Принцесса Крисси, часть 05

Как я уже говорил, я вырос в маленьком городке.

Само по себе это было синонимом скуки. Но наш маленький городок был еще хуже из-за проблем, которые создал себе сам. Хотя «Сухой Закон» давно отменили, из-за бюрократии и особой религиозности местных жителей, это был де-факто «сухой» город; никто не мог получить новую лицензию на продажу спиртных напитков с 1933 года. Также под запретом были игровые автоматы и некоторые комиксы (я чуть не сошел с ума, когда узнал, что в городском департаменте существует отдельная комиссия, которая оценивает «допустимость» комиксов). Когда я рассказал одному из своих друзей по колледжу о месте, где я вырос, он сказал, что это похоже на «реальный город из фильма «Свободные», и он был прав.

Единственное, чем здесь можно было заняться, – это ходить в церковь (Да, мы были единственной еврейской семьей в городе. Нет, я не знаю, о чем, черт возьми, думали мои родители), ходить в парикмахерскую или ходить в прокат фильмов. Поэтому мой «Blockbuster» был самым популярным местом в городе. В городке с населением чуть больше десяти тысяч жителей мы были самым прибыльным во всей стране магазином «Blockbuster» по доходности на квадратный метр.

Работать на кассе в пятницу вечером было все равно что стоять перед цунами, когда между мной и неконтролируемой стихией не было ничего, кроме сканера штрихкодов. К концу дня магазин выглядел как поле битвы – повсюду разбросаны конфеты, полки почти перевернуты, возвращенные кассеты лежат горой возле прилавка, угрожая обрушиться на нас лавиной. Часто закрытие магазина занимало несколько часов, чтобы привести его в порядок и сделать так, чтобы он не выглядел как после дикого рейва. Или апокалипсиса.

Я был так занят – сканировал фильмы, помогал покупателям, принимал возвраты, боролся за воздух – что у меня не было времени думать о своих отношениях с Крисси. Мои мысли не возвращались к ней, потому что не было ни минуты, чтобы отвлечься.

Когда вечер закончился, я был настолько измотан, что едва мог ходить. Я вышел из магазина, спотыкаясь. Было около часа ночи. Торговый центр был совершенно тихим, темным, за исключением нескольких мерцающих уличных фонарей.

Но, к моему удивлению, на парковке у моей машины стояла Крисси и ждала меня. Блондинка выглядела как маяк посреди моря во время шторма. Ее золотистые волосы, казалось, светятся изнутри.

Она была одета в свои обычные джинсы, но на ней была белая футболка (с надписью «Христианский лагерь «Pine Crest», с грубым рисунком палатки и распятия на фоне соснового леса) и легкая куртка. Видимо, пока я был внутри, начался дождь. Крисси коротко и застенчиво помахала мне рукой. Мои коллеги прошли мимо, не обращая на нее внимания. К счастью, единственный человек, который знал Крисси мог бы устроить какую-нибудь неловкую выходку, Стив, в тот вечер не работал.

— Эй! — крикнул я и побежал к Крисси, испытывая неловкое счастье от того, что она здесь. — Все в порядке?

Как я уже сказал, я не ожидал увидеть Крисси после работы или в течение всех выходных. Если она стояла на пустынной парковке после полуночи, то либо была серьезно возбуждена, либо серьезно расстроена.

Крисси покачала головой, а затем улыбнулась мне.

— Хочешь прокатиться? — спросил я.

Крисси кивнула. Я открыл свою машину, и мы сели в нее. Я ездил на подержанном «Saturn», маленьком седане цвета спелой клюквы с коричневыми сиденьями и ремнями безопасности, которые пытались задушить тебя, когда ты закрывал дверь.

Я завел двигатель и тронулся. Включил радио и настроил его на 95, 5 FM (я больше любил «K-ROCK», но подумал, что Крисси предпочтет «PLJ»). Дождь усилился, и мы молча смотрели, как вода стекает по лобовому стеклу. На самом деле, нам было некуда пойти. Нечего было делать. Даже городская закусочная закрывалась в 23:00. Поэтому мы бесцельно катались по городу.

