— Готовы? Три, два, один. Начали, — скомандовала тройка.
Три девушки синхронно повернули краник и вода из емкости устремилась внутрь их тел, заполняя кишечник. Тройка находилась слева от девятнадцатой, восьмерка же сидела напротив, широко расставив ноги и выгнув спину, и пристально смотрела девушке в глаза, которые выражали азарт. Вода постепенно заполняла их и помимо ощущения прохлады добавлялась тяжесть и некоторый дискомфорт. Девятнадцатая так и не определилась, нравится ей это ощущение или нет, хотя клизму они делали дважды в день вот уже почти месяц. А вот младшенькой, как они назвали третью, похоже все было по душе, она даже глаза прикрыла, наслаждаясь процессом, полная извращенка.

Хотя какая она младшенькая, тройка была всего на полгода младше ее самой, решающим фактором была ее внешность, которая напоминала тростинку. Рост явно уступал двум ее подругам, волосы черные как ночь, но при этом кожа была довольно светлой, мелкий чуть приплюснутый нос и маленький же аккуратный ротик, картину завершали яркие голубые глаза. Да и фигура была под стать, узкие бедра, относительно небольшая грудь, хотя сама девушка сказала что до этой школы грудь была меньше. Спасала ее еще более узкая талия, что создавало нужную форму и тройка выглядела девушкой, а не ребенком.

Самой старшей в компании была восьмая, по ее словам ей недавно исполнилось двадцать четыре.

Вода, меж тем, полностью перетекла в их тела, о чем наглядно свидетельствовали изрядно повисшие животы. Девушка ощущала себя беременной и неповоротливой.

— Вода закончилась, — продолжала тройка, — вынимаем по команде.

Девушки одновременно вытащили клизму из задниц и сжали сфинктер изо всех сил, начав бросать взгляды друг на друга. Кто сдастся первой? Игра, начатая когда-то восьмеркой, со временем перенеслась на все аспекты быта рабынь. В каждое действие они пробовали добавить игровой момент, это сильно облегчало жизнь в этом месте, да и была хорошей тренировкой, их дела были явно лучше, чем у остальных.

— Как же меня все достало! Сидим тут, раскорячившись, со шлангом в жопе, к нам относятся как к вещам или животным, пастухи каждый день выгоняют из стойла и ведут к дрессировщикам. А как закончим прыгать и кланяться, нас снова загоняют обратно.

Девушки повернулись к говорившей, это была снова одиннадцатая. За месяц обучения в этом месте девушки успели разделиться на несколько группок, но не все, некоторые начали все больше замыкаться в себе и все реже разговаривать с остальными, хотя поговорить уж любили все и обо всем, кроме своего прошлого. И еще была двадцатая, с которой было не все понятно, вроде та и пыталась примкнуть к кому-нибудь, но вроде и была сама по себе. Был ли виной ее большой возраст или были какие-то другие причины — девятнадцатая не знала.

Девушка вспоминала что первой, кто заметил намечающееся разделение — была тройка. «В этот раз хочу быть среди отличниц, ведь здесь прямо как в обычном классе» — сказало она тогда. Ну а отряд бунтарок из пяти рабынь возглавляла одиннадцатая. Вернее не возглавляла, а была самой громкой из них. И бунт был типично женским, они обсуждали то, что им не нравится тут.

— Ой, — пискнула восьмая и из нее начала извергаться струйка воды, которая становилась все больше. Девушка проиграла.

Девятнадцатая с облегчением расслабилась, во всех смыслах этого слова, и из ее зада тоже начал течь ручеек. Если с первой стадией заполнения ощущения были неясными, но финальную стадию она обожала, когда вода полностью освобождала ее внутренности, она ощущала себя настолько чистой, как никогда раньше.

— Проиграла, мы ждем твой выход, — игриво напомнила она подруге.

