Рассказ " Mirror Image " англоязычного автора dtiverson

Всем героям рассказа вступающим в интимные отношения больше 18 лет.

Стоны становились все громче, когда я бросился вниз по трапу. Дверь была закрыта, но я был не в настроении. Поэтому я ворвался внутрь. Она сидела на нем верхом. Теперь она была в процессе соскальзывания и ныряния под одеяло. Я смотрел на это совершенное маленькое тело с аппетитными сиськами, тонкой талией и круглой мускулистой попкой. Это была та самая девушка, которую я так долго любил, и это причинило мне боль.

На ее великолепном лице отразилось смущение и что-то еще, когда она сказала: - Какого хрена, Эрик!?? - Мой приятель Стив вмешался: - Да? Что за хрень!!? - Я просто продолжил: - Дженни убили! - Они оба недоверчиво уставились на меня.

Я с трудом сдерживался, когда добавил: - Итальянская полиция связалась со мной, как только я вернулся в Неаполь. Она была на дайвинге, и какой-то невероятный ублюдок переехал ее на гидроцикле.

Джейн ахнула. Стив просто вытаращил на меня глаза. Я с горечью добавил: - У нее так изрубило голову, что им пришлось опознавать ее по номеру лодки и контактной информации на водолазном снаряжении. - Они продолжали смотреть на меня, как пара овец.

Я весь день был в Риме, обсуждая этот самый вопрос с претором. По мере того как лето шло, идиоты в Неаполитанском заливе все больше выходили из-под контроля, что мешало нашей работе над затонувшим городом Байи.

Во времена Римской империи Байи были популярным местом. Здесь богачи строили свои летние дома... Римский аналог Палм-Спрингс или Вегаса. У Нерона и Тиберия, как и у Адриана, там были виллы. Адриан даже умер в своей вилле. Это было также место, где римляне довели оргии до совершенства. Или, как выразился один римский остряк, "в Байи ходили девушки, чтобы поиграть в девушек, старухи - в девушек, и некоторые мужчины - в девушек".

Однако, к сожалению, Байи были расположены в геологически нестабильном районе, называемом Флегрейские поля, и из-за брадисейсизма на протяжении веков они оказались на дне Неаполитанского залива. Сейчас большая часть этого сказочного города находится на глубине от трех до десяти метров под водой.

Мы с Дженни проводили финансируемые ЕС исследования подводной части старого города в рамках партнерства с ANA в парке Соммерсо ди Байя. Поскольку Дженни никогда никуда не выходила без своей сестры, мы жили с Джейн и ее мужем Стивом на "Лагуне".

"Лагуна" представляет собой прекрасный катамаран-шлюп с частичным оснащением, в каждом корпусе которого расположены отдельные спальные каюты, а между ними - роскошные общие жилые помещения. Если позволяла погода, мы обычно бросали якорь над древним городом. Но всю прошлую неделю дул ветер Трамонтане, так что мы пришвартовались у пристани для яхт, в полукилометре отсюда.

Стоять на якоре на месте погружения было предпочтительнее, потому что нам не нужно было использовать канаты. Мы просто всплывали на поверхность и сбрасывали наше снаряжение на посадочную площадку катамарана. Кроме того, катамаран не подпускал невыносимых идиотов с их гидроциклами к месту нашей работы. Эти придурки настолько вышли из-под контроля, что я предпринял часовую поездку в Рим, чтобы поговорить об этом. Тем временем мы причалили к пристани Ормеджио Дэй Дрим Маре.

Дженни и я были лицензированными археологами. Джейн и Стив оба были кинематографистами. Их роль заключалась в документировании нашей работы по сохранению природы для правительства Италии, а затем в создании контента для нашего интернет-канала. Мы вчетвером были партнерами и зарабатывали большие деньги на любителях истории, которые не могли нарадоваться на знаменитые подводные достопримечательности... например, Тонис-Ираклион и гробница Клеопатры в Египте, или место кораблекрушения на Антикитере, и, конечно, Байи.

Дженни и я были звездами подводного шоу. Мы пробирались по заброшенным улицам и полуразрушенным виллам древней Байи с их замысловатыми скульптурами и фресками, а Джейн и Стив снимали все это на видео.

Естественно, любая мелочь, которую мы забирали с раскопок, должна была быть определена с помощью GPS, сфотографирована и помечена для АНА. Итальянцы относятся к коллекционированию сувениров прямо-таки по-средневековому, поэтому мы тщательно фиксировали все, что находили.

Дженни, должно быть, работала над координатами следующей части проекта, которая заключалась в исследовании остатков знаменитого моста Калигулы из Байи в Путеолы. Мы собирались начать работу там завтра.

Моя жена всплыла на поверхность рядом с флагом для дайвинга, что соответствовало правилам безопасности дайверов. Флаг предупреждал людей о том, что в этом районе есть дайверы. Но какой-то пьяный дурак решил воспользоваться, чтобы покататься на гидроцикле, и появление Дженни на поверхности совпало с прибытием этого хуесоса на морскую прогулку.

Дерьмо случается. В этом нет ни рифмы, ни причины. Близкий человек попадает под машину, или у него случается сердечный приступ, или он поскальзывается и падает с обледенелых ступенек, и в одно мгновение жизненно важная человеческая жизнь просто испаряется. В случае с Дженни это был вопрос ужасного выбора времени. Пятью секундами раньше этот идиот пролетел бы над ней, не причинив вреда, пятью секундами позже Дженни смогла бы снова нырнуть под него.

Было невозможно постичь всю бессмысленность происходящего. Но поверьте мне... лучше быть жертвой, чем выжившим. Я знаю... потому что таким был я. Дженни в свои двадцать девять лет обрела покой. В то время как у меня была целая жизнь, чтобы страдать и горевать. Это была пугающая перспектива.

Сначала ты немеешь от шока. А потом начинаешь злиться на то, что какое-то ебанутое божество допустило подобное. Я серьезно! Со мной покончено! - Покончено! - с теми банальностями, которые использует организованная религия, чтобы намазать губной помадой эту уродливую свинью. Теперь я был заперт за несокрушимыми стенами своей островной крепости. В то время как гнев на космическую несправедливость пылал во мне белым жаром тысячи солнц.

Итальянская полиция сказала мне, что им все равно понадобится образец ДНК Джейн, просто чтобы подтвердить, что это действительно была Дженни. Они задержали преступника, но он утверждал, что это был несчастный случай. Так что худшее, в чем его могли обвинить, - это непредумышленное убийство. Полиция посоветовала мне разобраться с этим парнем вежливо. Но я хотел увидеть, как таракан будет гореть в аду, а не подавать на него в суд.

Теперь я был совершенно беспомощен... потерян в море, брошен на произвол судьбы... Ну, вы понимаете... все эти банальные фразы, которые используют ленивые писатели, чтобы передать крайнее страдание. Я знал, что после смерти Дженни пути назад нет, и я был безнадежен.

*********************************************

Я познакомился с Дженни в Стэнфорде. Она была капитаном и защитницей в женской команде по лакроссу на чемпионате мира. Я играл ту же роль в мужской команде. Пиарщики спортивного отдела написали о нас статью.

Я наблюдал за игрой Дженни и знал, что она не берет пленных, особенно вблизи вратарской арки. Но трудно было оценить, насколько невероятно красива была эта женщина, когда она с энтузиазмом потрошила неосторожных гардемаринов своим четырехфутовым шестом из гикори.

Вблизи... Дженни была настоящим противоречием. Наблюдая за ней на поле, я мог сказать, что она была исключительно сильной, гибкой и спортивной. Но я понятия не имел, насколько женственным было ее тело. Форма для лакросса свободная и мешковатая, что обеспечивает максимальную свободу движений, но пиарщики знали, что у них есть.

Поэтому они, или, возможно, сама Дженни, нарядили ее в обтягивающую майку и белые шорты, демонстрирующие округлую попку, которая была бы уместна в церкви, - чтобы я мог ей поклониться. И вместо того, чтобы надеть нагрудный знак, Дженни выставила напоказ свои великолепные сиськи. Я был охвачен вожделением.

Я выглядел полным идиотом, когда увидел результаты. И это было не потому, что я был таким "особенным" - ну, честно говоря, я вообще немного не в себе, - но это не имеет значения. В тот момент я понял, что это либо Дженни, либо никто другой. Спросите десять своих друзей, и я готов поспорить, что треть из них скажет вам, что они знают, о чем я говорю.

Ваша предрасположенность к представителям противоположного пола - это странное сочетание природы и воспитания. Следовательно, вы можете и не подозревать, что у вас есть потенциал испытывать подобные чувства. Но если звезды сложатся должным образом... вы почувствуете удар молнии в своем мозжечке и в органе, расположенном чуть южнее, который кричит: "Это та самая". Именно это и случилось со мной.

Итак, я спросил Дженни, не хочет ли она сходить на Джамбу, что на улице Святой Терезы, недалеко от тренажерного зала Робле, где проходила наша фотосессия. Я выше среднего роста и типичный игрок в лакросс на задней линии, то есть крепкий, не громоздкий, не красавчик, а скорее, крепкий орешек. Но у меня была своя доля поклонников. Поэтому я ожидал, что Дженни примет предложение. Вместо этого она спросила, искренне удивленная: - Зачем?

Ладно... ответить на этот вопрос - я имею в виду, так, чтобы не заставить женщину бежать с криками о помощи. Я мог бы сказать: "Потому что я хочу залезть к тебе в трусики" - нет... может быть, "Потому что я хочу, чтобы ты родила мне детей". Это было бы честно, но глупо - по крайней мере, если бы я захотел когда-нибудь увидеть ее снова. Итак, я попытался: - Я смотрел, как ты играешь, и мне стало любопытно, что движет такой свирепой маленькой кошкой, как ты.

Я имею в виду, что в женском лакроссе гораздо меньше физических контактов. Вот почему девушки не носят шлемы. Но Дженни была настоящей убийцей на поле. Любой из другой команды, у кого хватало глупости сунуться туда, должен был точно знать, где находится Дженни, иначе ему сломали бы клюшку... или, может быть, что-то более личное.

Дженни выглядела так, словно это было последнее, что она ожидала от меня услышать, и легкомысленно сказала: - Ладно, веди. - Она была почти на 30 сантиметров ниже меня. Так что, когда мы вошли в "Джамба Джус", мы определенно были странной парой. Мы почти не разговаривали, пока не заказали смузи: мне - ананасовый "Алоха" с большой порцией протеина, а ей - "Карибские страсти"... могу ли я любить ее больше?

Дженни была из тех женщин, для которых главное - личность, а внешность - на втором месте. Тем не менее, она выглядела просто потрясающе, сидя там, свесив ноги со стула. У нее были огромные, широко расставленные голубые глаза и идеально пропорциональные черты лица под густой копной пепельно-светлых волос. Я не мог отвести глаз от ее большого сексуального рта.

Я мог бы попробовать обычный способ познакомиться: - Итак, на чем ты специализируешься? - Но я понимал, что такой умный человек, как Дженни, сочтет меня придурком, если я начну с такой банальной фразы. Итак, я спросил: - Как ты пришла в лакросс, особенно в качестве защитника? - Вот об этом она и хотела поговорить.

Она по-кошачьи улыбнулась мне и сказала: - Мне нравится бросать вызов. Возможно, со временем тебе повезет, и ты поймешь, что я настоящая женщина. Но я такая же крутая, как и любой парень. Я всегда была такой. Ты не можешь выглядеть так, как я, - и она обвела рукой свое невероятное тело, - и не позволять мужчинам пытаться доминировать над тобой. В юности я училась контролировать пространство... так сказать.

Она использовала аналогию с лакроссом. Это рассказало мне все, что мне нужно было знать о неукротимой душе Дженни. Нужно быть достаточно сильным и мужественным, чтобы отстаивать свою волю в пространстве, которое ты защищаешь. Я понимал, что не смогу вести себя как обычно с женщиной, которая настолько сильна и умна. Я сказал: - Никто не понимает то, что ты только что сказала, лучше, чем я, и я уважаю это.

Дженни как-то странно посмотрела на меня, как будто я застал ее врасплох. Я осторожно добавил, потому что у меня была альтернативная версия: - Так ты ходишь на свидания? - Она чуть не свалилась со стула от смеха. Наконец, она пришла в себя настолько, что спросила: - Ты спрашиваешь меня, лесбиянка ли я, потому что я играю в лакросс? - Мне было слишком стыдно, чтобы что-то сказать. Что вызвало новый виток веселья. Дженни наконец вытерла глаза и с вызовом в голосе спросила: - Почему бы тебе не пригласить меня на свидание и не посмотреть?