В конце концов, дождь утих и только редкие капли на лобовом стекле напоминали о нем. Я свернул на дорогу, в конце которой был парк. В общем-то, это была просто поляна, окруженная зарослями высоких деревьев, которая находилась в конце старой, наполовину заброшенной улицы, и я подозревал, что на само деле это, скорее всего, был заброшенный сад во дворе давно снесенного дома. Еще в старших классах мы с друзьями несколько раз прятались здесь, чтобы покурить травку. Это было тихое и уединенное место.

Мы с Крисси вышли из машины и нашли относительно сухой и относительно целый стол для пикника в задней части «парка», рядом с высокими деревьями. Я лег на стол, и Крисси присоединилась ко мне. Наши плечи соприкасались, когда мы смотрели на серое небо.

— Мои родители устроили меня на работу в какой-то дурацкий христианский лагерь, — сказала Крисси, обращаясь к темноте. Она показала рукой на свою футболку. — По будням с шести до двух я буду следить за кучкой сопливых малышей.

— Звучит не так уж плохо, — сказал я. Крисси бросила на меня уничтожающий взгляд.

— Это должно быть полезно для моего характера, — сказала она, — Что бы это ни значило. Они просто хотят меня наказать, клянусь.

— Мне жаль, — сказал я.

Должен признать, что решение родителей Крисси меня впечатлило. Все это время я думал, что они никак не смогут вмешаться в наши с Крисси отношениями, и поэтому не принимал их во внимание. Я явно допустил огромную ошибку. Найти ей работу было гениальным ходом.

— Мне тоже жаль, — сказала Крисси.

Она поцеловала меня в щеку, и мне пришло в голову, что эта холодная блондинка бросает меня. В конце концов, чем были наши отношения без послеобеденных сеансов поцелуев? Я почувствовал, что мое сердце сжалось гораздо сильнее, чем я ожидал. Я не знал, что это было, чем мы были, но я понимал, что не хочу, чтобы это заканчивалось.

Не то чтобы я действительно любил Крисси. Или наслаждался ее компанией. По крайней мере, не больше, чем в базовом биологическом смысле; стремление к спариванию с красивой девушкой всегда доставляет наслаждение. Думаю, какая-то часть меня понимала, что как только Крисси уйдет, мне придется заняться своей жизнью, своими настоящими проблемами. И у меня не было ни единого решения решений ни для одной из них. Разве не было проще дурачиться с этой странной, серьезной девушкой и притворяться, что завтрашний день никогда не наступит?

— Это нечестно! — Крисси ударила ладонью по столешнице и старый стол жалобно заскрипел под нами. — Они все время говорят, что я должна быть лучшей, но что бы я не делала, я все равно недостаточно хороша. Мои оценки. Мои обязанности. Мои «манеры». Я делаю все, что они говорят, соглашаюсь со всем с этой милой улыбкой. Но стоит мне сделать хотя бы один шаг за рамки их планов, как я тут же становлюсь объектом всеобщего осуждения. Как будто они хотят, чтобы я стала монахиней.

Опять же, было так удивительно слышать, как она расстраивается из-за своей семьи. Не буду лгать, в этот момент часть меня задавалась вопросом, не был ли я причиной всего этого. Не сломал ли я Принцессу Крисси.

Она была немного подавленной, когда я впервые увидел ее в «Blockbuster», но она была счастлива. Любила и была любима. У нее были четкие цели и маршрут к ним, и люди, которые поддерживали ее на этом пути. Теперь же казалось, что ее идеальная картина мира разваливается на части. Я не мог не чувствовать себя ответственным за это. Мало того, что я сломал свою жизнь, неужели я теперь ломаю жизнь этой бедной девушки?

— Мне все равно, — сказала Крисси, — Мне действительно все равно. Они не могут следить за мной каждую секунду, особенно когда я вернусь в колледж в сентябре. Я взрослая женщина. Я буду делать то, что хочу.

— Мы все еще можем встречаться, — сказал я, — Пока что. Если хочешь. Ничего серьезного. Просто развлечение.

— Просто развлечение, — повторила Крисси отстраненно.

— Да, — сказала я, — В смысле, если ты не хочешь расстраивать родителей, я пойму.

На лице Крисси появилась небольшая, хитрая улыбка. Кажется, я произнес волшебные слова правильно.

