф!

Эйлин тяжело, шумно и порывисто дышала, лежа под ебущим её волосатым толстяком. А он, двигался всё сильнее и быстрее, его член сладко вонзался в возбуждённое лоно Эйлин. Руками, турок тискал роскошные сиськи бургомисторши и урчал от удовольствия. Он, то убыстрял темп, то замедлял движения, то, вонзал пенис в чавкающую вагину глубже, то слегка под углом.

— Ещё! Ещё! – вопила Эйлин. – Давай, сукин сын! Давай!

И вот, любовник довёл её до очередного оргазма. Эйлин закатила глаза и громко протяжно застонала. Её влагалище бешено сокращалось, вагинальный сок обильно струился. Ноги и бедра молодой женщины от наслаждения непроизвольно подергивались, а Ахмед, рыча, как зверь, продолжал вгонять член в горячую глубину ее лона. Тут, он вдруг захрипел, замер на мгновение и…

Эйлин вцепилась руками в его волосатые ягодицы.

— В меня! В меня давай! О да! Дааааааа…

Зад турка начал резко, судорожно подергиваться. Он, мыча, уткнувшись Эйлин лицом в волосы, спускал сперму ей во влагалище. Молодая женщина стонала от наслаждения, чувствуя, как горячие, липкие струи заполняют ее. Ей всегда нравилось, если мужчина кончал ей, например в ротик. Но не меньшее наслаждение было для Эйлин и ощутить, как мужское семя заполняет ее лоно. Может быть, это было как-то связано с желанием иметь ребенка? Эйлин давно хотела стать матерью, но пока, что-то не получалось.

— Ох, это было великолепно, - простонала она, когда Ахмед, совершенно опустошенный слез с нее и растянулся на кровати рядом.

Он, что-то невнятно промычал.

— Приходи завтра снова, - сказала Эйлин.

— А если, твой Отто не убежит проверять дочек, как сегодня? – с сомнением покачал головой Ахмед. – Как, ты меня тогда пустишь в дом? Да и потом, у меня ведь и жена есть. Ей, тоже надо внимание уделять.

— Хорошо, тогда послезавтра, - с оттенком некоторого раздражения сказала Эйлин. - Я позвоню тебе и сообщу о планах мужа. Возможно, он уедет на пару дней.

— Чудесно! – воскликнул Ахмед. – Как уедет – звони.

Поднявшись, он начал одеваться. Эйлина осталась лежать на кровати. В отличии от любовника, она прикрыть наготу не спешила. То, что Ахмед женат, создавало определенные проблемы. Эйлин хотелось бы кувыркаться с любовником каждый день, но так не получалось. Что ж, надо бы подумать о другом варианте. В этом городе, ни один Ахмед Эльчибей интересный мужчина. Черт возьми, да большинство мужиков Вадденбурга, не могут смотреть на нее не пуская слюни.

Вот чем, например булочник Макс Кройгерр ей не подходит? 45 лет. Вдовец. Вполне интересный мужчина. Или, скажем, итальянец Фабио Масканни – владелец одной из городских гостиниц? Он, правда, женат. Но ведь иногда и с ним можно что-нибудь эдакое учудить.

Занятая своими мыслями, Эйлин и не заметила, как Ахмед ушел. Даже не попрощался. Скотина!

* * *

В большой ратуше Вадденбурга, на сегодня было назначено экстренное заседание городского совета. Здесь, во главе с бургомистром должны были собраться все его помощники, отвечающие за разные вопросы, касательно благоустройства города и благоденствия его жителей. На совет приглашались и ведущие бизнесмены, поскольку их участие, как правило, спонсорское, всегда было крайне важным, ввиду вечной нехватки бюджетных денег.

На повестке дня сегодня был единственный и крайне важный вопрос. Бургомистр Отто Хингард ворвался в приемную весь взмыленный. Кэтти Феринцхальд – его помощник и секретарь, как всегда была на месте.

Если, в представлении большинства мужчин и существует идеал женщины, то Кэтти под него подходила на все сто процентов. Она была среднего роста, стройной длинноволосой блондинкой. Эротические рассказы и истории на BestWeapon.ru Все свои достоинства Кэтти умела подчеркнуть такими нарядами, в которых самым удивительным образом переплетались и деловой стиль работницы офиса и откровенная сексуальность. Например, сегодня, ее пиджак, такой, идеально отглаженный и сидящий на ней, как влитой, был вместе с тем, расстегнут на две верхние пуговицы, отчего всякий, входящий в офис, тут же видел, что секретарша бургомистра является счастливой обладательницей больших роскошных грудей, буквально выпирающих из блузки, три верхние пуговки которой, тоже, как бы невзначай, были расстегнуты.