**********************************************

В те дни спортсмены-стипендиаты жили в общежитиях. Стоимость обучения в Стэнфорде в три раза превышала те неудобства, в которые я был втянут. Двое других парней пришли поиграть в футбол. Один из соседей по комнате, Даррен, был карикатурой на полузащитника колледжа. Вероятно, его бы уже давно посадили за драки, если бы он не нашел приемлемого выхода для своего тестостерона. Его половина номера больше походила на логово, чем на человеческое жилище.

Стив гораздо серьезнее относился к учебе. Так же, как и я. Итак, мы вдвоем заняли комнату с двухъярусной кроватью. Стив был полной противоположностью своим собратьям-неандертальцам: умный, хорошо одетый и прилежный студент. Мы отлично ладили. Он был одним из крайних подающих "Кардинала", на десять сантиметров ниже и, возможно, на пятнадцать килограмм легче меня. Но он был самым быстрым белым мальчиком, которого я когда-либо видел. Это значит, что во время игр мяч иногда летел в его сторону.

Стив также был одним из тех парней, которым посчастливилось стать калифорнийскими серфингистами, симпатичными парнями. Но он был очень крутым парнем. Я видел, как он становился абсолютно невозмутимым и с улыбкой на лице спрашивал: - Это все, на что ты способен?

Я серьезно интересовался археологией, а Стив учился в киношколе. На самом деле, мы оба учились в Стэнфорде, потому что это было одно из немногих мест, где особое внимание уделялось тайноведению, подобному нашему. Почему я выбрал такую профессию, как археология? Что ж, возможно, у меня и была предрасположенность к раскопкам древних вещей. Но в основном мои папа и мама оба работали в этой области, и я, естественно, пошел по их стопам. Именно так многие странные профессии приобретают свое новое поколение. Работу легко найти, если ваши родители уже работают на ней.

Археология - это не столько изучение истории, сколько погружение в культуру, в которой вы планируете работать. Вот почему классицисты в кампусе так же отличаются от медиевистов, как каждый из нас отличается от инженеров. Так что я был постоянно погружен в подробности жизни в Древнем Риме... Что? И вы не верите, что парень, смысл существования которого заключался в том, чтобы не загромождать ворота Стэнфорда, мог быть таким чувствительным?

Спортсменам приходилось жить в общежитиях. Но Стив также был членом Sigma Phi Epsilon, более подходящей организации под названием Sig Apes... это было социальное братство на Кампус-Драйв. И время от времени он брал меня с собой на одну из их вечеринок. Эй! Я археолог... Примитивные брачные ритуалы - часть учебной программы.

Итак, в ту субботу... Мы со Стивом придерживали деревянную обшивку в общей зоне, где происходили танцы и другие невероятные представления. У каждого из нас в руках была вездесущая красная чашка, и мы просто рассматривали домашнюю живность этого вечера. Именно тогда я увидел Дженни, танцующую в центре зала с какими-то модными парнями. Я имею в виду - кто надевает блейзер на вечеринку с пивом?

Без сомнения, это была Дженни. Она обвила руками тонкую шею парня, уткнувшись сиськами ему в грудь, а голова мечтательно покоилась у него на плече. Он сжимал ее великолепные ягодицы так, словно выбирал размер для пары дынь. Мужчина строит планы, а Бог смеется до упаду. Я еще даже не встречался с женщиной, но шкала моей ревности зашкалила за пределы нормы.

Стив заметил, куда я смотрю, и с завистью сказал: - Я бы и сам хотел иметь что-нибудь из этого, но она с самого начала семестра привязалась к этому высокомерному засранцу. Он президент студенческого братства, но единственное, что в нем впечатляет, - это его банковский счет. Он водит ее по разным местам, которые я не могу себе позволить. Они только что провели выходные на Косумеле - прилетели в пятницу и вернулись в понедельник.

Ровно на один день позже и на один доллар меньше! Такова была история моей жизни. Готов поспорить, что каждый из вас был на моем месте. Я был серьезно увлечен женщиной, которая была с кем-то другим. Депрессия соперничала с ревностью, и победитель должен был сказать: "Я же тебе говорил!"

Это так расстроило меня, что я залпом выпил свой первый стакан. – С меня достаточно, - резко сказал я: - Я ухожу. - Стив крикнул мне вслед: - Малодушный... Я собираюсь остаться и попробовать этот горячий кусочек. - Я уже упоминал, что Стив был любителем кисок мирового класса? О боже мой!!! Что, если у него получится?! В конце концов, он все-таки играл в футбол. Это только усиливало боль.

Я вернулся в общежитие, засунув руки в карманы и опустив голову, размышляя о своей несчастливой судьбе. Когда ты ребенок, ты рикошетом летаешь по кругу знакомств, как кучка случайных бильярдных шаров. И если ты не хочешь ничего большего, чем просто секс, ты всегда надеешься, что встретишь кого-нибудь. Я думал, что сделал это с Дженни. Теперь я понял, что объект моей одержимости хотел потрахаться с кем угодно. Это знание разъедало мою душу изнутри.

Мой рациональный разум продолжал твердить мне "забудь об этой сучке и двигайся дальше". Но сердце мое на это не купилось. Мое влечение к Дженни было настолько сильным, что я не мог представить себе жизни без нее, хотя у нас состоялся всего один разговор. Вот так я и свихнулся. Несмотря на это, я не мог себе представить, что может быть хуже того, чему я только что стал свидетелем... какой же я глупый.

Стива не было с того субботнего вечера до утра следующего понедельника. Когда он все-таки появился, то выглядел, если использовать старую техасскую поговорку, суровым и взвинченным. Первыми словами, слетевшими с его губ, были: - Боже мой!! Эта женщина умеет трахаться.

— Что за женщина? - переспросил я, с замиранием сердца ожидая, что он скажет дальше. - Какая женщина? - Стив сказал: - Джейн Гринвуд... Горячая штучка, которой мы оба восхищались.

Я был на грани смерти от тысячи порезов, когда кое-что заметил. Я сказал: - Ее зовут Дженни, а не Джейн. Я знаю это, потому что мы вдвоем записали кавер для "Кардинала". - Стив посмотрел на меня и сказал: - Чувак! Это определенно Джейн. Я лучше знаю. Я только что провел с ней в постели последние сорок восемь часов.

Я посмотрел на Стива в полном недоумении... я ненавидел его до глубины души и называл себя слабаком, потому что это было действительно несправедливо, но он трахал мою женщину... даже если это было в моих мечтах. Наконец, он щелкнул пальцами и сказал: - Я думаю, у нее есть сестра по имени Дженни. Это, должно быть, та девушка, о которой ты думаешь.

Я удивленно воскликнул: - Сестра!!? ЭТО БЫЛА ДЖЕННИ. Я знаю, как она выглядит. Я провел с ней большую часть дня пятницы, и у нас назначено свидание на следующую пятницу, которое, должен добавить, я отменю.

Стив достал свой телефон, набрал номер и сказал: - Привет, детка! - Последовала пауза. Он похотливо усмехнулся и сказал: - Я тоже, и спасибо. - Затем он добавил: - У тебя ведь есть сестра по имени Дженни, верно?

Последовал короткий период одобрительных возгласов и кивков головой. Затем он сказал: - Мой сосед-ботаник - он не это имел в виду, это был просто бесцеремонный способ Стива напомнить мне, что я занимаюсь "второстепенным" видом спорта - говорит, что у него с ней свидание на следующую пятницу.

Последовало некоторое время молчания, пока Джейн, очевидно, совещалась с Дженни. Затем Стив сказал: - Ладно, "Топор и пальма" в пять часов в пятницу. - Он повернулся ко мне с кривой ухмылкой на лице и сказал: - Тайна раскрыта, чувак - они близнецы.

***************************************************

"Топор и пальма" - это нераскаявшееся студенческое заведение в Старом Свете, где подают бургеры, картошку фри, смузи и все, что нужно для типичного студенческого рациона. В Стэнфорде даже принимают карточки на питание.

Топор символизирует соперничество Калифорнийского университета и Стэнфорда, и если вы пройдете по площади перед зданием, то поймете, откуда взялась пальма первенства.

У нас со Стивом возникла серьезная проблема, когда мы подошли к кафе. Близнецы бывают двух видов. Есть те, кто одевается совершенно по-разному, чтобы подчеркнуть свою индивидуальность, и есть те, кто одевается совершенно одинаково, чтобы привлечь внимание остального человечества. Дженни и Джейн были из второй категории.

Обычно есть какие-то отличительные черты, которые позволяют отличить близнецов друг от друга. Но эти двое выглядели так, словно у вас в голове что-то перепуталось, и в глазах двоилось. Одинаковое великолепное круглое лицо, идеально симметричные черты, пышные волосы и потрясающе сексуальное тело. Обе были совершенно одинакового роста и с одинаковой осанкой. Это было похоже на то, как если бы вы смотрели на женщину и ее отражение.

Они сидели друг напротив друга в кабинке, ожидая, когда мы к ним присоединимся, с ухмылками на садистских мордочках. Дилемма заключалась в том, с кем ты идешь на свидание? Проблема Стива усугублялась тем фактом, что он и его женщина провели в постели бурные выходные. Я имею в виду... никогда не было хорошей идеей спрашивать девушку, была ли она той, с кем ты трахался, а эти две жестокие маленькие сучки не давали нам никаких намеков.

Стив, наконец, сел рядом с ближайшей из них, и она, смеясь, сказала: - Я Дженни. - Смутившись, Стив вскочил на ноги, ударившись коленом о стол, и мы сели так, что оказались рядом с правой близняшкой.

Было странно разговаривать с одним и тем же человеком по обе стороны стола. Однояйцевые близнецы образуются из монооплодотворенной зиготы. После зачатия зигота распадается на две части, в результате чего образуются два отдельных эмбриона. Поскольку два эмбриона представляют собой одинаковую комбинацию яйцеклетки и сперматозоида, они имеют одинаковое генетическое происхождение и, следовательно, одинаковую ДНК, что делает всех однояйцевых близнецов пугающе похожими друг на друга.

Природа, воспитание и незначительные различия на генетическом уровне могут привести к тому, что вы сможете отличить большинство близнецов друг от друга. Но по-настоящему идентичные, то есть с абсолютно одинаковыми условиями их развития, могут привести к тому, с чем мы сидели со Стивом - двум девушкам, которые были настолько пугающе похожи, что не могли не сказать вам, кто они такие.

Несмотря на это, личности каждого близнеца отличались друг от друга, как день и ночь. Моя Дженни - а я начинал думать о ней именно так, поскольку планировал перевернуть небо и землю, чтобы она стала моей, - была старой душой... жесткой, серьезной женщиной с утонченным чувством юмора. Она находила жизнь забавной. В то время как Джейн была беззаботной тусовщицей, которая считала, что жизнь слишком коротка, чтобы тратить ее впустую, следуя правилам.

Они обе были умны - почти гении. Но Джейн отличалась свободолюбием, а Дженни всегда была такой серьезной. Поскольку это более или менее характеризовало разницу между мной и Стивом, нам повезло, что каждый из нас нашел подходящую сестру.

Мы вчетвером смеялись и болтали довольно долго. Затем дамы ушли, чтобы нанести неизбежный визит в женскую комнату. Как только они ушли, Стив сказал: - Эй, парень, не мог бы ты найти себе какое-нибудь занятие на некоторое время. - Я смерил его злобным взглядом и сказал: - Просто убедись, что ты спишь на своей койке или на полу. Я не хочу возвращаться к чему-то неприятному в своей постели.

Я наблюдал, как девушки возвращались, загадочно улыбаясь. Они с трудом сдерживали свое ликование, когда скользили обратно в кабинку. Я строго сказал: - Водительские права. - Стив бросил на меня недоуменный взгляд, и они обе покраснели и начали хихикать. Я просто сидел с протянутой рукой и пристальным взглядом, который обычно бросаю на нападающих другой команды. Близнец, сидевшая рядом со Стивом, сказала: - Это была ее идея.

Я сказал: - Уважение к другому человеку - важная составляющая того, чтобы быть вместе. Так что вам двоим лучше перестать морочить нам голову. - Дженни, которая, очевидно, была главной из них двоих, сказала: - Живите своей жизнью... Это была просто маленькая шутка. Мы делаем это постоянно. Мы собирались рассказать вам, как только соберемся уходить. - Ага... двойственное мышление, я и другой человек... вы оба против всего мира. Это, должно быть, здорово.

Стиву, который был не настолько проницателен, было наплевать на маленькую выходку близнецов. Все, что его интересовало, - это перепихнуться. Итак, вскоре после этого они с Джейн исчезли, оставив нас с Дженни на романтической прогулке вокруг Лага - предполагаемого озера, которое иногда находится в центре кампуса.