— Лагерь заканчивается достаточно рано, — сказала Крисси, — Я могу зайти к тебе позже.

— Конечно, — ответил я.

— Нам нужно будет что-то придумать. Мне придется скрывать, куда я иду, но… — Глаза Крисси затуманились. Я понял, что она думает о прошлой ночи, о моей спальне. О том, как я довел ее до пика. — Да. Это сработает.

Я повернулся на бок и нежно поцеловал Крисси. Мои пальцы коснулись ее подбородка. Мы некоторое время целовались лежа на столе. Это было странно возбуждающе. Наш секретный план, пребывание на открытом воздухе, все это.

Я запустил руку под футболку Крисси, но она остановила меня. Волшебство было разрушено. По-видимому, это было все, на что Крисси была готова пойти вне стен ее и моего дома. Вместо того чтобы продолжить, мы скатились со стола и вернулись в мою машину.

***

Итак, мы начали встречаться в тайне. Я поменял свой рабочий график, чтобы максимально увеличить время, которое я мог проводить с Крисси. Это было не идеально – отказаться от работы в пятницу и субботу я не мог, а в воскресенье Крисси была занята, – но это давало нам четыре полных дня в неделю, чтобы заниматься тем, чем мы хотели.

Мы не всегда дурачились. Иногда было безопаснее выйти из дома и заняться чем-то другим. К тому же, я думаю, мы чувствовали, что теперь были в какой-то степени парой, поэтому пытались вести себя как настоящая пара. Это было немного глупо и неловко, как будто мы играли спектакль, предназначенный только для нас двоих, но все равно продолжали.

Мы ходили в торговый центр и гуляли, держась за руки. Я изо всех сил пытался затащить Крисси в «Victoria's Secret», но она решительно оттащила меня оттуда, даже не взглянув на витрину, не говоря уже о том, чтобы зайти внутрь. Вместо этого мы купили мороженое в «Friendly's» и ели его вместе, как герои комиксов «Archie Comics».

Я отвез ее в автокинотеатр на 22-м шоссе (в надежде, что, находясь в другом штате, Крисси расслабиться чуть больше, но нет), и мы посмотрели пару скучных фильмов. Мы сидели на заднем сидении и целовались, как будто снова оказались в подвале Крисси. Но в отличие от того раза, Крисси установила строгие границы того, на что она была готова, и все ограничилось поцелуями и языком на ее шее.

Однажды мы попробовали поиграть в теннис. В парке, в нескольких минутах ходьбы от «Blockbuster», были корты. У Крисси было все необходимое – модная ракетка, специальная обувь, все остальное. Она одолжила мне вещи для игры, и я почти уверен, что они принадлежали ее отцу.

Сначала было весело. Достаточно было просто смотреть как эта великолепная блондинка разогревается перед игрой, отбивая подачи автомата. На то, как белое теннисное платье облегает ее потрясающее тело. На то, как ее стройные ноги легко бегают по корту. На то, как ее нежные руки сгибаются при каждом ударе по мячу.

А потом я совершил ошибку, выйдя на корт и запустив мячом прямо ей в лоб (в детстве я занимался теннисом в летнем лагере. Я не был хорош, но надеялся, что помню, как играть). Крисси в ярости ушла с корта. В конце концов она простила меня, но на это ушло пару дней.

Однако, в основном, Крисси и я проводили дни в моей спальне, занимаясь горячим и страстным сексом (ну, или, если быть честным, то горячим и страстным петтингом). Это получалось у нас лучше всего. Вся неловкость других наших встреч перекрывалась тем, как хорошо нам было вместе в постели.

Мы раздевались до нижнего белья и целовались, пока губы не начинали болеть. Я ласкал и сосал ее грудь. Она щекотала и дразнила мою грудь. В конце концов, я пробирался под трусики Крисси и ласкал ее. Она так красиво кончала. В эти моменты ее личико так мило искажалось от запретного удовольствия.

Затем мы расставались.

***

— Поласкай себя для меня, — сказал я.

Крисси раскрыла рот, на ее лице смешались гнев и шок.

— Я хочу посмотреть, — сказал я.

В очередной раз меня охватило божественное вдохновение. Я не знаю, откуда брались эти идеи и как мне хватало храбрости озвучивать их вслух. Но я продолжал выдвигать Крисси эти смелые требования.