Брюнетка поднялась и легкой, за время тренировок ставшей естественной, походкой направилась к огромной сушилке, которая располагалась рядом с выходом. Став к ней задом, девушка расставила ноги чуть шире плеч и одним плавным движением согнулась пополам, достав ладонями до пола. Затем медленно начала выпрямляться, пока не дошла до половины, чтобы корпус располагался перпендикулярно полу. Затем восьмерка медленным эротичным движением взяла себя за ягодицы и раздвинула их, раскрывая свои дырочки. В этот же миг струя горячего воздуха ударила в нее. Чуть дернувшись, брюнетка с деланным удивлением начала выпрямляться дальше, скользя одной рукой по своему телу, погладив живот, пройдясь по груди она дошла до губ. Засунув палец в рот, она прикусила ноготь при этом изображая невинность и удивление. Картина была комичной и жутко возбуждающей одновременно.

— Просто секси, — оценила актерскую игру блондинка.
— Девять баллов, однозначно, — подхватила младшенькая.
— А больше всего меня достали вы, — одиннадцатая все не унималась. Видимо она наконец смогла найти на кого выплеснуть свое негодование, — Вы трое, веселитесь, думаете что это игры? Приклеили себе сиськи, порастягивали задницы и думаете что сможете подлизаться хозяевам и сладкая жизнь вам обеспечена? А я не хочу плясать под их дудку.

— Странно слышать про неподчинение от той, из чьей задницы изливается поток воды, — Девятнадцатая уже была сыта этими упреками. Если эта дура не смогла найти способ облегчить свое заключение, то это вина только ее.

— Одиннадцатая, тише, вдруг услышат, — подруги рабыни попытались утихомирить ее.
— Я не одиннадцатая, меня зовут Диана. Вы поняли?! — Девушка сорвалась на крик.
— Послушай, Диана, — вмешалась в разговор восьмерка, — ты тужься сильнее в следующий раз, может больше говна выйдет и полегчает, — и с довольным видом девушка направилась к выходу.

Это было последней каплей, одиннадцатая как раз закончила свои дела, мигов вскочила на ноги и сорвала с одной ноги туфлю, закасав ремешки на пятке и оголив небольшой шип она ринулась на обидчицу.

— БЕРЕГИСЬ! — только и успела выкрикнуть тройка.
Восьмерка обернулась на крик и сразу получила туфлем по левой щеке. В комнате воцарилась гробовая тишина на долгих несколько ударов сердца, на щеке брюнетки начала появляться красная полоска. Девушка потрогала место удара, на пальцах остались капельки крови. В следующий миг в лицо обидчицы полетел крепко сжатый кулак. Хлопок, хруст ломаемого носа и, через секунду, крик одиннадцатой.
Тут же ворвались оперативные работники школы.
— Всем сидеть! — тут же рявкнули они.

Рабыни подчинились, даже «бунтарка» быстро заняла позу, держась за разбитый нос. Через две минуты вошла госпожа Ванда, на ее запястье горел голографический экран и она пристально смотрела в него.

— Так, — скомандовала она, — Эту на процедуры, — указала она на одиннадцатую, — А вторую уведете к доктору когда я с ней закончу.

Учительница подошла к восьмерке, взяла за подбородок и повернула ее лицо в сторону, разглядывая нанесенный ущерб.

— Расцарапала она тебе щеку, но ничего критичного, доктор все исправит и следа не останется.
— Благодарю госпожа.

— Однако, — продолжала Ванда, — Ты сломала нос этой шалаве. За такое что полагается.
— Рабыне полагается наказание, — ответила брюнетка, — я приму наказание.
— Естественно примешь, — госпожа повела девушку в свой рабочий зал, остальная орава посеменила следом.

Госпожа пристегнула рабыню к стене, заковав руки над головой, чтобы та не могла закрыться от ударов. Затем взяв стек, приказала той считать.

