ФЕДЯ МЕРКУЛОВ

«ДЫШАТЬ ЖЕНЩИНОЙ»

(СИНГЛ)

* * *

Долгожданный «звонок» услаждает слух зэка, голодно вдыхающего воздух свободы. Гигантские ворота захлопываются с душераздирающим лязгом за мощной спиной. Илья смотрит мокрыми от слез глазами в незнакомое серое небо, придавившее город тяжелым одеялом. Осень радостно встречает Илью: обнимает за плечи бывшего тяжелоатлета холодным ветром, отчаянно шепчет слова утешения грибным дождем, с дурашливой веселостью ворошит чуть длинноватые волосы цвета вороньего крыла. Илья достает измятую пачку сигарет трясущимися пальцами, усеянными татуировками и ранами от недавних драк. Могучие широкие ладони хлопают по бомжеватой куртке в поисках зажигалки. На помощь приходит осторожно подруливший начальник тюрьмы. Он дает прикурить бывшему зэку.

– Забыл огниво, приятель? – Усмехается он и сам закуривает. – Плохая примета. Как бы тебе не пришлось вернуться сюда.

Илья улыбается начальнику в ответ. Улыбается нехорошо. Тайный умысел и чувство собственного превосходства читаются в его прищуренных глазах. Начальник суровеет.

– Ты и не думаешь отлучаться надолго, да? – Спрашивает он, а Илья молчит, мол, «начальник, ты сам все прекрасно понимаешь». – Ты это брось! – Кричит человек в мундире. – Подумай лучше о себе. Тебе дали УДО за примерное поведение. В следующий раз пойдешь, как рецидивист, и прощения не будет! Одумайся! Это место не для таких, как ты! Это загон для бешенных зверей! Но ты же не такой! Неужели тебе хочется провести остаток жизни с теми отбросами?!

Илья не удосуживает начальника ответом и молча направляется к дороге. Начальник долго смотрит вслед высокой спортивной фигуре, пока та окончательно не исчезает в белом мареве тумана. После чего зло сплевывает и цедит сквозь зубы.

– Пропал мужик… Все зло от баб!

Илья движется грузно и как – то трагично, словно старый корабль без штурвала и ветрил, в пробоины которого хлещет сентябрь. Скучающий за «баранкой» «жигули» лихой парнишка мигом узнает любимую походку и выскакивает из машины. Он страшно суетится и бегает вокруг бывшего зэка, как верная собачонка при виде хозяина. Если бы у него был хвост, то он непременно замахал бы им.

– Здравствуй, Федя, – Илья обнимает его крепко – крепко и начинает плакать беззвучно. Федор тоже растроган до глубины души, но не показывает этого. С трудом вырывается из медвежьих объятий и шутливо бьет кулаком в грудь.

– Как, че, сучара?! – Небритое красивое лицо расплывается в улыбке, фуражка чуть не подпрыгивает на голове от перевозбуждения. – Блеать, Илюха, тебя, типа, с Днюхой поздравить можно, епт?! Первый день на воле, без кандалов, без цепей и капканов, типа… Короче, как заново родился нахуй!

Илья отирает слезы грязным рукавом и садится в машину. Несколько озадаченный печальным настроением кореша Федор заскакивает следом. Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что замыслил Илья. И эта идея не нравится Феде. Он заводит мотор, чтобы тот прогрелся, и искоса поглядывает на пассажира.

– Ты че, епт, блеать, ебанный псих? С какого, блеать, хуя ты решил, что я помогу тебе?

Илья все так же молча откидывает мокрую прядь волос со лба и выпускает струю дыма. Это весь его ответ старинному лучшему другу.

– Лады – переды – зады, – вздыхает Федя и чувствует, как с появлением Ильи в салоне его машины становится как – то тесновато. Он чувствует безмолвное, но упорное давление и сдается. – Кароч, ебать, можешь не отвечать. Я и так знаю, что ты ебанный псих. А ты и сам стопудово просекаешь, что я подкину добряка и подогрею, чем смогу. Блеать, – тут Федор решает показать строптивость. – Но я это ебать как не одобряю, слышь?! – Бесполезно. Как горох об стену. Илья остается непроницаем, как стена.