Я сразу перешел к делу, когда мы прогуливались мягкой ночью по этому идиллическому месту. Я знал, что это безумие. Но, как говорят британцы, что за пенни, то и за фунт. То, как я относился к Дженни, было слишком важно, чтобы не... по крайней мере... давайте покончим с этим противостоянием. Я сказал: - Возможно, еще слишком рано, и я не знаю, в какой ты сейчас ситуации. Я также не знаю, чувствуешь ли ты это или нет. Но я не могу позволить этому продолжаться.

Дженни выглядела настороженной, как будто я собирался объявить, что мне нравятся женщины в резиновых костюмах. Поэтому я быстро добавил: - В тебе есть что-то настолько особенное, что я хочу завязать настоящие отношения - я имею в виду, эксклюзивные. Никто не говорит этого на первом свидании, но именно так ты на меня повлияла.

Дженни на секунду напряглась. Затем она утвердительно кивнула головой.

Я добавил: - Мы оба серьезные люди, которые, похоже, разделяют один и тот же взгляд на мир, и я хотел бы выяснить, есть ли у нас совместное будущее. Я надеюсь, что мы не будем делать... ничего большего.

Дженни как-то странно посмотрела на меня. Казалось, она говорила себе: - Бог есть. - Затем она добавила: - Я мало с кем встречалась. Не то чтобы я не могла. Но меня тошнит от избалованных богатеньких детишек, самовлюбленных личностей и крыс из братства, которые постоянно приглашают меня на свидания. - Она поморщилась и добавила: - Кстати, твой друг Стив - прекрасный пример такого рода эгоцентричного дерьма. Они с Джейн - идеальная пара.

Затем Дженни остановилась, повернулась ко мне лицом и сказала, как будто это было чем-то, о чем она много думала! - Ты, с другой стороны, другой. Я имею в виду археологию... серьезно?! Ты такой же, как и я, и я уважаю это. К тому же, ты просто обожаешь меня. Так что да... Я хотела бы узнать, что, по твоим неподражаемым словам, движет тобой. - Мое сердце воспарило, когда зародились наши отношения.

************************************************

Дверь квартиры Дженни и Джейн с грохотом распахнулась, и мы практически ввалились в комнату. То, чем мы занимались в холле, больше походило на борьбу, чем на поцелуи. Я сказал Дженни, что мне нужно как-то убить пару часов, пока ее сестра и мой сосед по комнате в общежитии будут готовить "зверя с двумя спинками", и она как бы невзначай предложила провести это время в ее квартире в Эскондидо-Виллидж.

Это общежитие предназначалось только для аспирантов, но семья Дженни была щедрым спонсором, поэтому были сделаны исключения. Да, любовь всей моей жизни была невероятно богатой, но это не имело значения ни для кого из нас. Но это объясняло ее сестру Джейн.

Мы начали целоваться, пока Дженни искала свою карточку-ключ. Это было так, словно мы оба прикоснулись к проводу напряжением в 48 000 вольт. Ее рот открылся, и она громко застонала. Затем, не прерывая поцелуя, она протянула мне карту, обвила руками мою шею, вскарабкалась на меня, как проворная маленькая обезьянка, и обхватила своими сильными стройными ногами за талию. У меня хватило присутствия духа захлопнуть дверь пинком. В противном случае, мы бы устроили секс-шоу в прямом эфире для всего комплекса. Это был мой последний разумный поступок.

Мы, спотыкаясь, пересекли комнату, стараясь ничего не опрокинуть. Дженни все еще цеплялась за меня, как мартышка. Я усадил ее на диван, раскинув ноги, и принялся убирать пол внизу. Дженни отчаянно извивалась, сбрасывая с себя одежду. Ее крепкое маленькое тело с длинными ногами, упругими бедрами и великолепной округлой грудью было словно высечено Боттичелли. Хищный взгляд, которым она смотрела на меня, говорил о том, что она ничего не боится в сексуальной сфере. Как мне могло так повезти?!!

Я опустился между ее широко раздвинутых ног, и мы снова поцеловались. Ее рот широко раскрылся, и она издала глубокий стон чистого вожделения. Дженни сейчас была похожа на женщину, выполняющую задание. На мгновение она поерзала между нами. Затем она громко ахнула и вскрикнула. Я почувствовал, как что-то горячее и скользкое окутало меня. Я скользнул вверх по ее промежности, и мы посмотрели друг другу в глаза. Затем ее глаза закатились, а рот приоткрылся.

За этим последовал тот самый легендарный момент, когда вы оба поняли, что это было началом страстной жизни. После этого пути назад уже не будет. Мы закончили представление тем, что я встал, держа Дженни за ее твердую, как камень, задницу, прижав ее обнаженной спиной к стене, обхватив меня руками и ногами, как осьминог. Тем временем я изо всех сил стремился к метафорическому свету.

Дженни уже столько раз кончала, что моей единственной целью было добраться до финиша. Когда этот момент настал, она прошептала мне на ухо: - Кончи в меня, малыш!! Пожалуйста, кончи! - Затем вся Вселенная сжалась до сингулярности, предшествовавшей Большому взрыву, - только для того, чтобы расшириться в результате катастрофического выброса.

Дженни издала громкий крик удивления, а затем обмякла. Я прижал ее обмякшее тело к себе, добивая неизбежное. Позже я выясню, убил я ее или нет. Я перенес Дженни обратно на диван, так, чтобы ее голова безвольно свисала. Она весила около 60 килограмм, так что уложить ее было легко.

Ее глаза распахнулись, и она выглядела смущенной. Затем я увидел, как ее мощный разум взял верх, и она сказала с озорной улыбкой: - Я никогда тебя не отпущу. - И на этом все закончилось. Мы были бы вместе навсегда.

*********************************************

Наше ухаживание было несущественным. Чтобы по-настоящему узнать друг друга и доверять друг другу, потребовалось много времени. Но мы наслаждались каждой минутой путешествия и были неразлучны. Никто из нас никогда не сомневался в ценности и выгоде нашего выбора. Мы нашли друг друга.

Дженни была сложной женщиной, блестящей, целеустремленной и страстной. В то же время она могла быть мягкой, любящей и по-кошачьи ласковой. Я никогда не сомневался в ее преданности мне и изо всех сил старался оправдать ее дар. Секс был потрясающим. Но это было самое малое, что было в наших отношениях. Мы поддерживали друг друга благодаря дружбе. Жизнь нелегка. Но иметь способного и заслуживающего доверия спутника жизни намного проще.

Джейн и Стив пошли другим путем. Они оба менее серьезно относились к жизни - они называли это "более спонтанным" - поэтому понятия не имели, чем будут заниматься после окончания школы. Но они оба знали, что будут вместе, и меня это вполне устраивало.

Я познакомил нас с археологией через своих родителей. Я специалист по классической археологии, что, естественно, означает Европу, в частности Италию и Грецию. Дженни, тем временем, прошла сертификационные курсы по археологии в Стэнфорде, так что мы были одной командой. Однако наш переезд сразу же вызвал проблему, потому что Дженни никогда никуда не ходила без Джейн. Идея лодки возникла из-за этого факта.

Поскольку я работал на раскопках по всему итальянскому полуострову, мне показалось, что гораздо удобнее базироваться на лодке. Это также дало мне возможность работать под водой. Итак, в дополнение к необходимой лицензии, мы с Дженни получили технический сертификат на подводное плавание с аквалангом от PADI, так что мы могли работать на глубине до 40 метров. Это были места кораблекрушений, до которых могли добраться люди, которые плавали только на смешанных газах.

Как я уже говорил, у родителей близнецов были деньги. Поэтому они одолжили 250 тысяч долларов на покупку подержанного катамарана. Итальянское правительство компенсировало разницу в запрашиваемой цене в полмиллиона долларов, чтобы побудить меня подписать долгосрочный контракт.

Расположение в катамаране было идеальным, так как два корпуса-близнеца обеспечивали две отдельные спальни. Они были достаточно просторными, чтобы нам вчетвером не приходилось сидеть друг на друге. Я действительно проводил много времени на Дженни, не беспокоясь о том, что двое других обитателей лодки могут подслушать наши занятия любовью. Это было связано с теплоизоляционными свойствами стекловолокна и воды.

Мы с Дженни в основном работали на тех участках, на исследование которых у нас был заключен контракт. Это было по всему Средиземноморью, от Саламина и Акциума, где произошли кораблекрушения, до Александрии и западного побережья Италии.

Большая часть работ велась под водой. Однако иногда мы проводили традиционные раскопки по назначению. Джейн была правой рукой Стива и талантливым оператором. Иногда мы использовали ее в качестве статистки, если работали на наземном объекте.

Стив, может, и заядлый серфер, но именно ему пришла в голову идея опубликовать наши с Дженни исследования в Интернете. Я имею в виду, что археологи занимаются прошлым, а не всемирной паутиной. Так что Стив взял на себя эту часть бизнеса. Выручка от контента, который мы собрали, была ошеломляющей. Мы окупили весь проект за шесть месяцев.

Единственное, что связывало нас четверых, - это связь между двумя сестрами. Мы были близки, как никогда. И в конце концов я привык к тому, что у моей жены есть двойник. К тому моменту я уже мог определить, кто из близнецов кто, по их ауре. Вы знаете, о чем я говорю, - об общем влиянии, которое люди оказывают на других.

Но для этого мне нужен был другой близнец в качестве ориентира. Поэтому у них было принято говорить "Дженни" или "Джейн", прежде чем общаться с нами индивидуально. И да, это определенно было из ряда вон выходящим, но это предотвратило путаницу.

Тем не менее, я не хочу, чтобы вы думали, что все мы были одной счастливой семьей. Совместная жизнь приводила к напряжению. Это естественно. Джейн и Дженни никогда не ссорились. Но у них обеих время от времени случались ссоры с мужьями, и время от времени мы со Стивом вступали в перепалку. Это никогда не имело большого значения. Но это случалось. Когда это случалось... правило гласило, что мы все просто уходили, пока все не уляжется.

Мы со Стивом хорошо ладили. Не было никаких этих "пошел ты! нет! пошли вы!" - скандалы, которые могут возникнуть, когда мы живем в одном и том же замкнутом пространстве. Но мы повзрослели по-разному. Во многих отношениях Стив стал еще менее серьезно относиться к таким важным вещам в жизни, как этика и ответственность. Таким образом, у нас не было дружеских отношений, как во времена нашего общежития. У Стива было свое дело, а у меня - свое.

Мы проводили много времени с нашими супругами или на берегу, занимаясь тем, что нас интересовало, что никогда не было одно и то же. Время шло... Любимым хобби Стива было напиваться в каждой забегаловке в каждом городе, где мы останавливались. Это было достаточно плохо. Но киска всегда была киской, а в Италии много привлекательных синьорин.

Иногда я распивал с ним бутылочку красного, просто в память о старых добрых временах. В основном мы сидели, пока Стив оценивал предлагаемый товар блуждающим взглядом. Как обычно, он заигрывал с... упакованными так, как умеют делать только итальянцы... маленькими милашками на другой стороне мощеной площади. В конце концов я сказал: - Прекрати, чувак. Ты женат... ты бы хотел, чтобы Джейн поступила с тобой так же? Это ужасно неуважительно.

Он посмотрел на меня с огоньком в глазах и сказал: - А кто сказал, что она этого не делает? - Я был ошеломлен: - Ты хочешь сказать, что у вас двоих есть какая-то договоренность? - Он сказал с презрением: - Только одна киска, на всю оставшуюся жизнь...? Серьезно? Я хочу испытать многое, пока могу. Тебе действительно нужно повзрослеть, приятель.

Я понял это утверждение... оно мне не понравилось... но я его понял. Джейн и Стив познакомились в колледже. Это среда, где все люди более или менее одного возраста и социально-экономического статуса.

Это похоже на охоту в Висконсине. Дикая природа изобилует, но только оленями. Итак, вы ловите того, у кого рога-призеры, в случае Стива это была Джейн. Однако дикая природа в нашей нынешней ситуации была ничем не ограничена, как в Африке, и это был только вопрос времени, когда Стив решит поохотиться на носорогов.

Это заставило меня принять решение. Наше партнерство подходило к концу. Еще... к сожалению, разлучить Дженни и Джейн было невозможно, по крайней мере, в краткосрочной перспективе. Так что мы продолжали бороться, но я уже начал планировать тот день, когда расставлю все точки.

Стив оставил у меня впечатление, что Джейн не возражала против его флирта. Но мне нужен был надежный источник, чтобы проверить эту теорию. Поэтому я повел Дженни в клуб "Клодия", чтобы обсудить ситуацию.