Была вторая половина дня понедельника, и мы снова были в моей спальне. В доме никого не было. Мы были где-то в середине нашей обычной сессии, примерно в том месте, где я запускал свои пальцы в нижнее белье Крисси. И по какой-то причине эта идея возникла в моей голове. Она сформировалась в слова и вырвалась из моего рта, прежде чем я смог ее (себя?) остановить.

Крисси села на мою кровать и посмотрела на меня, как будто я ее предал.

— Я не делаю этого, — сказала она, прикусив губу. — Ты знаешь. Сама с самой собой.

— И что? — Я как никогда был красноречив и убедителен.

Я ждал, что Крисси откажет мне. Самое большее, на что я надеялся, что она ненадолго снова станет холодной и отстраненной, скажет мне «нет», и мы сможем продолжить, с того места, на котором остановились. Но почему-то этого не произошло. Что-то в том, что мы были вместе в моей спальне, сделало ее непривычно покорной.

Крисси ничего не сказала, но опустила веки, и я понял, что она согласилась. Мое сердце забилось быстрее, стуча от удивления и предвкушения. Красивая блондинка откинулась на мои подушки и раздвинула свои стройные, прекрасные ноги.

Крисси засунула пальцы под пояс своих канареечно-желтых трусиков. Розовые ногти идеально контрастировали с цветом ее нижнего белья. Она смотрела вниз на себя, как будто не в силах взглянуть на меня. Как будто, если она не смотрела на меня, то меня здесь не было.

Я понял, что пальцы Крисси коснулись ее самого чувствительного места, когда ее рот слегка открылся и она едва заметно вздохнула.

— Сними их, — сказал я.

Глаза Крисси снова вспыхнули, глядя на меня. Черт, я поймал себя на мысли, что мне начинает нравиться, когда она злиться. Но она убрала руку со своей киски и спустила трусики по своим стройным бедрам.

Наконец-то это случилось. Я так долго ждал, чтобы увидеть Крисси полностью обнаженной. И, черт возьми, ожидание стоило того.

Киска Крисси была потрясающей. Пухлой и аккуратной, с тонкой расщелиной между внутренних губ. Она отличалась от тех, что я видел у других девушек – это был аккуратный тюльпан, а я привык видеть скорее распустившуюся розу. Но больше всего меня поразило (и, честно говоря, возбудило) то, насколько волосатым было лоно Крисси.

Конечно, я и раньше чувствовал, как ее лобковые волосы терлись о мою руку. Но совсем другое дело было увидеть их. Лобок Крисси покрывали густые светлые кудри, и более тонкие и редкие золотистые волоски полностью покрывали половые губы. Это выглядело дико. Как прекрасный, но запущенный сад. Что-то удивительно первобытное было в этих «джунглях».

Крисси заметила, что я смотрю на ее киску, и так сильно покраснела, что я подумал, что она сейчас лопнет. Она покраснела от верха груди до щек. Почти как при крапивнице.

— Великолепно, — сказал я. Она опустила голову, но я видел, что это одно слово успокоило ее.

— Все хорошо? — спросила Крисси.

Я не привык к тому, что она так стеснялась своего тела. Даже когда она раньше обнажалась, она делала это с уверенностью, зная, что выглядит потрясающее. Теперь же Крисси извивалась под моим взглядом, как будто пыталась скрыть какое-то уродство. Как будто сама мысль о том, что у нее есть вагина, была для нее постыдной – словно она открывала какой-то давний, позорный секрет, который тщательно скрывала.

— Все более чем хорошо, — сказал я, — Ты чертовски красивая.

Крисси странно дернулась, вздрогнув от ругательства, но улыбнувшись от комплимента. Она знала, что у меня были другие девушки, что я видел их обнаженные тела. Думаю, что для нее я был экспертом во всем, что касалось вагины. Если я сказал, что ее вагина потрясающая (и, черт возьми, она действительно была такой), то это было достаточным подтверждением. Блондинка все еще была красной, но это было скорее от гордости, чем от стыда.

Впервые я увидел девушку, в которую я был влюблен, полностью обнаженной. Она лежала, плотно прижав подбородок к шее. Ноги разведены почти вызывающе.