На колени бывшего зэка падают пакет из Макдональдса, допотопный мобильный телефон и звенящая связка ключей.

– Лови. Здесь все путем, епта, как в аптеке, нахуй. Твое лавэ в пакете, «тело» с контактами твоей телки и отмычки от моей хатенки. Железки от тачки получишь после, всосал? Ствол не получишь, с этой бадягой сам размазывайся, я в этом не участвую, всосал? Океюшки, блеать. Теперь куда едем, жертва неудавшегося аборта?

Илья безразлично пожимает плечами и отворачивается к окну, наблюдая, как капли дождя собираются в зазоре между стеклом автомобиля.

– Социально адаптироваться. – Бурчит, наконец, он.

Федор кивает. Машина мягко трогается с места…

Обычно люди, проведшие порядочное количество времени за решеткой и дорвавшиеся до воли, первым делом спешат снять сексуальное напряжение и посещают бордель с весьма прозаичной целью. Но наш герой избирает иной путь и отдает предпочтение самому дорогому и модному салону красоты в городе. Он появляется на пороге светлой парикмахерской и оглядывает помещение взглядом бирюка. На помощь спешит молоденькая администраторша. Она красива порочной, пошлой красотой и сделала бы честь журналу «Плэйбой», оказавшись на его обложке. При виде брутального Ильи у нее между ног моментально гнездится грех. Она начинает флиртовать напропалую, время от времени поправлять вьющиеся локоны на голове, якобы невзначай касаться кончиками пальцев сосков, просвечивающих сквозь тонкую ткань топика, и улыбаться улыбкой, которая свела бы с ума рекламного агента, торгующего зубной пастой. Она сыплет авансами, как клоун – конфетти, любой мужчина не устоял бы против ее чар. Однако, Илья остается полностью равнодушным. Она бросает беспомощный взгляд на его спутника, у которого нетерпение давно оттопыривает джинсы. Вскоре она яростно отсасывает Федору в подсобке, убеждая себя при этом, что мстит Илье, так легко и обидно отказавшего ей во взаимовыгодном общении. Член Федора становится красным от дешевой помады и напоминает наливной перец. Девушка засасывает так ожесточенно, что забывает про зубы, и в какой – то момент она начинает доставлять больше боли, нежели удовольствия. Но простой Федор все же успевает кончить. Администраторша немедленно поднимается с колен и удаляется вон дежурным шагом. Федор удивленно смотрит на свои испачканные в сперме причиндалы.

– Э, а обсосать? – Удивленно поворачивает он голову.

– Сам себе обсоси. – Становится ответом.

* * *

Алиса больше следит за секундной стрелкой, нежели читает. Когда часы показывают ровно шесть, она немедленно поднимается со стула и закрывает книгу по эзотерике с громким хлопком, разносящемуся эхом по огромному, стерильно – белому и мертвецки холодному помещению морга. Алиса решается. В смысле, она решилась еще давно, еще когда он только позвонил, но девушка признается себе в этом лишь сейчас. Она облачается в легкую кожаную куртку, повязывает шею черным шарфом, который подчеркивает изумрудный цвет ее глаз, и с минуту крутится перед зеркалом. Ее лик холоден и лишен всякого выражения, однако, обладает правильными, хоть и чуть резковатыми чертами. Ее взгляд уставший и какой – то нездоровый, – что поделать! – конец рабочей недели… Недовольная морщинка пролегает над переносицей – отражение в зеркале нравится ей ничуть не больше авантюры, на которую Алиса собирается. Пригладив расческой длинные каштановые волосы, а потом растрепав их рукой к черту, она закрывает покойницкую на замок и отправляется в кабинет вахтера, чтобы отдать ключи и расписаться в книге посещаемости. Идет она быстро, будто куда – то торопится, но спешка нисколько не портит природной грации ее поступи. Ее необычайную походку можно сравнить разве что с «бегом по облакам».