Свидание обошлось недешево, но вид с крыши на залив Поццуоли того стоил. На Дженни был костюм, который сидел на ее маленьком теле как влитой. Моя жена являла собой идеальное сочетание сексуальной привлекательности и атлетизма. В ложбинке между восхитительными складками декольте она носила нитку настоящих бусин из ляпис-лазури. Ляпис-лазурь идеально сочеталась с цветом ее глаз. Еще раз... я подумал: - Как же мне могло так повезти.

Когда официант принес бутылку кьянти, я сказал: - Нам нужно кое о чем поговорить. - У Дженни было такое выражение лица, какое бывает у каждого человека, когда он слышит эти мрачные слова. Она осторожно спросила: - Это касается нас?

Я рассмеялся и сказал: - Нас это никогда не коснется. Но между Стивом и твоей сестрой происходят странные вещи. И я хочу провести небольшую проверку на вменяемость. - Дженни, казалось, испытала облегчение, но затем на ее лице появилось то несчастное выражение, которое бывает у людей, когда затрагивается тема, которой они пытались избежать.

Я сказал: - Ага! Так, значит, ты знаешь о небольшой проблеме Стива с супружеской верностью. Как Джейн к этому относится? - Дженни мрачно сказала: - Она все еще не может привыкнуть к этому... Это совершенно новая черта в их браке, и она еще не решила, что делать. Это может нарушить условия сделки, а может и нет. Основная проблема в том, что мы с ней никогда не расстанемся, и в настоящее время живем все вместе.

Затем она потянулась через стол, взяла меня за руку и сказала: - Стиву придется уйти, если Джейн решит, что не может мириться с его флиртом, потому что мы с тобой никуда не денемся. Я люблю тебя больше, чем когда-либо.

Затем она добавила: - Есть предложение, как решить эту проблему. Я не хочу говорить об этом. Так что не спрашивай меня. - Это была отличная новость. Я сжал руку Дженни и сказал: - У нас много денег. Мы можем выкупить долю Стива, и он сможет жить холостяцкой жизнью, где пожелает.

Дженни сказала: - Легко сказать. Стиву нравится его положение. У него случаются случайные связи, а Джейн все остальное время с ним. Он не собирается отказываться от этого без серьезного стимула. - Моя жена добавила голосом, который сказал мне, что это очень важное сообщение: - Ты должен понять, что Джейн - это другая часть меня, и я сделаю все, чтобы она была счастлива. Поэтому, пожалуйста, позволь мне справиться с этим.

Ладно... значит, убийство Стива и закапывание его на заднем дворе Калигулы исключено. Верно?

Я спросил: - Что ты думаешь по поводу сложившейся ситуации? - Дженни бросила на меня странный взгляд и сказала: - Я пыталась вразумить Джейн, но у нее та же проблема, что и у меня. Идиллическая жизнь, которую мы вели, пойдет прахом, если она прекратит свои отношения со Стивом. - Затем она лукаво добавила: - Если только ты не предпочитаешь секс втроем.

— Как бы привлекательно это ни звучало, я бы никогда не пожертвовал нашей неразрывной связью. Это моя основа основ. - Затем я добавил с мрачной решимостью: - Я знаю, что ты полностью принадлежишь мне. То, что мы участвуем в этом как одна душа, придает мне смелости и уверенности, чтобы идти впереди всех, как это делал я.

Я остановился и искренне сказал: - Это убьет меня, если я потеряю тебя.

********************************************

Этот разговор состоялся за месяц до ужасного события. Но я думал об этом, сидя, свесив ноги в воду, на пристани в лагуне. Гордыня - самый смертельный грех, и, возможно, у меня ее в избытке. Или, может быть, я просто настолько поверхностен. Но, по-моему, экстравагантное проявление эмоций - это просто не по-мужски.

Так что я держу это в себе. Вот почему я сидел один на посадочной платформе... пытаясь запихнуть все это обратно. Да, я знаю, это немного глупо и не слишком полезно для здоровья. Тем не менее, я считал себя крепким орешком и чувствовал, что обязан перед Дженни не вести себя как буйнопомешанный, а именно так я себя и чувствовал. Но давление разрывало мне кишки.

Я сказал себе, что Дженни хотела бы, чтобы я вел себя грациозно и с достоинством. По общему признанию... последствия кончины моей жены были написаны у меня на лице. Но я не напился до бесчувствия и не стал громко проклинать жестокую судьбу перед каждой бедной жертвой, которую смог загнать в угол. Я старался быть любезным с людьми, которые выражали соболезнования. Наедине... Я плакал горькими слезами в своей пустой постели.

Тем не менее, Джейн больше всего пострадала от внезапной и безвременной кончины Дженни. Я думаю, это имело смысл. Я имею в виду, что одно дело потерять другого человека. Но Дженни... на самом деле это было из уважения... все дело в генетике.

Джейн и Стив были в самом разгаре секса, когда я ворвался в их каюту. После этого Джейн просто сидела, уставившись в пространство... полуобнаженная до пояса, с торчащими наружу потрясающими голыми сиськами. Казалось, она присоединилась к своей сестре после смерти.

Поведение Стива тоже было немного странным. Его первой реакцией было почти облегчение. Конечно, он был слишком умен, чтобы позволить мне это заметить. Итак, он изобразил на лице сочувствие, которое я видел миллион раз и знал, что оно было насквозь фальшивым. Он сказал: - Боже мой!! Мне так жаль, приятель. Чем я могу помочь?

Я посмотрел на Джейн, которая все еще пребывала в ступоре, и сказал: - Ну, ты мог бы обратиться за медицинской помощью для своей жены. Я не знаю, как повлияет на кого-то потеря вашей точной копии, но, похоже, она нуждается в немедленной помощи. – добавил я, смущенно всхлипнув: - Я позабочусь об остальном.

После этого... Я участвовал в мрачном шествии всех оставшихся в живых супругов. Были обычные официальные мероприятия, такие как кремация моей любимой и отправка ее родителям. Конечно, я сопровождал ее прах обратно в Малибу. Они похоронили Дженни в красивом местечке, принадлежавшем ее родителям, на утесе над заливом. Она могла бы наслаждаться наблюдением за китами целую вечность.

Я продержался до тех пор, пока официальная церемония не закончилась и все доброжелатели не разошлись. Могила была благоустроена, а рядом с надгробием Дженни стояла мраморная скамья. Я сидел на той скамейке, наблюдая, как бесконечные волны накатываются на скалистый берег. Это была прекрасная метафора человеческого существования.

В этом прекрасном месте меня никто не видел. Я опустил голову на руки и горько заплакал. На конец-то... Я встал и вернулся к реальности своей разрушенной жизни.

**********************************************

Тем временем Джейн доставили с нашего судна в больницу Кардинале Аскалези, которая является центром первичной медицинской помощи в Неаполе. У нее диагностировали шок, и оттуда ее перевели в военно-морской госпиталь США в Неаполе. Стив должен был сопровождать ее. Но, как он сказал портье в приемной, "я ничего не могу сделать, пока она как овощ"... Мой приятель Стив - чувствительный парень.

Итак, Стив остался на яхте, где я и нашел его, вернувшись с похорон Дженни пять дней спустя. Стив стоял на палубе и ловил солнечные лучи. Он выглядел загорелым и расслабленным. В то время как я, должно быть, напоминал парня, который был при смерти. Стив одарил меня сияющей улыбкой и лениво спросил: - Как прошли похороны?

Я печально ответил: - Все прошло так, как и следовало ожидать. Ее родители были так же опустошены, как и я. Но, по крайней мере, у них все еще есть Джейн. - Я огляделся и с любопытством спросил: - Где она?

Стив бросил на меня томный взгляд, как будто ему наскучило, что я спрашиваю о Джейн, и сказал: - Они отвезли ее в сумасшедший дом в Каподикино... рядом с аэропортом.

Я обеспокоенно спросил: - Что с ней? Как она? - Стив пожал плечами и сказал: - Не знаю. Мне никто не звонил, так что, думаю, с ней все в порядке. - Полное пренебрежение мужчины к состоянию своей жены было настолько вопиющим неуважением, что я решил, что действительно ненавижу его.

Я изумленно переспросил: - Ты хочешь сказать, что не навещал ее? - Стив небрежно заметил: - Ну, что я могу поделать? Она совершенно не в себе, чувак! Единственное, что случится, если я навещу ее, - это то, что я буду мешать. - Это было точное утверждение, даже если оно было совершенно бесчувственным.

Джейн пережила непоправимое потрясение. Я имею в виду... человек, который на самом деле был точной копией ее самой, навсегда остался в солнечной Калифорнии. Я посмотрел на Стива, и он, наконец, понял, что я о нем думаю, возможно, впервые, поскольку отреагировал так, словно я представлял угрозу. Подсказка... Я таким и был.

Я прошипел: - Ты кусок дерьма! - Затем развернулся на каблуках и пошел обратно к своей арендованной машине, чтобы проделать сорокакилометровую поездку в Национальный медицинский центр Неаполя. Больница расположена в современном комплексе в Каподикино, пригороде Неаполя. Подъезжая к нему, можно было с таким же успехом предположить, что он находится в Небраске.

В приемной меня донимали расспросами о моих отношениях с пациенткой. Мне пришлось испытать унижение, когда пришлось позвонить Стиву и попросить его разрешить медикам допустить меня к Джейн. После того, как Стив ехидно согласился, секретарша в приемной огляделась и, посмотрев на меня в замешательстве, сказала: - Джейн Гринвуд выписали четыре дня назад... по ее собственному желанию.

Я сказал, пораженный: - Подождите минутку... Вы хотите сказать, что Джейн была госпитализирована всего на три дня? - Женщина продолжила: - Она отказалась от лечения, поэтому мы продержали ее семьдесят два часа. Затем ей выписали рецепт на тразадон, и ее выписали.

Я сказал "спасибо" и побрел обратно на парковку. Я сидел в своей машине под ярким итальянским солнцем, совершенно сбитый с толку. Со дня смерти Дженни прошло семь дней. За это время я сделал все необходимые приготовления, а затем слетал в США и обратно. В то же самое время Джейн была госпитализирована и выписана из больницы, а затем исчезла, не сказав ни единого слова ни своему мужу, ни мне.

Я имею в виду, что разрыв шаблона был нереальным. Стив вел себя так, будто то, что его жена сошла с ума, было незначительным неудобством, в то время как Джейн просто растворилась в воздухе. Правда!?... Дом Джейн находился на яхте, и именно туда ей следовало отправиться, каким бы мудаком ни был ее муж.

Они все еще занимались сексом, так как я был нарушителем полового акта. Так что, не то чтобы они ненавидели друг друга. Но произошло самое важное событие в жизни Джейн, и вместо того, чтобы искать утешения у своего мужа или у меня, Джейн исчезла неизвестно куда, словно не хотела видеть никого из нас. Это становилось подозрительным.

Я мог бы прибегнуть к хитроумным уловкам, чтобы выследить Джейн, а затем вытянуть из нее правду. Но я археолог, а не "детектив". Так что этот подход был бесполезен. Я рассудил, что мой единственный выход - вернуться туда, где я жил, но это больше не было моим счастливым домом. Мне нужно было срочно продать эту гребаную лодку.

Напряженная работа по обустройству жизни Дженни с должной любовью и уважением, а также хлопоты по розыску ее сестры и ее мужа-распутника позволили мне ненадолго отвлечься от моего тяжелого положения. Но когда я ступил на посадочную платформу и поднялся на кормовую палубу, правда обрушилась на меня, как облако горчичного газа.

В "Лагуне" есть просторная кормовая палуба, покрытая полимерной крышей. Вдоль переборки по правому борту расположена удобная кабинка в виде банкетки, а по левому борту к посту капитана ведет корабельный трап, за которым втиснуто небольшое мягкое сиденье.

Внутренняя часть "Лагуны" еще более роскошна: здесь есть камбуз и банкетки, расположенные вокруг большого стола. Трапы слева и справа ведут вниз, в спальные помещения, расположенные в двух корпусах.

Мы изменили внутреннюю планировку корпусов, убрав одну из двух спален в каждом и превратив дополнительное пространство в личные жилые помещения. У каждой пары в корпусе была кровать и небольшая гостиная, а также изголовье. Мы также добавили звуконепроницаемые люки в нижней части трапа, потому что обе девушки могли немного шуметь. Но теперь все это было позади.

Будущее - это всегда проблема. Я имею в виду... прошлое есть прошлое, и его не изменить. И тебя всегда отвлекает текущая ситуация. Но события твоей дальнейшей жизни... Теперь это лошадь другого цвета... и, я бы добавил, пугающая.