— Один, — зашипела восьмерка, когда хлыст оставил первый след на ее животе.
— Два, — выкрикнула она и на левой груди появился свежий след.
— Три, — наказание не обошло и правую.
— Четыре, пять! — Вскрикнула она, когда удары прошлись по ее животу еще раз.

— Остальное наказание я нанесу в другое место, — госпожа нежно провела по промежности рабыни кончиком стека.

Последовал замах и восьмерка, зажмурившись, сжала ноги вместе. Но удара не последовало.

— Все видели? — госпожа обратилась к остальной группе, — как бы я не приказала, она все равно бы свела ноги, это рефлекс. Поэтому мне нужны ассистенты, подружки как

раз сгодятся.

По приказу девятнадцатая с третьей подошли к связанной подруги и, встав на четвереньки, обхватили ее щиколотки руками и развели ее ноги в стороны. специально для BestWeapon.ru Последовал удар, восьмерка дернулась так сильно что блондинка не удержала ее и нога вырвалась из ее хватки. Удар получился смазанным.

— Ползи сюда, бесполезная сучка.
Девушка поползла к госпоже. Как только она приблизилась, ее голову сразу зажало между ногами учительницы. Ягодицы обожгло болью, рабыня еле удержалась чтобы не закричать. Удары сыпались и сыпались, девушка начала дергаться, но захват был на удивление крепким. Наконец госпожа отсчитала нужное количество и отпустила.

— Ползи обратно.

Девятнадцатая поползла, не забыв поблагодарить госпожу перед этим. Она снова обхватила ногу подруги и сжала руки так сильно, как могла.
— «Прости меня, подруга»

Госпожа Ванда нанесла первый удар. Глаза рабыни распахнулись так широко, как никогда раньше и она громко закричала. Второй удар, крик разнесся по всему залу, восьмая задергалась что было сил, но подруги держали ее крепко, на этот раз закрыться от наказания не получалось. Третий удар, снова крик и на мгновение у рабыни отказали ноги. Она обмякла, но тут же пришла в себя. На этом госпожа посчитала наказание выполненным.

— А теперь бегом лечиться, — Сказала она восьмой, отстегивая ее от стены, — А вы что встали?! — она развернулась к остальным девочкам, — За работу, живо.

Девушки принялись за работу, началась уже привычная рутина. То, что в первые дни казалось страшным и постыдным, сейчас было обыденным. Обычные занятия в школе рабынь, секс, воспитание, физ. подготовка и выход на прогулку между этими делами. К вечеру вернулась восьмерка, какого-либо следа на лице не было, щека была абсолютно гладкой. Девушки было бросились к подруге и извинениями, но та лишь улыбнулась и сказала что совсем не сердится. Дружба была восстановлена, а будни потянулись дальше. То болезненные упражнения у учителя Маркуса, которому, казалось вообще нет дела до своих подопечных, если они исправно делают то, что он приказал. То уроки воспитания у Мастера, тот заставлял ходить, сидеть, менять разные позы, плавно перетекаться из одного положение в другое, или приказывал нагнуться и раздвинуть свои ягодицы, показывая ему все самые сокровенные места, причем обязательно делать это с такой грацией и с таким видом, будто это доставляет рабыням неимоверное наслаждение. Хотя постепенно все эти действия, благодаря постоянной практике, становились естественными и заменяли собой старые привычки. Что немного пугало.
Спустя шесть дней вернулась одиннадцатая. Весь класс сидел в зале госпожи Ванды, но ее самой в нем не было, это было впервые за все время, что рабыни находились тут. Наконец госпожа появилась, за собой она вела одиннадцатую. Выглядела она иначе, губы стали больше и сменили цвет на ярко-красный, щеки чуть впали, а скулы наоборот стали более четкими, грудь увеличилась изрядно, больше стала напоминать свисающее вымя. Глаза ее «плавали» и не могли сфокусироваться ни на чем а руки были скованы за спиной.