Улица встречает Алису традиционным питерским осенним колючим холодом. Девушка, как дикий, лесной зверек, опасливо озирается по сторонам. Стоит ей сделать первый шаг, как фары загораются у одной из припаркованных машин, и автомобиль галантно подъезжает к Алисе. Из «жигуленка» степенно выходит преобразившийся Илья. Его волосы ухожены и уложены в модельную прическу, блестящую лаком. Лицо гладко выбрито. Строгий, ультрамодный пиджак из лучшего сорта ткани сидит на Илье, как перчатка, сексуально обтягивая каждый мускул торса Геракла. От мужчины веет дорогостоящим одеколоном.

– Алиса… – Протягивает он неожиданно мягко и певуче, что не очень сочетается с его накаченной фигурой.

– Илья, пошел к черту! – Фырчит девушка глубоким, эротичным голосом.

Ее явная агрессия служит сигналом к действию для Ильи. Он применяет чисто мужскую настойчивость и одновременно нежно, под локоток сажает девушку в машину. Алиса упирается, капризничает, норовит сбежать, но куда уж ей против одержимого гиганта! Как только девушка оказывается в «жигули», Илья уже находится рядом и несмело протягивает букет цветов. Алиса ошарашена. Не давая ей прийти в себя, Илья затыкает ей рот шоколадом и робко, немного по – детски чмокает нежную ручку с гусиной кожей и пальцами, пропахшими сигаретами. Машина резко срывается с места.

Минут десять опешившая Алиса осознает происходящее. За это время она с аппетитом пожирает конфету, а Илья незаметно фиксирует ее ремнем безопасности, чтобы девушка не выскочила.

– Послушай, так нельзя вообще – то делать – ловить меня у выхода с работы. Это подло. Кроме того, суд постановил, чтобы ты ко мне не приближался. И вообще… – Алиса уже не неистовствует. За те десять минут она успевает смириться с неизбежным. Сказывается усталость, и она мягко утопает в кресле. Сначала Алиса продолжает разыгрывать из себя холодную недотрогу, а потом кидается в слезы.

Илья не поддается женской хитрости. Он решительно гонит автомобиль по венам мегаполиса и… молчит. Молчит, несмотря на бурю эмоций, что одолевает его с того момента, как они повстречались вновь. Он может, он хочет сказать тысячу слов, но ни одно из них не имело бы силы…

Алиса, как ей кажется, четко понимает свое положение. Она расценивает все мужские потуги Ильи, все его старания неправильным образом. Он для нее лишь маньяк, опасный человек, возжелавший ее во что бы то ни стало. И не имеет значения то, что они были счастливы вместе когда – то, то, что у их любви некогда созрел плод в виде ребенка, то, что они прожили в браке три года… Сейчас Илья – угроза, и ей придется подчиниться, иначе Алисе несдобровать.

Когда они оказываются на квартире у Федора, девушка готова отдаться прямо сейчас, хоть на столе, лишь бы все это унижение закончилось побыстрее. И Алиса соврала бы себе, если бы не признала, что желает Илью в этот момент настолько сильно, что чувствует, как нетерпеливая капелька ее янтарной влаги скользит по бедру. В конце концов, Алиса до сих пор находит Илью сексуальным. По вечерам она часто вспоминает его крепкие, поджарые, как булки, бицепсы, его робкие, стыдливые прикосновения, его стремление довести ее до блаженного экстаза в ущерб тому, чтобы получить удовольствие от секса самому… Потому Алиса и согласилась на встречу по телефону, – ей захотелось поностальгировать. Но Илья все портит сейчас … Он мнется, медлит, смотрит на Алису преданными, влюбленными глазами, как собака. И ей уже хочется побить его, как ту же самую собаку!

Как и следовало ожидать, Илья не торопится овладеть Алисой. Он спешит произвести впечатление очередной дурацкой прелюдией… Вот он с легкостью подхватывает ее на руки и несет в ванную…

– Положи меня на место. – Металлическим голосом чеканит Алиса, и раскаленное ядро страсти Ильи с шипением падает в прохладную воду неприязни девушки. Он становится, как вкопанный, размышляя и раздосадуя, затем послушно выполняет просьбу. Илья смущен настолько, что прячет глаза и, вообще, стремится отойти в сторону.