Это как с погодой... это невозможно контролировать или даже предсказать. Поэтому, даже если на улице солнечно, за горизонтом всегда бушует ураган-убийца. Смерть Дженни доказала это, несмотря ни на что. Теперь мне оставалось только гадать, что еще ждет меня впереди. В одном я был уверен. Я никогда не найду другую женщину, похожую на мою жену.

Я вздохнул, подошел к бару в гостиной и налил себе виски с содовой. Было уже за полдень, но мне нужно было как-то взбодриться. Стива нигде не было видно, и это было облегчением. Он был последним человеком, с которым я хотел бы иметь дело.

В Неаполитанском заливе дождей почти не бывает, но когда они все-таки идут, может быть очень жарко. Это был сезон ветров Трамонтана, и все утро над Капо Мизено собирались черные тучи. Обычно они предвещали сильный шторм. Мы были привязаны к причалу с наветренной стороны, но я решил выбросить носовой и кормовой якоря с подветренной стороны, чтобы лодку не слишком сильно раскачивало.

На меня упали первые крупные капли, и я забрался обратно в каюту, на ходу задраив раздвижную дверь. Если Стив приедет во время грозы... он может просто отмокать снаружи, пока я не открою дверь, что я мог бы сделать, а мог и не делать, учитывая мои чувства к нему.

Я сидел на диване, размышляя о надвигающемся шторме, когда почувствовал, что лодка качается, как будто кто-то встал с кровати в одном из корпусов. Сверкнула молния, а затем прогремел гром. Я подумал... Серьезно??! Это было похоже на фильм ужасов.

Снаружи была почти кромешная тьма, и только четыре 40-ваттных лампочки на переборках давали какое-то освещение в каюте. Я почувствовал движение на трапе. Я взглянул в ту сторону и чуть не потерял сознание... это был призрак моей покойной жены!! Я заорал: - Черт! - и выплеснул содержимое стакана через плечо - виски и вода брызнули в окно каюты.

Именно тогда мой рациональный мозг включился, и я спросил так, словно только что проглотил голубя: - Где ты была? - Джейн бросила на меня почти затравленный взгляд и сказала: - Я ждала, когда ты вернешься. - Она подошла, села напротив меня на банкетку и сказала: - Я наблюдала за лодкой из Пунта-Кастелло.

Пунта-Кастелло - это остатки древней римской виллы, расположенной на краю берега, в сотне метров от лодки. Большая его часть исчезла в заливе, но итальянцы превратили ту часть, которая не была затоплена, в роскошный отель и место отдыха.

Я спросил: - Где Стив? - Джейн с горечью посмотрела на меня и сказала: - Он сбежал. - Она добавила с горечью: - Я не хотела, чтобы ты был вовлечен в то, что мне пришлось сделать. Так что, как только ты ушел сегодня утром, я вернулась с виллы, где присматривала за происходящим, и велела Стиву убираться.

Она посмотрела с мрачным удовлетворением и презрительно сказала: - Он принял предложение. Конечно, пара сотен тысяч, которые мои родители пообещали ему за хлопоты, и секрет, который я смогла сохранить, помогли ему принять решение. - Я не ответил. Это спасло меня от того, чтобы что-то предпринять в отношении этого засранца.

Джейн с горечью добавила: - Он украл почти полмиллиона из выручки канала. Так что голодать он не будет. - Джейн резко добавила: - Больно видеть, как мало его это заботило, но я уже поняла это по тому, как он себя вел. По крайней мере, разбитое сердце было смыто. Мы больше никогда его не увидим.

У меня возникла пара мыслей. Первая... Джейн поступила дерзко, что было для нее нехарактерно. Возможно, смерть сестры изменила ее. Во-вторых, Джейн по-прежнему была наполовину владелицей "Лагуны". Я спросил: - Ты собираешься продолжать жить здесь теперь, когда твой муж ушел?

Джейн загадочно посмотрела на меня и сказала: - Почему бы и нет? У тебя все еще есть работа, а я сама занималась редактированием и запуском веб-сайта. Так почему бы нам не продолжать делать то, что мы делали? - Затем она остановилась, сказав мягко и с любовью: - Мы оба скучаем по ней до глубины души. Может быть, мы сможем исцелиться вместе.

**********************************************

Так началась моя дальнейшая жизнь. Присутствие Джейн было и благословением, и проклятием. С одной стороны, ее присутствие способствовало возвращению к нормальной жизни, чего я не смог бы достичь, если бы не она. Джейн была теплой и беззаботной собеседницей, и возобновление археологических работ было как раз тем, что мне было нужно, чтобы выбраться из суицидальной депрессии, в которой я пребывал.

С другой стороны, трудно проводить свои дни с кем-то, кто идеально похож на твою покойную жену, вплоть до манер. Самое странное, что иногда я ловил на себе задумчивый взгляд Джейн. Как будто она хотела сообщить мне что-то важное.

Если бы я застал ее за этим занятием, она бы разволновалась. Однажды я даже спросил: - Что? - Джейн залилась прелестным румянцем и сказала: - Ничего страшного. Я просто подумала, как сильно скучаю по своей прежней жизни.

Это можно истолковать по-разному. Времена, когда мы были счастливой четверкой, действительно были идиллическими. Но то, что только что сказала Джейн, казалось более личным. Сожалела ли она о том, что в итоге вышла замуж за Стива? Или это было что-то более глубокое... что-то, чего я пока не мог понять.

Что бы это ни было, нам с Джейн было удивительно легко приспособиться друг к другу, особенно когда дело касалось основ жизни. Мы просто продолжали жить по заведенному порядку, которому следовали мы с Дженни. То есть... вплоть до смерти. Я даже подумал: - Джейн так похожа на свою сестру, что у них одинаковые привычки.

Теперь мир как будто восстановил равновесие, и я был свободен делать именно то, для чего был рожден - раскапывать и сохранять древний мир. Я знаю, это звучит невероятно глупо, но таким я был. Я имею в виду, что у меня есть свое мнение о безумстве людей, которые помешаны на политике или рыбалке, так что не судите строго.

Поэтому я вернулся к исследованиям, а Джейн записывала мои приключения. Это принесло много денег. Это привело к идее представить участие каждого римского императора в Байях в отдельных эпизодах. Таким образом, такие люди, как Нерон, Калигула и сам Цезарь, были в восторге на страницах Интернета. Это было очень выгодное решение.

Я также мог сказать, сколько денег Стив тратил, сравнивая то, что мы зарабатывали сейчас, с тем, что мы зарабатывали тогда. Это просто показывает нам, как легко плохим парням дурачить порядочных людей. Мой бывший друг, очевидно, не испытывал ко мне ни малейшего уважения.

Несмотря на это, меня заставил задуматься технический вопрос. Однажды Джейн спустилась со мной на глубину сорока метров, когда я осматривал обломки римского военного корабля либурнийцев у Мизен. Джейн и Стив никогда раньше не опускались ниже 20 метров. Как Джейн вдруг смогла опуститься гораздо глубже? И почему она оказалась так хорошо осведомлена о нитроксе?

Помимо проблем с изгибами, давление воды увеличивается по мере того, как вы погружаетесь глубже. Поэтому дышать на глубине непросто. Поначалу ощущение сжатия в груди вызывает страх, и вам нужно научиться расслабляться и использовать тримикс. Когда мы вернулись на палубу, я спросил: - Где ты научилась техническому дайвингу? Дженни была единственной, кто знал, как это делается?

Джейн посмотрела на меня так, словно это был глупый вопрос, и сказала: - Да... То же тело, тот же разум, почему ты не понимаешь, что мы с Дженни - дубликаты?

Это была полная чушь. Я сказал: - Технический дайвинг - это то, чему ты должна научиться. Дело не только в том, чтобы зажать нос и нырять глубже. Ты, должно быть, чувствовала давление на грудь там, внизу... И где ты достала снаряжение? Дженни была единственной, у кого было такое же.

Джейн сказала беспечно, как будто я упускал что-то очевидное: - Дженни подарила мне такое же, когда научила меня, как это делается. Мы делились всем. - Я не сомневался в этом. Я прожил с женщинами достаточно долго, чтобы знать, что реальность близнецов отличается от того, как мы с вами видим вещи... Я был в этом уверен. Я имею в виду, наверное, странно иметь живую, дышащую копию себя, с которой можно взаимодействовать. Было бы еще более странно, если бы они не делились друг с другом всем.

Прошло несколько месяцев, а изменения продолжали проявляться. Теперь на яхте жили только мы двое. Но мы оба упустили важную часть нашей прошлой жизни. Я имею в виду... Я потерял свою жену, а Джейн потеряла своего близнеца. И возникший эмоциональный вакуум начал сближать нас.

Таким образом, мы провели много почти романтических моментов, потягивая хорошее красное и наслаждаясь прекрасными закатами над Неаполитанским заливом. Я серьезно... было просто естественно поделиться чем-то подобным с другим обитателем лодки.

Я всегда считал Джейн самой слабой из двух близняшек. Папины деньги защищали ее от любых последствий. В отличие от Дженни... Джейн совершенно не интересовала общая картина или ее роль в ней. Так что она наслаждалась жизнью, как тот толстяк за шведским столом "все, что ты можешь съесть".

Я не высказывал моральных суждений. Джейн была такой, какой она была - беззаботной певчей птичкой без всякой глубины души. Она была великолепна, как и ее сестра Дженни... умна и исключительно остроумна. Если вам нужно было остроумное замечание... вы всегда могли рассчитывать на то, что Джейн сделает это.

Но Джейн жила настоящим моментом, не задумываясь о последствиях своих поступков. Это было как нельзя более верно в отношении ее подхода к вечеринкам, который напоминал пресловутого ребенка в кондитерской. Она хваталась за удовольствие везде, где могла его найти, включая многих мужчин в своей жизни.

Теперь казалось, что потеря Дженни сделала Джейн взрослее. Потому что она стала гораздо более трезвой и вдумчивой. В ней не было той легкомысленной болтовни и поверхностного интереса к моде и к тому, как сделать себя красивее, которые были отличительными чертами Джейн.

Джейн играла второстепенную роль в этой драме до того, как произошло событие, которое так жестоко разрушило смысл нашей жизни. Теперь мы работали и жили в странной новой реальности, где понимали, что кого-то не хватает. Но у нас были друзья, и мы нуждались друг в друге.

Это была странная ситуация, потому что Джейн была зеркальным отражением Дженни. Это приводило к неприятным моментам, когда я на мгновение забывал, что Джейн - это не Дженни. Я наблюдал, как Джейн занимается чем-то обыденным, а затем резко просыпался, как будто задремал за рулем, что на самом деле было хорошо. Потому что в противном случае... Я мог бы справиться с чувствами, таящимися там, под поверхностью.

Сначала Джейн спала на своей половине катамарана, а я - на своей. Но в конце концов до нас обоих дошло, что нет смысла проводить ночь в одиночестве и отчаянии, когда человек, переживающий ту же потерю, испытывает точно такие же эмоции всего в семи метрах.

Итак, однажды вечером мы ели великолепное ризотто, приготовленное Джейн на скорую руку. Она готовила в точности как Дженни. Я подумал, может, это генетическое. В любом случае... У меня была особенно тяжелая ночь, и я рассказывал об этом Джейн. Я сказал: - Я просто не могу заснуть, если Дженни не будет лежать рядом со мной. - Джейн рассмеялась и сказала: - Я понимаю... хотя я не скучаю по Стиву, мне не хватает мужского тела, которое согревало бы меня по ночам.

Хлоп... Этот кот был полностью раскрыт. Я сказал как бы невзначай: - Ну, ты могла бы переспать со мной. Но никакого секса. Ты моя свояченица, так что это было бы почти кровосмешением, и мы в Италии, а не в Западной Вирджинии.

Джейн от души рассмеялась. Затем она спросила: - А что в этом плохого? - Я твердо сказал: - Ты все еще замужем. Твой муж, может быть, и изменщик, но я не связываюсь с замужними женщинами. Особенно со своей свояченицей.

Джейн небрежно заметила: - Это ненадолго. Я ясно дала понять Стиву, что держу его на крючке по особо щекотливому делу и умираю от желания нажать на спусковой крючок. То есть... если он не сделал в точности то, что я ему велела. К тому же мой папа, известный юрист, занимается оформлением развода. Скоро придут бумаги, в которых будет сказано, что я свободна от этого аморального подонка.