Крисси.

На моей кровати. В моей спальне. Как неземное существо, как воплотившаяся фантазия, случайно появившаяся в моей банальной реальности. Обнаженная и чертовски красивая. Я мог бы поклясться, что это был сон, если бы не сильная, пульсирующая боль в моих яичках.

— Продолжай, — сказал я.

Крисси попыталась гневно посмотреть на меня, но я увидел, как что-то внутри нее сломалось, когда она подняла свой взгляд на меня. Вместо этого она послушно раздвинула ноги и опустила руку к своему лону.

Она начала медленно. Я знаю, это звучит странно, но я думаю, что Крисси повторяла то, что я делал с ней раньше, то, чему я ее научил, а не следовала какому-то ритуалу, который она установила для себя. Если она и пыталась обмануть меня, то это выходило у нее чертовски хорошо; я искренне поверил ей, поверил, что она никогда по-настоящему не трогала себя. И это сделало эту ситуацию еще более возбуждающей.

Крисси прикрыла веки примерно наполовину. Позволила своему рту открыться в беззвучном стоне. Едва заметно сглотнула. Она продолжала исследовать себя, настойчиво. Я видел, что она буквально прощупывала путь, стараясь разобраться что к чему. Ее светлые волосы разметались по моей подушке.

Она взглянула на себя, затем отвернулась, глядя в никуда. Ее глаза были пустыми. Она тихо вздохнула. Еще раз. Рот теперь был широко открыт. С ее губ сорвался легкий стон. Ее пальцы порхали над ее киской, медленно потирая клитор. Она гладила себя, издавая тихие влажные звуки.

Глаза Крисси затрепетали и на мгновение сосредоточились на моих. Я не могу точно описать ее выражение. В нем определенно был стыд. Но также и желание. Удивление. Даже немного замешательства. Как будто она не могла понять, почему ей вдруг стало так хорошо.

Ее движения ускорились. Пальцы стали двигаться быстрее. Глаза снова были прикрыты, глядя мимо меня. Брови слегка приподнялись. Дыхание стало коротким и резким. На мгновение она рискнула посмотреть на себя. Она выдохнула и откинулась назад.

Дыхание стало еще быстрее. Ноздри Крисси раздулись. Ее сиськи выглядели фантастически, поднимаясь и опускаясь, покачиваясь в такт с дыханием. Ее розовые соски были такими твердыми и острыми, что ими можно было резать стекло. Я заметил, как золотой крестик тоже дрожал в углублении возле ее горла.

Я больше не мог себя контролировать. Я засунул руку под пояс боксеров и схватил свой член. Он казался огромным в моих руках. Я гладил себя так отчаянно, как только мог. Крисси заметила, что я делаю, и ее глаза расширились. Но потом она снова опустила веки.

Теперь Крисси терла себя ещё сильнее. Ее милые розовые ногти превратились в размытое пятно на ее клиторе. Ее глаза закатились. Я мог видеть только белки ее глаз под веками.

Ее дыхание превратилось в легкие вздохи. «Ох. Ох. Ох». Крисси резко открыла глаза. Она смотрела прямо на меня. В мои глаза. На мою руку на члене.

— Вытащи его, — сказала Крисси. Ее слова звучали удивительно четко. — Я хочу его увидеть.

Я был настолько шокирован ее просьбой, ее откровенной потребностью, что даже не задумывался. Вместо того, чтобы снимать боксеры, я просто оттянул резинку, обнажив свой член. Он стоял гордо и прямо, со вздутыми венами и покрасневшей кожей. Я никогда не чувствовал себя большим, чем в тот момент. Мой член агрессивно пульсировал, в такт с моим сердцебиением.

Не знаю, какой реакции я ожидал. До сих пор Крисси не выказывала никакого интереса к моему члену, даже не прикасалась к нему через мое нижнее белье. Я думал, что, возможно, она испытывает отвращение к этой идее.

Но сейчас на ее лице было только нескрываемое желание. Она облизнула губы. Ее сапфировые зрачки расширились так, что я подумал, что белки глаз вот-вот исчезнут. Ее пальцы только удвоили свои усилия.

— О боже, — сказала Крисси.