Это придает храбрости Алисе. Она надменно фырчит и сама сбрасывает с себя одежду и погружается в горячую ванну. От поверхности воды исходят едва видимый пар и едва уловимый запах ароматических масел. Илья добавил немного вина в ванну для большей экзотичности, потому вода в ванне преобразовалась в розовую. Он так же оставил бутылочку вермута и бокал рядом на столике. Алиса выпивает содержимое одним махом. Илья, исполненный отчаяния, вдруг порывается зайти в комнату, но Алиса глубокомысленно закрывает перед ним дверь… После чего, словно в приступе острой истерики, начинает выбрасывать лепестки цветов из воды … Мертвые, скомканные, они валяются в луже на полу, напоминая о былой любви…

Отдыхая в горячей воде и пропитываясь маслом, Алиса постепенно забывает о том, что надо быть гордой и независимой. Возникает чувство благодарности к этому трусливому исполину, устроившему такой приятный вечер в честь нее. Но это чувство, как и все подобные ему, не живет долго в ее душе. Так как стоит только ручке двери повернуться, как девушка озлобленно запускает в ее сторону тюбиком зубной пасты. Алису оставляют в покое по ее требованию.

Илья не знает, куда деть себя от охватившего его альковного жара. Он мечется по квартире, прикладывается разгоряченным лбом к заледеневшему стеклу… Но желание берет верх над осторожностью, и он проникает в ванную решительным образом. К тому времени Алиса уже почти приручена, она не закатывает скандал. Даже когда он начинает энергично растирать девушку ароматической смесью. Алиса удовлетворительно фырчит и подставляет под сильные и нежные руки то угловатые плечики, то хрустальную спинку… Илье приходится очень тяжело: не расслабляться и не отвлекаться на манящие аппетитные выпуклости любимой им девушки. Прикосновение к обнаженной коже Алисы для него – уже непозволительная роскошь, за которую он чувствует непреодолимую вину.

Разомлевшая от приятности Алиса плюет на обрывки рассудительности и полностью отдает себя в руки похитителя. Она грациозно откидывается в ванне, выпячивая вперед маленькие, плотненькие, девичьи грудки, и приглашающе кладет ладони Ильи, дрожащие нервной дрожью, себе на сиськи. Илья испуганно отдергивает руки. Он старается не забыть о своей исключительной роли массажиста и подавляет эротические мысли и желания, вспыхивающие в нем. Тело протестует против такого насилия, и у Ильи предательски встает пенис.

Дабы скрыть эрекцию, Илья быстро укутывает Алису в махровое полотенце, несет ее, словно ребенка, в спальню и укладывает клубочком. Девушка не упирается. Ей слишком хорошо, чтобы проявлять агрессию. Массаж и ванна разморили ее настолько, что ее начинает клонить ко сну. Илья гладит любимую по голове, осмеливается поцеловать девушку в щечку и решает дать ей выспаться.

– Алиса… Малыш…

Илья чувствует, будто кастрирует себя тупыми садовыми ножницами без предварительной анестезии, но ничего не может поделать с этим. Он считает святотатством нарушить такой дивный сон. Лежа рядом, Илья боится даже шелохнуться, чтобы ненароком не разбудить. Он дышит Алисой. Дышит ее красотой любимого ребенка, безмятежность которого ему выпала большая ответственность охранять сейчас.

* * *

Через несколько часов Алиса просыпается абсолютно счастливой. Сейчас она чувствует себя маленькой девочкой. Она спокойна оттого, что защищена бывшим мужем. Она рада оттого, что никому ничего не должна. И не нужно никуда спешить и никого бояться… Не нужно быть образцовым работником в морге, хорошей матерью, надежным другом… Даже любовницей сейчас быть не нужно… Вообще ничего не нужно! Ну, то есть, абсолютно!

