▶️ ЧАСТЬ 3: «ДЕСЯТЬ МИНУТ НА РЕШЕНИЕ СУДЬБЫ»

Он собрался уходить.

— Я... пойду, — сказал он. Приду завтра. Как вы просили. Поговорим.

Она кивнула не открывая глаз.

— Отнеси... мой стакан... на кухню, прошептала. И... закрой за собой... тихо...

Он взял стакан. Вышел. Закрыл дверь.

Он стоял на кухне.

Держал пустой стакан.

Смотрел в окно.

На улице полная темнота. Только звёзды. Только луна.

Тишина. Только его дыхание. Только стук сердца.

«Это мама Дани. Это запрет. Это конец дружбы. Это — крах всего.»

Но...

«Это — шанс. Единственный. Последний. Она надела то бельё. Она не закрыла дверь. Она не выгнала меня тогда. Она попросила остаться. Она дала мне шанс.»

Он — 18 лет. Студент физико-математического факультета МГУ. Мастер спорта России по ММА. Уверенный. Сильный. Но... робкий. Потому что боялся спугнуть. Потому что это не просто тело. Это — идеал. Это — мечта. Это — женщина, которую он хотел с 16 лет.

Она — 38. Начальница отдела в крупной государственной компании. Женщина, которую уважают, боятся, желают. Которая знает себе цену. Которая требовательна к себе, к другим, к жизни. Которая давно не знала мужских рук. Не знала, каково это быть желанной. Не уважаемой и не нужной, а именно желанной.

Он сел на стул. Закрыл глаза.

Слушал тишину.

Слушал её где-то там, за дверью.

Слушал своё сердце как оно колотится, как будто хочет вырваться.

«Сейчас или никогда.»

▶️ ЧАСТЬ 4: «ПРИКОСНОВЕНИЕ — КАК ПРИЗНАНИЕ»

Через 10 минут он встал.

Прошёл на цыпочках по коридору.

Открыл дверь тихо, почти неслышно.

Луна светила прямо на кровать.

Освещала её силуэт под одеялом.

Грудь поднималась и опускалась.

Губы чуть приоткрыты.

Она спала.

Или делала вид.

Он подошёл. Остановился у кровати.

Наклонился.

Прошептал:

— Тётя Алла...

Тишина. Только лёгкое сопение.

Он протянул руку. Кончиками пальцев коснулся её щеки. Провёл по скуле. По губам. Нежно. Почти благоговейно.

Потом поцеловал. В щёку. В шею. Во впадинку под ухом. Вдыхал её запах парфюм, кожу, тепло, её.

Сердце билось так, что, казалось, она проснётся от этого стука.

Он опустил руку под одеяло.

Нащупал её грудь — мягкую, тёплую, без бюстгальтера.

Провёл пальцами по соску. Он уже был твёрдый. От холода? От сна? От него?

Он начал ласкать медленно, почти нежно. Сначала лёгкими кругами. Потом сильнее. Зажимал, отпускал, теребил как в его фантазиях. Как в его снах.

Она не проснулась.

Но... застонала.

Тихо. Сладко.

Как будто ей снилось что-то хорошее.

Он целовал её по лицу, по шее, по плечам. Не касаясь лба, потому что лоб для матерей. А она не мать. Сейчас не мать.

Его рука спустилась ниже.

По гладкому животу, тёплому, с лёгкой ямочкой у пупка.

По лобку чуть лохматому, но в меру. Не вызывало отвращения наоборот, заводило. Живая. Настоящая. Его.

Он нащупал её клитор.

Начал играть кругами, лёгкими надавливаниями, вибрацией пальцев.

Она изогнулась.

Застонала громче.

Ноги сами раздвинулись под одеялом.

Он не мог больше ждать.

Снял штаны. Трусы.

Залез под одеяло.

Осторожно, чтобы не разбудить.

Чтобы не спугнуть.

Чтобы она думала, что это сон.

Он вошёл в неё медленно. Очень медленно. Почти не дыша.

Она была горячей. Мокрой. Готовой.

Он начал двигаться плавно, ритмично, нежно.

Целовал её в губы, в шею.

Ласкал грудь одной рукой.

Другой держал её за бедро.

Она начала отвечать инстинктивно, неосознанно.

Поднимала бёдра.

Цеплялась ногтями за его спину.

Стонала тихо, прерывисто, как во сне.

— Да... — прошептала она. Да... да...

Он ускорился.

Стал жёстче.

Глубже.

Она закинула ногу ему на пояс — призывно. Бесстыдно. Животно.

И тут её глаза открылись.

Широко.

Испуганно.

Потом осознано.

Она поняла.

Это не сон.

Это — Андрей.

Друг её сына.

Мальчик, которого она ругала.

Мужчина, которого она хотела.

Она не закричала.

Не ударила.

Не выгнала.

Она помогла ему.

Подняла бёдра выше.

Обхватила его ногами.

Прошептала:

— Глубже... пожалуйста... я хочу... тебя...

Он кончил — быстро, яростно, с рыком, впившись зубами в её плечо.

Но не остановился.

Поднял её голову.

Прижал к себе.

— Открой рот, — прохрипел. Прими всё.

Она не сопротивлялась.

Открыла губы.

Приняла его.

Высосала — до последней капли.

Облизала — как будто боялась, что что-то упустит.

Он упал рядом.

Обнял её.

Прижал к себе.

Она не отстранилась.

Просто прошептала:

— Останься... до утра...

Он кивнул.

Поцеловал в губы.

Закрыл глаза.

Она тоже.

🌅 УТРО — ПРОСНУЛАСЬ НЕ ТА ЖЕНЩИНА

Она первой открыла глаза.