Тонкая талия Кэтти переходила в округлые бедра, попка была выпуклая и упругая, что подчеркивалось черной, до нельзя коротенькой и обтягивающей юбочкой, кстати, значительно выше колен, открывающей ее длинные стройные ножки.

Взгляд больших зеленых глаз Кэтти, обрамленных длиннющими ресницами, всегда был добр и приветлив. Ее нежное, кукольное личико - личико девочки-барби, всех умиляло и в особенности мужчин. А особой привлекательности Кэтти, добавляли ее невероятно сексапильные, пухленькие губки, отчего возникал невероятный контраст с ее общим обликом, эдакой наивной, очаровательной, юной глупышки.

Но Кэтти, вовсе не была глупышкой. Нет-нет. Она отлично знала свое дело, безукоризненно выполняла свою работу, была догадлива и предупредительна. И еще, не смотря на свою кричащую сексуальность, слыла недотрогой. Конечно же, большинство мужчин городского совета вожделели юную секретаршу бургомистра. Оказаться с ней в постели мечтал каждый. Но, ни комплементы, ни частые тонкие, а порой и достаточно откровенные намеки, не имели никакого действия. Всякий раз, когда тот, или иной член совета пытался наладить с Кэтти более близкие отношения, она начинала удивленно моргать и вообще, выглядела, совершеннейшей дурочкой. Многие полагали, что девушка, до сих пор еще девственница, хотя ей и было 22 года.

Отто Хингард, также как и остальные был неравнодушен к своей секретарше. Порой, забыв о делах, он подлогу наблюдал, как она наливает кофе, или поливает цветы, или вытирает пыль с полок, или наводит порядок у него на столе. Ее плавные, преисполненные женственности движения завораживали. Когда Кэтти наклонялась, Отто пробивал жар при виде ее отчетливо проступающих ягодиц – круглых, спелых и упругих. Наклоняясь над его столом, она демонстрировала бургомистру полушария своих великолепных грудей и тогда бедняга Отто, на время забывал дышать. При этом, Кэтти, всегда ласково и мило улыбалась. И, конечно же, вечно на виду были ее умопомрачительные ноги, отчего бургомистру в ее присутствии совершенно не работалось.

Кэтти знала, что босс к ней не равнодушен. Вообще, она находила его очень милым и забавным. Более, того, она собиралась проявить к Отто Хингарду благосклонность, но немного позже. Ей было любопытно и забавно наблюдать, как он краснеет до самой макушки, стоит ей наклониться или, как бы невзначай приоткрыть грудь чуть больше, хотя, сиськи ее, казалось и так готовы, вот-вот вырваться из удерживающих их слабых оков. Лишь, одно смущало Кэтти в их будущей связи с бургомистром. Когда он узнает, что она, вовсе ни какая не девственница, не огорчится ли бедняга? Не разочаруется ли?

Да, Кэтти, уже давным-давно потеряла девственность, еще в школе. С тех пор было у нее несколько любовников, а сейчас, она, затеяла-таки интрижку с одним из членов городского совета, который, кстати, добился ее благосклонности отнюдь не подарками и не комплементами. Об этой связи никто не должен был знать. И вообще, Кэтти не любила выставлять свою личную жизнь напоказ.

Влетевшего в приемную бургомистра, Кэтти встретила, как обычно – приветливой улыбкой.

— Господин Хингард, доброе утро.

— Доброе утро Кэтти! – выпалил задыхающийся Отто. – Все уже собрались?

— Почти, - ответила секретарша и, надев очки, еще раз пробежала глазами список.

— А, Дитриха Карлсвитца не хватает. Но он звонил, скоро будет. Можете начинать без него.

— Без Дитриха? – вскричал бургомистр. - Его присутствие как раз, самое важное! И где его только черти носят? Безобразие! Как только появиться, сразу его на заседание!

— Так, вы, начнете прямо сейчас? – спросила Кэтти. – Протокол вести нужно? Если нужно, мне придется оставить приемную и закрыть ее, тогда Дитрих не попадет на совет.