Рядом спит Илья. Смешно сопит и улыбается во сне… Именно ему Алиса благодарна за покой и уют, которые навсегда прогнали тревогу и боль, накопившиеся в сердце за последние несколько лет. Огромная волна нежности к мужчине захлестывает девушку, унося последние сомнения. Сейчас ей хочется лишь …

Похотливая ручонка любовно дотрагивается до ширинки мужчины и начинает активно ласкать член через брюки. Илья просыпается и поворачивается лицом. Он обожает красивое лицо своей возлюбленной и считает, что на него можно смотреть вечно, как на дикую пляску огня, или мерную гладь моря, или вяло текущую пену, завораживающую своим постоянством. Он считает себя счастливцем, избранным, раз ему позволено любить такое прекрасное создание. Больше всего на свете он желает остановить это мгновение, когда Алиса находится так близко, что можно расслышать, как гулко стучит ее крохотное сердечко. Желает слушать, как их сердца бьются в унисон, словно порываются вырваться из телесного плена наружу, навстречу друг другу. Илья желал бы продлить это мгновение до вечности, ценя его, как редкостное сокровище…

Но, пока душа пребывает в сладостной дреме, тело требует ласки, страсти, огня. И Илья с Алисой сливаются воедино. Одной рукой он обнимает ее за плечи, а вторая рука дорвалась до заветных коленки, бедра, атласной кожи гладко выбритой впадинки паха и никак не может пресытиться, лаская их снова и снова. Мужчина и девушка впиваются друг в друга пламенным поцелуем. Языки становятся очень шаловливыми, смелыми, шустрыми, они проникают в ротики и изучают каждые их уголки.

Грубые пальцы с удивительной для них нежностью ласкают одно ушко Алисы в то время, как Илья, хмелея от сладострастия, посасывает мочку другого. Девушка ловит первый оргазм и стонет. Это становится самой совершенной музыкой в мире для мужчины. Он мнет упругие бедра, жадно обхватывая их ладонями то с одной, то с другой стороны. Алиса полностью отдается мужчине. Она расслаблена, она раба его ласок.

Поцелуи переходят с губ и ушек на щеки и шейку. Задыхаясь от экстаза, мужчина, словно вампир, присосался к тонкой шейке своей жертвы и с наслаждением пьет дурманящий персиковый аромат молодой и податливой плоти. Милейшая грудь наливается спелыми яблоками в грубых ладонях бывшего зэка. От заветного лона любви веет жаром и непередаваемым благовонием. Алиса закидывает голову, подставляя все новые и новые участки чистого тела для бурных ласк. Голодный палец руки Ильи играет с половыми губками девушки, нежно проходя то вдоль одной стороны, то вдоль другой, проникает во вкусную глубину мокрой вагины, гладит напрягающийся клитор круговыми движениями.

Алиса расстегивает рубашку и целует грудь Ильи, игриво покусывая соски. Ее рука уже давно освободила разгоряченный жезл любви и двигается по нему вверх – вниз. Она дрочит член и сжимает плечи бывшего мужа, прижимаясь так крепко, что рту Ильи достаются лишь сиськи для исследования. Ловкий язык неустанно теребит коричневые набухшие сосочки, слегка надавливает, губы неистово сосут их. Илья сходит с ума от возбуждения, которое вызывают цветочный запах волос, соленой кожи и гармонично подобранных духов. В голове вспыхивают, подобно фейерверкам, яркие моменты из семейной жизни: предложение руки и сердца – и счастливая улыбка Алисы, встреча Нового Года на Красной пристани – и приятная тяжесть жены на плечах, рождение ребенка – и навечно сцепленные руки…

Вдруг кто – то деликатно стучит в дверь спальни… Но любовники слишком увлечены любовной игрой, чтобы обратить внимание на это.

Алиса отстраняется от Ильи и смотрит на него как – то странно. Этот взгляд знаком бывшему мужу. Он притягивает голову экс – супруги к своему истосковавшемуся по женской ласке хрену и чувствует, как та набрасывается на него, как обезумевшая от жажды, и начинает ласкать его языком. Алиса старательно целует головку, потом заглатывает ее в себя как можно глубже. Алиса сосет, бережно оттягивая момент эякуляции, щекочет кончиком язычка. Она добирается и до ягодиц, страсть заставляет ее царапать кожу.