Аморального... Серьезно??! Откуда это взялось? Слова "нравственный" и "Джейн" никогда не употреблялись в одном предложении. Я сказал: - Какая разница... этика секса с моей свояченицей не подлежит обсуждению. Святость брачных уз для меня - таинство. Это глубоко укоренившееся убеждение, и нет никаких сомнений в том, что оно проводит черту на песке. Верность - основа всех клятв "в богатстве или бедности, в болезни или в здравии", и я готов умереть на этом холме.

Реакция Джейн была неожиданной. Она как будто подумала, что я ее осуждаю. Это было странно, поскольку Джейн переспала со многими мужчинами, прежде чем переспать со Стивом, и никогда не задумывалась о последствиях своих похождений. Теперь она, казалось, хотела порассуждать о том, что такое супружеская верность - серьезно!!??

Реакция Джейн была настолько необычной, что заставила меня пойти на попятную. Я сказал: - Не знаю, о чем ты подумала, когда я говорил, но я не осуждал тебя. Особые обстоятельства, которые привели нас на это судно, стерли все с лица земли. Тем не менее, неудобно разговаривать с человеком, который во всех отношениях является любовью всей моей жизни, зная, что ты на самом деле не она.

Я получил очень странную реакцию на это заявление.

Я искренне добавил: - Я имею в виду, серьезно... мы удивительно подходим друг другу. Именно так все и было с Дженни. Полагаю, симпатия логична, учитывая твое сходство с сестрой. - Я помолчал и добавил: - У нас даже может быть совместное будущее, но я не думаю, что у нас будут сексуальные отношения, пока не будут устранены некоторые осложнения.

Джейн выглядела опустошенной. Было очевидно, что она надеялась, что сможет легко заменить Дженни, и, я полагаю, в каком-то странном близнецовом смысле это имело смысл. Мы оба были одиноки, и Джейн, по сути, была Дженни - благодаря тем же генам. Так что, по ее мнению, следующей была... гм... женщина.

Но в жизни все не так. Джейн была моей замужней свояченицей... и это было непреодолимой преградой, пока она снова не стала незамужней. Тогда мы могли бы аккуратно построить следующий мост... если бы мы оба захотели. Но даже в этом случае мне предстояло узнать Джейн намного лучше, прежде чем я приму решение, а учитывая прошлое Джейн и глубину моих чувств к Дженни, на это потребуется время.

Тем не менее, ирония заключалась в том, что мы оба нуждались друг в друге, чтобы снова почувствовать себя единым целым. А кровати были большими и просторными. Итак, я сказал: - Полагаю, нет смысла спать порознь, когда мы оба жаждем общения. Так что мы должны попробовать это, хотя бы в качестве эксперимента.

И вот так я обнаружил, что прижимаюсь к своей не-жене, а волны гипнотически бьются о корпус катамарана. Это было одновременно чудесно и душераздирающе - лежать в интимном месте с женщиной, которая могла бы быть моей покойной женой. Джейн чувствовала то же самое. От нее даже пахло так же, и на ней были те же шорты для бега и футболка, что и на Дженни. Но рядом со мной лежала Джейн, а не Дженни.

Джейн заснула, как женщина, которая наконец-то достигла безопасной гавани. У меня было такое же чувство, но оно произвело противоположный эффект. Сон ускользал от меня. Наверное, все дело было в новизне происходящего. Но было что-то еще - я не мог понять, что именно. Но это грызло мой мозг, как хомячок лист салата-латука.

Я не какой-то там хиппи, который ходит с кристаллами в кармане, пытаясь выровнять свою чакру. Но я верю, что в каждом человеке есть что-то подсознательное, что делает его уникальным. Это различные микро-выражения лица, движения языка тела и даже их бессознательные привычки. Итак, если два человека буквально одинаковы на уровне ДНК, их повседневный эффект все равно будет разным в том смысле, кто они такие... достаточно разным, чтобы вы могли отличить их друг от друга... в конце концов.

И какое-то время мои чувства подсказывали мне, что женщина, с которой я спал, была Дженни, а не Джейн. Да... возможно, я выдавал желаемое за действительное, и у меня не было веских доказательств. Но эта мысль не дает парню уснуть по ночам. Итак, я тихонько выскользнул из постели и надел тренировочный костюм, чтобы подняться на кормовую палубу и подумать об этом.

Это не было похоже на погружение в морскую тишину. В 1:30 ночи Байи покачивался на волнах. В паре сотен метров справа от меня был освещен "Пунта Кастелло"... и звуки вакханалии разносились по спокойной черной воде пристани. Я налил себе джина с тоником и сел на скамейку рядом с трапом капитана по левому борту.

Я пытался распутать запутанный клубок ниток, которым была моя жизнь. Напрашивался очевидный вопрос: если Дженни была выжившей близняшкой, то почему моя жена, которая, предположительно, любила меня, позволила мне страдать из-за ее потери? Чем это можно оправдать?

Ответ поразил меня, как гигантский снаряд, выпущенный из тяжелых орудий линкора "Миссури". Одна из близняшек трахалась с моим партнером-придурком, когда я ворвался к ним! Если выжившей действительно была Дженни... потом она оказалась между молотом и наковальней.

Логика напрашивалась сама собой. Дженни знала, что предвзятое отношение к подтверждению заставит меня предположить, что она и есть Джейн. Конечно, в то время Дженни вообще ни о чем не думала. Я имею в виду... если я был в смятении, то не могу представить, какой шок испытала моя супруга. Я не понимал, почему Джейн занималась делами Дженни, в то время как Дженни занималась Стивом. Но от одного-двух ударов утраты и чувства вины, вероятно, в черепной коробке моей жены сломалось несколько цепей.

Я говорю серьезно... когда я расстался с ней, эта женщина была настоящим зомби, и я не видел ее больше, пока не вернулся с ее похорон в Калифорнии, которые, должен добавить, открыли еще одну банку с червями. У меня упало сердце.

Я также понял, почему Стив сбежал, как трусливый кобель. Он знал, что я без колебаний сбросил бы его за борт с якорем на шее, если бы застукал его трахающимся с Дженни. Должно быть, это и был тот самый секрет, о котором говорила Джейн, или, может быть, Дженни. Это определенно заставило крысу насторожиться.

Конечно, Дженни тоже нужно было сделать жизненный выбор. Она могла бы просто сказать: - Та-да! Я вернулась! - что принесло бы ей заслуженный развод и, возможно, еще и путешествие за борт. Или она могла бы продолжать играть роль Джейн, надеясь вернуться к тем же отношениям, которые были у нас с Дженни до апокалипсиса.

Я говорю серьезно... это имело смысл. Дженни была сильной и сосредоточенной, а они с сестрой были практически неотличимы друг от друга. Они отличались друг от друга в мельчайших деталях. Но если только они не находятся на самом высоком уровне, ни один парень не запомнит и даже не заметит мелочей, которые отличают одну близняшку от другой. Особенно, если рядом нет другой близняшки, с которой можно было бы сравнить. Черт возьми, я едва помнил, что Дженни носила изо дня в день.

Так что я бы не стал думать иначе, если бы Дженни представилась мне как Джейн. Естественно, в привычках и поведении были небольшие различия. Но Дженни была очень умной женщиной и могла притворяться столько, сколько требовалось. Ее единственной ошибкой было то, что она сделала то, чего Джейн делать не умела, - глубокое погружение. Ее объяснение было слабым, и это подожгло огонь.

Итак, у меня была теория преступления... все, что мне было нужно, - это доказательства. Я говорю серьезно... Я придумал фантазию, которая позволила мне оказаться у психиатра, в то время как "удобная бритва Оккама" гласит, что самое простое объяснение всегда верно. Так что, возможно, Джейн была просто Джейн.

Осложняющим фактором было то, что... с того рокового дня много воды утекло, и, честно говоря, все, что произошло в последующие шесть месяцев, убедило меня в том, что женщина, с которой я жил... то есть та, которой я помешал заниматься сексом со Стивом, обладала личной честностью. Она не была изменницей. Я дал себе обещание прочитать всю историю завтра.

В конце концов, я вернулся в постель около 3 часов ночи. Джейн не пошевелилась, когда я забрался под одеяло. Какое-то время все эти подсознательные сомнения о том, кто она на самом деле, мешали мне уснуть. Решение ответить на этот вопрос сняло тяжесть с моих плеч, и я заснул как убитый. Меня разбудило солнце, светившее в окна каюты. Ура!! Я никогда не просыпался так поздно.

Я мысленно проделал свой утренний ритуал, надел удобный легкий свитер-пуловер с шортами и поднялся по трапу в гостиную. Джейн, будем называть ее Джейн, за неимением доказательств обратного, суетилась, как домохозяйка. Я остановился и насладился ее красотой.

Она была одета в свои обычные белые шорты, которые демонстрировали ее длинные мускулистые ноги и упругую попку. Ее грязно-русые волосы были собраны в конский хвост, который подчеркивал классические черты ее идеально симметричного лица, высокие скулы, безупречную линию подбородка, огромные, широко расставленные голубые глаза и губы, такие чувственные, что их хотелось просто пососать.

Джейн бодро поздоровалась: - Доброе утро, соня. - Затем она потянулась, как кошка, и добавила: - Я спала лучше, чем когда-либо с того ужасного дня. - Я пробормотал: - Мне нужен кофе, срочно! - Я прошел мимо нее к кофеварке и налил себе полную чашку. Затем я направился в столовую, тщательно прикрывая кружку от капель.

Погода на побережье в июне месяце просто идеальная. Сегодняшний день не стал исключением: теплый ароматный бриз, яркое сияющее небо и ни намека на что-то ужасное - по крайней мере, пока. Джейн села напротив меня, весело жуя протеиновый батончик, и спросила: - Что у нас на сегодня? Мы продолжим исследовать Портус Джулиус?

Я небрежно ответил: - Нет. Я думаю, нам нужно провести это утро, разгадывая другую тайну. - Джейн одарила меня радостной улыбкой и сказала: - Я люблю сменить обстановку. Что у тебя на уме? - Итак... жребий был брошен, таран коснулся стены, и зажимной механизм был готов, так что больше никаких колебаний.

Затем произошел странный феномен. Большинство из вас знает, что старый дьявольский инстинкт сидит у вас на плече и ждет, когда логика даст сбой. Именно это и случилось со мной. Правда всегда была где-то рядом. Но цирк смерти и скорби, в котором я участвовал, изменил мое восприятие. Теперь я был уверен, что женщина, сидящая напротив меня, была моей женой Дженни.

Тот факт, что Дженни играла со мной в течение шести месяцев, не выводил меня из себя. На самом деле, это было даже лестно. Поскольку было очевидно, что моя жена тянула время, пытаясь найти способ смягчить последствия своего обмана. Я имею в виду, на самом деле... когда это началось, у Дженни было только два выхода: либо сложить карты и отказаться от нашего брака, либо продолжать играть роль, которая, должно быть, убила ее.

Готовность Дженни пожертвовать своей индивидуальностью красноречиво говорила о ее преданности мне. Это также объясняло, почему она так безжалостно устранила Стива. Этот придурок разрушил бы весь карточный домик, если бы был все еще рядом.

Мое внимание вернулось к красивой женщине, сидящей напротив. Она сказала, поддразнивая: - Земля на проводе. - Я широко улыбнулся и сказал: - Извини. Я просто пытался придумать, как сформулировать вопрос. - Дженни ответила такой же дружелюбной улыбкой и сказала: - Начни с самого начала.

Я сказал: - Ну, во-первых, проблема не имеет ничего общего с археологией. Это извечная моральная проблема, в которой больше поворотов, чем в романе Стивена Кэннелла. Но все сводится к... древнему вопросу о том, как мужчина справляется с обнаружением неверности своей жены.

Взгляд Дженни изменился. Казалось, она собирается занять боевую позицию. Она осторожно произнесла: - Это сложный вопрос. Тебе не кажется? Я имею в виду... на свете полно безмозглых шлюх... вот и все объяснение, которое тебе нужно. Но если зрелая и умная женщина решает заниматься сексом вне брака, то на этот выбор влияют мощные мотивационные и контекстуальные факторы.

Я сказал: - Хорошо, я понимаю... ты хочешь сказать, что в большинстве случаев измена - это просто неправильный выбор и слабость. Обычная безнравственность. Но решение женщины сбиться с пути иногда мотивируется сугубо личными причинами. В этом случае женщина оправдывает измену необходимостью... или тем, что цель оправдывает средства.

Я добавил, чтобы поддержать разговор в разумных и дружеских тонах: - Я принимаю смягчающие обстоятельства... в зависимости от того, какие они есть. Я имею в виду... во всем, что ты делаешь, всегда есть компромиссы... вопрос в том, кто в конечном итоге выигрывает, кто страдает и почему.

