Как жарко. Юрий поправил галстук, струи тугого жаркого воздуха от направленного в лицо вентилятора не приносили облегчения. Раздражение и усталость разрывали гудевшую голову. Напрасно стараясь успокоиться, он вспоминал проведённые на работе вчерашний день и всю ночь. Оплата по так тяжело давшемуся, так не обходимому его фирме проекту была на грани срыва. Он и секретарша Маша всю ночь перебирали ворох платёжек, пытаясь в них разобраться. Бардак в компьютере... Только к утру всё было сведено и упорядочено. Было понятно, что, сколько, когда и кому за что было переведено. Сумма, после вычета всех платежей и налогов была понятна и приятно радовала.

На столе лежала папка, личное дело его новенькой бухгалтерши и стоял запотевший, истекающий каплями стакан холодного апельсинового сока, принесённый Машей.

 — Что же мне с ней делать? Уволить к чёрту... — Глоток из запотевшего стакана, и прохладная влага, прокатилась прохладной волной по горлу.

 — Или... А кондиционер надо поставить, и не медленно. Маша! Позови Ирину!

В комнату вошла высокая светловолосая женщина лет 30, одетая в летнее платье, от жары прилипшее к телу, остановилась перед столом, за которым сидел Юрий.

Вызывали? — виновато сказала она.

Юрий поднял глаза и, не произвольно заглянув в глубокий вырез платья, заметил полоску темно-синего лифчика, скрывавшего упругие груди.

 — Да. Чёрт. Мало того, что ты каждый день опаздываешь, ты такой бардак в платёжках развела. Мы с Марией Петровной всю ночь работали, твой бардак разбирая.

 — Юрий Иванович...

Юрий нервно затеребил галстук и глотнул из запотевшего стакана.

 — Такие ошибки и такой бардак не простителен. Ты это понимаешь? Не важно, что тебя мой дядя привёл.

 — Юрий Иванович, это больше не повториться, я обещаю.

 — Ты будешь наказана. Юрий открыл лежавшую перед ним папку, любовно приготовленную Марией Петровной.

 — Это приказ о твоём увольнении, осталось только подписать. У тебя два варианта. Или забирай приказ и катись к чёртовой матери, или будешь выпорота. Дам тебе шанс, тем более, что ты обещаешь, что это не повториться. Выбирай.

Ирина, сделав круглые от удивления глаза, в упор посмотрела на Юрия.

 — Вы это серьёзно?

 — Серьёзней не куда. Выбирай — или, или. Ты меня чуть не разорила, думаешь, это тебе так просто с рук сойдёт?

Ирина подумала о том, как долго искала более — менее прилично оплачиваемую работу, а дома двое детей. Мужа нет. Придётся потерпеть. Как стыдно...

 — И кто же меня будет пороть? Вы?

Юрий, сердито взглянув, протянул конверт.

 — На конверте телефон, позвонишь и передашь конверт. Ступай.

Ирина, повернувшись, поспешила к выходу, а Юрий, глянув в след на круглую попу обтянутую тонким платьем, подумал о том, что, наверное, эта блядь трусов не носит.

Вернувшись, домой Ирина достала из сумочки заветный конверт и, волнуясь, набрала написанный на нём крупными цифрами номер.

 — Добрый вечер. Чем могу помочь? — К удивлению Ирины ей ответил женский жизнерадостный. доброжелательный голос.

 — Добрый вечер. Я от Юрия Ивановича, он просил передать вам конверт.

 — Да, да. Он звонил мне. Вы Ирина? Очень приятно. Приезжайте ко мне завтра с утра, пока дети в школе. В 10 у меня. Жду.

И она назвала адрес.

В назначенное время Ирина постучала в дверь. Ей открыла стройная девушка лет 25.

 — Здравствуйте. Вы Ирина? Я — Стела. Проходите. Это потом — она остановила Ирину. Пытающуюся дрожащими от волнения пальцами достать из сумочки конверт и пропустила её в квартиру.

В большой комнате у стены стоял диван, на котором лежало несколько маленьких подушек, по середине лежал ковёр, стояли спинками друг к другу два стула. У другой стены узкая кушетка, обтянутая кожей. На крючках висело несколько ремней и странных гибких прутьев с рукоятью.

 — Проходите, раздевайтесь — она улыбнулась оробевшей от не понятной ситуации Ирине. — Вы же не чай ко мне пить пришли. Вот, можете там раздеться — показала рукой в угол, где на стене было не сколько крючков. Разденьтесь до трусов, если стесняетесь. А можете и до гола, всё равно ведь трусы придется снять. За тем пройдёте на середину комнаты, конверт не забудьте.