– Так бы тебя и съела! – Переводит она дыхание, и пенис вновь оказывается в колечке ее умелых губ.

Вид любимой женщины, делающей ему минет, крайне возбуждает Илью. Она любит его, она принимает его, она нисколько не брезгует им, и если он сейчас кончит, она проглотит всю сперму без остатка… Осознание этого приближает «кончину», но Илья желает продолжать. Поэтому он аккуратно вытаскивает раскрасневшийся член из натруженного ротика.

– Выеби… – Задыхается Алиса от экстаза. – Выеби меня так, как ты мечтал в тюрьме…

Вдруг кто – то настойчиво стучит в дверь спальни… Но парочка слишком поглощена друг другом, чтобы обращать внимание на посторонние звуки.

Илья лишается остатков одежды. Он раздвигает Алисе невероятно ровные ножки пошире и припадает лицом к центру ее физического естества. Он хочет сделать куннилингус. Он хочет довести Алису до оргазма орально. Он жадно вылизывает рыдающую соками пизденку. Такая нежная грубость распаляет Алису все больше. Девушка алчет почувствовать знакомый агрегат экс – супруга внутри. Стоны один за другим срываются с побелевших от страсти губ. Большие мохнатые руки сжимают любимые бедра, мнут ягодицы. Язык напрягается и трансформируется в трубочку, которая методично трахает Алису. Девушка виляет тазом, двигается навстречу, словно насаживаясь на нее. Скрюченные пальцы девушки давно бороздят широкую спину Ильи, похожую по своим очертаниям на огромный капюшон кобры. Она блестит потом на свету, как переливающаяся рыбья чешуя на солнце.

Алиса кончает снова, ее тело подпрыгивает на кровати, как тело одержимой злым духом, и Илье ничего не остается делать, как пить тягучий мед ее выделений. Волосы разметались по подушке и напоминают своим неподвижным рисунком расправленные крылья птицы. Глаза затмила поволока эйфории от очередного оргазма. Илью охватывает давно позабытая гордость за то, что он смог доставить наслаждение любимому и драгоценному человеку. Илья решает, что пришло время вознаградить себя за терпение и труд…

Вдруг кто – то неистово барабанит в дверь спальни. Кто – то снаружи считает себя слишком значительным для того, чтобы его могли игнорировать. Но любовная гонка продолжается в комнате. И кажется, что сейчас легче умереть, чем остановиться…

Головка ядерной боеголовки Ильи ложится на половые губки девушки. Алиса сжимает мужчину бедрами и обнимает за шею. Она пытается вогнать мужской член в себя движением таза, но Илья ловко уворачивается. Илья дразнит, хочет доставить максимум удовольствия бывшей жене. Руками сжимает грудь, пальцами крутит соски. Алиса гоняется за членом, возмущение уже написано на ее лице, и Илья понимает, что время игр прошло. То, чего он ждал долгие месяцы в камере, должно произойти. Немедленно. Сейчас. И никакие возможные последствия его не остановят… Мощным движением он таранит девушку и входит. Зрачки Алисы расширяются от боли. Но звериное нутро не позволяет остановить скачку. Крепко держа бывшую супругу за ноги, Илья начинает входить в Алису, все убыстряя темп. Алиса, как животное, вцепляется зубами в шею и не отпускает Илью, окрашивая свой ротик и подбородок кровью. Так она наказывает его за долгое ожидание и не разрешает покинуть ее влагалище более. Тем временем Илья входит уже на всю длину члена, то и дело устраивая кратковременные, но яркие встречи своих яиц с промежностью девушки.