— К чертям протокол! – замахал руками Отто Хингард. – Сегодня без протокола! Как только появится этот бездельник Дитрих, к нам его! Немедля!

И бургомистр, оставив приемную, бегом через маленький коридорчик бросился к своему кабинету, где его с нетерпением ожидали члены городского совета.

Кэтти выждала пару минут, потом подошла к огромному шкафу из полированного черного дерева, стоящему в углу и шепнула:

— Дитрих, вылезай.

Дверцы открылись и на свет выбрался высокий, растрепанный мужчина крепкого телосложения. Одет он был в серый костюм, который от сидения в шкафу, среди кип бумаг и папок изрядно помялся. Дитрих был самый молодой член городского совета. Ему было 32, он был холост, хорош собой и очень нравился Кэтти.

— Давай, - жарко зашептала она, толкая его к своему столу и стягивая с Дитриха на ходу пиджак. – Давай сейчас и прямо здесь. Я вся горю.

— А нас не услышат? – обеспокоился Дитрих.

— Нет. Там толстая дверь. Очень толстая… О!

Рука Кэтти скользнула ему в расстегнутую ширинку брюк и под трусами, она тут же нащупала его мощный, горячий член. Он припал ртом к ее губам. Правая рука Дитриха забралась к Кэти под юбку. Трусиков на девушке не оказалось. Видимо, она сняла их раньше. Или, вообще сегодня не одевала?

Пальцы Дитриха скользнули по горячей, начисто выбритой промежности секретарши, проникли между плотными валиками ее половых губок в мокрое, липкое влагалище.

* * *

За огромным прямоугольным столом в креслах с высокими спинками восседали двадцать членов городского совета. Тут были и председатели городских комитетов, непосредственно подчиняющиеся бургомистру, и крупные бизнесмены - владельцы магазинов, гостиниц, ресторанов и другие важные, уважаемые лица Вадденбурга.

Едва ворвавшись в кабинет, и даже толком не отдышавшись, Отто Хингард выпалил:

— Вопрос чрезвычайной важности!

— Успокойтесь, господин бургомистр, - сказал Фабио Масканни – хозяин одной из лучших и благоустроенных гостиниц города. – Вы, очень уж взволнованны.

Отто кивнул, уселся в свое кресло во главе стола и отпил из стеклянного бокала воды, заблаговременно поставленного тут Кэтти. Все терпеливо ждали. Наконец, бургомистр успокоился и продолжил:

— Вчера вечером позвонил мой друг из Вены. Сказал, что наш город выбран для проведения международных горнолыжных соревнований. Вы, понимаете, что все это значит?

Несколько секунд в кабинете царила тишина. Потом, зашумели все разом. Еще бы! Они, все понимали. Прежде всего, это немалые финансовые вложения, развитие гостиниц, туризма… престиж, наконец! Это богатая, обеспеченная жизнь для города, лет на двадцать-тридцать вперед.

— Но, есть одно «но»! – с трудом перекрикивая поднявшийся шум, воскликнул бургомистр.

Все разом замолчали.

— Авторитетная комиссия выбрала также, соседний с нами Триоль! Там, как вам известно, тоже прекрасные условия для проведения соревнований.

— Да что такое Триоль, по сравнению с нами! – возмутился глава комитета по образованию Рудгер Шмидт. – Свинарник! Дыра!

Все, снова зашумели, соглашаясь с ним.

— Тихо! – крикнул Отто.

Когда голоса смолкли, он продолжил:

— Вот поэтому, при комиссии была создана группа наблюдателей, куда, кстати, были включены и члены международного спортивного комитета: американцы, канадцы, шведы… Они поедут и к нам и в Триоль, чтобы на месте все осмотреть и решить, какой город достоин, принимать гостей и где будут проходить соревнования.

* * *

Кэтти сидела на столе, задрав юбку и раздвинув ноги широко в сторону. Пиджак ее был расстегнут, блузка распахнута, сиськи наружу. Лифчик валялся на полу. Дитрих со спущенными до колен штанами стоял перед столом. Руками, он придерживал Кэтти под ягодицы. Его член быстро и мощно вонзался между ее растянутых срамных губок. В мокром влагалище девушки громко чавкало и хлюпало. Время от времени, Дитрих, мыча от удовольствия, припадал ртом, то к левому, то к правому соскам Кэтти. Она, слегка откинувшись назад, тихо стонала.