И она уселась на диван, сложив тонкие руки на груди, забросив ногу на ногу, с интересом бесцеремонно рассматривая Ирину.

 — Ты так хорошо загорела. Где отдыхала?

 — В Болгарию ездила, на Золотые пески — ответила, смущаясь, Ирина, отвернувшись и спуская трусы.

 — Одна или с кем? Если не секрет.

 — Не секрет. С Вадимом. Он врачом работает во 2 городской больнице.

 — А с Вадимом... Тень пробежала по её лицу.

 — А ты его знаешь?

 — Как же мне его не знать, он мне второй месяц алименты не платит. А сам с тобой значит, по заграницам разъезжает.

 — Извини, я же не знала. Мы с ним расстались — сказала Ирина, съёжившись и прикрываясь руками.

 — Расстались? Почему? Ты девушка видная. Всё при всём. Ну, да ладно. Начнём. Возьми конверт и стань передомной на середину комнаты.

Стела встала с дивана, и, подойдя почти вплотную, взяла конверт из её дрожащих рук.

Ирина ощущала себя как воробышек в гостях у кошки. Нервная дрожь, пробежав пупырышками по телу, застыла в кончиках сосков.

 — Опусти руки, ровно стой. Стела разорвала конверт и округлила удивлённо глаза, увидав цифру на листе бумаги.

 — Что же ты натворила?

 — Ошиблась в расчётах. Ответила чуть не плача Ирина, пытаясь вызвать к себе жалость.

 — В расчётах ошиблась, значит. Стела осуждающе сдвинула брови и нахмурилась.

 — Предлагаю тебе на выбор — пороть тебя на спине, на животе, или на четвереньках.

Ирина, находясь в полной растерянности, молчала.

 — Ну, тогда я решу сама.

И взяв Ирину за плечо, подвела к стульям.

 — Становись коленями на сиденье перегнись через спинки, обопрись на локти. Попу вверх. Голову в низ. И не вздумай шевелиться.

Ирина встала коленями, как велено, на сиденье одного стула, перегнувшись через их спинки, опустилась на локти на сиденье второго. Выставив круглую мускулистую попу, груди, слегка отвиснув, розовели сосками. Белокурые волосы, упав вниз, закрыли лицо.

Стела, выбрав орудие наказания — тонкий гибкий прут, не спеша, подошла и нанесла первый удар.

Ирина непроизвольно вскрикнула и сжалась. Прут не спешно, и не сильно, жалил её тело. Ирина, стиснув зубы, решила терпеть, но после нескольких ударов, добавивших розовых полосок в узоре линий, на её ягодицах и спине, начала визжать и кричать, каждый раз закрывая ладонями пылавшие ягодицы.

Стела несколько раз шлёпнула кончиком прута по ладоням — руки! Руки на место!

Наконец, когда визг и плач перешли в сплошной вой — Ирине было разрешено встать.

Стела, подав стакан воды, сочувственно посмотрела на зарёванную Ирину, судорожно глотавшую воду.

 — А где ты эпиляцию делала?

 — Что? — не поняла Ирина.

 — Где ты эпиляцию делала?

 — На набережной у Лены.

 — И сколько заплатила?

 — 800 — всхлипнула Ирина.

 — 800. Дёшево. Удивилась Стела, мне она сказала1500.

 — Я же от Вадима...

 — От Вадима. Продолжим. Не будем время терять. Скоро дети из школы придут.

Она подвела Ирину к кушетке, и, уложив её на спину, велела ей поднять ноги, Затем она плотно связала ей кисти рук под коленями. В рот вставила круглый алый шарик кляпа, в который немедленно Ирина вцепилась зубами.

Ирина оказалась полностью беззащитной. Даже не сильный удар вызывал в ней панический ужас.

Стела, наклонившись к ней, тихонько сказала: Я же тебе говорила, не шевелиться, а ты не правильно себя вела — попу закрывала. Дёргалась. Перерыв делать пришлось. Я тебе вынуждена добавить, кроме того, что Юра просил. Извини Ирина, но так положено.

Ирина, поняв, что от этой стервы пощады не ждать — вцепилась лакированными ноготками в ладони.

... Входная дверь распахнулась, выпуская Ирину.

 — Заходи. Всегда рада тебя видеть. Можешь без звонка. Не стесняйся. Приветливо улыбалась ей на прощанье Стела. Юрию передай, что я жду от него клиентов. Пока! И приветливо помахав на прощанье ручкой, закрыла дверь.