Ее брови приподнялись. Ноздри расширились. Дыхание стало тяжелым, быстрым. Каждый вздох был как мольба. Мой член задрожал еще сильнее. Я не знал, что мне делать, но биология взяла верх. Я схватил свой член и начал двигать рукой вверх-вниз. Выражение лица Крисси стало еще более жаждущим.

Крисси продолжала поглаживать свой клитор, но теперь она опустила палец в свою киску. И еще один. Она зашипела, как от боли, на секунду. Затем успокоилась. Глаза закрылись. Рот остался открытым. Ее стоны стали на октаву выше. Мокрые звуки движения ее пальцев в киске, стали громче и непристойней.

Наконец, ее брови поднялись. Ее лицо приняло выражение, которое я могу описать только как удивление. Ее губы скривились в той идеальной, характерной ей улыбке.

— О. О! — воскликнула Крисси. — ДА! О... О да!

Она издала серию резких, задыхающихся стонов. Ее плечи поднимались и опускались. Все ее тело дрожало. Ее лицо стало прямо-таки пурпурным. Пальцы на ногах сжались. Она застонала, почти скорбно:

— Ооооооооооооо…

Крисси упала на кровать. Ее тело раскинулось в самой непристойной позе. Ноги широко разведены. Руки лежат на бедрах. Пальцы впились в нежную кожу. Глаза закрыты. На ее лице было странное, умиротворенное выражение. На губах все еще играла легкая улыбка.

Я был на грани оргазма вместе с ней, но остановил себя. Почему-то я знал, что еще рано переходить эту границу. Вместо этого я глубоко вздохнул. Я сжал свой член так сильно, как мог, чтобы сдержать оргазм. Если раньше я думал, что у меня болят яйца, то теперь боль достигла совершенно нового уровня. Мои яйца были так чертовски переполнены, что были готовы вот-вот лопнуть.

К тому времени, когда Крисси снова открыла глаза, мой член был надежно спрятан в моем нижнем белье. Она посмотрела на меня, застенчиво. Она не могла сдержать улыбку, она была переполнена эндорфинами.

Затем она, казалось, осознала, что наделала, и отвернулась.

— Это было прекрасно, — сказал я, — Ты прекрасна.

Крисси кивнула. Я увидел, что ее глаза наполнились слезами, и на мгновение подумал, что она сейчас заплачет. Я крепко сжал ее руку и притянул к себе. Она села и обняла меня. Зарылась головой в изгиб между моим плечом и шеей, стараясь держать свои розовые ножки сомкнутыми.

— Все хорошо? — спросил я, когда она отпустила меня.

Крисси быстро кивнула. Улыбнулась застенчиво.

— Все более чем хорошо, — сказала она.

***

Я думал, что в понедельник мы сделали потрясающий прорыв, шаг в целую милю. Следующие пару дней я был уверен, что мы сделаем что-то ещё более потрясающее, как только сможем снова встретиться. Но когда мы встретились снова в четверг, Крисси казалась такой же сдержанной, как и раньше.

Как всегда, мы целовались на моей кровати. Она сняла свитер и лифчик. Я рискнул пососать ее сиськи, и она мне позволила. Ее сладкие маленькие клубнички чудесно затвердели под моим языком.

Она без проблем позволила мне стянуть с нее джинсы. Но когда я потянулся к ее трусикам, Крисси отшатнулась. Она покачала головой.

— Не-а, — сказала она.

Я уверен, что на моем лице отразилось разочарование. И раздражение. Я пытался уважать границы Крисси, но я все еще был возбужденным студентом с горячей блондинкой в своей спальне (и серьезным случаем синих яиц). Самоконтроль явно был моей не самой сильной стороной.

— Покажи мне, — сказала Крисси. На ее лице появилась игривая улыбка.

В этот момент я понял, что Крисси тоже провела все выходные в ожидании кое-чего. Просто, возможно, это было не то, чего ждал я.

Уверен, Крисси думала, что она меня подталкивает, но я не имел ничего против. Я кивнул и снял боксеры. Теперь я сидел голый перед Крисси. Мой член был твердым, как никогда. Буквально мраморная колонна между ног.

И снова реакция Крисси удивила меня. Она хихикнула и зааплодировала, как будто перед ней появился ее любимый мультипликационный герой, а не мой набухший пенис.