— Знакомьтесь, — начала Ванда, — одиннадцатая, первая кукла в этой группе, — она подергала рабыню за щеку, — теперь ее номер вытатуирован и в обновлении не нуждается. И знаете что это значит?

Девушки молчали, ошеломленно разглядывая подругу.
— А значит это то, — продолжала учительница, — что вы, шалавы, — настолько привыкли тут у нас, что от безделья начали появляться дурные мысли. Вот первая поплатилась за свою дурость, но с завтрашнего дня ваше расписание меняется и наказания ужесточаются. Вас, шлюхи, будут оценивать, непослушные или просто тупые пойдут в третью категорию, аккурат к одиннадцатой в компанию. Лучшие попадут в первую категорию и останутся на дополнительное обучение после выпуска. А теперь, — она наклонилась к сидящей на коленях рабыне, которая, казалось, ее и не замечает вовсе. А может так и было на самом деле, — вам наверняка хочется узнать чтоже случилось с этой шлюшкой.

Госпожа взяла первый попавшийся фаллос и провела по губам рабыни. Так, как какой-то зверь, почувствовала раздражение и потянулась к члену губами, но госпожа убрала вожделенный предмет от нее.

— Как вам описать, чтобы даже такие тупые бабы, как вы, поняли, — госпожа демонстративно задумалась, — Это как голодать несколько недель, все мысли постоянно возвращаются к еде, а затем и вовсе остается один инстинкт. В ее пизденке и других дырках не было члена и сейчас все, что ей движет — животная похоть. Она не может думать и даже не слышит вас, пока не удовлетворит свою потребность в члене, — она оглянулась к классу, — Но вы же не дадите свой подруге страдать. Так ведь?

Тут же она распорядилась всем надеть пояса и прикрепить к ним дилдо. Когда все приготовления были готовы, Ванда еще раз взглянула на рабыню.

— У тебя такой симпатичный номер, две палки, вот и будут драть тебя по двое.

Госпожа махнула рукой, приказывая начинать и первые две девушки приблизились к одиннадцатой, процесс пошел. Ее драли во все дырки по очереди, то одна сзади, другая спереди, то вагину и попку одновременно, если сначала рабыни пытались сделать все аккуратно, то уже на второй паре все было плевать, девушки двигались в ее теле на всю длину, которая была у их инструментов. На четвертой паре рабыню выгнул второй оргазм.

— Е... Еще, — похоже разум к ней понемногу возвращался. Эта метаморфоза, если честно, пугала других рабынь. Но гнев госпожи пугал еще больше и они продолжали.

Перевалив за половину группы одиннадцатая ужа начала активно подмахивать, помогая своим подругам насаживать себя до самой матки. Ей этот процесс, судя по ее выражению лица, нравился безумно.

Последней к ней подошла восьмая и встала перед ее лицом. Одиннадцатая лишь взглянула на нее снизу вверх и спустя несколько секунд обмена взглядами, открыла рот пошире. Девушка начала насаживать ее рот на свой толстый фаллос, пропихивая его в горло. Были слышны чтолько гортанные звуки одиннадцатой да причмокивания. На этом восьмерка останавливаться не собиралась, обойдя свою обидчицу, она пристроилась напротив кольца ее ануса. Резким движением она вогнала страпон в задницу рабыни и, взявшись за скованные руки, как наездник за уздечку лошади, принялась объезжать ее вгоняя резкими движениями член. Через пару минут такой скачки одиннадцатая стала стонать и выкрикивать.

— Да, да, да, да, — повторяла она в такт движениям.

Наконец очередной оргазм скрутил ее тело и рабыня обмякла, упав на пол. Госпожа Ванда подошла к мокрой от пота восьмерке и сняла с ее пояса член, запихнув его обратно в зад «кукле»
— Подарок. Забери с собой в камеру, он тебе пригодится.
— Спасибо, — только и смогла выдавить заезженная рабыня.