Вдруг кто – то громко ругается за дверью, слышится топот ног. Но бывшей семейной парочке сейчас кажется, что они существуют во Вселенной совершенно одни…

Алиса поворачивается на животик и изгибается, как кошка, оттопыривая свою изумительную попку, пробуждая животные инстинкты в Илье. Теперь он орудует отбойным молотком так глубоко, что у нее перехватывает дыхание. Алиса беснуется на кровати от того, как ее трахают. Она сопит и стонет при каждом входе – выходе. Илья наслаждается властью над экс – супругой. Он ловит кайф оттого, что он доставляет Алисе радость секса с ним. Одной рукой он любовно мучает клиторочек, второй, держа за плечи, продолжает насаживать обожаемое тело на свой кол. Да, это событие стоит десяти лет лишения свободы…

Алиса изящно поворачивает головку и очаровывающе глядит в глаза Илье. Вдвоем, забыв про скорость, ритм и условности, они несутся к божественному финалу на всех порах. Тело Алисы сотрясается в конвульсиях оргазма, нахлынувшего гигантской волной. Девушка хлещет Илью по лицу и царапается, не помня себя от счастья. Ее иступленный крик доводит Илью до изнеможения. Мощная струя горячей спермы врывается глубоко, доставая чуть ли не до желудка… Илья плачет, и сентябрьское небо за окном рыдает вместе с ним…

В этот момент в комнату врываются полицейские. Они быстро и споро скручивают голого и несопротивляющегося Илью и отгоняют от него разъяренного молодого человека в очках. Тот все пытается нанести удар бывшему зэку, затем бросает это зряшное дело, подлетает к Алисе, накидывает одеяло на обнаженное тело и шепчет слова утешения. Алиса смотрит в никуда растерянным и виноватым взглядом.

– Ну что, Илюха, стоило оно того? – Фамильярно обращается мусор.

– Стоило. – Решительно отвечает тот и поднимается на ноги. – Тысячу раз стоило. И если мне выпадет шанс все повторить, я им непременно воспользуюсь.

– «За звезду – пол жизни, за Луну – свободу»? – Ухмыляется полицай и обращается уже к Алисе. – Вы снова будете выдвигать обвинения? Может, хватит? Мужик жопу рвет, чтобы быть рядом с Вами. Оцените эту верность. Что вам, бабам, еще нужно?

С минуту Алиса сомневается. Она вопросительно смотрит на строптивого молодого человека в очках. Тот богат и влиятелен в обществе. Семейная жизнь с ним обещает быть легкой и без денежных затруднений. А Илья… Пусть так и остается в прошлом. Ее раздумья будят тревогу в душе очкарика. Он уже обидчиво поджимает губы, как Алиса палит:

– Конечно, я подам на него в суд! Вы что, не видите?! Это было изнасилование! Он похитил меня прямо у работы! Он чокнутый! Полиция должна держать его подальше от меня! На это имеется постановление суда!..

Мент недобро ухмыляется и собирает одежду Ильи. Того уводят конвоиры. Когда в комнате не остается никого, кроме очкарика и Алисы, очкарик вполне искренне возмущается:

– Зачем? Не пойму: зачем? Ведь он только вышел из тюрьмы! Для того, чтобы загреметь туда снова? И еще одна вещь занимает мой ум… Ты позвонила, сказала, что тебя похитили, назвала адрес… А когда я пришел, то услышал за дверью такое…

Истерика начинается у Алисы.

– Саша, я люблю только тебя! А Илья… Он просто идиот! Понимаешь?! Он – идиот! И тюряга для него – самое лучшее место!

* * *

Полицейские выводят Илью в наручниках из «рафика». Осень печально встречает Илью: ободряюще обнимает за плечи холодным ветром, отчаянно шепчет слова сочувствия грибным дождем, с мрачной веселостью ворошит чуть длинноватые волосы цвета вороньего крыла. Ненавистный «звонок» режет слух, как опасная бритва – вену. Гигантские ворота захлопываются с душераздирающим лязгом за побитой спиной.

У пыльной дороги стоит «жигуленок». Водитель в пацанской кепке докуривает сигарету, зло сплевывает и цедит сквозь зубы:

– Все зло от баб, ептя!

THE END

http://vk. com/id267684097 – пишите, добавляйтесь в друзья! Буду рад отзывам и предложениям! Пишите, даже если Вам просто не с кем поговорить!

2428   1    +8.3 [16]

Минет