Солнце едва касалось штор ещё рано. Часы на тумбочке показывали 6:47. Тишина. Только его дыхание ровное, тёплое, на её плече. Только его рука тяжёлая, уверенная, на её талии. Только его запах смесь пота, кожи, мужского шампуня и чего-то... своего. Уникального. Её.

Она не шевелилась.

Не дышала.

Боялась потревожить.

Боялась вспомнить.

Боялась понять.

Потому, что понимание страшнее сна.

Потому, что реальность жестче фантазии.

Потому, что утро беспощаднее ночи.

Она помнила всё.

Как он касался её груди.

Как целовал шею.

Как вошёл в неё медленно, почти нежно.

Как она помогала ему поднимала бёдра, обхватывала ногами, шептала: «глубже... пожалуйста...»

Как приняла его в рот — добровольно.

Как наслаждалась.

Она не сопротивлялась.

Она не плакала.

Она не кричала.

Она хотела.

И в этом весь ужас.

Она осторожно высвободилась из-под его руки.

Встала.

Накинула халат тот самый, бежевый.

Завязала пояс туго. Очень туго.

Как будто пыталась запечатать себя.

Спрятать.

Сдержать.

Прошла в ванную.

Закрыла дверь.

Включила воду.

Посмотрела в зеркало.

Глаза — красные.

Губы — припухшие.

Шея — с лёгким синяком от его зубов.

Тело — с отпечатками его пальцев.

Душа — в пепле.

Она умылась.

Прополоскала рот.

Надела халат.

Вышла.

Он уже проснулся.

Сидел на краю кровати голый, сильный, спортивный. Мышцы натянуты, как струны. Шрам на ребре — от тренировки по ММА. Взгляд ясный. Спокойный. Знающий.

Он посмотрел на неё не виновато. Не жадно. Трепетно.

— Доброе утро, — прошептал он.

Она не ответила.

Прошла мимо.

Направилась на кухню.

☕️ ЗАВТРАК — КАК ПРОЩАНИЕ

Она поставила чайник.

Достала яйца.

Сыр.

Хлеб.

Мёд.

Всё его любимое. Она знала. Заметила ещё в прошлый раз, когда он ел у них дома.

Он вышел уже одетый. Джинсы. Футболка. Волосы влажные, после быстрого душа. Он не заговаривал первым. Ждал. Понимал.

Она поставила перед ним тарелку. Чай. Бутерброд с сыром и авокадо. Яйцо всмятку.

— Поешь, — сказала она. Голос ровный. Холодный. Без эмоций. — Ты... наверное, голоден.

Он сел. Начал есть. Молча. Не глядя на неё.

Она стояла у окна. Спина прямая. Плечи напряжены. Руки сложены на груди. Как будто защищалась.

— Андрей, — наконец сказала она, не оборачиваясь. — Вчера... ночью... произошло то, чего... не должно было произойти.

Он перестал жевать. Положил вилку.

— Я понимаю, — тихо ответил он.

— Нет, — она обернулась. Глаза сухие. Но пустые. — Ты не понимаешь. Это... не просто «нельзя». Это нельзя никогда. Ты — друг моего сына. Я — тебе... как мать. Мы — не имеем права.

Он не опустил взгляд.

— А если... мы уже имеем? — спросил он. — Если это уже случилось? Если... это было... хорошо?

Она сжала губы.

Пауза.

Длинная. Тяжёлая.

— Это было... нежно, — прошептала она. И... долгожданно. Для меня.

Она сделала шаг к нему.

— Но именно поэтому — никогда больше. Потому что... я не смогу остановиться. А ты... ты не должен этого хотеть.

Она открыла кошелёк. Достала купюру 5000 рублей. Положила рядом с его тарелкой.

— Возьми. На такси. И... уходи. Пожалуйста.

Голос дрогнул.

— И... не приходи. Пока я не позову. Если... вообще позову.

Он посмотрел на деньги. Потом на неё.

— Вы... не хотите, чтобы это повторилось? — спросил он. — Совсем?

Она закрыла глаза.

— Я хочу. Очень.

Открыла глаза. Посмотрела ему прямо в лицо.

— Но я не могу. Потому что... я — мать. Жена. Начальница. Женщина, которая должна держать себя в руках. А ты... ты — мой соблазн. Моя слабость. Моя... опасность.

Он встал. Подошёл к ней.

Остановился в сантиметре.

Поднял руку — хотел коснуться щеки.

Она отстранилась.

— Не надо, — прошептала. — Просто... уйди.

Он кивнул.

Взял куртку.

Взял деньги не потому, что нуждался. А потому что уважал её выбор.

Подошёл к двери.

На пороге — остановился. Обернулся.

— Вы были... совершенны, — сказал он. — Вчера. Сегодня. Всегда.

Пауза.

— Я буду ждать. Сколько нужно. День. Месяц. Год.

Улыбнулся грустно.

— Потому что... для меня — это не ошибка. Это начало.

Она не ответила.

Только сжала кулаки.

Только закусила губу.

Только не заплакала.

Он ушёл.

🌫️ ПОСЛЕ

Она услышала — захлопнулась дверь.

Звякнул лифт.

Стихли шаги.

Она прошла в спальню.

Села на край кровати.

Провела рукой по простыне там, где он лежал.

Там, где они были вместе.

Закрыла глаза.

Господи... — прошептала она. Что я наделала...

Но...

Губы — дрожали.

Тело — помнило.

Сердце — билось.

Она знала:

Он прав.

Это — не конец.

Это — начало.

И она... будет ждать его тоже.