* * *

— Когда же приедут эти наблюдатели? – спросил глава комитета по экологии Гюнтер Вольхейц.

— Этого никто не знает! – воскликнул бургомистр. – Полагаю в ноябре-декабре, когда выпадет снег. Мой друг сказал, что прибудут они инкогнито, не станут афишировать свою работу. Они, буду оценивать возможности наших городов объективно. Вот поэтому, мы все должны быть готовы. Сами соревнования планируют начать в декабре следующего года. Сейчас у нас конец апреля… Осталось полтора года! Что мы имеем на сегодняшний день? Две гостиницы, десяток магазинов, десяток кафе. И все. Нам срочно нужно возвести еще, по крайней мере, две гостиницы! Где у нас Дитрих? Черт бы его побрал! Это его вопрос и он нам сейчас нужен, как никогда!

* * *

Член Дитриха вонзался во влагалище Кэтти все глубже, быстрее и сильнее. Она, шумно дышала и стонала, обхватив любовника за шею. Он мял руками ее великолепные сиськи. И загонял, загонял секретарше по самые яйца. Кульминация была близка.

* * *

— Итак, нам необходимы новые гостиницы. Нам нужно открыть три… Нет, четыре новых супермаркета и столько же кафе! Кроме этого, необходимо провести капитальный ремонт нашей старой спортивной школы. Когда, комиссия узнает, что у нас имеются все необходимые условия, будут выделены средства для строительства трех спортивных городков. Трех! И они будут действовать всегда. Это означает, что для граждан Вадденбурга появится масса рабочих мест!

* * *

Кэтти бурно кончила. Оргазм накатил на нее горячей, сладостной волной. Она бы закричала, но следовало, все-таки соблюдать осторожность, поэтому девушка издала, лишь долгий стон. Впрочем, желание потрахаться, у нее еще осталось. Что такое один оргазм для молодой женщины? Так, лишь разминка.

Она взобралась на стол и, встав на четвереньки, повернулась к Дитриху задом. Он тут же, ухватил руками ее выпуклые упругие ягодицы. Его толстый, длинный член торчал от желания колом.

— Давай, жеребец, засади мне! – выдохнула Кэтти. – Я вся мокрая, я…

Он вогнал член ей во влагалище почти по самые яйца и начал напористо и мощно трахать. Секретарша издавала от удовольствия какие-то мяукающие звуки. С мокрым чавканьем член Дитриха двигался между срамных губок, нырял в распертую, мокрую дырочку ее сладко зудящей вагины.

* * *

— Нам, не только нужно, все это строительство! – воскликнула, вскакивая с места мать-настоятельница Луиза.

Бургомистр не любил эту старую, сварливую каргу, но вынужден был включить ее в городской совет, поскольку монастырь Святого Франциска был очень почитаем, и финансировался не только правительством, но и Ватиканом.

— Да, да, вы не ослышались! – вопила мать Луиза. – Строительство не поможет нам! Пора всерьез задуматься о нравах нашего города. Нравы эти, уже так низко пали, что…

— О чем это вы, уважаемая, мать Луиза? – искренне удивился Вильмар Борн – глава комитета по водоснабжению.

— О чем я? Да о том, что сегодня утром, идя в ратушу, я видела двух совершенно голых молодых людей! Да- да, совершенно голых! Они бежали прямо по улице. Хорошо еще, что было ранее утро и взоры большинства наших почтенных горожан, не были осквернены столь гнусным зрелищем!

— А кто это были? Вы узнали их? – спросил Йохан Шварц, владелец одного из супермаркетов.

— Они бежали так быстро, что я не успела их разглядеть.

— Вот, как? – хохотнул Вильмар Борн. – Значит, говорите, не успели у них ничего разглядеть?

— Ваши плоские шутки, господин Борн, здесь не уместны! – взвилась мать Луиза. - Нравственность в нашем городе падает с каждым днем! Девушки ходят в мини-юбках и шортах! Носят топики! Оголяют пупки! Бесстыдство! Разврат повсюду! К вашим дочерям, господин бургомистр, это относится в первую очередь!

— К моим? – вскричал Отто Хингард.

— Да, да, именно к вашим! Они, у вас слишком смело и раскованно одеваются. Не престало так себя вести юным девушкам! Они, как дочери главы города, напротив, должны подавать всем девушкам Вадденбурга пример скромности, смирения и благочестия.