Дженни спросила: - Мы что, рассуждаем теоретически? - Я ответил: - Не знаю, любовь моя. Может, нам стоит обсудить это, основываясь на реальности, а не на фальшивых ролевых играх. - Потребовалась секунда, чтобы мои слова дошли до ее сознания. Затем маска слетела, и появилась моя жена. Дженни спокойно спросила: - Как ты узнал? - Казалось, она почувствовала облегчение.

Я сказал: - Это была просто сумма обстоятельств. Ничего особенного. Просто небольшие различия между тобой и Джейн... в конце концов, они пришли к правильному выводу. Я сижу здесь и надеюсь, что ты сможешь объяснить, почему я застал тебя трахающейся с этим невероятным мудаком.

Дженни сделала паузу. Должно быть, она предвидела этот момент. Но мяч действительно был в игре, и теперь... никаких гипотез. Красивое лицо моей жены было напряжено, когда она сказала: - Во-первых, ты должен признать, что реальность близнецов отличается от реальности обычных людей. Джейн и я были одним человеком в двух телах... Между нашими мыслями и чувствами не было разделения. Поэтому то, что причиняло боль одному из нас, причиняло боль нам обоим.

Дженни поспешно добавила: - Мы не были роботами-клонами. Ты живешь со мной достаточно долго, чтобы понимать это. Мы жили по-разному. На самом деле, моя встреча с тобой и моя влюбленность в тебя открыли мне глаза. Впервые у меня установилась связь с другим человеком, подобная той, что была у меня с Джейн. Это было восхитительно и, возможно, стало первым шагом к нормализации моей жизни.

Я мягко сказал: - Любой, у кого есть пара здоровых глаз и несколько функционирующих мозговых клеток, мог бы это увидеть. Но это все равно не объясняет, почему я поймал тебя на измене, черт возьми. - Вопрос оставался открытым, и Дженни все еще нужно было на него ответить.

Я сделал жест "итак, поговорим", и Дженни спокойно сказала: - Сначала я хочу прояснить, что причины, по которым я это сделала, не имеют никакого отношения к тебе или к какой-либо неудовлетворенности моим браком. Я сделала это, чтобы заключить сделку, которая навсегда вычеркнула бы Стива из жизни Джейн.

Правда?! Серьезно?! Я бросил на свою жену вполне заслуженный недоверчивый взгляд.

Она продолжила. - Я знаю, это звучит неубедительно. Но ты понятия не имеешь, что происходило со Стивом и Джейн, а также, благодаря нашей общей связи, со мной. Этот мужчина становился все более жестоким, выставляя напоказ свои романы перед моей сестрой. Итак, мы, наконец, спросили его, что потребуется для получения развода. Я даже рассказала тебе об этих переговорах.

Я вспомнил и кивнул.

Дженни посмотрела на меня с таким вниманием, что это подчеркнуло ее слова. - У Стива было два простых требования - деньги и я. Он сказал, что возьмет деньги и сбежит, если я подарю ему один настоящий день секса.

Какого хрена??! Я хлопнул рукой по столу, расплескав кофе из наших чашек. В глазах Дженни сверкнул гнев, когда она сказала: - Стив был без ума от тебя. Я думаю, это потому, что ты в два раза лучше, чем он, и, тем не менее, ты, кажется, даже не пытаешься.

Она добавила: - Это объясняет, почему я участвовала в требовании. Это был способ Стива сравнять счет. - Презрительное выражение на лице Дженни подсказало мне, что она думает об этой тактике: - Шантажировать девушку сексом за спиной ее мужа - не самый лучший способ установить альфа-доминирование, знаешь ли.

Дженни покраснела и добавила: - Конечно, сначала я сказала "ни за что", я имею в виду серьезно... Помимо очевидных моральных соображений, я нахожу этого человека отталкивающим во всех отношениях. Но Джейн продолжала умолять меня. Она впадала во все большее отчаяние, и я начала беспокоиться о ее психическом здоровье. Вот тогда-то мы и придумали план.

Дженни сказала: - Это было просто. Мы бы просто поменялись личинами, как делали это в прошлом, и ты бы ничего не узнал... даже если бы ты вошел и застал нас со Стивом вместе.

Я поднял руку в жесте "стоп" и сказал со всей значимостью, на какую был способен: - Мне будет трудно простить, что ты трахалась с этим мужчиной, но труднее всего смириться с тем, что тогда ты предпочла Джейн мне.

Дженни непреклонно заявила: - Это был не вопрос выбора... Я провела всю свою жизнь в двойном мире. Поэтому мне и в голову не приходило, что можно вести себя как-то иначе.

Затем она помолчала и печально сказала: - Теперь этого мира больше нет. Ты - все, что у меня осталось, и я сделаю все, чтобы доказать, что мы всегда будем только вдвоем... больше никого.

На лице Дженни появилось выражение искренней печали, когда она сказала: - То, что я дала Стиву то, что он хотел, было рутинной работой, не более того. Я сделала это ради своего близнеца. Я знаю, что это было сделано для того, чтобы унизить и тебя, и меня. Но Стив был никем. Так что, кого волнует, что он думает. И ты, возможно, никогда не узнаешь. Так что, ничего страшного.

Лицо Дженни омрачилось, когда она сказала: - Но тут вмешалась судьба. Я не знаю, почему Джейн отправилась на место погружения. Должно быть, это было спонтанно. Это не имело никакого отношения к тому, что я делала с ее мужем. Она ненавидела его. - Затем суровая внешность Дженни рассыпалась в прах, и она разрыдалась: - Джейн всегда была болтушкой, благослови господь ее милую душу. - Затем начались душераздирающие рыдания.

Итак, вот оно что было. Первое... вы должны помнить, что измена была пустяковой проблемой. По крайней мере, по сравнению с эмоциями, связанными с глубокой потерей, которую, как мне казалось, я пережил. И за полгода, прошедшие после трагедии, женщина, которую я считал Джейн Эйч, приложила немало усилий, чтобы дистанцироваться от всего, что связано с неверностью.

Следовательно, не было никакого бессмысленного гнева, связанного с новым предательством. Вместо этого меня охватило жгучее желание отомстить. Роль Стива как зачинщика привела к тому, что он оказался прямо под моим прицелом. Я бы нашел его... и расплата наступила бы в то время и в том месте, которые я выберу. Это было неизбежно. Но подробности о невыносимой боли и страданиях моего бывшего друга выходят за рамки этой истории.

Таким образом, Дженни была вынуждена сделать то, чего она никогда бы не сделала в обычной ситуации. Конечно, то, что она поддалась тактике давления Стива, могло бы стать серьезной проблемой, если бы не было совершенно ясно, что причиной ее падения была любовь к своей сестре. Плюс... их план был действительно безупречен. Шансов на разоблачение не было, потому что они буквально поменялись телами.

Дженни и Джейн смотрели на жизнь через призму своих близнецов. Поэтому было понятно, что они придумали такой безрассудный план. Логика могла не иметь смысла для нормального человека. Но для них двоих это звучало вполне разумно.

Смерть Джейн стала причиной путаницы. Никто не мог этого предвидеть. Но Джейн умерла, а Дженни была разоблачена как изменница. Спасением стало то, что смерть дала Дженни шестимесячную отсрочку, в течение которой она могла попытаться доказать, что ее уход из семьи был аномалией.

Я имею в виду... Дженни была великолепной женщиной. Она могла бы каждую ночь иметь в своей постели итальянского жеребца, и я бы никогда об этом не подумал, поскольку верил, что она - Джейн... а Джейн была вольна делать все, что ей заблагорассудится. Но в течение всего этого периода Дженни была неизменно предана мне и никогда не отходила от меня. Смысл был ясен.

Но все же оставался один убийственный вопрос. Я спросил: - Как ты могла позволить мне оплакивать твою смерть в течение долгих шести месяцев? Чем это можно оправдать?

Моя жена сочувственно посмотрела на меня и спросила: - А какие у меня были альтернативы? Я знаю тебя и знаю, как ты относишься к измене. Я знала, что произошло бы, если бы я призналась, что это я была в постели с этим подонком, а не Джейн.

Я твердо сказал: - Я был бы яростным и озлобленным разведенным мужем, а ты жила бы в Малибу со своими родителями. - Дженни ухватилась за это заявление: - Я думаю, ты понимаешь, что моим единственным выходом было притвориться, что я Джейн, и попытаться создать достаточно пространства, чтобы вернуть твое доверие.

Моя жена помолчала и добавила: - Поверь мне, это было сущим мучением - проводить каждый день так близко и в то же время так далеко. Но для меня это был единственный способ доказать свою преданность. Так что мне пришлось выдержать это. - Затем Дженни остановилась и сказала с болью в голосе: - Что еще важнее - это было достойное наказание за то, что я сделала.

Итак, ответы на все вопросы были даны, и присяжные вынесли вердикт: "Невиновна по причине вымогательства... и некоторая доля двойственной странности."

Однако, как бы то ни было... Я также осознал, что единственная попытка Дженни вступить во внебрачный секс полностью разрушила наш брак. Я мог бы понять и даже принять действия Дженни абстрактно... что я, честно говоря, и сделал. Но я никогда не мог забыть, как мелькали ее обнаженные бедра, стремящиеся к оргазму.

Это зрелище уничтожило нашу особую связь, как мгновенная вспышка, уничтожившая Хиросиму. И точно так же, как пейзаж Хиросимы после этого... наш брак был совершенно безрадостным. Единственный оставшийся вопрос заключался в том, есть ли вообще потенциал для перерождения.

Я честно заглянул в свое сердце, и там уже начали прорастать зеленые ростки нового начала. Вот что дает вам шестимесячная перспектива.

Однако моей непосредственной проблемой было то, что в каюте напротив меня скорчился плачущий комочек женской протоплазмы. Дженни свернулась в трагический комочек и жалобно плакала. Я подошел к ней, обнял одной рукой, и она спряталась под ней, как маленький лесной зверек, ищущий убежища, всхлипывая: - Я потеряла своего близнеца, а теперь потеряю и тебя. В моем мире никого не осталось. Я хочу умереть.

Ого!!... Давайте вернем это к какому-то подобию реальности. К тому времени Дженни так глубоко забралась ко мне под мышку, что это было все равно, что разговаривать с кем-то на дне кроличьей норы. Итак, я вытащил ее, повернул лицом к себе, поднял ее заплаканное лицо и сказал: - Кто сказал, что ты потеряла меня? Я все еще люблю и хочу тебя. Просто нам придется взобраться на гору-убийцу, чтобы вернуть наш брак. - Лицо Дженни озарилось надеждой, когда она спросила: - Гора?

Я сказал: - Я думал об этом, и единственный ответ, к которому я могу прийти, - это начать все сначала... с нуля - без тебя, меня и твоего близнеца - и без призрака придурка-мужа твоего близнеца, маячащего на заднем плане. Нам придется восстанавливать наши любовные отношения, начиная с первого свидания. День за днем. Ты согласна со мной в этом?

Дженни тут же протянула руку. Она сказала: - Привет... Я Дженни Гринвуд. Мне еще многое предстоит узнать о жизни без моего близнеца. Но ты кажешься мне хорошим человеком. Ты бы хотел мне помочь?

************************************************

Некоторые этапы процесса были проще, чем другие. Например... За те шесть месяцев, что мы с квази-Джейн провели в качестве мужа и свояченицы, сложились непринужденные дружеские отношения, которые мы с Дженни просто поддерживали. Но теперь цель была иной. Мы строили новый брак - взамен того, который был разрушен из-за измены Дженни.

Конечно, лучший способ укрепить близость - это секс в браке. Но в этом была проблема, и все дело было во мне. Моя жена была великолепна и трогательно отзывчива, но я не мог заставить себя заняться с ней любовью.

Причина была атавистической. Я был свидетелем того, как Дженни теряла себя с другим мужчиной. Да, я знаю... именно это и должно происходить, когда вы занимаетесь сексом. Но, испытывая страсть Дженни со стороны, я испытывал двойственное отношение к близости с ней.

И позвольте мне вас тут же прервать! Я не настолько наивен... Я знаю, что страстная женщина неизбежно достигает точки невозврата... и Дженни была очень возбуждена, когда я ворвался к ней. Я видел это, когда она слезала с "Мудака", тяжело дыша, с торчащими сосками и распространяя повсюду обалденный запах секса.

В то время у меня не было никаких мыслей о возбужденном состоянии Дженни, так как я думал, что это Джейн. Теперь я был поражен эмоциональными переживаниями, которые испытал бы любой парень, увидев свою жену в сексуальном плену у другого мужчины, и, честно говоря, это зрелище отвратило меня от мысли о том, чтобы когда-нибудь снова заняться сексом с Дженни.