Затем ее лицо стало серьезным. Она посмотрела на мой член, оценивая его.

— Покажи мне, — снова сказала Крисси. Я знал, чего она хочет, но решил немного подразнить ее.

— Я тебе показываю, — сказал я.

— Ты знаешь, — сказала Крисси. Ее тело снова покраснело, и это было чертовски горячо. — Сделай это.

— Что сделать? — спросил я.

Крисси зарычала на меня, но все еще с улыбкой.

— Погладь его, — сказала Крисси, почти задыхаясь. — Я хочу посмотреть.

Я потянулся к своему члену. Честно говоря, после всего этого накала страстей, я был удивлен, что не кончил в ту же секунду. Слава Богу, мне хватит выдержки, и вместо этого я начал медленно поглаживать себя. Я не хотел торопиться.

Глаза Крисси расширились, а рот открылся. У нее было почти то же самое выражение лица, что и в четверг, когда она трогала себя. Она наклонилась вперед, сидя на коленях. Наблюдала, словно загипнотизированная, как моя рука двигается по члену.

— Можно я…? — начала она, но запнулась. — Я хочу его потрогать.

Я убрал руку и жестом предложил Крисси, как будто предлагал ей кусочек еды со своей тарелки.

С нетерпением блондинка протянула руку и коснулась моего члена. Затем она отдернула руку, как будто обожглась. Она с любопытством посмотрела на кончики пальцев, которыми коснулась меня.

Она снова осторожно прикоснулась. Я мягко положил свою руку поверх ее и сжал на своем члене. Крисси тихо ахнула.

— Он такой твердый, — сказала она, — Но мягкий. И горячий.

В те дни фотографии голых людей были не так доступны, как сейчас. Крисси, вероятно, видела иллюстрацию мужского органа в школьном учебнике, но это было все, что она знала. И, конечно, она никогда не трогала его раньше. Для Крисси это было встречей с волшебным существом. Легендой, о котором она слышала, но никогда не видела. И она относилась к нему именно так. Как будто мой член был действительно чем-то из другого мира.

Я снова положил свою руку поверх руки Крисси и потянул ее вверх и вниз, чтобы показать ей как двигаться. Ее идеальные розовые ногти резко выделялись на моем непристойно торчащем члене. Мы не использовали слов, в основном потому, что я знал, что воспитание Крисси не позволит ей произнести вслух и половину из них. Но я показывал ей, как мне больше нравится, и она следовала моему примеру. Затем, когда казалось, что она все поняла, я отпустил ее руку.

Крисси сжала мой член еще сильнее. Ее движения стали быстрее и резче. Выражение ее лица исказилось от концентрации, и я клянусь, что это было одно из самых сексуальных зрелищ, которые я когда-либо видел в своей жизни. Кончик ее милого розового язычка торчал между губ в уголке рта.

И хотя ощущения были фантастическими, движения ее рук начали понемногу вызывать боль. Мне нужна была смазка. Я не знал, как сказать это безопасно, поэтому просто выдал все как есть.

— Как вода? — спросила Крисси. Боже, ее невинность иногда была так очаровательна.

— Что-нибудь более скользкое, — сказал я.

Крисси подняла бровь.

— Как слюна, — сказала я, — Или… что-то еще.

Я не осмелился произнести вслух, что имел в виду смазку, которой, без сомнения, в этот момент было полно в трусиках Крисси.

— Ты хочешь, чтобы я его лизнула? — спросила Крисси. Выражение ее лица говорило о том, что она не очень хотела этого.

— Можешь, — сказал я, — Или можешь облизать руку.

Крисси замерла. Она сидела, погрузившись в свои мысли. Это было до нелепости смешно и странно. Она сидела голая, если не считать трусиков, на моей кровати, склонившись над моим голым телом, ее грудь была красной и возбужденной от моих поцелуев, а ее рука сжимала мой член. Но выражение ее лица было таким серьезным и задумчивым. Красивая блондинка облизала губы, и на мгновение я подумал, что она собирается пойти до конца.

Но вместо этого она небрежно облизнула ладонь, а затем обхватила ею мой член. Я застонал, когда она коснулась его. Мое тело вздрогнуло. На лице Крисси появилась самая хищная улыбка, которую я когда-либо видел.