— Я… я поговорю с ними, - пробормотал ошеломленный бургомистр.

— Да, поговорите! – мать Луиза обвела кабинет рукой, показывая, что обращается ко всем.

— Вы, тоже поговорите. Наставьте детей ваших на путь истинный. Отныне, не должно быть никаких мини- юбок! Никаких топиков! Никаких вечеринок и дискотек! Ваши дети должны ходить в церковь! Отец Арчи, например, жалуется, что очень мало молодых людей посещает службу. Очень мало!

— Да, так и есть, - закивал отец Арчи, настоятель местной церкви святого Августина Мученика.

Этот маленький, толстенький, лысый старичок, также входил в состав городского совета.

— Вам, господин бургомистр, и вправду, надо серьезно заняться вопросами нравственности Вадденбурга. Иначе, может показаться, что вы самолично потворствуете всем безобразиям.

— Я, потворствую? – Отто Хингард ошеломленно уставился на священника. – Да как… Да, вы же знаете, что я самый богобоязненный, самый послушный и постоянный ваш прихожанин.

— О, господин бургомистр, лично к вам претензий нет! - горячо воскликнул отец Арчи. – Нам известна ваша набожность и порядочность. Я, даже больше скажу, в Вадденбурге, осталось лишь три места, где строго соблюдаются благочестие, царят праведность и нравственные начала. Это, разумеется, ваш монастырь, мать Луиза, моя церковь, и наша городская ратуша, где ежедневно наш любимый и уважаемый бургомистр радеет о нуждах города.

* * *

Кэтти едва уже могла сдерживать крики наслаждения, рвущиеся из ее груди. Член Дитриха двигался в ее растянутой, мокрой «киске» с бешеной скоростью. Из вагины секретарши, так и брызгало. Член, горячий, твердый и мощный, сводил девушку с ума. Любовник трахал ее, навалившись сверху, совершенно прижав к поверхности стола. Ноги Кэтти свисали вниз, руками она ухватилась за стоящий рядом большой лазерный принтер, и тот раскачивался и шаркал подставкой по столу, всякий раз, когда Дитрих вгонял Кэтти в ее пизденку по самые яйца.

* * *

— С нравственность, не все так просто, - покачал головой бургомистр. – Есть еще кое-что, одно обстоятельство, которое может помешать нам добиться расположения комиссии.

— Что же это? – обеспокоенно спросил отец Арчи.

— У нас не хватает населения! – выпалил бургомистр. – Для получения разрешения на строительство спорт-городков, необходимо, чтобы численность жителей города была не меньше двадцати тысяч! Вадденбургу не хватает двенадцати человек! Мой друг из Вены скрыл сей факт от комиссии. И он надеется, что мы устраним все препятствия своими силами.

— О боже! – воскликнула мать Луиза.

— Думаю, этот вопрос решить просто, - сказал Эрик Роцкхер, розовощекий, лысый толстяк, владелец еще одной гостиницы города. – Нужно, чтобы к январю в нашем городе родилась дюжина ребятишек. Вот и все.

— Это, не так-то просто, как кажется, - покачал головой Отто. – У всех молодых пар в нашем городе уже есть один или два ребенка. В пяти семьях ожидают младенцев. Может, еще три-четыре семьи решат в ближайшее время завести еще детей. Скоро, как мне известно, должны пожениться еще двенадцать юношей и девушек, но только три пары планируют завести детей в первый год супружеской жизни. Где-то, надо раздобыть еще младенцев! Семь штук! Где их взять?

В кабинете воцарилась тишина. Вопрос, действительно был не простой.

* * *

Еще несколько толчков и Дитрих кончил. Кэтти, тоже испытала сильнейший оргазм. Она коротко вскрикнула, ее ягодицы, бедра и ноги, судорожно дернулись от горячей волны плотского удовольствия.

Девушка с восторгом ощутила, как влагалище ее наполнилось горячей липкой спермой. Дитрих, уткнувшись лицом ей в волосы глухо стонал, раз за разом спуская в лоно Кэтти свое семя.

* * *

— В нашем городе немало свободных молодых девушек и неженатых юношей, - сказал бургомистр. – И хотя, это в немалой степени ударит по нашей нравственности, необходимо, чтобы они свободно встречались и…

— Ни за что! – мать Луиза вскочила со своего места с резвостью и энергией, никак не соответствующими ее почтенному возрасту. Костлявая рука взвилась в обвиняющем и одновременно протестующем жесте. – Этому не бывать! Это не допустимо!