Я любил Дженни. Она любила меня. Но я не мог выбросить из головы неприятные картинки. Они вызвали столько вопросов. Делала ли она с ним то же самое? Что она делала по-другому? Была ли она более страстной, более возбужденной? Кончила ли она с ним?

А Дженни, в свою очередь, была настолько подавлена чувством вины, что не могла расслабиться, и не могла погрузиться в это. Мы оба пытались, но у нас просто не получалось заводить мотор. В конце концов, мы отстранялись друг от друга... я кипел от злости, а она плакала.

Затем, после четвертой неудачной попытки, Дженни взяла быка за рога или, возможно, за более подходящее дополнение. Моя жена сказала со сталью в голосе: - Мы не можем продолжать так жить. Я знаю, что подвела тебя, но я не могу забыть об этом. Мы упорно трудились, чтобы вернуть большую часть того, что потеряли. С каждым днем мы все больше становимся супружеской парой - я это чувствую.

— Но я хочу всего этого. Я хочу, чтобы ты был моим мужем во всех смыслах этого слова. Мое тело жаждет тебя. И пока мы не сможем вести нормальную сексуальную жизнь, мы никогда не будем по-настоящему вместе. Скажите мне честно, что мешает нам установить эту последнюю связь?

Я сказал: - На самом деле все просто. Когда я вижу, как ты полностью теряешь контроль над собой с этим придурком, у меня в голове возникает слишком много порочных мыслей. - Дженни покраснела от смущения, когда я добавил: - Так что вместо того, чтобы наслаждаться твоей потрясающей сексуальностью, я как будто стою в комнате и оцениваю наше выступление.

Дженни сказала: - Спасибо тебе за честность. Это правда. Я люблю секс и жажду удовлетворения. Это биологический императив. Но это не имеет никакого отношения к тому, как я отдаюсь мужчине. Когда мы с тобой вместе, каждый атом моего тела принадлежит тебе. Я теряю себя в тебе.

Дженни продолжала хриплым от презрения голосом: - Я была увлечена этим куском дерьма не меньше, чем фаллоимитатором. Ты видел, как я пыталась кончить. Он был средством для достижения цели, и не более того.

Затем Дженни остановилась и пронзительно посмотрела на меня. Она сказала: - Ты бы понял, что я полностью твоя, если бы перестал думать и начал чувствовать. Я серьезно... Я тебя люблю. Ты любишь меня. Так что, может быть, пришло время отключить наши мозги и просто потрахаться?

Я подпер голову локтем и посмотрел на свою жену, которая лежала так открыто и желала этого. Я мог видеть силу в нижней части ее тела. У Дженни исключительно мускулистые бедра, бока и ноги. Ее торс и руки менее развиты. Но они идеально пропорциональны и излучают грацию и силу.

Но ее настоящая слава заключается в ее необыкновенном лице, обрамленном роскошными волосами. И в настоящее время... на этом лице было такое же выражение, как у голодной львицы. Это была подходящая аналогия, потому что в один прекрасный момент произошел взрыв... Дженни обхватила меня так, что это лучше всего можно было бы назвать захватом головы, и принялась неистово целовать мою шею и плечи.

Это был блестящий ход. Потому что у меня не было возможности подумать. Дженни целовала, покусывала и отчаянно стонала. Я чувствовал ее голод, когда она извивалась подо мной. И в тот момент я НЕ ДУМАЛ. Я ЧУВСТВОВАЛ. И мой мозг ящерицы понимал, что все, что моя жена сделала с мудаком, было каплей в море по сравнению с ее бесконечным желанием меня.

Вся сдерживаемая боль, сожаление и гнев просто выплеснулись из меня, и я растворился в бесконечной страсти Дженни. Она лежала на мне, громко постанывая и неистово теребя выпуклость, которую сдерживала моя пижама. Я яростно перевернул ее на спину и стянул с себя пижаму, удивляясь, зачем я вообще ее надел.

Дженни смотрела на меня с выражением "Трахни меня!". Глядя в эти огромные светящиеся глаза, я мог видеть, что они были полны безумного желания ко мне, и только ко мне. Она хотела, чтобы я разрушил все психологические барьеры между нами. Затем эти глаза закатились у нее на затылке и остались там.

Больше никаких дурацких рассуждений. Жара и запах преобразили меня. Теперь я был Халком - "Трахни ничтожную человеческую женщину!!!" Я схватил Дженни за колени и широко развел их. Она издала глубокий горловой рык явного удовлетворения, который перешел в стон, когда я погрузился в самые горячие и влажные сантиметра рая, которые когда-либо посещал смертный мужчина.

Мое проникновение привело Дженни в экстаз. Это было животное рычание, в равной степени наполненное ощущениями и искуплением. Ее бедра превратились в размытое пятно, а дыхание звучало так, словно она учащенно дышала. Моя жена явно приближалась к оргазму, который бывает раз в жизни... к оргазму, который ждал своего часа последние восемь месяцев.

Когда это произошло, Дженни резко вскинула ноги вверх, раздвинула их так широко, как только могла, и начала неудержимо содрогаться. Ее влагалище сомкнулось на мне, сопровождаясь неистовыми толчками. Сопровождавшимися ощущением, что там, где мы соединялись, текла река раскаленной лавы.

Затем Дженни выгнулась почти идеальной дугой и начала яростно трахаться, прижимаясь ко мне. Кровати касались только ее пятки и плечи, в то время как она продолжала яростно насаживаться на мой член. Наконец, она откинулась на кровать, полностью опустошенная с одной стороны и крайне возбужденная с другой.

И тут произошло самое странное. Моя жена обхватила мою голову обеими своими сильными маленькими руками, открыла глаза и посмотрела прямо в мои. Она давала понять, что в данный момент полностью находится рядом со мной.

После чего она резко вывернулась из-под меня - повернулась и продемонстрировала свои великолепные, мускулистые ягодицы. Она оглянулась через плечо с тлеющим внутренним женским вызовом. Я снова вошел в нее, и она снова вскрикнула.

От этого Дженни впала в дикое неистовство, вращая задницей. Голова ее была опущена, лицо скрыто волосами, а плечи с усилием двигались, когда она прижималась ко мне. Я схватил сосок ее правой груди, покрутил его и потянул.

Моя жена начала неистово повторять: - О Боже, как хорошо, что мы так давно не виделись. О, трахни меня, не останавливайся, никогда не останавливайся, ААААААААА!!! - И она рухнула лицом вниз на кровать, а я все еще колотил ее по заднице, как одержимый. Но я не мог кончить. Думаю, это было потому, что я не хотел, чтобы это заканчивалось.

И все же неизбежное должно было случиться. Дженни издавала слабые стоны, пытаясь приподнять свой зад. Она была измучена, уткнулась лицом в подушку, а из уголка ее рта текла слюна. Но, тем не менее, она предлагала себя.

Ее последняя смелая попытка угодить мне вывела меня из себя, и такие слова, как "Прибыл, как полуночный экспресс", и близко не подходят для описания того, что произошло дальше. Это было больно в лучшем смысле этого слова. Я продолжал издавать зловещие хрюкающие звуки, в то время как Дженни издавала глубокие удовлетворенные стоны, все еще слабо двигаясь, полностью отдаваясь мне.

Смазанный нашим общим потом, я рухнул на ее мускулистую спину и соскользнул на кровать. Дженни застыла в той же позе, в которой была, когда я вышел из нее. Ее великолепная попка все еще была слегка приподнята. Затем она медленно замерла, как будто потеряла сознание.

Я, пошатываясь, поднялся на ноги и сел рядом с Дженни на кровати. Она все еще дрожала от мелких толчков, лежа лицом вниз в луже слюны, но я заметил, что один уголок ее рта приподнялся.

Я сказал, стараясь, чтобы это прозвучало как ни в чем не бывало: - Это изгнало многих демонов.

Саркастический голос откуда-то из глубины подушки произнес: - Полагаю, теперь ты видишь разницу?

********************************************************

Итак, близость вернулась в наше меню, и наша зарождающаяся связь становилась все крепче, пока мы не стали тесно связанной бинарной парой. Это значит, что мы нуждались только друг в друге. Вера, которую я вложил в Дженни, была вознаграждена жизнью, полной радости и удовлетворения. Единственной неясностью была личность Дженни.

Мы жили как супружеская пара больше года, но формально мы не были женаты. Для остального мира Дженни была Джейн, моей разведенной свояченицей. Нет ничего странного в том, что парень женится на сестре своей покойной жены. Но это определенно странно - жениться на своей якобы умершей жене, выдавая ее за сестру. Тем не менее, такова была наша ситуация, и она должна была измениться.

Итак, одним чудесным утром мы сидели в столовой, где готовили завтрак, и я сказал: - Почему бы тебе не пригласить своих родителей на небольшую церемонию? - Дженни озадаченно посмотрела на меня. И тут я вытащил коробочку с кольцом. Глаза Дженни расширились от надежды.

Я сказал как ни в чем не бывало: - Твои кольца похоронены вместе с Джейн. И, конечно, все думают, что ты - твоя сестра. Так что единственный способ оформить это официально - снова выдать тебя замуж как Джейн.

Это было бы настоящим испытанием на преданность. Поскольку Дженни потеряла бы свою индивидуальность на всю оставшуюся жизнь. Но барьеры были бы бесконечны, если бы мне пришлось воскресить Дженни, чтобы быть женатым на ней. Но тогда я спросил Дженни, что она думает о том, чтобы стать Джейн. Она рассмеялась и сказала: - Я буду такой, какой ты захочешь, пока мы вместе.

Итак, Джейн Гринвуд и я поженились на романтической церемонии на пляже в Лидо дель Фаро на Капри. Кроме нее, на церемонии присутствовали только ее родители. Я чувствовал, что в долгу перед ними. Я подозреваю, что мать Дженни догадалась, на ком я на самом деле женюсь, но она была достаточно умна, чтобы просто пойти на обман.

Дженни, которую теперь звали Джейн, была одета в белоснежный шелковый хитон, а в ее густые светлые волосы была вплетена цветочная гирлянда. В те времена драпировка хитона на великолепном теле Дженни могла бы спустить на воду по меньшей мере тысячу кораблей. Но это зрелище и близко не соответствовало небесной красоте моей новой-старой невесты.

Мы крепко обнялись, когда священник произносил эти слова. Глаза Дженни были как озера любви... слегка расширяющиеся от слез. Как по мне... я думал о невероятности происходящего. Нам буквально пришлось победить смерть, чтобы сделать это. Но мы были друг у друга. Ничто не могло нас разлучить. И где-то на сцене небесного клуба великолепная маленькая тусовщица прервала свой танец, чтобы улыбнуться.

Эпилог

Если мальчики - это опора мужчины. То девочки - его награда. Так что извините меня, если я провожу слишком много времени со своей дочерью Брук. Брук была одиннадцатилетней вспыльчивой девчонкой, унаследовавшей все хорошие качества своей матери - от непоколебимой храбрости до растущей красоты, которая заставляла меня ходить по магазинам. Она была моей постоянной спутницей, лучшим другом и сообщницей в преступлениях. Словами не передать, как сильно я ее любил.

Брук была крошечной по сравнению со своим девятилетним братом Блейком, который был моей точной копией - бедняга. И такой же, какой была ее мама... Брук играла в местной детской команде по лакроссу, которая выступала в мужской лиге, поэтому они носили шлемы и снаряжение, как и я.

Несмотря на то, что Брук была меньше ростом, она компенсировала свой недостаток скоростью и мастерством. И она не терпела насмешек от парней. Лакросс - это не хоккей. Но иногда случаются стычки, подобные той, которую только что спровоцировала Брук, когда, пока судьи не разняли их... казалось, что моя дорогая маленькая дочурка пытается колоть дрова своей палкой.

Другие родители ворчали по поводу агрессивности Брук, когда ее отстранили от участия в игре, и все еще кричали на скамейку запасных другой команды. В то время как ее мать сидела рядом со мной, сияя от гордости. Дженни знала, что непоколебимый дух Брук был залогом того, что следующее поколение будет решать те же задачи с таким же неустрашимым мужеством.

Я посмотрел на свою прекрасную партнершу, и она ответила мне лучом любви. В игре важен только конечный результат. И спустя десять лет после печальных событий в Италии я понял, что мы с женой приняли вызов и победили.

Мы бы жили своей жизнью, растили наших детей и умерли в объятиях друг друга, предпочтительно в каком-нибудь более интересном месте, чем пригород, в котором мы сейчас погрязли. Но мы бы сделали это вместе, на наших условиях. Это и есть настоящая любовь.

Конец.