Она вернулась к поглаживанию, теперь издавая скользкие звуки из-за своей слюны. Она сделала паузу, когда слюна высохла, и снова облизала ладонь. Она начала двигаться быстрее.

— Я близко, — предупредил я ее.

Я не знаю, чего ожидала Крисси. В конце концов, ее оргазмы были действительно выдающимися. Но в них не хватало жидкой составляющей. Опять же, у нас были уроки полового воспитания, она должна была что-то знать о репродуктивной системе мужчин. Но я не уверен, что она действительно понимала, к чему она меня приближала.

— Я скоро кончу, Крисси, — сказал я. Мои глаза встретились с ее.

— Он… выстрелит? — спросила Крисси.

— Да, — ответил я, не в силах сказать ничего больше.

Она не произнесла ни слова. Но удвоила свои усилия. Через мгновение я был уже слишком далеко, чтобы остановиться. Недели нарастающего желания взорвались во мне, поглотив мое сознание.

Я рычал. Задыхался. Струя белой жидкости вырвалась из моего члена, описала дугу и упала на пальцы Крисси.

— О! — воскликнула она, когда моя сперма брызнула на нее.

Она без остановки двигала рукой вверх и вниз по моему члену. Вырвалась вторая струя. Затем еще одна. Моя сперма выстреливала из меня бесконечными струями, пока наконец не стала медленно стекать по моему члену.

Я протянул руку и схватил руку Крисси, удерживая ее на месте. Движения теперь были болезненными. Крисси глупо улыбалась мне. Я заметил, что на моем животе скопилось большая лужа спермы. Руки Крисси тоже были в ней.

Она откинулась назад и уставилась на мой член, который медленно уменьшался, как будто не могла поверить в то, что произошло. В то, что она сделала.

— Все в хорошо? — спросила она, как и неделю назад.

— Все более чем хорошо, — сказал я, не в силах сдержать улыбку.

Крисси уставилась на свою руку, покрытую спермой. Я ожидал увидеть отвращение, но вместо этого на ее лице было удивление и интерес. Она понюхала ее. Ее язык быстро дернулся, чтобы попробовать густую жидкость на вкус, а затем так же быстро скрылся между губ. Я понял, что она надеялась, что я этого не замечу.

Я потянулся за салфеткой, чтобы вытереться. Когда, я снова повернулся к ней, Крисси бездумно водила мокрой рукой по животу и по груди, размазывая мою сперму по своей коже. В этот момент она была погружена глубоко в свои мысли, в свой собственный мир. Когда я протянул ей салфетку, она посмотрела на нее, как будто не могла понять, что это такое.

— Спасибо, — сказала она, отстраненно.

— Спасибо тебе, — ответил я.

Крисси покраснела и уставилась в одеяло.

— Это было весело, — сказала она.

— Я рад, что тебе понравилось, — ответил я.

Я наклонился, чтобы поцеловать ее, и она позволила мне. Но когда я опустил руку, чтобы ответить ей взаимностью, Крисси немного отстранилась.

— Все хорошо, — сказала она, — Я в порядке.

— Ты уверена? — спросил я.

Странное выражение промелькнуло на лице Крисси. Как вы, наверное, догадались, я не всегда мог понять ее. Но в этот раз моя интуиция, наконец, сработала.

— Ты уже кончила? — спросил я.

Крисси ахнула, но не стала отрицать.

— Когда ты, э-э… Когда он взорвался. Я тоже кончила, — сказала она тоном, будто призналась в убийстве.

— Это так чертовски сексуально, — сказал я.

Крисси снова поморщилась от моего ругательства. Но это не помешало ей улыбнуться.

— У меня самая сексуальная девушка в мире, — сказал я.

Крисси бросила на меня гневный взгляд. Как будто назвать ее моей девушкой, было самым грязным делом, которое я совершил за весь день. Но она не стала на этом зацикливаться. Она провела пальцами, покрытыми моей спермой, по груди.

— Я действительно потрясающая, — сказала она. Затем она засмеялась над собой.

Мы поцеловались, и страсть этого момента была почти такой же фантастической, как оргазм, который мы только что испытали.