— Но, ради блага города, - начал, было, бургомистр.

— Ни за что!

— Подождите, подождите, - примирительно сказал отец Арчи. – Сядьте, мать Луиза. Дайте же господину Хингарду сказать. Все не так плохо, как мне кажется. Я уверен, наш глава города не допустит ничего такого, что выходило бы за пределы нравственности и оскорбило бы чувства наших благочестивых граждан.

Выразительно посмотрев на собравшихся, отец Арчи улыбнулся и обратился к бургомистру:

— Уважаемый, Отто, что вы предлагаете?

Бургомистр прокашлялся и сказал:

— Я предлагаю открыть специальный клуб, где молодежь могла бы встречаться с известными всем последствиями. Разумеется, все должно быть под контролем. Пары, которые в процессе общения сложатся, мы после, непременно обвенчаем. Им, также, в случае их согласия на будущий брак и тем более, если произойдет зачатие ребенка, предоставим денежные премии и гарантируем трудоустройство. Вот, мое предложение.

— По-моему, неплохая мысль, - отец Арчи зааплодировал.

— Вы, так считаете? – физиономия матери Луизы вытянулась.

— А почему бы и нет? Главное, все будет под контролем. Все будет в пределах, строгости, порядочности и…

— А почему бы вам, господин бургомистр, с женой не завести ребенка? – вдруг спросила мать Луиза, недобро прищурившись. – Эйлина, ваша супруга ведь молода.

— Ну, мы думали об этом, - замялся Отто.

— Вот и решение! – воскликнула настоятельница женского монастыря. – У половины мужчин нашего совета, вполне молодые жены, способные к деторождению. Давайте, помогите своему городу!

— Это, не решит нашего вопроса, - сказал Эрик Роцкхер. – Мы с моей Мартой хотели завести ребенка через два года.

— Зато, у вас господин Роцкхер есть незамужняя двадцатилетняя дочь от первого брака! – вскричала разъяренная мать Луиза. – Вы, отпустите ее в тот клуб, который предлагает открыть бургомистр?

Эрих Роцкхер набычился и покраснел до самой лысой макушки.

— Отпущу, если, туда же отпустит своих дочерей господин бургомистр!

— Мои Аня и Анетта? – Отто вскочил с места. – Почему они? Никогда! Им только-только восемнадцать исполнилось!

В кабинете поднялся невообразимый гвалт. Каждый старался перекричать другого, мать Луиза всех проклинала, отец Арчи призывал всех успокоиться.

* * *

Поправив юбочку и вообще, приведя себя в порядок, Кэтти нежно поцеловала Дитриха, который еще возился со своими штанами.

— Давай иди, - сказала она ему. – Отто не в себе, прямо! Ты и так задержался, слишком долго.

— С тобой, куколка, моя, я бы мог задержаться навечно, - ответив на ее поцелуй, сказал Дитрих.

Кэтти, глубоко вздохнув и чувствуя приятную плотскую сытость и удовлетворенность, что разлились, сначала между ее ногами, а теперь и по всему телу, заняла свое место и начала, что-то печатать, быстро выстукивая по кнопкам клавиатуры.

Дитрих, все никак не мог справиться со своими брюками. И времени, уже не было. Чертыхаясь, он бегом кинулся к кабинету бургомистра. Он влетел туда, весь растрепанный с подозрительно расстегнутым ремнем на брюках, дергающий замок ширинки.

— Дитрих, где вы были?! – возмущенно заорал бургомистр. – Мы, тут, уже больше получаса обсуждаем важные вопросы, а вас, председателя по строительству все нет! И в каком вы виде, черт возьми? Что с вами? Вы из туалета, простите…

— Да, прихватило маленько, - краснея, как рак соврал Дитрих.

Он поспешно занял свое место, поймал рассерженный взгляд матери Луизы, насмешливый Вильмара Борна, удивленный и немного сочувствующий отца Арчи.

— Итак, отложим пока вопрос с увеличением населения нашего города, - подняв руку, сказал Отто Хингард. – Обсудим, снова строительство. Дитрих, у совета города к вам будет задание огромной важности.

2439   1 2   +6.75 [2]

Авантюра, Межрасовый секс